Постановление Арбитражного суда Московского округа от 14 октября 2024 г. N Ф05-12535/18 по делу N А40-129253/2017

город Москва

14 октября 2024 г.

Дело N А40-129253/17

Резолютивная часть постановления объявлена 30 сентября 2024 года.

Полный текст постановления изготовлен 14 октября 2024 года.

Арбитражный суд Московского округа в составе:

председательствующего-судьи Кузнецова В.В.,

судей: Мысака Н.Я., Перуновой В.Л.,

при участии в заседании:

от конкурсного управляющего должника ГК "АСВ": Саруханян М.А., доверенность от 05.06.2025;

рассмотрев 30 сентября 2024 года в судебном заседании кассационную жалобу

ООО "РБС" с использованием информационной системы "Картотека арбитражных дел" (онлайн-заседания)

на постановление Девятого арбитражного апелляционного суда

от 28 мая 2024 года

о признании недействительным дополнительного соглашения от 25.10.2016 N 3 к договору залога N 07/16-ЗН-ВКЛ-3 недвижимого имущества от 29.02.2016, заключенного между ООО "РБС" и АКБ "Легион" (АО), применении последствий недействительности сделки, признании отсутствующим обязательства должника по оспариваемой сделке

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) АКБ "Легион" (АО),

УСТАНОВИЛ:

Приказами Банка России от 07.07.2017 N ОД-1891 "Об отзыве лицензии на осуществление банковских операций у кредитной организации Акционерный Коммерческий Банк "Легион" (акционерное общество) АКБ "Легион" (АО) (г. Москва)" и от 07.07.2017 N ОД-1892 "О назначении временной администрации по управлению кредитной организацией Акционерный Коммерческий Банк "Легион" (акционерное общество) АКБ "Легион" (АО) (г. Москва) в связи с отзывом лицензии на осуществление банковских операций" с 07.07.2017 у АКБ "Легион" (АО) отозвана лицензия на осуществление банковских операций и назначена временная администрация Банка России по управлению АКБ "Легион" (АО).

Решением Арбитражного суда города Москвы от 21.09.2017 АКБ "Легион" (АО) (далее - банк, должник) признан несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство сроком на один год, конкурсным управляющим должника утверждена ГК "АСВ".

Сообщение опубликовано в газете "Коммерсантъ" от 30.09.2017 N 182.

В Арбитражный суд города Москвы 18.08.2022 поступило заявление конкурсного управляющего должника ГК "АСВ" о признании недействительным дополнительного соглашения от 25.10.2016 N 3 к договору залога от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-3 недвижимого имущества, заключенного между ООО "РБС" (далее - ответчик) и АКБ "Легион" (АО), и применении последствий недействительности сделки.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 01.12.2022 в удовлетворении заявленных требований отказано.

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 28 мая 2024 года определение суда первой инстанции отменено, признано недействительным дополнительное соглашение от 25.10.2016 N 3 к договору залога от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-3 недвижимого имущества, заключенное между ООО "РБС" и АКБ "Легион" (АО), применены последствия недействительности сделки, признаны отсутствующими обязательства должника по оспариваемой сделке.

Не согласившись с постановлением суда апелляционной инстанции, ООО "РБС" обратилось с кассационной жалобой, в которой просит постановление отменить и направить обособленный спор на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Заявитель жалобы считает судебный акт незаконным и необоснованным, как принятый с неправильным применением норм материального и процессуального права.

B судебном заседании суда кассационной инстанции представитель конкурсного управляющего должника ГК "АСВ" возражал против удовлетворения кассационной жалобы.

Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, выслушав представителя конкурсного управляющего должника ГК "АСВ", проверив в порядке статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судом апелляционной инстанции норм материального и процессуального права, кассационная инстанция не находит оснований для изменения или отмены обжалуемого судебного акта в связи со следующим.

Согласно части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

Как следует из материалов дела и установлено судом апелляционной инстанции, 29.02.2016 между АКБ "Легион" (АО) (далее - кредитор) и ООО "Металлоконструкции" (далее - заемщик) заключен договор N 07/16-ВКЛ о кредитной линии, согласно которому кредитор открывает заемщику возобновляемую кредитную линию с общей суммой лимита 270.000.000 руб. За пользование кредитом заемщик в соответствии с кредитным договором и дополнительными соглашениями к нему уплачивает проценты в размере 16% годовых в период с 29.02.2016 по 30.10.2016, в размере 15,5% годовых в период с 31.10.2016 по 04.04.2017, в размере 15,25% годовых в период с 05.04.2017 по 28.02.2018. Согласно дополнительному соглашению от 05.04.2017 к договору от 29.02.2016 N 07/16-ВКЛ о кредитной линии кредит предоставлен на срок по 28.02.2018. Задолженность заемщиком не погашалась.

АКБ "Легион" (АО) в лице конкурсного управляющего обратился в Арбитражный суд города Москвы с иском о взыскании с ООО "Металлоконструкции" (ИНН 7715660287) задолженности в общем размере 335.967.943,88 руб. и об обращении взыскания в пользу АКБ "Легион" (АО), в том числе на предмет залога по договору залога от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-3, на недвижимое имущество, принадлежащее ООО "РБС" (дело N А40-242740/17), которое определением суда от 27.12.2017 принято к производству.

По делу N А40-190118/17 истец - ООО "РБС" обратилось в Арбитражный суд города Москвы с иском к АКБ "Легион" (АО) о признании прекращенным в связи с истечением срока действия договора залога от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-3, заключенного между ООО "РБС" и АКБ "Легион" (АО), и об обязании Управления Росреестра по Москве внести запись о погашении ипотеки по договору залога от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-3 в отношении нежилых помещений. Истец указывал, что 19.12.2016 в соответствии с дополнительным соглашением N 4 к договору залога от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-3 недвижимого имущества АКБ "Легион" (АО) и ООО "РБС" согласовали срок действия договора: договор вступает в силу со дня подписания и действует по 01.07.2017 (пункт 5.5 договора залога).

Определением Арбитражного суда города Москвы от 13.02.2020 по делу N А40-129253/17 дополнительное соглашение N 4 к договору залога недвижимого имущества признано недействительной сделкой, применены последствия недействительности сделки в виде восстановления каждой из сторон в первоначальном положении, существовавшем до заключения недействительных сделок.

