Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 17 июня 2024 г. N 09АП-29917/24 по делу N А40-39939/2021

г. Москва

17 июня 2024 г.

Дело N А40-39939/21

Резолютивная часть постановления объявлена 30 мая 2024 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 17 июня 2024 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Н.В. Юрковой,

судей М.С. Сафроновой, Ж.В. Поташовой,

при ведении протокола секретарем судебного заседания А.В. Кирилловой,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу С.С. Жеферовой на определение Арбитражного суда города Москвы от 11.04.2024 по делу N А40- 39939/21, вынесенное судьей И.В. Романченко, о признании недействительным договора купли-продажи нежилого помещения от 29.05.2018, заключенного между Халиловым Александром Садиковичем и Жеферовой Светланой Салтановной и применении последствия недействительности сделки в рамках дела о признании несостоятельным (банкротом) Халилова Александра Садиковича,

при участии в судебном заседании: от Жеферовой С.С. - Дурыбичев С.С. по дов. от 10.10.2023

Иные лица не явились, извещены.

УСТАНОВИЛ:

решением суда от 02.02.2023 должник Халилов Александр Садикович признан несостоятельным (банкротом), в отношении должника введена процедура реализации имущества гражданина, исполняющим обязанности финансового управляющего утвержден Артемов Михаил Владимирович.

Определением суда от 04.04.2023 финансовым управляющим должника утвержден Чураков Павел Александрович.

Определением суда от 11.04.2024 признан недействительной сделкой договор купли-продажи нежилого помещения от 29.05.2018, заключенный между Халиловым Александром Садиковичем и Жеферовой Светланой Салтановной. Суд применил последствия недействительности сделки в виде взыскания с Жеферовой Светланы Салтановны в пользу Халилова Александра Садиковича денежных средств в размере 105 000 000 руб.

С таким определением суда ответчик (Жеферова С.С.) не согласилась и обратилась в Девятый арбитражный апелляционный суд с жалобой, в обоснование которой выражает несогласие с выводами суда первой инстанции в части наличия правовых оснований для признания спорного договора недействительным применительно к положениям ст.61.2 Закона о банкротстве, указывает, что совокупность условий для удовлетворения соответствующего иска по заявленным основаниям не доказана, безвозмездности оспариваемого договора не установлена, сделка равноценная, реально исполнена сторонами, обратного истцом не доказано, имеет место быть недоказанность имеющих значение для дела обстоятельств, которые суд считал установленными, ссылается на то, что ответчик не является аффилированным (заинтересованным) по отношению к должнику лицом, обратного из материалов дела не следует, как следствие указывает, что суд неправильно распределил бремя доказывания, ссылается на отсутствие признаков неплатежеспособности на дату оспариваемой сделки, ссылается на то, что вывод суда о наличии оснований для признания спорного договора недействительными на основании ст.10 ГК РФ также является несостоятельным, поскольку недопустима квалификация одних и тех же обстоятельств как по специальным основаниям законодательства о несостоятельности, так и по общегражданским.

До судебного заседания в суд апелляционной инстанции поступило ходатайство апеллянта о допросе свидетеля Макеева С.А., письменные объяснения; от финансового управляющего поступил отзыв на апелляционную жалобу, в котором он поддерживает обжалуемый судебный акт; от третьего лица поступил отзыв на апелляционную жалобу, согласно которому Ковалева Ж.Б. поддерживает доводы апелляционной жалобы, просит отменить судебный акт.

Суд апелляционной инстанции приобщил к материалам дела письменный объяснения апеллянта в порядке ст.81 АПК РФ, отзывы управляющего и третьего лица также приобщены к материалам дела, поскольку они соответствуют требованиям ст.262 АПК РФ.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика поддержал доводы жалобы, поддержал заявленное ходатайство о допросе свидетеля Макеева С.А.

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, извещены надлежащим образом о дате и времени рассмотрения апелляционной жалобы, апелляционная жалоба рассматривалась в их отсутствие в соответствии со ст. 121, 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Законность и обоснованность обжалуемого определения суда первой инстанции проверены арбитражным апелляционным судом в соответствии со статьями 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Исследовав и оценив в совокупности все имеющиеся в материалах дела доказательства, арбитражный апелляционный суд приходит к выводу об обоснованности доводов апелляционной жалобы и отмене обжалуемого судебного акта в связи со следующим.

