Постановление Арбитражного суда Московского округа от 4 августа 2022 г. N Ф05-9547/20 по делу N А41-41614/2018

Москва

4 августа 2022 г.

Дело N А41-41614/18

Резолютивная часть постановления оглашена 28 июля 2022 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 4 августа 2022 года.

Арбитражный суд Московского округа в составе:

председательствующего - судьи Тарасова Н.Н.,

судей Кручининой Н.А.,Коротковой Е.Н.,

при участии в судебном заседании:

от конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Держава-стройинвест" - Сакирова С.В., явилась лично, предъявила паспорт;

от Администрации Муниципального Образования городского округа Люберцы Московской области - Юминов А.Ю., по доверенности от 06.07.2021;

от общества с ограниченной ответственностью "Евраплейс" - Смирнов В.А., по доверенности от 20.02.2022 и Гавриленко Б.Б. по доверенности от 01.08.2019;

рассмотрев в судебном заседании кассационную жалобу

конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Держава-стройинвест"

на определение Арбитражного суда Московской области от 01.03.2022,

на постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 27.04.2022

об отказе в признании недействительной сделкой дополнительного соглашения от 01.08.2018 к инвестиционному контракту от 16.10.2003 N 203/22-03

в рамках рассмотрения дела о признании несостоятельным (банкротом) общества с ограниченной ответственностью "Держава-стройинвест",

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда Московской области от 17.09.2019 общество с ограниченной ответственностью "Держава-стройинвест" (далее - должник) было признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство.

В Арбитражный суд Московской области поступило заявление конкурсного управляющего о признании недействительной сделкой дополнительного соглашения от 01.08.2018 к инвестиционному контракту от 16.10.2003 N 203/22-03, заключенного между должником и Администрацией муниципального образования городского округа Люберцы Московской области (далее - администрацией), в удовлетворении которого обжалуемым определением Арбитражного суда Московской области от 01.03.2022, оставленным без изменения постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 27.04.2022, было отказано.

Не согласившись с определением суда первой инстанции и постановлением суда апелляционной инстанции, конкурсный управляющий обратился в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой, указывая на неправильное применение судами норм материального и процессуального права и неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения данного дела, просит удовлетворить кассационную жалобу, обжалуемые определение и постановление отменить, обособленный спор направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В судебном заседании конкурсный управляющий должника и представители общества с ограниченной ответственностью "Евраплейс" доводы кассационной жалобы поддержали, а представитель администрации просил суд обжалуемые судебные акты оставить без изменения, ссылаясь на их законность и обоснованность, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что, в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не препятствует рассмотрению кассационной жалобы в их отсутствие.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ), информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Изучив материалы дела, выслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, явившихся в судебное заседание, обсудив доводы кассационной жалобы и возражений относительно нее, проверив в порядке статей 286, 287 и 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации законность обжалованных судебных актов, судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит оснований для отмены определения и постановления по доводам кассационной жалобы.

Согласно статье 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статье 32 Закона о банкротстве, дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве, сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации (далее - ГК РФ), а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

Как усматривается из материалов дела и было установлено судом первой инстанции, между должником, администрацией и Министерством строительного комплекса Московской области был заключен инвестиционный контракт от 16.10.2003 N 203/22-03, предметом которого являлось строительство жилого комплекса общей жилой площадью 50 000 кв.м. на земельном участке общей площадью 2,5 га., расположенном по адресу: Московская обл., Люберецкий р-н, городское поселение Красково, ул. Лорха, в районе д. 15.

Пунктом 5.2 инвестиционного контракта предусматривалось распределение инвестиционного результата в виде жилых помещений между администрацией и должником в пропорции 5% и 95% соответственно, с обязанностью внесения инвестором дополнительного денежного взноса в размере 15 % от себестоимости в виде долевого участия инвестора в строительстве и реконструкции инженерных сетей и сооружений, а также финансировании развития инфраструктуры пос. Красково.

Между должником и администрацией было подписано дополнительное соглашение к инвестиционному контракту от 01.08.2018 и акт от 01.08.2018 о результатах частичной реализации инвестиционного контракта в части строительства и распределения площади жилых домов позиции N 4 и N 5.

