И.Ш. Файзутдинов, Комментарий к Постановлению Пленума ВС РФ N 90 и Пленума ВАС РФ N 14 от 9 декабря 1999 года "О некоторых вопросах применения Федерального Закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" (Наиболее актуальные вопросы предпринимательской деятельности. Комментарии судебной практики ВАС РФ. / Отв. ред. Л.А. Новоселова, М.А. Рожкова). - Специально для системы ГАРАНТ, 2009 г.

Комментарий к Постановлению Пленума ВС РФ N 90 и Пленума ВАС РФ N 14 от 9 декабря 1999 года "О некоторых вопросах применения Федерального Закона "Об обществах с ограниченной ответственностью"

ГАРАНТ:

См. справку "Наиболее актуальные вопросы предпринимательской деятельности. Комментарии судебной практики ВАС РФ. / Отв. ред. Л.А. Новоселова, М.А. Рожкова"

Федеральный закон от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (далее - Закон об ООО) к моменту принятия комментируемого Постановления действовал чуть меньше двух лет. Этого времени было достаточно, чтобы высшие судебные инстанции, проведя соответствующие обобщения судебной практики и проанализировав проблемы, возникшие при применении Закона об ООО, дали разъяснения по наиболее актуальным вопросам.

Время показало, что благодаря этому совместному Постановлению удалось обеспечить единство не только в применении отдельных положений Закона об ООО, но и внести ясность и определенность в понимание места, роли и значения обществ с ограниченной ответственностью в системе коммерческих юридических лиц*(1).

В ст. 1 Закона об ООО содержится общее правило, определяющее правовое положение общества с ограниченной ответственностью, права и обязанности его участников, порядок создания, реорганизации и ликвидации общества. Это означает, что действие Закона об ООО распространяется на все общества с ограниченной ответственностью, созданные и создаваемые на территории Российской Федерации. Сюда же включаются и те общества, которые приобрели такую организационно-правовую форму в соответствии со ст. 6 Федерального закона от 21 октября 1994 г. "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации". Названная норма предусматривает применение норм законодательства об обществах с ограниченной ответственностью к ранее созданным товариществам с ограниченной ответственностью и обязывает последних привести свои учредительные документы в соответствие с нормами гл. 4 ГК РФ об обществах с ограниченной ответственностью в порядке и сроки, определенные Законом об ООО (п. 1 Постановления).

В п. 1 Постановления обращается внимание на то, что на основании п. 3 ст. 95 ГК РФ правила данного Кодекса об обществах с ограниченной ответственностью, а соответственно и положения Закона об ООО применяются также к обществам с дополнительной ответственностью, поскольку иное не предусмотрено специальными правилами, установленными для этих обществ.

Закон об ООО не исключает возможности регламентирования в иных федеральных законах особенностей правового положения и порядка создания, реорганизации и ликвидации обществ с ограниченной ответственностью. В самом Законе об ООО названы общества, имеющие такие особенности. Это общества, осуществляющие деятельность в банковской, страховой и инвестиционной сферах, а также в области производства сельскохозяйственной продукции (п. 2 ст. 1 ГК РФ). Гражданский кодекс РФ говорит еще об одной группе, имеющей особенности: в ст. 87 предусмотрено, что особенности правового положения кредитных организаций, созданных в форме обществ с ограниченной ответственностью, права и обязанности их участников определяются законами, регулирующими деятельность кредитных организаций.

Банковская деятельность, включая деятельность кредитных организаций, регулируется Федеральным законом от 2 декабря 1990 г. N 395-1 "О банках и банковской деятельности" (далее - Закон о банках) и Федеральным законом от 10 июля 2002 г. N 86-ФЗ "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)". В них предусмотрены особенности формирования уставного капитала кредитных организаций (банков) и повышенные требования к его минимальному размеру; установлены ограничения в правоспособности банков (например, им запрещено заниматься производственной, торговой и страховой деятельностью); определен порядок регистрации и лицензирования банков Банком России; закреплены контрольные и надзорные функции Банка России за деятельностью кредитных организаций.

Регулирование страховой деятельности осуществляется Законом РФ от 27 ноября 1992 г. N 4015-1 "Об организации страхового дела в Российской Федерации" (далее - Закон об организации страхового дела). Этим Законом ограничена правоспособность страховых организаций (они не могут заниматься производственной, торгово-посреднической и банковской деятельностью); предусмотрен особый порядок лицензирования страховой деятельности; определены меры, гарантирующие финансовую устойчивость страховщиков (например, они обязаны соблюдать нормативные соотношения между активами и принятыми ими на себя обязательствами). Установлены также повышенные размеры уставного капитала страховых организаций в зависимости от объемов и видов страховой деятельности.

Инвестиционная деятельность регулируется Законом РСФСР от 26 июня 1991 г. N 1488-1 "Об инвестиционной деятельности в РСФСР". Этот Закон не содержит норм, определяющих особенности инвестиционной деятельности применительно к обществам с ограниченной ответственностью в инвестиционной сфере. Нет таких норм в настоящее время и в других федеральных законах.

Не имеется пока и федерального закона, регулирующего особенности правового положения, порядка создания, реорганизации и ликвидации обществ с ограниченной ответственностью в области производства сельскохозяйственной продукции*(2). Поскольку Закон об ООО указывает на возможность специального регулирования отдельных вопросов создания и функционирования только обществ, занимающихся производством сельскохозяйственной продукции, то в п. 2 Постановления разъясняется, что эти особенности не распространяются на общества, действующие в промышленности и осуществляющие переработку сельскохозяйственной продукции, выполнение работ и оказание других услуг для сельскохозяйственных производителей.

Пункт 2 ст. 1 Закона об ООО ограничивает круг вопросов, которые могут определяться федеральными законами, лишь особенностями правового положения, порядка создания, реорганизации и ликвидации обществ, действующих в упомянутых сферах. Кроме того, как уже отмечалось, ст. 87 ГК РФ предусматривает специальный режим правового регулирования также и для кредитных организаций, созданных в форме обществ с ограниченной ответственностью, прав и обязанностей их участников.

Поэтому в Постановлении подчеркивается, что круг вопросов, указанных в приведенных нормах Закона об ООО и Кодекса, по которым особенности правового регулирования деятельности названных в них обществ могут устанавливаться в иных федеральных законах, является исчерпывающим. По иным вопросам, в том числе связанным с гарантиями и способами защиты прав участников обществ (кроме кредитных организаций, созданных в форме обществ с ограниченной ответственностью), применяются общие положения Закона об ООО.

Для юридических лиц существенное значение имеет их местонахождение. От этого, например, зависит определение места исполнения денежных обязательств, подсудность судебных дел. В п. 2 ст. 54 ГК РФ содержится правило, согласно которому местонахождение юридического лица определяется местом его государственной регистрации. Аналогичное правило закреплено и в п. 2 ст. 4 Закона об ООО. Вместе с тем данный Закон предусматривает, что учредительными документами общества местом его нахождения может быть определено место постоянного нахождения органов управления общества или основное место его деятельности, на что обращено внимание в п. 3 Постановления.

Однако нужно учитывать, что в настоящее время ст. 54 ГК РФ в отличие от предыдущей редакции не допускает изъятия из правила о месте нахождения юридического лица, определяя его по месту государственной регистрации, которая, в свою очередь, осуществляется по месту нахождения его постоянно действующего исполнительного органа. Подобное же регулирование содержится в п. 2 ст. 8 Федерального закона от 8 августа 2001 г. N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" (далее - Закон о государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей). Поэтому положения Закона и п. 3 Постановления о возможном альтернативном местонахождении обществ с ограниченной ответственностью следует применять с учетом ныне действующего законодательства.

Как и для закрытых акционерных обществ, Закон об ООО ограничивает число участников общества с ограниченной ответственностью - их должно быть не более 50. Если указанный предел будет превышен, общество обязано в течение года преобразоваться в открытое акционерное общество или в производственный кооператив. При невыполнении этого требования и несокращении числа участников в указанный срок общество подлежит ликвидации в судебном порядке (п. 3 ст. 7 Закона об ООО). Это специальное основание для ликвидации обществ. Аналогичное положение содержится в ст. 88 ГК РФ. Поскольку согласно п. 2 ст. 61 ГК РФ юридические лица в принудительном порядке могут быть ликвидированы лишь в случаях, предусмотренных Кодексом, в п. 4 Постановления подчеркивается, что основанием для ликвидации обществ с ограниченной ответственностью при невыполнении указанных требований являются п. 2 ст. 61 и ст. 88 ГК РФ.

В п. 4 Постановления нашло отражение и положение ст. 59 Закона об ООО, которое обязывает общества, насчитывающие на момент введения данного Закона об ООО в действие более 50 участников, произвести преобразование в акционерные общества или в производственные кооперативы до 1 июля 1999 г. либо в тот же срок уменьшить число участников общества до установленного предела.

Вместе с тем названная норма содержит исключение: допускается преобразование таких обществ с ограниченной ответственностью (товариществ с ограниченной ответственностью) в закрытые акционерные общества без соблюдения требований, установленных абз. 2 и 3 п. 3 ст. 7 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" (далее - Закон об акционерных обществах) (ограничивающих число участников закрытого акционерного общества). Таким правом общество, созданное до 1 марта 1998 г. и насчитывающее более 50 участников, могло воспользоваться согласно Закону об ООО лишь до 1 июля 1999 г.

При преобразовании обществ (товариществ) с ограниченной ответственностью, число участников которых на момент введения в действие Закона превышало пятьдесят, в акционерные общества или производственные кооперативы не применяются требования законодательства об уведомлении кредиторов общества и публикации в печати сообщения о принятом решении. При этом кредиторы общества не могут требовать досрочного прекращения или исполнения соответствующих обязательств и возмещения убытков, что они вправе делать при реорганизации общества в иных формах (слиянии, присоединении, разделении и выделении).

Такое преобразование общества (товарищества) осуществляется по решению общего собрания участников общества. Решение должно быть принято квалифицированным большинством голосов участников общества (не менее двух третей от их общего числа голосов). Участники общества (товарищества), не принимавшие участия в принятии решения о его преобразовании (голосовавшие против либо не участвовавшие в голосовании), имеют право выхода из общества в порядке, предусмотренном ст. 26 Закона об ООО.

В судебной практике возник вопрос о возможности преобразования общества, насчитывающего на момент введения Закона об ООО в действие более 50 участников, в акционерное общество после 1 июля 1999 г. с учетом специального режима, установленного п. 3 ст. 59 Закона об ООО и допускающего такое преобразование большинством голосов участников общества, тогда как по общему правилу для реорганизации общества требуется единогласное решение всех участников общества (п. 1 ст. 92 ГК РФ, п. 8 ст. 37 Закона об ООО). Арбитражный суд кассационной инстанции признал ошибочным вывод апелляционного суда о действии положений п. 3 ст. 59 Закона об ООО только в переходный период, указав, что в качестве последствий нарушения сроков преобразования в иную организационно-правовую форму предусмотрены санкции в виде возможности ликвидации общества в судебном порядке по требованию органа, осуществляющего государственную регистрацию юридических лиц, либо иных государственных органов или органов местного самоуправления, которым право на предъявление такого требования предоставлено федеральным законом. Иные последствия, в частности нераспространение на указанных юридических лиц действия специальных положений п. 3 ст. 59 Закона об ООО, касающихся порядка принятия решения общим собранием участников юридического лица о реорганизации, а именно принятия решения большинством не менее двух третей голосов от общего числа участников, не предусмотрены*(3).

В п. 5 Постановления даны разъяснения, которые касаются учредительных документов общества - учредительного договора и устава.

Учредительный договор по своей природе является документом, регулирующим создание общества и взаимоотношения учредителей друг с другом и учредителей с обществом на период его существования. Указанный договор должен отвечать общим требованиям, предъявляемым ГК РФ к договорам и сделкам (включая нормы об основаниях признания сделок недействительными), а также отражать особенности, предусмотренные Законом об ООО для данного договора как учредительного документа.

Наиболее часто в судебно-арбитражной практике возникает вопрос о недействительности учредительного договора в части внесения того или иного имущества в уставный капитал общества. Как правило, эти иски сопровождаются требованием о применении последствий недействительности в виде возврата имущества. При констатации недействительности учредительного договора в одних случаях суды применяют реституцию, возвращая имущество учредителю, в других - отказывают в таком требовании*(4). Высший Арбитражный Суд РФ внес достаточную ясность в указанную проблему. В Постановлении Президиума от 21 ноября 2006 г. N 9308/06 указано, что учредительный договор общества с ограниченной ответственностью правильно был признан ничтожной сделкой, однако последствия недействительности данного договора были применены без достаточных оснований: общество не является участником этого договора, в то время как согласно п. 2 ст. 167 ГК РФ последствия недействительности сделки могут быть применены лишь к ее сторонам.

