Постановление Арбитражного суда Московского округа от 27 января 2022 г. N Ф05-14858/21 по делу N А40-296831/2019

Москва

27 января 2022 г.

Дело N А40-296831/2019

Резолютивная часть постановления оглашена 20 января 2022 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 27 января 2022 года.

Арбитражный суд Московского округа в составе:

председательствующего - судьи Тарасова Н.Н.,

судей Коротковой Е.Н., Кручининой Н.А.,

при участии в судебном заседании:

от конкурсного управляющего публичного акционерного общества "Челябэнергосбыт" - Неволина Е.В., по доверенности от 30.07.2020;

рассмотрев в судебном заседании кассационную жалобу

конкурсного управляющего публичного акционерного общества "Челябэнергосбыт"

на определение Арбитражного суда города Москвы от 02.06.2021,

на постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 19.08.2021

по заявлению о включении требований публичного акционерного общества "Челябэнергосбыт" в реестр требований кредиторов должника

в рамках рассмотрения дела о признании несостоятельным (банкротом) акционерного общества "Финэнергоинвест",

руководствуясь статьями 176, 284-289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации,

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда города Москвы от 12.08.2020 акционерного общества "Финэнергоинвест" (далее - должник) признано несостоятельным (банкротом) по упрощенной процедуре отсутствующего должника, в отношении него открыто конкурсное производство сроком на шесть месяцев, конкурсным управляющим утвержден Энговатов П.Ю., о чем опубликованы сведения в газете "Коммерсантъ Ъ" от 22.08.2020 N 151.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 02.06.2021, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 19.08.2021, частично удовлетворены требования конкурсного управляющего публичного акционерного общества "Челябэнергосбыт" (далее - общества) о включении в реестр требований кредиторов должника, суд признал заявленные требования в размере 250 000 000 руб. основного долга, 107 081 967,23 руб. процентов за пользование кредитом и 256 871 807,48 руб. пени за просрочку исполнения денежного обязательства подлежащими удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

В удовлетворении остальной части требований - суд отказал.

Не согласившись с определением суда первой инстанции и постановлением суда апелляционной инстанции, конкурсный управляющий общества обратился в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой, указывая на неправильное применение судами норм материального и процессуального права и неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения данного дела, просит удовлетворить кассационную жалобу, обжалуемые определение и постановление в части понижения очередности удовлетворенного требования, основанного на договоре поручительства от 27.12.2016 и в части отказа в удовлетворении требования о включении в реестр требования, основанного на вексельном обязательств - отменить, направить обособленный спор в указанной части на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что в части признания требований общества обоснованными судебные акты не обжалуются, как следствие, правовых оснований для их проверки в указанной части у суда округа не имеется.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения кассационных жалоб, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что, в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не препятствует рассмотрению кассационных жалоб в их отсутствие.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ), информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Изучив материалы дела, выслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, явившихся в судебное заседание, обсудив доводы кассационных жалоб и возражений относительно них, проверив, в порядке статей 286, 287 и 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, законность обжалованных судебных актов, судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит оснований для отмены определения и постановления по доводам кассационных жалоб.

Согласно статье 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

В силу статьи 100 Закона о банкротстве, проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны.

При этом, необходимо иметь в виду, что целью проверки обоснованности требований является недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников).

Исходя из правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" (далее - постановление от 22.06.2012 N 35), в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве, проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны.

При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Заявленное в рамках настоящего обособленного спора требование мотивировано тем, что общество является держателем простых векселей должника номинальной стоимостью 465 909 000,00 руб. со сроками оплаты по предъявлению не ранее 25.01.2017, но не позднее 25.01.2020, задолженность по которым просит включить в реестр требований кредиторов.

Как указывает общество, указанные векселя были предъявлены должнику к погашению, однако ответ в адрес конкурсного управляющего общества не поступил, денежные средства в счет оплаты предъявленных к платежу векселей не перечислены.

В связи с тем, что до настоящего времени обязательства должника по перечислению денежных средств исполнены не были, общество обратилось в суд с рассматриваемым заявлением.

Отказывая в удовлетворении заявления общества, суд первой инстанции исходил из того, что в соответствии со статьями 142, 143 и 815 Гражданского Кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), простой вексель относится к ценным бумагам и представляет собой письменный документ, содержащий простое и ничем не обусловленное обязательство векселедателя (должника) уплатить векселедержателю указанную в векселе сумму в указанный в нем срок.

Векселедатель по простому векселю является прямым должником по векселю.