Пунктом 1 дополнительного соглашения и пунктом 4 акта предусмотрена передача администрации четырех двухкомнатных квартир N N 96, 101, 191, 202 в доме по адресу: Московская обл., Люберецкий р-н, городское поселение Красково, ул. Лорха, д.15, позиция N 5.

В качестве основания передачи объектов недвижимости стороны указали невозможность исполнения должником обязательства по проведению муниципального ремонта согласно условиям пункта 5.2.1.1 инвестиционного контракта, в связи с чем, стороны пришли к соглашению о компенсации инвестором стоимости муниципального ремонта передаваемых жилых помещений путем передачи администрации вышеуказанных четырех квартир.

Обращаясь за судебной защитой нарушенного права, конкурсный управляющий должника указал, что дополнительное соглашение от 01.08.2018 к инвестиционному контракту является недействительной сделкой по основаниям, предусмотренными пунктами 1 и 2 статьи 61.2 и пунктом 1 статьи 61.3 Закона о банкротстве, поскольку оно было заключено после принятия заявления о признании должника банкротом, с признаками оказания предпочтения одному из кредиторов, в отсутствие равноценного встречного исполнения и повлекло причинение вреда имущественным правам кредиторов.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции исходил из следующего.

В соответствии с правовой позицией высшей судебной инстанции, приведенной в пункте пунктом 9 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - постановления от 23.12.2010 N 63), при определении соотношения пунктов 1 и 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве судам надлежит исходить из следующего.

Если подозрительная сделка была совершена в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия этого заявления, то для признания ее недействительной достаточно обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в связи с чем, наличие иных обстоятельств, определенных пунктом 2 данной статьи (в частности, недобросовестности контрагента), не требуется.

Судом в случае оспаривания подозрительной сделки проверяется наличие двух оснований, установленных как пунктом 1, так и пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, сделка, совершенная должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (подозрительная сделка).

Неравноценным встречным исполнением обязательств будет признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).

Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий: стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок; должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы; после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 5 постановления от 23.12.2010 N 63, пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусматривает возможность признания недействительной сделки, совершенной должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов (подозрительная сделка).

В силу этой нормы, для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств: а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов; в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 постановления от 23.12.2010 N 63).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств, суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что, в силу абзаца 32 статьи 2 Закона о банкротстве, под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

В пункте 6 постановления от 23.12.2010 N 63 закреплено, что, согласно абзацам 2-5 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия: а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества; б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами 2-5 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Установленные абзацами 2-5 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

При определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах 33 и 34 статьи 2 Закона о банкротстве.

Для целей применения содержащихся в абзацах 2-5 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпций, само по себе наличие на момент совершения сделки признаков банкротства, указанных в статьях 3 и 6 Закона, не является достаточным доказательством наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Как следует из пояснений администрации, должником не был исполнен пункт 5.2.1.1 инвестиционного контракта, согласно которому, по окончании строительства и ввода объекта в эксплуатацию администрации передаются в муниципальную собственность квартиры, общая жилая площадь которых составляет 5 % общей жилой площади всех квартир в объекте, что ориентировочно соответствует 2 500 кв.м.

Квартиры передаются с муниципальной отделкой.

Первая очередь жилого комплекса, предусмотренного инвестиционным контрактом, была введена в эксплуатацию разрешением от 19.08.2011.

Министерством строительного комплекса Московской области было выдано разрешение от 28.02.2018 N RU50-51-10289-2018 на ввод в эксплуатацию двух трехсекционных 17- этажных жилых домов с объектами инженерной инфраструктуры, соответствующих второй очереди строительства.

Согласно акту от 02.07.2018 обследования жилых помещений, подлежащих передаче в муниципальную собственность, в жилых помещениях отсутствует отделка, стены не выровнены, не отштукатурены, не готовы к оклейке обоев, потолок не отштукатурен, на полу отсутствует стяжка;

в квартирах имеются батареи, окна остеклены однокамерными стеклопакетами без подоконников, откосы не отделаны, отсутствует отделка в туалетной и ванной комнатах, сантехника не установлена (не установлены ванна, унитаз с бачком, полотенце-сушитель), на кухне нет раковины со смесителем, плита не установлена, на окнах нет фурнитуры.

