Постановление Арбитражного суда Московского округа от 21 ноября 2022 г. N Ф05-21997/21 по делу N А40-121775/2020

Москва

21 ноября 2022 г.

Дело N А40-121775/20

Резолютивная часть постановления оглашена 14 ноября 2022 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 21 ноября 2022 года.

Арбитражный суд Московского округа в составе:

председательствующего - судьи Тарасова Н.Н.,

судей Коротковой Е.Н., Перуновой В.Л.,

при участии в судебном заседании:

от индивидуального предпринимателя Носова А.В. - Смола П.А., по доверенности от 15.07.2022;

от Хохлова М.В. - явился лично, предъявил паспорт;

от конкурсного управляющего акционерного общества "Научно-исследовательский институт технологии и автоматизации производства" - Вострикова Н.А., явилась лично, предъявила паспорт;

от акционерного общества "Концерн радиостроения "Вега" - Никифоров И.В., по доверенности от 10.01.2022;

рассмотрев в судебном заседании кассационные жалобы

Носова А.В. и Востриковой Н.А.

на постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 26.08.2022

о привлечении Михеева В.А., Хохлова М.В., Головко А.Ю. и акционерного общества "Концерн радиостроения "Вега" (далее - общества "Вега") к субсидиарной ответственности по обязательствам должника

в рамках рассмотрения дела о признании несостоятельным (банкротом) акционерного общества "Научно-исследовательский институт технологии и автоматизации производства",

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда города Москвы от 11.09.2020 акционерное общество "Научно-исследовательский институт технологии и автоматизации производства" (далее - должник) было признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство по упрощенной процедуре ликвидируемого должника, его конкурсным управляющим утверждена Вострикова Н.А.

В Арбитражный суд города Москвы поступили заявления конкурсного управляющего и Носова А.В. о привлечении Михеева В.А., Хохлова М.В., Головко А.Ю. и акционерного общества "Концерн радиостроения "Вега" (далее - общества "Вега") к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 14.06.2022 было признано доказанным наличие оснований для привлечения Хохлова М.В. и общества "Вега" к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, в удовлетворении остальной части заявленных требований было отказано.

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 26.08.2022 определение Арбитражного суда города Москвы от 14.06.2022 было отменено, в удовлетворении требований о привлечении Хохлова М.В. и общества "Вега" к субсидиарной ответственности было отказано.

Не согласившись с постановлением суда апелляционной инстанции, конкурсный управляющий и Носов А.В. обратились в Арбитражный суд Московского округа с кассационными жалобами, в которых, указывая на неправильное применение судом апелляционной инстанции норм материального и процессуального права и неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения данного дела, просят удовлетворить кассационные жалобы, обжалуемое постановление суда апелляционной инстанции отменить, оставить в силе определение суда первой инстанции.

В судебном заседании конкурсный управляющий должника и кредитор Носов А.В. доводы своих кассационных жалоб поддержали, а Хохлов М.В. и представитель общества "Вега" просили суд обжалуемое постановление оставить без изменения, ссылаясь на его законность и обоснованность, кассационные жалобы - без удовлетворения.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения кассационных жалоб, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что, в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не препятствует рассмотрению кассационных жалоб в их отсутствие.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ), информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Изучив материалы дела, выслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, явившихся в судебное заседание, обсудив доводы кассационных жалоб и возражений относительно них, проверив в порядке статей 286, 287 и 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации законность обжалованного судебного акта, судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит оснований для отмены постановления по доводам кассационных жалоб.

Согласно статье 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что в части отказа в привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника Михеева В.А. и и Головко А.Ю. судебные акты не обжалуются, как следствие, правовых оснований для их проверки в этой части у суда округа не имеется.

Обращаясь за судебной защитой, кредитор Носов А.В. и конкурсный управляющий должника указывали, что Хохлов М.В. являлся генеральным директором должника, а общество "Вега" его единственным акционером, как следствие, они являлись контролирующими должниками лицами, по смыслу статьи 61.10 Закона о банкротстве.

В качестве оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности, конкурсный управляющий вменяет неисполнение обязанности по подаче заявления о признании должника банкротом, причинение существенного вреда имущественным правам кредиторов, а также непередачу ему имущества должника.

Носов А.В., в свою очередь, просил суд привлечь общество "Вега" к субсидиарной ответственности по обязательствам должника за неисполнение обязанности по подаче заявления о признании должника банкротом.

