Постановление Европейского Суда по правам человека от 13 ноября 2012 г. Дело "Пятков (Pyatkov) против Российской Федерации" (Жалоба N 61767/08) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Пятков (Pyatkov)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 61767/08)

Постановление Суда

Страсбург, 13 ноября 2012 г.

* (* Настоящее Постановление вступило в силу 13 февраля 2013 г. в соответствии с положениями пункта 2 статьи 44 Конвенции (примеч. редактора).)

По делу "Пятков против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), рассматривая дело Палатой в составе:

Нины Ваич, Председателя Палаты,

Анатолия Ковлера,

Пэра Лоренсена,

Элизабет Штейнер,

Ханлара Гаджиева,

Линос-Александра Сисилианоса,

Эрика Мёсе, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 23 октября 2012 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 61767/08, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Юрием Александровичем Пятковым (далее - заявитель) 1 декабря 2008 г.

2. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. Заявитель, в частности, утверждал, что он заразился туберкулезом во время содержания под стражей в следственном изоляторе, что его содержание под стражей было незаконным и необоснованно длительным и что были допущены нарушения при пересмотре решения о заключении его под стражу.

4. 3 ноября 2009 г. Председатель Первой Секции коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 1 статьи 29 Конвенции было принято решение об одновременном рассмотрении жалобы по вопросу приемлемости и по существу.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявитель родился в 1964 году и до своего задержания проживал в г. Уфе Республики Башкортостан. В настоящее время он содержится под стражей в Следственном изоляторе N ИЗ-3/1* (* Так в оригинале. Возможно, имеется в виду Федеральное казенное учреждение "Следственный изолятор N 1 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Республике Башкортостан" (примеч. редактора).).

A. Задержание заявителя и его содержание под стражей в ходе следствия

6. 24 ноября 2006 г. заявитель был задержан по подозрению в распространении наркотиков.

7. 25 ноября 2006 г. ему было предъявлено обвинение в распространении наркотиков в крупном размере в составе преступной группы. В тот же день Ленинский районный суд г. Уфы рассмотрел ходатайство следователя о заключении заявителя под стражу. Суд, в частности, постановил:

"...Гражданин Ю.А. Пятков обвиняется в тяжком преступлении, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок более двух лет.

Кроме того, гражданин Ю.А. Пятков ранее несколько раз привлекался к уголовной ответственности, последний раз это произошло в 2006 году.

Далее, гражданин Ю.А. Пятков имеет наркотическую зависимость, и в случае освобождения он может возобновить преступную деятельность, связанную с наркотиками, в целях приобретения наркотиков для себя, а также улучшения своего материального положения...".

8. Принимая во внимание данные факторы, общественную опасность преступлений, вменяемых заявителю, и необходимость обеспечить исполнение его наказания, Ленинский районный суд заключил заявителя под стражу. Заявитель не обжаловал данное постановление.

9. 23 января 2007 г. Ленинский районный суд г. Уфы продлил срок содержания заявителя под стражей до 17 мая 2007 г., ссылаясь на тяжесть предъявленных ему обвинений. Суд далее отметил, что заявитель - наркотически зависимое лицо, ранее привлекался к уголовной ответственности и в случае освобождения из-под стражи может скрыться, возобновить преступную деятельность или препятствовать ходу расследования, а также упомянул о необходимости обеспечения исполнения наказания. Заявитель не обжаловал это постановление.

10. 11 мая 2007 г. Кировский районный суд г. Уфы продлил срок содержания заявителя под стражей до 17 августа 2007 г. Суд решил, в частности, что период содержания заявителя под стражей, установленный судом, является недостаточным для того, чтобы судья, к которому дело поступит для рассмотрения по существу, принял решение относительно содержания заявителя под стражей на время суда. Суд также отметил, что заявитель обвиняется в совершении тяжкого преступления, представляющего опасность для общества, и что в случае освобождения из-под стражи он может продолжить преступную деятельность, скрыться или препятствовать производству по делу. Суд также указал, что содержание заявителя под стражей необходимо для обеспечения исполнения наказания.

11. 14 августа 2007 г. Кировский районный суд г. Уфы продлил срок содержания заявителя под стражей до 17 ноября 2007 г. по тем же основаниям, которые были приведены в решении от 11 мая 2007 г.

12. 29 сентября 2007 г. заявителю была предъявлена окончательная версия обвинительного заключения. Он обвинялся в нескольких эпизодах распространения наркотиков в крупных размерах в составе преступной группы.

13. 22 октября 2007 г. заявитель и его адвокат начали ознакомление с материалами уголовного дела, так же как и остальные 29 обвиняемых по делу. По утверждению властей Российской Федерации, дело состояло из 160 томов.

14. 15 ноября 2007 г. Верховный суд Республики Башкортостан продлил срок содержания заявителя под стражей до 17 февраля 2008 г., тем самым его общая длительность составила 14 месяцев и 24 дня. Принимая это решение, Верховный суд Республики Башкортостан отмечал, что заявитель обвиняется в совершении тяжкого преступления и что в случае освобождения из-под стражи он может скрыться от правосудия, возобновить преступную деятельность или препятствовать установлению истины по делу.

15. 7 февраля 2008 г. Верховный суд Республики Башкортостан удовлетворил ходатайство органов расследования о продлении срока содержания заявителя под стражей до 17 мая 2008 г., тем самым он составил 17 месяцев и 24 дня. Верховный суд Республики Башкортостан решил следующее:

"...Гражданин Пятков обвиняется в совершении особо тяжких преступлений, за которые предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок более двух лет. Основания, по которым он ранее содержался под стражей... не изменились. Расследование по уголовному делу является особенно сложным. Такие обстоятельства должны быть признаны исключительными и могут служить основанием для продления срока содержания обвиняемого под стражей...".

16. В своей жалобе на решение о содержании под стражей заявитель ходатайствовал об изменении меры пресечения на подписку о невыезде, поскольку он имел тяжелое заболевание.

17. 16 апреля 2008 г. Верховный Суд Российской Федерации оставил решение от 7 февраля 2008 г. без изменений. Он, в частности, признал, что тот факт, что заявитель проходит лечение в следственном изоляторе, поскольку у него обнаружили ВИЧ, не может служить основанием для его освобождения под подписку о невыезде.

18. 15 мая 2008 г. Верховный суд Республики Башкортостан по ходатайству следователя продлил срок содержания заявителя под стражей до 24 мая 2008 г., тем самым он достиг 18 месяцев. Верховный суд указал следующее:

"...основания, по которым [заявитель] был заключен под стражу, не изменились. Эти основания являются достаточными для заключения его под стражу, поскольку он обвиняется в совершении особо тяжких преступлений в составе организованной преступной группы. Таким образом, ходатайство следователя обоснованно и подлежит удовлетворению...".

B. Дальнейшее продление срока содержания под стражей заявителя в ходе следствия

19. 20 мая 2008 г. Верховный суд Республики Башкортостан рассмотрел ходатайство следователя, поддержанное прокурором, о продлении срока содержания заявителя под стражей на срок свыше максимально допустимых 18 месяцев. Следователь утверждал, что в силу объемности и сложности уголовного дела, а также большого количества обвиняемых и адвокатов, заявитель и его адвокат нуждаются в дополнительном времени для ознакомления с материалами дела. Верховный суд Республики Башкортостан решил, ссылаясь на статью 109 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ, см. раздел "Соответствующее внутригосударственное законодательство и практика"), продлить срок содержания заявителя под стражей до 17 августа 2008 г., таким образом, он достиг 21 месяца. Суд указал следующее:

"...Срок содержания Пяткова под стражей истекает 24 мая 2008 г. В соответствии с частью пятой статьи 109 УПК РФ расследование было завершено, а материалы уголовного дела были представлены заявителю и его адвокату для ознакомления не позднее 30 дней до истечения максимально допустимого срока содержания под стражей. Однако завершить предварительное расследование к указанной дате не представляется невозможным, поскольку заявитель и его адвокат нуждаются в дополнительном времени для выполнения требований статьи 217 УПК РФ.

Мера пресечения, примененная к Пяткову, была надлежащим образом обоснована в соответствии со статьей 108 УПК РФ, так как он обвиняется в совершении ряда особо тяжких преступлений в составе организованной преступной группы и в случае освобождения может препятствовать производству по делу или скрыться, и, таким образом, суд не видит причин для изменения меры пресечения...".

20. В своей жалобе на решение о продлении срока содержания под стражей заявитель утверждал, помимо прочего, что, учитывая состояние его здоровья, отсутствие намерения скрыться или препятствовать ходу производства, а также тот факт, что он имеет постоянное место жительства, он должен быть освобожден под подписку о невыезде.

21. 29 июля 2008 г. Верховный Суд Российской Федерации рассмотрел жалобу заявителя и постановил, в частности, что 142 тома уголовного дела были представлены обвиняемым, включая заявителя и его адвоката, для ознакомления, а также что расследование этого многотомного и сложного дела проводилось без существенных задержек. Верховный Суд Российской Федерации отклонил жалобу заявителя, признав следующее:

"...Большой объем доказательств по уголовному делу, а также необходимость соблюдать требование статьи 217 УПК РФ в отношении всех обвиняемых и их адвокатов, свидетельствуют, что суд [Верховный суд Республики Башкортостан] сделал правильные выводы о том, что изменить меру пресечения в отношении Пяткова не представляется возможным и что существуют основания, предусмотренные частью 7 статьи 109 УПК РФ для дальнейшего продления срока содержания заявителя под стражей.

