Постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 16 сентября 2021 г. N 10АП-16960/21 по делу N А41-94138/2018

г. Москва

16 сентября 2021 г.

Дело N А41-94138/18

Резолютивная часть постановления объявлена 13 сентября 2021 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 16 сентября 2021 года.

Десятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Муриной В.А.,

судей Семикина Д.С., Терешина А.В.,

при ведении протокола судебного заседания: Лукиной А.А.,

при участии в заседании:

от конкурсного управляющего ООО "СИТИСТРОЙ-ПРОЕКТ" Деринга Б.Ю.: Шестериков М.Ю., представитель по доверенности от 16.02.21;

от ООО "Футбольная агентство Команда": Краснобаева М.Л., представитель по доверенности от 02.02.21;

от ООО "КОМПАНИЯ СТРОИТЕЛЬСТВА И СТРАТЕГИИ": Мильчехина Е.В., представитель по доверенности от 08.09.21;

от иных лиц, участвующих в деле, представители не явились, извещены надлежащим образом,

рассмотрев в судебном заседании апелляционные жалобы ООО "КОМПАНИЯ СТРОИТЕЛЬСТВА И СТРАТЕГИИ" и конкурсного управляющего ООО "СИТИСТРОЙ-ПРОЕКТ" Деринга Б.Ю. на определение Арбитражного суда Московской области от 16 июля 2021 года об отказе в признании недействительными договора займа N 23/06/2016 от 23.06.2016 г. и дополнительных соглашений к нему N 1 от 27.10.2016 г., N 2 от 29.12.2016 г. и N 3 от 01.10.2017 г., включении требований в реестр требований кредиторов,

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО "СитиСтрой-Проект",

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда Московской области от 02.10.2019 г. должник ООО "СИТИСТРОЙ-ПРОЕКТ" признан несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство сроком на один год, до 23 сентября 2020 г. Конкурсным управляющим должником утвержден Кравченко Михаил Михайлович (Союз АУ "Возрождение").

При проведении процедуры банкротства в отношении ООО "СИТИСТРОЙ-ПРОЕКТ" применены правила параграфа 7 главы IX Закона о банкротстве "Банкротство застройщиков".

ООО "Футбольное агентство Команда" предъявило к должнику требование на сумму 77 455 425, 30 руб. основного долга, ссылаясь на неисполнение должником обязательств по договору займа N 23/06/2016 от 23.06.2016 г. с учетом дополнительных соглашений N 1 от 27.10.2016 г., N 2 от 29.12.2016 г. и N 3 от 01.10.2017 г.

Конкурсный управляющий обратился в суд с заявлением о признании названного договора займа и дополнительных соглашений к нему недействительными сделками по признакам п. 2 с. 61.2 Закона о банкротстве, ст. 10, 170 ГК РФ.

В обоснование своего требования управляющий указал на то, что в 2016-2017 гг. кредитор ООО "Футбольное агентство Команда" являлся участником должника с долей в 51 %. Поэтому кредитор, будучи заинтересованным по отношению к должнику лицом, не мог не знать, что заем предоставляется в условиях неисполнения обязательств перед иными кредиторами, чем последним причинен вред. Управляющий полагает, что заем является мнимой сделкой, поскольку не отражен в бухгалтерской отчетности ООО "Футбольное агентство Команда". Заем был перечислен с целью создания фиктивной кредиторской задолженности в целях последующего контроля над процедурой банкротства должника. Заемные денежные средства, полученные от кредитора, сразу же перечислялись третьему лицу Клиновскому Т.Т. и фактически не участвовали в хозяйственной деятельности должника.

Определением Арбитражного суда Московской области от 16 июля 2021 года в удовлетворении заявления конкурсного управляющего о признании недействительными договора займа N 23/06/2016 от 23.06.2016 г. и дополнительных соглашений к нему N 1 от 27.10.2016 г., N 2 от 29.12.2016 г. и N 3 от 01.10.2017 г. отказано. Требование ООО "Футбольное агентство Команда" на сумму 77 455 425, 30 руб. основного долга включено в четвертую очередь реестра требований кредиторов ООО "СитиСтрой-Проект".

Не согласившись с принятым судебным актом, ООО "КОМПАНИЯ СТРОИТЕЛЬСТВА И СТРАТЕГИИ" и конкурсный управляющий ООО "СИТИСТРОЙ-ПРОЕКТ" обратились в Десятый арбитражный апелляционный суд с апелляционными жалобами, ссылаясь на неполное выяснение судом обстоятельств, имеющих значение для дела и несоответствие выводов фактическим обстоятельствам дела.

