Постановление президиума Суда по интеллектуальным правам от 1 ноября 2019 г. N С01-738/2018 по делу N СИП-580/2017 Суд оставил без изменения вынесенное ранее решение суда первой инстанции, которым признано недействительным решение Роспатента о признании недействительным предоставления правовой охраны общеизвестному товарному знаку, поскольку, принимая во внимание существенные различия между сравниваемыми обозначениями (низкую степень сходства), суд пришел к обоснованному выводу об отсутствии вероятности смешения между оспариваемым товарными знаками и спорным общеизвестным товарным знаком

Постановление президиума Суда по интеллектуальным правам от 1 ноября 2019 г. N С01-738/2018 по делу N СИП-580/2017

Резолютивная часть постановления объявлена 28 октября 2019 года.

Полный текст постановления изготовлен 1 ноября 2019 года.

Президиум Суда по интеллектуальным правам в составе: председательствующего - председателя Суда по интеллектуальным правам Новоселовой Л.А.,

членов президиума: Данилова Г.Ю., Корнеева В.А., Химичева В.А., Рассомагиной Н.Л.,

судьи-докладчика Васильевой Т.В. -

рассмотрел в судебном заседании кассационные жалобы общества с ограниченной ответственностью "Балтийская табачная фабрика" (Правая наб., д. 10, литер В, г. Калининград, 236006, ОГРН 1023900778747) и Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 123995, ОГРН 1047730015200) на решение Суда по интеллектуальным правам от 02.07.2019 по делу N СИП-580/2017

по заявлению общества с ограниченной ответственностью "Петро" (Петергофское ш., д. 71, Санкт-Петербург, 198206, ОГРН 1037819010129) о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности от 18.08.2017 о признании недействительным предоставления правовой охраны общеизвестному товарному знаку по свидетельству Российской Федерации N 38.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены общество с ограниченной ответственностью "Балтийская табачная фабрика" и Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Федеральный научно-исследовательский социологический центр Российской академии наук (ул. Библиотечная, д. 11/5, Москва, 117218, ОГРН 1057748899560).

В судебном заседании приняли участие представители:

от общества с ограниченной ответственностью "Петро" - Пчелкин А.П. (по доверенности 28.09.2017 N 285), Грудакова Е.В. (по доверенности от 05.02.2019 N 96), Медведев Н.Ю. (по доверенности от 06.09.2019), Барков Л.А. (по доверенности от 16.04.2018 N 151);

от общества с ограниченной ответственностью "Балтийская табачная фабрика" - Богелюс Е.Ю. (по доверенности от 14.11.2016), Штыков Д.В. (по доверенности от 14.11.2016);

от Федеральной службы по интеллектуальной собственности - Барский С.А. (по доверенности от 26.04.2019 N 01/32-375/41).

Президиум Суда по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью "Петро" (далее - общество "Петро") обратилось в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатента) от 18.08.2017 о признании недействительным предоставления правовой охраны общеизвестному товарному знаку по свидетельству Российской Федерации N 38 и об обязании Роспатента повторно рассмотреть возражение общества с ограниченной ответственностью "Балтийская табачная фабрика" (далее - общество "Балтийская табачная фабрика").

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены общество "Балтийская табачная фабрика" и Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Федеральный научно-исследовательский социологический центр Российской академии наук (далее - Лаборатория).

Решением Суда по интеллектуальным правам от 13.07.2018 требования общества "Петро" оставлены без удовлетворения.

Постановлением президиума Суда по интеллектуальным правам от 02.11.2018 решение Суда по интеллектуальным правам от 13.07.2018 отменено, дело N СИП-580/2017 направлено на новое рассмотрение в Суд по интеллектуальным правам в качестве суда первой инстанции.

Направляя дело на новое рассмотрение, президиум Суда по интеллектуальным правам указал суду первой инстанции на необходимость дать надлежащую правовую оценку доводам лиц, участвующих в деле, в первую очередь - о наличии или отсутствии оснований для применения статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), во вторую - о существенном нарушении Роспатентом процедуры рассмотрения возражения.

При новом рассмотрении дела судом протокольным определением от 12.03.2019 приняты уточнения заявленных требований общества "Петро", в соответствии с которыми заявитель просит восстановить правовую охрану спорного товарного знака.

Решением Суда по интеллектуальным правам от 02.07.2019 требования общества "Петро" удовлетворены: решение Роспатента от 18.08.2017 о признании недействительным предоставления правовой охраны общеизвестному товарному знаку по свидетельству Российской Федерации N 38 признано недействительным полностью как не соответствующее пункту 1 статьи 19.1 Закона Российской Федерации от 23.09.1992 N 3520-I "О товарных знаках, знаках обслуживания и наименованиях мест происхождения товаров" (далее - Закон о товарных знаках). Суд обязал Роспатент восстановить правовую охрану общеизвестного товарного знака N 38.

Названным решением с Роспатента в пользу общества "Петро" взыскано 4 500 (четыре тысячи пятьсот) рублей в возмещение судебных расходов по уплате государственной пошлины за рассмотрение заявления и кассационной жалобы.

Не согласившись с решением суда первой инстанции, общество "Балтийская табачная фабрика" обратилось в президиум Суда по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой просит отменить решение суда первой инстанции и принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении требований заявителя.

Общество "Балтийская табачная фабрика" полагает, что в нарушение частей 1 и 2 статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судом первой инстанции не были осуществлены полное, всестороннее и непосредственное исследование представленных в дело доказательств и их оценка в совокупности и взаимной связи. Общество "Балтийская табачная фабрика" настаивает на том, что имеющиеся в деле доказательства в их совокупности подтверждают производство им сигарет "Тройка" в период до даты приоритета спорного обозначения.

По мнению общества "Балтийская табачная фабрика", часть документов, подтверждающих производство указанным обществом сигарет "Тройка" до даты приоритета спорного обозначения, неправомерно признаны судом недостоверными, поскольку данные документы не противоречат другим доказательствам по делу. Кроме того, общество "Балтийская табачная фабрика" указывает на то, что Правила подачи и рассмотрения возражений и заявлений и их рассмотрения в Палате по патентным спорам, утвержденные приказом Российского агентства по патентам и товарным знакам от 22.04.2003 N 56 (далее - Правила N 56), не содержат требований о представлении в Роспатент с возражением оригиналов документов, в связи с чем имеющиеся в материалах заявки документы представлены в виде надлежащим образом заверенных копий.

Кроме того, общество "Балтийская табачная фабрика" указывает на нарушение судом первой инстанции принципа состязательности сторон, а также принципов объективности и беспристрастности при оценке доказательств, что, по мнению указанного общества, подтверждается критической оценкой судом доказательств, представленных данным обществом и Роспатентом, в то время как доказательства, представленные заявителем, у суда сомнений не вызвали.

По мнению общества "Балтийская табачная фабрика", является необоснованным вывод суда первой инстанции об отсутствии злоупотребления правом и недобросовестной конкуренции со стороны закрытого акционерного общества "Лиггетт-Дукат" (далее - общество "Лиггетт-Дукат") при приобретении исключительного права на общеизвестный товарный знак, поскольку доказательствами дела подтверждается осведомленность общества "Лиггетт-Дукат" о производстве сигарет "Тройка" иными производителями, в том числе самим обществом "Балтийская табачная фабрика". По мнению общества, суд первой инстанции не учел разъяснения вышестоящих судов о применении положений статьи 10 ГК РФ.

Общество "Балтийская табачная фабрика" оспаривает широкую известность спорного обозначения в отношении товаров заявителя на дату признания товарного знака общеизвестным (01.01.2004), поскольку это опровергается иными представленными в дело доказательствами, в том числе результатами социологических опросов, выполненных Лабораторией. Общество "Балтийская табачная фабрика" указывает на отсутствие в материалах дела доказательств того, что широкая известность спорного обозначения приобретена в результате деятельности правообладателя спорного товарного знака.

Заявитель этой кассационной жалобы оспаривает вывод суда первой инстанции о наличии в его действиях недобросовестности и злоупотребления правом при использовании общеизвестного товарного знака и оспаривании его правовой охраны. Общество "Балтийская табачная фабрика" указывает, что использование им спорного обозначения до обращения общества "Лиггетт-Дукат" за признанием товарного знака общеизвестным в Российской Федерации исключает наличие у общества "Балтийская табачная фабрика" неправомерной цели и умысла на недобросовестное осуществление гражданских прав. Общество "Балтийская табачная фабрика" утверждает, что исполнило решение Федеральной антимонопольной службы от 06.02.2006, изменив этикетку производимых сигарет "Тройка", и что в материалах судебного дела отсутствуют доказательства обратного.

По мнению общества "Балтийская табачная фабрика", вывод суда первой инстанции о том, что при принятии решения о признании спорного обозначения общеизвестным товарным знаком и при рассмотрении возражения общества "Балтийская табачная фабрика" Роспатентом осуществлялся анализ сходства до степени смешения одних и тех же товарных знаков, противоречит материалам дела.