В силу части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и пункта 1 статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) дела о банкротстве рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным АПК РФ, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

Как следует из материалов дела, финансовым управляющим по выписке из ЕГРН было установлено, что 07.06.2018 прекращено право собственности Должника Халилова А.С. на объект недвижимости: нежилое помещение, кад. номер 77:01:0004042:6103, по адресу: г. Москва, наб. Пресненская, д. 8, строен. 1., рег. N 77:01:0004042:610377/011/2018-5.

Согласно выписке из ЕГРН о переходе прав на объект недвижимости следующий правообладатель - Жеферова Светлана Салтановна.

Основание прекращения права собственности - Договор купли-продажи нежилого помещения от 29.05.2018, заключеный между Халиловым А.С. ( Продавец) и Жеферовой С.С.( Покупатель).

Согласно п. 1.1. Договора Продавец обязуется передать в собственность Покупателя, а Покупатель обязуется принять и оплатить нежилое помещение общей площадью 305, 3 кв. м., этаж 69, номера на поэтажном плане: этаж 69, помещение 691-М - комната 4; этаж 69, помещение 691-М - комнаты с 1 по 3, кадастровый номер:77:01:0004042:6103, расположенное по адресу г. Москва, наб. Пресненская, д. 8, строен. 1.

Согласно п. 2.1 Договора стоимость Помещения составляет 105 000 000 (сто пять миллионов) рублей.

Пунктом 2.2 Договора установлено, что оплата производится в течение 5 (пяти) рабочих дней с даты регистрации перехода права собственности Помещения к Покупателю. Покупатель оплачивает стоимость Помещения путем передачи Продавцу наличных денежных средств с использованием механизма банковской ячейки.

Обращаясь в суд первой инстанции с рассматриваемым иском, истец указал, что ответчик Жеферова С.С. не исполнила обязательства, установленные п.п. 2.1 и 2.2 Договора, сделка совершена в период подозрительности, имеет место быть фактическая аффилированность сторон, поскольку сделка совершена на условиях, недоступных независимым участникам рынка - по явно заниженной цене.

Данный обстоятельства, по мнению управляющего, указывают на наличие совокупности условий для признания спорного договора недействительным на основании п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве.

Кроме того, истец настаивал на том, что в отсутствие доказательств равноценного встречного предоставления, безвозмездная передача имущества Должника может быть расценена как злоупотребление правом, а потом иск подлежит удовлетворению и по основаниям ст.10 ГК РФ.

Удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции констатировал наличие признаков неплатежеспособности на момент перехода права собственности на спорное Помещение, оценив представленные сторонами доказательства указал, что сделка совершена по заниженной стоимости, ответчиком не представлены доказательства наличия финансового возможности приобретения недвижимого имущества (наличие таковой у гражданского мужа Жеферовой С.А. Макеева С.А.), суд первой инстанции посчитал, что договор банковской ячейки не является надлежащим доказательством внесения в нее денежных средств, в связи с чем признал оспариваемый договор от 29.05.2018 безвозмездным.

При таких обстоятельствах Арбитражный суд города Москвы посчитал, что условия недействительности применительно к п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве доказаны.

Дополнительно суд первой инстанции отметил, что спустя 9 месяцев Помещение было отчуждено ответчиком в пользу третьего лица по цене 85 450 000 руб., то есть, ниже цены, указанной в оспариваемом договоре, в связи с чем отсутствует экономическая целесообразность в таких действиях, поэтому суд поддержал доводы управляющего о наличии оснований для удовлетворения иска по общегражданским основаниям.

Коллегия с такими выводами суда первой инстанции не согласна в связи со следующим.

Согласно пункту 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в настоящем Федеральном законе.

Статья 61.2 Закона о банкротстве предусматривает возможность признания сделки недействительной, отвечающей признакам подозрительности, то есть совершенной должником при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки (пункт 1) или в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов (пункт 2).

