Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 20 марта 2023 г. N 09АП-5246/23 по делу N А40-128898/2022

г. Москва

20 марта 2023 г.

Дело N А40-128898/22

Резолютивная часть постановления объявлена 13 марта 2023 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 20 марта 2023 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Яниной Е.Н.,

судей: Валиева В.Р., Петровой О.О.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Кан В.И.,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы Кораблина Р.Ю., Кораблиной О.С.

на решение Арбитражного суда города Москвы от 14.12.2022 г.

по делу N А40-128898/22

по иску ИП Лирмяна А.О. (ИНН 772907316243)

к Кораблину Р.Ю., Кораблиной О.С.

о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "ЛюКор", о солидарном взыскании 1 766 084,06 руб.

при участии в судебном заседании:

от истца: Полещук И.В. по доверенности от 10.01.2023 г.;

от ответчика: Долгачев Н.Г. по доверенности от 02.08.2022 г.,

Бакулин А.А. по доверенности от 02.08.2022 г.;

УСТАНОВИЛ:

Индивидуальный предприниматель Лирмян Алексей Олимпиевич обратился в Арбитражный суд города Москвы с иском к Кораблину Роману Юрьевичу, Кораблиной Ольге Сергеевне о привлечении Кораблина Романа Юрьевича, Кораблину Ольгу Сергеевну к субсидиарной ответственности по обязательствам должника ООО "ЛюКор", о взыскании солидарно с Кораблина Романа Юрьевича, Кораблиной Ольги Сергеевны в пользу индивидуального предпринимателя Лирмяна Алексея Олимпиевича убытков в размере 1 766 084 руб. 06 коп

Решением Арбитражного суда города Москвы от 14 декабря 2022 года исковые требования удовлетворены в полном объёме.

Не согласившись с принятым судебным актом, ответчики обратились в Девятый арбитражный апелляционный суд с жалобами в которых просят решение суда первой инстанции отменить, принять по делу новый судебный акт.

В обоснование доводов жалобы указали, что само по себе наличие непогашенной задолженности общества перед его кредиторами не влечет субсидиарной ответственности участника (руководителя) общества. Доказательства того, что Кораблин Р.Ю. Кораблина О.С. с момента возникновения у общества задолженности до дня исключения ООО "Люкор" из ЕГРЮЛ были совершены какие-либо действия и которые могли быть оценены как неразумные либо недобросовестные и повлекшие неисполнение обязательства в материалы дела ИП Лирмян А.О. не представлены. В силу правовой позиции Верховного суда РФ, изложенной в определении N 307-ЭС20-180 от 25.08.2020, само по себе исключение юридического лица из реестра в результате действий (бездействия), которые привели к такому исключению (отсутствие отчетности, расчетов в течение долгого времени), не является достаточным основанием для привлечения к субсидиарной ответственности в соответствии с положениями, закрепленными в пункте 3.1 статьи 3 Закона об обществах.

Доводы солидарных ответчиков к следующему:

- суд первой инстанции при рассмотрении дела по существу не дал оценку обстоятельствам дела,

- истцом не представлены доказательства недобросовестности и неразумности действий (бездействия) солидарных ответчиков;

- действие норм материального права, применённых судом, не распространяется на спорные правоотношения ввиду запрета обратной силы закона.

В судебном заседании апелляционного суда представитель истца возражал против удовлетворения апелляционной жалобы, просил решение суда первой инстанции оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Представители ответчиков доводы жалоб поддержали просили решение суда первой инстанции отменить, апелляционные жалобы удовлетворить.

