Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 5 мая 2023 г. N 17АП-3702/23 по делу N А60-49959/2022

г. Пермь

05 мая 2023 г.

Дело N А60-49959/2022

Резолютивная часть постановления объявлена 27 апреля 2023 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 05 мая 2023 года.

Семнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего Плаховой Т.Ю.,

судей Темерешевой С.В., Чепурченко О.Н.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Саранцевой Т.С.,

при отсутствии лиц, участвующих в деле,

(лица, участвующие в деле, о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежащим образом в порядке статей 121, 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на Интернет-сайте Семнадцатого арбитражного апелляционного суда),

рассмотрел в заседании суда апелляционную жалобу ответчика Крутых Александра Александровича

на решение Арбитражного суда Свердловской области

от 14 февраля 2023 года

по делу N А60-49959/2022

по иску Сухарева Дениса Александровича

к Крутых Александру Александровичу

о взыскании 138 590,50 руб. порядке субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "ГОСТ МЕТИЗ" (ОГРН 1176658025268, ИНН 6658499196),

УСТАНОВИЛ:

Сухарев Денис Александрович (далее - истец) обратился в Арбитражный Свердловской области с иском к Крутых Александру Александровичу (далее - ответчик) о взыскании денежных средств в сумме 138 590,50 руб. в порядке субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "ГОСТ МЕТИЗ" (ИНН 6658499196).

Решением Арбитражного суда Свердловской области от 14.02.2023 (резолютивная часть от 07.02.2023) иск удовлетворен полностью. Суд взыскал с Крутых Александра Александровича в пользу Сухарева Дениса Александровича 138 590,50 руб. в порядке субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "ГОСТ МЕТИЗ", а также 3 971,81 руб. в возмещение расходов по уплате государственной пошлины.

Не согласившись с вынесенным решением, ответчик обратился с апелляционной жалобой, в которой просит указанный судебный акт отменить, в удовлетворении заявленных требований отказать в полном объеме, ссылаясь на неправильное устанволение судом фактических обстоятельств дела, отсутствие оценки представленных ответчиком доказательств.

В обоснование указывает, что ООО "Гост Метиз" было зарегистрировано 15.03.2017, на стадии его создания между Крутых А.А. и Сухаревым Д.А., который на тот момент являлся мужем дочери Ответчика, была достигнута договоренность о ведении совместной предпринимательской деятельности. Участником и директором данного общества Сухарев Д.А. стать не мог, поскольку имел взыскиваемую в принудительном порядке задолженность перед кредитными организациями, поэтому единственным участником Общества стал Крутых А.А. После государственной регистрации ООО "Гост Метиз" Сухарев Д.А. фактически изъял ключи доступа к системе интернет-банка, а также учредительные документы, отстранив тем самым ответчика от руководства Обществом. При таких обстоятельствах Крутых А.А. полностью утратил возможность какого-либо влияния на Общество и никакую финансово-хозяйственных деятельность не вел. Отмечает, что неоднократные просьбы Ответчика к Истцу о передаче долей в уставном капитале и освобождении Крутых А.А. с должности директора Общества были проигнорированы Сухаревым Д.А., в связи с чем 04.08.2020 Ответчик был вынужден обратиться в Инспекцию ФНС по Верх-Исетскому району г. Екатеринбурга с заявлением о недостоверности содержащихся в ЕГРЮЛ сведений относительно единоличного исполнительного органа и учредителя Общества. Полагает факт наличия задолженности и исключения ООО "Гост Метиз" из ЕГРЮЛ недостаточными для признания заявления о привлечении руководителя и учредителя общества к субсидиарной ответственности. С позиции апеллянта, вопреки требованиям ст. 64 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ), истцом не представлено доказательств недобросовестности или неразумности действий ответчика. Возражает относительно довода истца о подаче Крутых А.А. в отношении общества заявления о недостоверности сведений с целью причинения Сухареву Д.А. имущественного ущерба, отмечая, что заявление в регистрирующий орган было подано 04.08.2020, то есть до обращения Сухарева Д.А. в Верх-Исетсикй районный суд г. Екатеринбурга (иск по делу N 2-170/2021 зарегистрирован 05.10.2020).

До начала судебного разбирательства от истца поступил письменный отзыв на апелляционную жалобу, полагает обжалуемое решение законным, обоснованным, принятым с учетом всех обстоятельств, а жалобу - не подлежащей удовлетворению.

Лица, участвующие в деле, извещенные о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы надлежащим образом, в судебное заседание представителей не направили, в силу ст.ст. 156, 266 АПК РФ жалоба рассмотрена в их отсутствие.

Законность и обоснованность судебного акта проверены арбитражным судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном ст.ст. 266, 268 АПК РФ.

Как установлено судом и следует из материалов дела, ООО "ГОСТ МЕТИЗ" (ОГРН 1176658025268, ИНН 6658499196) зарегистрировано в качестве юридического лица в ЕГРЮЛ 15.03.2017 Инспекцией Федеральной налоговой службы по Верх-Исетскому району г.Екатеринбурга.

Согласно сведениям выписки из ЕГРЮЛ, 17.09.2021 ООО "ГОСТ МЕТИЗ" исключено из ЕГРЮЛ по решению налогового органа как недействующее юридическое лицо.

С момента создания общества и на момент его исключения из ЕГРЮЛ его единственным учредителем и директором являлся Крутых Александр Александрович.

