Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 10 июня 2023 г. N 15АП-3977/23 по делу N А32-27960/2014

город Ростов-на-Дону

10 июня 2023 г.

дело N А32-27960/2014

Резолютивная часть постановления объявлена 07 июня 2023 года.

Полный текст постановления изготовлен 10 июня 2023 года.

Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Сурмаляна Г.А.,

судей Долговой М.Ю., Шимбаревой Н.В.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Ситдиковой Е.А.,

в отсутствие представителей лиц, участвующих в деле, надлежащим образом уведомленных о времени и месте судебного разбирательства,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Дубровского Алексея Павловича на определение Арбитражного суда Краснодарского края от 18.01.2023 по делу N А32-27960/2014 по заявлению конкурсного управляющего должника Мачуги Владимира Петровича о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности и взыскании убытков в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Фирма Факел", ИНН 2311039050,

ответчики: Белякова Нина Васильевна; Магомедов (Нуриев) Тамерлан Ханакаевич

УСТАНОВИЛ:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Фирма Факел" (далее также - должник, ООО "Фирма Факел") в Арбитражный суд Краснодарского края обратился конкурсный управляющий должника Мачуга Владимир Петрович (далее - конкурсный управляющий) с заявлением о привлечении бывших руководителей должника Беляковой Нины Васильевны и Магомедова (Нуриева) Тамерлана Ханакаевича к субсидиарной ответственности и взыскании убытков.

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 18.01.2023 по настоящему делу Белякова Н.В. привлечена к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, с Беляковой Н.В. в пользу ООО "Фирма Факел" взысканы денежные средства в размере 85728013, 93 руб. В удовлетворении заявления конкурсного управляющего о взыскании с Магомедова Т.Х. в пользу ООО "Фирма Факел" убытков в размере 29938569, 38 руб. отказано.

Не согласившись с принятым судебным актом, конкурсный кредитор должника Дубровский Алексей Павлович обжаловал определение суда первой инстанции от 18.01.2023 в порядке, предусмотренном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, и просил обжалуемый судебный акт отменить в части отказа в привлечении Магомедова Т.Х.

Апелляционная жалоба мотивирована тем, что суд первой инстанции в части отказа в привлечении Магомедова (Нуриева) Т.Х. к материальной ответственности пришел к выводам, противоречащим материалам дела. Податель апелляционной жалобы указывает, что согласно аудиторскому заключению от 26.10.2012, проведенному ООО Аудиторская фирма "Берегиня", установлена недостача материальных ценностей ООО "Фирма Факел" на сумму 29248024,48 руб. Кредитор отмечает, что Магомедов (Нуриев) Т.Х. 09.06.2012 приобрел 100 % доли в уставном капитале должника и с 19.06.2012 исполнял обязанности директора ООО "Фирма Факел". Заявитель жалобы указывает, что Магомедов (Нуриев) Т.Х. не предпринял никаких действий, направленных на предъявление требований о возврате выявленной недостачи с лиц, ответственных за ее возникновение. Кроме того, в результате финансового анализа деятельности должника конкурсным управляющим Мачуга В.П. установлены факты и сделаны выводы о наличиях признаков преднамеренного банкротства общества, в том числе в результате действий (бездействия) Магомедова (Нуриева) Т.Х. Податель апелляционной жалобы указывает, что с учетом выводов заключения о наличии признаков преднамеренного банкротства, должник в период деятельности ответчика Магомедова (Нуриева) Т.Х. понес реальный ущерб в сумме 29938569, 38 руб.

В отзыве на апелляционную жалобу Магомедов (Нуриев) Т.Х. просил оставить обжалуемое определение без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

В судебном заседании, состоявшемся 31.05.2023, в порядке статьи 163 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации объявлен перерыв до 15 час. 00 мин. 07.06.2023.

Информация о времени и месте продолжения судебного заседания после перерыва была размещена на официальном сайте Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда http://15aas.arbitr.ru. О возможности получения такой информации лицам, участвующим в деле, было разъяснено в определении о принятии апелляционной жалобы к производству, полученном всеми участниками процесса.

После перерыва судебное заседание продолжено в отсутствие лиц, участвующих в деле.

Суд апелляционной инстанции, руководствуясь положениями статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, признал возможным рассмотреть апелляционную жалобу без участия не явившихся представителей лиц, участвующих в деле, уведомленных надлежащим образом.

В соответствии с пунктом 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 N 12 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции" при применении части 5 статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации необходимо иметь в виду следующее: если заявителем подана жалоба на часть судебного акта, арбитражный суд апелляционной инстанции в судебном заседании выясняет мнение присутствующих в заседании лиц относительно того, имеются ли у них возражения по проверке только части судебного акта, о чем делается отметка в протоколе судебного заседания.

Отсутствие в данном судебном заседании лиц, извещенных надлежащим образом о его проведении, не препятствует арбитражному суду апелляционной инстанции в осуществлении проверки судебного акта в обжалуемой части.

При непредставлении лицами, участвующими в деле, указанных возражений до начала судебного разбирательства арбитражный суд апелляционной инстанции начинает проверку судебного акта в оспариваемой части и по собственной инициативе не вправе выходить за пределы апелляционной жалобы, за исключением проверки соблюдения судом норм процессуального права, приведенных в части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

По результатам рассмотрения апелляционной жалобы, поданной на часть определения суда первой инстанции, арбитражный суд апелляционной инстанции выносит судебный акт, в резолютивной части которого указывает выводы относительно обжалованной части судебного акта. Выводы, касающиеся необжалованной части судебного акта, в резолютивной части судебного акта не указываются.

Поскольку податель апелляционной жалобы в апелляционной жалобе указал, что обжалует определение суда только в части отказа в удовлетворении заявления конкурсного управляющего о взыскании с Магомедова Т.Х. в пользу ООО "Фирма Факел" убытков в размере 29938569, 38 руб., а иные лица не заявили возражений по поводу обжалования определения в соответствующей части, суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность судебного акта в порядке части 5 статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации только в обжалуемой части.

Исследовав материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы, арбитражный суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что апелляционная жалоба подлежит удовлетворению в части по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, ООО ПСК "Истмаш" обратилось в Арбитражный суд Краснодарского края с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом).

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 11.08.2014 заявление ООО ПСК "Истмаш" принято, возбуждено дело о несостоятельности (банкротстве).

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 22.10.2014 (резолютивная часть объявлена 16.10.2014) заявление признано обоснованным, в отношении должника введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден Чумак Сергей Иванович.

Решением Арбитражного суда Краснодарского края от 02.06.2015 (резолютивная часть объявлена 25.05.2015) ООО "Фирма Факел" признано несостоятельным (банкротом), введена процедура конкурсного производства, конкурсным управляющим утвержден Чумак Сергей Иванович.

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 25.11.2016 (резолютивная часть объявлена 01.11.2016) Чумак Сергей Иванович отстранен от исполнения обязанностей конкурсного управляющего, конкурсным управляющим ООО "Фирма Факел" утвержден Мачуга Владимир Петрович.

В рамках названного дела о несостоятельности (банкротстве) ООО "Фирма Факел" конкурсный управляющий должника Мачуга Владимир Петрович обратился в суд с заявлениями о привлечении к субсидиарной ответственности бывших руководителей должника Беликовой Н.В. и Магомедова (Нуриева) Т.Х. по обязательствам должника, взыскании с Магомедова (Нуриева) Т.Х. убытков в размере 29938569,38 руб.

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 02.10.2017 требования объединены в одно производство для совместного рассмотрения.

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 12.02.2020 конкурсное производство в отношении должника завершено.

Как верно указал суд первой инстанции завершение дела о несостоятельности (банкротстве) после обращения конкурсного управляющего в суд с заявлением о привлечении к ответственности контролирующих должника лиц и внесение записи об исключении должника из единого государственного реестра юридических лиц не препятствуют рассмотрению данного заявления по существу, учитывая, что контролирующие должника лица сохранили правоспособность.

Выводы о возможности рассмотрения заявления о привлечении к субсидиарной ответственности после завершения процедуры конкурсного производства изложены в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 12.09.2019 N 305-ЭС18-15765 по делу N А40-70634/2016, а также в определениях Верховного Суда Российской Федерации N 305-ЭС19-18815 от 31.10.2019, N 306-ЭС21-16685 от 29.09.2021.

Исследовав и оценив в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, представленные в материалы дела доказательства, суд первой инстанции пришел к выводу о необходимости привлечь Белякову Н.В. к субсидиарной ответственности по денежным обязательствам должника в размере 85 728 013, 93 руб.

Как указано выше, судебный акт в указанной части не обжалован, жалоба и отзыв ответчика в указанной части доводов не содержат.