Девятый арбитражный апелляционный суд, рассмотрев дело по правилам статей 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, изучив доводы жалобы, исследовав и оценив представленные доказательства, не находит оснований для отмены или изменения решения Арбитражного суда города Москвы на основании следующего.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, решением Арбитражного суда города Москвы от 19.10.2020 по делу N А40-336338/19-85-2137, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 15.03.2021, удовлетворены исковые требования ИП Лирмяна А.О. к ООО "ЛЮКОР" о взыскании задолженности по оплате арендной платы в размере 1 148 000 руб., неустойки в размере 549 000 руб., задолженности по оплате коммунальных услуг в размере 38 727 руб. 06 коп. по договорам аренды нежилого помещения от 11.04.2015 N ЗК2/04/2015, от 30.04.2015 N ЗК3/04/2015, а также расходов по оплате государственной пошлины в размере 30 357 руб. 22.06.2021 Арбитражным судом города Москвы выдан исполнительный лист.

Как усматривается из материалов дела, 10.06.2021 ООО "ЛЮКОР" исключено из ЕГРЮЛ по решению налогового органа как недействующее.

Обращаясь в арбитражный суд с настоящим иском, истец указывает на то, что в добровольном порядке ООО "ЛЮКОР" решение суда не исполнило, исключение из ЕГРЮЛ наступило в результате недобросовестных и неразумных действий (бездействий) лиц, контролирующих должника.

Учитывая изложенные обстоятельства, истец обратился в арбитражный суд с настоящим иском.

Удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции руководствовался следующим:

Постановлением от 21 мая 2021 г. N 20-П Конституционный Суд Российской Федерации дал оценку конституционности положений пункта 3.1 статьи 3 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью".

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации, правовое положение обществ с ограниченной ответственностью регулируется федеральными законами, в частности Гражданским кодексом Российской Федерации и Федеральным законом "Об обществах с ограниченной ответственностью".

Согласно пункту 3.1 статьи 3 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" исключение общества из единого государственного реестра юридических лиц в порядке, установленном федеральным законом о государственной регистрации юридических лиц для недействующих юридических лиц, влечет последствия, предусмотренные Гражданским кодексом Российской Федерации для отказа основного должника от исполнения обязательства. В данном случае, если неисполнение обязательств общества (в том числе вследствие причинения вреда) обусловлено тем, что лица, указанные в пунктах 1 - 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, действовали недобросовестно или неразумно, по заявлению кредитора на таких лиц может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам этого общества.

Исключение недействующего юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц является вынужденной мерой, приводящей к утрате правоспособности юридическим лицом, минуя необходимые, в том числе для защиты законных интересов его кредиторов, ликвидационные процедуры. Она не может служить полноценной заменой исполнению участниками организации обязанностей по ее ликвидации, в том числе в целях исполнения организацией обязательств перед своими кредиторами, тем более в случаях, когда исковые требования кредитора к организации уже удовлетворены судом и, соответственно, включены в исполнительное производство.

Распространенность случаев уклонения от ликвидации обществ с ограниченной ответственностью с имеющимися долгами и последующим исключением указанных обществ из единого государственного реестра юридических лиц в административном порядке побудила федерального законодателя в пункте 3.1 статьи 3 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" (введенном Федеральным законом от 28 декабря 2016 г. N 488-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации") предусмотреть компенсирующий негативные последствия прекращения общества с ограниченной ответственностью без предваряющих его ликвидационных процедур правовой механизм, выражающийся в возможности кредиторов привлечь контролировавших общество лиц к субсидиарной ответственности, если их недобросовестными или неразумными действиями было обусловлено неисполнение обязательств общества.

Предусмотренная пунктом 3.1 статьи 3 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" субсидиарная ответственность контролирующих общество лиц является мерой гражданско-правовой ответственности, функция которой заключается в защите нарушенных прав кредиторов общества, восстановлении их имущественного положения. При этом долг, возникший из субсидиарной ответственности, подчинен тому же правовому режиму, что и иные долги, связанные с возмещением вреда имуществу участников оборота (статья 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации) (пункт 22 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2020), утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 10 июня 2020 г.; определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 3 июля 2020 г. N 305-ЭС19-17007(2)).

При реализации этой ответственности не отменяется и действие общих оснований гражданско-правовой ответственности - для привлечения к ответственности необходимо наличие всех элементов состава гражданского правонарушения: противоправное поведение, вред, причинная связь между ними и вина правонарушителя.