Неисполнение застройщиком обязательств по осуществлению муниципального ремонта подтверждается также муниципальным контрактом от 12.11.2018 N 529203, предметом которого являлся ремонт части квартир (5 из 29 квартир, переданных администрации, стоимость ремонтных работ - 2 000 000 руб., подрядчик - ИП Оганесян П.Л.).

В отношении остальных квартир ремонт за счет муниципального бюджета не производился, данные квартиры были переданы гражданам по договорам социального найма, договорам коммерческого найма без отделки.

В связи с невозможностью самостоятельного исполнения инвестором обязательства по проведению муниципального ремонта, стороны пришли к соглашению о компенсации инвестором стоимости указанного муниципального ремонта передаваемых жилых помещений путем подписания спорного дополнительного соглашения и последующей передачи администрации четырех двухкомнатных квартир, стоимость которых, в соответствии с представленным отчетом об оценке от 16.07.2018 N 319-29/0218, составляет 11 750 000 руб.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в постановлениях Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.10.2011 N 5495/11, от 03.04.2012 N 17043/11 т от 24.09.2013 N 4606/13, включенные в инвестиционные контракты условия об участии хозяйствующих субъектов в денежной или натуральной форме в развитии социальной, инженерной, транспортной инфраструктуры муниципальных образований не противоречат действующему гражданскому законодательству и не являются основанием для признания таких контрактов недействительными.

Таким образом, отметили суды, материалы дела свидетельствуют о том, что передача спорных четырех квартир общей площадью 230 кв.м. в муниципальную собственность была осуществлена во исполнение условий инвестиционного контракта и обусловлена компенсацией застройщиком неосновательного сбережения, возникшего у него в связи с передачей основной части квартир по инвестиционному контракту в муниципальную собственность без отделки.

Доводы конкурсного управляющего об отсутствии обязанности по передаче квартир с муниципальной отделкой подлежат отклонению, поскольку противоречат положениям инвестиционного контракта.

Пунктом 3 статьи 3 Федерального закона от 25.02.1999 N 39-ФЗ "Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой в форме капитальных вложений" (в редакции Федерального закона от 12.12.2011 N 427-ФЗ "О внесении изменений в статьи 2 и 3 Федерального закона "О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации" и отдельные законодательные акты Российской Федерации") предусмотрено, что объект инвестиционной деятельности, строительство которого осуществляется с привлечением внебюджетных источников финансирования на земельном участке, находящемся в государственной или муниципальной собственности, по договору, заключенному с органом государственной власти, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением либо унитарным предприятием до 01.01.2011 и предусматривающему распределение площади соответствующего объекта инвестиционной деятельности между сторонами данного договора, признается долевой собственностью сторон данного договора до момента государственной регистрации права собственности на этот объект в соответствии со статьей 24.2 Федерального закона от 21.07.1997 N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" (в настоящее время часть 2 статьи 70 Федерального закона от 13.07.2015 N 218-ФЗ "О государственной регистрации недвижимости") с учетом распределения долей, предусмотренного данным договором.

Государственная регистрация права долевой собственности на эти незавершенные объекты инвестиционной деятельности не требуется.

Указанные правила распространяются на ранее заключенные договоры, обязательства сторон по которым не исполнены на день вступления в силу Закона N 427- ФЗ.

В рассматриваемом случае, судом было установлено, что инвестиционный контракт был заключен до 01.01.2011.

Стороной названного контракта является публично-правовое образование.

Строительство осуществлялось на земельном участке, находящемся в публичной собственности.

По состоянию на 01.02.2012, должник не исполнил принятое по инвестиционному контракту обязательство по передаче нежилого помещения муниципальному образованию.