В рамках дела N А40-190118/17 по рассмотрению иска о признании договора залога прекращенным истец - ООО "РБС" изменило первоначальные исковые требования, указав, что в результате признания дополнительного соглашения N 4 недействительной сделкой к положению сторон, имевшемуся до его заключения, подлежат применению условия, согласованные сторонами в дополнительном соглашении от 02.12.2016 N 3 к договору залога недвижимого имущества от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-3.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 28.09.2019 производство по делу N А40-190118/17 приостановлено до вступления в законную силу судебного акта по делу N А40-129253/17 по заявлению конкурсного управляющего АКБ "Легион" (АО) о признании недействительным дополнительного соглашения от 02.12.2016 N 3 к договору залога от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-3, заключенного между АКБ "Легион" (АО) и ООО "РБС".

Определением Арбитражного суда города Москвы от 09.06.2022 дополнительное соглашение от 02.12.2016 N 3 к договору залога недвижимого имущества от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-3 признано недействительной сделкой, обязательства сторон по договору залога восстановлены.

Как следует из материалов рассматриваемого обособленного спора и установлено апелляционным судом, в Арбитражный суд города Москвы 18.08.2022 поступило заявление конкурсного управляющего должника о признании недействительным дополнительного соглашения от 25.10.2016 N 3 к договору залога от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-3 недвижимого имущества, заключенного между ООО "РБС" и АКБ "Легион" (АО), и применении последствий недействительности сделки, в обоснование которого конкурсный управляющий должника ссылался на пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве и статьи 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Отказывая конкурсному управляющему должника в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции исходил из пропуска конкурсным управляющим срока исковой давности по оспариванию сделки на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, указав на то, что представителем ответчика в рамках дела N А40-190118/17 представлены документы, включающие спорное дополнительное соглашение, и определением суда от 28.06.2021 приобщены к материалам дела представленные представителем ООО "РБС" документы "с образцами почерка" Брусенцова В.В., а именно: дополнительное соглашение от 25.10.2016 N 3 к договору залога от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-3, заключенное между АКБ "Легион" и ООО "РБС", дополнительное соглашение от 25.10.2016 N 3 к договору залога от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-2, заключенное между АКБ "Легион" и ООО "Интер", дополнительное соглашение от 25.10.2016 N 3 к договору залога от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-1, заключенное между АКБ "Легион" и ООО "Алькор".

Апелляционный суд не согласился с указанными выводами суда первой инстанции в связи со следующим.

Как следует из материалов дела и установлено судом апелляционной инстанции, 29.02.2016 между АКБ "Легион" (АО) и ООО "Металлоконструкции" заключен договор N 07/16-ВКЛ о кредитной линии, согласно пункту 1.1 которого кредитор открывает заемщику возобновляемую кредитную линию с общей суммой лимита 270.000.000 руб. в порядке и на условиях, предусмотренных указанным договором.

Между АКБ "Легион" (АО) и ООО "Металлоконструкции" 25.10.2016 заключено определяющее с указанной даты порядок и условия предоставления кредита в рамках кредитной линии дополнительное соглашение к договору от 29.02.2016 N 07/16-ВКЛ о кредитной линии, согласно которому пункт 1.1 договора о кредитной линии дополнен подпунктом 1.1.1 в следующей редакции: кредитор предоставляет заемщику кредит в рамках кредитной линии, указанной в пункте 1.1 договора, на сумму 270.000.000 руб. на срок 276 дней с 29.02.2016 по 01.12.2016.

В обеспечение выполнения заемщиком своих обязательств по договору о кредитной линии между АКБ "Легион" (АО) и ООО "Алькор" заключен договор залога от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-3 недвижимого имущества.

Согласно пункту 1 статьи 9 Федерального закона от 16.07.1998 N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)" (далее - Федеральный закон N 102-ФЗ), в договоре об ипотеке должны быть указаны предмет ипотеки, его оценка, существо, размер и срок исполнения обязательства, обеспечиваемого ипотекой.

В пункте 5.5 договор залога N 07/16-ЗН-ВКЛ-3 недвижимого имущества от 29.02.2016 в редакции, действовавшей до 25.10.2016, указано, что "настоящий договор вступает в силу со дня подписания и действует до полного исполнения принятых на себя обязательств по кредитному договору".

На основании дополнительного соглашения от 25.10.2016 к договору N 07/16-ВКЛ о кредитной линии, определившего 01.12.2016 как срок исполнения обязательства, обеспечиваемого ипотекой, между АКБ "Легион" (АО) и ООО "РБС" заключено дополнительное соглашение от 25.10.2016 N 3 к договору залога от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-3 недвижимого имущества, указывающее на срок исполнения обязательства, обеспечиваемого ипотекой.

Согласно пункту 1 соглашения от 25.10.2016 N 3 абзац первый пункта 1.1 договора залога от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-3 недвижимого имущества изложен в следующей редакции: в силу договора залогодатель передает залогодержателю в залог имущество, принадлежащее ему на праве собственности, в обеспечение своевременного исполнения обязательств ООО "Металлоконструкции" по возврату кредита, предоставленного заемщику в рамках кредитной линии и указанного в пункте 1.2.4 договора. Кредитная линия открыта заемщику в соответствии с договором от 29.02.2016 N 07/16-ВКЛ о кредитной линии, заключенным в г. Москве, между АКБ "Легион" (АО) и ООО "Металлоконструкции".

Согласно пункту 2 дополнительного соглашения от 25.10.2016 N 3 к договору залога от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-3 недвижимого имущества в указанный договор включается подпункт 1.2.4 пункта 1.2 в следующей редакции: залогодержатель предоставляет заемщику кредит в рамках кредитной линии, указанной в пункте 1.2 договора на сумму 270.000.000 руб. на срок 276 дней с 29.02.2016 по 01.12.2016.

В соответствии с пунктом 4 дополнительного соглашения от 25.10.2016 N 3 к договору залога от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-3 недвижимого имущества пункт 5.5 указанного договора залога изложен в следующей редакции: договор вступает в силу со дня подписания и действует до 02.12.2016. Ипотека (залог) недвижимого имущества, перечисленного в пункте 1.1.1 договора, возникает с момента государственной регистрации ипотеки (залога) указанного недвижимого имущества в Управлении Росреестра по Москве и прекращается с 02.12.2016. По соглашению сторон в соответствии с подпунктом 10 пункта 1 статьи 352 Гражданского кодекса Российской Федерации стороны определили, что договор и право залога недвижимого имущества в рамках договора прекращаются в случае изменения срока исполнения обязательства, обеспеченного залогом и зафиксированного в пункте 1.2.4 договора.

Как отметил суд апелляционной инстанции, ссылаясь на отсутствие сведений в материалах регистрационного дела и кредитного досье сведений о заключенном дополнительном соглашении от 25.10.2016 N 3, конкурсный управляющий должника указывал на отсутствие сведений о данной сделке.

