Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 4 июня 2024 г. N 17АП-3603/24 по делу N А60-32651/2023

г. Пермь

04 июня 2024 г.

Дело N А60-32651/2023

Резолютивная часть постановления объявлена 23 мая 2024 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 04 июня 2024 года.

Семнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего Плаховой Т.Ю.,

судей Темерешевой С.В., Шаркевич М.С.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Охотниковой О.И.,

при отсутствии лиц, участвующих в деле,

(лица, участвующие в деле, о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежащим образом в порядке статей 121, 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на Интернет-сайте Семнадцатого арбитражного апелляционного суда),

рассмотрел в заседании суда апелляционные жалобы ответчиков Решетникова Евгения Владимировича, Сумакова Алексея Викторовича

на решение Арбитражного суда Свердловской области

от 26 февраля 2024 года

по делу N А60-32651/2023

по иску АО "Благсантехмонтаж" (ОГРН 1022800513592, ИНН 2801014545)

к Сумакову Алексею Викторовичу, Вильбову Роману Александровичу, Решетникову Евгению Владимировичу

о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО СК "Инженерные решения" (ИНН 6682009830) и взыскании солидарно 2 982 147,31 руб.,

УСТАНОВИЛ:

АО "Благсантехмонтаж" (далее - истец) обратилось в Арбитражный суд Свердловской области с исковым заявлением о привлечении Сумакова Алексея Викторовича, Вильбова Романа Александровича, Решетникова Евгения Владимировича (далее - ответчики) к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "СК "Инженерные решения" (ИНН 6682009830) и взыскании с них солидарно денежных средств в сумме 2 982 147,31 руб. (с учетом дополнений к иску).

Ответчиком Решетниковым Е.В. представлен отзыв на заявление, в удовлетворении требований в части его привлечения к ответственности просит отказать.

Решением Арбитражного суда Свердловской области от 26.02.2024 (резолютивная часть от 19.02.2024) исковые требования удовлетворены частично. С Сумакова А.В. и Решетникова Е.В. в пользу АО "Благсантехмонтаж" взысканы убытки в размере 2 982 147,31 руб. В удовлетворении требований к Вильбову Р.А. отказано.

Не согласившись с вынесенным решением, ответчики Решетников Е.В. и Сумаков А.В. обжаловали его в апелляционном порядке.

Решетников Е.В. в своей жалобе просит отменить определение в части взыскания с него убытков, принять новый судебный акт о частичном удовлетворении требований, взыскании с Сумакова А.В. в пользу АО "Благсантехмонтаж" убытков в порядке субсидиарной ответственности в сумме 2 982 147,31 руб. Также просит взыскать с Сумакова А.В. в пользу истца денежные средства в сумме 37 911 руб. в счет возмещения расходов по уплате государственной пошлины, понесенных при подаче иска.

В обоснование указывает, что судом не установлена причинно-следственная связь между действиями (бездействием) соучредителя Решетникова Е.В. и возникновением убытков. Ответчиком представлены пояснения, согласно которым он был участником ООО "СК Инженерные решения" и участвовал в хозяйственной деятельности общества в период с 20.11.2015 по 22.12.2018; взаимодействие с АО "Благсантехмонтаж" велось непосредственно руководителем предприятия Сумаковым А.И.; на момент выхода из состава учредителей общества Решетников Е.В. о наличии разногласий по погашению задолженности перед истцом не был осведомлен; общество располагало активами, позволяющими исполнить требования истца по погашению задолженности, в том числе путем получения дебиторской задолженности, продажи основных средств, отраженных в бухгалтерском учете, размер активов превышал размер задолженность АО "Благсантехмонтаж"; с момента выхода из состава учредителей общества по 08.05.2019 (дата исключения общества из Единого государственного реестра юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ)) Решетников Е.В. не располагал информацией о дальнейшей судьбе активов предприятия. Указанное, по мнению Решетникова Е.В., свидетельствует об отсутствии у него признаков недобросовестного поведения, в том числе по выводу активов общества, с целью злостного уклонения от погашения задолженности; ведение хозяйственной деятельности Решетниковым Е.В. с даты вынесения решения о взыскании задолженности в пользу истца не свидетельствует о злостном уклонении контролирующего лица по погашению задолженности перед истцом. Кроме того отмечает, что директор Сумаков А.И. не представил в материалы дела документы о распределении активов предприятия, не раскрыл позицию относительно исковых требований, а также причины, по которым при наличии активов у общества задолженность перед истцом была не погашена.

Сумаков А.В. в своей жалобе просит решение отменить, принять по делу новый судебный акт. Указывает, что на момент выхода из состава учредителей общества он не был осведомлен о наличии разногласий по погашению задолженности перед истцом. Также приводит доводы, аналогичные доводам Решетникова Е.В. о наличии у должника активов и отсутствии в его действиях как контролирующего лица злостного уклонения по погашению задолженности перед истцом.

До начала судебного разбирательства от истца поступил письменный отзыв на апелляционные жалобы, полагает обжалуемое решение законным, обоснованным, принятым с учетом всех обстоятельств, а жалобы - не подлежащими удовлетворению.

От Решетникова Е.В. поступили письменные пояснения к своей апелляционной жалобе, все элементы для привлечения его к субсидиарной ответственности считает отсутствующими. Приводит дополнительные доводы.

Данные пояснения поступили в суд накануне судебного заседания, доказательства их направления в адрес участвующих в деле лиц не представлены, с учетом чего в приобщении к материалам дела данного процессуального документа отказано.

Лица, участвующие в деле, извещенные о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы надлежащим образом, в судебное заседание представителей не направили, в силу ст.ст. 156, 266 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) жалоба рассмотрена в их отсутствие.

Возражений относительно проверки определения суда только в обжалуемой части лицами, участвующими в деле, не заявлено.

Законность и обоснованность судебного акта проверены арбитражным судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном ст.ст. 266, 268 АПК РФ только в обжалуемой части.

Как установлено судом и следует из материалов дела, ООО СК "Инженерные решения" (ОГРН 1156658090335, ИНН 6682009830) зарегистрировано в качестве юридического лица в ЕГРЮЛ 20.11.2015 Инспекцией Федеральной налоговой службы по Верх-Исетскому району г. Екатеринбурга.

Из материалов дела следует, что 18.06.2020 ООО СК "Инженерные решения" исключено из ЕГРЮЛ по решению налогово органа как недействующее юридическое лицо.

С момента создания общества и на момент его исключения из ЕГРЮЛ его генеральным директором (руководителем) являлся Сумаков Алексей Викторович.

