Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 15 апреля 2021 г. N 09АП-4321/21 по делу N А40-80513/2017

ГАРАНТ:

Постановлением Арбитражного суда Московского округа от 3 августа 2021 г. N Ф05-2508/18 настоящее постановление оставлено без изменения

г. Москва

15 апреля 2021 г.

Дело N А40-80513/17

Резолютивная часть постановления объявлена 31 марта 2021 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 15 апреля 2021 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи С.А.Назаровой,

судей Ж.Ц.Бальжинимаевой, А.А.Комарова,

при ведении протокола секретарем судебного заседания А.М.Козловой,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы конкурсного управляющего Общества с ограниченной ответственностью "ГОЛДЕНБЕРГ", ИП Буданова С.Б.

на определение Арбитражного суда города Москвы от 17.12.2020 по делу N А40-80513/17, вынесенное судьей Пахомовым Е.А.,

об отказе конкурсному управляющему ООО "ГОЛДЕНБЕРГ" Леонову А.И. в удовлетворении заявления о взыскании с Гитлина Бориса Моисеевича (ИНН 771403629076), Гитлина Игоря Борисовича (ИНН 771406970502), Баратова Эраста Александровича в солидарном порядке убытков в размере 7 297 931, 26 долл. США в рублевом эквиваленте по курсу на дату платежа,

в рамках дела о признании несостоятельным (банкротом) Общества с ограниченной ответственностью "ГОЛДЕНБЕРГ"

при участии в судебном заседании:

Гитлин Б.М.- лично, паспорт

Леонов А.И.- лично, паспорт

Буданов С.Б.- лично, паспорт

От Баратова Э.А.- Хохлова Л.С. дов.от 22.11.2019

УСТАНОВИЛ:

Решением от 12.04.2018 Общество с ограниченной ответственностью "ГОЛДЕНБЕРГ" (ОГРН 1037739841149 ИНН 7702500102) признано несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство.

Определением Арбитражного суда г. Москвы от 13.06.2019 конкурсным управляющим Общества с ограниченной ответственностью "ГОЛДЕНБЕРГ" (ОГРН 1037739841149 ИНН 7702500102) утвержден Леонов Алексей Игоревич (ИНН 771901599258), являющегося членом Ассоциации МСОПАУ.

В Арбитражный суд города Москвы поступило заявление конкурсного управляющего о взыскании с Гитлина Бориса Моисеевича, Гитлина Игоря Борисовича и Баратова Эраста Александровича в солидарном порядке убытков в размере 7 297 931,26 долларов США (прямой ущерб 2 978 457,53 долларов США, упущенная выгода 4 319 473,73 долларов США) в рублевом эквиваленте по курсу на день платежа, в обоснование ссылаясь на ст. ст. 15, 53.1, 393 ГК РФ, ст.ст. 61.13, 61.20 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)".

Определением Арбитражного суда г. Москвы отказано конкурсному управляющему ООО "ГОЛДЕНБЕРГ" Леонову А.И. в удовлетворении заявления о взыскании с Гитлина Бориса Моисеевича (ИНН 771403629076), Гитлина Игоря Борисовича (ИНН 771406970502), Баратова Эраста Александровича в солидарном порядке убытков в размере 7 297 931, 26 долл. США в рублевом эквиваленте по курсу на дату платежа.

Не согласившись с вынесенным судебным актом, конкурсный управляющий должника и ИП Буданов С.Б. обратились с апелляционными жалобами в Девятый арбитражный апелляционный суд, в которых просят определение суда отменить, требования конкурсного управляющего удовлетворить, в обоснование ссылаясь на нарушение судом норм материального и процессуального права.

В судебном заседании апеллянты настаивали на удовлетворении жалоб.

Представитель Баратова Э.А., Гитлин Б.М. в судебном заседании возражали на доводы апелляционных жалоб.

Представитель Баратова Э.А. в материалы дела представил отзыв.

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, о времени и месте судебного разбирательства, извещены надлежаще.

Законность и обоснованность обжалуемого определения проверена апелляционным судом в соответствии со ст. ст. 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Девятый арбитражный апелляционный суд, повторно рассмотрев дело в порядке ст. ст. 268, 269 АПК РФ, исследовав имеющиеся в материалах дела доказательства, проверив доводы апелляционных жалоб, не находит оснований для отмены обжалуемого определения, исходя из следующего.