Сухарев Д.А. обратился в арбитражный суд с заявлением о привлечении Крутых А.А. к субсидиарной ответственности по обязательствам общества и взыскании с него 138 590,50 руб.

В обоснование предъявленных требований истец ссылается на то, что с 01.04.2017 по 31.07.2020 он состоял в трудовых отношениях с ООО "ГОСТ МЕТИЗ" в качестве руководителя отдела продаж, что установлено решением Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 21.01.2021, которым с ООО "ГОСТ МЕТИЗ" в пользу Сухарева Д.А. взыскана задолженность по заработной плате с 01.11.2019 по 31.07.2020 в размере 123 590,50 руб. (с удержанием при выплате подоходного налога) и компенсация морального вреда в размере 15 000 руб.

Решение вступило в законную силу, был выдан исполнительный лист. Какое-либо исполнение решения отсутствует, поскольку ООО "ГОСТ МЕТИЗ" было исключено из ЕГРЮЛ как недействующее юридическое лицо. Основанием исключения общества из ЕГРЮЛ послужило заявление Крутых Александра Александровича о недостоверности сведений в ЕГРЮЛ о нем как единственном участнике и руководителе общества, в котором им также указано на достигнутую Крутых А.А. и Сухаревым Д.А. договоренность о совместной предпринимательской деятельности, для чего было создано ООО "ГОСТ МЕТИЗ".

Согласно сведениям из ЕГРЮЛ (в соответствии с выпиской из реестра), данное заявление подано Крутых А.А. 23.11.2020, тогда как иск об установлении факта трудовых отношений и взыскании задолженности по заработной плате был прият к производству 05.10.2020.

Таким образом, истец полагает, что ответчик, в условиях недобросовестности, достоверно зная о наличии трудового спора и материальных обязательств перед истцом, не желая выплачивать задолженность по заработной плате, обратился в регистрирующий орган с вышеназванным заявлением в целях административного исключения юридического лица из реестра.

Истец считает, что ответчик, имея реальную возможность приостановления административного исключения общества из ЕГРЮЛ, при добросовестности поведения, не обратился с соответствующим заявлением в регистрирующий орган (бездействовал), намерено и недобросовестно желая наступления негативных последствий для истца в виде исключения выплат причитающихся истцу сумм, а также не инициировал банкротство.

Рассмотрев заявленные требования, суд первой инстанции пришел к выводу о доказанности и подтверждённости заявленных требований, возможности удовлетворении их в полном объеме.

Суд апелляционной инстанции, исследовав имеющиеся в деле доказательства в их совокупности в порядке ст.71 АПК РФ, обсудив доводы жалобы, проанализировав нормы материального и процессуального права, не усматривает оснований для отмены (изменения) обжалуемого решения, исходя из следующего.

В соответствии с п. 1 ст. 8 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности.

Положениями ст. 64.2 ГК РФ установлено, что считается фактически прекратившим свою деятельность и подлежит исключению из единого государственного реестра юридических лиц в порядке, установленном законом о государственной регистрации юридических лиц, юридическое лицо, которое в течение двенадцати месяцев, предшествующих его исключению из указанного реестра, не представляло документы отчетности, предусмотренные законодательством Российской Федерации о налогах и сборах, и не осуществляло операций хотя бы по одному банковскому счету (недействующее юридическое лицо).

Аналогичная норма содержится в п. 1 ст. 21.1 Федерального закона от 08.08.2001 N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" (далее - Закон о регистрации, Закон N 129-ФЗ), в соответствии с которой, юридическое лицо, которое в течение последних двенадцати месяцев, предшествующих моменту принятия регистрирующим органом соответствующего решения, не представляло документы отчетности, предусмотренные законодательством Российской Федерации о налогах и сборах, и не осуществляло операций хотя бы по одному банковскому счету, признается фактически прекратившим свою деятельность (далее - недействующее юридическое лицо). Такое юридическое лицо может быть исключено из ЕГРЮЛ в порядке, предусмотренном настоящим Федеральным законом.

При наличии одновременно всех указанных в п. 1 настоящей статьи признаков недействующего юридического лица регистрирующий орган принимает решение о предстоящем исключении юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в актах Конституционного Суда РФ (постановления от 06.12.2011 N 26-П и от 18.05.2015 N 10-П, определения от 17.01.2012 N 143-0-0 и от 17.06.2013 N 994-0), правовое регулирование, установленное ст. 21.1 Закона N 129-ФЗ, направлено на обеспечение достоверности сведений, содержащихся в ЕГРЮЛ, в том числе о прекращении деятельности юридического лица, доверия к этим сведениям со стороны третьих лиц, предотвращение недобросовестного использования фактически недействующих юридических лиц и тем самым - на обеспечение стабильности гражданского оборота. Юридическое лицо подлежит исключению из ЕГРЮЛ в порядке ст. 21.1 Закона N 129-ФЗ только в случае фактического прекращения своей деятельности.

Порядок исключения юридического лица, прекратившего свою деятельность, из ЕГРЮЛ по решению регистрирующего органа предусмотрен ст. 21.1 Закона N 129-ФЗ.

В силу ст. 2 Закона N 129-ФЗ и п. 1 Положения о Федеральной налоговой службе, утвержденного Постановлением Правительства РФ от 30.09.2004 N 506, налоговая служба является уполномоченным федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим государственную регистрацию юридических лиц, физических лиц в качестве индивидуальных предпринимателей и крестьянских (фермерских) хозяйств.

