Решение Суда по интеллектуальным правам от 11 августа 2020 г. по делу N СИП-1103/2019 Суд признал недействительным решение антимонопольного органа о признании факта нарушения обществом законодательства о защите конкуренции, выразившегося в осуществлении недобросовестной конкуренции, поскольку вывод антимонопольного органа о наличии между обществами конкурентных отношений на дату подачи спорной заявки является необоснованным

Решение Суда по интеллектуальным правам от 11 августа 2020 г. по делу N СИП-1103/2019

Именем Российской Федерации

ГАРАНТ:

Постановлением президиума Суда по интеллектуальным правам от 11 декабря 2020 г. N С01-1365/2020 по делу N СИП-1103/2019 настоящее решение оставлено без изменения

Резолютивная часть решения объявлена 4 августа 2020 года.

Полный текст решения изготовлен 11 августа 2020 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего судьи Четвертаковой Е.С.,

судей Лапшиной И.В., Погадаева Н.Н.

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Савельевой А.Н.

рассмотрел в открытом судебном заседании заявление общества с ограниченной ответственностью "Биокорд" (ул. Радио, д. 5, оф. 706, г. Владивосток, Приморский край, 690041, ОГРН 1082539005230) о признании недействительным решения Управления Федеральной антимонопольной службы по Приморскому краю (ул. 1-я Морская, д. 2, г. Владивосток, Приморский край, 690007, ОГРН 1022502277170) от 12.12.2019 по делу N 11/06-2016.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено общество с ограниченной ответственностью Научно-производственная компания "Ково" (ул. Фанзавод, д. 1, г. Владивосток, Приморский край, 690025, ОГРН 1022501902961).

В судебном заседании приняли участие:

от общества с ограниченной ответственностью "Биокорд" - Айрапетов Н.А. (по доверенности от 20.12.2019), Куминова А.А. (доверенность от 13.03.2019);

от Управления Федеральной антимонопольной службы по Приморскому краю - Межевая Е.В. (по доверенности от 09.06.2020 N 4595/01);

от общества с ограниченной ответственностью Научно-производственная компания "Ково" - Тесленко Е.А. (по доверенности от 01.02.2019), Кирюшина Л.В. (по доверенности от 01.02.2019).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью "Биокорд" (далее - заявитель, общество "Биокорд") 30.12.2019 обратилось в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании недействительным решения Управления Федеральной антимонопольной службы по Приморскому краю (далее - антимонопольный орган, УФАС по Приморскому краю) от 12.12.2019 по делу N 11/06-2016 (с учетом принятого судом на основании статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации изменения предмета заявленных требований) (т. 2 л.д. 41-42).

На основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено общество с ограниченной ответственностью Научно-производственная компания "Ково" (далее - третье лицо, общество НПК "Ково").

Выражая несогласие с изложенными в оспариваемом ненормативном правовом акте выводами, заявитель ссылается на то, что при повторном рассмотрении заявления третьего лица о нарушении обществом "Биокорд" антимонопольного законодательства, выразившемся в недобросовестной конкуренции, связанной с приобретением и использованием исключительных прав на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 532185, антимонопольный орган проигнорировал указания суда, изложенные в судебных актах по делу N А51-18868/2017, не установил в совокупности значимые для правильного рассмотрения дела обстоятельства и представленные в обоснование доводов и возражений доказательства, сделал неправомерный вывод о недобросовестности действий общества "Биокорд" при приобретении и использовании исключительного права на указанный товарный знак.

Как полагает заявитель, известность и узнаваемость среди потребителей обозначения "ГУМИВИТ", его широкое использование до даты приоритета спорного товарного знака и ассоциация с обществом НПК "Ково" не доказаны последним.

Заявитель опровергает наличие в его действиях по регистрации и использованию товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 532185 нечестной цели, поскольку именно благодаря его действиям (использования в коммерческом обороте более 10 лет, затратам на рекламу, оформления патентов Российской Федерации N 2076517, N 2060014, N 2060698, N 2085579, получения деклараций о соответствии) обозначение "ГУМИВИТ" приобрело известность и репутацию у потребителей, тогда как третье лицо за 3 года по подачи заявки на регистрацию в качестве товарного знака прекратило его использование, а за все предшествующие до этого 11 лет не предприняло действий по оформлению своих исключительных прав на него.

Наряду с этим общество "Биокорд" 13.03.2020 направило в суд ходатайство о взыскании судебных расходов, в котором просило взыскать с антимонопольного органа и общества НПК "Ково" в равных частях 483 000 рублей, из которых 3 000 рублей - судебные расходы по уплате государственной пошлины и 400 000 рублей - судебные издержки на оплату юридических услуг (т. 3 л.д. 1-3, т. 16 л.д. 140-141).

Антимонопольный орган представил письменный отзыв от 28.02.2020 N 1480/06-3 (т. 2 л.д. 105-115) и дополнения к нему от 22.05.2020 N 4096/06 (т. 17 л.д. 11-12), в которых не согласился с заявленным требованием, полагая, что оспариваемый ненормативный правовой акт является законным и обоснованным, принят в пределах компетенции государственного органа, доводам заявителя и представленным документам была дана объективная и всесторонняя оценка, а указания Арбитражного суда Приморского края по делу N А51-18868/2017 исполнены в полном объеме.

Поскольку общество "Биокорд" в своей деятельности использовало не новое название продукции, а заимствовало обозначение, введенное в гражданский оборот субъектом - конкурентом, и после его регистрации в качестве товарного знака стало ограничивать третье лицо в использовании наименования "ГУМИВИТ", антимонопольный орган утверждает, что этого достаточно для квалификации действий, нарушающих часть 1 статьи 14.4 Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" (далее - Закон о защите конкуренции).

В отношении ходатайства заявителя о взыскании судебных расходов по уплате государственной пошлины антимонопольный орган указал, что в случае удовлетворения заявления она подлежит возмещению за счет него, равно как и понесенные обществом "Биокорд" судебные издержки.