С момента создания ООО СК "Инженерные решения" его учредителями являлись Решетников Е.В. и Сумаков А.В. с долей участия в уставном капитале по 50% у каждого. Решетников Е.В. являлся участником общества по 20.12.2018; Сумаков А.В. по 29.07.2019. С 08.05.2019 по дату исключения общества из ЕГРЮЛ его участником был Вильбов Роман Александрович с долей в уставном капитале 1,96%, с 30.07.2019 обществу принадлежит 98,04% доли в его уставном капитале.

АО "Благсантехмонтаж" обратилось в арбитражный суд с заявлением о привлечении Сумакова А.В., Решетникова Е.В., Вильбова Р.А. (далее - ответчики) к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "СК "Инженерные решения" (ИНН 6682009830) и взыскании с них солидарно денежных средств в сумме 2 982 147,31 руб.

В обоснование предъявленных требований истец ссылался на то, что решением Арбитражного суда Амурской области от 12.04.2018 по делу N А04-1052/2018 с ООО СК "Инженерные решения" в пользу АО "Благсантехмонтаж" взыскана задолженность в общем размере 2 944 425,31 руб., в том числе: 72 214,61 руб. по договору оказания услуг от 21.03.2017, 100 846,62 руб. по договору оказания услуг от 10.05.2017, 45 727,36 руб. по договору оказания услуг от 06.07.2017, 233 519,65 руб. по договору подряда N 4 на выполнение отдельных видов и комплексов работ от 20.02.2017, 932 000,67 руб. по договору подряда N 5 на выполнение отдельных видов и комплексов работ от 20.02.2017, 1 238 491,06 руб. по договору подряда N 6 на выполнение отдельных видов и комплексов работ от 09.03.2017, 321 625,34 руб. по договору подряда N 7 на выполнение отдельных видов и комплексов работ от 20.03.2017. Также взысканы судебные расходы по уплате госпошлины в сумме 37 722 руб.

Постановлением Шестого арбитражного апелляционного суда от 27.06.2018 Арбитражного суда Амурской области от 12.04.2018 оставлено без изменения, апелляционная жалоба ООО СК "Инженерные решения" - без удовлетворения.

Решение вступило в законную силу, взыскателю выдан исполнительный лист, на основании которого было возбуждено исполнительное производство, которое окончено в связи с исключением общества из ЕГРЮЛ.

По мнению истца, действия контролирующих общество лиц Сумкова А.В., Решетникова Е.В., Вильбова Р.А. свидетельствуют о недобросовестном и неразумном их поведении, халатном отношении к своим обязанностям. Недобросовестным является уклонение от добровольного исполнения обязательств по договорам подряда и оказания услуг N 4 от 20.02.2017, N 5 от 20.02.2017, N 6 от 09.03.2017, N 7 от 20.03.2017, необращение в арбитражный суд с заявлением о признании ООО СК "Инженерные решения" банкротом, при наличии осведомленности о неисполненных перед истцом обязательствах и отсутствии хозяйственной деятельности. Вместо этого участниками общества было принято решение о выплате Решетникову Е.В. и Сумакову А.В. дивидендов по 435 000 руб. каждому (протокол N4 от 24.07.2018), а после указанные лица вышли из состава учредителей общества. Вильбов Р.А. также не предпринял мер по погашению задолженности, не осуществил мероприятия по прекращению деятельности общества через процедуру ликвидации в административном порядке, с погашением задолженности либо через процедуру банкротства. Именно указанные действия ответчиков привели к неисполнению обязательств, установленных вступившим в законную силу судебным актом, исключению общества из ЕГРЮЛ, что повлекло невозможность погашения задолженности. Не проявление должной меры заботливости и осмотрительности со стороны контролирующих должника лиц (ответчиков) означает наличие вины в причинении убытков кредиторам юридического лица.

При рассмотрении спора суд первой инстанции установил, что ответчиками Решетниковым Е.В. и Сумаковым А.В. не предоставлены надлежащие доказательства, опровергающие презумпцию о том, что именно их действия/бездействие привело к невозможности исполнения обязательства перед истцом, что они действовали добросовестно и приняли все меры для исполнения основным должником обязательства перед истцом. С учетом осведомленности ответчиков о наличии у общества обязательств перед истцом, наличия активов, погашение задолженности не осуществлялось, денежные средства были направлены на выплату ответчикам дивидендов, что свидетельствует о заведомом отсутствии у ответчиков намерения исполнять обязательства контролируемого ими юридического лица. Совокупность указанных фактов привела суд к выводу о виновных действиях ответчиков Решетникова Е.В. и Сумакова А.В., вследствие которых ООО СК "Инженерные решения" было исключено из ЕГРЮЛ в административном порядке, что при подобных обстоятельствах является основанием для привлечения их к ответственности в виде убытков, о взыскании с них денежные средства в заявленном истцом размере. Оснований для привлечения ответчика Вильбова Р.А. к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО СК "Инженерные решения" судом не установлено в связи недоказанностью истцом неразумности и недобросовестности его действий.

Из содержания апелляционных жалоб следует, что выводы суда в части отказа в привлечении к ответственности Вильбова Р.А. апеллянтами не оспариваются, судебный акт в данной части апелляционным судом не пересматривается.

Суд апелляционной инстанции, исследовав имеющиеся в деле доказательства в их совокупности в порядке ст.71 АПК РФ, обсудив доводы жалобы, проанализировав нормы материального и процессуального права, пришел к следующим выводам.

Пункт 3.1 ст. 3 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" устанавливает, что в случае, если неисполнение обязательств общества (в том числе вследствие причинения вреда) обусловлено тем, что лица, указанные в п. 1-3 ст. 53.1 ГК РФ, действовали недобросовестно или неразумно, по заявлению кредитора на таких лиц может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам этого общества.

В п. 1-3 ст. 53.1 ГК РФ указаны следующие лица: лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени; члены коллегиальных органов юридического лица; лицо, имеющее фактическую возможность определять действия юридического лица, в том числе возможность давать указания лицам, названным выше.

Исходя из системного толкования указанной нормы возможность привлечения лиц, указанных в п. 1-3 ст. 53.1 названного Кодекса, к субсидиарной ответственности законодатель ставит в зависимость от наличия причинно-следственной связи между неисполнением обществом обязательств и недобросовестными или неразумными действиями данных лиц; бремя доказывания наличия признаков недобросовестности или неразумности в поведении указанных лиц возлагается законом на истца (п. 1, 2 ст. 53.1 ГК РФ).

