Решение Суда по интеллектуальным правам от 15 июля 2020 г. по делу N СИП-1071/2019 Суд отказал в признании недействительным решения Роспатент об отказе в удовлетворении возражения против предоставления им правовой охраны товарному знаку, поскольку спорный и противопоставленные товарные знаки не являются сходными до степени смешения

Решение Суда по интеллектуальным правам от 15 июля 2020 г. по делу N СИП-1071/2019
Именем Российской Федерации

Резолютивная часть решения объявлена 14 июля 2020 года.

Полный текст решения изготовлен 15 июля 2020 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего судьи Снегура А.А.,

судей Борисовой Ю.В., Мындря Д.И.

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Далгатовым М.Р.

рассмотрел в открытом судебном заседании, проводимом с использованием системы веб-конференции, заявление иностранного лица - закрытого акционерного общества "Ереванский коньячный завод" (пр-кт Адмирала Исакова, д. 2, 0082, г. Ереван, Армения) о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 123995, ОГРН 1047730015200) от 27.05.2019 об отказе в удовлетворении возражения, поступившего 19.09.2018, против предоставления правовой охраны товарному знаку по свидетельству Российской Федерации N 498651.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено иностранное лицо - общество с ограниченной ответственностью "Арарат Груп" (0701, Араратская область, г. Арташат, ш. Араратян, 9, Республика Армения).

В судебном заседании приняли участие представители:

от иностранного лица - закрытого акционерного общества "Ереванский коньячный завод" - Довгалюк А.И. (по доверенности от 06.11.2019 N L-19/091);

от Федеральной службы по интеллектуальной собственности - Барский С.А. (по доверенности от 07.04.2020 N 01/32-274/41);

от иностранного лица общества с ограниченной ответственностью "Арарат Груп" - Григорьева Т.В. (по доверенности от 03.03.2020) и Юдин М.В. (по доверенности от 30.09.2019 N 1-ЮР-09/19).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

иностранное лицо - закрытое акционерное общество "Ереванский коньячный завод" (далее - общество "Ереванский коньячный завод") обратилось в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатент) от 27.05.2019 об отказе в удовлетворении поступившего 19.09.2018 возражения против предоставления правовой охраны на территории Российской Федерации товарному знаку "" по свидетельству Российской Федерации N 498651.

На основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено иностранное лицо общество с ограниченной ответственностью "Арарат Груп" (далее - третье лицо, общество "Арарат Груп").

В обоснование заявленного требования общество "Ереванский коньячный завод" ссылается на то, что спорный товарный знак сходен до степени смешения с принадлежащими заявителю и составляющими серию товарными знаками (один из которых является общеизвестным), имеющими более раннюю дату приоритета, доминирующим элементом которых является словесный элемент "АРАРАТ / ARARAT".

По мнению заявителя, спорный товарный знак будет восприниматься как продолжение серии товарных знаков общества "Ереванский коньячный завод".

Возражая против вывода Роспатента о том, что в спорном товарном знаке доминирующее положение занимает изобразительный элемент, общество "Ереванский коньячный завод" считает этот вывод неверным, поскольку доминирующее положение в спорном товарном знаке занимает словесный элемент "ARARAT".

Ссылаясь на результаты представленных им социологических опросов, согласно которым потребители могут смешать товары, маркированные сравниваемыми обозначениями, заявитель утверждает, что эти результаты обусловлены высокой степенью известности и узнаваемости коньяка "АРАРАТ", а также низким уровнем известности и узнаваемости товарного знака третьего лица.

При этом общество "Ереванский коньячный завод" не согласно с оценкой, данной Роспатентом в оспариваемом решении представленным социологическим отчетам, подтверждающим, по его мнению, высокую вероятность смешения спорного и противопоставленных товарных знаков.

Как полагает заявитель, тот факт, что словесный элемент "ARARAT" не расположен в центре спорного товарного знака и не занимает в нем визуально значимого положения, не исключает возможности признать его доминирующим словесным элементом.

С точки зрения общества "Ереванский коньячный завод", учитывая, что в Араратской долине (Араратской области) Армении располагается большое количество месторождений, из которых добываются подземные пресные и минеральные воды, мотивами выбора обществом "Арарат Груп" спорного обозначения для индивидуализации минеральной воды были нежелание вкладываться в продвижение собственного бренда, использование репутации общества "Ереванский коньячный завод" и бренда "ARARAT" / "АРАРАТ".

По мнению заявителя, вопреки соответствующему выводу Роспатента, минеральные воды, в отношении которых зарегистрирован спорный товарный знак, и алкогольные напитки, для индивидуализации которых зарегистрированы противопоставленные товарные знаки, могут быть признаны однородными товарами, так как и минеральные воды, и алкогольные напитки относятся к одному видовому понятию "напиток"; являются товарами широкого потребления; в большинстве случаев продаются в одних и тех же отделах магазинов и имеют одинаковый вид упаковки - бутылка; имеют одинаковые условия реализации - продаются совместно, в том числе в супермаркетах; являются сопутствующими товарами (товарами совместного потребления), в частности употребляются в составе алкогольных коктейлей на основе минеральной воды.

При этом общество "Ереванский коньячный завод" считает, что учитывая широкую степень известности обозначения "АРАРАТ" для коньяков, в настоящем споре круг товаров, в отношении которых коньяки могут быть признаны однородными, становится значительно шире.

Заявитель также утверждает, что в сознании потребителей существует исторически сложившаяся ассоциация между продукцией, производимой заявителем под товарным знаком "АРАРАТ", и водой, в том числе минеральной, получаемой из источников Араратской долины.

Указывая на сходство спорного товарного знака с общеизвестным товарным знаком "АРАРАТ" по свидетельству Российской Федерации N 11, а также ссылаясь на норму пункта 3 статьи 1508 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), общество "Ереванский коньячный завод" отмечает, что даже если допустить неоднородность минеральной воды и алкогольных напитков, то общеизвестный товарный знак все равно может быть противопоставлен спорному товарному знаку, поскольку в любом случае использование этого товарного знака в отношении минеральной воды будет ассоциироваться у потребителей с заявителем.

Кроме того, заявитель полагает, что спорный товарный знак сходен до степени смешения с комбинированным товарным знаком "" заявителя по международной регистрации N 1005042, поскольку изобразительный элемент в виде буквы "A" с расположенной на нем летящей птицей спорного товарного знака сходен и напрямую ассоциируется с символом бренда "АРАРАТ" - буквой "A" с птицей "Феникс", изображенным на указанном товарном знаке заявителя.

Заявляя о том, что спорный товарный знак вводит потребителей в заблуждение и его регистрация является актом недобросовестной конкуренции, противоречащим требованиям Парижской конвенции по охране промышленной собственности от 20.03.1883 (далее - Парижская конвенция) и статьи 14.4 Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" (далее - Закон о защите конкуренции), общество "Ереванский коньячный завод" утверждает, что цель регистрации спорного товарного знака заключалась только в том, чтобы получить возможность использовать чужой известный товарный знак и одновременно обезопасить себя от возможных претензий со стороны заявителя.

Роспатент в представленном отзыве на заявление возражает против его удовлетворения, полагая, что оспариваемый ненормативный правовой акт является законным и обоснованным, не нарушает прав и законных интересов общества "Ереванский коньячный завод".

Как полагает Роспатент, противопоставленные товарные знаки образуют серию, объединенную словесным элементом "АРАРАТ" / "ARARAT", который носит фантазийный характер в отношении товара 33-го класса Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее - МКТУ) "коньяк" и является в них сильным элементом, тогда как в спорном товарном знаке основную индивидуализирующую функцию выполняет пространственно-доминирующий в обозначении графический элемент, представляющий собой целостную композицию, из которой прослеживаются национальные мотивы (орнамент, своды арок, водная стихия в виде бьющих из земли потоков воды, вершины горы Арарат).

