Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 15 апреля 2022 г. N 13АП-42965/21 по делу N А56-38114/2019

г. Санкт-Петербург

15 апреля 2022 г.

Дело N А56-38114/2019/

Резолютивная часть постановления объявлена 07 апреля 2022 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 15 апреля 2022 года.

Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

в составе:

председательствующего судьи Тойвонена И.Ю.

судей Герасимовой Е.А., Титовой М.Г.

при ведении протокола судебного заседания: секретарем Янбиковой Л.И.,

при участии:

от Конеевой Л.Р.: Астраханцева А.Н. по доверенности от 11.07.2020,

от Солодяжниковой М.А.: Бауман А.А. по доверенности от 04.02.2022,

от Солодяжникова А.С.: Санфирова Д.А. по доверенности от 09.07.2019,

от Князькова А.Н.: Санфирова Д.А. по доверенности от 25.02.2021,

от иных лиц: не явились, извещены,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы (регистрационный номер 13АП-42965/2021, 13АП-659/2022, 13АП-660/2022, 13АП-656/2022, 13АП-1001/2022) Конеевой Лилии Рафаиловны, Федосеева Алексея Владимировича, Солодяжниковой Марии Алексеевны, Солодяжникова Алексея Сергеевича, Князькова Андрея Николаевича на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 15.12.2021 по обособленному спору N А56-38114/2019/суб.1 (судья А.В. Мороз), принятое по заявлению конкурсного управляющего к Солодяжникову Алексею Сергеевичу, Солодяжниковой Марии Алексеевне, Князькову Андрею Николаевичу, Федосееву Алексею Владимировичу, Конеевой Лилии Рафаиловне, Терехову Игорю Васильевичу, Иванцу Александру Васильевичу, Иванову Григорию Ивановичу о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц по делу о несостоятельности (банкротстве) ООО "Миро Групп",

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью "АрммСтройТех" обратилось в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области (далее - арбитражный суд) с заявлением о признании общества с ограниченной ответственностью "Миро Групп" (далее - ООО "Миро Групп", должник) несостоятельным (банкротом).

Определением арбитражного суда от 04.04.2019 заявление принято к производству.

Определением арбитражного суда от 14.06.2019 в отношении ООО "Миро Групп" введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден Кузнецов Алексей Владимирович.

Сведения об этом опубликованы в газете "Коммерсантъ" от 06.07.2019 N 117.

Решением арбитражного суда от 30.10.2019 (резолютивная часть объявлена 22.10.2019) ООО "МИРО ГРУПП" признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство сроком на 6 месяцев, конкурсным управляющим утвержден Сохен Алексей Юрьевич.

Публикация сведений о признании должника банкротом и открытии конкурсного производства размещена в газете "Коммерсантъ" от 09.11.2019 N 206.

23.12.2020 в арбитражный суд от конкурсного управляющего поступило заявление о привлечении контролирующих должника лиц Солодяжникова А.С., Солодяжниковой М.А., Князькова А.Н., Федосеева А.В., Конеевой Л.Р., Терехова И.В., Иванца А.В. к субсидиарной ответственности и о приостановлении рассмотрения заявления до окончания расчетов с кредиторами.

Определением арбитражного суда от 15.12.2021 к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "Миро Групп" привлечены Солодяжников А.С., Солодяжникова М.А., Князьков А.Н., Федосеев А.В., Конеева Л.Р., Терехов И.В. Приостановлено производство по обособленному спору до окончания расчетов с кредиторами. В остальной части в удовлетворении заявления отказано.

Не согласившись с указанным определением, Солодяжников А.С., Солодяжникова М.А., Князьков А.Н., Федосеев А.В., Конеева Л.Р. обратились с апелляционными жалобами.

В апелляционной жалобе Конева Л.Р. просит обжалуемое определение отменить и принять по делу новый судебный акт, которым отказать в удовлетворении заявления о привлечении ее к субсидиарной ответственности. В обоснование указывает, что Конеева Л.Р. не относится к числу лиц, которые в силу закона могут быть привлечены к субсидиарной ответственности и не могла оказывать влияния на деятельность должника. Полагает, что конкурсный управляющий не представил доказательств, подтверждающих, что действия контролирующих должника лиц стали необходимой причиной наступления объективного банкротства должника. ПО мнению ответчика, суд первой инстанции не исследовал причины наступления объективного банкротства и доводы о внешних факторах, повлиявших на несостоятельность ООО "Миро Групп".