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной в пункте 6 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 04.12.2000 N 33/14 "О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с обращением векселей", при рассмотрении требований об исполнении вексельного обязательства судам следует учитывать, что истец обязан представить суду подлинный документ, на котором он основывает свое требование, поскольку осуществление права, удостоверенного ценной бумагой, возможно только по ее предъявлении, за исключением случая, когда вексель был передан ответчику для получения платежа, и истец этот платеж не получил.

Вместе с тем, согласно правовой позиции, сформулированной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 15.02.2011 N 13603/10, при рассмотрении вопроса об обоснованности требования кредитора, основанного на векселях, недостаточно установления формального соответствия векселя требованиям к форме и содержанию, судом должны быть исследованы обстоятельства, связанные с приобретением кредитором вексельного права.

Само по себе наличие векселей должника во владении векселедержателя не является в деле о банкротстве безусловным основанием для признания денежного требования кредитора обоснованным.

Суд обязан исследовать основания выдачи векселя должником, а кредитор, соответственно, доказать, что денежное обязательство должника, основанное на векселе, возникло в связи с наличием реального встречного имущественного предоставления, сделанного кредитором (либо реального имущественного изъятия у кредитора должником).

Следует учитывать, что передача векселедателем собственного векселя без какого-либо встречного предоставления со стороны первого векселедержателя, свидетельствует о безнадежности векселя.

В пункте 9 Обзора практики разрешения споров, связанных с использованием векселя в хозяйственном обороте, утвержденного информационным письмом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.07.1997 N 18, было обращено внимание судов на то, что если доказаны отсутствие вексельного обязательства и известность этого факта кредитору по связывающей их гражданско-правовой сделке, оснований для взыскания средств по векселю не имеется.

При отсутствии доказательств возникновения правоотношений между должником и заявителем, формальное наличие векселей у лица, получившего его в отсутствие какого-либо обязательства, а также встречного предоставления должнику, не может являться основанием для признания вексельного долга обоснованным.

В то же время, вручение собственного векселя первому векселедержателю не может рассматриваться и как договор купли-продажи ценной бумаги, поскольку сам векселедатель не имеет прав из собственного векселя, то поэтому он не может требовать оплаты за передачу такого векселя (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.07.2011 N 5620/11).

Между тем, констатировали суды, в материалы дела не представлены первичные документы в обоснование выдачи векселей, равно как и не доказана экономическая целесообразность приобретения векселей.

Кроме того, судами отмечено, что в обоснование заявленных требований обществом не представлены доказательства реальности взаимоотношений с должником, не представлена целесообразность выдачи векселей, в том числе не представлено доказательств действительности сделки по получению спорных векселей, не представлены какие-либо документы, подтверждающие оплату по данным векселям.

При отсутствии представленной информации об оплате за полученные вексели; отсутствии экономической целесообразности приобретения и продажи векселя; отсутствии обязательства, лежащего в основании выдачи векселя; отсутствии информации о раскрытии в регистрах бухгалтерского учета данных о вексельном обязательстве, суды пришли к правомерному и обоснованному ими выводу об отсутствии реальных вексельных отношений; как следствие, учитывая аффилированность общества и должника, как следствие, указали, что данное требование не подлежит удовлетворению.

Судами также учтено, что аффилированный кредитор не имеет каких-либо препятствий для представления суду полного набора дополнительных доказательств, находящихся в сфере контроля группы, к которой он принадлежит, устраняющего все разумные сомнения по поводу мнимости сделки. Если аффилированный кредитор не представляет такого рода доказательства, то считается, что он отказался от опровержения факта, о наличии которого со ссылкой на конкретные документы указывают его процессуальные оппоненты (статьи 9 и 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Согласно части 8 статьи 75 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации письменные доказательства представляются в арбитражный суд в подлиннике или в форме надлежащим образом заверенной копии. Подлинные документы представляются в арбитражный суд в случае, если обстоятельства дела согласно федеральному закону или иному нормативному правовому акту подлежат подтверждению только такими документами, а также по требованию арбитражного суда (часть 9 статьи 75 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Действительно, как усматривается из материалов дела, обществу было отказано судом апелляционной инстанции в приобщении дополнительных доказательств - актов приема-передачи спорных векселей.

Между тем, судебная коллегия полагает необходимым отметить, что вопреки доводам заявителя кассационной жалобы об обратном, относимые и допустимые доказательства, подтверждающие наличие подлежащих безусловному исследованию судом основания выдачи векселя должником, обстоятельства наличия реального встречного имущественного предоставления, сделанного кредитором (либо реального имущественного изъятия у кредитора должником), в дело не представлялись.

