Обзор судебной практики по делам из гражданских правоотношений за первое полугодие 2017 года (утв. постановлением президиума Арбитражного суда Курганской области от 27 декабря 2017 г.)

Судебная практика по делам, связанным с применением законодательства о несостоятельности (банкротстве)

1. С целью причинения вреда имущественным правам и интересам кредиторов третьей очереди, руководителем должника создается искусственная задолженность перед кредиторами второй очереди для получения незаконного преимущественного права удовлетворения своих требований.

Дело N А34-455/2016

Конкурсный управляющий должником и его кредитор обратились в суд с требованиями о признании недействительными трудовых отношений и начислений заработной платы работникам должника.

В штате должника на период его активной деятельности состояли три работника, согласно трудовым договорам заработная плата каждого из которых не превышала 5 000 рублей.

Начиная с четвертого квартала 2013 года, финансово-хозяйственную деятельность предприятие не осуществляло, весь персонал был уволен, счет должника был арестован.

Спустя два года и менее чем за 6 месяцев до подачи и принятия судом заявления кредитора о признании должника несостоятельным (банкротом) руководителем должника единоразово была начислена заработная плата в пользу самого директора, исполнительного директора - единственного участника общества и супруги руководителя должника, а так же менеджера по продажам - их общей дочери на общую сумму свыше 1 800 000 рублей, что подтверждается расчётами по начислению страховых взносов в ПФР и ФСС. Экономическая ситуация, как пояснил директор должника, позволяла значительное увеличение заработной платы работников.

При этом сведения по форме 2-НДФЛ на работников должника в ИФНС России по городу не предоставлялись.

В дальнейшем директором и учредителем должника изготавливались и подписывались приказы об утверждении штатных расписаний, табели учёта рабочего времени, расчётные ведомости по заработной плате, справки о задолженности по зарплате, которые предъявлялись в суды общей юрисдикции для получения судебных решений и приказов о взыскании заработной платы в пользу работников фактически не работающего и обладающего всеми признаками несостоятельности (банкротства) предприятия.

Так супругой директора должника были получены судебные акты всего на сумму 1,3 млн. рублей. Директор предприятия получил судебных актов на сумму 2 млн. рублей, их дочь - на сумму свыше 1 млн. рублей.

Директор должника пояснил, что с сентября 2013 года общество основным видом деятельности не занималось, сотрудниками общества проводилась работа по поддержанию коммерческих связей и мониторингу рынка (в подтверждение представлена распечатка бесплатной рассылки сообщений с интернет-ресурса "mail.ru").

Оценив указанные доказательства, суд пришел к выводу о наличии оснований для признания указанных сделок недействительными на основании статьи 61.2 Закона о банкротстве, поскольку задолженность второй очереди (по заработной плате) была создана искусственно.

В период прекращения финансово-хозяйственной деятельности на счёте предприятия находилось 3 млн. рублей, что подтверждается справкой Банка, и данный факт был известен работникам должника. Также было и должно было быть известно о наличии задолженности общества перед кредиторами третьей очереди на общую сумму 6,5 млн. рублей, что подтверждается справкой общества о просроченной кредиторской задолженности. Искусственно созданная задолженность по заработной плате в полтора раза превышала имевшиеся на тот период денежные средства на счёте должника, что делало невозможным даже частичное удовлетворение требований кредиторов третьей очереди, поскольку очерёдность погашения заработной платы является приоритетной по отношению к иным кредиторам.

Суд сделал вывод о том, что трудовые отношения с работниками общества являются мнимыми, а действия по изготовлению документов, подтверждающих такие отношения, явно не отвечают принципу добросовестности, являются выходящими за пределы осуществления гражданских прав (статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации), поэтому подлежат признанию недействительными.

Суды апелляционной и кассационной инстанций поддержали выводы суда первой инстанции.

2. Убытки, причиненные обществу - банкроту в результате заключения и исполнения договора в добанкротный трёхлетний период, могут быть возложены на его бывшего руководителя при наличии обстоятельств, свидетельствующих о его недобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия), повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица.

Дело N А34-455/2016

Решением суда общество признано несостоятельным (банкротом).

За 2,5 года до признания общества банкротом между ним в лице директора и гражданином (далее - продавцом) был заключен договор купли-продажи товара. Общая стоимость товара составила 5 млн. рублей. По условиям договора покупатель обязался уплатить продавцу 4,9 млн. рублей путем выдачи наличных денежных средств из кассы предприятия. Согласно приходно-кассовому ордеру во исполнение названого договора из кассы общества покупателю была выдана эта сумма.

Продавцом товар поставлен не был, денежные средства не возвращены.

В дальнейшем в рамках дела о банкротстве конкурсный управляющий должником обратился в суд с заявлением о признании спорного договора и действий по выдаче из кассы предприятия денежных средств ничтожными (мнимыми), в качестве реституции просил взыскать с директора общества в пользу общества-должника убытки в размере 4,9 млн. рублей. Судом производство по этому заявлению было прекращено в связи с гибелью недобросовестного продавца, так и не исполнившего обязательств согласно условиям договора в виде доставки товара.

Поскольку руководитель должника-банкрота в течение длительного времени не требовал от продавца исполнения договора поставки либо возврата полученных денежных средств, в суд за их взысканием не обращался, конкурсный управляющий в рамках дела о банкротстве обратился в арбитражный суд с заявлением о взыскании убытков с руководителя общества-должника.

