Обзор судебной практики рассмотрения уголовных, гражданских и административных дел апелляционной и кассационной инстанциями Верховного Суда Республики Татарстан за III квартал 2019 года

Утвержден
на заседании президиума Верховного Суда
Республики Татарстан
16 октября 2019 года

По уголовным делам

1. Ошибки применения уголовного закона

1. В соответствии с частью 2 статьи 49 УК РФ, обязательные работы устанавливаются на срок от шестидесяти до четырехсот восьмидесяти часов.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2015 года N 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания", окончательное наказание в виде обязательных работ, назначенное по совокупности преступлений, не может превышать предельный срок, установленный для этого вида наказания в части 2 статьи 49 УК РФ.

Приговором Верхнеуслонского районного суда Республики Татарстан от 18 июля 2018 года Т. осужден к обязательным работам: по пункту "б" части 2 статьи 158 УК РФ на 400 часов; по пунктам "б", "в" части 2 статьи 158 УК РФ на 450 часов. На основании части 2 статьи 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно определены Т. обязательные работы на 550 часов.

Назначив Т. окончательное наказание в виде обязательных работ на 550 часов, суд превысил предельный срок наказания, установленный частью 2 статьи 49 УК РФ, тем самым неправильно применил уголовный закон.

Президиум приговор изменил, наказание в виде обязательных работ, назначенное на основании части 2 статьи 69 УК РФ, снизил до 470 часов.

Постановление президиума по делу N 44у-120

2. Положения частей 3, 3.1-3.3 статьи 72 УК РФ предусматривают порядок зачета времени содержания осужденного под стражей с момента заключения его под стражу и до вступления приговора в законную силу.

Постановлением Ново-Савиновского районного суда г. Казани от 16 августа 2018 года в порядке, предусмотренном статьями 396-397, 399 УПК РФ, в отношении М., осужденного приговором Ново-Савиновского районного суда г. Казани от 9 февраля 2016 года по пункту "г" части 2 статьи 161 УК РФ, с применением статьи 73 УК РФ, к 2 годам лишения свободы условно, с испытательным сроком на 2 года 6 месяцев, с возложением определенных обязанностей, удовлетворено представление заместителя начальника филиала по Ново-Савиновскому району г. Казани ФКУ УИИ УФСИН России по Республике Татарстан об отмене условного осуждения и исполнении наказания, назначенного приговором от 9 февраля 2016 года. М. для отбывания наказания направлен в исправительную колонию общего режима сроком на 2 года и заключен под стражу в зале суда, срок отбывания наказания исчислен с 16 августа 2018 года.

Апелляционным постановлением Верховного Суда Республики Татарстан от 16 ноября 2018 года данное постановление изменено: со ссылкой на часть 3.1 статьи 72 УК РФ время содержания М. под стражей с 16 августа 2018 года по 16 ноября 2018 года, то есть со дня вынесения постановления и по день вступления его в законную силу, зачтено осужденному в срок лишения свободы из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

Между тем, положения частей 3, 3.1-3.3 статьи 72 УК РФ предусматривают порядок зачета времени содержания осужденного под стражей с момента заключения его под стражу и до вступления приговора в законную силу. По смыслу закона повышающий коэффициент кратности применяется только при постановлении обвинительного приговора и не распространяется на период отбывания наказания, в частности, к периоду заключения под стражу осужденных в порядке исполнения приговора в соответствии со статьей 396 УПК РФ.

Следовательно, время нахождения М. под стражей с 16 августа 2018 года по 16 ноября 2018 года не входит в срок, предусмотренный вышеуказанной нормой закона. Зачтя в срок лишения свободы время содержания М. под стражей в полуторном размере, суд апелляционной инстанции применил закон, не подлежащий применению, и необоснованно снизил назначенное осужденному наказание на 1 месяц 15 дней.

Президиум апелляционное постановление Верховного Суда Республики Татарстан от 16 ноября 2018 года в отношении осужденного М. отменил с направлением материала на новое апелляционное рассмотрение в тот же суд иным его составом.

Постановление президиума по делу N 44у-140

3. Перечень видов наказаний, которые возможно назначить условно, содержащийся в части 1 статьи 73 УК РФ, является исчерпывающим и расширительному толкованию не подлежит.

Приговором Буинского городского суда Республики Татарстан от 31 июля 2018 года Г. осужден к лишению свободы:

по п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ (3 преступления) - на 1 год 3 месяца с ограничением свободы на 3 месяца за каждое преступление,

по пп. "а", "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ (5 преступлений) - на 1 год 6 месяцев с ограничением свободы на 3 месяца за каждое преступление.

На основании части 2 статьи 69 УК РФ путем частичного сложения назначено лишение свободы на 2 года 3 месяца с ограничением свободы на 9 месяцев.

Установлены ограничения: не менять место жительства или пребывания, не выезжать за пределы территории соответствующего муниципального образования по месту фактического проживания без согласия специализированного государственного органа.

Возложена обязанность являться для регистрации в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, 1 раз в месяц.

В силу статьи 73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком в 2 года, с возложением на Г. обязанности не менять место жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденных, и являться для регистрации 1 раз в месяц в установленное время.

Согласно части 1 статьи 73 УК РФ, если, назначив исправительные работы, ограничение по военной службе, содержание в дисциплинарной воинской части или лишение свободы на срок до восьми лет, суд придет к выводу о возможности исправления осужденного без реального отбывания наказания, он постановляет считать назначенное наказание условным.

Постановив считать назначенное Г. дополнительное наказание в виде ограничения свободы условным, суд фактически это наказание не назначил, а потому неправильно применил уголовный закон.

Допущенное нарушение повлекло изменение приговора.

Постановление президиума по делу N 44у-151

4. По смыслу диспозиции статьи 238 УК РФ и согласно положениям постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25 июня 2019 года "О судебной практике о преступлениях, предусмотренных статьей 238 УК РФ", если лицо допустило нарушение при производстве, хранении или сбыте продукции, но указанная продукция не представляла реальную опасность причинения тяжкого вреда здоровью или смерти человеку, то такое деяние не образует состава преступления, предусмотренного статьей 238 УК РФ.

Приговором Спасского районного суда Республики Татарстан от 21 января 2019 года, оставленным без изменения апелляционным постановлением Верховного Суда Республики Татарстан от 5 марта 2019 года, А. осуждена по части 1 статьи 238 УК РФ к штрафу в размере 15000 рублей.

A. признана виновной в производстве, хранении в целях сбыта и сбыте спиртосодержащей продукции, не отвечающей требованиям безопасности жизни и здоровья потребителя. Преступление совершено 19 июня 2018 года в городе Болгар Спасского района Республики Татарстан.

Квалифицируя действия осужденной по части 1 статьи 238 УК РФ, суд не учел, что для наступления уголовной ответственности по указанной статье необходимо, чтобы сбываемый товар создавал непосредственную опасность для жизни и здоровья населения.

Суд не исследовал в достаточной степени наличие или отсутствие реальной опасности от употребления изготовленной осужденной продукции, сославшись лишь на заключение повторной экспертизы о наличии в жидкости микроскопического количества токсичных веществ.

В нарушение установленных уголовно-процессуальным законом правил исследования и оценки доказательств, суд не дал оценки заключению первоначальной экспертизы и показаниям эксперта об отсутствии в жидкости токсических веществ. Приведя в приговоре показания специалиста об опасности токсичных веществ для здоровья человека, суд не привел и не оценил его показания о том, что эти вещества содержатся даже в качественной алкогольной продукции, имеет значение их количество.

Допущенное нарушение повлекло отмену судебных решений и направление уголовного дела на новое судебное рассмотрение.

Постановление президиума по делу N 44у-157

5. Согласно части 5 статьи 50 УК РФ исправительные работы не назначаются, в том числе женщинам, имеющим детей в возрасте до трех лет.

По приговору Лениногорского городского суда Республики Татарстан от 10 июля 2019 года В. осуждена по части 2 статьи 159 УК РФ к исправительным работам на 1 год с удержанием 10% из заработной платы в доход государства.

B. признана виновной в хищении путем обмана 111000 рублей и золотых изделий на общую сумму 10000 рублей, принадлежащих Ш., причинившем ей значительный материальный ущерб в размере 121000 рублей.

В. является матерью малолетней дочери 9 сентября 2016 года рождения, которая на момент вынесения приговора не достигла трехлетнего возраста.

Согласно части 5 статьи 50 УК РФ исправительные работы не назначаются, в том числе женщинам, имеющим детей в возрасте до трех лет.

Таким образом, суд, в нарушение требований закона применил к осужденной наказание, не подлежащее применению ввиду наличия у нее малолетнего ребенка в возрасте до трех лет.

Суд апелляционной инстанции приговор изменил, с учетом установленных по приговору смягчающих обстоятельств, а также ее имущественного положения, наличия у нее на иждивении троих малолетних и двоих несовершеннолетних детей назначил В. наказание в виде штрафа.

Апелляционное постановление N 22-6137/2019

6. В соответствии с частью 4 статьи 47 УК РФ в случае назначения лишения права заниматься определенной деятельностью в качестве дополнительного вида наказания к лишению свободы, оно распространяется на все время отбывания основного вида наказания, но при этом его срок исчисляется с момента отбытия основного вида наказания.

Т. осужден по приговору Ново-Савиновского районного суда г. Казани от 23 июля 2019 года по статье 264.1 УК РФ к лишению свободы на срок 10 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 2 года.

Назначенные основное наказание в виде лишения свободы и дополнительное наказание в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, постановлено исполнять одновременно и самостоятельно.

В соответствии с частью 4 статьи 47 УК РФ в случае назначения лишения права заниматься определенной деятельностью в качестве дополнительного вида наказания к лишению свободы, оно распространяется на все время отбывания основного вида наказания, но при этом его срок исчисляется с момента отбытия основного вида наказания.

Суд апелляционной инстанции приговор изменил, уточнив резолютивную часть приговора об исчислении дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, с момента отбытия основного наказания в виде лишения свободы, апелляционное представление прокурора Ново-Савиновского района г. Казани удовлетворил.

Апелляционное постановление N 22-6701/2019

7. В силу части 3 статьи 18 УИК РФ решение о применении осужденному, отбывающему лишение свободы, обязательного лечения от наркомании принимается учреждением, исполняющим указанный вид наказания, а не судом в порядке уголовного судопроизводства.

Постановлением Менделеевского районного суда Республики Татарстан от 12 июля 2019 года осужденному Р., отбывающему наказание в ФКУ ИК-10 УФСИН РФ по Республике Татарстан, отказано в удовлетворении ходатайства об обязании ФКУ ИК-10 УФСИН РФ по Республике Татарстан направить его на лечение от наркомании в ФКУ ЛИУ-7 УФСИН РФ по Тамбовской области.

Из материалов дела следует, что Р. осужден по приговору Бугульминского городского суда Республики Татарстан от 13 декабря 2017 года по части 2 статьи 228 УК РФ с применением статьи 73 УК РФ к лишению свободы условно на 3 года с испытательным сроком 3 года и возложением определенных обязанностей, в том числе пройти курс лечения и реабилитации от наркомании с дальнейшим наблюдением у врача-нарколога по месту жительства, и по приговору Бугульминского городского суда Республики Татарстан от 31 мая 2018 года по части 3 статьи 30, части 1 статьи 161 УК РФ с применением статьи 70 УК РФ к лишению свободы на 3 года 1 месяц с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

Таким образом, последним приговором отменено исполнение осужденным Р. определенных обязанностей, в том числе пройти лечение от наркомании и реабилитацию от наркомании с дальнейшим наблюдением у врача нарколога по месту жительства.

В силу части 3 статьи 18 УИК РФ решение о применении осужденному, отбывающему лишение свободы, обязательного лечения от наркомании принимается учреждением, исполняющим указанный вид наказания, а не судом в порядке уголовного судопроизводства.

Более того, вопрос о направлении осужденного для отбывания наказания в другое исправительное учреждение, специализирующееся на лечении и реабилитации от наркомании, не отнесен уголовно-процессуальным законом к вопросам, разрешаемым судами в порядке исполнения приговора.

При таких обстоятельствах у суда первой инстанции не имелось правовых оснований для принятия к производству и рассмотрения по существу ходатайства осужденного Р. в порядке уголовного судопроизводства. В связи с чем суд апелляционной инстанции постановление суда отменил, производство по ходатайству Р. прекратил.

Апелляционное постановление N 22-6652/2019

8. В соответствии с частью 2 статьи 63 УК РФ, если отягчающее обстоятельство предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК РФ в качестве признака преступления, оно само по себе не может повторно учитываться при назначении наказания.

По приговору Агрызского районного суда Республики Татарстан от 24 мая 2019 года К. осужден к лишению свободы: по пункту "б" части 4 статьи 131 УК РФ (6 преступлений), по пункту "а" части 3 статьи 131 УК РФ (4 преступления) с применением части 3 статьи 69 УК РФ на 16 лет с отбыванием в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев, с возложением в соответствии со статьей 53 УК РФ обязанностей.

При назначении наказания К. суд признал отягчающими наказание обстоятельствами по всем эпизодам преступлений, предусмотренных пунктом "б" части 4 статьи 131 УК РФ, совершение преступления в отношении малолетнего, беспомощного лица; по всем эпизодам преступлений, предусмотренных пунктом "а" части 3 статьи 131 УК РФ, совершение преступления в отношении беспомощного лица, тогда как использование беспомощного состояния потерпевшей, не достигшей четырнадцатилетнего возраста, является квалифицирующим признаком преступлений, в совершении которых К. признан виновным, а в соответствии с частью 2 статьи 63 УК РФ, если отягчающее обстоятельство предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК РФ в качестве признака преступления, оно само по себе не может повторно учитываться при назначении наказания.

Судебная коллегия исключила из приговора указания о признании отягчающими обстоятельствами по всем эпизодам преступлений, предусмотренных пунктом "б" части 4 статьи 131 УК РФ, совершение преступления в отношении малолетнего, беспомощного лица; по всем эпизодам преступлений, предусмотренных пунктом "а" части 3 статьи 131 УК РФ - совершение преступления в отношении беспомощного лица, смягчив наказание К., назначенное за каждое преступление и по совокупности преступлений.

Апелляционное определение N 22-6961/2019

2. Ошибки применения уголовно-процессуального закона

1. Согласно части 2 статьи 44 УПК РФ гражданский иск может быть предъявлен после возбуждения уголовного дела и до окончания судебного следствия при разбирательстве данного уголовного дела в суде первой инстанции.

В соответствии с пунктом 2 части 1 статьи 134 ГПК РФ судья отказывает в принятии искового заявления в случае, если имеется вступившее в законную силу решение суда по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям.

Приговором Советского районного суда г. Казани от 22 января 2016 года Л. осуждена по части 2 статьи 159.1 УК РФ. Гражданский иск ОАО АИКБ "Татфондбанк" к Л. о взыскании материального ущерба, причиненного преступлением, удовлетворен. Взыскано с Л. в пользу ОАО АИКБ "Татфондбанк" 218638 (двести восемнадцать тысяч шестьсот тридцать восемь) рублей в счет возмещения материального ущерба, причиненного преступлением.

Л. признана виновной в том, что по предварительному сговору с неустановленным лицом, представив заведомо ложные сведения о месте ее работы, должности и размере заработной платы, заключив 22 ноября 2012 года с ОАО АИКБ "Татфондбанк" кредитный договор N 010160076690712, похитили денежные средства в сумму 279500 рублей.

Между тем, решением Волжского городского суда Республики Марий Эл от 3 июня 2015 года исковые требования Открытого акционерного общества "Акционерный инвестиционный коммерческий банк "Татфондбанк" к Л. о взыскании задолженности по кредитному договору и расходов по уплате государственной пошлины удовлетворены частично. Взысканы с Л. в пользу Открытого акционерного общества "Акционерный инвестиционный коммерческий банк "Татфондбанк" задолженность по кредитному договору N 010160076690712 от 22 ноября 2012 года в размере 343955 рублей 93 копейки. Решение вступило в законную силу 20 августа 2015 года.

С учетом изложенного президиум приговор в части разрешения гражданского иска отменил с направлением уголовного дело в этой части на новое судебное рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

Постановление президиума по делу N 44у-136

2. В силу части 1 статьи 226.9 УПК РФ, по уголовному делу, дознание по которому производилось в сокращенной форме, судебное производство осуществляется в порядке, установленном статьями 316 и 317 УПК РФ, с изъятиями, предусмотренными, в частности, частью 2 статьи 226.9 УПК РФ. Согласно этой норме закона приговор по такому уголовному делу постановляется на основании исследования и оценки доказательств, которые указаны в обвинительном постановлении, а также дополнительных данных о личности подсудимого.

Приговором Пестречинского районного суда Республики Татарстан от 12 февраля 2019 года Л. осужден по статье 264.1 УК РФ к обязательным работам на 240 часов с лишением права управлять транспортным средством на 2 года.

По ходатайству Л. дознание по данному уголовному делу было произведено в сокращенной форме.

В нарушение требований статьи 226.9 УПК РФ, уголовное дело в отношении Л. рассмотрено в особом порядке, предусмотренном статьей 316 УПК РФ, но без изъятий. Согласно протоколу судебного заседания, указанные в обвинительном постановлении доказательства виновности осужденного во вмененном ему деянии судом не исследовались, и постановленный в отношении Л. приговор ссылок на них не содержит.

Допущенное судом нарушение закона повлекло отмену приговора и направление дела на новое судебное рассмотрение.

Постановление президиума по делу N 44у-154

3. В соответствии с частью 1 статьи 214.1 УПК РФ в постановлении о возбуждении ходатайства о получении разрешения отмены постановления о прекращении уголовного дела или уголовного преследования должны быть изложены конкретные, фактические обстоятельства, в том числе новые сведения, подлежащие дополнительному расследованию, на основании части 2 статьи 214.1 УПК РФ в судебном заседании вправе участвовать потерпевший, его законный представитель и (или) представитель.

Постановлением Вахитовского районного суда города Казани от 3 июня 2019 года разрешена отмена постановления старшего следователя СЧ СУ УМВД России по городу Казани М. от 27 июля 2016 года о прекращении уголовного преследования в отношении З.

Из материалов следует, что и.о. прокурора города Казани Хабибуллин Д.А. обратился в Вахитовский районный суд города Казани с ходатайством о получении разрешения отмены постановления о прекращении уголовного преследования от 27 июля 2016 года в отношении З.

Согласно части 2 статьи 214.1 УПК РФ, определяющей порядок разрешения ходатайства о получении разрешения отмены постановления о прекращении уголовного дела или уголовного преследования в судебном заседании вправе участвовать потерпевший, его законный представитель и (или) представитель.

Судья вынес постановление о назначении открытого судебного заседания по ходатайству и.о. прокурора и принял решение о вызове в судебное заседание прокурора, защитника, подозреваемого З., решение о вызове потерпевших и сведений об их извещении не имеется, тогда как в судебном заседании суда первой инстанции участвовали 9 потерпевших, а согласно представленным материалам по делу имеется 23 потерпевших. Суд нарушил законные интересы 14 потерпевших, которые были лишены возможности выразить свое мнение по рассматриваемому ходатайству.

В нарушение требований статьи 46 УПК РФ при вынесении постановления о назначении судебного заседания суд указал статус З. как подозреваемого.

Кроме того, соответствии с частью 1 статьи 214.1 УПК РФ в постановлении о возбуждении ходатайства должны быть изложены конкретные, фактические обстоятельства, в том числе новые сведения, подлежащие дополнительному расследованию.

Судом первой инстанции данные положения закона фактически остались без внимания, поскольку ходатайство и.о. прокурора города Казани Хабибуллина Д.А. новых сведений, подлежащих дополнительному расследованию, не содержало и в судебном заседании при рассмотрении ходатайства по существу о них заявлено не было.

Допущенные нарушения уголовно-процессуального законодательства в соответствии с частью 1 статьи 389.17 УПК РФ суд апелляционной инстанции признал существенными, отменил постановление суда и направил материалы на новое судебное разбирательство в тот же суд, в ином составе, удовлетворив апелляционные жалобы З. и его адвоката.

Апелляционное постановление N 22-5110/2019

4. Право обвиняемого на получение квалифицированной юридической помощи по уголовному делу, согласно статье 16 УПК РФ является одним из основополагающих принципов уголовного судопроизводства, гарантированное статьей 48 Конституции Российской Федерации.

По приговору Бугульминского городского суда Республики Татарстан от 16 июля 2019 года Х. осужден по части 1 статьи 105, по пункту "в" части 2 статьи 115 УК РФ с применением части 3 статьи 69 УК РФ к лишению свободы на 12 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Согласно материалам дела, Х. последовательно в ходе судебного следствия выражал свое отношение к инкриминируемым деяниям, не соглашался с предъявленным обвинением, отрицая наличие умысла на причинение кому-либо смерти, тяжкого или иного вреда здоровью, утверждая, что он защищался от четырех молодых людей, напавших и избивавших его.

В судебных прениях Х. слово представлено не было, в последнем слове он заявил, что вину в убийстве не признает.

Вместе с тем адвокат Р., вопреки позиции своего подзащитного Х., в прениях выразил несогласованную с ним собственную позицию, настаивая на переквалификации действий Х. с части 1 статьи 105 УК РФ на часть 4 статьи 111 УК РФ, а по причинению ножевого ранения потерпевшему Ш., по которому Х. также отрицал вину, просил суд переквалифицировать действия Х. с части 3 статьи 30, пункта "а" части 2 статьи 105 УК РФ на пункт "в" части 2 статьи 115 УК РФ. При этом адвокат Р. просил суд признать и учесть ряд обстоятельств, смягчающих наказание, то есть фактически вступил в обсуждение вопроса о назначении наказания своему подзащитному, не признававшему вину.

В силу пункта 3 части 4 статьи 6 Федерального закона РФ от 31 мая 2002 года N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" адвокат не вправе занимать по делу позицию вопреки воле доверителя, за исключением случаев, когда убежден в наличии самооговора доверителя. Несоблюдение адвокатом данного требования закона является нарушением права его доверителя на защиту, которое влечет признание принятого судебного акта при таких обстоятельствах незаконным.

Право обвиняемого на получение квалифицированной юридической помощи по уголовному делу согласно статье 16 УПК РФ является одним из основополагающих принципов уголовного судопроизводства, гарантированное статьей 48 Конституции Российской Федерации.

Судебная коллегия, признав, что адвокат Р. нарушил в судебном заседании конституционное право Х. на защиту, получение квалифицированной юридической помощи, что в соответствии с пунктом 2 статьи 389.15 УПК РФ является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, отменила приговор и направила уголовное дело на новое судебное разбирательство иным составом суда.

Апелляционное постановление N 22-6605/2019

5. В соответствии с частью 10 статьи 316 УПК РФ не подлежат взысканию с подсудимого процессуальные издержки, предусмотренные статьей 131 УПК РФ, к которым относятся и суммы, выплачиваемые адвокату за оказание им юридической помощи в случае участия адвоката в уголовном судопроизводстве по назначению.

По приговору Высокогорского районного суда Республики Татарстан от 19 июня 2019 года М. осужден по части 1 статьи 228 УК РФ к 8 месяцам исправительных работ с удержанием 5% из заработной платы в доход государства. Постановлено взыскать с М. процессуальные издержки в сумме 6300 рублей в доход федерального бюджета, выплаченные адвокату за оказание М. юридической помощи по назначению.

Из материалов дела следует, что М. заявил ходатайство о применении особого порядка судебного разбирательства, которое поддержал в судебном заседании. Поскольку особый порядок судебного разбирательства был прекращен не по инициативе М., процессуальные издержки взысканию с него не подлежат.

Суд апелляционной инстанции счел справедливыми доводы апелляционной жалобы адвоката о необоснованном взыскании с М. процессуальных издержек, приговор в отношении М. изменил, исключил из описательно-мотивировочной части приговора мотивировку о взыскании с М. процессуальных издержек, а из резолютивной части - указание на взыскание с М. процессуальных издержек.

Апелляционное постановление N 22-5831/2019

6. Нарушение процессуального порядка принятия решения о взыскании процессуальных издержек является в соответствии со статьей 389.17 УПК РФ существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

По приговору Кировского районного суда г. Казани от 24 апреля 2019 года С. осужден по пункту "в" части 2 статьи 158, части 5 статьи 69 УК РФ к лишению свободы на 3 года, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на 2 года 6 месяцев, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима. С С. взысканы в доход федерального бюджета процессуальные издержки в сумме 10200 рублей, выплаченные адвокатам за оказание М. юридической помощи по назначению суда.

Как видно из протоколов судебных заседаний, вопросы возмещения расходов по оплате услуг адвокатов по защите С. не были предметом исследования в судебном процессе. Мнение С. об обоснованности взыскания процессуальных издержек, его имущественное положение, возможность их возмещения не выяснялись, в связи с чем осужденный был лишен возможности довести до суда свою позицию по поводу взысканных с него процессуальных издержек.

Нарушение процессуального порядка принятия решения о взыскании процессуальных издержек является в соответствии со статьей 389.17 УПК РФ существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

Суд апелляционной инстанции в части взыскания с осужденного С. процессуальных издержек приговор отменил, уголовное дело в этой части направил на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе, жалобу С. удовлетворил.

Апелляционное постановление N 22-4851/2019

7. В соответствии с частью 8 статьи 302 УПК РФ прекращение уголовного дела и (или) уголовного преследования по основаниям, указанным в пункте 3 части 1 статьи 24 УПК РФ, если они обнаруживаются в ходе судебного разбирательства, возможно с согласия подсудимого, а при отсутствии такого согласия суд продолжает рассмотрение уголовного дела в обычном порядке до его разрешения по существу и в случае постановления обвинительного приговора освобождает осужденного от наказания.

По приговору Заинского городского суда Республики Татарстан от 3 июля 2019 года Л. осужден по части 2 статьи 264 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 года N 420-ФЗ) к лишению свободы на 3 года с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на 2 года. В соответствии со статьей 73 УК РФ наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным с испытательным сроком 2 года с возложением определенных обязанностей, указанных в приговоре.

В соответствии с пунктом 9 постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 24 апреля 2015 года "Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов" Л. от назначенного наказания освобожден со снятием судимости.

Из материалов дела и апелляционной жалобы защитника следует, что Л. не считал себя виновным и настаивал на постановлении оправдательного приговора.