Общество "Балтийская табачная фабрика" указывает на несоответствие фактическим обстоятельствам дела и доказательствам выводов суда о существенном нарушении Роспатентом процедуры рассмотрения возражения данного общества. Так, по мнению общества, не соответствует материалам дела вывод суда о недостаточности срока, предоставленного Роспатентом правообладателю спорного товарного знака для подготовки полного и мотивированного отзыва, а также вывод суда о том, что отсутствие у заявителя части приложений к материалам возражения повлекло последствия, не позволившие административному органу всесторонне, полно и объективно рассмотреть возражение. Помимо этого, по мнению общества "Балтийская табачная фабрика", суд необоснованно принял во внимание обстоятельства, установленные в рамках рассмотрения дела N СИП-579/2017, поскольку в данном деле были другая доказательственная база и фактические обстоятельства.

Общество "Балтийская табачная фабрика" 10.10.2019 через электронную систему подачи документов "Мой арбитр" направило в президиум Суда по интеллектуальным правам дополнение к своей кассационной жалобе, в котором указало, что решением Роспатента от 30.08.2019, принятым по другому делу, установлены обстоятельства, имеющие доказательственное значение для настоящего дела и свидетельствующие о неправомерности решения суда первой инстанции. Как считает общество "Балтийская табачная фабрика", о необоснованности выводов суда первой инстанции также свидетельствуют новые доказательства, которые общество представило вместе с дополнением к кассационной жалобе.

Роспатент также выразил несогласие с решением суда первой инстанции, обратившись в президиум Суда по интеллектуальным правам с кассационной жалобой (далее также - вторая кассационная жалоба), в которой просит отменить решение суда первой инстанции в части признания выводов Роспатента неправомерными и направить дело на новое рассмотрение.

В своей кассационной жалобе Роспатент указывает на ошибочность вывода суда первой инстанции о существенном нарушении административным органом процедуры рассмотрения возражения общества "Балтийская табачная фабрика". По мнению Роспатента, представление правообладателем спорного товарного знака развернутого отзыва на возражение свидетельствует об отсутствии оснований для удовлетворения ходатайства правообладателя о переносе заседания коллегии. Кроме того, Роспатент указывает, что отсутствие у него прилагаемых к отчету АНО "Центр развития экономической этики и правовых отношений" CD-дисков не является законным основанием не учитывать при принятии решения указанный отчет.

По мнению заявителя второй кассационной жалобы, суд первой инстанции в нарушение статей 71, 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не дал оценку результатам социологического исследования, проведенного сотрудниками социологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, с точки зрения их допустимости и достоверности.

Кроме того, Роспатент отмечает, что нормами действующего законодательства (статьи 1512, 1513 ГК РФ) прямо предусмотрена возможность оспаривания решений о признании товарного знака общеизвестным с целью устранения возможных ошибок, допущенных административным органом при рассмотрении заявления о признании товарного знака общеизвестным. Указанное, по мнению Роспатента, свидетельствует об отсутствии нарушения им принципа правовой определенности.

Общество "Петро" в отзывах на кассационные жалобы и в письменных пояснениях возражает против доводов, содержащихся в этих жалобах, полагая, что судом первой инстанции исследованы все имеющие значение для правильного разрешения настоящего дела обстоятельства, в том числе те, на необходимость исследования которых было прямо указано судом кассационной инстанции в постановлении от 02.11.2018 по настоящему делу. При этом, по мнению общества "Петро", доводы кассационных жалоб общества "Балтийская табачная фабрика" и Роспатента направлены на переоценку доказательств и установленных по делу фактических обстоятельств.

Лаборатория также представила отзыв, согласно которому считает, что кассационные жалобы общества "Балтийская табачная фабрика" и Роспатента следует удовлетворить, поскольку, по мнению Лаборатории, при принятии решения судом первой инстанции допущены нарушения норм материального и процессуального права, а выводы суда первой инстанции противоречат материалам дела.

В судебном заседании представитель общества "Балтийская табачная фабрика" поддержал доводы своей кассационной жалобы.

Роспатент поддержал доводы своей кассационной жалобы.

Представитель общества "Петро" возражал против удовлетворения кассационных жалоб общества "Балтийская табачная фабрика" и Роспатента по доводам, изложенным в своих отзывах, просил оставить решение суда первой инстанции без изменения.

Законность обжалуемого судебного акта проверена президиумом Суда по интеллектуальным правам в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как установлено судом первой инстанции и усматривается из материалов дела, общеизвестный товарный знак N 38 внесен в перечень общеизвестных в Российской Федерации товарных знаков по решению Роспатента от 11.08.2005 о признании товарного знака общеизвестным в Российской Федерации.

Правовая охрана указанному товарному знаку предоставлена с 01.01.2004 на имя общества "Лиггетт-Дукат" в отношении товаров 34-го класса "табачные изделия" Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее - МКТУ).

В результате зарегистрированного Роспатентом 08.02.2017 за N РП0006914 перехода исключительного права на общеизвестный товарный знак без заключения договора его правообладателем стало общество "Петро".

Обществом "Балтийская табачная фабрика" 17.05.2017 в Роспатент было подано возражение против предоставления правовой охраны общеизвестному товарному знаку по свидетельству N 38, мотивированное тем, что правовая охрана ему предоставлена в нарушение требований, установленных пунктами 1 и 3 статьи 6 и пунктом 1 статьи 19.1 Закона о товарных знаках, поскольку спорный товарный знак не известен широко среди потребителей применительно к товарам правообладателя, является сходным до степени смешения с товарными знаками иных лиц, не обладает различительной способностью, вошел во всеобщее употребление в качестве обозначения товара определенного вида, а также способен ввести потребителя в заблуждение в отношении производителя сигарет.

Роспатент признал общество "Балтийская табачная фабрика" лицом, заинтересованным в подаче возражения, поскольку данное лицо является производителем табачных изделий, в том числе под наименованием "ТРОЙКА", что привело к возникновению конфликта с правообладателем спорного товарного знака.

По результатам рассмотрения указанного возражения против предоставления правовой охраны общеизвестному товарному знаку по свидетельству Российской Федерации N 38 Роспатентом принято решение от 18.08.2017 о его удовлетворении. Предоставление правовой охраны спорному товарному знаку признано недействительным в связи с несоответствием предоставления правовой охраны требованиям пункта 1 статьи 19.1 Закона о товарных знаках.

Роспатент отклонил доводы возражения о том, что обозначение "ТРОЙКА" вошло во всеобщее употребление в качестве обозначения товара определенного вида (конкретного вида товара), не обладает различительной способностью и способно ввести потребителя в заблуждение в отношении производителя товара, поскольку данные доводы не относятся к основаниям для оспаривания правовой охраны общеизвестного товарного знака и не основаны на материалах, представленных с возражением.

В то же время Роспатент пришел к выводу о том, что словесное обозначение "ТРОЙКА" в течение длительного времени до даты приоритета спорного товарного знака использовалось несколькими предприятиями для маркировки табачной продукции, а именно сигарет, что, по мнению административного органа, подтверждается в том числе заключением коллегии Палаты по патентным спорам от 26.04.2012 по результатам рассмотрения возражения против предоставления правовой охраны общеизвестному товарному знаку по свидетельству N 38, поданного одним из производителей сигарет "Тройка" - закрытым акционерным обществом "Нево Табак" (далее - общество "Нево Табак"); отчетом о проделанной работе по архивным поискам по производству сигарет "Тройка" на территории Российской Федерации (РСФСР), подготовленным автономной некоммерческой организацией "Центр развития экономической этики и правовых отношений"; сведениями о производстве и реализации сигарет "Тройка" обществом "Балтийская табачная фабрика" с 1999 года и др.

В связи с изложенным и при отсутствии доказательств наличия ассоциаций у потребителей спорного обозначения именно с правообладателем спорного знака (обществом "Петро") Роспатент пришел к выводу о том, что обозначение "ТРОЙКА" не могло ассоциироваться только с одним конкретным производителем в отношении всех вышеуказанных товаров 34-го класса МКТУ, что противоречит смыслу общеизвестного товарного знака.

Кроме того, Роспатент отказал обществу "Петро" в удовлетворении его ходатайства о переносе даты рассмотрения возражения, поскольку посчитал нецелесообразным перенос заседания, учитывая, что правообладателем был представлен отзыв на возражение.

Общество "Петро", не согласившись с приведенными выводами Роспатента, обратилось в Суд по интеллектуальным правам с заявлением об оспаривании указанного решения.

Повторно рассмотрев дело с учетом указаний президиума Суда по интеллектуальным правам как суда кассационной инстанции, суд первой инстанции удовлетворил требования общества "Петро", установив, что оспариваемое решение Роспатента вынесено в нарушение пункта 1 статьи 19.1 Закона о товарных знаках.

Суд первой инстанции, исследовав доводы общества "Балтийская табачная фабрика" о злоупотреблении правом и недобросовестной конкуренции со стороны общества "Лиггетт-Дукат" и общества "Петро" при приобретении исключительного права на спорный общеизвестный товарный знак и при последующем поведении, признал их необоснованными. Суд установил, что общество "Балтийская табачная фабрика" не доказало осуществление деятельности на рынке с использованием спорного обозначения в период до 18.10.2004 и наличие информации о такой деятельности у общества "Лиггетт-Дукат". В связи с этим, как установил суд, целью общества "Лиггетт-Дукат" при обращении в Роспатент за предоставлением правовой охраны общеизвестному товарному знаку не могло быть причинение вреда обществу "Балтийская табачная фабрика".