Неравноценной является сделка, совершенная должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, которая может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки.

Пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусматривает возможность признания недействительной подозрительной сделки, совершенной в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления. Для признания сделки недействительной по указанному основанию конкурсный управляющий должен доказать совокупность следующих обстоятельств: сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; в результате совершения сделки вред имущественным правам кредиторов был причинен; другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника в момент совершения сделки.

При недоказанности приведенной совокупности обстоятельств требование о признании сделки недействительной не подлежит удовлетворению (пункт 5 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", далее - Постановление N 63).

Согласно пункту 6 Постановления N 63 цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества, и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица.

Как следует из абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 Закона о банкротстве), либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника, либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. Данные презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки (пункт 7 Постановления N 63).

Судом в случае оспаривания подозрительной сделки проверяется наличие обоих оснований, установленных как пунктом 1, так и пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве (пункт 9 Постановления N 63).

В соответствии с правовыми позициями, изложенными, в частности, в Определениях Верховного Суда Российской Федерации от 17.10.2016 N 307-ЭС15-17721, от 09.07.2018 N 307-ЭС18-1843 и от 04.06.2018 N 302-ЭС18-1638(2), для соотнесения даты совершения сделки, возникновение (переход) права на основании которой подлежит государственной регистрации, с периодом подозрительности, учету подлежит дата такой регистрации.

Установлено, что регистрация перехода права собственности по оспариваемой сделке в ЕГРН осуществлена 07.06.2018, то есть в период подозрительности, установленный п.2 ст. 61.2 Закона о банкротстве - дело о банкротстве возбуждено 13.04.2021.

В части цены договора коллегия отмечает следующее.

В материалы дела представлены два отчета об оценке рыночной стоимости Помещения на дату рассматриваемой сделки: согласно первому отчету N 616-23 от 20.11.2023, представленному ответчиком, стоимость спорного нежилого помещения по состоянию на 29.05.2018 составляла 69 031 000 руб., согласно второму отчету N 23-01-24/1 от 23.01.2024, представленному финансовым управляющим, стоимость спорного нежилого помещения по состоянию на 29.05.2018 составила 121 300 000 руб.

Суд первой инстанции посчитал, что представленный ответчиком отчет содержит ряд неточностей, в связи с чем, принимая во внимание выводы второго отчета, который суд признал достоверным, пришел к выводу о том, что имущество было реализовано по заниженной стоимости.

Между тем, оценивая представленные в материалы дела доказательства и делая вывод о реализации имущества по существенно заниженной стоимости, судом первой инстанции не была учтена правовая позиция, изложенная в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.06.2013 N 10761/11, согласно которой кадастровая и рыночная стоимости объектов взаимосвязаны. Кадастровая стоимость по существу отличается от рыночной методом ее определения (массовым характером). Установление рыночной стоимости, полученной в результате индивидуальной оценки объекта, направлено, прежде всего, на уточнение результатов массовой оценки, полученной без учета уникальных характеристик конкретного объекта недвижимости.

Допустимость использования кадастровой стоимости объектов недвижимости для оценки сделки по отчуждению имущества по заниженной цене сформулирована в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 05.12.2016 N 305-ЭС16-11170 по делу N А41-19310/2014, от 22.02.2018 N 306-ЭС17-17171 по делу N А12-44790/2015.

Из материалов дела следует, что в рассматриваемый период времени кадастровая стоимость Помещения составляла 59 282 158, 72 коп. - том 2 л.д. 24, том 2 л.д. 18 - п. 3 договора купли-продажи между ответчиком и третьим лицом от 22.02.2019.

С учетом данных обстоятельств оснований полагать, что имущество было отчуждено ответчику по заниженной стоимости, по мотиву сопоставления цены договора с кадастровой стоимостью имущества, не имеется.

Не имеется оснований для такого выводы и применительно к отчету N 23-01-24/1 от 23.01.2024, который суд посчитал достоверным, поскольку цена оспариваемой сделки в таком случае отличается лишь на 12% от указанной в отчете оценщика, что не говорит о существенном расхождении этой цены с рыночной.