Следует согласиться с мнением Д.В. Мурзина о том, что элементы, непосредственно связанные с формированием уставного капитала, вообще не входят в конструкцию договора учредителей и соответственно не должны входить в набор фактов, определяющих действительность созданного юридического лица*(5). На самом деле сделка по внесению имущества в уставный капитал совершается и исполняется между учредителем, который вносит вклад в уставный капитал, и обществом, права на доли в уставном капитале которого получает учредитель. Соответственно, способы защиты интересов учредителя должны быть иными, нежели возврат имущества как последствие недействительности учредительного договора. В связи с этим, как отмечается в п. 3 Рекомендаций Научно-консультативного совета при Федеральном арбитражном суде Уральского округа от 12-13 декабря 2007 г., признание недействительным учредительного договора (полностью либо в части) не влечет применение последствий в виде возврата имущества, переданного в уставный капитал, поскольку указанная сделка является предметом исполнения другой сделки - по внесению имущества в уставный капитал*(6).

Устав общества должен содержать сведения, которые предусмотрены ст. 12 Закона и другими его нормами. Актуальным в судебной практике является вопрос о недопустимости наличия в уставах обществ положений, не соответствующих действующему законодательству. Пленумы в связи с этим указали, что, если при рассмотрении дела будет установлено, что в уставе общества содержатся положения, противоречащие Закону и иным федеральным законам, они не должны применяться судом при разрешении возникшего спора. Иначе говоря, такие положения не имеют юридической силы, независимо от того, были они оспорены кем-либо или нет.

До вступления в силу Закона встречались высказывания в пользу приоритета учредительного договора по отношению к уставу. В последнем абзаце п. 5 Постановления разъясняется, что в случае несоответствия положений учредительного договора и положений устава общества приоритет как для участников общества, так и для третьих лиц имеют положения устава общества. Приведенное разъяснение высших судебных органов страны воспроизводит п. 5 ст. 12 Закона. Как справедливо замечет М.И. Брагинский, признание приоритета за учредительным договором означало бы, что волею самих сторон договора изменяется учредительный акт, в создании которого участвует юридическое лицо как таковое. Подобное решение противоречило бы ст. 91 ГК РФ, которая отнесла изменение устава к исключительной компетенции высшего органа общества - общего собрания его участников*(7).

Представляется, что наличие у общества с ограниченной ответственностью одновременно двух учредительных документов - учредительного договора и устава - не оправданно ни с экономической, ни с правовой стороны. Например, участник общества, владеющий даже незначительной долей в уставном капитале, может заблокировать увеличение уставного капитала общества за счет дополнительных вкладов его участников и вкладов третьих лиц, принимаемых в общество (ст. 19 Закона об ООО), поскольку в этих случаях необходимо внесение изменений в учредительный договор общества, для чего требуется принятие решения единогласно всеми участниками общества (ст. 37 Закона об ООО). Следовательно, и расширение бизнеса посредством прямых инвестиций при существующем положении максимально затруднено.

Не случайно авторитетные российские цивилисты выдвигают предложение, направленное на исключение самой возможности возникновения создавшейся коллизии. Так, В.П. Мозолин подчеркивает, что "в принципе требование закона о наличии у некоторых юридических лиц двух учредительных документов, продолжающих параллельно действовать в течение всего периода существования соответствующих юридических лиц, трудно обосновать с юридической и функциональной точек зрения"*(8). По мнению М.И. Брагинского, указанная позиция представляется обоснованной, если иметь в виду, что тогда договор между учредителями перестает выполнять функции учредительного договора подобно тому, как это имеет место в акционерном обществе*(9).

Закон об ООО содержит значительное количество норм, направленных на обеспечение необходимой имущественной стабильности и защищенности обществ с ограниченной ответственностью и их кредиторов. К ним относится, в частности, законодательное регулирование минимального размера уставного капитала. Для обществ с ограниченной ответственностью он должен быть не менее стократной величины минимального размера оплаты труда, установленного федеральным законом на дату представления документов для государственной регистрации общества (ст. 14 Закона об ООО).

Вместе с тем для обществ с ограниченной ответственностью, имеющих специальный правовой режим (особенности) по некоторым вопросам, законами и принятыми в соответствии с ними правовыми актами установлены иные, более высокие требования к минимальному размеру уставного капитала. К примеру, в соответствии с ч. 2 ст. 11 Закона о банках минимальный размер уставного капитала вновь регистрируемого банка на день подачи ходатайства о государственной регистрации и выдаче лицензии на осуществление банковских операций устанавливается в сумме рублевого эквивалента 5 млн. евро.

Согласно ст. 25 Закона об организации страхового дела в Российской Федерации минимальный размер оплаченного уставного капитала юридического лица, осуществляющего страховую деятельность, должен быть не менее 30 млн. руб., при этом данная сумма подлежит увеличению посредством специальных коэффициентов в зависимости от осуществления страхования тех или иных объектов.

Применяя положения, устанавливающие минимальный размер уставного капитала, следует учитывать, что если на момент принятия документов общества для государственной регистрации (при его создании) размер уставного капитала соответствовал уровню, установленному действовавшими в тот период правовыми актами, то при регистрации изменений, вносимых в устав общества (регистрации устава в новой редакции), в том числе в связи с приведением его в соответствие с Законом об ООО (п. 3 ст. 59), государственный орган, осуществляющий такую регистрацию, не вправе отказывать в ее проведении по мотиву несоответствия уставного капитала общества минимальному размеру, действующему на дату регистрации изменений. Отказ в регистрации изменений по этому основанию может быть обжалован (оспорен) в судебном порядке (п. 6 Постановления)*(10).

В Постановлении значительное внимание уделено также вопросам, связанным с уставным капиталом, его формированием, увеличением и уменьшением (п.п. 7-11).

В качестве вклада в уставный капитал общества с ограниченной ответственностью законодательство разрешает вносить не только деньги, но и иное имущество, включая имущественные права (неденежные вклады). В связи с этим особую актуальность приобретают вопросы их денежной оценки. Такая оценка дается самими участниками общества, и она подлежит единогласному утверждению решением общего собрания всех участников (учредителей) общества.

Однако при внесении неденежного вклада с номинальной стоимостью, превышающей сумму, эквивалентную 200 минимальным размерам оплаты труда, установленным федеральным законом на дату представления документов на государственную регистрацию, требуется оценка этого вклада независимым оценщиком. Порядок такой оценки определен в Федеральном законе от 29 июля 1998 г. N 135-ФЗ "Об оценочной деятельности в Российской Федерации".

Законодательство, в том числе и с целью защиты интересов кредиторов общества, нацеливает на фактическое создание уставного капитала общества на уровне продекларированного. Поэтому указанные правила (о единогласном утверждении денежной оценки неденежных вкладов и привлечении независимого оценщика) действуют как при учреждении общества, так и в случаях увеличения уставного капитала общества.

В правоприменительной практике после принятия Постановления возник вопрос о возможности общего собрания участников общества оценить вклад в сумму меньшую, чем независимая оценка*(11). При этом допускается положительный ответ со ссылкой на отсутствие норм материального права, прямо запрещающих внесение в уставный капитал неденежного вклада по стоимости ниже указанной оценщиком. Однако необходимо учитывать, что Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ в п. 1 информационного письма от 30 мая 2005 г. N 92 "О рассмотрении арбитражными судами дел об оспаривании оценки имущества, произведенной независимым оценщиком"*(12) констатирует обязательный характер величины стоимости объекта оценки, установленной независимым оценщиком и предусмотренной ст. 15 Закона об ООО. Следовательно, исключается возможность не только завышения (о чем прямо говорится в п. 2), но и занижения стоимости неденежных вкладов по сравнению с размером, определенным независимым оценщиком.

Кроме того, в п. 3 этого же письма указывается, что если в соответствии с законом или иным нормативным актом для сторон сделки, государственного органа, должностного лица, органов управления юридического лица предусмотрена обязательность величины стоимости объекта оценки, указанной независимым оценщиком (в том числе когда законом или иным нормативным актом установлено, что объект не может быть оценен ниже или выше стоимости, названной в отчете независимого оценщика), то в случае совершения сделки (издания государственным органом акта, принятия должностным лицом или органом управления юридического лица решения) по цене, не соответствующей стоимости, приведенной в отчете независимого оценщика, такая сделка и акт государственного органа должны признаваться судом недействительными, решение должностного лица - незаконным, решение органа юридического лица - не имеющим юридической силы.

Весьма показательным в связи со сказанным является следующий пример. При рассмотрении спора о признании недействительной сделки по внесению в уставный капитал недвижимого имущества, стоимость которого превышает сумму, эквивалентную 200 минимальным размерам оплаты труда, по причине отсутствия оценки вклада независимым оценщиком суд первой инстанции, отказывая в иске, указал, что отсутствие оценки не влечет недействительность сделки. Суд также сделал вывод, что положения п. 3 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда от 30 мая 2005 г. N 92 подлежат применению лишь к сделке, которая совершена по цене, не соответствующей стоимости, приведенной в отчете независимого оценщика.

Отменяя решение суда и удовлетворяя исковые требования, суд кассационной инстанции исходил из обязательности оценки объекта независимым оценщиком, установленной п. 2 ст. 15 Закона. Отсутствие такой оценки, как следует из п.п. 1 и 3 информационного письма от 30 мая 2005 г. N 92, влечет в соответствии со ст. 168 ГК РФ недействительность сделки*(13).

Поскольку существует возможность завышения оценки неденежных вкладов, то Закон об ООО для этих случаев предусматривает, что участники общества и независимый оценщик в течение трех лет с момента государственной регистрации общества или соответствующих изменений в уставе общества могут быть солидарно привлечены к субсидиарной ответственности по обязательствам общества при недостаточности его имущества для погашения долгов. Объем такой ответственности ограничен размером завышения стоимости соответствующих неденежных вкладов.

В п. 8 Постановления речь идет о применении положений п.п. 3 и 4 ст. 15 Закона, регулирующих отношения по передаче обществу в качестве вклада в уставный капитал права пользования имуществом на определенный срок. На практике встречаются случаи, когда право пользования имуществом вносится участником общества в уставный капитал на неопределенный срок*(14) либо в уставный капитал вносится право владения имуществом, как правило, недвижимым. На эти отношения указанные положения Закона об ООО и разъяснения не распространяются*(15).

Разъяснения, данные в п. 9 комментируемого Постановления, касаются применения ст. 18 Закона, регулирующей увеличение уставного капитала общества за счет его имущества. Решение об увеличении уставного капитала указанным способом должно приниматься на основании данных бухгалтерской отчетности общества за год, предшествующий году, в течение которого принято такое решение. Нельзя, следовательно, проводить увеличение уставного капитала в том году, бухгалтерскими данными за который обосновывается сама эта возможность. При увеличении уставного капитала за счет имущества происходит уменьшение чистых активов общества, при этом, во-первых, увеличивается номинальная стоимость долей всех участников, а во-вторых, размер и соотношение долей участников остаются прежними.

Как указывает Е.А. Суханов, при применении ст. 18 Закона об ООО нужно также учитывать, что этот Закон не устанавливает жестких сроков для исполнения решения об увеличении уставного капитала общества за счет его имущества и внесения соответствующих изменений в учредительные документы общества (как это сделано для двух других случаев увеличения уставного капитала общества - за счет дополнительных вкладов участников общества и (или) за счет вкладов третьих лиц, принимаемых в общество), предполагая заинтересованность в этом самого общества и его участников*(16).

