Полонский Б.Я. Установление фактов, имеющих юридическое значение. - Специально для системы ГАРАНТ, 2024 г.

Энциклопедия судебной практики
Установление фактов, имеющих юридическое значение в гражданском и арбитражном судопроизводстве

ГАРАНТ:

См. пояснение автора к настоящему Обзору

1. Дела об установлении фактов, имеющих юридическое значение

1.1. Суды вправе принять к рассмотрению заявление об установлении факта добросовестного, открытого и непрерывного владения имуществом как своим собственным в течение установленного законом срока приобретательной давности в целях признания права собственности на это имущество, в том числе для регистрации права собственности в ЕГРН

Постановление Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 29 апреля 2010 г. N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" (абз. 1-3 п. 19, п. 21)

Возможность обращения в суд с иском о признании права собственности в силу приобретательной давности вытекает из статей 11 и 12 ГК РФ, согласно которым защита гражданских прав осуществляется судами путем признания права. Поэтому лицо, считающее, что стало собственником имущества в силу приобретательной давности, вправе обратиться в суд с иском о признании за ним права собственности.

Ответчиком по иску о признании права собственности в силу приобретательной давности является прежний собственник имущества.

В случаях, когда прежний собственник недвижимого имущества не был и не должен был быть известен давностному владельцу, он вправе обратиться в суд с заявлением об установлении факта добросовестного, открытого и непрерывного владения имуществом как своим собственным в течение срока приобретательной давности. В качестве заинтересованного лица к участию в деле привлекается государственный регистратор.

Судебный акт об удовлетворении иска о признании права собственности в силу приобретательной давности является основанием для регистрации права собственности в ЕГРП.

В силу ст. 268 ГПК РФ или ч. 3 ст. 222 АПК РФ решение суда об установлении факта добросовестного, открытого и непрерывного владения имуществом как своим собственным в течение срока приобретательной давности также является основанием для регистрации права собственности в ЕГРП.

Регистрация права собственности на основании судебного акта не является препятствием для оспаривания зарегистрированного права другими лицами, считающими себя собственниками этого имущества.

1.2. При рассмотрении искового заявления о признании сведений недостоверными, порочащими деловую репутацию истца, суд вправе в случае, когда невозможно установить конкретного ответчика, распространившего такие сведения, рассмотреть заявление в форме установления фактов, имеющих юридическое значение, в порядке особого производства

Определение СК по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 28 марта 2018 г. N 305-ЭС17-19225 по делу N А40-97932/2015

[ООО "Д" обратилось в суд к ООО "Е" и компании "К" с иском о признании сведений, размещенных на интернет-сайте (в электронном периодическом издании), недостоверными, порочащими деловую репутацию истца, и об обязании компании "К" удалить данные сведения. Арбитражные суды трех инстанций в удовлетворении требований отказали, исходя из того, что данный сайт не является СМИ, сведения об ООО "Д" в спорном разделе сайта содержат не только отрицательные отзывы об истце, но и положительные, по характеру отзывы являются субъективным мнением лиц о деятельности истца, их несоответствие действительности истцом не доказано, а доказательств, что оспариваемые сведения размещены ответчиками, нет.

Однако Коллегия ВС РФ данные судебные акты отменила и отправила дело на новое рассмотрение, исходя из следующего].

Согласно ст. 150 ГК РФ деловая репутация является нематериальным благом, защищаемым в соответствии с ГК РФ и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных. В соответствии с пунктами 1, 11 ст. 152 ГК РФ юридическое лицо вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если лицо, распространившее такие сведения, не докажет, что они соответствуют действительности.

Ответчики заявляли, [что] они не распространяли оспариваемые сведения, порочащие, по мнению истца, его деловую репутацию, а их влияние на сайт, на котором распространены сведения, ограничивается лишь техническим и сетевым обслуживанием: компания "К" является администратором сайта (его владельцем), ООО "Е", являясь дочерним обществом компании "К", предоставляет ей услуги по техническому обслуживанию сайта, включая оформление его внешнего вида. Из содержания сайта следует, что любой пользователь вправе разместить на нем сведения о любой организации, а также оставить отзыв (в том числе анонимный) о деятельности той или иной организации. Ответчики, в том числе компания "К", самостоятельно не размещают информацию о деятельности организаций. Сайт создан по модели интернет-форума, позволяющей пользователям размещать на сайте свои комментарии без предварительной проверки.

Суды, оценив указанные доводы, отметили, что сайт не является СМИ согласно Закону РФ от 27.12.1991 N 2124-1, так как не зарегистрирован в качестве такового в установленном законом порядке, распространение оспариваемых сведений ответчиками не доказано, ответчики не могут влиять на содержание отзывов, оставляемых пользователями сайта. При этом суды не признали вышеуказанный сайт СМИ по причине отсутствия формальной регистрации в качестве такового, не оценив фактическое поведение ответчиков по обращению с сайтом, информацию, которая на нем размещается, форму и порядок её размещения, аудиторию, на которую она направлена, периодичность её размещения и обновления.

Вместе с тем истец указывал, что спорный сайт обладает признаками СМИ. Соответственно, в целях выявления действительного поведения участников спорных правоотношений (правило "срывания вуали") судам следовало оценить указанные доводы, квалифицировать фактическое поведение ответчиков и результаты их деятельности на основе фундаментальных принципов гражданского законодательства, в том числе запрета извлечения преимуществ из незаконного и недобросовестного поведения (пункты 3, 4 ст. 1 ГК РФ), с учетом указанных принципов и правила определить действительный статус сайта (постановление Президиума ВАС РФ от 24.04.2012 N 16404/11).

Исходя из вывода, к которому придут суды при квалификации сайта, подлежит определению процессуальная форма рассмотрения заявленных требований истца: требования могут быть рассмотрены в форме искового производства при размещении информации в СМИ и установлении ответчиков или в форме установления фактов, имеющих юридическое значение, на основании п. 8 ст. 152 ГК РФ, если установить лицо, распространившее сведения, порочащие деловую репутацию, невозможно.

В соответствии с п. 2 постановления Пленума ВС РФ от 24.02.2005 N 3 (далее - Постановление N 3) судебная защита чести, достоинства и деловой репутации лица, в отношении которого распространены не соответствующие действительности порочащие сведения, не исключается также в случае, когда невозможно установить лицо, распространившее такие сведения (например, при направлении анонимных писем в адрес граждан и организаций либо распространении сведений в сети Интернет лицом, которое невозможно идентифицировать). В соответствии с п. 8 ст. 152 ГК РФ суд в указанном случае вправе по заявлению заинтересованного лица признать распространенные в отношении него сведения не соответствующими действительности порочащими сведениями. Такое заявление рассматривается в порядке особого производства. Указанную позицию ВС РФ повторил в п. 11 Обзора практики рассмотрения судами дел о защите чести, достоинства и деловой репутации (утвержден Президиумом ВС РФ 16.03.2016). При этом ВС РФ в п. 9 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 N 25 дал разъяснение, согласно которому, если при принятии искового заявления суд придет к выводу о том, что избранный истцом способ защиты права не может обеспечить его восстановление, данное обстоятельство не является основанием для отказа в принятии заявления, его возвращения либо оставления без движения.

Следовательно, подача иска ООО "Д" к ответчикам не лишает истца права на судебную защиту такой правовой категории как деловая репутация.

В п. 7 Постановления N 3 разъяснено, что обстоятельствами, имеющими значение для дела, являются факт распространения ответчиком сведений об истце; порочащий характер сведений; несоответствие этих сведений действительности. Факт распространения сведений в сети "Интернет" установлен судами и сторонами не оспаривался. Вместе с тем, судами при разрешении настоящего спора дана неверная квалификация оспариваемых распространенных сведений.

Порочащими являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или деловую репутацию гражданина либо юридического лица.

Сведения, оспариваемые ООО "Д" по настоящему делу, представляют собой информацию о незаконном и недобросовестном поведении должностных лиц истца, сформулированы в форме утверждений. Способ изложения информации, выбранный авторами оспариваемых сведений, указывает на невыполнение истцом обязательств по договорам, а в ряде случаев прямо указывает на совершение ООО "Д" действий, состав которых является составом преступления, предусмотренного ст. 159 УК РФ.

Таким образом, информация, указывающая на противоправный характер поведения истца, носит оскорбительный характер, следовательно, даже при условии ее изложения как субъективного мнения автора, может быть основанием для заявления требования о защите деловой репутации.

Также при рассмотрении требований о защите деловой репутации подлежит оценке вопрос о несоответствии сведений действительности.

В соответствии с п. 1 ст. 152 ГК РФ и п. 9 Постановления N 3 обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений при рассмотрении дела лежит на ответчике.

Вместе с тем КС РФ неоднократно указывал на то, что факт, согласно которому противоправные действия с применением ресурсов сети "Интернет" совершены неизвестным лицом, не отменяет общего принципа, в силу которого ответственность за эти действия несет именно правонарушитель. Однако даже фактическая невозможность в подобных случаях установить и привлечь к ответственности виновное лицо, равно как и отсутствие правовых оснований для привлечения к ответственности владельца соответствующего сайта, не являющегося средством массовой информации, или иного уполномоченного им на размещение информации лица, в качестве способа защиты прав потерпевшего не означает, что эти права не подлежат защите иными способами, такими как восстановление положения, существовавшего до нарушения права, и пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения (ст. 12 ГК РФ).

Поскольку в силу предписаний статей 17 (часть 3) и 21 (часть 1) Конституции РФ правам гражданина, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, должно быть отдано предпочтение перед интересами владельца использованного для размещения таких сведений сайта, не являющегося средством массовой информации, или иного уполномоченного им на размещение информации лица, с тем чтобы достоинство личности в любом случае было восстановлено, возложение на лицо, которое имеет техническую возможность без ущерба для своих прав и законных интересов удалить сведения, признанные судом не соответствующими действительности, обязанности выполнить, как только ему об этом стало известно, необходимые действия (состоящие, по сути, в исполнении вступившего в законную силу судебного решения) не может рассматриваться ни как чрезмерное обременение, ни как несоразмерное ограничение его прав (постановление КС РФ от 09.07.2013 N 18-П).