В соответствии с подпунктом 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, если документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством РФ, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством РФ, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством РФ, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

В соответствии с абзацами 6-9 пункта 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - постановления от 21.12.2017 N 53), под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается, в том числе, невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов; невозможность определения основных активов должника и их идентификации; невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы; невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

Данная презумпция применяется в отношении лиц, на которых возложены обязанности: организации ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника; ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника (абзац 4 пункта 24 постановления от 21.12.2017 N 53).

Согласно пункту 1 статьи 7 Федерального закона от 06.12.2011 N 402-ФЗ "О бухгалтерском учете" (далее - Закона о бухгалтерском учете), ведение бухгалтерского учета и хранение документов бухгалтерского учета организуются руководителем экономического субъекта, за исключением случаев, если иное установлено бюджетным законодательством Российской Федерации.

Руководитель экономического субъекта - лицо, являющееся единоличным исполнительным органом экономического субъекта, либо лицо, ответственное за ведение дел экономического субъекта, либо управляющий, которому переданы функции единоличного исполнительного органа (пункт 7 статьи 3 Закона о бухгалтерском учете).

При этом, законом не возложена обязанность по ведению бухгалтерского учета и по передаче бухгалтерской документации на учредителя (участника) хозяйственного общества, что является основанием для отказа в применении указанной презумпции в отношении него.

Таким образом, презумпция, указанная в подпункте 2 пункта 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве, по общему, правилу действует в отношении следующих лиц: единоличного исполнительного органа должника; главного бухгалтера должника, если доказано одно из следующих обстоятельств: главный бухгалтер имеет статус контролирующего должника лица; главный бухгалтер, не имеющий статуса контролирующего должника лица, по указанию руководителя должника или совместно с ним совершил действия, приведите к уничтожению документации, ее сокрытию или искажению содержащихся в ней сведений.

По общему правилу, ответственность по данному основанию возлагается на руководителя должника, которым в данном случае является Хохлов М.В.

Вместе с тем, конкурсный управляющий должника вменял Хохлову М.В. именно непередачу имущества должника, при том, что вся документация была передана ответчиком, что не оспаривается самим конкурсным управляющим.

Однако, отметил суд апелляционной инстанции, какое-либо конкретное имущество, удерживаемое и/или не переданное ответчиком, конкурсный управляющий не указывает, сведения о проведении им инвентаризации имущества должника и выявлении недостачи каких-либо предметов документально не подтверждены, в связи с чем, вывод суда первой инстанции о возложении на ответчика Хохова В.А. ответственности за непередачу неустановленного имущества должника судом апелляционной инстанции оценен критически и отклонен, как не соответствующий обстоятельствам обособленного спора.

Равным образом суд апелляционной инстанции критически оценил и вывод суда первой инстанции о том, что имущество должника в виде созданного оборудования в результате интеллектуальных разработок сотрудников должника, а также документация в отношении нематериальных активов может находиться в первую очередь у его единственного акционера - общества "Вега".

Однако, в результате интеллектуальных разработок сотрудников должника не создавалось никакое оборудования, поскольку создание оборудования не являлось сферой научно-технической компетенций должника и результатом интеллектуальных разработок.

Доводы в отношении одобрения обществом "Вега" сделок по передаче исключительных прав НИР "НИИТАП-Касание" и НИР "НИИТАП-Контакт" по договорам от 20.08.2018 N 01-08/2018 и от 20.08.2018 N 02-08/2018, также отклонены, поскольку указанные права интеллектуальной деятельности являлись результатами выполнением научно-исследовательских работ соответствующей тематики, и осуществлялись как основная деятельность должника (Подкласс 72.19 ОКВЭД - научные исследования и разработки в области естественных и технических наук).

Передача результатов разработок приобретателю ничем не отличалась от обычной деятельности должника, кроме того, приобретатель в лице общества "Вега" оплачивал работы не до их начала, а уже после окончания, ознакомившись с результатами на основании рефератов, что являлось для приобретателя менее рискованной сделкой.

До заключения данных договоров была проведена независимая оценка результатов интеллектуальной деятельности, полученных в рамках выполненных научно-исследовательских работ, и определена их стоимость.

Одной из сторон заключения данных сделок был единственный акционер должника, и поэтому одобрения сделки советом директоров не требовалось.

Указанные результаты научной деятельности были признаны "ноу-хау" общества в 2018 году и отражены в бухгалтерской отчетности за 2018 году в составе нематериальных активов в строке 1110 по стоимости, равной сумме затрат на проведение данных работ, направленной в инспекцию Федеральной налоговой службы N 35 по г. Москве.

