Постановление Суда по интеллектуальным правам от 9 января 2019 г. N С01-1080/2018 по делу N А51-25126/2017 Оставив в силе принятые ранее судебные акты о взыскании компенсации за нарушение исключительных прав на товарные знаки, суд исходил из доказанности факта использования ответчиком обозначений, сходных до степени смешения с товарными знаками истца

Постановление Суда по интеллектуальным правам от 9 января 2019 г. N С01-1080/2018 по делу N А51-25126/2017

Резолютивная часть постановления объявлена 27 декабря 2018 года.

Мотивированный судебный акт изготовлен 9 января 2019 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего судьи Силаева Р.В.,

судей Снегура А.А., Химичева В.А.,

при участии в судебном заседании представителей общества с ограниченной ответственностью "Азиатско-тихоокеанская торговая компания" Гусева Е.А. (по доверенности от 07.05.2018 N АТ-97) и Фазыловой А.Р. (по доверенности от 07.05.2018 N АТ-97),

рассмотрев в открытом судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Азиатско-тихоокеанская торговая компания" (Административный городок, оф. 407, г. Находка, Приморский край, 692904, ОГРН 1122508004904) на решение Арбитражного суда Приморского края от 16.04.2018 по делу N А51-25126/2017 (судья Заяшникова О.Л.) и постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 05.09.2018 по тому же делу (судьи Шевченко А.С., Глебов Д.А., Синицына С.М.)

по иску индивидуального предпринимателя Бардюженко Александра Владимировича (Москва, ОГРН 304770000419281) к обществу с ограниченной ответственностью "Азиатско-тихоокеанская торговая компания" о защите исключительных прав на товарные знаки по свидетельствам Российской Федерации N 455744 и N 469404,

при участии в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, Владивостокской таможни (ул. Посьетская, д. 21а, г. Владивосток, 690090, ОГРН 1052504398484), установил:

индивидуальный предприниматель Бардюженко Александр Владимирович (далее - предприниматель) обратился в суд с уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации иском к обществу с ограниченной ответственностью "Азиатско-тихоокеанская торговая компания" (далее - общество) о взыскании 14 487 330 рублей 98 копеек компенсации за нарушение исключительных прав на товарные знаки по свидетельствам Российской Федерации N 455744 и N 469404.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Владивостокская таможня (далее - таможенный орган).

Решением Арбитражного суда Приморского края от 16.04.2018, оставленным без изменения постановлением Пятого арбитражного апелляционного суда от 05.09.2018, исковые требования предпринимателя удовлетворены в полном объеме.

Не согласившись с указанными судебными актами, общество, ссылаясь на нарушение судами норм материального и процессуального права, а также несоответствие выводов фактическим обстоятельствам дела обратилось в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой просит решение и постановление отменить и принять новый судебный акт об отказе в иске.

В обоснование кассационной жалобы заявитель указал следующее: судами при оценке сходства сравниваемых обозначений не были соблюдены существующие методологические подходы; суды необоснованно отклонили довод ответчика о том, что цель использования спорного обозначения не заключалась в индивидуализации товаров; выводы судов о наличии смешения между спорным обозначением и товарными знаками истца ошибочен, в том числе поскольку суды не установили используются ли истцом защищаемые товарные знаки, а отсутствие такого использования исключает смешение товаров и средств индивидуализации; судами не дана правовая оценка доводам ответчика относительно размера компенсации.

Представители общества в судебном заседании поддержали доводы, изложенные в кассационной жалобе.

В представленном в судебном заседании дополнении к кассационной жалобе конкретизированы приведенные выше доводы. В частности, заявитель кассационной жалобы отметил, что суды не определили, какие обозначения на спорных товарах имеют функцию индивидуализации товаров, а какие приведены с информационной целью; суды не установили, в чем именно выразилось нарушение прав истца; суды необоснованно исходили из стоимости (цены) товаров, установленной не ответчиком, а иным лицом (его поставщиком).

