Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 19 октября 2021 г. N 09АП-56071/21 по делу N А40-83435/2020

г. Москва

19 октября 2021 г.

Дело N А40-83435/20

Резолютивная часть постановления объявлена 11 октября 2021 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 19 октября 2021 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи А.Н. Григорьева,

судей И.М. Клеандрова, В.В. Лапшиной

при ведении протокола секретарем судебного заседания Я.А. Алибековым,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы и.о. конкурсного управляющего ООО "ТехКомплект"- В.И.Чурагулова, ООО "БЕСТ-СТРОЙ" на определение Арбитражного суда г. Москвы от 30.07.2021 по делу N А40-83435/20, вынесенное судьей Сулиевой Д.В., об отказе в удовлетворении заявления ООО "БЕСТ-СТРОЙ" о привлечении к субсидиарной ответственности Фадеева Валерия Сергеевича

по делу о признании несостоятельным (банкротом) ООО "ТехКомплект"

при участии в судебном заседании:

от ООО "БЕСТ-СТРОЙ" - Родин Р.Б. дов от 13.08.21

от Фадеева Валерия Сергеевича - Дрибенец А.С. дов от 14.05.21

Иные лица не явились, извещены.

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда города Москвы от 29.09.2020 в отношении ООО "ТехКомплект" (117420, МОСКВА ГОРОД, УЛИЦА НАМЁТКИНА, ДОМ 10Б, СТРОЕНИЕ 1, ЭТ ЦОК ПОМ 8 КОМ 9, ОГРН: 1077758763268, Дата присвоения ОГРН: 07.08.2007, ИНН: 7723623507) введена процедура наблюдения. Временным управляющим ООО "ТехКомплект" утвержден арбитражный управляющий Чурагулов Вячеслав Игоревич, член Союза "Саморегулируемая организация арбитражных управляющих Северо-Запада" (ИНН 780152567274, адрес для направления корреспонденции: 199155, г. Санкт-Петербург, а/я 76)".

Решением от 21.06.2021 ООО "ТехКомплект" признано несостоятельным (банкротом), в отношении ООО "ТехКомплект" открыто конкурсное производство сроком на шесть месяцев, арбитражный управляющий Чурагулов Вячеслав Игоревич утвержден и.о. конкурсного управляющего должника.

15.05.20201 в Арбитражный суд города Москвы поступило заявление конкурсного кредитора ООО "БЕСТ-СТРОЙ" о привлечении к субсидиарной ответственности Фадеева Валерия Сергеевича.

Определением Арбитражного суда города Москвы 30.07.2021 отказано в удовлетворении заявления ООО "БЕСТ-СТРОЙ" о привлечении к субсидиарной ответственности Фадеева Валерия Сергеевича.

Не согласившись с принятым по делу судебным актом, и.о. конкурсного управляющего должника- В.И.Чурагулов и ООО "БЕСТ-СТРОЙ" обратились в Девятый арбитражный апелляционный суд с апелляционными жалобами, в которых просили определение Арбитражного суда города Москвы 30.07.2021 отменить.

В обоснование апелляционных жалоб заявитель ссылается на несогласие с выводами суда.

В материалы дела поступило ходатайство ООО "БЕСТ-СТРОЙ" об отложении судебного заседания. В судебном заседании Девятого арбитражного апелляционного суда представитель ООО "БЕСТ-СТРОЙ" поддержал заявленное ходатайство. Представитель Фадеева Валерия Сергеевича возражал по ходатайству. Суд апелляционной инстанции рассмотрев, указанное ходатайство пришел к следующим выводам. В соответствии с частью 3 статьи 158 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) в случае, если лицо, участвующее в деле и извещенное надлежащим образом о времени и месте судебного заседания, заявило ходатайство об отложении судебного разбирательства с обоснованием причины неявки в судебное заседание, арбитражный суд может отложить судебное разбирательство, если признает причины неявки уважительными. Из содержания части 5 статьи 158 АПК РФ следует, что суд по своему усмотрению с учетом характера и сложности дела решает вопрос о возможности отложить судебное разбирательство. Таким образом, отложение судебного заседания по делу является правом суда, а не его обязанностью. Апелляционная коллегия считает возможным отказать в удовлетворении ходатайства об отложении судебного заседания, поскольку указанные в нем обстоятельства не являются безусловным основанием для отложения судебного разбирательства в соответствии с нормами статьи 158 АПК РФ, а правовая позиция изложена в поданной апелляционной жалобе.

