Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 1 ноября 2022 г. N 09АП-64715/22 по делу N А40-285933/2019

г. Москва

01 ноября 2022 г.

Дело N А40-285933/19

Резолютивная часть постановления объявлена 25 октября 2022 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 01 ноября 2022 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Ж.Ц. Бальжинимаевой,

судей Ю.Л. Головачевой, С.А. Назаровой,

при ведении протокола секретарем судебного заседания К.Б. Халиловой,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу конкурсного управляющего ООО "Марлин" на определение Арбитражного суда г. Москвы от 23.08.2022 г. об отказе во включении требования ООО "Марлин" в реестр требований кредиторов должника, вынесенное в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО "Парадиз-Холдинг",

с участием представителей, согласно протоколу судебного заседания

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда города Москвы от 23.04.2021 в отношении ООО "ПАРАДИЗ-ХОЛДИНГ" введена процедура наблюдения, временным управляющим утверждена Андрющенко Е.В.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 07.12.2021 по настоящему делу ООО "Парадиз-Холдинг" признано несостоятельным (банкротом), в отношении него введено конкурсное производство. Конкурсным управляющим утвержден Гудков Н.А.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 23.08.2022 г. было отказано во включении требования ООО "Марлин" в общем размере 146 948 566 руб. 62 коп. в реестр требований кредиторов должника.

Не согласившись с принятым определением, конкурсный управляющий ООО "Марлин" подал апелляционную жалобу, в которой просит его отменить и принять по делу новый судебный акт.

В апелляционной жалобе апеллянт указывает на то, что выводы суда первой инстанции не соответствуют обстоятельствам дела, в материалы дела представлены надлежащие доказательства подтверждающие наличие задолженности. Апеллянт указывает на то, что, спорная сделка была совершена для исполнения обязательств ПАО Банк "ТРАСТ". По мнению апеллянта, оснований для отказа во включении требования в реестр требований кредиторов должника не имелось.

Представитель ПАО БАНК "ТРАСТ" возражал против удовлетворения апелляционной жалобы, по доводам, изложенным в отзыве, просил оставить обжалуемое определение без изменения.

Иные лица, участвующие в деле, уведомленные судом о времени и месте слушания дела, в том числе публично, посредством размещения информации на официальном сайте в сети Интернет, в судебное заседание не явились, в связи с чем, апелляционная жалоба рассматривается в их отсутствие, исходя из норм статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Рассмотрев дело в порядке статей 156, 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, выслушав объяснения представителя, изучив материалы дела, суд апелляционной инстанции не находит оснований для удовлетворения апелляционной жалобы и отмены или изменения определения арбитражного суда, принятого в соответствии с действующим законодательством Российской Федерации.

Как следует из заявления кредитора, 01.11.2016 между ООО "Марлин" (заимодавец) и ООО "Парадиз-Холдинг (заемщик) заключен договор N 1211/2016, предметом которого исходя из пунктов 1.1., 2.1., 2.5. договора является предоставление заема в размере 100 000 000 руб., со сроком возврата не позднее 31.01.2024 под 11% годовых.

В качестве доказательств передачи суммы заема в материалы дела представлено платежное поручение от 01.11.2016 N 288 о перечислении денежных средств в размере 100 000 000 руб., с назначением платежа: "оплата по процентному договору от 01.11.2016 N 1211/2016".

Полагая, что обязательство по возврату суммы заема и начисленных процентов по договору займа от 01.11.2016 N 1211/2016 осталось неисполненным, ООО "Марлин" обратилось с заявлением о включении требований в реестр требований кредиторов на сумму 146 948 566 руб. 62 коп., из которых: 100 000 000 руб. - основной долг; 46 948 566 руб. 62 коп. - проценты за пользование суммой займа за период с 03.11.2016 по 08.02.2021.

Возражая против удовлетворения заявленных требований, конкурсный управляющий, конкурсный кредитор Банк "Траст" (ПАО) ссылаются на мнимость сделки и внутригрупповой характер движения денежных средств.

Отказывая в удовлетворении требования кредитора, суд первой инстанции исходил из недоказанности реальности исполнения сделки и несоответствии подлинной воли сторон сделки на установление соответствующих ей правоотношений, а погашение обязательства должника перед внешним кредитором обусловлено наличием скрытого от суда договора о покрытии, являющегося соглашением о предоставлении должнику компенсации за изъятые из его оборота активов посредством осуществления компанией платежа в пользу внешнего кредитора, нежели являться исполнением компанией чужого обязательства. Поскольку совокупность обстоятельств, необходимая для установления требования кредитора в реестре требований кредиторов, заявителем не доказана, оснований для удовлетворения заявленных требований не имеется.

