Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 19 октября 2021 г. N 09АП-56441/21 по делу N А40-39260/2017

г. Москва

19 октября 2021 г.

Дело N А40-39260/17

Резолютивная часть постановления объявлена 14 октября 2021 г.

Постановление изготовлено в полном объеме 19 октября 2021 г.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Р.Г. Нагаева,

судей А.Н. Григорьева, В.С. Гарипова

при ведении протокола секретарем судебного заседания Я.А. Алибековым,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу конкурсного управляющего ООО КБ "БФГ-Кредит" в лице ГК "АСВ", на определение Арбитражного суда г. Москвы от 30.07.2021 г. по делу N А40-39260/17, об отказе в удовлетворении заявления конкурсного кредитора ООО КБ "БФГКредит" о признании недействительными сделки гражданина-должника Глоцера Юрия Александровича, и применении последствий недействительности сделок, в полном объеме

при участии в судебном заседании: от Глоцера М.Ю. - Бачурин С.В. дов от 15.09.21; ф/у Глоцера Юрия Александровича - Масякин А.Н. решение АСгМ от 23.08.17; от Глоцера Юрия Александровича - Ицков В.А. дов от 31.05.21; от к/у ООО КБ "БФГ-Кредит" в лице ГК "АСВ" - Мамедов Р.А. дов от 09.10.2020

Иные лица не явились, извещены.

УСТАНОВИЛ:

Определением от 30.07.2021 г. Арбитражный суд г. Москвы отказал в удовлетворении заявления конкурсного кредитора ООО КБ "БФГ-Кредит" о признании недействительными сделки гражданина - должника Глоцера Юрия Александровича и применении последствий недействительности сделок.

Конкурсный управляющего ООО КБ "БФГ-Кредит" в лице Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" (далее - ГК "АСВ") не согласился с определением суда первой инстанции и подал апелляционную жалобу, в которой просит его отменить и принять новый судебный акт об удовлетворении заявленных требований по доводам, изложенным в апелляционной жалобе. В судебном заседании представитель Конкурсный управляющего поддержал доводы апелляционной жалобы. Представители Глоцера Марка Юрьевича, Глоцера Юрия Александровича и финансового управляющего Глоцера Юрия Александровича полагают определение суда обоснованным и правомерным, апелляционную жалобу - не подлежащей удовлетворению. Отзывы на апелляционную жалобу представлены. Иные лица, участвующие в деле, уведомленные судом о времени и месте слушания дела, в том числе публично, посредством размещения информации на официальном сайте в сети Интернет, в судебное заседание не явились, в связи с чем, апелляционная жалоба рассматривается в их отсутствие, исходя из норм статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Рассмотрев дело в отсутствие иных участников процесса, извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства в порядке статей 123, 156, 266, 268, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, выслушав объяснения представителя Конкурсного управляющего ООО КБ "БФГ-Кредит" в лице ГК "АСВ" (далее - Конкурсный управляющий), а также представителей Глоцера Марка Юрьевича, Глоцера Юрия Александровича и финансового управляющего Глоцера Юрия Александровича, суд апелляционной инстанции приходит к выводу об обоснованности доводов апелляционной жалобы, в связи с чем обжалуемое определение суда подлежит отмене, поскольку не отвечает требованиям пункта 3 части 1 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, решением Арбитражного суда города Москвы от 23.08.2017 в отношении гражданина - должника Глоцера Юрия Александровича (ИНН 770802321210, СНИЛС 008-189-590 70) введена процедура реализации имущества, финансовым управляющим должника утвержден Масякин А.Н. Конкурсным управляющим ООО КБ "БФГ-Кредит" Государственная корпорация "Агентство по страхованию вкладов" (далее - ГК "АСВ") в рамках настоящего дела о банкротстве должника - Глоцера Юрия Александровича подано заявление о признании следующих сделок должника недействительными:

Сделка 1

31.05.2016 между Глоцером Ю.А. и Глоцером М.Ю. (сын должника) заключен договор купли-продажи нежилого помещения общей площадью 56,3 кв. м., кадастровый номер 77:03:0002009:2985, расположенного по адресу г. Москва, ул. Монтажная, д. 9, стр. 1.

Сделка 2

30.06.2016 между Глоцером Ю.А. и Глоцером М.Ю. (сын должника) заключен договор купли-продажи нежилого помещения общей площадью 164,1 кв. м.. кадастровый номер 77:03:0002009:2986, расположенного по адресу г. Москва, ул. Монтажная, д. 9, стр. 2.

Сделка 3

10.10.2014 между Глоцером Ю.А. и Глоцером Ф.Ю. (сын должника) заключен договор дарения квартиры, расположенной по адресу: г. Москва, Большой Лёвшинский пер., д. 11. кв. 13, площадью 285,3, кадастровый номер: 77:01:0001055:2349.