Согласно позиции Верховного суда Российской Федерации, отраженной в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 23.12.2021 N 305-ЭС21-19707 по делу N А40-35533/2018, из абзаца 3 пункта 93 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" следует, что если полученное одним лицом по сделке предоставление в несколько раз ниже стоимости предоставления, совершенного в пользу другого, то это свидетельствует о наличии явного ущерба для первого и о совершении представителем юридического лица сделки на заведомо и значительно невыгодных условиях.

Согласно абзацу 7 пункта 2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица" под сделкой на невыгодных условиях понимается сделка, цена и (или) иные условия которой существенно в худшую для юридического лица сторону отличаются от цены и (или) иных условий, на которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (например, если предоставление, полученное по сделке юридическим лицом, в два или более раза ниже стоимости предоставления, совершенного юридическим лицом в пользу контрагента).

В обоих случаях применен критерий кратности, явный и очевидный для любого участника рынка.

Судебная коллегия полагает, что критерий кратности превышения цены над рыночной актуален и для настоящего спора. По крайней мере, убедительных доводов, позволивших бы отойти от этих критериев применительно к данному обособленному спору, участниками судебного разбирательства не заявлено.

При таких обстоятельствах нет оснований полагать, что сделка совершена на условиях, недоступных независимым участникам рынка (по мотиву отклонения цены), как следствие осведомленность ответчика о противоправности цели сделки не доказана.

Распределение бремени доказывания.

Бремя доказывания оснований недействительности сделки, по смыслу статей 9, 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации возлагается на истца и реализуется им с учетом подлежащего применению в конкретном споре стандарта доказывания.

Бремя доказывания обстоятельств, противоположных заявленным конкурсным управляющим, подлежит возложению на ответчика по обособленному спору при наличии признаков аффилированности ответчика и должника (определения Верховного Суда Российской Федерации от 04.06.2018 N 305-ЭС18-413, от 07.06.2018 N 305-ЭС16-20992(3), от 13.07.2018 N 308-ЭС18-2197, от 23.08.2018 N 305-ЭС18-3533, от 11.02.2019 N 305-ЭС18-17063(2), N 305-ЭС18-17063(3), N 305-ЭС18-17063(4), от 21.02.2019 N 308-ЭС18-16740, от 08.05.2019 N 305-ЭС18-25788(2).

В данном обособленном споре доказательства аффилированности не представлены, такой факт судом не установлен, однако, соответствующим образом бремя доказывания не распределено.

Апелляционный суд считает, что выбранный судом в конкретном рассматриваемом случае столь жесткий подход к доказыванию ответчиком тех или иных обстоятельств подвергает участников хозяйственного оборота неоправданным рискам полной потери денежных средств, затраченных на покупку (даже в случае если бы участники рассматриваемых правоотношений являлись бы заинтересованными по отношению друг к другу лицами).

Делая вывод о том, что договор об аренде банковской ячейки не является надлежащим доказательством внесения в нее денежных средств, поскольку сам по себе факт аренды банковской ячейки не подтверждает того обстоятельства, что в нее вообще помещались и из нее действительно изымались денежные средства, суд первой инстанции не учел, что проведение физическими лицами расчетов за приобретаемое недвижимое имущество наличными денежными средствами с использованием индивидуальной сейфовой ячейки является обычным для гражданского оборота и само по себе о недействительности сделки не свидетельствует, особенно в отсутствие аффилированности продавца и покупателя.

Такой правой подход подтверждается сложившейся в округе судебной практикой - постановление Арбитражного суда Московского округа от 25.10.2023 N Ф05-12728/2023 по делу N А40-136145/2021, постановление Арбитражного суда Московского округа от 10.10.2023 N Ф05-35220/2021 по делу N А41-67227/2020.

В материала дела представлено дополнительное соглашение N 1 к договору N ИС-1836 аренды индивидуального сейфа от 29.05.2018 (том 1 л.д. 117-118), содержащее отметку о посещении Халиловым А.С. банковской ячейки 15.06.2018, через которую согласно условиями оспариваемого договора (п. 2.2) должны были передаваться наличные денежные средства.

