Постановление Арбитражного суда Московского округа от 28 июля 2023 г. N Ф05-22932/21 по делу N А41-94540/2019

г. Москва

28 июля 2023 г.

Дело N А41-94540/2019

Резолютивная часть постановления объявлена 25 июля 2023 года.

Полный текст постановления изготовлен 28 июля 2023 года.

Арбитражный суд Московского округа

в составе: председательствующего судьи Е.Л. Зеньковой,

судей: Е.А. Зверевой, А.А. Дербенева,

при участии в заседании:

от конкурсного управляющего ООО "Центральное общество" Мартыновой А.С. - Мякишева Н.В., по доверенности от 10.03.2023, N 10-юр, срок до 31.12.2023,

от Ильяшова С.А. - Бирюк М.А., по доверенности от 16.09.2022,

от Палеевой Н.Н. - Аникина Е.С., по доверенности от 27.07.2022,

рассмотрев 25.07.2023 в судебном заседании кассационную жалобу конкурсного управляющего ООО "Центральное общество" Мартыновой А.С.

на определение от 29.12.2022

Арбитражного суда Московской области,

на постановление от 24.04.2023

Десятого арбитражного апелляционного суда,

о признании недействительной сделкой агентского договора N 777-000087-1/17 от 24.01.2017, заключенного между должником и индивидуальным предпринимателем Палеевой Натальей Николаевной,

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО "Центральное общество",

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда Московской области от 07.06.2021 должник - ООО "Центральное общество" признан несостоятельным (банкротом), в отношении должника открыта процедура конкурсного производства, конкурсным управляющим должником утверждена Мартынова Анастасия Сергеевна.

В рамках дела о банкротстве конкурсный управляющий обратилась в арбитражный суд с заявлением о признании недействительной сделкой агентского договора N 777-000087-1/17 от 24.01.2017, заключенного между должником и индивидуальным предпринимателем Палеевой Натальей Николаевной.

В обоснование заявления конкурсный управляющий указывал, что сделка совершена в период неплатежеспособности с заинтересованным лицом и направлена на причинение вреда имущественным правам кредиторов. Требования основаны на пункте 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, статьях 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации

Арбитражный суд Московской области определением от 08.11.2022 привлек к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора, Ильяшова С.А.

Определением Арбитражного суда Московской области от 29.12.2022, оставленным без изменения постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 24.04.2023, в удовлетворении заявления конкурсного управляющего было отказано.

Не согласившись с принятыми судебными актами, конкурсный управляющий ООО "Центральное общество" обратился в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой просит определение Арбитражного суда Московской области от 29.12.2022, постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 24.04.2023 отменить и направить обособленный спор на новое рассмотрение.

В обоснование доводов кассационной жалобы заявитель указывает на неправильное применение судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, на несоответствие выводов судов, изложенных в обжалуемых судебных актах, фактическим обстоятельствам дела и представленным доказательствам.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ) информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

В порядке статьи 279 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к материалам дела приобщены отзывы Ильяшова С.А., Палеевой Н.Н.

В судебном заседании представитель конкурсного управляющего ООО "Центральное общество" доводы кассационной жалобы поддержал в полном объеме по мотивам, изложенным в ней.

Представитель Палеевой Н.Н., представитель Ильяшова С.А. возражали против удовлетворения кассационной жалобы по основаниям, изложенным в отзывах.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что, в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не препятствует рассмотрению кассационных жалоб в их отсутствие.

Изучив доводы кассационной жалобы, исследовав материалы дела, заслушав явившихся в судебное заседание лиц, участвующих в деле, проверив в порядке статей 284, 286, 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в обжалуемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, суд кассационной инстанции приходит к следующим выводам.

Из содержания обжалуемых судебных актов усматривается, что судами установлены следующие обстоятельства.

24.01.2017 между ООО "Центральное общество" (принципал) и индивидуальным предпринимателем Палеевой Н.Н. (агент) заключен агентский договор N 777-000087-1/17, по условиям которого принципал поручает, а агент принимает на себя обязательства совершать от имени и за счет принципала действия по привлечению страхователей к заключению договоров страхования по видам страхования и в пределах максимальных размеров страховых сумм, диапазона страховых сумм, с юридическими и физическими лицами.