Предприниматель в отзыве на кассационную жалобу доводы, изложенные в ней, оспорил, просил оставить обжалуемые судебные акты без изменения, одновременно ходатайствовал о рассмотрение кассационной жалобы в отсутствие предпринимателя и его представителя Таможенный орган, надлежаще извещенный о начале судебного процесса с его участием, а также о времени и месте судебного заседания суда кассационной инстанции, явки своего представителя, как и предприниматель, не обеспечил.

В соответствии с частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации указанные выше обстоятельства не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы в отсутствие истца и третьего лица, их представителей.

Законность обжалуемых судебных актов проверена Судом по интеллектуальным правам в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как установлено судами и усматривается из материалов дела, предприниматель является правообладателем товарных знаков "" и "PRAKTIKA" по свидетельствам Российской Федерации N 455744 и N 469404, зарегистрированных в отношении товаров 19-го класса Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее - МКТУ) "ламинат; паркет" и "паркет" соответственно.

Предпринимателю стало известно, что общество использует сходное до степени смешения с его товарными знаками обозначение "practik", "practik s" и "praktik" при ввозе на территорию Российской Федерации по декларациям на товары N 10702020/040716/0017101, N 107020020/040816/0020656, N 10702020/040716/0027827, N 10702020/071016/0028296, N 10702020/080916/0024871, N 10702020/080916/0024920, N 10702020/081116/0031758, N 10702020/081116/0031806 однородных товаров - ламинированных панелей (ламината).

В целях досудебного урегулирования спора предприниматель в адрес общества 28.11.2016 направил претензию о необходимости прекращения последним незаконного использования обозначений, сходных до степени смешения с его товарными знаками, и выплате компенсации.

Указанная претензия осталась без ответа.

Настаивая на том, что использование обществом в товаросопроводительных документах спорных обозначений нарушает исключительные права предпринимателя на товарные знаки, последний обратился в арбитражный суд с рассмотренным в рамках данного дела иском о взыскании с общества компенсации, определенной исходя из двукратной стоимости спорных товаров.

Удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции исходил из доказанности факта использования ответчиком обозначений, сходных до степени смешения с товарными знаками истца, в отношении товаров однородных тем, которые указаны в регистрациях товарных знаков истца, и, как следствие, констатировал нарушения обществом исключительных прав истца на указанные товарные знаки.

При этом суд первой инстанции отклонил довод ответчика о том, что указание в товаросопроводительных документах (декларациях на товары) спорных обозначений в качестве артикула товара не является нарушением исключительных прав истца, поскольку назначение артикула и маркировки товара сходно.

Взыскивая с общества компенсацию в полном объеме, суд признал расчет исковых требований обоснованным.

Апелляционный суд с выводами суда первой инстанции согласился.

Суд по интеллектуальным правам, рассмотрев доводы кассационной жалобы и возражения на нее, изучив материалы дела, выслушав представителя общества, проверив в соответствии со статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами норм материального и процессуального права и соответствие выводов судов имеющимся в деле доказательствам и установленным судами обстоятельствам, пришел к следующим выводам.

Судами верно определены нормы материального права, подлежащие применению при разрешении настоящего спора, а именно: нормы статей 1229, 1477 и 1484 ГК РФ, устанавливающие право правообладателя товарного знака по своему усмотрению разрешать или запрещать иным лицам использование принадлежащего ему средства индивидуализации товаров и услуг, а также нормы статей 1252 и 1515 ГК РФ, в соответствии с которыми правообладатель товарного знака вправе требовать взыскания с правонарушителя компенсации за его незаконное использование.

Доводы заявителя кассационной жалобы подлежат отклонению в силу следующего.

Исходя из бремени доказывания по данной категории споров истцу надлежало доказать обладание исключительными правами на товарные знаки и факт использования ответчиком тождественных либо сходных до степени смешения обозначений в отношении товаров (услуг), однородных тем, которые указаны в регистрации товарных знаков, а ответчику, в свою очередь, надлежало доказать правомерность использования спорных обозначений.