На получение Халиловым А.С. денежных средств указывалось в п. 1 акта приема- передачи нежилого помещения от 15.06.2018 (том 1 л.д. 118).

Кроме этого ответчиком была представлена расписка Халилова А.С. от 20.06.2018 о получении им денежных средств.

Из материалов дела следует, что спорное помещение приобреталось ответчиком за счет средств своего гражданского мужа и отца своих детей Макеева С.А. Доказательства наличия совместных детей (свидетельства о рождении) представлены и имеются в материалах дела.

Апелляционным судом удовлетворено ходатайство апеллянта о допросе свидетеля Макеева С.А., поскольку данное ходатайство не является новым, оно неоднократно заявлялось в суде первой инстанции, однако, осталось не рассмотренным.

В ходе допроса Макеев С.А. подтвердил, что он является гражданским мужем ответчика, они проживают совместно более 10 лет, имеют совместных детей 2008, 2011 г.р., денежные средства на покупку помещения ответчику предоставил он Макеев С.А., в подтверждение наличия финансовой возможности приобретения спорного имущества он по просьбе Жеферовой С.А. предоставил ей подтверждающие документы, которые она предоставила в материалы рассматриваемого дела, дал пояснения суду о движении и расходовании денежных средств в спорный период времени.

Судебная коллегия полагает, что показания данного свидетеля согласуются между собой, соответствуют материалам дела, таким образом, оснований для их критической оценки не имеется.

В части наличия финансовой возможности приобретения спорного имущества коллегия отмечает следующее.

Коллегией при повторном рассмотрении спора установлено, что в материалы дела были представлены документальные подтверждения наличия у Макеева С.А. доходов, а именно заработной платы, полученных им дивидендов, а также возвращенных ему займов на сумму более 200 млн. руб., которые позволяли приобрести спорные апартаменты без какого-либо ухудшения качества жизни.

В материалы дела были представлены справки о доходах и суммах налога физического лица, доказывающие получение Макеевым С.А. следующего дохода в виде заработной платы.

ООО "Трансстройсервис ЗЮА" за 2017 год получено 3 735 632 руб. (том 1, л.д. 112), ООО "Трансстройсервис ЗЮА" за 2018 год (февраль, апрель) получено 5 172 414,25 руб. (том 1, л.д. 113), ООО "НБН" за 2018 год получено 11 815 715,67 руб. (том 1 л.д. 114), ООО "Автомэджик" за 2018 год получено 3 600 626,47 руб. (том 1 л.д. 115), ООО "Дина" за 2018 год получено 776 598, 41 руб. (том 1 л.д. 116), ООО "ОНИКС" за 2018 год получено 421 859 руб. (том 1 л.д. 118), ООО Автоцентр Невский" за 2018 год получено 1 031 039,81 руб. (том 1, л.д. 133), ООО "Автомэджик" за 2017 год получено 83 496 050 руб. (том 1 л.д. 134).

Таким образом, общая сумма дохода в указанный период составляет 110 049 935, 61 руб.

Кроме того, в материалы дела были представлены платежные поручения, подтверждающие получение денежных средств от ООО "Дина" (возврат займа) - том 1 л.д. 138-147. Общая сумма возвращенных денежных средств Макееву С.А. в ноябре-декабре 2017 г. составила более 70 млн. руб.

Более того, в материалы дела представлены доказательства расчетов Макеева С.А. в исследуемый период с Ксенофонтовым С.Б. (том 2, л.д. 127-132) и Рыченко В.В. (том 1, л.д. 149, том 2, л.д. 148-150, том 3, л.д. 1-3).

Учитывая, что от Ксенофонтова С.Б. наличными было получено 166 800 000 руб., а возвращено 95 900 000 руб., Макеев С.А. обладал наличными в сумме не меньше 70 900 000 руб.

Аналогичная ситуация и с Рыченко В.В., от которого было получено наличными 40 000 000 руб., а возвращено ему было 25 миллионов рублей, что подтверждает обладание Макеевым С.А. наличными денежными средствами в размере 15 000 000 руб., полученными от Рыченко В.В.