В период с 02.10.2017 по 11.01.2018 должником в пользу ответчика были перечислены денежные средства в размере 58 927 824,60 руб.

Судами установлено, что дело о несостоятельности (банкротстве) должника возбуждено 08.11.2019, оспариваемая сделка совершена 24.01.2017, то есть в пределах подозрительности, предусмотренных пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Как следует из заявления конкурсного управляющего, индивидуальный предприниматель Палеева Н.Н. является аффилированным лицом по отношению к ООО "Центральное общество". Согласно выписке из Единого государственного реестра юридических лиц участниками должника являются:

-ООО "Евроторг" с долей участия в уставном капитале в размере 90/8550 (исключено и з ЕГРЮЛ ввиду наличия недостоверных сведений);

-ООО "ДЭШ.ЭКС" с долей участия в уставном капитале в размере 2820/8550, генеральным директором и единственным участником общества является Палеев А.В.;

-ООО "Экспапартнерз" с долей участия в уставном капитале в размере 2820/8550. Единственным участником общества является Палеева Н.Н.;

-АО "Фаворит" с долей участия в уставном капитале в размере 2820/8550.

Между тем судами установлено, что Палеева Н.Н. приобрела долю в уставном капитале ООО "Экспапартнерз" 24.01.2018, то есть после заключения оспариваемого договора и осуществления последнего оспариваемого платежа.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1008 Гражданского кодекса Российской Федерации ходе исполнения агентского договора агент обязан представлять принципалу отчеты в порядке и в сроки, которые предусмотрены договором. При отсутствии в договоре соответствующих условий отчеты представляются агентом по мере исполнения им договора либо по окончании действия договора.

Индивидуальным предпринимателем Палеевой Н.Н. были представлены в материалы дела отчеты, подтверждающие факт оказания и объем оказанных услуг, которые первоначально были предоставлены в ООО "Центральное общество" и приняты без замечаний.

Ответчик в соответствии с договором от 24.01.2017 N 777-000087-1/17 во взаимоотношениях с контрагентами действовала от имени и за счет ООО "Центральное общество", таким образом, в какие-либо отношения от своего имени с клиентом не вступала, заключение договоров между индивидуальным предпринимателем Палеевой Н.Н. и страхователями не предполагалось.

Суды установили, что Индивидуальный предприниматель Палеева Н.Н. по состоянию на начало 2018 года являлась одним из крупнейших агентов страховщика. Общество при проведении проверки Межрегиональной инспекцией некредитных финансовых организаций указывало в своем ответе N 420 от 20.02.2018 на объемы заключенных при содействии индивидуального предпринимателя Палеевой Н.Н. договоров. Страховые премии по заключенным договорам, полученные обществом, составили сумму свыше 186 млн. руб., при этом большую часть сумм составляли комиссии по крупным договорам страхования в сфере промышленности и транспорта (страхование водного транспорта, ответственности владельцев водного транспорта, страхование грузов, имущества предприятий и т.д.).

С учетом финансовых показателей заключаемых при посредничестве индивидуального предпринимателя Палеевой Н.Н. договоров общество не выдавало агенту доверенность на их подписание. Договоры подписывались лицами, имеющими доверенности от общества (в том числе Ильяшовым С.А. и руководством филиалов). При этом, как пояснили стороны, обмен финансовой и иной документацией для целей платежей мог производиться сотрудниками общества.

Как указал сам конкурсный управляющий, деятельность по страхованию не являлась для Палеевой Н.Н. основной. Палеева Н.Н. является философом, доктором философских наук, профессором и членом Союза писателей России. В 2010 г. Палеева Н.Н. зарегистрирована в качестве индивидуального предпринимателя; основным видом деятельности являлась деятельность страховых агентов. Также Палеева Н.Н. в разные периоды владела незначительными долями в разнопрофильных хозяйственных обществах. Как пояснили стороны, мотивацией для страховой деятельности были ее обширные связи в деловых кругах, приобретенные в период трудовой деятельности, возможность благодаря авторитету и профессионализму найти контакт с лицами, принимающими ключевые решения для бизнеса.

Суды в данном случае отметили, что Палеева Н.Н. имеет связи в деловых кругах, что и объясняет финансовый результат её работы.

