Постановление Арбитражного суда Московского округа от 18 октября 2021 г. N Ф05-8645/19 по делу N А40-168513/2018

г. Москва

18 октября 2021 г.

Дело N А40-168513/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 11.10.2021.

Полный текст постановления изготовлен 18.10.2021.

Арбитражный суд Московского округа в составе:

председательствующего - судьи Перуновой В.Л.,

судей: Каменецкого Д.В., Михайловой Л.В.,

при участии в заседании:

от конкурсного управляющего ООО "Терминал Сервис" - Паничев Ф.А., доверенность от 28.06.2021,

от ООО "ВИАКАРД" - Шицле Я.В., доверенность от 10.08.2021,

от ООО "РКК Капитал" - Гейц В.И., доверенность от 01.07.2021,

от ООО "Татнефть-АЗС-Запад" - Баландина Е.Э., доверенность от 13.10.2019,

рассмотрев в судебном заседании материалы кассационной жалобы

ООО "Виакард"

на определение Арбитражного суда города Москвы от 15.02.2021,

на постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 25.05.2021,

принятые по заявлению о признании недействительными платежей на сумму 179 650 000 руб., совершенных в период с 07.02.2018 по 07.08.2018 в рамках договора поставки от 26.05.2014 N 7/10/ПК/ТС-20140527/2, заключенному между ООО "Терминал Сервис" и ООО "Татнефть-АЗС-Запад", применении последствий недействительности сделки

в рамках дела о признании ООО "Терминал Сервис" несостоятельным (банкротом),

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда города Москвы от 02.10.2019 общество с ограниченной ответственностью "Терминал сервис" (далее - должник, ООО "Терминал Сервис") признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 25.11.2020 конкурсным управляющим должника утверждена Солтовец М.Ф.

В Арбитражный суд города Москвы поступило заявление общества с ограниченной ответственностью "Виакард" (далее - ООО "Виакард") о признании, с учетом уточнения заявленных требований в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, недействительными платежей, осуществленных должником в рамках исполнения обязательств по договору поставки от 26.05.2014 N 7/10/ПК/ТС-20140527/2, заключенному между ООО "Терминал Сервис" и ООО "Татнефть-АЗС-Запад", за период с 07.02.2018 по 07.08.2018 в общем размере 179 650 000 руб., применении последствий недействительности сделок.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 15.02.2021, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 25.05.2021, в удовлетворении заявленных требований отказано.

Не согласившись с принятыми судебными актами, ООО "Виакард" обратилось в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой просит удовлетворить кассационную жалобу, обжалуемые определение и постановление отменить, принять новый судебный акт об удовлетворении заявленных требований.

В кассационной жалобе заявитель указывает на неправильное применение судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, на несоответствие выводов судов, изложенных в обжалуемых судебных актах, фактическим обстоятельствам дела и представленным доказательствам.

Исследовав материалы обособленного спора, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии доказательств осведомленности ответчика о наличии признаков неплатежеспособности должника, а также установил реальность договора поставки и его равноценность, что указывает на отсутствие совокупности признаков, предусмотренных положениями Федеральным законом от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве).

Суд апелляционной инстанции, повторно рассмотрев заявленные требования, оценив все имеющиеся доказательства по делу, пришел к выводу, что обжалуемый судебный акт соответствует нормам материального права, а содержащиеся в нем выводы - установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам.

В соответствии с абзацем вторым части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации информация о времени и месте судебного заседания опубликована на официальном Интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

В порядке статьи 279 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к материалам дела приобщены отзывы конкурсного управляющего должника, ООО "Татнефть-АЗС-Запад", ООО "РКК капитал" на кассационную жалобу ООО "Виакард".

Представители конкурсного управляющего должника, ООО "РКК капитал", ООО "Виакард" в судебном заседании суда округа поддержали кассационную жалобу по изложенным в ней доводам, а представитель ООО "Татнефть-АЗС-Запад" против удовлетворения кассационной жалобы возражал.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не препятствует рассмотрению кассационной жалобы в их отсутствие.