В ст. 19 Закона об ООО установлен порядок применения двух других способов увеличения уставного капитала общества: во-первых, за счет вкладов всех, некоторых или одного из его участников; во-вторых, за счет вкладов принимаемых в их число третьих лиц. При этом Закон об ООО определяет, что увеличение уставного капитала за счет вкладов всех участников происходит в одном порядке (п. 1), а за счет одного (или некоторых) участника и третьих лиц - в другом (п. 2), т.е. в двух различных режимах. В первом случае предусмотрены следующие этапы: общим собранием принимается решение об увеличении уставного капитала; участники вносят дополнительные вклады; общим собранием принимается решение об утверждении итогов внесения дополнительных вкладов и о внесении в учредительные документы общества соответствующих изменений; необходимые документы представляются для государственной регистрации и затем осуществляется такая регистрация. Второй режим предполагает заявление участника (отдельных участников) общества о внесении дополнительного вклада и (или) заявление третьего лица (третьих лиц) о принятии его в общество и внесении вклада; решение общего собрания об увеличении уставного капитала за счет дополнительных вкладов участника (отдельных участников) или внесении вкладов третьими лицами с одновременным решением о внесении изменений в учредительные документы общества; внесение соответствующих вкладов; передачу документов для государственной регистрации предусмотренных изменений. В обоих случаях Закон об ООО четко ограничивает сроки совершения определенных действий.

В п. 10 комментируемого Постановления разъясняется, что несоблюдение сроков внесения вкладов отдельными участниками (третьими лицами), срока созыва общего собрания по утверждению итогов внесения дополнительных вкладов, когда они вносятся всеми участниками, а также срока передачи регистрирующему органу документов, необходимых для регистрации изменений, вносимых в учредительные документы общества, влечет признание увеличения уставного капитала несостоявшимся. Указанное разъяснение суды применяют к случаям несоблюдения сроков при увеличении уставного капитала как за счет вкладов всех, так и за счет вклада одного (или некоторых) участника и третьих лиц*(17). Правильность такого понимания судами п. 10 Постановления подтвердил Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ в Постановлении от 4 марта 2008 г. N 13554/07.

Увеличение уставного капитала за счет дополнительных вкладов всех участников общества, как отмечено выше, предполагает принятие общим собранием участников двух взаимосвязанных решений: об увеличении уставного капитала и (после внесения дополнительных вкладов) об утверждении итогов их внесения, а также о внесении в учредительные документы общества соответствующих изменений. Причем если первое решение, согласно п. 1 ст. 19 Закона, может быть принято большинством не менее 2/3 голосов от общего числа голосов участников общества (если необходимость большего числа голосов для такого решения не предусмотрена уставом общества), то для второго решения по существу нужно единогласие всех участников общества, поскольку такие правила установлены для внесения изменений в учредительный договор, несмотря на то, что для изменений устава по общему правилу достаточно не менее 2/3 голосов всех участников (п. 8 ст. 37 Закона об ООО).

В таком механизме увеличения уставного капитала заложена возможность конфликта между различными интересами участников общества - теми, кто заинтересован в притоке инвестиций посредством увеличения уставного капитала, и теми, кто не согласен на внесение дополнительного вклада. Вторые, оказавшиеся в меньшинстве при принятии решения об увеличении уставного капитала и/или не внесшие дополнительный вклад, всегда могут заблокировать принятие общим собранием решения об изменениях в учредительный договор по итогам внесения дополнительных вкладов. Однако при этом большинством может быть принято решение о внесении изменений в устав общества.

В связи с этим в судебной практике выявились противоречия в вопросе о том, можно ли признать состоявшимся увеличение уставного капитала, если сведения о таком увеличении внесены только в устав общества (и данные изменения зарегистрированы). Положительный ответ на этот вопрос связывается с тем, что для принятия решения об увеличении уставного капитала за счет дополнительных вкладов и внесения изменений в устав Законом об ООО требуется не менее 2/3 голосов всех участников, а возможная коллизия между уставом и учредительным договором разрешается посредством п. 5 ст. 12 Закона об ООО, согласно которому преимущественную силу имеют положения устава общества.

Сторонники другого понимания вопроса исходят из того, что п. 5 ст. 12 Закона об ООО к спорным отношениям неприменим, поскольку в п. 1 ст. 19 данного Закона установлены специальные нормы, требующие при увеличении уставного капитала за счет дополнительных вкладов отражения его нового размера (и соответственно увеличения номинальной стоимости долей участников) в учредительных документах общества - в уставе и учредительном договоре. Следовательно, без внесения изменений в учредительный договор нельзя признать состоявшимся увеличение уставного капитала в рассматриваемом случае*(18).

В п. 4 Рекомендаций Научно-консультативного совета при Федеральном арбитражном суде Уральского округа от 12-13 декабря 2007 г.*(19) делается аналогичный вывод со ссылкой на процитированные выше разъяснения, содержащиеся в п. 10 Постановления и касающиеся несоблюдения сроков увеличения уставного капитала. Действительно, п. 1 ст. 19 Закона об ООО устанавливает необходимость представления регистрирующему органу в установленный срок определенных документов, среди которых и решение о внесении соответствующих изменений в учредительные документы, т.е. и в учредительный договор. Если нет решения об изменении учредительного договора, обязательным элементом которого в силу п. 1 ст. 12 Закона об ООО является размер уставного капитала, то очевидна невозможность его представления для регистрации в установленный Законом срок. Поэтому можно констатировать просрочку, следствием которой является признание несостоявшимся увеличения уставного капитала.

К основным правам участника общества относится право на продажу или уступку иным образом своей доли в уставном капитале общества его участникам и третьим лицам. Порядок перехода доли и ограничения на переход доли регламентированы в ст. 21 Закона. В комментируемом Постановлении отмечены наиболее существенные положения, касающиеся применения этой статьи.

В соответствии с п. 4 ст. 21 Закона об ООО участники общества пользуются преимущественным правом покупки доли пропорционально размерам своих долей, если уставом общества или соглашением участников не предусмотрено иное. В п. 12 Постановления разъясняется, что на случай безвозмездной передачи участником принадлежащей ему доли третьему лицу право преимущественной покупки не распространяется. Однако уставом общества может быть предусмотрена необходимость получения согласия общества или остальных его участников на уступку доли участника третьему лицу иным образом, чем продажа. Таким образом, если иное не установлено уставом общества, преимущественное право участников общества действует при отчуждении доли только путем продажи и не распространяется на случаи отчуждения доли иным образом (например, мена, отступное)*(20).

В Постановлении обращается внимание и на то, что продажа участником доли с нарушением преимущественного права покупки не влечет за собой недействительности такой сделки. В этом случае любой участник общества, а в соответствующем случае само общество вправе в течение трех месяцев с момента, когда участник общества или общество узнали либо должны были узнать о таком нарушении, потребовать в судебном порядке перевода на них прав и обязанностей покупателя по договору купли-продажи доли*(21).

Рассматривая вопрос о соотношении правил Закона об ООО о преимущественном праве покупки с положениями Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закона о несостоятельности (банкротстве) 1998 г.), регулирующими продажу имущества должника в конкурсном производстве, Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ указал следующее. Закон о несостоятельности (банкротстве) 1998 г. не исключает применения норм Закона об ООО, предусматривающих защиту права участника общества при отчуждении доли третьему лицу, в той мере, в которой эти нормы не вступают в противоречие с целями и задачами законодательства о банкротстве. Соблюдение указанных требований не приводит к невозможности реализации имущества должника в процессе банкротства, но обеспечивает интерес других участников общества в сохранении состава его участников. Поэтому конкурсный управляющий при реализации доли путем прямой продажи должен был руководствоваться, наряду с нормами Закона о несостоятельности (банкротстве) 1998 г., положениями п. 4 ст. 21 Закона об ООО. Отчуждение конкурсным управляющим доли третьему лицу путем прямой продажи не лишает участника общества преимущественного права покупки доли, и последний вправе требовать перевода на себя прав и обязанностей по заключенному с третьим лицом договору купли-продажи*(22).

При рассмотрении споров о переводе прав и обязанностей покупателя по договору купли-продажи возникает вопрос о правовой природе трехмесячного срока, установленного п. 4 ст. 21 Закона об ООО для обращения в суд с иском: является ли он сокращенным сроком исковой давности или пресекательным*(23)?

На возможность квалификации этого срока в качестве давностного указывает наличие в тексте п. 4 ст. 21 Закона об ООО конструкции: "когда участник общества или общество узнали либо должны были узнать о таком нарушении". Об этом же свидетельствует и предусмотренный данным Законом способ защиты: посредством предъявления иска о переводе прав и обязанностей покупателя, т.е. принудительной защиты нарушенного субъективного права в судебном порядке.

По мнению Е.А. Суханова, данный срок следует признать пресекательным (ст. 250 ГК РФ), и он не может быть продлен или восстановлен по каким-либо основаниям*(24). Аналогичный вывод сделан применительно к соответствующему сроку в решении Высшего Арбитражного Суда РФ от 31 августа 2007 г. N 3590/07 со ссылками на п. 20 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 25 февраля 1998 г. N 8 "О некоторых вопросах практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", в котором констатируется пресекательный характер трехмесячного срока для обращения в суд с требованием защиты нарушенного преимущественного права покупки доли в праве общей собственности (п. 3 ст. 250 ГК РФ).

Хотя по своему содержанию режим доли в праве общей собственности существенно отличается от правового режима доли участника в уставном капитале общества*(25), механизмы реализации преимущественного права в том и другом случае во многом схожи. Этим, видимо, объясняется возможность распространения правовых положений, относящихся к порядку реализации преимущественного права покупки доли в общей собственности, по аналогии на осуществление преимущественного права покупки доли в уставном капитале общества.

Важно учитывать, что преимущественное право покупки доли участника не применяется к отношениям, урегулированным п. 5 ст. 21 Закона об ООО, когда уставом общества запрещена или ограничена уступка доли третьим лицам. Нарушение этого запрета не может квалифицироваться как основание возникновения у других участников права требовать перевода на себя прав и обязанностей по заключенному договору, поскольку такой способ защиты может применяться при отчуждении доли третьему лицу при отсутствии запрета на совершение сделок по отчуждению доли.

В литературе высказывалось мнение, что подобное нарушение при совершении сделки уступки должно приводить к недействительности такой сделки в соответствии со ст. 168 ГК РФ*(26). Между тем в Постановлении от 10 апреля 2007 г. N 13104/06 Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ указал, что в ситуации, когда уставом общества предусмотрена возможность отчуждения доли (части доли) участника третьим лицам только с согласия других участников общества, суды сделали правильный вывод о том, что устав общества не является законом или правовым актом. Поэтому сделки, совершенные с нарушением положений устава, не могут быть признаны недействительными на основании ст. 168 ГК РФ.

Согласно п. 1 ст. 11 Закона об ООО учредители общества заключают учредительный договор и утверждают устав, которые являются учредительными документами общества. В основе этих документов лежит соглашение учредителей, которое по своей природе носит гражданско-правовой характер. Следовательно, в случае нарушения каким-либо учредителем (участником) положения устава о необходимости получить согласие общества или остальных участников общества на уступку доли третьим лицам такая сделка применительно к ст. 174 ГК РФ является оспоримой и может быть признана судом недействительной по иску лица, в интересах которого установлены ограничения, лишь в случаях, когда будет доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об указанных ограничениях.

В п. 12 Постановления вслед за п. 6 ст. 21 Закона об ООО констатируется, что приобретатель доли в уставном капитале осуществляет права и исполняет обязанности участника общества с момента уведомления последнего об указанной уступке. Эти положения во взаимосвязи с п. 4 ст. 12 Закона об ООО, согласно которым изменения, внесенные в учредительные документы общества, приобретают силу для третьих лиц с момента их государственной регистрации, вызвали вопрос: вправе ли приобретатель доли до момента государственной регистрации изменений в учредительных документах общества, касающихся нового состава его участников (или увеличения доли у прежних участников), совершать сделки в отношении приобретенной доли? По существу вопрос можно свести к другому: одновременно ли переходят к приобретателю доли в уставном капитале права из доли (собственно корпоративные, в частности на управление делами общества, участие в распределении прибыли и т.п.) и права на долю (связанные с распоряжением долей в гражданском обороте посредством совершения сделок, в частности уступки, передачи в залог, в качестве отступного и т.п.)?

Как в правоприменительной практике, так и правовой литературе содержатся два диаметрально противоположных ответа на эти вопросы. С одной стороны, со ссылкой на указанные правила п. 6 ст. 21 Закона об ООО утверждается, что права из доли и право на долю возникают с момента уведомления общества о состоявшейся уступке доли. Для перехода права на долю нет необходимости в государственной регистрации изменений в учредительных документах относительно состава участников и размера их долей, поскольку права на долю возникают в силу закона*(27). С другой - сведения о составе участников и размере их доли должны содержаться в учредительных документах общества. При переходе доли происходит изменение состава участников и/или размеров доли в уставном капитале общества. Поэтому необходимо внесение соответствующих изменений в учредительные документы общества, которые приобретают силу для третьих лиц с момента их государственной регистрации. Именно с этого момента у покупателя возникает право на долю и, следовательно, возможность совершения сделки в отношении приобретенного*(28). Таким образом, при отчуждении доли в уставном капитале права из доли переходят с момента уведомления общества о состоявшейся уступке, а право на долю - с момента соответствующей государственной регистрации изменений в учредительных документах общества.

