Постановление Суда по интеллектуальным правам от 18 декабря 2017 г. N С01-1031/2017 по делу N А45-15617/2016 Суд оставил в силе принятые ранее судебные акты о частичном удовлетворении требования о взыскании компенсации за нарушение исключительных прав на товарные знаки, поскольку доказан факт использования ответчиком в своей профессиональной деятельности обозначения сходного до степени смешения с ранее зарегистрированными товарными знаками истца

Постановление Суда по интеллектуальным правам от 18 декабря 2017 г. N С01-1031/2017 по делу N А45-15617/2016

Резолютивная часть постановления объявлена 13 декабря 2017 года.

Полный текст постановления изготовлен 18 декабря 2017 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего судьи - Тарасова Н.Н.,

судей - Силаева Р.В., Снегура А.А.,

рассмотрев в судебном заседании кассационную жалобу автономной некоммерческой организации дополнительного профессионального образования "Институт профессиональных контрактных управляющих" (ул. Фрунзе, д. 4, г. Новосибирск, 630091, ОГРН 1135476080926) на решение Арбитражного суда Новосибирской области от 06.07.2017 (судья Шевченко С.Ф.) по делу N А45-15617/2016 и постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 02.10.2017 (судьи Фертиков М.А., Жданова Л.И., Павлова Ю.И.) по тому же делу по иску федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования "Российский государственный гуманитарный университет" (Миусская площадь, д. 6, Москва, ОГРН 103770067118) к автономной некоммерческой организации дополнительного профессионального образования "Институт профессиональных контрактных управляющих" о запрете использования обозначения, сходного до степени смешения с товарными знаками по свидетельствам Российской Федерации N 433257 и N 445655, и о взыскании компенсации за нарушение исключительных прав на эти товарные знаки, при участии в судебном заседании представителей:

от автономной некоммерческой организации дополнительного профессионального образования "Институт профессиональных контрактных управляющих" - Белова В.И. (по доверенности от 29.08.2016);

от федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования "Российский государственный гуманитарный университет" - Кольцов С.Л. (по доверенности от 04.04.2017 N 01-41-292), установил:

федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования "Российский государственный гуманитарный университет" (далее - учреждение) обратилось в Арбитражный суд Новосибирской области с иском к автономной некоммерческой организации дополнительного профессионального образования "Институт профессиональных контрактных управляющих" (далее - организации) о запрете использования обозначения, сходного до степени смешения с товарными знаками по свидетельствам Российской Федерации N 433619, 433257, 445655, 435732, и взыскании 4 000 000 рублей компенсации за нарушение исключительных прав на товарные знаки.

Решением Арбитражного суда Новосибирской области от 06.07.2017, оставленным без изменения постановлением Седьмого арбитражного апелляционного суда от 02.10.2017, исковые требования удовлетворены частично; суд обязал организацию удалить товарный знак, сходный до степени смешения с товарными знаками по свидетельствам Российской Федерации N 433619 и N 435732 со всех материалов, сопровождающих деятельность ответчика по оказания образовательных услуг, в том числе, рекламы, документации, вывесок, прекратить дальнейшее использование в своей деятельности этих товарных знаков, взыскал с ответчика по 250 000 рублей компенсации за каждое из нарушений исключительного права на товарные знаки по свидетельствам Российской Федерации N 433619, N 433257, N 445655 и N 435732, а также распределил судебные расходы, в остальной части исковых требований суд отказал.

Не согласившись с названными судебными актами суда первой инстанции и суда апелляционной инстанции, организация обжаловала их в кассационном порядке в Суд по интеллектуальным правам.

В кассационной жалобе, ссылаясь на неправильное применение судами первой и апелляционной инстанции при рассмотрении настоящего дела норм материального и процессуального права, несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела и имеющимся доказательствам, организация просит обжалуемые судебные акты отменить и направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В частности, в кассационной жалобе ее заявитель ссылается на то, что суды вышли за рамки своей компетенции, определив методологию сравнения зарегистрированных товарных знаков истца и сходных с ними до степени смешения обозначений, используемых ответчиком.