Суд также исходил из того, что в материалах дела отсутствуют сведения о том, что правопредшественник заявителя знал на дату обращения в Роспатент (27.12.2004) об использовании спорного обозначения иными производителями и имел цель злоупотребления правом. Напротив, суд установил, что целью приобретения обществом "Лиггетт-Дукат" исключительного права на спорное обозначение являлась индивидуализация производимой и реализуемой продукции, а также защита сделанных в обозначение инвестиций.

В свою очередь, суд установил, что исходя из обстоятельств настоящего дела и поведения общества "Балтийская табачная фабрика" использование им спорного обозначения преследовало недобросовестную цель. Обращение общества "Балтийская табачная фабрика" с возражением в Роспатент осуществлено с недобросовестной целью как часть фактического состава злоупотребления правом, что является самостоятельным основанием для применения мер, предусмотренных пунктом 2 статьи 10 ГК РФ, и удовлетворения требований заявителя.

Помимо этого, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что имело место существенное нарушение Роспатентом процедуры рассмотрения возражения общества "Балтийская табачная фабрика". Так, суд установил, что предоставленный правообладателю период времени для ознакомления с поступившими возражениями, для подготовки правовой позиции явно не соответствует требованиям об обеспечении условий для полного и объективного рассмотрения дела.

Суд первой инстанции также согласился с доводом общества "Петро" о нарушении Роспатентом принципа правовой определенности, поскольку был осуществлен произвольный и немотивированный пересмотр вступившего в силу решения административного органа от 11.08.2005, при принятии которого были проанализированы и признаны не сходными до степени смешения с общеизвестным товарным знаком противопоставленные в настоящем деле товарные знаки по свидетельствам N 202794 и N 281141. Суд признал обоснованными доводы заявителя о невозможности смешения с общеизвестным товарным знаком по свидетельству N 38 иных товарных знаков по свидетельствам N 141909 и N 239003.

Кроме того, выполняя указания президиума Суда по интеллектуальным правам о том, что оценка охраноспособности общеизвестного товарного знака должна была производиться Роспатентом на дату, с которой товарному знаку предоставлена правовая охрана, суд пришел к выводу о необоснованности вывода административного органа об отсутствии широкой известности спорного товарного знака и о невозможности его ассоциации потребителями только с одним конкретным производителем.

При рассмотрении дела в порядке кассационного производства президиумом Суда по интеллектуальным правам на основании части 2 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации проверено соблюдение судом первой инстанции норм процессуального права, нарушение которых является в соответствии с частью 4 статьи 288 названного Кодекса основанием для отмены судебного акта в любом случае, и таких нарушений не выявлено.

Президиум Суда по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в кассационных жалобах, в письменных объяснениях и в отзывах на кассационные жалобы, выслушав присутствующих в судебном заседании представителей лиц, участвующих в деле, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в обжалуемом судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения кассационных жалоб общества "Балтийская табачная фабрика" и Роспатента.

Как правильно установлено судом первой инстанции, с учетом даты признания спорного товарного знака общеизвестным в Российской Федерации (01.01.2004) применимым правовым актом для оценки его охраноспособности является Закон о товарных знаках.

Согласно пункту 1 статьи 19.1 Закона о товарных знаках общеизвестным в Российской Федерации товарным знаком может быть признан товарный знак, охраняемый на территории Российской Федерации на основании его регистрации, товарный знак, охраняемый на территории Российской Федерации без регистрации в соответствии с международным договором Российской Федерации, а также обозначение, используемое в качестве товарного знака, но не имеющее правовой охраны на территории Российской Федерации, если такие товарные знаки или обозначение в результате их интенсивного использования стали на указанную в заявлении дату в Российской Федерации широко известны среди соответствующих потребителей в отношении товаров этого лица.

Товарный знак или обозначение не могут быть признаны общеизвестным товарным знаком, если они стали широко известны после даты приоритета тождественного или сходного с ним до степени смешения товарного знака иного лица, который предназначен для использования в отношении однородных товаров.

Выполняя указания президиума Суда по интеллектуальным правам, изложенные в постановлении от 02.11.2018, суд первой инстанции при новом рассмотрении дела дал оценку доводам общества "Балтийская табачная фабрика" о наличии в действиях правообладателя при регистрации общеизвестного товарного знака признаков злоупотребления правом. При этом судом первой инстанции в полной мере учтены указания суда кассационной инстанции о подлежащих применению нормах права.

Так, согласно пункту 1 статьи 10 ГК РФ (в редакции, действовавшей на 01.01.2004) не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

Применение статьи 10 ГК РФ возможно при установлении судом конкретных обстоятельств, свидетельствующих о том, что лицо действовало исключительно с намерением причинить вред другому лицу либо злоупотребило правом в иных формах.

Как отмечено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ), например, признает условие, которому недобросовестно воспрепятствовала или содействовала эта сторона соответственно наступившим или ненаступившим (пункт 3 статьи 157 данного Кодекса); указывает, что заявление такой стороны о недействительности сделки не имеет правового значения (пункт 5 статьи 166 ГК РФ).

Для признания действий по приобретению исключительного права на средство индивидуализации злоупотреблением правом или актом недобросовестной конкуренции прежде всего должна быть установлена цель совершения соответствующих действий. На необходимость учета цели действий при анализе добросовестности поведения обращено внимание, в частности, в пункте 17 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.02.2011 N 11 "О некоторых вопросах применения Особенной части Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях".

С точки зрения определения намерений при исследовании вопроса о добросовестности приобретения исключительного права на товарный знак исследованию подлежат как обстоятельства, связанные с самим приобретением исключительного права, так и последующее поведение правообладателя, характеризующее цели такого приобретения.

Приведенные выше нормы права, основанные на положениях статьи 10.bis Конвенции по охране промышленной собственности (заключена в Париже 20.03.1883, далее - Парижская конвенция), обуславливают нежелательность появления в гражданском обороте товарных знаков, вызывающих у потребителей неоправданные представления об ассоциативной связи между разными производителями товаров и услуг. Приобретение лицом исключительного права на товарный знак может нарушать права иных лиц, которые начали использовать спорное обозначение ранее правообладателя и усилиями которых такому спорному обозначению создана определенная репутация (известность).

Это обуславливает обязанность хозяйствующего субъекта, претендующего на правовую охрану конкретного обозначения в качестве товарного знака, принять исчерпывающие меры по предотвращению регистрации в качестве товарного знака обозначения, при использовании которого маркируемый этим обозначением товар воспринимается потребителями как товар иного производителя (в том числе путем смешения его обозначения со средствами индивидуализации иных лиц).

Для признания действий какого-либо лица злоупотреблением правом в силу статьи 10 ГК РФ судом должно быть установлено, что умысел такого лица был направлен на заведомо недобросовестное осуществление прав. Злоупотребление правом должно носить достаточно очевидный характер, а вывод о нем не может являться следствием предположений.

При рассмотрении вопроса о квалификации действия правообладателя при регистрации товарного знака суд обязан установить, имелись ли до обращения с заявкой на регистрацию этого товарного знака конкурентные отношения, использовалось ли это обозначение в том виде, как оно было заявлено к регистрации, иными лицами, приобрело ли оно широкую известность, а также обладает ли это обозначение способностью вызывать ассоциации у потребителей с определенным производителем, имели ли действия по регистрации спорного товарного знака со стороны правообладателя основной целью причинение вреда другим лицам. При этом подлежит учету и дата, с которой товарный знак признан общеизвестным.

При повторном рассмотрении настоящего дела суд первой инстанции на основании полного и всестороннего исследования всех доказательств и доводов лиц, участвующих в деле, пришел к правильному выводу о том, что общество "Балтийская табачная фабрика" не доказало факт ведения деятельности на рынке в период до даты приоритета общеизвестного товарного знака N 38 (01.01.2004) и знание о такой деятельности со стороны общества "Лиггетт-Дукат" при обращении в Роспатент с заявлением о предоставлении правовой охраны указанному общеизвестному товарному знаку.

Судом первой инстанции установлено, что общество "Балтийская табачная фабрика" приступило к использованию спорного обозначения не ранее 18.10.2004, что следует из акта экспертизы происхождения товаров от 29.09.2004 (т. 26, л.д. 148); оборотно-сальдовых ведомостей; карточек счета общества "Балтийская табачная фабрика" (т. 45, л.д. 15-24), иных представленных доказательств, относящихся к периоду после 18.10.2004.

Доказательства, представленные обществом "Балтийская табачная фабрика" в обоснование довода о начале использования обозначения "ТРОЙКА" с момента своего создания 22.08.1997, признаны судом первой инстанции недостоверными. Так, судом признаны недостоверными копии накладных от 23.11.1999 (т. 11, л.д. 106), от 17.12.1999 (т. 11, л.д. 105), от 24.03.2000 (т. 11, л.д. 102), от 05.05.2000 (т. 11, л.д. 101), от 05.06.2000 (т. 11, л.д. 97); копия ассортиментного перечня производимой продукции, являющегося приложением к акту экспертизы происхождения товаров от 21.12.2000 N 636 Э; ответы компаний - партнеров общества "Балтийская табачная фабрика", согласно которым они приобретали у указанного общества сигареты "ТРОЙКА" с января 1999 года. Суд установил, что содержащиеся в вышеперечисленных накладных и ассортиментном перечне сведения противоречат иным имеющимся в деле доказательствам.