Получение денежных средств от Ксенофонтова С.Б. и Рыченко В.В. также подтверждается протоколом опроса (том 2 л.д. 5-9) и подтверждено свидетельскими показаниями.

При изложенных фактических обстоятельствах следует признать, что ответчик представила доказательства того, что финансовое положение её гражданского супруга (отца её детей) позволяло предоставить должнику соответствующие денежные средства по сделке, представлены доказательства возможности обладания им наличными денежными средствами в объеме, достаточном для оплаты приобретенных апартаментов.

Вывод суда первой инстанции о том, что сами по себе сведения о доходах не свидетельствуют о фактическом обладании денежными средствами по состоянию на дату сделки, равно как и указание на то, что ответчик не подтвердил оборот наличных денежных средств Макеева С.А. являются неправильными, поскольку отсутствует очевидно длительный временной разрыв между датой приобретения помещения и полученным доходом, о фальсификации подтверждающих финансовой возможность приобретения недвижимости доказательств никто не заявлял, при указанном судом подходе возможность подтвердить доход будет лишь в том случае, если будут представлены доказательства снятия наличных денежных средств в сопоставимом размере в дату сделки, вместе с тем, действующее законодательство не обязывает физических лиц хранить денежные средства исключительно на счетах в банках, доводы об обратном не имею нормативно-правового обоснования, посягают на право каждого распоряжаться средствами по своему усмотрению.

Суд апелляционной инстанции считает, что при представлении доказательств наличия денежных средств в объеме, достаточном для оплаты цены договора, один лишь факт того, что ответчик не подтвердил снятие всей суммы наличности в день сделки не свидетельствует об отсутствии возможности оплаты как таковой в принципе, особенно в отсутствии доказательств аффилированности продавца и покупателя, не свидетельствует о безвозмездности оспариваемого договора, притом, что, как указывалось ранее, должник и ответчик в день сделки заключили с ПАО "РосДорБанк" договор N ИС-1836 аренды индивидуального сейфа, а согласно отметке работников банка на договоре, 15.06.2018 Халилов А.С. представил выписку из реестра на проданное недвижимое имущество и получил доступ к сейфу.

20.08.2018 Халилов А.С. подтвердил распиской получение от Жеферовой С.С. денежных средств в размере 105 000 000 рублей и отсутствие претензий по оплате проданных апартаментов. О фальсификации документа также никем не заявлялось.

Коллегия отмечает, что в данном случае речь идет о правоотношениях сторон пятилетней давности, в связи с чем несправедливо требовать от ответчика детализацию всех его доходов и расходов в рассматриваемом периоде, во всяком случае требование о предоставлении доказательств должно быть исполнимым, даже в условиях повышенного стандарта доказывания, который применим в рамках дел о несостоятельности, так, что бы не поставить арбитражного управляющего в преимущественное положение с точки зрения подтверждения тех или иных фактов, притом, что в деле имеются ничем не опровержимые доказательства, что только по итогам 2017 года Макеевым С.А. в "Автомэджик" получено более 80 млн. руб., а общество "Дина" вернуло ему ранее предоставленные по займу 70 млн. руб., вполне очевидно, что у ответчика по состоянию на май 2018 года имелось 105 млн. руб. для оплаты спорного имущества, во всяком случае, если суд переложил на ответчика обязанность, при таких обстоятельствах доказать снятие денег со счетов в конкретную дату, то и на истца должно быть переложено бремя доказывания, что должник спорные 105 млн. руб. не получил, однако, этот вопрос вообще не обсуждался при рассмотрении спора, что, явно несправедливо (ну, или более несправедливо, чем возложение всех рисков на контрагентов должника).

Вышеизложенные обстоятельства не были учтены судом первой инстанции при рассмотрении обособленного спора, что позволяет апелляционному суду в силу ч.1 ст.268 АПК РФ переоценить вывод Арбитражного суда города Москвы о безвозмездности оспариваемого договора.

На основании изложенного апелляционный суд приходит к выводу о том, что ответчик оплатила должнику указанную в договоре сумму за Помещение, при этом, в материалы дела не представлены относимые и допустимые доказательства того, что цена договора была занижена.