С учетом изложенного, по смыслу пункта 3 статьи 3 Закона об инвестиционной деятельности, устанавливающего специальное регулирование инвестиционных отношений с участием публично-правовых образований, возведенный до возбуждения дела о банкротстве общества объект в силу закона находился в долевой собственности общества и муниципального образования, данный объект не мог войти в конкурсную массу должника, не являющегося его единоличным собственником, и поэтому, у публично-правового образования, несмотря на применение к обществу процедур банкротства, сохранилось право на получение в собственность причитающегося по условиям контракта имущества.

Аналогичные выводы подтверждаются правовой позицией Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 16.11.2020 N 305-ЭС18-25276(5).

Согласно пункту 4 статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом.

Спорные жилые помещения располагаются в многоквартирных домах, возведенных во исполнение инвестиционного контракта, предусматривающего строительство за счет внебюджетного финансирования объектов инвестирования (многоквартирных жилых домов), с распределением результата инвестиционной деятельности в заранее определенных долях.

В частности, передача спорных жилых помещений была напрямую предусмотрена пунктом 1 дополнительного соглашения от 01.08.2018 к инвестиционному контракту.

Таким образом, распределение площадей в многоквартирных жилых домах между администрацией и застройщиком на основании акта о результатах частичной реализации инвестиционного контракта от 01.08.2018 опосредовало раздел общей долевой собственности участников инвестиционной деятельности в соответствии с положениями части 3 статьи 3 Федерального закона от 25.02.1999 N 39-ФЗ, части 2 статьи 70 Федерального закона "О государственной регистрации недвижимости".

Согласно правовой позиции, изложенной в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 21.11.2016 N 305-ЭС14-5756 и от 16.11.2020 N 305-ЭС18-25276(5), по смыслу пункта 3 статьи 3 Закона об инвестиционной деятельности, устанавливающего специальное регулирование инвестиционных отношений с участием публично-правовых образований, помещения, подлежащие передаче по итогам реализации инвестиционных контрактов, не вошли в конкурсную массу должника (статья 131 Закона о банкротстве) и поэтому у публично-правового образования, несмотря на введение процедур банкротства, сохранилось в материальном смысле право на иск об обязании передать вещь в натуре (статья 398 ГК РФ).

Доказательств получения муниципальным образованием как сособственником большего по сравнению с тем, на что оно могло претендовать в соответствии с положениями инвестиционного контракта, в материалах дела не имеется.

Учитывая изложенное, суд первой инстанции пришел к правомерному и обоснованному им выводу о том, что оснований для квалификации сделки по передаче квартир в муниципальную собственность как подозрительных либо преференциальных не имеется.

В силу пункта 1 статьи 252 ГК РФ, имущество, находящееся в долевой собственности, может быть разделено между ее участниками по соглашению между ними.

Несоразмерность имущества, выделяемого в натуре участнику долевой собственности на основании настоящей статьи, его доле в праве собственности устраняется выплатой соответствующей денежной суммы или иной компенсацией (пункт 4 статьи 252 ГК РФ).

Исходя из изложенного и учитывая наличие права общей долевой собственности администрации и застройщика на строящийся объект, правовая квалификация отношений сторон состоит из следующих элементов: в связи с невыполнением застройщиком муниципальной отделки квартир имущество, подлежавшее выделу в счет доли администрации по условиям инвестиционного контракта, оказалось несоразмерным ее доле в праве общей долевой собственности на сумму расходов, которые необходимо произвести для устранения данных расходов (11 750 000 руб.); дополнительным соглашением от 01.08.2018 стороны привели условия раздела общей долевой собственности в соответствие с действительной стоимостью их долей, при этом размер долей сторон в праве общей долевой собственности (процент от общей стоимости квартир, подлежащий передаче застройщику и администрации) не изменился, поскольку в связи с отсутствием ремонта изменилась и стоимость всего объекта в целом.

Действия, направленные на установление указанного сальдо взаимных предоставлений, не являются сделкой, которая может быть оспорена по правилам статьи 61.3 Закона о банкротстве в рамках дела о несостоятельности подрядчика, так как в случае сальдирования отсутствует такой квалифицирующий признак как получение заказчиком какого-либо предпочтения - причитающуюся подрядчику итоговую денежную сумму уменьшает сам подрядчик своим ненадлежащим исполнением основного обязательства, а не заказчик, констатировавший факт сальдирования.