По смыслу пункта 3.1 статьи 3 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", рассматриваемого в системной взаимосвязи с положениями пункта 3 статьи 53, статей 53.1, 401 и 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, образовавшиеся в связи с исключением из единого государственного реестра юридических лиц общества с ограниченной ответственностью убытки его кредиторов, недобросовестность и (или) неразумность действий (бездействия) контролирующих общество лиц при осуществлении принадлежащих им прав и исполнении обязанностей в отношении общества, причинная связь между указанными обстоятельствами, а также вина таких лиц образуют необходимую совокупность условий для привлечения их к ответственности. Соответственно, привлечение к ней возможно только в том случае, если судом установлено, что исключение должника из реестра в административном порядке и обусловленная этим невозможность погашения им долга возникли в связи с действиями контролирующих общество лиц и по их вине, в результате их недобросовестных и (или) неразумных действий (бездействия).

Неосуществление контролирующими лицами ликвидации общества с ограниченной ответственностью при наличии на момент исключения из единого государственного реестра юридических лиц долгов общества перед кредиторами, тем более в случаях, когда исковые требования кредитора к обществу уже удовлетворены судом, может свидетельствовать о намеренном, в нарушение предписаний статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации, пренебрежении контролирующими общество лицами своими обязанностями, попытке избежать рисков привлечения к субсидиарной ответственности в рамках дела о банкротстве общества, приводит к подрыву доверия участников гражданского оборота друг к другу, дестабилизации оборота, а если долг общества возник перед потребителями - и к нарушению их прав, защищаемых специальным законодательством о защите прав потребителей.

Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно обращал внимание на недобросовестность предшествующего исключению юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц поведения тех граждан, которые уклонились от совершения необходимых действий по прекращению юридического лица в предусмотренных законом процедурах ликвидации или банкротства, и указывал, что такое поведение может также означать уклонение от исполнения обязательств перед кредиторами юридического лица (определения от 13 марта 2018 г. N 580-О, N 581-О и N 582-О, от 29 сентября 2020 г. N 2128-О и др.).

При обращении в суд с соответствующим иском доказывание кредитором неразумности и недобросовестности действий лиц, контролировавших исключенное из реестра недействующее юридическое лицо, объективно затруднено. Кредитор, как правило, лишен доступа к документам, содержащим сведения о хозяйственной деятельности общества, и не имеет иных источников сведений о деятельности юридического лица и контролирующих его лиц.

Соответственно, предъявление к истцу-кредитору (особенно когда им выступает физическое лицо - потребитель, хотя и не ограничиваясь лишь этим случаем) требований, связанных с доказыванием обусловленности причиненного вреда поведением контролировавших должника лиц, заведомо влечет неравенство процессуальных возможностей истца и ответчика, так как от истца требуется предоставление доказательств, о самом наличии которых ему может быть неизвестно в силу его невовлеченности в корпоративные правоотношения.

По смыслу названного положения статьи 3 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", если истец представил доказательства наличия у него убытков, вызванных неисполнением обществом обязательств перед ним, а также доказательства исключения общества из единого государственного реестра юридических лиц, контролировавшее лицо может дать пояснения относительно причин исключения общества из этого реестра и представить доказательства правомерности своего поведения. В случае отказа от дачи пояснений (в том числе при неявке в суд) или их явной неполноты, непредоставления ответчиком суду соответствующей документации бремя доказывания правомерности действий контролировавших общество лиц и отсутствия причинно-следственной связи между указанными действиями и невозможностью исполнения обязательств перед кредиторами возлагается судом на ответчика.

Таким образом, пункт 3.1 статьи 3 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" предполагает его применение судами при привлечении лиц, контролировавших общество, исключенное из единого государственного реестра юридических лиц в порядке, установленном законом для недействующих юридических лиц, к субсидиарной ответственности по его долгам по иску кредитора - физического лица, обязательство общества перед которым возникло не в связи с осуществлением кредитором предпринимательской деятельности и исковые требования кредитора к которому удовлетворены судом, исходя из предположения о том, что именно бездействие этих лиц привело к невозможности исполнения обязательств перед истцом - кредитором общества, пока на основе фактических обстоятельств дела не доказано иное.