Князьков А.Н. в своей апелляционной жалобе просит обжалуемое определение в части привлечения бывшего руководителя ООО "Миро Групп" Князькова А.Н. к субсидиарной ответственности отменить, принять новый судебный акт, в удовлетворении заявления конкурсного управляющего в указанной части отказать. В обоснование указывает, что факт совершения Князьковым А.Н. сделок, которые впоследствии были признаны судом недействительными, не может служить безусловным основанием для привлечения его к субсидиарной ответственности, в том числе при недоказанности наличия причинно-следственной связи между совершением таких сделок и наступившей неплатежеспособностью должника. Полагает, что конкурсный управляющий просит взыскать с Князькова А.Н. в рамках субсидиарной ответственности те же самые денежные средства, которые были взысканы в качестве последствий недействительных сделок, что приведет к двойной ответственности. При этом указывает, что конкурсным управляющим пропущен срок исковой давности по обращению в суд с заявлением о привлечении контролирующего лица к субсидиарной ответственности. Полагает необоснованным отказ в заявлении о фальсификации.

В апелляционной жалобе Солодяжников А.С. просит обжалуемое определение в части привлечения участника ООО "Миро Групп" Солодяжникова А.С. к субсидиарной ответственности отменить, принять новый судебный акт, в удовлетворении заявления конкурсного управляющего в указанной части отказать. Доводы ответчика аналогичны доводам Князькова А.Н.

Солодяжникова М.А. в своей апелляционной жалобе просит обжалуемое определение отменить в части привлечения ее к субсидиарной ответственности. В обоснование указывает, что предусмотренная подпунктом 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве презумпция контроля над должником у лица, которое извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 ГК РФ в рассматриваемом случае не применима. При этом полагает, что конкурсным управляющим не представлены доказательства, что указания ответчика послужили основной причиной банкротства должника, а также, что Солодяжникова М.А. могла или давала какие-либо обязательные указания в отношении ведения хозяйственной деятельности должника. Также указывает, что судом не исследованы причины несостоятельности должника. Дополнительно отметила, что перестала быть учредителем должника с 2013 года.

Федосеев А.В. в апелляционной жалобе просит обжалуемое определение отменить в части привлечения его к субсидиарной ответственности. В обоснование указывает, что конкурсным управляющим не доказана причинно-следственная связь между совершенными ответчиком сделками и наступившим банкротством должника, тогда как несостоятельность должника вызвана внешними факторами. Кроме того, ссылается на нарушение норм материального и процессуального права при вынесении обжалуемого определения.

От конкурсного управляющего ООО "Миро Групп" поступил отзыв, в котором он просит обжалуемый судебный акт оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения, а также заявлено ходатайство о рассмотрении апелляционных жалоб в судебном заседании 17.02.2022 в отсутствие представителя конкурсного управляющего.

В судебном заседании 17.02.2022 представитель Князькова А.Н. и Солодяжникова А.С. заявил ходатайство об отложении судебного заседания и о фальсификации документов, подтверждающих передачу документации ООО "Миро Групп" от временного управляющего Кузнецова А.В. конкурсному управляющему Сохену А.Ю., а именно: Акта приема-передачи от 25.12.2019, описи полученных от Кузнецова А.В. документов от 25.12.2019. В целях проверки настоящего заявления просил назначить по делу техническую экспертизу, поставив перед экспертом следующие вопросы:

1. Выполнена ли подпись Кузнецова А.А. на акте приема-передачи от 25.12.2019, а также описи полученных от Кузнецова А.В. документов ООО "Миро Групп" от 25.12.2019 в указанную дату 25.12.2019 или она выполнена позже?

2. Выполнена ли подпись Сохена А.Ю. на акте приема-передачи от 25.12.2019, а также описи полученных от Кузнецова А.В. документов ООО "Миро Групп" от 25.12.2019 в указанную дату 25.12.2019 или она выполнена позже?

Определением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 17.02.2022 указанное ходатайство Князькова А.Н. и Солодяжникова А.С. о фальсификации документов принято к рассмотрению, судебное заседание отложено на 17.03.2022. Конкурсному управляющему Сохену А.Ю. и иным заинтересованным лицам предложено представить письменные пояснения по доводам апелляционных жалоб и по основаниям привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности (либо убыткам).

До судебного заседания, назначенного на 17.03.2022, от Князькова А.Н. поступило заявление, согласно которому, в случае удовлетворения судом апелляционной инстанции ходатайства о фальсификации, просит проведение экспертизы поручить Федеральному бюджетному учреждению "Северо-Западный региональный цент судебной экспертизы" Министерства юстиции Российской Федерации и гарантии оплаты ее проведения.

От Конеевой Л.Р., Федосеева А.В., Солодяжникова А.С., Князькова А.Н. поступили письменные пояснения по вопросу квалификации требований конкурсного управляющего.

От Солодяжниковой М.А. поступило ходатайство об отложении судебного заседания со ссылкой на занятость ее представителя в ином судебном процессе.

В судебном заседании 17.03.2022 представитель Князькова А.Н. и Солодяжникова А.С., поддерживая заявленное ходатайство о фальсификации документов, заявил об истребовании у конкурсного управляющего Сохена А.Ю. оригиналов Актов приема-передачи от 25.12.2019 и описей полученных от Кузнецова А.В. документов ООО "Миро Групп" от 25.12.2019, а также просил обязать конкурсного управляющего явиться в судебное заседание.

