Постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 25 ноября 2021 г. N 07АП-10125/21 по делу N А03-5307/2021

город Томск

25 ноября 2021 г.

Дело N А03-5307/2021

Резолютивная часть постановления объявлена 22 ноября 2021 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 25 ноября 2021 года.

Седьмой арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего		Павлюк Т.В.,
судей		Кривошеиной С.В.,
		Хайкиной С.Н.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Легачевой А.М., рассмотрел в судебном заседании апелляционную жалобу индивидуального предпринимателя Полосуха Дарьи Константиновни (N 07АП-10125/21), на решение Арбитражного суда Алтайского края от 26.08.2021 по делу N А03-5307/2021 (судья Сосина Е.А.) по иску Алифакс С.Р.Л., Виа Петрарка, 2/1, И-35020 Польверара (Падуя), Италия (ALIFAX S.R.L. Via Petrarca, 2/1, I35020 POLVERARA (PD), Italy) к индивидуальному предпринимателю Полосуха Дарье Константиновне, г. Барнаул (ИНН 222106721572, ОГРНИП 317222500001542) о взыскании 649 395 руб.,

В судебном заседании приняли участие:

от истца: Тимофеев А.М., представитель по доверенности от 12.02.2021, паспорт;

от ответчика: Полосуха К.Ф., представитель по доверенности от 21.11.2021, паспорт; Давыдова К.П., представитель по доверенности от 26.05.2021, паспорт, диплом;

УСТАНОВИЛ:

Алифакс С.Р.Л. (ALIFAX S.R.L.) (далее - истец, иностранная компания) обратился в Арбитражный суд Алтайского края с иском, уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ), к индивидуальному предпринимателю Полосуха Дарье Константиновне (далее - ответчик, предприниматель, ИП Полосуха Д.К.) о взыскании компенсации за нарушение исключительных прав на товарные знаки N 1507739 и N 829405 в размере 649 395 руб. Исковые требования обоснованы статьями 1484, 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) и мотивированы нарушением ответчиками исключительных прав, принадлежащих истцу.

Решением суда от 26.08.2021 с индивидуального предпринимателя Полосуха Дарьи Константиновны в пользу Алифакс С.Р.Л. (ALIFAX S.R.L.) взыскано 649 395 руб. компенсации и 15 988 руб. в счет возмещения расходов по уплате государственной пошлины, Алифакс С.Р.Л. (ALIFAX S.R.L.) из федерального бюджета РФ возвращено 3 012 руб. государственной пошлины, уплаченной ООО "Патентика" по платежному поручению N 3071 от 15.04.2021.

Не согласившись с указанным решением, предприниматель обратилась в Седьмой арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит решение арбитражного суда отменить, принять по делу новый судебный акт об отказе в удовлетворении иска в полном объеме, в связи с нарушением судом норм процессуального права, недоказанностью имеющих значение для дела обстоятельств, несоответствием выводов, изложенных в решении, обстоятельствам дела.

Истец в отзыве, представленном в суд в порядке статьи 262 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ), представитель в судебном заседании, доводы жалобы отклонил, просит оставить решение суда без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

В судебном заседании представители апеллянта поддержали доводы жалобы, настаивали на ее удовлетворении.

Проверив материалы дела в порядке статьи 268 АПК РФ, изучив доводы апелляционной жалобы, отзыва, заслушав представителей сторон, приобщенные к материалам дела доказательства, суд апелляционной инстанции считает решение не подлежащим отмене по следующим основаниям.

Из материалов дела следует, что Алифакс С.Р.Л. (ALIFAX S.R.L.) является правообладателем товарных знаков, зарегистрированных, в том числе в отношении товаров и услуг 09 класса МКТУ, относящиеся к оборудованию для лабораторных исследований, программному обеспечению, магнитным носителям информации и устройствам обработки информации; товаров 10 класса МКТУ, относящиеся к медицинскому диагностическому оборудованию; услуг 44 класса МКТУ, в том числе медицинские услуги и услуги здравоохранения по свидетельствам РФ N 1507739 "ALIFAX", N 829405 "ALIFAX".