Отказывая в удовлетворении заявления конкурсного управляющего в части привлечения Магомедова (Нуриева) Т.Х. к материальной ответственности, суд первой инстанции указал на отсутствие доказательств того, что причинение вреда должнику явилось результатом действий (бездействия) указанного ответчика.

Вместе с тем, судом первой инстанции не была дана надлежащая оценка всем обстоятельствам, имеющим значение для настоящего обособленного спора. Повторно исследовав материалы дела, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о наличии оснований для отмены обжалуемого определения по следующим обстоятельствам.

Согласно статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) и части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным названным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.14 Закона о банкротстве, правом на подачу заявления о привлечении к субсидиарной ответственности по основанию, предусмотренному статьей 61.12 названного Федерального закона, в ходе любой процедуры, применяемой в деле о банкротстве, обладают конкурсные кредиторы, представитель работников должника, работники либо бывшие работники должника или уполномоченные органы, обязательства перед которыми предусмотрены пунктом 2 статьи 61.12 названного Закона, либо арбитражный управляющий по своей инициативе от имени должника в интересах указанных лиц.

Субсидиарная ответственность по своей правовой природе является разновидностью гражданско-правовой ответственности, материально-правовые нормы о порядке привлечения к данной ответственности применяются на момент совершения вменяемых ответчикам действий (возникновения обстоятельств, являющихся основанием для их привлечения к ответственности).

Федеральным законом от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" (далее - Закон от 29.07.2017 N 266) статья 10 Закона о банкротстве признана утратившей силу и Закон о банкротстве дополнен главой III.2 "Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве".

В соответствии с пунктом 3 статьи 4 Закона от 29.07.2017 N 266 рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу данного Закона), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве (в редакции данного Закона).

Ранее институт субсидиарной ответственности в рамках дел о банкротстве уже реформировался - переход от положений статьи 10 в редакции Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ к редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ.

В этой связи информационным письмом Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 N 137 были выработаны определенные правовые позиции относительно подлежащих применению материальных норм.

По смыслу пункта 2 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 N 137 "О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", а также исходя из общих правил о действии закона во времени (пункт 1 статьи 4 Гражданского кодекса Российской Федерации) положения Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ о субсидиарной ответственности соответствующих лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности (например, дача контролирующим лицом указаний должнику, одобрение контролирующим лицом или совершение им от имени должника сделки), имели место после дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ.

С учетом разъяснений, изложенных в пункте 2 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 N 137 "О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" следует учитывать, что положения Закона о банкротстве в редакции Закона N 73-ФЗ (в частности, статья 10) и Закона о банкротстве банков в редакции Закона N 73-ФЗ (в частности, статьи 4.2 и 14) о субсидиарной ответственности соответствующих лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности (например, дача контролирующим лицом указаний должнику, одобрение контролирующим лицом или совершение им от имени должника сделки), имели место после дня вступления в силу Закона N 73-ФЗ.

Если же данные обстоятельства имели место до дня вступления в силу Закона N 73-ФЗ, то применению подлежат положения о субсидиарной ответственности по обязательствам должника Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона N 73-ФЗ (в частности, статья 10), и Закона о банкротстве банков в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона N 73-ФЗ (в частности, пункт 3 статьи 9.1 и статья 14), независимо от даты возбуждения производства по делу о банкротстве. Однако, предусмотренные указанными Законами в редакции Закона N 73-ФЗ процессуальные нормы о порядке привлечения к субсидиарной ответственности (пункты 6 - 8 статьи 10 Закона о банкротстве и подпункт 2 пункта 1 статьи 50.10 Закона о банкротстве банков) подлежат применению судами после вступления в силу Закона N 73-ФЗ независимо от даты, когда имели место упомянутые обстоятельства или было возбуждено производство по делу о банкротстве.

Верховным судом Российской Федерации сформированы правовые подходы, предусматривающие однозначное применение материально-правовых норм об основаниях привлечения к субсидиарной ответственности в соответствии с законодательством, действовавшим на момент совершения вменяемых ответчикам действий (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 06.08.2018 N 308-ЭС17-6757 (2,3) по делу N А22-941/2006).

Таким образом, подлежат применению те положения Закона о банкротстве, которые действовали на момент существования обстоятельств, являющихся основаниями для привлечения к субсидиарной ответственности.

При этом предусмотренные Законом о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ процессуальные нормы о порядке рассмотрения заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности подлежат применению судами после 01.07.2017 независимо от даты, когда имели место упомянутые обстоятельства или было возбуждено производство по делу о банкротстве.

Учитывая, что заявление о привлечении к субсидиарной ответственности Магомедова (Нуриева) Т.Х. подано в суд после 01.07.2017 (18.08.2017), заявление подлежит рассмотрению по правилам Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ, в то же время действия ответчика, повлекшие невозможность исполнения требований кредиторов, совершены до указанной даты, в связи с чем, в указанной части, спор подлежит рассмотрению с применением норм материального права, предусмотренных статьей 10 Закона о банкротстве, действовавших на момент спорных правоотношений.

Предусмотренные Законом о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ процессуальные нормы о порядке рассмотрения заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности подлежат применению судами после 01.07.2017 независимо от даты, когда имели место упомянутые обстоятельства или было возбуждено производство по делу о банкротстве.

К спорным правоотношениям в части определения оснований для привлечения к ответственности подлежат применению положения Закона N 134-ФЗ, вступившего в силу 30.06.2013.

Согласно статье 2 Закона о банкротстве (в ред. до 01.07.2017) контролирующее должника лицо - лицо, имеющее либо имевшее в течение менее чем три года до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность в силу нахождения с должником в отношениях родства или свойства, должностного положения либо иным образом определять действия должника, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом (в частности, контролирующим должника лицом могут быть признаны члены ликвидационной комиссии, лицо, которое в силу полномочия, основанного на доверенности, нормативном правовом акте, специального полномочия могло совершать сделки от имени должника, лицо, которое имело право распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, руководитель должника).

Круг лиц, на которых может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам должника, основания и порядок привлечения к такой ответственности установлены статьей 10 Закона N 134-ФЗ.

Согласно статье 61.10 Закона о банкротстве, контролирующее должника лицо - лицо, физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

Пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо:

1) являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии;

2) имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника;

3) извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации.

По общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника лиц, является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.). Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.

Как установлено судом и следует из представленных ИФНС России N 4 по городу Краснодару сведений, в период с 20.06.2012 по 30.08.2018 руководителем ООО "Фирма Факел" являлся Магомедов (Нуриев) Т.Х., который с 09.06.2012 также являлся единственным участником должника.

В силу статей 2 и 10 Закона о банкротстве Магомедов (Нуриев) Т.Х. относится к контролирующему должника лицу, в связи с чем, является ответчиком по заявленному требованию.

Согласно пункту 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закона N 134-ФЗ, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам.

При этом, по смыслу указанной нормы, пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц в том числе, если причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 названного Федерального закона (абзац третий пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве).

Контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого должник признан несостоятельным (банкротом), не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в признании должника несостоятельным (банкротом) отсутствует. Такое лицо также признается невиновным, если оно действовало добросовестно и разумно в интересах должника (абзац девятый пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве).

Таким образом, в конструкцию пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закона N 134-ФЗ заложена презумпция причинно-следственной связи между приведенными действиями (бездействием) контролирующих должника лиц и признанием должника несостоятельным (банкротом). При доказанности условий, составляющих презумпцию вины в доведении до банкротства, бремя по ее опровержению переходит на другую сторону, которая вправе приводить доводы об отсутствии вины, в частности, о том, что банкротство вызвано иными причинами, не связанными с недобросовестным поведением ответчика.

Субсидиарная ответственность контролирующих должника лиц является гражданско-правовой, в связи с чем, возложение на ответчиков обязанности нести субсидиарную ответственность осуществляется по правилам статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации, и потому для их привлечения к субсидиарной ответственности необходимо доказать наличие в их действиях противоправности и виновности, а также наличие непосредственной причинно-следственной связи между соответствующими виновными и противоправными действиями (бездействием) и наступившими вредоносными последствиями в виде банкротства соответствующего предприятия.

Для привлечения к субсидиарной ответственности, предусмотренной приведенными нормами права, необходимо установление совокупности условий: наличие у ответчика права давать обязательные указания для истца либо возможности иным образом определять действия истца; совершение ответчиком действий, свидетельствующих об использовании такого права и (или) возможности; наличие причинно-следственной связи между использованием ответчиком своих прав и (или) возможностей в отношении истца и действиями должника, повлекшими его несостоятельность (банкротство); недостаточность имущества истца для расчетов с кредиторами; необходимость установления вины ответчика для возложения на него ответственности (пункт 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

В соответствии с абзацами первым и вторым пункта 1 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2 (2016), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 06.07.2016, при наличии доказательств, свидетельствующих о существовании причинно-следственной связи между действиями контролирующего лица и банкротством подконтрольной организации, контролирующее лицо несет бремя доказывания обоснованности и разумности своих действий и их совершения без цели причинения вреда кредиторам подконтрольной организации. Субсидиарная ответственность участника наступает тогда, когда в результате его поведения должнику не просто причинен имущественный вред, а он стал банкротом, то есть лицом, которое не может удовлетворить требования кредиторов и исполнить публичные обязанности вследствие значительного уменьшения объема своих активов под влиянием контролирующего лица.