С учетом противоречивости содержащихся в материалах дела сведений в отношении даты начала использования обществом "Балтийская табачная фабрика" спорного обозначения, недостатков оформления представленных документов, а также обоснованных доводов заявителя о наличии сомнений в достоверности вышеперечисленных накладных и ассортиментного перечня суд первой инстанции предложил обществу "Балтийская табачная фабрика" представить их оригиналы в порядке части 9 статьи 75 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации для обозрения в судебном заседании. Как следует из материалов дела и не оспаривается в кассационных жалобах, общество "Балтийская табачная фабрика" оригиналы указанных документов в суд не представило.

Постановлениями Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 19.07.2011 N 1930/11 по делу N А40-37092/10-133-290 (с оговоркой о применимости позиции к иным делам со схожими фактическими обстоятельствами со ссылкой на часть 3 статьи 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации) и от 22.02.2011 N 14501/10 по делу N А45-9663/2009 установлено, что при применении частей 8 и 9 статьи 75 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации светокопию документа нельзя признать надлежащим доказательством при наличии опровергающих такую копию доводов иных лиц, участвующих в деле.

При таких обстоятельствах вывод суда первой инстанции о том, что имеющимися в деле доказательствами не подтверждаются факт ведения деятельности обществом "Балтийская табачная фабрика" на рынке с использованием спорного обозначения в период до 18.10.2004 и знание о такой деятельности со стороны общества "Лиггетт-Дукат" при обращении в Роспатент с заявлением о предоставлении правовой охраны общеизвестному товарному знаку, не противоречит частям 8 и 9 статьи 75 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В свою очередь, является несостоятельным довод кассационной жалобы общества "Балтийская табачная фабрика" о том, что Правила N 56 не содержат требований о представлении в Роспатент с возражением оригиналов документов, в связи с чем имеющиеся в материалах заявки документы представлены обществом в виде надлежащим образом заверенных копий.

Осуществляемое уполномоченным федеральным органом исполнительной власти правовое регулирование порядка административного производства не содержит требования о том, что прилагаемые к возражению или заявлению документы должны быть представлены в оригинале. В связи с этим Роспатент не вправе требовать представления таких документов в определенной форме - в виде подлинника или определенным образом заверенной копии такого документа. Вместе с тем данное обстоятельство не означает, что наличие или отсутствие оригинала документа, представленного в Роспатент в копии, не может быть проверено судом.

При оценке доказательств, в том числе имеющихся в материалах административного дела, суд первой инстанции не связан с оценкой этих доказательств административным органом и вправе использовать все предусмотренные Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации правовые средства для проверки достоверности доказательств, в том числе истребовать доказательства и проверять обоснованность заявления о фальсификации доказательств.

Аналогичная позиция приведена в постановлениях президиума Суда по интеллектуальным правам от 13.03.2017 по делу N СИП-305/2016, от 28.11.2016 по делу N СИП-214/2016, от 19.12.2016 по делу N СИП-276/2016.

При этом суд первой инстанции установил, что общество "Лиггетт-Дукат" начало подготовку к обращению в Роспатент с заявлением о признании товарного знака общеизвестным с 12.05.2004 и вело такую подготовку на протяжении мая, июня, октября и ноября 2004 года. С учетом этого суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что целью общества "Лиггетт-Дукат" при обращении в Роспатент за предоставлением правовой охраны общеизвестному товарному знаку не могло быть причинение вреда обществу "Балтийская табачная фабрика".

В решении суда первой инстанции содержится оценка действий общества "Лиггетт-Дукат" и общества "Петро" после предоставления правовой охраны общеизвестному товарному знаку, в том числе обращения заявителя в Роспатент за регистрацией словесных товарных знаков "ТРОЙКА" и "TROIKA", обращения с гражданским иском в рамках уголовного процесса. Суд сделал тот вывод, что данные действия представляют собой защиту прав в рамках закона и не подтверждают недобросовестность намерений общества "Лиггетт-Дукат" при обращении за предоставлением правовой охраны общеизвестному товарному знаку.

Суд первой инстанции правомерно исходил из того, что добросовестность действий общества "Лиггетт-Дукат" после предоставления правовой охраны общеизвестному товарному знаку усматривается в том числе из судебных актов по делу N СИП-269/2018, в рамках которого общество "Балтийская табачная фабрика" также заявляло о признании недобросовестными действий общества "Лиггетт-Дукат" и общества "Петро" по защите исключительных прав на товарный знак.

В постановлении от 16.11.2018 по делу N СИП-269/2018 президиум Суда по интеллектуальным правам указал, что обращение общества "Петро" с гражданским иском в рамках уголовного дела в связи с незаконным использованием обозначений, сходных с товарными знаками по свидетельствам Российской Федерации N 437842, N 437841 и N 38, не может квалифицироваться как злоупотребление правом, поскольку истец защищал свои права законными способами и наличия признаков, свидетельствующих о его выходе за пределы добросовестного осуществления права, общество "Балтийская табачная фабрика" не доказало.

Судебные акты по делу N СИП-269/2018 не являются преюдициальными для настоящего дела. Вместе с тем, если в двух самостоятельных делах дается оценка одним обстоятельствам, оценка, данная судом обстоятельствам, которые установлены в деле, рассмотренном ранее, принимается во внимание судом, рассматривающим второе дело.

Вместе с тем довод кассационной жалобы общества "Балтийская табачная фабрика" о том, что судом первой инстанции со ссылкой на дело N СИП-296/2018 приняты во внимание обстоятельства, которые в рамках дела N СИП-296/2018 судом не устанавливались, не основан на содержании решения суда первой инстанции, из которого следует, что установленные в рамках дела N СИП-296/2018 обстоятельства приняты судом лишь в качестве подтверждения добросовестности действий общества "Лиггетт-Дукат" при последующем после предоставления правовой охраны общеизвестному товарному знаку поведении.

Суд первой инстанции также признал необоснованными доводы общества "Балтийская табачная фабрика" об осведомленности общества "Лиггетт-Дукат" о наличии иных производителей сигарет "Тройка" в период, предшествующий дате приоритета общеизвестного товарного знака N 38 (01.01.2004).

Суд первой инстанции обоснованно не принял во внимание ссылку общества "Балтийская табачная фабрика" на факт производства сигарет "Русская Тройка" обществом с ограниченной ответственностью "Волга Табак НН", поскольку данное наименование не соответствует спорному обозначению. Кроме того, кассационная жалоба общества "Балтийская табачная фабрика" не содержит каких-либо возражений в отношении вывода суда первой инстанции об отсутствии в материалах дела сведений о знании обществом "Лиггетт-Дукат" об использовании обозначения "Русская Тройка" обществом "Волга-Табак НН" или о недобросовестной цели по отношению к указанному обществу.

При этом суд первой инстанции признал обоснованным довод общества "Балтийская табачная фабрика" о том, что на дату обращения общества "Лиггетт-Дукат" в Роспатент обозначение "ТРОЙКА" использовалось обществом "Нево Табак". Вместе с тем, как установил суд первой инстанции, в материалах дела отсутствуют доказательства того, что общество "Лиггетт-Дукат" на дату обращения в Роспатент (27.12.2004) знало об использовании обществом "Нево Табак" соответствующего обозначения и имело цель злоупотребления правом. Напротив, как установил суд, в деле имеются доказательства сбора обществом "Лиггетт-Дукат" сведений о производителях сигарет "ТРОЙКА" в профильных изданиях и в профильных ассоциациях в разные периоды до обращения в Роспатент, которые не дали информации о наличии на рынке сигарет с указанным обозначением каких-либо лиц, помимо самого общества.

Доводу общества "Балтийская табачная фабрика" о предоставлении обществом "Лиггетт-Дукат" в Роспатент заведомо ложных сведений, содержащихся в письме ассоциации "Табакпром" от 02.03.2000 N 75, была дана оценка судом первой инстанции. Суд установил, что в материалах дела отсутствуют доказательства, подтверждающие знание ассоциацией "Табакпром" либо обществом "Лиггетт-Дукат" о такой ложности на дату составления письма или на дату представления его в Роспатент.

Таким образом, вышеуказанные доводы первой кассационной жалобы, а также доводы о значительном объеме производства сигарет "Тройка" обществом "Нево Табак" направлены на переоценку доказательств, произведенную судом первой инстанции.

В кассационной жалобе общество "Балтийская табачная фабрика" приводит довод о том, что общество "Лиггетт-Дукат" знало об использовании спорного обозначения обществом "Нево Табак" и письменно признавало данный факт в пояснениях представителя общества "Лиггетт-Дукат" (т. 4, л.д. 7-8) и в жалобе общества "Лиггетт-Дукат" от 14.03.2000 на решение Апелляционной палаты от 15.07.1994. Вместе с тем, как следует из материалов дела, указанные пояснения представителя общества "Лиггетт-Дукат" были сделаны после подачи заявления о признании товарного знака общеизвестным, в то время как информация, содержащаяся в жалобе общества "Лиггетт-Дукат" от 14.03.2000, относится к иному историческому периоду (до 1990 года).