23.10.2020 между государственным бюджетным учреждением здравоохранения города Москвы "Московский научно-практический центр наркологии департамента здравоохранения города Москвы" (далее - покупатель) и индивидуальным предпринимателем Полосуха Дарьей Константиновной (далее - поставщик) заключен гражданско-правовой договор N 0373200015520000253_59782 на поставку медицинских изделий, расходных материалов для автоматического анализатора определения оседания эритроцитов (далее - договор), по условиям которого поставщик принял обязательства в порядке и сроки, предусмотренные контрактом, осуществить поставку заказчику медицинские изделия, расходные материалы для автоматического анализатора определения эритроцитов (СОЭ-метр), а именно "Смарт-карта TEST1" на 10 000 тестов (далее - смарт-карты), по цене 324 697 руб. 50 коп. за 1 штуку.

Согласно акту приемки-передачи от 30.11.2020, поставщик поставил, а заказчик принял указанные смарт-карты N SNA 17885 и N SNA 17886.

Однако, поставленные ответчиком смарт-карты, маркированные обозначением "ALIFAX", не были приняты анализаторами СОЭ TEST1.

После их загрузки в режиме работы анализаторов произошел сбой, на мониторах высветилась информация об ошибке, проведение тестов оседания эритроцитов оказалось невозможным, безопасная работа дорогостоящих анализаторов оказалась под угрозой, в связи с чем заказчиком 09.12.2020 было принято решение о расторжении контракта.

По акту возврата оборудования от 18.12.2020, смарт-карты TEST1 на 10 000 тестов ALIFAX N SNA 17885, N SNA 17886 были возвращены поставщику.

Поставленная ответчиком по договору N 0373200015520000253_59782 от 23.10.2020 продукция является контрафактной.

Полагая, что вышеуказанными действиями ответчика нарушаются исключительные права истца на товарные знаки N 1507739 и N 829405, иностранная компания обратилась в суд с настоящим иском.

Суд пришел к выводу об обоснованности заявленных исковых требований, наличии оснований для взыскания компенсации в заявленном истцом размере.

Рассмотрев материалы дела повторно, суд апелляционной инстанции считает выводы суда обоснованными, апелляционную жалобу не подлежащей удовлетворению.

Согласно пункту 1 статьи 1229 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (статья 1233), если ГК РФ не предусмотрено иное.

Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением).

Другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом. Использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации (в том числе их использование способами, предусмотренными настоящим Кодексом), если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность, установленную настоящим Кодексом, другими законами, за исключением случаев, когда использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допускается настоящим Кодексом.

В силу статьи 1477 ГК РФ на товарный знак, то есть на обозначение, служащее для индивидуализации товаров юридических лиц или индивидуальных предпринимателей, признается исключительное право, удостоверяемое свидетельством на товарный знак.

В соответствии со статьей 1482 ГК РФ в качестве товарных знаков могут быть зарегистрированы словесные, изобразительные, объемные и другие обозначения или их комбинации. Товарный знак может быть зарегистрирован в любом цвете или цветовом сочетании.

Согласно пункту 1 статьи 1484 ГК РФ лицу, на имя которого зарегистрирован товарный знак (правообладателю), принадлежит исключительное право использования товарного знака в соответствии со статьей 1229 настоящего Кодекса любым не противоречащим закону способом (исключительное право на товарный знак), в том числе способами, указанными в пункте 2 настоящей статьи. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на товарный знак.

Исключительное право на товарный знак может быть осуществлено для индивидуализации товаров, работ или услуг, в отношении которых товарный знак зарегистрирован, в частности путем размещения товарного знака:

1) на товарах, в том числе на этикетках, упаковках товаров, которые производятся, предлагаются к продаже, продаются, демонстрируются на выставках и ярмарках или иным образом вводятся в гражданский оборот на территории Российской Федерации, либо хранятся или перевозятся с этой целью, либо ввозятся на территорию Российской Федерации;

2) при выполнении работ, оказании услуг;

3) на документации, связанной с введением товаров в гражданский оборот;

4) в предложениях о продаже товаров, о выполнении работ, об оказании услуг, а также в объявлениях, на вывесках и в рекламе;

5) в сети "Интернет", в том числе в доменном имени и при других способах адресации (пункт 2 статьи 1484 ГК РФ).

Никто не вправе использовать без разрешения правообладателя сходные с его товарным знаком обозначения в отношении товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров, если в результате такого использования возникнет вероятность смешения (пункт 3 статьи 1484 ГК РФ).