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пп. 2,3 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица" (далее - Постановление N 62), недобросовестность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор:

- действовал при наличии конфликта между его личными интересами (интересами аффилированных лиц директора) и интересами юридического лица, в том числе при наличии фактической заинтересованности директора в совершении юридическим лицом сделки, за исключением случаев, когда информация о конфликте интересов была заблаговременно раскрыта и действия директора были одобрены в установленном законодательством порядке;

- скрывал информацию о совершенной им сделке от участников юридического лица (в частности, если сведения о такой сделке в нарушение закона, устава или внутренних документов юридического лица не были включены в отчетность юридического лица) либо предоставлял участникам юридического лица недостоверную информацию в отношении соответствующей сделки;

- совершил сделку без требующегося в силу законодательства или устава одобрения соответствующих органов юридического лица;

- после прекращения своих полномочий удерживает и уклоняется от передачи юридическому лицу документов, касающихся обстоятельств, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица;

- знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица, например, совершил сделку (голосовал за ее одобрение) на заведомо невыгодных для юридического лица условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.).

Неразумность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор:

- принял решение без учета известной ему информации, имеющей значение в данной ситуации;

- до принятия решения не предпринял действий, направленных на получение необходимой и достаточной для его принятия информации, которые обычны для деловой практики при сходных обстоятельствах, в частности, если доказано, что при имеющихся обстоятельствах разумный директор отложил бы принятие решения до получения дополнительной информации;

- совершил сделку без соблюдения обычно требующихся или принятых в данном юридическом лице внутренних процедур для совершения аналогичных сделок (например, согласования с юридическим отделом, бухгалтерией и т.п.).

Субсидиарная ответственность руководителя при фактическом банкротстве возглавляемого им юридического лица (глава III.2 Закона о банкротстве), возмещение убытков в силу ст. 1064 ГК РФ, противоправное поведение (в частности, умышленный обман контрагента) лица, осуществляющего функции единоличного исполнительного органа, или иного представителя, повлекшее причинение вреда третьим лицам, может рассматриваться в качестве самостоятельного состава деликта по смыслу ст. 1064 ГК РФ.

Таким образом, физическое лицо, осуществляющее функции руководителя, подвержено не только риску взыскания корпоративных убытков (внутренняя ответственность управляющего перед своей корпораций в лице участников корпорации), но и риску привлечения к ответственности перед контрагентами управляемого им юридического лица (внешняя ответственность перед кредиторами общества).

Однако в силу экстраординарности указанных механизмов ответственности руководителя перед контрагентами управляемого им общества, законодательством и судебной практикой выработаны как материальные условия (основания) для возложения такой ответственности (наличие всей совокупности которых должно быть установлено судом), так и процессуальные правила рассмотрения подобных требований.

Как для субсидиарной (при фактическом банкротстве), так и для деликтной ответственности (например, при отсутствии дела о банкротстве, но в ситуации юридического прекращения деятельности общества) необходимо наличие убытков у потерпевшего лица, противоправности действий причинителя (при презюмируемой вине) и причинно-следственной связи между данными фактами. Ответственность руководителя перед внешними кредиторами наступает не за сам факт неисполнения (невозможности исполнения) управляемым им обществом обязательства, а в ситуации, когда неспособность удовлетворить требования кредитора наступила не в связи с рыночными и иными объективными факторами, в частности, искусственно спровоцирована в результате выполнения указаний (реализации воли) контролирующих лиц.

В соответствии с п. 1 ст. 8 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности.

Положениями ст. 64.2 ГК РФ установлено, что считается фактически прекратившим свою деятельность и подлежит исключению из единого государственного реестра юридических лиц в порядке, установленном законом о государственной регистрации юридических лиц, юридическое лицо, которое в течение двенадцати месяцев, предшествующих его исключению из указанного реестра, не представляло документы отчетности, предусмотренные законодательством Российской Федерации о налогах и сборах, и не осуществляло операций хотя бы по одному банковскому счету (недействующее юридическое лицо).

Аналогичная норма содержится в п. 1 ст. 21.1 Федерального закона от 08.08.2001 N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" (далее - Закон о регистрации, Закон N 129-ФЗ), в соответствии с которой юридическое лицо, которое в течение последних двенадцати месяцев, предшествующих моменту принятия регистрирующим органом соответствующего решения, не представляло документы отчетности, предусмотренные законодательством Российской Федерации о налогах и сборах, и не осуществляло операций хотя бы по одному банковскому счету, признается фактически прекратившим свою деятельность (далее - недействующее юридическое лицо). Такое юридическое лицо может быть исключено из ЕГРЮЛ в порядке, предусмотренном настоящим Федеральным законом.

При наличии одновременно всех указанных в пункте 1 настоящей статьи признаков недействующего юридического лица регистрирующий орган принимает решение о предстоящем исключении юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в актах Конституционного Суда Российской Федерации (постановления от 06.12.2011 N 26-П и от 18.05.2015 N 10-П, определения от 17.01.2012 N 143-0-0 и от 17.06.2013 N 994-0), правовое регулирование, установленное ст. 21.1 Закона N 129-ФЗ, направлено на обеспечение достоверности сведений, содержащихся в ЕГРЮЛ, в том числе о прекращении деятельности юридического лица, доверия к этим сведениям со стороны третьих лиц, предотвращение недобросовестного использования фактически недействующих юридических лиц и тем самым - на обеспечение стабильности гражданского оборота. Юридическое лицо подлежит исключению из ЕГРЮЛ в порядке ст. 21.1 Закона N 129-ФЗ только в случае фактического прекращения своей деятельности.

Порядок исключения юридического лица, прекратившего свою деятельность, из ЕГРЮЛ по решению регистрирующего органа предусмотрен ст. 21.1 Закона N 129-ФЗ.

В силу ст. 2 Закона N 129-ФЗ и п. 1 Положения о Федеральной налоговой службе, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 30.09.2004 N 506, налоговая служба является уполномоченным федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим государственную регистрацию юридических лиц, физических лиц в качестве индивидуальных предпринимателей и крестьянских (фермерских) хозяйств.

При наличии одновременно всех указанных в п. 1 ст. 21.1 Закона N 129-ФЗ признаков недействующего юридического лица регистрирующий орган принимает решение о предстоящем исключении юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц (далее - решение о предстоящем исключении) (п. 2 ст. 21.1 Закона N 129-ФЗ).

Решение о предстоящем исключении должно быть опубликовано в органах печати, в которых публикуются данные о государственной регистрации юридического лица, в течение трех дней с момента принятия такого решения.

Одновременно с решением о предстоящем исключении должны быть опубликованы сведения о порядке и сроках направления заявлений недействующим юридическим лицом, кредиторами или иными лицами, чьи права и законные интересы затрагиваются в связи с исключением недействующего юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц (далее - заявления), с указанием адреса, по которому могут быть направлены заявления (п. 3 ст. 21.1 Закона N 129-ФЗ).