В свою очередь, судом первой инстанции установлено, что правопредшественник заявителя индивидуализировал продукцию спорным обозначением с 1948 года. При этом общество "Лиггетт-Дукат" активизировало производство продукции с 1999 года и к 2004 году довело объем производства и реализации сигарет этого наименования до 40 млрд штук (т. 3, л.д. 38, 41) на территории всей Российской Федерации (т. 3, л.д. 43-44, т. 12, л.д. 43, т. 8, л.д. 100, 132), что соответствовало пятому месту по продажам в стране (т. 50, л.д. 36). При этом продукция общества "Лиггетт-Дукат" активно рекламировалась (т. 3, л.д. 143-147, т. 51, л.д. 1-43) и продвигалась в точках продаж (т. 50, л.д. 39-141). После предоставления правовой охраны общеизвестному товарному знаку правообладатель продолжил активное производство и реализацию сигарет "ТРОЙКА", при этом с 2004 по 2017 год объем произведенной продукции составил 149 млрд сигарет (т. 23, л.д. 33), вел активную рекламную деятельность (т. 8, л.д. 105).

При таких обстоятельствах вывод суда первой инстанции о том, что целью приобретения обществом "Лиггетт-Дукат" исключительного права на общеизвестный товарный знак являлась индивидуализация производимой и реализуемой продукции, а также защита инвестиций в данное обозначение, основан на материалах дела.

При этом довод кассационной жалобы общества "Балтийская табачная фабрика" о том, что заявителем не было представлено никаких доказательств того, что широкая известность спорного обозначения приобретена благодаря деятельности общества "Лиггетт-Дукат", а не в результате усилий иных производителей, прямо противоречит установленным судом фактическим обстоятельствам, свидетельствующим об активном использовании спорного обозначения правопредшественником заявителя как минимум с 1948 года, и об инвестициях в его известность, имевшим место до предоставления правовой охраны спорному товарному знаку.

Таким образом, вывод суда первой инстанции об отсутствии злоупотребления правом и недобросовестной конкуренции со стороны общества "Лиггетт-Дукат" и общества "Петро" при приобретении исключительного права на спорный общеизвестный товарный знак и при последующем поведении сделан в соответствии с нормами материального и процессуального права и соответствует фактическим обстоятельствам дела, установленным судом.

При новом рассмотрении дела суд первой инстанции, выполняя указание суда кассационной инстанции, проверил доводы общества "Петро" о незаконности действий третьих лиц по введению в гражданский оборот продукции, маркированной соответствующим обозначением, а также о том, что действия по использованию обществом "Балтийская табачная фабрика" обозначения "ТРОЙКА", являющегося составной частью общеизвестного товарного знака по свидетельству N 38, в установленном законом порядке были признаны Федеральной антимонопольной службой недобросовестной конкуренцией.

Судом первой инстанции установлено, что факт недобросовестной конкуренции со стороны третьего лица с использованием общеизвестного товарного знака правообладателя подтвержден решением Федеральной антимонопольной службы от 01.02.2006. При этом факт недобросовестной конкуренции был признан обществом "Балтийская табачная фабрика", что подтверждается согласием данного общества с решением и предписанием Федеральной антимонопольной службы, выраженным в письме от 06.02.2006, и отказом общества от обжалования актов антимонопольного органа.

Как указал суд первой инстанции, в такой ситуации ожидаемое и добросовестное поведение общества "Балтийская табачная фабрика", признавшего правомерность актов антимонопольного органа, заключалось бы в дальнейшем отказе от использования общеизвестного товарного знака. Вместе с тем такие действия не были предприняты: общество "Балтийская табачная фабрика" продолжило выпуск сигарет "ТРОЙКА" с использованием общеизвестного товарного знака. Помимо этого, заявляя о злоупотреблении правом со стороны заявителя в суде, общество "Балтийская табачная фабрика" аргументировало свой довод несогласием с решением и предписанием Федеральной антимонопольной службы, а также представило в Роспатент документы, относящиеся к периоду, использование общеизвестного товарного знака в котором признано актом недобросовестной конкуренции.

Таким образом, своим поведением общество "Балтийская табачная фабрика" лишило заявителя возможности полагаться на добросовестное исполнение им решения и предписания Федеральной антимонопольной службы, тем самым нарушив конституционные гарантии стабильности, предсказуемости и надежности гражданского оборота.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции обоснованно признал подобное поведение общества "Балтийская табачная фабрика" непоследовательным, нарушающим принцип эстоппель - запрет ссылаться на обстоятельства, которые ранее признавались стороной бесспорными исходя из ее действий или заверений, и правило venire contra factum proprium (никто не может противоречить собственному предыдущему поведению).

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что действия общества "Балтийская табачная фабрика" в настоящем деле направлены на оспаривание правомерности актов антимонопольного органа в обход установленной процедуры оспаривания решений и ненормативных актов органов государственной власти. При этом оспариваемое решение Роспатента предоставляет обществу "Балтийская табачная фабрика" преимущества, выражающиеся в освобождении от ответственности за нарушение антимонопольного закона, уголовного закона, а также от гражданско-правовой ответственности за нарушение исключительного права, при этом такие преимущества основаны на установленных фактах недобросовестного и незаконного поведения данного общества.

Суд также установил, что обществу "Балтийская табачная фабрика" как участнику табачного рынка не могло не быть известно о производстве правопредшественником заявителя продукции под наименованием "ТРОЙКА" задолго до создания третьего лица в 1997 году (как минимум с 1948 года) и в большом объеме произведенной обществом "Лиггетт-Дукат" продукции к 2004 году, а также о широкой рекламе такой продукции правообладателем, усилиями которого товарному знаку созданы известность и репутация.

Как указал суд первой инстанции, само по себе использование какого-либо обозначения в отсутствие охранного документа на него у иных лиц, даже в случае известности такого обозначения, может не образовывать недобросовестной конкуренции, являться неосмотрительным поведением, не учитывающим возможное признание обозначения общеизвестным товарным знаком с даты, предшествующей обращению правообладателя в орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности. Однако в настоящем деле последующее поведение общества "Балтийская табачная фабрика" демонстрирует, что у указанного лица имелась именно недобросовестная цель, направленная на паразитирование на репутации обозначения иного лица и инвестициях такого лица в развитие товарного знака. Об этом свидетельствуют сообщение третьим лицом недостоверных сведений о выполнении предписания антимонопольному органу, деятельность по незаконному производству и реализации продукции с нарушением решения и предписания Федеральной антимонопольной службы, а также обращение в Роспатент с возражением, легшим в основу оспариваемого решения от 18.08.2017. Такое поведение противоречит честным обычаям в промышленных и торговых делах, то есть нарушает статью 10 ГК РФ и статью 10.bis Парижской конвенции.

При таких обстоятельствах, установленных судом первой инстанции, является обоснованным вывод суда о том, что обращение общества "Балтийская табачная фабрика" в Роспатент с недобросовестной целью может являться основанием для применения мер, предусмотренных пунктом 2 статьи 10 ГК РФ.

В свою очередь, тот довод кассационной жалобы общества "Балтийская табачная фабрика", что в материалах дела отсутствуют доказательства, опровергающие исполнение обществом решения антимонопольного органа и подтверждающие производство данным обществом сигарет марки "Тройка" с этикеткой, идентичной спорному обозначению, после принятия решения Федеральной антимонопольной службы от 06.02.2006, противоречит выводам, содержащимся в решении суда первой инстанции, и направлен на переоценку установленных судом фактических обстоятельств. Кроме того, данный довод прямо противоречит материалам дела, в которых имеются доказательства производства и реализации обществом "Балтийская табачная фабрика" после принятия решения антимонопольного органа сигарет, этикетка которых воспроизводит общеизвестный товарный знак N 38 (т. 45, л.д. 28-48) и отличается от образца измененной этикетки, представленной обществом в Федеральную антимонопольную службу в качестве подтверждения исполнения ее предписания (т. 12, л.д. 47-48).

Суд первой инстанции также пришел к выводу о том, что представление обществом "Балтийская табачная фабрика" недостоверных доказательств в Роспатент может служить основанием отмены оспариваемого решения, поскольку оно вынесено вследствие сообщения обществом недостоверных, не соответствующих действительности сведений в отношении производства и реализации им продукции, маркированной указанным обозначением, до даты, с которой предоставлена правовая охрана общеизвестному товарному знаку, то есть в результате совершения недобросовестных, нечестных действий.

Аналогичный подход изложен в постановлении президиума Суда по интеллектуальным правам от 16.07.2018 по делу N СИП-527/2017.

Суд первой инстанции сделал правильный вывод о том, что в случае установления судом злоупотребления правом со стороны лица, подавшего возражение против предоставления правовой охраны товарному знаку, решение Роспатента об удовлетворении этого возражения подлежит признанию судом недействительным.

Аналогичный подход изложен в постановлении президиума Суда по интеллектуальным правам от 27.05.2019 по делу N СИП-398/2018.