В соответствии со ст. 32 Федерального закона от 26.10.2002 года N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" дела о банкротстве юридических лиц рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным АПК РФ, с особенностями, установленными законодательством РФ о банкротстве.

Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении требований конкурсного управляющего исходил из того, что конкурсным управляющим не доказано наличие обстоятельств, свидетельствующих о том, что ответчики были уполномочены выступать от имени должника в силу закона, иного правового акта или учредительного документа либо имели фактическую возможность определять его действия; и совершили недобросовестные или неразумные действия, повлекшие для него убытки, предусмотренные ст. 53.1 ГК РФ, в том числе управляющим не доказана противоправность поведения ответчика, наличие и размер понесенных убытков, а также причинную связь между противоправностью поведения ответчика и убытками.

Апелляционная коллегия с выводами суда первой инстанции соглашается в виду следующего.

Как усматривается из материалов дела и установлено судом первой инстанции, в обоснование требований конкурсный управляющий сослался на то, что в 2015 году, должник, выступая подрядчиком ЗАО "Атомстройэкспорт" по договору на выполнение работ по строительству АЭС "Руппур" в Народной Республике Бангладеш, привлёк бангладешских субподрядчиков и оплатил выполненные ими земляные работы в объёмах, которые превысили объёмы по проектной документации, а также по завышенным ценам.

В качестве правового основания заявитель сослался на ст. 53.1 ГК РФ, разъяснения Постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица".

В соответствии с п. 3 ст. 53 ГК РФ лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно.

Согласно п. 1 ст. 53.1 ГК РФ лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени (п. 3 ст. 53 ГК РФ), обязано возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу.

Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе, если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску.

Лицо, имеющее фактическую возможность определять действия юридического лица, в том числе возможность давать указания лицам, названным в п. п. 1 и 2 ст. 53.1 ГК РФ, обязано действовать в интересах юридического лица разумно и добросовестно и несет ответственность за убытки, причиненные по его вине юридическому лицу (п. 3 ст. 53.1 ГК РФ).

В силу положений п. 1 ст. 15 ГК РФ под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Предусмотренная указанными нормами ответственность носит гражданско-правовой характер, и её применение возможно только при доказанности совокупности всех элементов состава гражданско-правового нарушения: противоправности поведения ответчика как причинителя вреда, наличия и размера понесенных убытков, а также причинно-следственной связи между незаконными действиями ответчика и возникшими убытками. Недоказанность любого из этих элементов исключает удовлетворение требования о возмещении убытков.

В п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (п. 2 ст. 15 ГК РФ).

Решением единственного участника должника Гитлина Бориса Моисеевича от 27.09.2011 г. Гитлин Борис Моисеевич избран генеральным директором (сведения ЕГРЮЛ).

Президентом должника являлся Гитлин Игорь Борисович.

Руководителем Филиала "Голденберг-Бангладеш" являлся Баратов Эраст Александрович.

В обоснование иска, управляющий ссылается на о, что все договоры с Бангладешскими субсубподрядчиками заключены должником (филиал "Голденберг-Бангладеш") в лице руководителя Филиала "Голденберг-Бангладеш" Баратова Эраста Александровича, действующего на основании положения о Филиале и доверенности от 12.12.2014 г., выданной генеральным директором должника Гитлиным Б.М., и все акты сдачи-приема работ с бангладешскими субсубподрядчиками, а также платежные документы по расчетам с ними подписывались также непосредственно Баратовым Э.А.

Судом первой инстанции установлено, что Баратов Э.А. был связан с должником трудовыми отношениями как привлечённый по найму профессионал-строитель, не занимал должность генерального директора и не относился к числу лиц, контролирующих должника как организацию. Фактической возможности давать Должнику обязательные указания или иным образом определять его действия у Баратова Э.А. не имелось.