К указанным документам сами по себе акты приема-передачи векселей отнесены быть не могут.

При указанных обстоятельствах судебная коллегия не находит правовых оснований для переоценки выводов суда первой инстанции и суда апелляционной инстанции о том, что основанное на вексельном обязательстве требование обществу удовлетворению не подлежит.

Кроме того, общество указывало, что между акционерным обществом Московско-Уральский акционерный коммерческий банк (кредитор) (далее - банк) и должником (заемщиком) был заключен кредитный договор от 27.12.2016 N 4340 на сумму 250 000 000,00 рублей под 16,5% годовых, на срок до 27.02.2017.

Совокупностью дополнительных соглашений срок погашения кредита продлен до 22.01.2018.

В обеспечение исполнения обязательств основного заемщика между банком и обществом (поручителем) был заключен договор поручительства от 27.12.2016 N 4340/П.

По распоряжению конкурсного управляющего банка 23.01.2018 со счета общества, открытого в банке, были списаны в пользу последнего денежные средства в размере 250 000 000,00 рублей и 2 441 780,82 рублей в погашение просроченной ссудной задолженности и погашение просроченных процентов за основного заемщика по кредитному договору от 27.12.2016 N 4340 по договору поручительства N 4340/П от 27.12.2016.

Как следствие, вступившим в законную силу решением Арбитражного суда города Москвы от 21.11.2019 по делу N А40-106216/19-182-956 с должника в пользу общества взыскана задолженность по названным соглашениям.

Признавая требования общества в заявленном размере обоснованными и подлежащими удовлетворению в порядке очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты, суд первой инстанции исходил из наличия оснований для понижения очередности удовлетворения данного требования.

Соглашаясь с выводами суда первой инстанции и отклоняя доводы апелляционной жалобы, суд руководствовался тем, что исходя из сложившейся судебной практики (определения Верховного Суда Российской Федерации от 28.12.2015 N 308-ЭС15-1606. от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475), о заинтересованности сторон сделки может свидетельствовать как аффилированность юридическая (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), так и фактическая. Заинтересованность не исключается и в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

По смыслу пункта 1 статьи 19 Закона о банкротстве к заинтересованным лицам должника относятся лица, которые входят с ним в одну группу лиц. либо являются по отношению к нему аффилированными.

Вместе с тем, исследовав условия спорного соглашения, суд первой инстанции отметил, что на момент подписания кредитного договора от 27.12.2016 N 4340 генеральным директором должника являлся Юрченко М.И., в свою очередь, являвшийся аффилированным лицом по отношению обществу до 21.12.2017, что подтверждается списком аффилированных лиц общества от 31.03.2018, размещенным в открытом доступе сети Интернет (https://e-disclosure.ru > portal > FileLoad).

При этом из указанного списка аффилированных лиц следует, что должник являлся участником общества с долей участия в уставном капитале 19,37%, а также владел 1 501 893 766 акциями общества по состоянию на 27.12.2017, а также и на 31.12.2017.

Судом учтено, что вступившим в законную силу определением суда первой инстанции от 14.10.2019 по делу N А76-32823/2018 установлено, что группа лиц (общества с ограниченной ответственностью "Лвл Инвестмент Групп", "М.Стайл", "Центр частного права электроэнергетики", "Челябинское управление энерготрейдинга", а также должник, Литвинов В.Л. и Юрченко М.И.), владеющая в совокупности 60% акций общества и само общество образуют одну группу по пункту 8 части 1 статьи 9 Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ (ред. от 17.02.2021) "О защите конкуренции" (далее - Закона о конкуренции).

В соответствии с позицией Верховного суда Российской Федерации изложенной в Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований, контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020) (далее - Обзор судебной практики), очередность удовлетворения требования кредитора не может быть понижена лишь на том основании, что он относится к числу аффилированных с должником лиц, в том числе его контролирующих.

Согласно пункту 2 Обзора судебной практики, действующее законодательство о банкротстве не содержит положений о безусловном понижении очередности удовлетворения некорпоративных требований кредиторов, относящихся к числу контролирующих должника лиц. Из фундаментального принципа автономии воли и свободы экономической деятельности участников гражданского оборота (статья 1 ГК РФ) следует право каждого определять правовую форму инвестирования, в частности, посредством внесения взносов в уставный капитал подконтрольной организации или выдачи ей займов. Если внутреннее финансирование с использованием конструкции договора займа осуществляется добросовестно, не направлено на уклонение от исполнения обязанности по подаче в суд заявления о банкротстве и не нарушает права и законные интересы иных лиц - других кредиторов должника, не имеется оснований для понижения очередности удовлетворения требования, основанного на таком финансировании.