Исходя из заявленных конкурсным управляющим доводов и возражений ответчика, исследованных материалов спора, а также материалов дела N А40-190118/17, апелляционный суд не согласился с выводами суда первой инстанции о пропуске конкурсным управляющим срока исковой давности, правомерно руководствуясь следующим.

В соответствии со статьей 181 Гражданского кодекса Российской Федерации, в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, срок исковой давности исчисляется со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения.

В пункте 32 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Постановление N 63) разъяснено, что заявление об оспаривании сделки на основании статей 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве может быть подано в течение годичного срока исковой давности (пункт 2 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьей 61.9 Закона о банкротстве срок исковой давности по заявлению об оспаривании сделки должника исчисляется с момента, когда первоначально утвержденный внешний или конкурсный управляющий (в том числе исполняющий его обязанности - абзац третий пункта 3 статьи 75 Закона о банкротстве) узнал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки, предусмотренных статьями 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве. Если утвержденное внешним или конкурсным управляющим лицо узнало о наличии оснований для оспаривания сделки до момента его утверждения при введении соответствующей процедуры (например, поскольку оно узнало о них по причине осуществления полномочий временного управляющего в процедуре наблюдения), то исковая давность начинает течь со дня его утверждения. В остальных случаях само по себе введение внешнего управления или признание должника банкротом не приводит к началу течения давности, однако при рассмотрении вопроса о том, должен ли был арбитражный управляющий знать о наличии оснований для оспаривания сделки, учитывается, насколько управляющий мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств. При этом необходимо принимать во внимание, в частности, что разумный управляющий, утвержденный при введении процедуры, оперативно запрашивает всю необходимую ему для осуществления своих полномочий информацию, в том числе такую, которая может свидетельствовать о совершении сделок, подпадающих под статьи 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве.

Таким образом, начало течения срока исковой давности по оспариванию сделки должника законодатель связывает с датой, когда арбитражный управляющий узнал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки.

Как отметил апелляционный суд, учитывая отсутствие доказательств регистрации в ЕГРП сведений о внесении изменений в договор залога посредством дополнительного соглашения от 25.10.2016 N 3, подлежал установлению момент, когда арбитражный управляющий узнал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки.

Судом апелляционной инстанции установлено, что заявление конкурсного управляющего должника поступило в суд 18.08.2022 (через систему "Мой Арбитр").

Конкурсный управляющий должника ссылался на то, что о наличии дополнительного соглашения от 25.10.2016 N 3 он мог узнать не ранее представления надлежащим образом заверенной копии данного соглашения в рамках иного дела N А40-190118/17 по иску ООО "РБС" о признании залога прекращенным, то есть не ранее 18.08.2021, в качестве приложения к письменным объяснениям от 18.08.2021 (загружены через систему "Мой Арбитр" 18.08.2021).

В данном случае суд первой инстанции, устанавливая, что конкурсный управляющий должника мог узнать о наличии спорного соглашения от 25.10.2016 N 3 ранее 18.08.2021, исходил из следующего.

В определении Арбитражного суда города Москвы от 24.05.2021 по делу N А40-190118/17 указано, что по ходатайству конкурсного управляющего, участвовавшего в указанном арбитражном деле в качестве ответчика, в рамках данного дела рассматривался вопрос о назначении судебной экспертизы. Для ее проведения были необходимы образцы документов с образцами подписей заместителя председателя правления АКБ "Легион" (АО) Брусенцова В.В., и суд потребовал от истца - ООО "РБС" представить оригиналы всех дополнительных соглашений к договору залога, а также сам оригинал договора. Так как ООО "Алькор", ООО "Интер" и ООО "РБС" являются собственниками различных частей одного здания, на которые оформлен залог в пользу АКБ "Легион" (АО), и их интересы в судах представляло одно лицо - Абдулгамидов Н.А., последний представил суду среди прочих документов: дополнительное соглашение от 25.10.2016 N 3 к договору залога от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-1, заключенное между АКБ "Легион" и ООО "Алькор", дополнительное соглашение от 25.10.2016 N 3 к договору залога от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-2, заключенное между АКБ "Легион" и ООО "Интер", дополнительное соглашение от 25.10.2016 N 3 к договору залога от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-3, заключенное между АКБ "Легион" и ООО "РБС".

Суд первой инстанции также исходил из того, что в определении Арбитражного суда города Москвы от 28.06.2021 по делу N А40-190118/17 указано, что судом приобщены к материалам дела приложенные представителем истца (ООО "РБС") документы "с образцами почерка" Брусенцова В.В.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что срок исковой давности истек 28.06.2022, считая с даты определения суда от 28.06.2021 по делу N А40-190118/17 (об отложении судебного заседания).

Суд апелляционной инстанции, рассматривая апелляционную жалобы конкурсного управляющего должника по настоящему обособленному спору, откладывал судебное заседание и предлагал ответчику представить доказательства времени получения (ознакомления) конкурсным управляющим АКБ "Легион" (АО) копии дополнительного соглашения от 25.10.2016 N 3 к договору залога.

Как отметил апелляционный суд, выводы суда первой инстанции основаны на определении Арбитражного суда города Москвы от 28.06.2021 по делу N А40-190118/17 и сделаны без исследования материалов указанного дела, в определении суда первой инстанции не отражены сведения о том, что судом запрашивались материалы дела N А40-190118/17 или заверенные судом копии из материалов дела, прослушивалась аудиозапись судебных заседаний, в том числе для установления факта даты приобщения в материалы дела спорной копии дополнительного соглашения, при этом имелись противоречивые позиции конкурсного управляющего и ответчика, в свою очередь, из текста определения суда от 28.06.2021 также не представляется возможным однозначно установить, какие документы представлены и приобщены к материалам дела. При этом в электронном виде копии дополнительных соглашений поименованы в качестве приложений к пояснениям от 18.08.2021. Из копии протокола судебного заседания от 28.06.2021 по делу N А40-190118/17 также не представляется возможным однозначно установить, какие документы приобщены судом по ходатайству истца ООО "РБС".

В связи с указанными обстоятельствами, а также принимая во внимание постановление Арбитражного суда Московского округа от 22.09.2023, принятого в рамках настоящего дела, апелляционный суд откладывал судебное заседание и истребовал материалы дела N А40-190118/17 для непосредственного исследования доказательств, представленных в материалы дела N А40-190118/17, поскольку из итогового судебного акта по делу дата представления копии дополнительного соглашения не усматривается.

Из материалов дела N А40-190118/17 и представленных в него ООО "РБС" доказательств апелляционным судом установлено следующее.