Суд удовлетворил заявленные требования, а апелляционная и кассационная инстанции согласились с выводами суда первой инстанции по следующим основаниям.

Исходя из содержания пункта 3 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации, единоличный исполнительный орган юридического лица обязан действовать в интересах этого юридического лица добросовестно и разумно. В случае нарушения данной обязанности директор по требованию юридического лица и (или) его учредителей (участников) должен возместить убытки, причиненные таким нарушением.

В пункте 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица" разъяснено, что истец должен доказать наличие обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия) единоличного исполнительного органа, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица. В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 2 названного постановления Пленума, недобросовестность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица.

Неразумность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор принял решение без учёта известной ему информации, имеющей значение в данной ситуации; до принятия решения не предпринял действий, направленных на получение необходимой и достаточной для его принятия информации, которые обычны для деловой практики при сходных обстоятельствах, в частности, если доказано, что при имеющихся обстоятельствах разумный директор отложил бы принятие решения до получения дополнительной информации (подпункты 1, 2 пункта 3 постановления Пленума N 62).

Из объяснений, данных директором следственным органам, следует, что он не был знаком с продавцом до заключения договора купли-продажи, не проверял его деловую репутацию и наличие у него товара либо возможности его поставки, то есть действовал на свой риск. После того, как недобросовестный продавец свои обязательства в срок не исполнил, самостоятельно пытался его найти, однако, в полицию либо в суд не обращался.

Таким образом, суд пришел к выводу о том, что директор не предпринял необходимых действий, направленных на проверку деловой репутации контрагента, факта наличия товара и реальной возможности его поставки до заключения договора и выдачи денежных средств из кассы предприятия. Пояснения директора свидетельствуют об отсутствии с его стороны должной осмотрительности при заключении сделки и неоправданном длительном бездействии - непринятии мер по взысканию дебиторской задолженности.

Руководитель предприятия, оформляя соответствующие документы с участием гражданина А, не имел цель возвращать в общество сумму 4,9 млн. рублей, поскольку никаких разумных объяснений длительного непринятия мер по взысканию данной суммы в судебных заседаниях им дано не было.

Таким образом, суд пришел к выводу о доказанности факта причинения убытков ответчиком, их размера, а также виновных действий ответчика, выразившихся в том, что бывший директор путем заключения данной сделки фактически вывел из оборота общества крупную денежную сумму, чем причинил ущерб обществу и его кредиторам.

3. Применение пункта 10 статьи 20.6 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 29.12.2015 N 391-ФЗ связано не с датой введения очередной процедуры банкротства, а с датой возникновения конкретных правоотношений.

Дело N А34-1781/2015

В марте 2016 года суд вынес определение о введении процедуры наблюдения в отношении юридического лица. После завершения процедуры наблюдения, арбитражный управляющий (утвержден определением суда в апреле 2016 года) обратился в суд с заявлением о взыскании процентов по вознаграждению временного управляющего в размере 60 000 рублей.

В обоснование своих требований сослался на то, что нормы Федерального закона от 29.12.2015 N 391-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", устанавливающие размер процентов по вознаграждению временного управляющего распространяются на процедуру наблюдения должника, однако разъяснения ранее действующего законодательства о банкротстве, устанавливающие возможность отказа во взыскании процентов по вознаграждению временному управляющему, утратили свою актуальность.

В удовлетворении заявленных требований суд отказал по следующим основаниям.

Согласно пункта 10 статьи 20.6 Закона о банкротстве, в редакции Федерального закона от 29.12.2015 N 391-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", сумма процентов по вознаграждению временного управляющего не превышает шестидесяти тысяч рублей и составляет при балансовой стоимости активов должника более чем три миллиона рублей - сорок пять тысяч рублей и одна вторая процента размера суммы превышения балансовой стоимости активов должника над тремя миллионами рублей.

Кроме того, согласно пункта 9 статьи 23 Федерального закона от 29.12.2015 N 391-ФЗ, действие положения пункта 10 статьи 20.6 Закона о банкротстве в данной редакции распространяется на правоотношения, возникшие со дня вступления в силу настоящего Федерального закона.

В этой связи, применение пункта 10 статьи 20.6 указанного Закона в новой редакции связано не с датой введения очередной процедуры в рамках дела о банкротстве, а с датой возникновения конкретных правоотношений. Соответственно, в отношении настоящих правоотношений подлежат применению нормы пункта 10 статьи 20.6 Закона о банкротстве, в редакции Федерального закона от 29.12.2015 N 391-ФЗ.

В соответствии с разъяснениями, приведенными в п. 8 постановления Пленума ВАС РФ от 25.12.2013 N 97, в случае прекращения производства по делу о банкротстве, проценты по вознаграждению за процедуру банкротства, в ходе которой было прекращено производство, не выплачиваются, за исключением случаев восстановления платежеспособности должника в ходе финансового оздоровления или внешнего управления. В исключительных случаях, если арбитражный управляющий докажет, что он внес существенный вклад в достижение целей соответствующей процедуры банкротства, суд вправе увеличить размер фиксированной части его вознаграждения применительно к пункту 5 статьи 20.6 Закона о банкротстве.