Представитель ООО "БЕСТ-СТРОЙ" поддержал доводы апелляционных жалоб, просил их удовлетворить.

Представитель Фадеева Валерия Сергеевича возражал против удовлетворения апелляционных жалоб по доводам, изложенным в отзыве.

И.о. конкурсного управляющего должника- В.И.Чурагулов и иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, извещены надлежащим образом о дате и времени ее рассмотрения, апелляционная жалоба рассматривалась в их отсутствие в соответствии с ст. 121, 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ) информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Рассмотрев дело в порядке статей 266, 267, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, изучив материалы дела, выслушав доводы представителей лиц, участвующих в деле, суд апелляционной инстанции не находит оснований для удовлетворения апелляционной жалобы и отмены или изменения определения арбитражного суда, принятого в соответствии с действующим законодательством Российской Федерации.

Как следует из заявления, Фадеевым В.С. представлен неполный комплект документов, касающихся финансово-хозяйственной деятельности должника, а представленные документы содержат недостоверные и противоречивые сведения (подпункт 2 и подпункт 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

Согласно пункту 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

В силу подпункта 2 и подпункта 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств:

- документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы;

- документы, хранение которых являлось обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации об акционерных обществах, о рынке ценных бумаг, об инвестиционных фондах, об обществах с ограниченной ответственностью, о государственных и муниципальных унитарных предприятиях и принятыми в соответствии с ним нормативными правовыми актами, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют либо искажены.

Федерального закона от 06.12.2011 N 402-ФЗ "О бухгалтерском учете") и обязанностью руководителя должника в установленных случаях предоставить арбитражному управляющему бухгалтерскую документацию (пункт 3.2 статьи 64, пункт 2 статьи 126 Закона о банкротстве).

Арбитражный управляющий вправе требовать от руководителя (а также от других лиц, у которых фактически находятся соответствующие документы) по суду исполнения данной обязанности в натуре применительно к правилам статьи 308.3 ГК РФ. По результатам рассмотрения соответствующего обособленного спора выносится судебный акт, который может быть обжалован в порядке, предусмотренном частью 3 статьи 223 АПК РФ.

Применяя при разрешении споров о привлечении к субсидиарной ответственности презумпции, связанные с непередачей, сокрытием, утратой или искажением документации (подпункты 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), необходимо учитывать следующее.

Заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названные презумпции, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.

Под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается в том числе невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также:

невозможность определения основных активов должника и их идентификации;

невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы;

невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

В процедуре банкротства ООО "ТехКомплект" арбитражный управляющий не обращался в суд с ходатайством ни о выдаче исполнительного листа для принудительного исполнения определения о введении наблюдения, равно как не обращался в суд с ходатайством об истребовании документов и сведений у руководителя должника.

Из заявления кредитора также следует факт передачи документации, однако, кредитор полагает указанную документацию неполной и искаженной.

Между тем, конкурсным кредитором не доказано, что указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

Суд отмечает, что кредитор не представил доказательств того, что документы не переданы по причинам, зависящим от бывшего руководителя должника и не обосновал, каким образом отсутствие затребованной документации и ее искажение существенно затруднило формирование и реализацию конкурсной массы.

Ссылка на то, что кредитор обращался с отдельным иском в Арбитражный суд города Москвы об истребовании у Фадеева В.С. документации должника (дело N А40-58084/2021) судом рассмотрен и отклонена, поскольку с учетом возбуждения дела о банкротстве у суда отсутствуют законные основания для рассмотрения такого иска по существу, минуя установленную нормами Закона о банкротстве процедуру.

В процедуре же банкротства ни арбитражный управляющий, ни конкурсный кредитор не обращались с заявлением об истребовании документации должника.

