Постановление Арбитражного суда Московского округа от 16 ноября 2020 г. N Ф05-15456/19 по делу N А40-217511/2017

Москва

16 ноября 2020 г.

Дело N А40-217511/17

Резолютивная часть постановления объявлена 9 ноября 2020 года.

Полный текст постановления изготовлен 16 ноября 2020 года.

Арбитражный суд Московского округа

в составе: председательствующего - судьи Тарасова Н.Н.,

судей Зеньковой Е.Л., Мысака Н.Я.,

при участии в судебном заседании:

от общества с ограниченной ответственностью "Московская эксплуатирующая компания" - Красикова А.Н., по доверенности от 21.02.2020;

от публичного акционерного общества "Московская объединенная энергетическая компания" - Синицына Е.И. по доверенности от 28.06.2019,

от конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью Управляющая компания "Столица" - Соколовский Н.Р. явился лично, предъявил паспорт;

рассмотрев в судебном заседании кассационные жалобы

общества с ограниченной ответственностью "Московская эксплуатирующая компания" и Купчина А.А.

на постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 01.09.2020

по заявлению о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности

в рамках рассмотрения дела о признании несостоятельным (банкротом) общества с ограниченной ответственностью УК "Столица",

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда города Москвы от 20.08.2018 общество с ограниченной ответственностью УК "Столица" (далее - должник) признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим должника утвержден Соколовский Н.Р.

В Арбитражный суд города Москвы поступило заявление публичного акционерного общества "Московская объединенная энергетическая компания" (далее - кредитора) о привлечении общества с ограниченной ответственностью "Московская эксплуатирующая компания" (далее - общества), Соколовой Е.В., Купчина А.А. и Обозова В.Н. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, которое определением Арбитражного суда города Москвы от 22.06.2020 было удовлетворено частично - бывшие руководители должника Соколова Е.В. и Обозов В.Н. были привлечены к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, производство по заявлению в части определения размера ответственности было приостановлено до окончания расчетов с кредиторами, в остальной части требований было отказано.

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 01.09.2020 определение Арбитражного суда города Москвы от 22.06.2020 было отменено в части, к субсидиарной ответственности по обязательствам должника солидарно с Соколовой Е.В. и Обозовым В.Н., были привлечены общество и Купчин А.А., в остальной части определение было оставлено без изменения.

Не согласившись с постановлением суда апелляционной инстанции, общество и Купчин А.А. обратились в Арбитражный суд Московского округа с кассационными жалобами, в которых, указывая на неправильное применение судом норм материального права и неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения данного дела, просят удовлетворить кассационные жалобы, обжалуемое постановление суда апелляционной инстанции отменить, оставить в силе определение суда первой инстанции.

В судебном заседании представитель общества доводы обеих кассационных жалоб поддержал, а конкурсный управляющий должника и представитель кредитора просили суд обжалуемое постановление оставить без изменения, ссылаясь на его законность и обоснованность, а кассационные жалобы - без удовлетворения.

Заявитель кассационной жалобы Купчин А.А. своими процессуальными правами распорядился самостоятельно, явку своего представителя в судебное заседание не обеспечил и доводы своей кассационной жалобы не поддержал.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения кассационных жалоб, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что, в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не препятствует рассмотрению кассационных жалоб в их отсутствие.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ), информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Выслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, явившихся в судебное заседание, изучив доводы кассационных жалоб и возражений относительно них, исследовав материалы дела, проверив в порядке статей 284, 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судом апелляционной инстанции норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в обжалуемом постановлении, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, суд кассационной инстанции приходит к следующим выводам.

Согласно статье 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

Как усматривается из материалов дела и было установлено судом первой инстанции, в период с 04.09.2015 по 09.12.2016 Соколова Е.В. являлась генеральным директором должника.

В период с 09.12.2016 по 20.08.2018 генеральным директором должника являлся Обозов В.Н.

Общество в период с 20.08.2015 по 20.12.2016 являлось мажоритарным участником должника.