Указаннная правовая позиция соответствует определению ВС РФ от 32.05.2022 N 44-КГ22-2-К7 по делу N 2-4469/2020.

В апелляционных жалобах солидарные ответчики ссылаются на неполное выяснение обстоятельств дела судом первой инстанции. Так, в частности, по мнению ответчиков, судом не была дана оценка следующим фактам:

- ООО "Люкор", контролирующими лицами которого являлись ответчики, освободило арендованные у истца помещения в июле 2019 года;

- к декабрю 2019 года ООО "Люкор" произвело окончательные расчёты с кредиторами и фактически прекратило деятельность;

- истец не заявлял претензий к ООО "Люкор" до 31.10.2019;

- истец не воспользовался правом направления возражений относительно предстоящего исключения общества из ЕГРЮЛ, а также правом подачи заявления о признании общества несостоятельным (банкротом).

Оценка факту освобождения ООО "Люкор" арендуемых у истца помещений была дана Арбитражным судом города Москвы и Девятым арбитражным апелляционным судом ещё при рассмотрении дела N А40-336338/19 (ст. 69 АПК РФ), согласно факт освобождения обществом арендуемых помещений не влечёт каких-либо значимых правовых последствий, так как заключёнными между ним и истцом договорами аренды не был предусмотрен отказ от договора, в то время как никаких препятствий во владении и пользовании арендованным имуществом арендодатель арендатору не чинил. При этом арендатор не воспользовался законным, предусмотренным заключёнными договорами механизмом их расторжения.

В рамках рассмотрения дела NA40-336338/19 судами установлены доказательства, подтверждающие факт направления претензии об урегулировании задолженности по арендной плате задолго до 31.10.2019, в частности, письма от 22.02.2017 и 27.03.2017, таким образом, утверждение о не направлении истцом претензии в адрес контролируемого солидарными ответчиками общества в период до 31.10.2019, отклонено апелляционным судом.

Доводы апеллянтов о проведении окончательных расчётов с кредиторами ООО "Люкор" в декабре 2019 года правильно отклонены судом первой инстанции, поскольку согласно имеющейся в материалах дела выписке расчёты с истцом в этот период проведены не были.

В результате исследования выписки по банковскому счёту ООО "Люкор" на 598 страницах, представленной непосредственно ответчиками, можно прийти к выводу, что общество (а фактически - руководитель общества) производило полную или своевременную оплату по договорам только 3 раза (сведения на страницах 4,10,13 выписки), в остальных случаях оплата производилась неполно, частями, со значительными задержками платежей (сведения на страницах 6, 7, 28. 34, 52. 64, 77, 85, 100, 130, 131, 149, 183, 216, 230, 240, 241, 242, 243,244, 250,252,254, 255, 256,260, 261,262, 263,271, 272,275, 276, 277, 282, 283,284, 302,304,306, 317, 325,326, 333,334, 337, 339. 343,345, 348, 352, 359, 362,365, 368,373,377, 378, 380,383, 385,389, 391, 392, 395,398, 400, 401, 407, 409,411, 412,415,417, 418, 420,421, 422,423, 426,428, 430,431, 432, 434, 435, 437,439, 441,443,444, 446, 447,448, 449,450, 452,453, 457,458, 461, 462, 465, 466,469, 473, 477,481, 482, 493,495, 503,506, 507,508, 509,512, 517, 523, 524, 530, 533, 535, 543, 548, 555, 557, 560, 561, 564, 569, 570, 575, и 585 выписки), после чего вообще оплату прекратило.

Учитывая, что юридическое лицо не производит каких-либо действий (например, платежей по договорам) и не исполняет принятые обязательства само по себе, а всецело подчиняется воле её руководителя и коллегиальных органов управления, такое поведение (бездействие, выразившееся в ненадлежащем исполнении договоров аренды) контролирующих лиц общества объективно нельзя признать добросовестным.