Таким образом, субсидиарная ответственность лица по названному основанию наступает в зависимости от того, привели ли его действия или указания к несостоятельности (банкротству) должника.

Ответственность, предусмотренная пунктом 4 статьи 10 Закона о банкротстве, является гражданско-правовой, и при ее применении должны учитываться общие положения глав 25 и 59 Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушения обязательств и об обязательствах вследствие причинения вреда в части, не противоречащей специальным нормам Закона о банкротстве. Помимо объективной стороны правонарушения, связанной с установлением факта неисполнения обязательства по передаче документации либо отсутствия в ней соответствующей информации, необходимо установить вину субъекта ответственности, исходя из того, приняло ли это лицо все меры для надлежащего исполнения обязательств по ведению и передаче документации, при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота (пункт 1 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Нормы статей 10, 53 Гражданского кодекса Российской Федерации, статья 44 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" обязывают органы юридического лица действовать разумно и добросовестно.

Согласно статье 53 Гражданского кодекса Российской Федерации, юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы, действующие в соответствии с законом, иными правовыми актами и учредительными документами.

Лицо, которое в силу закона или учредительных документов юридического лица выступает от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно.

В противном случае такое лицо несет риск неблагоприятных последствий за совершенные им или не совершенные в отношении представляемого юридического лица действия (бездействие).

В случае несостоятельности (банкротства) юридического лица, вызванной учредителями (участниками) или органами управления, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия, при недостаточности имущества юридического лица, на таких лиц в силу абзаца второго части 3 статьи 56 Гражданского кодекса Российской Федерации может быть возложена субсидиарная ответственность по его обязательствам.

Такая ответственность может быть возложена на соответствующее лицо и в рамках дела о банкротстве юридического лица по основаниям и в порядке, предусмотренным Главой III.2 Законом о банкротстве.

Особенность требования о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности заключается в том, что оно, по сути, опосредует типизированный иск о возмещении причиненного вреда, возникшего у кредиторов в связи с доведением основного должника до банкротства. Выделение названного иска ввиду его специального применения и распространенности позволяет стандартизировать и упростить процесс доказывания (в том числе посредством введения презумпций вины ответчика - пункт 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве в настоящей редакции).

В определении Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.10.2009 N ВАС-13743/09 отражено, что необходимым условием для возложения субсидиарной ответственности по обязательствам должника на учредителя, участника или иных лиц, которые имеют право давать обязательные указания либо имеют возможность иным образом определять его действия, является вина названных лиц в банкротстве должника и бремя доказывания вины ответчика в банкротстве должника возлагается на заявителя.

Для привлечения к субсидиарной ответственности, предусмотренной пунктом 3 статьи 56 Гражданского кодекса Российской Федерации, необходимо установление совокупности условий: наличие у ответчика права давать обязательные указания для истца либо возможности иным образом определять действия истца; совершение ответчиком действий, свидетельствующих об использовании такого права и (или) возможности; наличие причинно-следственной связи между использованием ответчиком своих прав и (или) возможностей в отношении истца и действиями истца, повлекшими его несостоятельность (банкротство); недостаточность имущества истца для расчетов с кредиторами; кроме того, необходимо установить вину ответчика для возложения на него ответственности (постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Таким образом, применение изложенных норм допустимо при доказанности следующих обстоятельств: надлежащего субъекта ответственности, которым является собственник, учредитель, руководитель должника, иные лица, которые имеют право давать обязательные для должника указания либо иным образом имеют возможность определять его действия; факт несостоятельности (банкротства) должника, то есть признания арбитражным судом или объявлении должником о своей неспособности в полном объеме удовлетворять требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей; наличие причинной связи между обязательными указаниями или действиями указанных лиц и фактом банкротства должника, поскольку они могут быть привлечены к субсидиарной ответственности лишь в тех случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана их указаниями или иными действиями.

Требование о привлечении к субсидиарной ответственности в рамках дела о банкротстве представляет собой групповой косвенный иск, так как предполагает предъявление полномочным лицом в интересах группы лиц, объединяющей правовое сообщество кредиторов должника, требования к контролирующим лицам, направленного на компенсацию последствий их негативных действий по доведению должника до банкротства (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 06.08.2018 N 308-ЭС17-6757 (2,3). Такой иск фактически направлен на возмещение вреда, причиненного контролирующим лицом кредитору, из чего следует, что генеральным правовым основанием данного иска выступают в том числе положения статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации. Соответствующий подход нашел свое подтверждение в пунктах 2, 6, 15, 22 постановления N 53.

Согласно пункту 16 постановления N 53, под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Согласно абзацу 32 статьи 2 Закона о банкротстве, под вредом, причиненным имущественным правам кредиторов понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий либо бездействия, приводящие к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

В случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагается (пункт 3 указанной статьи).

Обязанность доказывания наличия всех указанных обстоятельств, в том числе, отнесение иных лиц, не перечисленных в статье 56 Гражданского кодекса Российской Федерации, к контролирующим лицам возлагается на заявителей.

В соответствии с частью 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать те обстоятельства, на которые оно ссылается как на основания своих требований и возражений. Следовательно, на лицах, привлекаемых к субсидиарной ответственности, лежит бремя опровержения наличия вины и причинно-следственной связи.

Согласно статье 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

В соответствии с частью 1 статьи 64, статей 71, 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, на основании представленных доказательств.

Судом апелляционной инстанции установлено, что действиями Магомедова (Нуриев) Т.Х. должнику причинены убытки в виде недостачи материальных ценностей на общую сумму 29248024 рубля, что подтверждается следующим.

Из Картотеки арбитражных дел следует, что определением Арбитражного суда Краснодарского края от 28.04.2012 по делу N А32-6171/2012 в отношении ООО "Фирма Факел" была введена процедура наблюдения в связи с признанием требований кредитора - ОАО "Сбербанк России" обоснованными, временным управляющим должника был утвержден арбитражный управляющий Демтиров Сергей Александрович. Единственным участником (учредителем) ООО "Фирма "Факел" на дату введения процедуры наблюдения (28.04.2012) являлся Филимонов Анатолий Леонидович, директором ООО "Фирма Факел" на дату введения процедуры наблюдения являлся Шутеев Вячеслав Анатольевич.

09 июня 2012 года между Филимоновым А.Л. и Магомедовым (Нуриевым) Т.Х. заключен договор купли-продажи доли в уставном капитале ООО "Фирма Факел", по условия которого Филимонов А.Л. продал, а Магомедов Т.Х. купил долю в размере 100% в уставном капитале ООО "Фирма Факел".

Протокольным решением от 18.06.2012 единственного участника ООО "Фирма Факел", Магомедова (Нуриева) Т.Х., принято решение уволить с должности директора ООО "Фирма Факел" Шутеева В.А. и принять на должность директора ООО "Фирма Факел" Магомедова (Нуриева) Т.Х.

На основании Приказа от 19.06.2012 на должность директора ООО "Фирма Факел" назначен Магомедов (Нуриева) Т.Х.

Согласно ответу инспекции Федеральной налоговой службы N 4 по г. Краснодару от 30.05.2023 N 20-28/15151 Магомедов (Нуриева) Т.Х. ИНН054303930170 осуществлял руководство обществом с 20.06.2012 по 30.08.2018.

При смене исполнительного органа юридического лица (директора) подлежат передаче товарно-материальные ценности общества, документация общества, о чем составляется соответствующий акт приема-передачи между материально ответственными лицами (предыдущим директором, бухгалтером и вновь назначенным руководителем). В случае разногласий составляется протокол разногласий, в котором отражаются все замечания и претензии по факту достоверности и полноты переданных товарно-материальных ценностей, документов и прочее.

При этом протокола разногласий между Шутеевым В.А. и Магомедовым (Нуриевым) Т.Х. по факту непередачи либо неполной передачи документов и товарно-материальных ценностей ООО "Фирма "Факел" не составлялось и не подписывалось. Следовательно, Магомедов (Нуриев) Т.Х. не имел претензий к предыдущему директору Шутееву С.А. относительно объема переданных активов общества и документов, в том числе товарных остатков и товарно-материальных ценностей.

В рамках процедуры наблюдения по делу N А32-6171/2012 произведен аудит ООО "Фирма Факел" за период с 1-го полугодия 2010 года по 1-е полугодие 2012 года, по результатам которого подготовлено аудиторское заключение от 26.10.2012.