В период с 18.05.2015 по 04.03.2019 Купчин А.А. являлся генеральным директором общества.

Полагая, что в результате действий (бездействия) указанных лиц должнику и его кредиторам был причинен существенный вред, кредитор, ссылаясь на положение статьи 61.11 Закона о банкротстве, обратился в суд с заявлением о привлечении их к субсидиарной ответственности.

Удовлетворяя заявление кредитора в части привлечения к субсидиарной ответственности Соколовой Е.В. и Обозова В.Н., суд первой инстанции исходил из следующего.

В период исполнения Соколовой Е.В. обязанностей генерального директора, должником были совершены в период с 18.03.2016 по 31.10.2016 перечисления должником в пользу общества с ограниченной ответственностью "Техинжиниринг" денежных средств на общую сумму 3 800 000 руб.

Вступившим в законную силу определением Арбитражного суда города Москвы от 17.04.2019, указанная цепочка сделок была признана недействительной.

В период с 29.09.2016 по 23.11.2016 должником в пользу общества с ограниченной ответственностью "Техинжиниринг" были совершены 2 банковские операции по перечислению денежных средств на общую сумму 440 000 руб., которые вступившим в законную силу определением Арбитражного суда города Москвы от 29.04.2019, также были признаны недействительными.

В период с 11.12.2015 по 05.10.2016 должником в пользу общества с ограниченной ответственностью "Капитал строй 2014" были совершены 16 платежей на общую сумму 22 589 355,24 руб., а в период с 08.07.2016 по 02.09.2016, соответственно, совершены 4 платежа на общую сумму 3 757 373,38 руб.

Вступившим в законную силу определением Арбитражного суда города Москвы от 05.06.2019, указанная цепочка сделок была признана недействительной.

Таким образом, констатировал суд первой инстанции, исходя из содержания указанные судебных актов, на момент совершения данных сделок должник отвечал признаку неплатежеспособности, кроме того, судами был установлен тот факт, что указанные сделки на общую сумму 30 586 728,62 руб. были совершены с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов должника, о чем Соколова Е.В., замещая должность генерального директора не могла об этом не знать.

Денежные средства на момент обращения кредитора с рассматриваемым заявлением в конкурсную должника массу не возвращены.

Согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам.

К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными.

При этом, следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.)

Если к ответственности привлекается лицо, являющееся номинальным либо фактическим руководителем, иным контролирующим лицом, по указанию которого совершена сделка, или контролирующим выгодоприобретателем по сделке, для применения презумпции заявителю достаточно доказать, что сделкой причинен существенный вред кредиторам.

Одобрение подобной сделки коллегиальным органом (в частности, наблюдательным советом или общим собранием участников (акционеров) не освобождает контролирующее лицо от субсидиарной ответственности.

Между тем, отметил суд первой инстанции, Соколова Е.В., достоверно зная о неудовлетворительном экономическом состоянии должника, не предприняла мер к погашению задолженности.

Кроме того, судом было принято во внимание отсутствие доказательств того, что Соколова Е.В. передала следующему генеральному директору - Обозову В.Н. документы бухгалтерского учета и (или) отчетности.

Основанием для привлечения к субсидиарной ответственности Обозова В.Н., как установил суд первой инстанции, является не передача им документов бухгалтерского учета и отчетности, что, в свою очередь, воспрепятствовало формированию и реализации конкурсной массы.

Именно бывший руководитель должника должен представить доказательства, свидетельствующие о том, что невозможность пополнения конкурсной массы и удовлетворения требований кредиторов была обусловлена объективным отсутствием у должника имущества (кроме ситуации умышленного увеличения контролирующим лицом обязательств при невозможности их исполнения), а не искажением либо непередачей бухгалтерской документации конкурсному управляющему.

При доказанности ответчиком своих возражений в удовлетворении заявления о привлечении руководителя к субсидиарной ответственности может быть отказано.