Суд апелляционной инстанции соглашается с такими выводами Арбитражного суда города Москвы.

В силу положений статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) и статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о банкротстве юридических лиц и граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными настоящим Федеральным законом.

В п. 26 Постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" разъяснено, что в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны.

При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности. Обоснованность требований доказывается на основе принципа состязательности.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

При представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившим о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

Исходя из позиции, изложенной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 04.10.2011 по делу N 6616/2011, при наличии сомнений в реальности договора займа исследованию подлежат доказательства, свидетельствующие об операциях должника с этими денежными средствами (первичные бухгалтерские документы или банковские выписки с расчетного счета должника), в том числе об их расходовании.

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела заявитель и должник являются аффилированными лицами.

Так из представленных в материалы дела доказательств, ООО "ПарадизХолдинг" являлось участником ООО "Марлин" в период с 17.07.2013 по 20.06.2016 с долей участия в уставном капитале в размере 99,95%, с 20.06.2016 по 15.01.2018 - 49,95%.

Согласно представленной в материалы дела выписке из ЕГРЮЛ по состоянию на 26.03.2021 в отношении ООО "Парадиз-Холдинг", уставный капитал общества в размере 2 546 300 руб. распределен между ООО "Аверс" (ОГРН 1185007008009; 50% доли в уставном капитале, дата внесения записи: 12.11.2020) и Международная коммерческая компания Реферс Груп инк. (Белиз, рег. номер 20,525, зарегистрирована 20.09.1996, 50% доли в уставном капитале, дата внесения записи: 24.06.2016). В то же время, участниками ООО "Марлин", согласно представленной в материалы дела выписке из ЕГРЮЛ по состоянию на 26.03.2021 являются ООО "Аверс", с долей участия в уставном капитале общества в размере 50% (дата внесения изменений: 17.07.2013) и Международная коммерческая компания Реферс Груп инк. (дата внесения изменений: 06.07.2016).

В то же время, 13.06.2013 между ОАО "Коммерческий инвестиционно-трастовый банк "Казанский" (кредитор) и ООО "Парадиз-Холдинг" (заемщик) заключен кредитный договор N 562К/В/13 (с учетом дополнительных соглашений), исходя из пунктов 1.1., 2.4. которого, заемщику предоставляется кредит в сумме 578 817 896 руб. 10 коп. под 10% годовых, подлежащий возврату в следующие сроки: до 31.12.2017 включительно - 60 000 000 руб.; до 31.12.2019 включительно - 120 000 000 руб.; до 31.12.2023 включительно - 398 817 896 руб. 10 коп.

Во обеспечение исполнения обязательств по вышеуказанному кредитному договору, между кредитором и ООО "Марлин" заключен договор поручительства от 13.06.2013 N 562/1/ПЮ/13, договор об ипотеке (залоге недвижимости) от 10.06.2015 N 561/562/563/564/З/И/13, договор залога движимого имущества от 30.06.2017 N 561/562/562/З/З/17.

Как следует из представленной в материалы дела выписке по счету должника, открытому в АО "Рост Банк" 02.11.2016 совершена операция по переводу собственных средств в размере 100 000 000 руб., со счета, открытого в АО "Тройка-Д Банк". В тот же день должник совершает операцию по погашению основного долга по кредитному договору от 13.06.2013 N 562К/В/13.

На момент совершения платежа кредитный договор от 13.06.2013 N 562К/В/13 действовал в редакции дополнительного соглашения от 02.11.2016 N 5, по условиям которого срок совершения первого платежа приходится до 03.11.2016 включительно.

По смыслу правовой позиции, приведенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 28.03.2019 N 305-ЭС18-17629(2), в ситуации, когда независимые кредиторы представили серьезные доказательства и привели убедительные аргументы недобросовестности контрагентов по сделкам, аффилированное лицо не может ограничиться представлением минимального набора документов в подтверждение реальности рассматриваемых отношений.

Доказательств, свидетельствующих о наличии у должника иных, не заемных средств, позволяющих произвести исполнение обязательств по кредитному договору, наличия выручки в соответствующих масштабах, реализации имущества и иного источника происхождения поступивших 02.11.2016 на расчетный счет, открытый в АО "Рост Банк", денежных средств, материалы дела не содержат, что позволяет прийти к выводу об обоснованности доводов конкурсного управляющего и конкурсного кредитора.