Определением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 17.03.2022 судебное заседание отложено на 07.04.2022. Суд предложил повторно конкурсному управляющему представить дополнительные пояснения по доводам апелляционных жалоб, по основаниям привлечения каждого из привлекаемых лиц к субсидиарной ответственности (либо убыткам), а также по заявленному ходатайству о фальсификации с раскрытием обстоятельств передачи документов должника правопредшественником - Кузнецовым А.В. новому конкурсному управляющему - Сохену А.Ю. и сведения об исполнении судебных актов по иным обособленным спорам об оспаривании сделок. При наличии Актов приема-передачи документов бывшим конкурсным управляющим должником - представить их оригиналы в суд апелляционной инстанции. Кроме того предложил конкурсному управляющему Сохену А.Ю. лично явиться или направить своего представителя в судебное заседание, назначенное на 07.04.2022, для дачи пояснений.

До судебного заседания от Конеевой Л.Р. и Федосеева А.В. поступили письменные объяснения, в которых они указывают, что из материалов дела не следует, что с 2015 года должник находился в кризисном состоянии, довод о наличии у должника по итогам 2016 года убытков несостоятелен.

Информация о времени и месте рассмотрения апелляционных жалоб опубликована на официальном сайте Тринадцатого арбитражного апелляционного суда.

В ходе судебного заседания 07.04.2022 суд апелляционной инстанции, рассмотрев заявленное ходатайство о фальсификации документов, пришел к выводу об отсутствии достаточных оснований для его удовлетворения, в том числе ввиду отсутствия оригиналов соответствующих документов и возможности принятия судебного акта по иным имеющимся материалам и доказательства.

Представители Конеевой Л.Р., Солодяжниковой М.А., Солодяжникова А.С., Князькова А.Н. поддержали доводы, изложенные в их апелляционных жалобах.

Принимая во внимание, что в порядке апелляционного производства обжалуется только часть судебного акта, арбитражный суд апелляционной инстанции в силу части 5 статьи 268 АПК РФ проверяет законность и обоснованность определения суда первой инстанции только в обжалуемой части при отсутствии возражений.

Как следует из материалов обособленного спора, конкурсный управляющий ООО "Миро Групп" вменяет в качестве оснований для привлечения к субсидиарной ответственности совершение Конеевой Л.Р., Федосеевым А.В., Солодяжниковой М.А., Солодяжниковым А.С., Князьковым А.Н. сделок, которые признаны недействительными и квалифицированы в качестве сделок с причинением вреда кредиторам должника.

Суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для привлечения указанных лиц к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "Миро Групп".

Исследовав и оценив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, проверив в порядке статей 266 - 272 АПК РФ правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, суд апелляционной инстанции пришел к следующему.

Согласно статье 32 Закона о банкротстве и части 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным названным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

В силу Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон N 266-ФЗ) и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" (далее - Закон N 266-ФЗ) Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" дополнен главой III.2, регулирующей ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве.

Согласно пункту 3 статьи 4 Закона N 266-ФЗ рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ, которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ.

По смыслу пункта 2 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 N 137 "О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", а также исходя из общих правил о действии закона во времени (пункт 1 статьи 4 Гражданского кодекса Российской Федерации) положения Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ о субсидиарной ответственности соответствующих лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности (например, дача контролирующим лицом указаний должнику, одобрение контролирующим лицом или совершение им от имени должника сделки), имели место после дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ.

Если же данные обстоятельства имели место до дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ, то применению подлежат положения о субсидиарной ответственности по обязательствам должника Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона N 266-ФЗ, независимо от даты возбуждения производства по делу о банкротстве.

Однако предусмотренные Законом о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ процессуальные нормы о порядке рассмотрения заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности подлежат применению судами после 01.07.2017 независимо от даты, когда имели место упомянутые обстоятельства или было возбуждено производство по делу о банкротстве.

Поскольку заявление конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности контролировавшего должника лица подано 23.12.2020, то при его рассмотрении применяются процессуальные нормы Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ. При этом ввиду приведенных конкурсным управляющим доводов, относящихся к действиям, совершенным как до, так и после 01.07.2017, материальное право определяется нормами статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закона N 134-ФЗ и аналогичными нормами Закона о банкротства в редакции Закона N 266-ФЗ.

При рассмотрении заявления ответчиками было заявлено о пропуске конкурсным управляющим срока исковой давности на предъявление требования о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности.

Согласно абзацу четвертому пункта 5 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закона N 134-ФЗ заявление о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным пунктам 2 и 4 данной статьи, может быть подано в течение одного года со дня, когда подавшее это заявление лицо узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, но не позднее трех лет со дня признания должника банкротом. В случае пропуска этого срока по уважительной причине он может быть восстановлен судом.