В соответствии с п. 1 приказа Федеральной налоговой службы от 16.06.2006 N САЭ-3-09/355@ сведения, содержащиеся в ЕГРЮЛ и предназначенные для публикации, а также иные сведения, подлежащие опубликованию в соответствии с законодательством Российской Федерации о государственной регистрации, публикуются в журнале "Вестник государственной регистрации".

В соответствии с п. 4 ст. 21.1 Закона N 129 заявления должны быть мотивированными и могут быть направлены или представлены по форме, утвержденной уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным органом исполнительной власти, в срок не позднее, чем три месяца со дня опубликования решения о предстоящем исключении. Эти заявления могут быть направлены или представлены в регистрирующий орган способами, указанными в п. 6 ст. 9 Закона N 129-ФЗ. В таком случае решение об исключении недействующего юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц не принимается.

Согласно выписке из ЕГРЮЛ, 16.08.2019 налоговым органом внесена запись о недостоверности сведений о руководителе общества; 02.03.2020 запись о принятии налоговым органом по заявлению физического лица решения о предстоящем исключении недействующего юридического лица из ЕГРЮЛ.

Указанные действия регистрирующего органа не были обжалованы ни самим обществом, ни его участником.

В соответствии с п. 41 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11.06.2020 N 6, в случае исключения юридического лица из ЕГРЮЛ как недействующего (ст. 64.2 ГК РФ) к обязательственным отношениям, в которых оно участвовало, подлежит применению ст. 419 ГК РФ, если специальные последствия не установлены законом.

В силу ст. 419 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) обязательство прекращается ликвидацией юридического лица (должника или кредитора), кроме случаев, когда законом или иными правовыми актами исполнение обязательства ликвидированного юридического лица возлагается на другое лицо (по требованиям о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, и др.).

Таким образом, признавая ликвидацию юридического лица основанием прекращения обязательств, в которых оно участвует в качестве кредитора или должника, ст. 419 ГК РФ допускает существование предусмотренных законом или иными правовыми актами изъятий из указанного правила.

В случае прекращения деятельности обществом, органом управления (единственным учредителем) должно было принято решение о прекращении деятельности - добровольная ликвидация либо банкротство.

Конституция Российской Федерации в качестве одной из основ конституционного строя провозглашает свободу экономической деятельности (статья 8, часть 1) и закрепляет право каждого на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (ст. 34, ч. 1).

В силу данных конституционных предписаний граждане могут самостоятельно определять сферу своей экономической деятельности и осуществлять ее как непосредственно, в индивидуальном порядке, так и опосредованно, в том числе путем создания коммерческого юридического лица либо участия в нем единолично или совместно с другими гражданами и организациями.

В то же время осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц (ст. 17, ч. 3, Конституции Российской Федерации). Исходя из этого, отдавая предпочтение тому или иному способу осуществления экономической деятельности, граждане соглашаются с теми юридическими последствиями, которые обусловливаются установленным федеральным законодателем - исходя из существа и целевой направленности соответствующего вида общественно полезной деятельности и положения лица в порождаемых ею отношениях - правовым статусом субъектов этой деятельности, включая права и обязанности, а также меры ответственности.

Одной из организационно-правовых форм коммерческих организаций, которые создаются в целях осуществления предпринимательской деятельности и наиболее востребованы рынком, являются хозяйственные общества, в частности их разновидность - общество с ограниченной ответственностью (п. 4 ст. 66 ГК РФ).

Конституционный Суд Российской Федерации ранее обращал внимание на то, что наличие доли участия в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью не только означает принадлежность ее обладателю известной совокупности прав, но и связывает его определенными обязанностями (Определение от 03.07.2014 N 1564-О).

Гражданское законодательство, регламентируя правовое положение коммерческих корпоративных юридических лиц, к числу которых относятся общества с ограниченной ответственностью, также четко и недвусмысленно определяет, что участие в корпоративной организации приводит к возникновению не только прав, но и обязанностей (п.4 ст. 65.2 ГК РФ).

Корпоративные обязанности участников сохраняются до прекращения юридического лица - внесения соответствующей записи в единый государственный реестр юридических лиц. Ряд из них непосредственно связан с самим завершением деятельности организации - это обязанности по надлежащему проведению ликвидации юридического лица.

Завершение деятельности юридических лиц представляет собой протяженные во времени, многостадийные ликвидационные процедуры, направленные, в том числе на обеспечение интересов их кредиторов. Указанные процедуры, как правило, связаны со значительными временными и финансовыми издержками, желание освободиться от которых побуждает контролирующих общество лиц к уклонению от исполнения установленных законом обязанностей по ликвидации юридического лица.

В п. 2 ст. 62 ГК РФ закреплено, что учредители (участники) юридического лица независимо от оснований, по которым принято решение о его ликвидации, в том числе в случае фактического прекращения деятельности юридического лица, обязаны совершить за счет имущества юридического лица действия по ликвидации юридического лица; при недостаточности имущества юридического лица учредители (участники) юридического лица обязаны совершить указанные действия за свой счет.

В случае недостаточности имущества организации для удовлетворения всех требований кредиторов ликвидация юридического лица может осуществляться только в порядке, предусмотренном законодательством о несостоятельности (банкротстве) (п. 6 ст. 61, абзац второй п. 4 ст. 62, п. 3 ст. 63 ГК РФ). На учредителей (участников) должника, его руководителя и ликвидационную комиссию (ликвидатора) (если таковой назначен) законом возложена обязанность по обращению в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом (ст. 9, п. 2 и 3 ст. 224 Закона о банкротстве).

Конституционный Суд Российской Федерации ранее неоднократно обращался к вопросам, связанным с исключением юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц в порядке ст. 21.1 Федерального закона "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей", и, в частности, указывал, что правовое регулирование, установленное данной нормой, направлено на обеспечение достоверности сведений, содержащихся в едином государственном реестре юридических лиц, доверия к этим сведениям со стороны третьих лиц, предотвращение недобросовестного использования фактически недействующих юридических лиц и тем самым - на обеспечение стабильности гражданского оборота (Постановление от 06.12.2011 N 26-П; определения от 17.01.2012 N 143-О-О, от 24.09.2013 N 1346-О, от 26.05.2016 N 1033-О и др.).

Исключение недействующего юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц является вынужденной мерой, приводящей к утрате правоспособности юридическим лицом, минуя необходимые, в том числе для защиты законных интересов его кредиторов, ликвидационные процедуры. Она не может служить полноценной заменой исполнению участниками организации обязанностей по ее ликвидации, в том числе в целях исполнения организацией обязательств перед своими кредиторами, тем более в случаях, когда исковые требования кредитора к организации уже удовлетворены судом и, соответственно, включены в исполнительное производство.