15.04.2016 между Глоцером Ф.Ю. и Мальцевой Т.А. (бабушка Глоцера Ф.Ю.) был заключен договор дарения указанной квартиры.

Сделка 4

22.12.2014 между Глоцером Ю.А. и Глоцером Ф.Ю. (сын должника) заключен договор дарения машиноместа N 2 площадью 11.9 кв.м., кадастровый номер 77:01:0001055:3173, расположенного по адресу: г. Москва. Большой Лёвшинский пер., д. 11.

15.04.2016 между Глоцером Ф.Ю. и Мальцевой Т.А. (бабушка Глоцера Ф.Ю.) был заключен договор дарения указанного машиноместа.

Сделка 5

22.12.2014 между Глоцером Ю.А. и Глоцером Ф.Ю. (сын должника) заключен договор дарения машиноместа N 3 площадью 12,5 кв.м., кадастровый номер 77:01:0001055:3216, расположенного по адресу: г. Москва. Большой Лёвшинский пер., д. 11.

15.04.2016 между Глоцером Ф.Ю. и Мальцевой Т.А. (бабушка Глоцера Ф.Ю.) был заключен договор дарения указанного машиноместа.

Сделка 6

22.12.2014 между Глоцером Ю.А. и Глоцером Ф.Ю. (сын должника) заключен договор дарения машиноместа N 31 площадью 12,2 кв.м., кадастровый номер 77:01:0001055:3209, расположенного по адресу: г. Москва, Большой Лёвшинский пер., д. 11.

15.04.2016 между Глоцером Ф.Ю. и Мальцевой Т.А. (бабушка Глоцера Ф.Ю.) был заключен договор дарения указанного машиноместа.

Сделка 7

22.12.2014 между Глоцером Ю.А. и Глоцером Ф.Ю. (сын должника) заключен договор дарения машиноместа N 49 площадью 17,2 кв.м., кадастровый номер 77:01:0001055:3207, расположенного по адресу: г. Москва, Большой Лёвшинский пер., д. 11.

15.04.2016 между Глоцером Ф.Ю. и Мальцевой Т.А. (бабушка Глоцера Ф.Ю.) был заключен договор дарения указанного машиноместа.

Сделка 8

22.12.2014 между Глоцером Ю.А. и Глоцером Ф.Ю. (сын должника) заключен договор дарения машиноместа N 50 площадью 17,3 кв.м., кадастровый номер 77:01:0001055:32195, расположенного по адресу: г. Москва, Большой Лёвшинский пер., д. 11.

15.04.2016 между Глоцером Ф.Ю. и Мальцевой Т.А. (бабушка Глоцера Ф.Ю.) был заключен договор дарения указанного машиноместа.

Сделка 9

18.12.2014 между Глоцером Ю.А. и Глоцером Ф.Ю. (сын должника) заключен договор дарения нежилого помещения площадью 4.6 кв.м., расположенного на этаже цоколь, помещение И, комната 15 - помещение подсобное, кадастровый номер 77:01:0001055:3264, по адресу: г. Москва, Большой Лёвшинский пер., д. 11.

15.04.2016 между Глоцером Ф.Ю. и Мальцевой Т.А. (бабушка Глоцера Ф.Ю.) был заключен договор дарения указанного помещения.

Заявление Конкурсного управляющего ООО КБ "БФГ-Кредит" в лице ГК "АСВ" (далее - Конкурсный управляющий) мотивировано тем, что оспариваемые сделки совершены в период подозрительности, то есть в течение трех лет до принятия заявления о признании Глоцера Ю.А, банкротом (07.06.2017) в отсутствие встречного исполнения, со злоупотреблением правом, и другая сторона сделки знала или должна была знать об ущемлении, интересов кредиторов должника (пункт 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), статей 10, 160, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).

Определением Арбитражного суда города Москвы от 30.07.2021 отказано в удовлетворении заявления конкурсного кредитора ООО КБ "БФГ-Кредит" о признании оспариваемых сделок недействительными и применении последствий недействительности сделок в полном объеме. Отказывая в удовлетворении требований Конкурсный управляющий, суд первой инстанции пришел к следующим выводам:

1. Конкурсным управляющим не доказано наличие признаков банкротства у Глоцера Ю.А. (цель причинения вреда имущественным интересам кредиторов) на момент совершения оспариваемых сделок в мае июне 2016 года.

2. Конкурсным управляющим не доказана осведомленность Глоцера М.Ю. о наличии у Глоцера Ю.А. признаков банкротства на момент совершения оспариваемых сделок.

3. Материалами дела подтверждается возмездный и равноценный характер оспариваемых сделок, заключенных между Глоцером М.Ю. и Глоцером Ю.А.

4. Конкурсным управляющим не доказано, что Глоцер Ю.А. и Глоцер Ф.Ю. использовали своё право злонамеренно.