Аналогичный вывод усматривается из смысла разъяснений, данных в абзаце 4 пункта 13 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.07.2009 N 63 "О текущих платежах по денежным обязательствам в деле о банкротстве", в пункте 19 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2 (2018), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 04.07.2018, а также в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 23.11.2018 N 309-ЭС18-12312(2), от 12.11.2018 N 304-ЭС16-17384(14) и от 29.01.2018 N 304-ЭС17-14946, согласно которым, действия, направленные на установление сложившегося в пользу заказчика сальдо взаимных предоставлений по договору подряда, не могут быть оспорены по правилам статьи 61.3 Закона о банкротстве в рамках дела о банкротстве подрядчика, поскольку в этом случае отсутствует такой квалифицирующий признак, как получение заказчиком предпочтения.

Таким образом, включение в сальдирование обязательств по разным, но взаимосвязанным договорам допускается в тех случаях, когда воля сторон, не заключивших единый договор подряда с установлением в нем условий о поставке оборудования, а разнесших эти обязательства по разным договорам, фактически свидетельствует об их желании увязать все указанные обязательства в единое обязательственное отношение, что резюмирует вышеизложенные выводы применительно к рассматриваемому спору.

В системе оспоримых сделок при банкротстве оспаривается какое-то действие (той или другой стороны), повлекшее получение заказчиком предпочтения.

Поскольку никто юридического действия не совершает (прекращение обязательств происходит автоматически, без действий сторон), то нет и получения предпочтения.

При этом, следует также отметить, что сальдированию как своего рода автоматическому прекращению взаимных обязательств не препятствует подписание актов о зачете или оформление зачета односторонним волеизъявлением.

Инвестиционный контракт и дополнительное соглашение к нему не являются отдельными сделками, а фактически опосредуют один комплекс хозяйственных взаимоотношений сторон.

Следует отметить, что по состоянию на 01.08.2018 государственная регистрация права застройщика и администрации на квартиры еще не состоялась, то есть, имущество по- прежнему находилось в общей долевой собственности сторон, и условиями оспариваемого соглашения предусматривалось не отчуждение имущества застройщика в пользу администрации, а условия распределения общей долевой собственности между сторонами.

Позиция конкурсного управляющего, заявляющего о наличии в данном случае признаков приоритетного удовлетворения требований администрации, основывается на обязательственно-правовом представлении об отношениях застройщика и администрации, в то время как действующее законодательство и судебная практика исходят из вещно-правовой концепции данных правоотношений.

Кроме того, в суде первой инстанции администрация заявила о пропуске конкурсным управляющим срока исковой давности.

Определением Арбитражного суда Московской области от 06.05.2019 в отношении должника была введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден Михеев О.М.

Решением Арбитражного суда Московской области от 17.09.2019 должник был признан банкротом, в отношении него открыто конкурсное производство, исполнение обязанностей конкурсного управляющего возложено на Михеева О.М.

При этом, суд обязал орган управления должника в трехдневный срок передать исполняющему обязанности конкурсного управляющего печати и штампы, материальные ценности, бухгалтерскую документацию.

Определением суда от 31.10.2019 конкурсным управляющим утвержден Мельниченко В.М.

Заявление конкурсного управляющего об оспаривании сделок поступило в суд 21.10.2020, то есть по истечении одного года со дня открытия конкурсного производства и назначения исполняющего обязанности конкурсного управляющего.

Из разъяснений, содержащихся в пункте 32 постановления от 23.12.2010 N 63 следует, что заявление об оспаривании сделки на основании статей 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве может быть подано в течение годичного срока исковой давности.

В соответствии со статьей 61.9 Закона о банкротстве, срок исковой давности по заявлению об оспаривании сделки должника исчисляется с момента, когда первоначально утвержденный внешний или конкурсный управляющий (в том числе исполняющий его обязанности) узнал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки, предусмотренных статьями 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве.

Если утвержденное внешним или конкурсным управляющим лицо узнало о наличии оснований для оспаривания сделки до момента его утверждения при введении соответствующей процедуры (например, поскольку оно узнало о них по причине осуществления полномочий временного управляющего в процедуре наблюдения), то исковая давность начинает течь со дня его утверждения.