Арбитражный управляющий доказательств внесения существенного вклада в достижение целей соответствующей процедуры банкротства, как это требуется по толкованию норм права абзаца 1 пункта 8 Постановления Пленума ВАС РФ от 25.12.2013 N 97, не представил, суд пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для взыскания процентов, начисленных арбитражным управляющим за процедуру наблюдения.

Суды апелляционной и кассационной инстанций поддержали выводы суда первой инстанции.

Судебная практика по делам, связанным с применением земельного законодательства

4. Предъявление иска о признании права отсутствующим направлено на защиту интересов владеющего собственника земельного участка. Если истец таковым не является, изъятие земельного участка, используемого для общественно-значимых нужд, другим публичным собственником для тех же целей невозможно.

Дело N А34-7426/2015

Администрация города обратилась в суд к ТУ Росимущество с требованием о признании права собственности Российской Федерации отсутствующим.

Генеральным планом города, утвержденным в 1997 году, предусмотрено строительство автодороги по одной из улиц города.

В зоне строительства автодороги два земельных участка, являющихся федеральной собственностью, заняты автомобильными платными стоянками и предоставлены в постоянное (бессрочное) пользование федеральному государственному казенному учреждению. Являются объектами недвижимости, включены в реестр федерального имущества и закреплены в ЕГРП на праве оперативного управления с 2005 года.

Земельные участки используются федеральным органом исполнительной власти в соответствии с разрешенным использованием, необходимы для осуществления его функций, размещения и эксплуатации объектов недвижимого имущества, являющихся федеральной собственностью.

В 2014 году Администрацией города издано постановление о резервировании земель для муниципальных нужд для строительства автомобильной дороги. В 2009 году издано постановление об изъятии, в том числе путем выкупа, земельных участков для муниципальных нужд со сносом находящихся на них строений. Постановления не исполнены.

В 2009 году в рамках другого дела рассматривались требования Администрации города о признании бездействия ТУ Росимущество в части непринятия решения по передаче в муниципальную собственность спорных земельных участков, незаконным и обязании принять решение по передаче в муниципальную собственность указанных земельных участков.

Решением суда по делу в удовлетворении требований отказано, поскольку действующее земельное законодательство (ст. 35 Земельного кодекса Российской Федерации) запрещает отчуждение земельных участков без находящихся на нем объектов недвижимости (сооружений - автостоянок), если они принадлежат одному лицу, в данном случае Российской Федерации, а принудительная передача имущества без учета имущественных прав и интересов передающей стороны - Российской Федерации, на основании только потребности муниципального образования необоснованна, обязанности по передаче в муниципальную собственность федеральных земельных участков у Территориального управления не возникло.

В 2015 году распоряжением ТУ Росимущество отказало в безвозмездной передаче спорных земельных участков в собственность муниципального образования.

В связи с тем, что наличие зарегистрированного права на автомобильные стоянки препятствует передаче земельных участков в муниципальную собственность, и, соответственно, распоряжению данными участками в установленном законом порядке, истец обратился в суд.

Избранный истцом способ защиты своего нарушенного права должен позволить привести стороны в первоначальное положение, восстановить нарушенное право.

В обоснование заявленных требований истец ссылается на п. 52 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 10, Пленума ВАС РФ N 22 от 29.04.2010 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", в соответствии с которым оспаривание зарегистрированного права на недвижимое имущество осуществляется путем предъявления исков, решения по которым являются основанием для внесения записи в ЕГРП. В частности, если в резолютивной части судебного акта решен вопрос о наличии или отсутствии права либо обременения недвижимого имущества, о возврате имущества во владение его собственника, о применении последствий недействительности сделки в виде возврата недвижимого имущества одной из сторон сделки, то такие решения являются основанием для внесения записи в ЕГРП. В случаях, когда запись в ЕГРП нарушает право истца, которое не может быть защищено путем признания права или истребования имущества из чужого незаконного владения (право собственности на один и тот же объект недвижимости зарегистрировано за разными лицами, право собственности на движимое имущество зарегистрировано как на недвижимое имущество, ипотека или иное обременение прекратились), оспаривание зарегистрированного права или обременения может быть осуществлено путем предъявления иска о признании права или обременения отсутствующими.

Вместе с тем, суд полагает, что указанный пункт Постановления не применим к спорным правоотношениям.

В случаях, если объект, права на который в ЕГРП зарегистрированы как на недвижимость, не обладает соответствующими признаками недвижимой вещи, сам факт государственной регистрации права собственности ответчика на такое имущество нарушает права собственника земельного участка, поскольку значительно ограничивает возможность реализации последним имеющихся у него правомочий. Нарушенное право восстанавливается исключением из реестра записи о праве собственности ответчика на объект. Таким образом, если спорный объект является замощением, то есть частью земельного участка, имеющего своего собственника, без согласия которого оно было размещено и права которого нарушаются оспариваемой государственной регистрацией, в данной ситуации заявленное требование следует считать разновидностью негаторного иска. Из чего следует, что предъявление иска о признании права отсутствующим направлено на защиту интересов владеющего собственника земельного участка, истец таковым не является.

Истец пояснил, что в случае удовлетворения заявленных требований, у истца не будет препятствий в передаче земельных участков в муниципальную собственность, для чего и заявлен настоящий иск.

Вместе с тем, суд отмечает, что в Постановлении Президиума ВАС РФ от 01.12.2011 N 9987/11 указано, что из совокупного толкования положений статьи 279 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 49, 55, 63 Земельного кодекса Российской Федерации усматривается, что установленные ими правила об изъятии земельных участков для государственных или муниципальных нужд не подлежат применению в отношении земельных участков, находящихся в федеральной собственности.