По мнению суда апелляционной инстанции, судом первой инстанции ошибочно применены нормы материального в частности, положения статей 10, 168, 170 ГК РФ, п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, а также необоснованно признан установленным факт возмездности оспариваемых сделок.

По сделкам 1 - 2

В соответствии в пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника.

В соответствии с правовой позицией Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 12.03.2019 N 305-ЭС17-11710(4) по делу N А40-177466/2013, из содержания положений пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве можно заключить, что нормы и выражения, следующие за первым предложением данного пункта, устанавливают лишь презумпции, которые могут быть использованы при доказывании обстоятельств, необходимых для признания сделки недействительной и описание которых содержится в первом предложении пункта. Из этого следует, что, например, сама по себе недоказанность признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества на момент совершения сделки (как одной из составляющих презумпции цели причинения вреда) не блокирует возможность квалификации такой сделки в качестве подозрительной. В частности, цель причинения вреда имущественным правам кредиторов может быть доказана и иным путем, в том числе на общих основаниях (статьи 9 и 65 АПК РФ).

В данном случае спорные сделки от 31.05.2016 и 30.06.2016 по отчуждению недвижимого имущества осуществлены после совершения Глоцером Ю.А. банковской операции по снятию 08.04.2016 через кассу ООО КБ "БФГ-Кредит" денежных средств в сумме 1 020 000 долларов США. Определением Арбитражного суда г. Москвы от 30.01.2018 указанная операция была признана судом недействительной сделкой. При этом признавая сделку недействительной, суд пришел к выводу о том, что оспариваемая сделка была совершена в течение одного месяца (за 4 дня) до дня назначения временной администрации ООО КБ "БФГ-Кредит" - 12.04.2016. В результате совершения указанной спорной банковской операции Глоцер Ю.А. получил удовлетворение своего требования к Банку предпочтительно перед требованиями иных кредиторов.

Согласно пункту 1 статьи 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

Таким образом, при получении денежных средств из кассы ООО КБ "БФГ-Кредит" (08.04.2016) Глоцер Ю.А. был осведомлен о причинении вреда имущественным интересам банка и его кредиторов, это свидетельствует о том, что он мог предвидеть возможные денежные) требования к нему в рамках процедуры банкротства банка, а значит заблаговременно предпринять меры по выводу принадлежащего ему имущества из своей имущественной массы.

Согласно правовой позиции Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 16 июня 2017 N 305-ЭС15-16930(б) по делу N А40-54279/2014, установленные обстоятельства и оценка доказательств, данная судом по ранее рассмотренному обособленному спору, преюдиции по смыслу статьи 69 АПК РФ не образуют, но учитываются судом, рассматривающим второй спор. В том случае, если суд придет к иным выводам, он должен указать соответствующие мотивы.

В данном случае при вынесение обжалуемого определения судом первой инстанции не была учтена сложившаяся судебная практика в отношении заявлений Конкурсного управляющего ООО КБ "БФГ-Кредит" в лице ГК "АСВ" о признании недействительными сделок, осуществленных Глоцером Ю.А. за аналогичный период в

В частности в Определении Арбитражного суда г. Москвы от 24.03.2021 г. по настоящему делу, оставленным без изменения Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 07.06.2021 и Постановлением Федерального арбитражного суда Московского округа от 12.10.2021 (резолютивная часть) и Постановлении Девятого арбитражного апелляционного суда от 18.062021 по тому же делу, оставленным без изменения Постановлением Федерального арбитражного суда Московского округа от 13.09.2021 г. судебные инстанции пришли к выводу о том, что в период совершения оспариваемых сделок у Глоцера Ю.А. имелись обязательства перед ООО КБ "БФГ-Кредит", вытекающие из недействительной сделки (снятие денежных средств из кассы банка).

В определении от 24.03.2021 по настоящему делу Арбитражный суд г. Москвы признал недействительной сделкой договор купли-продажи от 18.05.2016. При этом суд пришел к выводу о том, что на момент совершения оспариваемых сделок Глоцер Ю.А. отвечал признакам неплатежеспособности. При этом суд исходил из того, что на момент совершения оспариваемых сделок Глоцер Ю.А. имел неисполненные обязательства. что подтверждается материалами дела. Доказательств обратного, лицами, участвующими в деле, не представлено. В рамках другого упомянутого обособленного спора в деле о банкротстве Глоцера Ю.А. суды апелляционной и кассационной инстанции пришли к выводу о том, что на момент заключения договора купли-продажи от 27.04.2016, должник обладал признаками неплатежеспособности либо недостаточности имущества. В частности, в Постановлении Арбитражного суда Московского округа от 13.09.2021 суд кассационной инстанции указал, что суд апелляционной инстанции, учитывая совокупность указанных обстоятельств, пришел к обоснованному выводу, что должник действовал с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов, а также был осведомлен об этой цели, поскольку он мог предвидеть возможные денежные требования к нему в рамках процедуры банкротства банка, а значит заблаговременно предпринять меры по выводу принадлежащего ему имущества из своей имущественной массы.

