Постановление Арбитражного суда Московского округа от 30 июня 2023 г. N Ф05-12825/23 по делу N А40-243798/2021

Москва

30 июня 2023 г.

Дело N А40-243798/21

Резолютивная часть постановления оглашена 26 июня 2023 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 30 июня 2023 года.

Арбитражный суд Московского округа в составе:

председательствующего-судьи Тарасова Н.Н.,

судей Кручининой Н.А., Перуновой В.Л.,

при участии в судебном заседании:

от временного управляющего закрытого акционерного общества "Голлард" - Зенина В.А. по доверенности от 10.10.2022;

рассмотрев в судебном заседании кассационную жалобу

индивидуального предпринимателя Иванова А.Н.

на определение Арбитражного суда города Москвы от 20.01.2023,

на постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 12.04.2023

об отказе во включении требований в реестр требований кредиторов должника

в рамках рассмотрения дела о признании несостоятельным (банкротом) закрытого акционерного общества "Голлард",

УСТАНОВИЛ:

определением Арбитражного суда города Москвы от 22.07.2022 в отношении закрытого акционерного общества "Голлард" (далее - должника) была введена процедура наблюдения, временным управляющим должника утвержден Заплава В.Х.

В Арбитражный суд города Москвы поступило заявление индивидуального предпринимателя Иванова А.Н. (далее - предпринимателя) о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 1 410 970 231,20 руб., в удовлетворении которого обжалуемым определением Арбитражного суда города Москвы от 20.01.2023, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 12.04.2023, было отказано.

Не согласившись с принятыми судебными актами, предприниматель обратился в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой, указывая на неправильное применение судами норм материального и процессуального права и неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения данного дела, просит удовлетворить кассационную жалобу, обжалуемые определение и постановление отменить, принять новый судебный акт об удовлетворении заявленных требований.

Заявитель кассационной жалобы своими процессуальными правами распорядился самостоятельно, явку своего представителя в судебное заседание не обеспечил, доводы кассационной жалобы не поддержал.

В судебном заседании представитель временного управляющего должника просил суд обжалуемые судебные акты оставить без изменения, ссылаясь на их законность и обоснованность, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что, в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не препятствует рассмотрению кассационной жалобы в их отсутствие.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ), информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Изучив материалы дела, выслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, явившихся в судебное заседание, обсудив доводы кассационной жалобы и возражений относительно нее, проверив в порядке статей 286, 287 и 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации законность обжалованных судебных актов, судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит оснований для отмены определения и постановления по доводам кассационной жалобы.

Согласно статье 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

В силу статьи 100 Закона о банкротстве, проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны.

При этом, необходимо иметь в виду, что целью проверки обоснованности требований является недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников).

Исходя из правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" (далее - постановления от 22.06.2012 N 35), в силу пунктов 3-5 статьи 71 и пунктов 3-5 статьи 100 Закона о банкротстве, проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны.

При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Как усматривается из материалов дела и было установлено судом первой инстанции, между публичным акционерным обществом "Совкомбанк" (займодавцем) (далее - банком) и закрытым акционерным обществом "Российская корпорация средств связи" (заемщиком) (далее - обществом) был заключен кредитный договор от 23.07.2019 N КЛ-2112-КС/00-2112-19, обязательства по которому обеспечивалось поручительством, в том числе и поручительством должника по договору от 23.07.2019.

Между банком и Компанией с ограниченной ответственностью Эконфлекс инвестментс лимитед (далее - компанией) был заключен договор ипотеки от 23.07.2019 N ДИКЛ-2112-КС/00-2112-19, в соответствии с условиями которого в залог банку было передано нежилое здание и права аренды на земельный участок, находящиеся по адресу: Москва, ул. 2-я Звенигородская, д. 13, стр. 40.

Залоговая стоимость здания была определена в размере 294 000 000 руб.

Между банком (цедентом) и обществом с ограниченной ответственностью "Основа" (цессионарием) (далее - обществом) было заключено соглашение от 21.10.2020 об уступке права требования, по условиям которого цедент уступил цессионарию все права и обязанности по кредитному договору, а также все права и обязанности по договорам, заключенным во исполнение его обеспечения.