Данная норма абзаца четвертого пункта 5 статьи 10 Закона о банкротстве содержала указание на необходимость применения двух сроков исковой давности: однолетнего субъективного, исчисляемого по правилам, аналогичным пункту 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) (в редакции Федерального закона от 07.05.2013 N 100-ФЗ); трехлетнего объективного, исчисляемого со дня признания должника банкротом.

Предполагается, что в пределах объективного срока, отсчитываемого от даты признания должника банкротом, выполняются мероприятия конкурсного производства, включающие в себя, в том числе выявление сведений об основаниях для предъявления к контролирующим лицам иска о привлечении к субсидиарной ответственности.

Период же, когда выполнение таких мероприятий в принципе становится невозможным ввиду объективных факторов, не должен учитываться при исчислении данного срока исковой давности.

При этом начало течения субъективного срока давности подлежит исчислению не ранее чем с даты наделения полномочиями нового конкурсного управляющего, к которой прибавляется период времени, необходимый для разумного и добросовестного арбитражного управляющего на получение информации о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности и о личности контролирующих и действовавших совместно с ними лиц.

В соответствии со статьей 195 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

В силу пункта 1 статьи 200 ГК РФ если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.

В пункте 58 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53) разъяснено, что сроки, указанные в абзаце первом пункта 5 и абзаце первом пункта 6 статьи 61.14 Закона о банкротстве, являются специальными сроками исковой давности (пункт 1 статьи 197 ГК РФ), начало течения которых обусловлено субъективным фактором (моментом осведомленности заинтересованных лиц).

Согласно пункту 57 Постановления N 53 основаниями требования о привлечении к субсидиарной ответственности, предполагающего обоснование статуса контролирующего должника лица, понимаются не ссылки на нормы права, а фактические обстоятельства спора, на которых основано притязание гражданско-правового сообщества, объединяющего кредиторов должника, о возмещении вреда, обращенное к конкретному лицу.

В качестве примеров такого основания в данном пункте приводятся обстоятельства, которые изложены в норме в виде презумпций вины контролирующего лица в непогашении требований кредиторов.

Следовательно, обстоятельства, указанные в пункте 4 статьи 10 в виде материальных презумпций, сами по себе могут являться основанием для привлечения к субсидиарной ответственности.

Исходя из указанного разъяснения, установленные в пункте 4 статьи 10 Закона о банкротстве презумпции, в том числе о том, что должник признан банкротом в связи с заключением бывшим руководителем должника сделки, указанной в статье 61.2 Закона о банкротстве, являются презумпциями материального характера.

Соответственно срок исковой давности начинает исчисляться с момента, когда управляющий узнал об обстоятельствах наличия такой презумпции, в настоящем случае о том, что бывшим руководителем должника и иными заинтересованными по отношению к должнику лицами совершены сделки, причинившие вред имущественным правам кредиторов.

Сделки, основания для признания которых недействительными предусмотрены в статье 61.2 Закона о банкротстве, являются оспоримыми. Оспоримые сделки в соответствии со статьей 166 ГК РФ могут быть признаны недействительными только в силу признания их таковыми судом.

До момента признания судом оспоримых сделок недействительными суд, а равно и иные лица, обязаны исходить из их действительности.

Одним из основных оснований для привлечения ответчиков по настоящему обособленному спору к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "МИРО ГРУПП" является совершение ими сделок, совершенных в условиях неплатежеспособности должника в отношении заинтересованных лиц (самих ответчиков) и оспоренных впоследствии на основании положений статьи 61.2 Закона о банкротстве по заявлениям конкурсного управляющего.

При этом судебные акты о признании сделок недействительными были вынесены судом в течение 2020 года (с марта по ноябрь 2020 года), а вступили в законную силу соответствующие судебные акты в течение 2020-2021 годов.

Таким образом, обращаясь в суд с заявлением о привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности, конкурсным управляющим не был пропущен годичный срок давности на обращение в суд с рассматриваемым заявлением, поскольку такое заявление было направлено в суд 23.12.2020 (а не 25.12.2020, как указывают ответчики).

Кроме того, временным управляющим Кузнецовым А.В. при проведении процедуры наблюдения не было установлено сделок, подлежащих оспариванию (заключение о наличии (отсутствии) оснований для оспаривания сделок должника, заключение о наличии (отсутствии) признаков преднамеренного и фиктивного банкротства).

Таким образом, конкурсный управляющий Сохен А.Ю., назначенный судом в октябре 2019 года, самостоятельно проводил анализ всех сделок и операций, совершенных должником, по результатам выявления которых конкурсный управляющий обратился в суд с заявлениями о признании сделок недействительными (начиная с января 2020 года).

Также внимания заслуживает и тот факт, что документы от временного управляющего Кузнецова А.В. конкурсному управляющему были переданы лишь 25.12.2019.

Конкурсный же управляющий в день его утверждения судом в таком качестве не обладал и не мог обладать сведениями о совершенных должником и контролирующими его лицами действий и сделок, которые повлекли за собой в конечном счете подачу рассматриваемого судом заявления, поскольку не исполнял функции временного управляющего, а на сбор фактических доказательств требовалось время, о чем указывалось ранее.