Таким образом, в рамках двух обособленных споров по оспариванию сомнительных сделок Глоцера Ю.А. судебные инстанции установили, что признаки неплатежеспособности Глоцера Ю.А. возникли с 08.04.2016. Однако суд первой инстанции, отказывая ООО КБ "БФГ-Кредит" в признании договоров, заключенных Глоцером Ю.А. 31.05.2016 и 30.06.2016 недействительными, пришел к выводу, что конкурсным управляющим не доказан факт наличия признаков неплатежеспособности у должника. При этом конкурсным управляющим в рамках судебного разбирательства приобщались письменные объяснения с указанием на приведенные обстоятельства и приложением судебного акта, которым сделка от 08.04.2016 по снятию Глоцером Ю.А. денежных средств была признана недействительной (определение Арбитражного суда г. Москвы от 30.01.2018 по делу N А40-163846/2016). В свою очередь в обжалуемом судебном акте не приведены мотивы, по которым суд первой инстанции не принял во внимание обстоятельства, установленные в рамках аналогичных обособленных споров по делу о банкротстве должника, в связи с чем указанный вывод суда является неправомерным и необоснованным.

По сделкам 3-9

Оспариваемые сделки осуществлены должником в период с октября по декабрь 2014 года. Вместе с тем, в связи с неисполнением ООО "Дювилс Кемикал" (заемщик) обязательств по кредитным договорам, у ООО КБ "БФГ-Кредит" уже с 04.05.2009 возникло первое право требования к Глоцеру Ю.А. (поручитель), а в последующем с 28.06.2009, 27.04.2010 и с 22.06.2010. По состоянию на 22.06.2010 общий размер кредитных обязательств Глоцера Ю.А. перед ООО КБ "БФГ-Кредит" составлял не менее 8 250 000 руб. (без учета процентов по кредитным договорам и неустоек за нарушение сроков исполнения обязательств). Однако то обстоятельство, что в период наступления сроков исполнения обязательств по кредитным договорам и договорам поручительства с ООО КБ "БФГ-Кредит", Глоцер Ю.А. является владельцем 39, 6% доли капитала ООО КБ "БФГ-Кредит", что позволяло ему исключить обращение банка в суд с исковыми требованиями к нему.

Также суд апелляционной инстанции учитывает, что определением Арбитражного суда города Москвы от 26.08.2020 по делу N А40-163846/2016, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 25.01.2021 в части привлечения Глоцера Ю.А. к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО КБ "БФГ-Кредит", судебные инстанции пришли к следующим выводам:

- невозможность удовлетворения требований кредиторов Банка наступила вследствие совместных действий и неправомерного бездействия Глоцера Ю.А.. Мафцира Е.С., Дойнова П.Д., Дорогинина М.Р., Ерцева Б.М., Швецова А.Р., Ткачук Н.П., Рассадина В.В., Горлина А.А., которые в период с 01.07.2014 по 27.07.2016 совершили от лица Банка и (или) одобрили осуществлением сделок по выдаче заведомо невозвратных кредитов в пользу 78 заёмщиков - юридических лиц, задолженность которых на дату отзыва лицензии превышала 48 млрд. руб.;

- материалами дела подтверждается, что Глоцер Ю.А. одобрял заключение кредитных договоров с компаниями, имеющими признаки технических компании, в отсутствии надлежащих доказательств возможности возвращения заемщиками кредитных средств, что указывает на наличие у Глоцера Ю.А. возможности определять действия должника. При этом Глоцер Ю.А. также является выгодоприобретателем по сделкам, причинившим ущерб Банку.

Совокупность изложенных обстоятельств свидетельствует о том, что начиная с 2014 года действия Глоцера Ю.А., как акционера ООО КБ "БФГ-Кредит" и иных контролирующих Банк лиц, были направлены на незаконный вывод активов Банка в свою пользу через различные схемы. Упомянутыми судебными актами о привлечении Глоцера Ю.А. к субсидиарной ответственности по обязательствам Банка была установлена вина Глоцера Ю.А. в причинении вреда имущественным интересам Банка. Таким образом, установлено, что совершая действия по выводу активов Банка с 2014 года Глоцер Ю.А. был осведомлен о причинении вреда имущественным интересам ООО КБ "БФГ-Кредит" и его кредиторов, это свидетельствует о том, что он мог предвидеть возможные денежные требования к нему в рамках процедуры банкротства ООО КБ "БФГ-Кредит", а значит заблаговременно предпринять меры по выводу принадлежащего ему имущества из своей имущественной массы. Вместе с тем судом первой инстанции не дана оценка указанным доводам и представленным Конкурсным управляющим ООО КБ "БФГ-Кредит" в лице ГК "АСВ" доказательствам.