Совершенное Л. 21 июля 2012 года преступление, предусмотренное частью 2 статьи 264 УК РФ, согласно части 3 статьи 15 УК РФ относится к категории средней тяжести.

В силу пункта "б" части 1 статьи 78 УК РФ лицо освобождается от уголовной ответственности по истечении шести лет после совершения преступления средней тяжести.

Указанный срок истек 21 июля 2018 года, то есть до постановления приговора 3 июля 2019 года.

В соответствии с частью 8 статьи 302 УПК РФ прекращение уголовного дела и (или) уголовного преследования по основаниям, указанным в пункте 3 части 1 статьи 24 УПК РФ, если они обнаруживаются в ходе судебного разбирательства возможно с согласия подсудимого, а при его отсутствии суд продолжает рассмотрение уголовного дела в обычном порядке до его разрешения по существу и в случае постановления обвинительного приговора освобождает осужденного от наказания.

При таких обстоятельствах осужденный Л. подлежал освобождению от наказания за это преступление в связи с истечением срока давности уголовного преследования на основании пункта 3 части 1 статьи 24 УПК РФ, поскольку данный вывод суда о применении к нему амнистии ухудшил положение Л., так как лишил его права в дальнейшем воспользоваться актом об амнистии.

Суд апелляционной инстанции исключил указание об освобождении Л. от наказания на основании Акта амнистии и освободил Л. от назначенного наказания на основании пункта "а" части 1 статьи 78 УК РФ и части 8 статьи 302 УПК РФ, в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

Апелляционное постановление N 22-6408/2019

8. В силу положений статьи 240 УПК РФ, выводы суда, изложенные в описательно-мотивировочной части приговора, должны быть основаны лишь на тех доказательствах, которые были непосредственно исследованы в судебном заседании.

По приговору Приволжского районного суда г. Казани от 5 июня 2019 года М. осужден по части 2 статьи 321, статье 70 УК РФ к лишению свободы на 1 год 9 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Как следует из протоколов судебных заседаний, в ходе судебного разбирательства не оглашались и не исследовались правила внутреннего распорядка исправительных учреждений, которые положены в основу обвинительного приговора.

Также суд привел показания потерпевшего Н., свидетеля В., однако в приговоре изложил не те показания, которые они давали в судебном заседании, а показания, данные ими на стадии предварительного расследования, которые в судебном заседании не оглашались, кроме того привел в приговоре показания участников судебного разбирательства, содержание которых не совпадает с протоколами судебных заседаний.

В силу положений статьи 240 УПК РФ выводы суда, изложенные в описательно-мотивировочной части приговора, должны быть основаны лишь на тех доказательствах, которые были непосредственно исследованы в судебном заседании. Сведения, содержащиеся в оглашенных показаниях, как и другие доказательства, могут быть положены в основу выводов суда лишь после их проверки и оценки по правилам, установленным статьями 87, 88 УПК РФ. При этом суд не вправе ссылаться в подтверждение своих выводов на имеющиеся в уголовном деле доказательства, если они не были исследованы судом и не нашли отражения в протоколе судебного заседания.

Данные нарушения уголовно-процессуального закона, сопряженные с лишением подсудимого конституционного права на справедливое судебное разбирательство, в силу статьи 389.15 УПК РФ явились основаниями отмены приговора с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции.

Апелляционное постановление N 22-5673/2019

9. В соответствии со статьей 238 УПК РФ постановление о приостановлении производства по уголовному делу выносится в случае, когда обвиняемый скрылся и место его пребывания неизвестно.

Постановлением Набережночелнинского городского суда Республики Татарстан от 2 августа 2019 года приостановлено производство по уголовному делу в отношении З., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного частью 3 статьи 30, пунктом "г" части 2 статьи 161 УК РФ, не явившегося на судебное заседание. З. объявлен в розыск, ему избрана мера пресечения в виде заключения под стражу сроком на 2 месяца.

Согласно положениям части 3 статьи 247 УПК РФ суд вправе подвергнуть подсудимого, не явившегося без уважительных причин, приводу, а равно применить к нему или изменить ему меру пресечения. На основании статьи 253 УПК РФ розыск подсудимого объявляется, если тот скрылся.

В соответствии со статьей 238 УПК РФ постановление о приостановлении производства по уголовному делу выносится в случае, когда обвиняемый скрылся и место его пребывания неизвестно.

Принимая решение об объявлении З. в розыск и избрании в отношении него меры пресечения в виде заключения под стражу, суд первой инстанции исходил из того, что подсудимый в суд не явился и по месту жительства не проживал более двух недель, сослался при этом на рапорт оперуполномоченного.

Вместе с тем, довод подсудимого З. о том, что он не знал о времени и месте судебного заседания, СМС-сообщение не получил по причине неисправности телефона, нашел свое подтверждение в представленных материалах дела. З. не судим, в ходе следствия признал вину, заявил ходатайство о рассмотрении дела в особом порядке, трудоустроен, имеет на иждивении четырех несовершеннолетних детей.

Часть 2 статьи 247 УПК РФ предусматривает, что при неявке подсудимого рассмотрение уголовного дела должно быть отложено. Суд имел возможность отложить судебное разбирательство, повторно вызвать З. в суд, выяснить причину его неявки в суд, а также подвергнуть его принудительному приводу.

Суд апелляционной инстанции отменил постановление суда первой инстанции, указал, что неявка подсудимого в судебное заседание при отсутствии сведений о том, что он скрылся от суда и место его пребывания неизвестно, не являлась достаточным основанием для приостановления производства по делу, избрания меры пресечения в виде заключения под стражу и объявления в розыск З., подсудимого из-под стражи освободил и сохранил ему ранее избранную меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Апелляционное постановление N 22-7196/2019

По гражданским делам

I. Земельные споры

1.1. Отсутствие решения об изъятии земельного участка и несоблюдение процедуры изъятия земельного участка для муниципальных нужд само по себе не лишает правообладателя такого участка права на возмещение убытков, причиненных фактическим лишением имущества.

С., С. обратились с иском к Исполнительному комитету Альметьевского муниципального района Республики Татарстан о возмещении убытков, причиненных изъятием земельного участка.

В обоснование требований истцы указали, что С. на праве собственности принадлежит земельный участок площадью 133 кв. м. с кадастровым номером...., расположенный по адресу: (адрес), категория земель - земли населенных пунктов, вид разрешенного использования - детские сады, иные объекты дошкольного воспитания. Данный земельный участок был приобретен в браке с С. и является совместно нажитым имуществом. В 2017 году по указанному земельному участку была проложена асфальтированная дорога без соблюдения установленной законом процедуры изъятия земельного участка путем выкупа для государственных и муниципальных нужд. В этой связи истцы после уточнения требований просили суд взыскать с ответчика рыночную стоимость земельного участка в размере 400000 рублей, расходы по оплате налога в размере 4514 рублей; расходы по оплате государственной пошлины - 300 рублей.

Судом постановлено решение об отказе в удовлетворении исковых требований.

В апелляционной жалобе С. и С. просят отменить решение суда и принять новый судебный акт об удовлетворении исковых требований. В обоснование жалобы приводят доводы о том, что спорный земельный участок находится в частной собственности, истцы оплачивают за него налоги. Полагают, что Исполнительный комитет Альметьевского муниципального района Республики Татарстан самовольно захватил принадлежащий истцам земельный участок, что подтверждаются представленными ими в материалы дела доказательствами. В настоящее время ответчиком действий по разрешению указанного вопроса не предпринимается. Указывают, что истцы обращались в Управление архитектуры и градостроительства Альметьевского муниципального района Республики Татарстан с заявлением о выдаче заключения на спорный земельный участок с видом разрешенного использования "садоводство", на что ими был получен ответ о невозможности предоставления такого заключения в связи с нахождением земельного участка в зоне Ж-1.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции истцы поддержали доводы апелляционной жалобы.

Представитель третьего лица Палаты земельных и имущественных отношений Альметьевского муниципального района Республики Татарстан возражал против отмены решения суда.

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, извещены о времени и месте судебного заседания.

В соответствии со статьей 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц, надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного заседания.

В соответствии со статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации по результатам рассмотрения апелляционных жалобы, представления суд апелляционной инстанции вправе отменить или изменить решение суда первой инстанции полностью или в части и принять по делу новое решение.

Согласно пункту 4 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

В соответствии с пунктами 4 и 5 части 1 статьи 57 Земельного кодекса Российской Федерации возмещению в полном объеме, в том числе упущенная выгода, подлежат убытки, причиненные: ограничением прав собственников земельных участков, землепользователей, землевладельцев и арендаторов земельных участков; изменением целевого назначения земельного участка на основании ходатайства органа государственной власти или органа местного самоуправления о переводе земельного участка из состава земель одной категории в другую без согласования с правообладателем земельного участка.

Частями 2, 3 и 4 статьи предусмотрено, что убытки возмещаются: землепользователям, землевладельцам и арендаторам земельных участков в случаях, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи; собственникам земельных участков в случаях, предусмотренных подпунктами 2 и 4 пункта 1 настоящей статьи.

Возмещение убытков осуществляется за счет лиц, в пользу которых ограничиваются права, а при отсутствии таких лиц - за счет соответствующих бюджетов бюджетной системы Российской Федерации, а также за счет лиц, деятельность которых вызвала ухудшение качества земель. Возмещение убытков, причиненных ограничением прав в связи с установлением, изменением зон с особыми условиями использования территорий, осуществляется с учетом особенностей, предусмотренных статьей 57.1 настоящего Кодекса.

При расчетах размеров возмещения убытки собственников земельных участков, землепользователей, землевладельцев и арендаторов земельных участков определяются с учетом рыночной стоимости их имущества на день, предшествующий принятию решения, на основании которого возникли ограничения прав собственников земельных участков, землепользователей, землевладельцев и арендаторов земельных участков.

В силу части 1 статьи 62 Земельного кодекса Российской Федерации убытки, причиненные нарушением прав собственников земельных участков, землепользователей, землевладельцев и арендаторов земельных участков, подлежат возмещению в полном объеме, в том числе упущенная выгода, в порядке, предусмотренном гражданским законодательством.

Согласно частям 1 и 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

В силу статьи 16 Гражданского кодекса Российской Федерации убытки, причиненные гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, в том числе издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежат возмещению Российской Федерацией, соответствующим субъектом Российской Федерации или муниципальным образованием.

Согласно частям 1 и 2 статьи 281 Гражданского кодекса Российской Федерации за земельный участок, изымаемый для государственных или муниципальных нужд, его правообладателю предоставляется возмещение.

При определении размера возмещения при изъятии земельного участка для государственных или муниципальных нужд в него включаются рыночная стоимость земельного участка, право собственности на который подлежит прекращению, или рыночная стоимость иных прав на земельный участок, подлежащих прекращению, и убытки, причиненные изъятием такого земельного участка, в том числе упущенная выгода, и определяемые в соответствии с федеральным законодательством.

Из материалов дела следует, что истцам принадлежал земельный участок с кадастровым номером .... площадью 568 кв. м, расположенный по адресу: (адрес) с разрешенным использованием "для ведения садоводства".

8 июля 2014 года на основании заявления С. Управлением Архитектуры и градостроительства Альметьевского муниципального района Республики Татарстан было выдано заключение N 1088 от 8 июля 2014 года о нахождении указанного земельного участка в градостроительной зоне Ж1.

На основании заявления С., межевого плана земельного участка от 16 июля 2014 года и заключения о принадлежности к территориальной зоне N 1088 от 8 июля 2014 года, решением ФГБУ ФКП Росреестра по Республике Татарстан 21 июля 2014 года осуществлен государственный кадастровый учет изменений объекта недвижимости - земельного участка с кадастровым номером ...., в том числе в связи с изменением вида разрешенного использования земельного участка, был установлен вид разрешенного использования "для индивидуального жилого дома с приусадебными земельными участками".

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан от 18 июня 2015 года решение Альметьевского городского суда Республики Татарстан от 30 марта 2015 года отменено, принято по делу новое решение, которым исковые требования Исполнительного комитета Альметьевского муниципального района Республики Татарстан удовлетворены. Постановлено: признать заключение от 8 июля 2014 года N 1088 о принадлежности земельного участка к территориальной зоне, выданное Управлением архитектуры и градостроительства Альметьевского муниципального района Республики Татарстан недействительным. Признать решение ФГБУ "Федеральная кадастровая палата Росреестра" по Республике Татарстан о государственном кадастровом учете изменений объекта недвижимости в части изменения вида разрешенного использования недействительным. Восстановить сведения, содержащиеся в государственном кадастре недвижимости, существовавшие до учета изменений, внесенных на основании заявления С. от 11 июля 2014 года ...

По обращению истцов на основании межевого плана земельного участка от 26 июля 2016 года земельный участок с кадастровым номером 16:45:050129:19 был разделен на два земельных участка с кадастровыми номерами ..., ...

Согласно кадастровой выписке о земельном участке с кадастровым номером ...., вид разрешенного использования земельного участка - индивидуальные жилые дома с приусадебными земельными участками. Вид разрешенного использования земельного участка с кадастровым номером .... площадью 133 кв. м - детские сады, иные объекты дошкольного воспитания.

Обращаясь с настоящим иском в суд истцы указали, что в 2017 году по указанному земельному участку была проложена асфальтированная дорога без соблюдения установленной законом процедуры изъятия земельного участка путем выкупа для государственных и муниципальных нужд.

Разрешая спор суд пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований, поскольку вид разрешенного использования определен неверно, и площадь земельного участка - 133 кв. м не позволяет его использовать для детских садов, иных объектов дошкольного воспитания и значительно повышает стоимость земельного участка. Кроме того, судом принят во внимание тот факт, что раздел земельного участка с кадастровым номером .... был произведен на основании признанного недействительным заключения от 8 июля 2014 года N 1088 о принадлежности земельного участка к территориальной зоне, выданного Управлением архитектуры и градостроительства Альметьевского муниципального района Республики Татарстан, а также то обстоятельство, что на землях общего пользования виды разрешенного использования земельных участков не устанавливаются.

Судебная коллегия считает вышеизложенные вывода суда первой инстанции необоснованными в силу следующего.

В силу частей 1, 2, 3 статьи 279 Гражданского кодекса Российской Федерации изъятие земельного участка для государственных или муниципальных нужд осуществляется в случаях и в порядке, которые предусмотрены земельным законодательством.

В результате изъятия земельного участка для государственных или муниципальных нужд осуществляется прекращение права собственности гражданина или юридического лица на такой земельный участок.

Решение об изъятии земельного участка для государственных или муниципальных нужд принимается федеральными органами исполнительной власти, органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации или органами местного самоуправления, определяемыми в соответствии с земельным законодательством.

Материалами дела подтверждается то, что фактически принадлежащий истцу С. земельный участок с кадастровым номером .... площадью 133 кв. м используется исполкомом под автомобильную дорогу. Данное обстоятельство ответчиком не оспаривалось.

Однако установленная законом процедура изъятия земельного участка для муниципальных нужд в данном случае не соблюдена.

Судебная коллегия считает, что отсутствие решения об изъятии земельного участка и несоблюдение процедуры изъятия земельного участка для муниципальных нужд само по себе не лишает правообладателя такого участка права на возмещение убытков, причиненных фактическим лишением имущества.

Таким образом, поскольку С. не имеет возможности использовать принадлежащий ей участок с кадастровым номером ... в связи с фактическим изъятием его для использования под автомобильную дорогу, при этом ее имущественные права на предварительное и равноценное возмещение стоимости фактически изъятой земли нарушены, то с учетом положений статей 15, 16, 281 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 55, 57, 62 Земельного кодекса Российской Федерации правовые основания для удовлетворения требований С. о взыскании с Исполнительного комитета Альметьевского муниципального образования Республики Татарстан убытков в размере рыночной стоимости земельного участка, фактически используемого для муниципальных нужд, имеются.

При определении размера взыскиваемой стоимости земельного участка судебная коллегия принимает во внимание представленное истцом заключение ООО "Билдинг-Консалтинг" о рыночной стоимости земельного участка с кадастровым номером ... в размере 400000 рублей. Данная стоимость ответчиком не опровергнута. Доводы стороны ответчика о том, что изменение вида разрешенного использования указанного земельного участка с "садоводство" на "детские сады" значительно повышает его стоимость, являются голословными, какими-либо доказательствами не подтверждены.

Ссылка суда первой инстанции в оспариваемом решении на признание судом заключения от 8 июля 2014 года N 1088 о принадлежности земельного участка к территориальной зоне недействительным не является основанием для отказа в удовлетворении заявленных исковых требований, так как какого-либо правового значения, с учетом зарегистрированного права собственности С. на спорный участок, не имеет.

При этом вывод суда первой инстанции об отказе в удовлетворении требований истцов о взыскании с ответчика расходов по оплате налога в размере 4514 рублей судебная коллегия считает верным, так как в силу действующего законодательства до момента прекращения прав на земельный участок его собственник несет бремя содержания имущества.

Оснований для взыскания убытков в виде стоимости земельного участка в пользу С. судебная коллегия не усматривает, так как по смыслу вышеприведенных положений закона убытки подлежат возмещению в пользу собственника земельного участка. По сведениям Единого государственного реестра недвижимости собственником спорного участка С. не является, доли в данном имуществе между истцами в установленном законом порядке не определены.

При изложенных обстоятельствах, решение суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении исковых требований С. о взыскании стоимости земельного участка отменено, с принятием в этой части нового решения о взыскании в пользу С. с Исполнительного комитета Альметьевского муниципального района Республики Татарстан рыночной стоимости земельного участка в размере 400000 рублей и расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 рублей.

Апелляционное определение по делу N 33-14680/2019

II. Споры, связанные с применением семейного законодательства

2.1. Жилое помещение, предоставленное одному из супругов в собственность на основании акта органа местного самоуправления в период брака в порядке улучшения жилищных условий, является совместно нажитым имуществом.

А.А., действующая в своих интересах и интересах несовершеннолетней А.С., П.С. обратились к С.П. с иском о признании квартиры общей совместной собственностью, определении долей в праве собственности на квартиру.

Требования мотивировали тем, что постановлением N 463 от 3 июня 2003 года С.П., А.А., их детям П.С. и А.С., а также матери ответчика А.Г. в порядке улучшения жилищных условий было предоставлено жилое помещение общей площадью 162,71 кв. м, жилой площадью 98,06 кв. м, расположенное по (адрес).

Согласно пункту 2.1 указанного постановления жилое помещение предоставлено в собственность С.П. с утратой права собственности на ранее занимаемое жилье, А.А., П.С., А.С., А.Г. - на правах членов семьи собственника.

Данное постановление вынесено в соответствии с Указом Президента Республики Татарстан от 5 января 1995 года "О защите жилищных прав собственников приватизированных жилых помещений в Республике Татарстан" и постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан N 150 от 27 марта 1995 года "Об утверждении Правил предоставления жилых помещений гражданам-собственникам приватизированных жилых помещений, нуждающимся в улучшении жилищных условий в Республике Татарстан".

Ссылаясь на положения пункта 12 указанного постановления, согласно которым жилое помещение предоставляется гражданам в общую совместную собственность с утратой права собственности на ранее занимаемое жилье, истцы просили признать квартиру по (адрес) общей совместной собственностью С.П. А.А., П.С., А.С., А.Г., определив за каждым по 1/5 доле в праве общей долевой собственности на квартиру.

Суд в удовлетворении иска отказал.

В апелляционной жалобе А.А., действующая от своего имени и в интересах несовершеннолетней А.С., П.С. ставят вопрос об отмене решения суда как незаконного и необоснованного. Настаивают на своих доводах о наличии оснований для признания за ними права общей долевой собственности на квартиру. Указывают при этом, что передача объекта недвижимости на основании акта органа местного самоуправления в собственность одного из супругов в период брака влечет в силу закона возникновение режима общей совместной собственности супругов. Выражают несогласие с применением исковой давности.

В возражениях на апелляционную жалобу представитель Муниципального казенного учреждения "Управление жилищной политики Исполнительного комитета муниципального образования г. Казани" выражает несогласие с содержащимися в ней доводами.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции А.А., А.С., П.С. и их представитель апелляционную жалобу поддержали по изложенным в ней основаниям.

С.П. как законный представитель несовершеннолетней А.С. жалобу не поддержал, полагал ее подлежащей отклонению.

Представитель ответчика с доводами жалобы также не согласилась.

Иные участвующие в деле лица в заседание суда апелляционной инстанции не явились, извещены о заседании надлежащим образом, об отложении рассмотрения дела ходатайств в апелляционную инстанцию не представили.

При указанных обстоятельствах, учитывая положения статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Проверив законность и обоснованность постановленного судом решения, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с пунктами 1, 4 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Из материалов дела следует, что постановлением Главы администрации Вахитовского района г. Казани N 463 от 3 июня 2003 года гражданам С.П., А.А., П.С., А.С., А.Г. в порядке улучшения жилищных условий предоставлено жилое помещение по (адрес), общей площадью 162,71 кв. м, жилой площадью 98,06 кв. м.

Согласно пунктам 2.1 и 2.2 указанного постановления жилое помещение предоставлено С.П. в собственность с утратой права собственности на квартиру по (адрес), принадлежавшую ему на основании договора на передачу жилого помещения в собственность граждан от 25 сентября 1998 года. А.А., П.С., А.С., А.Г. жилое помещение предоставлено на правах членов семьи собственника.

На основании данного постановления 6 мая 2004 года за С.П. зарегистрировано право собственности на спорную квартиру.

С.П. и А.А. состояли в браке с 27 июля 1999 года, от данного брака имеют двоих дочерей: П.С., 19 января 2001 года рождения и А.С., 6 апреля 2002 года рождения. На момент предоставления квартиры по (адрес) семья проживала в жилом помещении по (адрес).

А.А. принимала участие в приватизации жилого помещения по (адрес) на основании договора на передачу жилого помещения в собственность граждан от 20 октября 1995 года.

А.Г. также участвовала в приватизации жилого помещения по (адрес), договор на передачу жилого помещения в собственность граждан от 24 декабря 1996 года.

Отказывая в удовлетворении исковых требований о признании права общей собственности на квартиру, суд исходил из того, что спорное жилое помещение предоставлено в порядке улучшения жилищных условий на основании постановления Кабинета Министров Республики Татарстан N 150 от 27 марта 1995 года "Об утверждении Правил предоставления жилых помещений гражданам-собственникам приватизированных жилых помещений, нуждающимся в улучшении жилищных условий в Республике Татарстан", пунктом 11 которого было предусмотрено, что жилые помещения предоставляются гражданами в общую совместную собственность в порядке улучшения жилищных условий только при условии, что все собственники постоянно проживают в занимаемом жилом помещении; участвовали в его приватизации или в случае, указанном в подпункте "б" пункта 2 настоящих Правил, участвовали в приватизации ранее занимаемого жилья.

С учетом такого нормативного регулирования суд пришел к выводу, что спорная квартира предоставлена в единоличную собственность С.П. с утратой права собственности на ранее принадлежавшее ему на праве собственности приватизированное жилое помещение, в приватизации которого А.А., П.С., А.С., А.Г. участия не принимали, жилое помещение предоставлено им в пользование на правах члена семьи собственника.

Положениями пункта 1 и 2 статьи 3 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что в соответствии с Конституцией Российской Федерации гражданское законодательство находится в ведении Российской Федерации.

Гражданское законодательство состоит из настоящего Кодекса и принятых в соответствии с ним иных федеральных законов (далее - законы), регулирующих отношения, указанные в пунктах 1 и 2 статьи 2 настоящего Кодекса.

Нормы гражданского права, содержащиеся в других законах, должны соответствовать настоящему Кодексу.

В соответствии с подпунктами 1, 2 пункта 1 статьи 8 Гражданского кодекса Российской Федерации гражданские права и обязанности возникают в том числе из договоров или иных сделок, предусмотренных законом, а также из договоров и иных сделок, хотя и не предусмотренных законом, но не противоречащих ему, а также из актов государственных органов и органов местного самоуправления, которые предусмотрены законом в качестве основания возникновения гражданских прав и обязанностей.

Согласно пункту "к" части первой статьи 72 Конституции Российской Федерации и пунктам 1 и 21 статьи III Договора Российской Федерации и Республики Татарстан от 15 февраля 1994 года "О разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти Республики Татарстан", действовавшего до 25 июня 2007 года, жилищное законодательство находилось в совместном ведении Российской Федерации и Республики Татарстан.

Законом Российской Федерации от 24 декабря 1992 года N 4218-1 "Об основах федеральной жилищной политики", действовавшим на момент возникновения спорных правоотношений, были определены основные направления реализации права граждан на жилище в новых социально - экономических условиях, установлены общие начала правового регулирования жилищных отношений при становлении различных форм собственности и видов использования недвижимости в жилищной сфере.

Статьей 19 указанного Закона Российской Федерации предусматривалось, что граждане имеют право на приобретение жилья в частную собственность без ограничения его количества, размеров и стоимости путем: приватизации в установленном порядке занимаемых жилых помещений; жилищного строительства, в том числе товариществом индивидуальных застройщиков; участия в жилищных и жилищно-строительных кооперативах, кондоминиумах; купли-продажи жилья, в том числе через биржи, аукционы; приобретение в порядке наследования и по другим законным основаниям.

В соответствии со статьей 2 Закона Российской Федерации от 4 июля 1991 года N 1541-1 "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" граждане Российской Федерации, имеющие право пользования жилыми помещениями государственного или муниципального жилищного фонда на условиях социального найма, вправе приобрести их на условиях, предусмотренных Законом, иными нормативными актами Российской Федерации и нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации, в общую собственность либо в собственность одного лица, в том числе несовершеннолетнего, с согласия всех имеющих право на приватизацию данных жилых помещений совершеннолетних лиц и несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет.

В соответствии с положениями статьи 1 названного закона приватизация жилых помещений возможна гражданами в отношении занимаемых ими на основании договора социального найма жилых помещений в государственном и муниципальном жилищном фонде.

Таким образом, одним из условий реализации права гражданина на передачу ему в собственность жилого помещения является его проживание в жилом помещении государственного или муниципального жилищного фонда на условиях социального найма.

Согласно статье 49.1 действовавшего на тот момент Жилищного кодекса РСФСР граждане могли улучшить свои жилищные условия путем приобретения в собственность жилых помещений в домах государственного и муниципального жилищного фонда за плату в порядке, определяемом соответствующими Советами народных депутатов на условиях, предусмотренных законодательством РСФСР, а также на аукционах.