Оснований для применения статьи 61.2 Закона о банкротстве судами не установлено, поскольку в материалах дела отсутствуют доказательства того, что действия должника и кредитора по заключению договора являлись злонамеренными, и именно в результате их совершения стало невозможным погашение кредиторской задолженности должника, и у сторон имелась противоправная цель, связанная с причинением вреда кредиторам должника.

Таким образом, суды установили, что конкурсным управляющим не доказан факт заинтересованности или аффилированности ответчика по отношению к должнику.

Кроме того, суды указали на недопустимость отождествления неплатежеспособности должника с неоплатой конкретного долга отдельному кредитору. Кредитор всегда осведомлен о факте непогашения долга перед ним.

Однако это обстоятельство само по себе не свидетельствует о том, что данный кредитор должен одновременно располагать и информацией о приостановлении должником операций по расчетам с иными кредиторами.

По мнению судов, сам по себе факт увеличения размера обязательств должника и непокрытого убытка от осуществления деятельности при установлении иных конкретных обстоятельств не означает, что удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов привело бы к невозможности исполнения должником денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей и (или) иных платежей в полном объеме перед другими кредиторами.

При этом сам по себе момент возникновения признаков неплатежеспособности хозяйствующего субъекта может не совпадать с моментом его фактической несостоятельности (банкротства) (определение Верховного Суда Российской Федерации от 21.04.2016 по делу N 302-ЭС14-1472).

Исходя из вышеизложенного, суды посчитали, что конкурсным управляющим не доказана совокупность условий, необходимых для признания оспариваемого договора недействительным на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Также суды пришли к выводу, что сделка с Палеевой Н.Н. не может быть признана неравноценной по правилам пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, поскольку выходит за период подозрительности, установленный статьей, а также совершена в рамках обычной хозяйственной деятельности.

Первое заявление о банкротстве должника принято к производству в рамках настоящего дела 08.11.2019 (признано необоснованным). Заявление ООО "СТКС-Пермь", признанное впоследствии обоснованным, принято к производству в марте 2020 года.

Договор с индивидуальным предпринимателем Палеевой Н.Н. заключен 24.01.2017. Последний оспариваемый платеж проведен 11.01.2018. Следовательно, последний платеж по сделке с Палеевой Н.Н. произведен более чем за год до принятия первого заявления по делу о банкротстве.

Заключение договоров со страховыми агентами, оплата им комиссионного вознаграждения являлись частью обычной хозяйственной деятельности страховой компании. Условия договора предусматривали оплату в течение 10 дней с момента подписания отчета агента (на который обществом могли быть даны замечания) при условии поступления на расчетный счет или в кассу принципала страховых премий по договорам страхования, заключенным посредством агента в отчетном периоде.

Ставка вознаграждения устанавливалась в приложении N 1 к договору и не являлась нерыночной, зависела от объема и сложности работы по привлечению соответствующего вида страхователей. Указанные условия договора предполагают, что в отсутствие деятельности агента, приведшей к заключению договора, у страховщика в принципе не будет дохода, а у агента - комиссии. Иные договоры со страховыми агентами заключаюсь обществом на аналогичных условиях.

Судами установлено, что конкурсным управляющим не доказано, что условия договора с Палеевой Н.Н. отличались от рыночных, а также что встречное исполнение (приведенный к заключению договора клиент и его страховая премия) несоразмерно полученным платежам.

Суды исходили из того, что сама по себе позиция, что договоры страхования могли быть заключены без посредничества агента, носит предположительный характер и управляющим не доказана. Также конкурсным управляющим не доказано превышение по данной сделке одного процента от стоимости активов должника, при том, что именно на нем лежит обязанность доказывания соответствующих обстоятельств. Сама по себе сделка не предполагала принятие на себя обязанностей по оплате до момента пополнения активов должника в результате заключения агентом договора. Платежи по сделке в отчетном периоде не превышали 1% от стоимости активов, при этом доказательств обратного управляющим не приведено.

Таким образом, суды посчитали, что договор с Палеевой Н.Н. и все оспариваемые конкурсным управляющим платежи не входят в период подозрительности по основанию пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, что является основанием для отклонения доводов управляющего в данной части. Также отсутствуют основания для признания сделки заключенной на нерыночных условиях с несоразмерным встречным предоставлением.