Преимущество первой точки зрения заключается в том, что при таком подходе можно говорить о мобильности долей в уставном капитале общества в имущественном обороте. Динамичность оборота - важный фактор рыночной экономики в современных условиях. Кроме того, в определенной степени он удобен в связи с отсутствием необходимости во внесении изменений в учредительные документы общества и их государственной регистрации, особенно в распространенной на практике ситуации отказа участников общества в совершении этих действий*(29). Однако прямым следствием подобного режима оборота долей является правовая неопределенность. Действительность, достоверность и актуальность учредительных документов отходят на второй план. Вряд ли такая ситуация способствует стабильности и предсказуемости оборота долей в уставном капитале общества. Немаловажно и то, что доли в уставном капитале общества по своему экономическому и правовому содержанию являются более консервативным инструментом, нежели акции, переход прав на которые четко установлен в действующем законодательстве*(30). Оборотоспособность доли в уставном капитале общества не может быть проще и менее предсказуемой, чем оборот акций, ликвидность и динамичность которых должна быть максимальной.

В Постановлении даны разъяснения о применении норм, определяющих порядок, основания и последствия приобретения обществом доли в его уставном капитале (ст.ст. 23-26 Закона об ООО). В соответствии со ст. 23 Закона об ООО общество обязано выкупить долю участника в уставном капитале общества (выплатить участнику действительную стоимость его доли) в случаях, предусмотренных данным Законом. В п. 13 Постановления приводится исчерпывающий перечень этих случаев и подчеркивается, что в иных случаях в соответствии с п. 1 ст. 23 Закона об ООО общество не вправе приобретать доли в своем уставном капитале и совершенные в таких случаях сделки купли-продажи являются ничтожными (ст. 168 ГК РФ).

При применении ст. 23 Закона об ООО следует обратить внимание на то, что выплата участнику действительной стоимости его доли осуществляется обществом за счет разницы между стоимостью чистых активов общества и размером уставного капитала. Стоимость чистых активов обществ с ограниченной ответственностью, кроме страховых организаций и банков, согласно Приказу Минфина России от 12 ноября 1996 г. N 97, следует исчислять в соответствии с Порядком оценки стоимости чистых активов акционерных обществ, утвержденным Приказом Минфина России от 5 августа 1996 г. N 71 и Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг от 5 августа 1996 г. N 149*(31).

Если общество в случаях, предусмотренных Законом об ООО, и в установленный им срок не выплачивает участнику стоимость его доли, последний вправе требовать ее взыскания в судебном порядке.

В Постановлении нашли отражение и другие вопросы, касающиеся обеспечения необходимой имущественной стабильности и защищенности обществ с ограниченной ответственностью и их кредиторов. В соответствии со ст. 27 Закона об ООО участники общества могут вносить вклады в имущество общества. Они не являются вкладами в уставный капитал общества и не изменяют размер и номинальную стоимость долей участников в уставном капитале общества.

В ст. 26 Закона об ООО установлено, что выход участника общества из такового не освобождает его от обязанности перед обществом по внесению вклада в имущество общества, возникшей до подачи заявления о выходе из общества. У судов возник вопрос: возможно ли применение данного правила к участнику, исключенному из общества на основании ст. 10 Закона об ООО?

Учитывая, что вклад в имущество общества влияет на размер чистых активов общества, исходя из которого определяется действительная стоимость доли каждого участника общества, в том числе и исключаемого, в п. 14 Постановления дается разъяснение о том, что обязанность по внесению вклада в имущество общества сохраняется также и при исключении участника из общества по основаниям, предусмотренным ст. 10 Закона об ООО, если такая обязанность возникла до его исключения.

Другие принципиальные разъяснения, которые касаются имущественной стабильности общества и по которым возникли вопросы в правоприменительной практике, содержатся в п. 15 Постановления. Он посвящен наиболее существенным вопросам применения ст.ст. 28 и 29 Закона об ООО, в которых определены условия и порядок распределения и выплаты участникам общества части его прибыли.

В соответствии со ст. 28 Закона об ООО общее собрание участников общества вправе распределить чистую прибыль общества между участниками. После принятия такого решения между участником общества, с одной стороны, и обществом - с другой, возникает гражданско-правовое обязательство, в котором первый выступает кредитором, а второй - должником. И если общество не исполняло свои обязательства (не производило соответствующие выплаты) либо исполнило их частично (произвело выплаты в меньшем размере, чем предусмотрено решением), суд вправе взыскать причитающиеся суммы в пользу истца.

Однако, если общим собранием участников общества не принималось решение о распределении части прибыли, участник общества не имеет оснований требовать их взыскания, и, следовательно, суд не вправе удовлетворять требование истца, поскольку решение вопроса о распределении прибыли относится к исключительной компетенции общего собрания участников общества.

В ст. 29 Закона об ООО указаны обстоятельства, при наличии которых ограничивается возможность принятия общим собранием общества решения о распределении прибыли либо исключается возможность выплаты части прибыли после принятия решения о распределении прибыли. Поэтому в Постановлении разъясняется, что при наличии подобных обстоятельств суд также не вправе удовлетворять требования истца.

Обращено в Постановлении внимание и на то, что после прекращения действия обстоятельств, возникших после принятия решения о распределении части прибыли и препятствующих ее выплате (п. 2 ст. 29 Закона об ООО), участники общества вправе требовать с общества соответствующих выплат, в том числе и в судебном порядке.

Участник общества обладает безусловным правом на выход из общества. Это означает, что он вправе в любое время выйти из него независимо от согласия других участников либо самого общества (ст. 26 Закона об ООО). Волеизъявление участника является односторонней сделкой, поскольку для ее совершения в соответствии с законом необходимо и достаточно воли одной стороны (п. 2 ст. 154 ГК РФ)*(32).

При рассмотрении споров, связанных с выходом участника из общества, у судов возникли вопросы: в какой форме должно подаваться заявление о выходе и что следует считать моментом подачи заявления о выходе из общества? В п. 16 Постановления даются ответы на эти вопросы, а также разъясняется, что заявление о выходе из общества должно подаваться в письменной форме. Временем подачи такого заявления следует рассматривать день передачи его участником как совету директоров (наблюдательному совету) либо исполнительному органу общества (единоличному или коллегиальному), так и работнику общества, в обязанности которого входит передача заявления надлежащему лицу, а в случае направления заявления по почте - день поступления его в экспедицию либо к работнику общества, выполняющему эти функции.

В связи с этим интересен следующий пример из судебной практики. При рассмотрении дела было установлено, что общество "Г" зарегистрировало заявление гражданина С. о выходе из числа участников общества и выплате причитающейся ему доли. Несмотря на отсутствие на заявлении как подписи истца, так и его представителя, суд первой инстанции признал данный документ оформленным надлежащим образом, а потому выражающим волю участника на выход из общества. Пересматривая в порядке надзора судебные акты, Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ указал, что в имеющемся в материалах дела заявлении, представленном ответчиком, подпись С. отсутствует, что свидетельствует о несоблюдении требований к форме указанной сделки. Неподписанное заявление не может являться документом, удостоверяющим волеизъявление лица*(33).

В соответствии с п. 1 ст. 160 ГК РФ сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершившими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами. Закон об ООО не предусматривает, что несоблюдение письменной формы заявления о выходе из общества влечет ее недействительность. Следствием несоблюдения письменной формы является лишение сторон права в случае спора ссылаться в подтверждение сделки на свидетельские показания, но при этом сохраняется право приводить письменные и другие доказательства (п. 1 ст. 162 ГК РФ). Положения ст. 26 Закона об ООО применительно к указанным правилам ГК РФ носят специальный характер, поэтому судебная практика исходит из того, что надлежащим доказательством, подтверждающим волеизъявление лица на выход из состава участников общества, может быть лишь заявление такого лица, совершенное в письменной форме*(34).

Существенным является разъяснение п. 16 Постановления, которое касается возможности отзыва участником заявления о выходе из общества. Исходя из п. 2 ст. 26 Закона об ООО, в Постановлении признается, что подача заявления участником общества порождает правовые последствия, предусмотренные этой нормой, которые не могут быть изменены в одностороннем порядке. Однако это обстоятельство не лишает участника права в случае отказа общества в удовлетворении его просьбы об отзыве заявления о выходе из общества оспорить такое заявление в судебном порядке применительно к правилам о недействительности сделок, предусмотренным ГК РФ (например, по мотивам подачи заявления под влиянием насилия, угрозы либо в момент, когда участник общества находился в таком состоянии, что не был способен понимать значение своих действий или руководить ими).

Общество обязано выплатить участнику, подавшему заявление о выходе из общества, действительную стоимость его доли, размер которой определяется на основании данных бухгалтерской отчетности общества за год, в течение которого подано указанное заявление. В Постановлении указывается, что, исходя из п. 2 ст. 14 Закона об ООО, действительная стоимость доли участника должна соответствовать части стоимости чистых активов общества, пропорциональной размеру его доли. Достаточно распространенной является ситуация, когда в период после подачи участником заявления о выходе из общества и до окончания финансового года происходит увеличение уставного капитала общества за счет дополнительных вкладов участников общества с изменением размеров их долей с одновременным уменьшением размера доли вышедшего участника. В связи с этим, как указывает Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ, необходимо исходить из того, что поскольку после выхода участника из общества он перестает быть участником этого общества, то размер доли бывшего участника, используемый в расчете подлежащей выплате ему действительной стоимости доли, не может быть изменен с учетом изменившегося после его выхода уставного капитала общества, влияющего на размеры долей оставшихся и вновь принятых участников общества*(35).

И еще одно положение. Согласно п. 3 ст. 26 Закона об ООО выплата действительной стоимости доли должна быть осуществлена не позднее шести месяцев с момента окончания финансового года, в котором подано заявление о выходе, если уставом не предусмотрен меньший срок. Поэтому в Постановлении подчеркивается, что в случае задержки выплаты действительной стоимости доли участника, вышедшего из общества, положения устава, устанавливающие срок для выплаты стоимости такой доли, превышающий шесть месяцев, не должны применяться.

Участник общества может быть не согласен с размером действительной стоимости его доли, определенным обществом. В этом случае он вправе обратиться в суд с соответствующим требованием. В судебно-арбитражной практике зачастую истцы представляют суду документ об оценке действительной стоимости принадлежащей им доли, составленный оценщиком, в котором оценка отличается от оценки, определенной обществом. Таким образом, суду приходится оценивать противоречивые сведения об одном и том же объекте. Задача суда - устранить эти противоречия. Поэтому при рассмотрении таких требований суд проверяет обоснованность доводов участника, а также возражений общества на основании представленных сторонами доказательств, предусмотренных арбитражным процессуальным законодательством.

Необходимо иметь в виду, что в этих случаях по определению суда может быть проведена повторная оценка действительной стоимости доли (ст. 9 Закона об оценочной деятельности). Повторное заключение оценщика также не обязательно для суда, оно подлежит оценке по общим правилам. Результаты оценки такого заключения и других доказательств должны быть отражены в решении либо определении суда.

На практике зачастую истцы, требуя выплаты действительной стоимости доли, ссылаются на необходимость определения ее размера исходя из рыночной стоимости имущества (как правило, недвижимого), отраженного на балансе общества. Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ обращает внимание на то, что в этом случае суды должны проверять обоснованность доводов участника и общества, в том числе путем проведения по соответствующему ходатайству экспертизы для установления реальной величины чистых активов*(36).

Немаловажное значение в связи с рассматриваемым вопросом имеет и Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 14 ноября 2006 г. N 10022/06, в котором констатируется, что если доля истца в уставном капитале ответчика, рассчитываемая как разница между стоимостью чистых активов общества и размером уставного капитала (п. 3 ст. 26 Закона об ООО), составляет отрицательную величину, то в иске о выплате действительной стоимости доли должно быть отказано.