ООО "КОМПАНИЯ СТРОИТЕЛЬСТВА И СТРАТЕГИИ" ссылается на то, что судом не применен п. 3 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, заявленные кредитором требования являются компенсационным финансированием, соответственно, имеются основания для понижения очередности удовлетворения требований.

В обоснование доводов своей апелляционной жалобы конкурсный управляющий указал, что имеются основания для признания сделки займа недействительной в соответствии со ст. 61.2 Закона о банкротстве, поскольку она была заключена в период подозрительности, установленной данной нормой правом, в результате ее заключения был причинен вред как самому должнику, так и его кредиторам. Кроме того, управляющий указал, что заключенный договор займа является мнимой сделкой, был направлен на создание формального наращивания подконтрольной кредиторской задолженности с противоправной целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, заключен со злоупотреблением правом.

Апелляционная жалоба рассмотрена в соответствии с нормами статей 121 - 123, 153, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в отсутствие не явившихся представителей лиц, участвующих в деле, извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания, в том числе публично, путем размещения информации на сайте "Электронное правосудие" www.kad.arbitr.ru.

Законность и обоснованность обжалуемого определения суда первой инстанции, правильность применения арбитражным судом первой инстанции норм материального и процессуального права проверены арбитражным апелляционным судом в соответствии со статьями 223, 266, 268, 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Заслушав мнение представителей лиц, участвующих в судебном заседании, исследовав и оценив в совокупности все имеющиеся в материалах дела доказательства, изучив доводы апелляционных жалоб и доводы отзыва на них, арбитражный апелляционный суд пришел к выводу о наличии оснований для изменения обжалуемого судебного акта.

В соответствии со статьей 32 Закона о банкротстве и частью 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Как следует из материалов дела, между кредитором и должником заключен договор займа N 23/06/2016 от 23.06.2016 г. с дополнительными соглашениями, в соответствии с которым кредитор передал должнику заем в общем размере 56 949 559 руб. 62 коп. (п. 1.1 Договора займа в редакции дополнительного соглашения N 3 от 01.10.2017).

Пункт 2.1 договора займа (в редакции дополнительного соглашения N 3 от 01.10.2017) устанавливает, что за пользование суммой займа должник уплачивает кредитору 8,5% годовых со дня, следующей за днем поступления суммы займа (части суммы займа - транша) до даты погашения суммы займа включительно.

Пункт 1.4 договора займа (в редакции дополнительного соглашения N 2 от 29.12.2016) устанавливает, что заем предоставляется до 31.12.2017 включительно.

Во исполнение договора займа кредитор перечислил денежные средства на расчетный счет Должника, что подтверждается представленными платежными поручениями N 58 от 28.06.2016 г., N 99 от 07.10.2016 г., N 101 от 14.10.2016 г., N 108 от 31.10.2016 г., выпиской из расчетного счета должника (листы 204, 235, 237, 239).

Согласно п. 1.3 договора заем предоставляется для осуществления реализации проекта строительства многофункциональной жилой застройки с объектами социальной инфраструктуры по адресу: Московская область, Одинцовский район, с.п. Жаворонковское, дер. Зайцево.

Договор займа был заключен в сумме, эквивалентной 970 000 долларов США.

Дополнительным соглашением N 3 с учетом разницы курса валют сумма займа 3 была скорректирована, что подтверждается актом сверки взаимных расчетов.

Из материалов истребованных судом регистрационных дел следует, что в период с 21.10.2016 г. по 07.12.2017 г. кредитор являлся участником должника с долей в 51 %. Данные сведения отражены в ЕГРЮЛ.

Общество "Футбольное агентство Команда" создано 10.05.2011 г., ведет деятельность на территории Нижегородской области, директором общества и единственным участником с 2011 г. является Синев В.В.

Основным видом деятельности общества является аренда и управление собственным или арендованным недвижимым имуществом, а также покупка и продажа недвижимого имущества, вложение в ценные бумаги, дилерская деятельность.

Как указал суд, помимо участия в уставном капитале должника в период существования земных отношений, доказательств аффилированности органов управления кредитора с контролирующими должника лицами не представлено, в судебном заседании не установлено.

В декабре 2017 г. кредитор обратился в Арбитражный суд г. Москвы с иском о взыскании с должника денежных средств по договору займа.