При наличии одновременно всех указанных в п. 1 ст. 21.1 Закона N 129-ФЗ признаков недействующего юридического лица регистрирующий орган принимает решение о предстоящем исключении юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц (далее - решение о предстоящем исключении) (п. 2 ст. 21.1 Закона N 129-ФЗ).

Решение о предстоящем исключении должно быть опубликовано в органах печати, в которых публикуются данные о государственной регистрации юридического лица, в течение трех дней с момента принятия такого решения.

Одновременно с решением о предстоящем исключении должны быть опубликованы сведения о порядке и сроках направления заявлений недействующим юридическим лицом, кредиторами или иными лицами, чьи права и законные интересы затрагиваются в связи с исключением недействующего юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц (далее - заявления), с указанием адреса, по которому могут быть направлены заявления (п. 3 ст. 21.1 Закона N 129-ФЗ).

В соответствии с п. 1 приказа Федеральной налоговой службы от 16.06.2006 N САЭ-3-09/355@ сведения, содержащиеся в ЕГРЮЛ и предназначенные для публикации, а также иные сведения, подлежащие опубликованию в соответствии с законодательством Российской Федерации о государственной регистрации, публикуются в журнале "Вестник государственной регистрации".

В соответствии с п. 4 ст. 21.1 Закона N 129, заявления должны быть мотивированными и могут быть направлены или представлены по форме, утвержденной уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным органом исполнительной власти, в срок не позднее, чем три месяца со дня опубликования решения о предстоящем исключении. Эти заявления могут быть направлены или представлены в регистрирующий орган способами, указанными в п. 6 ст. 9 Закона N 129-ФЗ. В таком случае решение об исключении недействующего юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц не принимается.

По запросу суда ИФНС России по Верх-Исетскому району г. Екатеринбурга в материалы дела представлена копия регистрационного дела ООО "ГОСТ МЕТИЗ", из которого следует, что 15.03.2017 налоговым органом принято решение о регистрации указанного общества, 16.11.2020 ИФНС России по Верх-Исетскому району г. Екатеринбурга получено заявление Крутых А.А. о внесении в ЕГРЮЛ записи о недостоверности сведений в отношении него от 16.11.2020 (л.д.83-84).

23.11.2020 регистрирующим органом принято решение о внесении сведений о недостоверности сведений в отношении Крутых А.А. как директоре и учредителе ООО "ГОСТ МЕТИЗ" (л.д.82).

16.12.2020 ИФНС России по Верх-Исетскому району г. Екатеринбурга принято заявление Крутых А.А. о внесении недостоверности сведений в отношении адреса юридического лица (л.д.77-79), что подтверждается распиской регистрирующего органа, полученной Крутых А.А. 24.12.2020 (л.д.76). В заявлении в качестве оснований подачи заявления указано на подачу Крутых А.А. в ИФНС заявления о недостоверности сведений о нем в ЕГРЮЛ в качестве учредителя и директора ООО "ГОСТ МЕТИЗ", по указанному в ЕГРЮЛ адресу юридического лица единоличный исполнительный орган общества также отсутствует, никакая деятельности не ведется, в связи с чем, Крутых А.А. просит внести запись о недостоверности сведений.

23.12.2020 ИФНС России по Верх-Исетскому району г. Екатеринбурга в адрес ООО "ГОСТ МЕТИЗ" было направлено уведомление о необходимости представления достоверных сведений.

19.02.2021 уполномоченным органом внесена запись в ЕГРЮЛ о недостоверности сведений о местонахождении общества, 31.05.2021 ИФНС России по Верх-Исетскому району г. Екатеринбурга принято решение о предстоящем исключении недействуюшего юридического лица из ЕГРЮЛ N 5831. 17.09.2021 ООО "ГОСТ МЕТИЗ" исключено из ЕГРЮЛ как недействующее.

Указанные действия регистрирующего органа не были обжалованы ни самим обществом, ни его участником.

В соответствии с п. 41 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11.06.2020 N 6 в случае исключения юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц как недействующего (ст. 64.2 ГК РФ) к обязательственным отношениям, в которых оно участвовало, подлежит применению ст. 419 ГК РФ, если специальные последствия не установлены законом.

В силу ст. 419 ГК РФ, обязательство прекращается ликвидацией юридического лица (должника или кредитора), кроме случаев, когда законом или иными правовыми актами исполнение обязательства ликвидированного юридического лица возлагается на другое лицо (по требованиям о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, и др.).

Таким образом, признавая ликвидацию юридического лица основанием прекращения обязательств, в которых оно участвует в качестве кредитора или должника, ст. 419 ГК РФ допускает существование предусмотренных законом или иными правовыми актами изъятий из указанного правила.

Пункт 3.1 ст. 3 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" устанавливает, что в случае, если неисполнение обязательств общества (в том числе вследствие причинения вреда) обусловлено тем, что лица, указанные в п. 1 - 3 ст. 53.1 ГК РФ, действовали недобросовестно или неразумно, по заявлению кредитора на таких лиц может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам этого общества.

В п.п. 1 - 3 ст. 53.1 ГК РФ указаны следующие лица: лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени; члены коллегиальных органов юридического лица; лицо, имеющее фактическую возможность определять действия юридического лица, в том числе возможность давать указания лицам, названным выше.