Роспатент обращает внимание на то, что изобразительные элементы в спорном и противопоставленных товарных знаках по свидетельству Российской Федерации N 189252 и по международным регистрациям N 1065094, N 890064, N 1063664, N 1063665 существенно отличаются между собой и производят различное зрительное впечатление, в связи с чем сравниваемые средства индивидуализации не являются сходными и не ассоциируются друг с другом в целом.

Возражая против довода заявителя о сходстве товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 498651 и противопоставленного товарного знака по международной регистрации N 1005042, Роспатент отмечает, что при восприятии противопоставленного товарного знака внимание потребителей в первую очередь акцентируется на стилизованном изображении птицы, в связи с чем изображение буквы "А", не имеющей какого-либо оригинального художественного исполнения, в этом знаке носит второстепенный характер. При этом, по мнению Роспатента, при восприятии спорного товарного знака основное внимание потребителей акцентируется на стилизованном изображении буквы "А", графическое исполнение которой (выполнена в виде скважины, из которой потоком вырывается вода, расписана сложным орнаментом, в котором присутствуют вершины горы Арарат) существенно отличается от изображения буквы "А" в противопоставленном товарном знаке по международной регистрации N 1005042.

Не соглашаясь с доводом заявителя о сходстве спорного и противопоставленных товарных знаков в связи с вхождением в спорный товарный знак доминирующего словесного элемента "ARARAT", Роспатент указывает на то, что данный словесный элемент является неохраняемым, поскольку указывает на место производства товаров 32-го класса МКТУ, следовательно, не может быть признан доминирующим (сильным) в комбинированном обозначении.

При этом Роспатент обращает внимание на то, правовая охрана спорному товарному знаку была предоставлена с учетом наличия у третьего лица исключительного права на наименование места происхождения товара (далее - НМПТ) "АРАРАТ" по свидетельству Российской Федерации N 115/1, в качестве которого зарегистрировано наименование находящегося за пределами территории Российской Федерации географического объекта - Араратского месторождения углекислых вод города Веди, в селе Даштакар Араратской области Республики Армения, в границах которого третье лицо добывает минеральную воду, соответствующую указанным в ГОСТ 13273-88 требованиям, предъявляемым к минеральной воде "Арарат". Прекращение же правовой охраны указанного НМПТ и действия свидетельства Российской Федерации N 115/1, как утверждает Роспатент, произошло не из-за отсутствия у минеральной воды особых свойств, а в связи с изменениями, внесенными в национальное законодательство Республики Армения.

Проанализировав товары, в отношении которых предоставлена правовая охрана спорному и противопоставленным товарным знакам (минеральная вода и алкогольные напитки соответственно), Роспатент пришел к выводу о том, что они не являются однородными, взаимозаменяемыми, взаимодополняемыми, различны по потребительским свойствам и относятся к разной ценовой категории, в связи с чем отсутствует какая-либо опасность их смешения в гражданском обороте.

С точки зрения Роспатента, приложенные к возражению общества "Ереванский коньячный завод" отчеты, подготовленные по результатам социологических исследований, не подтверждают доводы заявителя, так как спорный товарный знак не являлся объектом социологического исследования, не в полной мере соответствуют Рекомендациям по проведению опроса потребителей по вопросу общеизвестности товарного знака Российский Федерации, утвержденным приказом Роспатента от 01.06.2001 года (далее - Рекомендации по проведению опроса), не отражают объективные данные проведенных социологических опросов. При этом Роспатент отмечает, что исходя из представленных заявителем отчетов, большинство респондентов воспринимают коньяк, маркированный обозначением "АРАРАТ", и минеральную воду, маркированную обозначением справа "ARARAT", как продукцию разных производителей, что также подтверждается представленным третьим лицом заключением, составленным по итогам проведенного социологического опроса.

В отношении доводов заявителя о несоответствии правовой охраны товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 498651 требованиям пункта 3 статьи 1483 ГК РФ Роспатент отметил, что из анализа всех имеющихся в материалах административного дела документов было установлено, что обозначение "ARARAT" для товаров 32-го класса МКТУ не ассоциируется у российских потребителей с конкретным лицом, производящим данные товары.

Исходя из изложенного, Роспатент считает обоснованным содержащийся в оспариваемом решении вывод о соответствии регистрации спорного товарного знака подпункту 1 пункта 3 и подпунктам 2 и 3 пункта 6 статьи 1483 ГК РФ.

Применительно к доводу заявителя о наличии в действиях третьего лица признаков злоупотребления правом и недобросовестной конкуренции Роспатент указал на то, что этот вопрос не относится к его компетенции.

Кроме того, Роспатент в отзыве на заявление сослался на пропуск обществом "Ереванский коньячный завод" срока на оспаривание решения Роспатента от 27.05.2019, отмечая при этом, что указанное решение было получено заявителем 14.06.2019, тогда как заявление подано в суд 24.12.2019, то есть со значительным превышением установленного частью 4 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации срока.

Общество "Арарат Груп" представило отзыв на заявление и дополнение к нему, в которых поддержало позицию Роспатента и возражало против доводов заявителя.

Ссылаясь на приложенное к отзыву на заявление заключение лаборатории социологической экспертизы при Федеральном научно-исследовательском социологическом центре Российской академии наук от 09.01.2020 N 02-2020, третье лицо отмечает, что в отчете "Мнение респондентов о возможности введения в заблуждение относительно производителей продукции, маркированной обозначениями "ARARAT", "" и "АРАРАТ", содержатся многочисленные и серьезные ошибки при формировании выборки и инструментария исследования, неточности методического характера и расхождение данных, использованных для анализа полученных, методы исследования вызывают сомнения, на основании приведенных в материалах отчета данных не представляется возможным сделать выводы ни о наличии фактического смешения между рассматриваемыми знаками, ни о введении в заблуждение относительно изготовителя товаров в случае одновременного присутствия этих товаров на рынке.

По мнению общества "Арарат Груп", заявителем не представлены в материалы дела допустимые и достоверные доказательства незаконного или недобросовестного поведения общества "Арарат Груп", а все доводы о возможности причинения ему убытков, о нанесении ущерба деловой репутации, о "размывании" товарных знаков основаны исключительно на предположениях.

В судебном заседании представитель заявителя поддержал доводы, изложенные в заявлении. При этом представитель заявителя уточнил, что настаивает на несоответствии оспариваемого решения Роспатента положениям подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ, хотя заявитель прямо на него и не ссылался ни в поданном в Роспатент возражении, ни в направленном в суд заявлении, однако полагает, что об этом свидетельствуют приведенные доводы и представленные доказательства наличия вероятности введения потребителя в заблуждение относительно изготовителя товара.

Представители Роспатента и третьего лица возражали против удовлетворения заявления.

Как следует из материалов дела, товарный знак "" по заявке N 2012728535, поданной 17.08.2012, был зарегистрирован 28.10.2013 в Государственном реестре товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации за N 498651 на имя общества "Арарат Груп" в отношении товара 32-го класса МКТУ "минеральные воды". При этом словесный элемент "ARARAT", входящий в состав этого товарного знака, признан неохраняемым.

В Роспатент 19.09.2018 поступило возражение общества "Ереванский коньячный завод" против предоставления правовой охраны названному знаку в отношении товара 32-го класса МКТУ "минеральная вода", мотивированное несоответствием требованиям пункта 6 статьи 1483 ГК РФ. В указанном возражении также сформулированы доводы о том, что спорный товар может вводить потребителей в заблуждение относительно изготовителя товара предоставление правовой охраны, а предоставление ему правовой охраны нарушает требования статьи 6.bis Парижской конвенции и статьи 14 Закона о защите конкуренции.