В свою очередь, конкурсный управляющий указывает на то, что данное лицо занимало должность руководителя филиала Должника в Бангладеш, на основании доверенности заключало договоры с местными субподрядчиками, принимало по актам выполнявшиеся ими земельные работы и подписывало платёжные документы. Также заявитель ссылается на трудовой договор, заключенные между Баратовым Э.А. и ООО "Голденберг", должностную инструкцию руководителя филиала, предусматривающую ведение проекта строительства АЭС "Руппур" от идеи и участия в тендерных торгах до сдачи объектов АЭС приемочной комиссии заказчика и ввода объектов в эксплуатацию, а также в процессе выполнения обязательств общества перед заказчиками при опытной эксплуатации объектов (п. 2.2); участие в разработке и последовательное проведение контрактно - ценовой политики Общества, направленной на повышение уровня конкурентоспособности работ по проекту, оптимизация затрат на реализацию Проекта (п. 2.3); координацию исполнения проекта, обеспечение выполнения договорных обязательств Общества по Проекту (п. 2.4).

Однако, указанные обстоятельства и документы достоверно не свидетельствуют о наличии у Баратова Э.А. статуса лица, контролирующего Должника.

Для иной оценки указанных доказательств апелляционный суд не усматривает.

Как следует из содержания трудового договора и протокола допроса Баратова Э.А. в качестве свидетеля по иному обособленному спору в рамках настоящего дела о банкротстве, он поступил на работу в ООО "Голденберг" в сентябре 2014 г., т.е. в самом начале проекта по строительству АЭС "Руппур", а Информацию о компании получил из открытых источников. Согласно пояснениям ответчика, принимая решение о трудоустройстве, Баратов Э.А. руководствовался тем, что компания занималась строительством сложных инфраструктурных сооружений, что казалось ему долгосрочным и перспективным с точки зрения применения его профессиональных знаний.

В соответствии с Положением о филиале ООО "Голденберг" в Бангладеш (п. 6.3) и в силу обязанностей по должностной инструкции Баратов Э.А. осуществлял налаживание и оперативное руководство текущей производственно-хозяйственной деятельностью филиала в Бангладеш, в рамках данной деятельности на основании доверенности заключал и исполнял хозяйственные сделки от имени общества, контролировал исполнение обязательств по заключённым договорам.

При этом согласно разъяснениям, изложенным в абз. 4 п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", лицо не может быть признано контролирующим должника только на том основании, что ему были переданы полномочия на совершение от имени должника отдельных ординарных сделок, в том числе в рамках обычной хозяйственной деятельности.

В силу положений п. 4 ст. 5 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", ответственность за деятельность филиала и представительства общества несет создавшее их общество.

Пунктами 1.1, 1.5 должностной инструкции определено, что руководитель филиала подчиняется генеральному директору общества и обязан был согласовывать с ним свои решения.

Согласно п. 1.3 Инструкции, руководитель филиала в своей деятельности руководствуется законодательством Российской Федерации, уставом общества, приказами генерального директора общества.

Конкурсным управляющим в заявлении указано на то, что действия Баратова Э.А. контролировались президентом должника, т.е. Гитлиным И.Б., являющегося сыном генерального директора должника - Гитлина Б.М.

Материалами дела подтверждено, что трудовой договор с Баратовым Э.А. расторгнут 01.09.2016 на основании ст. 77 ТК РФ, т.е. по желанию сотрудника.

Из материалов дела усматривается, что статуса участника должника, Баратов Э.А. никогда не имел.

Суд первой инстанции, оценив представленные в дело доказательства, пришел к выводу, что ни одна из сделок, совершённых Баратовым Э.А., не могла изменить экономическую или юридическую судьбу должника, поскольку данный ответчик в период трудоустройства в ООО "Голденберг" занимал должность руководителя обособленного подразделения, был подконтролен менеджменту компании и не имел абсолютной самостоятельности, а в отношениях с контрагентами общества выступал как представитель по доверенности, не входил в состав органов данного юридического лица, не участвовал в процессе управления Должником и не имел влияния на принятие существенных деловых решений.

С выводами суда первой инстанции апелляционный суд соглашается с учетом разъяснений Постановления Пленума N 62, поскольку за действия подконтрольных ему работников организации отвечает генеральный директор: в случаях недобросовестного и (или) неразумного осуществления обязанностей по выбору и контролю за действиями (бездействием) представителей, контрагентов по гражданско-правовым договорам, работников юридического лица, а также ненадлежащей организации системы управления юридическим лицом директор отвечает перед юридическим лицом за причиненные в результате этого убытки (п. 5).