Изъятие земельного участка, находящегося в федеральной собственности и используемого для общественно-значимых нужд, другим публичным собственником, влекущее прекращение его использования для соответствующих публичных нужд, невозможно осуществить в порядке, который урегулирован гражданским законодательством. Указанные отношения имеют не гражданско-правовой, а публично-правовой характер. Порядок изъятия земельных участков у РФ для нужд муниципальных образований гражданским законодательством не предусмотрен.

На основании изложенного, суд не усматривает возможности удовлетворения исковых требований по заявленным правовым основаниям.

Судебными актами апелляционной и кассационной инстанций, решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

Судебная практика по делам, связанным со взысканием неустойки

5. Отказ от взыскания неустойки возможен только в случае исполнения должником основного обязательства по договору.

Дело N А34-2404/2016

Общество "А" обратилось в суд с иском о взыскании с общества "Б" неустойки в результате просрочки оплаты арендной платы.

В обоснование иска истец сослался на договор аренды нежилого помещения, текст которого также содержал и условие о неустойке (пени) в соответствии со статьей 331 Гражданского кодекса Российской Федерации.

С целью прекращения договорных отношений, сторонами было подписано соглашение о расторжении спорного договора аренды, предусматривающее следующие, кроме прочих, условия: арендатор оплачивает задолженность по арендной плате в определенный срок, арендодатель в свою очередь не имеет никаких претензий к арендатору по сумме и срокам оплаты арендной платы и отказывается от пени и любых других платежей (компенсации и др.), в том числе предусмотренных договором аренды и ГК РФ.

При этом часть задолженности ответчик оплатил позже, нежели оговорено сторонами соглашения, чем нарушил его условия. Возражая против исковых требований, ответчик сослался на условия названного соглашения о расторжении договора аренды, в частности об отказе арендодателя от взыскания неустойки (пени).

Вместе с тем в силу пункта 2 статьи 9 Гражданского кодекса Российской Федерации отказ граждан и юридических лиц от осуществления принадлежащих им прав не влечет прекращения этих прав, за исключением случаев, предусмотренных законом, следовательно, не является основанием для отказа в удовлетворении заявленных в исковом порядке требований о взыскании неустойки.

Заключив спорное соглашение, стороны добровольно взяли на себя обязательство, которое не исполнено со стороны арендатора надлежащим образом. Неисполнение обязательства препятствует другой стороне на реализацию права по взысканию штрафных санкций.

Таким образом, отказ от взыскания неустойки возможен только в том случае, если должник исполнил в срок обязанность по оплате.

При этом, в связи с подписанием соглашения о расторжении договора, обязательства ответчика по погашению долга не прекратились (статья 407 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Правовая суть обеспечения обязательства заключается в том, что сторона, кроме прав по основному обязательству, наделяется также дополнительными правами, которыми она может воспользоваться в случае не исполнения должником основного обязательства или в других случаях, предусмотренных законом или договором.

Ссылаясь на условия соглашения, ответчик не учитывает, что заключая соглашение и отказываясь от взыскания штрафных санкций, истец рассчитывал на добросовестное исполнение ответчиком условий договора, в том числе, своевременной оплаты.

Вместе с тем в рассматриваемом случае должник, ожидаемое поведение которого при добросовестной реализации прав и обязанностей предполагает соблюдение прав и законных интересов другой стороны спора условия соглашения исполнил ненадлежащим образом, что не должно служить препятствием для реализации права истца на получение соответствующих платежей.

Судом апелляционной инстанции решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

Судебная практика по делам о взыскании неосновательного обогащения вследствие пользования инженерными сетями

6. При отсутствии возможности определения одной единственной вещи, которая являлась бы главной по отношению к другой спорной вещи, может применяться статья 135 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Дело N А34-7885/2014

Спорные сети водопровода и водоотведения, расположенные на земельном участке, сособственниками которого являются ответчик и третье лицо по делу, служат для снабжения коммунальными ресурсами объектов, расположенных на территории бывшего заводского комплекса.

Истец передал ответчику в 2002 году в эксплуатацию эти инженерные сети в размере 50% в уставный капитал. Названные сети принадлежали истцу в порядке правопреемства после приватизации государственного предприятия.

В дальнейшем в 2009 году между истцом и ответчиком заключен договор, согласно которому истец обязался оказывать услуги по распределению коммунальных услуг и получать плату за оказанные услуги. При этом с момента передачи сетей в 2002 году имущество по каким-либо документам истцу не возвращалось.

Между тем, договор на отпуск питьевой воды, прием сточных вод и загрязняющих веществ подписан истцом с муниципальным унитарным предприятием.

Истец, ссылаясь на то, что с 2010 года ответчик перестал вносить плату по договору в счет возмещения затрат истца на оплату водопотребления обратился в суд с иском о взыскании неосновательного обогащения, определив его в размере арендной платы за пользование инженерными сетями.

Ответчик, утверждая, что спорные сети расположены на земельном участке, сособственником которого он является, подал встречный иск о взыскании неосновательного обогащения в размере платы за землю (в части 1/2 доли).

Суд отказал в удовлетворении исковых требований по первоначальному и встречному иску по следующим основаниям.