Как отмечено в пункте 162 Постановления N 10, для установления факта нарушения достаточно опасности, а не реального смешения товарного знака и спорного обозначения обычными потребителями соответствующих товаров. При этом смешение возможно, если в целом, несмотря на отдельные отличия, спорное обозначение может восприниматься указанными лицами в качестве соответствующего товарного знака или если потребитель может полагать, что обозначение используется тем же лицом или лицами, связанными с лицом, которому принадлежит товарный знак.

Вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения определяется исходя из степени сходства обозначений и степени однородности товаров для указанных лиц. При этом смешение возможно и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) товаров или при низкой степени однородности товаров, но тождестве (или высокой степени сходства) товарного знака и спорного обозначения.

При этом вероятность смешения зависит не только от степени сходства обозначений и степени однородности товаров для обычных потребителей соответствующих товаров, но и от иных факторов, в том числе от того, используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных товаров, длительности и объема использования товарного знака правообладателем, степени известности, узнаваемости товарного знака, степени внимательности потребителей (зависящей в том числе от категории товаров и их цены), наличия у правообладателя серии товарных знаков, объединенных общим со спорным обозначением элементом. При этом при выявлении вероятности смешения также могут учитываться представленные лицами, участвующими в деле, доказательства фактического смешения обозначения и товарного знака, в том числе опросы мнения обычных потребителей соответствующего товара.

Таким образом, одним из юридических значимых обстоятельств, подлежащих установлению судами при рассмотрении дел соответствующей категории, является установление тождественности или сходства до степени смешения либо их отсутствие между товарным знаком, принадлежащим истцу, и обозначением, использованным ответчиком для индивидуализации своих товаров, а также однородность товаров (услуг), в отношении которых зарегистрирован товарный знак истца, и товаров (услуг), вводимых в гражданский оборот ответчиком.

Однородность товаров устанавливается исходя из принципиальной возможности возникновения у обычного потребителя соответствующего товара представления о принадлежности этих товаров одному производителю. При этом суд учитывает род (вид) товаров, их назначение, вид материала, из которого они изготовлены, условия сбыта товаров, круг потребителей, взаимодополняемость или взаимозаменяемость и другие обстоятельства.

Установление сходства осуществляется судом по результатам сравнения товарного знака и обозначения (в том числе по графическому, звуковому и смысловому критериям) с учетом представленных сторонами доказательств по своему внутреннему убеждению. При этом суд учитывает, в отношении каких элементов имеется сходство - сильных или слабых элементов товарного знака и обозначения. Сходство лишь неохраняемых элементов во внимание не принимается.

Специальных знаний для установления степени сходства обозначений и однородности товаров не требуется.

При наличии соответствующих доказательств суд, определяя вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения, оценивает и иные обстоятельства, в том числе:

используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных товаров;

длительность и объем использования товарного знака правообладателем;

степень известности, узнаваемости товарного знака;

степень внимательности потребителей (зависящая в том числе от категории товаров и их цены);

наличие у правообладателя серии товарных знаков, объединенных общим со спорным обозначением элементом.

При определении вероятности смешения также могут учитываться представленные лицами, участвующими в деле, доказательства фактического смешения обозначения и товарного знака, в том числе опросы мнения обычных потребителей соответствующего товара.

Суд учитывает влияние степени сходства обозначений, степени однородности товаров, иных обстоятельств на вероятность смешения, а не каждого из соответствующих обстоятельств друг на друга.

Степень однородности товаров, для индивидуализации которых зарегистрированы сравниваемые товарные знаки, подлежит учету наряду со степенью сходства самих обозначений, при определении вероятности их смешения в гражданском обороте.

Применительно к спорной правовой ситуации, представленные истцом в материалы дела материалы фотосъемки поставленного по договору N 0373200015520000253_59782 от 23.10.2020 товара - смарт-карт N SNA 17885 и N SNA 17886, свидетельствуют о поставке смарт-карт TEST1 на 10 000 тестов, содержащих изображения, схожих до степени смешения с товарными знаками N 1507739 и N 829405.

Доводы истца о получении материалов фотосъемки от покупателя по договору N 0373200015520000253_59782 ответчик документально не опроверг.

В соответствии с частью 1 статьи 9 АПК РФ судопроизводство в арбитражном суде осуществляется на основе состязательности, следовательно, нежелание представить доказательства должно квалифицироваться исключительно как отказ от опровержения фактов, на наличие которых аргументированно со ссылкой на конкретные документы указывает процессуальный оппонент. Участвующее в деле лицо, не совершившее процессуальное действие, несет риск наступления последствий такого своего поведения (постановление Президиума ВАС РФ от 06.03.2012 N 12505/11, определение ВС РФ от 21 апреля 2016 г. по делу N 302-ЭС14-1472, определение ВС РФ от 26 ноября 2018 г. N 305-ЭС15-12239(5)).