Из материалов дела следует, что конкурсный управляющий ранее обосновывал наличие у Баратова Э.А. статуса контролирующего лица в обособленном споре по заявлению об истребовании у последнего документации и материальных ценностей филиала, тогда как Постановлениями Девятого арбитражного апелляционного суда от 11.02.2020 и Арбитражного суда Московского округа от 30.06.2020, подобные доводы признаны несостоятельными.

Судом первой инстанции правомерно учтены данные судебные акты с позиции ст. 69 АПК РФ.

Принимая во внимание отсутствие доказательств того, что Баратов Э.А. не относится к лицам, названным в ст. 53.1 ГК РФ, а его действия носили противоправный характер, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отсутствии правовых оснований для возложения на данного ответчика ответственности по возмещению убытков.

Суд первой инстанции, исследовав, представленные в материалы дела доказательств, пришел к выводу о том, что объём принятых у бангладешских субподрядчиков работ не превышает объёмы согласно проектной документации.

С выводами суда первой инстанции, апелляционный суд соглашается, в силу следующего.

В соответствии с п. 2.1 Договора, подрядчик обязался надлежащим образом выполнить исключительно под свою ответственность работы по сооружению строительно-монтажной базы АЭС "Руппур" в Бангладеш ("СМБ").

Согласно п. 1.16 Договора с АСЭ и п. п. 4, 5 Дополнительного соглашения N 1 от 10.04.15 к нему первым этапом указанных работ являлась вертикальная планировка территории СМБ.

На основании п. 7.3.21 Договора с АСЭ, должник разработал Проект производства работ на земляные работы и устройство временного ограждения строительной площадки по объекту "Сооружение строительно-монтажной базы АЭС "Руппур", СМБ-1, участок 1, 2,3" ("ПНР").

ПНР (лист 2) предусмотрено, что вертикальная планировка территории СМБ включала следующие виды земляных работ: срезка и перемещение плодородного слоя - всего 66 400 м. куб.; устройство насыпи с послойной трамбовкой - всего 667 683 м. куб.

Согласно ПНР (лист 3), технологический процесс устройства насыпи включает ряд манипуляций, которые вместе образуют полный цикл, а именно: намыв песка (т.е. добыча песка со дна водоёма специальным судном) и собственно устройство насыпи (доставка песка с места складирования, выгрузка на площадке и разравнивание, уплотнение катками).

Общий объём согласно ПНР означает именно полный цикл работ, т.е. все необходимые манипуляции с песком в объёме 667 683 м.куб., которые требуются для сооружения насыпи таких размеров.

В связи с тем, что организаций с необходимыми производственными мощностями в Бангладеш не имелось, должник обосновывает вынужденность привлечения несколько субподрядчиков и распределения работ между ними, ссылаясь на то, что одни компании на своих участках выполняли полный цикл, другие же разделили между собой указанные манипуляции, т.е. производство намыва и устройство насыпи велось отдельно разными компаниями.

Судом первой инстанции исследовались сведения таблицы на стр. 3 заявления, согласно которым The Civil Engineers Ltd. были поручены работы полного цикла на 8 940 м.куб., вместе с тем сверх этого они же произвели намыв для других субподрядчиков в объёме 524 081. куб.м.

Также сумма в размере 1 216 795 куб.м., указанная в заявлении, является ошибочной и образовалась в результате того, что наряду с работами полного цикла, которые и следует соотносить с ППР, конкурсный управляющий также включил в расчёт отдельно намыв без устройства насыпи и устройство насыпи без намыва, что означает двойной учёт манипуляций с одним и тем же песком.

В соответствии с Соглашением о расторжении договора с АСЭ от 20.11.2015, должником понесены затраты на выполнение работ по устройству насыпи в общем объёме 665 590 м.куб., что соответствует объёму по ППР. Работы по срезке плодородного слоя и перемещению грунта были выполнены в объёме 88 746 м.куб., данное незначительное в масштабах проекта отклонение было связано с необходимостью выполнения дополнительных работ по организации подъездных и разворотных путей.

При этом, в материалах дела отсутствуют доказательств завешенной цены оплаченных должником субподрядных работ, а имеющиеся к таковым не могут быть отнесены.