Учитывая особенности современных технических средств, позволяющих размещать информацию различными способами, в том числе путем размещения её в сети "Интернет", в ряде случаев установить надлежащего ответчика по делу невозможно, однако такие обстоятельства не могут лишить юридическое лицо или физическое лицо права на судебную защиту, и заявление лица рассматривается в порядке гл. 27 АПК РФ, суд устанавливает факт соответствия либо несоответствия действительности распространенных сведений на основании доводов заявителя и иных заинтересованных лиц. При этом необходимо учитывать, что процедура доказывания факта несоответствия действительности оспариваемых сведений для заявителя объективно затруднена, соответственно, невозможно возлагать на заявителя бремя предоставления суду тех доказательств, которыми он объективно не мог владеть и не владеет в силу действующего законодательства и обычаев делового оборота. Вместе с тем заинтересованные лица, при наличии действительного интереса, имеют возможность представить соответствующие доказательства.

Правовая позиция суда:

Истец обратился в суд с исковым заявлением о признании ряда сведений, размещенных в электронном периодическом издании, недостоверными, порочащими деловую репутацию истца. Суды первой и апелляционной инстанций в удовлетворении исковых требований отказали, ссылаясь на то, что сайт ответчиков не является средством массовой информации, факт распространения оспариваемых сведений именно ответчиками не доказан, и что ответчики не могут влиять на содержание отзывов, оставляемых пользователями на их сайте. Такой вывод судов является ошибочным, поскольку не обеспечивает установленную законом судебную защиту деловой репутации истца. В данном случае суд должен был проверить, имели ли место факты распространения ответчиками сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие этих сведений действительности. В случае, если установить надлежащего ответчика по делу невозможно, заявление лица рассматривается в порядке особого производства (гл. 27 АПК РФ).

Примечание

Аналогичная правовая позиция изложена в п. 11 Обзора практики рассмотрения судами дел по спорам о защите чести, достоинства и деловой репутации (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 16 марта 2016 г.).

Если невозможно установить лицо, распространившее порочащие сведения, заявление о признании таких сведений не соответствующими действительности рассматривается в порядке особого производства. Если в ходе судебного разбирательства, осуществляемого в порядке особого производства, будет установлено конкретное лицо, распространившее оспариваемые порочащие сведения, суд оставляет указанное заявление без рассмотрения ввиду наличия спора о праве, подлежащего рассмотрению в порядке искового производства.

1.3. Суд не вправе отказывать в удовлетворении заявления об установлении факта нахождения заявительницы-инвалида на иждивении умершего супруга до его смерти, ссылаясь на наличие у нее собственного дохода и не принимая во внимание, что сам по себе факт наличия собственного дохода не означает, что помощь со стороны супруга не являлась для заявительницы основным источником средств к существованию

Примечание

Приведенное Определение ВС РФ использовано в Обзоре судебной практики Верховного Суда РФ N 4 (2021) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 16 февраля 2022 г.) (п. 9).

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 21 июня 2021 г. N 5-КГ21-25-К2

[Гражданке Е. судами трех инстанций было отказано в удовлетворении ее заявления об установлении факта, имеющего юридическое значение - о нахождении ее в период с 24.06.2017 по 25.06.2018 на иждивении супруга С., умершего 25.06.2018. Е. состояла в зарегистрированном браке с С., с июня 2017 г. ей была установлена II группа инвалидности (инвалид по зрению), она нетрудоспособна, получает страховую пенсию по инвалидности, размер которой незначителен. Оказываемая С. помощь носила для нее постоянный характер, супруг брал на себя все обязанности по уходу и содержанию. Установление факта нахождения Е. на иждивении супруга требовалось для назначения ей страховой пенсии по случаю потери кормильца в соответствии с Федеральным законом от 28.12.2013 N 400-ФЗ, поскольку ее средств на приобретение лекарств, продуктов питания, средств первой необходимости, оплату жилья недостаточно, а решение суда об установлении данного факта как условие назначения пенсии по случаю потери кормильца от Е. требовал территориальный орган ФСС.

Судебная коллегия ВС РФ отменила все принятые по делу судебные акты, а дело направила на новое рассмотрение в суд первой инстанции, основываясь на следующем.]

Отказывая в удовлетворении заявления Е. об установлении факта нахождения её на иждивении супруга С., суд первой инстанции пришёл к выводу о том, что Е. имела и имеет самостоятельный достаточный и постоянный доход, превышающий величину прожиточного минимума пенсионера в г. Москве. Сам по себе факт превышения дохода С. над доходом Е. не является достаточным основанием для установления факта нахождения Е. на иждивении её супруга С. Суд первой инстанции исходил из того, что Е. не представлено доказательств получения от супруга С. постоянной помощи, составляющей основную часть средств, затрачиваемых ею на проживание, а также доказательств расходования денежных средств, получаемых супругом С. при жизни, на содержание Е., при этом у С. оставались бы средства на содержание самого себя. Показания допрошенных в судебных заседаниях свидетелей юридического значения не имеют, поскольку они не смогли дать информацию о точном и конкретном размере доходов Е. и её супруга С., а также об объёме оказываемой С. помощи Е. Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, дополнительно отметив, что Е. не представлено бесспорных доказательств, свидетельствующих о том, что она находилась на иждивении своего супруга. Судебная коллегия кассационного суда общей юрисдикции, оставляя без изменения судебные постановления судов первой и апелляционной инстанций, не установила нарушения либо неправильного применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального или процессуального права.

[Однако] из содержания [ч. 1, п. 2 ч. 2 ст. 264, ст. 265, ст. 267 ГПК РФ] следует, что одним из обязательных условий для установления факта, имеющего юридическое значение, является указание заявителем цели, для которой необходимо установить этот факт в судебном порядке, а именно зависит ли от установления данного факта возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав заявителя, заявителем также должны быть приведены доказательства, подтверждающие невозможность получения надлежащих документов, удостоверяющих этот факт, или невозможность восстановления утраченных документов.

Обращаясь в суд с заявлением об установлении факта нахождения в период с 24.06.2017 по 25.06.2018 на иждивении супруга С., умершего 25.06.2018, Е. ссылалась на то, что установление данного факта необходимо для назначения ей пенсии по случаю потери кормильца, выплачиваемой членам семьи умершего кормильца на основании Федерального закона от 28.12.2013 N 400-ФЗ "О страховых пенсиях".

По смыслу [частей 1, 2 (в редакции, действовавшей 25.06.2018 - на момент смерти С.), 3 и 6 ст. 10] Федерального закона "О страховых пенсиях", понятие "иждивение" предполагает как полное содержание члена семьи умершим кормильцем, так и получение от него помощи, являющейся для этого лица постоянным и основным, но не единственным источником средств к существованию, то есть не исключает наличие у члена семьи умершего кормильца какого-либо собственного дохода (получение пенсии и других выплат). Факт нахождения на иждивении либо получения существенной помощи от умершего кормильца членом его семьи может быть установлен в том числе в судебном порядке путём определения соотношения между объёмом помощи, оказываемой умершим кормильцем, и его собственными доходами, и такая помощь может быть признана постоянным и основным источником средств к существованию нетрудоспособного члена семьи умершего кормильца. Такое толкование понятия "иждивение" согласуется с правовой позицией Конституционного Суда РФ, изложенной в определении от 30.09.2010 N 1260-О-О. Кроме того, как следует из постановления КС РФ от 22.04.2020 N 20-П, помощь, оказываемая члену семьи, являющемуся инвалидом, его кормильцем может выражаться не только непосредственно в денежной форме, но и в осуществлении необходимого этому члену семьи (инвалиду) постоянного ухода за ним, сопряженного со значительными материальными затратами в целях поддержания жизнеобеспечения данного лица и удовлетворения его специфических нужд и потребностей, не покрываемых за счёт доходов самого инвалида и фактически возлагаемых на его кормильца.

Приведённые нормативные положения Федерального закона "О страховых пенсиях" об основаниях признания члена семьи находившимся на иждивении умершего кормильца судебными инстанциями применены неправильно, без учёта правовых позиций Конституционного Суда РФ.

Отказывая в удовлетворении заявления Е. об установлении факта нахождения её в период с 24.06.2017 по 25.06.2018 на иждивении супруга С., суды первой и апелляционной инстанций, ошибочно истолковав понятие "иждивение", в нарушение норм Федерального закона "О страховых пенсиях" исходили лишь из того, что Е. в названный период имела самостоятельный достаточный и постоянный доход, превышающий величину прожиточного минимума пенсионера в г. Москве, а превышение дохода С. над доходом Е., по мнению судебных инстанций, не является достаточным основанием для установления факта нахождения Е. на иждивении её супруга С. Между тем Е. в заявлении об установлении факта нахождения на иждивении супруга С., пояснениях к этому заявлению ссылалась на то, что после того, как она в 2017 г. получила инвалидность II группы по зрению (ослепла) и стала нетрудоспособной, её супруг С. вёл домашнее хозяйство и осуществлял за ней уход, оплату продуктов питания, коммунальных платежей, покупку лекарственных средств и средств первой необходимости, то есть оказывал супруге Е. помощь, являющуюся постоянным и основным источником средств к её существованию, поскольку её пенсии по инвалидности и других выплат было недостаточно для обеспечения жизненных потребностей.

В результате неправильного применения норм права, регулирующих спорные отношения, суды первой и апелляционной инстанций в нарушение положений статей 56, 67, 196 ГПК РФ не дали надлежащей правовой оценки названным доводам Е. о том, что осуществление постоянного ухода за потерявшей зрение Е. было сопряжено для С. со значительными материальными затратами в целях удовлетворения её жизненных нужд и потребностей, которые не покрывались за счёт доходов самой Е.