При применении ст. 26 Закона об ООО следует обратить внимание и на то, что выплата стоимости доли участнику, вышедшему из общества, производится в денежной форме либо с согласия участника путем выдачи ему в натуре имущества такой же стоимости. Это означает, что выходящий участник не вправе требовать выдачи ему имущества в натуре, в том числе и имущества, внесенного им в оплату своего вклада в уставный капитал. Вместе с тем и само общество не может производить выплату в натуральной форме, если на это не имеется согласия участника, вышедшего из общества.

Вышедший из общества участник не вправе требовать, а само общество не может возмещать участнику стоимость его доли путем оказания услуг, поскольку ст. 26 Закона об ООО предусматривает выплату стоимости доли только в денежной форме либо с согласия участника посредством выдачи в натуре имущества такой же стоимости. Сделка по возмещению участнику его доли путем оказания услуг является ничтожной (ст. 168 ГК РФ)*(37).

Статьей 10 Закона об ООО установлен судебный порядок исключения участника общества из общества*(38). Основанием для исключения служит грубое нарушение участником своих обязанностей, а также действия (бездействие) участника, делающие невозможной деятельность общества или существенно ее затрудняющие. С требованием об исключении вправе обратиться участники общества, доли которых в совокупности составляют не менее 10% уставного капитала общества.

При применении указанной нормы у судов возникли вопросы, требующие разъяснений. В частности, необходимым было ответить на вопрос: вправе ли требовать исключения из общества один участник, обладающий 10% уставного капитала? Поскольку в силу ст. 10 Закона об ООО решающим обстоятельством, дающим право на обращение в суд с таким заявлением, является размер доли в уставном капитале общества, в Постановлении дается положительный ответ.

Другой вопрос: что понимается под действиями (бездействием) участника, которые делают невозможной деятельность общества либо существенно ее затрудняют? В Постановлении приводится один из типичных случаев, который может быть квалифицирован таким образом. Это - систематическое уклонение без уважительных причин от участия в общем собрании участников общества, лишающее общество возможности принимать решения по вопросам, требующим единогласия всех его участников. В качестве примера реализации указанных положений Закона об ООО может служить следующее дело.

Участник общества, как установил суд, по неуважительным причинам не принимал участия во внеочередных общих собраниях участников общества, на которых предполагалось принять решение о приведении учредительных документов в соответствие с требованиями Закона об ООО. Исходя из того что данное обстоятельство существенно затрудняет деятельность общества, поскольку создает основания для возможной ликвидации общества в соответствии со ст. 59 данного Закона, суд удовлетворил иск об исключении участника из общества*(39).

В связи с применением ст. 10 Закона об ООО в судебной практике также возник вопрос о том, что нужно понимать под грубым нарушением участником своих обязанностей. Пленумы указали, что вопрос об этом должен решаться в каждом конкретном случае с учетом обстоятельств дела, в частности, необходимо принимать во внимание степень вины участника, наступление (возможность наступления) негативных для общества последствий (п. 17 Постановления)*(40). Как правильно подчеркивает Л.В. Кузнецова, приведенная позиция судов высших судебных инстанций позволяет сформулировать следующие выводы: во-первых, перечень обстоятельств, подлежащих обязательному учету в связи с оценкой допущенного участником нарушения в качестве грубого, является открытым и допускает в зависимости от усмотрения суда в каждой конкретной ситуации ту или иную степень расширения; во-вторых, среди обстоятельств, которые в обязательном порядке должны быть приняты судом во внимание при оценке поведения участника, названы: а) степень его вины; б) фактическое, а равно и потенциально возможное наступление негативных для общества последствий*(41).

Актуальным в судебной практике остается вопрос: могут ли служить основанием для исключения из общества указанные в ст. 10 Закона об ООО нарушения, допущенные исполнительным органом общества (генеральным директором, директором и т.п.), являющимся участником данного общества? При обсуждении этой проблемы Научно-консультативным советом Федерального арбитражного суда Уральского округа 12-13 декабря 2007 г. отмечалось, что ст. 10 Закона об ООО предусматривает возможность исключения участника из общества только за нарушение обязанностей участника. Совершение участником действий, противоречащих интересам общества, при выполнении функций исполнительного органа не является основанием для исключения из общества. В таком случае участник несет ответственность перед обществом по правилам, предусмотренным п. 3 ст. 53 ГК РФ и ст. 44 Закона об ООО. Совет рекомендовал не допускать смешения правоотношений между участником и обществом с правоотношением, в котором состоят общество и единоличный исполнительный орган. Вместе с тем, если участник общества, осуществляя функции единоличного исполнительного органа общества, при этом нарушает обязанности участника либо делает невозможной или существенно затрудняет деятельность общества, это может повлечь исключение из общества такого участника на основании ст. 10 Закона об ООО (п. 23 Рекомендаций)*(42).

Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ Постановлением от 26 августа 2003 г. N 7325/03 оставил в силе судебные акты, в соответствии с которыми участник был исключен из общества за нарушение им обязанностей участника, предусмотренных уставом общества. В литературе высказывалось мнение о том, что при рассмотрении данного дела Президиумом была занята правовая позиция, не основанная "на правильном понимании действующего законодательства" и не учитывающая, что "лицо, являясь в одно и то же время субъектом, выполняющим функции единоличного исполнительного органа, и участником общества с ограниченной ответственностью, действует при этом в двух принципиально различных качествах"*(43). Представляется, что для такого вывода оснований не имеется. Как видно из Постановления N 7325/03, участник общества (ответчик по делу), будучи генеральным директором общества, предложил совершить сделку, которая была единогласно одобрена участниками общества. При этом ответчиком не были сообщены участникам собрания сведения о том, что предполагаемое к отчуждению имущество передано по договору в залог коммерческому банку в обеспечение кредитного обязательства. Именно эти действия ответчика судами квалифицированы как нарушения обязанностей участника общества, повлекшие негативные последствия для общества и послужившие основанием для исключения.

Принципиальное значение для судебной практики имеет проблема применимости положений ст. 395 ГК РФ при рассмотрении споров между обществом и его участниками, а в соответствующих случаях - между обществом и третьими лицами, связанных с несвоевременным выполнением денежных обязательств. Возможность применения ст. 395 ГК РФ при нарушении денежного обязательства допускается самим Законом об ООО. Речь идет о просрочке возврата участникам и третьим лицам внесенных ими денежных вкладов при фактически несостоявшемся увеличении размера уставного капитала.

Вместе с тем в Законе об ООО названы и другие денежные обязательства. В п. 18 Постановления приводится перечень этих обязательств (причем не всех) и подчеркивается, что при рассмотрении споров по этим обязательствам суд вправе удовлетворить наряду с требованием о взыскании суммы долга и требование о взыскании процентов за неправомерное пользование чужими денежными средствами в порядке, предусмотренном ст. 395 ГК РФ. В числе таких обязательств в Законе об ООО указаны, в частности, следующие денежные обязательства: по выплате участникам, их наследникам или правопреемникам действительной стоимости доли участника (ст.ст. 23, 26); по возврату участникам и третьим лицам внесенных ими денежных вкладов при фактически несостоявшемся увеличении размера уставного капитала (ст. 19); по выплате части прибыли общества, распределенной между его участниками (ст. 28); по внесению вклада в имущество общества, предусмотренного уставом и решением общего собрания участников общества, участником, заявившим о своем выходе из общества (п. 4 ст. 26, ст. 27).

Статья 25 Закона об ООО содержит правила об обращении взыскания на долю в уставном капитале общества. Они отличаются от общих правил обращения взыскания на имущество, установленных Федеральным законом от 21 июля 1997 г. N 119-ФЗ "Об исполнительном производстве" (далее - Закон об исполнительном производстве 1997 г.).

Согласно п. 1 ст. 25 Закона взыскание на долю участника в уставном капитале общества по его долгам кредиторам может производиться по решению суда лишь при недостаточности (отсутствии) у данного участника другого имущества для покрытия долгов. Это означает, что, во-первых, взыскание на долю участника в уставном капитале не может быть обращено без решения суда и, во-вторых, взыскание на долю участника в уставном капитале общества осуществляется в последнюю очередь только при отсутствии другого имущества, на которое могло быть обращено взыскание в соответствии со ст.ст. 50 и 59 Закона об исполнительном производстве 1997 г.

Действующий с 1 февраля 2008 г. Федеральный закон от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" в ч. 3 ст. 74 содержит правило, согласно которому при недостаточности у должника иного имущества для исполнения содержащихся в исполнительном документе требований взыскание на долю должника в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью обращается на основании судебного акта. Таким образом, режим обращения взыскания на долю участника в уставном капитале общества в действующем Законе об исполнительном производстве приведен в соответствие со ст. 25 Закона об ООО.

На практике нередки случаи, когда решением суда предусматривается взыскание с участника общества в пользу кредитора денежной суммы и в процессе его исполнения устанавливается факт отсутствия у должника денежных средств и другого имущества, на которое может быть обращено взыскание. При подобных обстоятельствах кредитор вправе на основании ст. 37 Закона об исполнительном производстве 2007 г. и ст. 324 АПК РФ обратиться в суд с заявлением об изменении способа исполнения решения и обращении взыскания на долю участника общества в уставном капитале общества.

В этом случае оцениваются представленные заявителем доказательства отсутствия иного имущества у должника (акт, составленный судебным приставом-исполнителем). И если эти факты подтверждаются, то суд должен вынести определение об изменении способа исполнения решения и обращении взыскания на долю участника в уставном капитале (п. 19 Постановления).

Другое разъяснение, касающееся ст. 25 Закона об ООО, относится к вопросу об исчислении установленного в данной статье срока для продажи с публичных торгов доли участника общества, на которую обращено взыскание, когда в течение трех месяцев с момента предъявления кредитором требования общество не выплатит ему действительную стоимость доли, а другие участники не используют в этот срок свое право на приобретение этой доли (выплату кредиторам стоимости доли).

Суды по-разному подходили к решению этой проблемы. Одни считали, что этот срок нужно исчислять со дня принятия решения судом об обращении взыскания на долю участника общества в уставном капитале, другие - что со времени предъявления обществу исполнительного документа об обращении взыскания на такую долю. Учитывая, что второй подход отвечает интересам как кредитора, так и общества, высшие судебные инстанции разъяснили, что указанный трехмесячный срок необходимо исчислять с момента предъявления обществу исполнительного документа об обращении взыскания на долю участника в уставном капитале общества.

В судебной практике оставался спорным и вопрос о том, какие последствия наступают в случае продажи доли с публичных торгов до истечения указанного срока. В Постановлении разъясняется, что в этом случае общество либо участники общества, изъявившие желание приобрести соответствующую долю с оплатой кредитору ее действительной стоимости, вправе на основании ст. 6 и п. 3 ст. 250 ГК РФ (аналогия закона) требовать в судебном порядке перевода на них прав и обязанностей покупателя по договору купли-продажи, заключенному на торгах.

После принятия комментируемого Постановления в судебной практике возник вопрос о соотношении положений ст. 25 Закона с правилами, регулирующими порядок реализации имущества, принадлежащего должнику, признанному по решению суда несостоятельным (банкротом). Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ согласился с позицией суда кассационной инстанции, в свою очередь признавшего необоснованным вывод суда первой инстанции о специальном характере норм Закона об обращении взыскания на долю участника в уставном капитале по отношению к нормам Закона о несостоятельности (банкротстве) 1998 г. о реализации имущества должника в ходе конкурсного производства. Данный вывод был сделан с учетом положений Закона о несостоятельности (банкротстве) 1998 г., в соответствии с которыми все имущество должника, имеющееся на момент открытия конкурсного производства и выявленное в ходе этого производства, составляет конкурсную массу (п. 1 ст. 103). Совершение сделок, связанных с отчуждением имущества должника либо влекущих передачу его имущества в пользование третьим лицам, допускается исключительно в порядке, установленном гл. 6 этого же Закона (абз. 5 ч. 1 ст. 98).

Как отметил Президиум, определяя соотношение норм Закона о несостоятельности (банкротстве) 1998 г. и положений п. 1 ст. 25 Закона об ООО, суд кассационной инстанции правильно исходил из того, что с учетом характера отношений, возникающих при введении в отношении должника конкурсного производства, для реализации имущества должника в виде доли в уставном капитале общества не требуется специального решения суда об обращении взыскания на эту долю*(44).

В отличие от Закона об акционерных обществах Закон об ООО содержит иные подходы к заключению обществом сделок, в совершении которых имеется заинтересованность (ст. 45), а также крупных сделок (ст. 46). Применительно к этим особенностям даются разъяснения в п. 20 Постановления.