В соответствии с п. 2 Постановления Пленума N 62 под сделкой на невыгодных условиях понимается сделка, цена и (или) иные условия которой существенно в худшую для юридического лица сторону отличаются от цены и (или) иных условий, на которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки.

Однако, как установлено судом первой инстанции, в обоснование своей позиции заявитель не представил сведения о рыночной стоимости работ по вертикальной планировке территории в Бангладеш в 2015 году.

Отсутствуют в материалах дела и доказательства того, что на соответствующем рынке имелись компании, обладающие достаточными ресурсами, чтобы выступить единственным исполнителем.

Кроме того, при разрешении спора, судом первой инстанции учтено, что конкурсный управляющий не обосновал, каким образом сознательное сокращение количества субподрядчиков, т.е. отказ от использования преимуществ конкуренции между ними, может обеспечить снижение стоимости (и повышение качества) работ в материалы дела не представлено как на стадии рассмотрения заявления, так и на стадии апелляционного производства.

Сославшись на правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в постановлении от 24.02.2004 N 3-П, согласно которой судебный контроль не призван проверять экономическую целесообразность решений, принимаемых субъектами предпринимательской деятельности, которые в сфере бизнеса обладают самостоятельностью и широкой дискрецией, суд первой инстанции пришел к выводу, что переоценка финансовой составляющей конкретных сделок должника в Бангладеш невозможна.

Доводы конкурсного управляющего отклоняются апелляционной инстанции, поскольку целью заключения соглашения от 20.11.2015 между АО АСЭ и ООО "Голденберг", являлось выполнение АО АСЭ своих обязательств по сооружению АЭС "Руппур" и недопущения срыва сроков выполнения работ в рамках межправительственного соглашения, а именно целью Соглашения было в максимально короткий срок (с соблюдением требований Закона "О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц" N 223-ФЗ от 18.07.2011 и Единого отраслевого стандарта закупок (положения о закупке) Государственной корпорации по атомной энергии "Росатом") передать объем работ, с которым не справилось ООО "Голденберг", иному субподрядчику.

В рассматриваемом случае, договор расторгнут сторонами без фиксации претензий сторон друг к другу, с выплатой ООО "Голденберг" компенсации издержек контрагента по подготовке к выполнению им работ. Обязанность АО АСЭ по выплате в пользу ООО "Голденберг" 8 413 241,44 долларов США возникла из обстоятельств расторжения договора N 7764/141499 от 06.02.2015 и заключения Соглашения от 20.11.2015.

При этом, соглашение от 20.11.2015 недействительным не признано.

В связи с тем, что выплаченные в пользу ООО "Голденберг" денежные средства не являлись оплатой за выполненные работы, не может быть признан обоснованным довод конкурсного управляющего о том, что соглашение повлекло за собой получение неосновательного обогащения на стороне АО АСЭ.

Не может быть признан состоятельным и довод конкурсного управляющего о осведомленности АО АСЭ о цели Соглашения в виде нарушения прав и законных интересов кредиторов должника, с учетом того, что конкурсными кредиторами должника - ЗАО "ПЕРКОН", ЗАО "ВЕЛЕС", ПО "Союз Кредит", АО "Калифорния" исполнение Соглашения оспаривалось в рамках дел N А40-221822/2016 и N А43-14612/2016, и дана правовая оценка.

При этом, в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 21.12.2011 N 30-П разъяснено, что признание преюдициального значения судебного решения, будучи направленным на обеспечение стабильности и общеобязательности судебного решения, исключение возможного конфликта судебных актов, предполагает, что факты, установленные судом при рассмотрении одного дела, принимаются другим судом по другому делу в этом же или ином виде судопроизводства, если они имеют значение для разрешения данного дела. Тем самым преюдициальность служит средством поддержания непротиворечивости судебных актов и обеспечивает действие принципа правовой определенности.