Исходя из системного толкования указанной нормы возможность привлечения лиц, указанных в п. 1-3 ст. 53.1 названного Кодекса, к субсидиарной ответственности законодатель ставит в зависимость от наличия причинно-следственной связи между неисполнением обществом обязательств и недобросовестными или неразумными действиями данных лиц; бремя доказывания наличия признаков недобросовестности или неразумности в поведении указанных лиц возлагается законом на истца (п. 1, 2 ст. 53.1 ГК РФ).

Поскольку законодательство предусматривает возможность и случаи исполнения обязательств должника, исключенного из ЕГРЮЛ, его контролирующими лицами, то данное обязательство не является прекращенным.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пп. 2,3 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица" (далее - Постановление N 62), недобросовестность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор:

- действовал при наличии конфликта между его личными интересами (интересами аффилированных лиц директора) и интересами юридического лица, в том числе при наличии фактической заинтересованности директора в совершении юридическим лицом сделки, за исключением случаев, когда информация о конфликте интересов была заблаговременно раскрыта и действия директора были одобрены в установленном законодательством порядке;

- скрывал информацию о совершенной им сделке от участников юридического лица (в частности, если сведения о такой сделке в нарушение закона, устава или внутренних документов юридического лица не были включены в отчетность юридического лица) либо предоставлял участникам юридического лица недостоверную информацию в отношении соответствующей сделки;

- совершил сделку без требующегося в силу законодательства или устава одобрения соответствующих органов юридического лица;

- после прекращения своих полномочий удерживает и уклоняется от передачи юридическому лицу документов, касающихся обстоятельств, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица;

- знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица, например, совершил сделку (голосовал за ее одобрение) на заведомо невыгодных для юридического лица условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.).

Неразумность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор:

- принял решение без учета известной ему информации, имеющей значение в данной ситуации;

- до принятия решения не предпринял действий, направленных на получение необходимой и достаточной для его принятия информации, которые обычны для деловой практики при сходных обстоятельствах, в частности, если доказано, что при имеющихся обстоятельствах разумный директор отложил бы принятие решения до получения дополнительной информации;

- совершил сделку без соблюдения обычно требующихся или принятых в данном юридическом лице внутренних процедур для совершения аналогичных сделок (например, согласования с юридическим отделом, бухгалтерией и т.п.).

Субсидиарная ответственность руководителя при фактическом банкротстве возглавляемого им юридического лица (глава III.2 Закона о банкротстве), возмещение убытков в силу ст. 1064 ГК РФ, противоправное поведение (в частности, умышленный обман контрагента) лица, осуществляющего функции единоличного исполнительного органа, или иного представителя, повлекшее причинение вреда третьим лицам, может рассматриваться в качестве самостоятельного состава деликта по смыслу ст. 1064 ГК РФ.

Таким образом, физическое лицо, осуществляющее функции руководителя, подвержено не только риску взыскания корпоративных убытков (внутренняя ответственность управляющего перед своей корпораций в лице участников корпорации), но и риску привлечения к ответственности перед контрагентами управляемого им юридического лица (внешняя ответственность перед кредиторами общества).

Однако в силу экстраординарности указанных механизмов ответственности руководителя перед контрагентами управляемого им общества, законодательством и судебной практикой выработаны как материальные условия (основания) для возложения такой ответственности (наличие всей совокупности которых должно быть установлено судом), так и процессуальные правила рассмотрения подобных требований.

Как для субсидиарной (при фактическом банкротстве), так и для деликтной ответственности (например, при отсутствии дела о банкротстве, но в ситуации юридического прекращения деятельности общества) необходимо наличие убытков у потерпевшего лица, противоправности действий причинителя (при презюмируемой вине) и причинно-следственной связи между данными фактами. Ответственность руководителя перед внешними кредиторами наступает не за сам факт неисполнения (невозможности исполнения) управляемым им обществом обязательства, а в ситуации, когда неспособность удовлетворить требования кредитора наступила не в связи с рыночными и иными объективными факторами, в частности, искусственно спровоцирована в результате выполнения указаний (реализации воли) контролирующих лиц.

В данном случае Сухаревым Д.А. в обоснование заявления указано на недобросовестное поведение Крутых А.А., который, будучи осведомленным о наличии у подконтрольного ему общества задолженности по выплате заработной платы Сухареву Д.А., подал заявления о недостоверности сведений об ООО "ГОСТ МЕТИЗ" в ЕГРЮЛ, с целью ухода от выплаты истцу задолженности по заработной плате; именно указанные действия привели к неисполнению возникших обязательств, установленных вступившим в законную силу судебным актом, исключению общества из ЕГРЮЛ, что повлекло невозможность погашения задолженности.

Как следует из материалов дела, вступившим в законную силу решением Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 22.01.2021 по делу N 2-170/2022 установлено, что Сухарев Д.А. в период с 01.04.2017 по 31.07.2020 состоял в трудовых отношениях с ООО "ГОСТ МЕТИЗ" в должности руководителя отдела продаж; Сухаревым Д.В. в подтверждение трудовых отношений в спорный период представлены соответствующие документы, исследовав которые суд пришел к выводу о том, что Сухарев Д.А. приступил к работе по поручению работодателя (Крутых А.А.), под его контролем и управлением, с учетом чего наличие трудовых правоотношений презюмируется, трудовой договор считается заключенным. За период с 01.11.2019 по 31.07.2020 у общества перед Сухаревым Д.А. образовалась задолженность по заработной плате в общем размере 123 590,50 руб. (с удержанием при выплате подоходного налога).