При таких обстоятельствах нет оснований полагать, что рассматриваемым договором был причинен вред кредиторам должника.

Из буквального толкования положений пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве и понятия вреда имущественным правам кредиторов, данного в статье 2 Закона о банкротстве, в совокупности с разъяснениями, содержащимися в пунктах 5 - 7 Постановления Пленума ВАС РФ N 63, следует, что в отличие от цели причинения вреда, сам факт причинения вреда не презюмируется, не предполагается, а подлежит доказыванию.

Правовая позиция по данному вопросу изложена в постановлении Арбитражного суда Московского округа, от 22.04.2022 N Ф05-6503/2020 по делу N А40-202425/2019, от 07.04.2021 N Ф05-19230/2017 по делу N А40-208163/2015, постановлении Арбитражного суда Московского округа от 21.09.2020 N Ф05-23898/2019 по делу N А40-158016/18, постановлении Арбитражного суда Московского округа от 16.07.2019 N Ф05-6481/2019 по делу N А40-147607/2017.

Поскольку не доказан факт причинения вреда имущественным правам кредиторов спорной сделкой, у суда не было оснований для ее квалификации по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. Обстоятельств, выходивших за пределы диспозиции этой правовой нормы, ответчику не вменялось и судом не установлено. Как следствие, не было оснований и для признания сделки ничтожной по ст.ст. 10 и 168 ГК РФ.

Более того, коллегия обращает внимание на следующее.

Так ответчик в полном объеме осуществляла полномочия собственника данного помещения, что подтверждается следующими доказательствами: налоговыми уведомлениями по налогу на имущество с указанием спорного помещения в качестве объекта налогообложения (том 3 л.д. 6, 8), а также чек-ордерами Сбербанка об уплате этого налога (том 3 л.д. 7, 9), доказывающими оплату Жеферовой С.С. налога на имущество за спорное помещение; справкой ТСН "Город столиц" от 18.12.2023 об отсутствии задолженности по коммунальным платежам (том 3 л.д. 5), доказывающей оплату Жеферовой С.С. коммунальных услуг, договором купли-продажи нежилого помещения N 77АГ0568445 от 22.02.2019 (том 2 л.д. 16-26), согласно которому Жеферова С.С. распорядилась спорным помещением и продала его Ковалевой Ж.Б. Платёжными поручениями (том 2 л.д. 27, 32), расписками (том 2 л.д. 28-31), доказывающими оплату Ковалевой Ж.Б. именно в адрес Жеферовой С.С.

Пунктом 4 договора купли-продажи нежилого помещения N 77АГ0568445 от 22.02.2019 (том 2 л.д. 18), а также выпиской из ЕГРП (том 2 л.д. 24), доказывающей предоставление Жеферовой С.С. спорного помещения в залог ПАО "РосДорБанк".

Таким образом, материалы дела содержат исчерпывающие доказательства реализации Жеферовой С.С. правомочий собственника спорного помещения, а значит отсутствие признаков мнимости.

Оценка данным обстоятельствам в нарушение требований Главы 7 АПК РФ судом первой инстанции не дана.

Не согласен суд апелляционной инстанции и с выводом о том, что отсутствует экономические обоснование продажи Помещения через 9 месяцев по цене на 20 млн. руб. дешевле., поскольку помещение находилось в залоге у ПАО "РосДорБанк", при этом общеизвестно, что обременение имущества снижает его цену, в то время как истцом не было представлено ни одного отчета об оценке, доказывающего необоснованность цены продаваемого имущества, обремененного ипотекой, в 85 450 000,00 руб. Следовательно, учитывая обременение имущества ипотекой, реализация его по цене в 85 450 000,00 руб. не является реализацией по заниженной стоимости. Кроме того, как указал сам же истец в судебном заседании 30.01.2024, он не видит оснований для оспаривания сделки между Жеферовой С.С. и Ковалевой Ж.Б. и привлечения последней в качестве ответчика.

В отношении самого периода исполнения сделки коллегия обращает внимание на следующее.