Данные разработки и стали предметом сделок по договорам от 20.08.2018 N 01-08/2018 и от 20.08.2018 N 02-08/2018.

Авансы, полученные от общества "Вега" по данным договорам в размере 9 000 000 руб. отражены в строке 1520 баланса должника за 2018 год.

Из сравнения данных бухгалтерских балансов должника за 2017 и 2018 годы усматривается, что общая сумма кредиторской задолженности (строка 1520 баланса) изменилась незначительно, но поменялась ее структура.

Так, средства, полученные по вышеуказанным договорам, пошли на уплату задолженности поставщикам и подрядчикам (в том числе на оплату задолженности перед самим кредитором Носовым А.В.), выплату заработной платы сотрудникам, и пр.

При этом, доля полученных авансов в составе кредиторской задолженности увеличилась на 33,2 %.

Доли других статей кредиторской задолженности уменьшились.

Согласно учетной политике, общество применяет основную систему налогообложения и выручку от реализации, а так же все прочие доходы (в том числе и передачу "ноу-хау"), определяет по методу начисления.

Датой получения дохода признается дата, указанная сторонами в первичном документе, независимо от фактического поступления денежных средств (иного имущества) в оплату за реализованные товары (работы, услуги), переданные имущественные права.

Таким образом, выручка от передачи "ноу-хау" учитывалась бы при расчете налога на прибыль только в случае фактической передачи активов и подписания акта передачи обоими сторонами.

Так как сделка не состоялась ни в 2018, ни в 2019 годах, то и стоимость исключительных прав и затраты на их создание не входят в налоговую базу по налогу на прибыль, как следствие, отметил суд апелляционной инстанции, ущерба бюджету не нанесено.

Конкурсным управляющим не обоснована сумма в размере 1 831 882 руб., как безосновательное занижение налога на прибыль.

По правилам налогового учета, налог начисляется на прибыль, которую получила организация, то есть на разницу между доходами и расходами.

Если даже предположить, что передача "ноу-хау" состоялась, то сумма сделки по двум договорам составила бы 21 867 000 руб.

Стоимость каждого из "ноу-хау" была определена независимым оценщиком до подписания договоров передачи прав.

Общая сумма затрат на проведение научно-исследовательских работ составила 18 612 504,20 руб.

Прибыль, которую получил бы должник в случае совершения сделки составила бы 3 254 495,80 руб.

Расчетный налог на прибыль (20 %) составил бы 650 899,16 руб.

Таким образом, сумма 1 831 882 руб., указанная в определении суда, не обоснована.

К налоговой ответственности должник не привлекался, налоги, в том числе, по спорным сделкам не доначислялись об искажении бухгалтерской отчетности и о введении руководством должника в заблуждение налогового органа не обоснован и документально не подтвержден, в связи с чем, суд апелляционной инстанции не усмотрел оснований для привлечения Хохлова М.В. к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным подпунктом 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве при отсутствии доказательств искажения бухгалтерской и иной документации должника.

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что признаки неплатежеспособности возникли у должника по состоянию на 31.12.2017, при этом, договоры займа были заключены в 2015 году.

При изложенных обстоятельствах, причинно-следственная связь между указанными займами и объективным банкротством должника не доказана и не установлена.

Суд первой инстанции указал, что ответчиком не представлено доказательств и убедительных доводов о необходимости аренды помещения 323,3 кв.м. при отсутствии иного имущества должника.

В то же время, заявлено о размещении мебели, которая не передана конкурсному управляющему и возможно просто не числилась в учете, как того требует законодательство.

После введения процедуры банкротства должника конкурсным управляющим был заключен договор субаренды от 05.11.2020 N 19/05-21 на нежилое помещение площадью 9,9 кв.м.

Объект арендован для временного хранения всего выявленного в ходе конкурсного производства имущества и товарно-материальных ценностей должника.

Исходя исключительно из размера арендуемой должником производственной площади (322,30 кв.м) в 2017-2018 годах и размера арендуемой в период банкротства площади (9,9 кв.м), суд первой инстанции пришел к выводу о сокрытии имущества должником от конкурсного управляющего и кредиторов должника.

Суд первой инстанции также принял во внимание постепенный перевод основным квалифицированных сотрудников должника на аналогичные должности в общество "Вега".

В том числе, основываясь на уведомлении ФНС России от 11.03.2021, согласно которому основная масса сотрудников должника трудоустроилась сначала на полставки, затем на полный рабочий день в общество "Вега", остальная часть - в других дочерних предприятиях.