Кроме того, факт искажения данных бухгалтерской отчётности не нашел своего подтверждения.

Действительно, имеются расхождения в кредиторской и дебиторской задолженности (таблица на листе N 4 заявления - размер расхождений составляет 35 000 000 рублей, таблица на листе N 5 заявления - размер расхождений составляет 83 998 266 рублей, абз. 2 листа N 6 заявления - кредиторская задолженность в отношении ликвидированных лиц ООО "АвтоТайм" и ООО "Риал-Пром").

Кредитор полагает, что поскольку указанные организации ликвидированы, то отражение в документах бухгалтерского учета и отчетности кредиторской задолженности к ним неправомерно.

То есть фактически директору ставят в вину то, что размер кредиторской задолженности фактически оказался существенно ниже отраженного в представленных документах.

Между тем данное отражение нельзя отнести к искажениям документов бухгалтерского учета нельзя признать искажением.

Указанное никак не затруднило проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формированию и реализацию конкурсной массы, не привело к невозможности определения основных активов должника и их идентификации, выявлению совершенных в период подозрительности сделок и их условий, а равно установлению содержания принятых органами должника решений, анализу этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

В части предоставления сведений о наличии основных средств была предоставлена ведомость амортизации (лист N 66 основного дела) из которой видно, какие основные средств находятся на балансе, были предоставлены расшифровки дебиторской задолженности (листы 60-65 основного дела).

Фактически, как указывалось ранее, основные расхождения касаются кредиторской задолженности и не влияют на формирование конкурсной массы, а наоборот уменьшают суммарные обязательства ООО "ТехКомплект".

Также в заявлении кредитор указывал довод несвоевременной подаче в суд заявления о признании должника банкротом (пункт 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве).

Дело о банкротстве должника возбуждено по его заявлению от 20.05.2020.

В силу пункта 1 статьи 9 Закона о банкротстве руководитель должника обязан обратиться с заявлением о признании должника банкротом, в том числе в случае, если должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества.

Одним из оснований, при возникновении которого у руководителя возникает обязанность по подаче заявления о признании должника банкротом, является наличие признаков неплатежеспособности и (или) признаков недостаточности имущества. Под недостаточностью имущества Закон о банкротстве понимает превышение размера денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей над стоимостью имущества (активов) должника; под неплатежеспособностью - прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств, При этом, недостаточность денежных средств предполагается, если не доказано иное (пункт 2 Закона).

Таким образом, для определения даты, с которой у руководителя должника возникла обязанность по подаче заявления о признании должника банкротом необходимо определить дату, с которой у должника возникла неплатежеспособность и (или) недостаточность имущества.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве неисполнение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд (созыву заседания для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника или принятию такого решения) в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 настоящего Федерального закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Федеральным законом возложена обязанность по созыву заседания для принятия решения о подаче заявления должника в арбитражный суд, и (или) принятию такого решения, и (или) подаче данного заявления в арбитражный суд.

Таким образом, в статьях 9 и 61.12 Закона о банкротстве исчерпывающе определены условия для привлечения контролирующих должника лиц, ответственных за подачу должником в арбитражный суд заявления о банкротстве (инициирование собрания участников в целях подачи соответствующего заявления), к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, равно как и размер такой ответственности.

Применительно к гражданским договорным отношениям невыполнение руководителем требований Закона о банкротстве, об обращении в арбитражный суд с заявлением должника о его собственном банкротстве свидетельствует, по сути, о недобросовестном сокрытии от кредиторов информации о неудовлетворительном имущественном положении юридического лица. Подобное поведение руководителя влечет за собой принятие несостоятельным должником дополнительных долговых реестровых обязательств в ситуации, когда не могут быть исполнены существующие, заведомую невозможность удовлетворения требований новых кредиторов, от которых были скрыты действительные факты, и, как следствие, возникновение убытков на стороне этих новых кредиторов, введенных в заблуждение в момент предоставления должнику исполнения.