Спорные сети изначально предназначались для водоснабжения (водоотведения) заводского комплекса, который располагался ранее на спорной территории. В качестве имеющего самостоятельный характер сооружения названные сети рассматриваться не могли, а объективно носили вспомогательный характер. Кроме того, на отсутствие самостоятельного характера спорных сетей указывает и то обстоятельство, что данные сети объективно не могут представлять хозяйственного интереса для каких либо лиц кроме тех, объекты которых снабжаются коммунальным ресурсом через эти сети.

В пункте 3.11 "СНиП II-89-80*. Генеральные планы промышленных предприятий" (утв. Постановлением Госстроя СССР от 30.12.1980 N 213) указано, что в зоне общих объектов вспомогательных производств и хозяйств следует, как правило, размещать объекты энергоснабжения, водоснабжения и канализации, транспорта, ремонтного хозяйства, пожарных депо, отвального хозяйства промышленного узла, а в пункте 4.1 этих же СНиП указано, что для предприятий и промышленных узлов следует проектировать единую систему инженерных сетей, размещаемых в технических полосах, обеспечивающих занятие наименьших участков территории и увязку со зданиями и сооружениями.

При таких обстоятельствах применена статья 135 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которой вещь, предназначенная для обслуживания другой, главной, вещи и связанная с ней общим назначением (принадлежность), следует судьбе главной вещи, если договором не предусмотрено иное.

Ввиду отсутствия в сделках по передаче имущества после приватизации указаний на иное, отчуждение объектов, в целях снабжения которых предназначалась как вся инженерная сеть в целом, так и, возможно, её отдельные участки, следует вывод, что спорная вещь должна следовать судьбе таких объектов (в том числе, с применением правил главы 16 ГК РФ об общей собственности).

Кроме того, каким-либо образом достоверно определить о каком конкретно уникальном объекте следует вести речь при разрешении спора, не представляется возможным. В представленных инвентаризационных описях основных средств, инвентарных карточках истца каких-либо уникальных характеристик объектов не указано.

Таким образом, в отсутствие сведений о том, что спорные объекты соответствуют режиму недвижимой вещи, право на которую было приобретено в соответствующем порядке как на недвижимую вещь, суд применил правовую позицию Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, приведённую в Постановлении Президиума от 28.05.2013 N 17085/12, согласно которой спорные сети возможно рассматривать как составную часть земельного участка.

Учитывая назначение сетей, предназначенных исключительно для обслуживания комплекса находящихся на земельном участке строений, суд руководствовался также позицией Верховного Суда Российской Федерации, высказанной в определении от 06.02.2017 N 306-ЭС16-19765.

Трубопроводы и другие линейные объекты, являющиеся вспомогательными по отношению к основному объекту, не являются объектами недвижимости. Отсутствие возможности определения одной единственной вещи, которая являлась бы главной по отношению к спорным сетям, не влияет на возможность применения ст. 135 ГК РФ.

Суд апелляционной инстанции поддержал позицию суда первой инстанции.

Судебная практика по спорам о взыскании задолженности за безучетное потребление электроэнергии

7. Безучетное потребление электроэнергии должно характеризоваться виновными действиями владельца прибора учета, результатом которых явилось искажение показаний электросчетчика. Учет электроэнергии обретает законную силу в случае отсутствия повреждений поверительных клейм и срыва пломб.

Дело N А34-3543/2016

Энергосбытовая компания обратилась в суд с иском к индивидуальному предпринимателю о взыскании суммы задолженности по договору энергоснабжения, в связи с выявлением факта безучетного потребления электроэнергии.

При проведении проверки правильности работы прибора учета на объекте ответчика, работниками истца было выявлено нарушение порядка учета электроэнергии.

На основании акта о неучтенном потреблении электрической энергии истцом был определен объем безучетного потребления электроэнергии и произведен расчет суммы задолженности.

Ответчик выставленный истцом счет не оплатил, что послужило основанием для обращения последнего в суд.

Удовлетворяя исковые требования, суд исходил из следующего.

Согласно статье 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле должно доказать те обстоятельства, на которые оно ссылается в обоснование своих требований и возражений.

Таким образом, на гарантирующем поставщике лежит обязанность по доказыванию факта нарушения установленного порядка учета электрической энергии со стороны покупателя.

Потребитель, поскольку на него возложена обязанность по обеспечению целостности и сохранности прибора учета, должен доказать отсутствие своей вины в нарушении порядка учета электрической энергии, а именно принятие всех необходимых мер для надлежащего исполнения данной обязанности при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства (статья 401 Гражданского кодекса Российской Федерации). Ответчик таких доказательств в суд не представил.

Суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции.

В силу пункта 1 статьи 543 Гражданского кодекса Российской Федерации абонент обязан обеспечивать надлежащее техническое состояние и безопасность эксплуатируемых энергетических сетей, приборов и оборудования, соблюдать установленный режим потребления энергии, а также немедленно сообщать энергоснабжающей организации об авариях, о пожарах, неисправностях приборов учета энергии и об иных нарушениях, возникающих при пользовании энергией.

В соответствии с абзацем 3 пункта 145 Основных положений функционирования розничных рынков электрической энергии, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 04.05.2012 N 442 (далее - Основные положения), обязанность по обеспечению эксплуатации установленного и допущенного в эксплуатацию прибора учета, сохранности и целостности прибора учета, а также пломб и (или) знаков визуального контроля, снятию и хранению его показаний, своевременной замене возлагается на собственника такого прибора учета.