В материалах дела нет ссылки на какие-либо новые обстоятельства, которые появились после законного применения в отношении Пяткова меры пресечения - а именно заключения под стражу - в соответствии со статьей 108 УПК РФ и которые бы сделали необходимым отмену или изменение меры пресечения.

У суда имеются основания полагать, учитывая преступное прошлое заявителя и характер преступной деятельности, что в случае освобождения из-под стражи Пятков может препятствовать ходу производства по делу или скрыться от органов расследования и суда.

Возраст [заявителя] и наличие [у него] постоянного места жительства не являются достаточными основаниями для отмены или изменения меры пресечения.

Ничто не указывает на то, что Пятков не может содержаться под стражей в следственном изоляторе в силу состояния его здоровья.

При таких обстоятельствах суд правильно решил, что есть основания для продления срока содержания Пяткова под стражей свыше 18 месяцев...".

22. Верховный суд Республики Башкортостан продлял срок содержания заявителя под стражей 14 августа до 17 ноября 2008 г. и 12 ноября 2008 г. до 17 февраля 2009 г., ссылаясь на те же основания, что и в своем решении от 20 мая 2008 г. Эти решения были оставлены без изменений Верховным Судом Российской Федерации 15 октября 2008 г. и 12 февраля 2009 г. соответственно.

23. 12 февраля 2009 г. Верховный суд Республики Башкортостан продлил срок содержания заявителя под стражей до 17 мая 2009 г., тем самым он достиг 29 месяцев и 24 дней. Это решение было основано на тех же доводах, что и предыдущие.

24. 22 февраля 2009 г. заявитель обжаловал решение о продлении срока содержания под стражей от 12 февраля 2009 г. Он сообщил суду, что им будут представлены дополнительные доводы после получения копии решения от 12 февраля 2009 г. По утверждению заявителя, 24 февраля 2009 г. он представил дополнение к своей жалобе, в котором ходатайствовал о предоставлении ему права присутствовать на слушаниях. Он представил в Европейский Суд копию этого ходатайства. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель не направлял специального ходатайства об участии в слушаниях. Однако они также не оспаривали подлинности копии дополнения к жалобе, представленного заявителем в Европейский Суд.

25. В жалобе на решение от 12 февраля 2009 г. заявитель утверждал, что продление срока его содержания под стражей было незаконным и не было основано на достаточных основаниях. Он также жаловался на то, что ему не предоставили возможность самостоятельно ознакомиться с документами, которые послужили основанием для продления срока его содержания под стражей.

26. 6 марта 2009 г. заявитель и его адвокат закончили ознакомление с материалами уголовного дела.

27. 10 апреля 2009 г. следователь, ответственный за ведение дела, проинформировал заявителя о том, что во время ознакомления обвиняемых с материалами уголовного дела 20 томов уголовного дела были украдены. 16 января 2009 г. по этому поводу было возбуждено уголовное дело, и утраченные тома были восстановлены. По утверждению следователя, заявитель мог ознакомиться с этими томами уголовного дела.

28. 23 апреля 2009 г. Верховный Суд Российской Федерации изучил и отклонил жалобу заявителя на решение суда от 12 февраля 2009 г. Ни заявитель, ни его адвокат не присутствовали на слушаниях, в то время как прокурор присутствовал на них и ходатайствовал о том, чтобы жалоба была отклонена.

29. 8 мая 2009 г. Верховный суд Республики Башкортостан продлил срок содержания заявителя под стражей до 17 августа 2009 г., тем самым его общая длительность достигла 32 месяцев и 24 дней. Это решение ссылалось на статью 109 УПК РФ и повторяло формулировки решения от 20 мая 2008 г.

30. 14 мая 2009 г. заявитель обжаловал решение суда от 8 мая 2009 г. в Верховный Суд Российской Федерации. Заявитель, в частности, утверждал, что он закончил ознакомление с материалами уголовного дела, включая копии утраченных томов, в апреле 2009 года. Он полагал, что продление срока содержания под стражей не основано на достаточных основаниях, поскольку состояние его здоровья не позволило бы ему влиять на свидетелей или скрыться. Он также ходатайствовал перед судом о рассмотрении его жалобы в его присутствии или с использованием видеосвязи.

31. По утверждению властей Российской Федерации, 16 июля 2009 г. заявителю и его адвокату было выслано извещение о времени и месте слушаний по жалобе на решение суда от 8 мая 2009 г. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель получил его 20 июля 2009 г.

C. Содержание заявителя под стражей в ходе судебного разбирательства и его освобождение

32. 3 августа 2009 г. уголовное дело заявителя и других сообвиняемых было передано на рассмотрение в Верховный Суд Российской Федерации.

33. 5 августа 2009 г. Верховный Суд Российской Федерации назначил предварительное слушание по делу на 13 августа 2009 г. Однако двое других обвиняемых (М. и Т.), которые находились под подпиской о невыезде, не явились в суд в назначенный день.

34. 11 августа 2009 г. Верховный Суд Российской Федерации изучил жалобу заявителя на решение суда от 8 мая 2009 г. и отклонил ходатайство заявителя о присутствии на слушаниях, установив, что уголовное дело заявителя и других обвиняемых еще не поступило на рассмотрение в суд и не было им рассмотрено и что заявитель направил письменные объяснения в суд и прокурор не принимает участие в рассмотрении его жалобы. Что касается существа жалобы заявителя, Верховный Суд Российской Федерации пришел к выводу, что решение суда от 8 мая 2009 г. было законным и обоснованным. Адвокат заявителя не присутствовал на слушаниях.

35. На предварительных слушаниях 14 августа 2009 г. Верховный суд Республики Башкортостан, рассматривающий дело, установил, что преступления, в которых обвиняются скрывшиеся обвиняемые, тесно связаны с теми, которые совершены другими сообвиняемыми по делу, и, таким образом, невозможно рассматривать эти обвинения по отдельности. Соответственно, Верховный суд Республики Башкортостан решил объявить отсутствующих обвиняемых в розыск и приостановить производство по делу всех обвиняемых до их задержания. Относительно остальных обвиняемых, включая заявителя, Верховный суд решил следующее:

"...[другие обвиняются] в совершении тяжких и особо тяжких преступлений. Основания, по которым они были заключены под стражу... остаются весомыми. Доводы обвиняемых и их адвокатов о наличии у них постоянного места жительства и работ, семейного положения, а также серьезных проблем со здоровьем не могут быть сочтены основаниями для изменения меры пресечения. При таких обстоятельствах примененная к ним мера пресечения в виде заключения под стражу не может быть отменена до проведения предварительных слушаний по делу. Однако принимая во внимание требование части второй статьи 255 [УПК РФ], они не должны оставаться под стражей более шести месяцев со дня поступления дела в суд...

...мера пресечения, [примененная к обвиняемым, включая заявителя] должна оставаться прежней - заключение под стражу на период не далее 3 февраля 2010 г.".

На слушаниях 14 августа 2009 г. заявителя представлял адвокат.

36. 20 августа 2009 г. заявитель обжаловал решение суда от 14 августа 2009 г. в Верховный Суд Российской Федерации. Он жаловался на то, что продление срока его содержания под стражей было незаконным и чрезмерно суровым, поскольку он находился под стражей почти три года, и состояние его здоровья ухудшалось.

37. 17 ноября 2009 г. Верховный Суд Российской Федерации оставил судебное решение от 14 августа 2009 г. без изменения, установив, что срок содержания заявителя под стражей продлевался в соответствии с частью второй статьи 255 УПК РФ и что решение было достаточно обоснованным.

38. Решением от 24 ноября 2009 г. Верховный суд Республики Башкортостан решил продолжить производство и назначил предварительные слушания на 14 декабря 2009 г. В том же решении он указал, что мера пресечения в отношении заявителя и других обвиняемых по делу должна оставаться прежней.

39. Слушания по делу были перенесены 14 декабря 2009 г. и 18 января 2010 г. из-за болезни двоих обвиняемых.

40. 29 января 2010 г. после проведения предварительных слушаний Верховный суд Республики Башкортостан назначил рассмотрение дела на 10 февраля 2010 г. В том же решении он выделил дело в отношении Т., который до сих пор находился на свободе, в отдельное производство и продлил срок содержания заявителя и других обвиняемых под стражей до 3 мая 2010 г. Верховный суд решил следующее:

"3 августа 2009 г. уголовное дело поступило в Верховный суд Республики Башкортостан...

...Подсудимые, [включая заявителя], обвиняются в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, связанных с распространением наркотиков в составе организованной преступной группы. В настоящее время основания их содержания под стражей, а именно риск того, что они будут препятствовать производству по делу, скроются, или продолжат преступную деятельность, остаются неизменными, и они не представили каких-либо гарантий явки в суд. При таких обстоятельствах мера пресечения, примененная к ним, должна оставаться прежней. В связи с тем, что 3 февраля 2010 г. истекает предельный срок содержания под стражей, шесть месяцев с даты поступления дела в суд, и в соответствии с частью третьей статьи 255 УПК РФ срок содержания обвиняемых под стражей продлевается на три месяца...".

41. 28 апреля 2010 г. Верховный Суд Российской Федерации освободил заявителя под подписку о невыезде.

D. Осуждение заявителя

42. 20 апреля 2011 г. Верховный суд Республики Башкортостан признал заявителя виновным в покушении на сбыт наркотиков и снял с него остальные обвинения. Заявитель был приговорен к девяти годам лишения свободы. Представляется, что кассационное разбирательство по делу все еще продолжается.

E. Медицинская помощь, оказанная заявителю во время содержания под стражей

43. С 25 ноября 2006 г. и до своего освобождения 28 апреля 2010 г. под подписку о невыезде заявитель содержался в Следственном изоляторе N ИЗ-3/1 г. Уфы.