Определением суда от 16.12.2020 по делу N А40-190118/17 судебное заседание отложено, истцу предложено представить все имеющиеся дополнительные соглашения, оригиналы на обозрение, надлежащим образом заверенные копии - для приобщения к материалам дела.

На л.д. 90 и 91, том 3 дела N А40-190118/17 находятся копии дополнительных соглашений N 3 от 25.10.2016 и от 01.08.2016, заключенных с ООО "РБС", которые приобщены судом к материалам дела согласно протоколу от 08.02.2021 (л.д. 91, том 3).

В материалах дела N А40-190118/17 на л.д. 58-59, том 4 находятся письменные объяснения от ООО "РБС", в приложении указано на копии постановления Арбитражного суда Московского округа от 20.05.2021 по делу N А40-190120/17, доверенности и диплома о высшем образовании представителя.

Согласно протоколу судебного заседания от 28.06.2021 (л.д. 68, том 4) "_представитель истца представил для приобщения к материалам дела дополнительные документы. Суд определил: приобщить к материалам дела, представленные представителем истца дополнительные документы_"

Определением суда от 28.06.2021 (л.д. 69, том 4) по делу N А40-190118/17 судебное заседание отложено на 18.08.2021, истцу предложено подготовить дополнительные документы с образцами почерка, правовую позицию в отношении образцов подписей.

Конкурсным управляющим АКБ "Легион" (АО) 10.08.2021 в электронном виде подано ходатайство о приостановлении производства по делу (л.д. 70, 71, том 4).

Представителем ООО "РБС" 18.08.2021 представлены письменные объяснения от 18.08.2021, в приложении которого указаны копии дополнительных соглашений от 25.10.2016 N 3 к договорам залога от 29.02.2016, заключенных с ООО "РБС", ООО "Алькор", ООО "Интер", а также копии постановления Девятого арбитражного апелляционного суда от 20.05.2021 по делу N А40-190120/17 и постановления Девятого арбитражного апелляционного суда от 15.07.2021 по делу N А40-190117/17 (л.д. 75, 76, том 4)

На л.д. 77 - 87, том 4 находятся копии перечисленных судебных актов, на первой странице которых учинена запись "Копия верна. 18.08.2021 подпись (Абдулгамидов Н.А.)".

На л.д. 88, том 4 находится копия дополнительного соглашения от 25.10.2016 N 3 к договору залога от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-3 недвижимого имущества, заключенного между ООО "РБС" и АКБ "Легион" (АО), на которой учинена запись "Копия верна. 18.08.2021 подпись (Абдулгамидов Н.А.) Прил. 3", и проставлен штамп в верхнем левом углу "Арбитражный суд города Москвы 28.06.2021".

Согласно протоколу судебного заседания от 18.08.2021 (л.д. 93, том 4) к материалам дела приобщены дополнительные документы, представленные представителем ответчика.

Определением суда от 18.08.2021 (л.д. 94, том 4) по делу N А40-190118/17 судебное заседание отложено на 22.09.2021, из Банка России истребованы документы и печать АКБ "Легион" (АО).

На л.д. 95, 96, том 4 содержатся письменные объяснения ООО "РБС" от 18.08.2021 (документ загружен в "Мой Арбитр" 18.08.2021, 01:11 мск), аналогичные тексту объяснений, находящихся на л.д. 75, 76, том 4.

При этом доказательств того, что копии приложенных к данным письменным объяснениям документов направлялись в адрес конкурсного управляющего, не имеется.

Доказательств того, что в судебном заседании 28.06.2021 текст спорного дополнительного соглашения вручался представителю конкурсного управляющего, материалы дела не содержат.

Также из материалов дела N А40-190118/17 апелляционным судом установлено, что файлы аудиозаписи судебных заседаний 28.06.2021 и 18.08.2021 отсутствуют, о чем судом составлен акт (л.д. 16, том 5).

Установив вышеперечисленные обстоятельства, изучив непосредственно материалы дела N А40-190118/17, апелляционный суд пришел к обоснованному выводу о том, что со спорной копией дополнительного соглашения, стороной которого является ООО "РБС", конкурсный управляющий должника мог ознакомиться не ранее 18.08.2021.

Кроме того, судом апелляционной инстанции установлено, что при рассмотрении заявления банка о признании недействительным дополнительного соглашения от 02.12.2016 N 3 в рамках настоящего дела о банкротстве ООО "РБС" представлены суду письменные объяснения с приложением оспариваемого в настоящем споре дополнительного соглашения, и в судебном заседании в рамках указанного спора представлен суду на обозрение оригинал дополнительного соглашения от 25.10.2016 N 3.

При таких обстоятельствах апелляционный суд пришел к обоснованному выводу о том, что по состоянию на момент обращения с иском в суд 18.08.2022 конкурсным управляющим срок исковой давности не пропущен.

Апелляционный суд указал, что приказом Банка России от 07.07.2017 N ОД-1892 с 07.07.2017 назначена временная администрация по управлению кредитной организацией АКБ "Легион" (АО).

Принимая во внимание время совершения сделки (25.10.2016), суд апелляционной инстанции правомерно указал, что сделка относится к подозрительной, применительно к статье 61.2 Закона о банкротстве.

В силу положений пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, сделка, совершенная должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (подозрительная сделка). Неравноценным встречным исполнением обязательств будет признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.

Согласно пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника, либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

В соответствии с пунктом 1 статьи 189.40 Закона о банкротстве, сделка, совершенная кредитной организацией (или иными лицами за счет кредитной организации) до даты назначения временной администрации по управлению кредитной организацией либо после такой даты, может быть признана недействительной в порядке и по основаниям, которые предусмотрены Законом о банкротстве, а также Гражданским кодексом Российской Федерации и другими федеральными законами, с учетом особенностей, установленных параграфом 4.1 главы IX Закона о банкротстве.

Наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную согласно статьям 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации (пункт 4 Постановления N 63).

В пункте 5 Постановления N 63 разъяснено, что для признания сделки недействительной на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве необходима совокупность следующих условий:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки.

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

Согласно абзацам второму - пятому пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия:

а) на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника;

б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В пункте 6 Постановления N 63 разъяснено, что при определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах тридцать третьем и тридцать четвертом статьи 2 Закона о банкротстве.