Таким образом, является обоснованным вывод суда первой инстанции о том, что признание действий общества "Балтийская табачная фабрика" злоупотреблением правом и результатом недобросовестной конкуренции с использованием общеизвестного товарного знака N 38 является самостоятельным основанием удовлетворения требований заявителя.

При новом рассмотрении дела суд первой инстанции, выполняя указания суда кассационной инстанции, оценил решение Роспатента с позиции нарушения процедуры рассмотрения возражения. При этом суд пришел к выводу о доказанности существенного нарушения процедуры Роспатентом при рассмотрении возражения общества "Балтийская табачная фабрика" в связи со следующим.

В силу пункта 2 статьи 1248 ГК РФ в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, защита интеллектуальных прав в отношениях, связанных с подачей и рассмотрением заявок на выдачу патентов на изобретения, полезные модели, промышленные образцы, товарные знаки, знаки обслуживания и наименования мест происхождения товаров, с государственной регистрацией этих результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации, с выдачей соответствующих правоустанавливающих документов, с оспариванием предоставления этим результатам и средствам правовой охраны или с ее прекращением, осуществляется в административном порядке (пункт 2 статьи 11 ГК РФ) федеральным органом исполнительной власти по интеллектуальной собственности.

Целью внесудебного (административного) порядка рассмотрения спора является защита прав лиц, участвующих в соответствующем административном производстве.

Как отметил Конституционный Суд Российской Федерации в пункте 3 определения от 10.03.2016 N 448-О, установленный законом административный (досудебный) порядок защиты интеллектуальных прав - в силу конституционной презумпции добросовестности законодателя (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 05.06.2012 N 13-П и др.) - предполагает использование наиболее эффективных инструментов защиты прав граждан и их объединений.

На основании пункта 3.1 Правил N 56 поступившее возражение вместе с уведомлением о принятии его к рассмотрению направляется обладателю исключительного права на товарный знак с предложением до даты проведения заседания коллегии Палаты по патентным спорам представить отзыв в Палату по патентным спорам и лицу, подавшему возражение или заявление. Таким образом, названным документом правообладателю предоставлено право ознакомиться с возражением, подготовить свои аргументы и представить их для рассмотрения Роспатентом.

Процедура рассмотрения и разрешения споров в административном порядке должна обеспечивать реальную возможность защиты каждому, чьи права на результат интеллектуальной деятельности оспариваются. Только в этом случае достигается основная цель деятельности федерального органа исполнительной власти по интеллектуальной собственности - обеспечение охраняемых законом прав и интересов заявителей и обладателей охранных документов на объекты интеллектуальной собственности, а также законных интересов иных физических и юридических лиц при принятии решений в административном порядке.

Пунктом 4.3 Правил N 56 предусмотрена обязанность Роспатента обеспечить условия для полного и объективного рассмотрения дела.

Нарушения Роспатентом процедуры рассмотрения возражений, заявлений против выдачи патента или против предоставления правовой охраны товарному знаку, наименованию места происхождения товара или исключительного права на ранее зарегистрированное наименование места происхождения товара являются основанием для признания принятого ненормативного правового акта недействительным только при условии, если эти нарушения носят существенный характер и не позволили всесторонне, полно и объективно рассмотреть указанные возражения, заявления (пункт 136 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации", далее - Постановление N 10).

Исходя из смысла приведенных правовых норм и их судебного толкования существенным нарушением процедуры рассмотрения административного дела может быть как одно нарушение, так и ряд нарушений, которые в совокупности не позволили Роспатенту всесторонне, полно и объективно рассмотреть дело.

Суд первой инстанции пришел к тому выводу, что отсутствие в материалах административного дела CD-диска(ов), содержащих приложения к отчету АНО "Центр развития экономической этики и правовых отношений", при том что Роспатент в решении от 18.08.2017 сослался на указанный отчет в обоснование несоответствия предоставления правовой охраны спорному товарному знаку, а общество "Балтийская табачная фабрика" указывало, что направляло его (их) в Роспатент, является существенным нарушением процедуры рассмотрения возражения.

Суд также учел, что аналогичный вывод был сделан в судебных актах по делу N СИП-579/2017 по спору между теми же лицами, участвующими в деле (определением Верховного Суда Российской Федерации от 17.10.2018 было отказано в передаче кассационной жалобы общества "Балтийская табачная фабрика" для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации).

Суд сделал вывод о том, что представление обществом "Балтийская табачная фабрика" CD-диска и копий содержащихся на таком диске материалов непосредственно в суд не восстанавливает права и законные интересы заявителя, нарушенные при рассмотрении возражения Роспатентом.

Суд первой инстанции также признал обоснованным довод общества "Петро" о нарушении процедуры, выразившемся в необоснованном отказе в переносе заседания коллегии.

Как указал суд, сам факт обращения с просьбой о переносе даты заседания по рассмотрению возражения не порождает обязанности административного органа ее удовлетворить, однако обязывает данный орган оценить приведенные доводы и представленные доказательства на предмет обоснованности переноса даты заседания исходя из цели, определенной пунктом 4.3 Правил N 56, а именно из необходимости обеспечения условий для полного и объективного рассмотрения дела.

Перенос заседания коллегии является правом, а не обязанностью Роспатента. Вместе с тем реализация данного права, как и других процессуальных прав, связанных с защитой интеллектуальных прав в административном порядке, исходя из основной цели деятельности Роспатента, с учетом правовой позиции, изложенной в решении Верховного Суда Российской Федерации от 22.11.2010 N ГКПИ10-1228, является его обязанностью и не может осуществляться произвольно. Аналогичная позиция содержится в постановлении президиума Суда по интеллектуальным правам от 18.09.2017 по делу N СИП-16/2017.

Отложение заседания коллегии с учетом пункта 4.3 Правил N 56 производится в связи с необходимостью обеспечения условий для полного и объективного рассмотрения дела.

Президиум Суда по интеллектуальным правам, направляя дело на новое рассмотрение, отметил, что норма пункта 4.3 Правил N 56 означает, что заседание должно быть отложено в том числе при одновременном соблюдении следующих условий:

ходатайство об отложении мотивировано причинами, способными повлиять на результат рассмотрения возражения;

действия подателя ходатайства не направлены на затягивание рассмотрения возражения;

отложение не препятствует соблюдению разумных сроков рассмотрения возражения.

Аналогичная позиция содержится в постановлениях президиума Суда по интеллектуальным правам от 14.03.2018 по делу N СИП-119/2017 и от 25.06.2018 по делу N СИП-683/2017.

Суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что с учетом обстоятельств дела предоставление правообладателю периода времени с 14.06.2017 по 05.07.2017 для ознакомления с поступившими возражениями, для подготовки правовой позиции явно не соответствует требованиям об обеспечении условий для полного и объективного рассмотрения дела. В связи с этим суд обоснованно счел нарушение Роспатентом процедуры принятия решения органом существенным, что является самостоятельным основанием для признания оспариваемого решения Роспатента недействительным.

При этом доводу кассационной жалобы Роспатента о том, что на дату заседания коллегии заявителем был представлен отзыв на возражение, была дана оценка судом при рассмотрении дела в первой инстанции. Президиум Суда по интеллектуальным правам полагает, что суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что данное обстоятельство не свидетельствует об обеспечении Роспатентом условий для полного и объективного рассмотрения дела.

Иные доводы кассационных жалоб общества "Балтийская табачная фабрика" и Роспатента об отсутствии существенных нарушений административным органом процедуры рассмотрения возражения направлены на переоценку указанного вывода суда первой инстанции. При этом, как указано в постановлении президиума Суда по интеллектуальным правам от 14.03.2018 по делу N СИП-204/2017, вопрос о том, носит нарушение существенный характер или нет, относится исключительно к дискреционным полномочиям суда первой инстанции.

Кроме того, президиум Суда по интеллектуальным правам полагает, что судом первой инстанции правомерно обращено внимание на то, что оспариваемое решение Роспатента принято с нарушением принципа правовой определенности.

В случае если Роспатент приходит к иным выводам, нежели те, которые содержатся в решении по ранее рассмотренному делу, он обязан указать соответствующие мотивы.

Для судов аналогичное правило следует из пункта 2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.07.2009 N 57 "О некоторых процессуальных вопросах практики рассмотрения дел, связанных с неисполнением либо ненадлежащим исполнением договорных обязательств", пункта 16.2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 02.06.2004 N 10 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при рассмотрении дел об административных правонарушениях" и пункта 4 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.04.2010 N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", в которых указано, что независимо от состава лиц, участвующих в деле, обстоятельства, которые установлены в деле, рассмотренном ранее, учитываются судом, рассматривающим второе дело.

Если суд придет к иным выводам, нежели содержащиеся в судебном акте по ранее рассмотренному делу, он должен указать соответствующие мотивы.

Исходя из принципа правовой определенности, обязательного как для судов, так и всех государственных органов, уполномоченных определять правовой режим имущества и имущественных прав участников гражданского оборота, аналогичный подход должен применяться и к Роспатенту.

Аналогичный подход отражен в постановлении президиума Суда по интеллектуальным правам от 12.10.2018 по делу N СИП-57/2018 и от 19.10.2018 по делу N СИП-137/2018.