Установление отсутствия вины и злоупотреблений со стороны АО АСЭ по делу N А40-221822/2016 и по делу N А43-14612/2016, не может подвергаться переоценке в рамках настоящего спора. Конкурсный управляющий, в обоснование упущенной выгоды в размере 4 319 473,73 USD сослался на недобросовестность и неразумность действий контролирующих лиц, на п.п. 2, 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.16 г. N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств", согласно которой упущенной выгодой являются не полученные кредитором доходы, которые он получил бы с учетом разумных расходов на их получение при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено. При определении размера упущенной выгоды учитываются предпринятые кредитором для ее получения меры и сделанные с этой целью приготовления (п. 4 ст. 393 ГК РФ). Управляющий указывает на то, что согласно условиям Договора между Должником и АО "Атомстройэкспорт" в случае, если бы работы по ключевым событиям N 1, 2, 3 (Вертикальная планировка территории строительно-монтажной базы 1-й очереди) были выполнены с соблюдением условий по объему, качеству и срокам, а также сданы заказчику в установленном договором порядке, должник получил бы оплату в размере 9.343.126,02 USD.

В силу статьи 393 ГК РФ должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательств.

В соответствии со статьей 15 ГК РФ под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждения его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Для взыскания убытков на основании статей 15, 393 ГК РФ лицо, требующее их возмещение должно доказать факт нарушение ответчиком принятых на себя обязательств, наличие убытков и их размер, причинно-следственную связь между допущенным нарушением и возникшими убытками.

Отсутствие хотя бы одного из названных условий исключает ответственность лица по требованию о возмещении убытков.

Обязанность доказывания необходимых условий для наступления гражданско-правовой ответственности в виде возмещения убытков: неисполнения или ненадлежащего исполнения договорного обязательства, наличия убытков, причинной связи между неисполнением или ненадлежащим исполнением договорного обязательства и убытками в силу части 1 статьи 65 АПК РФ возложена на истца.

Также, управляющий ссылается на то, что недобросовестные и неразумные действия ответчиков привели к перерасходу денежных средств, направленных на расчеты с бангладешскими субсубподрядчиками на сумму 2 978 457,53 USD, образующих убытки в виде реального ущерба.

Размер упущенной выгодой управляющим определен, как выражающийся в не полученных должником доходов, которые он получил бы с учетом разумных расходов на их получение при обычных условиях гражданского оборота, если бы его права и интересы не были бы нарушены недобросовестными и неразумными действиями контролирующих лиц (9 343 126,02 USD (доход) - 2 045 194,76 USD (разумные расходы) - 2 978 457,53 USD (реальный ущерб) = 4 319 473,73 USD).

Однако в материалах дела отсутствуют документы, подтверждающие наличие убытков, причинно -следственной связи между неисполнением или ненадлежащим исполнением ответчиками своих обязанностей, и заявленными к взысканию убыткам.

К тому же, при изложении обстоятельств, управляющий указывает лишь на отсутствие объективных обстоятельств непреодолимой силы, препятствующих надлежащему выполнению должником и его субсубподрядчиками своих договорных обязательств перед АО "Атомстройэкспорт".

Согласно п. 20 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.17 г. N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", при решении вопроса о том, какие нормы подлежат применению - общие положения о возмещении убытков (в том числе статья 53.1 ГК РФ) либо специальные правила о субсидиарной ответственности (статья 61.11 Закона о банкротстве), - суд в каждом конкретном случае оценивает, насколько существенным было негативное воздействие контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц, действующих совместно либо раздельно) на деятельность должника, проверяя, как сильно в результате такого воздействия изменилось финансовое положение должника, какие тенденции приобрели экономические показатели, характеризующие должника, после этого воздействия.

Если допущенные контролирующим лицом (несколькими контролирующими лицами) нарушения явились необходимой причиной банкротства, применению подлежат нормы о субсидиарной ответственности (пункт 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве), совокупный размер которой, по общим правилам, определяется на основании абзацев первого и третьего пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

В том случае, когда причиненный контролирующими лицами, указанными в статье 53.1 ГК РФ, вред исходя из разумных ожиданий не должен был привести к объективному банкротству должника, такие лица обязаны компенсировать возникшие по их вине убытки в размере, определяемом по правилам статей 15, 393 ГК РФ.

Конкурсный управляющий в обоснование иска ссылается на статью 61.10 Закона о банкротстве.

Как предусмотрено пунктом 3 статьи 4 Федерального закона от 29.07.2017 N 266- ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Федерального закона от 26 октября 2002 года N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу настоящего Федерального закона), которые поданы с 1 июля 2017 года, производится по правилам Федерального закона от 26 октября 2002 года N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (в редакции настоящего Федерального закона).