Согласно выводам аудиторского заключения, а также финансового анализа должника, было установлено, что по данным бухгалтерской отчетности по состоянию на 30.06.2012 по счету "Материалы" числился остаток в размере 14546402,52 руб. Согласно проведенной инвентаризации, фактически было установлено материальных ценностей на сумму 5757188,44 руб. Недостача материальных ценностей составила 8789214,08 руб.

Согласно выводам, изложенным в пункте 5.4.4 аудиторского заключения, сделанного на основании представленной отчетности за 2010-2011 годы по данным бухгалтерской базы у организации числились остатки товаров на складе на сумму в размере 20458810,40 руб. По данным проведенной инвентаризации, фактического наличия товара установлено не было. Недостача составила 20 458 810,40 руб.

Данные обстоятельства, а именно недостача в размере 29248024,48 руб., выявлена в период деятельности в качестве директора и учредителя должника Магомедова (Нуриева) Т.Х., а каких-либо исков о привлечении бывшего руководителя к субсидиарной ответственности на сумму недостачи в размере 29248024,48 руб. Магомедовым (Нуриевым) Т.Х. не заявлено.

Аналогичные выводы содержатся в заключении о наличии признаков фиктивного и преднамеренного банкротства должника от 25.04.2017, подготовленном конкурсным управляющим должника Мачуга В.П.

Кроме того, из названного заключения также следует, что допущено выбытие части основных средств должника. Так, согласно приказу от 25.07.2012 N 5 ООО "Фирма Факел" проведена инвентаризация основных средств, в ходе которой было выявлено, что фактическое наличие основных средств отличается от отраженных в балансе на 368950, 65 руб. При этом отсутствует какая-либо документация, объясняющая данное несоответствие.

Таким образом, действия (бездействия) органов управления должника, а именно Магомедова (Нуриева) Т.Х. в части выбытия основных средств причинили реальный ущерб должнику в денежной форме в размере 368950, 65 руб.

Согласно вышеназванному аудиторскому заключению по бухгалтерской (финансовой) отчетности должника по состоянию на 31.12.2011 и на 30.06.2012 в составе незавершенного строительства учтены следующие объекты:

- Пригибский - материальные расходы на сумму 206913, 08 руб.;

- Цех морской капусты - материальные расходы на сумму 114680, 81 руб.

Фактически строительство объектов не производилось, цели на которые были истрачены денежные средства в размере 321593, 89 руб. не известны.

Таким образом, действия (бездействия) органов управления должника причинили реальный ущерб должнику в денежной форме в размере 321593, 89 руб.

В период установления недостачи руководителе ООО "Фирма Факел" являлся Магомедов (Нуриев) Т.Х., т.е. до вступления Магомедова (Нуриева) Т.Х. в должность руководителя ООО "Фирма Факел" по данным бухгалтерской отчетности у общества имелись остатки товарно-материальных ценностей на указанную сумму, фактическое наличие которых при руководстве обществом ответчиком не обнаружено, что может свидетельствовать о их реализации и выручке денежных средств от реализации.

При этом после проведения аудиторского заключения, аудитором рекомендовано принять меры к установлению причин недостачи и выявлению виновных лиц.

В этой связи, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что Магомедов (Нуриев) Т.Х., будучи руководителем ООО "Фирма Факел", в указанный период, действуя разумно, добросовестно, в интересах возглавляемого общества, обладая информацией об установленных аудиторами фактах недостачи и суммах таковой недостачи, в силу своего служебного положения и контрольно-распорядительных функций, обязан был предпринять исчерпывающий комплекс мер направленных на взыскание с виновных лиц в пользу общества сумм недостачи. Непринятие указанных мер, свидетельствует о бездействии Магомедова (Нуриева) Т.Х., результатом которого является факт невзысканных с виновных в причинении лиц убытков на общую сумму 29248024 рубля.

Доказательств совершения подобных действий со стороны ответчика в материалы дела в нарушение требований статей 9 и 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не представлено.

При этом в части заявленных сумм 321593, 89 руб. и 368950, 65 руб., суд апелляционной инстанции отмечает, что из представленных в материалы дела сведений не доказано, что указанные суммы не входят в общую сумму убытков в размере 29248024 руб. Как следует из проверки наличия признаков фиктивного и преднамеренного банкротства, аудиторского заключения (т.д. 2, стр. 37-43), действия (бездействие) органов управления должника, а именно Магмедова Тамерлана Ханакаевича причинили реальный ущерб должнику в денежной форме всего в сумме 29248024,84 руб.

Кроме того, с целью проверки доводов ответчика о том, что недостача имела место быть до его вступления в должность руководителя должника, суд апелляционной инстанции определением от 05.04.2023 в порядке статьи 66 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации истребовал в Управлении Федеральной налоговой службы по Краснодарскому краю сведения в отношении общества с ограниченной ответственностью "Фирма Факел", а именно: надлежащим образом заверенные копии бухгалтерских отчетов (бух. балансы и формы 2 "Отчет о прибылях и убытках") с расшифровкой показателей за период с 01.01.2011 по 31.12.2014; сведения о наличии активов, движимого и недвижимого имущества, являющегося объектом налогообложения; расшифровку дебиторской задолженности за период с 01.01.2011 по 31.12.2014; сведения о руководителях, единолично исполнительных органах, учредителях за период с 2011 по 2015 года.

Во исполнение определения от 05.04.2023 с ИФНС N 4 по г. Краснодару поступил ответ, согласно которому уполномоченный орган пояснил, что отчет о прибыль и убытках за указанный период не представлялся.

Также в ответ на запрос Инспекция сообщила об учтенных налоговыми органами объектах налогообложения (объекты недвижимости, земельные участки, транспортные средства), находившиеся в собственности ООО "Фирма Факел" или снятых с учета за три предшествующих года.

Так, согласно бухгалтерской отчетности по состоянию 31.12.2011, на отчетную дату отчетного периода общая стоимость активов баланса составляет 49 041 000 руб., из них: основные средства - 2 807 000 руб., прочие внеоборотные активы - 322000 руб., оборотные активы: запасы - 35558000 руб., дебиторская задолженность 10 330 000 руб. При этом, кредиторская задолженность за этот же период составляла 11 831 000 руб.

Указанная отчетность предоставлена в инспекцию Шутеевым В.А. 22.03.2012.

В дальнейшем, 24.07.2012 Магомедовым Тамерланом Ханакаевичем предоставлена отчетность по состоянию на 31.12.2012 с нулевыми показателями.

При этом, в отчетности показатели за аналогичный период, то есть за 2011 год также указаны нулевые показатели.

С нулевыми показателями также предоставлена отчетность за 2103 год.

Указанное обстоятельство подтверждает, что именно Магомедовым Т.Х. предоставлены искаженные сведения за 2012, при этом, указав в данной отчетности недостоверные сведения - нулевые показатели за предыдущий 2011 год. Магомедов Т.Х. не мог не знать о наличии активов должника, являясь единственным участником и руководителем должника, в том числе исходя из отчетности за 2011 год.

Как уже указано выше, Приобретая долю в уставном капитале должника в размере 100% и являясь единоличным исполнительным органом, руководителем должника, Магомедов Т.Х. у предыдущего руководителя не требовал соответствующие сведения об активах должника, не предъявлял к нему претензии, не принимал мер по восстановлению документации и т.д., что свидетельствует об умышленном сокрытии ответчиком сведений об имуществе должника.

Кроме того, согласно представленным из налогового органа сведений, за должником также числилось имущество - объекты недвижимости (нежилые помещения, земельный участок всего 12 наименований) за период с 04.11.2013 по январь, февраль 2020 года, расположенные по адресу: г. Краснодар, ул. Круговая, 40.

Учитывая вышеизложенное, суд апелляционной инстанции приходит к выводу об обоснованности доводов конкурсного управляющего о противоправных действиях ответчика, причинении убытков должнику и причинно-следственной связи между действиями ответчика и наступившими последствиями, следовательно, у сада первой инстанции отсутствовали правовые основания для отказа в удовлетворении заявления.

Суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что фактически бездействие контролирующего должника лица Магомедова (Нуриева) Т.Х. привело к невозможности последующего пополнения конкурсной массы должника и как следствие невозможности погашения требований кредиторов.

Доводы ответчика, поддержанный судом первой инстанции о том, что ответчик принимал меры по финансовому оздоровлению должника, являются необоснованными, противречат вышеуказанным фактическим обстоятельствам.

Кроме того, как следует из электронного дела определением суда от 01.03.2017 по настоящему делу требование Трушина И.Н. в сумме 24 500 000 рублей основного долга и отдельно 1 431 719 рублей процентов включены в реестр требований кредиторов ООО "Фирма "Факел".