Изучив доводы кассационной жалобы и возражений на нее, выслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, явившихся в судебное заседание, исследовав материалы дела, проверив, в порядке статей 284, 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судами норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в обжалуемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, суд кассационной инстанции приходит к следующим выводам.

Согласно статье 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статье 32 Закона о банкротстве дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

В соответствии со статьей 61.1 Закона о банкротстве, сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

Как следует из материалов дела и установлено судами, между ООО "Терминал Сервис" (покупатель) и ООО "Татнефть-АЗС-Запад" (поставщик) заключен договор поставки от 26.05.2014 N 7/10/ПК/ТС-20140527/2, по которому в период с 07.02.2018 по 07.08.2018 должником в пользу ответчика было перечислено 179 650 000 руб.

Обращаясь в суд с настоящим заявлением, общество "Виакард" указывало, что действия должника по перечислению ответчику денежных средств являются недействительными сделками по основаниям статьи 61.3 закон о банкротстве, как совершенные с предпочтительным удовлетворением требований одного кредитора перед остальными кредиторами.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суды установили, что в период процедуры наблюдения арбитражным управляющим Гулиевым М.М. был проведен анализ финансового состояния должника по состоянию на 23.05.2019, им составлено заключение о наличии (отсутствии) оснований для оспаривания сделок должника, которые в составе отчета о результатах проведения процедуры наблюдения представлены на ознакомление кредиторам и приняты во внимание на первом собрании кредиторов 30.05.2019.

Из указанного заключения судами сделан вывод о том, что в период наличия признаков банкротства между должником и ответчиком заключен договор поставки от 26.05.2014 N 7/10/ПК/ТС-20140527/2, по которому в период с 07.02.2018 по 07.08.2018 должником в пользу ООО "Татнефть-АЗС-Запад" перечислены денежные средства в размере 179 650 000 рублей.

Оценив подготовленный арбитражным управляющим анализ финансового состояния должника, суды указали, что из него не следует, что должник на протяжении всего спорного периода отвечал признакам неплатежеспособности и недостаточности имущества.

Исходя из условий оплаты договора, суды установили, что у ООО "ТН-АЗС-Запад" никогда в течение срока действия договора поставки не было и не могло возникнуть сомнений в платежеспособности должника, поскольку без предварительной оплаты поставляемого товара обязательство по его поставке у поставщика не возникает.

Суды также указали, сам по себе факт наличия кредиторской задолженности у должника перед третьими лицами на момент совершения спорных платежей, а также значительная балансовая стоимость отчуждаемого имущества признаком неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества не является.

Судами установлено, что всего по указанному договору ООО "Татнефть-АЗС-Запад" отгружены нефтепродукты держателям топливных карт на АЗС (произведена заправка автомобилей клиентов) на общую сумму 1 118 490 000 руб., за оспариваемый период с 07.08.2015 по 07.08.2018 отгружены нефтепродукты на общую сумму 1 047 550 000 рублей, что подтверждается актом сверки, реестром платежей, сменными отчетами и чеками, товарными накладными, товар полностью оплачен покупателем.

Апелляционный суд также обратил внимание, что деятельность должника сводилась к приему денежных средств от покупателей и перечислению их на АЗС. Клиенты должника, исходя из условий соглашения, вправе были рассчитывать на получение топлива на АЗС, исходя из предоплаченной суммы.

Кроме того, судами установлено, что расчеты по договору поставки производились должником своевременно по предоплате, ООО "ТН-АЗС-Запад" не имело оснований предполагать об отсутствии у должника денежных средств и признаков неплатежеспособности, а также то, что оспариваемые перечисления являлись встречным исполнением по договору поставки, что указывает на реальность договора поставки и на его равноценность.

Доказательств как фактической, так и юридической аффилированности должника и ответчика судами не установлено.