Также суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что суд первой инстанции необоснованно переложил бремя доказывания осведомленности Глоцера М.Ю. и Глоцера Ф.Ю. на Конкурсного управляющего ООО КБ "БФГ-Кредит" в лице ГК "АСВ".

Согласно пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона знала о цели должника причинить вред имущественным интересам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

По смыслу приведенной нормы, факт аффилированности создает презумпцию осведомленности, соответственно, бремя опровержения этой презумпции должно лежать на детях должника - Глоцере М.Ю. и Глоцере Ф.Ю. При этом суд апелляционной инстанции исходит из того, что в нормальных условиях, обычный участник гражданского оборота, не может безвозмездно передать право собственности на недвижимое имущество. Подобное поведение должника должно породить у любого добросовестного и разумного участника гражданского оборота сомнения относительно правомерности подобных действий. Такой участник оборота должен осознавать, что эта сделка с высокой степенью вероятности может нарушать права и законные интересы кредиторов его контрагента, справедливо рассчитывающих на удовлетворение своих требований за счет пополнения конкурсной массы посредством возврата денежных средств. Учитывая, что в результате подобной сделки приобретатель получает существенную имущественную выгоду в виде права собственности на объект недвижимости, на него подлежит возложению риск последующего скорого банкротства контрагента, заключающийся в оспаривании соответствующей сделки.

В данном случае, по мнению суда апелляционной инстанции, к Глоцеру М.Ю. и Глоцеру Ф.Ю. должен быть применен повышенные стандарт доказывания целесообразности их действий по заключению безвозмездных сделок, в результате которых они получили от Глоцера Ю.А. объекты недвижимости. Сомнения в добросовестности лица, получившего безвозмездно актив должника, должны истолковываться в пользу заявителя и перелагать бремя процессуальной активности на другую сторону, которая становится обязанной раскрыть добросовестный характер мотивов своего поведения и наличие у сделки по безвозмездному отчуждению имущества разумных экономических оснований. Однако таких мотивов и оснований в рамках настоящего обособленного спора Глоцер М.Ю. и Глоцер Ф.Ю. не раскрыли, поэтому их следует признать осведомленным о наличии цели причинения вреда имущественным интересам кредиторов должника от совершения спорной сделки.

Также необоснованным, по мнению суда апелляционной инстанции, является вывод суда первой инстанции о признании установленным факта возмездности оспариваемых сделок, по следующим основаниям.

В рамках настоящего обособленного спора в качестве подтверждения наличия эквивалентного встречного предоставления от Глоцера М.Ю., сторонами представлена расписка должника о получении денежных средств от покупателя.

В соответствии с частью 1 статьи 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений. Согласно статье 68 АПК РФ обстоятельства дела, которые согласно закону должны быть подтверждены определенными доказательствами, не могут подтверждаться в арбитражном суде иными доказательствами. Под достаточностью доказательств понимается такая их совокупность, которая позволяет сделать однозначный вывод о доказанности или о недоказанности определенных обстоятельств. В соответствии с частью 1 статьи 71 АПК РФ арбитражным суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. При этом специфика рассмотрения дел о банкротстве предполагает повышенные стандарты доказывания и более активную роль суда в процессе представления и исследования доказательств, в том числе, возможность критического отношения к документам, подписанным должником и его контрагентами, если содержание этих документов не подтверждается иными, не зависящими от названных лиц доказательствами.

В данном случае в материалах настоящего обособленного спора отсутствуют достаточные и допустимые доказательства оплаты по оспариваемым сделкам. Глоцером М.Ю. не были представлены в материалы дела доказательства. свидетельствующие о наличии у него на момент совершения оспариваемых сделок денежных средств для оплаты цены договора купли-продажи, так же как и должником не представлены документы, которые свидетельствовали бы о его операциях с этими денежными средствами, в том числе об их расходовании, что позволило бы установить/исключить транзитный характер операции). Факт получения Глоцером М.Ю. прибыли от предпринимательской деятельности в период с 2013 по 2016 годы не может быть достаточным доказательством, подтверждающим наличие "свободных" денежных средств на момент осуществления оспариваемых сделок.

При таких обстоятельствах и с учетом разъяснений Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, изложенных в пункте 26 Постановления от 22.06.2012 N 35 (ред. от 21.12.2017) "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что сторонами не представлены надлежащие доказательства, свидетельствующие о том, что финансовое положение сторон договоров позволяло на момент подписания договора купли-продажи предоставить должнику соответствующие денежные средства (например, сведения о снятии денежных средств со своего счета, а также иные (помимо расписки) доказательства передачи денег должнику), а также как полученные средства были истрачены должником (в целях установления/исключения транзитного характера операции).

Доводы сторон о действительном получении должником денежных средств от покупателя не подтверждаются относимыми и допустимыми доказательствами. При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что оспариваемые сделки были осуществлены на безвозмездной основе, а суд первой инстанции необоснованно признал установленным факт возмездности оспариваемых сделок.