Постановлением суда апелляционной инстанции от 21.09.2017, оставленным без изменения постановлением Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 01.12.2017, определение в обжалуемой части отменено, Трушину И.Н. отказано в удовлетворении требования о включении в реестр спорных сумм. Судебный акт мотивирован тем, что заявленное Трушиным И.Н. требование имеет корпоративный характер.

Как установлено судами, 21.03.2013 года должник (заемщик) и Магомедов Т.Х. (директор общества) заключили договор денежного займа на 25 млн рублей до 23.12.2015 года. Платежным поручением от 21.03.2013 года N 13 должнику перечислены 24,5 млн рублей.

21.04. 2013 стороны подписали дополнительное соглашение к договору займа, в соответствии с которым срок его возврата изменен на 1 февраля 2014 года.

01.02.2014 года Магомедов Т.Х. предъявил должнику требование о возврате долга. Требование содержит отметку о его получении представителем должника.

07.06.2014 года Магомедов Т.Х. и Трушин И.Н. заключили договор уступки права требования N 1/07-06-14. Передано право требования с должника 24,5 млн основного долга и 713 052 рублей процентов. Цена по договору - 25 213 025 рубля. В подтверждение получения денежных средств в указанном размере Магомедов Т.Х. представил расписку, содержащуюся на последнем листе договора цессии.

Магомедов Т.Х. на основании договора купли-продажи доли в уставном капитале должника от 09.06.2012 года на момент заключения договора денежного займа являлся единственным участником должника, а также его директором.

Денежные средства, предоставленные должнику Магомедовым Т.Х. в размере 23182045 рубля, внесенные на депозит нотариуса, были направлены на погашение задолженности должника перед кредиторами в рамках предыдущего дела о банкротстве А32-6171/2012. В результате дело о банкротстве было прекращено.

Согласно пояснений, изложенных Трушиным И.Н., денежные средства на предоставление займа были получены Магомедовым Т.Х. от Баринова Н.В. в размере 35 млн рублей, в подтверждение чего в материалы дела представлена копия договора денежного займа с процентами от 2103.2013 года, заключенного Магомедовым Т.Х. и Бариновым Н.В., которые на тот момент является учредителем должника, что следует из выписки ЕГРЮЛ. Размер доли в уставном капитале общества составляет 51%.

Оценив представленные в материалы дела доказательства в совокупности в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суды апелляционной и кассационной инстанции пришли к выводу, что денежные средства, предоставленные Магомедовым Т.Х. должнику на основании договора денежного займа от 21.03.2013, были сформированы за счет аффилированных лиц должнику и фактически являлись вкладом учредителя.

Суды пришли к выводу о том что, предоставление Магомедовым Т.Х. должнику денежных средств на основании договора денежного займа от 21 марта 2013 года, преследовало изначально цель по приобретению организации, то есть вытекали из корпоративных отношений. Магомедов Т.Х., Трушин И.Н. являлись взаимозависимыми лицами. Как следует из материалов дела, Трушин И.Н. являлся директором и учредителем ООО "Мицар". ООО "Мицар" имеет финансовую заинтересованность по отношению к должнику, что подтверждается следующим. Между должником (арендодатель) и ООО "Мицар" заключен договор аренды от 28 мая 2014 года, в соответствии с пунктом 1.1 которого арендодатель предоставляет, а арендатор принимает во временное владение и пользование земельный участок общей площадью 6 076 кв. м и нежилые помещения общей площадью 1 927,9 кв. м, находящиеся по адресу: г.Краснодар, ул. Круговая, д. 30, а арендатор обязуется вносить арендную плату в порядке и сроки, предусмотренные договором. Судами было установлено, что ООО "Мицар" использовало имущество должника в своих коммерческих интересах, при этом Трушин И.Н. будучи лицом, контролирующим деятельность ООО "Мицар", несмотря на неоднократные предложения суда апелляционной инстанции, не представил доказательства, свидетельствующие об исполнении обязанности по внесению должнику арендной платы за используемое имущество. Отсутствие поступления таких средств подтверждается представленными в материалы дела банковскими выписками о движении денежных средств должника.

Судами сделан вывод об о наличии устойчивой взаимосвязи между Трушиным И.Н., Беляковой Н.В. и Магомедовым Т.Х., об осведомленности указанных лиц о реальном хозяйственном положении должника.

Учитывая совокупность изложенных обстоятельств, суды пришли к выводу о том, что предоставление Магомедовым Т.Х. займа должнику, в котором он является учредителем, с последующей передачей права требования третьему лицу - Трушину И.Н., в действиях которого усматривается финансовая заинтересованность по отношению к должнику, позволяют суду квалифицировать предоставленный заем в качестве корпоративных правоотношений.

Применительно к доводам кассационной жалобы окружной суды указали, что учредитель должника (Магомедов Т.Х.) предоставил заем своей организации, за счет которого выплачены долги - суд апелляционной инстанции правильно признал названные правоотношения корпоративными.

Предоставление должнику денежных средств в форме займа (в том числе на льготных условиях) может при определенных обстоятельствах свидетельствовать о намерении заимодавца временно компенсировать негативные результаты своего воздействия на хозяйственную деятельность должника. В такой ситуации заем может использоваться вместо механизма увеличения уставного капитала, позволяя на случай банкротства формально нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность с противоправной целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, чем нарушается обязанность действовать в интересах кредиторов и должника.

Судом апелляционной инстанции также указано, что при смене исполнительного органа юридического лица (директора) подлежат передаче товарно-материальные ценности общества, документация общества, о чем составляется соответствующий акт приема-передачи между материально ответственными лицами (предыдущим директором, бухгалтером и вновь назначенным руководителем). В случае разногласий составляется протокол разногласий, в котором отражаются все замечания и претензии по факту достоверности и полноты переданных товарно-материальных ценностей, документов и прочее.

При этом протокола разногласий между Шутеевым В.А. и Магомедовым Т.Х. по факту не передачи либо не полной передачи документов и товарно-материальных ценностей ООО "Фирма "Факел" не составлялось и не подписывалось. Следовательно, Магомедов Т.Х. не имел претензий к предыдущему директору Шутееву С.А. относительно объема переданных активов общества и документов, в том числе товарных остатков и товарно-материальных ценностей.

Судом апелляционной инстанции также было установлено, что согласно выводам аудиторского заключения и анализа финансового состояния должника от 21.11.2012 за период с 01.01.2009 по 01.01.2012, проведенного в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО "Фирма "Факел" N А32-6171/2012, по данным бухгалтерской отчетности по состоянию на 30.06.2012 по счету "Материалы" числился остаток в размере 14 546 402,52 руб. Согласно проведенной инвентаризации, фактически было установлено материальных ценностей на сумму 5 757 188,44 руб. Недостача материальных ценностей составила 8 789 214,08 руб.

Согласно выводам, изложенным в пункте 5.4.4 аудиторского заключения, сделанного на основании представленной отчетности за 2010-2011 годы по данным бухгалтерской базы у организации числились остатки товаров на складе на сумму в размере 20 458 810,40 руб. По данным проведенной инвентаризации, фактического наличия товара установлено не было. Недостача составила 20 458 810,40 руб.

Данные обстоятельства, а именно недостача в размере 29 248 024,48 руб., выявлена в период деятельности в качестве директора и учредителя должника Магомедова Т.Х., а каких-либо исков о привлечении бывшего руководителя к субсидиарной ответственности на сумму недостачи в размере 29 248 024,48 руб. Магомедовым Т.Х. не заявлено.

При этом, суд отклонил доводы апелляционной жалобы кредитора общества с ограниченной ответственностью Управляющая Компания "Перспектива" о том, что указанные обстоятельства свидетельствуют о том, что фактически за счет реализации имущества должника, были выручены Магомедовым Т.Х. денежные средства, за счет которых был предоставлен заем самому должнику, поскольку они носят предположительный характер.

Судом апелляционной инстанции было установлено, что денежные средства, предоставленные Магомедовым Т.Х. в размере 23 182 045 руб., внесенные на депозит нотариуса, были направлены на погашение задолженности ООО "Фирма "Факел" перед кредиторами в рамках предыдущего дела о банкротстве А32-6171/2012, в результате чего дело о банкротстве было прекращено.

Согласно пояснений, изложенных Трушиным И.Н., выступающим цессионарием, принявшим на себя обязательства заемщика по договору денежного займа от 21.03.2013, денежные средства на предоставление займа были получены Магомедовым Т.Х. от Баринова Н.В. в размере 35 000 000 руб., в подтверждение чего в материалы дела был представлена копия договора денежного займа с процентами от 21.03.2013, заключенный между Магомедовым Т.Х. от Бариновым Н.В.