Распространенность случаев уклонения от ликвидации обществ с ограниченной ответственностью с имеющимися долгами и последующим исключением указанных обществ из единого государственного реестра юридических лиц в административном порядке побудила федерального законодателя в п. 3.1 ст. 3 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" (введенном Федеральным законом от 28.12.2016 N 488-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации") предусмотреть компенсирующий негативные последствия прекращения общества с ограниченной ответственностью без предваряющих его ликвидационных процедур правовой механизм, выражающийся в возможности кредиторов привлечь контролировавших общество лиц к субсидиарной ответственности, если их недобросовестными или неразумными действиями было обусловлено неисполнение обязательств общества.

Предусмотренная оспариваемой нормой субсидиарная ответственность контролирующих общество лиц является мерой гражданско-правовой ответственности, функция которой заключается в защите нарушенных прав кредиторов общества, восстановлении их имущественного положения. При этом, как отмечается Верховным Судом Российской Федерации, долг, возникший из субсидиарной ответственности, подчинен тому же правовому режиму, что и иные долги, связанные с возмещением вреда имуществу участников оборота (ст. 1064 ГК РФ) (п. 22 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2020), утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 10.06.2020; определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 03.07.2020 N 305-ЭС19-17007(2)).

При реализации этой ответственности не отменяется и действие общих оснований гражданско-правовой ответственности - для привлечения к ответственности необходимо наличие всех элементов состава гражданского правонарушения: противоправное поведение, вред, причинная связь между ними и вина правонарушителя.

По смыслу п. 3.1 ст. 3 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", рассматриваемого в системной взаимосвязи с положениями п. 3 ст. 53, ст. 53.1, 401 и 1064 ГК РФ, образовавшиеся в связи с исключением из единого государственного реестра юридических лиц общества с ограниченной ответственностью убытки его кредиторов, недобросовестность и (или) неразумность действий (бездействия) контролирующих общество лиц при осуществлении принадлежащих им прав и исполнении обязанностей в отношении общества, причинная связь между указанными обстоятельствами, а также вина таких лиц образуют необходимую совокупность условий для привлечения их к ответственности. Соответственно, привлечение к ней возможно только в том случае, если судом установлено, что исключение должника из реестра в административном порядке и обусловленная этим невозможность погашения им долга возникли в связи с действиями контролирующих общество лиц и по их вине, в результате их недобросовестных и (или) неразумных действий (бездействия).

Неосуществление контролирующими лицами ликвидации общества с ограниченной ответственностью при наличии на момент исключения из единого государственного реестра юридических лиц долгов общества перед кредиторами, тем более в случаях, когда исковые требования кредитора к обществу уже удовлетворены судом, может свидетельствовать о намеренном, в нарушение предписаний статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации, пренебрежении контролирующими общество лицами своими обязанностями, попытке избежать рисков привлечения к субсидиарной ответственности в рамках дела о банкротстве общества, приводит к подрыву доверия участников гражданского оборота друг к другу, дестабилизации оборота, а если долг общества возник перед потребителями - и к нарушению их прав, защищаемых специальным законодательством о защите прав потребителей.

Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно обращал внимание на недобросовестность предшествующего исключению юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц поведения тех граждан, которые уклонились от совершения необходимых действий по прекращению юридического лица в предусмотренных законом процедурах ликвидации или банкротства, и указывал, что такое поведение может также означать уклонение от исполнения обязательств перед кредиторами юридического лица (определения от 13.03.2018 N 580-О, N 581-О и N 582-О, от 29.09.2020 N 2128-О и др.).

Лицам, чьи права и законные интересы затрагиваются в связи с исключением недействующего юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц, законом предоставляется возможность подать мотивированное заявление, при подаче которого решение об исключении недействующего юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц не принимается (п. 3 и 4 ст. 21.1 Федерального закона "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей"), что, в частности, создает предпосылки для инициирования кредитором в дальнейшем процедуры банкротства в отношении должника. Во всяком случае, решение о предстоящем исключении не принимается при наличии у регистрирующего органа сведений о возбуждении производства по делу о банкротстве юридического лица, о проводимых в отношении юридического лица процедурах, применяемых в деле о банкротстве (абзац второй п. 2 ст. 21.1 Федерального закона "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей"). Это дает возможность кредиторам при наличии соответствующих оснований своевременно инициировать процедуру банкротства должника.

Однако само по себе то обстоятельство, что кредиторы общества не воспользовались подобной возможностью для пресечения исключения общества из единого государственного реестра юридических лиц, не означает, что они утрачивают право на возмещение убытков на основании п. 3.1 ст. 3 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью". Во всяком случае, если от профессиональных участников рынка можно разумно ожидать принятия соответствующих мер, предупреждающих исключение общества-должника из реестра, то исходить в правовом регулировании из использования указанных инструментов гражданами, не являющимися субъектами предпринимательской деятельности, было бы, во всяком случае, завышением требований к их разумному и осмотрительному поведению.

При обращении в суд с соответствующим иском доказывание кредитором неразумности и недобросовестности действий лиц, контролировавших исключенное из реестра недействующее юридическое лицо, объективно затруднено. Кредитор, как правило, лишен доступа к документам, содержащим сведения о хозяйственной деятельности общества, и не имеет иных источников сведений о деятельности юридического лица и контролирующих его лиц.

Соответственно, предъявление к истцу-кредитору требований, связанных с доказыванием обусловленности причиненного вреда поведением контролировавших должника лиц, заведомо влечет неравенство процессуальных возможностей истца и ответчика, так как от истца требуется предоставление доказательств, о самом наличии которых ему может быть неизвестно в силу его невовлеченности в корпоративные правоотношения.

По смыслу названного положения ст. 3 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", если истец представил доказательства наличия у него убытков, вызванных неисполнением обществом обязательств перед ним, а также доказательства исключения общества из единого государственного реестра юридических лиц, контролировавшее лицо может дать пояснения относительно причин исключения общества из этого реестра и представить доказательства правомерности своего поведения. В случае отказа от дачи пояснений (в том числе при неявке в суд) или их явной неполноты, непредоставления ответчиком суду соответствующей документации бремя доказывания правомерности действий контролировавших общество лиц и отсутствия причинно-следственной связи между указанными действиями и невозможностью исполнения обязательств перед кредиторами возлагается судом на ответчика.

Таким образом, п. 3.1 ст. 3 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" предполагает его применение судами при привлечении лиц, контролировавших общество, исключенное из единого государственного реестра юридических лиц в порядке, установленном законом для недействующих юридических лиц, к субсидиарной ответственности по его долгам по иску кредитора - физического лица, обязательство общества перед которым возникло не в связи с осуществлением кредитором предпринимательской деятельности и исковые требования кредитора к которому удовлетворены судом, исходя из предположения о том, что именно бездействие этих лиц привело к невозможности исполнения обязательств перед истцом - кредитором общества, пока на основе фактических обстоятельств дела не доказано иное.