При функционировании должника в отсутствие кризисных факторов контролирующие его лица объективно влияют на хозяйственную деятельность должника. Поэтому в случае последующей неплатежеспособности (либо недостаточности имущества) должника исходя из требований добросовестности, разумности и справедливости (пункт 2 статьи 6 ГК РФ) на такое лицо подлежит распределению риск банкротства контролируемого им лица, вызванного косвенным влиянием на неэффективное управление последним, посредством запрета в деле о несостоятельности противопоставлять свои требования требованиям иных (независимых) кредиторов.

При предоставлении заинтересованным лицом доказательств, указывающих на корпоративный характер заявленного участником требования, на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего довода путем доказывания гражданско-правовой природы обязательства.

Доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо через подтверждение аффилированности как юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), так и фактической.

Второй из названных механизмов по смыслу абзац 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, от 11.02.2019 N 305-ЭС18-17063).

Как отмечено в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 06.08.2018 N 308-ЭС17-6757 доказывание соответствующего контроля может осуществляться путем приведения доводов о существовании между лицами формально юридических связей, позволяющих ответчику в силу закона либо иных оснований (например, учредительных документов) давать такие указания, а также путем приведения доводов о наличии между лицами фактической аффилированности в ситуации, когда путем сложного и непрозрачного структурирования корпоративных связей (в том числе с использованием офшорных организаций) или иным способом скрывается информация, отражающая объективное положение дел по вопросу осуществления контроля над должником.

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной в пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - постановление от 21.12.2017 N 53), установление фактического контроля не всегда обусловлено наличием (отсутствием) юридических признаков аффилированности. Напротив, конечный бенефициар, не имеющий соответствующих формальных полномочий, в раскрытии своего статуса контролирующего лица не заинтересован и старается завуалировать как таковую возможность оказания влияния на должника (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 07.10.2019 N 307-ЭС17-11745).

Согласно методологическим подходам, приведенным в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056, фактическая аффилированность доказывается через подтверждение возможности контролирующего лица оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения должником предпринимательской деятельности.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

В исследуемой ситуации суд первой инстанции признал подлежащим применению пункт 3 Обзора судебной практики, в котором установлено, что разновидностью финансирования по смыслу пункта 1 статьи 317.1 ГК является предоставление контролирующим лицом, осуществившим не денежного исполнения, отсрочки, рассрочки платежа подконтрольному должнику по договорам купли-продажи, подряда, аренды и т.д. по отношению к общим правилам о сроке платежа (об оплате товара непосредственно до или после его передачи продавцом (пункт 1 статьи 486 ГК РФ), об оплате работ после окончательной сдачи их результатов (пункт 1 статьи 711 ГК РФ), о внесении арендной платы в сроки, обычно применяемые при аренде аналогичного имущества при сравнимых обстоятельствах (пункт 1 статьи 614 ГК РФ) и т.п.).

Поэтому в случае признания подобного финансирования компенсационным вопрос о распределении риска разрешается так же, как и в ситуации выдачи контролирующим лицом займа. При этом контролирующее лицо, опровергая факт выдачи компенсационного финансирования, вправе доказать, что согласованные им условия (его действия) были обусловлены объективными особенностями соответствующего рынка товаров, работ, услуг.

Таким образом, вышеуказанные факты, условия, обстоятельства свидетельствуют об аффилированности сторон, а так же указывают на признаки внутреннего финансирования в ситуации имущественного кризиса должника, принятые сторонами условия договора не доступны независимым хозяйствующим субъектам, а заключение договора на подобных условиях и его исполнение невозможно на свободном рынке.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в Обзоре судебной практики, очередность удовлетворения требования кредитора, аффилированного с лицом, контролирующим должника, может быть понижена, если этот кредитор предоставил компенсационное финансирование под влиянием контролирующего должника лица.

Контролирующее лицо, которое пытается вернуть подконтрольное общество, пребывающее в состоянии имущественного кризиса, к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления данному обществу финансирования (далее - компенсационное финансирование), в частности, с использованием конструкции договора займа, т.е. избравшее модель поведения, отличную от предписанной Законом о банкротстве, принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты компенсационного финансирования на случай объективного банкротства. Данные риски не могут перекладываться на других кредиторов (пункт 1 статьи 2 ГК РФ).

Таким образом, при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено их требованиям - оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 ГК РФ (, предшествующая распределению ликвидационной квоты).