Как следует из разъяснений, изложенных в абзаце 4 пункта 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 ГК РФ), в том числе при рассмотрении требования, основанного на такой сделке.

С учетом правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлениях от 22.07.2002 и от 19.12.2005 N 12-П при рассмотрении обособленных споров в деле о банкротстве следует учитывать баланс интересов сторон. Коль скоро мнимость сделки является частным случаем сделок с пороком воли, нормы гражданского законодательства о запрете злоупотребления правом также имеют особое значение для охраняемого законом интереса участников гражданского оборота в рамках дела о банкротстве, представляющей собой сообщество кредиторов.

В силу пункта 1 статьи 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна. По смыслу пункта 1 статьи 170 ГК РФ фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей. Реальной целью мнимой сделки может быть, например, искусственное создание задолженности стороны сделки перед другой стороной для последующего инициирования процедуры банкротства и участия в распределении имущества должника.

Мнимые сделки совершаются для того, чтобы произвести ложное представление на третьих лиц. Мнимые сделки характеризуются несоответствием волеизъявления подлинной воле сторон: в момент ее совершения воля обеих сторон не направлена на достижение правовых последствий в виде возникновения, изменения, прекращения соответствующих гражданских прав и обязанностей. Стороне в обоснование мнимости сделки необходимо доказать, что при ее совершении подлинная воля сторон не была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при совершении данной сделки.

Согласно правовой позиции, сформулированной в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 25.07.2016 N 305-ЭС16-2411, фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей. Реальной целью мнимой сделки может быть, например, искусственное создание задолженности стороны сделки перед другой стороной для последующего инициирования процедуры банкротства и участия в распределении имущества должника. В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется. Установление факта того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной.

Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому, факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств. Доказательства, обосновывающие требования и возражения, представляются в суд лицами, участвующими в деле, и суд не вправе уклониться от их оценки (статьи 65, 168, 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Принимая во внимание пункт 1 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020) совершая мнимые сделки, аффилированные по отношению друг к другу стороны, заинтересованные в сокрытии от третьих лиц истинных мотивов своего поведения, как правило, верно оформляют все деловые бумаги, но создавать реальные правовые последствия, соответствующие тем, что указаны в составленных ими документах, не стремятся. Поэтому при наличии в рамках дела о банкротстве возражений о мнимости договора суд не должен ограничиваться проверкой документов, представленных кредитором, на соответствие формальным требованиям, установленным законом. Суду необходимо выяснить, представлены ли достаточные доказательства существования фактических отношений по договору.

В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.05.2014 N 1446/14 изложен подход о справедливом распределении судом бремени доказывания, которое должно быть реализуемым. Из данного подхода следует, что заинтересованное лицо может представить минимально достаточные доказательства (prima facie) для того, чтобы перевести бремя доказывания на противоположную сторону, обладающую реальной возможностью представления исчерпывающих доказательств, подтверждающих соответствующие юридически значимые обстоятельства при добросовестном осуществлении процессуальных прав.

Гражданский кодекс Российской Федерации исходит из ничтожности мнимых сделок, то есть сделок, совершенных лишь для вида, без намерения создать соответствующие им правовые последствия, и притворных сделок, то есть сделок, совершенных с целью прикрыть другие сделки (статья 170 Гражданского кодекса). При этом, совершая мнимые (притворные) сделки их стороны, заинтересованные в сокрытии от третьих лиц истинных мотивов своего поведения, как правило, верно оформляют все деловые бумаги, но создавать реальные правовые последствия, соответствующие тем, что указаны в составленных ими документах, не стремятся, поэтому при наличии в деле о банкротстве возражений о мнимости (притворности) договора суд не должен ограничиваться проверкой соответствия документов, представленных кредитором, формальным требованиям закона, суду необходимо принимать во внимание и иные свидетельства, следуя принципу установления достаточных доказательств наличия или отсутствия фактических отношений по сделке.

При этом кредитор (управляющий), не являясь стороной спорных правоотношений, объективно ограничены в возможности доказывания недействительности/ничтожности сделки, и предъявление к ним высокого стандарта доказывания привело бы к процессуальному неравенству; в случае наличия возражений кредитора (управляющего) со ссылкой на мнимость (притворность) соответствующих правоотношений и представления ими в суд прямых (косвенных) доказательств наличия существенных сомнений в наличии реальных взаимоотношений по сделке, бремя опровержения этих сомнений возлагается на ответчика, и последнему не должно составлять затруднений опровергнуть такие сомнения, поскольку именно он должен обладать всеми доказательствами своих правоотношений с несостоятельным должником.