Само по себе исключение общества с ограниченной ответственностью из ЕГРЮЛ - учитывая различные основания, при наличии которых оно может производиться, возможность судебного обжалования действий регистрирующего органа и восстановления правоспособности юридического лица, а также принимая во внимание принципы ограниченной ответственности, защиты делового решения и неизменно сопутствующие предпринимательской деятельности риски - не может служить неопровержимым доказательством совершения контролирующими общество лицами недобросовестных действий, повлекших неисполнение обязательств перед кредиторами, и достаточным основанием для привлечения к ответственности в соответствии с положениями, закрепленными в п. 3.1 ст. 3 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью".

Соответственно, лицо, контролирующее общество, не может быть привлечено к субсидиарной ответственности, если докажет, что при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по обычным условиям делового оборота и с учетом сопутствующих деятельности общества с ограниченной ответственностью предпринимательских рисков, оно действовало добросовестно и приняло все меры для исполнения обществом обязательств перед своими кредиторами.

Сделанный в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 21.05.2021 N 20-П вывод, связанный с предметом рассмотрения по данному делу, сам по себе не может рассматриваться как исключающий применение такого же подхода к распределению бремени доказывания в случаях, когда кредитором выступает иной субъект, нежели физическое лицо, обязательство общества перед которым возникло не в связи с осуществлением кредитором предпринимательской деятельности. Во всяком случае, федеральный законодатель не лишен возможности внести в нормативное регулирование субсидиарной ответственности лиц, контролировавших юридическое лицо, исключенное из единого государственного реестра юридических лиц (в административном порядке), изменения с учетом правовых позиций, выраженных в настоящем Постановлении.

В рассматриваемом случае ответчики Решетников Е.В. и Сумаков А.В. не доказали, что предприняли все необходимые меры по прекращению действия юридического лица в предусмотренных законом процедурах ликвидации или банкротства (если отсутствовала необходимость продолжения деятельности юридического лица) или по предотвращению его исключении из ЕГРЮЛ в административном порядке (если имелась необходимость продолжения деятельности юридического лица), напротив, они поспособствовали его исключению.

Как следует из материалов дела, вступившим в законную силу решением Арбитражного суда Амурской области от 12.04.2018 по делу N А04-1052/2018 с ООО СК "Инженерные решения" в пользу АО "Благсантехмонтаж" взыскана задолженность в общем размере 2 944 425,31 руб. по договорам подряда и оказания услуг, взысканная задолженность образовалась в июле 2017 г.

На указанное решение ООО СК "Инженерные решения" в лице директора Сумакова А.В. была подана апелляционная жалоба, в удовлетворении которой постановлением Шестого арбитражного апелляционного суда от 27.06.2018 отказано. Подача жалобы опровергает доводы ответчика Сумакова А.В. об отсутствии у него информации о неисполненных ООО СК "Инженерные решения" обязательствах перед АО "Благсантехмонтаж".

Доводы ответчика Решетникова Е.В., заявленные в суде первой инстанции, о том, что задолженность перед истцом образовалась в результате несогласия в части расчета суммы задолженности, а также в связи с отсутствием оплаты со стороны генерального подрядчика ООО "Бикор БМП" судом первой инстанции отклонены со ссылкой на то, что неисполнение обязанности по оплате контрагентом ООО "Бикор БМП" не освобождает от исполнения обязанности по оплате, образовавшейся перед истцом, с учетом осведомленности ответчика о наличии спора в Арбитражном суде Амурской области и результатах его рассмотрения.

Из Картотеки арбитражных дел следует, что ООО СК "Инженерные решения" обращалось за взысканием с генерального подрядчика ООО "Бикор БМП" задолженности по договору субподряда N 29/БИК/ИР от 15.06.2016, решением Арбитражного суда г.Москвы от 24.08.2018 по делу N А40-133870/2018 иск удовлетворен, с ответчика взыскана задолженность в размере 1 168 918,41 руб.

При этом согласно судебным актам по названному делу, отзыву ООО СК "Инженерные решения" на апелляционную жалобу ООО "Бикор БМП", на основании указанного договора субподряда истцом выполнены и ответчиком приняты работы на общую сумму 24 815 610,68 руб., в том числе в ноябре 2017 г. на сумму 6 723 992,67 руб., генеральный подрядчик произвел оплату истцу не в полном объеме, за работы, выполненные в ноябре 2017 г., задолженность составила 1 168 918,41 руб. Именно за взысканием этой задолженности ООО СК "Инженерные решения" обратилось в суд.

То есть генеральный подрядчик произвел оплату ООО СК "Инженерные решения" за выполненные им работы по ноябрь 2017 г. включительно в общем размере 23 646 692,27 руб.

Иные дела по иску ООО СК "Инженерные решения" к ООО "Бикор БМП" в Картотеке арбитражных дел отсутствуют.

Как следует из пояснений Решетникова Е.Р., договор между АО "Благсантехмонтаж" и ООО СК "Инженерные решения" (по которому образовалась задолженность) заключен для целей исполнение договора субподряда с генеральным подрядчиком ООО "Бикор БМП" N 29/БИК/ИР от 15.06.2016.

Согласно решению Арбитражного суда Амурской области от 12.04.2018 по делу N А04-1052/2018, ООО СК "Инженерные решения" приняло без замечаний выполненные АО "Благсантехмонтаж" работы 12.04.2017, срок их оплаты наступил 15.04.2017.

Вопреки утверждению Решетникова Е.Р., из судебных актов, материалов дела N А04-1052/2018, размещенных в Картотеке арбитражных дел, не усматривается наличие спора по размеру задолженности, более того, размер задолженности, предъявленной ко взысканию истцом, подтвержден представленным в материалы дела актом сверки взаимных расчетов, подписанным со стороны ООО СК "Инженерные решения" его руководителем Сумаковым А.В.

В период возникновения обязательств ООО СК "Инженерные решения" перед истцом генеральный подрядчик производил оплату за выполненные ООО СК "Инженерные решения" работы (иное из материалов дела не усматривается).

Однако, сведения о расходовании полученных от ООО "Бикор БМП" денежных средств ответчиками не представлены. Причины неисполнения обязательств по оплате работ, выполненных АО "Благсантехмонтаж" для ООО СК "Инженерные решения", которые последним сданы генеральному подрядчику в период, когда последний оплату принятых работ производил, не раскрыты.