В пункте 24 постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - постановление от 21.12.2017 N 53) также разъяснено, что, в силу пункта 3.2 статьи 64, абзаца 4 пункта 1 статьи 94, абзаца 2 пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве, на руководителе должника лежат обязанности по представлению арбитражному управляющему документации должника для ознакомления или по ее передаче управляющему.

Арбитражный управляющий вправе требовать от руководителя (а также от других лиц, у которых фактически находятся соответствующие документы) по суду исполнения данной обязанности в натуре применительно к правилам статьи 308.3 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).

Применяя при разрешении споров о привлечении к субсидиарной ответственности презумпции, связанные с непередачей, сокрытием, утратой или искажением документации, необходимо учитывать следующее.

Заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

В соответствии с данными, содержащимися в бухгалтерской документации должника за 2015 год, и приведенной динамикой изменения активов должника, можно сделать вывод о том, что основным активом должника являлась дебиторская задолженность.

Между теми, отметил суд первой инстанции, отсутствие первичных бухгалтерских документов не позволило конкурсному управляющему должным образом осуществить действия по формированию конкурсной массы и удовлетворению требований кредиторов.

Согласно пункту 2 статьи 126 Закона о банкротстве, с даты принятия арбитражным судом решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства прекращаются полномочия руководителя должника.

Руководитель должника в течение трех дней с даты утверждения конкурсного управляющего обязан обеспечить передачу бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей конкурсному управляющему.

В случае уклонения от указанной обязанности руководитель должника несет ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Обязанность, возложенная на Обозова В.Н. решением суда от 20.08.2018 исполнена не была.

Сама по себе не передача предыдущим руководителем новому необходимых документов не освобождает последнего от ответственности и не свидетельствует об отсутствии вины.

Добросовестный и разумный руководитель обязан совершить действия по истребованию документации у предыдущего руководителя (применительно к статье 308.3 ГК РФ) либо по восстановлению документации иным образом (в частности, путем направления запросов о получении дубликатов документов в компетентные органы, взаимодействия с контрагентами для восстановления первичной документации и т.д.).

Указанные обстоятельства свидетельствуют о неисполнении обязанностей, возложенных на руководителя должника - Обозова В.Н. по передаче конкурсному управляющему бухгалтерской и иной документации должника, материальных и иных ценностей, в связи с чем, у конкурсного управляющего отсутствовала возможность формирования конкурсной массы должника.

Руководствуясь вышеназванными нормами права и соответствующими разъяснениями, исследовав и оценив по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации относимость, допустимость, достоверность каждого из представленных доказательств в отдельности, исходя из изложенных выше выводов, учитывая в совокупности обстоятельства данного спора, суд установил, что действия Обозова В.Н. образуют состав гражданско-правового нарушения, влекущего возложение на указанное лицо субсидиарной ответственности по обязательствам должника наряду с Соколовой Е.В.

Отказывая в привлечении к субсидиарной ответственности общества и Купчина А.А., суд первой инстанции исходил из следующего.

Пунктом 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве установлено, что пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо: 1) являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии; 2) имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника.

Между тем, кредитором в материалы дела не представлены доказательства того, что общество и Купчин А.А. совершали действий и бездействия, которые бы могли привести или привели к несостоятельности должника и к невозможности погашения требований кредиторов.

Так, отметил суд первой инстанции, общество приобрело долю в уставном капитале должника 13.07.2015.

На основании представленных в дело доказательств, в том числе с учетом заключения независимого аудита, анализом финансового состояния должника, суд первой инстанции установил, что в период с января по сентябрь 2015 года в организации наблюдается низкая платежеспособность, о чем свидетельствует коэффициент текущей ликвидности и отрицательное значение коэффициента обеспеченности собственными оборотными средствами.

В организации отсутствовали собственный оборотный капитал.

С сентября 2015 года деловая активность должника улучшается, наблюдается рост выручки организации, связанный с увеличением количества принятых на обслуживание домов.

За второе полугодие 2015 года общество получило прибыль и увеличило как собственный капитал, так и собственные оборотные средства.