Судами также указано, что по операциям обслуживания в процессинговой системе "Виакард" заявитель получал прибыль, в том числе, от операций, совершаемых в рамках договора поставки от 26.05.2014 N 7/10/ПК/ТС-20140527/2 между ООО "Терминал Сервис" и ООО "ТН-АЗС-Запад", при этом в постановлении Тринадцатого арбитражного апелляционного суда по делу N А56-92673/2016 указано, что 03.04.2014 между ООО "Терминал-Сервис" (Заказчик по договору) и ООО "Виакард" (Исполнитель по договору) заключен договор N ПТ0314/1, по условиям которого исполнитель принял на себя обязательства по установке терминалов и оказания услуг процессинга (услуги по информационно-технологическому обеспечению транзакций в связи с учетом отпускаемого Заказчику, либо лицам, с которыми Заказчик вступил в договорные отношения, топлива с использованием специализированных карт, а также приобретения такими лицами иных товаров и услуг с использованием карт).

01.09.2014, 27.10.2015 сторонами заключены дополнительные соглашения к договору, согласно которым сторонами согласован порядок расчета вознаграждения исполнителя в процентном отношении от суммы транзакций. 31.10.2016 ответчик (ООО "Терминал Сервис") в одностороннем порядке уведомил руководителей АЗС о прекращении приема топливных карт и отпуск нефтепродуктов через терминальное оборудование истца (ООО "Виакард"), установленное на АЗС с 23 часов 59 минут 31.10.2016 (уведомление от 31.10.2016 N 252 л.д. 84 т. 1). С 01.11.2016 произведено отключение терминалов и снятие их с АЗС".

Таким образом, суды пришли к выводу, что заявитель был осведомлен о фактах реального исполнения сделок со стороны ООО "ТН-АЗС-Запад" и ООО "Терминал Сервис".

Принимая во внимание указанное, суды первой и апелляционной инстанции пришли к выводу, что оспариваемые перечисления являются реальными, возмездными, осуществлены в рамках обычной хозяйственной деятельности должника и ответчика, доказательства неравноценности встречного предоставления, а также доказательства осведомленности ответчика о наличии признаков неплатежеспособности заявителем в материалы дела не представлены, в связи с чем отсутствует основания для признания спорных перечислений недействительными на основании статьи 61.3 Закона о банкротстве.

Между тем, судами не было учтено следующее.

Согласно условиям договора поставки, заключенного между должником (покупателем) и ответчиком (поставщиком), поставщик обязуется передать покупателю в собственность нефтепродукты, а покупатель, в свою очередь, обязуется принять нефтепродукты и оплатить их.

По условиям договора, отгрузка нефтепродуктов осуществляется путем отпуска нефтепродуктов в пользу держателей топливных карт, предъявляемых на АЗС, в объемах и по маркам топлива, которые были заказаны держателями карт и авторизованы покупателем.

Факт отгрузки нефтепродуктов фиксируется в электронной системе учета данных, которая производит валидацию отпуска топлива при предъявлении карты и собирает сведения с установленных на АЗС терминалов о совершенных транзакциях.

Соответственно, для наличия возможности отпуска нефтепродуктов в пользу держателей карт ответчик должен был располагать соответствующим терминальным оборудованием с установленным программным обеспечением, позволяющим принимать конкретные карты должника и обслуживать производимые транзакции.

Судами установлено, что в спорный период прием топливных карт, их валидацию и учет совершаемых транзакций обеспечивало непосредственно ООО "Виакард", которое устанавливало на АЗС собственные терминалы и располагало специализированным программным обеспечением - процессинговой системой "VIACARD".

Между тем, вступившим в законную силу судебным актом - постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 11.07.2018 по делу N А56-92673/16 были установлены обстоятельства прекращения правоотношений по оказанию процессинговых услуг между ООО "Виакард" и должником, 31.10.2016 договор процессинга от 03.04.2014 расторгнут в одностороннем порядке, а 01.11.2016 было произведено отключение терминалов, а также их демонтаж с АЗС.

Как следствие, с указанной даты должник был лишен возможности использовать процессинговую систему общества "Виакард", а последнее, в свою очередь, оказывать должнику какие-либо услуги.

При этом сам по себе факт возможного использования ООО "Татнефть-АЗС-Запад" удерживаемого терминального оборудования и ведение хозяйственной деятельности не подтверждает реальность взаимоотношений с должником, поскольку существование возможности исполнения договора должно определяться непосредственно к должнику, который не располагал программно-аппаратным комплексом и утратил возможность обслуживания у прежнего оператора процессингового центра.