Кроме того, делая вывод о том, что Е. не представила доказательств, подтверждающих факт нахождения её на иждивении супруга С., судебные инстанции не учли положения семейного законодательства, которыми урегулированы в том числе имущественные отношения между супругами.

Статьёй 34 СК РФ предусмотрено, что к совместной собственности супругов (общему имуществу супругов) относятся, в частности, доходы каждого из супругов от трудовой деятельности, полученные ими пенсии, пособия, а также иные денежные выплаты, не имеющие специального целевого назначения (суммы материальной помощи, суммы, выплаченные в возмещение ущерба в связи с утратой трудоспособности вследствие увечья либо иного повреждения здоровья, и другие).

Сравнивая размеры доходов С. и Е., судебные инстанции вследствие неправильного применения норм материального права не учли, что С. и Е. состояли в браке, проживали одной семьёй, имели общие доходы, соответственно, расходы каждого из супругов не ограничивались только личными нуждами каждого из них, в связи с этим нельзя признать правомерным суждение судебных инстанций о том, что поскольку Е. имела самостоятельный доход в виде пенсии и других выплат, превышающий прожиточный минимум пенсионера в г. Москве, то не имеется оснований к установлению факта её нахождения на иждивении умершего супруга С. в период с 24.06.2017 по 25.06.2018.

Исходя из приведённого правового регулирования судебным инстанциям для разрешения вопроса о том, находилась ли Е. в указанный период на иждивении С., надлежало выяснить размер общих доходов супругов (общий доход семьи) и с учётом этого размера установить, на сколько уменьшился ежемесячный доход Е. после смерти супруга и как это повлияло на качество её жизни; могла ли Е., будучи неработающим лицом, инвалидом II группы по зрению, при жизни супруга без его помощи обеспечивать себя всем необходимым (приобретение лекарственных средств, обеспечение специфического ухода, требуемого инвалиду по зрению, покупка одежды, продуктов питания, предметов первой необходимости, оплата коммунальных платежей, ведение домашнего хозяйства и т.п.). Эти обстоятельства, имеющие значение для дела, судебными инстанциями не устанавливались. Судами не принято во внимание, что сам по себе факт наличия у Е. собственного дохода - получение пенсии и других выплат - не означает, что помощь со стороны супруга С. не являлась для Е. основным источником средств к существованию.

Суд кассационной инстанции, проверяя законность судебных постановлений судов первой и апелляционной инстанций, допущенные ими нарушения норм материального и процессуального права не выявил и не устранил, тем самым не выполнил требования ст. 379.6 и частей 1-3 ст. 379.7 ГПК РФ.

При таких обстоятельствах [принятые по делу судебные акты] Коллегия ВС РФ признаёт незаконными. Они приняты с существенными нарушениями норм материального и процессуального права, повлиявшими на исход дела, без их устранения невозможна защита нарушенных прав и законных интересов Е., что согласно ст. 390.14 ГПК РФ является основанием для отмены обжалуемых судебных постановлений и направления дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Правовая позиция суда:

Суды трех инстанций отказали в удовлетворении заявления об установлении юридического факта - нахождении заявительницы на иждивении умершего супруга при его жизни (статьи 264, 265, 267 ГПК РФ). При этом суды сослались на наличие у заявительницы собственного дохода, который по их ошибочному мнению не дает оснований для признания факта нахождения на иждивении. В заявлении указывалось, что судебное решение о факте нахождения на иждивении необходимо для обращения в соответствующие органы для назначения пенсии по случаю потери кормильца (ч. 6 ст. 10 Закона "О страховых пенсиях"). Судебная коллегия ВС РФ установила, что суды допустили существенное нарушение норм материального и процессуального права, не установив обстоятельства, имеющие значение для дела, судами не принято во внимание, что сам по себе факт наличия у гражданки собственного дохода не означает, что помощь со стороны супруга не являлась для нее основным источником средств к существованию (постановление Конституционного Суда РФ от 22 апреля 2020 г. N 20-П). Судебная коллегия ВС РФ отменила судебные решения всех трех инстанций и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Примечание

Аналогичная правовая позиция содержится в Определении СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 24 января 2022 г. N 18-КГ21-155-К4.

1.4. Суд не вправе отказывать в признании факта отчуждения спорного имущества и прекращения права собственности на него, не приняв при этом во внимание совокупность представленных суду доказательств, требовавших проверки в процессе судебного разбирательства, и дав лишь частичную оценку отдельным доказательствам

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 15 февраля 2022 г. N 32-КГ21-24-К1

[Гражданин] Ф. обратился в суд с иском к ГУ МЧС России по ... области об установлении факта отчуждения гидроцикла в апреле 2008 г., прекращении права собственности на данный гидроцикл с указанной даты, возложении на ответчика обязанности произвести действия по снятию гидроцикла с регистрационного учёта. [Судами трех инстанций в удовлетворении иска отказано].

Ф. ссылался на факт отчуждения по договору купли-продажи указанного гидроцикла в апреле 2008 г. и обратился в суд с настоящим иском, указав, что после продажи гидроцикла он обратился в ЦГИМС ГУ МЧС России по ... области с заявлением о снятии с регистрационного учёта этого маломерного судна, по данным истца оно было снято с учёта. Однако в 2019 г. Ф. получено налоговое уведомление, согласно которому налоговым органом произведено начисление транспортного налога за 2016-2018 гг. с учётом нахождения у него в собственности данного гидроцикла.

Данные о покупателе и договор купли-продажи у истца не сохранились ввиду отсутствия надобности и длительности прошедшего с момента продажи времени.

Руководствуясь статьями 81, 420, 422, 432 ГК РФ, статьями 15 и 19 Кодекса внутреннего водного транспорта РФ, разъяснениями, изложенными в п. 60 постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 29.04.2010 N 10/22 (далее - Постановление N 10/22), суд первой инстанции отказал в удовлетворении иска, указав, что гидроцикл, по поводу права собственности на который возник спор, зарегистрирован в реестре маломерных судов за Ф., и истцом не представлены доказательства заключения с третьим лицом договора купли-продажи этого маломерного судна, а также обращения в соответствующие органы с заявлением об изменении регистрационных данных в отношении собственника гидроцикла. С такими выводами согласились суд апелляционной инстанции и кассационный суд общей юрисдикции.

Согласно ст. 265 ГПК РФ суд устанавливает факты, имеющие юридическое значение, только при невозможности получения заявителем в ином порядке надлежащих документов, удостоверяющих эти факты, или при невозможности восстановления утраченных документов. В силу п. 1 ст. 235 ГК РФ право собственности прекращается при отчуждении собственником своего имущества другим лицам, отказе собственника от права собственности, гибели или уничтожении имущества и при утрате права собственности на имущество в иных случаях, предусмотренных законом. В настоящем случае истец обосновывал свои исковые требования тем, что имущество выбыло из его владения в связи с отчуждением его по договору купли-продажи, однако Ф. продолжает числиться его собственником в реестре маломерных судов.

В соответствии с п. 3 ст. 16 Кодекса внутреннего водного транспорта РФ под государственной регистрацией судна и прав на него понимается акт признания и подтверждения государством возникновения, ограничения (обременения), перехода или прекращения прав на судно в соответствии с гражданским законодательством. Государственная регистрация судна является единственным доказательством существования зарегистрированного права, которое может быть оспорено только в судебном порядке (п. 5 ст. 16 данного Кодекса).

Формально ссылаясь в обоснование отказа в удовлетворении иска на то, что гидроцикл зарегистрирован в реестре маломерных судов ГИМС МЧС России за Ф., суд не принял во внимание, что именно факт наличия регистрации гидроцикла до настоящего времени на имя истца, хотя он был продан им еще в 2007 г., и явился основанием для обращения в суд с иском по настоящему делу. Суд не принял во внимание разъяснения, содержащиеся в п. 52 Постановления N 10/22, согласно которым в случаях, когда запись в ЕГРП нарушает право истца, которое не может быть защищено путём признания права или истребования имущества из чужого незаконного владения (право собственности на один и тот же объект недвижимости зарегистрировано за разными лицами, право собственности на движимое имущество зарегистрировано как на недвижимое имущество, ипотека или иное обременение прекратились), оспаривание зарегистрированного права или обременения может быть осуществлено путём предъявления иска о признании права или обременения отсутствующими. Данное разъяснение применимо к любому зарегистрированному праву собственности.

Поскольку истцом оспаривалась правильность регистрационной записи, суду для правильного разрешения спора надлежало проверить изложенные в исковом заявлении обстоятельства, установить, действительно ли гидроцикл находится в собственности истца, предпринимались ли им действия для снятия его с регистрационного учёта, чего сделано не было, что свидетельствует о невыполнении судом задач гражданского судопроизводства.

При утрате истцом договора купли-продажи гидроцикла, на что указывалось в исковом заявлении, иного способа прекратить право собственности на указанное маломерное судно и снять его с регистрационного учёта, кроме как путём установления данного факта в судебном порядке, у Ф. не имелось. Суд же отказал истцу в этом, основываясь лишь на данных АИС ГИМС МЧС России. Судом не было принято во внимание и то обстоятельство, что при рассмотрении дела факт заключения договора купли-продажи и отчуждения гидроцикла никем не оспаривался. При этом, несмотря на то, что государственная регистрация является единственным доказательством существования зарегистрированного права, она не может бесспорно подтверждать наличие или отсутствие правомочий собственника у лица.

Суд также не дал оценки представленным истцом доказательствам, которые, как он полагал, свидетельствуют об отчуждении им гидроцикла, снятии его с учёта и прекращении права собственности. Так, в материалы дела представлена копия судового билета с отметкой и печатью ГИМС МЧС России по ... области о снятии гидроцикла с учёта 15.10.2007, однако суд первой инстанции не дал оценки данному доказательству в судебном решении.