Для целей применения содержащихся в абзацах втором - пятом пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпций само по себе наличие на момент совершения сделки признаков банкротства, указанных в статьях 3 и 6 Закона, не является достаточным доказательством наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Отказывая конкурсному управляющему в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции исходил из недоказанности конкурсным управляющим совокупности обстоятельств, которая подлежит доказыванию согласно требованиям пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. Отклоняя довод конкурсного управляющего о том, что на момент совершения сделки банк отвечал признаку неплатежеспособности, суд первой инстанции указал на то, что приведенные доводы относятся к обстоятельствам, предположительно имевшим место 01.12.2016, 01.06.2017 и 04.07.2017, то есть после заключения оспариваемой сделки от 25.10.2016.

Апелляционный суд не согласился с выводами суда первой инстанции о том, что по состоянию на 25.10.2016 банк не отвечал признакам неплатежеспособности, в связи со следующим.

Судом апелляционной инстанции установлено, исходя из положений пункта 1.4 кредитного договора, срок окончания действия кредитной линии и, соответственно, срок погашения заемщиком всей задолженности по предоставленным кредитам, включая проценты по ним, установлен - 28.02.2018.

Согласно выписке по ссудному счету N 45207810200000000343, открытому для учета ссудой задолженности по кредитному договору, денежные средства в размере 270.000.000 руб. предоставлены ООО "Металлоконструкции" только один раз - 29.02.2016. Данное обстоятельство установлено определением Арбитражного суда города Москвы от 20.12.2019 по настоящему делу.

К кредитному договору сторонами заключены дополнительные соглашения от 01.08.2016, устанавливающее обязанность заемщика раскрывать информацию о деятельности заемщика, залогодателей и о состоянии залога, от 29.08.2016, устанавливающее срок предоставления кредита в размере 270.000.000 руб. в рамках кредитной линии с 29.02.2016 по 01.08.2017 и возможность продления срока действия кредитного транша до 28.02.2018, от 31.10.2016, изменяющее процентную ставку и устанавливающий график погашения кредитов без изменения срока действия кредитной линии, от 29.03.2017, изменяющее график погашения кредитов без изменения срока действия кредитной линии, от 29.03.2017, устанавливающее срок предоставления кредита в размере 270.000.000 руб. в рамках кредитной линии с 29.02.2016 по 28.02.2018, от 05.04.2017, изменяющее процентную ставку и устанавливающий график погашения кредитов без изменения срока действия кредитной линии, от 25.10.2016, устанавливающее срок предоставления кредита в размере 270.000.000 руб. в рамках кредитной линии с 29.02.2016 по 01.12.2016, от 02.12.2016, устанавливающее срок предоставления кредита в размере 270.000.000 руб. в рамках кредитной линии с 29.02.2016 по 01.01.2017, от 11.01.2017, устанавливающее срок предоставления кредита в размере 270.000.000 руб. в рамках кредитной линии с 29.02.2016 по 01.02.2017.

В обеспечение выполнения заемщиком своих обязательств по указанному договору о кредитной линии между АКБ "Легион" (АО) и ООО "РБС" заключен договор залога от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-3 недвижимого имущества, в силу пункта 1.1 которого залогодатель предает недвижимое имущество, принадлежащее ему на праве собственности, в обеспечение своевременного исполнения обязательств ООО "Металлоконструкции" по кредитному договору.

К договору залога заключены следующие дополнительные соглашения: от 31.10.2016, изменяющее процентную ставку по кредиту и график погашения, от 29.03.2017, изменяющее процентную ставку по кредиту и график погашения, от 05.04.2017, изменяющее процентную ставку по кредиту и график погашения.

При этом дополнительное соглашение от 25.10.2016 N 3 изменяло график погашения по кредиту и устанавливало срок действия договора залога до 02.12.2016, дополнительное соглашение от 02.12.2016 N 3 (признано судом недействительным в настоящем деле о банкротстве) изменяло график погашения по кредиту и устанавливало срок действия договора залога до 02.01.2017, дополнительное соглашение от 19.12.2016 N 4 (признано судом недействительным в настоящем деле о банкротстве) изменяло график погашения по кредиту и устанавливало срок действия договора залога до 01.07.2017.

Вступившим в законную силу определением Арбитражного суда города Москвы от 13.02.2020 по делу N А40-129253/17 дополнительное соглашение N 4 к договору залога недвижимого имущества признано недействительной сделкой, применены последствия недействительности в виде восстановления каждой из сторон в первоначальном положении, существовавшем до заключения недействительных сделок.

Вступившим в законную силу определением Арбитражного суда города Москвы от 09.06.2022 дополнительное соглашение от 02.12.2016 N 3 к договору залога недвижимого имущества от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-3 признано недействительной сделкой, обязательства сторон по договору залога восстановлены.

Согласно положениям договора залога от 29.02.2016 N 07/16-ЗН-ВКЛ-3 недвижимого имущества, он заключен в качестве обеспечения надлежащего исполнения обязательств по кредитному договору, а не в качестве надлежащего исполнения обязательств по возврату определенного кредита (транша), предоставленного банком в рамках действия кредитной линии.

Дополнительные соглашения к кредитному договору предусматривали по своей сути пролонгацию на возврат предоставленных ООО "Металлоконструкции" 29.02.2016 денежных средств (транша) в размере 270.000.000 руб. При этом дополнительные соглашения не изменяли общий срок действия самого кредитного договора (кредитной линии).

Таким образом, довод ответчика о том, что поскольку срок действия кредита истекал 01.01.2017, заключение оспариваемого дополнительного соглашения не привело к неблагоприятным последствиям для банка, обоснованно отклонен судом апелляционной инстанции, так как оспариваемое дополнительное соглашение предусматривало изменение срока действия залога, в то время как срок действия по основному обязательству (кредитному договору) изменен не был, на момент заключения оспариваемого дополнительного соглашения срок действия кредитного договора составлял до 28.02.2018.

Ввиду изложенного апелляционный суд обоснованно согласился с доводом конкурсного управляющего о том, что при заключении оспариваемого дополнительного соглашения стороны прекратили действие договора залога на будущее по обязательству, которое не исполнено.

В соответствии со статьей 2 Закона о банкротстве, под неплатежеспособностью понимается прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств; недостаточность имущества - превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника.

Апелляционный суд также исходил из того, что согласно статье 189.12 Закона о банкротстве при нарушении кредитной организацией норматива достаточности собственных средств (капитала), установленного Банком России (Инструкция Банка России от 03.12.2012 N 139-И "Об обязательных нормативах банков", вступила в силу 01.01.2013, окончание действия документа - 27.07.2017), единоличный исполнительный орган кредитной организации - председатель правления банка - обязан принять необходимые и своевременные меры по предупреждению банкротства (осуществлению мер по финансовому оздоровлению банка), а также осуществить обязанности в случае возникновения признаков банкротства банка.