Цена соглашения об уступке права требования составила 469 000 000 руб.

Впоследствии банк был заменен на правопреемника - общество.

Между обществом и компанией было заключено соглашение от 28.12.2020 об отступном к договору поручительства от 23.07.2019 N 5ДП-КЛ2112-КС/00-2112-19 и договору ипотеки от 23.07.2019 N ДИ-КЛ-2112-КС/00-2112-19, в соответствии с условиями которого компания в счет исполнения своих обязанностей по вышеуказанным договорам предоставила обществу отступное в виде принадлежащего ему здания по цене 616 800 000 руб.

Впоследствии общество было заменено на правопреемника - компанию.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 01.07.2021 по делу N А40-53334/20 в пользу компании с поручителей, в том числе и с должника, в солидарном порядке была взыскана задолженность в размере 804 476 920,92 руб., из которой: 450 000 000 руб. - основной долг; 66 587 671,23 руб. - проценты за пользование кредитом по состоянию на 05.03.2021; 3 459 067,11 руб. - комиссия; 311 430 182,58 руб. - неустойка по состоянию на 05.03.2021.

Впоследствии 01.04.2022 между компанией (цедентом) и предпринимателем (цессионарием) был заключен договор об уступке прав требований (цессии), согласно условиям которого к предпринимателю перешли права требования к заемщику и некоторым поручителям, подтвержденные решением Арбитражного суда города Москвы от 01.07.2021 по делу N А40-53334/20.

Обращаясь за судебной защитой, предприниматель указывал, что подтвержденная указанным судебным актом задолженность не погашена.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции исходил из следующего.

Как неоднократно указывал Верховный Суд Российской Федерации в своих определениях, нахождение ответчика в статусе банкротящегося лица с высокой степенью вероятности может свидетельствовать о том, что денежных средств для погашения долга перед всеми кредиторами недостаточно.

Поэтому, в случае признания каждого нового требования обоснованным, доля удовлетворения требований этих кредиторов снижается, в связи с чем, они объективно заинтересованы, чтобы в реестр включалась только реально существующая задолженность.

Этим объясняется установление в делах о банкротстве повышенного стандарта доказывания при рассмотрении заявления кредитора о включении в реестр, то есть, установление обязанности суда проводить более тщательную проверку обоснованности требований по сравнению с обычным общеисковым гражданским процессом.

На практике это означает, что суды должны проверять не только формальное соблюдение внешних атрибутов документов, которыми кредиторы подтверждают обоснованность своих требований, но и оценивать разумные доводы и доказательства (в том числе косвенные как в отдельности, так и в совокупности), указывающие на пороки сделок, цепочек сделок (мнимость, притворность и т.п.) или иных источников формирования задолженности.

В настоящем случае, судами правомерно принято во внимание, что общество, а также поручители по его кредитным обязательствам - должник, компания, закрытое акционерное общество "Атлантис комьюникейшнз", общества с ограниченной ответственностью "Каскад 24" и "Торговый дом Атлантис", а также физическое лицо - Мельник Е.Н. являются аффилированными лицами.

Так, отметили суды, Мельник Е.Н. является учредителем должника и владельцем 100 % акций; учредителем, генеральным директором с 15.07.2022, а также владельцем 100 % акций закрытое акционерное общество "Атлантис комьюникешнз"; генеральным директором общества с ограниченной ответственностью "Торговый дом Атлантис" с 05.03.2019; владельцем 100 % долей общества с ограниченной ответственностью "Каскад 24" с 21.06.2010; президентом самого общества, а также, через должника, его бенефициарным владельцем.

В свою очередь, должник владеет 74,9 % акций общества.

Закрытое акционерное общество "Атлантис комьюникешнз" владеет 52 % долей общества с ограниченной ответственностью "Торговый дом Атлантис" с 31.07.2009, долей которого в размере 48 % владеет должник.

Судами также учтено, что компания зарегистрирована в иностранной юрисдикции (Республика Кипр), как следствие, информация об участниках и бенефициарах этого юридического лица является ограниченной в силу законодательства иностранного государства и недоступной для анализа иным участникам хозяйственной деятельности.