Принцип правовой определенности не препятствует возможности иным образом оценить обстоятельства, ранее уже оцененные в рамках другого дела, но лишь при условии указания надлежащих мотивов иной оценки тех же обстоятельств.

Судом первой инстанции установлено, что материалы дела (приложения к протоколу заседания Палаты по патентным спорам (т. 4, л.д. 4-6), решения Роспатента от 11.08.2005) свидетельствуют о том, что при принятии решения от 11.08.2005 о признании спорного товарного знака общеизвестным Роспатентом проводилась оценка сходства до степени смешения спорного обозначения и товарных знаков по свидетельствам Российской Федерации N 202794 и N 281141, при этом проведенная экспертиза показала отсутствие сходных до степени смешения товарных знаков, зарегистрированных в отношении однородных товаров.

С учетом этого суд первой инстанции установил, что в рамках рассмотрения заявления общества "Лиггетт-Дукат" от 27.12.2004 и возражения общества "Балтийская табачная фабрика" от 17.05.2017 Роспатентом оценивалась вероятность смешения одних и тех же товарных знаков по свидетельствам Российской Федерации N 202794, N 281141 и общеизвестного товарного знака по свидетельству N 38, при этом при рассмотрении возражения общества "Балтийская табачная фабрика" Роспатент по результатам сравнительного анализа указанных товарных знаков пришел к иному выводу об их сходстве до степени смешения.

Вместе с тем суд установил, что решение Роспатента от 18.08.2017 не содержит каких-либо ссылок на иные доказательства или иные мотивы, которые позволили Роспатенту признать указанные товарные знаки по свидетельствам N 202794, N 281141 сходными до степени смешения со спорным общеизвестным товарным знаком с учетом того, что ранее Роспатент установил отсутствие сходства указанных товарных знаков до степени смешения.

Роспатент в кассационной жалобе отмечает, что нормами действующего законодательства (статьи 1512, 1513 ГК РФ) прямо предусмотрена возможность для оспаривания решений о признании товарного знака общеизвестным с целью устранения возможных ошибок, допущенных административным органом при рассмотрении заявления о признании товарного знака общеизвестным. Указанное, по мнению Роспатента, свидетельствует об отсутствии нарушения им принципа правовой определенности.

По сути, доводы кассационной жалобы Роспатента в указанной части сводятся к утверждению о допустимости немотивированного и произвольного изменения административным органом своей позиции в отношении сходства одних и тех же товарных знаков до степени смешения.

Очевидно, что подобный подход не соответствует общеправовому принципу правовой определенности и противоречит позиции, ранее высказывавшейся в пункте 2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.07.2009 N 57, в пункте 16.2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 02.06.2004 N 10, в пункте 4 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.04.2010 N 10/22, а также в постановлениях президиума Суда по интеллектуальным правам (от 12.10.2018 по делу N СИП-57/2018, от 19.10.2018 по делу N СИП-137/2018 и др.).

Суд первой инстанции дал оценку доводам заявителя о невозможности смешения товарных знаков "ТРОЙКА ДИАЛОГ" по свидетельству N 141909 и "Сибирская тройка" по свидетельству N 239003 с общеизвестным товарным знаком по свидетельству N 38. При этом суд первой инстанции правомерно руководствовался разъяснениями, содержащимися в пункте 162 Постановления N 10.

Так, в соответствии с пунктом 162 Постановления N 10 для установления факта нарушения достаточно опасности, а не реального смешения товарного знака и спорного обозначения обычными потребителями соответствующих товаров. При этом смешение возможно, если в целом, несмотря на отдельные отличия, спорное обозначение может восприниматься указанными лицами в качестве соответствующего товарного знака или если потребитель может полагать, что обозначение используется тем же лицом или лицами, связанными с лицом, которому принадлежит товарный знак.

Вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения определяется исходя из степени сходства обозначений и степени однородности товаров для указанных лиц. При этом смешение возможно и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) товаров или при низкой степени однородности товаров, но тождестве (или высокой степени сходства) товарного знака и спорного обозначения.

Сравнительный анализ товарных знаков по свидетельствам Российской Федерации N 141909, N 239003 и общеизвестного товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 38 позволил суду первой инстанции сделать вывод о том, что данные товарные знаки имеют семантические, визуальные и фонетические отличия. Кроме того, суд, рассматривая дело по существу, принял во внимание широкий круг товаров и услуг, для которых зарегистрированы товарные знаки по свидетельствам N 141909, N 239003, а также отсутствие их использования для однородных товаров и низкую различительную способность в отношении табачной продукции.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции, принимая во внимание существенные различия между сравниваемыми обозначениями (низкую степень сходства), регистрацию товарных знаков в отношении неидентичных товаров и услуг, отсутствие использования более ранних товарных знаков для однородных товаров, пришел к обоснованному выводу об отсутствии вероятности смешения между указанными товарными знаками и спорным общеизвестным товарным знаком.

При новом рассмотрении дела суд первой инстанции, учитывая указание президиума Суда по интеллектуальным правам о том, что оценка охраноспособности спорного товарного знака должна была производиться Роспатентом на дату, с которой он признан общеизвестным (01.01.2004), признал не соответствующим материалам дела вывод Роспатента о невозможности ассоциации спорного обозначения только с одним конкретным производителем.

Суд первой инстанции установил, что в решении Роспатента от 18.08.2017 такая оценка производится исходя из следующих документов: письмо Ассоциации "Табакпром", приложенное к заявлению о признании комбинированного обозначения "ТРОЙКА" общеизвестным в Российской Федерации товарным знаком; заключение коллегии Палаты по патентным спорам от 26.04.2012 по результатам рассмотрения возражения против предоставления правовой охраны общеизвестному товарному знаку по свидетельству N 38, поданного обществом "Нево Табак"; отчет о проделанной работе по архивным поискам по производству сигарет "ТРОЙКА" на территории Российской Федерации (РСФСР), подготовленный специалистами АНО "Центр развития экономической этики и правовых отношений"; сведения о производстве и реализации сигарет "ТРОЙКА" третьим лицом с 1999 года.

Вместе с тем, как установил суд первой инстанции, оценка применительно к доказательствам производства и реализации обществом "Нево Табак" продукции под наименованием "ТРОЙКА" на соответствующую дату (01.01.2004) проводилась Роспатентом в 2012 году при принятии решения по возражению указанного общества. При этом Роспатент установил, что данные доказательства свидетельствуют о производстве обществом "Нево Табак" сигарет "Тройка" в небольшом объеме и не опровергают наличие прочной ассоциативной связи маркировки сигарет "ТРОЙКА" спорным общеизвестным товарным знаком с обществом "Лиггетт-Дукат". В свою очередь, в нарушение принципа правовой определенности в решении Роспатента от 18.08.2017 не указано, по какой причине данные выводы административного органа, изложенные в заключении коллегии Палаты по патентным спорам от 26.04.2012, пересмотрены Роспатентом.

Между тем, как указывалось ранее, решения уполномоченного государственного органа должны быть обоснованы, а в случае принятия решения, опровергающего свои предыдущие выводы, в решении должны содержаться мотивы такого опровержения.

Кроме того, суд первой инстанции признал доказательства, представленные обществом "Балтийская табачная фабрика" в подтверждение введения сигарет под наименованием "ТРОЙКА" в гражданский оборот с 1999 года, недостоверными.

При этом суд первой инстанции сделал вывод, что остальные материалы дела относятся к иному обозначению, иному историческому периоду и не могут служить основанием для вывода об использовании иными лицами спорного товарного знака на дату приоритета или дату предоставления ему правовой охраны.

Заключения, подготовленные Лабораторией по результатам социологических опросов, также правомерно не были приняты судом первой инстанции во внимание в качестве подтверждения обоснованности принятого Роспатентом решения, поскольку административный орган на указанные заключения в решении не ссылался. Кроме того, суд с учетом представленных в материалы дела рецензий и заключений пришел к выводу о недостоверности полученных в 2017 году социологических данных относительно конкретной даты в 2004 году.

Довод кассационной жалобы общества "Балтийская табачная фабрика" о том, что суд неправомерно не учел обстоятельства использования обозначения "Тройка" разными производителями, установленные решением Апелляционной палаты от 15.07.1994, не может быть принят во внимание. Как следует из обжалуемого решения суда первой инстанции, данный документ не был учтен судом в качестве подтверждения наличия иных производителей однородных товаров, маркируемых спорным обозначением, на дату приоритета товарного знака, поскольку относится к иному историческому периоду. На обоснованность данного вывода ранее уже указывалось президиумом Суда по интеллектуальным правам в постановлении от 02.11.2018 по настоящему делу.

Суд первой инстанции, исследовав доказательства дела (письмо декана социологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, договор между ЗАО "Лиггетт-Дукат" и ООО Энерготекс-С (т. 23, л.д. 7), платежное поручение об оплате соответствующих услуг, письмо Аверина Ю.П. (т. 45, л.д. 26)), также установил, что, вопреки выводу Роспатента, они подтверждают факт проведения социологического исследования по вопросу общеизвестности спорного обозначения и его ассоциации с обществом "Лиггетт-Дукат" специализированной независимой организацией.