Кроме того, заявитель кассационной жалобы указывает на то, что судами не дана оценка заключению специалиста, проигнорирована правовая позиция ответчика и представленные ответчиком доказательства.

Также организация отметила, что судом первой инстанции при оценке схожести обозначений ответчика и зарегистрированных товарных знаков истца, использовалось обозначение, отличающееся от того, которое в реальности использовалось ответчиком.

Помимо этого, заявитель кассационной жалобы указал на то, что обжалуемые судебные акты противоречат правовой позиции, приведенной в постановлении Президиума Высшего арбитражного суда Российской Федерации от 20.11.2012 N 8953/12.

Также организация отметила, что судами не дана оценка предложенному ответчиком расчету размера компенсации.

В отзыве на кассационную жалобу учреждение, полагая, что обжалуемые судебные акты являются законными и обоснованными, просит оставить их без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

В судебном заседании арбитражного суда кассационной инстанции представитель организации доводы кассационной жалобы поддержал по мотивам, изложенным в кассационной жалобе, а представитель учреждения, в свою очередь, против удовлетворения кассационной жалобы по мотивам, изложенным в отзыве на кассационную жалобу, возражал.

Суд по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, обсудив доводы, изложенные кассационной жалобы, внимательно выслушав представителей лиц, участвующих в деле и явившихся в судебное заседание, проверив в порядке статей 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения арбитражными судами первой и апелляционной инстанции норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в обжалуемых решении и постановлении, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, не находит правовых оснований для отмены или изменения обжалуемых судебных актов в силу следующих обстоятельств.

Как усматривается из материалов дела и установлено судами, истец является правообладателем товарных знаков по свидетельствам Российской Федерации N 433257, N 433619, N 445655 и N 435732, правовая охрана которыми предоставлена, в том числе в отношении услуг 41-го класса Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее - МКТУ) - образовательно-воспитательные услуги.

Исковые требования мотивированы тем, что ответчик в своей профессиональной деятельности при оказании услуг в области повышения квалификации контрактных управляющих путём предложения профессиональных образовательных программ очно-дистанционной и очно-удаленной формы обучения незаконно использует обозначение в виде дерева и текста (аббревиатура наименования ответчика), сходный, по убеждению истца, до степени смешения с ранее зарегистрированными товарными знаками истца.

По мнению истца, спорное обозначение используется ответчиком в качестве логотипа при размещении информации о своей деятельности в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" на сайте Национальной ассоциации институтов закупок (далее - НАИЗ), членом которой является ответчик.

Как утверждает истец, комбинированное обозначение, сходное до степени смешения с названными товарными знаками, также используется ответчиком в документах об образовании - удостоверениях о повышении квалификации, которые организация выдает своим слушателям по завершении ими обучения по программам повышения квалификации, осуществляемым ответчиком, а также в рекламе образовательных услуг, осуществляемым по таким программам.

Направленная ответчику письменная претензия истца с требованием о прекращении незаконного использования обозначения, сходного до степени смешения с чужими товарными знаками, была оставлена без ответа и удовлетворения, вместе с тем руководитель организации устно признал факт нарушения и заверил истца в намерениях устранить сходство логотипов.

В декабре 2015 года ответчиком были внесены и формализованы изменения в используемый им логотип (изменена степень переплетения букв "ИПКУ", дерево - осталось), но, по утверждению истца, даже изменённый логотип по-прежнему отвечает критериям сходности до степени смешения с защищаемыми его товарными знаками.

Позднее, в 2016, ответчик вновь изменил используемый им логотип - убрана надпись (наименование учебного заведения) вокруг изображения дерева, что, по мнению истца, также не изменило сходство до степени смешения этого обозначения с товарными знаками учреждения.

Судами установлено и документально подтверждается, что деятельность ответчика осуществляется в 95 городах Российской Федерации, включая Москву.

При этом в целях привлечения слушателей к получению дополнительного образования и повышению квалификации ответчик продолжает использовать обозначение, сходное с товарными знаками истца.

Вместе с тем учреждением также производится профессиональная переподготовка и дополнительное образование по квалификации "Управление государственными и муниципальными закупками", что является образовательной деятельностью, сходной с услугой, оказываемой ответчиком.