44. При поступлении в следственный изолятор заявитель был осмотрен врачом, и ему была сделана флюорография грудной клетки, которая не выявила никаких признаков туберкулеза.

45. Согласно информации, предоставленной властями Российской Федерации и не оспариваемой заявителем, в период с июня 2007 года по июль 2008 года заявитель три раза проходил флюорографию, которая не выявляла какой-либо патологии легких.

46. 17 февраля 2009 г. новое флюорографическое исследование выявило изменения, указывающие на туберкулез легких. 18 февраля 2009 г. заявитель был осмотрен врачом, который поставил ему диагноз "инфильтрирующий туберкулез правого легкого". Заявитель был помещен в туберкулезное отделение следственного изолятора, и ему было прописано противотуберкулезное лечение.

47. Флюорография, проведенная 28 января 2010 г., показала, что состояние заявителя улучшилось.

II. Соответствующее внутригосударственное законодательство и практика

A. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации 2001 года, вступивший в силу 1 июля 2002 г.

1. Меры пресечения

48. "Мерами пресечения" являются подписка о невыезде, личное поручительство, залог, заключение под стражу (статья 98). При необходимости у подозреваемого, обвиняемого может быть взято обязательство о явке (статья 112).

49. Орган, принимающий решение, вправе избрать обвиняемому, подозреваемому одну из мер пресечения при наличии "достаточных оснований полагать", что обвиняемый, подозреваемый скроется от дознания, предварительного следствия или суда, может продолжать заниматься преступной деятельностью, угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным способом воспрепятствовать производству по уголовному делу (статья 97). Должны учитываться также тяжесть преступления, сведения о личности подозреваемого или обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства (статья 99).

50. Заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения (часть первая статьи 108).

2. Сроки содержания под стражей "на период следствия"

(a) Заключение под стражу и продление срока содержания

51. После ареста подозреваемый заключается под стражу "на период следствия". Содержание под стражей "на период следствия" не может превышать двух месяцев (часть первая статьи 109).

52. Срок может быть продлен судьей на срок до шести месяцев. Дальнейшее продление срока может быть осуществлено в отношении лиц, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, только в случаях особой сложности уголовного дела и при наличии оснований для избрания этой меры пресечения до 12 месяцев (часть вторая статьи 109).

53. Срок содержания под стражей свыше 12 месяцев может быть продлен лишь в исключительных случаях в отношении лиц, обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений, судьей до 18 месяцев по ходатайству следователя и с одобрения Генерального прокурора или его заместителя (часть третья статьи 109).

54. Дальнейшее продление срока не допускается, и обвиняемый подлежит немедленному освобождению, за исключением случаев поступления ходатайства следователя о продлении судом срока содержания под стражей до момента окончания ознакомления обвиняемого с материалами уголовного дела в соответствии с частью восьмой статьи 109 (часть четвертая статьи 109).

(b) Дополнительное продление срока содержания под стражей для ознакомления с материалами дела

55. Материалы оконченного расследованием уголовного дела должны быть предъявлены обвиняемому, содержащемуся под стражей, и его защитнику не позднее чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания под стражей, установленного частями второй и третьей статьи 109 (часть пятая статьи 109).

56. Если после окончания предварительного следствия материалы уголовного дела были предъявлены обвиняемому и его защитнику позднее чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания под стражей, то по его истечении обвиняемый подлежит немедленному освобождению (часть шестая статьи 109).

57. В случае, если после окончания предварительного следствия сроки для предъявления материалов данного уголовного дела обвиняемому и его защитнику, предусмотренные частью пятой статьи 109, были соблюдены, однако 30 суток для ознакомления с материалами уголовного дела им оказалось недостаточно, следователь вправе возбудить ходатайство о продлении этого срока перед судом. Ходатайство должно быть подано не позднее чем за семь суток до истечения срока содержания под стражей. Если в производстве по уголовному делу участвуют несколько обвиняемых, содержащихся под стражей, и хотя бы одному из них 30 суток оказалось недостаточно для ознакомления с материалами уголовного дела, то следователь вправе возбудить указанное ходатайство в отношении того обвиняемого или тех обвиняемых, которые ознакомились с материалами уголовного дела, если не отпала необходимость в применении к нему или к ним заключения под стражу и отсутствуют основания для избрания иной меры пресечения (часть седьмая статьи 109).

58. Судья не позднее чем через пять суток со дня получения ходатайства принимает решение либо о его удовлетворении либо об отказе в удовлетворении освобождения обвиняемого из-под стражи. В случае удовлетворения ходатайства срок содержания под стражей продлевается на время, необходимое для ознакомления обвиняемого и его адвоката с материалами дела и направления прокурором дела в суд (часть восьмая статьи 109).

3. Сроки содержания под стражей "на время судебного разбирательства"

59. С даты направления дела для рассмотрения в суд обвиняемый содержится под стражей "на время судебного разбирательства". Срок содержания под стражей "на время судебного разбирательства" исчисляется с момента поступления уголовного дела в суд и до принятия постановления по делу. Данный срок содержания под стражей не может превышать шести месяцев, однако суд вправе продлить срок содержания подсудимого под стражей только по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях и каждый раз не более чем на три месяца (части вторая и третья статьи 255).

4. Разбирательство в суде кассационной инстанции

60. Постановление судьи об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу или об отказе в этом может быть обжаловано в кассационном порядке в течение трех суток со дня его вынесения. Суд кассационной инстанции принимает решение по жалобе или представлению не позднее чем через трое суток со дня их поступления (часть одиннадцатая статьи 108).

61. Если осужденный заявляет ходатайство об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции, то об этом указывается в его кассационной жалобе (часть вторая статьи 375).

62. При поступлении уголовного дела с кассационными жалобой или представлением судья назначает дату, время и место судебного заседания. О дате, времени и месте рассмотрения уголовного дела судом кассационной инстанции стороны должны быть извещены не позднее 14 суток до дня судебного заседания. Вопрос о вызове осужденного, содержащегося под стражей, решается судом. Осужденный, содержащийся под стражей, заявивший о своем желании присутствовать при рассмотрении жалобы, вправе участвовать в судебном заседании непосредственно либо изложить свою позицию путем использования систем видеоконференцсвязи. Вопрос о форме участия осужденного в судебном заседании решается судом. Неявка лиц, своевременно извещенных о дате, времени и месте заседания суда кассационной инстанции, не препятствует суду в рассмотрении жалобы (статья 376).

B. Внутригосударственная судебная практика

1. Содержание под стражей в период следствия и суда

63. В Определении от 6 июня 2003 г. N 184-O Конституционный Суд Российской Федерации отказал в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Е., в которой он оспаривал конституционность части восьмой статьи 109 УПК РФ в той части, в которой она допускает возможность продления этого срока до окончания ознакомления с материалами дела всех обвиняемых по делу и их защитников и на неопределенное время. Конституционный Суд решил, что продление срока содержания под стражей в период ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела по окончании предварительного следствия может иметь место лишь при наличии указанных в статье 97 УПК РФ достаточных оснований полагать, что обвиняемый скроется от дознания, предварительного следствия или суда, будет продолжать заниматься преступной деятельностью, может угрожать свидетелю, другим участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу. В той части, в которой оспариваемые положения не устанавливают конкретную продолжительность срока содержания обвиняемого под стражей в период его ознакомления с материалами уголовного дела, допуская возможность определения этого срока в зависимости от обстоятельств дела при условии подтверждения наличия указанных в статье 97 УПК РФ оснований ее применения достаточными данными, устанавливаемыми в соответствии с уголовно-процессуальным законом. Конституционный Суд Российской Федерации определил, что указанные положения не предполагают избыточного или неограниченного по продолжительности содержания обвиняемого под стражей. Они также не лишают обвиняемого и его защитника как права обжаловать в вышестоящий суд законность и обоснованность судебного решения о продлении срока содержания под стражей, так и права в любой момент производства по уголовному делу заявить ходатайство об отмене или изменении данной меры пресечения, не препятствуя при этом суду принять соответствующее решение.

64. В Определении от 20 марта 2008 г. N 245-O-O Конституционный Суд Российской Федерации отметил, что суд, выносящий решения об избрании в качестве меры пресечения заключение под стражу, обязан исчислить и указать конкретный срок содержания под стражей, что неоднократно подтверждалось Конституционным Судом (Постановления от 13 июня 1996 г. N 14-П и от 22 марта 2005 г. N 4-П, Определения от 4 декабря 2003 г. N 417-О и от 12 июля 2005 г. N 330-О).

65. В Определении от 19 марта 2009 г. N 271-O-O Конституционный Суд Российской Федерации отказал в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Р. Ссылаясь на свои предыдущие решения (Постановление от 13 июня 1996 г. N 14-П, Определения от 25 декабря 1998 г. N 167-О и от 15 мая 2002 г. N 164-О), Конституционный Суд Российской Федерации определил, что при том, что часть восьмая статьи 109 УПК РФ не устанавливает предельного срока содержания под стражей на время ознакомления с материалами дела, она не предполагает избыточного или неограниченного по продолжительности содержания обвиняемого под стражей, поскольку, решая вопрос о продлении срока содержания под стражей, суд должен исходить не только из разумного подозрения о совершении обвиняемым преступления, но и должен учитывать конкретные обстоятельства, оправдывающие содержание под стражей, такие как возможность оказания давления на свидетелей, наличие риска того, что обвиняемый скроется от правосудия, а также значимость и сложность дела, поведение обвиняемого и другие относящиеся к делу обстоятельства.