В рамках указанного дела N 2-170/2022 установлено, что 04.08.2020 Крутых А.А. подал в налоговый орган заявление о недостоверности сведений, включенных в ЕГРЮЛ, в котором указал на то, что между Крутых А.А, и Сухаревым Д.А. была достигнута договоренность о совместном ведении предпринимательской деятельности, для чего было создано общество. После государственной регистрации Сухарев Д.А. фактически изъял ключи доступа к расчетному счету, учредительным документам и до 04.08.2020 самостоятельно осуществлял управление обществом; по месту регистрации органы управления обществом отсутствуют, от перерегистрации общества Сухарев Д.А. отвечает отказом и уклоняется от встреч.

Суд общей юрисдикции исследовал доводы Крутых А.А. о том, что руководство обществом осуществлялось Сухаревым Д.А., и отклонил как ничем объективно не подтвержденные.

Таким образом, Сухарев Д.А. с 01.04.2017 по 31.07.2020 осуществлял трудовые функции в ООО "ГОСТ МЕТИЗ", о чем Крутых А.А., как единственный участник общества и его руководитель, не мог не знать, при этом действия по надлежащему оформлению трудовых отношений с Сухаревым Д.А. произведены не были, трудовая книжка возвращена Сухареву Д.А. 03.08.2020 без записи о трудоустройстве. Данные обстоятельства свидетельствует о недобросовестности действий Крутых А.А. как директора и учредителя ООО "ГОСТ МЕТИЗ".

Согласно сведениям, содержащимся в выписке из ЕГРЮЛ, исключение ООО "ГОСТ МЕТИЗ" было обусловлено внесением записи о недостоверности сведений об адресе юридического лица (запись о недостоверности внесена 19.02.2021) на основании заявления Крутых А.А., значившегося единственным учредителем и директором общества (в отношении данных сведений 23.11.2020 также внесены записи о недостоверности) о недостоверности адреса общества, отсутствие какой-либо деятельности у общества.

Исковое заявление Сухаревым Д.А. к ООО "ГОСТ МЕТИЗ" было подано 05.10.2020 (зарегистрировано в суде), тогда как заявление о внесении в ЕГРЮЛ записи о недостоверности сведений об учредителе общества подано Крутых А.А. 16.11.2020, то есть после подачи Сухаревым Д.А. иска о признании факта трудовых отношений и взыскания задолженности по заработной плате.

Указанное подтверждает направленность действий Крутых А.А. по внесению в ЕГРЮЛ записи о недостоверности сведений об юридическом лице, на исключение ООО "ГОСТ МЕТИЗ" из ЕГРЮЛ и, как следствие, на уклонение от оплаты труда Сухарева Д.А. и причинение вреда его имущественным правам.

Такое поведение Крутых А.А. нельзя признать добросовестными.

В случае прекращения деятельности обществом, на что указано Крутых А.А. в заявлении о недостоверности сведений об адресе общества (л.д. 77), органом управления (единственным учредителем) должно было принято решение о прекращении деятельности - добровольная ликвидация либо банкротство. Однако, какие-либо действия по определению и проведению надлежащей процедуры прекращения деятельности общества ответчиком не совершены (иного ответчиком не доказано), им допущено исключение общества из ЕГРЮЛ как недействующего юридического лица при наличии у общества неисполненных обязательств, о которых Крутых А.А. было доподлинно известно, при этом записи о недостоверности сведений были внесены на основании заявлений Крутых А.А.

Доводы ответчика о подаче им заявления о недостоверности сведений ранее обращения Сухарева Д.А. с иском к обществу не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Представление Крутых А.А. расписки налогового органа от 04.08.2020 о получении документов (заявления о недостоверности сведений, копии паспорта) не опровергает выводы о недобросовестности действий ответчика.

Как указано ранее, в рамках дела N 2-170/2021 судом установлено, что 04.08.2020 Крутых А.А. подал в налоговый орган заявление о недостоверности сведений, включенных в ЕГРЮЛ, в котором Крутых А.А. изложил доводы о том, что общество создано для совместного с Сухаревым Д.А. ведения предпринимательской деятельности, управление обществом осуществлял самостоятельно Сухарев Д.А., по месту регистрации органы управления обществом не находятся.

Однако, в регистрационном деле данное заявление и принятое по нему решение регистрирующего органа отсутствуют, названные документы, сведения о них Крутых А.А. суду не представлены. Вероятнее всего заявление возвращено Крутых А.А. по формальным основаниям.

При таком положении оснований полагать действия Крутых А.А. по подаче заявления о недостоверности сведений об ООО "ГОСТ МЕТИЗ" подтверждающим заявленные им обстоятельства нахождения общества под фактическим управлением Сухарева Д.А., номинальном характере участия и руководства общество Крутых А.А. не имеется.

Более того, аналогичные заявленным в настоящем споре доводы Крутых А.А. были исследованы судом при рассмотрении иска Сухарева Д.А. к ООО "ГОСТ МЕТИЗ" по делу N 2-170/2021 и отклонены как недоказанные.