Показания свидетелей, которые в судебном заседании подтвердили, что присутствовали при продаже истцом спорного гидроцикла, подписании договора купли-продажи, осуществлении расчётов, а один из свидетелей пояснил, что он вместе с истцом и покупателями доехал до места нахождения органов ГИМС, куда стороны ехали для снятия гидроцикла с регистрационного учёта (протокол судебного заседания от 25.08.2020, суд первой инстанции не принял в качестве доказательств, указав, что заключение договора купли-продажи должно подтверждаться только письменными доказательствами, что противоречит положениям ч. 1 ст. 55 и 69 ГПК РФ. При этом суд первой инстанции удовлетворил ходатайство истца о допросе свидетелей, что было бы незаконно в случае, если их показания являлись недопустимыми доказательствами в рамках рассматриваемого дела.

Делая вывод о том, что истцом не представлены доказательства отчуждения именно гидроцикла и снятия его с регистрационного учёта, суд не дал оценки налоговой декларации 3-НДФЛ о доходах от продажи гидроцикла в 2007 г. в совокупности со справкой ГИБДД о регистрационных операциях автотранспорта, зарегистрированного на имя Ф. за период с 2002 г. по 2020 г. Между тем, из текста данной справки ГИБДД следует, что в 2007 г. Ф. не производилось отчуждения наземных транспортных средств. Согласно налоговой декларации расчёт имущественных налоговых вычетов произведен в соответствии с подп. 1 п. 1 ст. 220 НК РФ по доходам от продажи иного имущества, к которому не относятся жилые дома, квартиры, комнаты, включая приватизированные жилые помещения, дачи, садовые домики, земельные участки и доли в имуществе. Не высказал суд суждений и относительно того обстоятельства, что с 2007 г. отсутствовали налоговые уведомления о начислении налога за гидроцикл вплоть до 2019 г.

Суд первой инстанции оценил приведённые выше доказательства не в их совокупности, дав лишь частичную оценку отдельным доказательствам, указав, что они не подтверждают факт заключения истцом договора купли-продажи спорного гидроцикла. При этом в материалах дела не имеется представленных ответчиком доказательств того, что истец продолжает владеть спорным маломерным судном.

Ответчиком в материалы дела представлялась копия регистрационной карточки-заявления судовладельца в отношении спорного гидроцикла в которой имеются дописки, исправления, зачеркивания, что в соответствии с приказом МЧС России является недопустимым. Кроме того, ответчиком в материалы дела приложена другая копия данной карточки, различающаяся с предыдущей. В копии записи из судовой книги значится гидроцикл, совпадающий по характеристикам со спорным гидроциклом. На записи о гидроцикле содержатся слова "не действительно", "снят" и стоит печать. Однако судом оценка данному обстоятельству не дана.

Нельзя также согласиться с выводом суда апелляционной инстанции о том, что решением по административному делу о взыскании транспортного налога за спорный гидроцикл установлен факт принадлежности на праве собственности Ф. данного гидроцикла в период с 2016 г. по 2019 г. и это имеет преюдициальное значение по настоящему делу. Такой вывод лишает истца права на судебную защиту по настоящему делу и пересмотр решения по другому делу по вновь открывшимся обстоятельствам.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия ВС РФ считает, что принятые по делу решение суда первой инстанции, апелляционное определение и определение кассационного суда общей юрисдикции нельзя признать законными, они подлежат отмене, а дело - направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Правовая позиция суда:

Суды трех инстанций сделали вывод об отсутствии правовых оснований для удовлетворения заявления об установлении факта отчуждения гидроцикла, прекращении права собственности на него и возложении на ответчика обязанности произвести действия по снятию гидроцикла с регистрационного учёта. Представленным доказательствам в их совокупности суды не дали надлежащей оценки согласно требованиям статей 55, 69 ГПК РФ. Не принято во внимание, что других способов защиты нарушенного права у заявителя нет (гл. 28 ГПК РФ), при этом ссылка судов на факт наличия в реестре регистрации гидроцикла до настоящего времени на имя истца несостоятельна, т.к. именно это и явилось основанием для обращения в суд с заявлением о признании факта, имеющего юридическое значение. Судебная коллегия ВС РФ отменила судебные акты по делу и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

1.5. Суд не вправе оставлять без рассмотрения в порядке особого производства заявление об установлении факта отсутствия родительского попечения у несовершеннолетнего ребенка, поданное в целях определения социально-правового статуса ребенка, со ссылкой на возможность разрешения дела в порядке искового производства, поскольку защита прав детей, оставшихся без попечения родителей, в соответствии с законом осуществляется только в случае нарушения этих прав

Примечание

Приведенное Определение ВС РФ использовано в Обзоре судебной практики Верховного Суда РФ N 1 (2020) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 10 июня 2020 г.) (п. 9).

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 10 сентября 2019 г. N 74-КГ19-8

Орган опеки и попечительства муниципального образования в интересах несовершеннолетней Ф. обратился в суд с заявлением об установлении факта отсутствия родительского попечения. В обоснование заявления орган опеки и попечительства указал, что несовершеннолетняя Ф. с ноября 2008 г. проживает на территории РФ в отсутствие родителей и находится под опекой своей тёти П. на основании постановления районной администрации. Сведения об отце ребёнка в свидетельстве о рождении отсутствуют. Мать несовершеннолетней Ф., проживающая в г. ... Республики Кыргызстан, уклоняется от воспитания своей дочери и от защиты её прав и интересов, не заботится о здоровье, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии и не содержит её. По мнению органа опеки и попечительства, установление факта отсутствия родительского попечения необходимо для определения социально-правового статуса несовершеннолетней, включения в реестр на получение жилого помещения, а также для возможности получения государственной поддержки.

Определением судьи городского суда от 07.02.2019 вышеуказанное заявление оставлено без рассмотрения. Заявителю разъяснено право на разрешение спора в порядке искового производства. Определением ВС Республики от 11.03.2019 определение судьи городского суда оставлено без изменения.

Оставляя заявление без рассмотрения, суд первой инстанции исходил из того, что между субъектами правоотношения возник спор о праве, который подлежит рассмотрению в порядке искового производства. По мнению суда первой инстанции, ссылка заявителя в обоснование требования об установлении факта отсутствия родительского попечения на уклонение матери от выполнения обязанности родителя является основанием для предъявления иска о лишении родительских прав. Суд также указал, что установление указанного факта необходимо заявителю для последующего решения вопроса о праве несовершеннолетней на получение льгот и помощи, предусмотренных действующим законодательством, то есть связано с последующим разрешением спора о праве, подведомственного суду. Суд апелляционной инстанции, оставляя вышеуказанное судебное постановление без изменения, дополнительно указал, что установление статуса Ф. как ребёнка, оставшегося без попечения родителей, возможно в административном порядке с момента внесения сведений о ребёнке в журнал первичного учёта таких детей, включения в государственный банк данных о детях, оставшихся без попечения родителей, в связи с чем факт отсутствия попечения родителей не может быть установлен в судебном порядке.

Из содержания [ч. 1 ст. 264, ст. 267 ГПК РФ] следует, что одним из обязательных условий для установления факта, имеющего юридическое значение, является указание заявителем цели, для которой необходимо установить данный факт в судебном порядке, а именно зависит ли от установления указанного факта возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав граждан. При обращении в суд орган опеки и попечительства в качестве правовых последствий установления факта отсутствия родительского попечения указывал на определение социально-правового статуса несовершеннолетней как ребёнка, оставшегося без попечения родителей, с целью получения от органов государственной власти дополнительных гарантий по социальной поддержке.

Согласно абз. 3 ст. 1 Федерального закона от 21.12.1996 N 159-ФЗ (далее - Закон N 159-ФЗ) дети, оставшиеся без попечения родителей, - это лица в возрасте до 18 лет, которые остались без попечения единственного родителя или обоих родителей, в том числе в связи с установлением судом факта утраты лицом попечения родителей, уклонением родителей от воспитания своих детей или от защиты их прав и интересов. Таким образом, установление факта утраты попечения родителей допускается в судебном порядке, поскольку имеет юридическое значение для определения лицу в возрасте до 18 лет статуса ребёнка, оставшегося без попечения родителей для предоставления ему прав, связанных с реализацией гарантий по социальной поддержке. Из ст. 10 Закона N 159-ФЗ следует, что за защитой своих прав дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, а равно их законные представители, опекуны (попечители), органы опеки и попечительства и прокурор вправе обратиться в установленном порядке в соответствующие суды Российской Федерации.

Из вышеуказанных норм следует, что целью определения статуса несовершеннолетнего как ребёнка, оставшегося без попечения родителей, является предоставление ему возможности реализовать в установленном законом порядке дополнительные гарантии по социальной защите. Защита прав детей, оставшихся без попечения родителей, в соответствии с законом осуществляется только в случае их нарушения. В связи с этим выводы суда первой инстанции о том, что установление судом факта утраты лицом до 18 лет попечения родителей связано с разрешением спора о праве, не основаны на законе.

Нельзя согласиться и с выводом суда апелляционной инстанции о невозможности установления в судебном порядке статуса Ф. как ребёнка, оставшегося без попечения родителей, поскольку в соответствии со ст. 121 СК РФ, п. 8 Порядка формирования, ведения и использования государственного банка данных о детях, оставшихся без попечения родителей, утв. Министерством образования и науки РФ от 17.02.2015 N 101, решение суда об установлении факта отсутствия родительского попечения над ребёнком относится к документам, свидетельствующим об обстоятельствах утраты (отсутствия) попечения его родителей (единственного родителя) и являющимся основанием для регистрации органом опеки и попечительства данных о ребёнке в журнале первичного учёта детей, оставшихся без попечения родителей.

С учетом изложенного Судебная коллегия ВС РФ определила: определение от 07.02.2019 и апелляционное определение от 11.03.2019 отменить, направить материал для рассмотрения в суд первой инстанции со стадии принятия заявления к производству.