В ходе судебного разбирательства стороны заключили мировое соглашение, утвержденное определением арбитражного суда от 31.01.2019 г. по делу N А40-315360/18.

Заявление о признании должника несостоятельным (банкротом) принято к производству 19.12.2018 г.

Учитывая, что должником обязательства по возврату денежных средств не исполнены, ООО "Футбольное агентство Команда" обратилось в суд с требование о включении суммы задолженности в реестр требований кредиторов должника.

В свою очередь, полагая, что имеются основания для признания сделки займа недействительной в соответствии со ст. 61.2 Закона о банкротстве, поскольку, по мнению управляющего, она была заключена в период подозрительности, установленной данной нормой правом, в результате ее заключения был причинен вред как самому должнику, так и его кредитора, а также, что заключенный договор займа является мнимой сделкой, был направлен на создание формального наращивания подконтрольной кредиторской задолженности с противоправной целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, заключен со злоупотреблением правом, управляющий обратился в суд с требованием о признании сделки недействительной.

Отказывая в удовлетворении заявления конкурсного управляющего, суд исходил из того, что конкурсным управляющим не представлены достаточные доказательства об отсутствии обязательств по оспариваемой сделки, ее мнимом характере. Суд указал, что в результате заключения договора займа должник приобрел, а не утратил, имущество в виде денежных средств на сумму более 59 млн. руб. Данные средства были предоставлены на рыночных условиях кредитования, под 8,5 % годовых с учетом допсоглашений. На момент заключения договора займа процентная ставка рефинансирования (учетная ставка), установленная Банком России, составляла 10%. В таких условиях выдача займа под 8,5% годовых являлась экономически обоснованной, выгодной для должника. Заем изначально носил целевой характер, что было отражено в условиях договора, а временное, на протяжении чуть более года, участие кредитора в уставном капитале должника, не носило характера какого-либо отклоняющего от обычного поведения сторон, было обусловлено необходимостью контроля за расходованием займа, не повлекло для кредитора получение необоснованных выгод и преимуществ. Доводы конкурсного управляющего о транзитном характере перечислений не нашли своего документального подтверждения. В свою очередь, поскольку помимо участия в уставном капитале должника в период существования земных отношений, доказательств аффилированности органов управления кредитора с контролирующими должника лицами не представлено, в судебном заседании не установлено, суд включил требования в реестр требований кредиторов должника.

Апелляционная коллегия соглашается с выводом суда об отсутствии оснований для признания сделки займа недействительной, по следующим основаниям.

Согласно пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).

Согласно пункту 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 (ред. от 22.06.2012) "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусматривает возможность признания недействительной сделки, совершенной должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов (подозрительная сделка). В силу этой нормы для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств: сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов; другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 настоящего постановления).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

В соответствии со статьей 807 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору займа одна сторона (заимодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества.

Договор займа является реальным и считается заключенным с момента передачи денег. В подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу ему заимодавцем определенной денежной суммы или определенного количества вещей (статья 808 ГК РФ).

Пунктом 1 статьи 810 Гражданского кодекса Российской Федерации закреплено, что заемщик обязан возвратить заимодавцу полученную сумму займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа.

В рассматриваемом случае судом установлено, что денежные средства были фактически предоставлены должнику. Заем изначально носил целевой характер, что отражено в условиях договора.

В результате заключения договора займа должник приобрел, а не утратил, имущество в виде денежных средств на сумму более 59 млн. руб. Данные средства были предоставлены на рыночных условиях кредитования, под 8,5 % годовых с учетом дополнительных соглашений. На момент заключения договора займа процентная ставка рефинансирования (учетная ставка), установленная Банком России, составляла 10%. В таких условиях выдача займа под 8,5% годовых являлась экономически обоснованной, выгодной для должника.

Учитывая вышеуказанное, суд первой инстанции правомерно пришел к выводу о том, что заявителем не представлены доказательства в подтверждение своих доводов для установления всей совокупности обстоятельств, позволяющих признать сделку недействительной применительно к п. 2 ст. 61.2 Закона о несостоятельности (банкротстве).

Заявителем не доказано, что сделка является мнимой и была совершена с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов.

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей.

Реальной целью мнимой сделки может быть, например, искусственное создание задолженности стороны сделки перед другой стороной для последующего инициирования процедуры банкротства и участия в распределении имущества должника.