Доводы возражения общества "Ереванский коньячный завод" сводились к следующему:

- словесный элемент "ARARAT" и изображение гор, включенные в спорный товарный знак, воспроизводят название флагманской продукции и элементы серии товарных знаков "ARARAT" / "АРАРАТ" лица, подавшего возражение;

- общество "Ереванский коньячный завод" является ведущим предприятием Армении по производству алкогольных напитков, имеющим длительную историю;

- коньяк "АРАРАТ" считается национальным достоянием Армении, а общество "Ереванский коньячный завод" является единственным и неизменным его производителем на протяжении многих лет;

- для коньяков "АРАРАТ" используют воду из природного источника Катнахпюр;

- в сознании потребителей существует исторически сложившаяся ассоциация между продукцией, производимой лицом, подавшим возражение, под товарным знаком "АРАРАТ", и водой, в том числе минеральной, получаемой из источников Араратской долины;

- в силу известности и высокого качества продукции, производимой лицом, подавшим возражение, обозначение "ARARAT" / "АРАРАТ" в отношении любого рода напитков ассоциируется именно с лицом, подавшим возражение, с завоеванной им в течение длительного исторического периода деловой репутацией и с серией зарегистрированных на имя завода в Российской Федерации товарных знаков "ARARAT" / "АРАРАТ": общеизвестного товарного знака АРАРАТ по свидетельству Российской Федерации N 11; товарных знаков по свидетельствам Российской Федерации N 203960, N 193147, N 189252, товарных знаков по международным регистрациям N 1063664, N 1063665, N 1065094, N 1065095, N 1065096, N 1065097, N 890064, N 1005042;

- предоставление правовой охраны спорному товарному знаку для товара 32-го класса МКТУ, сходному до степени смешения с широко известным в отношении алкогольной продукции товарным знаком "ARARAT" / "АРАРАТ", может быть направлено на получение необоснованного преимущества за счет использования сложившейся деловой репутации указанного известного бренда и создает угрозу возникновения ложных ассоциаций в сознании потребителя относительно товара и его изготовителя;

- изображение в спорном товарном знаке в верхней части буквы "А" летящей птицы сходно с символом бренда лица, подавшего возражение, а именно с товарным знаком по международной регистрации N 1005042;

- присутствие в спорном товарном знаке буквы "А" с летящей птицей, слова "ARARAT" и горных вершин обуславливает сходство о степени смешения данного товарного знака с серией товарных знаков со словесным элементом "ARARAT / АРАРАТ", принадлежащих лицу, подавшему возражение;

- в спорном товарном знаке словесный элемент имеет шрифтовое решение, сходное до степени смешения с товарным знаком "ARARAT" по свидетельству Российской Федерации N 203960, а изображение горы Арарат, присутствующей в качестве изобразительного элемента и в серии товарных знаков лица, подавшего возражение, порождает ассоциации с конкретным географическим объектом в сознании потребителей;

- правовая охрана НМПТ "АРАРАТ" и действие свидетельства Российской Федерации N 115/1 на имя общества "Арарат Груп" об исключительном праве на такое наименование были прекращены с 01.01.2016;

- товар 32-го класса МКТУ "минеральные воды", в отношении которого зарегистрирован спорный товарный знак, является однородным товару "алкогольные напитки", для индивидуализации которого зарегистрирована серия товарных знаков "ARARAT" / "АРАРАТ" лица, подавшего возражение, поскольку "минеральные воды" и "алкогольные напитки" относятся к одному видовому понятию "напиток" (жидкость, специально приготовленная для питья), относятся к товарам широкого потребления, продаются в одних и тех же отделах магазинов и имеют одинаковый вид упаковки (бутылка), могут реализовываться в специализированных магазинах под названием "ВИНО-ВОДЫ", употребляются совместно;

- лицо, подавшее возражение, является правообладателем товарного знака "АРАРАТ", признанного общеизвестным с 30.11.1990 (регистрация N 11 в отношении товаров 33-го класса МКТУ) и в соответствии с пунктом 3 статьи 1508 ГК РФ правовая охрана общеизвестного товарного знака распространяется на товары как однородные, так и неоднородные с теми, в отношении которых он признан общеизвестным;

- спорный товарный знак с высокой степенью вероятности будет ассоциироваться именно с серией товарных знаков "АРАРАТ" / "ARARAT" лица, подавшего возражение, используемых в течение многих лет в качестве названия всемирно известной линейки армянских коньяков, а также с наименованием винно-коньячного треста "Арарат";

- выбирая товар в магазине, потребитель руководствуется изображением товарного знака и не проводит подробный анализ отдельных элементов обозначения (в том числе, относительно их охраноспособности в составе знака);

- результаты социологического опроса Всероссийского центра изучения общественного мнения (далее - ВЦИОМ), проведенного в 2018 году, показали, что обозначение "АРАРАТ" знакомо значительному количеству респондентов и большинство из них ассоциирует данное обозначение с названием алкогольных напитков, преимущественно, коньяка, а более половины опрошенных воспринимают обозначения "АРАРАТ" и "ARARAT" как версии одного и того же обозначения, при этом полагая, что комбинированные обозначения с этими словесными элементами используются одной компанией или связанными между собой компаниями;

- высокая вероятность смешения товарных знаков "АРАРАТ" общества "Ереванский коньячный завод" и "ARARAT" общества "Арарат Груп" также подтверждается выводами аналитического отчета "Характер восприятия словесного товарного знака "АРАРАТ", маркирующего алкогольные напитки, и словесного товарного знака "ARARAT", маркирующего минеральную воду", подготовленного социологическим факультетом МГУ имени М.В. Ломоносова в 2012 году;

- производство, реализация и реклама обществом "Арарат Груп" минеральных вод, маркированных спорным товарным знаком, на российском рынке вызывает в сознании потребителя смешение этого обозначения с серией товарных знаков "ARARAT" / "АРАРАТ" лица, подавшего возражение.

Решением Роспатента от 27.05.2019 в удовлетворении возражения общества "Ереванский коньячный завод" было отказано.

Принимая оспариваемое решение, Роспатент исходил из следующего:

- лицо, подавшее возражение, является заинтересованным в оспаривании правовой охраны спорного товарного знака;

- при сравнении комбинированных обозначений, содержащих неохраняемые элементы, оценка их сходства должна производиться на основе общего зрительного впечатления, формируемого, в том числе благодаря неохраняемым элементам, а также под воздействием любых особенностей обозначений (доминирующих словесных или графических элементов, их композиционного цветографического решения и др.);

- в спорном товарном знаке словесный элемент "ARARAT" является неохраняемым, поскольку предоставление спорному товарному знаку правовой охраны осуществлено с учетом того обстоятельства, что правообладателю этого товарного знака принадлежало исключительное право на НМПТ "АРАРАТ", зарегистрированное в отношении товара "минеральная вода" и являющееся наименованием географического объекта за пределами Российской Федерации;

- при регистрации НМПТ "АРАРАТ" правовое значение имело наличие правовой охраны этого обозначения в качестве НМПТ в стране происхождения и документальное подтверждение правообладателем права на использование этого наименования в стране происхождения товара;

- решением Роспатента от 27.05.2016 правовая охрана НМПТ "АРАРАТ" и действие свидетельства Российской Федерации N 115/1 прекращены ввиду прекращения правовой охраны в стране происхождения товара (Армении) в связи с изменениями, внесенными в национальное законодательство; в настоящее время обозначение "АРАРАТ" охраняется в Армении для товара "минеральная вода" в качестве географического указания, поскольку в границах Араратского месторождения углекислых вод Веди "АРАРАТ" в с. Даштакар Араратской области Республики Армения обществом "Арарат Груп" добывается маркируемая спорным товарным знаком минеральная вода, у которой указанный на этикетке продукции химический состав соответствует требованиям ГОСТа 13273-88, действовавшего на момент регистрации спорного товарного знака;