При этом, согласно банковской выписке с 01.04.2015 по 31.12.2019 суммы операций по дебету и операций по кредиту тождественны и составляют 24 540 807,26 руб. А согласно выписке с 01.01.2019 по 01.12.2019 (в период образования убытков истца) суммы операций по дебету и кредиту сопоставимы и составляют, соответственно, 2 348 320,67 руб. и 2 386 552,29 руб.

Таким образом, имея возможность исполнять обязательства по заключённым с истцом договорам аренды нежилых помещений, ООО "Люкор" по воле своих руководителей дискриминационно перестало осуществлять платежи в адрес истца, так как при этом все прочие денежные обязательства общества исправно исполнялись, о чём свидетельствуют всё та же выписка по банковскому счёту, представленная ответчиками.

Получив 23.10.2017 более выгодное коммерческое предложение от ООО "Вкусвилл" (копия прилагается), истец неоднократно в устной форме предлагал ответчикам расторгнуть заключённые договоры, на что ответчики отвечали отказом.

Учитывая финансовые затруднения ООО "Люкор", мешавшие обществу исполнять свои обязательства, помимо недобросовестности, что свидетельствует о явной неразумности действий ответчиков, приведших в итоге к убыткам, понесённым истцом

Суд первой инстанции правильно указал, что само по себе обстоятельство не обращения истца с возражениями относительно предстоящего исключения общества из ЕГРЮЛ, а также с заявлением о признании общества несостоятельным (банкротом) не означает, что они утрачивают право на возмещение убытков на основании пункта 3.1 статьи 3 "Закона об ООО" (последний абзац на странице 4 обжалуемого решения).

Такое обращение сделало бы невозможным использование истцом данного способа защиты своего нарушенного права, поскольку банкротство ООО и привлечение его контролирующих лиц к субсидиарной ответственности в порядке пункта 3.1 статьи 3 Закона об ООО являются взаимоисключающими способами защиты прав кредитора ООО.

Согласно пункту 1 статьи 9 ГК РФ граждане и юридические лица по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права. При этом по смыслу статьи 4 АПК РФ выбор способа защиты нарушенного права принадлежит истцу.

Таким образом, неосуществление своего права на оспаривание исключения общества из ЕГРЮЛ не являлось бездействием, приведшим к образованию убытков истца, а было возможностью инициировать привлечение контролирующих лиц общества к субсидиарной ответственности по его долгам, то есть, осуществить выбор способа защиты своего нарушенного права

Вопреки доводам ответчиков, изложенных в апелляционных жалобах, о недоказанности истцом недобросовестности и неразумности их действий, этот вопрос всесторонне и полно исследованным судом первой инстанции.

Суд первой инстанции правильно указал, что исходя из правовой позиции, изложенной в определении Конституционного Суда РФ от 3 июля 2014 года N 1564-8, наличие доли участия в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью не только означает принадлежность ее обладателю известной совокупности прав, но и связывает его определенными обязанностями.

В соответствии с п.4 ст. 65.2 ГК РФ участие в корпоративной организации приводит к возникновению не только прав, но и обязанностей.

Согласно пункту 5.1.1 Устава ООО "Люкор", представленному в материалы дела, участники общества вправе участвовать в управлении делами общества в порядке, установленном законом и уставом общества.

Кроме того, Кораблина О.С. имела возможность непосредственно влиять на деятельность общества в силу заключённого с Кораблиным Р.Ю. брака.

Определением Верховного Суда 9Ф N 306-ЭС19-19680 признано допустимым привлечение к субсидиарной ответственности по долгам общества лица, являющегося и единоличным исполнительным органом ООО, и его единственным участником, что вполне применимо и к соответствующим лицам, находящимся в браке.