Правовая позиция суда:

Оставление судом без рассмотрения заявления об установлении факта утраты несовершеннолетним ребенком попечения родителей не соответствует требованиям закона, которым прямо предусмотрена возможность рассмотрения такого дела в порядке особого производства (статьи 264, 267 ГПК РФ). Выводы суда первой инстанции о том, что установление судом факта утраты лицом до 18 лет попечения родителей связано с разрешением спора о праве, не основаны на законе, в связи с тем, что защита прав детей, оставшихся без попечения родителей, в соответствии с законом осуществляется только в случае их нарушения. Вывод суда апелляционной инстанции о возможности установления статуса ребёнка, оставшегося без попечения родителей, в административном порядке, также отвергнут Судебной коллегией ВС РФ, поскольку решение суда об установлении факта отсутствия родительского попечения над ребёнком относится к документам, являющимся основанием для регистрации органом опеки и попечительства данных о ребёнке в журнале первичного учёта.

Судебная коллегия ВС РФ отменила судебные акты по указанным основаниям и направила дело в суд первой инстанции для принятия заявления к производству.

1.6. В деле о признании права на обеспечение жилым помещением ребенка, оставшегося без попечения родителей, данное право не может быть признано не с даты постановки на учет в качестве нуждающегося в жилье, поскольку право на такую льготу сохраняется в соответствии с законом до фактического обеспечения жильем

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 10 декабря 2019 г. N 18-КГ19-151

Г. обратился в суд с иском к администрации муниципального образования город К., Министерству труда и социального развития края о признании права на обеспечение жилым помещением. В обоснование своих требований истец указал на то, что относится к числу детей, оставшихся без попечения родителей, поскольку его мать и отец были лишены родительских прав, когда ему было 9 лет. До своего совершеннолетия истец воспитывался в детском доме, затем обучался в машиностроительном колледже г. К., находился на полном государственном обеспечении, колледж окончил в 2002 году, выбыл по месту жительства в г. К., своего жилого помещения не имеет. Истец ссылался на то, что поскольку юридическими познаниями не обладал, не знал о действующих гарантиях по социальной защите детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, предусмотренных законодательством, и сроках постановки на учёт в силу беспечного отношения чиновников государства, он своевременно не обратился в соответствующий орган для постановки его на учёт в качестве нуждающегося в жилом помещении, путём включения в список на обеспечение жилым помещением.

В связи с этим Г. просил признать за ним право на обеспечение жилым помещением с даты постановки на учёт - с 26.02.2001 в соответствии с постановлением главы г. А. края от 26.02.2001, возложить на Министерство труда и социального развития края обязанность включить его в список детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, подлежащих немедленному обеспечению жилым помещением.

Решением районного суда от 16.11.2018 исковые требования Г. удовлетворены. За Г. признано право на обеспечение жилым помещением с датой постановки на учёт 26.02.2001; на Министерство труда и социального развития края возложена обязанность включить Г. в список детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, подлежащих обеспечению жилым помещением. Апелляционным определением краевого суда от 21.03.2019 решение суда первой инстанции изменено в части даты постановки Г. на учёт; за ним признано право на обеспечение жилым помещением с датой постановки на учёт 02.06.2016 - с момента его обращения в Министерство труда и социального развития края с заявлением о предоставлении ему жилого помещения.

Как установлено судом и следует из материалов дела, в период с 24.11.1992 по 30.08.1999 истец являлся воспитанником детского дома, находился на полном государственном обеспечении. В период с 27.08.1999 по 26.06.2002 Г. проходил обучение в колледже г. К. Из ответа Управления по вопросам семьи и детства администрации муниципального образования г. А. следует, что Г. относится к категории лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, и в соответствии с Федеральным законом от 21.12.1996 N 159-ФЗ имеет право на предоставление мер социальной поддержки. Судом также установлено, что Г. был поставлен на учёт граждан, нуждающихся в улучшении жилищных условий, на основании постановления главы г. А. от 26.02.2001. Согласно постановлению главы г. А. от 01.03.2007 Г. снят с учёта в качестве нуждающихся в жилых помещениях и исключён из списков на предоставление жилых помещений в связи с утратой оснований.

Из дела видно, что 26.10.2015 Г. обратился в администрацию муниципального образования г. К. с просьбой о предоставлении информации по вопросу включения в список детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, подлежащих обеспечению жилым помещением. Приказом Министерства труда и социального развития края от 06.07.2016 Г. отказано во включении в указанный список со ссылкой на то, что на момент подачи заявления (02.06.2016) заявитель достиг возраста 23 лет и не представил вступившее в силу решение суда о признании права на обеспечение жилым помещением.

Разрешая спор, суд первой инстанции указал на то, что по смыслу жилищного законодательства право детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, на получение жилья является одной из гарантий их социальной поддержки, оно сохраняется за лицами из числа таких детей, принятых на соответствующий учёт, на весь период до получения ими соответствующего жилья, независимо от того, какого возраста они достигли. Установив, что истец был своевременно поставлен на учёт нуждающихся в улучшении жилищных условий, на момент снятия с учёта жилым помещением обеспечен не был, суд пришёл к выводу о том, что Г. имеет право на обеспечение жилым помещением с даты постановки его на учёт - с 26.02.2001.

Изменяя решение суда первой инстанции в части даты постановки истца на учёт, как лица, нуждающегося в улучшении жилищных условий, суд апелляционной инстанции исходил из того, что при рассмотрении дела не было принято во внимание то обстоятельство, что постановлением главы г. А. от 01.03.2007 Г. был снят с учёта в качестве нуждающегося в жилом помещении и исключён из списков на предоставление жилых помещений в связи с утратой оснований, дающих право на получение жилого помещения по договору социального найма, данное постановление не отменено, в установленном законом порядке недействительным не признано. В связи с этим судебная коллегия пришла к выводу о признании за истцом права на постановку на учёт с даты обращения его в Министерство труда и социального развития края с заявлением о включении его в список лиц, нуждающихся в улучшении жилищных условий, с соблюдением предусмотренного законом порядка, то есть с 02.06.2016.

Исходя из [положений ст. 1, пунктов 1 и 9 ст. 8 Федерального закона от 21.12.1996 N 159-ФЗ], правом на обеспечение благоустроенным жилым помещением по договору найма специализированного жилого помещения обладают граждане РФ, относящиеся к категории лиц: дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, лица из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в понятиях, предусмотренных Федеральным законом N 159-ФЗ, вставшие на учёт в качестве нуждающихся в жилом помещении в возрасте до 23-х лет. При этом никаких исключений, связанных с возрастом лиц, которые относились к категории детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, и достигли возраста 23 лет, для реализации принадлежавших им прав на льготное обеспечение жилыми помещениями указанные нормы федерального законодательства не содержат.

Факт достижения Г. возраста 23-х лет не является препятствием для обеспечения его жилым помещением в льготном порядке как лица, которое относилось к категории детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.

Согласно ч. 1 ст. 264 ГПК РФ суд устанавливает факты, от которых зависит возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав граждан, организаций. При рассмотрении настоящего дела судом первой инстанции установлен факт постановки Г. на учёт нуждающихся в улучшении жилищных условий с 26.02.2001 на основании постановления главы г. А. от 26.02.2001, то есть до достижения истцом 23-х летнего возраста. Таким образом, истец, как лицо из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, с 26.02.2001 подлежал обеспечению жилым помещением в льготном порядке. Суд апелляционной инстанции оставил указанные обстоятельства без внимания и правовой оценки и вывод суда первой инстанции о том, что право истца на внеочередное предоставление жилого помещения возникло именно с даты постановки Г. на учёт 26.02.2001, не опроверг.

Судебная коллегия ВС РФ находит, что допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм материального и процессуального права являются существенными, они повлияли на исход дела и без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов Г., в связи с чем апелляционное определение от 21.03.2019 в части изменения решения суда первой инстанции в части определённой судом даты постановки Г. на учёт и признания за ним права на обеспечение жилым помещением с датой постановки на учёт 02.06.2016 подлежит отмене с оставлением в указанной части в силе решения от 16.11.2018, поскольку суд первой инстанции правильно определил обстоятельства, имеющие значение для дела, и истолковал нормы материального права, подлежащие применению к отношениям сторон.

Правовая позиция суда:

Суд первой инстанции, руководствуясь ст. 264 и в целом положениями гл. 28 ГПК РФ, признал право истца, как ребенка, оставшегося без попечения родителей, на обеспечение жилым помещением с датой постановки на учёт 26 февраля 2001 года с момента выхода постановления главы администрации города. Суд апелляционной инстанции данное законное решение изменил в части даты постановки на учет, необоснованно сославшись на то, что истец обратился в региональное Министерство труда и социального развития с заявлением о включении его в список лиц, нуждающихся в улучшении жилищных условий, 2 июня 2016 года. Однако такое утверждение противоречит Федеральному закону от 21 декабря 1996 г. N 159-ФЗ "О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей" (статьи 1, 8), который не содержит исключений из правила о льготном обеспечении жильем детей, оставшихся без попечения родителей, до достижения ими 23 лет и до фактического обеспечения их жильем.

Судебная коллегия ВС РФ отменила судебный акт апелляционной инстанции, оставив в силе решение суда первой инстанции.

1.7. Суд не вправе отказать в принятии заявления с просьбой установления факта проживания на территории РФ по состоянию на 6 февраля 1992 г. как основания для признания российского гражданства по факту принадлежности к гражданству бывшего СССР, поскольку отказ в принятии заявления лишает заявителя права на судебную защиту

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 26 ноября 2019 г. N 41-КГ19-33

С. обратилась в суд с заявлением об установлении факта проживания на территории РФ по состоянию на 06.02.1992, мотивируя свои требования тем, что органы УФМС отказывают ей в выдаче документа о принадлежности к гражданству РФ, поскольку в ходе проведенной проверки факт постоянного проживания на территории РФ по состоянию на указанную дату документально подтвержден не был, заявителю рекомендовано обратиться в суд с соответствующим заявлением.