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической.

Второй из названных механизмов, по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции ограничении монополистической деятельности на товарных рынках", не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

Согласно сложившейся судебной практике, наличие корпоративных либо иных связей между поручителем (залогодателем) и должником объясняет мотивы совершения обеспечительных сделок (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.02.2014 N 14510/13).

Судом первой инстанции сделан вывод о том, что признаки фактической аффилированности должника и компании усматриваются как в связи с заключением договоров поручительства, так и в исполнении обязательства перед обществом с ограниченной ответственностью "Основа".

О наличии аффилированности также свидетельствует поведение вышеуказанных лиц, не соответствующее обычному хозяйственном обороту, поскольку договор поручительства от 23.07.2019 заключен в момент неплатёжеспособности должника, а также основного заемщика - ЗАО "РКСС".

В связи с совпадением интересов аффилированных лиц, входящих в одну группу, компания не использовала процедуру принудительного исполнения решения Арбитражного суда города Москвы от 01.07.2021 по делу N А40-53334/20, тогда как был получен исполнительный лист, что явно свидетельствует об отсутствии намерения получить взыскание с должника и иных обязанных лиц.

Фактическая аффилированность также подтверждается регистрацией филиала компании по одному адресу с компаниями ООО "Каскад 24" и ООО "Торговый дом Атлантис".

Верховный Суд Российской Федерации в определении N 307-ЭС20-19667 от 08.07.2021 указал, что в ситуации, когда возражающие кредиторы ссылаются на аффилированность должника с заявителем, а информация об участниках (или их материнских компаниях) последнего ограничена сведениями об иностранном юридическом лице, на такого заявителя в целях опровержения компрометирующих его доводов возлагается обязанность раскрыть своих реальных бенефициаров. При уклонении от исполнения этой обязанности заинтересованность сторон сделки следует считать доказанной.

В отсутствие сведений о бенефициарах компании, совокупность вышеизложенных доказательств является достаточной для подтверждения аффилированности компании с заемщиком и сопоручителями.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 04.10.2018 N 305-ЭС18-9321, в ситуации, когда одно лицо, входящее в группу компаний, получает кредитные средства, а другие лица, входящие в ту же группу, объединенные с заемщиком общими экономическими интересами, контролируемые одним и тем же конечным бенефициаром, предоставляют обеспечение в момент получения финансирования, зная об обеспечительных обязательствах внутри группы, предполагается, что соответствующее обеспечение направлено на пропорциональное распределение риска дефолта заемщика между всеми членами такой группы компаний вне зависимости от того, как оформлено обеспечение (одним документом либо разными), что позволяет квалифицировать подобное обеспечение как совместное обеспечение.

По общему правилу, суд квалифицирует поручительство нескольких лиц как совместное, если будет установлено наличие соответствующего волеизъявления указанных лиц, направленного именно на совместное обеспечение обязательства, тогда как аффилированность лиц, предоставивших поручительство, презюмирует совместный характер такого поручительства.

Бремя опровержения названной презумпции лежит на самих поручителях.

В силу пункта 3 статьи 363 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), лица, совместно давшие поручительство (сопоручители), отвечают перед кредитором солидарно, если иное не предусмотрено договором поручительства.

В пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.12.2020 N 45 "О некоторых вопросах разрешения споров о поручительстве" (далее - постановления от 24.12.2020 N 45) разъяснено, что, согласно пункту 3 статьи 363 ГК РФ, поручительство является совместным, если установлена воля поручителей распределить в отношениях между собой последствия неисполнения основного обязательства должником (далее - сопоручители).

Пока не доказано иное, о совместном поручительстве свидетельствуют, в частности, указание в договоре (договорах) поручительства на его совместный характер, содержащиеся в договорах поручительства условия о распределении ответственности по обязательству должника между поручителями, а также заключение договоров поручительства с аффилированными лицами.

В соответствии с положениями статьи 9 Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции", основной заемщик и поручители отнесены к аффилированным лицам по признаку вхождения в одну группу лиц, поскольку общность их воли по распределению в отношениях между собой последствий неисполнения основного обязательства должником презюмируется.

При этом, контролирующем лицом группы лиц является Мельник Е.Н.