Привлечение к субсидиарной ответственности и руководителя ООО и его основного участника, с долей в уставном капитале более 50% является обычной судебной практикой, что подтверждается, постановлением Арбитражного суда Восточно-Сибирского федерального округа от 6 мая 2019 года по делу N А33-16563/18

Согласно положениям главы 9 Устава Общества единоличным исполнительным органом Общества является Генеральный директор, который, в частности:

- действует от имени Общества, представляет его интересы и совершает сделки;

- несёт ответственность перед Обществом за убытки, причинённые его виновными действиями (бездействием). При этом ответственность наступает, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей лицо действовало недобросовестно и неразумно, в том числе, если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота как обычному предпринимательскому риску.

Учитывая, что согласно выписке по банковскому счёту, прочие обязательства Общества в период причинения убытков истцу исполнялись исправно, как уже отмечалось выше, не расторгая договоров аренды с истцом, Общество брало на себя обязательства, которые не собиралось исполнять, что не может свидетельствовать о добросовестном и разумном поведении его контролирующих лиц.

Данный вывод, обусловливающий необходимость привлечения контролирующих лиц Общества к субсидиарной ответственности, подтверждается арбитражной практикой, в частности, постановлением Арбитражного суда Восточно-Сибирского федерального округа от 6 мая 2019 года по делу N А33-16563/18.

Кредиторы общества объективно ограничены в доказывании недобросовестности и неразумности контролирующих должника лиц из-за невовлеченности в корпоративные отношения. Кроме того, кредиторы не имеют доступа к документам, которые содержат сведения о хозяйственной деятельности общества и его контролирующих лиц. Соответственно, предъявление к истцу-кредитору требований, связанных с доказыванием обусловленности причиненного вреда поведением контролировавших должника лиц, заведомо влечет неравенство процессуальных возможностей истца и ответчика.

В этой связи перенос бремени доказывания всех юридически значимых обстоятельств исключительно на кредитора нарушает процессуальное равенство. Поэтому, при обращении в суд с соответствующим иском процессуальная обязанность истца по доказыванию ограничивается предоставлением доказательств:

- исключения общества из ЕГРЮЛ;

- неисполнения обществом обязательств перед ним.

В свою очередь, процессуальная обязанность контролирующих лиц заключается в необходимости пояснить суду, по каким причинам компанию исключили из реестра, и представить доказательства правомерности своего поведения. В случае отказа от дачи пояснений или их явной неполноты, непредоставления ответчиком суду соответствующей документации, бремя доказывания правомерности действий контролировавших общество лиц и отсутствия причинно-следственной связи между указанными действиями и невозможностью исполнения обязательств перед кредиторами возлагается судом на контролирующих лиц.

С данной позицией Конституционного Суда относительно бремени доказывания согласился и Верховный Суд в своём Постановлении от 03.11.2022 N 305-ЭС22-11632.

Так, Верховным Судом справедливо отмечено, что вывод о неразумности поведения участников (учредителей) юридического лица может следовать, в частности, из возникновения ситуации, при которой лицо продолжает принимать на себя обязательства, несмотря на утрату возможности осуществлять их исполнение (недостаточность имущества), о чем контролирующему лицу было или должно быть стать известным при проявлении должной осмотрительности.

Именно такая ситуация сложилась в рассматриваемых правоотношениях, сложившихся между истцом и солидарными ответчиками.

Помимо этого, принятое судом первой инстанции решение также полностью соответствует позиции Верховного Суда РФ, выраженной им в Определении от 30.01.2023 N 307-ЭС22-18671 по делу N А56-64205/2021.

При этом непринятие мер по погашению задолженности перед кредиторами в период осуществления ООО своей деятельности, равно как и непринятие мер к прекращению либо отмене процедур по исключению общества из ЕГРЮЛ сами по себе рассматриваются арбитражными судами в качестве неразумного и недобросовестного поведения контролирующих лиц, что отражено, в частности, в Постановлении Семнадцатого арбитражного апелляционного суда N 17АП-10866/2018-ГК от 07 сентября 2018 года по делу N А71-20472/2017 (абзац 6 на странице 9), а также решением Арбитражного суда Ростовской области от 16 апреля 2018 года по делу N А53-29729/17 (предпоследний абзац страницы 5).