В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется. Установление факта того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной. Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств. Доказательства, обосновывающие требования и возражения, представляются в суд лицами, участвующими в деле, и суд не вправе уклониться от их оценки (статьи 65, 168, 170 АПК РФ). Отсюда следует, что при наличии обстоятельств, очевидно указывающих на мнимость сделки, либо доводов стороны спора о мнимости, установление только тех обстоятельств, которые указывают на формальное исполнение сделки, явно недостаточно (тем более, если решение суда по спорной сделке влияет на принятие решений в деле о банкротстве, в частности, о включении в реестр требований кредиторов).

Проверяя действительность сделки, послужившей основанием для включения требований ответчика в реестр требований кредиторов, исходя из доводов о наличии признаков мнимости сделки и ее направленности на создание искусственной задолженности кредитора, суд должен осуществлять проверку, следуя принципу установления достаточных доказательств наличия или отсутствия фактических отношений по договору. Целью такой проверки является установление обоснованности долга, возникшего из договора, и недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников). Следует учитывать, что стороны мнимой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение (пункт 86 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

В материалах дела отсутствуют доказательства наступления иных правовых последствий, чем те, которые предусмотрены заключенным сторонами договором займа.

Из материалов дела усматривается, что воля сторон была направлена на создание тех правовых последствий, которые они предполагали при подписании договора.

Как следует из материалов дела, дела факт передачи денежных средств подтвержден платежными поручениями и выписками со счета должника и кредитора.

Поскольку конкурсным управляющим документально не подтвержден мнимый характер сделки, у суда отсутствовали основания полагать, что сделка является недействительной (ничтожной).

Доводы заявителя жалобы о том, что спорная сделка является недействительной сделкой в силу статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, как совершенная с допущенным злоупотреблением правом, поскольку носила транзитный характер, являются необоснованными и подлежат отклонению.

Доказательства, свидетельствующие о том, что, заключая договор займа, стороны действовали исключительно с целью причинения вреда кредиторам должника и искусственному увеличению задолженности должника, в материалах дела отсутствуют.

Доводы о транзитном перечислении денежных средств и в пользу Клиновского Т.Т. не нашли своего подтверждения.

Как установлено судом, согласно Выписке из расчетного счета должника, за период с 10.06.2016 г. (дата первого перевода средств от должника Клиновскому Т.Т.) по 31.12.2016 г. должник перечислил указанному гражданину 82 млн. руб. За тот же период от кредитора должнику поступило лишь 59 млн. руб.

Из Выписки видно, что расчетный счет должника, на которой производились перечисления денежных средств по договору займа, N 40702810138170018053 являлся основным расчетным счетом должника. Все расчеты должник осуществлял именно через указанный счет, и на него также в полном объеме поступали и аккумулировались все доходы общества.

За указанный период должник осуществлял множество перечислений, в том числе, в пользу ФНС, ФСС, ПФР, Росреестр, работникам (выплата заработной платы), иным контрагентам, включая конкурсного кредитора ООО "149-УНР".

При этом установить, из каких источников были получены средства на каждый конкретный платеж, невозможно.

Более того, согласно выписке с расчетного счета, первый платеж в адрес Клиновского Т.Т. был проведен 10.06.2016 г., т.е. до заключения оспариваемого договора займа. Первое поступление от кредитора было лишь 28.06.2016 г.

В рамках настоящего дела о банкротстве определением суда от 15.09.2020 г. принят отказ конкурсного управляющего от заявления об оспаривании платежей со счета должника в пользу Клиновского Т.Т. Производство по заявлению прекращено. Определение суда не обваловано и вступило в законную силу.

Из материалов дела следует, что основным видом деятельности должника было проведение строительных работ. На протяжении 2014 г. им осуществлялись перечисления в пользу многих контрагентов на различные суммы.

Кроме того, наличие в законодательстве о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную по статьям 10 и 168 ГК РФ (пункт 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", пункт 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)").

В упомянутых разъяснениях речь идет о сделках с пороками, выходящими за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок.

Правонарушение, заключающееся в совершении сделки, направленной на уменьшение имущества должника или увеличение его обязательств, совершенное в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов должника в преддверии его банкротства в ситуации, когда другая сторона сделки (кредитор) знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки, является основанием для признания соответствующих действий недействительными по специальным правилам, предусмотренным статьей 61.2 Закона о банкротстве, а не по общим основаниям, содержащимся в Гражданском кодексе Российской Федерации.