Одним из правовых механизмов, обеспечивающих защиту кредиторов, не осведомленных по вине руководителя должника о возникшей существенной, диспропорции между объемом обязательств должника и размером его активов, является возложение на такого руководителя субсидиарной ответственности по новым гражданским обязательствам при недостаточности конкурсной массы.

Таким образом, не соответствующее принципу добросовестности бездействие руководителя, уклоняющегося от исполнения возложенной на него Законом о банкротстве обязанности по подаче заявления должника о собственном банкротстве (о переходе к осуществляемой под контролем суда ликвидационной процедуре) является противоправным, виновным, влечет за собой имущественные потери на стороне кредиторов и публично-правовых образований, нарушает как частные интересы субъектов гражданских правоотношений, так и публичные интересы государства.

Исходя из общих положений о гражданско-правовой ответственности, для определения размера субсидиарной ответственности контролирующего должника помимо объективной стороны правонарушения (факта совершения руководителем должника противоправных действий (бездействия), их последствий и причинно-следственной связи между ними), необходимо установить вину субъекта ответственности, исходя из того, приняло ли это лицо все меры для надлежащего исполнения своих обязанностей.

Согласно пункту 2 статьи 61.12 Закона о банкротстве, бремя доказывания отсутствия причинной связи между невозможностью удовлетворить требования кредитора и нарушением обязанности; предусмотренной пунктом 1 данной статьи, лежит на привлекаемом к ответственности лице (лицах).

Таким образом, для привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по обязательств должника на основании статьи 61.12 Закона о банкротстве достаточно установить следующие обстоятельства:

- наличие надлежащего субъекта ответственности, которым является лицо (в частности

- руководитель должника), на которое Законом о банкротстве возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления;

- возникновение у контролирующего должника лица обязанности по обращению в арбитражный суд с заявлением о банкротстве должника и факт пропуска мы установленного законом срока для исполнения такой обязанности;

- наличие обязательств, возникших у должника перед кредиторами после истечения срока, отведенного для обращения контролирующего должника лица в арбитражный суд с заявлением о банкротстве должника, которые и будут составлять размер субсидиарной ответственности такого лица.

При обращении в суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности по основания не обращения в установленный статьей 9 Закона о банкротстве срок конкурсный управляющий не представил доказательств неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Конкурсным кредитором указано на то, что, должник сам в возражениях на требование одного из кредиторов - ИП Ободовского Ю.В., указал, что "Общая сумма задолженности должника перед кредиторами составляет 138 200 000 руб., начало формирования задолженности с 2016 года (определения от 29.09.2020, от 12.02.2021). То есть в момент заключения и действия договора аренды должник прибывал в состоянии имущественного кризиса".

Из указанного кредитор делает вывод о том, что, поскольку договор аренды был заключен 28.11.2017, то на указанную дату по заявлению самого должника должник уже прибывал в состоянии имущественного кризиса.

Между тем наличие у должника конкретного долга отдельному кредитору само по себе не свидетельствует о наличии признаков неплатежеспособности общества и бездействии руководителя/участника общества по необращению в суд с заявлением.

Согласно абзацу тридцать четвертому статьи 2 Закона о банкротстве для целей данного Закона под неплатежеспособностью понимается прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств.

Материалы дела не содержат доказательств, однозначно свидетельствующих, что на указанную в заявлении дату должник имел признаки неплатежеспособности. Заявитель не представил доказательств неплатежеспособности должника по состоянию на обозначенную в заявлении дату, а, следовательно, не доказал и наличие у контролирующих должника лиц обязанности обратиться в суд с заявлением о признании должника банкротом.

Имущественный кризис организации нельзя отождествлять с закрепленным статьей 2 Закона о банкротстве понятием неплатежеспособности, а равно с недостаточностью имущества.

Ссылки на наличие неисполненных обязательств не могут служить безусловным доказательством неплатежеспособности должника.

В данном случае заявитель путает неплатежеспособность с неисполнением должником обязательств перед конкретными кредиторами.

Доказательств того, что должник объективно не мог исполнять обязательства перед кредиторами документально не подтверждены.