Между тем, то обстоятельство, что в период осуществления деятельности должник использовал помещение площадью 322,30 кв.м. свидетельствует лишь о том, что для деятельности общества необходимо было именно такое помещение, а аренда конкурсным управляющим после введения процедуры помещения значительно меньше площади направлена на сохранение конкурсной массы, в связи с чем, вывод суда первой инстанции о сокрытии имущества документально не подтвержден и опровергается материалами обособленного спора.

Согласно акту приема-передачи от 10.11.2020, конкурсному управляющему было передано оборудование - основные средства должника.

Это оборудование позволяло должнику вести основную хозяйственную деятельность по разработке многокристальных модулей и разработке и поставкам микросхем; работы проводилось в кооперации с ПАО "Микрон" по договорам услуг с использованием покупных комплектующих изделий.

Достоверность бухгалтерской отчетности должника подтверждалась заключениями независимого аудитора, службой внутреннего контроля акционера должника - общества "Вега", выводами ревизионной комиссии общества.

Никаких нарушений в ведении бухгалтерской отчетности должника выявлено не было.

Относительно доводов о переходе сотрудников должника на работу в общество "Вега", суд апелляционной инстанции отметил, что согласно статье 72.1 Трудового кодекса Российской Федерации (далее - ТК РФ), перевод работника на другую работу - постоянное или временное изменение трудовой функции работника и (или) структурного подразделения, в котором работает работник (если структурное подразделение было указано в трудовом договоре), при продолжении работы у того же работодателя, а также перевод на работу в другую местность вместе с работодателем.

Перевод на другую работу допускается только с письменного согласия работника, за исключением случаев, предусмотренных частями 2 и 3 статьи 72.2 ТК РФ.

По письменной просьбе работника или с его письменного согласия может быть осуществлен перевод работника на постоянную работу к другому работодателю.

Никаких письменных доказательств перевода сотрудников должника в общество "Вега" или другие предприятия, подконтрольные обществу "Вега", конкурсным управляющим не представлено, также отсутствуют доказательства о переводе сотрудников на постоянную работу.

Суд первой инстанции также указал, что у должника с 31.12.2017 присутствуют признаки неплатежеспособности и недостаточности имущества, удовлетворение требований одного кредитора приводит к невозможности исполнения должником обязательств по оплате обязательных и иных платежей.

Согласно финансовому анализу должника, рассмотренному на собрании кредиторов и направленному в материалы дела, неплатежеспособность должника определена на дату 31.12.2017: показатели коэффициентов абсолютной ликвидности меньше 0.2 - должник не располагает в достаточном объеме денежными средствами и другими наиболее ликвидными активами для расчетов по имеющимся обязательствам.

Выводы суда первой инстанции о наличии правовых оснований для привлечения Хохлова М.В. и общества "Вега" к субсидиарной ответственности за неисполнение обязанности по своевременному обращению в суд с заявлением о признании должника банкротом, суд апелляционной инстанции также оценил критически.

С учетом включения в реестр требований кредиторов должника задолженности по договорам аренды нежилых помещений, в расчет обязательств должника, возникших после истечения срока, предусмотренного пунктами 2-4 статьи 9 Закона о банкротстве, и до возбуждения дела о банкротстве должника, включается сумма неустойки за период с 01.03.2018 по дату принятия к производству заявления по указанным договорам (3 497 858,11 руб.) и государственная пошлина (11 623 руб.), а так же задолженность перед уполномоченным органом, возникшая за период с 01.01.2018 по 23.07.2020 (дата возбуждения дела о банкротстве) 716 393,57 руб.

При таких обстоятельствах, суд первой инстанции признал доказанным наличие оснований для привлечения руководителя должника Хохлова М.В. и общества "Вега" к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Между тем, в соответствии со статьей 9 Закона о банкротстве, руководитель должника обязан обратиться с заявлением должника в арбитражный суд в случае, если удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения должником денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей и (или) иных платежей в полном объеме перед другими кредиторами; органом должника, уполномоченным в соответствии с его учредительными документами на принятие решения о ликвидации должника, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника; органом, уполномоченным собственником имущества должника - унитарного предприятия, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника; обращение взыскания на имущество должника существенно осложнит или сделает невозможной хозяйственную деятельность должника; должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества; имеется не погашенная в течение более чем трех месяцев по причине недостаточности денежных средств задолженность по выплате выходных пособий, оплате труда и другим причитающимся работнику, бывшему работнику выплатам в размере и в порядке, которые устанавливаются в соответствии с трудовым законодательством.

Заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в случаях, предусмотренных пунктом 1 названной статьи, в кратчайший срок, но не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств.

В соответствии с пунктом 9 постановления от 21.12.2017 N 53, обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель, находящийся в сходных обстоятельствах, в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Если руководитель должника докажет, что само по себе возникновение признаков неплатежеспособности, обстоятельств, названных в абзацах 5 и 7 пункта 1 статьи 9 Закона о банкротстве, не свидетельствовало об объективном банкротстве, и он, несмотря на временные финансовые затруднения, добросовестно рассчитывал на их преодоление в разумный срок, приложил необходимые усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план, такой руководитель может быть освобожден от субсидиарной ответственности на тот период, пока выполнение его плана являлось разумным с точки зрения обычного руководителя, находящегося в сходных обстоятельствах.

В постановлении от 18.07.2003 N 14-П Конституционный Суд Российской Федерации разъяснил, что нормальное финансовое состояние акционерного общества предполагает, что его чистые активы, стоимость которых представляет собой разницу между балансовой стоимостью активов (имущества) и размером обязательств акционерного общества, с течением времени растут по сравнению с первоначально вложенными в уставный капитал средствами.

Уменьшение стоимости чистых активов без тенденции их увеличения свидетельствует о неудовлетворительном управлении делами общества.

Если оно начинает больше тратить, чем зарабатывает, стоимость чистых активов падает, и в этом случае уставный капитал должен быть уменьшен вплоть до минимального размера, установленного законом, с тем чтобы кредиторы могли оценить минимальный размер имущества, гарантирующего их интересы.

Если же стоимость чистых активов принимает отрицательное значение, это означает, что средств, полученных от продажи имущества общества, может не хватить для того, чтобы расплатиться со всеми кредиторами".

Само по себе наличие у должника формальных признаков банкротства не является достаточным основанием для вывода о возложении на руководителя должника ответственности за исполнение обязанности по обращению в суд с заявлением в порядке статьи 9 Закона о банкротстве, поскольку само по себе возникновение у хозяйствующего субъекта кредиторской задолженности не подтверждает наступление такого критического момента, с которым законодательство о банкротстве связывает зависимость инициирования процедуры несостоятельности и субсидиарную ответственность руководителя должника.

Между тем, как установлено судом апелляционной инстанции, должник выполнял производственные, научно-производственные, проектные и научные работы, которые, в том числе включали производство электроники в рамках государственного оборонного заказа, что не оспаривалось лицами, участвующими в настоящем деле, а также подтверждается договорами, заключенными между должником и АО "НПП "Дельта", НПК "Технологический центр".

Перспективность данной деятельности подтверждается распоряжением Правительства Российской Федерации от 17.01.2020 N 20-р, утверждена "Стратегия развития электронной промышленности Российской Федерации на период до 2030 г.". (далее - стратегия 2030), а также иными документами.

Так стратегия 2030 направлена на создание нового конкурентоспособного облика электронной промышленности Российской Федерации на основе развития научно-технического и кадрового потенциала, оптимизации производственных мощностей, их модернизации и технического перевооружения, создания новых технологических направлений и технологий, освоения прорывных промышленных электронных технологий.

В стратегии 2030 указано, что электронная промышленность представлена производственными, научно-производственными, проектными и научными организациями, фондами развития, отраслевыми образовательными организациями и профессиональными объединениями, общее количество которых составляет около 1600-1700 организаций.

Кроме того, в настоящее время находится в разработке государственная программа "Развития электронной и радиоэлектронной промышленности" на последующие периоды.

Таким образом, должник осуществлял деятельность в отрасли, продукты которой высоко востребованы как государством, так и обществом, однако, в отстающей по многим показателям (в том числе по технологическим) от мировых конкурентов.

Указанное, по своему существу, обосновывает необходимость поддержки, субсидирования деятельности предприятий электронной промышленности.

Изложенное в совокупности и взаимосвязи позволяет сделать вывод, что деятельность электронной промышленности является перспективной отраслью экономики Российской Федерации.

Таким образом, активы должника в виде НИОКР являются перспективными и актуальными.

В процессе рассмотрения заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, помимо прочего, необходимо учитывать режим и специфику деятельности должника, а также то, что финансовые трудности в определенный период могут быть вызваны преодолимыми временными обстоятельствами.

Сами по себе кратковременные и устранимые, в том числе своевременными эффективными действиями руководителя, затруднения не могут рассматриваться как безусловное доказательство возникновения необходимости обращения последнего в суд с заявлением о банкротстве (определение Верховного Суда Российской Федерации от 29.03.2018 N 306-ЭС17-13670(3)).