В результате роста деловой активности наблюдается увеличение как дебиторской, так и кредиторской задолженности.

С сентября 2015 года платежеспособность улучшается, о чем свидетельствует рост коэффициента текущей ликвидности, наличие в организации собственного оборотного капитала.

Вместе с тем, отметил суд первой инстанции, по общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия.

Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.).

Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.

Данный подход нашел отражение правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной в пункте 3 постановления от 21.12.2017 N 53.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего арбитражного суда Российской Федерации от 01.07.1996 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", при разрешении споров, связанных с ответственностью учредителей (участников) юридического лица, признанного несостоятельным (банкротом), собственника его имущества или других лиц, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия, суд должен учитывать, что указанные лица могут быть привлечены к субсидиарной ответственности в тех случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана их указаниями или иными действиями.

Как предусмотрено пунктом 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве (ред. от 29.07.2017), под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в т.ч., по совершению сделок и определению их условий.

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.10 Закона о банкротстве (ред. от 29.07.2017), возможность определять действия должника может достигаться:

в силу нахождения с должником (руководителем или членами органов управления должника) в отношениях родства или свойства, должностного положения; в силу наличия полномочий совершать сделки от имени должника, основанных на доверенности, нормативном правовом акте либо ином специальном полномочии; в силу должностного положения (в частности, замещения должности главного бухгалтера, финансового директора должника либо лиц, указанных в подпункте 2 пункта 4 названной статьи, а также иной должности, предоставляющей возможность определять действия должника); иным образом, в т.ч., путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом.

Вместе с тем, отметил суд первой инстанции, доказательств того, что общество и Купчин А.А. являлись фактически контролирующими должника лицами по смыслу статьи 61.10 Закона о банкротстве, материалы дела не содержат.

Так же, суд первой инстанции констатировал, что в материалах дела не содержится доказательств того, что общество и Купчин А.А. давали должнику, либо руководителю должника какие-либо указания по ведению хозяйственной деятельности или иные обязательные для исполнения указания, а в материалы дела не представлено доказательств, того что общество и Купчин А.А. знали о действительном финансовом состоянии должника, поскольку годовые бухгалтерские балансы представлялись участнику общества ежегодно, последний баланс который утверждался обществом был баланс за 2015 год, который был положительным, впоследствии общество вышло из состава участников должника.

Суд первой инстанции отметил, что совершенные должником сделки собранием участников не одобрялись.

С учетом изложенного, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что заявление кредитора в части привлечения общества и Купчина А.А. к субсидиарной ответственности удовлетворению не подлежит.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции об отсутствии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности общества и Купчина А.А., указав, что само по себе участие в органах должника не свидетельствует о наличии статуса контролирующего его лица.

Вместе с тем, исключение из этого правила закреплено в подпунктах 1 и 2 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве, установивших круг лиц, в отношении которых действует опровержимая презумпция того, что именно они определяли действия должника (абзац 1, пункта 5 постановления от 21.12.2017 N 53).

Таким образом, указанной нормой Закона о банкротстве и правоприменительной практикой установлена презумпция отнесения мажоритарного участника юридического лица к числу контролирующих должника лиц.

Кроме того, в силу абзацев 2 и 3 пункта 5 постановления от 21.12.2017 N 53, предполагается, что участник корпорации, учредитель унитарной организации является контролирующим лицом, если он вправе распоряжаться 50 и более процентами голосующих акций (долей, паев) должника, при этом если участником должника является юридическое лицо, то контролирующим должника лицом является генеральный директор такого участника - в данном случае Купчин А.А.

В силу положений пункта 5 статьи 61.10 Закона о банкротстве, лицо может быть признано арбитражным судом контролирующим должника по иным основаниям.

Таким образом, указал суд апелляционной инстанции, поскольку Купчин А.А. в период с 18.05.2015 по 04.03.2019 являлся генеральным директором общества и, кроме того, с 18.11.2013 по 20.04.2016 единолично владел 100 % уставного капитала общества, а в период с 21.04.2016 по 04.03.2019 - являлся мажоритарным участником указанного лица с долей участия 99,01 %, он является контролирующим должника лицом через контроль над обществом.