- обозначение "ARARAT" в спорном товарном знаке воспринимается как указание на место производства товара;

- в противопоставленных общеизвестном в Российской Федерации товарном знаке N 11 и в товарных знаках по свидетельствам Российской Федерации N 203960, N 614287, N 189252, N 193147, а также знаках по международным регистрациям N 1065094, N 890064, N 1063664, N 1063665, N 1065096, N 1065095, N 1065097 словесный элемент "АРАРАТ / ARARAT" воспринимается в качества средства индивидуализации товара "коньяк";

- товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 189252 и все вышеперечисленные знаки по международным регистрациям являются комбинированными, а указанный словесный элемент в наибольшей степени акцентирует внимание потребителей, остальные словесные товарные знаки представляют собой название "АРАРАТ" или "ARARAT";

- в спорном товарном знаке словесный элемент "ARARAT" не является доминирующим, так как доминирующими являются изобразительные элементы, которые образуют целостную композицию, в которой проявлены национальные мотивы (орнамент, своды арок, водная стихия в виде бьющихся из земли потоков воды;

- доминирование изобразительной композиции обусловлено, в первую очередь, центральным местом, которое такая композиция занимает в комбинированном обозначении, именно на сложносоставной композиции элементов акцентируется внимание потребителя, который осуществляет выбор соответствующей продукции;

- словесный элемент "АРАРАТ" / "ARARAT" в противопоставленных товарных знаках хотя и воспроизводит название географического объекта, расположенного на территории Турции, тем не менее не воспринимается как указание на место производства (происхождения) товара;

- данное географическое название не может быть воспринято как место нахождения известного в Армении, так и за ее пределами производителя коньячной продукции - общества "Ереванский коньячный завод", чья алкогольная продукция долгое время присутствует на рынке;

- в спорном товарном знаке словесный элемент "АРАРАТ" является описательным и связан с местом добычи минеральной воды, обладающей определенными свойствами, которые обусловлены конкретной географической средой (скважины расположены в границах Араратского месторождения);

- анализ на сходство комбинированного товарного знака знаком по международной регистрации N 1005042 со спорным товарным знаком показал, что приемы, используемые для изображения буквы А, композиционные решения, иные элементы, вписанные вокруг буквы или в нее, не имеют общих черт, поскольку в спорном товарном знаке буква А выполнена в виде скважины, из которой потоком вырывается вода, буква вписана в самый высокий свод одной из трех арок и расписана сложным орнаментом, в котором присутствуют вершины горы Арарат, при этом все перечисленные элементы отсутствуют в противопоставленном товарном знаке по международной регистрации N 1005042, в котором на первое место выходит фигура птицы "Феникс";

- изложенное свидетельствует об отсутствии сходства до степени смешения между спорным и противопоставленными товарными знаками, а значит о соответствии регистрации спорного товарного знака пункту 6 статьи 1483 ГК РФ;

- товары, на которые распространяется правовая охрана сравниваемых товарных знаков, не являются однородными, поскольку относятся к разному роду/виду, а именно: товар 32-го класса МКТУ "минеральная вода" спорного товарного знака - к безалкогольным напиткам, а товары 33-го класса МКТУ, указанные в перечнях противопоставленных товарных знаков, - к алкогольным напиткам, у сравниваемых товаров различны назначение материала, из которого они изготовлены, условия сбыта, круг потребителей;

- вероятность смешения спорного товарного знака и противопоставленного общеизвестного товарного знака не подтверждается результатами представленных подателем возражения социологических опросов, поскольку респонденты не дали четкого и правильного ответа на вопрос о производителях товаров, маркированных обозначениями "АРАРАТ" и "ARARAT", большинство опрошенных указали на связь между указанными обозначениями и товаром "коньяк / бренди", однако ни один не указал его производителя, 35% респондентов ответили, что восприняли бы как продукцию разных производителей, если бы увидели в магазине коньяк, маркированный обозначением "АРАРАТ" и минеральную воду, маркированную обозначением "ARARAT";

- в ходе опроса, проведенного ВЦИОМ, респондентам не представлялся для оценки спорный товарный знак;

- по результатам другого опроса ВЦИОМ, в ходе которого демонстрировался спорный товарный знак, при ответе на вопрос "Какие товары, маркированные данными обозначениями, Вам знакомы?" процент респондентов, указавших минеральную воду, несколько выше, а показатель того, что они считают, что данным обозначением маркируется коньяк/бренди почти в 5 раз ниже по сравнению со словесными обозначениями "АРАРАТ" и "ARARAT", то есть потребитель воспринимает этикетку в целом, с учетом всех ее составляющих элементов;

- отвечая на вопросы о производителях товаров, маркированных сравниваемыми обозначениями, респонденты одинаково указали, что их используют как производители алкогольной продукции, так и производители минеральной воды, при этом при ответе на закрытый вопрос о производителях товаров, маркированных обозначениями "АРАРАТ", "ARARAT" и спорным товарным знаком, 9% респондентов назвали общество "Ереванский коньячный завод" и 16% - общество "Арарат Груп", то есть незначительная часть потребителей считает, что продукция с использованием спорного товарного знака производится подателем возражения;

- результаты опроса, проведенного социологическим факультетом МГУ имени М.В. Ломоносова, ввиду вариативности полученных данных в нем в зависимости от акцентов в поставленных вопросах, не позволяют оценить объективность сделанных выводов, при этом потребители четко разграничивают обозначения "АРАРАТ" и "ARARAT", а также продукцию, которая ими маркируется;

- результаты опросов не позволяют признать убедительным довод подателя возражения о способности спорного товарного знака ввести потребителей в заблуждение относительно изготовителя минеральной воды и отнесения товара, маркированного этим товарным знаком, к одному лицу - правообладателю общеизвестного товарного знака;

- анализ представленного правообладателем социологического опроса свидетельствует, что спорный товарный знак респондентам не демонстрировался, однако помимо этикеток, содержащих элемент "ARARAT", опрашиваемым представлялись упаковки минеральной воды "ARARAT";

- по результатам опроса подавляющее большинство респондентов ответили, что им неизвестно, кто является производителем минеральной воды под обозначением "ARARAT" и/или содержащих в обозначении слово "ARARAT";

- доля опрошенных, указавших, что обозначением "ARARAT" для минеральной воды ассоциируется с обществом "Ереванский коньячный завод", составляет всего от 1% до 2% в настоящее время и на ретроспективу, но абсолютное большинство опрошенных 82% указали на то, что обозначение "АРАРАТ" / "ARARAT" могут использовать разные компании для своих товаров;

- сходство до степени смешения между спорным товарным знаком и общеизвестным товарным знаком не подтверждается представленными в материалы административного дела доказательствами, равно как и не доказано, что потребитель будет введен в заблуждение относительно товара и его производителя;

- оценка действий в части недобросовестной конкуренции и злоупотребления гражданскими правами не входит в компетенцию Роспатента.

Полагая, что решение Роспатента от 27.05.2019 не соответствует требованиям законодательства, нарушает его права и законные интересы, общество "Ереванский коньячный завод" обратилось в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании его недействительным.