По мнению истца, схожесть до степени смешения противопоставленных обозначения организации и товарных знаков образовательного учреждения, а также программ обучения, свидетельствует об умышленном и целенаправленном введении в заблуждение относительно субъекта предоставления образовательной услуги.

Истец, полагая, что своими действиями по использованию в осуществлении аналогичного вида деятельности обозначения, сходного до степени смешения с товарными знаками истца, ответчик нарушает его исключительные прав на спорные товарные знаки, обратился в арбитражный суд за судебной защитой.

Решением Арбитражного суда Новосибирской области от 06.07.2017, оставленным без изменения постановлением Седьмого арбитражного апелляционного суда от 02.10.2017, исковые требования удовлетворены частично.

Суд апелляционной инстанции, оставляя в силе решение суда первой инстанции, подтвердил правильность содержащихся в нем выводов.

При этом суды исходили из следующего.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1229 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности, если этим Кодексом не предусмотрено иное.

Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением).

Другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных тем же кодексом. Использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации (в том числе их использование способами, предусмотренными указанным Кодексом), если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность, установленную данным Кодексом, другими законами, за исключением случаев, когда использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допускается ГК РФ.

Согласно пункту 1 статьи 1484 ГК РФ лицу, на имя которого зарегистрирован товарный знак (правообладателю), принадлежит исключительное право использования товарного знака в соответствии со статьей 1229 того же Кодекса любым не противоречащим закону способом (исключительное право на товарный знак), в том числе способами, указанными в пункте 2 данной статьи.

При этом исключительное право на товарный знак может быть осуществлено для индивидуализации товаров, работ или услуг, в отношении которых товарный знак зарегистрирован, в частности путем размещения товарного знака, в том числе, на товарах, в том числе на этикетках, упаковках товаров, которые производятся, предлагаются к продаже, продаются, демонстрируются на выставках и ярмарках или иным образом вводятся в гражданский оборот на территории Российской Федерации, либо хранятся или перевозятся с этой целью, либо ввозятся на территорию Российской Федерации; в сети "Интернет", в том числе в доменном имени и при других способах адресации.

Пунктом 3 той же статьи предусмотрено, что никто не вправе использовать без разрешения правообладателя сходные с его товарным знаком обозначения в отношении товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров, если в результате такого использования возникнет вероятность смешения.

При этом статьей 1515 ГК РФ определены основания, условия и меры ответственности за незаконное использование товарного знака.

По смыслу нормы пункта 1 указанной статьи нарушением исключительного права владельца товарного знака признается использование не только тождественного товарного знака, но исходного с ним до степени смешения обозначения.

Проведя самостоятельное сравнительное исследование противопоставленных комбинированных обозначений на основе методологического подхода, приведенного в актуальных на момент начала спорных правоотношений пунктах 14.4.2, 14.4.2.2, 14.4.2.4 и 14.4.2.3 Правил составления, подачи и рассмотрения заявки на регистрацию товарного знака и знака обслуживания, утвержденных приказом Российского агентства по патентам и товарным знакам от 05.03.2003 N 32 (далее - Правила N 32) и разделах 3 и 6 Методических рекомендаций по проверке заявленных обозначений на тождество и сходство, утвержденных приказом Федеральной службы по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам от 31.12.2009 N 197 (далее - Методические рекомендации), согласно которым оценка сходства обозначений производится на основе общего впечатления, формируемого в том числе с учетом неохраняемых элементов, а также указав, что сходство обозначений связано с однородностью товаров (услуг), в отношении которых обозначения заявлены (зарегистрированы), а при идентичности товаров (услуг), а также при их однородности, близкой к идентичности, больше вероятность смешения обозначений, используемых для индивидуализации товаров (услуг), суд первой инстанции пришел к выводу о том, что используемое ответчиком до декабря 2015 года комбинированное обозначение (логотип 1) и товарные знаки по свидетельствам Российской Федерации N 433257 и N 445655, с точки зрения рядового потребителя, производят одинаковое общее впечатление.