Вместе с тем, суд округа также не может согласиться с выводами судов об отсутствии в спорный период признаков неплатежеспособности должника и заинтересованности общества "Татнефть-АЗС-Запад".

Рассматривая вопрос о наличии обстоятельств неплатежеспособности должника, суды не приняли во внимание, что в предшествующих обособленных спорах в рамках настоящего дела о банкротстве уже было установлено, что должник, начиная с 2014 года отвечал признакам неплатежеспособности.

В частности, судами были установлены обстоятельства, позволяющие сделать вывод о неплатежеспособности должника в спорный период.

Так, в период процедуры наблюдения арбитражным управляющим Гулиевым М.М. проведен анализ финансового состояния должника по состоянию на 23.05.2019, а также составлено заключение о наличии (отсутствии) оснований для оспаривания сделок должника.

По итогам проведенного анализа арбитражным управляющим должника управляющим был сделан вывод о том, что должник в течение всего анализируемого периода не имел оборотных средств для ведения хозяйственной деятельности и своевременного погашения срочных обязательств, в связи с чем баланс предприятия имел неудовлетворительную структуру во всем проверяемом периоде, а предприятие являлось неплатежеспособным, стоимости имущества было недостаточно для исполнения денежных обязательств должника в полном объеме перед кредиторами на протяжении всего существования должника.

При этом арбитражным управляющим Гулиевым М.М. в анализе финансового состояния указывается на то, что анализ финансовых показателей проводился по состоянию на 01.01.2018, в том числе, по сравнению с положением на 01.01.2016.

Проводя анализ абсолютной ликвидности, коэффициент которой показывает, какая часть краткосрочных обязательств может быть погашена немедленно, арбитражный управляющий пришел к выводу, что значение коэффициента за период с 01.01.2015 по 01.01.2019 снизилось с 0,036 до нуля (когда нормальным значением является не менее 0,2). При этом из представленного графика следует, что по состоянию на 01.01.2018 данный коэффициент составлял 0,001, на 01.01.2017 - 0,036, на 01.01.2016 - 0,052, на 01.01.2015 - 0,052.

Проводя анализ текущей ликвидности, коэффициент которой показывает обеспеченность организации оборотными средствами для ведения хозяйственной деятельности и своевременного погашения обязательств, арбитражный управляющий пришел к выводу, что значение коэффициента за период с 01.01.2015 по 01.01.2019 снизилось на 0,108 и составило 0,211 (когда нормальным значением является не менее 2). При этом из представленного графика следует, что по состоянию на 01.01.2018 данный коэффициент составлял 0,221, на 01.01.2017 - 0,271, на 01.01.2016 - 0,339, на 01.01.2015 - 0,319.

То есть, в случае реализации своих ликвидных активов по балансовой стоимости должник был в состоянии выполнить текущие обязательства по состоянию на 01.01.2015 лишь на 31,9 %, на 01.01.2019 - на 21,1 %.

Проводя анализ обеспеченности обязательств должника его активами, который характеризует величину активов должника на единицу долга, арбитражный управляющий пришел к выводу, что значение коэффициента за период с 01.01.2015 по 01.01.2019 снизилось на 0,151 и составило 0,171 (когда нормальным значением является не менее 1).

При этом из представленного графика следует, что по состоянию на 01.01.2018 данный коэффициент составлял 0,194, на 01.01.2017 - 0,207, на 01.01.2016 - 0,341, на 01.01.2015 - 0,322.

То есть, должник в случае реализации своих ликвидных активов по балансовой стоимости должник был в состоянии выполнить обязательства по состоянию на 01.01.2015 лишь на 32,2 %, на 01.01.2019 - на 17,1 %.

Аналогичные выводы сделаны арбитражным управляющим при анализе коэффициентов автономии (финансовой независимости), обеспеченности собственными оборотными средствами.

Таким образом, вопреки выводам судов, как указывает кассатор, согласно анализу финансового состояния должника, последний на протяжении всего периода деятельности (с 01.01.2015 по 01.01.2019) обладал признаками неплатежеспособности и недостаточности имущества.