Общество НПК "Ково" также представило письменный отзыв от 16.03.2020 (т. 16 л.д. 65-75), от 09.06.2020 (т. 17 л.д. 21-27) и от 19.06.2020 (т. 17 л.д. 54-57), в котором поддержало позицию антимонопольного органа, считало оспариваемое решение законным и обоснованным.

Третье лицо подтвердило, что использовало обозначение "ГУМИВИТ" с 1997 года в течение длительного времени, однако в период с 19.09.2009 по 28.04.2012 осуществляло перепрофилирование производства и не занималось производством и реализацией продукции под указанным наименованием, однако в декабре 2012 года предприняло попытку его регистрации в качестве товарного знака, но ему был противопоставлен спорный товарный знак.

Поскольку производимые заявителем и третьим лицом товары не относятся к товарам постоянного и ежедневного потребления, общество НПК "Ково" полагает, что невозможно доказать возникновение стойкой ассоциативной связи у рядового потребителя между самим товаром и его производителем.

По мнению третьего лица, последующее (после регистрации спорного товарного знака) поведение общества "Биокорд" свидетельствует о том, что его интерес направлен на закрепление за собой преимуществ, созданных в результате многолетней производственной деятельности общества НПК "Ково" и на вытеснение конкурента с рынка.

Ходатайство заявителя о взыскании судебных расходов, как утверждает третье лицо, не подлежит удовлетворению в части взыскания с него половины суммы уплаченных государственной пошлины и судебных издержек на оплату юридических услуг, поскольку исходя из положений закона процессуальным оппонентом общества "Биокорд" в рассматриваемом деле является антимонопольный орган.

В судебном заседании представители заявителя настаивали на признании недействительным оспариваемого ненормативного правового акта и на возмещении за счет антимонопольного органа и третьего лица понесенных им судебных расходов.

Представитель антимонопольного органа возражал против удовлетворения заявления по доводам, изложенным в письменных отзывах.

Представители третьего лица поддержал позицию антимонопольного органа и доводы своих письменных отзывов.

Исследовав и оценив в порядке, предусмотренном статьями 71, 162 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, представленные доказательства, выслушав представителей участвующих в деле лиц, суд пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения заявленных требований в связи со следующим.

Как усматривается из материалов дела, общество "Биокорд" зарегистрировано в качестве юридического лица 08.08.2008, его основным видом деятельности является "производство фармацевтических субстанций".

Общество "Биокорд" является правообладателем словесного товарного знака "" по свидетельству Российской Федерации N 532185 с датой приоритета 29.05.2012, зарегистрированного 19.01.2015 в отношении товаров 5-го класса "вещества диетические для медицинских целей" и 32-го класса "напитки безалкогольные" Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее - МКТУ). Дата истечения срока действия исключительного права - 29.05.2022.

Общество НПК "Ково" зарегистрировано в качестве юридического лица 12.02.1997, его основным видом деятельности является "производство лекарственных препаратов".

Полагая, что до 29.05.2012 (дата приоритета спорного товарного знака) заявитель занимался производством, реализацией, продвижением на рынке продукции под словесным обозначением "Гумивит", что подтверждается договорами купли-продажи, заключенными в 2008, 2010, 2011 годах, платежными поручениями, товарными накладными, накладными, эфирными справками, платежными поручениями об оплате услуг по размещению рекламных блоков, третье лицо 23.09.2015 обратилось в антимонопольный орган с заявлением о нарушении обществом "Биокорд" положений части 1 статьи 14.4 Закона о защите конкуренции, выразившимся в недобросовестной конкуренции, связанной с регистрацией товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 532185.

УФАС по Приморскому краю 18.05.2017 по делу N 11/06-2016 было принято решение, которым признан факт нарушения заявителем части 1 статьи 14.4 Закона о защите конкуренции, выразившегося в осуществлении недобросовестной конкуренции, связанной с приобретением и использованием исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 532185.

Общество "Биокорд" оспорило указанное решение в Арбитражном суде Приморского края.

Решением Арбитражного суда Приморского края от 14.02.2018 по делу N А51-18868/2017, оставленным без изменения постановлением Суда по интеллектуальным правам от 20.07.2018, решение УФАС по Приморскому краю 18.05.2017 по делу N 11/06-2016 признано недействительным, на антимонопольный орган возложена обязанность повторно рассмотреть дело.

Арбитражный суд Приморского края указал следующее:

для вывода о приобретении обозначением высокой различительной способности необходимо наличие доказательств, не только подтверждающих введение в гражданский оборот товаров (услуг) со сходным обозначением иным производителем, но и подтверждение возникновения у потребителя ассоциативной связи между самим товаром (услугой) и его предшествующим производителем;

в материалы антимонопольного дела не представлены доказательства, достаточно и достоверно подтверждающие, что обозначение "ГУМИВИТ" имело и имеет широкую известность среди потребителей, в связи с чем способно было бы создать угрозу заблуждения потребителей относительно производителя и продавца данного товара, а также, что благодаря использованию словесного обозначения "ГУМИВИТ" в течение длительного периода времени оно стало ассоциироваться именно с обществом НПК "Ково". Так, представленные арбитражному суду доказательства не подтверждают ввода в широкий гражданский оборот товара, маркированного словесным обозначением "ГУМИВИТ", так как в 2002 году введено 3300 штук на сумму не более 150 000 рублей, в 2006 - 2007 годах 10 штук на сумму 480 рублей 80 копеек;

иные документы (письма главного государственного врача, гигиенические сертификаты, технические условия, дипломы, паспорта качества, сертификаты соответствия, экспертные заключения и т.д.) подтверждают лишь факт осуществления обществом НПК "Ково" предпринимательской деятельности с использованием спорного обозначения, не свидетельствуют о безусловной ассоциации у потребителей с ним;

обществом НПК "Ково" не доказано, что правообладатель зарегистрировал спорный товарный знак исключительно с намерением причинить вред другому лицу, что действия совершены в обход закона с противоправной целью;

антимонопольным органом не установлено всей совокупности обстоятельств, необходимых для вывода о наличии недобросовестной конкуренции в действиях общества "Биокорд", направленных на приобретение исключительного права на товарный знак;

является недоказанным наличие в действиях общества "Биокорд" по приобретению и использованию исключительного права на товарный знак всех признаков акта недобросовестной конкуренции, предусмотренных частью 1 статьи 14.4 Закона о защите конкуренции.