Крутых А.А. участвовал в данном деле не только как законный представитель ответчика, он был привлечен к участию в названном деле в качестве третьего лица как единственный участник общества, то есть имел возможность защищать свои права и реализовал ее, в том числе путем привлечения представителя.

Следовательно, установленные судом в рамках данного дела обстоятельства, в том числе о недоказанности доводов Крутых А.А. являются для него преюдициальными и не подлежат доказыванию вновь при рассмотрении настоящего спора.

Кроме того, Крутых А.А. в рамках настоящего дела какие-либо опровергающие выводы суда доводы не приведены, доказательства не представлены.

При рассмотрении настоящего спора судом обоснованно учтены положения, приведённые в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 21.05.2021 N 20-П.

Конституция Российской Федерации в качестве одной из основ конституционного строя провозглашает свободу экономической деятельности (статья 8, часть 1) и закрепляет право каждого на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (ст. 34, ч. 1).

В силу данных конституционных предписаний граждане могут самостоятельно определять сферу своей экономической деятельности и осуществлять ее как непосредственно, в индивидуальном порядке, так и опосредованно, в том числе путем создания коммерческого юридического лица либо участия в нем единолично или совместно с другими гражданами и организациями.

В то же время осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц (ст. 17, ч. 3, Конституции Российской Федерации). Исходя из этого, отдавая предпочтение тому или иному способу осуществления экономической деятельности, граждане соглашаются с теми юридическими последствиями, которые обусловливаются установленным федеральным законодателем - исходя из существа и целевой направленности соответствующего вида общественно полезной деятельности и положения лица в порождаемых ею отношениях - правовым статусом субъектов этой деятельности, включая права и обязанности, а также меры ответственности.

Одной из организационно-правовых форм коммерческих организаций, которые создаются в целях осуществления предпринимательской деятельности и наиболее востребованы рынком, являются хозяйственные общества, в частности их разновидность - общество с ограниченной ответственностью (п. 4 ст. 66 ГК РФ).

Конституционный Суд Российской Федерации ранее обращал внимание на то, что наличие доли участия в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью не только означает принадлежность ее обладателю известной совокупности прав, но и связывает его определенными обязанностями (Определение от 03.07.2014 N 1564-О).

Гражданское законодательство, регламентируя правовое положение коммерческих корпоративных юридических лиц, к числу которых относятся общества с ограниченной ответственностью, также четко и недвусмысленно определяет, что участие в корпоративной организации приводит к возникновению не только прав, но и обязанностей (п.4 ст. 65.2 ГК РФ).

Корпоративные обязанности участников сохраняются до прекращения юридического лица - внесения соответствующей записи в единый государственный реестр юридических лиц. Ряд из них непосредственно связан с самим завершением деятельности организации - это обязанности по надлежащему проведению ликвидации юридического лица.

Завершение деятельности юридических лиц представляет собой протяженные во времени, многостадийные ликвидационные процедуры, направленные в том числе на обеспечение интересов их кредиторов. Указанные процедуры, как правило, связаны со значительными временными и финансовыми издержками, желание освободиться от которых побуждает контролирующих общество лиц к уклонению от исполнения установленных законом обязанностей по ликвидации юридического лица.

В п. 2 ст. 62 ГК РФ закреплено, что учредители (участники) юридического лица независимо от оснований, по которым принято решение о его ликвидации, в том числе в случае фактического прекращения деятельности юридического лица, обязаны совершить за счет имущества юридического лица действия по ликвидации юридического лица; при недостаточности имущества юридического лица учредители (участники) юридического лица обязаны совершить указанные действия за свой счет.

В случае недостаточности имущества организации для удовлетворения всех требований кредиторов ликвидация юридического лица может осуществляться только в порядке, предусмотренном законодательством о несостоятельности (банкротстве) (п. 6 ст. 61, абзац второй п. 4 ст. 62, п. 3 ст. 63 ГК РФ). На учредителей (участников) должника, его руководителя и ликвидационную комиссию (ликвидатора) (если таковой назначен) законом возложена обязанность по обращению в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом (ст. 9, п. 2 и 3 ст. 224 Закона о банкротстве).

Конституционный Суд Российской Федерации ранее неоднократно обращался к вопросам, связанным с исключением юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц в порядке ст. 21.1 Федерального закона "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей", и, в частности, указывал, что правовое регулирование, установленное данной нормой, направлено на обеспечение достоверности сведений, содержащихся в едином государственном реестре юридических лиц, доверия к этим сведениям со стороны третьих лиц, предотвращение недобросовестного использования фактически недействующих юридических лиц и тем самым - на обеспечение стабильности гражданского оборота (Постановление от 06.12.2011 N 26-П; определения от 17.01.2012 N 143-О-О, от 24.09.2013 N 1346-О, от 26.05.2016 N 1033-О и др.).

Исключение недействующего юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц является вынужденной мерой, приводящей к утрате правоспособности юридическим лицом, минуя необходимые, в том числе для защиты законных интересов его кредиторов, ликвидационные процедуры. Она не может служить полноценной заменой исполнению участниками организации обязанностей по ее ликвидации, в том числе в целях исполнения организацией обязательств перед своими кредиторами, тем более в случаях, когда исковые требования кредитора к организации уже удовлетворены судом и, соответственно, включены в исполнительное производство.