Также судом не принято во внимание, что несмотря на тот факт, что должник участвовал в государственных закупках, и в период с 01.01.2015 по 15.10.2018 должником было заключено десять контрактов, данные сведения не могут являться доказательством соответствия должника признаку платежеспособности в указанный период времени, в оспариваемый период должником был заключено всего лишь один контракт на сумму 495 117 руб.

Кроме того, в анализе финансового состояния арбитражным управляющим было установлено наличие кредиторской задолженности, которая в период с 2015 по 2019 составляла от 57,704 % до 219,584 % от стоимости активов должника, что также свидетельствует о неплатежеспособности должника в исследуемый период.

При подаче заявления о собственной несостоятельности должник предоставлял в материалы дела справку по состоянию на 24.07.2018, согласно которой у должника имеется задолженность на общую сумму 195 378 295,25 руб.

Арбитражным управляющим Гулиевым М.М. была проведена инвентаризация имущества должника, по итогам которой было установлено наличие у должника кредиторской задолженности на общую сумму 330 606 049,23 руб. перед 82 кредиторами, в том числе перед бюджетом.

При этом вывод суда о том, что задолженность должника перед обществом "Виакард" возникла на дату принятия постановления Тринадцатого арбитражного апелляционного суда по делу N А56-92673/16 не соответствует фактическим обстоятельствам дела N А56-92673/16, предметом рассмотрения которого являлся вопрос о взыскании задолженности за оказание услуг в 2016 году.

Следовательно, задолженность должника перед кредитором сформировалась еще в 2016 году.

В соответствии со статьей 2 Закона о банкротстве под неплатежеспособностью понимается прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств.

При этом недостаточность денежных средств предполагается, если не доказано иное.

Под недостаточностью имущества понимается превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника.

В связи с этим, суд мог прийти к иным выводам только в случае, если бы ответчик предоставил достаточные доказательства, опровергающие выводы анализа финансового состояния должника.

Таким образом, вывод судов о том, что в спорный период должник не отвечал признакам неплатежеспособности и недостаточности имущества, не соответствует фактическим обстоятельствам дела и принятым в рамках настоящего дела о банкротстве судебным актам, выводы которых поддержаны судом округа, в том числе в постановлении Арбитражного суда Московского округа от 07.06.2021, из которого следует, что начиная с 2014 года должник являлся неплатежеспособным, а имеющегося у него имущества было недостаточно для удовлетворения требований его кредиторов.

При рассмотрении обособленного спора о включении требований общества с ограниченной ответственностью "М10-Ойл" (далее - ООО "М10-Ойл") в реестр требований кредиторов должника было установлено, что в период с 2014 по 2018 годы между должником и ООО "М10-Ойл" была организована система корпоративных взаиморасчетов, при которой стороны ежемесячно составляли товарные накладные, счета-фактуры и прочую первичную документацию, однако, в действительности фактической поставки нефтепродуктов не производилось, помещения в субаренду не предоставлялись, а оформляемая документация прикрывала корпоративные отношения сторон, в рамках которых общество "М10-Ойл" получило 120 836 439,99 руб.

Вместе с тем, в рамках рассмотрения названного обособленного спора суды также пришли к выводу о ничтожности заключенных между должником (арендатором) и обществом "М10-Ойл" (арендодателем) договоров субаренды от 12.11.2015 и от 01.10.2016.

Указанные обстоятельства не были должным образом оценены судом первой инстанции, вследствие чего суды ошибочно исходили из того, что должник находился в обычной ситуации ведения предпринимательской деятельности.

Кроме того, при рассмотрении спора приводились доводы об общности экономических интересов, позволяющих согласованно составлять первичную документацию, а также совершать внутренние корпоративные взаиморасчеты под прикрытием гражданско-правовых сделок.

По смыслу пункта 1 статьи 19 Закона о банкротстве, к заинтересованным лицам должника относятся лица, которые входят с ним в одну группу лиц, либо являются по отношению к нему аффилированными.

Таким образом, критерии выявления заинтересованности в делах о несостоятельности через включение в текст закона соответствующей отсылки сходны с соответствующими критериями, установленными антимонопольным законодательством.