Пунктом 4 Указа Президента Республики Татарстан от 5 января 1995 года N УП-3 "О защите жилищных прав собственников приватизированных жилых помещений в Республике Татарстан" было установлено, что до принятия нового жилищного законодательства улучшение жилищных условий граждан, приватизировавших занимаемое жилье, осуществляется в соответствии с действующим законодательством, при этом предоставляемое жилое помещение из государственного жилищного фонда передается им в собственность с утратой права собственности на ранее занимаемое жилье.

Освобождаемое жилое помещение, для его заселения в установленном законодательством порядке, передается предприятию, организации, учреждению, предоставившим гражданам жилье в порядке улучшения жилищных условий.

Передача в собственность жилого помещения, предоставляемого в порядке улучшения жилищных условий, производится постановлениями глав администраций районов, городов (районов в городах).

Постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан N 150 от 27 марта 1995 года были утверждены Правила предоставления жилых помещений гражданам - собственникам приватизированных жилых помещений, нуждающимся в улучшении жилищных условий в Республике Татарстан.

Пунктом 15 Правил было предусмотрено, что если в приватизированном жилом помещении собственника, состоящего на учете нуждающихся в улучшении жилищных условий, постоянно проживают и другие члены семьи, не являющиеся собственниками и не использовавшие право на приватизацию жилья, вселенные до 10 января 1995 года, то жилая площадь выделяется по установленной норме предоставления с учетом всех проживающих. Жилое помещение предоставляется в общую совместную собственность всех граждан, включенных в ордер на его заселение, с учетом права членов семьи на приватизацию жилья, предоставленного Законом Республики Татарстан "О приватизации жилищного фонда в Республике Татарстан".

Если указанные члены семьи ранее использовали право на приватизацию другого жилья, жилая площадь выделяется по установленной норме предоставления с учетом всех проживающих. При этом члены семьи, не являющиеся собственниками, включаются в ордер, но не приобретают права собственности на предоставляемое жилое помещение.

Спорная квартира была предоставлена в собственность С.П. не в порядке приватизации жилого помещения, а на основании акта органа местного самоуправления с утратой права собственности на ранее принадлежавшее ему жилое помещение.

С учетом этого, исходя из системного толкования вышеприведенных положений законов, действовавших на момент ее предоставления, а также нормативно-правового акта Республики Татарстан, изданного в пределах его полномочий, правовых оснований для возникновения права общей долевой собственности на квартиру по факту его предоставления в порядке улучшения жилищных условий на основании акта муниципального органа не имелось, в связи с чем судом обоснованно отказано в удовлетворении исковых требований в части признания права общей долевой собственности на квартиру за А.А., П.С., А.С., А.Г.

Доводы апелляционной жалобы в указанной части основаны на ошибочном толковании материального закона и основаниями для отмены решения суда в этой части не являются.

Вместе с тем положениями статьи 34 Семейного кодекса Российской Федерации и статьи 256 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что совместная собственность супругов возникает в силу прямого указания закона.

Согласно пункту 2 статьи 34 Семейного кодекса Российской Федерации к имуществу, нажитому супругами во время брака (общему имуществу супругов), относятся доходы каждого из супругов от трудовой деятельности, предпринимательской деятельности и результатов интеллектуальной деятельности, полученные ими пенсии, пособия, а также иные денежные выплаты, не имеющие специального целевого назначения (суммы материальной помощи, суммы, выплаченные в возмещение ущерба в связи с утратой трудоспособности вследствие увечья либо иного повреждения здоровья, и другие). Общим имуществом супругов являются также приобретенные за счет общих доходов супругов движимые и недвижимые вещи, ценные бумаги, паи, вклады, доли в капитале, внесенные в кредитные учреждения или в иные коммерческие организации, и любое другое нажитое супругами в период брака имущество независимо от того, на имя кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства.

В силу положений пункта 1 статьи 36 Семейного кодекса Российской Федерации имущество, принадлежавшее каждому из супругов до вступления в брак, а также имущество, полученное одним из супругов во время брака в дар, в порядке наследования или по иным безвозмездным сделкам (имущество каждого из супругов), является его собственностью.

В соответствии с разъяснениями, данными в пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 ноября 1998 года N 15 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака", общей совместной собственностью супругов, подлежащей разделу (пункты 1 и 2 статьи 34 Семейного кодекса Российской Федерации), является любое нажитое ими в период брака движимое и недвижимое имущество, которое в силу статей 128, 129, пунктов 1 и 2 статьи 213 Гражданского кодекса Российской Федерации может быть объектом права собственности граждан, независимо от того, на имя кого из супругов оно было приобретено или кем из супругов внесены денежные средства, если брачным договором между ними не установлен иной режим этого имущества. Раздел общего имущества супругов производится по правилам, установленным статьями 38, 39 Семейного кодекса Российской Федерации и статьей 254 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Как видно из материалов дела, на основании постановления Главы администрации Вахитовского района г. Казани С.П. предоставлено в собственность жилое помещение общей площадью 162,71 кв. м, этим же постановлением прекращено право собственности на принадлежавшее ему до брака жилое помещение общей площадью 82 кв. м.

Таким образом, на основании акта органа местного самоуправления С.П. бесплатно в собственность в период брака приобретена часть спорной квартиры общей площадью 80,71 кв. м.

Положения пункта 2 части 1 статьи 8 Гражданского кодекса Российской Федерации, предусматривающие в качестве основания возникновения гражданских прав акт органа местного самоуправления, во взаимосвязи с вышеприведенными положениями семейного законодательства не предполагают отнесение жилого помещения, бесплатно переданного одному из супругов в период брака на основании акта органа местного самоуправления, исключительно к личной собственности этого супруга.

Кроме того, судебной коллегией учитывается, что спорное жилое помещение было предоставлено С.П. в собственность в связи с трудовой деятельностью в период его работы в Министерстве экономики и промышленности Республики Татарстан.

Между Администрацией г. Казани и Министерством экономики и промышленности Республики Татарстан ("Дольщиком") 22 апреля 2002 года заключен договор долевого участия в жилищном строительстве N 102, по условиям которого предусмотрено долевое участие "Дольщика" в строительстве четырехкомнатной квартиры N... общей площадью 162,71 кв. м в жилом доме (адрес) для улучшения жилищных условий очередника С.П. составом семьи 5 человек.

Стоимость жилого помещения согласно пункту 1.2 договора составляет 1708455 рублей. Пунктом 2.1 договора определен порядок оплаты данной суммы путем перечисления Кабинетом Министров Республики Татарстан по программе долевого участия в жилищном строительстве Кабинета Министров Республики Татарстан для Министерства экономики и промышленности Республики Татарстан.

По условиям пункта 2.2 договора Администрация после выполнения пункта 2.1 договора и после сдачи жилого дома Б-1 в эксплуатацию обязалась оформить документы для заселения в указанное жилое помещение семье С.П. в соответствии с постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан N 150 от 27 марта 1995 года.

Исходя из совокупности установленных по делу обстоятельств и с учетом правового регулирования спорного правоотношения, судебная коллегия приходит к выводу, что часть спорной квартиры, а именно 80,71 кв. м принадлежит на праве совместной собственности супругам С.П. и А.А.

В соответствии с пунктом 1 статьи 39 Семейного кодекса Российской Федерации при разделе общего имущества супругов и определении долей в этом имуществе доли супругов признаются равными, если иное не предусмотрено договором между супругами.

С учетом принципа равенства долей в общем имуществе супругов, С.П. принадлежит 94/125 доли в праве общей собственности на квартиру по (адрес), А.А. - 31/125 доли.

Не соглашается также судебная коллегия и с выводом суда первой инстанции о пропуске срока исковой давности, о применении которой было заявлено в настоящем споре представителем ответчика.

Пунктом 7 статьи 38 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что к требованиям супругов о разделе общего имущества супругов, брак которых расторгнут, применяется трехлетний срок исковой давности.

Как разъяснено в пункте 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 ноября 1998 года N 15 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака", течение трехлетнего срока исковой давности для требований о разделе имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, брак которых расторгнут (пункт 7 статьи 38 Семейного кодекса Российской Федерации), следует исчислять не со времени прекращения брака (дня государственной регистрации расторжения брака в книге регистрации актов гражданского состояния при расторжении брака в органах записи актов гражданского состояния, а при расторжении брака в суде - дня вступления в законную силу решения), а со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права (пункт 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, срок исковой давности по требованиям о разделе общего имущества супругов исчисляется с момента, когда бывшему супругу стало известно о нарушении своего права на общее имущество, а не с момента вынесения постановления Главы Администрации Вахитовского района г. Казани N 463 от 3 июня 2003 года, как ошибочно указал суд.

Как следует из пояснений сторон, ранее между ними отсутствовал спор относительно прав на квартиру, до февраля 2018 года А.А. проживала в данной квартире.

Решением Вахитовского районного суда г. Казани от 14 января 2019 года было отказано в удовлетворении исковых требований С.П. к А.А. о признании ее утратившей право пользования жилым помещением и снятии с регистрационного учета в квартире по (адрес).

Таким образом, о нарушении своего права А.А. стало известно лишь после инициирования ответчиком спора о ее правах на спорное жилое помещение.

При изложенных обстоятельствах решение суда в части отказа в удовлетворении исковых требований А.А. к С.П. о признании квартиры общей собственностью, определении долей в праве собственности подлежит отмене как постановленное с нарушением норм материального права, при неправильном определении обстоятельств, имеющих значение по делу, с принятием в этой части нового решения об удовлетворении иска.

Вместе с тем согласно части 3 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд принимает решение только по заявленным истцом требованиям. Однако суд может выйти за пределы заявленных требований в случаях, предусмотренных федеральным законом.

Судом апелляционной инстанции учтено, что А.А. заявлены требования о признании права на 1/5 долю в спорной квартире, что соответствует 25/125 доли. Поскольку предусмотренных законом оснований для выхода за пределы заявленных требований в спорном правоотношении у суда не имеется, в рамках настоящего гражданского дела суд, разрешая спор в пределах заявленных требований, суд апелляционной инстанции признал право собственности А.А. на 25/125 доли в праве собственности на квартиру, что не исключает возможности истца заявить самостоятельный иск о признании права на оставшиеся доли, исходя из установленных по настоящему делу обстоятельств.

Апелляционное определение по делу N 33-14200/2019

III. Страховые споры и споры, связанные с применением законодательства о защите прав потребителей

3.1. Отсутствие доказательств, подтверждающих выявление в товаре недостатков, на устранение которых в совокупности затрачивается время, приводящее к невозможности его использования более чем тридцать дней в течение каждого года гарантийного срока, исключает возможность удовлетворения требований потребителя о возврате уплаченной за товар суммы и иных производных требований.

К. обратилась в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью "ЛГ Электроникс РУС" (далее - Общество) о возврате уплаченной за товар суммы в размере 42361 руб., стоимости холдера - 1541 руб., в возмещение расходов на проведение экспертизы 13000 руб., почтовых расходов 186 руб. 04 коп., расходов на проведение диагностики 500 руб., на оплату юридических услуг 10000 руб., на оформление доверенности 1900 руб., компенсации морального вреда в размере 5000 руб., неустойки - 23298 руб. 55 коп. и за каждый день просрочки со дня принятия решения суда до дня его фактического исполнения из расчета 423 руб. 61 коп., штрафа - 50% от присужденной судом в пользу потребителя суммы.

В обоснование иска указано, что 9 ноября 2016 г. истец заключил с ООО "МХПТ" договор розничной купли-продажи телевизора "LG 49UH610V" S/N 610RAZA1Y517 (далее - телевизор "ЛГ") стоимостью 42361 руб. Также истец приобрел холдер (держатель телевизора) стоимостью 1541 руб. Стоимость товаров оплачена за счет потребительского кредита. На телевизор установлен гарантийный срок 12 месяцев, его изготовителем является Общество.

При использовании телевизора по истечении гарантийного срока, но в пределах двух лет с момента покупки телевизор вышел из строя (моргает экран, полосы на экране), в связи с чем использование телевизора невозможно. 1 ноября 2018 г. истец обратился для проведения экспертизы в ООО "Межрегиональный Экспертный Центр Оценки". По результатам экспертизы заявленный дефект подтвердился, установлена неисправность жидкокристалической панели (матрицы); дефект имеет производственный характер и является существенным, так как стоимость ремонта приближена к стоимости товара.

15 января 2019 г. истец обратился к ответчику с претензией о принятии телевизора и возврате его стоимости, возмещении убытков. Ответчик получил претензию 22 января 2019 г., в ответе на нее попросил представить телевизор в авторизованный производителем сервисный центр в г. Казани. 19 февраля 2019 г. истец представил телевизора в указанное место, по результатам обращения дефект подтвердился. Однако требования истца не удовлетворены.

В результате нарушения ответчиком прав истца ему как потребителю причинен моральный вред. В связи с приобретением телевизора истец понес расходы на приобретение холдера (держателя). За нарушение срока удовлетворения требований истца ответчик должен уплатить законную неустойку.

Впоследствии истец увеличил размер требования о взыскании неустойки по день принятия решения суда до 64388 руб. 72 коп.

Суд первой инстанции принял решение о частичном удовлетворении иска.

В апелляционной жалобе ответчик просит решение суда отменить и принять новое решение об отказе в иске. В обоснование жалобы указано, что при обращении истца в авторизованный сервисный центр обнаружены следы вскрытия LCD-панели телевизора, в связи с чем предложено произвести платный ремонт телевизора, от которого истец отказался, забрав телевизор. Истец вправе требовать возврата стоимости товара только после того, как возвратит товар ненадлежащего качества. Доказательств существенности недостатка телевизора не представлено.

В судебном заседании представитель истца с апелляционной жалобой не согласился, просил решение суда оставить без изменения.

Дело в апелляционном порядке рассмотрено в отсутствие ответчика, извещенного о времени и месте судебного заседания надлежащим образом и не сообщившего суду об уважительных причинах неявки.

Судебная коллегия полагает, что решение суда подлежит отмене.

Согласно преамбуле Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. N 2300-1 "О защите прав потребителей" (далее - Закон о защите прав потребителей) недостаток товара (работы, услуги) - несоответствие товара (работы, услуги) или обязательным требованиям, предусмотренным законом либо в установленном им порядке, или условиям договора (при их отсутствии или неполноте условий обычно предъявляемым требованиям), или целям, для которых товар (работа, услуга) такого рода обычно используется, или целям, о которых продавец (исполнитель) был поставлен в известность потребителем при заключении договора, или образцу и (или) описанию при продаже товара по образцу и (или) по описанию;

существенный недостаток товара (работы, услуги) - неустранимый недостаток или недостаток, который не может быть устранен без несоразмерных расходов или затрат времени, или выявляется неоднократно, или проявляется вновь после его устранения, или другие подобные недостатки.

На основании статьи 18 данного закона в отношении технически сложного товара потребитель в случае обнаружения в нем недостатков вправе отказаться от исполнения договора купли-продажи и потребовать возврата уплаченной за такой товар суммы либо предъявить требование о его замене на товар этой же марки (модели, артикула) или на такой же товар другой марки (модели, артикула) с соответствующим перерасчетом покупной цены в течение пятнадцати дней со дня передачи потребителю такого товара. По истечении этого срока указанные требования подлежат удовлетворению в одном из следующих случаев:

обнаружение существенного недостатка товара;

нарушение установленных настоящим Законом сроков устранения недостатков товара;

невозможность использования товара в течение каждого года гарантийного срока в совокупности более чем тридцать дней вследствие неоднократного устранения его различных недостатков.

Перечень технически сложных товаров утверждается Правительством Российской Федерации (пункт 1).

Требования, указанные в пункте 1 настоящей статьи, предъявляются потребителем продавцу либо уполномоченной организации или уполномоченному индивидуальному предпринимателю (пункт 2).

Потребитель вправе предъявить требования, указанные в абзацах втором и пятом пункта 1 настоящей статьи, изготовителю, уполномоченной организации или уполномоченному индивидуальному предпринимателю, импортеру.

Вместо предъявления этих требований потребитель вправе возвратить изготовителю или импортеру товар ненадлежащего качества и потребовать возврата уплаченной за него суммы (пункт 3).

Как указано в статье 19 Закона о защите прав потребителей, потребитель вправе предъявить предусмотренные статьей 18 настоящего Закона требования к продавцу (изготовителю, уполномоченной организации или уполномоченному индивидуальному предпринимателю, импортеру) в отношении недостатков товара, если они обнаружены в течение гарантийного срока или срока годности (пункт 1).

В случаях, когда предусмотренный договором гарантийный срок составляет менее двух лет и недостатки товара обнаружены потребителем по истечении гарантийного срока, но в пределах двух лет, потребитель вправе предъявить продавцу (изготовителю) требования, предусмотренные статьей 18 настоящего Закона, если докажет, что недостатки товара возникли до его передачи потребителю или по причинам, возникшим до этого момента (пункт 5).

Согласно пункту 10 Перечня технически сложных товаров, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 10 ноября 2011 г. N 924, телевизоры отнесены к технически сложным товарам.

В силу части 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

На основании пунктов 3 и 4 части 1 статьи 330 данного кодекса основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судом установлено, что 9 ноября 2016 г. К. купила у ООО "МХПТ" телевизор "ЛГ" по цене 42361 руб., который в тот же день передан истцу. Данный товар является технически сложным, на него установлен гарантийный срок 12 месяцев, его изготовителем является Общество.

По истечении гарантийного срока на телевизор, но в течение двух лет с момента его передачи истцу у товара обнаружился недостаток, а именно моргает экран, полосы на экране.

1 ноября 2018 г. К. самостоятельно организовала проведение экспертизы телевизора "ЛГ" в ООО "Межрегиональный Экспертный Центр Оценки". Согласно заключению эксперта данной организации от 5 ноября 2018 г. у телевизора имеется неисправность, а именно моргает экран, полосы на экране; причиной возникновения недостатка (дефекта) является неисправность жидкокристалической панели (матрицы) телевизора; с технической точки зрения механизмом появления неисправности является скрытый производственный дефект, вины потребителя не выявлено; недостаток является существенным, поскольку расходы на его устранение приближены к стоимости товара.

В соответствии с дополнением к данному заключению эксперта от 19 февраля 2019 г. для устранения выявленного недостатка в телевизоре по технологии завода-изготовителя необходимо произвести замену жидкокристалической панели (матрицы); материальные затраты, направленные на устранение недостатка, будут составлять 27000 руб.; по данным интернет-магазина стоимость идентичного телевизора на сегодняшний день составляет 28800 руб.; недостаток является существенным, поскольку расходы на его устранение приближены к стоимости нового телевизора на сегодняшний день.

27 декабря 2018 г. произведена проверка качества телевизора "ЛГ" в ООО "Трейдвидеосервис"; согласно составленному данной организацией акту технического состояния от 27 декабря 2018 г. дефект (полосы на изображении) подтвердился; обнаружены следы вскрытия LCD-панели; вышла из строя LCD-матрица; стоимость замены LCD-панели составит 24000 руб.; клиент (Е.В. Каримуллина) от платного ремонта отказался.

15 января 2019 г. истец направил по почте Обществу претензию о возврате стоимости товара ненадлежащего качества, компенсации убытков.

22 января 2019 г. данная претензия получена ответчиком, который письмом, направленным истцу 1 февраля 2019 г., предложил обратиться в авторизованный сервисный центр в г. Казани - ООО "Трейдвидеосервис" с целью проведения диагностики товара.

Указанные обстоятельства не оспариваются сторонами, подтверждаются имеющимися в материалах дела и исследованными судом в ходе разбирательства дела доказательствами, относимость, допустимость и достоверность которых не подвергаются сомнению.

Принимая обжалуемое решение, суд первой инстанции, основываясь на представленном истцом заключении эксперта ООО "Межрегиональный Экспертный Центр Оценка" (в решении суда ошибочно указано заключение судебной экспертизы), пришел к выводам о том, что у проданного истцу телевизора "ЛГ" имеется недостаток производственного характера, в связи с чем требование о возврате уплаченной за товар суммы подлежит удовлетворению.

Суд апелляционной инстанции считает данные выводы суда неверными, поскольку они основаны на неправильном применении норм материального права и не соответствуют обстоятельствам дела.

Из содержания пункта 1 статьи 18 и пункта 5 статьи 19 Закона о защите прав потребителей следует, что данными правовыми нормами установлено специальное правовое регулирование применительно к случаям выявления потребителем недостатков технически сложного товара за пределами гарантийного срока, но в пределах двух лет с момента передачи товара. При этом на потребителе лежит обязанность доказать наличие в товаре существенных недостатков, или нарушение установленных данным законом сроков устранения недостатков товара, или невозможность использования товара в течение каждого года гарантийного срока в совокупности более чем тридцать дней вследствие неоднократного устранения его различных недостатков. Кроме того, потребитель должен представить доказательства возникновения недостатков до передачи товара потребителю или по причинам, возникшим до этого момента.

В пунктах 13 и 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" разъяснено, что, исходя из преамбулы и пункта 1 статьи 20 Закона о защите прав потребителей под существенным недостатком товара (работы, услуги), при возникновении которого наступают правовые последствия, предусмотренные статьями 18 и 29 Закона, следует понимать:

а) неустранимый недостаток товара (работы, услуги) - недостаток, который не может быть устранен посредством проведения мероприятий по его устранению с целью приведения товара (работы, услуги) в соответствие с обязательными требованиями, предусмотренными законом или в установленном им порядке, или условиями договора (при их отсутствии или неполноте условий - обычно предъявляемыми требованиями), приводящий к невозможности или недопустимости использования данного товара (работы, услуги) в целях, для которых товар (работа, услуга) такого рода обычно используется, или в целях, о которых продавец (исполнитель) был поставлен в известность потребителем при заключении договора, или образцом и (или) описанием при продаже товара по образцу и (или) по описанию;

б) недостаток товара (работы, услуги), который не может быть устранен без несоразмерных расходов, - недостаток, расходы на устранение которого приближены к стоимости или превышают стоимость самого товара (работы, услуги) либо выгоду, которая могла бы быть получена потребителем от его использования.

В отношении технически сложного товара несоразмерность расходов на устранение недостатков товара определяется судом исходя из особенностей товара, цены товара либо иных его свойств;

в) недостаток товара (работы, услуги), который не может быть устранен без несоразмерной затраты времени, - недостаток, на устранение которого затрачивается время, превышающее установленный соглашением сторон в письменной форме и ограниченный сорока пятью днями срок устранения недостатка товара, а если такой срок соглашением сторон не определен, - время, превышающее минимальный срок, объективно необходимый для устранения данного недостатка обычно применяемым способом;

г) недостаток товара (работы, услуги), выявленный неоднократно, - различные недостатки всего товара, выявленные более одного раза, каждый из которых в отдельности делает товар (работу, услугу) не соответствующим обязательным требованиям, предусмотренным законом или в установленном им порядке, либо условиям договора (при их отсутствии или неполноте условий - обычно предъявляемым требованиям) и приводит к невозможности или недопустимости использования данного товара (работы, услуги) в целях, для которых товар (работа, услуга) такого рода обычно используется, или в целях, о которых продавец (исполнитель) был поставлен в известность потребителем при заключении договора, или образцу и (или) описанию при продаже товара по образцу и (или) по описанию;

д) недостаток, который проявляется вновь после его устранения, - недостаток товара, повторно проявляющийся после проведения мероприятий по его устранению.

В отношении технически сложного товара в качестве недостатка товара по пункту 1 статьи 18 Закона о защите прав потребителей следует понимать различные недостатки товара, на устранение которых в совокупности затрачивается время, приводящее к невозможности использования товара (работы, услуги) более чем тридцать дней в течение каждого года гарантийного срока.

Между тем, во-первых, в рассматриваемом случае в заключении эксперта ООО "Межрегиональный Экспертный Центр Оценки" (с учетом дополнений к нему) имеющийся недостаток телевизора "ЛГ" квалифицирован как устранимый с указанием способа устранения недостатка - путем замены жидкокристалической панели (матрицы).

Во-вторых, из данного заключения эксперта следует, что стоимость устранения недостатка телевизора "ЛГ" составляет 27000 руб., то есть 63,74% от цены товара (42361 руб.).

Соответственно, расходы на устранение недостатка телевизора истца не приближены к стоимости товара и с учетом особенностей телевизора "ЛГ", его цены и свойств следует признать соразмерными.

В заключении эксперта вывод о существенном характере недостатка телевизора основан лишь на том, что стоимость устранения недостатка приближена к стоимости нового товара на сегодняшний день (28800 руб.).

Однако согласно пункту 1 статьи 500 Гражданского кодекса Российской Федерации покупатель обязан оплатить товар по цене, объявленной продавцом в момент заключения договора розничной купли-продажи, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами или не вытекает из существа обязательства.

Исходя из приведенных положений закона, разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации в подпункте "б" пункта 13 постановления от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", а также абзацев восьмого и девятого пункта 1 статьи 18 Закона о защите прав потребителей, согласно которым при обнаружении существенного недостатка технически сложного товара потребителю по его требованию подлежит возврату уплаченная за товар сумма, а не стоимость товара на момент предъявления потребителем требования об отказе от исполнения договора, суд апелляционной инстанции полагает, что при определении существенности недостатка товара расходы на устранение недостатка товара следует соизмерять с ценой товара, объявленной продавцом в момент заключения договора розничной купли-продажи.

При этом К. заявлено требование о возврате уплаченной за товар суммы в размере 42361 руб., то есть цены товара на момент его приобретения, а не о взыскании стоимости товара на сегодняшний день согласно заключению эксперта (28800 руб.).

В-третьих, сведений о том, что спорный недостаток телевизора "ЛГ" не может быть устранен без несоразмерной затраты времени, выявился неоднократно, или проявился вновь после его устранения, не имеется.

Таким образом, спорный недостаток телевизора "ЛГ" не является существенным.

Доказательств, подтверждающих выявление у телевизора истца различных недостатков, на устранение которых в совокупности затрачивается время, приводящее к невозможности его использования более чем тридцать дней в течение каждого года гарантийного срока, не представлено.

С требованием о безвозмездном устранении спорного недостатка телевизора истец к ответчику не обращался.

Довод представителя о том, что истец обращался к ответчику с требованием об устранении недостатка 27 декабря 2018 г., отклоняется, поскольку доказательств, подтверждающих данное обстоятельство, не имеется.