В свою очередь Баринов Н.В. в настоящий момент является учредителем ООО "Фирма "Факел", что следует из выписки ЕГРЮЛ. Размер доли в уставном капитале общества составляет 51%.

С учетом изложенного, суды апелляционной инстанции и кассационной инстанции пришли к выводу, что денежные средства, предоставленные Магомедовым Т.Х. обществу на основании договора денежного займа от 21.03.2013, были сформированы за счет аффилированных лиц должнику и фактически являлись вкладом учредителя.

Определением Верховного Суда Российской Федерации N 308-ЭС18-537 от 12.03.2018 отказать в передаче кассационной жалобы Трушина Игоря Николаевича на постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 21.09.2017 и постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 01.12.2017 по делу NА32-27960/2014 для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.

Обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица (часть 2 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса). Преюдициальная связь судебных актов исключает необходимость повторного установления одного и того же факта в отношениях между теми же сторонами, обеспечивает их стабильность и общеобязательность, исключает возможный конфликт судебных актов. Недопустимо опровержение опосредованного вступившим в законную силу судебным актом вывода суда о фактических обстоятельствах другим судебным актом (Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 05.02.2007 N2-П, от 21.12.2011 N30-П).

В соответствии с разъяснениями, данными в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 года N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", при привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности в части, не противоречащей специальным положениям Закона о банкротстве, подлежат применению общие положения глав 25 и 59 Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств и об обязательствах вследствие причинения вреда.

Как разъяснено в пункте 16 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 (2021), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 10.11.2021), субсидиарная ответственность контролирующего лица, предусмотренная пунктом 1 статьи 61.11 действующей редакции Закона о банкротстве (пункт 4 статьи 10 прежней редакции Закона), по своей сути является ответственностью данного лица по собственному обязательству - обязательству из причинения вреда имущественным правам кредиторов, возникшего в результате неправомерных действий (бездействия) контролирующего лица, выходящих за пределы обычного делового риска, которые явились необходимой причиной банкротства должника и привели к невозможности удовлетворения требований кредиторов (обесцениванию их обязательственных прав). Правовым основанием иска о привлечении контролирующего лица к субсидиарной ответственности выступают, помимо прочего, правила о деликте, в том числе закрепленные в статье 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации. Соответствующий подход сформулирован в пунктах 2, 6, 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве".

Независимо от того, каким образом при обращении в суд заявитель поименовал вид ответственности и на какие нормы права он сослался, суд применительно к положениям статей 133 и 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации самостоятельно квалифицирует предъявленное требование. При недоказанности оснований привлечения к субсидиарной ответственности, но доказанности противоправного поведения контролирующего лица, влекущего иную ответственность, в том числе установленную статьей 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации (пунктом 3 статьи 53 Кодекса (в ранее действовавшей редакции)), суд принимает решение о возмещении таким контролирующим лицом убытков (абзац четвертый пункта 20 постановления N 53, абзац первый пункта 53 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве").

Таким образом, суд вправе переквалифицировать требования управляющего с требования о привлечении бывших руководителей должника к субсидиарной ответственности на требование о взыскании убытков, не меняя основание для привлечения к ответственности.

С учетом фактических обстоятельств настоящего обособленного спора, предмета заявленных требований, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что суд первой инстанции обязан был самостоятельно квалифицировать заявленные конкурсным управляющим основания для привлечения к ответственности и взыскания убытков.

В силу статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, которое в силу Закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени (пункт 3 статьи 53 названного Кодекса), обязано возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу. Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе, если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску.

В случае совместного причинения убытков юридическому лицу лица, указанные в пунктах 1 - 3 настоящей статьи, обязаны возместить убытки солидарно. Таким образом, взыскание убытков является мерой гражданско-правовой ответственности и ее применение возможно при наличии совокупности условий ответственности, предусмотренных Законом.

Согласно статье 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества, а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях оборота, если бы его право не было нарушено.

Привлечение к гражданско-правовой ответственности в виде взыскания убытков возможно при наличии условий, предусмотренных законом. При этом, принимая во внимание положения части 1 статьи 65 Кодекса, лицо, требующее возмещения убытков, обязано доказать факт причинения убытков и их размер, противоправное поведение причинителя вреда, наличие причинно-следственной связи между возникшими убытками и действиями указанного лица. В свою очередь лицо, привлекаемое к ответственности, должно доказать отсутствие вины в причинении убытков.

Как разъяснено в пункте 2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица" (далее - постановление N 62), истец должен доказать наличие обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия) единоличного исполнительного органа, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица.

Добросовестность и разумность при исполнении возложенных на единоличный исполнительный орган обязанностей заключается не только в принятии им всех необходимых и достаточных мер для достижения целей деятельности, ради которых создано юридическое лицо, но и в надлежащем исполнении публично-правовых обязанностей, возлагаемых на него действующим законодательством (пункт 4 постановления N 62).

Как разъяснено в пункте 1 постановления N 62 в силу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации истец должен доказать наличие обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия) директора, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица.

В силу пункта 4 статьи 32 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" руководство текущей деятельностью общества осуществляется единоличным исполнительным органом общества или единоличным исполнительным органом общества и коллегиальным исполнительным органом общества. Исполнительные органы общества подотчетны общему собранию участников общества и совету директоров (наблюдательному совету) общества.

Согласно пункту 2 статьи 44 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличный исполнительный орган общества, члены коллегиального исполнительного органа общества, а равно управляющий при осуществлении ими прав и исполнении обязанностей должны действовать в интересах общества добросовестно и разумно, несут ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу их виновными действиями (бездействием), если иные основания и размер ответственности не установлены федеральными законами.

Согласно правовой позиции, изложенной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 08.02.2011 N 12771/10, при рассмотрении споров о возмещении причиненных обществу единоличным исполнительным органом убытков подлежат оценке действия (бездействие) ответчика с точки зрения добросовестного и разумного осуществления им прав и исполнения возложенных на него обязанностей.

Субсидиарная ответственность контролирующего лица, предусмотренная пунктом 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве, по своей сути является ответственностью данного лица по собственному обязательству - обязательству из причинения вреда имущественным правам кредиторов, возникшего в результате неправомерных действий (бездействия) контролирующего лица, выходящих за пределы обычного делового риска, которые явились необходимой причиной банкротства должника и привели к невозможности удовлетворения требований кредиторов (обесцениванию их обязательственных прав). Правовым основанием иска о привлечении контролирующего лица к субсидиарной ответственности выступают, помимо прочего, правила о деликте, в том числе закрепленные в статье 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Соответствующий подход сформулирован в пунктах 2, 6, 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее также - постановление N 53).

В силу пункта 3 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации разумность и добросовестность участников гражданских правоотношений презюмируются. Следовательно, обязанность по доказыванию недобросовестности и неразумности действий единоличного исполнительного органа общества, повлекших за собой причинение убытков, возлагается на истца.

В соответствии с положениями статей 15 и 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации взыскание убытков является мерой гражданско-правовой ответственности для привлечения к ней в виде взыскания убытков истцу необходимо доказать совокупность следующих необходимых элементов: наличие и размер убытков, противоправность поведения их причинителя, а также наличие причинно-следственную связь между соответствующим противоправным поведением ответчика и убытками.

Независимо от того, каким образом при обращении в суд заявитель поименовал вид ответственности и на какие нормы права он сослался, суд применительно к положениям статей 133 и 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации самостоятельно квалифицирует предъявленное требование. При недоказанности оснований привлечения к субсидиарной ответственности, но доказанности противоправного поведения контролирующего лица, влекущего иную ответственность, в том числе установленную статьей 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд принимает решение о возмещении таким контролирующим лицом убытков (пункт 20 постановления Пленума от 21.12.2017 N 53).

Применительно к рассматриваемому случаю, судом апелляционной инстанции установлено, что Магомедов Т.Х., являясь директором ООО "Фирма Факел" в период с 09.06.2012 по март 2014, действуя разумно и добросовестно в интересах возглавляемого общества, обладая информацией об установленных аудиторами фактах недостачи и суммах таковой недостачи, в силу своего служебного положения и контрольно-распорядительных функций, обязан был предпринять меры, направленные на взыскание с виновных лиц в пользу общества сумм недостачи. Кроме того, вышеуказанные фактические обстоятельства дела свидетельствуют о том, что недостача (утрата) имущества должник произошла именно в период, когда руководителем и единственным учредителем должника являлся Магомедов Т.Х. С учетом изложенного, именно противоправные действия (бездействие) ответчика причинили должнику убытки в виде недостачи активов на общую сумму 29248024 руб. 48 коп.

Таким образом, суд признает необходимым переквалифицировать требования конкурсного управляющего с требования о привлечении руководителей должника к субсидиарной ответственности на требование о взыскании убытков.