66. В Постановлении от 29 октября 2009 г. N 22 "О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста" Пленум Верховного Суда Российской Федерации указал следующее:

"18. ...В соответствии с частью седьмой статьи 109 УПК РФ суд вправе по ходатайству следователя продлить срок содержания обвиняемого под стражей до окончания ознакомления обвиняемых и их защитников с материалами уголовного дела и направления прокурором дела в суд, если после окончания предварительного следствия материалы уголовного дела предъявлены обвиняемому и его защитнику не позднее чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания под стражей, установленного частями второй и третьей статьи 109 УПК РФ (шесть, 12, 18 месяцев). При этом в постановлении должно быть указано, на какой конкретный срок продлено содержание под стражей...

20. Приняв к своему производству уголовное дело, по которому обвиняемый содержится под стражей, суд обязан проверить, истек ли установленный ранее принятым судебным решением срок его содержания под стражей, подтверждается ли наличие обстоятельств, со ссылкой на которые было принято решение о заключении лица под стражу, и сохраняют ли эти обстоятельства свое значение как основание для продления срока содержания под стражей... Судебное решение об оставлении без изменения ранее избранной меры пресечения [принятое после поступления дела на рассмотрение суда], должно содержать указание на конечный срок содержания обвиняемого под стражей...".

2. Разбирательство в суде кассационной инстанции

67. 22 января 2004 г. Конституционный Суд Российской Федерации вынес Определение N 66-O по жалобе и отказал заключенному в праве присутствовать на кассационном слушании вопроса о содержании под стражей. Конституционный Суд Российской Федерации определил, в частности, следующее:

"...Положения статьи 376 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующие участие осужденного, содержащегося под стражей, в заседании суда кассационной инстанции... не могут рассматриваться как лишающие содержащегося под стражей обвиняемого... права путем личного участия в судебном заседании или иным предусмотренным законом способом изложить суду кассационной инстанции свое мнение по существу вопросов, связанных с рассмотрением жалобы или представления на промежуточное судебное решение, затрагивающее его конституционные права и свободы...".

68. В Определении от 24 ноября 2005 г. N 432-O Конституционный Суд Российской Федерации отказал в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Г. Ссылаясь на свои предыдущие решения (Определение от 10 декабря 2002 г. N 315-О и от 25 марта 2004 г. N 99-О), Конституционный Суд Российской Федерации признал, что не только осужденному, но и другим лицам (в том числе подозреваемым и обвиняемым, содержащимся под стражей), чьи права затрагиваются проверяемым кассационной инстанцией решением, должно быть обеспечено право довести до сведения суда свою позицию по подлежащим рассмотрению в ходе заседания кассационной инстанции вопросам путем личного участия в этом заседании или иным способом. Эту позицию Конституционный Суд Российской Федерации впоследствии подтвердил в своем Определении от 16 ноября 2006 г. N 538-O.

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

69. Заявитель, ссылаясь на статью 3 Конвенции, жаловался на то, что он заразился туберкулезом во время содержания под стражей в Следственном изоляторе N ИЗ-3/1 г. Уфы. Статья 3 Конвенции гласит:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

70. Заявитель настаивал на своих требованиях.

71. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель не исчерпал внутригосударственные средства правовой защиты в отношении настоящей жалобы, поскольку не подавал иска в суд против администрации следственного изолятора. Они далее отмечали, что установить, заразился ли заявитель туберкулезом в следственном изоляторе или нет, не представляется возможным. Большинство лиц, поступающих в места лишения свободы, бывают инфицированы туберкулезной палочкой до заключения под стражу. Лица со слабой иммунной системой, такие как заявитель, более подвержены инфицированию. На протяжении всего срока заключения заявителю оказывалась соответствующая медицинская помощь. После того, как у заявителя был выявлен туберкулез, он прошел необходимое обследование и получил лечение, которое привело к положительным результатам. Власти Российской Федерации представили в Европейский Суд медицинскую карту заявителя.

72. Европейский Суд принимает во внимание возражения властей Российской Федерации о неисчерпании внутригосударственных средств правовой защиты. Однако он не считает необходимым рассматривать это возражение, поскольку считает настоящую жалобу неприемлемой по следующим основаниям.

73. В то время как он считает чрезвычайно тревожным тот факт, что инфицирование заявителя туберкулезом могло произойти в местах лишения свободы, находящихся под государственным контролем, и как следствие невозможность властей уничтожить или прекратить распространение болезни, Европейский Суд напоминает о своем неизменном подходе, состоящем в том, что данный факт сам по себе не является нарушением статьи 3 Конвенции при условии, что заявитель получил надлежащее лечение (см. Постановление Европейского Суда по делу "Алвер против Эстонии" (Alver v. Estonia) от 8 ноября 2005 г., жалоба N 64812/01, § 54, Постановление Европейского Суда по делу "Бабушкин против Российской Федерации" (Babushkin v. Russia) от 18 октября 2007 г., жалоба N 67253/01* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 11/2008.), § 56, Постановление Европейского Суда по делу "Питалев против Российской Федерации" (Pitalev v. Russia) от 30 июля 2009 г., жалоба N 34393/03* (* Там же. N 3/2010.), § 53, Постановление Европейского Суда по делу "Пахомов против Российской Федерации" (Pakhomov v. Russia) от 30 сентября 2010 г., жалоба N 44917/08* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 3/2011.), § 65, Постановление Европейского Суда по делу "Гладкий против Российской Федерации" (Gladkiy v. Russia) от 21 декабря 2010 г., жалоба N 3242/03* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 10/2011.), § 88, Постановление Европейского Суда по делу "Васюков против Российской Федерации" (Vasyukov v. Russia) от 5 апреля 2011 г., жалоба N 2974/05* (* Там же. N 5/2012.), § 66, а также Постановление Европейского Суда по делу "Дмитрий Сазонов против Российской Федерации" (Dmitriy Sazonov v. Russia) от 1 марта 2012 г., жалоба N 30268/03* (* Там же. N 9/2013.), § 40).

74. В настоящем деле Европейский Суд установил, что, по утверждению властей Российской Федерации, которые не оспаривались заявителем, последний находился под постоянным медицинским контролем и получал соответствующую медицинскую помощь после того, как у него был обнаружен туберкулез. Медицинская карта заявителя свидетельствует, что лечение имело положительные результаты. В материалах дела нет ничего, что могло бы привести Европейский Суд к заключению, что заявитель не получал необходимую медицинскую помощь по поводу своего заболевания. Заявитель не отрицал, что ему была оказана медицинская помощь, проводились обследования, ему предоставлялись необходимые лекарства, как это указано в документах, представленных властями Российской Федерации. Фактически он не указал каких-либо недостатков в своем лечении.

75. В свете вышеизложенного Европейский Суд считает, что в этой части жалоба должна быть отклонена как явно необоснованная в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

II. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции

76. Заявитель, ссылаясь на статью 5 Конвенции, жаловался на то, что его содержание под стражей в период с 24 мая 2008 г. по 14 августа 2009 г. было незаконным, после истечения максимально установленного периода содержания под стражей на время расследования внутригосударственные суды неоднократно продлевали этот срок на том основании, что ему требовалось дополнительное время для ознакомления с материалами дела. Заявитель далее жаловался на то, что его содержание под стражей по решению от 14 августа 2009 г. было незаконным, поскольку в решении не был указан конкретный срок содержания под стражей. Статья 5 Конвенции в соответствующих частях предусматривает:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

...(c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения...".

А. Приемлемость жалобы

77. Прежде всего Европейский Суд напоминает, что в соответствии с пунктом 1 статьи 35 Конвенции он может рассматривать жалобу лишь в течение шести месяцев со дня вынесения окончательного решения в процессе исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты. Если такие средства недоступны или они признаны неэффективными, шестимесячный срок начинает течь с даты совершения действий, на которые поступила жалоба (см. Решение Европейского Суда по делу "Хазар и другие против Турции" (Hazar and Others v. Turkey) от 10 января 2002 г., жалобы NN 62566/00 и другие).

78. Европейский Суд далее отмечает, что он не может не применять правило о шестимесячном сроке подачи жалобы лишь потому, что власти Российской Федерации не представили каких-либо возражений на этот счет, так как указанный критерий, отражая волю Высоких Договаривающихся Сторон предотвратить поступление жалоб по истечении неопределенного периода времени, служит интересам не только государства-ответчика, но и правовой определенности как ценности. Он устанавливает временные пределы для проведения контроля конвенциональными органами и уведомления как заявителей, так и государственных органов о сроке, по истечение которого подобный контроль больше невозможен (см. Решение Европейского Суда по делу "Уокер против Соединенного Королевства" (Walker v. United Kingdom), жалоба N 34979/97, ECHR 2000-I).

79. Возвращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд установил, что впервые заявитель подал свою жалобу на нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции 4 мая 2009 г. Следовательно, самый недавний период содержания под стражей, который Европейский Суд может принять во внимание, был санкционирован 12 ноября и начался 17 ноября 2008 г. (см. § 22 настоящего Постановления). Таким образом, жалоба заявителя, касающаяся его содержания под стражей в период с 24 мая по 17 ноября 2008 г., была подана с нарушением сроков и должна быть отклонена в соответствии с пунктами 1 и 4 статьи 35 Конвенции.

80. Европейский Суд считает, что жалоба заявителя о содержании под стражей в период с 17 ноября 2008 г. по 14 августа 2009 г. и содержании под стражей, санкционированном 14 августа 2009 г., не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он далее отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям, поэтому должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

B. Существо жалобы

1. Доводы сторон

81. Заявитель настаивал на своей жалобе.