Распространенность случаев уклонения от ликвидации обществ с ограниченной ответственностью с имеющимися долгами и последующим исключением указанных обществ из единого государственного реестра юридических лиц в административном порядке побудила федерального законодателя в п. 3.1 ст. 3 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" (введенном Федеральным законом от 28.12.2016 N 488-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации") предусмотреть компенсирующий негативные последствия прекращения общества с ограниченной ответственностью без предваряющих его ликвидационных процедур правовой механизм, выражающийся в возможности кредиторов привлечь контролировавших общество лиц к субсидиарной ответственности, если их недобросовестными или неразумными действиями было обусловлено неисполнение обязательств общества.

Предусмотренная оспариваемой нормой субсидиарная ответственность контролирующих общество лиц является мерой гражданско-правовой ответственности, функция которой заключается в защите нарушенных прав кредиторов общества, восстановлении их имущественного положения. При этом, как отмечается Верховным Судом Российской Федерации, долг, возникший из субсидиарной ответственности, подчинен тому же правовому режиму, что и иные долги, связанные с возмещением вреда имуществу участников оборота (ст. 1064 ГК РФ) (п. 22 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2020), утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 10.06.2020; определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 03.07.2020 N 305-ЭС19-17007(2)).

При реализации этой ответственности не отменяется и действие общих оснований гражданско-правовой ответственности - для привлечения к ответственности необходимо наличие всех элементов состава гражданского правонарушения: противоправное поведение, вред, причинная связь между ними и вина правонарушителя.

По смыслу п. 3.1 ст. 3 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", рассматриваемого в системной взаимосвязи с положениями п. 3 ст. 53, ст. 53.1, 401 и 1064 ГК РФ, образовавшиеся в связи с исключением из единого государственного реестра юридических лиц общества с ограниченной ответственностью убытки его кредиторов, недобросовестность и (или) неразумность действий (бездействия) контролирующих общество лиц при осуществлении принадлежащих им прав и исполнении обязанностей в отношении общества, причинная связь между указанными обстоятельствами, а также вина таких лиц образуют необходимую совокупность условий для привлечения их к ответственности. Соответственно, привлечение к ней возможно только в том случае, если судом установлено, что исключение должника из реестра в административном порядке и обусловленная этим невозможность погашения им долга возникли в связи с действиями контролирующих общество лиц и по их вине, в результате их недобросовестных и (или) неразумных действий (бездействия).

Неосуществление контролирующими лицами ликвидации общества с ограниченной ответственностью при наличии на момент исключения из единого государственного реестра юридических лиц долгов общества перед кредиторами, тем более в случаях, когда исковые требования кредитора к обществу уже удовлетворены судом, может свидетельствовать о намеренном, в нарушение предписаний статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации, пренебрежении контролирующими общество лицами своими обязанностями, попытке избежать рисков привлечения к субсидиарной ответственности в рамках дела о банкротстве общества, приводит к подрыву доверия участников гражданского оборота друг к другу, дестабилизации оборота, а если долг общества возник перед потребителями - и к нарушению их прав, защищаемых специальным законодательством о защите прав потребителей.

Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно обращал внимание на недобросовестность предшествующего исключению юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц поведения тех граждан, которые уклонились от совершения необходимых действий по прекращению юридического лица в предусмотренных законом процедурах ликвидации или банкротства, и указывал, что такое поведение может также означать уклонение от исполнения обязательств перед кредиторами юридического лица (определения от 13.03.2018 N 580-О, N 581-О и N 582-О, от 29.09.2020 N 2128-О и др.).

Лицам, чьи права и законные интересы затрагиваются в связи с исключением недействующего юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц, законом предоставляется возможность подать мотивированное заявление, при подаче которого решение об исключении недействующего юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц не принимается (п. 3 и 4 ст. 21.1 Федерального закона "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей"), что, в частности, создает предпосылки для инициирования кредитором в дальнейшем процедуры банкротства в отношении должника. Во всяком случае, решение о предстоящем исключении не принимается при наличии у регистрирующего органа сведений о возбуждении производства по делу о банкротстве юридического лица, о проводимых в отношении юридического лица процедурах, применяемых в деле о банкротстве (абзац второй п. 2 ст. 21.1 Федерального закона "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей"). Это дает возможность кредиторам при наличии соответствующих оснований своевременно инициировать процедуру банкротства должника.

Однако само по себе то обстоятельство, что кредиторы общества не воспользовались подобной возможностью для пресечения исключения общества из единого государственного реестра юридических лиц, не означает, что они утрачивают право на возмещение убытков на основании п. 3.1 ст. 3 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью". Во всяком случае, если от профессиональных участников рынка можно разумно ожидать принятия соответствующих мер, предупреждающих исключение общества-должника из реестра, то исходить в правовом регулировании из использования указанных инструментов гражданами, не являющимися субъектами предпринимательской деятельности, было бы во всяком случае завышением требований к их разумному и осмотрительному поведению.

При обращении в суд с соответствующим иском доказывание кредитором неразумности и недобросовестности действий лиц, контролировавших исключенное из реестра недействующее юридическое лицо, объективно затруднено. Кредитор, как правило, лишен доступа к документам, содержащим сведения о хозяйственной деятельности общества, и не имеет иных источников сведений о деятельности юридического лица и контролирующих его лиц.