В остальных случаях, само по себе введение внешнего управления или признание должника банкротом не приводит к началу течения давности, однако, при рассмотрении вопроса о том, должен ли был арбитражный управляющий знать о наличии оснований для оспаривания сделки, учитывается, насколько управляющий мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

Как отмечается в определении Верховного Суда Российской Федерации от 24.12.2015 N 305-ЭС15-13488, исходя из положений статей 20.3 и 129 Закона о банкротстве, а также разъяснений, содержащихся в пункте 32 постановления от 23.12.2010 N 63, следует, что разумный и добросовестный арбитражный управляющий, утвержденный при введении процедуры банкротства, оперативно запрашивает всю необходимую ему для осуществления своих полномочий информацию, в том числе сведения о счетах в кредитных организациях и об осуществлявшихся по ним операциях.

Аналогичным образом, в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.06.2014 N 10044/11 отмечено, что арбитражный управляющий, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, имел реальную возможность оперативно запросить всю необходимую для осуществления возложенных на него полномочий информацию.

Целью применения срока исковой давности по требованиям конкурсного управляющего об оспаривании сделок в деле о банкротстве является обеспечение баланса интересов должника, его контрагента по сделке и кредиторов должника, а также стабильность гражданского оборота (определение Верховного Суда РФ от 06.03.2019 N 305-ЭС18-22069).

Михеев О.М., назначенный 17.09.2019 исполняющим обязанности конкурсного управляющего, а до указанной даты являвшийся временным управляющим должника, будучи разумным и добросовестным арбитражным управляющим, не мог не знать о том, что основной актив должника - многоквартирные дома, являлись предметом инвестиционного контракта, заключенного с администрацией, а также о том, что значительная часть квартир в возведенных жилых домах перешла в муниципальную собственность, поскольку информация об этом является общедоступной, содержится в ЕГРН.

Более того, отметили суды, временный управляющий Михеев О.М. должен был узнать о переходе жилых помещений в собственность администрации, по крайней мере, из постановления Десятого арбитражного апелляционного суда от 14.06.2019 по делу N А41-28429/18, которым было отказано в удовлетворении требований общества "Евраплейс" об оспаривании односторонних отказов должника от договоров долевого участия в строительстве, заключенных с обществом "Евраплейс".

Как отмечено в указанном постановлении, судом первой инстанции не учтено, что на момент подачи иска и рассмотрения спора по существу между администрацией и должником подписан акт от 01.08.2018 о результатах частичной реализации инвестиционного контракта от 16.10.2003 N 203/22-03, которым подтверждена передача в муниципальную собственность жилых помещений, а в последующем на квартиры за муниципальным образованием городской округ Люберцы Московской области зарегистрировано право собственности.

При этом, акт от 01.08.2018 о результатах частичной реализации инвестиционного контракта, в котором оспариваемая сделка была указана в качестве основания для передачи квартир в муниципальную собственность, имелся в материалах дела N А41-28429/18, поскольку был представлен администрацией в качестве приложения к отзыву на исковое заявление.

Ссылка конкурсного управляющего на то, что Михеев О.М., являвшийся временным управляющим, а также исполняющим обязанности конкурсного управляющего должника, не мог и не должен был узнать об оспариваемой сделке по причине не предоставления документации бывшим руководителем должника, отклоняется судом.

Как отмечается в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 09.03.2021 N 307-ЭС19-20020(8,10) и от 09.03.2021 N 307-ЭС19-20020(9), при оценке вопроса о стандарте поведения временного управляющего необходимо учитывать, что абзацем 3 пункта 1 статьи 67 Закона о банкротстве на временного управляющего возложена обязанность по проведению анализа финансового состояния должника.

Исходя из наличия сведений о передаче спорных квартир в пользу администрации в судебных актах по делу N А41-28429/18, а также в выписках ЕГРН, при надлежащем проведении анализа финансового состояния должника Михеев О.М. еще в процедуре наблюдения должен был узнать о заключении спорных сделок.