Согласно пункта 2 Основных положений "безучетное потребление" - потребление электрической энергии с нарушением установленного договором энергоснабжения и названными положениями порядка учета электрической энергии со стороны потребителя (покупателя), выразившимся во вмешательстве в работу прибора учета (системы учета), обязанность по обеспечению целостности и сохранности которого (которой) возложена на потребителя (покупателя), в том числе в нарушении (повреждении) пломб и (или) знаков визуального контроля, нанесенных на прибор учета (систему учета), в несоблюдении установленных договором сроков извещения об утрате (неисправности) прибора учета (системы учета), а также в совершении потребителем (покупателем) иных действий (бездействия), которые привели к искажению данных об объеме потребления электрической энергии (мощности).

По факту выявленного безучетного потребления электрической энергии истцом был составлен акт, где в качестве основания безучетного потребления указано: неустойчивая работа прибора учета погрешность электросчетчика составила 57,3%, при пофазной подаче посторонней нагрузки не учитываются фаза А и фаза С.

В примечании к акту отражено, что ранее установленная на прибор учета антимагнитная пломба (магнитный индикатор) находится в исправном состоянии. Рисунок на магнитном элементе четкий термоиндикаторный слой термометки не расплавлен.

В силу пункта 1.2.2 Правил технической эксплуатации электроустановок потребителей, утвержденных Приказом Министерства энергетики Российской Федерации от 13.01.2003 N 6 (далее - Правила N 6), потребитель обязан обеспечить содержание электроустановок в работоспособном состоянии и их эксплуатацию в соответствии с требованиями настоящих Правил, правил безопасности и других нормативно-технических документов.

Средства учета электрической энергии и контроля ее качества должны быть защищены от несанкционированного доступа для исключения возможности искажения результатов измерений (подпункт 3.5 пункта 3 Правил учета электрической энергии, утвержденных Министерством топлива и энергетики Российской Федерации 19.09.1996). Нарушения в работе средств и систем учета могут выражаться в виде повреждения поверительных клейм, срыв пломб энергоснабжающей организации, искусственное торможение диска, изменение схемы подключения электросчетчика или трансформаторов тока и т.д.

Нарушение пломбы на расчетном счетчике, если это не вызвано действием непреодолимой силы, лишает законной силы учет электроэнергии, осуществляемый данным расчетным счетчиком.

Исходя из буквального толкования пункта 2 Основных положений, безучетным потреблением электрической энергии являются действия бездействия) потребителя, которые привели к искажению данных об объеме потребления электрической энергии (мощности).

При этом безучетное потребление электроэнергии должно характеризоваться виновностью, то есть намеренным совершением либо не совершением владельцем прибора учета законных, необходимых действий, результатом которых явилось искажение показаний прибора учета либо пренебрежительным отношением к возможному наступлению указанных негативных последствий.

Истцом в материалы дела не представлены доказательства, бесспорно подтверждающие, что ответчик умышленно воздействовал на прибор учета в целях искажения его показаний. Представленный акт сведений, доказывающих виновность ответчика в неправильной работе спорного прибора учета, не содержит. Также истцом не представлено доказательств, подтверждающих причины неустойчивой работы прибора учета.

Возложение на ответчика ответственности за безучетное потребление электрической энергии не может быть основано на предположениях.

Суд кассационной инстанции поддержал выводы суда апелляционной инстанции.

Судебная практика по спорам связанным с определением действительной (рыночной) стоимости недвижимого имущества

8. Недостоверная и существенно заниженная цена сделки определяет ее ничтожность

Дело N А34-6480/2015

В 2010 году между Департаментом и обществом подписан договор аренды нежилого помещения муниципального имущества.

В 2014 году общество обратилось в Департамент с заявлением о реализации преимущественного права на приобретение арендуемого имущества в порядке Федерального закона от 22.07.2008 N 159-ФЗ "Об особенностях отчуждения недвижимого имущества, находящегося в государственной собственности субъектов Российской Федерации или в муниципальной собственности и арендуемого субъектами малого и среднего предпринимательства" (далее - Закон N 159-ФЗ).

После проведения оценки рыночной стоимости объекта, Департамент и общество заключили договор купли-продажи, на основании которого за обществом зарегистрировано право собственности на спорное помещение.

Прокурор, полагая, что спорный договор купли-продажи объекта муниципальной казны при реализации арендатором преимущественного права на приобретение арендуемого имущества является ничтожной сделкой, обратился в суд в защиту публичных интересов. В обоснование искового заявления указал на то, что выкупная стоимость объекта была существенно занижена ввиду выполнения отчета об определении стоимости помещения с нарушениями норм действующего законодательства.

Суд исковые требования удовлетворил.

Из статьи 3 Закона N 159-ФЗ следует, что для целей определения выкупной стоимости арендуемого субъектом малого или среднего предпринимательства имущества проведение оценки является обязательным.

Рыночная цена нежилого помещения по спорной сделке определена на основании отчета независимого оценщика А.