При этом коллегия суда не усматривает допущенных судом первой инстанции фактов возложения бремени доказывания отрицательного факта на ответчика.

В соответствии со статьей 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений. При наличии у какой-либо из сторон возражений против представленных другой стороной фактов либо доказательств, оппонент должен обосновать сущность своих возражений и привести доказательства и/или факты их опровергающие.

Сторонам было предоставлено право представлять суду и другой стороне аргументы и доказательства по делу, заявлять ходатайства, высказывать свои доводы и соображения, давать объяснения по всем возникающим в ходе рассмотрения дела вопросам, связанным с представлением доказательств.

Позиция ответчика касательно материалов фотосъемки, полученных от покупателя по контракту от 23.10.2020, не была подтверждена доказательствами и фактами, которые могли бы опровергнуть доводы истца, поэтому возражения ответчика обоснованно не были приняты судом, соответственно, судом не было допущено нарушений статьи 9 АПК РФ и принцип состязательности сторон был соблюден.

Акт о возврате оборудования по договору N 0373200015520000253_59782 от 23.10.2020, подписанный представителем ответчика, также подтверждает доводы истца о том, что смарт-карты N SNA 17885 и N SNA 17886 были маркированы обозначением "ALIFAX".

Обоснованных документальных свидетельств, опровергающих достоверность представленных истцом доказательств ответчик не представил, что было квалифицировано судом как отказ от опровержения фактов истца.

Кроме того, ответчиком не было сделано заявления о фальсификации доказательств в порядке статьи 161 АПК РФ, что также указывает на отсутствие у ответчика аргументов в поддержку своей позиции.

Товар, поставленный ответчиком по договору N 0373200015520000253_59782 от 23.10.2020, не вводился в гражданский оборот истцом и (или) третьими лицами с его согласия.

Допустимых и достаточных доказательств, опровергающих доводы истца, ответчик в материалы дела не представил.

При этом подлежат отклонению доводы ответчика о том, что по фотографиям (Приложение N 1) невозможно определить кем, когда и при каких обстоятельствах они сделаны, а также нельзя установить, кем были поставлены изображенные на фотографиях смарт-карты.

Фото смарт-карт с серийными номерами с серийными номерами SNA 17885 и SNA 17886 были сделаны работниками ГБУЗ МНПЦ наркологии в момент проведения внутренней экспертизы 02.12.2020.

Впоследствии фотографии контрафактных смарт-карт с серийными номерами SNA 17885 и SNA 17886 были предоставлены для консультаций и сервисного смотра в сервисную службу истца, после проведения испытания смарт-карт и выявления ошибки при их установке в анализатор, о чем также было известно ответчику до обращения истцом в суд.

В ответе на претензию ГБУЗ "МНПЦ наркологии ДЗМ" от 02.12.2020 N 79-ПР (Приложение N 2) в абз. 4 ответчик утверждает, что видел и анализировал распечатку об ошибке, выданную анализатором, которая была зафиксирована на фотографиях, оспариваемых ответчиком.

Утверждение ответчика о том, что нельзя установить, кем были поставлены изображенные на фотографиях смарт-карты, также опровергается имеющимися в деле доказательствами.

Факт поставки ответчиком смарт-карт N SNA 17885 и N SNA 17886 подтверждается условиями контракта от 23.10.2020 N 0373200015520000253_59782 (Приложение N 3), а также актом приемки-передачи товара от 30.11.2020 (Приложение N 4) и товарной накладной N 41 от 30.11.2020 (Приложение N5).

Заявления ответчика о том, что на фотографиях не зафиксированы товары, которые были поставлены ГБУЗ "МНПЦ наркологии ДЗМ", не соответствует действительности, поскольку фотографии содержат изображение смарт-карт с серийными номерами SNA 17885 и N SNA 17886, которые маркированы товарными знаками ALIFAX.

Компания Алифакс - производитель анализаторов TEST1 и смарт-карт для них - в соответствующей Декларации от 12.03.2021 (Приложение N 10) заявила, что приборы, смарткарты и сопутствующие им аксессуары и запчасти изготавливаются на заказ для каждого дочернего предприятия и официального дистрибьютора с целью их продажи исключительно на соответствующей договорной территории.