Согласно пункту 3 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно.

В силу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются.

Критерии оценки действий сторон на предмет добросовестности отражены в абзаце 3 пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", исходя из которых следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения

Как следует из пункта 13 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 4 (2017) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 15.11.2017) выбор подобной структуры внутригрупповых юридических связей позволяет создать подконтрольную фиктивную кредиторскую задолженность для последующего уменьшения процента требований независимых кредиторов при банкротстве каждого из арендаторов (субарендаторов). Подобные факты могут свидетельствовать о подаче обществом заявления о включении требований в реестр исключительно с противоправной целью уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов (ст. 10 ГК РФ). При этом наличие в действиях сторон злоупотребления правом уже само по себе достаточно для отказа во включении требований заявителя в реестр (абзац четвертый п. 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)").

Условия договора займа от 01.11.2016 N 1211/2016 не несут экономической выгоды ни для должника, распределяя долговую нагрузку на момент возврата заема, ни для кредитора ввиду уплаты процентов одновременно с возвратом суммы заема (пункт 2.4. договора).

Суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что не представлено доказательств, подтверждающих финансовую возможность должника возвратить сумму займа, что свидетельствует о недоказанности реальности исполнения сделки и несоответствии подлинной воли сторон сделки на установление соответствующих ей правоотношений.

Доводы апеллянта о об отсутствии оснований для отказа в удовлетворении требования были предметом рассмотрения суда первой инстанции и обоснованно отклонены, ввиду следующего.

Как следует из пункта 5 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020) не подлежит удовлетворению заявление о включении в реестр требования аффилированного с должником лица, которое основано на исполнении им обязательства должника внешнему кредитору, если аффилированное лицо получило возмещение исполненного на основании соглашения с кредитором.

Применительно к настоящему делу, заявитель и должник, являясь аффилированными лицами, имеют общий экономический интерес, выступая должником и поручителем по обязательствам перед ОАО "Коммерческий инвестиционно-трастовый банк "Казанский" (Банк "Траст" (ПАО), в то время как представленные в материалы дела доказательства не позволяют установить внутригрупповое движение денежных средств в соответствии с действительным экономическим смыслом и обусловленными разумными экономическими целями договора заема, о чем свидетельствует в том числе погашение основного долга по кредитному договору за счет средств, полученных от ООО "Марлин", в отсутствие доказательств реальности хозяйственных отношений, в то время как ООО "Марлин" являлось поручителем и залогодателем по обязательствам должника, тем самым неисполнение обязательств должника перед кредитором ставило под угрозу имущественную состоятельность заявителя.

В данном случае, погашение обязательства должника перед внешним кредитором обусловлено наличием скрытого от суда договора о покрытии, являющегося соглашением о предоставлении должнику компенсации за изъятые из его оборота активов посредством осуществления компанией платежа в пользу внешнего кредитора, нежели являться исполнением компанией чужого обязательства.

Таким образом, доводы, изложенные в апелляционной жалобе, были предметом рассмотрения суда первой инстанции, не нашли своего подтверждения при рассмотрении апелляционной жалобы, по существу сводятся к переоценке законных и обоснованных, по мнению суда апелляционной инстанции, выводов суда первой инстанции, не содержат фактов, которые имели бы юридическое значение, влияли на обоснованность и законность определения, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными и не могут служить основанием для отмены или изменения обжалуемого судебного акта.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приходит к выводу о принятии судом первой инстанции оспариваемого определения с учетом правильно установленных обстоятельств, имеющих значение для дела, полно, всесторонне и объективно исследованных доказательств, с учетом правильного применения норм материального и процессуального права.

Неправильное применение норм материального права и нарушения норм процессуального права, которые могли бы послужить основанием для отмены и принятого по делу судебного акта в соответствии с ч. 4 ст. 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судом апелляционной инстанции не установлены.

Руководствуясь ст. ст. 266 - 269, 272 Арбитражного процессуального Кодекса Российской Федерации, апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 23.08.2022 г. по делу N А40-285933/19 оставить без изменения, а апелляционную жалобу конкурсного управляющего ООО "Марлин" - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

Ж.Ц. Бальжинимаева

Судьи

Ю.Л. Головачева С.А. Назарова