При этом согласно позиции, изложенной в определении Верховного суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической.

Второй из названных механизмов, по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках", не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

При представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства.

В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

При применении повышенного стандарта доказывания, оспариваемая сделка может быть признана реальной только в случае предоставления исчерпывающих доказательств, подтверждающих исполнение обязательств ответчика в полном объеме.

В пункте 10 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)" разъяснено, что, исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов, по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной, совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов.

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны.

Если совершение сделки нарушает запрет, установленный пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.3 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в отношении отдельного кредитора или иного лица, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка влечет или может повлечь за собой оказание предпочтения одному из кредиторов перед другими кредиторами в отношении удовлетворения требований.

Согласно пункту 2 статьи 61.3 Закона о банкротстве сделка, указанная в пункте 1 настоящей статьи, может быть признана арбитражным судом недействительной, если она совершена после принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом или в течение одного месяца до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом.

В силу пункта 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве сделка, указанная в пункте 1 настоящей статьи и совершенная должником в течение шести месяцев до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом, может быть признана арбитражным судом недействительной, если в наличии имеются условия, предусмотренные абзацами вторым и третьим пункта 1 настоящей статьи, или если установлено, что кредитору или иному лицу, в отношении которого совершена такая сделка, было известно о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества либо об обстоятельствах, которые позволяют сделать вывод о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Предполагается, что заинтересованное лицо знало о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества, если не доказано обратное.

Согласно правовой позиции, изложенной в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056(6) и от 11.09.2017 N 301-ЭС17-4784, если стороны дела действительно являются аффилированными, именно заявитель требования (ответчик) должен исключить разумные сомнения в реальности долга, поскольку общность экономических интересов, в том числе повышает вероятность представления кредитором внешне безупречных доказательств исполнения по существу фиктивной сделки с противоправной целью последующего распределения конкурсной массы в пользу "дружественного" кредитора и уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю кредиторов независимых, что не отвечает стандартам добросовестного осуществления прав.

Следует учесть, что конкурирующий кредитор не является стороной сделки, в силу чего объективно ограничен в возможности доказывания необоснованности требования другого кредитора.

Поэтому, предъявление к конкурирующему кредитору высокого стандарта доказывания привело бы к неравенству таких кредиторов.

В данном случае достаточно подтвердить существенность сомнений в наличии долга.

Напротив, стороны сделки не лишены возможности представить в суд как прямые, так и косвенные доказательства, опровергающие сомнения в реальности ее исполнения.

Поэтому, при наличии убедительных доводов и доказательств мнимости сделки бремя доказывания обратного возлагается в данном споре на ответчика.

Аналогичная правовая позиция отражена в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.05.2014 N 1446/14.

Данная позиция применима и при рассмотрении обособленных споров об оспаривании сделок, поскольку сделка между аффилированными лицами могла заключаться в целях прикрытия корпоративных взаиморасчетов либо вывода активов из имущественной сферы должника.

Вопреки изложенному, суды при рассмотрении настоящего спора не применили повышенный стандарт доказывания и необоснованно возложили бремя доказывания на кредитора, в то время как при установленных обстоятельствах именно ответчик должен был исключить все разумные сомнения в реальности отношений сторон.

Поскольку в рамках настоящего обособленного спора суды пришли к выводу о том, что должник являлся неплатёжеспособным оспариваемый период, то доводы кредитора о заинтересованности ответчика остались за пределами исследования судов первой и апелляционной инстанции.

Вместе с тем его подтверждение (опровержение) является существенным обстоятельством для признания спорных перечислений недействительными в силу статьи 61.3 Закона о банкротстве, поскольку в силу абзаца второго пункта 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве предполагается, что заинтересованное лицо знало о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества, если не доказано обратное.

Кроме того, выводы судов о доказанности факта исполнения договора не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Так, исходя из условий договора поставки от 26.05.2014 N 7/10/ПК/ТС-20140527/2, поставка нефтепродуктов должна производиться на АЗС при использовании установленного терминального оборудования и процессинговой системы, которые обеспечивают прием топливных карт контрагентов должника и отпуск нефтепродуктов.