Аналогичная правовая позиция изложена в определении Верховного Суда Российской Федерации от 25.02.2019 N 308-ЭС17-1634 (5).

При таких обстоятельствах, взыскивая убытки с ответчика в пользу должника в сумме 29248024 руб., суд апелляционной инстанции исходит из совокупности установленных по делу обстоятельств и доказанности факта причинения убытков должнику (статья 9, 65, 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Доводы ответчика о пропуске заявителем сроков давности для привлечения к ответственности судом отклоняются с учетом следующего.

Истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске (абзац второй пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункт 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности").

Согласно статье 195 Гражданского кодекса Российской Федерации исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

Общий срок исковой давности составляет в силу статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации три года.

В соответствии с пунктом 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

В соответствии с пунктом 5 статьи 61.14 Закона о банкротстве заявление о привлечении к ответственности по основаниям, предусмотренным настоящей главой, может быть подано в течение трех лет со дня, когда лицо, имеющее право на подачу такого заявления, узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, но не позднее трех лет со дня признания должника банкротом (прекращения производства по делу о банкротстве либо возврата уполномоченному органу заявления о признании должника банкротом) и не позднее десяти лет со дня, когда имели место действия и (или) бездействие, являющиеся основанием для привлечения к ответственности.

В силу пункта 59 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53, указанный срок исковой давности по требованию о привлечении к субсидиарной ответственности, по общему правилу, исчисляется с момента, когда действующий в интересах всех кредиторов арбитражный управляющий или обычный независимый кредитор, обладающий правом на подачу заявления, узнал или должен был узнать о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности - о совокупности следующих обстоятельств: о лице, имеющем статус контролирующего, его неправомерных действиях (бездействии), причинивших вред кредиторам и влекущих за собой субсидиарную ответственность, и о недостаточности активов должника для проведения расчетов со всеми кредиторами (без выяснения точного размера такой недостаточности)

При этом, исковая давность исчисляется в соответствии с действующим на момент совершения правонарушения правовым регулированием (пункт 1 статьи 4 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Действия Магомедова Тамерлана Ханакаевича имели место в 2011 - 2012 гг., т.е. в период действия правил о субсидиарной ответственности в порядке статьи 10 Закона о банкротстве, когда давность регулировалась общими нормами гражданского законодательства.

Из материалов настоящего дела следует, настоящее дело возбуждено определением Арбитражного суда Краснодарского края от 11.08.2014.

Определением Арбитражного суда Краснодарского края суда от 22.10.2014 в отношении ООО "Фирма Факел" введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден Чумак Сергей Иванович.

Решением Арбитражного суда Краснодарского края от 02.06.2015 ООО "Фирма Факел" признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден Чумак Сергей Иванович.

Действительно, по правилам статьи 201 Гражданского кодекса Российской Федерации перемена лиц в обязательстве не влечет изменения срока исковой давности и порядка его исчисления. Утвержденные арбитражным судом арбитражные управляющие являются процессуальными правопреемниками предыдущих арбитражных управляющих (пункт 6 статьи 20.3 Закона о банкротстве).

Между тем, определением Арбитражного суда Краснодарского края от 25.11.2016 (резолютивная часть объявлена 01.11.2016) Чумак Сергей Иванович отстранен от исполнения обязанностей конкурсного управляющего, конкурсным управляющим ООО "Фирма Факел" утвержден Мачуга Владимир Петрович.

Поводами для отстранения являлся в том числе факт того, что арбитражный управляющий Чумак С.И. на протяжении процедур наблюдения и конкурсного производства проявлял бездействие в вопросах получения документации, инвентаризации имущества должника, надлежащего финансового анализа и своевременным обращением в суд для процессуального реагирования на пресечение нарушений закона со стороны контролирующих лиц должника.

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 25.11.2016 (резолютивная часть от 01.11.2016) конкурсным управляющим ООО "Фирма Факел" утвержден Мачуга Владимир Петрович.

При этом, 30.08.2017 подано в суд заявление о взыскании убытков с предыдущего конкурсного управляющего должника. В обоснование названного заявления заявитель указал, что арбитражный управляющий Чумак СИ. в нарушение обязательственных требований, закрепленных в статье 129 Закона о банкротстве, не предпринял мер направленных на привлечение к субсидиарной ответственности директоров Шутеева В.А., Магомедова Т.Х. и Белякову Н.В., а также не предпринял мер направленных на взыскание убытков, причинённых должнику в виде сумм недостачи с лиц ответственных за ее возникновение.

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 20.04.2018 в удовлетворении заявления о взыскании убытков с арбитражного управляющего Чумак С.И. отказано, поскольку суд указал, что инициирован процесс о привлечении к субсидиарной ответственности Беликовой Н.В., Магомедова (Нуриева) Т.Х. по обязательствам должника.

Таким образом, основанием для отказа в удовлетворении требований о взыскании убытков с арбитражного управляющего Чумак С.И. явилось, в том числе, то обстоятельство, что на момент рассмотрения обособленного спора, вопрос о привлечении к субсидиарной ответственности Беликовой Н.В. и Магомедова (Нуриева) Т.Х. по обязательствам должника не рассмотрен.

По смыслу пункта 6 статьи 20 Закона о банкротстве вновь назначенный арбитражный управляющий является правопреемником действовавшего до него арбитражного управляющего.

Между тем как следует из вышеуказанных актов, предыдущий арбитражный управляющий на протяжении процедур наблюдения и конкурсного производства проявлял бездействие в вопросах получения документации, инвентаризации имущества должника, надлежащего финансового анализа и своевременным обращением в суд для процессуального реагирования на пресечение нарушений закона со стороны контролирующих лиц должника.

В силу части 2 статьи 16 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и частью 2 статьи 13 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вступившие в законную силу судебные акты арбитражных судов, федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, в том числе для судов, рассматривающих дела о банкротстве.

Согласно части 2 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица.

Исполнимость судебных актов, принимаемых судами общей юрисдикции и арбитражными судами, обеспечивается их обязательностью на всей территории Российской Федерации для органов государственной власти, органов местного самоуправления, иных органов, организаций, должностных лиц и граждан, что прямо предусмотрено соответствующими положениями Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (статья 13) и Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (статья 16). В свою очередь, непременным условием обеспечения обязательности судебных актов является отсутствие между ними коллизий и иных неустранимых противоречий.

В соответствии с абзацем вторым пункта 10 статьи 16 Закона о банкротстве, если требования кредитора основаны на вступивших в законную силу судебных актах, определивших состав и размер денежного обязательства должника, арбитражный суд разрешает только разногласия, связанные с исполнением данных судебных актов либо с их пересмотром, иные разногласия не подлежат рассмотрению арбитражным судом.

Данное положение направлено на реализацию принципа обязательности судебного акта, вследствие чего законодатель установил, что требование кредитора, основанное на судебном акте, может быть подвергнуто изменению другим судом только при условии отмены (изменении) судебного акта в порядке пересмотра либо при условии исполнения судебного акта должником

Применительно к рассматриваемому случаю установлен факт недобросовестного выполнения предыдущим арбитражным управляющим своих обязанностей, предусмотренных Законом о банкротстве.

В соответствии с разъяснениями, данными в пункте 59 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", предусмотренный абзацем первым пункта 5 статьи 61.14 Закона о банкротстве срок исковой давности по требованию о привлечении к субсидиарной ответственности, по общему правилу, исчисляется с момента, когда действующий в интересах всех кредиторов арбитражный управляющий или обычный независимый кредитор, обладающий правом на подачу заявления, узнал или должен был узнать о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности - о совокупности следующих обстоятельств: о лице, имеющем статус контролирующего, его неправомерных действиях (бездействии), причинивших вред кредиторам и влекущих за собой субсидиарную ответственность, и о недостаточности активов должника для проведения расчетов со всеми кредиторами (без выяснения точного размера такой недостаточности).

Если в ходе рассмотрения обособленного спора (дела) будет установлено, что недобросовестно действующий в интересах контролирующего должника лица арбитражный управляющий скрыл от кредиторов обстоятельства, являющиеся основанием для привлечения к субсидиарной ответственности, срок исковой давности не может быть исчислен с момента осведомленности такого управляющего.

Как указано ранее, определением Арбитражного суда Краснодарского края от 25.11.2016 (резолютивная часть от 01.11.2016) конкурсным управляющим ООО "Фирма Факел" утвержден Мачуга Владимир Петрович.

Вновь назначенным конкурсным управляющим должника Мачуга В.П. проведен анализ финансово-хозяйственной деятельности должника от 25.06.2017, в том числе на предмет выявления признаков преднамеренного банкротства.