Правила действия процессуального закона во времени приведены в пункте 4 статьи 3 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, где закреплено, что судопроизводство в арбитражных судах осуществляется в соответствии с федеральными законами, действующими во время разрешения спора, совершения отдельного процессуального действия или исполнения судебного акта.

Между тем, действие норм материального права во времени, подчиняется иным правилам - пункту 1 статьи 4 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которому акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие; действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, прямо предусмотренных законом.

При этом согласно части 1 статьи 54 Конституции Российской Федерации, закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет.

Подлежит применению подход, изложенный в пункте 2 Информационного письма Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 N 137, по которому к материальным правоотношениям между должником и контролирующими лицами подлежит применению редакция Закона о банкротстве, действовавшая на момент возникновения обстоятельств, являющихся основанием для их привлечения к такой ответственности.

Однако, учитывая время вменяемых нарушений, основания, предусмотренные Законом о банкротстве (в редакции Федерального закона от 29 июля 2017 года N 266-ФЗ) для возложения ответственности применению не подлежат.

В связи с тем, что материалами дела не подтверждено причинение ответчиками вреда, а равно наличие признаков объективного банкротства, апелляционный суд не усматривает для возложения на ответчиков по компенсации убытков.

Доводы управляющего о том, что Баратов Э.А., являясь руководителем филиала "Голденберг-Бангладеш" и одновременно работал в ООО "Графит инжиниринг", выполнявшем работы на этом же объекте, и наличии у Баратова Э.А. конфликта интересов, апелляционным судом не может быть отнесено безусловно к совершению данным ответчиком действий по причинению вреда должнику.

Управляющий, указывая на доказанность недобросовестности действий Баратова Э.А., приводит в обоснование п. 2 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 г. N 62, и направление требования Гитлиным Б.М. за исх. N 067 от 20.07.2017 в адрес Баратова Э.А.

Ссылка управляющего на письменное требование Гитлина Б.М., направленное Баратову Э.А., о передаче финансово-хозяйственных документов филиала Голденберг-Бангладеш (исх. N 067 от 20.07.2017) после расторжения с Баратовым Э.А. трудового соглашения (02.09.2016), апелляционным судом отклоняется, поскольку как следует из материалов дела управляющий ранее обосновывал наличие у Баратова Э.А. статуса контролирующего лица в обособленном споре по заявлению об истребовании у последнего документации и материальных ценностей филиала, тогда как Постановлениями Девятого арбитражного апелляционного суда от 11.02.2020 и Арбитражного суда Московского округа от 30.06.2020, подобные доводы признаны несостоятельными.

Наличие иных обстоятельств, перечисленных в п. 2 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 г. N 62 в отношении Баратова Э.А. материалами дела не подтверждено.

Предъявляя требования к Гитлину Игорю Борисовичу (сын генерального директора, участника должника), управляющий сослался на п.п. 2, 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве, на статус контролирующего лица должника, и осуществления в спорный период функций фактического руководителя должника, контроля за действиями Баратова Э.А.

Также управляющий указал на то, что в силу занимаемой должности Президента должника, а также неформального статуса совладельца бизнеса, Гитлин Игорь Борисович имел возможность определять действия должника, что подтверждается кадровыми и иными документами.

При изложении обстоятельства о том, что размер заработной платы Гитлина Игоря Борисовича в должности президента Общества превосходил размер заработной платы Генерального директора Должника Гитлина Бориса Моисеевича, а в штате Должника числился советник Президента по финансам и помощник Президента, и в ряде случаев Гитлин И. Б. как Президент издавал приказы по кадрам, в трудовых договорах и должностных инструкциях ряда сотрудников прямо предусматривалась их подотчетность Президенту Должника, и Гитлин И.Б. предоставлял в залог банку по обязательствам Должника свое личное имущество, в период проведения Должником платежей в пользу Бангладешских субсубподрядчиков Гитлин Игорь Борисович находился на территории Народной Республики Бангладеш и контролировал проведение указанных операций, а за счет средств должника ему оплачивался перелет бизнес классом, дорогостоящее жилье, аренда бизнес зала и пр., конкурсный управляющий не указал на конкретные доказательства в подтверждение перечисленных им обстоятельств.