Учитывая приведенные обстоятельства, ни годичный, ни трехлетний срок пропущены не были.

Согласно статье 2 Закона о банкротстве в редакции Закона N 134-ФЗ контролирующее должника лицо - лицо, имеющее либо имевшее в течение менее чем два года до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом (в частности, контролирующим должника лицом могут быть признаны члены ликвидационной комиссии, лицо, которое в силу полномочия, основанного на доверенности, нормативном правовом акте, специального полномочия могло совершать сделки от имени должника, лицо, которое имело право распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, руководитель должника)

Согласно пункту 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ если иное не предусмотрено настоящим Федеральным законом, в целях настоящего Федерального закона под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

При этом возможность определять действия должника может достигаться, в том числе (пункт 2 статьи 61.10 Закона о банкротстве): в силу нахождения с должником (руководителем или членами органов управления должника) в отношениях родства или свойства, должностного положения; в силу наличия полномочий совершать сделки от имени должника, основанных на доверенности, нормативном правовом акте либо ином специальном полномочии; в силу должностного положения (в частности, замещения должности главного бухгалтера, финансового директора должника либо лиц, указанных в подпункте 2 пункта 4 настоящей статьи, а также иной должности, предоставляющей возможность определять действия должника).

В соответствии с пунктом 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо: являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии; имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника; извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В частности, соответствии с положениями статьи 44 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (далее - Закон об ООО) члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличный исполнительный орган общества, члены коллегиального исполнительного органа общества, а равно управляющий при осуществлении ими прав и исполнении обязанностей должны действовать в интересах общества добросовестно и разумно. Указанные лица несут ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу их виновными действиями (бездействием), если иные основания и размер ответственности не установлены федеральными законами.

При определении оснований и размера ответственности названных лиц должны быть приняты во внимание обычные условия делового оборота и иные обстоятельства, имеющие значение для дела.

Таким образом, в соответствии с названными положениями Закона о банкротстве, Закона об ООО к субсидиарной ответственности может быть привлечен как единоличный исполнительный орган, так и учредители (участники) должника, а также иные лица, которые имеют право давать обязательные для должника указания или имеют возможность иным образом определять его действия.

Судом первой инстанции установлено, что Солодяжников А.С. является участником должника с долей в размере 83,47% уставного капитала с 2010 года, в связи с чем признается контролирующим должника лицом в силу презумпции статьи 61.10 Закона о банкротстве.

По данным Единого государственного реестра юридических лиц в период с 01.04.2014 по 15.02.2017 Князьков А.Н. являлся генеральным директором ООО "Миро Групп", то есть контролирующим лицом по отношению к должнику.

Из публикаций в средствах массовой информации следует, что Федосеев А.В. самостоятельно сформулировал и выразил позицию о том, что он является фактическим собственником ООО "Миро Групп", данная информация, опубликованная в общедоступных источниках, опровергнута им не была. Также определением от 30.11.2020 (в рамках обособленного спора А56-38114/2019/сд.5) удовлетворено заявление конкурсного управляющего о признании недействительными сделками платежей, совершенных должником в пользу Федосеева А.В. в период с 30.12.2016 по 23.03.2018 в общей сумме 9 103 000,00 руб. в качестве предоставления займов; о применении последствий недействительности сделки в виде взыскания с ответчика в конкурсную массу должника денежных средств в размере 9 103 000,00 руб. Этим же судебным актом установлено наличие у Федосеева А.В. признаков контролирующего должника лица с возможностью формирования и реализацией финансовых и иных административно-хозяйственных решений. Совокупностью данных обстоятельств достигается юридическая квалификация контролирующих полномочий у Федосеева А.В. по смыслу положений статьи 61.10 Закона о банкротстве.

Оснований для переоценки указанных выводов у суда апелляционной инстанции не имеется.

Между тем, достаточных оснований полагать, что Солодяжникова М.А. и Конеева Л.Р., имеющие близкие отношения с Солодяжниковым М.А. (супруга) и Федосеевым А.В. (гражданский супруг), относятся к числу лиц контролирующих должника, не имеется.

По общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Из материалов обособленного спора не усматривается, что указанные лица принимали корпоративное участие в деятельности должника и выступали контролирующими должника лицами. Доказательства того, что своими действиями они могли влиять на хозяйственную деятельность должника, давали обязательные для исполнения должником указания, отсутствуют.

Установление в рамках обособленных споров о признании сделок недействительными наличия заинтересованности Солодяжниковой М.А. и Конеевой Л.Р. к должнику через органы управления не доказывает факта влияния указанных лиц на хозяйственную деятельность должника и дачу обязательных к исполнению указаний, а лишь предопределяет осведомленность указанных лиц о финансовом положении должника на момент совершения оспариваемых сделок и возможность взыскания с указанных лиц причиненных должнику убытков в случае отказа в признании сделок недействительными.