Исследовав и оценив в порядке, предусмотренном статьями 71 и 162 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, представленные в материалы дела доказательства, рассмотрев доводы, изложенные в заявлении и отзывах на него, заслушав правовую позицию представителей лиц, участвующих в деле, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В силу статьи 13 ГК РФ ненормативный акт государственного органа или органа местного самоуправления, а в случаях, предусмотренных законом, также нормативный акт, не соответствующие закону или иным правовым актам и нарушающие гражданские права и охраняемые законом интересы гражданина или юридического лица, могут быть признаны судом недействительными.

Глава 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает в качестве самостоятельного способа защиты прав и законных интересов в сфере предпринимательской деятельности обжалование решений государственных органов в суд.

В соответствии со статьями 1248 и 1512 ГК РФ решения федерального органа исполнительной власти по интеллектуальной собственности, принятые по результатам рассмотрения возражений против предоставления правовой охраны товарному знаку (знаку обслуживания), могут быть оспорены в суде.

Согласно части 1 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации граждане, организации и иные лица вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными ненормативных правовых актов, незаконными решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц, если полагают, что оспариваемый ненормативный правовой акт, решение и действие (бездействие) не соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и нарушают их права и законные интересы в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, незаконно возлагают на них какие-либо обязанности, создают иные препятствия для осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности.

Заявление может быть подано в арбитражный суд в течение трех месяцев со дня, когда гражданину, организации стало известно о нарушении их прав и законных интересов, если иное не установлено федеральным законом.

Пропущенный по уважительной причине срок подачи заявления может быть восстановлен судом (часть 4 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Роспатентом заявлено о пропуске обществом "Ереванский коньячный завод" срока на оспаривание решения Роспатента от 27.05.2019, поскольку указанное решение было получено заявителем 14.06.2019, тогда как заявление подано в суд 24.12.2019, то есть со значительным превышением установленного частью 4 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации срока.

Обществом "Ереванский коньячный завод" к заявлению приложено ходатайство о восстановлении пропущенного срока, мотивированное тем, что данный срок был пропущен им по уважительной причине, так как первоначально с указанным заявлением оно обратилось в Суд по интеллектуальным правам 27.08.2019, то есть своевременно, но определением Суда по интеллектуальным правам от 10.10.2019 заявление по делу N СИП-686/2019 было возвращено заявителю на основании пункта 4 части 1 статьи 129 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Не согласившись с определением от 10.10.2019, заявитель обратился в президиум Суда по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, которая была оставлена без удовлетворения постановлением президиума Суда по интеллектуальным правам от 29.11.2019 по делу N СИП-686/2019.

Таким образом, по мнению заявителя, уважительность причины, по которой им был пропущен срок на оспаривание решения Роспатента от 27.05.2019, обусловлена длящимся производством по делу N СИП-686/2019, которое было направлено на разрешение неопределенности в применении норм материального права.

Рассмотрев доводы, изложенные в ходатайстве заявителя о восстановлении пропущенного срока на оспаривание решения Роспатента от 27.05.2019 и отзыве Роспатента, Суд по интеллектуальным правам не усматривает достаточных оснований для восстановления пропущенного срока в силу следующего.

Как следует из материалов дела, оспариваемый ненормативный правовой акт был принят Роспатентом 27.05.2019 и получен заявителем 14.06.2019, что не оспаривается заявителем.

Согласно части 1 статьи 113 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации процессуальные действия совершаются в сроки, установленные названным Кодексом или иными федеральными законами, а в случаях, если процессуальные сроки не установлены, они назначаются арбитражным судом. Течение процессуального срока, исчисляемого годами, месяцами или днями, начинается на следующий день после календарной даты или дня наступления события, которыми определено начало процессуального срока (часть 4 статьи 113 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Частью 2 статьи 114 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что процессуальный срок, исчисляемый месяцами, истекает в соответствующее число последнего месяца установленного срока. Если окончание процессуального срока, исчисляемого месяцами, приходится на месяц, который соответствующего числа не имеет, срок истекает в последний день этого месяца.

По правилу части 4 статьи 114 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в случаях, если последний день процессуального срока приходится на нерабочий день, днем окончания срока считается первый, следующий за ним рабочий день.

В силу частей 5 и 6 статьи 114 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации процессуальное действие, для совершения которого установлен срок, может быть выполнено до двадцати четырех часов последнего дня установленного срока. Если заявление, жалоба, другие документы либо денежные суммы были сданы на почту, переданы или заявлены в орган либо уполномоченному их принять лицу до двадцати четырех часов последнего дня процессуального срока, срок не считается пропущенным.

Действительно, заявление об оспаривании решения Роспатента от 27.05.2020 было первоначально подано обществом "Ереванский коньячный завод" 27.08.2020. Вместе с тем данное заявление определением Суда по интеллектуальным правам от 10.10.2019 по делу N СИП-686/2019 было возвращено заявителю на основании пункта 4 части 1 статьи 129 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в связи с неустранением заявителем недостатков, изложенных в определении Суда по интеллектуальным правам от 03.09.2019.

Доводы заявителя о незаконности определения Суда по интеллектуальным правам от 10.10.2019 по делу N СИП-686/2019 были отклонены постановлением президиума Суда по интеллектуальным правам от 29.11.2019 по делу N СИП-686/2019 (резолютивная часть объявлена 25.11.2019).

Между тем с повторным заявлением об оспаривании решения Роспатента от 27.05.2019 общество "Ереванский коньячный завод" обратилось в Суд по интеллектуальным правам лишь 24.12.2019, то есть по истечении 28 календарных дней с момента, когда ему стало известно об отклонении его доводов о незаконности определения Суда по интеллектуальным правам от 10.10.2019 по делу N СИП-686/2019, что не может быть признано подачей заявления в разумный срок.

Суд по интеллектуальным правам, рассмотрев доводы, изложенные в ходатайстве заявителя о восстановлении пропущенного срока, приходит к выводу о том, что указанные заявителем причины пропуска срока не могут быть отнесены к уважительным, поскольку не относятся к обстоятельством, не зависящим от заявителя.

В силу части 2 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в определении от 02.12.2013 N 1908-О Конституция Российской Федерации, гарантируя каждому право на судебную защиту его прав и свобод и на обжалование в суд решений, действий (или бездействия) органов государственной власти, не устанавливает непосредственно определенный порядок реализации этого права; способы и процедуры судебной защиты, их особенности применительно к отдельным видам судопроизводства и конкретным категориям дел определяются, исходя из Конституции Российской Федерации, федеральными законами. Это предполагает, что федеральный законодатель в соответствии со статьей 71 Конституции Российской Федерации уполномочен, в частности в пределах имеющейся у него свободы усмотрения, устанавливать сроки для обращения в суд, порядок их течения во времени, момент начала и окончания, с тем, чтобы обеспечивать как реальную возможность судебной защиты прав, свобод и законных интересов граждан и их объединений, так и стабильность, определенность и предсказуемость правовых условий для субъектов соответствующих правоотношений. В целях гарантирования правовой определенности и устойчивости сложившихся правоотношений законодатель во всяком случае должен стремиться к тому, чтобы судебно-юрисдикционные механизмы обеспечивали эффективное и своевременное, без неоправданного отлагательства, разрешение вопросов, связанных с предполагаемым нарушением прав и законных интересов, и исключить возникновение ситуаций, при которых такие механизмы могли бы использоваться - в том числе путем возбуждения судебной процедуры спустя чрезмерно длительный после наступления обстоятельств, с которыми заявитель связывает обращение в суд, период - вопреки их основному предназначению, вытекающему из самой сущности правосудия, отвечающего требованиям справедливости, с единственной целью причинения вреда интересам других лиц, что означало бы злоупотребление правом.