Суды также посчитали, что указанная сделка со страховым агентом была совершена в рамках обычной хозяйственной деятельности страховой компании, условия сделки были аналогичны имеющимся договорам с иными агентами.

Платежи осуществлялись после пополнения активов общества за счет страховой премии по заключенным при содействии Палеевой Н.Н. договорам и не превышали 1% от стоимости активов общества на отчетную дату.

При рассмотрении дела судами не было установлено и наличие оснований для признания сделки недействительной по основаниям, предусмотренным статями 10, 168, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, ввиду следующего.

Согласно пункту 1.1 договора N 777-000087-1/17 от 24.01.2017 агент принял на себя обязательства совершать от имени и за счет принципала действия по привлечению страхователей к заключению договоров страхования по видам страхования и в пределах максимальных размеров страховых сумм, указанных в приложении к договору.

Индивидуальным предпринимателем Палеевой Н.Н. привлечены страхователи, сумма страховых премий по договорам с которыми составила 186 560 000 руб. Агент представил обществу отчеты, подтверждающие реальность и объем оказанных услуг, которые обществом были приняты без замечаний.

Комиссия в общей сумме 58 827 824,60 руб. переведена индивидуальному предпринимателю Палеевой Н.Н. в период с 02.10.2017 по 11.01.2018 десятью платежами после поступления страховых премий на расчетный счет общества. Расходы по агентскому вознаграждению были включены в декларации по налогу на прибыль организаций за соответствующие периоды, соответствующие декларации были проверены налоговым органом в рамках камеральных проверок, налог на прибыль уменьшен на величину соответствующих расходов. Претензий налогового органа по принятию к учету соответствующих расходов не возникло.

Суды установили, что как следует из выписки по счету индивидуального предпринимателя Палеевой Н.Н., в ПАО "МКБ" (предоставлена по запросу суда от 03.08.2022), применимые налоги на полученный доход индивидуальным предпринимателем Палеевой Н.Н. также были оплачены.

По мнению судов, основным доводом в подтверждение реальности деятельности индивидуального предпринимателя Палеевой Н.Н., как агента Общества, является то обстоятельство, что ею были совершены конкретные действия, направленные на возникновение соответствующих договору с агентом правовых последствий, вследствие чего достигнут конечный результат - заключены договоры страхования со страхователями, получена страховая премия на сумму 186 млн. руб. за рассматриваемый период.

Указанное обстоятельство в соответствии с Определением Верховного Суда Российской Федерации от 28.05.2013 N 5-КГ13-49 само по себе исключает применение пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Суды отметили, что доказательства, представленные конкурсным управляющим (в частности, несколько ответов на его запросы от страховщиков), считаются недостаточными, прямо не подтверждающими доводы конкурсного управляющего в обоснование совокупности обстоятельств, подлежащих доказыванию для признания недействительными сделки по пунктам 1, 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, а также статьям 10, 168, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Кроме того, представленные ответы на запросы от ряда контрагентов, по мнению судов, не могут свидетельствовать о недействительности сделки в целом и каждого из выполненных платежей, поскольку платежи агенту производились на основании отчета агента (где фигурировали множество сделок), а не в связи с заключением конкретной сделки. По результатам проверки, проведенной регулятором - Межрегиональной инспекцией некредитных финансовых организаций договор с индивидуальным предпринимателем Палеевой Н.Н. был исследован, в акте проверки у инспекции претензий к его исполнению также не возникло.

Суды также оценили представленные в материалы дела сведения из отдела пограничного контроля ФСБ России о пересечении Палеевой Н.Н. в 2017 году границы Российской Федерации и сделали вывод о преимущественном нахождении ответчика на территории Российской Федерации, а, следовательно, возможности проводить переговоры с российскими контрагентами.

Таким образом, суды посчитали, что доводы конкурсного управляющего о мнимости сделки с Палеевой Н.Н. основаны на недостоверных и недостаточных данных и вызваны, в том числе спецификой агентской деятельности, которая часто не оставляет письменных доказательств взаимодействия с агентом.