Как указано выше, в этот день истец обратился в ООО "Трейдвидеосервис" только для проверки качества телевизора "ЛГ", что следует из содержания составленного данной организацией акта технического состояния от 27 декабря 2018 г.

На основании изложенного оснований для удовлетворения требования К. к Обществу о возврате уплаченной за товар суммы, а также иных производных требований не имеется, в связи с чем решение суда подлежит отмене как незаконное и необоснованное.

Вследствие отказа в иске отсутствуют основания для взыскания с ответчика государственной пошлины.

Апелляционное определение по делу N 33-15861/2019

3.2. Нарушение страховщиком предусмотренного пунктом 21 статьи 12 Закона об ОСАГО срока выдачи потерпевшему направления на ремонт автомобиля, является основанием для возложения на страховщика обязанности выплатить страховое возмещения в денежной форме, а также компенсировать причиненный страхователю как потребителю вследствие нарушения его прав моральный вред.

Б. обратилась в суд с иском к акционерному обществу "АльфаСтрахование" (далее - Общество) о взыскании страхового возмещения в сумме 187400 руб., в возмещение расходов на оплату услуг экспертов 14500 руб., на оплату юридических услуг 15000 руб., компенсации морального вреда в размере 3000 руб., в возмещение почтовых расходов 405 руб. 11 коп., расходов на дефектовку 2000 руб., на составление нотариальной доверенности 1750 руб., штрафа в размере 50% от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

В обоснование иска указано, что 21 декабря 2018 г. произошло дорожно-транспортное происшествие (далее - ДТП) с участием автомобиля марки "Хендэ" под управлением Е.В.Я. и автомобиля марки "Рено" под управлением Б., принадлежащего ей же на праве собственности. В результате ДТП автомобиль истца получил повреждения, ДТП произошло по вине Е.В.Я., ее гражданская ответственность застрахована САО "ВСК". Гражданская ответственность истца застрахована Обществом.

18 января 2019 г. истец обратился к ответчику с заявлением о страховом случае, однако в предусмотренный законом двадцатидневный срок истцу не выдано направление на ремонт и не выплачено страховое возмещение. Стоимость устранения дефектов автомобиля "Рено" с учетом износа составляет 187400 руб.

Суд первой инстанции принял решение о частичном удовлетворении иска.

В апелляционной жалобе истец просит решение суда отменить и принять новое решение об удовлетворении иска в полном объеме. В обоснование жалобы указано, что ответчик не выдал истцу направление на ремонт в установленный законом двадцатидневный срок, поэтому истец имеет право требовать с ответчика страховое возмещение в форме страховой выплаты.

В судебном заседании представитель истца апелляционную жалобу поддержал по изложенным в ней основаниям.

Дело в апелляционном порядке рассмотрено в отсутствие Общества, извещенного о времени и месте судебного заседания надлежащим образом и не сообщившего суду об уважительных причинах неявки.

Судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Согласно пунктам 1 и 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Статьей 309 ГК РФ предусмотрено, что обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями или иными обычно предъявляемыми требованиями.

В соответствии с пунктом 1 и подпунктом 2 пункта 2 статьи 929 ГК РФ по договору имущественного страхования одна сторона (страховщик) обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию) при наступлении предусмотренного в договоре события (страхового случая) возместить другой стороне (страхователю) или иному лицу, в пользу которого заключен договор (выгодоприобретателю), причиненные вследствие этого события убытки в застрахованном имуществе либо убытки в связи с иными имущественными интересами страхователя (выплатить страховое возмещение) в пределах определенной договором суммы (страховой суммы).

По договору имущественного страхования может быть, в частности, застрахован риск ответственности по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц, а в случаях, предусмотренных законом, также ответственности по договорам - риск гражданской ответственности (статьи 931 и 932).

На основании пункта 1 статьи 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

В силу пункта 3 статьи 1079 ГК РФ вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (статья 1064).

На основании статьи 1 Федерального закона от 25 апреля 2002 г. N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (далее - Закон об ОСАГО) договор обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств (далее - договор обязательного страхования) - договор страхования, по которому страховщик обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию) при наступлении предусмотренного в договоре события (страхового случая) возместить потерпевшим причиненный вследствие этого события вред их жизни, здоровью или имуществу (осуществить страховое возмещение в форме страховой выплаты или путем организации и (или) оплаты восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства) в пределах определенной договором суммы (страховой суммы);

страховой случай - наступление гражданской ответственности владельца транспортного средства за причинение вреда жизни, здоровью или имуществу потерпевших при использовании транспортного средства, влекущее за собой в соответствии с договором обязательного страхования обязанность страховщика осуществить страховое возмещение;

прямое возмещение убытков - возмещение вреда имуществу потерпевшего, осуществляемое в соответствии с настоящим Федеральным законом страховщиком, который застраховал гражданскую ответственность потерпевшего - владельца транспортного средства;

направление на ремонт - документ, подтверждающий право потерпевшего на восстановительный ремонт его транспортного средства на определенной в соответствии с настоящим Федеральным законом станции технического обслуживания.

В силу подпункта "б" статьи 7 Закона об ОСАГО страховая сумма, в пределах которой страховщик при наступлении каждого страхового случая (независимо от их числа в течение срока действия договора обязательного страхования) обязуется возместить потерпевшим причиненный вред, в части возмещения вреда, причиненного имуществу каждого потерпевшего, составляет 400 тысяч рублей.

Статьей 12 Закона об ОСАГО установлено, что потерпевший вправе предъявить страховщику требование о возмещении вреда, причиненного его жизни, здоровью или имуществу при использовании транспортного средства, в пределах страховой суммы, установленной настоящим Федеральным законом, путем предъявления страховщику заявления о страховом возмещении или прямом возмещении убытков и документов, предусмотренных правилами обязательного страхования.

Заявление о страховом возмещении в связи с причинением вреда жизни или здоровью потерпевшего направляется страховщику, застраховавшему гражданскую ответственность лица, причинившего вред. Заявление о страховом возмещении в связи с причинением вреда имуществу потерпевшего направляется страховщику, застраховавшему гражданскую ответственность лица, причинившего вред, а в случаях, предусмотренных пунктом 1 статьи 14.1 настоящего Федерального закона, страховщику, застраховавшему гражданскую ответственность потерпевшего, направляется заявление о прямом возмещении убытков.

Заявление потерпевшего, содержащее требование о страховом возмещении или прямом возмещении убытков в связи с причинением вреда его жизни, здоровью или имуществу при использовании транспортного средства, с приложенными документами, предусмотренными правилами обязательного страхования, направляется страховщику по месту нахождения страховщика или представителя страховщика, уполномоченного страховщиком на рассмотрение указанных требований потерпевшего и осуществление страхового возмещения или прямого возмещения убытков (пункт 1).

Страховое возмещение вреда, причиненного легковому автомобилю, находящемуся в собственности гражданина и зарегистрированному в Российской Федерации, осуществляется (за исключением случаев, установленных пунктом 16.1 настоящей статьи) в соответствии с пунктом 15.2 настоящей статьи или в соответствии с пунктом 15.3 настоящей статьи путем организации и (или) оплаты восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства потерпевшего (возмещение причиненного вреда в натуре).

Страховщик после осмотра поврежденного транспортного средства потерпевшего и (или) проведения его независимой технической экспертизы выдает потерпевшему направление на ремонт на станцию технического обслуживания и осуществляет оплату стоимости проводимого такой станцией восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства потерпевшего в размере, определенном в соответствии с единой методикой определения размера расходов на восстановительный ремонт в отношении поврежденного транспортного средства, с учетом положений абзаца второго пункта 19 настоящей статьи (пункт 15.1).

Обязательства страховщика по организации и оплате восстановительного ремонта транспортного средства потерпевшего, принятые им на основании абзаца второго пункта 15 или пунктов 15.1-15.3 настоящей статьи, считаются исполненными страховщиком надлежащим образом с момента получения потерпевшим отремонтированного транспортного средства.

Ответственность за несоблюдение станцией технического обслуживания срока передачи потерпевшему отремонтированного транспортного средства, а также за нарушение иных обязательств по восстановительному ремонту транспортного средства потерпевшего несет страховщик, выдавший направление на ремонт (пункт 17).

Размер подлежащих возмещению страховщиком убытков при причинении вреда имуществу потерпевшего определяется в случае повреждения имущества потерпевшего - в размере расходов, необходимых для приведения имущества в состояние, в котором оно находилось до момента наступления страхового случая (подпункт "б" пункта 18).

К указанным в подпункте "б" пункта 18 настоящей статьи расходам относятся также расходы на материалы и запасные части, необходимые для восстановительного ремонта, расходы на оплату работ, связанных с таким ремонтом.

Размер расходов на запасные части (за исключением случаев возмещения причиненного вреда в порядке, предусмотренном пунктами 15.1-15.3 настоящей статьи) определяется с учетом износа комплектующих изделий (деталей, узлов и агрегатов), подлежащих замене при восстановительном ремонте. При этом на указанные комплектующие изделия (детали, узлы и агрегаты) не может начисляться износ свыше 50 процентов их стоимости.

Размер расходов на материалы и запасные части, необходимые для восстановительного ремонта транспортного средства, расходов на оплату связанных с таким ремонтом работ и стоимость годных остатков определяются в порядке, установленном Банком России (пункт 19).

В течение 20 календарных дней, за исключением нерабочих праздничных дней, а в случае, предусмотренном пунктом 15.3 настоящей статьи, 30 календарных дней, за исключением нерабочих праздничных дней, со дня принятия к рассмотрению заявления потерпевшего о страховом возмещении или прямом возмещении убытков и приложенных к нему документов, предусмотренных правилами обязательного страхования, страховщик обязан произвести страховую выплату потерпевшему или после осмотра и (или) независимой технической экспертизы поврежденного транспортного средства выдать потерпевшему направление на ремонт транспортного средства с указанием станции технического обслуживания, на которой будет отремонтировано его транспортное средство и которой страховщик оплатит восстановительный ремонт поврежденного транспортного средства, и срока ремонта либо направить потерпевшему мотивированный отказ в страховом возмещении (пункт 21).

В силу части 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Судом установлено, что 21 декабря 2018 г. в г. Казани произошло ДТП с участием автомобиля марки "Хендэ" под управлением Е.В.Я. и автомобиля марки "Рено" под управлением Б.

В результате ДТП автомобиль "Рено" получил повреждения, а истцу как его собственнику причинен имущественный вред.

Виновником ДТП и причинения истцу вреда является Е.В.Я.

В момент происшествия гражданская ответственность участников ДТП как владельцев управляемых автомобилей была застрахована на основании договоров обязательного страхования; страховщиком гражданской ответственности истца являлось Общество.

18 января 2019 г. Б. обратилась в Общество с заявлением о прямом возмещении убытков по факту указанного ДТП с приложением всех необходимых документов.

23 января 2019 г. Общество осмотрело поврежденный автомобиль истца "Рено".

5 февраля 2019 г. Общество составило направление на ремонт автомобиля истца на станцию технического обслуживания - в ООО "Авангард" с указанием о том, что оно действительно в течение месяца со дня выдачи; в этот день направление на ремонт истцу ответчиком направлено не было.

В тот же день по инициативе истца экспертом-техником общества с ограниченной ответственностью "Центр экспертизы "Столица" проведена независимая техническая экспертиза поврежденного автомобиля; о проведении данной экспертизы Общество было уведомлено телеграммой.

Согласно заключению эксперта-техника общества с ограниченной ответственностью "Центр экспертизы "Столица" от 5 февраля 2019 г. стоимость восстановительного ремонта автомобиля "Рено" составляет с учетом износа 187400 руб.

20 февраля 2019 г. ответчик по почте направил истцу направление на ремонт, которое получено Б. 7 марта 2019 г.

26 апреля 2019 г. Б. направила по почте Обществу претензию с требованием о выплате страхового возмещения в сумме 187400 руб. и возмещении расходов на проведение экспертизы - 13000 руб., поскольку в установленный законом срок ответчик страховое возмещение не осуществил.

Ответчик претензию истца не удовлетворил.

Указанные обстоятельства не оспариваются сторонами, подтверждаются имеющимися в материалах дела и исследованными судом в ходе судебного разбирательства дела доказательствами, относимость, допустимость и достоверность которых сомнению не подвергаются.

Принимая обжалуемое решение, суд первой инстанции пришел к выводам об отсутствии оснований для удовлетворения требования о взыскании страхового возмещения, поскольку договор обязательного страхования гражданской ответственности причинителя вреда заключен 24 декабря 2017 г., поврежденный легковой автомобиль находится в собственности гражданина и зарегистрирован в Российской Федерации, в связи с чем истец имеет право на получение страхового возмещения только путем организации и (или) оплаты восстановительного ремонта поврежденного автомобиля (возмещение причиненного вреда в натуре). Предусмотренных пунктом 16.1 статьи 12 Закона об ОСАГО оснований для выплаты страхового возмещения в денежной форме не имеется.

Вместе с тем, поскольку Общество нарушило предусмотренный пунктом 21 статьи 12 Закона об ОСАГО срок выдачи потерпевшему направления на ремонт автомобиля, ответчик должен компенсировать причиненный истцу как потребителю вследствие нарушения его прав моральный вред.

Судебная коллегия полагает, что решение суда не может быть признано законным и обоснованным.

На основании пунктов 3 и 4 части 1 статьи 330 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

В соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 405 ГК РФ должник, просрочивший исполнение, отвечает перед кредитором за убытки, причиненные просрочкой, и за последствия случайно наступившей во время просрочки невозможности исполнения.

Если вследствие просрочки должника исполнение утратило интерес для кредитора, он может отказаться от принятия исполнения и требовать возмещения убытков.

На основании пункта 2 статьи 16.1 Закона об ОСАГО надлежащим исполнением страховщиком своих обязательств по договору обязательного страхования признается осуществление страховой выплаты или выдача отремонтированного транспортного средства в порядке и в сроки, которые установлены настоящим Федеральным законом.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пунктах 51, 52, 56 и 65 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 декабря 2017 г. N 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", в случае организации и оплаты страховщиком восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства на станции технического обслуживания между страховщиком, потерпевшим и станцией технического обслуживания должно быть достигнуто соглашение о сроках, в которые станция технического обслуживания производит восстановительный ремонт транспортного средства потерпевшего, о полной стоимости ремонта, о возможном размере доплаты (абзацы третий и шестой пункта 17 статьи 12 Закона об ОСАГО). О достижении такого соглашения свидетельствует получение потерпевшим направления на ремонт.

При нарушении страховщиком своих обязательств по выдаче потерпевшему направления на ремонт или по выплате страхового возмещения в денежном эквиваленте потерпевший вправе обратиться в суд с исковым заявлением о взыскании страхового возмещения в форме страховой выплаты.

Обязательства страховщика по организации и оплате восстановительного ремонта транспортного средства потерпевшего считаются исполненными страховщиком надлежащим образом со дня получения потерпевшим отремонтированного транспортного средства.

В направлении на ремонт указываются согласованные срок представления потерпевшим поврежденного транспортного средства на ремонт, срок восстановительного ремонта, полная стоимость ремонта без учета износа комплектующих изделий, подлежащих замене при восстановительном ремонте, возможный размер доплаты (пункты 15.1, 17 статьи 12 Закона об ОСАГО).

Из материалов дела следует, что, исходя из даты обращения Б. к Обществу с заявлением о страховом возмещении (18 января 2019 г.), в соответствии с пунктом 21 статьи 12 Закона об ОСАГО Общество было обязано выдать истцу направление на ремонт не позднее 7 февраля 2019 г.

Однако, несмотря на то, что направление на ремонт автомобиля истца составлено Обществом 5 февраля 2019 г., оно направлено им в адрес Б. по почте лишь 20 февраля 2019 г., то есть с нарушением установленного законом срока на 13 дней.

При этом в момент получения истцом направления на ремонт (7 марта 2019 г.) истек предусмотренный в данном направлении срок его действия (1 месяц), поэтому, вопреки указанию суда первой инстанции, Б. не могла воспользоваться составленным ответчиком направлением на ремонт.

Ссылка Общества на то, что 5 февраля 2019 г. на телефонный номер истца направлено СМС-сообщение с уведомлением об отправке направления на ремонт на СТО в ООО "Авангард", не принимается во внимание.

Во-первых, направление потерпевшему уведомления о составлении направления на ремонт не освобождает страховщика от обязанности фактически выдать это направление потерпевшему.

Во-вторых, ни в заявлении о прямом возмещении убытков, ни в иных поданных Обществу документах истец не давал согласия на направление уведомлений, связанных с осуществлением страховой выплаты, путем СМС-сообщений.

Более того, как указано выше, суд первой инстанции, разрешая требования о взыскании компенсации морального вреда, также установил нарушение Обществом срока исполнения своего обязательства перед истцом по выдаче потерпевшему направления на ремонт и вину Общества в данном нарушении.

Дополнительно необходимо отметить, что в направлении на ремонт от 5 февраля 2019 г., составленном Обществом, не указаны срок восстановительного ремонта автомобиля "Рено", полная стоимость ремонта без учета износа комплектующих изделий, подлежащих замене при восстановительном ремонте.

Таким образом, Общество нарушило срок исполнения обязательства по выдаче Б. направления на ремонт, является просрочившим должником, в связи с чем истец вправе требовать взыскания страхового возмещения в денежной форме.

Суд апелляционной инстанции отклоняет доводы суда первой инстанции о злоупотреблении правом со стороны истца (статья 10 ГК РФ), поскольку он изначально имел намерение получить страховое возмещение в денежной форме.

В материалах дела отсутствуют сведения о злоупотреблении истцом своими правами и доказательства, свидетельствующие о том, что обращение истца с требованием о выплате страхового возмещения в денежной форме осуществлено исключительно с намерением причинить вред другому лицу, в обход закона с противоправной целью, является заведомо недобросовестным осуществлением прав.

Предъявление истцом требования об осуществлении страховой выплаты в денежной форме обусловлено исключительно неправомерным бездействием Общества, которое не выдало истцу в предусмотренный законом срок направление на ремонт.

Указание районного суда на то, что о намерении истца получить страховое возмещение в денежной форме свидетельствует поданное им заявление о страховой выплате, не соответствует обстоятельствам дела, так как в заявлении о прямом возмещении убытков от 18 января 2019 г. отсутствует требование о выплате страхового возмещения исключительно в денежной форме.

Необходимо отметить, что в письме от 11 февраля 2019 г. на имя Б. Общество сообщило о возможности возмещения вреда в форме страховой выплаты при заключении с ним соглашения о возмещении причиненного вреда путем перечисления суммы выплаты на банковский счет.

То есть наоборот, ответчик не исключал возможность выплаты истцу страхового возмещения в денежной форме при его согласии.

Ссылка суда первой инстанции на то, что истец организовал проведение независимой технической экспертизы автомобиля "Рено" до истечения срока выдачи страховщиком направления на ремонт, не принимается во внимание, так как данное обстоятельство не является основанием для отказа в удовлетворении требования о взыскании страхового возмещения.

При этом Общество после осмотра поврежденного автомобиля "Рено" не организовало его независимую техническую экспертизу для определения стоимости восстановительного ремонта, а истец самостоятельно обратился за независимой технической экспертизой после того, как он своевременно представил поврежденный автомобиль для осмотра ответчику.

Соответственно, в соответствии с пунктами 11 и 13 статьи 12 Закона об ОСАГО истец имел право самостоятельно организовать независимую техническую экспертизу поврежденного транспортного средства, а результаты такой экспертизы могут быть приняты для определения размера страхового возмещения.

Поэтому при определении размера подлежащего выплате истцу страхового возмещения суд апелляционной инстанции полагает необходимым руководствоваться экспертным заключением эксперта-техника общества с ограниченной ответственностью "Центр экспертизы "Столица" от 5 февраля 2019 г.

Данное экспертное заключение соответствует требованиям правовых актов, является относимым и допустимым доказательством, а его достоверность ответчиком не оспорена и не опровергнута; сомнений в правильности и обоснованности анализируемого заключения не имеется.

Таким образом, с Общества с пользу Б. подлежит взысканию страховое возмещение в сумме 187400 руб.

В силу статьи 16.1 Закона об ОСАГО при удовлетворении судом требований потерпевшего - физического лица об осуществлении страховой выплаты суд взыскивает со страховщика за неисполнение в добровольном порядке требований потерпевшего штраф в размере пятидесяти процентов от разницы между совокупным размером страховой выплаты, определенной судом, и размером страховой выплаты, осуществленной страховщиком в добровольном порядке (пункт 3).

Страховщик освобождается от обязанности уплаты неустойки (пени), суммы финансовой санкции и (или) штрафа, если обязательства страховщика были исполнены в порядке и в сроки, которые установлены настоящим Федеральным законом, а также если страховщик докажет, что нарушение сроков произошло вследствие непреодолимой силы или по вине потерпевшего (пункт 5).

Размер подлежащего взысканию с Общества в пользу истца штрафа за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потерпевшего составляет 93700 руб.

Оснований для освобождения Общества от обязанности уплаты штрафа не имеется, так как нарушение срока исполнения его обязательства произошло не вследствие непреодолимой силы и не по вине истца.

На основании пункта 1 статьи 333 ГК РФ, если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, суд вправе уменьшить неустойку. Если обязательство нарушено лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, суд вправе уменьшить неустойку при условии заявления должника о таком уменьшении.

Данная правовая норма, не ограничивая сумму неустоек, вместе с тем управомочивает суд устанавливать соразмерные основному долгу их пределы с учетом действительного размера ущерба, причиненного стороне в каждом конкретном случае. Это является одним из правовых способов, предусмотренных в законе, которые направлены против злоупотребления правом свободного определения размера неустойки, то есть, по существу, - на реализацию требования части 3 статьи 17 Конституции Российской Федерации, согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.

Поэтому в статье 333 ГК РФ речь идет не о праве суда, а, по существу, о его обязанности установить баланс между применяемой к нарушителю мерой ответственности и оценкой действительного (а не возможного) размера ущерба, причиненного в результате конкретного правонарушения.

Принимая во внимание все обстоятельства дела, период неисполнения обязательства Общества, сумму просроченного обязательства, подлежащий взысканию с ответчика штраф явно несоразмерен последствиям нарушения обязательства и значительно превышает сумму возможных убытков, вызванных нарушением обязательства.

Изложенное свидетельствует об исключительности рассматриваемого случая для применения статьи 333 ГК РФ по соответствующему заявлению Общества в суде первой инстанции.

Истец в обоснование размера подлежащего взысканию штрафа не представил доводов, подтверждающих его соразмерность последствиям нарушения обязательства, в частности о каких-либо негативных последствиях для него вследствие неисполнения обязательства, и доказательств, свидетельствующих о том, какие последствия имеют нарушения обязательства для истца.

Поэтому с учетом всех обстоятельств дела, характера спорных отношений и допущенного Обществом нарушения, поведения сторон штраф подлежит снижению до 20000 руб.

Статьей 15 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. N 2300-1 "О защите прав потребителей" установлено, что моральный вред, причиненный потребителю вследствие нарушения изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером) прав потребителя, предусмотренных законами и правовыми актами Российской Федерации, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей, подлежит компенсации причинителем вреда при наличии его вины. Размер компенсации морального вреда определяется судом и не зависит от размера возмещения имущественного вреда.

Компенсация морального вреда осуществляется независимо от возмещения имущественного вреда и понесенных потребителем убытков.

Вследствие неисполнения Обществом своих обязательств перед истцом надлежащим образом и в полном объеме, нарушения прав истца как потребителя последнему причинены нравственные страдания, то есть моральный вред, который подлежит компенсации ответчиком.

При определении размера компенсации морального вреда в соответствии со статьями 151 и 1101 ГК РФ необходимо учитывать характер нравственных страданий, причиненных истцу ответчиком, фактические обстоятельства, при которых причинен моральный вред, степень вины ответчика, индивидуальные особенности истца (пол, возраст), а также требования разумности и справедливости.

С учетом изложенного сумма компенсации морального вреда составляет 3000 руб., а размер компенсации морального вреда, установленный судом первой инстанции, не соответствует вышеприведенным критериям и является явно заниженным.

В связи с изменением размера присужденных с Общества сумм изменяется решение суда в части распределения судебных расходов.

Частью 1 статьи 98 ГПК РФ установлено, что стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью второй статьи 96 настоящего Кодекса. В случае, если иск удовлетворен частично, указанные в настоящей статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.

В силу части 1 статьи 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Согласно материалам дела в связи с рассмотрением настоящего дела истцом понесены судебные расходы на проведение экспертизы в сумме 14000 руб., почтовые расходы - 405 руб. 11 коп. (для уведомления ответчика о проведении экспертизы и направления досудебной претензии), расходы на оплату услуг представителя - 15000 руб., что доказывается имеющимися в деле договорами, телеграммой с уведомлением, квитанциями, которые являются относимыми, допустимыми доказательствами, их достоверность не оспорена и не опровергнута.

Расходы на проведение экспертизы и почтовые расходы подлежат возмещению истцу с ответчика в полном объеме, так как требование о взыскании страхового возмещения удовлетворено полностью.

Учитывая сложность и длительность рассмотрения дела, категорию спора, объем заявленных и удовлетворенных исковых требований, цену иска, объем оказанных истцу юридических услуг и совершенных в его интересах представителем действий, связанных с рассмотрением дела, эффективность данных действий, истцу подлежат возмещению расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах в сумме 10000 руб.

Таким образом, общая сумма подлежащих возмещению истцу судебных расходов составляет 24405 руб. 11 коп.

Судебная коллегия считает необоснованным требование о возмещении расходов на дефектовку в размере 2000 руб., поскольку отсутствуют сведения о том, что данные расходы обусловлены наступлением рассматриваемого страхового случая и являлись необходимыми для реализации Б. права на получение страхового возмещения.

В подтверждения осуществления данных расходов представлены заказ-наряд и квитанция от 1 февраля 2019 г., выданные ООО "ЗАО ВЕДА", в которых указанные сведения не содержатся.

Доказательств необходимости оказания истцу услуг по дефектовке в связи с повреждением его автомобиля в результате ДТП от 21 декабря 2018 г. не представлено.