Более того, размер задолженности ООО "Бикор БМП" более чем два раза меньше задолженности ООО СК "Инженерные решения" перед АО "Благсантехмонтаж", то есть долг перед истцом не мог быть покрыт за счет платежей со стороны генерального подрядчика.

При таких обстоятельствах оснований полагать, что причиной неисполнения ООО СК "Инженерные решения" обязательств перед АО "Благсантехмонтаж" явилось бездействие ООО "Бикор БМП" по оплате выполненных работ подконтрольному ответчикам обществу не имеется.

На другие обстоятельства, повлекшие объективную невозможность исполнения ООО СК "Инженерные решения" обязательства перед АО "Благсантехмонтаж", ответчики не ссылаются.

Суд первой инстанции верно указал на непредставление ответчиками каких-либо убедительных доказательств того, что имущественное положение ООО СК "Инженерные решения" действительно не позволило исполнить указанный судебный акт по объективным причинам. При этом ответчики располагали и не могли не располагать всеми необходимыми документами о деятельности общества.

Более того, из бухгалтерской отчетности ООО СК "Инженерные решения" усматривается наличие активов на отчетные даты за 2017, 2018 гг. в размерах 13 828 000 руб. и 37 402 000 руб. соответственно, при кредиторской задолженности, равной 9 309 000 руб. и 35 011 000 руб.; чистая прибыль общества составила по итогам 2017 г. - 4 771 000 руб., по итогам 2018 г. - 569 000 руб.

Данные сведения бухгалтерской отчетности ООО СК "Инженерные решения" свидетельствуют о наличии у общества активов в размере, достаточном для погашения задолженности перед истцом, на что правомерно указал суд первой инстанции.

Однако, аргументированных пояснений о причинах неисполнения обязательств ООО СК "Инженерные решения" перед истцом, при наличии для этого финансовой возможности, ответчиками не даны.

Более того, из материалов дела усматриваются основания для вывода о том, что неисполнение обязательств ООО СК "Инженерные решения" перед АО "Благсантехмонтаж" обусловлено поведением контролирующих лиц - Сумакова А.В. и Решетникова Е.Р.

Из выписки по расчетному счету ООО СК "Инженерные решения" выявлены перечисления денежных средств в пользу Сумакова А.В. и Решетникова Е.Р. (займы, на хозяйственные нужды и командировочные расходы). При этом не усматривается возврат заемных средств, соответствующие пояснения и доказательства по этому вопросу ответчиками не представлены, также не представлены ими сведения и доказательства расходования полученных "на подотчет" средств в интересах общества, несмотря на неоднократные предложения суда представить таковые.

Помимо этого, 25.06.2018 на расчетный счет, открытый в ПАО "Промсвязьбанк", от АО "Транснефть-Сибирь" поступили денежные средства в сумме 812 288,29 руб. в счет погашение задолженности, однако, ответчики, располагая данной денежной суммой, обязанность по оплате задолженности, образовавшейся перед истцом за год до этого, не исполнили.

Вместо этого, ответчиками принято решение (протокол N 3 от 26.06.2018) о выплате дивидендов за 2017 г., в результате чего Решетникову Е.В. выплачены дивиденды в сумме 747 125 руб. (п/п N 436 от 26.06.2018), Сумакову А.В. - 747 125 руб. (п/п N 442 от 26.06.2018).

По утверждению Решетникова Е.В., выплата дивидендов за 2017 г. осуществлена на законных основаниях, поскольку на тот момент задолженность перед истцом отсутствовала, так как в Арбитражном суде Свердловской области, Семнадцатом Арбитражном апелляционном суде велся спор с АО "Благсантехмонтаж"; денежные средства, выплаченные в виде дивидендов, были получены обществом в результате исполнения обязательства перед иным контрагентом.

Данные доводы обоснованно отклонены судом первой инстанции.

Согласно п. 1 ст. 28 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" общество вправе ежеквартально, раз в полгода или раз в год принимать решение о распределении своей чистой прибыли между участниками общества. Решение об определении части прибыли общества, распределяемой между участниками общества, принимается общим собранием участников общества.

В то же время общество не вправе принимать решение о распределении своей прибыли между участниками общества: до полной оплаты всего уставного капитала общества; до выплаты действительной стоимости доли или части доли участника общества в случаях, предусмотренных настоящим Федеральным законом; если на момент принятия такого решения общество отвечает признакам несостоятельности (банкротства) в соответствии с федеральным законом о несостоятельности (банкротстве) или если указанные признаки появятся у общества в результате принятия такого решения; если на момент принятия такого решения стоимость чистых активов общества меньше его уставного капитала и резервного фонда или станет меньше их размера в результате принятия такого решения; в иных случаях, предусмотренных федеральными законами (ст. 29 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью").

Пояснения и соответствующие доказательства наличия условий для выплаты в июне 2018 г. дивидендов по итогам 2017 г. ответчиками не представлены.

Согласно сведениям бухгалтерской отчетности, по итогам 2017 г. у ООО СК "Инженерные решения" действительно имелась чистая прибыль в размере, достаточном для выплаты участникам общества дивидендов в общем размере 1 494 250 руб., но данного обстоятельства недостаточно для вывода о добросовестности действий участников общества по выплате себе дивидендов.

Как следует из материалов дела, начиная с мая 2018 г. участниками общества осуществляются действия по перечислению себе денежных средств подконтрольного им общества с указанием в назначении платежей на предоставление займов, на хозяйственные нужды и командировочные расходы, в том числе в значительных размерах (от 1,5 млн. до 3,5 млн.), причем по несколько таких платежей в течение 102 дней (к примеру, 17.05.2018 на хоз.нужды и командировочные расходы ответчиками получено более 7 млн. руб., 18.05.2018 - около 11 млн. руб., в период 21-23.05.2018 - более 7,5 млн. руб.). Как указано ранее, доказательства возврата заемных средств, расходования средств, полученных "на подотчет", на командировочные расходы, в интересах общества, ответчиками не представлены, пояснения не даны.

При этом имеются основания полагать, что участниками общества сворачивалась деятельность ООО СК "Инженерные решения", о чем свидетельствует движение денежных средств по счетам общества. Согласно сведениям ФНС о банковских счетах общества (л.д.41) счет в АО "ВУЗ-банк" был закрыт 14.03.2017, два счета в ПАО "Сбербанк" закрыты 31.05.2018, в АКБ "Коммерческий банк "Авангард" - 22.06.2020 (после исключения общества из ЕГРЮЛ), ПАО "Промсвязьбанк" - 29.06.2020 (после исключения общества из ЕГРЮЛ).