Довод кассационной жалобы Роспатента о том, что суд первой инстанции не дал оценку допустимости и достоверности результатов данного социологического исследования, представленного обществом "Лиггетт-Дукат" при регистрации общеизвестного товарного знака, не соответствует материалам дела. В решении суда первой инстанции от 02.07.2019 содержится подробная оценка обстоятельств и доводов участвующих в деле лиц, связанных с возможностью использования данных результатов в качестве надлежащего доказательства общеизвестности спорного товарного знака.

При этом, вопреки доводам кассационной жалобы Роспатента, судом первой инстанции исследовался вопрос обоснованности использования при составлении заключения бланка социологического факультета МГУ. Суд установил, что для проведения социологического опроса привлекался временный творческий коллектив сотрудников социологического факультета МГУ под руководством заведующего кафедрой методологии социологических исследований Ю.П. Аверина и заведующего кафедрой социологии организации и менеджмента профессора Г.Н. Бутырина, что соответствует представленным Аналитическим отчетам, в которых указывается на данное обстоятельство.

Довод Роспатента о несоответствии оформления Аналитических отчетов статье 19.23 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях не может быть принят во внимание, поскольку не заявлялся при рассмотрении дела в суде первой инстанции.

Учитывая изложенное, президиум Суда по интеллектуальным правам приходит к выводу о том, что суд первой инстанции сделал правомерный и соответствующий установленным судом фактическим обстоятельствам вывод о том, что решение Роспатента от 18.08.2017 не соответствует пункту 1 статьи 19.1 Закона о товарных знаках.

В дополнениях к кассационной жалобе общество "Балтийская табачная фабрика" приводит довод о том, что решением Роспатента от 30.08.2019, принятым по другому делу, установлены обстоятельства, имеющие доказательственное значение для настоящего дела и свидетельствующие о неправомерности решения суда первой инстанции. Вместе с тем указанное решение отсутствовало при рассмотрении настоящего дела в суде первой инстанции, в связи с чем не может быть принято во внимание при рассмотрении дела в суде кассационной инстанции в силу положений части 2 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как указано в постановлении президиума Суда по интеллектуальным правам от 02.11.2018 по настоящему делу, наличие ранее вынесенных решений Роспатента по смыслу статей 69 и 70 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не относится к числу обстоятельств, освобождающих участвующих в деле лиц от доказывания обстоятельств, подлежащих установлению при рассмотрении иных дел. Решения, принятые Роспатентом, являются одним из доказательств по делу и не могут служить основанием для освобождения от доказывания тех фактов, которые в них изложены.

В дополнениях к кассационной жалобе общество "Балтийская табачная фабрика" также приводит довод об использовании спорного обозначения для маркировки табачной продукции рядом лиц (МУП "Табачная фабрика "Шилово", ООО "МРК Табакинвестпром", ОАО "Бийская табачная фабрика", ООО "Компания "Индигов Продукт", ООО "МКТ"), что, по мнению общества, подтверждается распечаткой интернет-страницы, расположенной по ссылке http://www.rucig.ru/trojka, о которой, как утверждает общество, ему стало известно лишь из решения Роспатента от 30.08.2019. Однако, как следует из материалов дела, указанная распечатка интернет-страницы представлялась самим обществом "Балтийская табачная фабрика" в материалы административного дела вместе с возражением от 17.05.2017 против предоставления правовой охраны общеизвестному товарному знаку по свидетельству N 38 (т. 20, л.д. 104-111).

Общество "Балтийская табачная фабрика" ранее не приводило каких-либо доводов об использовании спорного обозначения данными лицами на стадии административного или судебного рассмотрения дела. В оспариваемом в настоящем деле решении Роспатента от 18.08.2017 также отсутствуют ссылки на использование спорного обозначения данными лицами. При таких обстоятельствах заявление указанных доводов обществом "Балтийская табачная фабрика" лишь при повторном рассмотрении дела в суде кассационной инстанции не может считаться добросовестным процессуальным поведением и противоречит принципу эстоппель.

Содержащийся в письменных пояснениях от 28.10.2019 довод общества "Балтийская табачная фабрика" о неприменимости принципа эстоппель отклоняется президиумом Суда по интеллектуальным правам ввиду следующего.

Изначально возникнув как процессуальный институт и будучи примененным впервые в российской правовой системе в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.03.2011 N 13903/10, принцип эстоппель является межотраслевым принципом.

Аргументы общества "Балтийская табачная фабрика" о неприменимости принципа эстоппель в данном деле основаны только на материально-правовом аспекте этого принципа и не учитывают его процессуальный аспект.

Принцип эстоппель вытекает из общих начал гражданского законодательства и является частным случаем проявления принципа добросовестности, согласно которому при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно; никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (пункты 3 и 4 статьи 1 ГК РФ) (пункт 3 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 4 (2017), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 15.11.2017).

Главная задача принципа эстоппель - не допустить, чтобы ввиду непоследовательности в своем поведении сторона получила выгоду в ущерб другой стороне, которая добросовестным образом положилась на определенную юридическую ситуацию, созданную первой стороной. Принцип эстоппель можно определить как запрет ссылаться на обстоятельства, которые ранее признавались стороной бесспорными исходя из ее действий или заверений.

Таким образом, в процессуально-правовом аспекте принцип эстоппель предполагает утрату лицом права ссылаться на какие-либо обстоятельства (заявлять возражения) в рамках гражданско-правового спора, если данные возражения существенно противоречат его предшествующему поведению. Из этого аспекта и исходил суд первой инстанции при рассмотрении настоящего дела, правомерно установив наличие непоследовательности в процессуальном поведении общества "Балтийская табачная фабрика".

В отзыве Лаборатории на кассационные жалобы общества "Балтийская табачная фабрика" и Роспатента оспариваются выводы суда первой инстанции в части оценки достоверности результатов социологических исследований, проведенных Лабораторией. Вместе с тем Лаборатория в установленном законом порядке решение суда первой инстанции от 02.07.2019 по настоящему делу не оспорила, в связи с чем эти доводы не могут являться предметом самостоятельного рассмотрения в рамках рассмотрения первой и второй кассационных жалоб по данному делу. Кроме того, следует отметить, что, как указывалось президиумом Суда по интеллектуальным правам в постановлении от 02.11.2018 по настоящему делу, оценка проведенных Лабораторией социологических исследований в части того, имеют ли они правовое значение и являются ли достоверными, относится к полномочиям суда первой инстанции.

Приложенная к отзыву Лаборатории на кассационные жалобы распечатка интернет-страницы Росстата http://www.qks.ru/bgd/regl/b09_65/lssWWW.exe/Stg/07-14.htm (приложение 1) является новым доказательством по делу.

Вместе с тем суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены в решении или постановлении либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими, о том, какая норма материального права должна быть применена и какое решение, постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела (часть 2 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Президиум Суда по интеллектуальным правам как суд кассационной инстанции не вправе принимать новые доводы и доказательства, которые не были предметом исследования и оценки в суде первой инстанции, в связи с чем приложение 1 к отзыву Лаборатории президиумом Суда по интеллектуальным правам не принимается, не приобщается к делу и не оценивается.

Таким образом, в целом доводы кассационных жалоб направлены на переоценку доказательств и выводов суда первой инстанции.

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, выраженной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 N 16549/12, из принципа правовой определенности следует, что судебный акт, основанный на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменен вышестоящим судом исключительно по мотиву несогласия с оценкой фактических обстоятельств, данной судами нижестоящих инстанций.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной в том числе в определении от 17.02.2015 N 274-О, статьи 286-288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела. Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо. Установление фактических обстоятельств дела и оценка доказательств отнесены к полномочиям судов первой и апелляционной инстанций.

Аналогичная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 05.07.2018 N 300-ЭС18-3308.

Таким образом, переоценка доказательств и выводов суда первой инстанции не входит в компетенцию суда кассационной инстанции в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а несогласие заявителя жалобы с судебным актом не свидетельствует о неправильном применении судом норм материального и процессуального права и не может служить достаточным основанием для его отмены.

Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, о существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле.

Аналогичная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 13.09.2016 N 305-ЭС16-7224.

Все фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судом первой инстанции на основании полного и всестороннего исследования имеющихся в деле доказательств, выводы суда о применении норм права соответствуют установленным обстоятельствам и имеющимся доказательствам.

Президиум Суда по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, заслушав явившихся в судебное заседание представителей лиц, участвующих в деле, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся доказательствам, пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения кассационной жалобы.

Судебные расходы, понесенные в связи с уплатой государственной пошлины при подаче кассационной жалобы, в силу статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации относятся на общество "Балтийская табачная компания".

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, президиум Суда по интеллектуальным правам

ПОСТАНОВИЛ:

решение Суда по интеллектуальным правам от 02.07.2019 по делу N СИП-580/2017 оставить без изменения, кассационные жалобы Федеральной службы по интеллектуальной собственности и общества с ограниченной ответственностью "Балтийская табачная фабрика" - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий

Л.А. Новоселова

Члены президиума

Г.Ю. Данилов

В.А. Корнеев

В.А. Химичев

Н.Л. Рассомагина

Т.В. Васильева