В связи с изложенным арбитражный суд посчитал, что в качестве соразмерного и эффективного способа устранения нарушения прав и законных интересов заявителя необходимо обязать ответчика повторно рассмотреть дело N 11/06-2016 с соблюдением установленных законом порядка и сроков.

По результатам повторного рассмотрения дела N 11/06-2016 антимонопольным органом вынесено решение от 12.12.2019, которым признан факт нарушения обществом "Биокорд" части 1 статьи 14.4 Закона о защите конкуренции, выразившегося в осуществлении недобросовестной конкуренции, связанной с приобретением и использованием исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 532185. При этом решено предписание не выдавать, поскольку указанное решение заинтересованное лицо направляет в "федеральное государственное учреждение "Федеральный институт промышленной собственности" для признания недействительным предоставления правовой охраны товарного знака".

Повторно не согласившись с решением от 12.12.2019, общество "Биокорд" обратилось в суд с заявлением о признании его недействительным.

В абзаце втором пункта 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление Пленума N 10) разъяснено, что с учетом положений абзаца третьего пункта 2 части 4 статьи 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, пункта 15 статьи 4 и статьи 14.4 Закона о защите конкуренции Суд по интеллектуальным правам рассматривает дела об оспаривании решений федерального (территориального) антимонопольного органа о признании недобросовестной конкуренцией действий, связанных с приобретением исключительного права на средства индивидуализации.

На основании изложенного заявление о признании недействительным решения УФАС по Приморскому краю, принятого по результатам повторного рассмотрения дела N 11/06-2016, рассматривается Судом по интеллектуальным правам в рамках настоящего судебного дела.

Судебная коллегия обращает внимание на то, что в ходе повторного рассмотрения объем документов, приобщенных к материалам антимонопольного дела, практически не изменился.

Как пояснили в судебном заседании представители заявителя, антимонопольного органа и третьего лица, новыми доказательствами являются лишь представленные заявителем письменные пояснения от 28.10.2019 и запрошенные антимонопольным органом из территориального органа Федеральной службы государственной статистики по Приморскому краю сведения о финансовых показателей выручки общества НПК "Ково" и общества "Биокорд" за период с 1997 года до 2015 года.

Изложенное позволяет суду сделать вывод, что, принимая решение от 18.05.2017, а затем оспариваемое решение от 12.12.2019, УФАС по Приморскому краю анализировало практический тот же самый объем материалов антимонопольного дела.

При этом доказательства, подтверждающие, что обозначение "ГУМИВИТ" до даты приоритета спорного товарного знака имело и имеет широкую известность среди потребителей и ассоциируется с обществом НПК "Ково", так и не были представлены в материалы антимонопольного дела при его повторном рассмотрении.

В силу статьи 13 ГК РФ ненормативный акт государственного органа или органа местного самоуправления, а в случаях, предусмотренных законом, также нормативный акт, не соответствующие закону или иным правовым актам и нарушающие гражданские права и охраняемые законом интересы гражданина или юридического лица, могут быть признаны судом недействительными.

Глава 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает в качестве самостоятельного способа защиты прав и законных интересов в сфере предпринимательской деятельности обжалование решений государственных органов в суд.

Согласно части 1 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации граждане, организации и иные лица вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными ненормативных правовых актов, незаконными решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц, если полагают, что оспариваемый ненормативный правовой акт, решение и действие (бездействие) не соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и нарушают их права и законные интересы в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, незаконно возлагают на них какие-либо обязанности, создают иные препятствия для осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности.

В соответствии с пунктами 1 и 5.3.1.1 Положения о Федеральной антимонопольной службе, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 30.06.2004 N 331, ФАС России является уполномоченным федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по контролю и надзору за соблюдением законодательства в сфере конкуренции на товарных рынках, в том числе осуществляющим контроль и надзор за соблюдением коммерческими и некоммерческими организациями, федеральными органами исполнительной власти, органами государственной власти субъектов Российской Федерации и органами местного самоуправления антимонопольного законодательства, законодательства о естественных монополиях, законодательства о рекламе (в части установленных законодательством полномочий антимонопольного органа), законодательства о государственном оборонном заказе, законодательства в сфере государственного регулирования цен (тарифов) на товары (услуги) в пределах своей компетенции.

Частью 1 статьи 23 и частью 1 статьи 39 Закона о защите конкуренции предусмотрено, что антимонопольный орган в пределах своих полномочий возбуждает и рассматривает дела о нарушениях антимонопольного законодательства, принимает по результатам их рассмотрения решения и предписания, привлекает к ответственности за нарушение антимонопольного законодательства коммерческие и некоммерческие организации.

В силу пункта 2 части 2 статьи 39 Закона о защите конкуренции основанием для возбуждения и рассмотрения антимонопольным органом дела о нарушении антимонопольного законодательства является, в том числе заявление юридического или физического лица, указывающее на признаки нарушения антимонопольного законодательства.

Антимонопольный орган вправе возбудить дело о нарушении антимонопольного законодательства как по собственной инициативе (в случае выявления признаков нарушения антимонопольного законодательства, сообщения о таком нарушении в средствах массовой информации и проч.), так и по заявлению физического или юридического лица, указывающего на признаки нарушения антимонопольного законодательства. При этом Закон о защите конкуренции не устанавливает необходимость подтверждения подающим заявление лицом своей заинтересованности в признании действий правообладателя по приобретению и использованию исключительного права на товарный знак актом недобросовестной конкуренции. Такое заявление может быть подано любым лицом, которому стало известно о нарушении антимонопольного законодательства.

Это определяется тем, что антимонопольное законодательство защищает не интересы конкретного лица (конкретного хозяйствующего субъекта), а обеспечивает в публичных интересах единство экономического пространства, свободное перемещение товаров, свободу экономической деятельности в Российской Федерации, защиту конкуренции и создание условий для эффективного функционирования товарных рынков (часть 2 статьи 1 Закона о защите конкуренции).