В 2015 году по инициативе прокуратуры города Российским обществом оценщиков проведена внеплановая проверка этого отчета. Согласно экспертному заключению отчет оценке рыночной стоимости помещения, выполненный оценщиком А. не соответствует требованиям Федерального закона от 29.07.1998 N 135-ФЗ "Об оценочной деятельности в Российской Федерации", Федеральным стандартам оценки, Своду стандартов оценки 2010 общероссийской общественной организации "Российское общество оценщиков", заданию на оценку. Выводы о величине рыночной стоимости объекта оценки, признаны необоснованными. В замечаниях на отчет указано на наличие в том числе: фальсификация информации; отсутствуют копии источников информации, позволяющие делать вывод об авторстве информации, используемой оценщиком для определения стоимости объекта оценки; присутствуют арифметические ошибки в расчетах, оказывающие влияние на стоимость; использованная оценщиком информация не позволяет правильно делать выводы о применяемых значениях. Таким образом, рыночная стоимость объекта оценки, определенная оценщиком в отчете, не может быть подтверждена.

Определением суда назначена судебная экспертиза об оценке рыночной стоимости помещения.

В представленном заключении эксперт пришел к выводу, что рыночная стоимость нежилого помещения в два раза превышает стоимость, указанную в спорном отчете.

С учетом того, что заключение эксперта достаточно мотивировано, выводы эксперта ясны, противоречия в выводах эксперта отсутствуют, ходатайства о проведении повторной или дополнительной экспертизы не заявлены, суд принял данное экспертное заключение в качестве надлежащего доказательства.

Также суд обратил внимание на следующее.

В день заключения спорного договора купли-продажи между Департаментом и обществом был заключен такой же договор купли-продажи на соседнее со спорным помещение. Цена продажи имущества этой сделки также была определена на основании отчета независимого оценщика экспертной организации, представленный отчет которой проверялся по инициативе прокуратуры. Через месяц обществом был заключен договор купли-продажи, согласно которому соседнее нежилое помещение продано гражданину за сумму, в два раза превышающую ту, которую указал в своем заключении оценщик.

На основании изложенного суд пришел к выводу о том, что отчет об оценке эксперта А. является недостоверным, а определенная цена имущества существенно заниженной.

Недостоверная и при этом существенно заниженная цена спорной сделки определяет ее ничтожность в силу противоречия статье 3 Закона N 159-ФЗ и нарушения публичных интересов, поскольку в результате сделки бюджет муниципального образования не получил достаточного встречного возмещения.

Согласно части 1 статьи 610 Гражданского кодекса РФ договор аренды заключается на срок, определенный договором.

Законом могут устанавливаться максимальные (предельные) сроки договора для отдельных видов аренды, а также для аренды отдельных видов имущества. В этих случаях, если срок аренды в договоре не определен и ни одна из сторон не отказалась от договора до истечения предельного срока, установленного законом, договор по истечении предельного срока прекращается (часть 3 статьи 610 Гражданского кодекса РФ).

На момент заключения договора купли-продажи от 27.06.2014 в отношении спорного помещения действовал сроком до 04.05.2015 договор аренды от 05.05.2010.

Согласно пункту 1 Постановления Пленума ВАС РФ от 17.11.2011 N 73 (ред. от 25.12.2013) "Об отдельных вопросах практики применения правил Гражданского кодекса Российской Федерации о договоре аренды" в случаях, предусмотренных законом (например, пунктами 1 и 3 статьи 17.1 Федерального закона "О защите конкуренции", статьями 30 - 30.2 Земельного кодекса Российской Федерации (далее - ЗК РФ), статьей 74 Лесного кодекса Российской Федерации), договор аренды в отношении государственного или муниципального имущества может быть заключен только по результатам проведения торгов.

Договор аренды названного имущества, заключенный на новый срок без проведения торгов, является ничтожным (статья 168 ГК РФ), равно как и соглашение о продлении такого договора.

В соответствии с частью 1 статьи 17.1 Федерального закона "О защите конкуренции", введенной Федеральным законом от 30.06.2008 N 108-ФЗ заключение договоров аренды, договоров безвозмездного пользования, договоров доверительного управления имуществом, иных договоров, предусматривающих переход прав владения и (или) пользования в отношении государственного или муниципального имущества, не закрепленного на праве хозяйственного ведения или оперативного управления, может быть осуществлено только по результатам проведения конкурсов или аукционов на право заключения этих договоров, за исключением перечисленных в статье случаев. При этом возобновление договора аренды государственного или муниципального имущества на неопределенный срок в порядке, предусмотренном п. 2 ст. 621 Гражданского кодекса Российской Федерации, возможно только, если этот договор заключен до вступления в силу закона, требующего обязательного проведения торгов для заключения договора аренды (ст. 422 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, договоры аренды в отношении государственного или муниципального имущества, заключенные в соответствии с ч. 1 ст. 17.1 Закона о защите конкуренции, не могут быть продлены на основании п. 2 ст. 621 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также ч. 9 ст. 17.1 Закона о защите конкуренции.

Договор аренды от 05.05.2010 прекратился и в силу указанных ограничений не может считаться возобновлённым на неопределённый срок, поэтому имущество подлежит возврату арендодателю-продавцу.

Покупателю подлежит возврату уплаченная покупная цена, однако при решении вопроса о возврате сторон в первоначальное положение, необходимо учесть стоимость пользования помещением в период действия договора купли-продажи, включая время действия договора аренды и время пользования имуществом после окончания срока его действия.

Согласно пункту 38 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.01.2002 N 66 "Обзор практики разрешения споров, связанных с арендой" взыскание арендной платы за фактическое использование арендуемого имущества после истечения срока действия договора производится в размере, определенном этим договором.