Также отсутствуют основания для возмещения истцу расходов на оформление нотариальной доверенности на имя представителя в сумме 1750 руб., так как полномочия представителя в указанной доверенности не ограничены участием в суде при разбирательстве настоящего дела, поэтому она могла и может использоваться при рассмотрении иных дел и совершении других оговоренных в доверенности действий. Данные расходы не связаны исключительно с рассмотрением настоящего дела, ввиду чего не могут быть признаны судебными издержками.

В соответствии с частью 1 статьи 103 ГПК РФ, с учетом статей 333.19, 333.20 Налогового кодекса Российской Федерации пропорционально размеру удовлетворенных требований с Общества в доход местного бюджета подлежит взысканию государственная пошлина за подачу иска в сумме 5248 руб., за подачу апелляционной жалобы - 150 руб., всего - 5398 руб.

Апелляционное определение по делу N 33-16038/2019

IV. Споры, связанные с применением трудового законодательства и законодательства о пенсионном и социальном обеспечении

4.1. Устанавливая право на назначение страховой пенсии на основании части 1.2 статьи 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ, законодатель определил порядок исчисления общей продолжительности страхового стажа, в который подлежат включению лишь периоды, предусмотренные частью 1 статьи 11 и пунктом 2 части 1 статьи 13 названного Федерального закона, к которым период прохождения военной службы по призыву, предусмотренный пунктом 1 части 1 статьи 12 этого же Федерального закона, не относится.

О. обратился с иском к Государственному учреждению - Управлению Пенсионного фонда Российской Федерации в Советском районе г. Казани о включении периода военной службы по призыву в страховой стаж и возложении обязанности по назначению страховой пенсии.

В обоснование своих требований истец указал, что 5 марта 2019 года он подал в территориальный пенсионный орган заявление о назначении страховой пенсии в связи с достижением на дату 28 марта 2019 года возраста 60 лет и наличием общего страхового стажа продолжительностью более 42 лет. Однако в назначении пенсии ответчиком ему было отказано со ссылкой на отсутствие требуемой продолжительности общего страхового стажа.

С данным отказом истец не согласен, считает, что в указанный стаж ответчиком необоснованно не включен период прохождения им военной службы по призыву в рядах Вооруженных Сил СССР с 28 мая 1977 года по 28 мая 1979 года. По изложенным основаниям Овчинников А.Г. просил суд возложить на ответчика обязанность по включению указанного выше периода в его страховой стаж и назначению ему страховой пенсии со дня обращения с соответствующим заявлением.

В судебном заседании представитель истца требования своего доверителя поддержала.

Представитель ответчика в суд не явился, в представленном отзыве заявленные требования не признал, просил рассмотреть дело в его отсутствие.

Судом вынесено решение об отказе в удовлетворении иска.

В апелляционной жалобе представитель истца, выражая несогласие с постановленным по делу решением, просит его отменить как незаконное и необоснованное. При этом в жалобе апеллянт приводит те же доводы, что и в обоснование предъявленного иска, ссылается на положения Закона СССР от 12 октября 1967 года N 1950-VII "О всеобщей воинской обязанности", действовавшего в период прохождения О. военной службы по призыву, а также нормы ныне действующего Федерального закона от 27 мая 1998 года N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих", которые, по ее мнению, позволяют зачесть спорный период в стаж истца, дающий право на назначение страховой пенсии.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель истца апелляционную жалобу поддержала по изложенным в ней доводам.

Представитель ответчика просил оставить в силе решение суда первой инстанции, полагая, что доводы апелляционной жалобы являются необоснованными.

Изучив материалы дела, выслушав объяснения явившихся лиц, проверив законность и обоснованность обжалуемого судебного решения по правилам части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия оснований для отмены решения суда первой инстанции не находит.

Конституция Российской Федерации, гарантируя каждому социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом, относит определение механизма реализации данного конституционного права, в том числе установление видов пенсий, оснований приобретения права на них отдельными категориями граждан и правил исчисления размеров пенсий, к компетенции законодателя (статья 39, часть 2), который в целях обеспечения каждому конституционного права на пенсию вправе определять виды пенсий, источники их финансирования, предусматривать условия и порядок приобретения права на отдельные виды пенсий конкретными категориями лиц.

По общему правилу, закрепленному в части 1 статьи 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях", в редакции, действующей с 1 января 2019 года (далее также Федеральный закон от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ), право на страховую пенсию по старости имеют лица, достигшие возраста 65 и 60 лет (соответственно мужчины и женщины) (с учетом положений, предусмотренных приложением 6 к настоящему Федеральному закону).

Согласно части 1.2 приведенной нормы закона лицам, имеющим страховой стаж не менее 42 и 37 лет (соответственно мужчины и женщины), страховая пенсия по старости может назначаться на 24 месяца ранее достижения возраста, предусмотренного частями 1 и 1.1 настоящей статьи, но не ранее достижения возраста 60 и 55 лет (соответственно мужчины и женщины).

Страховой стаж - это учитываемая при определении права на страховую пенсию и ее размера суммарная продолжительность периодов работы и (или) иной деятельности, за которые начислялись и уплачивались страховые взносы в Пенсионный фонд Российской Федерации, а также иных периодов, засчитываемых в страховой стаж (пункт 2 статьи 3 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ).

Судом установлено и из материалов дела следует, что 5 марта 2019 года Овчинников А.Г., 28 марта 1959 года рождения, обратился в Государственное учреждение - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Советском районе г. Казани с заявлением о назначении страховой пенсии по старости на основании части 1.2 статьи 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ в связи с наличием страхового стажа продолжительностью более 42 лет и достижением возраста 60 лет.

Решением ответчика от 22 марта 2019 года N 340124/19 в назначении пенсии истцу было отказано в связи с отсутствием требуемого страхового стажа - 42 лет, в который в бесспорном порядке было зачтено 40 лет 3 месяца 13 дней. При этом указанный выше период военной службы в страховой стаж истца, дающий право на назначение страховой пенсии по рассматриваемому основанию, ответчиком включен не был.

Разрешая спор, суд, исходя из возникших между сторонами правоотношений, и закона, подлежащего применению к этим отношениям, пришел к выводу об отсутствии установленных действующим правовым регулированием оснований для зачета оспариваемого периода в страховой стаж О. при назначении страховой пенсии на основании части 1.2 статьи 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ.

Судебная коллегия, соглашаясь с указанным выводом суда первой инстанции, признает доводы апелляционной жалобы представителя истца несостоятельными, исходя из следующего.

Так, согласно положениям части 1 статьи 11 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" в страховой стаж включаются периоды работы и (или) иной деятельности, которые выполнялись на территории Российской Федерации лицами, указанными в части 1 статьи 4 настоящего Федерального закона, при условии, что за эти периоды начислялись и уплачивались страховые взносы в Пенсионный фонд Российской Федерации.

Действительно, пунктом 1 части 1 статьи 12 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ также предусмотрено, что в страховой стаж наравне с периодами работы и (или) иной деятельности, которые предусмотрены статьей 11 настоящего Федерального закона, засчитывается, в том числе, период прохождения военной службы, а также другой приравненной к ней службы, предусмотренной Законом Российской Федерации от 12 февраля 1993 года N 4468-1 "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, войсках национальной гвардии Российской Федерации, и их семей".

Порядок исчисления страхового стажа закреплен в статье 13 вышеназванного Федерального закона, частью 8 которой установлено, что при исчислении страхового стажа в целях определения права на страховую пенсию периоды работы и (или) иной деятельности, которые имели место до дня вступления в силу настоящего Федерального закона и засчитывались в трудовой стаж при назначении пенсии в соответствии с законодательством, действовавшим в период выполнения работы (деятельности), могут включаться в указанный стаж с применением правил подсчета соответствующего стажа, предусмотренных указанным законодательством (в том числе с учетом льготного порядка исчисления стажа), по выбору застрахованного лица.

При этом частью 9 приведенной нормы права установлено, что при исчислении страхового стажа лиц, указанных в части 1.2 статьи 8 настоящего Федерального закона, в целях определения их права на страховую пенсию по старости в страховой стаж включаются (засчитываются) периоды работы и (или) иной деятельности, предусмотренные частью 1 статьи 11 настоящего Федерального закона, а также периоды, предусмотренные пунктом 2 части 1 статьи 12 настоящего Федерального закона. При этом указанные периоды включаются (засчитываются) без применения положений части 8 настоящей статьи.

Таким образом, из анализа приведенных выше законоположений следует, что, устанавливая право на назначение страховой пенсии на основании части 1.2 статьи 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ, законодатель определил порядок исчисления общей продолжительности страхового стажа, в который подлежат включению лишь периоды, предусмотренные частью 1 статьи 11 и пунктом 2 части 1 статьи 13 названного Федерального закона, к которым период прохождения военной службы по призыву, предусмотренный пунктом 1 части 1 статьи 12 этого же Федерального закона, не относится.

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Имеется в виду пункт 2 части 1 статьи 12 названного Федерального закона

Ссылка в апелляционной жалобе на положения Закона СССР от 12 октября 1967 года N 1950-VII "О всеобщей воинской обязанности" и Федерального закона от 27 мая 1998 года N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих", рассматривающих службу в армии как реализацию права на труд и гарантирующих ее включение в стаж работы по специальности, в данном случае является несостоятельной, поскольку основана на ошибочном толковании положений действующего пенсионного законодательства.

Таким образом, при разрешении спора судом правильно установлены юридически значимые для дела обстоятельства, применены нормы материального права, подлежащие применению к возникшим спорным правоотношениям, и постановлено законное и обоснованное решение в соответствии с требованиями гражданского процессуального законодательства.

Поскольку неправильного применения норм материального права, а также нарушений норм процессуального права, в том числе влекущих безусловную отмену судебных актов, не установлено, то основания для отмены обжалуемого решения и удовлетворения апелляционной жалобы отсутствуют.

Апелляционное определение по делу N 33-13028/2019

4.2. Исключение пенсионным органом из специального стажа истца праздничных дней, установленных законодательным органом Республики Татарстан в пределах полномочий, предоставленных субъекту Российской Федерации федеральным законодательством, является необоснованным.

С. обратилась с иском к Государственному учреждению - Управлению Пенсионного фонда Российской Федерации в Камско-Устьинском и Апастовском районах Республики Татарстан о включении в стаж, дающий право на назначение досрочной страховой пенсии, нерабочих праздничных дней.

В обоснование своих требований истец указала, что 13 марта 2019 года она подала в пенсионный орган заявление о назначении досрочной страховой пенсии по старости в связи с осуществлением педагогической деятельности в соответствии с пунктом 20 части 1 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях". Однако решением ответчика в назначении пенсии на льготных основаниях ей было отказано со ссылкой на отсутствие требуемого специального стажа продолжительностью 25 лет.

С данным отказом истец не согласна, считает, что из указанного стажа ответчиком необоснованно исключены установленные в соответствии с Законом Республики Татарстан от 19 февраля 1992 года N 1448-XII "О праздничных днях и памятных датах Республики Татарстан", следующие нерабочие праздничные дни: 28 июля 2014 года, 4 октября 2014 года, 6 ноября 2014 года, 17 июля 2015 года, 30 августа 2015 года, 24 сентября 2015 года, 6 ноября 2015 года, 5 июля 2016 года, 30 августа 2016 года, 12 сентября 2016 года, 30 августа 2017 года, 6 ноября 2017 года, 15 июня 2018 года, 30 августа 2018 года и 6 ноября 2018 года. По изложенным основаниям С. просила суд возложить на ответчика обязанность по включению перечисленных выше дней в стаж на соответствующих видах работ.

В судебном заседании суда первой инстанции истец и ее представитель заявленные исковые требования поддержали.

Представитель ответчика в судебное заседание не явился, представил письменные возражения на иск, в которых в удовлетворении заявленных истцом требований просил отказать.

Судом вынесено решение об удовлетворении иска.

В апелляционной жалобе представитель ответчика, выражая несогласие с постановленным по делу решением, просит его отменить как незаконное и необоснованное, указывая на отсутствие предусмотренных законом оснований для включения спорных дней в стаж С., дающий право на назначение страховой пенсии ранее достижения общеустановленного пенсионного возраста.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика апелляционную жалобу поддержала по изложенным в ней основаниям.

С., извещенная о времени и месте рассмотрения дела, в суд апелляционной инстанции не явилась.

Выслушав объяснения представителя ответчика, изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность обжалуемого судебного решения по правилам части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Основания возникновения и порядок реализации права граждан Российской Федерации на страховые пенсии установлены вступившим в силу с 1 января 2015 года Федеральным законом от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" (далее также - Федеральный закон "О страховых пенсиях", Федеральный закон N 400-ФЗ).

Как закреплено в части 1 статьи 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" (в редакции, действующей с 1 января 2019 года) право на страховую пенсию по старости имеют лица, достигшие возраста 65 и 60 лет (соответственно мужчины и женщины) (с учетом положений, предусмотренных приложением 6 к настоящему Федеральному закону).

Страховая пенсия по старости назначается при наличии не менее 15 лет страхового стажа.

Страховая пенсия по старости назначается при наличии величины индивидуального пенсионного коэффициента в размере не менее 30.

Приведенной выше нормой закона в редакции, действовавшей по 31 декабря 2018 года, было установлено, что право на страховую пенсию по старости имеют мужчины, достигшие возраста 60 лет, и женщины, достигшие возраста 55 лет.

В силу положений пункта 19 части 1 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" страховая пенсия по старости назначается ранее достижения возраста, установленного статьей 8 настоящего Федерального закона, при наличии величины индивидуального пенсионного коэффициента в размере не менее 30 лицам, не менее 25 лет осуществлявшим педагогическую деятельность в учреждениях для детей, независимо от их возраста с применением положений части 1.1 настоящей статьи.

Согласно части 1.1 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" страховая пенсия по старости лицам, имеющим право на ее получение независимо от возраста в соответствии с пунктами 19-21 части 1 настоящей статьи, назначается не ранее сроков, указанных в приложении 7 к настоящему Федеральному закону, а именно в 2019 году срок назначения страховой пенсии по старости установлен не ранее чем через 12 месяцев со дня возникновения права на страховую пенсию по старости.

Гражданам, которые указаны в части 1 статьи 8, пунктах 19-21 части 1 статьи 30, пункте 6 части 1 статьи 32 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" и которые в период с 1 января 2019 года по 31 декабря 2020 года достигнут возраста, дающего право на страховую пенсию по старости (в том числе на ее досрочное назначение) в соответствии с законодательством Российской Федерации, действовавшим до 1 января 2019 года, либо приобретут стаж на соответствующих видах работ, требуемый для досрочного назначения пенсии, страховая пенсия по старости может назначаться ранее достижения возраста либо наступления сроков, предусмотренных соответственно приложениями 6 и 7 к указанному Федеральному закону, но не более чем за шесть месяцев до достижения такого возраста либо наступления таких сроков (часть 3 статьи 10 Федерального закона от 3 октября 2018 года N 350-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам назначения и выплаты пенсий").

Судом установлено и из материалов дела следует, что 13 марта 2019 года С. обратилась в Государственное учреждение - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации по Камско-Устьинскому и Апастовскому районам Республики Татарстан с заявлением о назначении досрочной страховой пенсии в связи с осуществлением педагогической деятельности.

Решением ответчика N 365565/19 от 17 апреля 2019 года истцу отказано в назначении досрочной страховой пенсии в связи с отсутствием требуемого специального стажа продолжительностью 25 лет, в который в бесспорном порядке было зачтено 24 года 4 месяца 8 дней. При этом в числе прочих периодов в специальный стаж истца ответчиком не включены нерабочие праздничные дни - 28 июля 2014 года, 4 октября 2014 года, 6 ноября 2014 года, 17 июля 2015 года, 30 августа 2015 года, 24 сентября 2015 года, 6 ноября 2015 года, 5 июля 2016 года, 30 августа 2016 года, 12 сентября 2016 года, 30 августа 2017 года, 6 ноября 2017 года, 15 июня 2018 года, 30 августа 2018 года и 6 ноября 2018 года установленные в соответствии с Законом Республики Татарстан от 19 февраля 1992 года N 1448-XII "О праздничных днях и памятных датах Республики Татарстан".

Разрешая спор, суд первой инстанции, исходя из системного толкования Конституции Российской Федерации, положений статьи 6 Трудового кодекса Российской Федерации, разграничивающей полномочия между федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов Российской Федерации в сфере трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений, а также статьи 1 Закона Республики Татарстан от 19 февраля 1992 года N 1448-XII "О праздничных днях и памятных датах Республики Татарстан", пришел к выводу, что перечисленные выше праздничные дни установлены законодательным органом Республики Татарстан в пределах полномочий, предоставленных субъекту Российской Федерации федеральным законодательством, в связи с чем их исключение из специального стажа истца произведено пенсионным органом необоснованно.

Судебная коллегия, соглашаясь с указанными выводами суда первой инстанции, признает доводы апелляционной жалобы несостоятельными, исходя из следующего.

Конституцией Российской Федерации определены предметы ведения Российской Федерации (статья 71), предметы совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов (статья 72), а также полномочия субъектов Российской Федерации вне пределов ведения Российской Федерации и полномочий Российской Федерации по предметам совместного ведения (статья 73).

По предметам совместного ведения издаются федеральные законы и принимаемые в соответствии с ними законы и нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации (часть 2 статьи 76 Конституции Российской Федерации).

Сфера защиты прав и свобод человека и гражданина, трудовое законодательство находятся в совместном ведении Российской Федерации и ее субъектов (пункты "б", "к" статьи 72 Конституции Российской Федерации).

По смыслу статей 11 (часть 3), 72, 76 (части 2 и 5) и 94 Конституции Российской Федерации федеральный законодатель, осуществляя правовое регулирование по вопросам, относящимся к предметам совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов, вправе определять компетенцию органов государственной власти Российской Федерации и органов государственной власти субъектов Российской Федерации в сфере совместного ведения, равно как и устанавливать принципы разграничения предметов ведения и полномочий (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 9 января 1998 года N 1-П).

Полномочия органов государственной власти Российской Федерации и органов государственной власти субъектов Российской Федерации в области прав человека и гражданина на свободу совести и свободу вероисповедания, а также правовое положение религиозных объединений определены Федеральным законом от 26 сентября 1997 года N 125-ФЗ "О свободе совести и о религиозных объединениях".

Согласно пункту 7 статьи 4 названного Федерального закона по просьбе религиозных организаций соответствующие органы государственной власти в Российской Федерации вправе объявлять религиозные праздники нерабочими (праздничными) днями на соответствующих территориях.

В соответствии с Законом Республики Татарстан от 19 февраля 1992 года N 1448-XII "О праздничных и памятных днях в Республике Татарстан" в Республике Татарстан нерабочими праздничными днями являются, в частности, день Республики Татарстан - 30 августа, Ураза-байрам и Курбан-байрам, приходившиеся на перечисленные выше спорные даты.

Содержащаяся в апелляционной жалобе ответчика ссылка о необоснованности указанных выводов суда признается судебной коллегией несостоятельной.

В силу пункта 4 Правил исчисления периодов работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в соответствии со статьями 27 и 28 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" (далее - Правила), утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 11 июля 2002 года N 516, в стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, засчитываются периоды работы, выполняемой постоянно в течение полного рабочего дня, если иное не предусмотрено настоящими Правилами или иными нормативными правовыми актами, при условии уплаты за эти периоды страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 5 приведенных выше Правил, в стаж, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, кроме периодов работы включаются также периоды получения пособия по государственному социальному страхованию в период временной нетрудоспособности, а также периоды ежегодных основного и дополнительных оплачиваемых отпусков.

Отсутствие в названных Правилах прямого указания на возможность включения в специальный стаж периодов нерабочих праздничных дней, в том числе установленных в субъектах Российской Федерации, равно как и выходных дней, не является основанием для исключения данных периодов из стажа на соответствующих видах работ.

Поскольку неправильного применения норм материального права, а также нарушений норм процессуального права, в том числе влекущих безусловную отмену судебных актов, не установлено, то основания для отмены обжалуемого решения и удовлетворения апелляционной жалобы отсутствуют.

Апелляционное определение по делу N 33-16080/2019

V. Споры, возникающие из жилищных правоотношений

5.1. Площадь предоставленной по договору социальной ипотеки квартиры учитывается при определении уровня обеспеченности общей площадью жилого помещения.

Л. обратился к Управлению ФСБ России по Республике Татарстан (далее также Управление) с иском о признании незаконным решения жилищной комиссии, возложении обязанности восстановить на учете нуждающихся в жилом помещении. В обоснование иска указано, что решением жилищной комиссии УФСБ России по Республики Татарстан (далее также жилищная комиссия), оформленным протоколом от 13 декабря 2018 года N 90, истец в составе семьи из четырех человек был признан нуждающимся в жилом помещении и принят на соответствующий учет с 13 ноября 2018 года.

Решением жилищной комиссии, оформленным протоколом от 31 января 2019 года N 91, названное решение той же комиссии от 13 декабря 2018 года было отменено в связи с наличием в пользовании истца и членов его семьи квартиры по адресу (адрес).

Истец полагал указанное решение от 31 января 2019 года N 91 незаконным, поскольку названная квартира была предоставлена семье истца по договору социальной ипотеки от 22 октября 2007 года; по условиям договора право собственности на квартиру возникнет у граждан - участников договора лишь после выплаты ее стоимости. В связи с изложенным Л. просил признать незаконным названное решение жилищной комиссии от 31 января 2019 года N 91 в части исключения его из списка нуждающихся в жилом помещении, обязать ответчика восстановить истца и членов его семьи на указанном учете и принять на учет в качестве нуждающихся в жилом помещении площадью 72 кв. м в форме предоставления субсидии для приобретения или строительства жилого помещения с даты обращения, т.е. с 13 ноября 2018 года.

Истец и его представитель в суде первой инстанции иск поддержали.

Представитель Управления в суде первой инстанции иск не признал.

Суд первой инстанции в удовлетворении иска отказал.

В апелляционной жалобе представитель истца просит решение суда отменить и принять новое решение об удовлетворении иска. Апеллянт повторяет доводы иска о необоснованности учета квартиры, предоставленной по договору социальной ипотеки, при определении уровня обеспеченности общей площадью жилого помещения, поскольку истец собственником указанной квартиры не является. Податель жалобы отмечает, что оспариваемое решение жилищной комиссии мотивировано ссылкой на подпункт "б" пункта 29 Правил организации в органах федеральной службы безопасности работы по обеспечению жилыми помещениями, утвержденных приказом ФСБ Российской Федерации от 24 октября 2011 г. N 590, согласно которому военнослужащие (граждане) и члены их семей снимаются с учета в качестве нуждающихся в жилых помещениях в случае утраты ими оснований, дающих право на получение жилого помещения по договору социального найма. Вместе с тем истец не претендовал на получение жилого помещения по договору социального найма. В жалобе выражается мнение о том, что требования истца соответствуют положениям пункта 1 части 1 статьи 51 Жилищного кодекса Российской Федерации.

Исследовав материалы дела и обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия полагает решение суда подлежащим оставлению без изменения.

В соответствии с положениями части 1 статьи 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации по результатам рассмотрения апелляционных жалобы, представления суд апелляционной инстанции вправе оставить решение суда первой инстанции без изменения, апелляционные жалобу, представление без удовлетворения.

Согласно положениям абзацев 1, 12 пункта 1 Федерального закона от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих" государство гарантирует военнослужащим обеспечение их жилыми помещениями в форме предоставления им денежных средств на приобретение или строительство жилых помещений либо предоставления им жилых помещений в порядке и на условиях, установленных настоящим Федеральным законом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, за счет средств федерального бюджета.

Военнослужащим - гражданам, обеспечиваемым на весь срок военной службы служебными жилыми помещениями и признанным нуждающимися в жилых помещениях, по достижении общей продолжительности военной службы 20 лет и более, а при увольнении с военной службы по достижении ими предельного возраста пребывания на военной службе, по состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями при общей продолжительности военной службы 10 лет и более федеральным органом исполнительной власти или федеральным государственным органом, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба, предоставляются жилищная субсидия или жилые помещения, находящиеся в федеральной собственности, по выбору указанных граждан в собственность бесплатно или по договору социального найма с указанным федеральным органом исполнительной власти или федеральным государственным органом по избранному постоянному месту жительства и в соответствии с нормами предоставления площади жилого помещения, предусмотренными статьей 15.1 указанного Федерального закона.

В соответствии с положениями части 1 статьи 51 Жилищного кодекса Российской Федерации гражданами, нуждающимися в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, признаются (далее - нуждающиеся в жилых помещениях):

1) не являющиеся нанимателями жилых помещений по договорам социального найма, договорам найма жилых помещений жилищного фонда социального использования или членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма, договору найма жилого помещения жилищного фонда социального использования либо собственниками жилых помещений или членами семьи собственника жилого помещения;

2) являющиеся нанимателями жилых помещений по договорам социального найма, договорам найма жилых помещений жилищного фонда социального использования или членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма, договору найма жилого помещения жилищного фонда социального использования либо собственниками жилых помещений или членами семьи собственника жилого помещения и обеспеченные общей площадью жилого помещения на одного члена семьи менее учетной нормы;

3) проживающие в помещении, не отвечающем установленным для жилых помещений требованиям;

4) являющиеся нанимателями жилых помещений по договорам социального найма, договорам найма жилых помещений жилищного фонда социального использования, членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма, договору найма жилого помещения жилищного фонда социального использования или собственниками жилых помещений, членами семьи собственника жилого помещения, проживающими в квартире, занятой несколькими семьями, если в составе семьи имеется больной, страдающий тяжелой формой хронического заболевания, при которой совместное проживание с ним в одной квартире невозможно, и не имеющими иного жилого помещения, занимаемого по договору социального найма, договору найма жилого помещения жилищного фонда социального использования или принадлежащего на праве собственности. Перечень соответствующих заболеваний устанавливается уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным органом исполнительной власти.

По делу установлено, что решением жилищной комиссии УФСБ России по Республики Татарстан, оформленным протоколом от 13 декабря 2018 года N 90, подполковник Л. в составе семьи из четырех человек был признан нуждающимся в жилом помещении площадью 72 кв. м в форме предоставления субсидии для приобретения или строительства жилого помещения с 13 ноября 2018 года (пункт 2 повестки дня).