Надлежащих и допустимых доказательств заключения оспариваемой сделки исключительно с намерением причинить вред кредиторам должника, то есть злоупотребления со стороны должника и/или ООО "Футбольное агентство Команда" правом по смыслу статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, материалы дела не содержат. Апелляционному суду такие доказательства также не представлены.

Таким образом, оснований для отмены обжалуемого определения в указанной части не имеется.

В свою очередь, включая требования в реестр требований кредиторов должника, суд исходил из того, что требование кредитора подтверждается договором займа, дополнительными соглашениями к нему, расчетом задолженности, судебным определением об утверждении мирового соглашения по иску кредитора; Заем изначально носил целевой характер, что было отражено в условиях договора, а временное, на протяжении чуть более года, участие кредитора в уставном капитале должника, не носило характера какого-либо отклоняющего от обычного поведения сторон, было обусловлено необходимостью контроля за расходованием займа, не повлекло для кредитора получение необоснованных выгод и преимуществ; помимо участия в уставном капитале должника в период существования земных отношений, доказательств аффилированности органов управления кредитора с контролирующими должника лицами не представлено, в судебном заседании не установлено. В связи с чем, оснований для понижения очередности требования кредитора судом не установлено.

Между тем, судом не учтено следующее.

Законом о банкротстве установлена (п. 4 ст. 61.10 Закона) презумпция признания лица контролирующим должника лицом, если это лицо:

1) являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии;

2) имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника;

3) извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Арбитражный суд также может признать лицо контролирующим должника лицом по иным основаниям (п. 5 ст. 61.10 Закона о банкротстве).

Как разъяснено в п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" по общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Как установлено судом, в период с 21.10.2016 г. по 07.12.2017 г. кредитор являлся участником должника с долей в 51 %. Данные сведения отражены в ЕГРЮЛ.

Таким образом, кредитор на даты подписания дополнительных соглашений являлся контролирующим должника лицом.

В Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (далее - Обзор судебной практики), утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020, обобщены правовые подходы, применение которых позволяет сделать вывод о наличии или отсутствии оснований для понижения очередности удовлетворения требования аффилированного с должником лица.

Контролирующее лицо, которое пытается вернуть подконтрольное общество, пребывающее в состоянии имущественного кризиса, к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления данному обществу финансирования (далее - компенсационное финансирование), в частности, с использованием конструкции договора займа и других договорных конструкций, т.е. избравшее модель поведения, отличную от предписанной Законом о банкротстве, принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты компенсационного финансирования на случай объективного банкротства. Данные риски не могут перекладываться на других кредиторов (пункт 1 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ)). Поэтому при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено требованиям независимых кредиторов - оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 ГК РФ (в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты) (пункт 3.1 Обзора судебной практики).

При этом не устраненные контролирующим лицом разумные сомнения относительно того, являлось ли предоставленное им финансирование компенсационным, толкуются в пользу независимых кредиторов (пункт 3.4 Обзора судебной практики).

В соответствии с п. 3 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29 января 2020 г.) требование контролирующего должника лица подлежит удовлетворению после удовлетворения требований других кредиторов, если оно основано на договоре, исполнение по которому предоставлено должнику в ситуации имущественного кризиса.

Согласно абзацу 9 п. 3.1 Обзора Верховного Суда РФ наличие вступившего в законную силу судебного акта, подтверждающего задолженность, не освобождает арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве, от обязанности определить очередность удовлетворения основанной на этой задолженности требования (п. 10 ст. 16 Закона о банкротстве).

Как следует из материалов дела, на момент осуществления правоотношений в рамках спорного договора у Должника имелась кредиторская задолженность перед иными кредиторами, которая впоследствии была включена в реестр требований кредиторов должника, то есть Общество находилось в состоянии имущественного кризиса.

Так, на дату заключения договора (23.06.2016) у должника имелись неисполненные обязательства перед кредитором Москвиным А.А. (сумма требований 126325098.91 руб. возникшая па основании договора займа N 4 от 20.12.2013 года и договора поручительства (срок возврата займа 20.12.2014);

перед ООО "Ситистрой проект инвест" (сумма требований 4 299 943,56 руб. (основание возникновения - краткосрочный договор аренды N 03-АР от 25.03 2015 г Просрочка по исполнению арендных платежей с 25.03.2015); перед ООО "Ситистрой проект Девелопмент" (сумма требований 15645608,62 руб. основание возникновения- договор аренды N 04-АР от 23.05.2015, просрочка по исполнению арендных платежей с 23.05.2015).