Также суды отметили, что в действиях сторон отсутствовали признаки недобросовестности, в том числе наличие сговора либо осведомленности Палеевой Н.Н. о заведомой невыгодности сделки или негативных последствиях для лиц, имеющих защищаемый законом интерес.

Кроме того, суды установили, что доказательств того, что, совершив спорные платежи, стороны очевидно имели умысел на реализацию противоправной цели не представлено.

Поскольку оспариваемые сделки не имеет пороков, выходящих за пределы дефектов подозрительных сделок, суды посчитали, что отсутствуют основания для применения положений статей 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Суды установили, что доказательств совершения сделки для вида, без намерения создать соответствующие правовые последствия конкурсный управляющий в подтверждение доводов о мнимости договора не представил (статья 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Кроме того, суд апелляционной инстанции вывод суда первой инстанции о пропуске срока исковой давности признал необоснованными и противоречащим действующей судебной практике, но отметил, что данный вывод не привел в итоге к принятию неправильного судебного акта по существу.

Суд кассационной инстанции считает, что, исследовав и оценив доводы сторон и собранные по делу доказательства в соответствии с требованиями статей 67, 68, 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, руководствуясь положениями действующего законодательства, суды первой и апелляционной инстанций правильно определили правовую природу спорных правоотношений, с достаточной полнотой установили все существенные для дела обстоятельства, которым дали надлежащую правовую оценку и пришли к правильным выводам по следующим основаниям.

В соответствии со статьей 32 Закона о банкротстве и частью 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Согласно разъяснениям, данным в пункте 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", в силу пункта 3 статьи 61.1 Закона о банкротстве под сделками, которые могут оспариваться по правилам главы III.1 этого Закона, понимаются, в том числе действия, являющиеся исполнением гражданско-правовых обязательств (в том числе наличный или безналичный платеж должником денежного долга кредитору, передача должником иного имущества в собственность кредитора), или иные действия, направленные на прекращение обязательств (заявление о зачете, соглашение о новации, предоставление отступного и т.п.).

Согласно пункту 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (подозрительная сделка). Неравноценным встречным исполнением обязательств будет признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.

В пункте 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" разъяснено, что для признания сделки недействительной по основанию, предусмотренному пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 настоящего постановления).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий:

стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок;

должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл

свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы;

после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

В силу положений пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона знала о совершении сделки в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

При определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах тридцать третьем и тридцать четвертом статьи 2 Закона о банкротстве.

Для целей применения содержащихся в абзацах втором - пятом пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпций само по себе наличие на момент совершения сделки признаков банкротства, указанных в статьях 3 и 6 Закона, не является достаточным доказательством наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества.

В соответствии со статьей 2 Закона о банкротстве под недостаточностью имущества понимается превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника. Неплатежеспособность представляет собой прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств.

При этом недостаточность денежных средств предполагается, если не доказано иное.

Однако из положений Закона о банкротстве не следует, что любое нарушение денежного обязательства позволяет сделать вывод о наличии у должника признаков неплатежеспособности или несостоятельности.

Кроме того, в силу пункта 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В соответствии с пунктом 1 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации и разъяснений, данных в пункте 73 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", по общему правилу сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна (статья 170 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно разъяснениям, приведенным в пункте 86 постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним.

Равным образом осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Из смысла положений указанной статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации во взаимосвязи с пунктом 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что мнимость сделки связывается с пониманием сторонами того, что эта сделка не порождает для них каких-либо обязательств и они не имеют намерений исполнять ее либо требовать исполнения.

Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей. В то же время для этой категории ничтожных сделок не требуется определение точной цели. Установление факта того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной.

Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Факт расхождения волеизъявления сторон сделки с их волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон, а обстоятельства определяются на основе оценки совокупности всех доказательств по делу.

Условия договора подлежат толкованию таким образом, чтобы не позволить какой-либо стороне договора извлекать преимущество из ее незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации). Толкование договора не должно приводить к такому пониманию условия договора, которое стороны с очевидностью не могли иметь в виду.

Значение условия договора устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом (абзац первый статьи 431 Гражданского кодекса Российской Федерации). Условия договора толкуются и рассматриваются судом в их системной связи и с учетом того, что они являются согласованными частями одного договора (системное толкование).