Обстоятельство направления письма от 17.08.2015 г. N 007/41/12-257 директором филиала АО "Атомстройэкспорт" в Народной Республике Бангладеш к Гитлину Игорю Борисовичу "О выполнении договорных обязательств", составление протокола селекторного совещания по сооружению объектов СМБ-1 АЭС "РУППУР" от 11.02.2016 г. утвержденного Президентом должника И.Б. Гитлиным и согласованного генеральным директором Гитлиным Б.М., апелляционным судом не может быть отнесено к числу доказательств того, что именно в результате действий данного ответчика причинены убытки в размере, заявленном управляющим.

При этом, ранее в судебном акте дана оценка как обстоятельствам заключения соглашению о расторжении договора от 20.11.2015, так и понесенным затратам, выполненным работам, и т.п.

А один лишь статус контролирующего лица, в отсутствии доказательств наличия причинно-следственной связи, не может являться основанием для привлечения указанного лица к ответственности в связи с возбуждением дела о банкротстве должника.

В качестве оснований для отмены судебного акта Буданов С.Б. указывает на ошибочное распределение судом бремени доказывания между сторонами, ненадлежащую оценку доказательств и всех доводов, приведенных конкурсным управляющим, нарушение принципа состязательности и равноправия сторон, а также правил об оценке и исследовании доказательств.

Доводы Буданова С.Б. о необоснованном отклонении судом первой инстанции ходатайства об отложении судебного разбирательства, апелляционным судом отклоняются, ввиду отсутствия оснований, предусмотренных ст. 158 АПК РФ. К тому же, сторона должна заблаговременно раскрыть доказательства до начала судебного разбирательства. Кроме того, к апелляционным жалобам, а также в судебном заседании апелляционного суда не представлены доказательства, в представлении которых по мнению апеллянта лишил суд первой инстанции.

Доводы апеллянта Буданова С.Б. апелляционный суд отклоняет, поскольку при перечислении нарушений, не указано каким именно доводам конкурсного управляющего, не дана оценка судом первой инстанции.

Также, апеллянт ссылается на наличие в деле доказательств о недобросовестности и неразумности совместных действий ответчиков, без ссылки на то, какие именно.

Не состоятельным апелляционный суд находит и довод апеллянта о не применении судом первой инстанции правовой позиции, изложенной в п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 N 62, как опровергающейся содержанием судебного акта, с учетом того, что ответчики не отказывались от дачи объяснений, и представления доказательств относительно предмета спора.

Иные доводы апеллянтов апелляционным судом отклоняются, поскольку достоверных доказательств того, что действиями ответчиков обществу причинен ущерб, материалы дела не содержат, а представлены к таковым не могут быть отнесены.

Оценивая иные изложенные в апелляционных жалобах доводы, суд апелляционной инстанции установил, что в них отсутствуют ссылки на факты, которые имели бы юридическое значение и могли бы повлиять в той или иной степени на обоснованность и законность судебного акта, либо опровергали выводы суда первой инстанции. Само по себе несогласие апеллянтов с выводами суда и правовой оценкой представленных доказательств не может являться основанием для отмены обжалуемого судебного акта.

Учитывая, что фактические обстоятельства, имеющие существенное значение для дела, установлены судом первой инстанции на основании полного, всестороннего и объективного исследования имеющихся в деле доказательств с учетом всех доводов и возражений участвующих в деле лиц, а окончательные выводы суда соответствуют фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права, у суда апелляционной инстанции отсутствуют предусмотренные статьей 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основания для удовлетворения апелляционной жалобы.

Нарушений норм материального и процессуального права, которые могли бы рассматриваться в качестве безусловного основания для отмены оспариваемого судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

Руководствуясь ст. ст. 176, 266 - 269, 272 Арбитражного процессуального Кодекса Российской Федерации

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 17.12.2020 по делу N А40-80513/17 оставить без изменения, а апелляционные жалобы конкурсного управляющего Общества с ограниченной ответственностью "ГОЛДЕНБЕРГ", ИП Буданова С.Б.- без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

С.А.Назарова

Судьи

Ж.Ц.Бальжинимаева А.А. Комаров