Поставка нефтепродуктов осуществляется путем их отпуска на АЗС держателям карт в объемах и по маркам топлива, которые были заказаны держателями карт и авторизованы покупателем.

Приемка нефтепродуктов по количеству осуществляется исходя из данных, которые формируются процессинговым центом в момент отпуска нефтепродуктов держателям карт, указываются в чеках терминала и поступают в электронном виде покупателю.

Соответственно, формируемые с использованием оборудования и программного обеспечения документы в момент отпуска нефтепродуктов (а именно, чеки терминалов, сменные отчеты АЗС, данные процессинговой системы с оборотами по топливным картам, сводный отчет по обслуживанию карт из процессинговой системы) являются первичными документами по отношению к заключенному договору, на основании которых должна составляться бухгалтерская документация.

Бухгалтерская документация согласно договору корректируются по итогам фактической отгрузки нефтепродуктов.

Таким образом, для подтверждения реальности поставки нефтепродуктов ответчику надлежало подтвердить наличие оборудования и программного обеспечения, необходимых для обеспечения отпуска топлива, а также их применения для отгрузки нефтепродуктов именно в пользу должника.

С учетом изложенного, достаточным доказательством, подтверждающим фактическую поставку товара, является совокупность первичных сведений, получаемых из чеков терминала, сменных отчетов по АЗС и отчетов по процессинговой системе, тогда как товарные накладные оформляются не по факту каждой поставки, а по итогу каждого месяца, при том, что сведения товарной накладной могут корректироваться на основании исходной документации.

Бухгалтерские документы (товарные накладные, акты сверок, бухгалтерская отчетность) не могут считаться надлежащим и достаточным доказательством поставки товара в объеме, отраженном в товарных накладных, так как условиями договора предусматривается, что товарные накладные составляются ежемесячно и корректируются исходной документацией, фиксирующей факт и дату реального отпуска топлива (соответственно, перехода права собственности): чеками терминалов, сменными отчетами по АЗС.

При рассмотрении настоящего обособленного спора суды указали, что товарные накладные являются достаточными доказательствами реальности хозяйственных операций.

Однако, указанный вывод справедлив для споров, в которых рассматриваются иные вопросы ведения хозяйственной деятельности юридических лиц и при применении иного стандарта доказывания.

Тем самым, выводы судов о достаточности доказательства поставки товарной накладной противоречат положениям о применении повышенного стандарта доказывания в делах о банкротстве, согласно которому, товарные накладные, бухгалтерская и налоговая документация не могут являться достаточным доказательством реальности сделки.

В подтверждение данной документации ответчиком не представлено чеков терминалов, сменных отчетов по АЗС, отчетов из процессинговой системы, подтверждающих поставки топлива в указанный период на спорную сумму.

Судами установлено, что ООО "Татнефть-АЗС-Запад" в обоснование реальности поставок топлива представило акт сверки взаимных расчетов за период с 01.01.2014 по 27.12.2020, одну товарную накладную на сумму 45 086 735,37 руб., копию одного чека терминала на сумму 22 825,92 руб.

Вместе с тем судами не учтено, что представленные ответчиком товарные накладные представлены лишь на сумму 45 086 735,37 руб., в то время как в настоящем случае оспариваются платежи на общую сумму 179 650 000 руб.

Представленные в материалы дела документы, поименованные как сменные отчеты, содержат сведения о совершении операций на общую сумму 22 825,92 руб.

Тем самым, в материалы дела ответчиком представлены только бухгалтерская и финансовая документация, которая в отсутствие первичной документации (чеки терминалов, выписка из процессинговой системы, сменные отчеты по АЗС) не может являться надлежащим доказательством реальности сделки.

Суд округа также не может согласиться с выводами судов нижестоящих инстанций о пропуске срока исковой давности обществом "Виакард", поскольку они основаны на неправильном применении норм права.

Исходя из разъяснений, изложенных в пункте 30 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", заявление об оспаривании сделки на основании статей 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве может быть подано только в процедурах внешнего управления или конкурсного производства.