Судом апелляционной инстанции указано, что вступившим в законную силу решением Арбитражного суда города Москвы от 21.09.2017 по настоящему делу установлено, что согласно расчету стоимости имущества (активов) и обязательств банка, осуществленному ГУ Банка России по Центральному федеральному округу по балансу банка по состоянию на 04.07.2017 (форма 0409101) (дата последней отчетности, представленной в Отделение 1 Москва ГУ Банка России по Центральному федеральному округу до даты отзыва лицензии на осуществление банковских операций), стоимость имущества (активов) кредитной организации составила 12.832.241.000 руб., размер ее обязательств составил 14.437.758.000 руб. Размер обязательств банка превышает стоимость его имущества (активов) на 1.605.517.000 руб.

Также суд апелляционной инстанции установил, что Банк России 29.12.2016 вынес предписание N Т1-85-4-08/185723 ДСП по результатам рассмотрения акта инспекционной проверки от 14.11.2016 N А1К-И25-10-10/2438ДСП, с возражениями и комментариями банка (рег. N 3117), информацией по ссудной задолженности ряда заемщиков, представленной письмами от 28.10.2016 N 03-01/4936, от 31.10.2016 N 03-01/4951. Банк России установил, что общая сумма резерва к деформированию, исходя из расчета на 01.12.2016, составляет не менее 170.910 тыс. руб., доформирование резервов в указанном объеме может привести по состоянию на 01.12.2016 к снижению собственных средств (капитала) банка на 29,7% по сравнению с их (его) максимальной величиной, достигнутой за последние 12 месяцев (на 01.12.2015 - 2.403.796 тыс. руб.), нарушению норматива максимального размера риска на одного заемщика или группу связанных заемщиков (Н6-25,7 при максимально допустимом значении 25%).

Банк России 28.06.2017 вынес предписание N 36-8-3-1/471ДСП. В ходе внеплановых инспекционных проверок в период с 31.03.2017 по 07.07.2017 Банк России установил наличие нарушений требований подпункта 3.9.2 пункта 3.12, пункта 6.6 Положения о порядке формирования кредитными организациями резервов на возможные потери по ссудам, по ссудной и приравненной к ней задолженности, утвержденного Банком России 26.03.2004 N 254-П, пункта 1.5 Положения о порядке формирования кредитными организациями резервов на возможные потери, утвержденного Банком России 20.03.2006 N 283-П, и недооценки риска по ссудной задолженности отдельных заемщиков и контрагентов.

Объем недоформированного резерва по состоянию на 01.06.2017 составил 1.006.875 тыс. руб. Доформирование резерва в указанном объеме могло привести к полной утрате собственных средств (капитала) банка, при этом все капиталосодержащие обязательные нормативы были бы нарушены. У банка могли возникнуть основания для осуществления мер по предупреждению банкротства, предусмотренные пунктами 3, 4 и 6 статьи 189.10 Закона о банкротстве. У банка 07.07.2017 отозвана лицензия на осуществление банковских операций в связи с неисполнением банком федеральных законов, регулирующих банковскую деятельность, а также нормативных актов Банка России, значением всех нормативных достаточности собственных средств (капитала), снижением размера собственных средств ниже минимального значения уставного капитала.

При этом акт инспекционной проверки Банка России от 14.11.2016 N А1К-И25-10-10/2438ДСП охватывает период проверки за последний отчетный год до начала проверки (с 01.09.2015 по последующую отчетную дату до начала проверки, начало проверки - 20.09.2016), то есть обстоятельства недоформирования резервов банком и нарушения норматива максимального размера риска на одного заемщика или группу связанных заемщиков выявлены и имели место на дату совершения оспариваемой сделки от 25.10.2016, что также подтверждается предоставлением банком информации по ссудной задолженности ряда заемщиков (письма от 28.10.2016 N 03-01/4936, от 31.10.2016 N 03-01/4951).

Суд апелляционной инстанции отметил, что недостаточность резервов банка в значительном объеме подтверждена актом инспекционной проверки Банка России от 14.11.2016.

Также из анализа конкурсного управляющего о финансовом состоянии банка за период с 01.07.2015 по 07.07.2017 апелляционным судом установлено, что его капитал имел отрицательное значение на протяжении всего исследуемого периода, стоимости имущества было недостаточно для исполнения обязательств перед кредиторами.

При таких обстоятельствах вывод суда первой инстанции об отсутствии признаков неплатежеспособности банка на момент совершения оспариваемой сделки, а именно, по состоянию на 25.10.2016, обоснованно признан апелляционным судом ошибочным.

Кроме того, согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 12.03.2019 N 305-ЭС17-11710(4) по делу N А40-177466/13, сама по себе недоказанность признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества на момент совершения сделки (как одной из составляющих презумпции цели причинения вреда) не блокирует возможность квалификации такой сделки в качестве подозрительной.

Апелляционный суд указал, что в обоснование фактической аффилированности банка и ООО "РБС" на момент заключения дополнительного соглашения от 25.10.2016 N 3 конкурсный управляющий ссылался на установленные судебными актами данные обстоятельства.

Судом апелляционной инстанции установлено, что на момент заключения договора залога и дополнительного соглашения учредители ООО "РБС" Фролова В.А., Модестов В.А. и генеральный директор Фролова В.А. являлись акционерами АКБ "Легион" (АО) с долей участия более 1%.

Обстоятельство аффилированности Модестова В.А. являлось предметом судебного спора и установлено в рамках дела N А40-129253/17 о несостоятельности (банкротстве) АКБ "Легион" (АО) определением Арбитражного суда города Москвы от 02.08.2019.

В соответствии со статьей 19 Закона о банкротстве, заинтересованными лицами по отношению к должнику также признаются лица, состоящие в родственных отношениях с руководителем должника.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 23.08.2018 N 301-ЭС17-7613(3) по делу N А79-8396/15, следует критически относиться к обстоятельствам, при которых банк, без видимых к тому причин отказывается от залога по обязательству, которое не исполнено. Поведение кредитора, отказывающегося от обеспечения по обязательству (что влечет существенное снижение гарантий возврата долга), должно породить у любого добросовестного и разумного участника гражданского оборота сомнения относительно правомерности подобных действий. Такой участник оборота должен осознавать, что сделка по расторжению соглашения об обеспечении с высокой степенью вероятности может нарушать права и законные интересы кредиторов его контрагента, справедливо рассчитывающих на удовлетворение своих требований за счет пополнения конкурсной массы посредством возврата кредитных средств. В результате подобной сделки лицо, освобожденное от обеспечительного бремени, получает существенную нетипичную выгоду (которую бы оно никогда не получило при нормальном развитии отношений).