По общему правилу указанные сделки могут заключаться в случаях, предусмотренных Законом об ООО, с согласия общего собрания участников, а если в обществе создан совет директоров (наблюдательный совет) - в соответствии с решением этого совета, принимаемым им в пределах компетенции, предоставленной данному органу учредительными документами общества в рамках, предусмотренных Законом об ООО. В частности, к исключительной компетенции общего собрания участников общества относится принятие решений о заключении сделок, в совершении которых имеется заинтересованность, если сумма оплаты по сделке или стоимость имущества, являющегося предметом сделки, превышает 2% стоимости имущества, определенной на основании данных бухгалтерской отчетности за последний отчетный период, а также крупных сделок, если стоимость приобретаемого или отчуждаемого имущества (либо имущества, в отношении которого в результате сделки возникнет возможность отчуждения, например при передаче его в залог) составляет 50% или более балансовой стоимости имущества общества*(45).

Однако применительно к крупным сделкам уставом общества может быть предусмотрен более высокий размер суммы по сравнению с указанным в п. 1 ст. 46 Закона (более 25 процентов стоимости имущества, определенной на основании данных бухгалтерской отчетности за последний отчетный период, предшествующий дню принятия решения о совершении сделки) либо установлено, что для совершения такой сделки не требуется решения общего собрания участников и совета директоров (наблюдательного совета) общества (п.п. 1 и 6 ст. 46 Закона об ООО).

Если сделка, в совершении которой имеется заинтересованность, или крупная сделка заключена без согласия соответствующего органа, то она может быть признана судом недействительной по иску общества или его участника (оспоримая сделка). Вместе с тем в Постановлении отмечается, что, если к моменту рассмотрения такого иска общим собранием участников, а в соответствующих случаях - советом директоров (наблюдательным советом) общества будет принято решение об одобрении сделки, иск о признании ее недействительной не подлежит удовлетворению.

Поскольку требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено только лицами, указанными в законе, то с исками о признании недействительными сделок с заинтересованностью и крупных сделок в соответствии с п. 5 ст. 45 и п. 5 ст. 46 Закона могут обращаться само общество или его участники. На это обращается внимание в п. 17 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 13 марта 2001 г. N 62 "Обзор практики разрешения споров, связанных с заключением хозяйственными обществами крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность"*(46) и Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 13 февраля 2002 г. N 4187/01.

В связи с рассматриваемыми проблемами необходимо обратить внимание на разъяснения, содержащиеся в Постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 20 июня 2007 г. N 40 "О некоторых вопросах практики применения положений законодательства о сделках с заинтересованностью"*(47). В п.п. 2 и 3 этого Постановления установлены важные правила, которые касаются сделок с заинтересованностью, совершенных с нарушением Закона об акционерных обществах: каковы условия признания их недействительными, на ком лежит бремя доказывания тех или иных обстоятельств и др. Поскольку разъяснения в этих пунктах даны относительно сделок с заинтересованностью, совершаемых акционерными обществами, то возникает вопрос о возможности их применения к случаям, когда имеется заинтересованность в совершении обществом с ограниченной ответственностью такой сделки (ст. 45 Закона об ООО). Ответ на этот вопрос должен быть положительным. Акционерные общества и общества с ограниченной ответственностью являются разновидностями хозяйственных обществ (п. 3 ст. 66 ГК РФ). Требования к совершению сделок с заинтересованностью в этих обществах, во-первых, во многом схожи и, во-вторых, имеют одинаковую направленность на защиту прав и законных интересов общества и его участников (акционеров) в сохранении имущества общества и получении эквивалентного представления при отчуждении своего имущества*(48).

В п. 3 Постановления от 20 июня 2007 г. N 40 разъясняется, что при рассмотрении дел об оспаривании сделок с заинтересованностью судам необходимо исходить из того, что условием для признания сделки с заинтересованностью недействительной является наличие неблагоприятных последствий, возникших у акционерного общества или акционеров в результате ее совершения. Представляется, что с учетом этих разъяснений при рассмотрении соответствующих споров суды основной акцент должны делать на имущественную эквивалентность сделки, на исследование вопроса о том, может ли повлечь или повлекло ли исполнение сделки убытки для общества. На это же указывают содержащиеся в этом пункте Постановления три процессуальные презумпции: доказательства отсутствия неблагоприятных последствий представляются ответчиком; истец должен доказать, каким образом оспариваемая сделка нарушает его права и законные интересы; при установлении убыточности сделки для общества следует исходить из того, что права и законные интересы истца нарушены, если не будет доказано иное.

В практическом плане это означает, что нарушение порядка заключения сделки с заинтересованностью не может являться достаточным основанием для признания таких сделок недействительными, а также что при заключении заинтересованной сделки с нарушениями в первую очередь должен решаться вопрос об ответственности заключивших ее органов на основании правил об ответственности управленцев*(49). Как справедливо отмечает А.А. Маковская, правовой эффект, порождаемый "институтом сделки с заинтересованностью" должен лежать не столько в сфере "внешних" гражданско-правовых отношений общества, сколько в сфере его корпоративных отношений*(50). Не случайно в п. 2 Постановления N 40 указывается, что отказ в иске о признании недействительной сделки с заинтересованностью, предъявленном акционером или акционерным обществом, не лишает этих лиц возможности предъявить требование о возмещении убытков, причиненных обществу лицами, названными в п. 5 ст. 71 Закона об акционерных обществах. Применительно к обществам с ограниченной ответственностью такие правила содержатся в ст. 44 Закона об ООО.

В комментируемом Постановлении не установлены критерии, в соответствии с которыми сделки могут быть квалифицированы как совершаемые в процессе обычной хозяйственной деятельности. В нем дается примерный перечень таких сделок: реализация продукции, приобретение сырья, выполнение работ и др. В п. 5 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ N 62 указывается, что сделкой, совершаемой обществом в процессе обычной хозяйственной деятельности, может быть признан кредитный договор, и приводится следующий пример из судебной практики. Общество обратилось в арбитражный суд с иском о признании недействительным заключенного обществом с банком договора на получение кредита, сумма которого превышала 25% балансовой стоимости активов общества. Генеральный директор подписал его с нарушением ст. 46 Закона об ООО при отсутствии решения общего собрания участников общества, необходимого для заключения сделок на такую сумму. Суд, рассматривая дело, установил, что общество, получившее кредит, является торговой организацией. В соответствии с уставом общества предметом его деятельности является торговля различными товарами. Кредит был взят для оплаты очередной партии товаров, закупленных обществом. Такого рода операции осуществлялись обществом постоянно в процессе его хозяйственной деятельности. В связи с этим суд признал, что к данному договору не должны применяться правила о заключении крупных сделок, поскольку он относится к обычной хозяйственной деятельности общества.

Со ссылкой в том числе и на указанный пример в литературе отмечается, что под обычной хозяйственной деятельностью понимается "возможность совершения любых сделок обществом на основе видов деятельности, предусмотренных его учредительными документами"*(51). Думается, что наличие или отсутствие указания на соответствующий вид деятельности в учредительных документах не является определяющим по причине общей правоспособности хозяйственного общества. В приведенном примере это обстоятельство принято во внимание наряду с другими.

В п. 28 Рекомендаций Научно-консультативного совета при Федеральном арбитражном суде Уральского округа от 12-13 декабря 2007 г. под сделками, совершаемыми в процессе обычной хозяйственной деятельности, предлагается понимать сделки, обслуживающие текущую деятельность общества, а также сделки, систематически заключаемые в процессе такой деятельности. При установлении характера текущей деятельности общества во внимание должны приниматься не только виды (типы) обычно заключаемых обществом сделок, но и их условия. Следовательно, во-первых, для каждого конкретного общества "круг сделок, составляющих его обычную хозяйственную деятельность, является сугубо индивидуальным"*(52) и, во-вторых, правовая квалификация сделки как совершенной в процессе обычной хозяйственной деятельности должна проводиться применительно к фактической деятельности конкретного общества.

К основным правам участника общества ст. 8 Закона об ООО относит право на участие в управлении делами общества. Для реализации этого права в данном Законе предусмотрены различные средства. В комментируемом Постановлении отмечены некоторые положения, касающиеся применения таких средств.

Участники общества, обладающие в совокупности не менее чем 1/10 от общего числа голосов участников общего собрания, вправе требовать созыва внеочередного собрания участников общества (ст. 35 Закона об ООО).

В соответствии со ст. 36 Закона об ООО любой участник вправе вносить предложения о включении в повестку дня общего собрания участников общества дополнительных вопросов не позднее чем за 15 дней до проведения собрания. Количество вопросов, которые могут быть предложены одним участником, данным Законом не ограничивается.

В названных статьях Закона об ООО содержатся основания для отказа в удовлетворении требований участников общества о созыве внеочередного собрания либо о включении в повестку дня собрания дополнительных вопросов. Перечень этих оснований является исчерпывающим. Поэтому в Постановлении разъясняется, что, если в удовлетворении таких требований отказано по основаниям, не предусмотренным Законом об ООО, суд должен признать отказ неправомерным и обязать общество*(53) выполнить соответствующие требования участника - созвать внеочередное общее собрание, внести дополнительные вопросы в повестку дня собрания (п. 21 Постановления).

Значительное место в судебной практике занимают споры о признании недействительными решений общего собрания участников общества, принятых с нарушением требований законодательства или устава общества и нарушающих права и законные интересы участника общества. Этим вопросам посвящены п.п. 22-24 Постановления.

В соответствии со ст. 43 Закона об ООО решение общего собрания участников общества, принятое с нарушением требований законодательства или устава общества и нарушающее права и законные интересы участника общества, может быть признано судом недействительным по заявлению участника общества, не принимавшего участие в голосовании или голосовавшего против оспариваемого решения.

В п. 1 ст. 43 Закона об ООО установлен двухмесячный срок для обжалования решения общего собрания участников общества, который исчисляется со дня, когда участник узнал или должен был узнать о принятом решении, а если он принимал участие в собрании, то со дня принятия такого решения.

Неясным для судебной практики был вопрос о юридическом характере данного срока - является ли он пресекательным или сокращенным сроком исковой давности, т.е. возможно ли его восстановление судом при его пропуске по уважительным причинам. Пленумы признали, что в исключительных случаях, когда суд признает причину пропуска указанного срока участником общества - физическим лицом уважительной по обстоятельствам, связанным с его личностью (тяжелая болезнь и др.), этот срок может быть восстановлен судом. То есть подошли к решению этого вопроса по аналогии с восстановлением срока исковой давности так, как это предусмотрено ст. 205 ГК РФ.

В комментируемом Постановлении также отмечается, что, предусматривая право участника оспорить в судебном порядке решение общего собрания, Закон об ООО вместе с тем допускает возможность оставления судом решения в силе, если голосование участника, подавшего заявление, не могло повлиять на результаты голосования, допущенное нарушение не является существенным и решение не повлекло причинение убытков данному участнику общества (п. 2 ст. 43)*(54).

Обращается в Постановлении внимание и на то, что, когда решение общего собрания участников общества обжалуется по мотивам нарушения установленного Законом об ООО порядка созыва собрания (несвоевременного направления информации участникам, нарушения порядка и сроков формирования повестки дня собрания и т.п.), такое собрание может быть признано правомочным, если в нем участвовали все участники общества.

Однако не исключается ситуация, при которой суд по тем или иным причинам отказывает в удовлетворении требований о признании решения недействительным: например, если участник общества, обжалующий его, в свое время проголосовал за это решение, однако принято оно с грубым нарушением закона. Возможны ситуации, когда решение вообще не обжалуется, но впоследствии при рассмотрении судом конкретного имущественного спора выявляется его явная незаконность. Именно для ситуаций, когда решение общим собранием участников принимается с существенными нарушениями Закона или иных правовых актов, даны разъяснения в п. 24 Постановления. В качестве конкретных примеров приведены случаи принятия решений общим собранием с нарушением компетенции данного органа либо при отсутствии кворума. При этом перечень подобных нарушений не является закрытым*(55). Существенным нарушением можно признать также принятие решения меньшим количеством голосов, чем это предусмотрено Законом или уставом общества, или по вопросам, не включенным в повестку дня собрания. Правда, в последнем случае в силу п. 7 ст. 37 Закона об ООО принятие решения по вопросу, не включенному в повестку дня, не является основанием для признания его недействительным, если в собрании участвуют все участники общества.