Из материалов усматривается, что в период с 1981 по 2011 гг. заявитель несколько раз привлекалась к уголовной ответственности и отбывала наказание в местах лишения свободы, в этот период паспорт гражданина СССР был утрачен. Заявитель за пределы РФ не выезжала, гражданства иностранного государства не приобретала. 12.01.2018 отделением полиции С. было выдано заключение об установлении ее личности. Иных документов, удостоверяющих личность и подтверждающих проживание на территории РФ, заявитель не имеет. Факт постоянного проживания на территории России по состоянию на 06.02.1992 могут подтвердить свидетели.

Отказывая в принятии заявления, руководствуясь положениями главы VIII.1. Федерального закона от 12.11.2012 N 182-ФЗ, в соответствии с которой территориальные органы устанавливают факт прибытия заявителей на территорию РФ до 01.11.2002 и факт их проживания на территории РФ до дня обращения с заявлением о приеме в гражданство РФ (п. "д" ст. 41.6 указанного Федерального закона), судья пришел к выводу о том, что вопросы подтверждения факта постоянного проживания на территории РФ не относятся к компетенции судов общей юрисдикции. Суд апелляционной инстанции согласился с выводом судьи и его правовым обоснованием.

В соответствии со ст. 264 ГПК РФ суд устанавливает факты, от которых зависит возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав граждан, организаций. Перечень юридических фактов, которые могут быть установлены в судебном порядке, приведенный в указанной правовой норме, не является исчерпывающим, суды вправе рассматривать дела об установлении и иных фактов, если они порождают для заявителя юридические последствия. К таким юридическим фактам относится факт постоянного проживания на территории РФ по состоянию на 06.02.1992 (дата вступления в силу Закона РФ от 28.11.1991 N 1948-1 "О гражданстве Российской Федерации"), являющийся основанием для признания российского гражданства по факту принадлежности к гражданству бывшего СССР и постоянного проживания на территории РФ на день вступления в силу данного Закона РФ.

Из [п. "а" ст. 5 Федерального закона от 31.05.2002 N 62-ФЗ, ст. 13 Закона РФ от 28.11.1991 N 1948-1] следует, что фактическое положение граждан СССР, постоянно проживающих в Российской Федерации по состоянию на 06.02.1992, не имеющих принадлежности к гражданству других государств, юридически влекло признание их гражданами РФ. Обстоятельством, исключающим такое признание, являлось наличие гражданства другого государства. При таких обстоятельствах, в целях защиты прав и законных интересов лиц факт их постоянного проживания на территории РФ по состоянию на указанную дату может быть установлен в судебном порядке.

Из заявления С. следует, что она обращалась в органы УФМС с заявлением о выдаче документа о принадлежности к гражданству РФ, однако ей было отказано, поскольку в ходе проведенной проверки факт постоянного проживания на территории РФ документально подтвержден не был, заявителю рекомендовано обратиться в суд. Таким образом, отказ в принятии заявления С. об установлении юридического факта препятствует реализации заявителем своих прав на судебную защиту и ограничивает ее право на доступ к правосудию.

Допущенные нарушения норм материального и процессуального права судами первой и апелляционной инстанции являются существенными, в связи с чем, Судебная коллегия ВС РФ полагает необходимым отменить оспариваемые судебные постановления и направить дело в суд первой инстанции со стадии принятия заявления.

Правовая позиция суда:

Гражданка обратилась в суд с заявлением об установлении факта проживания на территории Российской Федерации по состоянию на 6 февраля 1992 г. для признания российского гражданства по факту принадлежности к гражданству бывшего СССР и постоянного проживания на территории Российской Федерации на день вступления в силу Закона Российской Федерации от 28 ноября 1991 года N 1948-1 "О гражданстве Российской Федерации". Отказ суда в принятии ее заявления, подтвержденный апелляционной инстанцией, является незаконным, поскольку в соответствии со ст. 264 ГПК РФ суд устанавливает факты, от которых зависит возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав граждан, организаций, этот перечень юридических фактов не является исчерпывающим, суды вправе рассматривать дела об установлении и иных фактов, если они порождают для заявителя юридические последствия. Таким последствием для заявительницы является признание российского гражданства. Судебная коллегия ВС РФ отменила оспариваемые судебные постановления и направила дело в суд первой инстанции на рассмотрение со стадии принятия заявления.

1.8. Суд не вправе отказывать в удовлетворении заявления органов МВД об установлении факта сообщения гражданином заведомо ложных сведений при подаче заявления о приёме в гражданство Российской Федерации, если достоверно установлен факт сообщения ответчиком заведомо ложных сведений о нахождении в браке с гражданкой РФ, тогда как брак к тому моменту был расторгнут

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 12 марта 2019 г. N 19-КГ19-1

ГУ МВД России по ... краю обратилось в суд с заявлением об установлении факта сообщения Н. заведомо ложных сведений при подаче заявления о приёме в гражданство РФ, ссылаясь на то, что Н. 10.01.2013 подал заявление о приёме в гражданство РФ в упрощённом порядке в связи с тем, что он состоит в браке с гражданкой РФ; при подаче заявления им была представлена копия свидетельства о заключении 13.08.2008 брака между ним и Б. Решением старшего инспектора по вопросам гражданства УФМС России по ... краю, утверждённым 04.07.2013, Н. признан приобретшим гражданство РФ. В 2017 г. было выяснено, что брак между Н. и Б. прекращён 10.08.2009. Таким образом, на момент подачи документов о приёме в гражданство Н. не состоял в браке, что повлекло принятие решения о вступлении в гражданство на основании заведомо ложных сведений. Установление данного факта в силу положений ст. 22 Федерального закона от 31.05.2002 N 62-ФЗ возможно только в судебном порядке и необходимо для отмены решения о приёме в гражданство, принятого на основании заведомо ложных сведений.

Решением районного суда от 27.11.2017 заявление удовлетворено. Установлен факт предоставления Н. подложных документов при подаче заявления о приёме в гражданство РФ на основании п. "б" ч. 2 ст. 14 Федерального закона от 31.05.2002 N 62-ФЗ. Апелляционным определением краевого суда от 11.04.2018 решение суда отменено, принято новое решение об отказе в удовлетворении заявления.

Разрешая спор по существу и удовлетворяя заявление ГУ МВД, суд первой инстанции пришёл к выводу о предоставлении Н. заведомо ложных сведений - документов, подтверждающих, что последний состоит в браке с гражданкой РФ на дату обращения более трёх лет. Суд указал на осведомлённость Н. о расторжении брака с Б. на момент подачи заявления о приёме в гражданство РФ, установив, что в судебном заседании 29.07.2009 о расторжении брака между Б. и Н. принимал участие его представитель, кроме того, Н. и Б. были зарегистрированы и проживали по разным адресам, что в совокупности также свидетельствует о данном обстоятельстве.

Отменяя решение суда первой инстанции и отказывая в удовлетворении заявления, суд апелляционной инстанции исходил из того, что ГУ МВД не представило доказательств, позволяющих бесспорно утверждать, что на момент подачи 10.01.2013 заявления о приёме в гражданство РФ и принятия 4 июля 2013 г. УФМС России решения о приёме в гражданство, Н. знал о расторжении брака с Б. в судебном порядке, а также что он намеренно скрыл этот факт с целью приобретения гражданства РФ. При этом суд апелляционной инстанции указал на то, что Н. не участвовал в судебном заседании по делу по иску Б. к Н. о расторжении брака. Кроме того, на территориальном органе УФМС лежала обязанность по проведению проверки достоверности представленных Н. сведений и документов, которая надлежащим образом не исполнена.

Судебный порядок установления фактов, имеющих юридическое значение, в том числе и факта, являющегося предметом рассмотрения по настоящему делу, предусмотрен ГПК РФ, согласно ч. 1 ст. 264 которого суд устанавливает факты, от которых зависит возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав граждан, организаций. Как было установлено судом первой инстанции, в п. 13 заявления о приёме в гражданство РФ, а также в краткой характеристике от 10.01.2013 Н. указал, что женат на Б. с 13.08.2008, что подтверждается свидетельством о браке. При заполнении заявления о приёме в гражданство РФ Н. собственноручно указал, какие документы он представляет вместе с заявлением и был предупреждён о том, что заявление о приёме в гражданство РФ, принятое на основании подложных документов или заведомо ложных сведений, подлежит отмене, о чём свидетельствует его подпись, также подтверждающая подлинность представленных им документов и достоверность изложенных в заявлении сведений. Представленные ответчиком документы послужили основанием для его приёма в гражданство РФ.

Вместе с тем, как видно из материалов дела и установлено судом первой инстанции, брак между Н. и Б. был расторгнут 14.08.2009 на основании решения мирового судьи от 29.07.2009, что подтверждается письмом начальника отдела ЗАГС. Данное обстоятельство достоверно свидетельствует о том, что на момент подачи заявления в УФМС о приёме в гражданство РФ, Н. предоставил не соответствующие действительности содержащиеся в указанном заявлении сведения. Таким образом, установление данного обстоятельства является достаточным основанием для установления факта сообщения Н. заведомо ложных сведений при подаче заявления на приобретение гражданства РФ. Ссылка суда апелляционной инстанции о непредоставлении истцом бесспорных и достаточных доказательств, свидетельствующих о том, что при подачи заявления в УФМС Н. знал об отсутствии брака с Б., расторгнутый решением суда, является несостоятельной.