Суд первой инстанции также учел, что требование предпринимателя необоснованно заявлено на всю сумму задолженности, ранее взысканную в пользу компании, а также на сумму доначисленных кредитором неустоек и пени по состоянию на 01.07.2022 в общем размере 1 410 770 231,20 руб.

Как следует из материалов дела, компания произвела исполнение перед кредитором - обществом с ограниченной ответственностью "Основа" (далее - обществом "Основа") на сумму в размере 469 000 000 руб.

В соответствии со статьей 382 ГК РФ, право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона.

Для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором.

Согласно подпункту 3 пункта 1 статьи 387 ГК РФ, права кредитора по обязательству переходят к другому лицу на основании закона при наступлении указанных в нем обстоятельств, в том числе вследствие исполнения обязательства поручителем должника или не являющимся должником по этому обязательству залогодателем.

В силу пункта 1 статьи 365 ГК РФ, к поручителю, исполнившему обязательство, переходят права кредитора по этому обязательству и права, принадлежавшие кредитору как залогодержателю, в том объеме, в каком поручитель удовлетворил требование кредитора.

Поручитель также вправе требовать от должника уплаты процентов на сумму, выплаченную кредитору, и возмещения иных убытков, понесенных в связи с ответственностью за должника.

Таким образом, к компании, исполнившей обязательство, на основании закона, перешли права кредитора по этому обязательству, при этом, переход прав кредитора к поручителю не прекращает обязательство, а изменяет его субъектный состав путем перемены лиц в обязательстве - замены взыскателя.

В последующем, права кредитора на основании договора об уступке прав требований (цессии) перешли от компании к предпринимателю.

Если иное не вытекает из отношений, сопоручителей, сопоручитель, исполнивший обязательство, имеет право регрессного требования к остальным сопоручителям в равных долях за вычетом доли, падающей на него самого (подпункт 1 пункта 2 статьи 325 и пункт 3 статьи 363 ГК РФ).

Исполнивший сопоручитель вправе требовать уплаты доли сопоручителя, признанного банкротом, с остальных сопоручителей в равных частях за вычетом части этой доли, падающей на него самого.

Кроме того, исполнивший сопоручитель вправе обратиться за включением своего регрессного требования в реестр требований кредиторов сопоручителя, признанного банкротом, поскольку данное требование в соответствующих частях не прекращается до момента уплаты другими сопоручителями выпавшей на них доли сопоручителя, признанного банкротом (подпункт 2 пункта 2 статьи 325 ГК РФ).

В силу изложенных обстоятельств, суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что если бы обязательства исполнялись согласно первоначальным договоренностям, то статус кредитора в правоотношении мог перейти к компании как совместному поручителю в случае погашения ей задолженности перед кредитором - обществом "Основа".

В такой ситуации, у компании возникло бы право предъявления регрессных требований к остальным поручителям в части исполненной суммы, которая соответствует доле последнего в обеспечении обязательства, за вычетом доли, падающей на компанию.

Помимо иных функций, механизм регресса призван выравнивать положение солидарных должников после удовлетворения требования кредитора, исключая обогащение одного за счет другого.

Иными словами, размер регрессного требования исполнившего сопоручителя к другому в любом случае не может превышать сумму фактически понесенных им расходов на исполнение обязательства; из указанной суммы также вычитается доля в обязательстве, падающая на исполнившего сопоручителя.

Однако, в рассматриваемом случае, предприниматель приобрел права требования кредитора у исполнившего поручителя - компании, вследствие чего, произошло совпадение кредитора и одного из солидарных должников (сопоручителя), что, применительно к положениям статьи 413 ГК РФ, освобождает иных совместных поручителей от обязательств по отношению к кредитору, не затрагивая отношения сопоручителей между собой.

При таких обстоятельствах, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что правопреемник исполнившего поручителя (предприниматель) вправе требовать от иных сопоручителей и заемщика уплаты требования в объеме не превышающем объема фактически понесенных расходов компании, то есть не более 469 000 000 руб.

Из содержания договора об уступке прав требований (цессии) от 01.04.2022, заключенного между компанией и предпринимателем, следует, что к последнему не перешли права требования к поручителю Мельнику Е.Н.