Суд апелляционной и кассационной инстанции поддержал выводы суда первой инстанции

9. При расчете действительной стоимости чистых активов общества берутся во внимание данные обо всех имеющихся у общества активах и обязательствах, при этом для определения рыночной стоимости недвижимого имущества исключаются из оцениваемой площади места общего пользования.

Дело N А34-4955/2014

Участник общества обратился в суд с иском о взыскании денежных средств в счет оплаты действительной стоимости принадлежащей ему доли в уставном капитале общества.

После направления истцом заявления в адрес общества о выкупе последним доли у ответчика возникла обязанность по выплате истцу в течение шести месяцев действительной стоимости доли. Данная обязанность предусмотрена уставом общества, и исполнена не была.

Между сторонами возник спор о размере действительной стоимости доли истца.

Суд удовлетворил исковые требования частично.

Как следует из разъяснений, изложенных в абзаце 3 подпункта "в" пункта 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 09.12.1999 N 90/14 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", если участник не согласен с размером действительной стоимости его доли, определенной обществом на основании данных бухгалтерской отчетности, суд проверяет обоснованность его доводов, а также возражений общества на основании представленных доказательств, предусмотренных гражданским процессуальным и арбитражным процессуальным законодательством, в том числе заключения проведенной по делу экспертизы.

Судом были назначены три экспертизы, на разрешение которых был поставлен вопрос: какова действительная стоимость доли участника общества в размере 12% в уставном капитале по состоянию на 31.10.2013, исходя из стоимости чистых активов, рассчитанных с учетом рыночной стоимости имущества общества, отраженного в бухгалтерской отчетности?

По итогам исследования первого экспертного заключения, согласно которому стоимость доли составляет 12,6 млн рублей, у суда возникли сомнения в его обоснованности.

В отношении повторного заключения, согласно которому стоимость спорной доли равняется 17 млн рублей, установлено, что оно составлено с нарушениями федеральных стандартов оценки, которые привели к существенному искажению результата.

Согласно третьему экспертному заключению, действительная (рыночная) стоимость доли в уставном капитале общества в размере 12% по состоянию на 31.10.2013, исходя из стоимости чистых активов, рассчитанных с учетом рыночной стоимости имущества, отраженного в бухгалтерской отчетности общества, составляет 4,8 млн рублей.

Проанализировав, исследовав и оценив данное экспертное заключение, суд установил, что оно является надлежащим, достаточным и допустимым доказательством по делу.

Суд принял во внимание, что при определении стоимости принадлежащих обществу помещений, расположенных в здании, в котором также находятся помещения, принадлежащие иным собственникам, эксперт исключил из расчета площади помещений общества площадь помещений, находящихся в общей собственности всех собственников данного здания, использовал объекты аналоги и необходимые корректировки, обоснованно применил доходный и сравнительный методы оценки.

По смыслу ст. 8, 16 Закона о государственной экспертизе, эксперт проводит исследования объективно, на строго научной и практической основе, в пределах соответствующей специальности, всесторонне и в полном объеме, эксперт обязан принять к производству порученную ему руководителем соответствующего государственного судебно-экспертного учреждения судебную экспертизу; провести полное исследование представленных ему объектов и материалов дела, дать обоснованное и объективное заключение по поставленным перед ним вопросам.

Под стоимостью понимается реальная, рыночная стоимость объекта, поскольку законодательство не предусматривает использования иного вида стоимости в данных отношениях. Необходимость применения реальных, рыночных цен при определении стоимости доли участника следует и из норм законодательства о бухгалтерском учете. При этом действительная стоимость доли в уставном капитале общества определяется с учетом рыночной стоимости недвижимого имущества, отраженного на балансе общества.

Исходя из вышеназванных положений действующего законодательства и соответствующих разъяснений, с учетом конкретных обстоятельств дела, судом установлено, что, в соответствии с положениями действующего законодательства, стоимость доли общества в помещениях общего пользования, расположенных в здании, в котором находятся принадлежащие обществу на праве собственности помещения, а также помещения, принадлежащие иным собственникам, в данном случае не может быть определена в связи с тем, что сами по себе такие помещения не имеют рыночной стоимости, не могут быть реализованы и приносить какую-либо прибыль.

Согласно Порядку оценки стоимости чистых активов акционерных обществ, утвержденному Приказом Минфина РФ и ФКЦБ от 29.01.2003 N 03-6/пз, чистые активы общества - это величина, определенная путем вычитания из суммы активов баланса предприятия, принимаемых к расчету, суммы его обязательств, а, в соответствии с Приказом Министерства Финансов Российской Федерации от 28.08.2014 N 84н "Об утверждении порядка определения стоимости чистых активов", действительная стоимость чистых активов "определяется как разность между величиной принимаемых к расчету активов организации и величиной принимаемых к расчету обязательств организации".

Из изложенного следует, что эксперт обязан при расчете действительной стоимости чистых активов общества использовать данные обо всех имеющихся у него активах и обязательствах, поскольку расчет стоимости чистых активов только исходя из стоимости объектов недвижимости не отразил бы реальную действительную стоимость чистых активов общества, в связи с чем, оценка рыночной стоимости имущественных прав и дебиторской задолженности общества осуществлена экспертом обоснованно.

Суды апелляционной и кассационной инстанции поддержали выводы суда первой инстанции.