При рассмотрении дела мировым судьей и вынесении решения от 29.07.2009 по делу по иску Б. к Н. о расторжении брака, в судебном заседании присутствовал представитель Н., который признал исковые требования Б. и пояснил, что 13.08.2008 между Н. и Б. заключён брак, в котором детей не имеется, отношения супругов прекратились в 2008 г. и восстановлению не подлежат, просил суд брак между Н. и Б. расторгнуть. Ответчик Н. был должным образом извещен о месте и времени рассмотрения иска путём заказной корреспонденции с уведомлением, в судебное заседание не явился. Таким образом, Н. реализовал своё право на участие в судебном заседании посредством направления своего представителя с доверенностью, что свидетельствует об осведомлённости Н. об обращении его бывшей супруги в суд с заявлением о расторжении брака. Доказательств того, что Н. предпринимал меры к обжалованию названного выше решения мирового суда, им не представлено.

Из материалов дела также следует, что Н. и его супруга были зарегистрированы и проживали в разных местах, что подтверждается его заявлением о приёме в гражданство РФ, копией записи акта о заключении брака от 13.08.2008 и расторжении брака от 14.08.2009, копиями отметок регистрации из паспортов Б. и Н., вида на жительство Н. Из письма заместителя начальника отдела ЗАГС от 23.03.2018 следует, что при обращении Н. в данное учреждение 07.10.2016 были внесены сведения о нём в ранее произведённую запись акта о расторжении брака от 14.08.2009, выдано первичное свидетельство о расторжении брака ... на имя Н. и проставлен в паспорт гражданина РФ штамп на странице "семейное положение". Данные обстоятельства и действия Н. по получению им паспорта гражданина РФ 04.10.2016, обращению в органы ЗАГС о внесении в паспорт сведений о расторжении брака с Б. 07.10.2016 и регистрация брака с гражданкой Вьетнама Н.Т.Т. 15.10.2016 свидетельствуют о том, что ему было достоверно известно о расторжении его брака с Б. и данные действия осуществлены с его согласия. В связи с изложенным оснований для отмены решения суда первой инстанции у суда апелляционной инстанции не имелось.

Судебная коллегия ВС РФ находит, что, поскольку допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм материального и процессуального права являются существенными, они повлияли на исход дела и без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов заявителя, в связи с этим, апелляционное определение от 11.04.2018 подлежит отмене с оставлением в силе решения от 27.11.2017.

Правовая позиция суда:

Суд первой инстанции обоснованно удовлетворил заявление органов МВД об установлении факта сообщения гражданином заведомо ложных сведений при подаче заявления о приёме в гражданство Российской Федерации (ст. 264 ГПК РФ). При рассмотрении апелляционной жалобы гражданина суд апелляционной инстанции необоснованно и безмотивно отклонил имеющиеся в деле доказательства, которыми достоверно установлено, что на момент подачи заявления о получении гражданства РФ в упрощенном порядке, брак ответчика с гражданкой РФ был расторгнут, и ответчик не мог не знать об этом. Судебная коллегия ВС РФ признала незаконным апелляционный судебный акт, отменила его и оставила в силе решение суда первой инстанции.

1.9. Суд не вправе оставлять без рассмотрения заявление об установлении факта родственных отношений в целях получения права на наследство, ссылаясь на наличие спора о праве, в то время как это опровергается представленными в материалы дела документами

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 5 марта 2019 г. N 5-КГ19-8

П-ва и П-в обратились в суд с заявлением об установлении факта родственных отношений между ними и их матерью П.Ф., умершей к моменту рассмотрения судом дела. В обоснование заявления указали, что после смерти матери открылось наследство, однако нотариус отказал в выдаче свидетельства о праве на наследство, поскольку представленные заявителями документы не позволили бесспорно установить факт родственных отношений с наследодателем. Решением районного суда заявление удовлетворено. Апелляционным определением городского суда указанное решение отменено, заявление об установлении факта родственных отношений оставлено без рассмотрения.

Как усматривается из материалов дела и установлено судом, рассмотрев заявление о принятии наследства по закону, нотариус отказала в выдаче свидетельства о праве на наследство по закону, поскольку в свидетельствах о рождении заявителей матерью числилась К.Ф. Судом установлено, что мать заявителей К.Ф. после регистрации брака фамилию не сменила, сделала это позже и, когда встала на регистрационный учет по месту жительства проживала уже как П.Ф. Согласно объяснениям заявители приходятся друг другу родными братом и сестрой, и П.Ф., указанная в их свидетельствах о рождении как К.Ф., приходится им матерью. При таких обстоятельствах суд первой инстанции пришел к выводу об удовлетворении требований об установлении факта родственных отношений.

Отменяя решение суда первой инстанции и оставляя заявление П-ва и П-вой без рассмотрения, суд апелляционной инстанции с учетом возражений Департамента городского имущества относительно заявленных требований пришел к выводу о том, что в данном случае имеется спор о праве на наследственное имущество в виде квартиры, который подлежит рассмотрению и разрешению в порядке искового производства.

Из [ч. 3 ст. 263, ч. 1 ст. 264, ст. 267 ГПК РФ] следует, что суды могут принимать заявления об установлении фактов и рассматривать их в порядке особого производства, если установление факта не связывается с последующим разрешением спора о праве, подведомственного суду. Как усматривается из материалов дела, довод Департамента городского имущества о вхождении в состав наследства квартиры, опровергается представленными заявителями в материалы дела документами, из которых видно, что указанная квартира никогда не принадлежала наследодателю. Какой-либо спор о праве на наследственное имущество в виде квартиры отсутствует. При таких обстоятельствах, правовых оснований для отмены решения суда первой инстанции у суда апелляционной инстанции не имелось.

Правовая позиция суда:

Суд первой инстанции удовлетворил заявление об установлении факта родственных отношений между заявителями и их усопшей матерью, поданное в целях получения права на наследство, однако суд апелляционной инстанции оставил заявление без рассмотрения, ошибочно посчитав, что имеет место спор о праве на наследуемую квартиру (статьи 263, 264, 267 ГПК РФ). Нарушение, допущенное судом апелляционной инстанции, связано с тем, что неправильно принят во внимание довод Департамента имущественных отношений о вхождении в состав наследства квартиры, опровергаемый представленными в материалы дела документами, из которых видно, что указанная квартира никогда не принадлежала наследодателю.

Судебная коллегия отменила апелляционный судебный акт и оставила в силе решение суда первой инстанции.

2. Дела, не подлежащие рассмотрению в порядке особого производства

2.1. При рассмотрении заявления об установлении юридического факта принадлежности на праве собственности объектов недвижимого имущества суд не вправе удовлетворять заявление, не выявляя и не извещая лиц, права и законные интересы которых могут быть нарушены судебным актом, и оставляя без проверки факт возникновения спора о праве, исключающего рассмотрение дела в порядке особого производства

Определение СК по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 28 октября 2014 г. N 307-ЭС14-1541

Общество обратилось в арбитражный суд с заявлением об установлении юридического факта принадлежности на праве собственности 186 объектов недвижимого имущества. Решением арбитражного суда от 28.10.2003 заявленные требования удовлетворены частично.

С. как лицо, не участвующее в деле, о правах и об обязанностях которого арбитражный суд принял судебный акт, в соответствии со ст. 42 АПК РФ обратился с кассационной жалобой на указанное решение, ссылаясь на нарушение оспариваемым судебным актом его прав и законных интересов в результате неправильного толкования и применения арбитражным судом норм права.

Судами установлено, что спорное недвижимое имущество принадлежало совхозу, который 25.03.1992 был реорганизован в коллективное сельскохозяйственное предприятие, а в последующем в 1998 году в общество.

В обоснование заявления об установлении факта, имеющего юридическое значение, общество ссылалось на невозможность оформления иным способом своих прав на приобретенное в процессе приватизации недвижимое имущество, поскольку первичная документация не сохранилась.

Удовлетворяя частично заявление об установлении факта, имеющего юридическое значение, суд первой инстанции руководствовался п. 1 ст. 213 ГК РФ, ст. 222 АПК РФ, и исходил из отсутствия у общества необходимых для регистрации своего права документов, и отсутствия возможности их получения. При этом суд исходил из отсутствия спора о праве на спорное недвижимое имущество.

В кассационной жалобе С. выражает несогласие с выводами суда, ссылается на то, что оспариваемым решением были затронуты его права и законные интересы на приватизацию жилого помещения, как лица, проживающего с семьей в жилом доме, в отношении которого был принят оспариваемый судебный акт.

В случае, если при рассмотрении дела об установлении фактов, имеющих юридическое значение, выясняется, что возник спор о праве, арбитражный суд оставляет заявление об установлении фактов, имеющих юридическое значение, без рассмотрения, о чем выносит определение. В определении заявителю и другим заинтересованным лицам разъясняется их право разрешить спор в порядке искового производства.

Частями 2, 3 статьи 217 АПК РФ установлено, что при подготовке дела к судебному разбирательству судья определяет круг заинтересованных по делу лиц, права которых может затронуть решение об установлении факта, имеющего юридическое значение, извещает этих лиц о производстве по делу, рассматривает вопрос о привлечении их к участию в деле, извещает о времени и месте судебного заседания. При рассмотрении дела об установлении факта, имеющего юридическое значение, арбитражный суд в судебном заседании проверяет, не предусмотрен ли законом или иным нормативным правовым актом иной внесудебный порядок установления данного факта, имелась ли у заявителя другая возможность получить или восстановить необходимые документы, устанавливает, порождает ли данный факт юридически значимые последствия для заявителя в связи с осуществлением им предпринимательской или иной экономической деятельности, выясняет, не затрагивает ли права других лиц установление требуемого факта, не возник ли спор о праве. Рассматривая заявление общества об установлении юридического факта, суд первой инстанции не определил круг заинтересованных лиц по этому делу, не привлек их к участию в деле и не выяснил, имеется ли спор о праве.

Из материалов дела следует, что в оспариваемом судебном акте были сделаны выводы о принадлежности обществу на праве собственности жилых домов, приобретенных в порядке приватизации, в том числе жилого дома, в котором с 1996 г. и по настоящее время проживает С. и члены его семьи.