Таким образом, рассмотрев материалы дела, суд пришел к выводу о том, что заявитель не представил достаточных доказательств, свидетельствующих о наличии обстоятельств, являющихся в силу пункта 1 статьи 9 Закона о банкротстве основанием для обязательного обращения руководителя должника с заявлением о признании общества несостоятельным (банкротом) ранее 20.05.2020.

В отношении доводов о причинении вреда имущественным правам кредиторов путем совершения сделок в виде выдачи займов подконтрольной компании и бездействие по взысканию дебиторской задолженности судом установлено следующее.

В соответствии с положениями пунктов 16-24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства. Суду надлежит исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц), способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства.

В силу прямого указания подпункта 2 пункта 12 статьи 61.11 Закона о банкротстве контролирующее лицо также подлежит привлечению к субсидиарной ответственности и в том случае, когда после наступления объективного банкротства оно совершило действия (бездействие), существенно ухудшившие финансовое положение должника. Указанное означает, что, по общему правилу, контролирующее лицо, создавшее условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в полном объеме, поскольку презюмируется, что из-за его действий (бездействия) окончательно утрачена возможность осуществления в отношении должника реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем.

Контролирующее лицо, которое несет субсидиарную ответственность на основании подпункта 2 пункта 12 статьи 61.11 Закона о банкротстве, и контролирующее лицо, несущее субсидиарную ответственность за доведение до объективного банкротства, отвечают солидарно.

Если из-за действий (бездействия) контролирующего лица, совершенных после появления признаков объективного банкротства, произошло несущественное ухудшение финансового положения должника, такое контролирующее лицо может быть привлечено к гражданско-правовой ответственности в виде возмещения убытков по иным, не связанным с субсидиарной ответственностью основаниям.

Контролирующее должника лицо не подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в случае, когда его действия (бездействие), повлекшие негативные последствия на стороне должника, не выходили за пределы обычного делового риска и не были направлены на нарушение прав и законных интересов гражданско-правового сообщества, объединяющего всех кредиторов (пункт 3 статьи 1 ГК РФ, абзац 2 пункта 10 статьи 61.11 Закона о банкротстве). При рассмотрении споров о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности данным правилом о защите делового решения следует руководствоваться с учетом сложившейся практики его применения в корпоративных отношениях, если иное не вытекает из существа законодательного регулирования в сфере несостоятельности.

При доказанности обстоятельств, составляющих основания опровержимых презумпций доведения до банкротства, закрепленные в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства.

Доказывая отсутствие оснований привлечения к субсидиарной ответственности, в том числе при опровержении установленных законом презумпций (пункт 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), контролирующее лицо вправе ссылаться на то, что банкротство обусловлено исключительно внешними факторами (неблагоприятной рыночной конъюнктурой, финансовым кризисом, существенным изменением условий ведения бизнеса, авариями, стихийными бедствиями, иными событиями и т.п.).

Если банкротство наступило в результате действий (бездействия) контролирующего лица, однако помимо названных действий (бездействия) увеличению размера долговых обязательств способствовали и внешние факторы (например, имели место неправомерный вывод активов должника под влиянием контролирующего лица и одновременно порча произведенной должником продукции в результате наводнения), размер субсидиарной ответственности контролирующего лица может быть уменьшен по правилам абзаца второго пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.). Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

По смыслу пункта 3 статьи 61.11 Закона о банкротстве для применения презумпции, закрепленной в подпункте 1 пункта 2 данной статьи, наличие вступившего в законную силу судебного акта о признании такой сделки недействительной не требуется. Равным образом не требуется и установление всей совокупности условий, необходимых для признания соответствующей сделки недействительной, в частности недобросовестности контрагента по этой сделке.

По смыслу подпункта 3 пункта 3 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если в удовлетворении иска о признании сделки недействительной ранее было отказано по мотиву равноценности полученного должником встречного денежного предоставления, то заявитель впоследствии не вправе ссылаться на нерыночный характер цены этой же сделки в целях применения презумпции доведения до банкротства.