Последняя операция по счету в АКБ "Коммерческий банк "Авангард" совершена Сумаковым А.В. 13.12.2018 на сумму 50 000 руб. в свою пользу с назначением "на хоз.нужды" (л.д.94), по счету в ПАО "Промсвязьбанк" последняя операция совершена 31.08.2018 (платеж в бюджет во исполнение решений о взыскании); после этой операции отражено только поступление 1 000 руб. - взнос Вильбова Р.А. в уставный капитал (общества).

Доказательства осуществления ООО СК "Инженерные решения" хозяйственной деятельности после 13.12.2018 в материалах дела не имеется, ответчиками не представлены.

При этом, согласно упрощенной бухгалтерской отчетности за 2018 г., на отчетную дату у общества имелись активы более 37 млн. руб., их судьба ответчиками не раскрыта.

Указанные обстоятельства позволяют прийти к выводу о том, что ответчиками совершены действия по выводу активов общества, в том числе путем выплаты дивидендов, дальнейшему прекращению его деятельности, после чего они вышли из состава его участников (Решетников Е.В. - 20.12.2018, Сумаков А.В. - 29.07.2019). Единственным участником общества, уже не ведущего деятельность, стал Вильбов Р.А., причем с минимальной долей участия в уставном капитале общества; какие-либо документальные свидетельства реализации им полномочий участника, реального осуществления им управления обществом в деле отсутствуют.

Таким образом, к моменту вынесения налоговым органом решения о предстоящем исключении ООО СК "Инженерные решения" из ЕГРЮЛ (02.03.2020), общество более года как не осуществляло операций по счетам, не вело свою деятельность.

Несмотря на запись в ЕГРЮЛ о недостоверности сведений в отношении руководителя ООО СК "Инженерные решения" Сумакова А.В., внесенную на основании соответствующего заявления Сумакова А.В., которое было подано им после выхода из состава участников общества (29.07.2019) и вхождения в состав участников общества 18.05.2019 Вильбова Р.А., информация о назначении на должность единоличного исполнительного органа иного лица отсутствует, соответствующие документы в материалы дела не представлены. Следовательно, руководителем общества до момента его исключения из ЕГРЮЛ являлся Сумаков А.В., и должен нести ответственность за неисполнение подконтрольного ему общества обязательств.

Указанное подтверждает направленность действий Сумакова А.В. по внесению в ЕГРЮЛ записи о недостоверности сведений о юридическом лице, на исключение ООО СК "Инженерные решения" из ЕГРЮЛ и, как следствие, на уклонение от исполнения обязательств перед АО "Благсантехмонтаж" о которых он был осведомлен.

Пояснений о причинах исключения общества из ЕГРЮЛ, которые бы отвечали требованиям разумности и достоверности, ответчики суду не дали, невозможность исполнения обязательств обществом перед кредиторами не доказал.

Получение Решетниковым Е.Р. денежных средств общества на хозяйственные нужды и командировочные расходы, его пояснения об участии в деятельности общества, об осведомленности о заключении договора с ООО "Бикор БМП", договоров с АО "Благсантехмонтаж", их исполнении ООО СК "Инженерные решения" подтверждают, что связь данного ответчика с обществом не ограничивалась его участием в уставном капитале общества, он, наряду с Сумаковым А.В., непосредственно управлял обществом, участвовал в осуществлении им своей хозяйственной деятельности, выводу активов общества. Указанное опровергает доводы ответчика о неосведомленности относительно финансового положения должника, наличия у него неисполненных обязательств перед истцом.

При таком положении суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что неисполнение обязательств ООО СК "Инженерные решения" перед АО "Благсантехмонтаж" явилось следствием неправомерных действий ответчиков Сумакова А.В. и Решетникова Е.Р. наличии в этой связи оснований для привлечения их к субсидиарной ответственности по обязательствам подконтрольного им общества.

Каких-либо доводов и возражений относительно размера ответственности лицами, участвующими в деле, не заявлено.

Доводы заявителей апелляционных жалоб фактически сводятся к повторению утверждений, исследованных и правомерно отклоненных арбитражным судом первой инстанции, и не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного акта, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем, признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными и не могут служить основанием для отмены судебного акта в обжалуемой части, поскольку не свидетельствуют о нарушении судом первой инстанции норм материального и процессуального права, а лишь указывают на несогласие заявителя апелляционной жалобы с оценкой судом доказательств.

Таким образом, суд первой инстанции правильно определил юридически значимые обстоятельства, дал правовую оценку установленным обстоятельствам, постановил законное и обоснованное решение. Выводы суда первой инстанции соответствуют обстоятельствам дела. Нарушений норм материального и процессуального права, влекущих отмену решения, судом первой инстанции допущено не было.

Доводы апелляционной жалобы не опровергают выводов решения суда первой инстанции и не содержат указаний на новые имеющие значение для дела обстоятельства, не исследованные судом первой инстанции, в связи с чем, оснований для отмены решения суда первой инстанции в обжалуемой части по доводам апелляционной жалобы не имеется.

В соответствии с ч. 12 п. 1 ст. 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации (часть вторая), при подаче апелляционной жалобы на решение арбитражного суда государственная пошлина оплачивается в размере 50 процентов размера государственной пошлины, подлежащей уплате при подаче искового заявления неимущественного характера. При подаче исковых заявлений неимущественного характера государственная пошлина уплачивается в размере 6 000 руб. Следовательно, государственная пошлина по апелляционной жалобе на решение должна быть уплачена в размере 3 000 руб.

Судебные расходы по уплате государственной пошлины в связи с подачей апелляционной жалобы в порядке ст. 110 АПК РФ подлежат отнесению на заявителя жалобы. Поскольку при подаче апелляционной жалобы Решетниковым Е.В. были представлены доказательств оплаты государственной пошлины в сумме 150 руб., с него подлежит взысканию в доход федерального бюджета государственная пошлина в размере 2 700 руб. Сумаковым А.В. доказательства оплаты государственной пошлины за апелляционную жалобу не представлены, в связи с чем, с него в доход федерального бюджета подлежит взысканию 3 000 руб.

Руководствуясь статьями 110, 176, 258, 268, 269, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Семнадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Свердловской области от 26 февраля 2024 года по делу N А60-32651/2023 в обжалуемой части оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Взыскать с Решетникова Евгения Владимировича в доход федерального бюджета государственную пошлину по апелляционной жалобе в размере 2 700 (две тысячи семьсот) рублей.

Взыскать с Сумакова Алексея Викторовича в доход федерального бюджета государственную пошлину по апелляционной жалобе в размере 3 000 (три тысячи) рублей.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Уральского округа в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, через Арбитражный суд Свердловской области.

Председательствующий

Т.Ю. Плахова

Судьи

С.В. Темерешева М.С. Шаркевич