82. В отношении первой части жалобы заявителя власти Российской Федерации утверждали, что после истечения максимального срока содержания под стражей, 18 месяцев, внутригосударственные суды продлевали срок содержания заявителя под стражей согласно частям седьмой и восьмой статьи 109 УПК РФ (см. §§ 57 и 58 настоящего Постановления), которые предусматривают возможность продления срока содержания под стражей за пределами максимального периода на основании необходимости ознакомления с материалами уголовного дела. Эти положения полностью соответствуют требованиям статьи 5 Конвенции, поскольку, помимо необходимости ознакомления с материалами уголовного дела, они предусматривают также выполнение условия о наличии относимых и достаточных оснований для длительного содержания под стражей и невозможности применения иной меры пресечения. Окончание периода содержания под стражей в этом случае зависит от того, как скоро обвиняемый и его адвокат ознакомятся с материалами уголовного дела.

83. Что касается второй части жалобы заявителя, власти Российской Федерации отмечали, что 14 августа 2009 г. внутригосударственный суд продлил срок содержания заявителя под стражей в соответствии с частью второй статьи 255 УПК РФ (см. § 59 настоящего Постановления), которая предусматривает, что срок содержания обвиняемого под стражей после поступления дела в суд и до принятия решения не может превышать шести месяцев. Таким образом, в своем решении внутригосударственный суд указал, что заявитель должен оставаться под стражей лишь до 3 февраля 2010 г., и, следовательно, установил четкие сроки содержания заявителя под стражей.

2. Мнение Европейского Суда

(a) Общие принципы

84. Как четко установлено практикой Европейского Суда, согласно пункту 1 статьи 5 Конвенции лишение свободы, помимо исключительных случаев, перечисленных в подпунктах "а"-"f", должно быть "законным". Когда речь идет о "законности" лишения свободы, включая вопрос о соблюдении "порядка, предусмотренного законом", Конвенция ссылается главным образом на внутригосударственное законодательство и устанавливает обязанность соблюдать его материальные и процессуальные положения. Соблюдение национального законодательства не является, однако, достаточным условием, пункт 1 статьи 5 Конвенции требует, кроме того, чтобы любое лишение свободы проводилось с обеспечением охраны граждан от произвола. Принципиальным является то, что любое произвольное заключение под стражу не может считаться соответствующим пункту 1 статьи 5 Конвенции, а понятие "произвол" идет дальше, чем простое несоблюдение норм внутригосударственного законодательства, поскольку лишение свободы может быть законным с точки зрения законодательства страны, но все же произвольным и тем самым, противоречащим Конвенции (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Саади против Соединенного Королевства" (Saadi v. United Kingdom) жалоба N 13229/03, § 67, ECHR 2008).

85. Прежде всего Европейский Суд должен убедиться в том, что само внутригосударственное законодательство соответствует Конвенции, включая общие принципы, выраженные или предполагаемые ею. В этой связи Европейский Суд подчеркивает, что в случае, если речь идет о лишении свободы, особенно важно, чтобы был соблюден общий принцип правовой определенности. Следовательно, важно, чтобы внутригосударственным законодательством были четко определены условия лишения свободы и чтобы само законодательство было предсказуемо в его применении с тем, чтобы соответствовать стандарту "законности", установленному Конвенцией, который требует, чтобы законодательство было достаточно точным, чтобы позволить лицу - при необходимости, с соответствующей помощью, - предвидеть в пределах разумного при конкретных обстоятельствах последствия, которые могут повлечь определенные действия (см. Постановление Европейского Суда по делу "Барановский против Польши" (Baranowski v. Poland), жалоба N 28358/95, §§ 51-52, ECHR 2000-III, а также Постановление Европейского Суда по делу "Худоёров против Российской Федерации" (Khudoyorov v. Russia), жалоба N 6847/02* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 7/2006.), § 125, ECHR 2005-X (извлечения)).

(b) Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

(i) Содержание под стражей в период с 17 ноября 2008 г. по 14 августа 2009 г.

86. Европейский Суд отмечает, что применимые положения законодательства Российской Федерации допускают содержание под стражей во время расследования на срок до 18 месяцев (далее - максимальный срок содержания под стражей) в отношении лиц, обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений (см. § 53 настоящего Постановления). Законодательство Российской Федерации далее предусматривает, что этот срок может быть продлен по решению суда, если уголовное дело предоставлено обвиняемому для ознакомления за 30 дней до истечения максимального срока содержания под стражей и если этих 30 дней не хватает для ознакомления с материалами уголовного дела (см. §§ 57 и 58 настоящего Постановления).

87. В настоящем деле максимальный срок содержания под стражей истек 24 мая 2008 г. (см. § 18 настоящего Постановления). Заявителю предоставили уголовное дело для ознакомления 22 октября 2007 г., то есть ранее 30 дней до истечения максимального срока содержания под стражей (см. § 13 настоящего Постановления), однако 30 дней оказалось недостаточно для ознакомления со всеми томами уголовного дела. В связи с этим по ходатайству следователя 20 мая 2008 г. Верховный суд Республики Башкортостан продлил срок содержания заявителя под стражей до 17 августа 2008 г. (см. § 19 настоящего Постановления). Верховный суд Республики Башкортостан ссылался на статью 109 УПК РФ.

88. Впоследствии Верховный суд Республики Башкортостан продлял срок содержания заявителя под стражей четыре раза (14 августа и 12 ноября 2008 г., 12 февраля и 8 мая 2009 г.) с той же целью и ссылаясь на те же положения законодательства (см. §§ 22, 23 и 29 настоящего Постановления), то есть общий срок содержания заявителя под стражей достиг 32 месяцев и 24 дней. Каждый раз при продлении этого срока указывалась конкретная дата его окончания.

89. Европейский Суд ранее рассматривал схожую ситуацию в деле "Царенко против Российской Федерации" (см. Постановление Европейского Суда по делу "Царенко против Российской Федерации" (Tsarenko v. Russia) 3 марта 2011 г., жалоба N 5235/09* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 4/2012.), §§ 60-61). Европейский Суд приводил следующие доводы:

"...60. В настоящем деле 18 месяцев содержания под стражей заявителя в период следствия истекли 12 сентября 2008 г. По ходатайству следователя городской суд продлил срок содержания под стражей до 4 октября 2008 г. в целях ознакомления заявителя с материалами уголовного дела. Суд сослался на части 7 и 8 статьи 109 УПК РФ. Впоследствии городской суд 1 октября и 3 декабря 2008 г., 3 февраля, 1 и 28 апреля 2009 г. продлевал срок содержания под стражей для той же цели и со ссылкой на ту же норму. Стороны не пришли к согласию относительно допустимости неоднократного продления срока с точки зрения применимых норм национального законодательства. Европейский Суд уже рассматривал аналогичную ситуацию в деле "Корчуганова против Российской Федерации"* (* Там же. N 11/2006.) (Korchuganova v. Russia), в котором учел толкование Конституционным Судом России соответствующих положений Уголовно-процессуального кодекса (§ 51, упоминавшееся выше дело). Европейский Суд отметил, что согласно имеющим обязательную силу разъяснениям Конституционного Суда Российской Федерации от 13 июня 1996 г. и 25 декабря 1998 г. ...в отсутствие прямого указания в законе на возможность неоднократного продления предельного срока содержания под стражей на том основании, что обвиняемый не закончил ознакомление с материалами дела, удовлетворение неоднократных ходатайств о продлении срока содержания обвиняемого под стражей не допускается законом и противоречит гарантии против произвольного содержания под стражей. Ограничительное толкование, принятое Конституционным Судом Российской Федерации, согласуется с требованиями статьи 5 Конвенции, положения, которое признает заключение под стражу исключительным отступлением от права на свободу и допустимым в исчерпывающим образом перечисленных и строго определенных случаях (см., в частности, Постановление Европейского Суда по делу "Шерстобитов против Российской Федерации" (Sherstobitov v. Russia) от 10 июня 2010 г., жалоба N 16266/03* (* Там же. N 4/2011.), § 113, Постановление Европейского Суда по делу "Шухардин против Российской Федерации" (Shukhardin v. Russia) от 28 июня 2007 г., жалоба N 65734/01* (* Там же. N 5/2008.), § 67, Постановление Европейского Суда по делу "Нахманович против Российской Федерации" (Nakhmanovich v. Russia) от 2 марта 2006 г., жалоба N 55669/00, § 79* (* Там же. N 9/2006.), и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Худоёров против Российской Федерации", § 142).

61. Прецедентная практика Конституционного Суда Российской Федерации требует, чтобы неоднократное продление срока содержания под стражей по одному и тому же основанию было прямо упомянуто и предусмотрено уголовно-процессуальным законом. Принятие нового УПК РФ в 2003 году не затронуло действительность или применимость прецедентной практики Конституционного Суда Российской Федерации, и текст новой статьи 109 УПК РФ соответствовал прежней статье 97 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР. Определение Конституционного Суда от 19 марта 2009 г., на которое ссылались власти Российской Федерации, не изменило позицию Конституционного Суда... Суды общей юрисдикции в настоящем деле и власти Российской Федерации в своих объяснениях Европейскому Суду приняли расширительное толкование статьи 109 УПК РФ, утверждая, что в отсутствие прямого запрета неоднократного продления срока по данному основанию компетентный суд вправе продлевать срок столько раз, сколько представляется целесообразным при обстоятельствах дела. Однако ни национальные суды, ни власти Российской Федерации не продемонстрировали, что новая статья 109 УПК РФ содержит прямое основание для неоднократного продления срока содержания под стражей для этой цели. Отсюда следует, что их расширительное толкование этого положения не соответствует ограничительному толкованию, принятому Конституционным Судом Российской Федерации, и несовместимо с принципом защиты от произвола, воплощенным в статье 5 Конвенции. Соответственно, правовая основа для постановлений о продлении срока содержания под стражей от 1 октября и 3 декабря 2008 г., 3 февраля, 1 и 28 апреля 2009 г., охватывавших период содержания заявителя под стражей с 4 октября 2008 г. по 20 мая 2009 г., являлась неудовлетворительной, и содержание заявителя под стражей в этот период нарушало пункт 1 статьи 5 Конвенции...".