Должник был в 1991 году в составе будущего Центра вычислительной техники и электроники.

Как указано в пункте 3.2 устава должника, осуществляет проведение фундаментальных, научно-исследовательских, опытно-конструкторских и испытательных работ в области создания изделий электронной техники и корпусов для них, многокристальных модулей, электронных узлов и блоков для радиоэлектронной аппаратуры специального и гражданского назначения, в том числе с применением драгоценных металлов.

В настоящее время, должник является предприятием, которое осуществляет научные исследования и разработки в области естественных и технических наук прочие деятельность в области (ОКВЭД 72.19).

В обществе ведутся исследования в направлении создания измерительных, малошумящих микрофонных усилителей, узлов записи и считывания быстродействующих магниторезистивных ЗУ на основе комплементарной биполярной технологии.

Данная деятельность относится, в силу статьи 2 Федерального закона от 23.08.1996 N 127-ФЗ "О науке и государственной научно-технической политике", к научно-технической деятельности.

Учитывая характер инновационной деятельности должника, особенности установления хозяйственных отношений дизайн-центров с поставщиками и с заказчиками, общественно значимый, поощряемый государством характер данной деятельности, существенных инфраструктурных ограничений (отсутствие инфраструктуры хранения фотошаблонов) коммерциализации РИД, мобильности дизайн-центров на рынке, риска непропорциональных последствий, связанных с приостановлением, ограничением деятельности, обязанности поддерживать взаимное содействие в рамках системы кооперации ГОЗ, а также систему предыдущего поведения ИП Носова А.В. - профессионального кредитора, обладающего высоким уровнем осведомленности о отраслевой специфике и о деятельности должника, принимавшего на себя риски просрочек, связанных с поддержанием договора аренды, - учитывая всю совокупность данных обстоятельств, действия должника и контролирующих должника лиц в 2017 году, заключающиеся в поддержании хозяйственной деятельности, неподача заявления о банкротстве являлись разумными и обоснованными, основания для ускоренного объявления должника банкротом по дате объективного банкротства - 31.12.2017 отсутствовали, доказательств обратного в материалы обособленного спора заявителями не представлено.

Согласно положениям статьи 61.12 Закона о банкротстве, неисполнение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд (созыву заседания для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника или принятию такого решения) в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 настоящего Федерального закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых Законом о банкротстве возложена обязанность по созыву заседания для принятия решения о подаче заявления должника в арбитражный суд, и (или) принятию такого решения, и (или) подаче данного заявления в арбитражный суд.

Как следует из правовой позиции высшей судебной инстанции, сформулированной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 31.03.2016 N 309-ЭС15-16713, в предмет доказывания по спорам о привлечении руководителей к ответственности, предусмотренной статьи 61.12 Закона о банкротстве, входит установление следующих обстоятельств: возникновение одного из условий, перечисленных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве; момент возникновения данного условия; факт неподачи руководителем в суд заявления о банкротстве должника в течение месяца со дня возникновения соответствующего условия; объем обязательств должника, возникших после истечения месячного срока, предусмотренного в пункте 2 статьи 9 Закона о банкротстве.

Законом о банкротстве установлено, что нарушение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 Закона о банкротстве, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых Законом о банкротстве возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления, по обязательствам должника, возникшим после истечения срока, предусмотренного пунктами 2 и 3 статьи 9 Закона о банкротстве.

Применительно к гражданским договорным отношениям, невыполнение руководителем и учредителем должника требований Закона о банкротстве об обращении в арбитражный суд с заявлением должника о его собственном банкротстве свидетельствует, по сути, о недобросовестном сокрытии от кредиторов информации о неудовлетворительном имущественном положении юридического лица.

Подобное поведение руководителя/учредителя влечет за собой принятие несостоятельным должником дополнительных долговых реестровых обязательств в ситуации, когда не могут быть исполнены существующие, заведомую невозможность удовлетворения требований новых кредиторов, от которых были скрыты действительные факты, и, как следствие, возникновение убытков на стороне этих новых кредиторов, введенных в заблуждение в момент предоставления должнику исполнения.

То есть, на руководителя должника может быть возложена субсидиарная ответственность только по тем обязательствам должника, которые возникли после истечения срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве, а не за весь период работы привлекаемого к ответственности руководителя.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 14 постановления от 21.12.2017 N 53, согласно общим положениям пункта 2 статьи 61.12 Закона о банкротстве, размер субсидиарной ответственности руководителя равен совокупному размеру обязательств должника (в том числе по обязательным платежам), возникших в период со дня истечения месячного срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве и до дня возбуждения дела о банкротстве.