Вместе с тем, непередача названных прав требований не изменяет пропорцию солидарной ответственности сопоручителей, договорившихся отвечать совместно, как это следует из подпунктов 1 и 2 пункта 2 статьи 325 и пункта 3 ст. 363 ГК РФ (право требования части, причитающейся на его долю к поручителю может быть реализовано компанией).

Иной подход о реализации поручителем выравнивающего требования, рассчитанного, исходя из полного размера требования кредитора, будет противоречить внутренним отношениям между совместными поручителями, в том числе существующим в их рамках охранительным обязанностям действовать добросовестно по отношению друг к другу, защищая имущественную сферу своего контрагента (пункт 3 статьи 307 ГК РФ).

Указанный подход о распределении ответственности поручителей соответствует правовой позиции высшей судебной инстанции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2020 N 306-ЭС20-12066(1,2).

Применив вышеизложенные разъяснения, суд первой инстанции установил, что для определения размера ответственности каждого сопоручителя необходимо поделить объем фактически понесенных расходов поручителя в размере 469 000 000 на количество поручителей, а затем вычесть долю, приходящуюся на исполнившего поручителя, следовательно, предприниматель вправе требовать от других сопоручителей не более 78 166 667 руб.

Исследуя доводы о наличии у основного заемщика и поручителей признаков неплатежеспособности, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что на момент выдачи кредита основной заёмщик и поручители находились в неудовлетворительном финансовом состоянии и имели признаки неплатёжеспособности, исходя из следующего.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 01.07.2019 по делу N А40-163731/19 было принято к производству заявление о признании основного заемщика - общества несостоятельным (банкротом).

С учетом обстоятельств, установленных в рамках дела N А40-163731/19, суд первой инстанции учел обстоятельство того, что на момент предоставления кредита общество обладало признаками неплатежеспособности.

Показатели бухгалтерских балансов общества также подтверждают неудовлетворительное финансовое состояние общества.

В 2019 году сумма долгосрочных и краткосрочных обязательств составила 2 709 821 млн. руб., что существенно превышало ликвидные активы данного общества (783 789 млн. руб. составляла дебиторская задолженность, 1 807 млн. руб. составляли денежные средства).

По итогам 2019 года общество имело непокрытый убыток в размере 8 408 млн. руб., согласно отчету о финансовых результатах чистый убыток составил 235 147 млн. руб.

В 2020 году сумма обязательств составила 2 124 269 млн. руб., на эту же сумму отражен непокрытый убыток в размере 2 124 269 млн. руб., при этом, размер активов составил 5 042 млн. руб.

С учетом изложенного, судом был сделан вывод о том, что на момент выдачи кредита общество являлось неплатежеспособным, и не могло отвечать по своим обязательствам, в том числе и перед банком.

Также, судом первой инстанции установлено, что на момент предоставления кредита и выдачи поручительств сопоручители обладали признаками неплатежеспособности.

Исследуя доводы об отсутствии разумной экономической цели заключения заявителем договора цессии, суд первой инстанции установил следующие обстоятельства.

Договор является возмездным.

При этом, стоимость договора и порядок оплаты установлены в дополнительном соглашении к договору.

Однако, как следует из материалов дела, на предложение суда заявителем не был представлен в судебное заседание оригинал данного дополнительного соглашения.

При этом, стоимость договора и порядок оплаты по условиям договора определяются приложением к договору, которое не раскрыто кредитором.

В абзаце 7 пункта 10 Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации, утвержденного информационным письмом Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.10.2007 N 120, разъяснено, что при выяснении эквивалентности размеров переданного права (требования) и встречного предоставления, необходимо исходить из конкретных обстоятельств дела.

В частности, должны учитываться: степень платежеспособности должника, степень спорности передаваемого права (требования), характер ответственности цедента перед цессионарием за переданное право (требование) (ответственность лишь за действительность права (требования) или также и за его исполнимость должником), а также иные обстоятельства, влияющие на действительную стоимость права (требования), являющегося предметом уступки.

Судом первой инстанции было учтено, что предприниматель, при наличии действительного намерения приобрести требования, как разумный участник гражданского оборота, должен был предпринять меры по проверке финансового состояния лиц, права требования к которым он намеревается приобрести.