Единоличный исполнительный орган общества (генеральный директор, президент и другие) избирается общим собранием участников общества на срок, определенный уставом общества, если уставом общества решение этих вопросов не отнесено к компетенции совета директоров (наблюдательного совета) общества.

К компетенции общего собрания участников общества относится образование исполнительных органов общества и досрочное прекращение их полномочий.

Таким образом, по мнению суда апелляционной инстанции, принятие решения о назначение 04.09.2015 кандидатуры Соколовой Е.В. на должность генерального директора должника входило в исключительную компетенцию общего собрания участников должника.

При этом, мажоритарным участником должника с 20.08.2015 по 20.12.2016, являлось общество.

Таким образом, принятие ключевых управленческих решений по хозяйственной деятельности должника в указанный период входило в исключительную компетенцию общества в лице его генерального директора - Купчина А.А.

Как следствие, суд апелляционной инстанции отнес указанных лиц к числу контролирующих должника лиц, так и обстоятельства, свидетельствующие о фактическом контроле указанных лиц над деятельностью должника, и принятие указанными лицами управленческих решений, ставших причиной неплатежеспособности должника.

Кроме того, как указал суд апелляционной инстанции, Купчин А.А. являлся фактическим выгодоприобретателем как от деятельности должника, так и от деятельности общества с ограниченной ответственностью "Техинжиниринг", на которое должником в период фактической неплатежеспособности были выведены денежные средства.

Факт извлечения выгоды Купчиным А.А. подтверждается и тем фактом, что, в силу императивных норм ГК РФ, общество с ограниченной ответственностью является юридическим лицом, преследующим извлечение прибыли в качестве основной цели своей деятельности.

В силу положений статьи 28 Федерального Закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", общество вправе ежеквартально, раз в полгода или раз в год принимать решение о распределении своей чистой прибыли между участниками общества.

Часть прибыли общества, предназначенная для распределения между его участниками, распределяется пропорционально их долям в уставном капитале общества.

Между тем, как отметил суд апелляционной инстанции, доказательств того, что перечисленные должником в адрес общества с ограниченной ответственностью "Техинжиниринг" и общества денежные средства получены в итоге не самим Купчиным А.А., а иными лицами, в материалы дела не представлено.

Таким образом, констатировал суд апелляционной инстанции, кредитором не только были предоставлены доказательства осведомленности общества и Купчина А.А. на момент совершения сделок о признаках неплатежеспособности должника и противоправной цели указанных сделок, но и доказательства того, что конечным выгодоприобретателем от ряда этих сделок являлся лично Купчин А.А.

На основании изложенного, суд апелляционной инстанции счел необходимым допривлечь общество и Купчина А.А. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Между тем, судом апелляционной инстанции не было учтено следующее.

Как предусмотрено пунктом 3 статьи 4 Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях", рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу названного Федерального закона), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Федерального Закона о банкротстве (в редакции названного Федерального закона).

Правила действия процессуального закона во времени приведены в пункте 4 статьи 3 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, где закреплено, что судопроизводство в арбитражных судах осуществляется в соответствии с федеральными законами, действующими во время разрешения спора, совершения отдельного процессуального действия или исполнения судебного акта.

Между тем, действие норм материального права во времени, подчиняется иным правилам - пункту 1 статьи 4 ГК РФ, согласно которому, акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие; действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, прямо предусмотренных законом.

Таким образом, в рассматриваемом случае подлежит применению подход, изложенный в пункте 2 информационного письма Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 N 137 "О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", в соответствии с которым, к материальным правоотношениям между должником и контролирующими лицами подлежит применению редакция Закона о банкротстве, действовавшая на момент возникновения обстоятельств, являющихся основанием для их привлечения к такой ответственности.