Является необоснованным вывод суда первой инстанции о том, что Глоцер Ф.Ю., Глоцер М.Ю. и Глоцер Ю.А. использовали своё право добросовестно, по следующим основаниям.

В соответствии с разъяснениями Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, изложенными в пункте 4 Постановления от 23.12.2010 N 63 (ред. от 30.07.2013) "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (ст. 10 и 168 ГК РФ).

Согласно пункту 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах. В соответствии с пунктом 1 статьи 168 ГК РФ, за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 статьи 168 ГК РФ или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки. Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки (пункт 2 статьи 168 ГК РФ).

В пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны. Обязательным признаком сделки для целей квалификации ее как ничтожной в соответствии с пунктом 1 статьи 10 ГК РФ является направленность такой сделки на нарушение прав и законных интересов кредиторов и наличие в действиях сторон умысла на причинение вреда; кредиторам при совершении оспариваемых действий. Вместе с тем. для признания сделки недействительной на основании статей 10 и 168 ГК РФ необходимо установить признаки злоупотребления правом не только со стороны должника, но и со стороны кредитора. Следовательно, для квалификации сделки как совершенной со злоупотреблением правом в дело должны быть представлены доказательства того, что стороны имели умысел на реализацию какой-либо противоправной цели.

В данном случае суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что осуществленные Глоцером Ю.А. спорные сделки по безвозмездному отчуждению недвижимого имущества, при наличии у него неисполненных обязательств. совершены со злоупотреблением правом (статья 10 ГК РФ) и в целях причинения имущественного вреда кредиторам. Глоцер Ю.А., безусловно, знал о наличии у него обязательств по недействительной сделке (снятие денежных средств из кассы). Совершение спорной сделки имело цель избежать обращения взыскания на недвижимое имущество по своим долгам. Действуя разумно и добросовестно, должник должен был осуществить возмездное отчуждение имеющегося у него имущество по цене, близкой к рыночной стоимости под угрозой признания сделки недействительной, как нарушающей имущественные права кредиторов. В данном случае дарение должником имеющегося у него имущества привело к уменьшению конкурсной массы, формируемой в деле о банкротстве. Безвозмездное отчуждение гражданином недвижимого имущества при наличии у него неисполненных обязательств, не может быть признано добросовестным поведением должника при осуществлении им гражданских прав. При этом и действия Глоцера М.Ю. и Глоцера Ф.Ю. по заключению с должником безвозмездных договоров также не могут быть признаны добросовестными.

В данном случае к Глоцеру М.Ю. и Глоцеру Ф.Ю. должен быть применен более строгий стандарт доказывания целесообразности их действий по заключению безвозмездных сделок, в результате которых они от Глоцера Ю.А. получили в дар недвижимое имущество. Сомнения в добросовестности лица, получившего безвозмездно актив должника, должны истолковываться в пользу заявителя и перелагать бремя процессуальной активности на другую сторону, которая становится обязанной раскрыть добросовестный характер мотивов своего поведения и наличие у сделки по безвозмездному отчуждению имущества разумных экономических оснований. Однако таких мотивов и оснований в рамках настоящего обособленного спора Глоцер М.Ю. и Глоцер Ф.Ю. не раскрыли, поэтому их следует признать осведомленной о наличии цели причинения вреда имущественным интересам кредиторов должника от совершения спорной сделки.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 01.12.2015 N 4-КГ15-54, под злоупотреблением субъективным правом следует понимать любые негативные последствия, явившиеся прямым или косвенным результатом осуществления субъективного права. Одной из форм негативных последствий является материальный вред, под которым понимается всякое умаление материального блага. В частности злоупотребление правом может выражаться в отчуждении имущества с целью предотвращения возможного обращения на него взыскания.

По мнению суда апелляционной инстанции, осуществляя оспариваемые сделки, стороны понимали, что безвозмездное отчуждение имущества позволит исключить обращение кредиторами взыскания на отчуждаемое имущество. Иной цели для совершения безвозмездной сделки участвующими в деле лицами не обосновано. Суд апелляционной инстанции не усматривает целесообразности в действиях должника по безвозмездному отчуждению недвижимого имущества, в результате совершения которых должник лишился ликвидного актива, не получив взамен никакого встречного исполнения. При этом возмездное отчуждение спорного имущества по рыночной стоимости привело бы к получению должником денежных средств, за счет которых возможно было произвести погашение задолженности. имеющейся у него на момент совершения спорной сделки.

На основании изложенного, учитывая безвозмездность оспариваемой сделки, при наличии у должника неисполненных обязательств, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что доводы о недействительности оспариваемых сделок обоснованы, подтверждены надлежащими доказательствами, свидетельствующими о злоупотреблении сторонами сделки своими правами (статья 10 ГК РФ), и являющимися достаточными для признания договора дарениям недействительной сделкой, в связи с чем требования Агентства подлежат удовлетворению.