По смыслу подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве для доказывания факта совершения сделки, причинившей существенный вред кредиторам, заявитель вправе ссылаться на основания недействительности, в том числе предусмотренные статьей 61.2 (подозрительные сделки) и статьей 61.3 (сделки с предпочтением) Закона о банкротстве. Однако и в этом случае на заявителе лежит обязанность доказывания как значимости данной сделки, так и ее существенной убыточности. Сами по себе факты совершения подозрительной сделки либо оказания предпочтения одному из кредиторов указанную совокупность обстоятельств не подтверждают.

В нарушение приведенных выше указанных положений и презумпций конкурсным кредитором не представлено доказательств того, что именно совершение поименованных в заявлении сделок привело к банкротству должника либо эти сделки существенно ухудшили финансовое положение должника, в результате их совершения причинен вред имущественным правам кредиторов должника.

Доказательств наличия у ответчика умысла на уменьшение конкурсной массы должника в целях уклонения от исполнения обязательств перед кредиторами или наличия у них сведений о противоправной целя одобренных сделок не имеется.

Как значимость сделок, так и их существенная убыточность не доказаны.

Сами по себе факты совершения сделки либо несвоевременное исполнение обязательств по взысканию дебиторской задолженности указанную совокупность обстоятельств не подтверждают.

Доказательства того, что в результате совершения сделок был уменьшен размер собственных активов должника, не представлены, доказательства того, что сделки совершены на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также доказательства того, что в результате совершения данных сделок должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход, также отсутствуют.

Таким образом, оснований полагать, что указанные в заявлении действия/бездействие не соответствуют принципам разумности и добросовестности (полное погашение требований невозможность вследствие действий (бездействия) контролирующего должника лица) не нашли своего подтверждения.

Более того, субсидиарная ответственность ответственность является гражданско-правовой, и при ее применении должны учитываться общие положения глав 25 и 59 Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушения обязательств и об обязательствах вследствие причинения вреда в части, не противоречащей специальным нормам Закона о банкротстве.

Помимо объективной стороны правонарушения, необходимо установить вину субъекта ответственности, исходя из того, приняло ли это лицо все меры для надлежащего исполнения обязательств при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота (пункт 1 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, заявитель должен доказать факт совершения ими правонарушения (действия, бездействие) и причинную связь между действиями ответчика (контролирующего должника лицами) и наступлениями последствий (банкротством должника).

В силу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации истец должен доказать наличие обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия) директора, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица.

Если истец утверждает, что директор действовал недобросовестно и (или) неразумно, и представил доказательства, свидетельствующие о наличии убытков юридического лица, вызванных действиями (бездействием) директора, такой директор может дать пояснения относительно своих действий (бездействия) и указать на причины возникновения убытков (например, неблагоприятная рыночная конъюнктура, недобросовестность выбранного им контрагента, работника или представителя юридического лица, неправомерные действия третьих лиц, аварии, стихийные бедствия и иные события и т.п.) и представить соответствующие доказательства.

Директор освобождается от ответственности, если докажет, что заключенная им сделка хотя и была сама по себе невыгодной, но являлась частью взаимосвязанных сделок, объединенных общей хозяйственной целью, в результате которых предполагалось получение выгоды юридическим лицом. Он также освобождается от ответственности, если докажет, что невыгодная сделка заключена для предотвращения еще большего ущерба интересам юридического лица.

Неразумность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор: принял решение без учета известной ему информации, имеющей значение в данной ситуации; до принятия решения не предпринял действий, направленных на получение необходимой и достаточной для его принятия информации, которые обычны для деловой практики при сходных обстоятельствах, в частности, если доказано, что при имеющихся обстоятельствах разумный директор отложил бы принятие решения до получения дополнительной информации; совершил сделку без соблюдения обычно требующихся или принятых в данном юридическом лице внутренних процедур для совершения аналогичных сделок (например, согласования с юридическим отделом, бухгалтерией и т.п.).

Добросовестность и разумность при исполнении возложенных на директора обязанностей заключаются в принятии им необходимых и достаточных мер для достижения целей деятельности, ради которых создано юридическое лицо, в том числе в надлежащем исполнении публично-правовых обязанностей, возлагаемых на юридическое лицо действующим законодательством. В связи с этим в случае привлечения юридического лица к публично-правовой ответственности (налоговой, административной и т.п.) по причине недобросовестного и (или) неразумного поведения директора понесенные в результате этого убытки юридического лица могут быть взысканы с директора.