При рассмотрении президиумом Суда по интеллектуальным правам кассационной жалобы заявителя на определение Суда по интеллектуальным правам от 10.10.2019 по делу N СИП-686/2019 было установлено, что суд первой инстанции правомерно возвратил заявление по причине непредставления в суд документов, устраняющих обстоятельства, явившиеся основанием для оставления заявления без движения. При этом президиумом Суда по интеллектуальным правам не было установлено, что заявитель не имел возможности устранить имеющиеся недостатки в установленный судом первой инстанции срок и ходатайствовал о продлении срока оставления заявления без движения.

Следовательно, возвращение первоначально поданного заявления произошло по причине несовершения заявителем в установленный судом срок необходимых процессуальных действий, то есть обусловлено обстоятельствами, которые зависели от самого заявителя.

При этом заявитель имел возможность после возвращения первоначально поданного заявления в разумный срок обратиться с заявлением об оспаривании решения Роспатента от 27.05.2019, однако сделал это только лишь по истечении 28 календарных дней после того, как ему стало известно о законности определения Суда по интеллектуальным правам от 10.10.2019 по делу N СИП-686/2019, то есть со значительным пропуском процессуального срока, что не может рассматриваться как добросовестное процессуальное поведение.

Пропуск срока является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении требования о признании недействительными ненормативных правовых актов, незаконными решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц.

Основанием для принятия решения суда о признании ненормативного акта недействительным являются одновременно как его несоответствие закону или иному правовому акту, так и нарушение указанным актом гражданских прав и охраняемых законом интересов гражданина или юридического лица, обратившихся в суд с соответствующим требованием (статья 13 ГК РФ, пункт 138 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 10), пункт 6 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Согласно части 4 статьи 200 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел об оспаривании ненормативных правовых актов, решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц арбитражный суд в судебном заседании осуществляет проверку оспариваемого акта или его отдельных положений, оспариваемых решений и действий (бездействия) и устанавливает их соответствие закону или иному нормативному правовому акту, устанавливает наличие полномочий у органа или лица, которые приняли оспариваемый акт, решение или совершили оспариваемые действия (бездействие), а также устанавливает, нарушают ли оспариваемый акт, решение и действия (бездействие) права и законные интересы заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

В соответствии с частью 5 статьи 200 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации обязанность доказывания соответствия оспариваемого ненормативного правового акта закону или иному нормативному правовому акту, законности принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), наличия у органа или лица надлежащих полномочий на принятие оспариваемого акта, решения, совершение оспариваемых действий (бездействия), а также обстоятельств, послуживших основанием для принятия оспариваемого акта, решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), возлагается на орган или лицо, которые приняли акт, решение или совершили действия (бездействие).

Исходя из полномочий Роспатента, закрепленных в Положении о Федеральной службе по интеллектуальной собственности, утвержденном постановлением Правительства Российской Федерации от 21.03.2012 N 218 "О Федеральной службе по интеллектуальной собственности", рассмотрение возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку и принятие решения по результатам рассмотрения такого возражения находится в рамках компетенции Роспатента.

Таким образом, оспариваемое решение принято Роспатентом в рамках своих полномочий, что не оспаривается обществом "Ереванский коньячный завод" в заявлении, поданном в суд.

Как следует из разъяснений, изложенных в пункте 27 Постановления N 10, по возражениям против предоставления правовой охраны товарному знаку основания для признания недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку определяются исходя из законодательства, действовавшего на дату подачи заявки в Роспатент. Вместе с тем подлежит применению порядок рассмотрения соответствующих возражений, действующий на момент обращения за признанием недействительными принятого решения.

С учетом даты приоритета спорного товарного знака (17.08.2012) правовая база для оценки его охраноспособности включает ГК РФ и Правила составления, подачи и рассмотрения заявки на регистрацию товарного знака и знака обслуживания, утвержденные приказом Российского агентства по патентам и товарным знакам от 05.03.2003 N 32 (далее - Правила N 32). При этом порядок рассмотрения возражения определяется в соответствии с Правилами подачи возражений и заявлений и их рассмотрения в палате по патентным спорам, утвержденных приказом Российского агентства по патентам и товарным знакам от 22.04.2003 N 56 (далее - Правила N 56).

На основании изложенного судебная коллегия отмечает, что Роспатентом верно определена правовая база для оценки охраноспособности спорного товарного знака.

Согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 1512 ГК РФ предоставление правовой охраны может быть оспорено и признано недействительным полностью или частично в течение всего срока действия исключительного права на товарный знак, если правовая охрана была ему предоставлена с нарушением требований пунктов 1-5, 8 и 9 статьи 1483 указанного Кодекса.

В соответствии с подпунктом 2 пункта 2 статьи 1512 ГК РФ предоставление правовой охраны может быть оспорено и признано недействительным полностью или частично в течение пяти лет со дня публикации сведений о его государственной регистрации в официальном бюллетене и если правовая охрана была ему предоставлена с нарушением пунктов 6, 7 и 10 статьи 1483 названного Кодекса.

Поскольку публикация сведений о государственной регистрации товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 498651 произведена 25.11.2013, а возражение подано обществом "Ереванский коньячный завод" подано 19.09.2018, то Роспатент обоснованно признал соблюденным установленный срок на его подачу применительно к требованиям о несоответствии товарного знака положениям пункта 6 статьи 1483 ГК РФ.

В силу положений пункта 2 статьи 1513 ГК РФ возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку по основаниям, предусмотренным подпунктами 1 и 2 пункта 2 статьи 1512 названного Кодекса, могут быть поданы заинтересованным лицом.

Заинтересованность общества "Ереванский коньячный завод" в подаче возражения установлена Роспатентом в оспариваемом решении и не отрицается лицами, участвующими в деле.

В соответствии с подпунктом 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ не допускается государственная регистрация в качестве товарных знаков обозначений, представляющих собой или содержащих элементы, являющиеся ложными или способными ввести в заблуждение потребителя относительно товара либо его изготовителя.

Согласно пункту 2.5.1 Правил N 32 к обозначениям, являющимся ложными или способными ввести в заблуждение потребителя относительно товара или его изготовителя, относятся, в частности, обозначения, порождающие в сознании потребителя представление об определенном качестве товара, его изготовителе или месте происхождения, которое не соответствует действительности. Обозначение признается ложным или вводящим в заблуждение, если ложным или вводящим в заблуждение является хотя бы один из его элементов.

Оценка обозначения на соответствие требованиям подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ производится исходя из восприятия этого обозначения рядовыми, средними потребителями - адресатами товаров (услуг), для индивидуализации которых ему предоставлена правовая охрана. Аналогичный подход отражен в определении Верховного Суда Российской Федерации от 31.10.2019 N 300-ЭС19-12932, а также в постановлениях президиума Суда по интеллектуальным правам от 25.01.2016 по делу N СИП-282/2015, от 16.07.2018 по делу N СИП-746/2017 и от 16.07.2018 по делу N СИП-747/2017.

В соответствии с подпунктом 2 пункта 6 статьи 1483 ГК РФ не могут быть в отношении однородных товаров зарегистрированы в качестве товарных знаков обозначения, тождественные или сходные до степени смешения с товарными знаками других лиц, охраняемыми в Российской Федерации, в том числе в соответствии с международным договором Российской Федерации, в отношении однородных товаров и имеющими более ранний приоритет.

На основании подпункта 3 пункта 6 статьи 1483 ГК РФ не могут быть зарегистрированы в качестве товарных знаков обозначения, тождественные или сходные до степени смешения с товарными знаками других лиц, признанными в установленном указанным Кодексом порядке общеизвестными в Российской Федерации товарными знаками, в отношении однородных товаров.

В соответствии с пунктом 14.4.2 Правил N 32 обозначение считается сходным до степени смешения с другим обозначением, если оно ассоциируется с ним в целом, несмотря на их отдельные отличия.