Толкование условий договора осуществляется с учетом цели договора и существа законодательного регулирования соответствующего вида обязательств.

Обстоятельства, свидетельствующие о совершении конкретных действий, направленных на возникновение соответствующих данным сделкам правовых последствий (исполнение), само по себе исключает применение пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации (определение Верховного Суда Российской Федерации от 28.05.2013 N 5-КГ13-49).

В соответствии со статьями 1, 10 Гражданского кодекса Российской Федерации при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно.

Не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются.

Для квалификация сделок как ничтожных с применением положений статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации недостаточно установления факта ущемления интересов других лиц, необходимо также установить недобросовестность сторон сделки, в том числе наличие либо сговора между сторонами, либо осведомленности контрагента должника о заведомой невыгодности, его негативных последствиях для лиц, имеющих защищаемый законом интерес.

Согласно сложившейся судебной практике применение статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации возможно лишь в том случае, когда речь идет о сделках с пороками, выходящими за пределы дефектов подозрительных сделок. При этом суд должен установить именно противоправный сговор лиц с целью вывода средств из имущественной массы должника в ущерб кредиторам или иные согласованные недобросовестные действия сторон, подпадающие под признаки недействительности по статьям 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Иной подход приводит к тому, что содержание пунктов 1 и 2 статьи 61.2, пункта 1 статьи 61.3 Закона о банкротстве теряет смысл, так как полностью поглощается содержанием норм о злоупотреблении правом и позволяет лицу, оспорившему подозрительную сделку, обходить правила о необходимости доказывания наличия всей совокупности обстоятельств, подлежащих установлению для признания сделки недействительной по статьям 61.2, 61.3 Закона о банкротстве, а также о сроке подозрительности и сроке исковой давности, что недопустимо.

В силу пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Для признания сделки недействительной на основании пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации необходимо установить, что на момент совершения сделки стороны не намеревались создать правовые последствия, характерные для сделок данного вида; при этом обязательным условием признания сделки мнимой является порочность воли каждой из ее сторон, при- том, что мнимая сделка не порождает никаких правовых последствий, и, совершая мнимую сделку, стороны не имеют намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения.

В соответствии с частью 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказывать обязательства, на которое оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Под достаточностью доказательств понимается такая их совокупность, которая позволяет сделать однозначный вывод о доказанности или о недоказанности определенных обстоятельств.

В соответствии с частью 1 статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Согласно статьям 8, 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, пользуются равными правами на представление доказательств и несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий, в том числе представления доказательств обоснованности и законности своих требований или возражений.

Опровержения названных установленных судами первой и апелляционной инстанций обстоятельств в материалах дела отсутствуют, в связи с чем суд кассационной инстанции считает, что выводы судов основаны на всестороннем и полном исследовании доказательств по делу и соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на положениях действующего законодательства.

Таким образом, суд кассационной инстанции не установил оснований для изменения или отмены определения суда первой инстанции и постановления суда апелляционной инстанции, предусмотренных в части 1 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Доводы кассационной жалобы изучены судом, однако они подлежат отклонению, поскольку данные доводы основаны на неверном толковании норм права, с учетом установленных судами фактических обстоятельств дела. Кроме того, указанные в кассационной жалобе доводы были предметом рассмотрения и оценки суда апелляционной инстанции и были им обоснованно отклонены. Доводы заявителя кассационной жалобы направлены на несогласие с выводами судов и связаны с переоценкой имеющихся в материалах дела доказательств и установленных судами обстоятельств, что находится за пределами компетенции и полномочий арбитражного суда кассационной инстанции, определенных положениями статей 286, 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной, в том числе в Определении от 17.02.2015 N 274-О, статей 286-288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, представляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела. Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципа состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо.

Иная оценка заявителем жалобы установленных судами фактических обстоятельств дела и толкование положений закона не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки.

Таким образом, на основании вышеизложенного суд кассационной инстанции считает, что оснований для удовлетворения кассационной жалобы по заявленным в ней доводам не имеется.

Руководствуясь статьями 284, 286-289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Московской области от 29.12.2022 и постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 24.04.2023 по делу N А41-94540/2019 оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья

Е.Л. Зенькова

Судьи

Е.А. Зверева А.А. Дербенев