Так, согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 14 постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.06.2006 N 15 "О вопросах, возникших у судов при рассмотрении гражданских дел, связанных с применением законодательства об авторском праве и смежных правах", и положениям статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при разрешении вопроса о том, какой стороне надлежит доказывать обстоятельства, имеющие значение для дела о защите авторского права или смежных прав, суду необходимо учитывать, что ответчик обязан доказать выполнение им требований указанного Закона при использовании произведений и (или) объектов смежных прав. В противном случае физическое или юридическое лицо признается нарушителем авторского права и (или) смежных прав, и для него наступает гражданско-правовая ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации. Истец должен подтвердить факт принадлежности ему авторского права и (или) смежных прав или права на их защиту, а также факт использования данных прав ответчиком.

Аналогичный правовой подход применим и при рассмотрении дел о защите исключительного права на товарный знак.

Совокупность перечисленных выше правовых норм устанавливает обязательный круг обстоятельств, подлежащих доказыванию по спорам о защите исключительного права на товарный знак. В частности, для признания использования обозначения лицом (не правообладателем) нарушением исключительного права на товарный знак правообладателю такого товарного знака надлежит доказать тождественность или сходство до степени смешения используемого обозначения с обозначением, охраняемым в качестве товарного знака, а также вероятность смешения двух обозначений в глазах потребителей (пункт 3 статьи 1484 ГК РФ). При этом вероятность смешения обозначений выступает в качестве необходимого элемента нарушения исключительного права.

Равно истцу надлежит обосновать в спорных (неочевидных) ситуациях идентичность либо однородность товаров (услуг) ответчика, идентифицируемых спорным обозначением, с товарами (услугами), для которых зарегистрирован товарный знак истца, обуславливающую вероятность смешения товаров и услуг истца и ответчика в восприятии рядового потребителя.

Наличие у истца исключительного права на товарные знаки по свидетельствам Российской Федерации N 501289, N 554427, N 610844, N 554499 правомерно было установлено судами и не оспаривалось ответчиком.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 13 Обзора практики рассмотрения арбитражными судами дел, связанных с применением законодательства об интеллектуальной собственности, утвержденного информационным письмом Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.12.2007 N 122 (далее - Обзор от 13.12.2007 N 122), на которые в обжалуемых судебных актах сослались суды первой и апелляционной инстанций, отклоняя ходатайство ответчика о назначении судебной экспертизы, вопрос о степени смешения обозначений является вопросом факта и по общему правилу может быть разрешен судом без назначения экспертизы.

При этом указанная позиция не может пониматься как возможность осуществления судом произвольной оценки и исключающая необходимость при установлении факта сходства обозначений до степени смешения руководствоваться требованиями нормативных правовых актов, регулирующих соответствующие вопросы, и указаниями высшей судебной инстанции о толковании нормы права.

Критерии, по которым определяется сходство сравниваемых обозначений, установлены Правилами N 482.

Так, в пункте 42 названных Правил указано, что словесные обозначения сравниваются со словесными обозначениями и с комбинированными обозначениями, в композиции которых входят словесные элементы.

Сходство словесных обозначений оценивается по звуковым (фонетическим), графическим (визуальным) и смысловым (семантическим) признакам, а именно:

1) звуковое сходство определяется на основании следующих признаков: наличие близких и совпадающих звуков в сравниваемых обозначениях; близость звуков, составляющих обозначения; расположение близких звуков и звукосочетаний по отношению друг к другу; наличие совпадающих слогов и их расположение; число слогов в обозначениях; место совпадающих звукосочетаний в составе обозначений; близость состава гласных; близость состава согласных; характер совпадающих частей обозначений; вхождение одного обозначения в другое; ударение;

2) графическое сходство определяется на основании следующих признаков: общее зрительное впечатление; вид шрифта; графическое написание с учетом характера букв (например, печатные или письменные, заглавные или строчные); расположение букв по отношению друг к другу; алфавит, буквами которого написано слово; цвет или цветовое сочетание;

3) смысловое сходство определяется на основании следующих признаков: подобие заложенных в обозначениях понятий, идей (в частности, совпадение значения обозначений в разных языках); совпадение одного из элементов обозначений, на который падает логическое ударение и который имеет самостоятельное значение; противоположность заложенных в обозначениях понятий, идей.