На основании изложенного антимонопольный орган обладал полномочиями по рассмотрению дела о нарушении обществом "Биокорд" антимонопольного законодательства, возбужденного на основании заявления общества НПК "Ково", указывающего на признаки нарушения такого законодательства.

Правомерность возбуждения и рассмотрения антимонопольным органом дела о нарушении антимонопольного законодательства заявителем не оспаривается.

Вышеприведенными нормами подтверждается наличие полномочий антимонопольного органа на принятие оспариваемого решения, что также не оспаривается обществом "Биокорд" в поданном в суд заявлении.

Согласно части 1 статьи 52 Закона о защите конкуренции решение антимонопольного органа может быть обжаловано в арбитражный суд в течение трех месяцев со дня принятия решения.

В части 4 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации также закреплено, что заявление может быть подано в арбитражный суд в течение трех месяцев со дня, когда гражданину, организации стало известно о нарушении их прав и законных интересов, если иное не установлено федеральным законом. Пропущенный по уважительной причине срок подачи заявления может быть восстановлен судом.

Установленный законом срок на обращение с заявлением об оспаривании решения ФАС России обществом "Биокорд" не пропущен.

В соответствии с частью 4 статьи 200 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел об оспаривании ненормативных правовых актов, решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц арбитражный суд в судебном заседании осуществляет проверку оспариваемого акта или его отдельных положений, оспариваемых решений и действий (бездействия) и устанавливает их соответствие закону или иному нормативному правовому акту, устанавливает наличие полномочий у органа или лица, которые приняли оспариваемый акт, решение или совершили оспариваемые действия (бездействие), а также устанавливает, нарушают ли оспариваемый акт, решение и действия (бездействие) права и законные интересы заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

Согласно части 5 статьи 200 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации обязанность доказывания соответствия оспариваемого ненормативного правового акта закону или иному нормативному правовому акту, законности принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), наличия у органа или лица надлежащих полномочий на принятие оспариваемого акта, решения, совершение оспариваемых действий (бездействия), а также обстоятельств, послуживших основанием для принятия оспариваемого акта, решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), возлагается на орган или лицо, которые приняли акт, решение или совершили действия (бездействие).

Основанием для принятия решения суда о признании ненормативного акта недействительным являются одновременно наличие двух обязательных условий, а именно: его несоответствие закону или иному правовому акту и нарушение указанным актом гражданских прав и охраняемых законом интересов гражданина или юридического лица, обратившихся в суд с соответствующим требованием (статья 13 ГК РФ, пункт 138 Постановления Пленума N 10, пункт 6 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Согласно пункту 7 статьи 4 Закона о защите конкуренции конкуренция - это соперничество хозяйствующих субъектов, при котором самостоятельными действиями каждого из них исключается или ограничивается возможность каждого из них в одностороннем порядке воздействовать на общие условия обращения товаров на соответствующем товарном рынке.

В пункте 10 Обзора по вопросам судебной практики, возникающим при рассмотрении дел о защите конкуренции и дел об административных правонарушениях в указанной сфере, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 16.03.2016, отмечено, что совокупность условий, необходимых для квалификации действий хозяйствующего субъекта в качестве акта недобросовестной конкуренции, определяется положениями пункта 9 статьи 4 Закона о защите конкуренции, применяемого с учетом пункта 16.1 и абзацев третьего и четвертого пункта 17 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.02.2011 N 11 "О некоторых вопросах применения Особенной части Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях" (далее - Постановление Пленума N 11).

В соответствии с пунктом 9 статьи 4 Закона о защите конкуренции под недобросовестной конкуренцией понимаются любые действия хозяйствующих субъектов (группы лиц), которые направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, противоречат законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости и причинили или могут причинить убытки другим хозяйствующим субъектам - конкурентам либо нанесли или могут нанести вред их деловой репутации.

Из приведенного определения понятия недобросовестной конкуренции следует, что для признания действий недобросовестной конкуренцией они должны одновременно выполнять несколько условий, а именно: совершаться хозяйствующими субъектами; быть направлены на получение преимуществ в предпринимательской деятельности; противоречить законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости; причинить или быть способными причинить убытки другому хозяйствующему субъекту - конкуренту либо нанести ущерб его деловой репутации (причинение вреда).

Под направленностью действий хозяйствующего субъекта на получение преимуществ в предпринимательской деятельности понимается их объективная способность предоставить хозяйствующему субъекту такие преимущества. При этом сами преимущества означают такое превосходство над конкурентами, которое обеспечивает в том числе возможность увеличить размер получаемой прибыли по отношению к уровню прибыли при воздержании от указанных действий. Таким образом, действия хозяйствующих субъектов могут считаться направленными на получение преимуществ, если они позволяют хозяйствующим субъектам увеличить получаемую прибыль либо предотвратить ее неизбежное снижение.

Согласно правовым позициям, изложенным в определениях Конституционного Суда Российской Федерации от 01.04.2008 N 450-О-О, от 21.11.2013 N 1841-О, антимонопольное законодательство трактует недобросовестную конкуренцию как деятельность, направленную на получение преимуществ, которая может противоречить не только законодательству и обычаям делового оборота, но и требованиям добропорядочности, разумности и справедливости, что расширяет область судебного усмотрения в сфере пресечения недобросовестной конкуренции и связано с многообразием форм и методов недобросовестной конкуренции, не все из которых могут прямо противоречить законодательству или обычаям делового оборота.

Часть 1 статьи 14 Закона о защите конкуренции содержит запрет на недобросовестную конкуренцию и открытый перечень действий, относящихся к таковой.

Исходя из системного толкования вышеназванных нормативных положений, в качестве акта недобросовестной конкуренции может быть квалифицировано такое поведение хозяйствующего субъекта, которое противоречит законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости, нарушает один из установленных в статье 14 Закона о защите конкуренции запретов, направлено на получение преимуществ перед другими лицами, стремящимися к тому же результату, и может причинить убытки либо нанести ущерб деловой репутации другого хозяйствующего субъекта, стремящегося к тому же результату.