В Постановлении указывается, что подобные акты не порождают правовых последствий в целом или в части и не должны приниматься судами во внимание при разрешении споров между обществом и его участниками, а также в иных случаях независимо от того, было ли оно оспорено кем-либо из участников или нет. Суд в таких случаях должен разрешить спор, руководствуясь нормами закона.

Арбитражными судами рассматривается довольно много споров, связанных с требованиями участников общества о признании недействительными решений совета директоров (наблюдательного совета) либо исполнительного органа общества (единоличного, коллегиального или управляющего). В комментируемом Постановлении эти вопросы не затрагивались. Представляется, что необходимо обратить внимание на два обстоятельства, имеющие практическое значение.

Первое. Пункт 3 ст. 43 Закона об ООО предусматривает, что решение совета директоров и исполнительного органа может быть оспорено, если принятое решение, во-первых, нарушает требования данного Закона, иных правовых актов и устава общества и, во-вторых, нарушает права и законные интересы участника общества. С учетом положений п. 27 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ N 19, в котором содержатся разъяснения об основаниях оспаривания решений совета директоров и исполнительного органа акционерного общества и определяется, кто является в этом случае стороной в арбитражном процессе, можно констатировать, что ответчиком по таким делам должно привлекаться само общество с ограниченной ответственностью.

Второе. Решения совета директоров общества могут быть приняты с нарушениями, аналогичными тем, при которых решения общего собрания участников общества должны считаться не имеющими юридической силы*(56). Как указано в п. 21 Рекомендаций Научно-консультативного совета при Федеральном арбитражном суде Уральского округа от 12-13 декабря 2007 г., при правовой оценке таких решений совета директоров возможно исходить из того, что они лишены юридической силы. При этом принятие решения по вопросам, не включенным в повестку дня, но находящимся в компетенции совета директоров, не свидетельствует об отсутствии юридической силы этого решения, а может являться основанием для признания его недействительным, если оно привело к нарушению прав и законных интересов истца - участника общества*(57).

В Постановлении не дается прямого ответа на вопрос о возможности проведения реорганизации общества в так называемой смешанной форме, как то: разделение общество с ограниченной ответственностью на два или несколько юридических лиц, одним из которых будет общество с ограниченной ответственностью, а другим - акционерное общество или производственный кооператив; слияние (присоединение) юридических лиц разных организационно-правовых форм в общество с ограниченной ответственностью и т.п. Ответ на этот вопрос должен быть отрицательным исходя из следующего.

Основываясь на ст. 104 ГК РФ, предусматривающей, что порядок реорганизации общества определяется Кодексом и другими законами, и на ст.ст. 51-56 Закона об ООО, устанавливающих формы реорганизации (слияние, присоединение, разделение, выделение и преобразование), высшие судебные инстанции в п. 25 Постановления указали, какие действия необходимо совершить обществу (обществам) при проведении реорганизации в определенной форме. В их числе нет действий, которые могли бы привести к "смешанной реорганизации".

Ни одна из действующих норм ГК РФ или Закона об ООО не предусматривает возможности реорганизации указанных обществ путем создания на их основе юридических лиц разных организационно-правовых форм.

Кроме того, в Постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ N 19 (п. 20) применительно к реорганизации акционерных обществ, во многом сходных с обществами с ограниченной ответственностью, прямо указывается, что нельзя проводить "смешанную реорганизацию"*(58).

Показательным является следующий пример из судебной практики. Была оспорена реорганизация, осуществленная путем присоединения к муниципальному учреждению общества с ограниченной ответственностью. Суд указал, что в силу ст. 51 Закона об ООО присоединение как форма реорганизации общества с ограниченной ответственностью допускается лишь при присоединении другого общества к обществу с ограниченной ответственностью. При этом в соответствии со ст. 57 ГК РФ и п. 25 комментируемого Постановления общее собрание участников каждого общества, участвующего в реорганизации, принимает решение об утверждении договора о присоединении. Эти положения позволили сделать вывод о том, что к муниципальному учреждению не может быть присоединено общество с ограниченной ответственностью*(59).

Актуальной проблеме, связанной с приведением учредительных документов обществ (товариществ с ограниченной ответственностью), созданных до введения Закона об ООО в действие (1 марта 1998 г.), в соответствие с данным Законом не позднее 1 июля 1999 г., посвящен п. 26 Постановления. Не только к моменту принятия Постановления, но и до настоящего времени значительное количество обществ (товариществ) не привели свои учредительные документы в соответствие с Законом об ООО. Поэтому в судебной практике возникают вопросы о правовом характере и силе таких документов. В связи с этим Пленумы разъяснили, что до приведения учредительных документов в соответствие с Законом об ООО они действуют в части, не противоречащей названному Закону. Вместе с тем Закон об ООО содержит также диспозитивные нормы, согласно которым определенные отношения могут регулироваться в уставе общества иным образом, чем указано в Законе. Поэтому в Постановлении указывается, что такие положения устава общества, созданного до 1 марта 1998 г., сохраняют силу до регистрации устава в новой редакции (внесения изменений в устав).

Согласно п. 3 ст. 59 Закона в случае неприведения обществом (товариществом с ограниченной ответственностью) учредительных документов в соответствие с этим Законом до 1 июля 1999 г. общество (товарищество) может быть ликвидировано в судебном порядке. Ликвидация общества в этих случаях производится при наличии обстоятельств, указанных в п. 2 ст. 61 ГК РФ.

С требованием о ликвидации общества могут обратиться орган, осуществляющий государственную регистрацию юридических лиц, либо иные государственные органы и органы местного самоуправления, которым право на заявление такого требования предоставлено федеральным законом.

При поступлении исков о ликвидации обществ с ограниченной ответственностью на основании ст. 59 Закона об ООО в связи с неприведением учредительных документов в соответствие с данным Законом арбитражным судам по аналогии учитываются разъяснения совместного Постановления Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 5 февраля 1998 г. N 4/2 "О применении пункта 3 статьи 94 Федерального закона "Об акционерных обществах"*(60). На это, в частности, обращается внимание в информационном письме Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 13 января 2000 г. N 50, посвященном практике разрешения споров, связанных с ликвидацией юридических лиц (коммерческих организаций)*(61).

В этих случаях суд в порядке подготовки дела к судебному разбирательству должен предложить обществу принять меры по устранению имеющихся в учредительных документах расхождений с законом путем внесения в них необходимых изменений и дополнений с регистрацией их в установленном порядке (ст. 135 АПК РФ). Подобные действия суд может совершить в предварительном судебном заседании (ст. 136 АПК РФ).

Суд вправе также отложить рассмотрение назначенного к слушанию дела, предложив обществу устранить имеющиеся в учредительных документах расхождения с Законом об ООО не позднее установленного в определении суда срока (ст. 158 АПК РФ). Если указания суда, данные в период подготовки дела к судебному разбирательству, либо определение об отложении рассмотрения дела не будут выполнены в установленный судом срок, суд решает вопрос о ликвидации общества на основании п. 2 ст. 61 ГК РФ.

Согласно п. 8 ст. 63 ГК РФ юридическое лицо считается прекратившим свое существование после завершения его ликвидации и внесения записи об этом в Государственный реестр юридических лиц. Учитывая это, Пленумы разъяснили, что до завершения ликвидации общества - исключения его из Государственного реестра юридических лиц - общество действует, руководствуясь нормами Закона об ООО и положениями устава, не противоречащими данному Закону.

Разъяснения, содержащиеся в п. 27 Постановления и касающиеся подведомственности споров, связанных с применением Закона об ООО, следует применять с учетом ныне действующих правил.

Пункт 4 ч. 1 ст. 33 АПК РФ устанавливает, что арбитражные суды рассматривают дела по спорам между акционером и акционерным обществом, участниками иных хозяйственных товариществ и обществ, вытекающим из деятельности хозяйственных товариществ и обществ, за исключением трудовых споров.

В соответствии с п. 6 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 9 декабря 2002 г. N 11 "О некоторых вопросах, связанных с введением в действие Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации" положения п. 4 ч. 1 ст. 33 АПК РФ подлежат применению с учетом ч. 1 ст. 27 Кодекса: арбитражным судам подведомственны споры между участником хозяйственного товарищества и общества и хозяйственным товариществом и обществом, вытекающие из деятельности хозяйственных товариществ и обществ и связанные с осуществлением прав и выполнением обязанностей участниками хозяйственных товариществ и обществ*(62).

В силу ч. 2 ст. 33 АПК РФ названные в ч. 1 этой же статьи дела рассматриваются арбитражным судом независимо от того, являются ли участниками правоотношений, из которых возникли спор или требование, юридические лица, индивидуальные предприниматели или иные организации и граждане.

Следовательно, если материально-правовое требование основано на Законе об ООО, вытекает из деятельности общества и связано с осуществлением прав участника общества, то указанные дела независимо от субъектного состава относятся к подведомственности арбитражных судов*(63).

И.Ш. Файзутдинов,

председатель Федерального арбитражного суда Уральского округа,

кандидат юридических наук

------------------------------------------------------------------------

*(1) По данным Госкомстата России, на 1 января 2008 г. в России было зарегистрировано 3555 тыс. хозяйственных обществ и товариществ, из которых 284900 - акционерных обществ. Общества с ограниченной ответственностью по существу являются доминирующей формой ведения предпринимательской деятельности среди коммерческих юридических лиц.

*(2) К обществам, которые были образованы на базе реорганизованных колхозов и совхозов, применялись соответствующие положения Указа Президента РФ от 27 декабря 1991 г. N 323 "О неотложных мерах по осуществлению земельной реформы в РСФСР"; Постановление Правительства РФ от 29 декабря 1991 г. N 86 "О порядке реорганизации колхозов и совхозов", утвержденное Постановлением Правительства РФ от 4 сентября 1992 г. N 708 Положение о реорганизации колхозов, совхозов и приватизации государственных сельскохозяйственных предприятий и др. Указанные нормативные акты утратили силу с 27 января 2003 г. в связи с изданием Постановления Правительства РФ от 20 декабря 2002 г. N 912.

*(3) Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 6 июня 2005 г. N КГ-А40/4608-05.

*(4) См.: Васьков Д.В., Ямпольский В.Н. Недействительность сделок по внесению имущества в уставный капитал хозяйственных обществ // Закон. 2006. N 9. С. 76-79.

*(5) См.: Мурзин Д.В. Договор учредителей и формирование уставного капитала хозяйственного общества // Вестник Федерального арбитражного суда Уральского округа. 2007. N 2. С. 113. См. также: Изотова С.В. Рассмотрение споров о признании недействительным учредительного договора (договора о создании) и применении последствий его недействительности // Арбитражные споры. 2005. N 4 (32). С. 61.

*(6) Вестник Федерального арбитражного суда Уральского округа. 2008. N 1.

*(7) См.: Брагинский М.И. Договоры об учреждении коллективных образований // Право и экономика. 2003. N 3.

*(8) Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Под ред. Т.Е. Абовой, А.Ю. Кабалкина. М.: Юрайт, 2004. С. 147.

*(9) См.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Договоры о займе, банковском кредите и факторинге. Договоры, направленные на создание коллективных образований. Кн. 5. В 2 т. Т. 1. М.: Статут, 2006. С. 725.

*(10) Указанное разъяснение используется в судебно-арбитражной практике применительно к соответствующим положениям Федерального закона от 14 ноября 2002 г. N 161-ФЗ "О государственных и муниципальных унитарных предприятиях". См., например: Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 13 августа 2007 г. N Ф09-5634/07-С4.

*(11) См.: Постановления Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 18 сентября 2000 г. по делу N 1912; Федерального арбитражного суда Поволжского округа от 9 сентября 2003 г. по делу N А57-1226/03-9. См. также: Глуховская Э. Оценка вклада в неденежной форме // ЭЖ-Юрист. 2006. N 30; Елисеев Н.Г. Ответственность исполнителя перед третьими лицами по договорам об оказании аудиторских услуг и услуг по оценке // Законы России: опыт, анализ, практика. 2006. N 8.

*(12) Вестник ВАС РФ. 2005. N 7.

*(13) Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 20 октября 2005 г. по делу N Ф09-3482/05-С5.

*(14) Передача в уставный капитал права пользования имуществом на неопределенный срок вызывает серьезные проблемы в последующем. Об этом см.: Козлова Н.В. Правосубъектность юридического лица. М.: Статут, 2005. С. 299. Такая правовая конструкция в принципе вызывает сомнение, поскольку вряд ли возможна эквивалентная денежная оценка права пользования каким-либо имуществом вне времени. См. также: Отнюкова Г. Внесение в уставный (складочный) капитал права пользования имуществом // Законность. 2003. N 2.