В ходе анализа судебных споров должника ООО "Фирма Факел", при изучении картотеки судебных дел, выявлено, что ранее определением Арбитражного суда Краснодарского края от 28.04.2012 г. по делу А32-6171/2012 в отношении ООО Фирма "Факел" вводилась процедура наблюдения. Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 04.04.2013 производство по делу о несостоятельности (банкротстве) ООО Фирма "Факел" прекращено.

В связи с чем, 13 июня 2017 года Мачуга В.П. в рамках дела N А32-6171/2012 обратился в арбитражный суд с заявлением об ознакомлении с материалами дела N А32-6171/2012.

В ходе ознакомления с материалами дела N А32-6171/2012 Мачуга В.П. установил следующие обстоятельства.

В рамках процедуры наблюдения на основании договора на оказание аудиторских услуг от 14.08.2012 с ООО Аудиторская фирма "Берегиня" произведен аудит ООО "Фирма Факел" за период с первого полугодия 2010 года по первое полугодие 2012 года, на основании которого подготовлено аудиторское заключение от 26.10.2012.

Согласно выводам, изложенным в пункте 5.4.4 аудиторского заключения, сделанного на основании представленной отчетности за 2010-2011 годы, по данным бухгалтерской базы у организации числились остатки товаров на складе на сумму в размере 20 458 810,40 руб. По данным проведенной инвентаризации, фактического наличия товара установлено не было. Недостача составила 20 458 810,40 руб.

Единственным участником (учредителем) ООО "Фирма Факел" на дату введения процедуры наблюдения (28.04.2012) являлся Филимонов Анатолий Леонидович.

Директором ООО "Фирма Факел" на дату введения процедуры наблюдения являлся Шутеев Вячеслав Анатольевич.

На основании приказа от 19.06.2012 на должность директора ООО "Фирма Факел" назначен Магомедов Т.Х.

Обстоятельства, а именно недостача в размере 29248024,48 руб., выявлена в период деятельности в качестве директора и учредителя должника Магомедова (Нуриева) Т.Х., а каких-либо исков о привлечении бывшего руководителя к субсидиарной ответственности на сумму недостачи в размере 29248024,48 руб. Магомедовым (Нуриевым) Т.Х. не заявлено.

Аналогичные выводы содержатся в заключении о наличии признаков фиктивного и преднамеренного банкротства должника от 25.06.2017, подготовленном конкурсным управляющим должника Мачуга В.П.

Учитывая изложенные обстоятельства, конкурсный управляющий должника Мачуга В.П. обратился с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности Беликовой Нины Васильевны.

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 07.07.2017 заявление принято к производству.

18 августа 2017 года конкурсный управляющий должника Мачуга В.П. обратился с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности Магомедова Тамерлана Ханакаевича.

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 01.09.2017 заявление принято к производству.

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 02.10.2017 заявления объединены в одно производство.

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 26.02.2018 приостановлено производство по заявлению конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности Беликовой Н.В., Магомедова Т.Х. до окончания расчетов с кредиторами.

Учитывая вышеизложенное, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что конкурсному управляющему Мачуга В.П. об указанных обстоятельствах стало известно в ходе анализа финансово-хозяйственной деятельности должника, именно в отношении действий (бездействия) органов управления должника, в частности, Магомедова (Нуриева) Т.Х. с момента ознакомления с материалами дела А32-6171/2012 с 13 июня 2017 года.

Таким образом, рассматриваемое заявление конкурсным управляющим подано 18.08.2017, то есть, в пределах срока исковой давности, исчисляемого с момента субъективной осведомленности конкурсного управляющего о наличии оснований для привлечения ответчика к гражданско-правовой ответственности за совершенные ими противоправные деяния в отношении должника.

Кроме того, отклоняя доводы ответчика о пропуске срока исковой давности. суд апелляционной инстанции отмечает следующее.

По общему правилу исковая давность исчисляется в соответствии с действующим на момент совершения правонарушения правовым регулированием (пункт 1 статьи 4 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Вменяемые ответчику нарушения имели место в 2011-2012, то есть в период действия правил о субсидиарной ответственности в редакции Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (далее - Закон N 73-ФЗ), положения которого не содержали ограничения срока подачи заявления о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности, то есть, к спору в данной части применяется общий срок исковой давности, установленный статьей 196 Гражданского кодекса Российской Федерации, что составляет 3 года.

В силу пункта 59 постановления N 53 течение срока исковой давности не может начаться ранее возникновения права на подачу в суд заявления о привлечении к субсидиарной ответственности (например, ранее введения первой процедуры банкротства, возврата уполномоченному органу заявления о признании должника банкротом, прекращения производства по делу о банкротстве на основании абзаца 8 пункта 1 статьи 57 Закона о банкротстве на стадии проверки обоснованности заявления о признании должника банкротом). Закон о банкротстве в редакции Закона N 73-ФЗ, действовавшей на момент рассматриваемых правоотношений.

Согласно пункту 3 статьи 56 Гражданского кодекса Российской Федерации, если несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана учредителями (участниками), собственником имущества юридического лица или другими лицами, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия, на таких лиц в случае недостаточности имущества юридического лица может быть возложена субсидиарная ответственность по его обязательствам.

В соответствии с абзацем вторым пункта 8 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" в определении о привлечении контролирующих должника лиц к ответственности указывается размер их ответственности, который устанавливается исходя из разницы между определяемым на момент закрытия реестра размером требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, и размером удовлетворенных требований кредиторов на момент приостановления расчетов с кредиторами или исполнения текущих обязательств должника в связи с недостаточностью имущества должника, составляющего конкурсную массу.

По смыслу положений статьи 10 Закона о банкротстве в редакции упомянутого Закона N 73-ФЗ (с 05.06.2009 по 29.06.2013) срок давности по заявлению о привлечении собственника к субсидиарной ответственности мог исчисляться не ранее даты завершения реализации имущества предприятия и окончательного формирования конкурсной массы (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 07.06.2012 N 219/12, далее - постановление N 219/12).

Правовая позиция по применению положений Закона о банкротстве в редакции Закона N 73-ФЗ в части срока исковой давности изложена в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 10.09.2018 N 305-ЭС18-7255 по делу N А40-20747/2012.

Кроме того, в соответствии с правовым подходом, выработанным Верховным Судом Российской Федерации (пункт 22 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2(2018) (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 04.07.2018)), для правильного определения начала течения срока исковой давности необходимо, в том числе определить, какое именно право обращающегося за судебной защитой лица нарушено в том или ином случае.

Моменты получения истцом (заявителем) информации об определенных действиях ответчика и о нарушении этими действиями его прав могут не совпадать. При таком несовпадении исковая давность исчисляется со дня осведомленности истца (заявителя) о негативных для него последствиях, вызванных поведением нарушителя.

Как указано выше, в обоснование своего заявления конкурсный управляющий указал на противоправные действия (бездействие) ответчика, которые причинили должнику убытки в виде утраты активов, сославшись на общие нормы гражданского законодательства (статьи 10, 15, 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации), следовательно, в любом случае, независимо от редакции положений статьи 10 Закона о банкротстве, подлежит применению общий трехлетний срок исковой давности.

Таким образом, конкурсным управляющим срок исковой давности не пропущен.

При таких обстоятельствах, взыскивая убытки с ответчика в пользу должника в сумме 29248024 руб., суд апелляционной инстанции исходит из совокупности установленных по делу обстоятельств и доказанности факта причинения убытков должнику (статья 9, 65, 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Довод ответчика о том, что подателем апелляционной жалобы пропущен срок апелляционного обжалования, подлежит отклонению.

Судом апелляционной инстанции при принятии апелляционной жалобы было рассмотрено ходатайство о восстановлении срока на апелляционное обжалования определения, по результатам которого, суд восстановил пропущенный срок, в целях реализации права на обращение в арбитражный суд, обеспечения доступности правосудия и равноправия сторон, а также с учетом того, что заявителем не была получена копия судебного акта и не пропущен шестимесячный срок, предусмотренный статьей 259 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Таким образом, суд первой инстанции в части отказа во взыскании убытков с Магомедова (Нуриева) Т.Х. пришел к выводам, не соответствующим фактическим обстоятельствам дела, и принял незаконный судебный акт, что в силу положений пункта 3 части 1 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации является основанием для отмены обжалуемого определения в указанной части.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 188, 258, 269 - 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Краснодарского края от 18.01.2023 по делу N А32-27960/2014 в обжалуемой части отменить.

Взыскать с Магомедова (Нуриева) Тамерлана Ханакаевича в пользу общества с ограниченной ответственностью "Фирма Факел", ИНН 2311039050, убытки в сумме 29248024 рубля.

Постановление арбитражного суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в порядке, определенном главой 35 Арбитражного процессуального Кодекса Российской Федерации, в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в срок, не превышающий месяца со дня его вступления в законную силу, через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий

Г.А. Сурмалян

Судьи

М.Ю. Долгова Н.В. Шимбарева