Согласно части 1 статьи 14.4 Закона о защите конкуренции не допускается недобросовестная конкуренция, связанная с приобретением и использованием исключительного права на средства индивидуализации юридического лица, средства индивидуализации товаров, работ или услуг.

Как разъяснено в пункте 169 Постановления Пленума N 10, квалификация действий правообладателя по приобретению исключительного права на товарный знак путем его государственной регистрации в качестве акта недобросовестной конкуренции зависит от цели, преследуемой лицом при приобретении такого права, намерений этого лица на момент подачи соответствующей заявки. Цель лица, его намерения могут быть установлены с учетом в том числе предшествующего подаче заявки на товарный знак поведения правообладателя, а равно его последующего (после получения права) поведения. В случае если лицо подает заявку на государственную регистрацию в качестве товарного знака обозначения, использующегося иными лицами, оценке подлежат в числе прочего известность, репутация обозначения, вероятность случайности такого совпадения.

При этом, исходя из положений статьи 14.4 Закона о защите конкуренции, абзаца шестого пункта 169 Постановления Пленума N 10, добросовестность действий правообладателя товарного знака должна определяться на момент подачи заявки на регистрацию товарного знака.

Одним из обстоятельств, которые могут свидетельствовать о недобросовестном поведении лица, зарегистрировавшего товарный знак, может быть то, что это лицо знало или должно было знать о том, что третьи лица (третье лицо) на момент подачи заявки на регистрацию обозначения в качестве товарного знака законно использовали соответствующее обозначение для индивидуализации производимых ими товаров или оказываемых услуг без регистрации в качестве товарного знака, а также то, что такое обозначение приобрело известность среди потребителей.

Вместе с тем то, что лицо знало или должно было знать об использовании третьими лицами тождественного или сходного до степени смешения обозначения до даты приоритета товарного знака самого по себе недостаточно для вывода о том, что лицо, приобретая исключительное право на товарный знак, действовало недобросовестно. Должно быть также установлено, что лицо, приобретая исключительное право на товарный знак, имело намерение воспользоваться чужой репутацией и узнаваемостью такого обозначения.

Критерием квалификации действий лица, зарегистрировавшего обозначение в качестве товарного знака, как злоупотребления правом или недобросовестной конкуренции может служить предшествовавшее использование спорного обозначения.

Если до даты приоритета товарного знака спорное обозначение широко использовалось третьими лицами (например, конкурентами, в том числе наравне с последующим правообладателем), регистрация товарного знака одним из конкурентов могла быть произведена исключительно с целью устранения присутствия третьих лиц на рынке определенного товара. Такая регистрация не соответствует основной функции товарного знака по индивидуализации товаров правообладателя.

В силу части 2 статьи 14.4 Закона о защите конкуренции решение антимонопольного органа о нарушении положений части 1 названной статьи в отношении приобретения и использования исключительного права на товарный знак направляется заинтересованным лицом в федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности для признания недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку.

Указанным положениям Закона о защите конкуренции корреспондируют положения подпункта 6 пункта 2 статьи 1512 ГК РФ, согласно которым предоставление правовой охраны товарному знаку может быть оспорено и признано недействительным полностью или частично в течение всего срока действия правовой охраны, если действия правообладателя, связанные с предоставлением правовой охраны товарному знаку или сходному с ним до степени смешения другому товарному знаку, признаны в установленном порядке злоупотреблением правом либо недобросовестной конкуренцией.

Признание недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку влечет отмену решения федерального органа исполнительной власти по интеллектуальной собственности о регистрации товарного знака (пункт 1 статьи 1512 ГК РФ).

Положениями пункта 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ).

Пунктом 3 статьи 10 ГК РФ установлено, что в случае, если злоупотребление правом выражается в совершении действий в обход закона с противоправной целью, последствия, предусмотренные пунктом 2 этой же статьи Кодекса, применяются, поскольку иные последствия таких действий не установлены ГК РФ.

По смыслу приведенных норм для признания действий какого-либо лица злоупотреблением правом судом должно быть установлено, что умысел такого лица был направлен на заведомо недобросовестное осуществление прав, единственной его целью было причинение вреда другому лицу (отсутствие иных добросовестных целей). При этом злоупотребление правом должно носить достаточно очевидный характер, а вывод о нем не должен являться следствием предположений.

Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5 статьи 10 ГК РФ).

Таким образом, исходя из указанных положений гражданского законодательства, злоупотреблением правом признается действие по осуществлению права, хотя формально законное, но имеющее противоправную цель.

Как разъяснено в абзаце втором пункта 5 постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 13.02.2018 N 8-П "По делу о проверке конституционности положений пункта 4 статьи 1252, статьи 1487 и пунктов 1, 2 и 4 статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью "ПАГ", конституционное требование действовать добросовестно и не злоупотреблять своими правами равным образом обращено ко всем участникам гражданских правоотношений. Исходя из этого, ГК РФ называет в числе основных начал гражданского законодательства следующие: при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно (пункт 3 статьи 1 ГК РФ); никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 ГК РФ); не допускаются любое заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом), использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке (пункт 1 статьи 10 ГК РФ); в случае несоблюдения этих требований суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом (пункт 2 статьи 10 ГК РФ).

В силу статьи 10.bis Парижской конвенции по охране промышленной собственности от 20.03.1883 (далее - Парижская конвенция) актом недобросовестной конкуренции считается всякий акт конкуренции, противоречащий честным обычаям в промышленных и торговых делах. Так, подлежат запрету: 1) все действия, способные каким бы то ни было способом вызвать смешение в отношении предприятия, продуктов или промышленной или торговой деятельности конкурента; 2) ложные утверждения при осуществлении коммерческой деятельности, способные дискредитировать предприятие, продукты или промышленную или торговую деятельность конкурента; 3) указания или утверждения, использование которых при осуществлении коммерческой деятельности может ввести общественность в заблуждение относительно характера, способа изготовления, свойств, пригодности к применению или количества товаров.