Соответственно, предъявление к истцу-кредитору (особенно когда им выступает физическое лицо - потребитель, хотя и не ограничиваясь лишь этим случаем) требований, связанных с доказыванием обусловленности причиненного вреда поведением контролировавших должника лиц, заведомо влечет неравенство процессуальных возможностей истца и ответчика, так как от истца требуется предоставление доказательств, о самом наличии которых ему может быть неизвестно в силу его невовлеченности в корпоративные правоотношения.

По смыслу названного положения ст. 3 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", если истец представил доказательства наличия у него убытков, вызванных неисполнением обществом обязательств перед ним, а также доказательства исключения общества из единого государственного реестра юридических лиц, контролировавшее лицо может дать пояснения относительно причин исключения общества из этого реестра и представить доказательства правомерности своего поведения. В случае отказа от дачи пояснений (в том числе при неявке в суд) или их явной неполноты, непредоставления ответчиком суду соответствующей документации бремя доказывания правомерности действий контролировавших общество лиц и отсутствия причинно-следственной связи между указанными действиями и невозможностью исполнения обязательств перед кредиторами возлагается судом на ответчика.

Таким образом, п. 3.1 ст. 3 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" предполагает его применение судами при привлечении лиц, контролировавших общество, исключенное из единого государственного реестра юридических лиц в порядке, установленном законом для недействующих юридических лиц, к субсидиарной ответственности по его долгам по иску кредитора - физического лица, обязательство общества перед которым возникло не в связи с осуществлением кредитором предпринимательской деятельности и исковые требования кредитора к которому удовлетворены судом, исходя из предположения о том, что именно бездействие этих лиц привело к невозможности исполнения обязательств перед истцом - кредитором общества, пока на основе фактических обстоятельств дела не доказано иное.

Само по себе исключение общества с ограниченной ответственностью из ЕГРЮЛ - учитывая различные основания, при наличии которых оно может производиться, возможность судебного обжалования действий регистрирующего органа и восстановления правоспособности юридического лица, а также принимая во внимание принципы ограниченной ответственности, защиты делового решения и неизменно сопутствующие предпринимательской деятельности риски - не может служить неопровержимым доказательством совершения контролирующими общество лицами недобросовестных действий, повлекших неисполнение обязательств перед кредиторами, и достаточным основанием для привлечения к ответственности в соответствии с положениями, закрепленными в п. 3.1 ст. 3 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью".

Соответственно, лицо, контролирующее общество, не может быть привлечено к субсидиарной ответственности, если докажет, что при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по обычным условиям делового оборота и с учетом сопутствующих деятельности общества с ограниченной ответственностью предпринимательских рисков, оно действовало добросовестно и приняло все меры для исполнения обществом обязательств перед своими кредиторами.

Сделанный в настоящем Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации вывод, связанный с предметом рассмотрения по данному делу, сам по себе не может рассматриваться как исключающий применение такого же подхода к распределению бремени доказывания в случаях, когда кредитором выступает иной субъект, нежели физическое лицо, обязательство общества перед которым возникло не в связи с осуществлением кредитором предпринимательской деятельности. Во всяком случае, федеральный законодатель не лишен возможности внести в нормативное регулирование субсидиарной ответственности лиц, контролировавших юридическое лицо, исключенное из единого государственного реестра юридических лиц (в административном порядке), изменения с учетом правовых позиций, выраженных в настоящем Постановлении.

В рассматриваемом случае ответчик не доказал, что предпринял все необходимые меры по прекращению действия юридического лица в предусмотренных законом процедурах ликвидации или банкротства (если отсутствовала необходимость продолжения деятельности юридического лица) или по предотвращению его исключении из ЕГРЮЛ в административном порядке (если имелась необходимость продолжения деятельности юридического лица), напротив, он поспособствовал его исключению. Пояснений о причинах исключения общества из ЕГРЮЛ, которые бы отвечали требованиям разумности и достоверности, ответчик суду не дал, невозможность исполнения обязательств обществом перед кредиторами не доказал.

Таким образом, ответчиком не опровергнуты конкретными доказательствами и фактическими обстоятельствами дела доводы истца о том, что именно его бездействие привело к невозможности исполнения обязательства перед истцом, не доказал, что действовал добросовестно и принял все меры для исполнения основным должником обязательства перед истцом.

С учетом изложенных обстоятельств, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о наличии оснований для привлечения Крутых А.А. к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО ГОСТ МЕТИЗ".

Доводы апелляционной жалобы повторяют доводы, заявленные ответчиком в суде общей юрисдикции при рассмотрении иска Сухарева Д.А., а также заявлялись ответчиком в суде первой инстанции, которым судом дана надлежащая оценка, с которой апелляционный суд согласен. Оснований для их переоценки в рамках апелляционного производства не имеется.

При отмеченных обстоятельствах оснований для отмены решения суда с учетом рассмотрения дела арбитражным судом апелляционной инстанции в пределах доводов, содержащихся в апелляционной жалобе, не имеется.

Судебные расходы по уплате государственной пошлины в связи с подачей апелляционной жалобы в порядке ст. 110 АПК РФ подлежат отнесению на заявителя жалобы.

Руководствуясь статьями 176, 258, 268, 269, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Семнадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Свердловской области от 14 февраля 2023 года по делу N А60-49959/2022 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Уральского округа в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, через Арбитражный суд Свердловской области.

Председательствующий

Т.Ю. Плахова

Судьи

С.В. Темерешева О.Н. Чепурченко