Также суд апелляционной инстанции учитывает, что материалы настоящего обособленного спора свидетельствуют о том, что оспариваемые сделки являются частью единой сделки, направленной на вывод активов Глоцера Ю.А. из под обращения взыскания. Согласно правовой позиции Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 19 июня 2020 N 301-ЭС17-19678 по делу N А11-7472/2015 существует две ситуации, которые могут сложиться при отчуждении имущества должника по цепочке сделок. Возможна ситуация, когда первый приобретатель, формально выражая волю на получение права собственности на имущество должника путем подписания договора об отчуждении, не намеревается породить отраженные в этом договоре правовые последствия. Например, личность первого, а зачастую, и последующих приобретателей может использоваться в качестве инструмента для вывода активов (сокрытия принадлежащего должнику имущества от обращения на него взыскания по требованиям кредиторов), создания лишь видимости широкого вовлечения имущества должника в гражданский оборот, иллюзии последовательно перехода права собственности на него от одного собственника другому (оформляются притворные сделки), а в действительности совершается одна единственная (прикрываемая) сделка - сделка по передаче права собственности на имущество от должника к бенефициару указанной сделки по выводу активов: лицу, числящемуся конечным приобретателем, либо вообще не названному в формально составленных договорах. Имущество после отчуждения его должником все время находится под контролем этого бенефициара, он принимает решения относительно данного имущества. Таким образом, цепочкой сделок купли-продажи с разным субъектным составом может прикрываться одна сделка, направленная на прямое отчуждение должником имущества в пользу бенефициара. Эта цепочка должна быть признана недействительной, как притворная (п. 2 ст. 170 ГК). А сделка с бенефициаром (единственная реально совершенная) должна быть оценена на предмет действительности. Если она успешно оспорена, то возврат имущества должнику производится в порядке реституции (ст. 167 ГК), а не на основании виндикационного иска. О подконтрольности сторон сделок одному лицу (бенефициару) могут свидетельствовать следующие обстоятельства:

- действия названных субъектов скоординированы в отсутствие к тому объективных экономических причин;

- по отдельности эти действия противоречат экономическим интересам и возможностям каждого из лиц;

- данные действия не могли иметь место ни при каких иных обстоятельствах, кроме как при наличии подчиненности одному и тому же лицу и т.д.

Также Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации отмечает объективную сложность получения кредитором отсутствующих у него прямых доказательств притворности и предлагает судам принимать во внимание "совокупность согласующихся между собой косвенных доказательств", наличие которых согласно позиции Экономической коллегии перекладывает бремя доказывания обратного на другую сторону. "Если заинтересованные лица привели достаточно серьезные доводы и представили существенные косвенные свидетельства, которые во взаимосвязи позволяют признать убедительными их аргументы о совершении лишь одной прикрываемой сделки по прямому отчуждению должником своего имущества бенефициару, в силу статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации бремя доказывания обратного переходит на стороны цепочки последовательных договоров купли-продажи, ссылающихся на самостоятельный характер отношений по каждой из сделок".

При таких обстоятельствах и с учетом личности участников оспариваемых сделок, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что передача должником права собственности в пользу Глоцера Ф.Ю. (сына) и последующая передача права собственности сыном в пользу Мальцевой Т.А. (бабушки), являются цепочкой притворных сделок по выводу активов Глоцера Ю.А.

С учетом изложенного и руководствуясь статьями 266 - 269, 270, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Девятый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 30.07.2021 г. по делу N А40-39260/17 отменить.

Признать недействительными следующие сделки:

- договор купли-продажи нежилого помещения от 31.05.2016, заключенный между Глоцером Юрием Александровичем и Глоцером Марком Юрьевичем общей площадью 56,3 кв. м., кадастровый номер 77:03:0002009:2985, расположенного по адресу г. Москва, ул. Монтажная, д. 9, стр. 1.

- договор купли-продажи от 30.06.2016, заключенный между Глоцером Юрием Александровичем и Глоцером Марком Юрьевичем нежилого помещения общей площадью 164,1 кв. м., кадастровый номер 77:03:0002009:2986, расположенного по адресу г. Москва, ул. Монтажная, д. 9. стр. 2.

- договор дарения от 10.10.2014, заключенный между Глоцером Юрием Александровичем и Глоцером Филиппом Юрьевичем, квартиры, расположенной по адресу: г. Москва. Большой Лёвшинский пер., д. 11, кв. 13, площадью 285.3, кадастровый номер: 77:01:0001055:2349 и договор дарения указанного имущества от 15.04.2016, заключенный между Глоцером Филиппом Юрьевичем и Мальцевой Тамарой Алексеевной.