90. Европейский Суд не видит каких-либо причин отступать от своих предыдущих выводов о том, что положения законодательства Российской Федерации, устанавливающие правила содержания под стражей на время ознакомления с материалами уголовного дела, не являются предсказуемыми и не соответствуют стандарту "качественного законодательства", установленному Конвенцией в той части, в какой они не содержат четкого правила относительно повторных продлений срока содержания под стражей.

91. Европейский Суд отмечает, что он объявил неприемлемой жалобу заявителя в части его содержания под стражей, имевшего место после истечения максимального срока содержания под стражей (содержание под стражей с 24 мая по 17 ноября 2008 г., см. § 79 настоящего Постановления). Однако в том, что касается последующего периода с 17 ноября 2008 г. по 14 августа 2009 г. при отсутствии явного выражения в статье 109 УПК РФ о неоднократном продлении срока содержания под стражей в целях ознакомления обвиняемого с материалами уголовного, Европейский Суд находит, что имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции.

(ii) Содержание под стражей на основании постановления от 14 августа 2009 г.

92. Европейский Суд отмечает, что применимые положения законодательства Российской Федерации (см. § 59 настоящего Постановления) предусматривают, что содержание под стражей "в ходе судебного разбирательства" не должно превышать шести месяцев, но если дело касается тяжких или особо тяжких преступлений, суд может продлить срок содержания под стражей каждые раз на срок не более трех месяцев.

93. В настоящем деле срок содержания заявителя под стражей "в ходе суда" начал течь 3 августа 2009 г., когда прокурор направил уголовное дело заявителя и других обвиняемых в суд для рассмотрения (см. § 32 настоящего Постановления). На предварительных слушаниях уголовного дела 14 августа 2009 г. Верховный суд Республики Башкортостан решил приостановить производство по делу заявителя и других обвиняемых до задержания двоих скрывшихся обвиняемых. В тот же день Верховный суд Республики Башкортостан решил, что основания для содержания заявителя под стражей не утратили своего значения и нет оснований для изменения меры пресечения. Таким образом, он счел, что заявитель должен оставаться под стражей. Ссылаясь на часть вторую статьи 255 УПК РФ, Верховный суд Республики Башкортостан пришел к выводу, что срок содержания заявителя под стражей после поступления уголовного дела в суд не должен превышать шести месяцев и, таким образом, он может оставаться под стражей на период до 3 февраля 2010 г. (см. § 35 настоящего Постановления). 17 ноября 2009 г. Верховный Суд Российской Федерации оставил решение от 14 августа 2009 г. без изменений, признав, что срок содержания заявителя под стражей продлен в соответствии с частью второй статьи 255 УПК РФ и основан на достаточных основаниях.

94. Стороны не пришли к согласию относительно того, устанавливало ли постановление от 14 августа 2009 г. конкретный предел содержания заявителя под стражей.

95. В этом отношении Европейский Суд отмечает, что законодательство Российской Федерации, как его толкуют внутригосударственные суды, обязывает их устанавливать предельный срок, принимая решение о заключении или продлении срока содержания под стражей на любой стадии производства по делу (см. §§ 64 и 66 настоящего Постановления).

96. Принимая во внимание резолютивную часть решения от 14 августа 2009 г. (см. § 35 настоящего Постановления), Европейский Суд полагает, что в указанном решении установлен конкретный срок содержания заявителя под стражей, которым являлось 3 февраля 2010 г. Даже допустив, что сама формулировка решения могла быть неясна заявителю, адвокат, представлявший его на слушаниях 14 августа 2009 г., мог объяснить ему, до какой даты было продлено его содержание под стражей.

97. Учитывая вышеизложенное, Европейский Суд полагает, что решение от 14 августа 2009 г. служило правовым основанием для содержания заявителя под стражей в период с 14 августа 2009 г. по 3 февраля 2010 г. и соответствовало требованиям внутригосударственного законодательства. Кроме того, нет каких-либо указаний на то, что содержание заявителя под стражей в этот период можно признать произвольным или что внутригосударственное законодательство само по себе не соответствовало требованиям Конвенции.

98. Следовательно, Европейский Суд приходит к выводу, что не имело места нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции в связи с решением о содержании под стражей от 14 августа 2009 г., которое служило правовым основанием для содержания заявителя под стражей в период с 14 августа 2009 г. по 3 февраля 2010 г.

III. Предполагаемое нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции

99. Заявитель жаловался на то, что его предварительное содержание под стражей не было основано на относимых и достаточных основаниях. Он ссылался на пункт 3 статьи 5 Конвенции, который предусматривает следующее:

"Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "c" пункта 1 настоящей статьи незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд...".

A. Приемлемость жалобы

100. Европейский Суд отмечает, что эта жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он далее отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой.

B. Существо жалобы

1. Доводы сторон

101. Заявитель настаивал на своей жалобе.

102. Власти Российской Федерации утверждали, что весь период содержания заявителя под стражей был основан на "относимых и достаточных" основаниях и что производство по делу велось с "особой тщательностью". Они указали, что заявитель подозревался в совершении преступления в составе организованной преступной группы и предстал перед судом вместе с 29 другими сообвиняемыми. Таким образом, расследование по уголовному делу было особо сложным.

2. Мнение Европейского Суда

(а) Общие принципы

103. При определении длительности содержания под стражей на время суда в соответствии с пунктом 3 статьи 5 Конвенции период, который должен приниматься во внимание, начинает течь в день, когда обвиняемый заключается под стражу, и прекращается в день вынесения приговора по делу хотя бы судом первой инстанции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Вемхофф против Германии" (Wemhoff v. Germany) от 27 июня 1968 г., § 9, Series A, N 7, а также Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Лабита против Италии" (Labita v. Italy), жалоба N 26772/95, §§ 145 и 147, ECHR 2000-IV).

104. Согласно статье 5 Конвенции действует презумпция в пользу освобождения из-под стражи. Вторая часть пункта 3 статьи 5 Конвенции не предоставляет судебным органам выбора относительно того, представить ли дело обвиняемого в суд в разумный срок или предоставить ему освобождение до суда. До признания его виновным он должен считаться невиновным, и цель рассматриваемого положения заключается в том, чтобы требовать его освобождения из-под стражи, как только основания его заключения под стражу перестали быть разумными (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ноймейстер против Австрии" (Neumeister v. Austria) от 27 июня 1968 г., p. 37, § 4, Series A, N 8, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Маккей против Соединенного Королевства" (McKay v. United Kingdom), жалоба N 543/03, § 41, ECHR 2006-X, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Быков против Российской Федерации" (Bykov v. Russia) от 10 марта 2009 г., жалоба N 4378/02* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 6/2009.), § 61).

105. Вопрос об обоснованности срока содержания под стражей не может рассматриваться абстрактно. Является ли разумным содержание обвиняемого под стражей, должно быть оценено в каждом деле с учетом его конкретных обстоятельств. Таким образом, длительное содержание под стражей может быть оправданным в конкретном деле только при наличии реального требования публичного интереса, которое с надлежащим учетом принципа презумпции невиновности перевешивает правило уважения личной свободы, предусмотренное статьей 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "В. против Швейцарии" (W. v. Switzerland) от 26 января 1993 г., § 30, Series A, N 254-A, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Кудла против Польши" (Kudla v. Poland), жалоба N 30210/96, § 110, ECHR 2000-XI).

106. В первую очередь внутригосударственные судебные органы должны обеспечить, чтобы в конкретном деле предварительное заключение обвиняемого не превышало разумного срока. В этих целях они с надлежащим учетом презумпции невиновности должны исследовать все факты, свидетельствующие в пользу или против существования вышеупомянутого требования публичного интереса, оправдывающего отход от правила статьи 5 Конвенции, и должны указать их в своих решениях по ходатайствам об освобождении. Прежде всего на основании мотивов, приведенных в этих решениях, и реальных фактов, указанных заявителем в своих жалобах, Европейский Суд призван установить наличие или отсутствие нарушения пункта 3 статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Мюллер против Франции" (Muller v. France) от 17 марта 1997 г., § 35, Reports of Judgments and Decisions 1997-II, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лабита против Италии", § 152, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Маккей против Соединенного Королества", § 43).

107. Постоянное наличие разумного подозрения в том, что арестованный совершил преступление, необходимо для обоснования длительного содержания под стражей, но по истечении времени оно перестает быть достаточным, и Европейский Суд должен убедиться в том, что внутригосударственные власти проявили "особую тщательность" при производстве по делу (см. помимо прочих примеров Постановление Европейского Суда по делу "Летелье против Франции" (Letellier v. France) от 26 июня 1991 г., § 35, Series A, N 207, Постановление Европейского Суда по делу "Ягчи и Саргын против Турции" (Yagci and Sargin v. Turkey) от 8 июня 1995 г., § 50, Series A, N 319 A, а также упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Быков против Российской Федерации", § 64).