На дату заключения дополнительного соглашения N 2, которым стороны продлили срок возврата займа - перед Администрацией г. Одинцово (задолженность по арендной плате с 12.08.2016); перед ООО "Иэнар девелопмент" по передаче квартир (срок исполнения 30.09.2016).

Возникновение ситуации имущественного кризиса подтверждается и данными анализа о финансовом состоянии должника.

Как отмечалось ранее, из пункта 3.1 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации от 29.01.2020, следует, что контролирующее лицо, которое пытается вернуть подконтрольное общество, пребывающее в состоянии имущественного кризиса, к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления данному обществу финансирования, в частности с использованием конструкции договора займа, т.е. избравшее модель поведения, отличную от предписанной Законом о банкротстве, принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты компенсационного финансирования на случай объективного банкротства. Данные риски не могут перекладываться на других кредиторов (п. 1 ст. 2 ГК РФ).

Согласно абзацу 8 подпункта 3.1 пункта 3 Обзора при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено требованиям независимых кредиторов - оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - очередность, предшествующая распределению ликвидационной квоты).

В таком случае, в соответствии с содержащимися в Обзоре разъяснениями для понижения очередности удовлетворения требований общества судам следует установить наличие у должника в момент предоставления финансирования (заключения договора займа) признаков имущественного кризиса, при этом исходя из заложенной в Обзоре презумпции, не устраненные обществом разумные сомнения относительно того, являлось ли предоставленное им финансирование компенсационным, толкуются в пользу независимых кредиторов (пункт 3.4 Обзора).

Согласно абзацу 4 пункта 3.2 Обзора невостребование контролирующим лицом займа в разумный срок после истечения срока, на который он предоставлялся, равно как отказ от реализации права на досрочное истребование займа, предусмотренного договором или законом (например, пункт 2 статьи 811, статьи 813 ГК РФ), или подписание дополнительного соглашения о продлении срока возврата займа по существу являются формами финансирования должника. Если такого рода финансирование осуществляется в условиях имущественного кризиса, позволяя должнику продолжать предпринимательскую деятельность, отклоняясь от заданного п. 1 ст. 9 Закона о банкротстве стандарта поведения, то оно признается компенсационным с отнесением на контролирующее лицо всех рисков, в том числе риска утраты данного финансирования на случай объективного банкротства.

В данном случае дополнительные соглашения об изменении сроков возврата займа подписаны сторонами спора в период, когда кредитор являлось участником должника с долей в размере 51%, что является формой финансирования должника согласно вышеуказанным разъяснениям, при этом и на дату заключения договора займа и на момент пролонгации займа у общества наступил имущественный кризис, в связи с чем и понадобилось такое компенсационное финансирование общества в связи с невозможностью реализации им самостоятельно проекта по строительству недвижимости.

ООО "Футбольное агентство Команда" являясь аффилированным лицом по отношению к должнику, не могло не знать о рисках невозврата вкладываемой суммы.

Кроме того, в рассматриваемом случае, экономические мотивы займа без обеспечения с последующим продлением в условиях признаков неплатежеспособности должника не раскрыты перед судом.

В такой ситуации наиболее вероятной причиной подобных действий кредитора является оказание финансовой помощи должнику в условиях его имущественного кризиса.

Заявитель не доказал наличие у него оснований полагать, что обязательства будут исполнены должником, а равно иные мотивы совершения сделки.

С учетом изложенного апелляционная коллегия приходит к выводу о корпоративном характере заявленного требования, в связи с чем, вопреки выводу суда первой инстанции, подлежащим удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве и до распределения ликвидационной квоты, как это разъяснено в пункте 3.1 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020).

Учитывая изложенное, определение Арбитражного суда Московской области от 16.07.2021 подлежит изменению.

руководствуясь статьями 223, 266, 268, п. 3 ч. 4 ст. 272, п. 1 ч. 1 ст. 270, ст. 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Московской области от 16 июля 2021 года по делу N А41-94138/18 в части включения ООО "Футбольное агентство Команда" в реестр требований кредиторов изменить, признав требование ООО "Футбольное агентство Команда" на сумму 77 455 425,30 рублей обоснованным и подлежащим удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

В остальной части определение Арбитражного суда Московской области от 16 июля 2021 года оставить без изменения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Московского округа через Арбитражный суд Московской области в месячный срок со дня его принятия.

Председательствующий

В.А. Мурина

Судьи

Д.С. Семикин А.В. Терешин