Судом апелляционной инстанции не учтено, что основания привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам должника на дату обращения кредитора в арбитражный суд с заявлением, рассматриваемыми в рамках настоящего обособленного спора в деле о банкротстве общества, определялись статьей 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям" (далее - Закон N 134).

При этом, что учтено судом первой инстанции, но оставлено без внимания судом апелляционной инстанции, обстоятельства, с которыми кредитор связывает наличие оснований для привлечения общества и Купчина А.А. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, имели место после вступления в силу Закона N 134-ФЗ.

Согласно пункту 4 статьи 10 Закона о банкротстве, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам.

Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц при наличии одного из следующих обстоятельств: причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве; документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

Под действиями контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства.

Суду надлежит исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц), способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства.

Суд апелляционной инстанции, указывая на наличие правовых оснований для привлечения общества и Купчина А.А. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, указывал на наличие схемы, по условиям которой Купчин А.А. и общество извлекали выгоду из деятельности должника.

Возможность привлечения к субсидиарной ответственности лица, которое извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 ГК РФ, была введена Федеральным законом от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях", в связи с чем, данная норма неприменима к отношениям, возникшим до 01.07.2017.

Статья 10 Закона о банкротстве (в редакции Закона N 134-ФЗ) указанную норму не содержала.

Исходя из чего, общество и Купчин А.А. не является субъектом субсидиарной ответственности, предусмотренной пунктом 4 статьи 10 Закона о банкротстве.

Судебная коллегия полагает необходимым согласиться с доводами кассационных жалоб о том, что в материалы дела не представлены доказательства тому, что общество и Купчин А.А. совершали действия, которые бы могли привести или привели к несостоятельности должника и к невозможности погашения требований кредиторов.

Между тем, согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной в пункте 22 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 6 и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой гражданского кодекса Российской Федерации", при разрешении споров, связанных с ответственностью учредителей (участников) юридического лица, признанного несостоятельным (банкротом), собственника его имущества или других лиц, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия (часть вторая пункта 3 статьи 56), суд должен учитывать, что указанные лица могут быть привлечены к субсидиарной ответственности лишь в тех случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана их указаниями или иными действиями. К числу лиц, на которые может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам признанного несостоятельным (банкротом) юридического лица, относятся, в частности, лицо, имеющее в собственности или доверительном управлении контрольный пакет акций акционерного общества, собственник имущества унитарного предприятия, давший обязательные для него указания, и т.п.

По общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.).

Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.

Указанное согласуется с правовой позицией высшей судебной инстанции, приведенной в пункте 3 постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - постановление от 21.12.2017 N 53).

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.10 Закона о банкротстве, возможность определять действия должника может достигаться: в силу нахождения с должником (руководителем или членами органов управления должника) в отношениях родства или свойства, должностного положения; в силу наличия полномочий совершать сделки от имени должника, основанных на доверенности, нормативном правовом акте либо ином специальном полномочии; в силу должностного положения (в частности, замещения должности главного бухгалтера, финансового директора должника либо лиц, указанных в подпункте 2 пункта 4 названной статьи, а также иной должности, предоставляющей возможность определять действия должника); иным образом, в том числе, путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом.

Как разъяснено в пункте 56 от 21.12.2017 N 53 по общему правилу, на арбитражном управляющем, кредиторах, в интересах которых заявлено требование о привлечении к ответственности, лежит бремя доказывания оснований возложения ответственности на контролирующее должника лицо (статья 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Вместе с тем, доказательств того, что общество и Купчин А.А. являлись фактически контролирующими должника лицами по смыслу статьи 61.10 Закона о банкротстве, материалы дела не содержат.

Так же в материалах дела не содержится доказательств того, что общество и Купчин А.А. давали должнику, либо руководителю должника какие-либо указания по ведению хозяйственной деятельности или иные обязательные для исполнения указания.