Между тем, указанная конкурсным управляющим и Носовым А.В. дата объективного банкротства 31.12.2017 опровергается материалами обособленного спора, иную дату заявители не указывают, в связи с чем, невозможно установить ни момент возникновения у контролирующих должника лиц обязанности по обращению с заявлением об инициировании процедуры банкротства, ни факт неподачи руководителем / инициирования подачи учредителем в суд заявления о банкротстве должника в течение месяца со дня возникновения соответствующего условия.

Наличие и доказанность недобросовестного поведения со стороны руководителя компании и/или учредителя является обязательным условием для привлечения его к субсидиарной ответственности по долгам организации согласно статье 61.12 Закона о банкротстве.

Между тем, заявителями не представлено доказательств того, что в случае своевременного исполнения руководителем должника обязанности обратиться в суд с заявлением о банкротстве должника задолженность перед кредиторами должника была бы погашена.

Наличие прямой причинно-следственной связи между бездействием руководителя/учредителя по подаче заявления и наступившими последствиями в виде возникновения задолженности перед кредиторами, впоследствии включенной в реестр требований кредиторов, судом апелляционной инстанции не выявлено.

Определяя размер ответственности общества "Вега", суд первой инстанции указал, что в расчет обязательств должника, возникших после истечения срока, предусмотренного пунктами 2-4 статьи 9 Закона о банкротстве, и до возбуждения дела о банкротстве должника, включается сумма неустойки за период с 01.03.2018 по дату принятия к производству заявления по указанным договорам (3 497 858,11 руб.) и государственная пошлина (11 623 руб.), а также задолженность перед уполномоченным органом, возникшая за период с 01.01.2018 по 23.07.2020 (дата возбуждения дела о банкротстве) - 716 393,57 руб.

Однако, судом не раскрыты обстоятельства, какие именно после 31.12.2017 у должника возникли обязательства перед кредиторами, в каком объеме общество "Вега" отвечает по данным обязательствам.

При этом неустойка не подпадает под понятие обязательств, определяемых положениями пункта 2 статьи 10 Закона о банкротстве, поскольку не является новым денежным обязательством, так как не имеет нового юридического факта, который бы лежал в основании ее возникновения, а представляет собой финансовые санкции, начисленные на денежные требования по основному обязательству.

Обязательства по уплате процентов и неустойки являются дополнительными по отношению к основному, возникшему из договора поставки, поэтому указанные обязательства не являются следствием введения ответчиками в заблуждение кредитора, и в данном случае не был причинен вред имущественным правам кредитора вследствие его незнания о неплатежеспособности должника при вступлении в правоотношения с ним.

Обязательства по уплате процентов и неустойки являются дополнительными по отношению к основному, возникшему из договора поставки, поэтому указанные обязательства не являются следствием введения ответчиками в заблуждение кредитора, и, в данном случае, не был причинен вред имущественным правам кредитора вследствие его незнания о неплатежеспособности должника при вступлении в правоотношения с ним.

Таким образом, привлечение субсидиарных ответчиков к ответственности по неустойке не соответствует природе неустойки как конкретного способа обеспечения исполнения обязательств, не являющейся платой за кредит, поручительством, а равно, необоснованно расширяет субсидиарную ответственность контролирующего должника лицо, в связи с чем, размер субсидиарной ответственности в соответствии со статьей 61.12 Закона о банкротстве заявителями документально не подтвержден.

При изложенных обстоятельствах, что необходимые элементы, входящие в предмет доказывания для привлечения к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным статьей 61.12 Закона о банкротстве, заявителями не доказаны.

В опровержение вывода суда первой инстанции о непринятии как генеральным директором Хохловым М.В., так и учредителем - обществом "Вега" управленческих решений по выходу из кризисной ситуации, материалами дела подтверждается наличие у контролирующих должника лиц экономического обоснованного плана.

Так должником в 2017 году были заключены следующие контракты в рамках государственного оборонного заказа.

Всего договоров было заключено на сумму свыше 12 млн. руб.

Таким образом, в 2017 году был сформирован значительный для предприятия объем заказов, для выполнения которых должник обладал необходимым потенциалом, что в том числе свидетельствует о готовности крупных заказчиков сотрудничать с должником в долгосрочной перспективе.

Денежные средства, полученные по данным договорам, были направлены на погашение обязательств перед кредиторами, в том числе, работниками должника, кредиторами должника.