Кроме того, учитывая тот факт, что причинённые убытки, а также неустойка были взысканы судом 19 октября 2020 года, на Общество было возложено денежное требование, которое не было удовлетворено Обществом в течение более, чем 3-х месяцев, что подпадает под признаки банкротства.

При этом сам факт неисполнения обязанности руководителем юридического лица по подаче заявления о банкротстве предприятия в арбитражный суд, при наличии признаков банкротства рассматривается судами в качестве недобросовестного и неразумного поведения (Апелляционное определение СК по гражданским делам Мосгорсуда от 30.01.2018 по делу N33-3879).

Помимо этого, как пояснил Верховный суд РФ в Определении от 20 июля 2021 года N 1-КГ21-4-КЗ по делу N 2-2965/2019 неосуществление контролирующими лицами ликвидации ООО при наличии на момент исключения из ЕГРЮЛ долгов общества перед кредиторами, когда исковые требования кредитора к обществу уже удовлетворены судом, может свидетельствовать о намеренном пренебрежении такими лицами своими обязанностями, попытке избежать рисков привлечения к субсидиарной ответственности в рамках дела о банкротстве общества. Все это приводит к подрыву доверия участников гражданского оборота друг к другу, дестабилизации оборота, а если долг общества возник перед потребителями - и к нарушению их прав, защищаемых специальным законодательством о защите прав потребителей

Поскольку привлечение к субсидиарной ответственности по пункту 3.1 статьи 3 Закона N 14-ФЗ возможно только в том случае, если судом установлено, что исключение должника из реестра в административном порядке и обусловленная этим невозможность погашения им долга возникли в связи с действиями контролирующих общество лиц и по их вине, в результате их недобросовестных и (или) неразумных действий (бездействия), с учетом разъяснений Постановления N 62 и (в последующем) Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 21.05.2021 N 20-П который исследовался судом, следует признать, что вывод о наличии правовых оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности сделан судом первой инстанции при правильном распределении бремени доказывания и полном исследовании обстоятельств, имеющим существенное значение для правильного разрешения спора.

Судом принято во внимание, что ответчики как руководители юридического лица, не пытался вывести общество из финансового кризиса, а перестали вести хозяйственную деятельность, что повлекло исключение хозяйствующего субъекта из ЕГРЮЛ без проведения специальных процедур, обеспечивающих права и имущественные интересы кредиторов, что свидетельствует о неразумности и недобросовестности их действий.

Относительно утверждения ответчиков о невозможности применения пункта 3.1 статьи 3 "Закона об ООО" к правоотношениям, лежащим в основе настоящего судебного разбирательства, в силу запрета обратной силы закона отклонены апелляционным судом поскольку, указанная норма материального права была применена судом не к правоотношениям между ООО "Люкор" и истцом, действительно возникшим ранее вступления в силу пункта 3.1 статьи 3 "Закона об ООО", а к отношениям, возникшим между обществом, его контролирующими лицами и кредитором общества в результате исключения последнего из ЕГРЮЛ, то есть после начала действия указанной нормы права.

Доводы апелляционной жалобы не опровергают выводов решения суда первой инстанции и не содержат указаний на новые имеющие значение для дела обстоятельства, не исследованные судом первой инстанции, в связи, с чем оснований для отмены судебного акта суда первой инстанции по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловными основаниями для отмены решения, апелляционным судом не установлено.

В соответствии со ст. 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы, понесенные лицами, участвующими в деле, в пользу которых принят судебный акт, взыскиваются арбитражным судом со стороны.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 176, 266 - 268, пунктом 1 статьи 269, статьей 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Девятый арбитражный апелляционный суд,

ПОСТАНОВИЛ:

Решение Арбитражного суда г. Москвы от 14.12.2022 г. по делу N А40-128898/22 оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в течение двух месяцев со дня изготовления постановления в полном объеме в Арбитражном суде Московского округа.

Председательствующий судья

Е.Н.Янина

Судьи

В.Р. Валиев О.О. Петрова