Ссылка кредитора на то обстоятельство что общество и Купчин А.А., как генеральный директор общества, подлежат привлечению к субсидиарной ответственности за назначение генеральными директорами должника Соколовой Е.В. и Обозова В.Н. и в связи с отсутствием контроля за их деятельностью, подлежит отклонению, поскольку не основана на законе и не подтверждается материалами дела.

Так же в материалы дела не представлено доказательств, того что общество и Купчин А.А. знали о действительном финансовом состоянии должника, поскольку годовые бухгалтерские балансы представлялись участнику общества ежегодно, последний баланс который утверждался обществом был баланс за 2015 год, который был положительным, впоследствии общество вышло из состава участников должника, при этом совершенные должником сделки собранием участников не одобрялись.

Судебная коллеги полагает необходимым отметить и то обстоятельство, что судом апелляционной инстанции оставлены без внимания установленные судом первой инстанции причины ухудшения финансового положения должника, а именно - неплатежи со стороны жильцов домов, обслуживаемых должником, а не производимые должником расчеты со своими подрядчиками.

Частью 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Исходя из частей 1 и 2 статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

С учетом изложенного, судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции об отсутствии оснований для привлечения общества и Купчина А.А. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 N 16549/12, из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Вопреки требованиям статьи 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, постановление суда апелляционной инстанции не содержит мотивов, по которым суд отклонил выводы суда первой инстанции об отсутствии материальной нормы права, позволяющей удовлетворить требование кредитора в отношении Купчина А.А. и общества по указанным им основаниям, не указал мотивов, по которым отклонил выводы суда первой инстанции в отношении отсутствия доказательств, безусловно свидетельствующих о противоправном поведении со стороны общества и Купчина А.А. и причинении ими вреда интересам должника, а также однозначно свидетельствующих о том, что несостоятельность (банкротство) должника наступила именно вследствие действий или бездействий указанных лиц.

Между тем, в силу пункта 12 части 2 указанной статьи Кодекса в постановлении арбитражного суда апелляционной инстанции должны быть указаны обстоятельства дела, установленные арбитражным судом апелляционной инстанции; доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах; законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд при принятии постановления; мотивы, по которым суд отклонил те или иные доказательства и не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле.

На основании изложенного суд кассационной инстанции считает, что обжалуемые судебные акты вынесены при неполном исследовании обстоятельств дела; судебные акты приняты с нарушением норм процессуального права (статьи 170, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), что привело или могло привести к принятию неправильного решения, постановления.

В соответствии с частью 3 статьи 15 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, принимаемые арбитражным судом решения, постановления, определения должны быть законными, обоснованными и мотивированными.

В соответствии с пунктом 2 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, по результатам рассмотрения кассационной жалобы, арбитражный суд кассационной инстанции вправе отменить или изменить решение суда первой инстанции и (или) постановление суда апелляционной инстанции полностью или в части и, не передавая дело на новое рассмотрение, принять новый судебный акт, если фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены арбитражным судом первой и апелляционной инстанций на основании полного и всестороннего исследования имеющихся в деле доказательств, но этим судом неправильно применена норма права либо законность решения, постановления арбитражного суда первой и апелляционной инстанций повторно проверяется арбитражным судом кассационной инстанции при отсутствии оснований, предусмотренных пунктом 3 части 1 настоящей статьи;

В соответствии с пунктом 5 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, по результатам рассмотрения кассационной жалобы, арбитражный суд кассационной инстанции вправе оставить в силе одно из ранее принятых по делу решений или постановлений.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены судебного акта, не установлено.

На основании изложенного, судебная коллегия приходит к выводу об отмене постановления суда апелляционной инстанции и оставлении в силе определения суда первой инстанции.

Руководствуясь статьями 284-289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 01.09.2020 по делу N А40-217511/17 - в обжалуемой части отменить.

В указанной части определение Арбитражного суда города Москвы от 22.06.2020 по делу N А40-217511/17 оставить в силе.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в судебную коллегию Верховного суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья

Н.Н. Тарасов

Судьи

Е.Л. Зенькова Н.Я. Мысак