Таким образом, суд первой инстанции установил, что логотип 1 сходен до степени смешения с товарными знаками истца по свидетельствам Российской Федерации N 433257 и N 445655, в целом ассоциируется у рядового потребителя образовательных услуг с названными товарными знаками.

Кроме того, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что используемое ответчиком после декабря 2015 года комбинированное обозначение (логотип 2) сходно до степени смешения с товарными знаками по свидетельствам Российской Федерации N 433619 и N 435732, ассоциируется у неинформированного потребителя образовательных услуг в целом с этими товарными знаками.

В силу названных обстоятельств суд первой инстанции пришел к выводу о доказанности истцом использования ответчиком в коммерческой деятельности обозначения, сходного до степени смешения с чужими товарными знаками.

Вместе с тем пунктом 4 статьи 1515 ГК РФ установлено, что в случае незаконного использования товарного знака правообладатель вправе требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации: в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения; в двукратном размере стоимости товаров, на которых незаконно размещен товарный знак, или в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака.

По правилам пункта 3 статьи 1252 и статьи 1515 ГК РФ при нарушении исключительного права правообладатель вправе вместо возмещения убытков требовать от нарушителя выплаты компенсации за нарушение указанного права в размере от десяти тысяч рублей до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда. Компенсация подлежит взысканию при доказанности факта правонарушения. При этом правообладатель, обратившийся за защитой права, освобождается от доказывания размера причиненных ему убытков.

Частично удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что обозначение, использовавшееся ответчиком до 01.12.2015, сходно до степени смешения с товарными знаками истца по свидетельствам Российской Федерации N 445655 (дата приоритета - 01.11.2010), N 435732 (дата приоритета - 02.04.2010), а обозначение, используемое ответчиком с 30.11.2015 до настоящего времени, сходно до степени смешения с товарными знаками истца по свидетельствам Российской Федерации N 433619 (дата приоритета - 02.04.2010) и N 435732 (дата приоритета - 02.04.2010).

Вместе с тем, уменьшая размер компенсации до 1 000 000 рублей (по 250 000 рублей за каждый товарный знак), суд первой инстанции с учетом критериев, установленных пунктом 43.3 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 26.03.2009 N 5/29 "О некоторых вопросах, возникающих в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - постановление от 26.03.2009 N 5/29), указал на имеющиеся в деле доказательства вины ответчика, сведения, подтверждающие размер дохода ответчика от образовательной деятельности по оказанию услуг повышения квалификации в сфере управления государственными (муниципальными) закупками за период с 2014 по 2017 год, который был получен ответчиком в условиях незаконного использования обозначения, сходного до степени смешения с зарегистрированными товарными знаками истца, то есть недобросовестной конкуренции с истцом.

Выводы судов в достаточной степени мотивированы, соответствуют нормам права и правовым позициям высшей судебной инстанции.

Вопреки утверждениям ответчика, судами первой и апелляционной инстанции верно применена правовая позиция, изложенная в пункте 43.3 постановления от 26.03.2009 N 5/29, из которого следует, что рассматривая дела о взыскании компенсации в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей, суд определяет сумму компенсации в указанных законом пределах по своему усмотрению, но не выше заявленного истцом требования. При этом суд не лишен права взыскать сумму компенсации в меньшем размере по сравнению с заявленным требованием, но не ниже низшего предела, установленного абзацем вторым статьи 1301, абзацем вторым статьи 1311, подпунктом 1 пункта 4 статьи 1515 или подпунктом 1 пункта 2 статьи 1537 ГК РФ.

В силу изложенных обстоятельств судебная коллегия не находит правовых оснований для переоценки изложенных в обжалуемых судебных актах суда первой инстанции и суда апелляционной инстанции выводов.

Приведенный в кассационной жалобе довод о том, что суды вышли за рамки своей компетенции, определив методологию сравнения зарегистрированных товарных знаков истца и сходных с ними до степени смешения обозначений, используемых ответчиком, судебной коллегией отклоняется, поскольку, о чем разъяснено в пункте 13 Обзора практики рассмотрения арбитражными судами дел, связанных с применением законодательства об интеллектуальной собственности, утвержденного информационным письмом Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.12.2007 N 122, вопрос о сходстве до степени смешения является вопросом факта и может быть разрешен судом с позиции рядового потребителя и специальных знаний не требует.