Согласно пункту 14.4.2.2 Правил N 32 словесные обозначения сравниваются со словесными обозначениями и с комбинированными обозначениями, в композиции которых входят словесные элементы.

Пунктом 14.4.2.2 Правил N 32 предусмотрено, что сходство словесных обозначений может быть звуковым (фонетическим), графическим (визуальным) и смысловым (семантическим).

Звуковое сходство определяется на основании следующих признаков: наличие близких и совпадающих звуков в сравниваемых обозначениях; близость звуков, составляющих обозначения; расположение близких звуков и звукосочетаний по отношению друг к другу; наличие совпадающих слогов и их расположение; число слогов в обозначениях; место совпадающих звукосочетаний в составе обозначений; близость состава гласных; близость состава согласных; характер совпадающих частей обозначений; вхождение одного обозначения в другое; ударение (подпункт "а" пункта 14.4.2.2 Правил N 32).

Графическое сходство определяется на основании следующих признаков: общее зрительное впечатление; вид шрифта; графическое написание с учетом характера букв (например, печатные или письменные, заглавные или строчные); расположение букв по отношению друг к другу; алфавит, буквами которого написано слово; цвет или цветовое сочетание (подпункт "б" пункта 14.4.2.2 Правил N 32).

Смысловое сходство определяют на основании следующих признаков: подобие заложенных в обозначениях понятий, идей; в частности, совпадение значения обозначений в разных языках; совпадение одного из элементов обозначений, на который падает логическое ударение и который имеет самостоятельное значение; противоположность заложенных в обозначениях понятий, идей (подпункт "в" пункта 14.4.2.2 Правил N 32).

Признаки, перечисленные в подпунктах "а" - "в" пункта 14.4.2.2 Правил N 32, могут учитываться как каждый в отдельности, так и в различных сочетаниях.

В силу пункта 14.4.2.3 Правил N 32 изобразительные и объемные обозначения сравниваются: с изобразительными обозначениями; с объемными обозначениями; с комбинированными обозначениями, в композиции которых входят изобразительные или объемные элементы.

Сходство изобразительных и объемных обозначений определяется на основании следующих признаков: внешняя форма; наличие или отсутствие симметрии; смысловое значение; вид и характер изображений (натуралистическое, стилизованное, карикатурное и т.д.); сочетание цветов и тонов.

Перечисленные признаки могут учитываться как каждый в отдельности, так и в различных сочетаниях.

Пунктом 14.4.2.4 Правил N 32 установлено, что комбинированные обозначения сравниваются: с комбинированными обозначениями; с теми видами обозначений, которые входят в состав проверяемого комбинированного обозначения как элементы.

При определении сходства комбинированных обозначений используются признаки, приведенные в пунктах 14.4.2.2, 14.4.2.3 этих Правил, а также исследуется значимость положения, занимаемого тождественным или сходным элементом в заявленном обозначении.

При оценке сходства комбинированных обозначений определяется сходство как всего обозначения в целом, так и его составляющих элементов с учетом значимости положения, занимаемого тождественным или сходным элементом в заявленном обозначении, а также учитывается общее зрительное впечатление, формируемое в том числе неохраняемыми элементами.

При исследовании положения словесного и изобразительного элемента в комбинированном обозначении учитывается фактор визуального доминирования одного из элементов. Такое доминирование может быть вызвано как более крупными размерами элемента, так и его более удобным для восприятия расположением в композиции (например, элемент может занимать центральное место, с которого начинается осмотр обозначения).

Изображение одного из элементов в цвете может способствовать доминированию этого элемента в композиции. Значимость положения элемента в комбинированном обозначении зависит также от того, в какой степени элемент способствует осуществлению обозначением его основной функции - индивидуализации товаров юридических лиц или индивидуальных предпринимателей.

Вместе с тем при восприятии комбинированного обозначения, состоящего из изобразительного и словесного элементов, внимание потребителя, как правило, акцентируется на словесном элементе. Словесный элемент к тому же легче запоминается, чем изобразительный. Если при сравнении комбинированных обозначений будет установлено, что их словесные элементы тождественны или сходны до степени смешения, то такие комбинированные обозначения могут быть отнесены к сходным до степени смешения.

При этом изобразительный элемент комбинированного обозначения может играть существенную роль в индивидуализации товара наряду со словесным элементом. Степень важности изобразительного элемента в комбинированном обозначении зависит от того, насколько этот элемент оригинален, каковы его размеры и пространственное положение относительно словесного элемента. Перечисленные факторы могут учитываться как каждый в отдельности, так и в совокупности.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 162 Постановления N 10, для установления факта нарушения достаточно опасности, а не реального смешения товарного знака и спорного обозначения обычными потребителями соответствующих товаров. При этом смешение возможно, если в целом, несмотря на отдельные отличия, спорное обозначение может восприниматься указанными лицами в качестве соответствующего товарного знака или если потребитель может полагать, что обозначение используется тем же лицом или лицами, связанными с лицом, которому принадлежит товарный знак.

Вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения определяется исходя из степени сходства обозначений и степени однородности товаров для указанных лиц. При этом смешение возможно и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) товаров или при низкой степени однородности товаров, но тождестве (или высокой степени сходства) товарного знака и спорного обозначения.

Установление сходства осуществляется судом по результатам сравнения товарного знака и обозначения (в том числе по графическому, звуковому и смысловому критериям) с учетом представленных сторонами доказательств по своему внутреннему убеждению. При этом суд учитывает, в отношении каких элементов имеется сходство - сильных или слабых элементов товарного знака и обозначения. Сходство лишь неохраняемых элементов во внимание не принимается.

При наличии соответствующих доказательств суд, определяя вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения, оценивает и иные обстоятельства, в том числе: используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных товаров; длительность и объем использования товарного знака правообладателем; степень известности, узнаваемости товарного знака; степень внимательности потребителей (зависящая в том числе от категории товаров и их цены); наличие у правообладателя серии товарных знаков, объединенных общим со спорным обозначением элементом.

Суд учитывает влияние степени сходства обозначений, степени однородности товаров, иных обстоятельств на вероятность смешения, а не каждого из соответствующих обстоятельств друг на друга.

Разъяснения, изложенные в настоящем пункте, применяются в том числе в отношении пункта 6 статьи 1483 ГК РФ.

Исследовав в соответствии с приведенными правилами и подходами спорный товарный знак и товарные знаки, указанные обществом "Ереванский коньячный завод" в возражении и в поданном в суд заявлении в качестве противопоставленных, Суд по интеллектуальным правам не может признать в достаточной степени обоснованным вывод Роспатента о полном отсутствии сходства между спорным товарным знаком и противопоставленными товарными знаками - общеизвестным по свидетельству Российской Федерации N 11, по свидетельствам Российской Федерации N 203960, N 189252, N 193147, а также по международным регистрациям N 1065094, N 890064, N 1063664, N 1063665, N 1065096, N 1065095, N 1065097, поскольку в состав сравниваемых знаков входит семантически и фонетически тождественный словесный элемент "АРАРАТ" / "АРАРАТ", в связи с чем Роспатенту необходимо было определить степень сходства сравниваемых обозначений.

Вместе с тем судебная коллегия полагает, что указанный ошибочный вывод Роспатента не привел к принятию незаконного ненормативного правового акта по следующим основаниям.

Спорный товарный знак представляет собой комбинированное обозначение "" в виде этикетки, представляющей собой по форме фигуру, полученную из усеченного конуса, разрезанного по вертикали и развернутого по горизонтали, с чуть закругленными углами внизу. По верхней и нижней частям этикетки расположены узкие темные полосы. На переднем плане размещено стилизованное изображение буквы "А" в виде скважины, от которой в нижней ее части вправо и влево отходят художественно выполненные потоки воды. На самой верхушке буквы изображены две птицы, на боковых составляющих буквы фигурка женщины слева, а справа - мужчины. На втором плане находится стилизованное изображение архитектурных арок. Словесная часть этикетки представлена словом "ARARAT", которое расположено под поперечной составляющей буквы "А". При этом словесный элемент товарного знака "ARARAT" является неохраняемым.