(b) Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

108. Заявитель был задержан 24 ноября 2006 г. Он был освобожден из-под стражи под подписку о невыезде 28 апреля 2010 г. Заявитель оставался под подпиской о невыезде вплоть до вынесения решения 20 апреля 2011 г. Следовательно, предварительное заключение заявителя длилось с 24 ноября 2006 г. по 28 апреля 2010 г., то есть три года, пять месяцев и четыре дня. В этом отношении Европейский Суд отмечает, что он уже признал, что содержание заявителя под стражей в период с 17 ноября 2008 г. по 14 августа 2009 г. было незаконным и, таким образом, нарушало требования пункта 1 статьи 5 Конвенции (см. § 91 настоящего Постановления). Эти выводы в принципе лишают смысла рассмотрение с точки зрения пункта 3 статьи 5 Конвенции вопроса об относимости и достаточности оснований, приведенных внутригосударственными судами в качестве обоснования содержания заявителя под стражей в указанный период. Тем не менее в целях установления ясности Европейский Суд считает уместным рассмотреть весь период содержания под стражей (см. схожий подход в Постановлении Европейского Суда по делу "Федоренко против Российской Федерации" (Fedorenko v. Russia) от 20 сентября 2011 г., жалоба N 39602/05* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 2/2013.), § 64).

109. Сторонами не оспаривается, что изначально заключение заявителя под стражу было оправдано наличием разумного подозрения о том, что он причастен к распространению наркотиков в крупных размерах. Европейский Суд должен выяснить, имелись ли иные основания, приведенные властями, для обоснования лишения свободы.

110. Европейский Суд отмечает, что на время расследования по уголовному делу внутригосударственные суды санкционировали содержание заявителя под стражей, ссылаясь в основном на серьезность предъявленных обвинений и потенциальный риск того, что он в случае освобождения скроется, возобновит преступную деятельность или будет препятствовать установлению истины по делу. Периодически суды ссылались на другие основания, такие как "общественная опасность" преступлений, в которых обвинялся заявитель (решения от 25 ноября 2006 г., а также от 11 мая и 14 августа 2007 г.), необходимость обеспечить исполнение приговора (решения от 25 ноября 2006 г., 23 января и 11 мая 2007 г.), сложность уголовного дела (решение от 7 февраля 2008 г.) или необходимость предоставления дополнительного времени для принятия судом решения о применении меры пресечения в виде заключения под стражу на время судопроизводства по делу (решение от 11 мая 2007 г.). Содержание заявителя под стражей в период с 24 мая 2008 г. по 14 августа 2009 г. было, кроме того, обосновано необходимостью ознакомления с материалами дела.

111. Что касается ссылки судов на тяжесть обвинений, Европейский Суд неоднократно решал, что это основание само по себе не может обосновывать длительный период содержания под стражей (см. среди прочих примеров упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Худоёров против Российской Федерации", § 180). Хотя это является относимым фактом при оценке риска того, скроется ли заявитель от правосудия или возобновит ли он преступную деятельность, необходимость продления срока содержания под стражей не может оцениваться исключительно с абстрактной точки зрения с учетом лишь тяжести преступления (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Летелье против Франции", § 51, Постановление Европейского Суда по делу "Илийков против Болгарии" (Ilijkov v. Bulgaria) от 26 июля 2001 г., жалоба N 33977/96, § 81, а также Постановление Европейского Суда по делу "Панченко против Российской Федерации" (Panchenko v. Russia) от 8 февраля 2005 г., жалоба N 45100/98* (* Там же. N 9/2005.), § 102).

112. Власти Российской Федерации обратили особое внимание на организованный характер предполагаемой преступной деятельности. Заявителю действительно было предъявлено обвинение в членстве в преступной группе, что является преступлением согласно Уголовному кодексу Российской Федерации, а также в совершении особо тяжких преступлений в составе этой группы. Как ранее указывал Европейский Суд, наличие общего риска из-за организованного характера преступной деятельности может быть принято в качестве основания для заключения под стражей на начальных стадиях производства по уголовному делу (см. Постановление Европейского Суда по делу "Целеевский против Польши" (Celejewski v. Poland) от 4 мая 2006 г., жалоба N 17584/04, §§ 37 и 38, и Постановление Европейского Суда по делу "Кучера против Словакии" (Kucera v. Slovakia), жалоба N 48666/99, § 95, ECHR 2007-... (извлечения)). Однако Европейский Суд не может согласиться с тем, что характер этой деятельности является основанием для содержания под стражей на последующих стадиях производства по уголовному делу. Следовательно, вышеизложенные обстоятельства сами по себе не могут являться достаточным основанием для содержания заявителя под стражей в течение столь длительного периода времени.

113. Остается выяснить, установили ли внутригосударственные власти и продемонстрировали ли они убедительно наличие конкретных фактов в поддержку своих выводов о том, что заявитель может скрыться, препятствовать правосудию или возобновить преступную деятельность.

114. Европейский Суд отмечает, что внутригосударственные суды обосновывали риск того, что заявитель может скрыться, возобновить преступную деятельность или препятствовать производству по делу, ссылаясь на то, что заявитель является наркотически зависимым лицом и имеет судимость. Они подчеркивали, что последний раз он привлекался к уголовной ответственности в 2006 году. Европейский Суд согласен с тем, что эти основания являются относимыми при оценке необходимости содержания заявителя под стражей. Однако судебные органы лишь упомянули об этом и не предоставили каких-либо дальнейших объяснений. Они не указали, были ли предыдущие совершенные заявителем преступления сравнимы с рассматриваемыми по характеру и степени тяжести. Суды страны также не оценили другие стороны личности заявителя и его личные обстоятельства, не сослались ни на один факт или доказательство, которые могли бы обосновать наличие указанных рисков.

115. В любом случае Европейский Суд полагает, что риски, на которые ссылались российские суды, стали менее значительными по истечении времени и, в частности, после того, как расследование по уголовному делу было завершено. Тем не менее после передачи уголовного дела в суд внутригосударственные суды санкционировали содержание заявителя под стражей еще в течение нескольких месяцев. Их доводы не отражают развитие ситуации. Они лишь утверждали в своих решениях о том, что основания для содержания заявителя под стражу сохраняют свое значение.

116. Европейский Суд также установил, что несколько раз суды продлевали содержание заявителя под стражей, используя в своих решениях одни и те же формулировки (см. §§ 19, 22, 23 и 29 настоящего Постановления) и принимали "коллективные" решения в отношении заявителя и других обвиняемых (см. §§ 35 и 40 настоящего Постановления) без надлежащего рассмотрения личных обстоятельств заявителя.

117. Учитывая вышеизложенное, Европейский Суд полагает, что внутригосударственные суды не смогли установить и убедительно продемонстрировать наличие особых обстоятельств, подтверждающих их выводы о том, что заявитель может скрыться, препятствовать правосудию или возобновить преступную деятельность.

118. Что касается других оснований, приводимых судами при продлении срока содержания заявителя под стражей (см. § 110 настоящего Постановления), Европейский Суд отмечает, что они приводились лишь периодически и утратили свое значение с течением времени, и в любом случае они не могли сами по себе перевесить право заявителя на разбирательство в разумный срок и освобождение из-под стражи в процессе суда.

119. Принимая во внимание вышеизложенное, Европейский Суд полагает, что власти Российской Федерации не смогли привести относимые и достаточные основания для продления срока содержания заявителя под стражей до трех лет, пяти месяцев и четырех дней. При таких обстоятельствах нет необходимости рассматривать вопрос о том, было ли производство по уголовному делу сложным, и проводилось ли оно с "особой тщательностью".

120. Следовательно, имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции.

IV. Предполагаемое нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции

121. Заявитель далее жаловался на то, что 23 апреля и 11 августа 2009 г. Верховный Суд Российской Федерации рассмотрел его жалобы на решения суда от 12 февраля и 8 мая 2009 г. соответственно в его отсутствие, несмотря на его ходатайство об участии в слушаниях. Он ссылался на пункт 4 статьи 5 Конвенции, который гласит:

"4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным".

А. Приемлемость жалобы

122. Европейский Суд отмечает, что эта жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он далее отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой.

B. Существо жалобы

1. Доводы сторон

123. Заявитель настаивал на своей жалобе.

124. Власти Российской Федерации считали, что производство, в ходе которого проводилась проверка законности содержания заявителя под стражей, полностью соответствует требованиям части 4 статьи 5 Конвенции. Адвокат заявителя был должным образом извещен о слушаниях. Тем не менее он не подал специального ходатайства об участии в слушаниях 23 апреля 2009 г. Его ходатайство об участии в слушаниях 11 августа 2009 г. было отклонено судом кассационной инстанции на законных основаниях. Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации право обвиняемого представлять свои доводы, касающиеся законности решения о содержании под стражу, может быть реализовано либо лично, либо другим предусмотренным законом способом основанием (см. раздел "Соответствующее внутригосударственное законодательство и практика" настоящего Постановления). В настоящем деле заявитель изложил свою позицию суду кассационной инстанции в кассационной жалобе, при этом прокурор не принимал участия в слушаниях. Обеспечение участия заявителя в слушаниях могло бы затянуть производство и нарушило бы права других обвиняемых.

2. Мнение Европейского Суда

(a) Общие принципы

125. Европейский Суд напоминает, что в силу пункта 4 статьи 5 Конвенции каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение по смыслу пункта 1 статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Броган и другие против Соединенного Королевства (Brogan and Others v. United Kingdom) от 29 ноября 1988 г., § 65, Series A, N 154-B).