Апелляционный суд отметил, что из толкований положений договора о залоге, с учетом внесенных дополнительным соглашением изменений, следует, что изменения в спорном дополнительном соглашении влечет причинение вреда кредиторам банка. В отношении иных дополнительных соглашений к указанному договору вступившими в законную силу судебными актами установлены обстоятельства причинения вреда кредиторам должника.

Как следует из материалов дела и установлено судом апелляционной инстанции, государственную регистрацию спорное дополнительное соглашение не проходило.

Согласно статье 433 Гражданского кодекса Российской Федерации, договор, подлежащий государственной регистрации, считается для третьих лиц заключенным с момента его регистрации, если иное не установлено законом.

Пунктом 5 статьи 3 Федерального закона от 21.12.2013 N 367-ФЗ "О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации" (далее - Федеральный закон N 367-ФЗ) установлено, что правила о государственной регистрации ипотеки, содержащиеся, в том числе в Федеральном законе N 102-ФЗ, не подлежат применению к договорам ипотеки, заключаемым после вступления в силу настоящего Федерального закона (то есть после 01.07.2014).

Статья 339.1 Гражданского кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона N 367-ФЗ устанавливает правила государственной регистрации залога.

В соответствии с подпунктом 1 пункта 1 статьи 339.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, залог подлежит государственной регистрации и возникает с момента такой регистрации, в том числе в случае, если в соответствии с законом права, закрепляющие принадлежность имущества определенному лицу, подлежат государственной регистрации (статья 8.1).

Согласно статье 164 Гражданского кодекса Российской Федерации, в случаях, если законом предусмотрена государственная регистрация сделок, правовые последствия сделки наступают после ее регистрации (пункт 1); сделка, предусматривающая изменение условий зарегистрированной сделки, подлежит государственной регистрации (пункт 2).

Таким образом, апелляционный суд обоснованно заключил, что если дополнительное соглашение заключено к договору ипотеки, подписанному до 01.07.2014 включительно, то оно подлежит обязательной государственной регистрации и считается заключенным с момента такой регистрации, в то время как дополнительное соглашение к договору ипотеки, заключенному после 01.07.2014, государственной регистрации не подлежит и вступает в силу с момента его подписания сторонами, но при этом на основании такого соглашения должны быть внесены соответствующие изменения в регистрационную запись об ипотеке, в случае если данным соглашением изменяются существенные условия договора ипотеки.

Таким образом, апелляционный суд обоснованно указал, что дополнительные соглашения должны представляться на государственную регистрацию в случае необходимости внесения на их основании изменений в регистрационную запись об ипотеке.

Доказательств того, что в Единый государственный реестр недвижимости в отношении объекта недвижимости, являющегося предметом залога по договору залога недвижимого имущества, внесены изменения о том, что срок действия договора залога установлен (изменен) до 02.12.2016, апелляционному суду не представлено.

При этом апелляционный суд учел выводы, содержащиеся во вступивших в законную силу судебных актах, принятых по результатам рассмотрения настоящего дела о банкротстве (оставлены без изменения постановлениями Арбитражного суда Московского округа от 30.01.2023, от 20.02.2023, от 13.02.2023), о необходимости регистрации изменений, вносимых в договор залога.

Однако, как отметил апелляционный суд, с момента спорного дополнительного соглашения (25.10.2016) ООО "РБС" к обратилось с иском о признании договора залога прекращенным в рамках дела N А40-190118/17 в октябре 2017, то есть спустя почти год.

Подобное поведение ответчика, как обоснованно указал апелляционный суд, не свойственно добросовестному участнику хозяйственного оборота.

Довод ответчика о недоказанности его заинтересованности по отношению к банку отклонен судом апелляционной инстанции, поскольку имеет значение не только юридическая аффилированность, но и фактическая, тогда как в рассматриваемом случае ответчик, очевидно, знал о неудовлетворительном финансовом состоянии банка, с которым имел отношения на условиях, недоступных для неограниченного круга лиц.

Исходя из положений статей 431 и 450 Гражданского кодекса Российской Федерации, это фактически означает, что стороны расторгли соглашение о залоге на будущее, поэтому действительность оспариваемой сделки необходимо проверять так, как если бы оспаривалось соглашение о расторжении договора залога (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 23.08.2018 N 301-ЭС17-7613(3) по делу N А79-8396/15).

Таким образом, как обоснованно заключил апелляционный суд, оспариваемое дополнительное соглашение предусматривало изменение срока действия залога до 02.12.2016, в то время как срок действия по основному обязательству (кредитному договору) изменен не был, на момент заключения оспариваемого дополнительного соглашения срок действия кредитного договора составлял до 28.02.2018.

Также суд апелляционной инстанции установил, что оспариваемое дополнительное соглашение от 25.10.2016 N 3 и признанные недействительными дополнительные соглашения от 02.12.2016 N 3 и от 19.12.2016 N 4 отсутствовали в кредитном досье, переданном ГК "АСВ" от временной администрации банка, и указанные соглашения представлены ответчиком в рамках судебных споров.

В связи с чем вывод суда первой инстанции об осведомленности банка о наличии спорного дополнительного соглашения на момент его изготовления и об уклонении банка от регистрации его условий о сроке признан апелляционным судом ошибочным, так как не основан на материалах и фактических обстоятельствах дела.

Отказывая в удовлетворении требования о признании сделки недействительной на основании статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции исходил из того, что банком не указано, чем в условиях конкуренции норм о недействительности сделки выявленные им нарушения выходят за пределы диспозиции пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Апелляционный суд правомерно указал, что такое одновременное применение норм статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации о ничтожности сделки и норм статьи 61.2 Законе о банкротстве об оспоримости сделки без указания, чем в условиях конкуренции норм о недействительности сделки выявленные заявителем нарушения закона выходят за пределы диспозиции пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, согласно правовой позиции, выраженной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 24.10.2017 N 305-ЭС17-4886(1) по делу N А41-20524/16, недопустимо.

Однако согласно разъяснениям абзаца четвертого пункта 9.1 Постановления N 63, если исходя из доводов оспаривающего сделку лица и имеющихся в деле доказательств суд придет к выводу о наличии иного правового основания недействительности сделки, чем то, на которое ссылается истец (например, пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве вместо статьи 61.3, или наоборот), то на основании части 1 статьи 133 и части 1 статьи 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд должен самостоятельно определить характер спорного правоотношения, возникшего между сторонами, а также нормы права, подлежащие применению (дать правовую квалификацию), и признать сделку недействительной в соответствии с надлежащей нормой права.