В случаях недобросовестного и (или) неразумного осуществления обязанностей по выбору и контролю за действиями (бездействием) представителей, контрагентов по гражданско-правовым договорам, работников юридического лица, а также ненадлежащей организации системы управления юридическим лицом директор отвечает перед юридическим лицом за причиненные в результате этого убытки (пункт 3 статьи 53 ГК РФ).

Согласно подпунктам 16, 19, 21, 24 пункта 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства.

Вышеуказанная совокупность обстоятельств конкурсным кредитором не доказана.

При совокупности изложенных выше обстоятельств суд пришел к выводу о недоказанности всей совокупности условий, необходимых для привлечения ответчика к субсидиарной ответственности, установленной специальными нормами законодательства о банкротстве (статьи 61.11 и 61.12 Закона о банкротстве), в связи с чем в удовлетворении заявления отказывает.

Кроме того, в реестр требований кредиторов должника включены требования только двух кредиторов - ООО "БЕСТ-СТРОЙ" (ИНН 7707526009) и Ободовским Ю.В. (ИНН 772765062255).

При рассмотрении дела о банкротстве по существу и отчета временного управляющего судом с учетом приведенных доводов и возражений сторон определением Арбитражного суда города Москвы от 21.04.2021 к участию в деле была привлечена Федеральная служба по финансовому мониторингу для представления заключения на предмет аффилированности должника и кредиторов ИП Ободовского и ООО "БЕСТ-СТРОЙ".

Во исполнение определения суда первой инстанции указанной службой дан ответ (от 27.05.20201 ДСП) об установлении признаков аффилированности.

Так, уполномоченным государственным органом указано на то, что Ободовский Ю.В. в настоящий момент является учредителем 10 действующих юридических лиц, в том числе ООО "Бизнес Девелопмент" ИНН 7701993818, ООО "Сервис Девелопмент" ИНН 7701993800, ООО "Люкс Девелопмент" ИНН 7701993790 и ООО "Патентное Бюро" ИНН 7702394493 (в стадии ликвидации), а также являлся до октября 2019 года учредителем ООО "НТЦ Информационные Технологии" ИНН 7706702678.

ООО "БЕСТ-СТРОЙ" (ИНН 7707526009) в период с 02.04.2013 по 07.05.2014 являлось соучредителем ООО "Бизнес Девелопмент" ИНН 7701993818, ООО "Сервис Девелопмент" ИНН 7701993800 и ООО "Люкс Девелопмент" ИНН 7701993790, единоличным учредителем которых с 2017 года по настоящий момент является Ободовский Ю.В.

Фадеев B.C. ИНН 270306497365 до февраля 2021 года являлся руководителем ООО "ТехКомплект" (заявитель) и в период с 2014 по настоящее время является соучредителем ООО "НТЦ Информационные Технологии" ИНН 7706702678, соучредителем которого с декабря 2008 года по октябрь 2019 года являлся Ободовский Ю.В.

Также Фадеев B.C. и Ободовский Ю.В. взаимосвязаны через ООО "Патентное Бюро" ИНН 7702394493. Так, с декабря 2015 года по настоящий момент Ободовский Ю.В. является соучредителем ООО "Патентное Бюро". Фадеев B.C. дважды входил в состав учредителей ООО "Патентное Бюро" (с 2015 по 2017 год и с 2018 по 2020 год), помимо этого в период с декабря 2015 года по август 2019 года Фадеев B.C. являлся руководителем указанного юридического лица.

Таким образом, суд первой инстанции между ООО "ТехКомплект", ООО "БЕСТ-СТРОЙ" (ИНН 7707526009) и Ободовским Ю.В. (ИНН 772765062255) установлены признаки фактической аффилированности.

Иных независимых кредиторов не имеется.