Учитывая изложенное, суд апелляционной инстанции не находит достаточных оснований для признания Солодяжниковой М.А. и Конеевой Л.Р. контролирующими должника лицами.

Конкурсный управляющий указывает на наличие оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности за невозможность полного погашения требований кредиторов, в соответствии с пунктом 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве. Между тем, период, указанный конкурсным управляющим, попадает также под действие норм права, установленных статьей 10 Закона о банкротстве в редакции Закона N 134-ФЗ.

Суд принимает во внимание, что предусмотренное статьей 10 Закона о банкротстве такое основание для привлечения к субсидиарной ответственности как "признание должника несостоятельным вследствие поведения контролирующих лиц" по существу мало чем отличается от предусмотренного действующей в настоящее время статьей 61.11 Закона о банкротстве основания ответственности в виде "невозможности полного погашения требований кредитора вследствие действий контролирующих лиц", а потому значительный объем правовых подходов к толкованию положений как прежнего, так и ныне действующего законодательства является общим (в том числе это относится к разъяснениям норм материального права, изложенным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53). Указанный подход отражен в пункте 12 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 4 (2020), утвержденного 23.12.2020.

В силу пункта 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

В соответствии с подпунктом 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, в том числе в ситуациях, когда причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 16 постановления N 53, под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве), следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия нескольких контролирующих должника лиц, то такие лица отвечают солидарно.

Аналогичные положения содержались в пункте 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закона N 134-ФЗ.

Как следует из материалов обособленного спора, в рамках настоящего дела о банкротстве признаны недействительными сделки должника, совершенные с заинтересованными лицами и с целью причинения имущественного вреда кредиторам (N А56-38114/2019/сд.2, А56-38114/2019/сд.3, А56-38114/2019/сд.4, А56-38114/2019/сд.5, А56-38114/2019/сд.6, А56-38114/2019/сд.7).

Судом первой инстанции установлено, что в результате совершения оспариваемых сделок в период с 2016 по 2018 годы со счетов должника в пользу контролирующих лиц было перечислено 42 697 892,51 руб., что составляет более чем 30% требований, включенных в настоящий момент в реестр требований кредиторов, при этом отчужденные денежные средства могли быть направлены на соразмерное удовлетворение требований конкурсных кредиторов, но выбыли из конкурсной массы должника, чем причинили имущественный вред кредиторам должника.

При этом суд первой инстанции исходил из того, что факты, свидетельствующие о наличии у должника признаков неплатежеспособности, были исследованы и установлены в рамках настоящего дела о банкротстве в обособленных спорах (сд.1, сд.2, сд.3).

При определении у должника на момент совершения оспариваемых сделок признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества, суды исходили из того, что уже с 2015 года у ООО "Миро Групп" образовалась задолженность перед ООО "Стиль-1" в размере 1 685 620 руб. и ГКУ Архангельской области "Дорожное агентство "Архангельскавтодор" в размере 2 841 315,01 руб., подтвержденная вступившими в законную силу судебными актами и неисполненная по настоящее время, в связи с чем включена в реестр требований кредиторов должника.

Анализ бухгалтерской отчетности должника свидетельствует о том, что размер обязательств должника в указанные периоды превышал размер его дебиторской задолженности. Доказательств ликвидности дебиторской задолженности, как актива должника, материалы дела не содержат.

Довод об отсутствии у должника достаточного объема ликвидных оборотных активов для ведения нормальной хозяйственной деятельности и исполнения обязательств в 2016-2017 годах подтверждается также выводами временного управляющего, приведенными в заключении о финансовом состоянии ООО "МИРО ГРУПП", приобщенном к материалам основного дела о банкротстве.

Между тем, недопустимо отождествлять неплатежеспособность с неоплатой конкретного долга отдельному кредитору (см. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 23.04.2013 N 18245/12 по делу N А47-4285/2011, Определение Верховного Суда РФ от 25.01.2016 N 310-ЭС15-12396 по делу NА09-1924/2013).

Согласно позиции Верховного Суда РФ, объективное банкротство наступает в критический момент, в который должник из-за снижения стоимости чистых активов становится не способным в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, в том числе по уплате обязательных платежей, а не в момент прекращения исполнения обязательств (см. Определение Верховного Суда Российской Федерации от 20.07.2017 по делуN 309-ЭС17-1801). При это незначительное превышение кредиторской задолженности над дебиторской по данным бухгалтерского баланса не может в полной мере свидетельствовать об объективном банкротстве общества.

Доказательств, что с 2015 года должник находился в кризисном состоянии, которое с очевидностью свидетельствовало бы о невозможности продолжения хозяйственной деятельности, в материалы обособленного спора не представлено.

В материалах дела не имеется доказательств прекращения должником расчетов с кредиторами, прекращения хозяйственной деятельности и превышения размера кредиторской задолженности над балансовой стоимостью активов должника на дату совершения оспариваемых сделок.