126. Хотя Конвенция не запрещает Высоким Договаривающимся Сторонам устанавливать порядок пересмотра в суде второй инстанции законности решения о заключении под стражу, "государство, вводящее такой порядок, обязано обеспечить заключенному те же правовые гарантии, что и при обжаловании в суде первой инстанции" (см. Постановление Европейского Суда по делу "Наварра против Франции" (Navarra v. France) от 23 ноября 1993 г., Series A, N 273-B, § 28, и Постановление Европейского Суда по делу "Тот против Австрии" (Toth v. Austria) от 12 декабря 1991 г., Series A, N 224, § 84).

127. Требование процессуальной справедливости в соответствии с пунктом 4 статьи 5 Конвенции не предусматривает единообразного, неизменного стандарта, применяемого независимо от контекста, фактов и обстоятельств (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "А. и другие против Соединенного Королевства" (A. and Others v. United Kingdom), жалоба N 3455/05, § 203, ECHR 2009). Хотя не всегда необходимо, чтобы предусмотренная пунктом 4 статьи 5 Конвенции процедура сопровождалась такими же гарантиями, которые действуют при рассмотрении уголовного дела или гражданско-правового спора в соответствии с пунктом 1 статьи 6 Конвенции, она должна быть судебной и обеспечивать гарантии, соответствующие рассматриваемому виду лишения свободы (см. Постановление Европейского Суда по делу "Рейнпрехт против Австрии" (Reinprecht v. Austria), жалоба N 67175/01, § 31, ECHR 2005-... с дополнительными ссылками). Производство должно быть состязательным и должно всегда обеспечивать равенство сторон. Если содержание под стражей подпадает под действие подпункта "с" пункта 1 статьи 5 Конвенции, необходимо проводить судебное заседание (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Николова против Болгарии" (Nikolova v. Bulgaria), жалоба N 31195/96, § 58, ECHR 1999-II). Предоставляемая задержанному лицу возможность быть выслушанным лично либо через одну из форм представительства является одной из основополагающих процессуальных гарантий, применяемых в случаях лишения свободы (см. Постановление Европейского Суда по делу "Кампанис против Греции" (Kampanis v. Greece) от 13 июля 1995 г., Series A, N 318-В, § 47).

(b) Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

128. Европейский Суд установил, что 23 апреля и 11 августа 2009 г. Верховный Суд Российской Федерации рассмотрел и отклонил жалобы заявителя на судебные решения от 12 февраля и 8 мая 2009 г. соответственно (см. §§ 28 и 34 настоящего Постановления). Слушания 23 апреля 2009 г. проводились в отсутствие заявителя и его адвоката, но в присутствии прокурора, который ходатайствовал о том, чтобы жалоба заявителя была отклонена. Слушания 11 августа 2009 г. проводились в отсутствие заявителя, его адвоката и прокурора.

129. Европейский Суд ранее приходил к выводу, что пересмотр судом кассационной инстанции решения о содержании под стражей, принятого нижестоящим судом, в присутствии лишь адвоката заключенного в принципе допустим при условии, что на слушаниях в первой инстанции были предоставлены все необходимые гарантии (см. Постановление Европейского Суда по делу "Лебедев против Российской Федерации" (Lebedev v. Russia) от 25 октября 2007 г., жалоба N 4493/04* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 2/2007.), § 114). Однако в зависимости от обстоятельств конкретного дела личное присутствие заключенного требуется в целях получения от него точной информации и объяснений (см. Постановление Европейского Суда по делу "Граужинис против Литвы" (Grauzinis v. Lithuania) от 10 октября 2000 г., жалоба N 37975/97, §§ 34-35, а также Постановление Европейского Суда по делу "Мамедова против Российской Федерации" (Mamedova v. Russia) от 1 июня 2006 г., жалоба N 7064/05*(* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 12/2006.), §§ 91-93).

130. В настоящем деле заявитель утверждал, что жалобы на решения суда о содержании под стражей были рассмотрены в его отсутствие, несмотря на его ходатайство об участии в слушаниях. Европейский Суд, таким образом, должен определить, требовалось ли обязательное личное присутствие заявителя на слушаниях в обстоятельствах данного дела.

131. Европейский Суд установил, что адвокат заявителя не присутствовал ни на одном из слушаний. Власти Российской Федерации утверждали, что он был надлежащим образом извещен о дате и месте слушаний. Однако они не представили Европейскому Суду доказательств в подтверждение того, что повестки были действительно направлены адвокату заявителя. При таких обстоятельствах Европейский Суд не убежден в том, что адвокат заявителя был дoлжным образом уведомлен о рассматриваемых слушаниях. Следовательно, принимая во внимание тот факт, что адвокат заявителя не присутствовал на кассационных слушаниях, а также значимость исхода дела для заявителя, который на момент рассмотрения дела в порядке обжалования провел под стражей более двух лет, Европейский Суд полагает, что суд кассационной инстанции не мог надлежащим образом рассмотреть жалобу заявителя в его отсутствие. Европейский Суд также считает, что на этот вывод никоим образом не может влиять тот факт, что прокурор не принимал участие в слушаниях 11 августа 2009 г.

132. В той части, в которой власти Российской Федерации можно понять как утверждающие, что, не упомянув в своей кассационной жалобе о своем желании участвовать в слушаниях, заявитель отказался от своего права присутствовать на слушаниях 23 апреля 2009 г., Европейский Суд считает необходимым отметить следующее. Европейский Суд ранее приходил к выводу, что требование представить предварительное ходатайство об участии в кассационных слушаниях не противоречит Конвенции, если порядок подачи ходатайство четко установлен внутригосударственным законодательством (см. mutatis mutandis Постановление Европейского Суда по делу "Сибгатуллин против Российской Федерации" (Sibgatullin v. Russia) от 23 апреля 2009 г., жалоба N 32165/02* (* Там же. N 1/2009.), § 45, в отношении порядка обжалования приговора). Заявитель представил в Европейский Суд копию дополнений к своей жалобе на решение от 12 февраля 2009 г., направленных им 24 февраля 2009 г., в которых он заявил о своем желании принимать участие в рассмотрении его жалобы. Учитывая тот факт, что власти Российской Федерации не оспаривали подлинность документа, Европейский Суд считает, что заявитель представил ходатайство об участии в слушаниях, и, таким образом, нельзя сказать, что он отказался от своего права на участие в слушаниях. Соответственно, даже признавая, что по неизвестным причинам ходатайство заявителя не поступило в кассационной инстанции, последний должен был проверить, был ли заявитель надлежащим образом извещен о предстоящих слушаниях и процессуальных действиях, которые следует выполнить для принятия участия в них, и если нет, может ли рассмотрение дела быть перенесено. В материалах дела, представленных в Европейский Суд, нет каких-либо документов, подтверждающих, что кассационный суд рассматривал эти вопросы в настоящем деле.

133. Принимая во внимание выводы, сделанные в §§ 131 и 132 настоящего Постановления, Европейский Суд находит, что, проведя слушания 23 апреля и 11 августа 2009 г. в отсутствие заявителя, суд кассационной инстанции лишил его возможности эффективной проверки законности его содержания под стражей. Таким образом, имело место нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции.

V. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

134. Наконец, Европейский Суд рассмотрел иные доводы, представленные заявителем, и, принимая во внимание предоставленные материалы, и насколько предмет жалобы относится к его юрисдикции, Европейский Суд не усматривает в них признаков нарушения прав и свобод, предусмотренных Конвенцией или Протоколами к ней. Таким образом, жалоба в данной части подлежит отклонению как явно необоснованная в соответствии с подпунктом "а" пункта 3 и пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

VI. Применение статьи 41 Конвенции

135. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

136. Заявитель требовал 100 000 евро в качестве компенсации материального ущерба в связи с заражением туберкулезом. Он также требовал компенсации морального вреда в связи с нарушением его прав, установленных Конвенцией. Он просил Европейский Суд определить сумму компенсации в соответствии с его прецедентной практикой.

137. Власти Российской Федерации утверждали, что в случае установления нарушения этот факт сам по себе будет достаточной справедливой компенсацией.

138. Европейский Суд не находит причинно-следственной связи между признанными нарушениями и материальным ущербом, поэтому отклоняет эти требования. Вместе с тем он присуждает заявителю 10 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

B. Судебные расходы и издержки

139. Заявитель не представил требований в отношении судебных расходов и издержек. Соответственно, Европейский Суд не присуждает каких-либо сумм по данному основанию.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

140. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) признал приемлемой жалобу в части незаконности содержания под стражей в период с 17 ноября 2008 г. по 14 августа 2009 г., содержания под стражей, санкционированного решением от 14 августа 2009 г., длительности предварительного содержания под стражей и отсутствия заявителя на кассационных слушаниях 23 апреля и 11 августа 2009 г., а в остальной части - неприемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции в части содержания заявителя под стражей в период с 17 ноября 2008 г. по 14 августа 2009 г.;

3) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции в части содержания заявителя под стражей согласно решению от 14 августа 2009 г.;

4) постановил, что имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции в части длительности предварительного заключения заявителя;

5) постановил, что имело место нарушение пункта 4 статьи 4 Конвенции в части отсутствия заявителя на кассационных слушаниях 23 апреля и 11 августа 2009 г., касающихся проверки законности предварительного содержания под стражей;

6) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 10 000 евро (десять тысяч евро) в качестве компенсации морального вреда, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты, а также любые налоги, которые могут начисляться на указанную сумму;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

7) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 13 ноября 2012 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Нина Ваич Председатель Палаты Суда