Признаки, указанные в настоящем названном пункте, учитываются как каждый в отдельности, так и в различных сочетаниях.

Вместе с тем согласно пункту 41 Правил N 482 обозначение считается сходным до степени смешения с другим обозначением (товарным знаком), если оно ассоциируется с ним в целом, несмотря на их отдельные отличия.

При определении сходства товарных знаков могут учитываться как отдельные признаки, так и совокупность совпадающих признаков, в то время как при установлении сходства до степени смешения оценивается восприятие товарного знака в целом.

Так, согласно правовой позиции Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, содержащейся в постановлениях от 18.07.2006 N 2979/06 по делу N А40-63533/2004 и от 17.04.2012 N 16577/11 по делу N А40-2569/2011, в пункте 37 "Обзора судебной практики по делам, связанным с разрешением споров о защите интеллектуальных прав", утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 23.09.2015, вывод о сходстве до степени смешения обозначений делается на основе восприятия не отдельных элементов, а общего впечатления, которое производят это обозначение и товарный знак в целом на среднего потребителя соответствующих товаров или услуг.

Аналогичная правовая позиция выражена в определении Верховного Суда Российской Федерации от 02.02.2017 N 309-ЭС16-15153.

Таким образом, в первую очередь подлежит разрешению вопрос о наличии или отсутствии сходства сравниваемых обозначений. Для его установления производится анализ обозначений на основании вышеприведенных критериев, после чего с учетом приведенного анализа осуществляется сравнение обозначений в целом.

В случае установления отсутствия сходства дальнейший анализ не производится.

При условии установления сходства осуществляется анализ возможности смешения сравниваемых обозначений.

При анализе возможности смешения учитывается не только степень сходства сравниваемых обозначений, но и различительная способность защищаемого товарного знака, а также степень однородности товаров для обычных потребителей соответствующих товаров (при идентичности товаров, а также при их однородности, близкой к идентичности, больше вероятность смешения обозначений, используемых для индивидуализации товаров (услуг)), а также и иные факторы, в том числе используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных товаров, длительность и объем использования товарного знака правообладателем (определения Верховного Суда Российской Федерации от 05.12.2017 N 300-КГ17-12018, от 05.12.2017 N 300-КГ17-12021 и от 05.12.2017 N 300-КГ17-12023), степень известности, узнаваемости товарного знака (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 18.07.2006 N 2979/06).

Таким образом, права владельца товарного знака могут быть нарушены посредством использования либо самого товарного знака (тождественного обозначения), либо обозначения, сходного с ним до степени смешения.

Истец, обращаясь в суд указывал, что ответчиком используется обозначения, сходные до степени смешения с его товарными знаками.

Вопреки доводам заявителя кассационной жалобы, из обжалуемого решения следует, что судом первой инстанции в соответствии с вышеприведенными правовыми нормами и методологическими подходами было осуществлено сравнение спорных обозначений, указанных ответчиком в декларациях на товары ("praktik", "praktik s"), с товарными знаками истца со словесными обозначениями "Praktik" и "Praktika".

Коллегия судей не усматривает оснований не согласиться с выводами судов первой и апелляционной инстанций о сходстве указанных обозначений и товарных знаков до степени смешения.

То обстоятельство, что по указанным декларациям ввозились товары (ламинат), идентичные либо однородные тем, в отношении которых были зарегистрированы товарные знаки истца ответчиком в кассационной жалобе не оспаривается.