Для признания действий по приобретению исключительного права на средство индивидуализации актом недобросовестной конкуренции, прежде всего, должна быть установлена цель совершения соответствующих действий. На необходимость учета цели действий при анализе добросовестности поведения обращено внимание, в частности, в пункте 17 Постановления Пленума N 11.

С точки зрения определения намерений при исследовании вопроса о добросовестности приобретения исключительных прав на товарный знак, исследованию подлежат как обстоятельства, связанные с самим приобретением исключительного права, так и последующее поведение правообладателя, характеризующее цели такого приобретения. При этом недобросовестность правообладателя должна быть установлена прежде всего на стадии обращения с заявкой на регистрацию обозначения в качестве товарного знака, поскольку именно в этот момент реализуется намерение (умысел) на недобросовестное конкурирование с иными участниками рынка посредством использования исключительного права на товарный знак, предусматривающего запрет иным лицам применять для индивидуализации товаров и услуг тождественные или сходные обозначения. Последующее же поведение правообладателя может лишь подтверждать либо опровергать тот факт, что при приобретении исключительного права на товарный знак он действовал недобросовестно.

Приведенные выше нормы права, основанные на положениях статьи 10.bis Парижской конвенции, обуславливают нежелательность появления в гражданском обороте товарных знаков, вызывающих у потребителей неоправданные представления об ассоциативной связи между разными производителями товаров и услуг. Это обязывает хозяйствующего субъекта, претендующего на правовую охрану конкретного обозначения в качестве товарного знака, принять исчерпывающие меры по предотвращению регистрации в качестве товарного знака обозначения, при использовании которого маркируемый этим обозначением товар воспринимается потребителями как товар иного производителя (в том числе путем смешения его обозначения со средствами индивидуализации иных лиц).

Таким образом, в спорной ситуации для признания действий общества "Биокорд" по приобретению и использованию исключительного права на спорный товарный знак актом недобросовестной конкуренции подлежат установлению следующие обстоятельства:

факт использования обществом НПК "Ково" либо иными лицами под его контролем обозначения "ГУМИВИТ" до даты подачи обществом "Биокорд" заявки на регистрацию спорного обозначения в качестве товарного знака для маркировки товаров "вещества диетические для медицинских целей" и "напитки безалкогольные" либо однородных с ними, а также что такое обозначение приобрело известность среди потребителей;

наличие на дату подачи спорной заявки конкурентных отношений между обществом НПК "Ково" и обществом "Биокорд";

наличие у общества "Биокорд" намерения (цели) посредством приобретения исключительного права на такое обозначение (приобретение монополии на него) причинить вред обществу НПК "Ково" или иным лицам, действующим под его контролем, вытеснить их с товарного рынка путем предъявления требований, направленных на пресечение использования спорного обозначения, либо намерение использовать их деловую репутацию;

причинение либо вероятность причинения обществу НПК "Ково" или иным лицам, действующим под его контролем, вреда путем предъявления требований о прекращении использования спорного обозначения.

Судебная коллегия считает, что представленными в материалы настоящего дела доказательствами заявитель не подтвердил наличие совокупности вышеперечисленных обстоятельств.

Как обоснованно указывает заявитель и признает третье лицо, на момент подачи заявки на регистрацию спорного товарного знака и предшествующий ему почти трехлетний период (с 19.08.2009 по 28.04.2012) общество НПК "Ково" прекратило производство продукции с использованием обозначения "ГУМИВИТ".

Установив данное обстоятельство антимонопольный орган, указал на то, что, несмотря на это, третье лицо имело намерение возобновить ее выпуск и сослалось на заключенные договоры поставки.

Суд обращает внимание на то, что из оспариваемого решения невозможно установить, какие конкретно договоры были проанализированы УФАС по Приморскому краю и, исходя из каких их условий, был сделан приведенный вывод.

При этом антимонопольным органом перечислены дипломы, заключения о клинических испытаниях, полученных обществом НПК "Ково", однако все они датированы в период с 2000 по 2001 годы, тогда как заявка на регистрацию спорного товарного знака была подана обществом "Биокорд" 29.05.2012, то есть по истечении более 10 лет.

Учитывая изложенное, суд считает необоснованным вывод антимонопольного органа о наличии между обществом НПК "Ково" и обществом "Биокорд" конкурентных отношений на дату подачи спорной заявки.

Судебная коллегия также не усматривает из оспариваемого решения, каким образом УФАС по Приморскому краю исполнило указания Арбитражного суда Приморского края и установило, что обозначение "ГУМИВИТ" до даты приоритета спорного товарного знака имело широкую известность среди потребителей и ассоциировалось с обществом НПК "Ково".

Указание на странице 8 оспариваемого решения на то, что обществом "Биокорд" не представлены документы, которые бы свидетельствовали о том, что продукция под наименованием "ГУМИВИТ" производства общества НПК "Ково" не произвела известности до регистрации товарного знака, по мнению суда, основано не неправильном понимании норм материального и процессуального права и свидетельствует о ненадлежащем распределении антимонопольным органом бремени доказывания.

Кроме того, фактически УФАС по Приморскому краю указал на необходимость доказывания отрицательного факта, что само по себе является невозможным, после чего перенес риск неблагоприятных последствий на лицо, которое в силу объективных причин не может и не должно располагать сведениями о хозяйственной деятельности иной коммерческой организации и совершать действия в защиту ее интересов.

Доводы антимонопольного органа о том, что полученные им из учреждения статистики сведения о финансовых показателях и о выручках обеих организаций с 1997 по 2015 годы являются достаточным подтверждением объемов реализации товара, маркированного обозначением "ГУМИВИТ", судебная коллегия оценивает критически, поскольку они не дают представления в разрезе всех видов деятельности общества "Биокорд" и общества НПК "Ково" в соответствующие периоды, и не раскрывают долю дохода, полученную от производства и реализации иных товаров, маркированных неспорными обозначениями.

Судебная коллегия считает, что материалами антимонопольного дела не подтверждено, а УФАС по Приморскому краю не установлено, что посредством приобретения исключительного права на обозначение "ГУМИВИТ" общество "Биокорд" имело намерение (цель) причинить вред обществу НПК "Ково" или иным лицам, действующим под его контролем, вытеснить их с товарного рынка либо использовать их деловую репутацию.