Да, действительно, правомерным является вывод суда первой инстанции в части наличия признаков неплатежеспособности на момент совершения сделки, поскольку 31.07.2017 должник заключил договор поручительства, обязательства по которому на сумму 530 млн. руб. включены в реестр требований кредиторов, возражая по данному выводу суда первой инстанции заявитель жалобы не учитывает правовые позиции, изложенные в определении Верховного Суда Российской Федерации от 12.02.2018 N 305-ЭС17-11710(3), определении Верховного Суда Российской Федерации от 24.11.2015 N 89-КГ15-13 и разъяснения п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.12.2020 N 45 "О некоторых вопросах разрешения споров о поручительстве".

Таким образом, в контексте п.2 ст.61.2 Закона о банкротства признаки неплатежеспособности на дату спорной сделки имелись, что само по себе совокупность условий по данному основанию не доказывает.

Вместе с тем, с точки зрения конструкции рассматриваемых правоотношений, которую предлагает истец - безвозмездная передача имущества - должник должен был объективно осознавать, что в обозримом будущем обязательство не будет исполнено. В противном случае абсурдным является утверждение, что Халилов А.С. безвозмездно перерегистрировал дорогостоящий объект недвижимости на Жеферову С.С., которая к тому же не является заинтересованным по отношению к Должнику лицом.

Однако из судебного решения по делу А40-160767/21 следует, что первая часть платежа по основному обязательству из договора поручительства от 31.07.2017 подлежала уплате не позднее 31.07.2018, а просрочка по долгу началась не ранее 30.04.2020 - то есть 7 платежей основной должник погасил.

Но если задолженность начала формироваться только по состоянию на апрель 2020, то нет оснований полагать, что в мае 2018 (период заключения спорного договора) Халилов А.С. с достаточной степенью вероятности мог полагать, что основной должник не исполнит обязательство, как следствие, применительно к данному эпизоду желание формально "вывести" имущество в целях недопущения обращения на него взыскания возникнуть не могло.

Из иных судебных актов, вынесенных в рамках настоящего дела о банкротстве, также не следует, что по состоянию на май 2018 года имелись обстоятельства, при которых должник мог предпринимать действия по "формальной" перерегистрации принадлежащего ему имущества: в отношении требований Титова А.П. судебные разбирательства по делам N 33-34479/20 (02-2655/2018) и N 02-2443/2019 имели место в период с марта 2019 - 2020, в отношении требований Лаптева В.Э. следует отметить, что мировое соглашение в рамках судебного дела Гагаринского районного суда города Москвы исполнялось на протяжении 2019 года, что в частности следует из материалов дела о банкротстве и определения суда от 14.12.2022 по настоящему делу, кроме того, необходимо учитывать размер обязательств перед указанными кредиторами, с точки зрения определения возможного желания Должника не допустить обращение взыскание на принадлежащее ему имущество - размер обязательств не сопоставим со стоимостью имущества.

Более того, отсутствует логическое объяснение безвозмездной перерегистрации актива на ответчика с последующей регистрацией ответчиком ипотеки, если только ответчик как собственник имущества самостоятельно не принял данное решение своей волей и в своих интересах, что полностью соответствует положениям ст.209 ГК РФ.

В силу части 1 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждому лицу, участвующему в деле, гарантируется право представлять доказательства арбитражному суду и другой стороне по делу, обеспечивается право заявлять ходатайства, высказывать свои доводы и соображения, давать объяснения по всем возникающим в ходе рассмотрения дела вопросам, связанным с представлением доказательств.

Частью 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

В соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации именно арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Доказательство признается арбитражным судом достоверным, если в результате его проверки и исследования выяснится, что оно соответствует действительности.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что оснований для удовлетворения заявления управляющего в деле о банкротстве не имеется, в связи с чем состоявшийся судебный акт подлежит отмене.

Безусловных оснований для отмены судебного акта не имеется.

Руководствуясь ст. ст. 176, 266 - 271 Арбитражного процессуального Кодекса Российской Федерации

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда города Москвы от 11.04.2024 по делу N А40-39939/21 отменить, в удовлетворении заявления отказать.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

Н.В. Юркова

Судьи

Ж.В. Поташова М.С. Сафронова