По этим же мотивам судебной коллегией отклоняется и довод организации о том, что судами необоснованно отклонено представленное ответчиком экспертное заключение от 24.04.2017 о проверке противопоставленных обозначений на сходство до степени смешения.

Приведенный в кассационной жалобе довод о том, что судом первой инстанции при оценке схожести обозначений ответчика и зарегистрированных товарных знаков истца, использовалось обозначение, отличающееся от того, которое в реальности использовалось ответчиком, судебной коллегией отклоняется.

Как следует из определения Верховного Суда Российской Федерации от 13.09.2016 N 305-ЭС16-7224, вопросы о наличии у истца исключительного права и нарушении ответчиком этого исключительного права являются вопросами факта, которые устанавливаются судами первой и апелляционной инстанций в пределах полномочий, предоставленных им Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, на основании исследования и оценки представленных сторонами в обоснование своих требований и возражений доказательств.

Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле.

Довод кассационной жалобы о том, что судами не дана оценка предложенному ответчиком расчету размера компенсации, а обжалуемые судебные акты не соответствуют правовой позиции, приведенной Постановлении Президиума Высшего арбитражного суда Российской Федерации от 20.11.2012 N 8953/12, судебной коллегией отклоняется как несостоятельный, поскольку из названной правовой позиции высшей судебной инстанции следует, что размер компенсации за неправомерное использование произведения должен определяться исходя из необходимости восстановления имущественного положения правообладателя.

Это означает, что он должен быть поставлен в то имущественное положение, в котором он находился бы, если бы произведение использовалось правомерно. Поэтому при определении размера компенсации следует учитывать возможность привлечения к ответственности правообладателем всех известных нарушителей его права.

Между тем из материалов дела не усматривается множественность лиц, совершавших от имени ответчика незаконное использование спорных товарных знаков.

В соответствии с положениями статьи 286, части 2 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции не вправе пересматривать фактические обстоятельства дела, установленные судами при их рассмотрении, давать иную оценку собранным по делу доказательствам, устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены в решении или постановлении либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции.

Несогласие заявителя кассационной жалобы с результатами содержащейся в оспариваемых судебных актах оценки доказательств по делу не является основанием для отмены судебных актов, поскольку не свидетельствует о неправильном применении судами норм материального или процессуального права.

Вместе с тем нарушений требований процессуального законодательства при сборе и оценке судами доказательств по делу суд кассационной инстанции не усматривает.

Кроме того, в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 N 16549/12 сформулирована правовая позиция, согласно которой из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

В силу изложенного суд кассационной инстанции считает, что судебными инстанциями при рассмотрении спора правильно установлены обстоятельства, имеющие значение для дела, полно, всесторонне и объективно исследованы представленные доказательства в их совокупности, с учетом доводов и возражений лиц, участвующих в деле, и сделаны правильные выводы, соответствующие фактическим обстоятельствам дела и представленным доказательствам, а доводы кассационной жалобы направлены на переоценку доказательств, в связи с чем судом кассационной инстанции отклоняются как не основанные на материалах дела и нормах закона.

Нарушений норм материального и процессуального права, являющихся в соответствии со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отмены судебных актов, судом кассационной инстанции не установлено.

С учетом изложенного обжалуемые судебные акты подлежат оставлению без изменения, кассационная жалоба - без удовлетворения.

Данный вывод суда кассационной инстанции, в свою очередь, в соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации является основанием для отнесения бремени расходов по оплате государственной пошлины за рассмотрение (подачу) кассационной жалобы на ее заявителя.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд постановил:

решение Арбитражного суда Новосибирской области от 06.07.2017 по делу N А45-15617/2016 и постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 02.10.2017 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу автономной некоммерческой организации дополнительного профессионального образования "Институт профессиональных контрактных управляющих" - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья

Н.Н. Тарасов

Судья

Р.В. Силаев

Судья

А.А. Снегур