- договор дарения от 22.12.2014, заключенный между Глоцером Юрием Александровичем и Глоцером Филиппом Юрьевичем машиноместа N 2 площадью 11,9 кв.м., кадастровый номер 77:01:0001055:3173, расположенного по адресу: г. Москва, Большой Лёвшинский пер., д. 11 и договор дарения указанного имущества от 15.04.2016, заключенный между Глоцером Филиппом Юрьевичем и Мальцевой Тамарой Алексеевной

- договор дарения от 22.12.2014, заключенный между Глоцером Юрием Александровичем и Глоцером Филиппом Юрьевичем машиноместа N 3 площадью 12.5 кв.м., кадастровый номер 77:01:0001055:3216, расположенного по адресу: г. Москва, Большой Лёвшинский пер., д. 11 и договор дарения указанного имущества от 15.04.2016, заключенный между Глоцером Филиппом Юрьевичем и Мальцевой Тамарой Алексеевной.

- договор дарения от 22.12.2014, заключенный между Глоцером Юрием Александровичем и Глоцером Филиппом Юрьевичем машиноместа N 31 площадью 12.2 кв.м., кадастровый номер 77:01:0001055:3209, расположенного по адресу: г. Москва. Большой Лёвшинский пер., д. 11 и договор дарения указанного имущества от 15.04.2016, заключенный между Глоцером Филиппом Юрьевичем и Мальцевой Тамарой Алексеевной.

- договор дарения от 22.12.2014, заключенный между Глоцером Юрием Александровичем и Глоцером Филиппом Юрьевичем машиноместа N 49 площадью 17.2 кв.м., кадастровый номер 77:01:0001055:3207, расположенного по адресу: г. Москва, Большой Лёвшинский пер., д. 11 и договор дарения указанного имущества от 15.04.2016, заключенный между Глоцером Филиппом Юрьевичем и Мальцевой Тамарой Алексеевной.

- договор дарения от 22.12.2014, заключенный между Глоцером Юрием Александровичем и Глоцером Филиппом Юрьевичем машиноместа N 50 площадью 17.3 кв.м., кадастровый номер 77:01:0001055:32195, расположенного по адресу: г. Москва, Большой Лёвшинский пер., д. 11 и договор дарения указанного имущества от 15.04.2016, заключенный между Глоцером Филиппом Юрьевичем и Мальцевой Тамарой Алексеевной.

- договор дарения от 18.12.2014, заключенный между Глоцером Юрием Александровичем и Глоцером Филиппом Юрьевичем нежилого помещения площадью 4,6 кв.м., расположенного на этаже цоколь, помещение II. комната 15, помещение подсобное, кадастровый номер 77:01:0001055:3264, расположенного по адресу: г. Москва, Большой Лёвшинский пер., д. 11 и договор дарения указанного имущества от 15.04.2016, заключенный между Глоцером Филиппом Юрьевичем и Мальцевой Тамарой Алексеевной.

Применить последствия недействительности оспариваемых сделок в виде восстановления права собственности Глоцера Юрия Александровича на спорное имущество:

- нежилое помещение общей площадью 56.3 кв. м., кадастровый номер 77:03:0002009:2985, расположенное по адресу г. Москва, ул. Монтажная, д. 9. стр. 1:

- нежилое помещение общей площадью 164.1 кв. м., кадастровый номер 77:03:0002009:2986, расположенное по адресу г. Москва, ул. Монтажная, д. 9. стр. 2;

- квартира, расположенная по адресу: г. Москва. Большой Лёвшинский пер., д. 11, кв. 13. площадью 285.3 кв. м., кадастровый номер: 77:01:0001055:2349;

* машиноместо N 2 площадью 11.9 кв.м., кадастровый номер 77:01:0001055:3173, расположенное по адресу: г. Москва. Большой Лёвшинский пер., д. 11;

* машиноместо N 3 площадью 12,5 кв.м., кадастровый номер 77:01:0001055:3216, расположенное по адресу: г. Москва. Большой Лёвшинский пер., д. 11;

* машиноместо N 31 площадью 12.2 кв.м., кадастровый номер 77:01:0001055:3209, расположенное по адресу: г. Москва, Большой Лёвшинский пер., д. 11;

* машиноместо N 49 площадью 17,2 кв.м., кадастровый номер 77:01:0001055:3207, расположенное по адресу: г. Москва. Большой Лёвшинский пер., д. 11;

* машиноместо N 50 площадью 17,3 кв.м., кадастровый номер 77:01:0001055:32195, расположенное по адресу: г. Москва, Большой Лёвшинский пер., д. 11;

- нежилое помещение площадью 4,6 кв.м., расположенное на этаже цоколь, помещение II, комната 15 - помещение подсобное, кадастровый номер 77:01:0001055:3264, по адресу: г. Москва, Большой Лёвшинский пер., д. 11.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

Р.Г. Нагаев

Судьи

А.Н. Григорьев В.С. Гарипов