Датой введения процедуры конкурсного производства по настоящему делу является 02.10.2019.

Следовательно, общество "Виакард" имело возможность обратиться с заявлением о признании недействительной сделки, совершенной между должником и третьим лицом, в течение одного года с момента открытия процедуры конкурсного производства, то есть до 02.10.2020 включительно.

Из материалов дела следует, что заявление кредитора поступило через систему "Мой Арбитр" 02.10.2020.

Исходя из изложенного, кассатор обоснованно указывает, что им не был пропущен годичный срок на оспаривание сделок должника по специальным основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве. Кроме того, учитывая, что общество "Виакард" ссылалось и на обстоятельства недействительности сделки по общим основаниям, то судом подлежит применению статья 196 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которой, общий срок исковой давности составляет три года, который также не был пропущен кредитором.

Кроме того, из доводов кассационной жалобы следует, что суды первой и апелляционной инстанции не исследовали и не оценили следующие доводы кредитора (помимо вышеуказанных) о том, что задолженность должника перед ООО "Виакард" сформировалась с сентября 2016 года; в 2014 году должником получен убыток в размере 30 154 000 руб., в 2015 году - 29 207 000 руб., в 2016 году - 40 593 000 руб., в 2017 году - 36 705 000 руб., в 2018 году - 50 563 000 руб.; ответчик исполнил поручение генерального директора ООО "Терминал Сервис" и незаконно изъял 110 терминалов кредитора ООО "Виакард", передав их должнику, также разместил на собственных АЗС терминалы кредитора ООО "Виакард", незаконно изъятые должником, скрыл от ареста терминальное оборудование; правоохранительными органами изъят скрываемый ответчиком терминал, не учтены опросы правоохранительными органами кассиров АЗС; терминальное оборудование было отчуждено должником по договору залога 02.04.2018, однако продолжало оставаться на АЗС и числилось за должником до 31.05.2018; терминальное оборудование было повторно установлено на АЗС ответчика от "зеркального общества" должника - ООО "Трэк Сервис", с которым ответчик перезаключил договор на поставку; ответчик участвовал в переводе деятельности должника на вновь учрежденное ООО "Трэк Сервис"; решением по делу N А56-92673/2016 опровергается довод ответчика о том, что в спорный период ООО "Виакард" обслуживал транзакции по отпуску топлива.

Поскольку фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судами на основании не полного и не всестороннего исследования имеющихся в деле доказательств, суд кассационной инстанции лишен возможности принять новый судебный акт.

Допущенные нарушения могут быть устранены только при повторном рассмотрении дела в суде первой инстанции.

В соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, по результатам рассмотрения кассационной жалобы арбитражный суд кассационной инстанции вправе отменить обжалуемый акт суда первой инстанции и (или) постановление суда апелляционной инстанции полностью или в части и направить дело на новое рассмотрение в соответствующий арбитражный суд, решение, постановление которого отменено или изменено.

Учитывая, что выводы судебных инстанций сделаны по неполно установленным фактическим обстоятельствам дела, без исследования и надлежащей оценки в совокупности всех доказательств, имеющих значение для правильного разрешения спора, судебная коллегия приходит к выводу об отмене обжалованных судебных актов и передаче дела на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

Нарушений норм процессуального права, являющихся, в силу части 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, безусловным основанием для отмены судебного акта, не установлено.

При новом рассмотрении, суду следует учесть изложенное, а также правильно установить фактические обстоятельства дела, дать надлежащую оценку вышеизложенным доводам, всесторонне, полно и объективно, с учетом имеющихся в деле доказательств и доводов лиц, участвующих в деле, с учетом установления всех фактических обстоятельств, исходя из подлежащих применению норм материального права, учесть обстоятельства, уже установленные ранее вступившими в законную силу судебными актами, принять законный, обоснованный и мотивированный судебный акт.

Руководствуясь статьями 284-289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Московского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда города Москвы от 15.02.2021, постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 25.05.2021 по делу N А40-168513/2018 отменить, обособленный спор направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья

В.Л. Перунова

Судьи

Д.В. Каменецкий Л.В. Михайлова