*(15) См., в частности: Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 20 ноября 2002 г. по делу N КГ-А40/7667-02.

*(16) Комментарий к Федеральному закону "Об обществах с ограниченной ответственностью" / Под ред. В.В. Залесского. М.: Инфра-М, 1998. С. 59.

*(17) См., например: Постановления Федерального арбитражного суда Московского округа от 2 апреля 2007 г. по делу N КГ-А40/2020-07-П и Федерального арбитражного суда Уральского округа от 22 ноября 2006 г. по делу N Ф09-10352/06-С5.

*(18) Более подробно об этом см.: Бурачевский Д.В., Мурзин Д.В., Петров Е.Ю., Реброва Е.А. Проблемы применения корпоративного законодательства в судебно-арбитражной практике // Вестник Федерального арбитражного суда Уральского округа. 2008. N 1.

*(19) Там же.

*(20) В п. 14 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 18 ноября 2003 г. N 19 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об акционерных обществах" (Вестник ВАС РФ. 2004. N 1) содержится подробное разъяснение применительно к преимущественному праву покупки акций в закрытом акционерном обществе. Статья 7 Закона об акционерных обществах, как и ст. 21 Закона об ООО, говорит о возможности осуществления преимущественного права только при продаже.

*(21) См. об этом: Новоселова Л.А. Преимущественное право приобретения акций в закрытом акционерном обществе // Арбитражная практика. 2004. N 4; Мурзин Д.В. Перевод прав и обязанностей покупателя как последствие недействительности договора, заключенного с нарушением преимущественного права покупки // Федеральный арбитражный суд Уральского округа. Практика. Комментарии. Обзоры. 2006. N 1.

*(22) Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 16 мая 2006 г. N 15578/05.

*(23) Как указывал В.П. Грибанов, исковая давность - это срок, установленный для обращения управомоченного лица к компетентным органам с требованием принудительного осуществления или защиты своего права. Назначение пресекательного срока иное. Истечение пресекательного срока прекращает действие субъективного права, и это прекращение выступает как известная санкция за неосуществление права. Соответственно истечение пресекательного срока не только не погашает права на обращение в суд, но, наоборот, обращение в суд иных лиц с требованием против лица, утратившего право, будет успешным лишь после истечения пресекательного срока (см.: Грибанов В.П. Сроки в гражданском праве // Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М.: Статут, 2001. С. 259-260). М.Я. Кириллова считает, что пресекательный срок - это срок для осуществления материального права, никем не нарушенного и которому вообще не противоречит чья-либо конкретная материально-правовая обязанность (Кириллова М.Я. Соотношение сроков исковой давности с другими сроками в советском гражданском праве // Антология уральской цивилистики. 1925-1989. М.: Статут, 2001. С. 128-129).

*(24) Комментарий к Федеральному закону "Об обществах с ограниченной ответственностью" / Под ред. В.В. Залесского. 1998. С. 78.

*(25) См. об этом: Скловский К., Смирнова М. Институт преимущественной покупки в российском и зарубежном праве // Хозяйство и право. 2003. N 10, 11; Кузнецова Л.В. Преимущественные права в гражданском праве России. М.: Ось-89, 2007.

*(26) Новоселова Л.А. Оборотоспособность доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью // Объекты гражданского права: Сб. статей / Отв. ред. М.А. Рожкова. М.: Статут, 2007. С. 217; Пахомова Н.Н. Цивилистическая теория корпоративных отношений. Налоги и финансовое право, 2005.

*(27) См., например: Постановления Федерального арбитражного суда Московского округа от 27 апреля 2005 г. по делу N КГ-А40/3204-05; Федерального арбитражного суда Центрального округа от 17 ноября 2006 г. по делу N А35-3174/05с4; Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 18 апреля 2007 г. по делу N Ф08-2060/2007; Новоселова Л.А. Оборотоспособность доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью. С. 219-223; Добровольский В.И. Проблемы корпоративного права в арбитражной практике. М.: Волтерс Клувер, 2006.

*(28) См.: Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 13 октября 2003 г. по делу N КГ-А40/6334-03; Чернышев Г. Оборот долей в уставном капитале // ЭЖ-Юрист. 2005. N 38.

*(29) См.: Мурзин Д.В. Защита прав участника общества с ограниченной ответственностью, сведения о котором не внесены в учредительные документы // Федеральный арбитражный суд Уральского округа. Практика. Комментарии. Обзоры. 2006. N 3; Маковская А.А. Различия в правовом регулировании отношений между акционером и закрытым акционерным обществом и отношений между участником и обществом с ограниченной ответственностью // Корпорации и учреждения: Сб. статей / Отв. ред. М.А. Рожкова. М.: Статут, 2007; Цыганков В.В. Внесение изменений в учредительные документы ООО при отчуждении доли // Вестник Высшего Арбитражного суда РФ. 2008. N 1.

*(30) В ст. 29 Федерального закона от 22 апреля 1996 г. N 39-ФЗ "О рынке ценных бумаг" установлен строго формальный порядок удостоверения прав акционера: право на акцию переходит к приобретателю в случае учета прав на акции у лица, осуществляющего депозитарную деятельность, - с момента внесения приходной записи по счету депо приобретателя; в случае учета прав на акции в системе ведения реестра - с момента внесения приходной записи по лицевому счету приобретателя.

*(31) О необходимости применения Порядка оценки чистых активов акционерных обществ к оценке чистых активов обществ с ограниченной ответственностью см.: Постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 14 марта 2006 г. N 13257/05 и N 14314/05. Весьма важно и то, что при расчете чистых активов общества, как указано в Постановлении от 14 марта 2006 г. N 13257/05, суммы налога на добавленную стоимость по приобретенным ценностям должны учитываться.

*(32) См.: Новоселова Л.А. Заявление о выходе из ООО: судебная практика // Корпоративный юрист. 2006. N 11.

*(33) Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 18 января 2005 г. N 11809/04.

*(34) См.: Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 30 ноября 2004 г. по делу N Ф09-958/2004-ГК.

*(35) Постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 15 мая 2001 г. N 2825/00 и от 16 декабря 2003 г. N 12263/03.

*(36) Постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 7 июня 2005 г. N 15787/04 и от 6 сентября 2005 г. N 5261/05.

*(37) Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 12 июля 2006 г. N 2664/06.

*(38) Исключение участника из общества необходимо отличать от других случаев принудительного прекращения отношений участника с обществом (см. об этом: Кузнецова Л.В. Исключение участника из общества с ограниченной ответственностью // Право и экономика. 2006. N 9).

*(39) См.: Постановление Федерального арбитражного суда Центрального округа от 16 декабря 2003 г. по делу N А14-1145/03/34/29.

*(40) В практике встречаются случаи, когда в локальных актах общества указывается, что является грубым нарушением обязанностей участника. Н.А. Тузов в своей работе "Основания исключения участника из общества с ограниченной ответственностью" (Законодательство и экономика. 2004. N 8) приводит следующий пример. Порядком проведения участниками общества заочного голосования установлено, что уклонение от участия в единогласном заочном голосовании либо голосование "против" или "воздержался" в подобных случаях является грубым нарушением обязанностей участника и потому - основанием для исключения из общества. Подобные установления во внутренних документах, по мнению Н.А. Тузова, являются "необходимыми для практического применения конкретизациями обобщенных законодательных оснований исключения участника из общества". Вряд ли основания для исключения участника, указанные в документах общества, могут иметь значение для "практического применения". Во-первых, исключение из общества возможно только в судебном порядке. Во-вторых, вопрос о наличии или отсутствии оснований для исключения решается в зависимости от того, являются ли нарушения грубыми в каждом конкретном случае, поскольку это понятие носит оценочный характер. Следовательно, только суд с учетом конкретных обстоятельств дела может результативно определить, является ли то или иное нарушение грубым.

*(41) См.: Кузнецова Л.В. Исключение участника из общества с ограниченной ответственностью // Вестник ВАС РФ. 2006. N 9. С. 7.

*(42) Вестник Федерального арбитражного суда Уральского округа. 2008. N 1.

*(43) Кузнецова Л.В. Исключение участника из общества с ограниченной ответственностью // Вестник ВАС РФ. 2006. N 9. С. 11.

*(44) Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 16 мая 2006 г. N 15578/05.

*(45) Как следует из Постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 23 ноября 2005 г. N 9109/05, налог на добавленную стоимость в состав активов при исчислении балансовой стоимости имущества не входит и для целей определения сделки в качестве крупной не учитывается.

*(46) Вестник ВАС РФ. 2001. N 7.

*(47) Вестник ВАС РФ. 2007. N 8.

*(48) Этими же соображениями руководствовался Научно-консультативный совет Федерального арбитражного суда Уральского округа 12-13 декабря 2007 г., говоря о возможности применения разъяснений, содержащихся в Постановлении N 40, к крупным сделкам (см. п. 31 Рекомендаций; Вестник Федерального арбитражного суда Уральского округа. 2008. N 1).

*(49) См.: Телюкина М.В. Одобрение заинтересованных сделок // Арбитражные споры. 2005. N 3.

*(50) См.: Маковская А.А. Сделки с заинтересованностью и порядок их одобрения акционерным обществом // Центр деловой информации еженедельника "Экономика и жизнь". 2004. С. 5-6.

*(51) Долинская В.В. Акционерное право: основные положения и тенденции. М.: Волтерс Клувер, 2006. С. 265.

*(52) Маковская А.А. Крупные сделки и порядок их одобрения акционерным обществом. С. 42.

*(53) Независимо от того, кто отказал в удовлетворении требований - совет директоров либо единоличный исполнительный орган общества, ответчиком по указанным делам является само общество.

*(54) Поскольку суды иногда отклоняли требования о признании решения общего собрания акционеров недействительным при отсутствии какого-либо из названных в Законе об акционерных обществах условий (голосование акционера не могло повлиять на результаты голосования, допущенные нарушения не являются существенными и решение не повлекло причинения убытков акционеру; они идентичны тем, которые содержатся в п. 2 ст. 43 Закона об ООО и абз. 4 п. 22 комментируемого Постановления), в п. 24 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 18 ноября 2003 г. N 19 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об акционерных обществах" (Вестник ВАС РФ. 2004. N 1) обращено внимание на неправильность такого подхода: для отказа в иске по основаниям, предусмотренным п. 7 ст. 49 Закона об ООО, необходима совокупность всех перечисленных в нем обстоятельств. Представляется, что эти разъяснения следует принимать во внимание и при рассмотрении исков о признании недействительными решений общего собрания участников общества с ограниченной ответственностью.

*(55) В п. 26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ N 19 приведены четыре нарушения, подлежащие оценке как не имеющие юридической силы: нарушение компетенции общего собрания, отсутствие кворума для проведения общего собрания, отсутствие кворума для принятия решения, принятие решения по вопросам, не включенным в повестку дня собрания.

*(56) Применительно к подобным проблемам в акционерных обществах см.: Маковская А.А. Правовые последствия недействительности решений общего собрания акционеров и совета директоров акционерного общества // Недействительность в гражданском праве: проблемы, тенденции, практика: Сб. статей / Отв. ред. М.А. Рожкова. М.: Статут, 2006. С. 356-357.

*(57) Вестник Федерального арбитражного суда Уральского округа. 2008. N 1.

*(58) В экспертном заключении Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства по проектам федеральных законов о реорганизации коммерческих организаций, о внесении изменений в ГК РФ, Законы об акционерных обществах, обществах с ограниченной ответственностью и др. подчеркивается, что смешанные формы реорганизации не обеспечивают необходимую и прочную защиту интересов инвесторов и кредиторов (Вестник гражданского права. 2007. N 1. С. 161).

*(59) См.: Апряткина Г.С. Обобщение Федеральным арбитражным судом Волго-Вятского округа практики рассмотрения дел, связанных с оспариванием актов органов власти и управления.

*(60) Вестник ВАС РФ. 1998. N 4. Следует иметь в виду, что п. 3 ст. 94 Закона об акционерных обществах действует в настоящее время в ред. Федеральных законов от 7 августа 2001 г. N 120-ФЗ, от 1 декабря 2007 г. N 318-ФЗ.

*(61) Вестник ВАС РФ. 2000. N 3.

*(62) Вестник ВАС РФ. 2003. N 2.

*(63) См., например: Постановления Президиума ВАС РФ от 24 февраля 2004 г. N 11675/03 и 8 июня 2004 г. N 2999/04.