Действительно, вопрос о допустимости оспаривания сделок должника на основании статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации неоднократно рассматривался Судебной коллегией по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации (определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 24.10.2017 N 305-ЭС17-4886(1) по делу N А41-20524/16, от 31.08.2017 N 305-ЭС17-4886 по делу N А41-20524/16, от 17.12.2018 N 309-ЭС18-14765 по делу N А71-14776/15, от 06.03.2019 N 305-ЭС18-22069 по делу N А40-17431/16). Согласно сложившейся судебной практике, применение статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации возможно лишь в том случае, когда речь идет о сделках с пороками, выходящими за пределы дефектов подозрительных сделок.

В соответствии с пунктом 4 Постановления N 63, наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации), в том числе при рассмотрении требования, основанного на такой сделке.

В силу статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Пунктом 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Из содержания приведенных норм следует, что под злоупотреблением правом понимается умышленное поведение управомоченных лиц, связанное с нарушением пределов осуществления гражданских прав, направленное исключительно на причинение вреда третьим лицам.

Кроме того, в соответствии с пунктом 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", если совершение сделки нарушает запрет, установленный пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной (пункты 1 или 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Из содержания статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что под злоупотреблением правом понимается умышленное поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему гражданского права, сопряженное с нарушением установленных в статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации пределов осуществления гражданских прав, причиняющее вред третьим лицам или создающее условия для наступления вреда.

По общему правилу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное. Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.

В соответствии со статьей 1 Гражданского кодекса Российской Федерации, при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Поведение кредитора, отказывающегося от обеспечения по обязательству (что влечет существенное снижение гарантий возврата долга), должно породить у любого добросовестного и разумного участника гражданского оборота сомнения относительно правомерности подобных действий. Такой участник оборота должен осознавать, что сделка по расторжению соглашения об обеспечении с высокой степенью вероятности может нарушать права и законные интересы кредиторов его контрагента, справедливо рассчитывающих на удовлетворение своих требований за счет пополнения конкурсной массы посредством возврата кредитных средств. Учитывая, что в результате подобной сделки лицо, освобожденное от обеспечительного бремени, получает существенную нетипичную выгоду (которую бы оно никогда не получило при нормальном развитии отношений), на него подлежит возложению риск последующего скорого банкротства контрагента, заключающийся в оспаривании соответствующей сделки. Отклонение поведения банка от стандартов разумного и добросовестного осуществления гражданских прав указывает на сомнительность отмены обеспечительного обязательства, что должен был понимать залогодатель в отсутствие полного погашения обеспеченного залогом обязательства перед банком (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 23.08.2018 N 301-ЭС17-7613(3) по делу N А79-8396/15).

Однако доказательств наличия экономически разумного обоснования действий банка по отказу от права залога суду апелляционной инстанции не представлено. При этом апелляционный суд указал на то, что тогда как заключение обеспечительных обязательств при заключении кредитных договоров само по себе является гарантией для заимодавца получить исполнение по своим требованиям и применительно к настоящему обособленному спору ограничивать срок действия обеспечительных обязательств неразумно, экономически нецелесообразно и фактически влечет убытки в случае неисполнения своих обязательств заемщиком.

С учетом изложенного апелляционный суд пришел к правомерному выводу о том, что оспариваемое соглашение заключено со злоупотреблением правом и подлежит квалификации применительно к статьям 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Учитывая вступившие в законную силу судебные акты о признании недействительными дополнительных соглашений от 02.12.2016 N 3 и N 4 к договору залога и применении последствий недействительности, исходя из положений статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации и статьи 61.6 Закона о банкротстве, апелляционный суд правомерно применил последствия недействительности дополнительного соглашения от 25.10.2016 N 3 в виде признания отсутствующим обязательства должника (банка) по оспариваемой сделке.

Принимая во внимание установленные по делу обстоятельства, апелляционный суд пришел к правомерному выводу о наличии оснований для квалификации спорной сделки недействительной на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве и статей 10 и статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Апелляционный суд указал, что ответчик, возражая против удовлетворения апелляционной жалобы, заявил о наличии оснований для применения процессуального эстоппеля в связи с тем, что в апелляционной жалобе конкурсный управляющий изменил свою позицию по обстоятельствам дела, чем заявленные обстоятельства в иске.

Однако, вопреки доводам ответчика, апелляционный суд правомерно указал, что правовой принцип утраты права на возражение при недобросовестном или противоречивом поведении ("эстоппель") не подлежит применению в настоящем случае, так как действия конкурсного управляющего направлены на защиту прав кредиторов должника в рамках Закона о банкротстве. Такое изменение позиции заявителя не свидетельствует о нарушении им принципа процессуального эстоппеля и злоупотребления правом.

Оснований для квалификации действий конкурсного управляющего как злоупотребление правом апелляционный суд не установил.

Кроме того, апелляционный суд отметил, что представленная ответчиком апелляционному суду копия определения суда первой инстанции от 28.02.2024 по настоящему банкротному делу об отложении судебного заседания не может быть отнесена к числу оснований для иной оценки доказательств, исследованных самостоятельно апелляционным судом.

Также апелляционным судом учтены выводы Арбитражного суда Московского округа, изложенные в постановлении от 06.05.2024 по настоящему делу, принятом в рамках спора о признании сделки недействительной, которым постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 15.12.2023 оставлено без изменения.

При таких обстоятельствах определение суда первой инстанции в соответствии со статьей 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правомерно отменено судом апелляционной интенции, а заявленные требования удовлетворены в полном объеме.

Таким образом, доводы кассационной жалобы сводятся к переоценке имеющихся в деле доказательств, что в силу положений статьи 286 и части 2 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации выходит за пределы полномочий суда кассационной инстанции.

Учитывая, что фактические обстоятельства, имеющие существенное значение для дела, установлены судом апелляционной инстанции на основании полного, всестороннего и объективного исследования имеющихся в деле доказательств с учетом всех доводов и возражений участвующих в деле лиц, а окончательные выводы суда соответствуют фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права, у суда кассационной инстанции отсутствуют предусмотренные статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основания для отмены либо изменения принятого по настоящему делу постановления апелляционного суда.

Руководствуясь статьями 284 - 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 28 мая 2024 года по делу N А40-129253/17 оставить без изменения, кассационную жалобу ООО "РБС" - без удовлетворения.

Председательствующий судья

В.В. Кузнецов

Судьи

Н.Я. Мысак В.Л. Перунова