То обстоятельство, что, обращаясь в Роспатент с заявкой, общество "Биокорд" использовало не новое название продукции, а указало известное наименование, само по себе не свидетельствует о его недобросовестности и о нарушении законодательства о конкуренции.

Анализируя последующее (после регистрации спорного товарного знака) поведение правообладателя, Суд по интеллектуальным правам отмечает, что направление претензии третьему лицу и обращение с иском в суд о защите исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 532185 состоялось только в 2019 году (дело N А51-4917/2019), то есть спустя 4 года после его регистрации.

По мнению судебной коллегии, это свидетельствует о совершении правообладателем действий, направленных на защиту принадлежащего ему исключительного права, в связи с чем само по себе не подтверждает злоупотреблением им правом или недобросовестную конкуренцию.

Порядок рассмотрения дел о нарушении антимонопольного законодательства регламентирован главой 9 Закона о защите конкуренции.

Исходя из положений частей 2 и 3 статьи 41 Закона о защите конкуренции, по окончании рассмотрения дела о нарушении антимонопольного законодательства комиссия на своем заседании принимает решение. В решении по делу о нарушении антимонопольного законодательства содержатся, в том числе: выводы о наличии или об отсутствии оснований для прекращения рассмотрения дела; выводы о наличии или об отсутствии нарушения антимонопольного законодательства в действиях (бездействии) ответчика по делу.

При этом в силу части 3.3 статьи 41 Закона о защите конкуренции в мотивировочной части решения по делу о нарушении антимонопольного законодательства должны быть указаны:

1) фактические и иные обстоятельства дела, установленные комиссией, в том числе обстоятельства, установленные в ходе проведенного антимонопольным органом анализа состояния конкуренции, и обстоятельства, установленные в ходе проведения проверок соблюдения требований антимонопольного законодательства;

2) доказательства, на которых основаны выводы комиссии об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения, мотивы, по которым комиссия отвергла те или иные доказательства, приняла или отклонила приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле;

3) законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовалась комиссия при принятии решения.

В соответствии с частями 5 и 6 статьи 48.1 Закона о защите конкуренции лица, участвующие в деле, вправе представить комиссии пояснения, доказательства и приводить доводы в письменной форме в отношении обстоятельств, изложенных в заключении об обстоятельствах дела, до окончания рассмотрения дела о нарушении антимонопольного законодательства и оглашения резолютивной части решения по нему на заседании комиссии.

На основании изложенного судебная коллегия полагает, что антимонопольный орган не только допустил неправильное применение норм материального права, регулирующих правоотношения в сфере защиты конкуренции, но и проигнорировал указания Арбитражного суда Приморского края и Суда по интеллектуальным правам, изложенные во вступивших в законную силу судебных актах по делу N А51-18868/2017, следовательно требование общества "Биокорд" о признании недействительным оспариваемого решения является обоснованным и подлежащим удовлетворению.

Пунктом 3 части 4 статьи 201 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что в резолютивной части решения по делу об оспаривании ненормативных правовых актов, решений органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц должно содержаться, в том числе, указание на признание оспариваемого акта недействительным или решения незаконным полностью или в части и обязанность устранить допущенные нарушения прав и законных интересов заявителя либо на отказ в удовлетворении требования заявителя полностью или в части.

Поскольку в рассматриваемом случае на основании решения УФАС по Приморскому краю от 12.12.2019 по делу N 11/06-2016 о нарушении обществом "Биокорд" положений части 1 статьи 14.4 Закона о защите конкуренции Федеральной службой по интеллектуальной собственности (Роспатентом) предоставление правовой охраны товарному знаку по свидетельству Российской Федерации N 532185 (http://www1.fips.ru/registers-doc-view/fips_servlet) не было признано недействительным, Суд по интеллектуальным правам не находит оснований для возложения на какой-либо административный орган обязанности устранить допущенные нарушения прав и законных интересов заявителя, так как в силу части 8 статьи 201 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации после признания судом оспариваемого решения недействительным его положения не подлежат применению с даты его принятия, то есть с 12.12.2019.

На основании статьи 112 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации вопросы распределения судебных расходов разрешаются арбитражным судом, рассматривающим дело, в судебном акте, которым заканчивается рассмотрение дела по существу.

При обращении в суд заявителем была уплачена государственная пошлина в размере 3 000 рублей, что подтверждается чеком-ордером от 27.12.2019 (операция N 28) (т. 2 л.д. 45) и соответствует подпункту 3 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации.

Согласно части 1 статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса. Российской Федерации судебные расходы, понесенные лицами, участвующими в деле, в пользу которых принят судебный акт, взыскиваются арбитражным судом со стороны.

Поскольку заявление общества "Биокорд" удовлетворено, понесенные им судебные расходы подлежат возмещению за счет антимонопольного органа.

В соответствии со статьей 101 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы состоят из государственной пошлины и судебных издержек, связанных с рассмотрением дела арбитражным судом.

К судебным издержкам, связанным с рассмотрением дела в арбитражном суде, среди прочего, относятся расходы на оплату услуг адвокатов и иных представителей, оказывающих юридическую помощь (статья 106 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Как разъяснено в абзаце втором пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.01.2016 N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела" (далее - Постановление Пленума N 1), принципом распределения судебных расходов выступает возмещение судебных расходов лицу, которое их понесло, за счет лица, не в пользу которого принят итоговый судебный акт по делу.

Заявляя о взыскании с антимонопольного органа и общества НПК "Ково" в равных частях судебных издержек на оплату юридических услуг в размере 480 000 рублей, общество "Биокорд" поясняет, что поскольку третье лицо привлечено к участию в деле на стороне лица, принявшего оспариваемый ненормативный правовой акт, и в силу положений статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации пользуется процессуальными правами и несет процессуальные обязанности наравне со сторонами спора, то на него также должно быть возложено бремя несения понесенных заявителем судебных расходов.