В противном случае, возникают разумные сомнения в действительности намерений обеих сторон договоров цессии.

Так, к моменту заключения договора об уступке прав требований (цессии) от 01.04.2022 ЗАО "РКСС" было объявлено банкротом, в отношении должника было принято заявление о банкротстве.

Также в Арбитражном суде города Москвы рассматривался спор по заявлению акционерного общества "БМ Банк" о взыскании задолженности с общества, должника, закрытого акционерного общества "Атлантис комьюникейшнз", общества с ограниченной ответственностью Торговый дом Атлантис" в размере 433 051 руб. (дело N А40-289382/21).

Приобретение прав требования к должникам с крайне сомнительным финансовым состоянием не соответствует ожидаемому поведению разумных участников гражданского оборота.

Однако, как следует из материалов дела, кредитор не предоставил каких-либо документов в обоснование экономической целесообразности приобретения прав требований и заключения договора об уступке прав требований (цессии) от 01.04.2022 к фактически неплатёжеспособным должникам.

Характер действий кредитора, носящий нестандартный, экономически необоснованный для обычных хозяйствующих субъектов, по заключению договора об уступке прав требований (цессии) от 01.04.2022 при отсутствии разумного экономического обоснования, судом отнесен к возможности для вывода о наличии между должником, его аффилированными лицами и предпринимателем возможной скрытой договоренности, признаков практической аффилированности.

С учетом недоказанности экономического интереса в приобретении прав требований к неплатежеспособной группе лиц, суд первой инстанции указал на возможность предположить, что заключение договора об уступке требований (цессии) от 01.04.2022 и нераскрытая возмездность сделки имеет иные, не связанные с денежными основания, в частности, может вытекать из внутригрупповых отношений кредитора и данной группой лиц (пункт 19 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2018)).

Делая вывод о мнимом характере сделки и фактической аффилированности, суд первой учел отсутствие экономической целесообразности по приобретении прав требований - заключение заведомо убыточной сделки, сомнительное финансовое положение должников, права требования к которым были приобретены, непринятие мер по принудительному взысканию задолженности со стороны исполнившего обязательство поручителя.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что цель кредитора по приобретению таких прав является установление контроля над процедурой банкротства, уменьшения в интересах аффилированных к должнику лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, и причинения тем самым вреда имущественным интересам последних.

Доводы предпринимателя со ссылкой на вступившее в силу определение Арбитражного суда города Москвы от 18.06.2021 по делу N А40-163731/19, которым требования компании были признаны обоснованными в размере 796 740 207,52 руб. в деле о банкротстве общества, не могут быть отнесены к числу оснований для отмены правильного по существу судебного акта, поскольку данный судебный акт не является безусловным доказательством основания и размера задолженности заявителя, а наличие иных судебных актов, которыми разрешался вопрос о включении требований заявителя в реестр требований иных поручителей по данным обязательствам, и устанавливающие иной размер требований, свидетельствуют об отсутствии единообразия в обоснованности указанного требования, а как следствие, суд при проверке требования исследует все доводы и доказательства сторон.

При этом, суд первой инстанции, рассмотрев требование по существу, учел, что судебный акт о взыскании задолженности не имеет преюдициальной силы, поскольку судебные разъяснения предполагают более тщательную проверку обоснованности требований по сравнению с обычным общеисковым гражданским процессом, в связи с чем, суд при заявлении возражений по существу представленных требований не может ограничиться лишь ссылкой на вступившее в силу решение суда.

Таким образом, при наличии заявленных возражений по существу со стороны управляющего, суд первой инстанции правомерно исследовал обоснованность заявленных требований по существу.

Доводы предпринимателя о том, что он не является аффилированным лицом с должником и компанией, подлежат отклонению, поскольку предоставленные им сведения, которые якобы раскрывают компании лишь указывают, что 100 % акционером указанной компании является другая иностранная организация Эф энд ДЖ ЭКЗИТ ХОЛДИНГ ЛТД, зарегистрированная в Великобритании.