Оснований полагать, что на указанную конкурсным управляющим дату размер обязательств должника превысил реальную стоимость его активов либо с очевидностью свидетельствовал об отсутствии у руководителя должника оснований полагать возможным их погашения за счет стоимости выполненных по данным договорам работ не представлено.

Таким образом, суд апелляционной инстанции пришел к правомерному и обоснованному им выводу об отсутствии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам должника Хохлова М.В. и общества "Вега".

Судебная коллегия суда кассационной инстанции соглашается с выводами суда апелляционной инстанций, не усматривая оснований для их переоценки, поскольку названные выводы в достаточной степени мотивированы, соответствуют нормам права.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что кассационная жалоба не содержит указания на наличие в материалах дела каких-либо доказательств, опровергающих выводы суда, которым не была бы дана правовая оценка судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции.

Судом правильно применены нормы материального права, выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и основаны на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной, в том числе в определении от 17.02.2015 N 274-О, статьи 286-288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела.

Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо.

Установление фактических обстоятельств дела и оценка доказательств отнесены к полномочиям судов первой и апелляционной инстанций.

Аналогичная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 05.07.2018 N 300-ЭС18-3308.

Таким образом, переоценка доказательств и выводов суда первой инстанции не входит в компетенцию суда кассационной инстанции в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а несогласие заявителя жалобы с судебным актом не свидетельствует о неправильном применении судом норм материального и процессуального права и не может служить достаточным основанием для его отмены.

Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, о существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле.

Между тем, приведенные в кассационных жалобах доводы фактически свидетельствуют о несогласии с принятым судом апелляционной инстанции судебным актом и подлежат отклонению, как основанные на неверном истолковании самими заявителями кассационных жалоб положений Закона о банкротстве, а также как направленные на переоценку выводов суда по фактическим обстоятельствам дела, что, в силу статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, недопустимо при проверке судебных актов в кассационном порядке.

Приведенный в кассационной жалобе кредитора Носова А.В. довод о незаконности восстановления обществу "Вега" срока апелляционного обжалования судебной коллегией отклоняется.

Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации закрепил обязанность суда проверять распорядительные действия сторон на соответствие установленным законом критериям, определив тем самым, пределы судебного контроля.

Такой подход призван обеспечивать разумный баланс между диспозитивностью и императивностью в арбитражном процессе, соблюдение законности, защиту прав и законных интересов других лиц (как участвующих в деле, так и не участвующих в нем).

Принимая во внимание необходимость обеспечение баланса интересов заинтересованных сторон, в рамках предоставленных ему дискретных полномочий, в данном конкретном случае суд апелляционной инстанции пришел к выводу наличии правовых оснований для восстановления срока подачи кассационной жалобы.

Судебная коллегия также отмечает, что в соответствии с положениями статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суду кассационной инстанции не предоставлены полномочия пересматривать фактические обстоятельства дела, установленные судами при их рассмотрений, давать иную оценку собранным по делу доказательствам, устанавливать или считать установленными обстоятельства, которые не были установлены в определении или постановлении, либо были отвергнуты судами первой или апелляционной инстанции.

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 N 16549/12, из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 N 13 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции", с учетом того, что наличие или отсутствие обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела, устанавливается судом на основании доказательств по делу (часть 1 статьи 64 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), переоценка судом кассационной инстанции доказательств по делу, т.е. иные по сравнению со сделанными судами первой и апелляционной инстанций выводы относительно того, какие обстоятельства по делу можно считать установленными исходя из иной оценки доказательств, в частности относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности, а также достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности (часть 2 статьи 71 названного Кодекса), не допускается.

Доводы, изложенные в кассационных жалобах, не свидетельствуют о нарушении судом апелляционной инстанции норм материального права и норм процессуального права либо о наличии выводов, не соответствующих обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам.

Обжалуемый судебный акт отвечает требованиям законности, обоснованности и мотивированности, предусмотренным частью 4 статьи 15 и частью 4 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации; оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется.

Иная оценка заявителем жалобы установленных судом фактических обстоятельств дела и толкование положений закона не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки.

Нормы материального и процессуального права, несоблюдение которых является безусловным основанием для отмены определения, в соответствии со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судом не нарушены, в связи с чем, кассационные жалобы не подлежат удовлетворению.

Исходя из изложенного и руководствуясь статьями 284-290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 26.08.2022 по делу N А40-121775/20 - оставить без изменения, кассационные жалобы - оставить без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья

Н.Н. Тарасов

Судьи

Е.Н. Короткова В.Л. Перунова