Коллегия суда принимает во внимание пояснения истца и полагает верными высказывания о том, что квалификация и опыт ответчика в осуществлении поставок медицинского оборудования, а также расходных материалов к нему (Приложение N 11) убедительно свидетельствуют о том, что ответчику при заключении контракта было достоверно известно, что смарт-карты для автоматического анализатора СОЭ TEST1 изготавливаются на заказ для поставки и реализации на соответствующей территории, в рассматриваемом случае для поставки на территорию Российской Федерации.

Кроме того, ответчику было известно, что смарт-карты, изготовленные для реализации на территории других государств, не могут быть использованы в анализаторах, официально поставленных в Российскую Федерацию. Данное обстоятельство ответчик подтверждает в своем ответе от 04.12.2020 N 018 на претензию ГБУЗ "МНПЦ" наркологии ДЗМ", где указывает, что поставленные им смарт-карты N SNA 17885 и N SNA 17886 не будут работать на анализаторах с персонализацией ООО "Alifax Russia 5" и для этого требуется анализатор TEST1 с персонализацией "Indumed BVBA". Истцом были представлены доказательства того, что все смарт-карты, изготавливаемые компанией Алифакс для автоматических анализаторов СОЭ TEST1, в обязательном порядке маркируются товарным знаком ALIFAX (Приложение N 12).

Соответственно, несмотря на отсутствие в условиях контакта N 0373200015520000253_59782 от 23.10.2020 и документах, подтверждающих поставку товара, прямого указания на наличие такой маркировки, никакие другие смарт-карты не могли быть поставлены для целей использования в анализаторах производства компании Алифакс на территории Российской Федерации, что также было известно ответчику.

Ссылки на то, что из представленного ответчиком инвойса с компанией SAS BIOTEKNICS, у которой были приобретены указанные товары, следует, что приобретенные ответчиком смарт-карты, которые в дальнейшем были поставлены в рамках исполнения контракта ГБУЗ МНПЦ наркологии ДЗМ, не имеют маркировки, также отклоняются, поскольку не содержит ни описания внешнего вида этих карт, ни их описания. Более того, ответчик не представил доказательств поставки каких-либо смарт-карт в Россию на основании указанного инвойса.

Ссылка ответчика на решение Комиссии по контролю в сфере закупок товаров, работ услуг Управления Федеральной антимонопольной службы по г. Москве от 09.02.2021 по делу N 077/10/104-2110/2021 (Приложение N 14) в подтверждение отсутствия с его стороны факта нарушений исключительных прав истца также является несостоятельной.

Комиссией УФАС в рамках рассмотрения обращения ГБУЗ "МНПЦ" наркологии ДЗМ" о включении ИП Полосуха Д.К. сделка изучалась на предмет надлежащего исполнения ответчиком своих обязательств по поставке товара. Анализировались основания для отказа покупателем от исполнения контракта в одностороннем порядке, о соблюдении процедуры такого отказа. И поскольку фактически товар (смарт-карты) был поставлен, а ИП Полосуха Д.К. в результате одностороннего отказа от договора не было предоставлено возможности устранить выявленные нарушения, Комиссия УФАС не нашла оснований для применения мер публично-правовой ответственности со стороны антимонопольного органа. В рамках расследования Комиссией УФАС вопрос наличия либо отсутствия нарушений ответчиком исключительных прав истца не исследовался, соответственно утверждение ИП Полосуха Д.К. об отсутствии таких нарушений с ее стороны является необоснованным.

Таким образом, истцом представлены доказательства, что ответчик своими действиями нарушил исключительные права на товарные знаки, принадлежащие истцу, следовательно, совокупность необходимых условий для установления факта нарушения ответчиком исключительных имущественных прав истца на спорные товарные знаки по делу установлена.

В соответствии с пунктом 3 статьи 1252 ГК РФ в случаях, предусмотренных Гражданским кодексом Российской Федерации для отдельных видов результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, при нарушении исключительного права правообладатель вправе вместо возмещения убытков требовать от нарушителя выплаты компенсации за нарушение указанного права.

Ответственность за незаконное использование товарного знака установлена в пункте 4 статьи 1515 ГК РФ, согласно которому правообладатель вправе требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации: в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения; в двукратном размере стоимости товаров, на которых незаконно размещен товарный знак, или в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака.