Заявитель не представляет сведений раскрывающих фактических бенефициаров указанной компании, а лишь указывает о наличии еще одной иностранной структуры, которая создана для усложнения организационной системы компании и поиска ее контролирующих лиц для целей воспрепятствования установления юридически аффилированных с организацией лиц.

Более того, представленный заявителем документ датирован 02.10.2020.

Доводов, опровергающих фактическую аффилированность компании с должником, заявителем не представлено.

При этом, поручительство компании, как и заключение кредитного договора обществом, было дано в момент фактической неплатежеспособности общества, а в частности, определение о принятия заявления о банкротстве общества принято 01.07.2019, кредитный договор и договоры поручительства заключены 23.07.2019.

Более того, компания также в обеспечение кредитного договора представила в залог здание, а также права аренды на земельный участок.

Таким образом, заключение договора поручительства за компанию, в отношении которой принято заявление о признании ее банкротом, а также предоставление в качестве обеспечения здания и права аренды земельного участка в данном случае не могут быть отнесены к целесообразным и объяснимым с экономической точки зрения.

В рассматриваемом случае, заключение указанных соглашений, были недоступны иным участникам гражданского оборота.

Также, компанией в рамках дела о взыскании задолженности с поручителей и заемщика N А40-53334/20 не было заявлено о выдаче исполнительного листа, и не использована процедура принудительного исполнения судебного акта.

Ссылки заявителя на то, что истцом не был использован механизм принудительного исполнения решения по той причине, что в штате отсутствовал местный юрист, не могут быть признаны состоятельными, поскольку, исходя из материалов дела N А40-53334/20, Черкасова К.П. - представитель истца присутствовала в последних судебных заседаниях по рассмотрению указанного спора.

Доводы о том, что заявление о выдаче исполнительного листа не было подано, поскольку истец принял решение дождаться вынесения судебного акта по делу о банкротстве иных поручителей, не может быть отнесен к числу оснований для отмены судебного акта, поскольку решением Арбитражного суда города Москвы по делу N А40-53334/20 с Мельника Е.Н. задолженность не взыскана, а дело о банкротстве ЗАО "Атлантис комьюникейшнз" ООО ТД "Атлантис" исходя из сведений, представленных самим заявителем, к моменту вынесения решения (01.07.2021) уже были прекращены, а заявление о банкротстве должника к моменту вынесения решения не подано.

При этом, судебные акты о взыскании задолженности в пользу компании не обжаловались соответчиками.

Представленная в судебном заседании копия дополнительного соглашения, которая по мнению заявителя, устанавливает цену договора цессии, судом первой инстанции оценена с позиции статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Доводы о том, что поручительства по кредитному договору являются раздельными, не могут быть признаны обоснованным, в силу следующего.

Так, компания является фактически аффилированным с заемщиком и поручителями лицом.

Юридическую аффилированность иных поручителей с заемщиком предприниматель не оспаривает.

Таким образом, поручительство является совместным.

Поскольку основной заемщик и поручители входят в одну группу лиц и являются аффилированными лицами, следовательно общность их воли по распределению в отношениях между собой последствий неисполнения основного обязательства должником презюмируется.

В рассматриваемом случае, соглашение об отступном от 28.12.2020, заключенное между обществом "Основа" и компанией, фактически признано судом соглашением о покрытии расходов, обладающее признаками мнимости и притворности, что явилось основанием для отказа во включении требования в реестр требований кредиторов.

По общему правилу, основанием к включению требования в реестр является представление кредитором доказательств, ясно и убедительно подтверждающих наличие и размер задолженности перед ним и опровергающих возражения заинтересованных лиц об отсутствии долга (стандарт доказывания "ясные и убедительные доказательства").

В то же время, если кредитор и должник являются аффилированными лицами (формально-юридически или фактически), то к требованию кредитора должен быть применен еще более строгий стандарт доказывания, чем к обычному кредитору в деле о банкротстве, поскольку противостоящие им в правоотношении субъекты оборота (независимые кредиторы) в связи с этим крайне слабы в сборе компрометирующих требование доказательств.

Тесная экономическая связь позволяет аффилированному кредитору и должнику в такой степени внешне безупречно документально подтвердить мнимое обязательство, что независимые кредиторы в принципе не в состоянии опровергнуть это представлением иных документов.