Как следствие, констатировали суды, общество, которое относится к заинтересованному лицу, предоставляя поручительство за должника и оплачивая за него долг, по сути, обеспечило компенсационное финансирование последнему, поскольку на дату осуществления платежей должник находился в состоянии имущественного кризиса, а значит, суброгационные требования данного поручителя не могут конкурировать с требованиями других кредиторов (пункт 1 статьи 9 Закона о банкротстве, пункт 1 статьи 2 ГК РФ), в связи с чем подлежат удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

При рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта судом первой инстанции были установлены все существенные для спора обстоятельства и дана надлежащая правовая оценка. Выводы основаны на всестороннем и полном исследовании доказательств по делу, нормы материального права применены правильно.

На основании изложенного, суд апелляционной инстанции правомерно оставил определение суда первой инстанции без изменения.

Судебная коллегия суда кассационной инстанции соглашается с выводами судов первой и апелляционной инстанций, не усматривая оснований для их переоценки, поскольку названные выводы в достаточной степени мотивированы, соответствуют нормам права.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что кассационная жалоба не содержат указания на наличие в материалах дела каких-либо доказательств, опровергающих выводы судов, которым не была бы дана правовая оценка судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции.

Судами правильно применены нормы материального права, выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и основаны на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Доводы кассационной жалобы аналогичны ранее заявленным доводам в апелляционной жалобе, которым судом апелляционной инстанции дана надлежащая правовая оценка, в связи с чем, доводы жалобы направлены на переоценку имеющихся в материалах дела доказательств и изложенных выше обстоятельств, установленных судами, что не входит в круг полномочий арбитражного суда кассационной инстанции, установленных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, и не могут быть положены в основание отмены судебных актов судом кассационной инстанции.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной в том числе в определении от 17.02.2015 N 274-О, статьи 286 - 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела.

Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо.

Установление фактических обстоятельств дела и оценка доказательств отнесены к полномочиям судов первой и апелляционной инстанций.

Аналогичная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 05.07.2018 N 300-ЭС18-3308.

Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, о существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле.

Между тем, приведенные в кассационной жалобе доводы фактически свидетельствуют о несогласии с принятым судом апелляционной инстанции судебным актом и подлежат отклонению, как основанные на неверном истолковании самими заявителями кассационных жалоб положений Закона о банкротстве, а также как направленные на переоценку выводов суда по фактическим обстоятельствам дела, что, в силу статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, недопустимо при проверке судебных актов в кассационном порядке.

Приведенный в кассационной жалобе довод о том, что судом первой инстанции не были истребованы дополнительные доказательства, судебной коллегией отклоняется, поскольку в силу статей 8 и 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, лица, участвующие в деле, пользуются равными правами на представление доказательств и несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий, в том числе представления доказательств обоснованности и законности своих требований или возражений.

В спорной правовой ситуации обязанность доказывания возложена на общество, суд не может заниматься собиранием доказательств, он оценивает представленные доказательства с учетом норм главы 7 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Приведенный в кассационной жалобе довод об отсутствии у должника признаков имущественного кризиса на дату погашения обществом кредиторской задолженности должника перед банком, судебной коллегией отклоняется как опровергающий обстоятельства, указанные сами обществом в качестве оснований для включения в реестр требований кредиторов должника, поскольку изначально, обращаясь за судебной защитой, общество указывало, что совокупностью дополнительных соглашений между должником и банком срок погашения кредита продлен до 22.01.2018, вместе с тем, к указанной дате должник свои обязательства не выполнил, как следствие, спорная задолженность списана кредитором с общества, как поручителя за основного заемщика, в принудительном порядке.

Судебная коллегия также отмечает, что в соответствии с положениями статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суду кассационной инстанции не предоставлены полномочия пересматривать фактические обстоятельства дела, установленные судами при их рассмотрений, давать иную оценку собранным по делу доказательствам, устанавливать или считать установленными обстоятельства, которые не были установлены в определении или постановлении, либо были отвергнуты судами первой или апелляционной инстанции.

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 N 16549/12, из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Иная оценка заявителем жалобы установленных судом фактических обстоятельств дела и толкование положений закона не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки.

Нормы материального и процессуального права, несоблюдение которых является безусловным основанием для отмены определения в соответствии со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судами не нарушены, в связи с чем кассационная жалоба не подлежит удовлетворению.

Руководствуясь статьями 284, 286-289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда города Москвы от 02.06.2021 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 19.08.2021 по делу N А40-296831/19 в обжалуемой части - оставить без изменения, кассационную жалобу - оставить без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья

Н.Н. Тарасов

Судьи

Е.Н. Короткова