Как отмечено в Обзоре судебной практики по делам, связанным с разрешением споров о защите исключительных прав, утвержденных Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 23.09.2015, при взыскании компенсации не учитываются сведения о том, знал ли нарушитель о неправомерности своих действий.

Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим интеллектуальные права (статья 1250 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 3 статьи 401 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договором, лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, несет ответственность, если не докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств. К таким обстоятельствам не относятся, в частности, нарушение обязанностей со стороны контрагентов должника, отсутствие на рынке нужных для исполнения товаров, отсутствие у должника необходимых денежных средств.

Согласно пункту 59 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации", в силу пункта 3 статьи 1252 ГК РФ правообладатель в случаях, предусмотренных Гражданским кодексом Российской Федерации, при нарушении исключительного права имеет право выбора способа защиты: вместо возмещения убытков он может требовать от нарушителя выплаты компенсации за нарушение указанного права. Одновременное взыскание убытков и компенсации не допускается. Компенсация подлежит взысканию при доказанности факта нарушения, при этом правообладатель не обязан доказывать факт несения убытков и их размер.

При заявлении требований о взыскании компенсации правообладатель вправе выбрать один из способов расчета суммы компенсации, указанных в подпунктах 1, 2 и 3 статьи 1301, подпунктах 1, 2 и 3 статьи 1311, подпунктах 1 и 2 статьи 1406.1, подпунктах 1 и 2 пункта 4 статьи 1515, подпунктах 1 и 2 пункта 2 статьи 1537 ГК РФ, а также до вынесения судом решения изменить выбранный им способ расчета суммы компенсации, поскольку предмет и основания заявленного иска не изменяются. Суд по своей инициативе не вправе изменять способ расчета суммы компенсации. При этом истец не лишен права заявлять сумму компенсации ниже низшего предела, установленного абзацем вторым статьи 1301, абзацем вторым статьи 1311, подпунктом 1 пункта 4 статьи 1515 или подпунктом 1 пункта 2 статьи 1537 ГК РФ.

Истцом выбран способ расчета компенсации, предусмотренный подпунктом 2 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ, при этом заявлен размер такой компенсации ниже низшего предела - в размере однократной стоимости поставленного контрафактного товара - 2-х смарт-карт, что составило общую сумму 649 395 руб.

В пунктах 8, 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 N 7 (ред. от 07.02.2017) "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" разъяснено, что для признания обстоятельства непреодолимой силой необходимо, чтобы оно носило чрезвычайный и непредотвратимый при данных условиях характер. Требование чрезвычайности подразумевает исключительность рассматриваемого обстоятельства, наступление которого не является обычным в конкретных условиях. Если иное не предусмотрено законом, обстоятельство признается непредотвратимым, если любой участник гражданского оборота, осуществляющий аналогичную с должником деятельность, не мог бы избежать наступления этого обстоятельства или его последствий. Не могут быть признаны непреодолимой силой обстоятельства, наступление которых зависело от воли или действий стороны обязательства, например, отсутствие у должника необходимых денежных средств, нарушение обязательств его контрагентами, неправомерные действия его представителей. Должник обязан принять все разумные меры для уменьшения ущерба, причиненного кредитору обстоятельством непреодолимой силы, в том числе уведомить кредитора о возникновении такого обстоятельства, а в случае неисполнения этой обязанности - возместить кредитору причиненные этим убытки (пункт 3 статьи 307, пункт 1 статьи 393 ГК РФ).

Таким образом, отсутствие вины доказывается ответчиком, который не представил в материалы дела доказательств наличия чрезвычайного и непредотвратимого при данных условиях обстоятельства, освобождающего его от ответственности.

Как следует из материалов дела, на основании оценки всех представленных доказательств суд первой инстанции пришел к правомерному выводу о том, что имеются правовые основания для взыскания компенсации в заявленной сумме, при этом правомерно указал, что бремя доказывания наличия обстоятельств, которые необходимо учитывать суду при определении размера компенсации и его снижения ниже пределов, установленных статьей 1252 ГК РФ, возложено на ответчика.

Ответчик документальных доказательств того, что заявленный истцом размер компенсации является чрезмерным, а также документальных доказательств наличия иных оснований для снижения предъявленного истцом ко взысканию размера компенсации, не представил.