Вместе с тем, в соответствии со ст. 18 Закона РФ от 04.07.1991 N 1541-1 при переходе государственных или муниципальных предприятий, учреждений в иную форму собственности либо при их ликвидации жилищный фонд, находящийся в хозяйственном ведении предприятий или оперативном управлении учреждений, должен быть передан в хозяйственное ведение или оперативное управление правопреемников этих предприятий, учреждений (если они определены) либо в ведение органов местного самоуправления поселений в установленном порядке с сохранением всех жилищных прав граждан, в том числе права на приватизацию жилых помещений.

Таким образом, суд первой инстанции, удовлетворяя заявление общества об установлении юридического факта принадлежности на праве собственности жилых домов, не применил вышеперечисленные нормы права. При данных обстоятельствах оспариваемое решение от 28.10.2003 является незаконным и необоснованным, и подлежат отмене как принятое с существенным нарушением норм процессуального и материального права.

Правовая позиция суда:

Общество - правопреемник собственника спорного земельного участка и находящейся на нем недвижимости обратилось в арбитражный суд с заявлением об установлении юридического факта принадлежности объектов недвижимого имущества, ввиду невозможности восстановления этого факта другим способом, в связи с утратой документов. Рассматривая заявление общества об установлении юридического факта, суд первой инстанции не определил круг заинтересованных лиц по этому делу, не привлек их к участию в деле и не выяснил, имеется ли спор о праве (части 2, 3 ст. 217 АПК РФ). Между тем в суд поступила кассационная жалоба от третьего лица, чьи права и законные интересы были затронуты судебным актом, приватизировавшего и проживающего с семьей в спорном жилом доме, что исключает рассмотрение дела в порядке особого производства (гл. 27 АПК РФ).

Судебная коллегия признала судебные акты по делу незаконными, отменила их и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

2.2. Суды вправе отказать в удовлетворении требований о признании факта ликвидации юридического лица ввиду непроведения им перерегистрации в установленные законом сроки, поскольку в этом случае применению подлежат нормы о принудительной ликвидации юридического лица в судебном порядке или о признании его банкротом, что в целом исключает признание юридического лица ликвидированным в рамках особого производства

Определение Верховного Суда РФ от 11 апреля 2022 г. N 305-ЭС22-3376 по делу N А40-18442/2021

[Минфин России обратился с заявлением об установлении в качестве фактов, имеющих юридическое значение, признание ликвидированным АО и признание обязательств АО по договору погашенными в связи с ликвидацией. Судами трех инстанций в удовлетворении требований отказано.]

Оценив в соответствии с требованиями гл. 7 АПК РФ представленные сторонами доказательства, в их совокупности и взаимосвязи, исходя из фактических обстоятельств дела, суды руководствовались статьями 30, 218, 221 АПК РФ, положениями Федерального закона от 08.08.2001 N 129-ФЗ, разъяснениями, изложенными в Информационном письме Президиума ВАС РФ от 17.02.2004 N 76.

Способ судебной защиты нарушенного права должен соответствовать содержанию нарушенного права и характеру нарушения, а в результате применения соответствующего способа судебной защиты нарушенное право должно быть восстановлено, учитывая, что заявленные требования, при удовлетворении их судом, не приведут к восстановлению нарушенных прав Минфина России, суды признали, что заявителем избран ненадлежащий способ защиты нарушенного права.

Суды отметили, что факт непроведения перерегистрации юридическим лицом в установленные законом сроки не является безусловным основанием к его ликвидации. Соответствующие доказательства невозможности исключения недействующего юридического лица из Единого государственного реестра юридических лиц в административном порядке должны быть представлены налоговым органом. В противном случае, применению подлежат нормы о принудительной ликвидации юридического лица в судебном порядке или о признании юридического лица банкротом, что в целом исключает признание юридического лица ликвидированным в рамках особого производства. Таким образом, суды указали, что заявителем не соблюден специальный порядок, установленный законодательством для защиты прав в случаях, подобных спорному.

В передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии ВС РФ отказать.

Правовая позиция суда:

Судебная коллегия ВС РФ признала правильными решения судов об отказе в удовлетворении заявления о признании юридического лица ликвидированным, поскольку такой юридический факт не мог быть установлен в порядке особого производства по правилам гл. 27 АПК РФ. Отказ в удовлетворении заявления суды мотивировали тем, что ссылка на непроведение перерегистрации лица в установленные сроки не является безусловным основанием к его ликвидации. Соответствующие доказательства невозможности исключения недействующего юридического лица из ЕГРЮЛ в административном порядке должны быть представлены налоговым органом.

2.3. Суд не вправе рассматривать заявление об установлении факта утраты документов, если заявитель не указал цель установления данного факта, если указанная им цель носит предположительный характер, а также если им не приведены доказательства, подтверждающие невозможность получения необходимых документов другим способом

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 24 июля 2018 г. N 26-КГ18-9

Б. обратился в суд с заявлением об установлении факта утраты документов - заграничный паспорт и вид на жительство. Ввиду того, что на повторное получение указанных документов уйдет несколько месяцев, а без них он не сможет вернуться к месту постоянного проживания в ФРГ, Б. организовал поиски документов путем распространения информации о пропаже и вывешивания объявлений в социальных сетях, в результате чего документы были найдены и возращены ему. Однако в связи с тем, что в период утраты документов они могли быть использованы в противоправных целях, заявитель просил суд установить факт утраты заграничного паспорта и вида на жительство в период их отсутствия у него. Решением районного суда заявление Б. удовлетворено. Апелляционным определением ВС Республики решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

Согласно ч. 1 ст. 264 ГПК РФ суд устанавливает факты, от которых зависит возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав граждан, организаций, а в силу ст. 267 ГПК РФ в заявлении об установлении факта, имеющего юридическое значение, должно быть указано, для какой цели заявителю необходимо установить данный факт, а также должны быть приведены доказательства, подтверждающие невозможность получения заявителем надлежащих документов или невозможность восстановления утраченных документов.

Между тем, в заявлении Б. отсутствует какое-либо указание на то, для какой конкретной цели ему необходимо установление данного факта, а также не приведены доказательства, подтверждающие невозможность получения им надлежащих документов или невозможность восстановления утраченных документов. Ссылка в поданном им заявлении на то, что установление данного факта необходимо для того, чтобы исключить возможные претензии к нему со стороны третьих лиц и органов государственной власти, поскольку в период утраты документов они могли быть использованы посторонними лицами в противоправных целях, является несостоятельной, так как указанная заявителем цель носит предположительный характер наступления указанных событий. Кроме того, от установления юридического факта утраты заграничного паспорта и вида на жительство не зависит возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав граждан применительно к ст. 264 ГПК РФ.

В соответствии со ст. 265 ГПК РФ суд устанавливает факты, имеющие юридическое значение, только при невозможности получения заявителем в ином порядке надлежащих документов, удостоверяющих эти факты, или при невозможности восстановления утраченных документов. Приказом ФМС России от 15.10.2012 N 320 утвержден Административный регламент предоставления Федеральной миграционной службой государственной услуги по оформлению и выдаче паспортов гражданина Российской Федерации, удостоверяющих личность гражданина Российской Федерации за пределами территории Российской Федерации (действующий на момент возникновения спорных отношений и рассмотрения дела в суде), в соответствии с п. 111 которого в случае утраты паспорта гражданин обязан после обнаружения факта утраты заявить об этом в территориальный орган или его подразделение по месту жительства (пребывания). Территориальный орган еженедельно направляет информацию о гражданах, утративших паспорта, в АС ФМС России в установленном формате для объявления паспорта недействительным и выдает справку для оформления паспорта в установленном порядке. Если гражданин, заявивший об утрате (похищении) паспорта, в ходе производства по делу об утрате обнаружит его, то найденный паспорт подлежит сдаче, а заявителю выдается новый паспорт в порядке, установленном Административным регламентом.

Таким образом, при утрате вышеназванных документов Б. должен был обратиться в органы внутренних дел (в миграционную службу) с заявлением для получения соответствующей справки. Однако с таким заявлением об утрате заграничного паспорта и вида на жительство Б. в органы внутренних дел РФ не обращался. Каких-либо объективных причин, препятствующих ему в таком обращении в компетентные органы, Б. приведено не было и судом не установлено.

В соответствии с абз. 2 ст. 220 ГПК РФ суд прекращает производство по делу в случае, если дело не подлежит рассмотрению и разрешению в суде в порядке гражданского судопроизводства по основаниям, предусмотренным п. 1 ч. 1 ст. 134 данного кодекса. Учитывая, что от установления факта утраты документов не зависит возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав заявителя, а так же, что его установление осуществляется уполномоченным органом в административном порядке, то в силу вышеуказанных процессуальных норм заявление Б. не подлежало принятию к производству суда, а в случае его принятия - производство по делу подлежало прекращению. Эти требования процессуального закона не были выполнены судами первой и апелляционной инстанций, в связи с чем обжалуемые судебные постановления нельзя признать законными, они подлежат отмене, а производство по делу в соответствии с положениями ст. 220 и п. 3 ч. 1 ст. 390 ГПК РФ - прекращению.

Правовая позиция суда:

Суды первой и апелляционной инстанций необоснованно удовлетворили заявление гражданина об установлении факта утраты документов - заграничного паспорта и вида на жительство. Установление данного факта было, по мнению заявителя, необходимо, поскольку в период утраты документов они могли быть использованы посторонними лицами в противоправных целях. Между тем такое утверждение заявителя о возможном использовании его документов носит предположительный характер, кроме того, документы гражданин должен был восстановить другим предусмотренным законом способом, обратившись в компетентные органы (статьи 264, 265, 267 ГПК РФ). При таких обстоятельствах Судебная коллегия ВС РФ пришла к выводу о незаконности принятых по делу судебных актов, отменила их и производство по делу прекратила (ст. 220 ГПК РФ).