На дату совершения оспариваемых сделок в картотеке арбитражных дел не имелось судебных дел о взыскании задолженности с должника; отсутствовали блокировки банковских счетов должника, что свидетельствует об осуществлении должником расчетов с контрагентами и отсутствия задолженности по обязательным платежам (налогам, сборам) на день совершения сделки; отсутствовали исполнительные производства.

Согласно бухгалтерской отчетности по итогам 2018 года (последняя доступная отчетность до открытия конкурсного производства), представленной в налоговый орган 05.03.2019, у должника имелись следующие активы: материальные внеоборотные активы на сумму 649 тыс. руб.; запасы на сумму 50 773 тыс. руб.; финансовые и другие оборотные активы (в том числе, дебиторская задолженность) на сумму 195 684 тыс. руб.

Из представленных в материалы обособленного спора документов следует, что в период с 2015 по 2018 год должник продолжал вести бизнес, расплачиваться с контрагентами, заключать сделки.

Так, вступившими в законную силу судебными актами по делам N А56-38114/2019/тр.14, N А56-61186/2019/тр.113, N А56-60915/2019, N А56-38114/2019/тр. 17, N А56-122928/2018, N А56-30687/2020, N А56-75530/2020 подтверждается, что в период с 2017 по 2018 г. должник перечислял денежные средства ООО "Ойл-К" в размере около 9 000 000 руб; в конце 2017 г. должник выполнил работы по капитальному ремонту для НО "ФКР МКД СПБ" на сумму 37 000 000 руб; в 2018 году должник выполнил работы для ООО "РосСтройМонтаж" на сумму более 147 000 000 руб. и получил оплату в размере 130 000 000 руб.; в апреле 2018 г. должник заключил договор на выполнение подрядных работ с ООО "РосСтройМонтаж" на общую сумму 185 600 000 руб.; в мае-июне 2018 г. должник исполнял свои обязательства по договорам с субподрядчиками (перечислял авансовые платежи в совокупном размере около 18 000 000 руб).

Как указано в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 17.11.2016 N 305-ЭС14-7445 по делу N А40-226/2014, при наличии противоречивых выводов об обстоятельствах, изложенных во вступивших в законную силу судебных актах, суд не может ограничиться только ссылкой на один из таких актов. В сложившейся ситуации каждый судебный акт подлежит оценке наряду с другими доказательствами и ни один из них не имеет заранее установленной силы.

В рассматриваемом случае суд первой инстанции пришел к выводу, что на 2016 год чистая прибыль у должника отсутствовала, убыток составлял 342 000 руб.

Между тем, как отмечает апелляционный суд, из мотивированных пояснений ответчиков и представленных ими сведений усматривается, что указанный убыток был отражен в бухгалтерском балансе должника, выгруженном из сервиса "Сбис" и свидетельствует об убытке от продаж, а не об убытке по итогам всей экономической деятельности должника за соответствующий период.

Согласно пункту 90 Плана счетов бухгалтерского учета и инструкции к его применению (утв. Приказом Минфина от 31.10.2000 N 94н) прибыль (убыток) от продаж - это показатель, предназначенный для обобщения информации о доходах и расходах, связанных с обычными видами деятельности организации, а также для определения финансового результата по ним. При помощи этого показателя хозяйствующие субъекты отражают выручку и себестоимость работ.

Вместе с тем, согласно пункту 99 Плана счетов бухгалтерского учета и инструкции к его применению (утв. Приказом Минфина от 31.10.2000 N 94н) прибыль и убыток это показатель, предназначенный для обобщения информации о доходах и расходах организации, а также выявления конечного финансового результата деятельности организации за отчетный период. Конечный финансовый результат слагается от результата по обычным видам деятельности, а также по иным доходам и расходам.

То есть "убыток/чистая прибыль" и "убыток/прибыль от продаж" соотносятся как общее и частное.

В подтверждение доводов о том, что итоговые финансовые показатели должника на 2016 год были положительными, ответчиками представлены выдержки из бухгалтерских балансов, опубликованных в сервисе Casebook, а также в сервисе Стар, из которых следует, что ни в одном из опубликованных балансов информации об убытке по продажам в размере 342 000 руб. на начало 2016 года нет. При этом на 31.12.2015 прибыль должника от продаж по данным Сбис составила 658 000 руб., а уже 01.01.2016 у должника был убыток в размере 342 000 руб., что представляется ошибочным.

Представленные ответчиками в материалы обособленного спора документы конкурсным управляющим по существу не опровергнуты, в связи с чем, принимая во внимание совокупность установленных обстоятельства и представленных в материалы обособленного спора документов, суд апелляционной инстанции не может в полной мере согласиться с выводами о наличии у должника признаков неплатежеспособности именно с 2015 года.