Исходя из принципов разумности и справедливости, необходимости сохранения баланса прав и законных интересов сторон, соразмерности компенсации последствиям нарушения, коллегия соглашается о разумности в данном случае суммы компенсации в размере 649 395 руб.

При этом подлежат отклонению доводы ответчика о чрезмерности взысканной суммы компенсации.

В силу значительной специфики объектов интеллектуальной собственности, обусловленной их нематериальной природой, правообладатели ограничены как в возможности контролировать соблюдение принадлежащих им исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации третьими лицами и выявлять допущенные нарушения, так и в возможности установить точную или по крайней мере приблизительную величину понесенных ими убытков (особенно в виде упущенной выгоды), в том числе если правонарушение совершено в сфере предпринимательской деятельности.

С учетом указанной специфики, предопределяющей необходимость установления специальных способов защиты нарушенных исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности, Гражданский кодекс Российской Федерации предоставляет правообладателю право в случаях, предусмотренных данным Кодексом для отдельных видов результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, требовать от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты соответствующей компенсации и освобождает его от доказывания в суде размера причиненных убытков. Размер компенсации, которая подлежит взысканию при доказанности факта нарушения, как следует из пункта 3 статьи 1252 ГК Российской Федерации, определяется судом в пределах, установленных данным Кодексом (в том числе статьями 1301, 1311 и 1515), в зависимости от характера нарушения и иных обстоятельств дела с учетом требований разумности и справедливости; если же одним действием нарушены права на несколько результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, размер компенсации определяется судом за каждый неправомерно используемый результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации.

Тем самым приведенное правовое регулирование позволяет взыскивать в пользу лица, чье исключительное право на объект интеллектуальной собственности было нарушено, компенсацию в размере, который может и превышать размер фактически причиненных ему убытков.

Учитывая характер допущенного правонарушения и исходя из необходимости сохранения баланса прав и законных интересов сторон, принимая во внимание то, что ответчик допустил нарушение исключительных прав истца, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что размер заявленной к взысканию компенсации является разумным и справедливым.

Кроме того, размер компенсации истцом был заявлен ниже установленного подпунктом 2 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ (в размере однократной стоимости поставленного контрафактного товара), что указывает на отсутствие намерений извлечь выгоду от взыскания компенсации, а присужденная истцу сумма является разумной и справедливой.

Заявление ответчика об отсутствии общественной опасности в результате поставки контрафактных смарт-карт также не соответствует действительности.

ООО "Алифакс" (представительство компании Алифакс в России и СНГ) представило суду письменный документ (Приложение N 16), в соответствии с которым использование смарткарт неизвестного происхождения и/или содержания влечет за собой полную или частичную блокировку анализатора, поскольку при попытке произвести пересчет программное обеспечение сталкивается с ошибкой, что приводит к блокировке пробора. Разблокировка анализатора требует вмешательства сервисного инженера. И, что еще более важно, при использовании контрафактных смарт-карт возможно либо блокирование анализатора в момент исследования крови пациента, либо отказ принять смарт-карту, что ставит лабораторию в ситуацию невозможного оказания заявленной медицинской помощи пациенту.

В указанном случае, кроме материального ущерба дорогостоящему оборудованию лаборатории и причинения убытков, возможен и иной ущерб интересам граждан и общественным интересам, размер которого предсказать не представляется возможным.

Согласно правовой позиции, изложенной Конституционным Судом Российской Федерации в пункте 3 постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 24.07.2020 N 40-П "По делу о проверке конституционности подпункта 2 пункта 4 статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с запросом Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда" (далее - Постановление N 40-П), будучи мерой гражданско-правовой ответственности, компенсация имеет целью восстановить имущественное положение правообладателя, но при этом, отражая специфику объектов интеллектуальной собственности и особенности их воспроизведения, носит и штрафной характер.

Штрафной характер компенсации наряду с возможными судебными расходами и репутационными издержками нарушителя - должен стимулировать к правомерному (договорному) использованию объектов интеллектуальной собственности и вместе с тем способствовать, как следует из Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 10.10.2017 N 2256-О, восстановлению нарушенных прав, а не обогащению правообладателя.