Поэтому, суд должен провести настолько требовательную проверку соответствия действительности обстоятельств, положенных в основание притязаний аффилированного кредитора, насколько это возможно для исключения любых разумных сомнений в обоснованности его требования, когда все альтернативные возможности объяснений представленных доказательств являются чрезвычайно маловероятными (стандарт доказывания "достоверность за пределами разумных сомнений").

Степень совпадения обстоятельств, выясненных судом в результате подобного скрупулезного анализа, с обстоятельствами, положенными утверждающим лицом (аффилированным кредитором) в основание притязаний, для вывода об их обоснованности должна быть крайне высока, а само совпадение отчетливо.

Если аффилированный кредитор не подтверждает целесообразность заключения сделки, то его действия по подаче заявления о включении требований в реестр могут быть квалифицированы как совершенные исключительно с противоправной целью уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов.

При этом, наличие в действиях сторон злоупотребления правом уже само по себе достаточно для отказа во включении требований заявителя в реестр (абзац 4 пункта 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)").

На основании изложенного, суд первой инстанции обоснованно отказал в удовлетворении заявленных требований.

При рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта судом первой инстанции были установлены все существенные для спора обстоятельства и дана надлежащая правовая оценка.

Выводы основаны на всестороннем и полном исследовании доказательств по делу, нормы материального права применены правильно.

На основании изложенного, суд апелляционной инстанции правомерно оставил определение суда первой инстанции без изменения.

Судебная коллегия суда кассационной инстанции соглашается с выводами судов первой и апелляционной инстанций, не усматривая оснований для их переоценки, поскольку названные выводы в достаточной степени мотивированы, соответствуют нормам права.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что кассационная жалоба не содержит указания на наличие в материалах дела каких-либо доказательств, опровергающих выводы судов, которым не была бы дана правовая оценка судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции.

Судами правильно применены нормы материального права, выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и основаны на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, соответствуют правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной в определении Верховного Суда российской ЕДЕРАЦИИ ОТ 21.04.2022 N 305-ЭС21-15871(2).

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной, в том числе в определении от 17.02.2015 N 274-О, статьи 286-288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела.

Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо.

Установление фактических обстоятельств дела и оценка доказательств отнесены к полномочиям судов первой и апелляционной инстанций.

Аналогичная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 05.07.2018 N 300-ЭС18-3308.

Таким образом, переоценка доказательств и выводов судов не входит в компетенцию суда кассационной инстанции в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а несогласие заявителя жалобы с судебным актом не свидетельствует о неправильном применении судами норм материального и процессуального права и не может служить достаточным основанием для его отмены.

Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, о существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле.

Между тем, приведенные в кассационной жалобе доводы фактически свидетельствуют о несогласии с принятыми судами судебными актами и подлежат отклонению, как основанные на неверном истолковании самим заявителем кассационной жалобы положений Закона о банкротстве, а также как направленные на переоценку выводов судов по фактическим обстоятельствам дела, что, в силу статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, недопустимо при проверке судебных актов в кассационном порядке.

Судебная коллегия также отмечает, что в соответствии с положениями статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суду кассационной инстанции не предоставлены полномочия пересматривать фактические обстоятельства дела, установленные судами при их рассмотрений, давать иную оценку собранным по делу доказательствам, устанавливать или считать установленными обстоятельства, которые не были установлены в определении или постановлении, либо были отвергнуты судами первой или апелляционной инстанции.

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 N 16549/12, из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Иная оценка заявителем жалобы установленных судом фактических обстоятельств дела и толкование положений закона не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки.

Нормы материального и процессуального права, несоблюдение которых является безусловным основанием для отмены судебных актов, в соответствии со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судами не нарушены, в связи с чем, кассационная жалоба не подлежит удовлетворению.

Исходя из изложенного и руководствуясь статьями 284-290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда города Москвы от 20.01.2023 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 12.04.2023 по делу N А40-243798/21 - оставить без изменения, кассационную жалобу - оставить без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья

Н.Н. Тарасов

Судьи

Н.А. Кручинина В.Л. Перунова