Рассматривая по существу вопрос о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, суд апелляционной инстанции принимает во внимание, что механизм привлечения к субсидиарной ответственности в рамках банкротства имеет деликтную природу и подразумевает, что для привлечения к данному виду гражданско-правовой ответственности должна быть доказана определенная совокупность обстоятельств, включающую, как правило, наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинную связь между этим поведением и наступлением вреда, а также его вину.

Пунктом 23 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" установлено, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий контролирующего должника лица, если указанными действиями, в том числе сделками, причинен существенный вред имущественным правам кредиторов, при этом к сделкам, причинившим такой вред, относится сделка, являющаяся значимой для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющаяся существенно убыточной, т.е. сделка, цена которой превышает 25 % балансовой стоимости активов должника (статья 46 ФЗ "Об ООО") и совершенная на условиях значительно отличающихся от рыночных (абзац 7 пункта 2 постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица").

Ограничившись указанием на то, что в период с 2016 по 2018 годы со счетов должника в пользу контролирующих лиц было перечислено 42 697 892,51 руб., что составляет более чем 30% требований, суд первой инстанции не дал оценки существенности сделок ответчиков и размера причиненного должнику ущерба конкретным лицом.

Между тем, из материалов обособленного спора следует, что балансовая стоимость активов должника на 2016 год составляла 104 898 000 руб., на 2017 - 261 766 000 руб., на 2018 - 253 071 000 руб.

При этом совокупный размер сделок, совершенных в 2016 году и признанных недействительными, составляет 14,9% от балансовой стоимости активов должника (15 661 725 руб.), в 2017 - 4,3 % (11 248 167,67 руб.), в 2018 - 5,36% (13 571 266,67 руб.).

Учитывая размер соответствующих активов (финансовых оборотных активов в размере 195 684 тыс. руб.), только данного актива было бы достаточно для полного погашения требований кредиторов.

Таким образом, как полагает апелляционный суд, совершенные сделки не являлись значимыми и существенно убыточными, негативные последствия их совершения не соотносились с масштабами деятельности должника, следовательно, данные сделки сами по себе не привели к объективному банкротству должника.

Между тем, совершение сделок с заинтересованными лицами, признанных судом недействительными, при отсутствии доказательств, объективно свидетельствующих, что в результате указанных сделок должник стал неплатежеспособен, не может расцениваться как безусловное подтверждение противоправности и виновности поведения соответствующих лиц, применительно к установлению оснований для привлечения к субсидиарной ответственности.

Суд апелляционной инстанции принимает во внимание, что, несмотря на неоднократные отложения судебных заседаний, предложения суда конкурсному управляющему представить дополнительные пояснения по доводам апелляционных жалоб, по основаниям привлечения каждого из привлекаемых лиц к субсидиарной ответственности (либо убыткам), а также явиться в судебное заседание или направить своего представителя для дачи дополнительных пояснений, были управляющим проигнорированы.

Поскольку существенность негативного воздействия совершенными сделками на деятельность должника в нарушение статьи 65 АПК РФ заявителем не доказана, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротство должника.

При этом необходимо учесть, что, заявляя о наличии оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности, конкурсный управляющий фактически указывает на причинение их действиями убытков, повлекших невозможность пополнения конкурсной массы.

В том случае, когда причиненный контролирующими лицами, указанными в статье 53.1 ГК РФ, вред исходя из разумных ожиданий не должен был привести к объективному банкротству должника, такие лица обязаны компенсировать возникшие по их вине убытки в размере, определяемом по правилам статей 15, 393 ГК РФ.

Принимая во внимание, что конкурсным управляющим вменяется причинение вреда кредиторам совершенными ответчиками сделками, которые вступившими в законную силу судебными актами признаны недействительными и применены последствия недействительности сделок, в том числе в виду взыскания в конкурсную массу должника с данных лиц денежных средств, суд апелляционной инстанции полагает, что привлечение Конеевой Л.Р., Федосеева А.В., Солодяжниковой М.А., Солодяжникова А.С., Князькова А.Н. к ответственности в форме убытков в рассматриваемом случае приведет к тождественному взысканию, что представляется необоснованным.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции полагает заявление конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "Миро Групп" Конеевой Л.Р., Федосеева А.В., Солодяжникова А.С., Солодяжниковой М.А., Князькова А.Н. (как и взыскания убытков в качестве альтернативы субсидиарной ответственности) необоснованным и подлежащим отказу в удовлетворении, в связи с чем определение суда первой инстанции подлежит отмене в обжалуемой части, с принятием апелляционным судом в данной части иного судебного акта.

Руководствуясь статьями 268-271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 15.12.20.21 по делу N А56-38114/2019/суб.1 в обжалуемой части отменить. В указанной части принять новый судебный акт.

В удовлетворении заявления конкурсного управляющего ООО "Миро Групп" о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "Миро Групп" Конеевой Л.Р., Федосеева А.В., Солодяжникова А.С., Солодяжниковой М.А., Князькова А.Н. отказать.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий

И.Ю. Тойвонен

Судьи

Е.А. Герасимова М.Г. Титова