Решением жилищной комиссии, оформленным протоколом от 31 января 2019 года N 91, названное решение той же комиссии от 13 декабря 2018 года в части принятия подполковника Л. и членов его семьи на учет нуждающихся в жилом помещении было отменено, истец исключен из списков нуждающихся в жилом помещении в форме предоставления субсидии для приобретения или строительства жилого помещения (пункт 3 повестки дня). Решение мотивировано тем, что после принятия решения от 13 декабря

2018 года от истца был получен протокол участия, выбора и передачи "будущей собственной квартиры" гражданина от 26 июня 2014 года, являющийся приложением к договору социальной ипотеки от 22 октября 2007 года. Согласно протоколу Л. и членам его семьи передана квартира общей площадью 83,4 кв. м, расположенная по адресу (адрес).

Принимая решение об отказе в удовлетворении иска, суд первой инстанции указал, что площадь предоставленной по договору социальной ипотеки квартиры учитывается при определении уровня обеспеченности общей площадью жилого помещения.

Судебная коллегия соглашается с указанным выводом.

Предоставление гражданам жилья по программе социальной ипотеки в Республике Татарстан регламентируется положениями Закона Республики Татарстан от 27 декабря 2004 г. N 69-ЗРТ "О государственной поддержке развития жилищного строительства в Республике Татарстан" (далее - Закон N 69-ЗРТ).

Согласно положениям статьи 3 Закона N 69-ЗРТ в целях указанного Закона под социальной ипотекой понимается предоставление гражданам жилья в рассрочку в соответствии с основными требованиями, предъявляемыми к государственной поддержке развития жилищного строительства.

В соответствии с положениями статьи 4 Закона N 69-ЗРТ государственная поддержка развития жилищного строительства в Республике Татарстан осуществляется на основе принципов доступности, обеспечения содействия органов государственной власти и органов местного самоуправления в Республике Татарстан реализации жителями Республики Татарстан конституционного права на жилище, платности, срочности, возвратности, адресности государственной поддержки с учетом доходов граждан, обеспечения защиты прав граждан и инвесторов.

Согласно положениям пункта 2 Порядка определения условий и сроков рассрочки платежей граждан для приобретения жилья по социальной ипотеке, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 2 августа 2007 г. N 366, в целях указанного Порядка под первоначальным взносом понимаются денежные средства либо ликвидное имущество, вносимые Заявителем на момент заключения договора паевого накопления, обеспечивающие право участника приобрести квартиру; под сроком рассрочки платежа по выкупу жилого помещения - срок, рассчитанный специализированной организацией в зависимости от сроков предварительного накопления, размера первоначального взноса и среднемесячного совокупного дохода на одного члена семьи Заявителя.

Как правильно указано судом первой инстанции, из приведенных положений следует, что площадь предоставленной по договору социальной ипотеки квартиры подлежит учету при определении уровня обеспеченности истца общей площадью жилого помещения, поскольку по своей правовой природе названный договор аналогичен договору коммерческой ипотеки. По условиям договора социальной ипотеки истец вправе использовать выбранную "будущую собственную квартиру" до приобретения права собственности на нее при условии увеличения суммы "задатка", обеспечивающего приобретение "права использования" "неоплаченных квадратных метров", зарегистрироваться по месту жительства в "будущей собственной квартире", получить справку о полной выплате пая и оформить за собой право собственности на квартиру.

С учетом изложенного судебная коллегия не может принять доводы апелляционной жалобы о необоснованности учета названной квартиры при определении уровня обеспеченности истца общей площадью жилого помещения и о том, что требования истца соответствуют положениям пункта 1 части 1 статьи 51 Жилищного кодекса Российской Федерации.

Ссылка жилищной комиссии на подпункт "б" пункта 29 названных Правил организации в органах федеральной службы безопасности работы по обеспечению жилыми помещениями не свидетельствует о незаконности оспариваемого решения, поскольку названная норма связана с определением критериев нуждаемости в улучшении жилищных условий вне зависимости от избранной гражданином формы такого улучшения.

Иных доводов к отмене оспариваемого решения апелляционная жалоба не содержит.

Выводы суда соответствуют фактическим обстоятельствам дела и требованиям закона не противоречат, нарушений норм процессуального права судом также не допущено.

Решение суда является законным и обоснованным; оснований для его отмены по доводам апелляционной жалобы судебная коллегия не находит.

Апелляционное определение по делу N 33-11295/2019

5.2. Вопрос признания жилого дома садовым отнесен к исключительной компетенции органа местного самоуправления муниципального образования, в границах которого расположен такой дом, и его разрешение зависит от подачи заинтересованным лицом заявления в установленном порядке.

Н. обратился к Управлению федеральной службы государственной регистрации кадастра и картографии по Республике Татарстан (далее - Управление Росреестра по Республике Татарстан), Исполнительному комитету муниципального образования г. Казани (далее - ИК МО г. Казани), ФГКОУ ВО "Казанский юридический институт Министерства внутренних дел Российской Федерации" (далее - КЮИ МВД России) с иском о постановке на учет на получение единовременной социальной выплаты, внесении изменений в Единый государственный реестр недвижимости.

В обоснование иска указал, что является сотрудником КЮИ МВД России, его выслуга превышает 10 лет. Решением жилищно-бытовой комиссии КЮИ МВД России от 31 июля 2018 года истцу было отказано в удовлетворении заявления о принятии его на учет для получения единовременной социальной выплаты для приобретения или строительства жилого помещения; решение было обосновано доводом об обеспеченности истца общей площадью жилого помещения свыше 15 кв. м на одного члена семьи. Истец полагал, что ответчик при расчете уровня обеспеченности истца общей площадью жилых помещений необоснованно принял во внимание жилой дом площадью 54 кв. м, расположенный по адресу (адрес), поскольку указанный объект является садовым домом без права регистрации по месту жительства, непригодным для постоянного проживания. В связи с изложенным истец после уточнения требований просил внести исправления в Единый государственный реестр недвижимости, изменив назначение названного объекта недвижимости с "жилой дом" на "садовый дом"; признать недействительным указанное решение жилищно-бытовой комиссии КЮИ МВД России, оформленное протоколом N 7/18 от 31 июля 2018 года; обязать КЮИ МВД России принять истца на учет для получения единовременной социальной выплаты для приобретения или строительства жилого помещения.

Истец в суде первой инстанции иск поддержал.

Представители ответчика КЮИ МВД России иск не признали.

Представитель ответчика Управления Росреестра по Республике Татарстан в суде первой инстанции иск не признала.

Представитель ответчика ИК МО г. Казани в суде первой инстанции иск не признала.

Суд первой инстанции иск удовлетворил частично.

В апелляционной жалобе представитель КЮИ МВД России просит решение суда отменить в части удовлетворении заявленных к названному ответчику требований, принять в этой части новое решение об отказе в иске. Податель жалобы выражает мнение о том, что жилищная комиссия правомерно приняла во внимание сведения, содержащиеся в Едином государственном реестре недвижимости. В жалобе отмечается, что в настоящее время порядок признания садового дома жилым и признания жилого дома садовым урегулирован постановлением Правительства Российской Федерации от 28 января 2006 года N 47; установленная названным постановлением процедура истцом не соблюдена.

Представителя ответчика Управления Росреестра по Республике Татарстан ходатайствовал о рассмотрении дела в его отсутствие. Представитель ответчика ИК МО г. Казани в суд апелляционной инстанции не явился, извещен надлежащим образом. С учетом отсутствия сведений о наличии уважительных причин для неявки указанных лиц в судебное заседание судебная коллегия определила рассмотреть дело в их отсутствие.

Исследовав материалы дела и обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия полагает решение суда подлежащим частичной отмене.

В силу положений пункта 4 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права является основанием для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке.

Согласно положениям части 1 статьи 44 Федерального закона от 7 февраля 2011 года N 3-ФЗ "О полиции" обеспечение сотрудника полиции жилым помещением осуществляется за счет бюджетных ассигнований федерального бюджета посредством предоставления ему служебного жилого помещения или жилого помещения в собственность либо единовременной социальной выплаты на его приобретение в порядке и на условиях, предусмотренных федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

В силу положений части 1 статьи 4 Федеральным законом от 19 июля 2011 года N 247-ФЗ "О социальных гарантиях сотрудникам органов внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (далее - Закон N 247-ФЗ) сотрудник, имеющий стаж службы в органах внутренних дел не менее 10 лет в календарном исчислении, имеет право на единовременную социальную выплату для приобретения или строительства жилого помещения один раз за весь период государственной службы, в том числе службы в органах внутренних дел (далее - единовременная социальная выплата).

В соответствии с положениями пункта 2 части 2 статьи 4 Закона N 247-ФЗ единовременная социальная выплата предоставляется сотруднику в пределах бюджетных ассигнований, предусмотренных федеральному органу исполнительной власти в сфере внутренних дел, иному федеральному органу исполнительной власти, в котором проходят службу сотрудники, по решению руководителя федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел, руководителя иного федерального органа исполнительной власти, в котором проходят службу сотрудники, при условии, что сотрудник является нанимателем жилого помещения по договору социального найма или членом семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма либо собственником жилого помещения или членом семьи собственника жилого помещения и обеспечен общей площадью жилого помещения на одного члена семьи менее 15 кв. м.

По делу установлено, что истец Н. проходит службу в органах внутренних дел в качестве старшего преподавателя кафедры оперативно-розыскной деятельности КЮИ МВД России; на 1 марта 2018 года общая продолжительность его службы в календарном исчислении превышала 10 лет.

18 июня 2018 года Н. обратился в жилищно-бытовую комиссию КЮИ МВД России с заявлением о принятии его на учет для получения единовременной социальной выплаты.

Решением жилищно-бытовой комиссии КЮИ МВД РТ, оформленным протоколом от 31 июля 2018 года N 7/18, Н. было отказано в удовлетворении заявления в связи с обеспеченностью общей площадью жилого помещения на одного человека семьи более 15 кв. м. Из содержания указанного решения следует, в частности, что комиссией был учтен факт нахождения в собственности Н. жилого дома общей площадью 54 кв. м, расположенного по адресу (адрес).

В силу положений частей 1, 2 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления. В случае, если в порядке апелляционного производства обжалуется только часть решения, суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения только в обжалуемой части.

Принимая решение о частичном удовлетворении иска (т.е. в части, оспариваемой апеллянтом), суд первой инстанции исходил из того, что спорный дом является садовым и его площадь не должна быть учтена при определении уровня обеспеченности истца общей площадью жилых помещений.

С указанным выводом судебная коллегия не согласилась.

Вывод суда первой инстанции о том, что названный дом не может быть признан жилым, основан на акте осмотра, составленного комиссией в составе председателя СНТ "Ромашка" и членов правления названного Товарищества.

Вместе с тем разрешение вопроса о признании дома жилым или непригодным для проживания к компетенции подобной комиссии не относятся.

Согласно положениям частей 1-3 статьи 15 Жилищного кодекса Российской Федерации объектами жилищных прав являются жилые помещения. Жилым помещением признается изолированное помещение, которое является недвижимым имуществом и пригодно для постоянного проживания граждан (отвечает установленным санитарным и техническим правилам и нормам, иным требованиям законодательства (далее - требования). Порядок признания помещения жилым помещением и требования, которым должно отвечать жилое помещение, в том числе по его приспособлению и приспособлению общего имущества в многоквартирном доме с учетом потребностей инвалидов, устанавливаются Правительством Российской Федерации в соответствии с указанным Кодексом, другими федеральными законами.

Постановлением Правительства Российской Федерации от 28 января 2016 года N 47 (в редакции постановления Правительства Российской Федерации от 24 декабря 2018 года N 1653) утверждено Положение о признании помещения жилым помещением, жилого помещения непригодным для проживания, многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу или реконструкции, садового дома жилым домом и жилого дома садовым домом.

Согласно пункту 2 указанного Положения его действие распространяется на находящиеся в эксплуатации жилые помещения независимо от формы собственности, расположенные на территории Российской Федерации.

Пунктом 5.1 Положения установлено, что садовым домом признается здание сезонного использования, предназначенное для удовлетворения гражданами бытовых и иных нужд, связанных с их временным пребыванием в таком здании.

Согласно пункту 55 названного Положения садовый дом признается жилым домом и жилой дом - садовым домом на основании решения органа местного самоуправления муниципального образования, в границах которого расположен садовый дом или жилой дом (далее - уполномоченный орган местного самоуправления).

Пунктом 56 указанного Положения установлено, что для признания садового дома жилым домом и жилого дома садовым домом собственник садового дома или жилого дома представляет в уполномоченный орган местного самоуправления документы, перечисленные в подпунктах "а" - "г" названного пункта.

Таким образом, вопрос признания жилого дома садовым отнесен к исключительной компетенции органа местного самоуправления муниципального образования, в границах которого расположен такой дом, и его разрешение зависит от подачи заинтересованным лицом заявления в установленном порядке.

Доказательств того, что спорный жилой дом был в установленном порядке признан садовым, суду не представлено.

Пунктом 1 статьи 8.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, частью 1 статьи 7 Федерального закона от 13 июля 2015 г. N 218-ФЗ "О государственной регистрации недвижимости" закреплен принцип достоверности сведений Единого государственного реестра недвижимости.

Согласно положениям части 5 статьи 1 Федерального закона от 13 июля 2015 г. N 218-ФЗ "О государственной регистрации недвижимости" государственная регистрация права в Едином государственном реестре недвижимости является единственным доказательством существования зарегистрированного права. Зарегистрированное в Едином государственном реестре недвижимости право на недвижимое имущество может быть оспорено только в судебном порядке.

Поскольку на момент принятия жилищной комиссией оспариваемого решения Единый государственный реестр недвижимости содержал сведения о том, что спорное строение является жилым домом, то жилищная комиссия обоснованно учла его площадь при определении уровня обеспеченности истца общей площадью жилого помещения.

При таких обстоятельствах оснований для удовлетворения иска у суда первой инстанции не имелось, в связи с чем решение в оспариваемой части подлежит отмене с принятием в этой части нового решения об отказе в удовлетворении иска.

Поскольку в остальной части вынесенное судом решение сторонами не обжалуется, то его законность и обоснованность в силу положений частей 1, 2 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не являются предметом проверки судебной коллегии.

Апелляционное определение по делу N 33-11545/2019

VI. Споры, вытекающие из кредитных правоотношений

6.1. Выписка по счету, открытому на имя физического лица, не является достаточным доказательством заключения между кредитной организацией и данным лицом кредитного договора, вместе с тем данное обстоятельство не является достаточным основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований о взыскании с физического лица перечисленных ему денежных средств в качестве суммы неосновательного обогащения.

ОАО АКБ "Пробизнесбанк" в лице конкурсного управляющего ГК "Агентство по страхованию вкладов" обратилось в суд с иском к Г. о взыскании задолженности по кредитному договору. В обоснование иска указано, что 30 декабря 2013 года между банком и Г. заключен кредитный договор N 933-37575089-810/13ф, в соответствии с которым банк выдал ответчику кредитную карту с кредитным литом, составляющим 50000 рублей, и процентной ставкой за пользование кредитом в размере 24% годовых. Истец свои обязательства по договору выполнил надлежащим образом, осуществив кредитование ответчика от своего имени и за свой счет. Между тем, ответчик, в нарушение условий договора, возврат кредита должным образом не производит, неоднократно допускал просрочки внесения ежемесячного минимального платежа. Ссылаясь на изложенные обстоятельства, истец просил взыскать с ответчика задолженность по кредитному договору по состоянию на 26 июня 2018 года в общем размере 59322 рубля 99 копеек, из которой: основной долг - 29546 рублей 42 копейки, проценты - 21206 рублей 94 копейки, неустойка - 8569 рублей 63 копейки, а денежную сумму в размере 1979 рублей 69 копеек в порядке возмещения расходов по оплате государственной пошлины.

Истец ОАО АКБ "Пробизнесбанк" в лице конкурсного управляющего - ГК "Агентство по страхованию вкладов" о времени и месте рассмотрения дела судом первой инстанции извещался надлежащим образом, представитель в суд не явился, обратился с заявлением о рассмотрении дела без его участия.

Ответчик Г. о времени и месте рассмотрения дела судом первой инстанции извещался надлежащим образом, в суд не явился.

Судом постановлено решение в вышеприведенной формулировке.

В апелляционной жалобе ОАО АКБ "Пробизнесбанк" в лице представителя конкурсного управляющего Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" просил отменить решение суда, ссылаясь на его незаконность. В обоснование жалобы указывает, что после введения в отношении банка банкротства при проведении инвентаризации имущества и кредитной документации конкурсным управляющим не был обнаружен кредитный договор N 933-37575089-810/13ф от 30 декабря 2013 года. При этом, имеется выписка по лицевому счету, а также информация, хранящаяся в электронном виде. Из выписки следует, что денежные средства переведены на счет ответчика на основании кредитного договора. В последующем Г. совершались действия по погашению задолженности по кредитному договору. При этом, сам ответчик не представил допустимых доказательств, опровергающих доводы истца.

Истец ОАО АКБ "Пробизнесбанк" в лице конкурсного управляющего - ГК "Агентство по страхованию вкладов" о времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции извещен надлежащим образом, представитель в суд не явился.

Ответчик Г. о времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции извещен надлежащим образом, в суд не явился.

Суд апелляционной инстанции полагает решение суда подлежащим отмене.

В соответствии с частью 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: 1) неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; 2) недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; 3) несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; 4) нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

В обоснование довода о заключении с ответчиком Г. кредитного договора истцом ОАО АКБ "Пробизнесбанк" в лице конкурсного управляющего Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" представлена выписка по счету N..., открытому на имя Г.

Суд первой инстанции правомерно указал, что данные доказательства не являются достаточными для вывода о заключении между сторонами кредитного договора.

В силу положений статьи 820 Гражданского кодекса Российской Федерации кредитный договор должен быть заключен в письменной форме.

Истцом не представлено доказательств заключения между сторонами кредитного договора в той форме, которая предусмотрена приведенной нормой права, поскольку письменный договор, подписанный ответчиком, истцом суду представлен не был.

В силу статьи 819 Гражданского кодекса Российской Федерации в редакции, действовавшей до 1 июня 2018 года, по кредитному договору банк или иная кредитная организация (кредитор) обязуются предоставить денежные средства (кредит) заемщику в размере и на условиях, предусмотренных договором, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты на нее.

При этом истцом также не представлено иных доказательств заключения между сторонами соглашения, по которому ответчик получил денежную сумму в кредит, обязался возвратить ее и уплатить проценты на данную сумму.

Выписка по лицевому счету таковым доказательством не является, поскольку в ней отсутствуют сведения о выражении согласованной с истцом воли ответчика на получение кредита и принятие обязательств по его возврату, что в соответствии с пунктом 3 статьи 154 Гражданского кодекса Российской Федерации является необходимым условием для заключения договора.

Факт частичного возврата истцу денежных средств также не подтверждает заключение между сторонами кредитного договора, так как истец не доказал, что возврат осуществлял именно ответчик в рамках конкретного кредитного договора с согласованными в надлежащей форме существенными условиями.

Таким образом, материалами дела не подтверждается достижение между сторонами соглашения по всем существенным условиям кредитного договора, предусмотренным статьей 819 Гражданского кодекса Российской Федерации, в форме, установленной статьей 820 Кодекса.

Согласно статье 432 Гражданского кодекса Российской Федерации договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.

При таких обстоятельствах, вывод суда первой инстанции о недоказанности истцом заключения между сторонами кредитного договора является правильным.

Вместе с тем, данное обстоятельство не является достаточным основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований.

Основными задачами гражданского судопроизводства, сформулированными в статье 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, являются правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, организаций, прав и интересов Российской Федерации, муниципальных образований, других лиц, являющихся субъектами гражданских, трудовых или иных правоотношений.

Статьей 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации установлено, что решение суда должно быть законным и обоснованным.

В соответствии с частью 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.

Пленумом Верховного Суда Российской Федерации в пункте 2 постановления от 19 декабря 2003 года N 23 "О судебном решении" разъяснено, что решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

При определении закона и иного нормативного правового акта, которым следует руководствоваться при разрешении дела, и установлении правоотношений сторон следует иметь в виду, что они должны определяться исходя из совокупности данных: предмета и основания иска, возражений ответчика относительно иска, иных обстоятельств, имеющих юридическое значение для правильного разрешения дела (пункт 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 июня 2008 года N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству").

На стадии апелляционного пересмотра судебного постановления, являющейся составной частью гражданского судопроизводства, суд апелляционной инстанции, реализуя положения статьи 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, выполняет указанные задачи посредством осуществления проверки законности и обоснованности не вступившего в законную силу решения суда первой инстанции.

Определение нормы права, подлежащей применению к спорным правоотношениям, является юридической квалификацией. Наличие или отсутствие в исковом заявлении указания на конкретную норму права, подлежащую применению, само по себе не определяет основание иска, равно как и применение судом нормы права, не названной в исковом заявлении, само по себе не является выходом за пределы заявленных требований.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 года N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", в случае ненадлежащего формулирования истцом способа защиты при очевидности преследуемого им материально-правового интереса суд обязан сам определить, из какого правоотношения спор возник и какие нормы подлежат применению.

Аналогичные разъяснения изложены в пункте 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации".

В исковом заявлении было заявлено требование о взыскании с ответчика денежных средств. Учитывая, что истцом не был доказан факт возникновения с ответчиком кредитных правоотношений, суду первой инстанции надлежало дать правовую квалификацию действительным правоотношениям, возникшим между сторонами, и на основании этого разрешить спор о взыскании с ответчика в пользу истца денежных средств на основании норм права, подлежащих применению к данным правоотношениям.

Пунктом 2.1.2 "Положения о порядке предоставления (размещения) кредитными организациями денежных средств и их возврата (погашения)", утвержденного Банком России 31 августа 1998 года N 54-П (далее - Положение), действовавшего на момент зачисления на счет, открытый на имя ответчика, денежных средств, установлено, что денежные средства предоставляются физическим лицам в безналичном порядке путем зачисления на счет.

Из выписки по счету N.... (л.д. 17-24) следует, что он был открыт истцом 27 декабря 2013 года на имя ответчика Г. При этом, в период с 14 января 2014 года по 1 февраля 2014 года ответчиком произведены расходные операции по данному счету на общую сумму 49999 рублей, а именно 14 января 2014 года - на сумму 1300 рублей, 15 января 2014 года - на сумму 2300 рублей, 16 января 2014 года - на сумму 1974 рубля, 17 января 2014 года на сумму - 4400 рублей, 18 января 2014 года - на сумму 9977 рублей, 21 января 2014 года - на сумму 2489 рублей, 22 января 2014 года - на сумму 10101 рубль, 23 января 2014 года - на сумму 8900 рублей, 24 января 2014 года - на сумму 2500 рублей, 25 января 2014 года - на сумму 4600 рублей, 28 января 2014 года - на сумму - 1438 рублей, 1 февраля 2014 года - на сумму 20 рублей.

Таким образом, в соответствии с пунктом 2.1.2 Положения истец представил доказательство в виде вышеприведенной выписки по счету, которое подтверждает факт предоставления денежных средств в названной сумме ответчику, который, в свою очередь, имел возможность ими воспользоваться.

С целью выяснения вопроса о том, получил ли ответчик Г. указанные денежные средства, судебная коллегия дважды направляла ему запросы с требованием о предоставлении копии кредитного договора, даче пояснений по вопросу о получении и погашении кредита. Ответов на указанные запросы суда апелляционной инстанции от ответчика не поступило.

В соответствии с частью 1 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон.

Таким образом, ответчик не выполнил требование суда о представлении доказательств, в том числе в виде своих объяснений по существу спора, не явился по вызову в судебные заседания, проявив процессуальную пассивность, чем воспрепятствовал установлению объективной истины по делу.

Согласно пункту 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, суд, арбитражный суд или третейский суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом.

Вышеуказанное бездействие ответчика на основании нормы статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации судебная коллегия признает заведомо недобросовестным, в связи с чем приходит к выводу о том, что ответчик не опроверг представленные истцом доказательства получения денежных средств, зачисленных на счет, открытый на имя Г., и признает, что ответчик получил денежные средства в сумме 49999 рублей.

В соответствии со статьей 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 настоящего Кодекса.

Учитывая, что ответчиком не доказано, что у него имеются предусмотренные законом, иными правовыми актами или сделкой основания приобретения денежных средств истца в размере 49999 рублей, в силу статьи 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации данная сумма является неосновательным обогащением ответчика за счет истца.

Из выписку по счету N..., открытому на имя Г., и расчета задолженности, представленного истцом, следует, что часть суммы в общем размере 35954 рубля 59 копеек была возвращена истцу, а именно: 10 марта 2014 года - 1097 рублей, 12 марта 2014 года - 225 рублей 79 копеек, 27 марта 2014 года - 1 рубль 02 копейки, 31 марта 2014 года - 2293 рубля 59 копеек, 3 мая 2014 года - 2300 рублей, 9 июня 2014 года - 2300 рублей, 7 июля 2014 года - 2500 рублей, 8 августа 2014 года - 3017 рублей 71 копейка, 12 сентября 2014 года - 2000 рублей, 24 октября 2014 года - 2500 рублей, 25 ноября 2014 года - 2000 рублей, 25 декабря 2014 года - 1587 рублей 73 копейки, 26 января 2015 года - 1575 рублей 93 копейки, 25 февраля 2015 года - 1325 рублей 04 копейки, 28 февраля 2015 года - 2000 рублей, 25 марта 2015 года - 2000 рублей, 22 апреля 2015 года - 2000 рублей, 25 мая 2015 года - 1322 рубля 27 копеек, 25 июня 2015 года - 2677 рублей 73 копейки, 27 июля 2015 года - 1230 рублей 78 копеек.

Таким образом, с ответчика в пользу истца подлежит взысканию неосновательное обогащение в размере 14044 рубля 41 копейка.

Пунктом 2 статьи 1107 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что на сумму неосновательного денежного обогащения подлежат начислению проценты за пользование чужими средствами (статья 395) с того времени, когда приобретатель узнал или должен был узнать о неосновательности получения или сбережения денежных средств.

Учитывая, что по данному делу истцом заявлено требование о взыскании процентов за пользование предоставленной ответчику суммой, с него подлежат взысканию проценты за пользование чужими денежными средствами на основании пункта 2 статьи 1107, статьи 395 Гражданского кодекса Российской Федерации.

С учетом времени фактического пользования ответчиком денежными средствами, исходя из времени и сумм снятия и частичного возврата денежных средств, размер процентов за пользование чужими денежными средствами, подлежащих взысканию с ответчика в пользу истца, составит 7815 рублей 90 копеек.