Кроме того, сведения о том, что Михеев О.М. либо Мельниченко В.М. обращались в ходе дела о банкротстве с заявлением о выдаче исполнительного листа для понуждения бывшего руководителя должника к передаче документации, отсутствуют.

Таким образом, Михеев О.М., который ранее являлся временным управляющим должника, будучи разумным и добросовестным арбитражным управляющим, должен был знать об обстоятельствах передачи жилых помещений в муниципальную собственность в период исполнения им обязанностей временного управляющего.

При таких обстоятельствах, суд пришел к выводу о том, что в настоящем случае, срок исковой давности должен исчисляться именно с даты открытия конкурсного производства (17.09.2019), когда Михеев О.М. был назначен исполняющим обязанности конкурсного управляющего и имел возможность запросить необходимую информацию, а также оспорить соответствующие сделки.

Поскольку заявление было подано конкурсным управляющим Мельниченко В.М., являющимся правопреемником Михеева О.М. в качестве арбитражного управляющего должника, лишь 21.10.2020,то годичный срок исковой давности оспаривания дополнительного соглашения от 01.08.2018 к инвестиционному контракту пропущен, что является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении требований (пункт 2 статьи 199 ГК РФ).

На основании изложенного, суд первой инстанции правомерно отказал в удовлетворении заявленных требований.

При рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта судом первой инстанции были установлены все существенные для спора обстоятельства и дана надлежащая правовая оценка.

Выводы основаны на всестороннем и полном исследовании доказательств по делу, нормы материального права применены правильно.

На основании изложенного, суд апелляционной инстанции правомерно оставил определение суда первой инстанции без изменения.

Судебная коллегия суда кассационной инстанции соглашается с выводами судов первой и апелляционной инстанций, не усматривая оснований для их переоценки, поскольку названные выводы в достаточной степени мотивированы, соответствуют нормам права.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что кассационная жалоба не содержит указания на наличие в материалах дела каких-либо доказательств, опровергающих выводы судов, которым не была бы дана правовая оценка судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции.

Судами правильно применены нормы материального права, выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и основаны на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной, в том числе в определении от 17.02.2015 N 274-О, статьи 286-288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела.

Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо.

Установление фактических обстоятельств дела и оценка доказательств отнесены к полномочиям судов первой и апелляционной инстанций.

Аналогичная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 05.07.2018 N 300-ЭС18-3308.

Таким образом, переоценка доказательств и выводов судов не входит в компетенцию суда кассационной инстанции в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а несогласие заявителя жалобы с судебным актом не свидетельствует о неправильном применении судами норм материального и процессуального права и не может служить достаточным основанием для его отмены.

Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, о существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле.

Между тем, приведенные в кассационной жалобе доводы являются либо новыми, ранее не заявляемые в рамках рассмотрения обособленного спора по существу судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции, либо фактически свидетельствуют о несогласии с принятыми судами судебными актами и подлежат отклонению, как основанные на неверном истолковании самим заявителем кассационной жалобы положений Закона о банкротстве, а также как направленные на переоценку выводов судов по фактическим обстоятельствам дела, что, в силу статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, недопустимо при проверке судебных актов в кассационном порядке.

Судебная коллегия также отмечает, что в соответствии с положениями статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суду кассационной инстанции не предоставлены полномочия пересматривать фактические обстоятельства дела, установленные судами при их рассмотрений, давать иную оценку собранным по делу доказательствам, устанавливать или считать установленными обстоятельства, которые не были установлены в определении или постановлении, либо были отвергнуты судами первой или апелляционной инстанции.

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 N 16549/12, из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Иная оценка заявителем жалобы установленных судом фактических обстоятельств дела и толкование положений закона не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки.

Нормы материального и процессуального права, несоблюдение которых является безусловным основанием для отмены судебных актов, в соответствии со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судами не нарушены, в связи с чем, кассационная жалоба не подлежит удовлетворению.

Исходя из изложенного и руководствуясь статьями 284-290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Московской области от 01.03.2022 и постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 27.04.2022 по делу N А41-41614/18 - оставить без изменения, кассационную жалобу - оставить без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья

Н.Н. Тарасов

Судьи

Н.А. Кручинина Е.Н. Короткова