При этом довод заявителя кассационной жалобы о том, что судами не было установлено используются ли спорные обозначения непосредственно на товаре и, если используются, то в каком виде, не опровергает вышеприведенные выводы судов, поскольку в силу подпункта 3 пункта 2 статьи 1484 ГК РФ имеет значение использование товарного знака (сходного обозначения) не только на товаре, но и на документации, связанной с введением товаров в гражданский оборот.

При этом то обстоятельство, что вышеперечисленные декларации на товары, поданные ответчиком в таможенный орган для целей осуществления ввода спорных товаров в гражданский оборот на территории Российской Федерации, относиться к числу документов, указанных в приведенной норме, заявителем кассационной жалобы не оспаривается.

Довод заявителя кассационной жалобы о том, что сравнению с товарными знаками истца подлежало обозначение "Millenium", которое и являлось средством индивидуализации спорных товаров, либо со словесным обозначением "Millenium praktik", отклоняется судом кассационной инстанции.

Так, то обстоятельство, что в графе 31 названных деклараций помимо обозначений "praktik" / "praktik s" было указано и обозначение "Millenium" не опровергает соответствующие выводы судов, поскольку в названных декларациях указанные словесные элементы используются по отдельности, не образуя единый словесный элемент. При этом использование при идентификации товаров нескольких обозначений (брендов, суббрендов) не возбраняется законом и является, как известно суду, распространенным обычаем коммерческого оборота.

Довод заявителя кассационной жалобы о том, что спорные обозначения были использованы лишь в артикуле товаров и не имели индивидуализирующей функции, был оценен судами и ему дана надлежащая оценка.

Суд не усматривает оснований не согласиться с соответствующими выводами судов, оспариваемыми ответчиком, поскольку оценка данного вопроса - имеет обозначение индивидуализирующую функцию или информационную, не связанную с индивидуализацией конкретного товара, - осуществляется судами с позиций рядового потребителя и такая оценка приведена судами, а соответствующие выводы надлежащим образом мотивированы.

В любом случае установление тождества и сходства, в том числе сходства до степени смешения, средств индивидуализации товаров и услуг является вопросом факта, входит в полномочия судов, рассматривающих спор по существу, - судов первой и апелляционной инстанций и не относится к компетенции суда кассационной инстанции, ограниченной положениями статей 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Относительно довода заявителя кассационной жалобы о том, что судами не было установлено фактическое смешение спорных обозначений с товарными знаками истца, поскольку суды не проверили факт использования истцом своих товарных знаков, Суд по интеллектуальным правам считает необходимым указать следующее.

Действительно, по смыслу пункта 3 статьи 1484 ГК РФ одним из условий смешения спорных обозначений и охраняемых законом средств индивидуализации, как основания для привлечения ответчика к гражданско-правовой ответственности, является фактическое использование правообладателем своего товарного знака.

Суд по интеллектуальным правам отмечает, что угроза смешения имеет место, если один товарный знак воспринимается за другой или если потребитель понимает, что речь идет не об одном и том же товарном знаке, но полагает, что оба товарных знака принадлежат одному и тому же предприятию. Определяющим для установления смешений обозначений является вероятность наличия у рядовых потребителей ассоциативных связей между сравниваемыми обозначениями, степень различительной способности (известность, узнаваемость) товарного знака. Данное обстоятельство, в свою очередь, возможно лишь в том случае, если товары, маркированные товарными знаками истца, присутствуют в гражданском обороте.

Вместе с тем данное обстоятельство с учетом доводов ответчика было предметом исследования судов, которые установили вероятность введения потребителей в заблуждение в результате смешения товаров, маркированных товарными знаками истца и спорными обозначениями ответчика. Так, суд первой инстанции принял во внимание решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатента) от 21.03.2017, вынесенные по результатам рассмотрения возражений ответчика по настоящему делу против предоставления правовой охраны спорным товарным знакам истца, в которых нашли отражение сведения о фактическом использовании товарных знаков истца.