С учетом размера удовлетворенных судом апелляционной инстанции исковых требований, согласно положениям статьи 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, статьи 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации, с ответчика в пользу истца подлежит взысканию денежная сумма в размере 855 рублей 81 копейка в порядке возмещения расходов по оплате государственной пошлины при подаче иска.

Апелляционное определение по делу N 33-8923/2019

6.2. По требованиям о взыскании процентов за пользование займом исковая давность подлежит исчислению отдельно по каждому платежу.

Х. обратился в суд с иском к С. о взыскании основного долга по договору займа, процентов за пользование займом, процентов за пользование чужими денежными средствами, обращении взыскания на заложенное имущество. В обоснование иска указано, что 11 декабря 2014 года истец передал ответчице денежные средства в размере 360000 рублей на срок до 10 декабря 2015 года с условием уплаты процентов за пользование займом в размере 6% в месяц (21600 рублей в месяц). Обеспечением надлежащего исполнения ответчицей принятых на себя обязательств по договору займа является залог принадлежащего ответчице С. недвижимого имущества в виде жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: Республика Татарстан, Зеленодольский муниципальный район, (адрес). Факт заключения между сторонами договора займа под залог недвижимого имущества подтверждается апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан от 29 ноября 2018 года. Между тем, ответчица принятых на себя договорных обязательств надлежащим образом не исполняет, проценты за пользование займом выплачены ею лишь в январе и в феврале 2015 года, уплаты процентов за последующие периоды пользования займом ответчицей не производилось, сумма основного долга по договору займа также не возвращена. Ссылаясь на изложенные обстоятельства, истец, с учетом уточнения исковых требований, просил взыскать с ответчицы сумму основного долга по договору займа в размере 360000 рублей; проценты за пользование займом, рассчитанные за период с 11 февраля 2015 года по 10 декабря 2015 года, в размере 216000 рублей; проценты за пользование чужими денежными средствами, рассчитанные за период с 11 декабря 2015 года по 8 мая 2019 года, в общем размере 165267 рублей 70 копеек; проценты за пользование чужими денежными средствами, подлежащие начислению на сумму задолженности, начиная с 8 мая 2019 года по день фактического погашения задолженности. Кроме того, истец просил обратить взыскание на заложенное имущество в виде принадлежащих ответчице жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: Республика Татарстан, Зеленодольский муниципальный район, (адрес), установив начальную продажную цену заложенного имущества, с которой начинаются публичные торги, в размере 1136320 рублей.

Определением Зеленодольского городского суда Республики Татарстан от 26 июня 2019 года исковые требования Х. к С. об обращении взыскании на заложенное имущество выделены в отдельное производство.

В ходе рассмотрения дела судом первой инстанции представитель истца заявленные требования поддержал.

Представители ответчицы иск не признали, заявили о пропуске истцом срока исковой давности по вышеприведенным требованиям и просили применить исковую давность.

Представитель третьего лица Управления Росреестра по Республике Татарстан просил суд разрешить спор по своему усмотрению.

Судом постановлено решение о частичном удовлетворении иска.

В апелляционной жалобе ответчица просит решение суда отменить, ссылаясь на его незаконность и необоснованность.

В суде апелляционной инстанции представители ответчицы апелляционную жалобу поддержали.

Истец против удовлетворения апелляционной жалобы возражал.

Третье лицо Управление Росреестра по Республике Татарстан о времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции извещено надлежащим образом, представитель в суд не явился.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалобы, выслушав представителей ответчицы и истца, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно пункту 1 статьи 807 Гражданского кодекса Российской Федерации (здесь и далее правовые нормы приведены в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений) по договору займа одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества.

Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

В силу положений статьи 808 Гражданского кодекса Российской Федерации договор займа между гражданами должен быть заключен в письменной форме, если его сумма превышает не менее чем в десять раз установленный законом минимальный размер оплаты труда, а в случае, когда займодавцем является юридическое лицо, - независимо от суммы.

В подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу ему займодавцем определенной денежной суммы или определенного количества вещей.

В соответствии с положениями пункта 1 статьи 810 Гражданского кодекса Российской Федерации заемщик обязан возвратить займодавцу полученную сумму займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа.

Как следует из содержания договора займа с залогом, заключенного между Х. (займодавец) и С. (заемщик) 11 декабря 2014 года, по настоящему договору займодавец передает заемщику в качестве займа денежные средства в размере 360000 рублей на срок по 10 декабря 2015 года под 6% ежемесячно. При этом, заемщик оставляет залог путем переоформления на займодавца жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: Республика Татарстан, Зеленодольский муниципальный район, (адрес), и обязуется вернуть денежные средства в размере 619200 рублей в обусловленный настоящим договором срок. После возврата денежных средств с процентами в указанный срок займодавец обязуется переоформить все в обратном порядке на заемщика в регистрационной палате.

В подтверждение получения ответчицей от истца суммы займа в размере 360000 рублей в тот же день сторонами подписан акт приема-передачи денежных средств.

Из материалов дела также следует, что 11 декабря 2014 года между Х. и С. заключен договор купли-продажи, в соответствии с которым С. продала Х. жилой дом и земельный участок, расположенные по адресу: Республика Татарстан, Зеленодольский муниципальный район, (адрес), за 800000 рублей.

Решением Зеленодольского городского суда Республики Татарстан от 28 июня 2018 года отказано в удовлетворении первоначальных исковых требований С. к Х., Т., К. о признании недействительными договоров купли-продажи жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: Республика Татарстан, Зеленодольский муниципальный район, (адрес), применении последствий недействительности сделок, а также в удовлетворении встречных исковых требований К. к С. о признании добросовестным приобретателем жилого дома и земельного участка.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан от 29 ноября 2018 года вышеприведенное решение Зеленодольского городского суда Республики Татарстан от 28 июня 2018 года отменено в части отказа в удовлетворении первоначальных исковых требований С. к Х., Т.В.С., К.А.В. о признании недействительными договоров купли-продажи жилого дома и земельного участка, применении последствий недействительности сделок, при этом, признан недействительным договор купли-продажи жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: Республика Татарстан, Зеленодольский муниципальный район, (адрес), заключенный 11 декабря 2014 года между С. и Х. по основанию его притворности с применением к данному договору правил, относящихся к договору займа денежных средств под залог недвижимого имущества. Последующие сделки купли-продажи жилого дома также были признаны недействительными и С. восстановлена в правах собственника вышеуказанного недвижимого имущества в виде жилого дома и земельного участка.

Принимая вышеприведенный судебный акт, суд апелляционной инстанции, оценив представленные доказательства, в том числе, договор займа от 11 декабря 2014 года, заключенный между Х. и С., договор купли-продажи жилого дома и земельного участка, заключенный в ту же дату между теми же сторонами, пришел к выводу о том, что оспариваемый договор купли-продажи спорных объектов недвижимости является притворной сделкой, совершенной с намерением прикрыть договор займа, заключенный между сторонами 11 декабря 2014 года на сумму 360000 рублей под 6% в месяц, обеспеченный залогом жилого дома и земельного участка.

Таким образом, факт заключения между Х. и С. договора займа на сумму 360000 рублей, обеспеченного залогом вышеприведенного недвижимого имущества, подтверждается, помимо прочего, указанным судебным актом суда апелляционной инстанции.

Поскольку обязательства по возврату суммы основного долга по договору займа в размере 360000 рублей С. до настоящего времени не исполнены, при этом, доказательств обратного не представлено, суд первой инстанции, руководствуясь вышеприведенными положениями закона, обоснованно взыскал с ответчицы в пользу истца сумму основного долга по договору займа в размере 360000 рублей.

Доводы ответчицы о пропуске Х. срока исковой давности по требованиям о взыскании основного долга по договору займа обоснованно отклонены судом первой инстанции, поскольку по условиям договора займа сумма основного долга подлежала возврату не позднее 10 декабря 2015 года, в то время как Х. обратился в суд с настоящим иском 3 декабря 2018 года, то есть в пределах трехлетнего срока исковой давности, установленного статьей 196 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В то же время судебная коллегия находит заслуживающими внимания доводы апелляционной жалобы ответчицы о том, что суд первой инстанции необоснованно отклонил ходатайство ответчицы о применении исковой давности к требованиям о взыскании процентов за пользование займом в силу следующего.

Пунктом 1 статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статей 200 настоящего Кодекса.

В пунктах 1 и 2 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации указано, что, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

По обязательствам с определенным сроком исполнения течение срока исковой давности начинается по окончании срока исполнения.

В соответствии с правовой позицией, содержащейся в пункте 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности", по смыслу пункта 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации течение срока давности по иску, вытекающему из нарушения одной стороной договора условия об оплате товара (работ, услуг) по частям, начинается в отношении каждой отдельной части. Срок давности по искам о просроченных повременных платежах (проценты за пользование заемными средствами, арендная плата и т.п.) исчисляется отдельно по каждому просроченному платежу.

Согласно положениям пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения.

Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

В силу пунктов 1 и 2 статьи 809 Гражданского кодекса Российской Федерации, если иное не предусмотрено законом или договором займа, займодавец имеет право на получение с заемщика процентов на сумму займа в размерах и в порядке, определенных договором.

При отсутствии иного соглашения проценты выплачиваются ежемесячно до дня возврата суммы займа.

С учетом того, что условиями договора займа установлен лишь размер процентов за пользование займом, составляющий 6% в месяц, при этом, порядок уплаты названных процентов договором не предусмотрен, следует исходит из вышеприведенных положений пункта 2 статьи 809 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которым проценты должны выплачиваться ежемесячно.

Применительно к условиям договора займа и дате предоставления суммы займа (11 декабря 2014 года), судебная коллегия приходит к выводу о том, что проценты за пользование займом подлежали погашению 11 числа каждого календарного месяца, начиная с месяца, следующего за месяцем выдачи займа, последний платеж по уплате процентов за пользование займом подлежал внесению не позднее 10 декабря 2015 года (даты возврата основного долга по договору займа).

Соответственно по требованиям о взыскании процентов за пользование займом исковая давность подлежит исчислению отдельно по каждому платежу.

Как правильно установлено судом первой инстанции, ответчицей внесено два платежа в счет оплаты процентов за пользование займом - в январе и в феврале 2015 года в размере 21600 рублей каждый, иных платежей по договору ответчицей не производилось.

С учетом вышеприведенных положений закона, установленных обстоятельств, судебная коллегия приходит к выводу о том, что исковая давность подлежала применению к тем периодическим ежемесячным платежам по уплате процентов за пользование займом, расчет по которым должен был наступить ранее трехлетнего срока, предшествующего обращению Х. в суд с настоящим иском, то есть до 3 декабря 2015 года.

При таких обстоятельствах, с ответчицы в пользу истца следовало взыскать проценты за пользование займом в сумме 21600 рублей, соответствующей размеру периодического платежа по уплате процентов, который подлежал внесению 10 декабря 2015 года. В удовлетворении остальной части требований о взыскании процентов за пользование займом в размере 194400 рублей надлежало отказать в связи с истечением срока исковой давности по названным требованиям, о применении которой просила ответчица. При этом, каких - либо уважительных причин пропуска срока исковой давности истцом не приведено, а судом апелляционной инстанции не установлено, соответственно основания для восстановления Х. срока исковой давности по данным требованиям отсутствуют.

В связи с этим, обжалуемое решение подлежит изменению в части взысканной с ответчицы в пользу истца суммы процентов за пользование займом, с взысканием названных процентов в размере 21600 рублей.

Помимо этого, судебная коллегия считает, что суд первой инстанции неправильно применил нормы материального права при исчислении процентов за пользование чужими денежными средствами, подлежащих взысканию с ответчицы в пользу истца, начислив данные проценты, как на сумму основного долга по договору займа, так и на сумму процентов за пользование займом, в силу следующего.

Согласно пункту 1 статьи 811 Гражданского кодекса Российской Федерации, если иное не предусмотрено законом или договором займа, в случаях, когда заемщик не возвращает в срок сумму займа, на эту сумму подлежат уплате проценты в размере, предусмотренном пунктом 1 статьи 395 настоящего Кодекса, со дня, когда она должна была быть возвращена, до дня ее возврата займодавцу независимо от уплаты процентов, предусмотренных пунктом 1 статьи 809 настоящего Кодекса.

Как следует из содержания пункта 1 статьи 395 Гражданского кодекса Российской Федерации в редакции, действовавшей с 1 июня 2015 года, за пользование чужими денежными средствами вследствие их неправомерного удержания, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате либо неосновательного получения или сбережения за счет другого лица подлежат уплате проценты на сумму этих средств. Размер процентов определяется существующими в месте жительства кредитора или, если кредитором является юридическое лицо, в месте его нахождения, опубликованными Банком России и имевшими место в соответствующие периоды средними ставками банковского процента по вкладам физических лиц. Эти правила применяются, если иной размер процентов не установлен законом или договором.

Пунктом 1 статьи 395 Гражданского кодекса Российской Федерации в редакции, действующей с 1 августа 2016 года, предусмотрено, что в случаях неправомерного удержания денежных средств, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате подлежат уплате проценты на сумму долга. Размер процентов определяется ключевой ставкой Банка России, действовавшей в соответствующие периоды. Эти правила применяются, если иной размер процентов не установлен законом или договором.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 13/14 от 8 октября 1998 года "О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами", проценты, предусмотренные пунктом 1 статьи 811 Гражданского кодекса Российской Федерации, являются мерой гражданско-правовой ответственности. Указанные проценты, взыскиваемые в связи с просрочкой возврата суммы займа, начисляются на эту сумму без учета начисленных на день возврата процентов за пользование заемными средствами, если в обязательных для сторон правилах либо в договоре нет прямой оговорки об ином порядке начисления процентов.

На сумму несвоевременно уплаченных процентов за пользование заемными средствами, когда они подлежат уплате до срока возврата основной суммы займа, проценты на основании пункта 1 статьи 811 Кодекса не начисляются, если иное прямо не предусмотрено законом или договором.

Принимая во внимание вышеприведенные положения закона, а также отсутствие в договоре займа условия о начислении процентов за пользование чужими денежными средствами на просроченные проценты за пользование займом, оснований для взыскания с ответчицы в пользу истца процентов за пользование чужими денежными средствами, начисленных на сумму несвоевременно уплаченных процентов, у суда первой инстанции не имелось.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 48 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 года N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств", сумма процентов, подлежащих взысканию по правилам статьи 395 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяется на день вынесения решения судом исходя из периодов, имевших место до указанного дня. Проценты за пользование чужими денежными средствами по требованию истца взимаются по день уплаты этих средств кредитору. Одновременно с установлением суммы процентов, подлежащих взысканию, суд при наличии требования истца в резолютивной части решения указывает на взыскание процентов до момента фактического исполнения обязательства (пункт 3 статьи 395 Гражданского кодекса Российской Федерации). При этом, день фактического исполнения обязательства, в частности, уплаты задолженности кредитору, включается в период расчета процентов.

С учетом приведенных правовых норм и разъяснений по вопросу их применения, решение суда подлежит изменению в части, определяющей сумму и порядок взыскания процентов за пользование чужими денежными средствами. При этом, с ответчицы в пользу истца в соответствии с заявленными требованиями подлежат взысканию проценты за пользование чужими денежными средствами, начисленные на сумму основного долга по договору займа по состоянию на 26 июня 2019 года, в размере 106221 рубль 22 копейки, а также проценты за пользование чужими денежными средствами, подлежащие начислению на непогашенную сумму основного долга по договору займа, начиная с 27 июня 2019 года по дату фактического погашения основного долга по договору займа включительно.

Доводы апелляционной жалобы ответчицы о необходимости применения к предъявленной к взысканию сумме процентов за пользование чужими денежными средствами положений статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации, позволяющих уменьшить размер неустойки, судебной коллегией не принимаются, поскольку согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце 4 пункта 48 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 года N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств", к размеру процентов, взыскиваемых по пункту 1 статьи 395 Гражданского кодекса Российской Федерации, по общему правилу, положения статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации не применяются (пункт 6 статьи 395 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Доводы жалобы о том, что судом необоснованно отклонено ходатайство ответчицы об оставлении искового заявления без рассмотрения в связи с тем, что истцом не соблюден досудебный порядок урегулирования спора, судебной коллегией не принимаются, поскольку договором займа и действующим законодательством не предусмотрен обязательный досудебный порядок урегулирования данной категории споров.

Ссылки ответчицы в апелляционной жалобе на положения пункта 2 статьи 452 Гражданского кодекса Российской Федерации несостоятельны, поскольку требований об изменении или о расторжении договора займа истцом не заявлено.

Ссылки в апелляционной жалобе на необходимость уменьшения предъявленных к взысканию процентов за пользование займом на основании положений статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации несостоятельны, поскольку по смыслу действующего законодательства проценты за пользование займом представляют собой не меру гражданско-правовой ответственности за нарушение денежного обязательства, а являются платой за предоставление займа, следовательно, не могут быть снижены по правилам статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Доводы представителей ответчицы о том, что из указанных в договоре займа 360000 рублей ответчицей получено лишь 300000 рублей, повторяют доводы возражений на иск, являлись предметом рассмотрения суда первой инстанции и им дана надлежащая правовая оценка в обжалуемом судебном акте, с которой судебная коллегия соглашается.

Ввиду того, что обжалуемое решение суда изменено в части взысканной суммы процентов за пользование займом и процентов за пользование чужими денежными средствами, данное решение также подлежит изменению в части суммы взысканной с ответчицы в пользу истца государственной пошлины, и с учетом размера удовлетворенных судом апелляционной инстанции исковых требований, согласно положениям статьи 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, статьи 333.19. Налогового кодекса Российской Федерации, с ответчицы в пользу истца подлежит взысканию денежная сумма в размере 8078 рублей 21 копейка в порядке возмещения расходов по оплате государственной пошлины.

Вопреки доводам жалобы, расходы по оплате государственной пошлины возмещаются стороне, понесший данные расходы, в силу закона, в связи с чем, обращения с отдельным заявлением о возмещении указанных расходов, не требуется.

Апелляционное определение N 15603/2019

VII. Практика Президиума Верховного Суда Республики Татарстан

7.1. Лицо, право которого на компенсацию вреда, причиненного в результате незаконных действий судебного пристава-исполнителя, признано судом, вправе требовать в полном объеме возмещения убытков в форме затрат на приобретение туристической путевки и расходов по оплате проезда как для себя, так и для своей супруги.

С. обратился в суд с иском к судебному приставу-исполнителю Приволжского районного отдела судебных приставов г. Казани Управления федеральной службы судебных приставов по Республике Татарстан Протопоповой А.Г., Федеральной службе судебных приставов о возмещении убытков и компенсации морального вреда.

В обоснование заявленных требований истец указал, что 26 апреля 2018 г. с целью совершения семейного путешествия им был заключен договор на оказание туристических услуг на сумму 50500 руб., однако 19 мая 2018 г. в аэропорту в г. Казани он и его супруга С. не смогли покинуть территорию Российской Федерации, поскольку судебным приставом-исполнителем Приволжского районного отдела судебных приставов г. Казани Управления федеральной службы судебных приставов по Республике Татарстан 25 апреля 2018 г. было вынесено постановление о временном ограничении его права на выезд из Российской Федерации. Решением Приволжского районного суда г. Казани от 6 июля 2018 г. вышеуказанное постановление судебного пристава-исполнителя признано незаконным. Посчитав, что в результате действий судебного пристава-исполнителя ему были причинены убытки, а также нравственные страдания, истец обратился в суд с соответствующим иском.

Решением Приволжского районного суда г. Казани от 6 декабря 2018 г. исковые требования С. удовлетворены частично. С Российской Федерации в лице Федеральной службы судебных приставов за счет средств казны Российской Федерации в пользу С. взысканы убытки в сумме 25250 руб., расходы на оплату услуг представителя - 5000 руб., расходы по оплате государственной пошлины - 1265 руб., моральный вред компенсирован в размере 3000 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан от 14 февраля 2019 г. Решение суда первой инстанции было частично отменено, в компенсации в пользу С. морального вреда отказано.

В кассационной жалобе С. ставится вопрос об отмене судебных постановлений и направлении дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции. Кроме того, в обоснование жалобы указывает на то, что при признании незаконными действий судебного пристава-исполнителя, ограничившего выезд за пределы Российской Федерации одному из супругов, имелись правовые основания для взыскания всех убытков, понесенных семьей при покупке туристического продукта, и компенсации морального вреда.

Согласно статье 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального или процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

При рассмотрении дела такие нарушения судами были допущены.

Судами установлено и из материалов дела следует, что 26 апреля 2018 г. с целью совершения семейного путешествия С. был заключен договор на оказание туристических услуг ему и С. на сумму 50500 руб., однако 19 мая 2018 г. в аэропорту в г. Казани он не смог покинуть территорию Российской Федерации, поскольку судебным приставом-исполнителем Приволжского районного отдела судебных приставов г. Казани Управления федеральной службы судебных приставов по Республике Татарстан 25 апреля 2018 г. было вынесено постановление о временном ограничении С. права на выезд из Российской Федерации.

Решением Приволжского районного суда г. Казани от 6 июля 2018 г. вышеуказанное постановление судебного пристава-исполнителя признано незаконным.

Частично удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции исходил из того, что супруга С. - С. не была ограничена в выезде за пределы Российской Федерации, имела возможность реализовать свое право на отдых в Турецкой Республике, поэтому подлежат возмещению убытки, понесенные только истцом на покупку туристического продукта.

Суд апелляционной инстанции согласился с размером взысканных судом первой инстанции убытков, при этом отменил решение в части компенсации в пользу истца морального вреда, указав, что законом компенсация морального вреда при признании действий судебного пристава-исполнителя незаконными не предусмотрена.

В силу статьи 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

Согласно статье 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

В соответствии со статьей 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

По смыслу вышеуказанных норм, Сафиуллин Р.И., право которого на компенсацию вреда, причиненного в результате незаконных действий судебного пристава-исполнителя, признано судом, вправе требовать возмещения убытков в полном объеме, то есть затрат на приобретение туристической путевки и расходов по оплате проезда как для себя, так и для своей супруги.

При таких обстоятельствах у судов законных оснований для снижения размера подлежащего взысканию ущерба не имелось.

Тот факт, что супруга истца не была лишена возможности реализовать свое право на отдых, добровольно отказалась от него, причиной для снижения размера убытков также не является, поскольку юридически значимым по делу обстоятельством является факт невозможности совместного выезда супругов, на цели которого истцом и приобреталась путевка.

Вместе с тем, довод кассационной жалобы о незаконном отказе в компенсации морального вреда является необоснованным, поскольку Федеральным законом от 2 октября 2007 года N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" или каким-либо другим законом взыскание денежных средств в качестве компенсации морального вреда с должностных лиц Федеральной службы судебных приставов не предусмотрено.

Допущенные судами нарушения являются существенными, они повлияли на исход дела, и без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов сторон, в связи с чем президиум полагает необходимым апелляционное определение отменить в части оставления без изменения решения суда первой инстанции об отказе в удовлетворении иска Сафиуллина Р.Р. о взыскании убытков в размере 25250 рублей и направить дело в указанной части на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции в ином составе.

Постановление Президиума по делу N 44Г-69/2019

7.2. По общему правилу ответственность перед туристом и (или) иным заказчиком за качество исполнения обязательств по договору о реализации туристского продукта, заключенному турагентом как от имени туроператора, так и от своего имени, несет туроператор.

З. и В. обратились с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Анекс Магазин Регион" (далее - ООО "Анекс Магазин Регион") о взыскании стоимости туристической услуги, убытков, неустойки, компенсации морального вреда, ссылаясь на то, что 26 сентября 2017 года ООО "Анекс Магазин Регион" в лице турагента ИП Г. с ними заключило два договора на реализацию туристского продукта - тур по маршруту Индия, Северный Гоа, с 2 по 14 января 2018 года на четыре туриста, при этом ими оплачено 200388 руб., из них 16800 руб. за оформление виз, документы были переданы ИП Г.

2 января 2018 года в аэропорту г. Казани, когда у представителя ООО "Анекс Магазин Регион" получали паспорта с визами, оказалось, что в визах З. и В. перепутаны фотографии, о чем на месте уведомили представителя ООО "Анекс Магазин Регион".

В связи с этим З. и В. не смогли воспользоваться туристским продуктом.

3 января 2018 года они были вынуждены отправиться в Москву для переоформления виз и вылета в Индию, их расходы составили 69161,90 руб., в том числе 34000 руб. за новый тур.

На этом основании З. и В. просили взыскать с ООО "Анекс Магазин Регион" 100194 руб. - в счет возмещения ущерба в связи с некачественным исполнением обязательства, 69161,90 руб. - в счет возмещения убытков, 100000 руб. - в счет компенсации морального вреда, 60116,40 руб. - неустойку, 30000 руб. - в счет возмещения расходов по оплате юридических услуг, а также штраф.

В ходе судебного разбирательства в качестве соответчиков привлечены ИП Г. и ООО "Слетать.ру".

Решением Ново-Савиновского районного суда г. Казани от 4 сентября 2018 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан от 22 апреля 2019 года, иск З. и В. удовлетворен, взыскано в солидарном порядке с ИП Г. и ООО "Слетать.ру" заявленные ими суммы частично.

В удовлетворении исковых требований З. и В. к ООО "Анекс Магазин Регион" (ныне - ООО "Регион Туризм") отказано.

В кассационной жалобе, поступившей в Верховный Суд Республики Татарстан 11 июля 2019 года, ИП Г. ставит вопрос об отмене судебных постановлений, считая их незаконными.

По запросу судьи Верховного Суда Республики Татарстан Шайхиева И.Ш. от 31 июля 2019 года дело поступило 8 августа 2019 года, определением этого судьи от 22 августа 2019 года жалоба с делом передана для рассмотрения в судебном заседании президиума Верховного Суда Республики Татарстан.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке, в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились. Представитель ООО "Регион Туризм" в лице Генерального директора Ф.И.О.1 в письменном отзыве на кассационную жалобу просит рассмотреть дело в отсутствие представителя ответчика, в удовлетворении жалобы ИП Г. отказать. Президиум, руководствуясь статьей 385 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК Российской Федерации), считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле.

В соответствии со статьей 387 ГПК Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Президиум приходит к выводу, что в настоящем деле такого характера существенные нарушения норм материального права допущены судами, они выразились в следующем.