Конституционный Суд Российской Федерации в пункте 4.2 постановления от 13.12.2016 N 28-П "По делу о проверке конституционности подпункта 1 статьи 1301, подпункта 1 статьи 1311 и подпункта 1 пункта 4 статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с запросами Арбитражного суда Алтайского края" разъяснил, что взыскание предусмотренной подпунктом 1 статьи 1301, подпунктом 1 статьи 1311 и подпунктом 1 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ компенсации за нарушение интеллектуальных прав, будучи штрафной санкцией, преследующей в том числе публичные цели пресечения нарушений в сфере интеллектуальной собственности, является, тем не менее, частноправовым институтом, который основывается на признании равенства участников регулируемых им отношений (пункт 1 статьи 1 ГК РФ), а именно правообладателя и нарушителя его исключительного права на объект интеллектуальной собственности, и в рамках которого защита имущественных прав правообладателя должна осуществляться с соблюдением вытекающих из Конституции Российской Федерации требований справедливости, равенства и соразмерности, а также запрета на осуществление прав и свобод человека и гражданина с нарушением прав и свобод других лиц, то есть таким образом, чтобы обеспечивался баланс прав и законных интересов участников гражданского оборота.

Институт компенсации как мера ответственности за нарушение исключительных прав призван защищать интеллектуальную собственность. Взыскание с ответчика компенсации в заявленном размере будет способствовать его стимулированию к добросовестному, законопослушному поведению, не допуская нарушений исключительного права в будущем.

При принятии решения судом было учтено, что ответчик является индивидуальным предпринимателем и ранее не участвовал в процессах о нарушении исключительных прав, к ответственности за совершение правонарушений в сфере интеллектуальной собственности не привлекался и производителем спорной продукции не является.

Вместе с тем судом принято во внимание, что ответчик, являясь профессиональным поставщиком медицинского оборудования и расходных материалов к нему, имея соответствующий опыт и знания допустил нарушение исключительных прав истца, уклонился от признания факта нарушения и от выплаты компенсации в добровольном порядке.

Доводы ответчика не свидетельствуют о сложном материальном положении, в материалы дела сведений о том, что уплата компенсации может повлечь существенные финансовые потери либо банкротство ответчика, им в материалы дела не представлено.

Распространение контрафактной продукции, с одной стороны, наносит урон репутации правообладателя, снижает доверие со стороны покупателей, а также негативно отражается на коммерческой деятельности правообладателя, в том числе снижает интерес потенциальных партнеров к заключению лицензионных договоров. С другой стороны, от использования контрафактного товара страдают интересы не только правообладателей, но и потребителей, поскольку те вводятся в заблуждение при покупке, полагая, что приобретают качественный и лицензионный товар.

Кроме того, суд апелляционной инстанции учитывает, что компенсация является штрафной мерой ответственности и преследует, помимо прочих целей, цель общей превенции совершения правонарушений, что не выполняется в случае необоснованного снижения компенсации со стороны суда.

Довод апелляционной жалобы о том, мотивировочная часть решения суда создана с нарушением норм статьи 170 АПК, не принимается судом апелляционной инстанции, поскольку не отражение в судебном акте всех приведенных заявителем обстоятельств само по себе не привело к принятию неправильного по существу судебного акта, соответственно, не может служить обязательным основанием для его отмены или изменения. Доказательства, имеющиеся в материалах дела, исследованы судом первой инстанции в соответствии с требованиями АПК РФ, существенных нарушений положений статей 10, 15, 65, 71, 168, 170, 184, 185 АПК РФ, повлекших возможность принятия иного судебного акта, а также обстоятельств, влекущих безусловную отмену судебного акта, апелляционным судом не установлено.

Доводы по существу спора, опровергающие установленные судом первой инстанции обстоятельства и его выводы, в апелляционной жалобе не приведены.

С учетом изложенного, оснований для отмены решения суда первой инстанции, установленных статьей 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, у суда апелляционной инстанции не имеется.

Судебные расходы по оплате государственной пошлины в апелляционной инстанции, согласно статье 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и подпункту 12 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации, в связи с отсутствием оснований для удовлетворения апелляционной жалобы относятся на ее подателя.

Руководствуясь статьями 258, 268, 271, пунктом 1 статьи 269 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Алтайского края от 26.08.2021 по делу N А03-5307/2021 оставить без изменения, а апелляционную жалобу индивидуального предпринимателя Полосуха Дарьи Константиновны - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Суд по интеллектуальным правам в срок, не превышающий двух месяцев со дня вступления его в законную силу, путем подачи кассационной жалобы через Арбитражный суд Алтайского края.

Председательствующий

Т.В. Павлюк

Судьи

С.В. Кривошеина С.Н. Хайкина