Также подлежат отклонению доводы общества относительно размера компенсации, определенной судом первой инстанции, поскольку определение судом, рассматривающим спор по существу, конкретного размера компенсации не является выводом о применении нормы права (часть 3 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации). Определение размера компенсации за нарушение исключительных прав не относится к компетенции суда кассационной инстанции.

Коллегия судей отмечает, что в соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд, рассматривающий спор по существу, оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Доказательство признается арбитражным судом достоверным, если в результате его проверки и исследования выясняется, что содержащиеся в нем сведения соответствуют действительности. Каждое доказательство подлежит оценке арбитражным судом наряду с другими доказательствами. Никакие доказательства не имеют для арбитражного суда заранее установленной силы.

Доводы ответчика относительно размера компенсации сводятся к тому, что суды неправомерно, по мнению общества, приняли во внимание сведения о цене товара, по которой они поставлялись ответчику, а не ответчиком. Вместе с тем из материалов дела не усматривается, что ответчик в опровержение расчета цены иска, выполненной истцом, представлял документально подтвержденные сведения о цене, по которой ответчик реализовывал товары своим контрагентам. При этом у судов не имелось оснований полагать, что ответчик реализует приобретаемые у производителя товары по цене ниже закупочной, поскольку это очевидным образом противоречит характеру и целям предпринимательской деятельности.

Равно коллегия судей отклоняет как необоснованный и довод ответчика о том, что в отсутствие сведений о цене реализации ответчиком спорных товаров истцу надлежало выбрать (остановиться) на способе расчета компенсации, предусмотренной подпунктом 1 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ, поскольку в силу положений названной статьи и статьи 1252 ГК РФ право выбора способа защиты исключительных прав на товарные знаки, в том числе способа расчета компенсации, принадлежит правообладателю - истцу.

Довод заявителя кассационной жалобы о том, что суды не учли регистрацию товарного знака со словесным обозначением "Minemum" по свидетельству Российской Федерации N 476668, а также со словесным обозначением "Millenium PRAKTIK" по свидетельству Российской Федерации N 671503 (заявка N 2017710292), зарегистрированных на имя общества с ограниченной ответственностью "Самотлор Тракт", с которым у общества заключен лицензионный договор и имеются договоренности (соглашение) об использовании указанных обозначений отклоняется как несостоятельный, поскольку факт использования ответчиком обозначения "Millenium" и правомерность такого использования не имеет значение для настоящего спора о нарушении исключительных прав на товарные знаки со словесным обозначением "Praktik" / "Praktika", а правовая охрана товарному знаку по свидетельству Российской Федерации N 671503 была предоставлена лишь 18.09.2018 и не могла быть принята судами во внимание при вынесении судебного решения от 16.04.2018 и постановления от 05.09.2018.

Доводы заявителя кассационной жалобы в большинстве своем повторяют его доводы в судах первой и апелляционной инстанций и получили надлежащую правовую оценку со стороны нижестоящих судов.

Несогласие заявителя кассационной жалобы с результатами содержащейся в оспариваемых судебных актах оценки доказательств по делу и фактических обстоятельств дела, установленных на основании оценки таких доказательств, выполненной судами в соответствии с требованиями статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не является основанием для отмены судебных актов, поскольку доводы ответчика не свидетельствуют о неправильном применении судами норм материального или процессуального права.

В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 N 16549/12 сформулирована правовая позиция, согласно которой из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Суд кассационной инстанции полагает, что вопреки доводам кассационной жалобы, фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судами на основании полного, всестороннего и объективного исследования имеющихся в деле доказательств с учетом всех доводов и возражений участвующих в деле лиц, а окончательные выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, которые основаны на правильном применении норм материального и процессуального права.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены постановления в любом случае не установлено.

С учетом изложенного обжалуемые судебные акты подлежат оставлению без изменения, кассационная жалоба общества - без удовлетворения.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд постановил:

решение Арбитражного суда Приморского края от 16.04.2018 по делу N А51-25126/2017 и постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 05.09.2018 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Азиатско-тихоокеанская торговая компания" - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.