Согласно позиции, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 06.08.2018 N 308-ЭС17-6757(2, 3), иск о привлечении к субсидиарной ответственности является групповым косвенным иском, так как предполагает предъявление полномочным лицом в интересах группы лиц, объединяющей правовое сообщество кредиторов должника, требования к контролирующим лицам, направленного на компенсацию последствий их негативных действий по доведению должника до банкротства.

Наряду с конкурсным оспариванием (которое также осуществляется посредством предъявления косвенного иска) институт субсидиарной ответственности является правовым механизмом защиты нарушенных прав конкурсных кредиторов, возмещения причиненного им вреда.

В отношении конкурсного оспаривания судебной практикой выработано толкование, согласно которому при разрешении такого требования имущественные интересы сообщества кредиторов несостоятельного лица противопоставляются интересам контрагента (выгодоприобретателя) по сделке. Соответственно, право на конкурсное оспаривание в материальном смысле возникает только тогда, когда сделкой нарушается баланс интересов названного сообщества кредиторов и контрагента (выгодоприобретателя), последний получает то, на что справедливо рассчитывали первые (определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 03.08.2020 N 306-ЭС20-2155, от 26.08.2020 N 305-ЭС20-5613).

Равным образом при разрешении требования о привлечении к субсидиарной ответственности интересы кредиторов противопоставляются лицам, управлявшим должником, контролировавшим его финансово-хозяйственную деятельность. Таким образом, требование о привлечении к субсидиарной ответственности в материально-правовом смысле принадлежит независимым от должника кредиторам, является исключительно их средством защиты. (Именно поэтому в том числе абзац третий пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве в настоящее время устанавливает правило, согласно которому в размер субсидиарной ответственности не включаются требования, принадлежащие ответчику либо заинтересованным по отношению к нему лицам).

Указанная правовая позиция изложена в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 28.09.2020 N 310-ЭС20-7837 по делу N А23-6235/2015.

В настоящем случае, поскольку судом первой инстанции установлен факт участия в деле всего двух кредиторов входящих в одну группу, суд соглашается с ответчиком в том, что фактически имеет место разрешение корпоративного конфликта путём подачи заявления о привлечение Фадеева B.C. к субсидиарной ответственности.

Из содержания заявления в общем следует, что заявитель полагал, что Фадеев В.С. действовал неразумно или недобросовестно по отношению к обществу, в связи с чем заявитель не был лишен возможности прибегнуть к средствам защиты, имеющимся в арсенале корпоративного (но не банкротного) законодательства, в частности, предъявление требований о взыскании убытков, исключении из общества, оспаривание сделок по корпоративным основаниям и проч.

Согласно же правовой позиции, изложенной пункте 13 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 4 (2020), а также сформулированной указанным выше Определением Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 28.09.2020 N 310-ЭС20-7837 по делу N А23-6235/2015при разрешении требования о привлечении к субсидиарной ответственности интересы кредиторов противопоставляются лицам, управлявшим должником, контролировавшим его финансово-хозяйственную деятельность.

Таким образом, требование о привлечении к субсидиарной ответственности в материально-правовом смысле принадлежит независимым от должника кредиторам, является исключительно их средством защиты.

С учетом совокупности изложенных выше обстоятельств суд первой инстан6ции пришел к выводу об отказе в удовлетворении заявления о привлечении к субсидиарной ответственности.

Доводы апелляционной жалобы не содержат фактов, которые не были бы проверены и не оценены судом первой инстанции при рассмотрении дела, имели бы юридическое значение и влияли на законность и обоснованность судебного акта, не содержат оснований, установленных ст. 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации для изменения или отмены судебного акта арбитражного суда.

Оценив все имеющиеся доказательства по делу, апелляционный суд полагает, что обжалуемый судебный акт соответствует нормам материального права, а содержащиеся в нем выводы - установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 176, 266-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Девятый арбитражный апелляционный суд,

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 30.07.2021 по делу N А40-83435/20 оставить без изменения, а апелляционные жалобы и.о. конкурсного управляющего ООО "ТехКомплект"- В.И.Чурагулова, ООО "БЕСТ-СТРОЙ" - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

А.Н. Григорьев

Судьи

И.М. Клеандров В.В. Лапшина