Судами установлено и это следует из материалов дела, что в соответствии с заключенным субагентским договором N 2079/15 от 24 июня 2015 года между ООО "Слетать.ру" - Агентом, и ИП Г. - Субагентом, Субагент обязался от своего имени, и за счет Агента реализовывать туристский продукт, сформированный Туроператором, а также отдельные туристские услуги, оказываемые Туроператором, предоставляемые Субагенту через Агента, и получать за это от Агента субагентское вознаграждение.

ООО "Слетать.ру" в порядке оферты на официальном сайте ООО "Анекс Магазин Регион" авторизован (акцептован) как Турагент, имеющий агентский договор на продвижение туристского продукта от имени ООО "Анекс Магазин Регион", реализующего на территории Российской Федерации туристский продукт в сфере международного выездного туризма, сформированный иностранным туроператором "Anex Tourism World DMCC".

26 сентября 2017 года между ИП Г. - турагентом, действующим от имени и по поручению ООО "Анекс Магазин Регион" - туроператором, с одной стороны, З., а также В., с другой стороны, заключены договоры о реализации туристского продукта - тур по маршруту Индия, Северный Гоа, с 2 по 14 января 2018 года. При этом ими произведена оплата в сумме 200388 руб., из них 16800 руб. за оформление виз.

На сайте www.anextour.com у Туроператора ООО "Анекс Магазин Регион" имеется раздел, посвященный порядку оказания услуги по визовой поддержке, согласно которому документы подаются непосредственно в офисы этого Туроператора.

ИП Г. денежные средства, оплаченные туристами за туристский продукт, в том числе за оформление виз, как Субагентом перечислены Агенту ООО "Слетать.ру". При этом документы туристов переданы в представительство Туроператора ООО "Анекс Магазин Регион" по адресу: г. Казань, ул. Салимжанова, д. 2В, офис 208, для отправки в Москву для оформления виз.

Субагент 26 сентября 2017 года посредством системы бронирования туров sletat.ru направил запрос на бронирование туристского продукта (NN связанных у Агента 1036830 и 1036-831, NN связанных заявок у Туроператора, отображаемых в системе бронирования www.anextour.com, 4339383, 4339384) в отношении туристов, в том числе истцов, в состав бронируемого туристского продукта входили услуги: перелет, трансфер, проживание, перелет и страховка.

27 сентября 2017 года указанный туристский продукт подтвержден Туроператором ООО "Анекс Магазин Регион", с которым ООО "Слетать.ру" состоит в договорных отношениях как Агент по продвижению сформированного им туристского продукта.

ООО "Слетать.ру" на основании субагентского договора с ИП Г. в отношении туристов З., З., В., В. забронирован туристский продукт, включающий услуги: перелет: 1627, 02.01.2018, Казань KZN, (22:35), ГОА GOI, (08:15) Azur Air; трансфер: аэропорт - отель - аэропорт; проживание: Северный Гоа, Hotel Aananda 1*, с 02.01.2018 по 14.01.2018; перелет: 1628, 14.01.2018, ГОА GOI, (12.30) Казань KZN, (17.15), Azur Air; страховка: Обязательное страхование медицинских расходов в период путешествия.

28 ноября 2017 года Агентом ООО "Слетать.ру" исполнены все обязательства в соответствии с договорными отношениями с Субагентом ИП Г. и Туроператором ООО "Анекс Магазин Регион" - бронирование и оплата туристского продукта.

2 января 2018 года в аэропорту Казани при передаче представителем ООО "Анекс Магазин Регион" паспортов с визами выяснилось, что фотографии в визах З. и В. перепутаны; по этой причине они не смогли вылететь на отдых.

З. и В. были вынуждены поехать в Москву для переоформления виз, а для вылета в Индию - приобрести новый туристский продукт.

Суды, удовлетворяя иск З. и В. частично, исходили из вывода, что нарушения их прав как потребителей при оказании услуги по туристскому обслуживанию произошло по вине ИП Г. и ООО "Слетать.ру".

Президиум вывод судов находит основанным на ошибочном применении норм материального права по следующим основаниям.

Согласно статье 1 Федерального закона от 24 ноября 1996 года N 132-ФЗ "Об основах туристской деятельности в Российской Федерации" туристский продукт - комплекс услуг по перевозке и размещению, оказываемых за общую цену (независимо от включения в общую цену стоимости экскурсионного обслуживания и (или) других услуг) по договору о реализации туристского продукта.

В силу статьи 9 этого Федерального закона туроператор обеспечивает оказание туристам всех услуг, входящих в туристский продукт, самостоятельно или с привлечением третьих лиц, на которых туроператором возлагается исполнение части или всех его обязательств перед туристами и (или) иными заказчиками.

Туроператор несет предусмотренную законодательством Российской Федерации ответственность перед туристом и (или) иным заказчиком за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств по договору о реализации туристского продукта (в том числе за неоказание или ненадлежащее оказание туристам услуг, входящих в туристский продукт, независимо от того, кем должны были оказываться или оказывались эти услуги).

Туроператор несет ответственность перед туристом и (или) иным заказчиком за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств по договору о реализации туристского продукта, заключенному турагентом как от имени туроператора, так и от своего имени.

В силу абзаца 6 статьи 6 этого Федерального закона при подготовке к путешествию, во время его совершения, включая транзит, турист имеет право на возмещение убытков и компенсацию морального вреда в случае невыполнения условий договора о реализации туристского продукта туроператором или турагентом в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

Согласно письма Роспотребнадзора от 31 августа 2007 года N 0100/8935-07-32 "Об особенностях правоприменительной практики, связанной с обеспечением защиты прав потребителей в сфере туристического обслуживания" особое внимание следует уделить надлежащему информированию граждан о пределах ответственности сторон по общему и специальному законодательству, согласно которому надлежащее удостоверение личности гражданина (паспорт) является его обязанностью, а за надлежащее оформление визы, являющейся составной частью туристского продукта, отвечает туроператор.

Согласно пункту 50 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 года N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" (далее - постановление Пленума ВС РФ от 28 июня 2012 года N 17), применяя законодательство о защите прав потребителей к отношениям, связанным с оказанием туристских услуг, судам надлежит учитывать, что ответственность перед туристом и (или) иным заказчиком за качество исполнения обязательств по договору о реализации туристского продукта, заключенному турагентом как от имени туроператора, так и от своего имени, несет туроператор (в том числе за неоказание или ненадлежащее оказание туристам услуг, входящих в туристский продукт, независимо от того, кем должны были оказываться или оказывались эти услуги), если федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации не установлено, что ответственность перед туристами несет третье лицо.

В соответствии с пунктом 1 статьи 322 Гражданского кодекса РФ солидарная обязанность (ответственность) или солидарное требование возникает, если солидарность обязанности или требования предусмотрена договором или установлена законом, в частности при неделимости предмета обязательства.

Как следует из материалов дела, договоры, на основании которых действовал ИП Г. как Субагент, не предусматривают его солидарную ответственность за продвижение туристского продукта, сформированного Туроператором.

Суды, привлекая ИП Г. к солидарной ответственности, это обстоятельство по правилам статьи 67 ГПК Российской Федерации не оценили.

Из возражения на иск ООО "Регион Туризм" следует, что заявку на бронирование тура для З. и В. от ИП Г. либо от иных организаций общество не получало, оплата за их туристский продукт также не поступала. В связи с этим президиум считает, что судом апелляционной инстанции не выяснен вопрос, почему ООО "Регион Туризм", не получавшее ни заявку на бронирование тура для З. и В. от ИП Г. либо от иных организаций, а также ни оплату за их туристский продукт, подтвердило туристский продукт в отношении туристов З., З., В., и В., включающий услуги: перелет: 1627, 02.01.2018, Казань KZN, (22:35), ГОА GOI, (08:15) Azur Air; трансфер: аэропорт - отель - аэропорт; проживание: Северный Гоа, Hotel Aananda 1*, с 02.01.2018 по 14.01.2018; перелет: 1628, 14.01.2018, ГОА GOI, (12.30) Казань KZN, (17.15), Azur Air; страховка: Обязательное страхование медицинских расходов в период путешествия. Кроме того, если денежные средства, оплаченные туристами за туристский продукт, в том числе за оформление виз, ИП Г. как Субагентом перечислены Агенту ООО "Слетать.ру" своевременно, а документы туристов переданы в представительство Туроператора ООО "Анекс Магазин Регион" по адресу: г. Казань, ул. Салимжанова, д. 2В, офис 208, на отправку их в Москву для оформления виз, то по какой причине ООО "Слетать.ру" (ныне - ООО "Водолей) как агент за указанный туристский продукт не произвело оплату ООО "Регион Туризм" как туроператору. При этом, если туристский продукт подтвержден последним, тогда за него кем произведена оплата.

В связи с чем судом кассационной инстанции апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Татарстан от 22 апреля 2019 года отменено, а дело - направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Постановление Президиума по делу N 44Г-75/2019

По административным делам

Жалобы по делам об административных правонарушениях

1. Законом допускается устанавливать на транспортном средстве государственный регистрационный знак без изображения флага Российской Федерации

Постановлением инспектора ДПС ГИБДД УМВД России по городу Набережные Челны от 10 марта 2019 года, оставленным без изменения решением судьи Набережночелнинского городского суда Республики Татарстан от 24 июня 2019 года, Янов Л.Р. привлечен к административной ответственности по части 1 статьи 12.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, и ему назначено наказание в виде административного штрафа в размере 500 рублей, за то, что он управлял транспортным средством с нестандартными государственными регистрационными знаками, а именно на номерном знаке отсутствует изображение флага Российской Федерации.

В соответствии с требованиями к установке государственных регистрационных знаков на транспортном средстве, предусмотренных ГОСТом П 50577-93, на регистрационных знаках типов 1, 1Б, 2, 4-6, 8-10, 15-22 должна быть надпись "RUS". На регистрационных знаках типов 16-18 должна быть надпись "ТРАНЗИТ". На регистрационных знаках типов 1, 2 и 15 допускается дополнительно наличие изображения Государственного флага Российской Федерации.

Изображение Государственного флага Российской Федерации должно представлять собой прямоугольник с равновеликими горизонтальными полосами: верхняя полоса белого цвета, средняя - синего цвета и нижняя - красного цвета.

Таким образом, закон допускает устанавливать государственный регистрационный знак без изображения флага Российской Федерации.

В своей жалобе Янов Л.Р. настаивал на том, что государственный регистрационный знак был изготовлен индивидуальным предпринимателем Гайсиным Р.А., имеющим свидетельство об утверждении изготовленного юридическим лицом или индивидуальным предпринимателем образца специальной продукции, необходимой для допуска транспортных средств и водителей к участию в дорожном движении, выданное Министерством внутренних дел Российской Федерации.

При таких обстоятельствах, производство по делу подлежало прекращению в связи с отсутствием в действиях Янова Л.Р. состава административного правонарушения.

Дело N 77-1467/2019

2. Процедура привлечения к ответственности, урегулированная частью 3 статьи 28.6 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, является упрощенной и не предполагает установление лица, управлявшего транспортным средством и допустившего нарушение предписаний в области дорожного движения или в области благоустройства территории. В ней реализована презумпция вины собственника (владельца) транспортного средства.

Постановлением инспектора ДПС ГИБДД УМВД России по Мамадышскому району от 18 апреля 2019 года, оставленным без изменения решением судьи Мамадышского районного суда Республики Татарстан от 28 мая 2019 года, Сафин А.М. привлечен к административной ответственности по части 6 статьи 12.9 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, и ему назначено наказание в виде административного штрафа в размере 2500 рублей за то, что 18 апреля 2019 года он, управляя транспортным средством марки, превысил установленную скорость движения транспортного средства на 52 км/ч, двигался со скоростью 92 км/ч при разрешенной 40 км/ч.

При этом, должностное лицо и судья районного суда, квалифицируя содеянное Сафиным А.М. по части 6 статьи 12.9 КоАП РФ, исходили из того, что он совершил правонарушение по части 3 статьи 12.9 КоАП РФ повторно, ранее на основании постановлений от 12 мая 2018 года, 17 мая 2018 года, 28 мая 2018 года Сафин А.М. уже привлекался к административной ответственности, предусмотренной частью 3 статьи 12.9 КоАП РФ.

Между тем, не учтено, что за правонарушения, предусмотренные частью 3 статьи 12.9 КоАП РФ, Сафин А.М. был привлечен к административной ответственности в порядке, предусмотренном статьей 2.6.1 КоАП РФ, как собственник транспортного средства, а не как его водитель. Процедура привлечения к ответственности, урегулированная статьей 2.6.1 КоАП РФ, является упрощенной, и не предполагает установление водителя транспортного средства.

При таком положении с учетом положений статьи 1.5 КоАП РФ довод Сафина А.М. о том, что он непосредственно сам не совершал административные правонарушения, предусмотренные частью 3 статьи 12.9 КоАП РФ, не может быть со всей очевидностью опровергнут, факт повторного совершения правонарушения по части 3 статьи 12.9 КоАП РФ не находит своего подтверждения.

Ввиду изложенного, поскольку составы административных правонарушений, предусмотренных частью 6 статьи 12.9 и частью 3 статьи 12.9 КоАП РФ, имеют единый родовой объект посягательства, санкция части 3 статьи 12.9 КоАП РФ не строже санкции части 6 статьи 12.9 КоАП РФ, положение привлекаемого к ответственности лица не ухудшается, подведомственность рассмотрения дела в результате изменения квалификации не изменяется, постановление должностного лица и решение судьи районного суда изменены путем переквалификации совершенного Сафиным А.М. деяния с части 6 статьи 12.9 КоАП РФ на часть 3 статьи 12.9 КоАП РФ.

Дело 77-1354/2019

3. Правила пользования платными муниципальными парковками (парковочными местами), расположенными на автомобильных дорогах общего пользования местного значения города Казани, и размещения на них транспортных средств, допускающие возможность оплаты пользования стояночным местом только авансом и только в безналичной форме, не нарушают требования законодательства в области защиты прав потребителей

Постановлением Административной комиссии города Казани от 13 августа 2018 года, оставленным без изменения решением судьи Вахитовского районного суда города Казани Республики Татарстан от 18 декабря 2018 года и решением судьи Верховного Суда Республики Татарстан от 13 февраля 2019 года, Рамазанов А.В. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного статьей 3.16 Кодекса Республики Татарстан об административных правонарушениях, и подвергнут административному наказанию в виде административного штрафа в размере двух тысяч пятисот рублей.

В жалобе, поданной в Верховный Суд Республики Татарстан, заявитель просил состоявшиеся по делу административно-юрисдикционные акты отменить и производство по делу прекратить, указал, что действующие правила парковки, допускающие возможность оплаты пользования стояночным местом только авансом и только в безналичной форме, имеют дискриминационный характер и нарушают требования законодательства в области защиты прав потребителей, несостоятельно.

Согласно статье 3.16 Кодекса Республики Татарстан об административных правонарушениях неуплата за размещение транспортного средства на платной муниципальной парковке (парковочных местах) - влечет наложение административного штрафа в размере двух тысяч пятисот рублей.

Согласно примечанию к указанной статье под платной муниципальной парковкой (парковочными местами) следует понимать элемент благоустройства территории (объект благоустройства), представляющий собой специально обозначенное и при необходимости обустроенное и оборудованное место, являющееся, в том числе, частью автомобильной дороги общего пользования местного значения и (или) примыкающее к проезжей части и (или) тротуару, обочине, эстакаде или мосту либо являющееся частью подэстакадных или подмостовых пространств, площадей и иных объектов улично-дорожной сети, зданий или сооружений и предназначенное для организованной стоянки транспортных средств на платной основе по решению уполномоченного органа.

Из преамбулы к Закону Российской Федерации от 7 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей" следует, что область его применения ограничена отношениями, одной из сторон которых выступает гражданин, использующий, приобретающий, заказывающий либо имеющий намерение приобрести или заказать товары (работы, услуги) исключительно для личных, семейных, домашних, бытовых и иных нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности, а другой - организация либо индивидуальный предприниматель (изготовитель, исполнитель, продавец, импортер), осуществляющие продажу товаров, выполнение работ, оказание услуг.

Органы местного самоуправления не относятся к числу лиц, оказывающих услуги (выполняющих работы), о которых упоминает названный закон, а призваны осуществлять публичные функции, в том числе связанные с управлением муниципальным имуществом и осуществлением дорожной деятельности, включая создание и обеспечение функционирования парковок (парковочных мест) (статьи 1, 14, 51 Федерального закона от 6 октября 2003 года N 131-ФЗ "Об общих принципах местного самоуправления").

В этой связи плата за пользование парковкой взимается не за получение услуги, а за пользование местом в пределах муниципальной территории, отведенной для стоянки транспортных средств, и подлежит зачислению в местный бюджет.

По этой причине к отношениям, связанным с оплатой парковочного места, законодательство о защите прав потребителей не применяется.

Более того, следует отметить, что приведенная в Правилах процедура пользования муниципальными парковками не создает заинтересованным лицам существенных и неразрешимых затруднений в оплате пользования парковочным местом, а, напротив, предоставляет широкий выбор наиболее предпочтительного для них способа расчета из числа, предусмотренных пунктом 2.3 Правил.

Так, оплата за размещение транспортного средства на платной муниципальной парковке может быть осуществлена:

- через паркомат с помощью банковских карт международных платежных систем либо транспортной карты города Казани;

- путем списания денежных средств с виртуального парковочного счета водителя на портале городского парковочного пространства Казани (www.parkingkzn.ru) в информационно-телекоммуникационной сети Интернет (мобильное приложение);

- путем направления короткого текстового сообщения (SMS) на специальный номер оператора сотовой связи "3116";

- через социальную сеть "Вконтакте" (www.vk.me/parkingkznru) путем отправки сообщения "Оплата" и далее следуя инструкции.

При этом, как справедливо было отмечено нижестоящими инстанциями, отсутствие возможности оплаты парковки одним из перечисленных способов не дает права для оставления транспортного средства на платной муниципальной парковке на срок, превышающий 15 минут с момента въезда на нее.

Равным образом не ущемляет право водителя на пользование муниципальной парковкой и авансовый характер платежа. После внесения платы, рассчитанной исходя из предполагаемого времени стоянки, водитель приобретает право пользования парковочным местом на весь период парковочной сессии.

Дело N 4а-1660/2019

Практика применения кодекса административного судопроизводства Российской Федерации

1. Использование в аудиовизуальном агитационном материале музыкального произведения без согласия правообладателя признано нарушением законодательства об интеллектуальной собственности и основанием для отмены регистрации кандидата.

С., являющаяся зарегистрированным кандидатом в депутаты, обратилась в суд с административным иском об отмене регистрации зарегистрированного по тому же избирательному округу кандидата Д. по мотивам нарушения требований законодательства при проведении предвыборной агитации. В частности, в аудиовизуальном агитационном материале, опубликованном на личной странице в информационно-телекоммуникационной сети Интернет, в качестве фоновой музыки использована инструментальная пьеса итальянского композитора Эннио Морриконе, что является нарушением законодательства об интеллектуальной собственности.

Решением Верховного Суда Республики Татарстан от 29 августа 2019 года административный иск удовлетворен.

Апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Российской Федерации от 11 сентября 2019 года решение суда оставлено без изменения.

Разрешая дело, суд исходил из положений Федерального закона от 12 июня 2002 года N 67-ФЗ "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации", запрещающих агитацию, нарушающую законодательство Российской Федерации об интеллектуальной собственности (пункт 1.1 статьи 56).

К интеллектуальной собственности относятся объекты авторского права, использование которых может осуществляться третьими лицами только с разрешения правообладателя. Отсутствие согласия правообладателя не свидетельствует о получении разрешения (статьи 18, 136, 1229 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации, содержащимся в пункте 35 постановления от 31 марта 2011 года N 5 "О практике рассмотрения судами дел о защите избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации", несоблюдение требований, установленных частью четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации (в частности, использование результатов интеллектуальной деятельности без согласия автора или иного правообладателя), должно квалифицироваться судами как нарушение законодательства Российской Федерации об интеллектуальной собственности.

Судом установлено, что на странице интернет сайта Д. опубликован пост, который содержит в себе текст на русском языке, а также вложения в виде фотографий и видеоролика, который является агитационным материалом, поскольку он содержит призывы голосовать за кандидата Д., информацию о деятельности кандидата, не связанной с его профессиональной деятельностью или исполнением им своих служебных обязанностей, способствующую созданию положительного отношения избирателей к кандидату.

В ходе рассмотрения дела при участии Т., имеющей высшее образование по специальности "композиция" и квалификацию композитор-преподаватель, являющейся членом Союза композиторов Республики Татарстан, осмотрена видеозапись и произведена автороведческая идентификация использованного в качестве фоновой музыки произведения "The Braying mule", автором которого является Эннио Морриконе (Ennio Morricone).

На основании реестра произведений зарубежных правообладателей Общероссийской общественной организации "Российское авторское общество" (РАО), размещенному на ее официальном сайте, установлено, что автором и правообладателем данного музыкального произведения является Эннио Морриконе (Ennio Morricone).

Доказательств правомерности использования музыкального произведения административным ответчиком не представлено. Договор, заключенный кандидатом Д. с З., на предмет подготовки аудиовизуального материала для предвыборной агитации, не принят судом в качестве доказательства получения разрешения правообладателя названного объекта авторского права на его использование.

Таким образом, кандидатом Д. проведена предвыборная агитация, нарушающая законодательство Российской Федерации об интеллектуальной собственности, что в силу подпункта "д" пункта 7 статьи 76, пункта 1.1 статьи 56 Федерального закона от 12 июня 2002 года N 67-ФЗ "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" является основанием для отмены его регистрации кандидатом.

Дело N 3а-632/2019

2. Решение суда об установлении административного надзора изменено в связи с некорректно сформулированным административным ограничением, связанным с запрещением выезда за пределы места жительства.

Федеральное казенное учреждение "Исправительная колония N 8" Управления Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации по Республике Татарстан обратилось в суд с административным исковым заявлением об установлении административного надзора в отношении С., осужденного по части 2 статьи 228, части 1 статьи 228, части 3 статьи 69 Уголовного кодекса Российской Федерации к лишению свободы сроком 4 года 6 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Решением Альметьевского городского суда Республики Татарстан от 23 апреля 2019 года административный иск удовлетворен, в отношении С. установлен административный надзор на срок до погашения судимости за вычетом срока истекшего после отбытия наказания, а также административные ограничения в виде:

запрещения пребывания вне места жительства или пребывания с 22.00 часов до 06.00 часов следующего дня, кроме такого пребывания, связанного с осуществлением трудовой деятельности;

запрещения посещения мест проведения массовых и иных мероприятий и участия в указанных мероприятиях;

запрещения выезда за пределы места жительства, пребывания либо фактического нахождения;

обязательной явки два раза в месяц для регистрации в орган внутренних дел по месту жительства, пребывания либо фактического нахождения.

На решение суда С. подана апелляционная жалоба, в которой указано на чрезмерность установленных в его отношении мер административного надзора.

При рассмотрении апелляционной жалобы судебная коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Татарстан согласилась с выводами суда первой инстанции о необходимости установления в отношении С. административного надзора на такой срок, поскольку преступление, совершенное С. относится к категории тяжких преступлений, совершено при наличии опасного рецидива, а также с административными ограничениями, назначенными судом с учетом данных о личности С., характера и степени общественной опасности совершенного им преступления, его поведения за весь период отбывания наказания.

Вместе с тем судебная коллегия указала, что при установлении административного ограничения, связанного с запрещением выезда за пределы места жительства, судом допущена некорректная формулировка.

По смыслу статьи 4 Федерального закона N 64-ФЗ от 25 марта 2011 года "Об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы", в качестве административного ограничения может быть определено запрещение выезда за установленные судом пределы территории.

Данное требование судом в надлежащей форме выполнено не было, соответствующее ограничение в соответствии с содержанием правовой нормы не установлено.

Апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Татарстан от 12 июля 2019 года резолютивная часть решения суда в части изменена: исключено указание на запрещение выезда за пределы места жительства, пребывания либо фактического нахождения, установлено административное ограничение в виде запрещения С. выезда за установленные судом пределы муниципального района по избранному месту жительства или пребывания.

Дело N 33а-11502

3. Решением суда отменено, дело направлено на новое рассмотрение в связи с отсутствием в деле аудиопротокола судебного заседания.

Т. обратилась в суд с административным исковым заявлением к Исполнительному комитету муниципального образования города Казани о признании постановления об утверждении проекта планировки территории не действующим в части, указав в обоснование требований на нарушение своих прав как собственника земельного участка, по которому проходит красная линия, поскольку утверждение красных линий осуществлено произвольно, без учета границ принадлежащего ей земельного участка и расположения на нем строений, а также линейных объектов и коммуникаций.

Решением Вахитовского районного суда города Казани от 27 марта 2019 года в удовлетворении административного иска отказано.

Решением обжаловано в апелляционном порядке административным истцом со ссылкой на неправильное определение обстоятельств административного дела, неприменение закона, подлежащего применению.

При рассмотрении дела судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Республики Татарстан установила, что в ходе судебного заседания по данному делу аудиопротоколирование не производилось в связи с отсутствием технической возможности, на что указано в справки за подписью секретаря судебного заседания.

Вместе с тем аудиопротоколирование является обязательным и непрерывным в силу статьи 204 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации и правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в пунктах 65, 67 постановления Пленума от 27 сентября 2016 года N 36 "О некоторых вопросах применения судами Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации".

В данных разъяснениях приведены случаи, когда аудиопротоколирование не осуществляется: при неявке в судебное заседание или в место совершения процессуального действия участников судебного процесса, а также при совершении процессуального действия, рассмотрении административного дела (заявления, ходатайства) без извещения лиц, участвующих в деле (без проведения судебного заседания), так как в данных случаях информация суду участниками судебного процесса в устной форме не представляется.

Поскольку в данном случае судебное заседание проводилось с участием представителей административного истца и административного ответчика, но аудиозапись в ходе судебного заседания не производилась, судебная коллегия расценила данное обстоятельство как отсутствие протокола судебного заседания, что в соответствии пунктом 6 части 1 статьи 310 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации является безусловным основанием для отмены решения суда.

Апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Татарстан от 19 июля 2019 года решением суда отменено, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Дело N 33а-10790/2019