Наряду с этим заявитель указывает, что существо спорных правоотношений обусловлено хозяйственной деятельностью двух коммерческих организаций - общества "Биокорд" и общества НПК "Ково", а оспариваемое решение было принято по результатам рассмотрения обращения последнего в антимонопольный орган.

По мнению суда, приведенный подход общества "Биокорд" основан на неправильном понимании норм процессуального права, в частности положений статей 40, 51, 110, 111 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и правовых позиций, сформулированных в Постановлении Пленума N 1.

Поскольку настоящее дело рассмотрено судом в порядке главы 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, то заинтересованным лицом ("административным ответчиком") в судебном споре является не коммерческая организация, а государственный орган, принявший оспариваемый ненормативный акт.

Кроме того, в рассматриваемом случае процессуальное поведение общества НПК "Ково" не дает оснований для отнесения на него каких-либо понесенных иными лицами судебных расходов по делу.

С учетом изложенного отсутствуют правовые и фактические основания для взыскания с третьего лица в пользу заявителя судебных расходов и по уплате государственной пошлины, и на оплату юридических услуг.

Таким образом, судебная коллегия считает, что требование о возмещении понесенных заявителем судебных расходов могут быть предъявлены только к антимонопольному органу.

В подтверждение факта несения судебных издержек на оплату услуг представителя в материалы дела обществом "Биокорд" представлены копии следующих документов:

соглашения об оказании юридической помощи от 24.12.2019 N AG.БИК.106 (далее - соглашение), заключенное между обществом "Биокорд" (доверитель) и адвокатским бюро г. Москвы "Лидингс" (т. 3 л.д. 5-9);

счета от 30.12.2019 N AG.БИК.106.456-А на сумму 480 000 рублей в качестве предоплаты по соглашению (т. 3 л.д. 10);

платежного поручения от 31.12.2019 N 1 на сумму 400 000 рублей (т. 3 л.д. 11);

платежного поручения от 30.01.2020 N 1 на сумму 80 000 рублей (т. 3 л.д. 12).

Как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 10 Постановления Пленума N 1, лицо, заявляющее о взыскании судебных издержек, должно доказать факт их несения, а также связь между понесенными указанным лицом издержками и делом, рассматриваемом в суде с его участием. Недоказанность данных обстоятельств является основанием для отказа в возмещении судебных издержек.

Исходя из правовой позиции, содержащейся в пункте 3 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с распределением между сторонами судебных расходов на оплату услуг адвокатов и иных лиц, выступающих в качестве представителей в арбитражных судах, утвержденного информационным письмом Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 05.12.2007 N 121 (далее - Обзор), лицо, требующее возмещения расходов на оплату услуг представителя, доказывает их размер и факт выплаты, другая сторона вправе доказывать их чрезмерность.

В соответствии с пунктом 1.2 соглашения услуги адвокатского бюро заключаются в подготовке заявления об отмене решения УФАС по Приморскому краю от 12.12.2019 по делу N 11/06-2016 и в представлении интересов Клиента в Суде по интеллектуальным правам (суд первой инстанции) по данному спору.

Пунктом 1.3 соглашения определено, что адвокатом, принявшим проект к исполнению, является адвокат Малахов Борис Александрович (номер в реестре 77/13921), являющийся членом Адвокатской палаты г. Москвы.

Согласно пункту 2.1 соглашения вознаграждение за юридические услуги составляет 480 000 рублей.

Как указывалось выше, факт перечисления заявителем денежных средств адвокатскому бюро в сумме 480 000 рублей подтвержден копиями платежных поручений и не оспорен антимонопольным органом и третьим лицом (часть 3.1 статьи 70 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Между тем из материалов дела следует, что от имени общества "Биокорд" процессуальные действия совершали представители Малахов Б.А., Айрапетов Н.А., Куминова А.А., однако документов, подтверждающих их правовую связь (наличие трудовых либо гражданско-правовых отношений) с адвокатским бюро г. Москвы "Лидингс" суду не представлено.

Суд по интеллектуальным правам полагает, что без установления характера правоотношений между лицом, принявшим на себя оказание юридических услуг обществу "Биокорд" и представителями, которые фактически совершали в его интересах процессуальные действия, невозможно сделать вывод о реальности и доказанности понесенных заявителем судебных издержек.

Представители общества "Биокорд" в судебном заседании 04.08.2020 подтвердили отсутствие таких документов в материалах настоящего дела. При этом ходатайства об отложении судебного разбирательства либо об объявлении в нем перерыва для их представления не заявили.

В силу части 2 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.

С учетом изложенного у суда не имеется оснований для возмещения за счет антимонопольного органа в пользу заявителя судебных издержек на оплату юридических услуг.

Руководствуясь статьями 110, 167-170, 176, 180, 201 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам

РЕШИЛ:

заявление общества с ограниченной ответственностью "Биокорд" удовлетворить.

Признать недействительным решение Управления Федеральной антимонопольной службы по Приморскому краю от 12.12.2019 по делу N 11/06-2016 как не соответствующее части 1 статьи 14.4 Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции".

Взыскать с Управления Федеральной антимонопольной службы по Приморскому краю (ул. 1-я Морская, д. 2, г. Владивосток, Приморский край, 690007, ОГРН 1022502277170) в пользу общества с ограниченной ответственностью "Биокорд" (ул. Радио, д. 5, оф. 706, г. Владивосток, Приморский край, 690041, ОГРН 1082539005230) в возмещение судебных расходов по уплате государственной пошлины за рассмотрение заявления 3 000 (Три тысячи) рублей.

В удовлетворении заявления общества с ограниченной ответственностью "Биокорд" о взыскании с Управления Федеральной антимонопольной службы по Приморскому краю и общества с ограниченной ответственностью Научно-производственная компания "Ково" в равных частях судебных издержек на оплату юридических услуг в размере 480 000 рублей отказать.

Решение по настоящему делу вступает в законную силу немедленно и может быть обжаловано в кассационном порядке в президиум Суда по интеллектуальным правам в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий

Е.С. Четвертакова

Судьи

И.В. Лапшина

Н.Н. Погадаев