В оспариваемом решении Роспатент сослался на то, что предоставление правовой охраны спорному товарному знаку было осуществлено с учетом того обстоятельства, что правообладателю этого товарного знака принадлежало исключительное право на НМПТ "АРАРАТ", зарегистрированное в отношении товара "минеральная вода" и являющееся наименованием географического объекта за пределами Российской Федерации.

При этом судебная коллегия принимает во внимание, что оценка охраноспособности обозначения осуществляется с учетом фактических обстоятельств, существовавших на момент подачи заявки на его регистрацию в качестве товарного знака.

Заявителем не оспаривается, что на момент подачи заявки и регистрации спорного товарного знака обществу "Арарат Груп" принадлежало исключительное право на НМПТ "АРАРАТ", зарегистрированное в отношении товара "минеральная вода" и являющееся наименованием географического объекта за пределами Российской Федерации. То обстоятельство, что решением Роспатента от 27.05.2016 правовая охрана НМПТ "АРАРАТ" и действие свидетельства Российской Федерации N 115/1 прекращены ввиду прекращения правовой охраны в стране происхождения товара (Армении) в связи с изменениями, внесенными в национальное законодательство, не означает неправомерности действий Роспатента при регистрации спорного товарного знака.

В связи с этим Роспатентом был сделан обоснованный вывод о том, что поскольку в границах Араратского месторождения углекислых вод Веди "АРАРАТ" в с. Даштакар Араратской области Республики Армения обществом "Арарат Груп" добывается маркируемая спорным товарным знаком минеральная вода, у которой указанный на этикетке продукции химический состав соответствует требованиям ГОСТа 13273-88, действовавшего на момент регистрации спорного товарного знака, обозначение "ARARAT" в спорном товарном знаке воспринимается как указание на место производства товара.

Роспатент также пришел к правильному выводу о том, что неохраняемый словесный элемент "ARARAT" не является доминирующим, так как не занимает центрального положения и занимает незначительную часть обозначения. В указанном комбинированном обозначении доминирующими являются изобразительные элементы, образующие целостную композицию, занимающую центральное место в обозначение и обладающую существенной оригинальностью. Таким образом, именно на сложносоставной композиции изобразительных элементов акцентируется внимание потребителя, который осуществляет выбор соответствующей продукции.

Общеизвестный в Российской Федерации товарный знак N 11 "" признан таковым с 30.11.1990 на основании решения от 17.12.2001 и зарегистрирован в отношении товаров 33-го класса МКТУ "алкогольный напиток из выдержанного виноградного спирта, полученного перегонкой; брэнди".

Товарный знак "" по свидетельству Российской Федерации N 203960 зарегистрирован 26.07.2001 с датой приоритета 19.06.1998 в отношении товаров 33-го класса МКТУ "алкогольные напитки (за исключением пива), в том числе вина, спиртные напитки, ликеры, бренди".

Товарный знак "" по свидетельству Российской Федерации N 193147 зарегистрирован 25.08.2000 с датой приоритета 13.11.1997 в отношении товаров 33-го класса МКТУ "алкогольные напитки (за исключением пива)".

По результатам сравнения перечисленных словесных товарных знаков со спорным товарным знаком судебная коллегия пришла к выводу о наличии полного вхождения обозначения из противопоставленного товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 203960 в спорный товарный знак, что с учетом наличия в последнем доминирующих изобразительных элементов свидетельствует о низкой степени сходства по звуковому, смысловому и графическому критериям.

Имеющиеся отличия в цвете букв, которыми написано слово "ARARAT" в указанных знаках, не влияют на их одинаковое восприятие. Поскольку обозначение "АРАРАТ" в общеизвестном в Российской Федерации товарном знаке N 11 и в товарном знаке по свидетельству Российской Федерации N 193147 представляет собой транслитерацию на русском языке слова "ARARAT", судебная коллегия считает, что это также является основанием для аналогичного вывода о низкой степени их сходства со спорным товарным знаком.

Иные противопоставленные товарные знаки, включающие словесный элемент "АРАРАТ", являются комбинированными обозначениями и выполнены в виде этикеток для бутылок: товарный знак "" по свидетельству Российской Федерации N 189252 зарегистрирован 31.05.2000 с датой приоритета 26.06.1997 в отношении товаров 33-го класса МКТУ "алкогольные напитки (за исключением пива)"; товарный знак "" по международной регистрации N 1065094 зарегистрирован 04.11.2010 с датой приоритета 05.05.2010 в отношении товаров 33-го класса МКТУ "алкогольные напитки (за исключением пива)"; товарный знак "" по международной регистрации N 890064 зарегистрирован 18.11.2005 в отношении товаров 33-го класса МКТУ "алкогольные напитки (за исключением пива)"; товарный знак "" по международной регистрации N 1063664 зарегистрирован 04.11.2010 с датой приоритета 05.05.2010 в отношении товаров 33-го класса МКТУ "алкогольные напитки (за исключением пива)"; товарный знак "" по международной регистрации N 1063665 зарегистрирован 04.11.2010 с датой приоритета 05.05.2010 в отношении товаров 33-го класса МКТУ "алкогольные напитки (за исключением пива)"; товарный знак "" по международной регистрации N 1065096, зарегистрирован 04.11.2010 с датой приоритета 05.05.2010 в отношении товаров 33-го класса МКТУ "алкогольные напитки (за исключением пива)"; товарный знак "" по международной регистрации N 1065095, зарегистрирован 04.11.2010 с датой приоритета 05.05.2010 в отношении товаров 33-го класса МКТУ "алкогольные напитки (за исключением пива)"; товарный знак "" по международной регистрации N 1065097, зарегистрирован 04.11.2010 с датой приоритета 05.05.2010 в отношении товаров 33-го класса МКТУ "алкогольные напитки (за исключением пива)".

Проанализировав противопоставленные комбинированные товарные знаки, судебная коллегия установила, что они могут быть признаны серией, поскольку принадлежат одному правообладателю - обществу "Ереванский коньячный завод", объединены общим словесным элементом "АРАРАТ", выполненным оригинальным одинаковым шрифтом заглавными буквами русского алфавита и зарегистрированы для индивидуализации идентичных товаров.

Поскольку указанный словесный элемент является транслитерацией на русском языке слова "ARARAT", судебная коллегия считает, что это само по себе свидетельствует о наличии определенной степени сходства между спорным и противопоставленными товарными знаками по звуковому и семантическому критериям, которую следует квалифицировать как низкую.

При этом судебная коллегия считает обоснованным вывод Роспатента о том, что в противопоставленных комбинированных товарных знаках словесный элемент "АРАРАТ" несет иную смысловую нагрузку, нежели в спорном товарном знаке, поскольку, несмотря на то, что он воспроизводит название географического объекта и горы в Республике Армения, может быть воспринят потребителем как место нахождения известного производителя коньячной продукции - общества "Ереванский коньячный завод".

При этом важно отметить, что в противопоставленных товарных знаках имеются иные словесные элементы, написанные как на русском, так и на иных иностранных языках (в том числе на армянском языке) с указанием конкретного наименования соответствующего напитка, а также изобразительные элементы в виде этикеток для бутылок оригинальной формы и различных фоновых рисунков: узнаваемых горных вершин вулканического массива Армянского нагорья, национального растительного орнамента, фигур людей, животных и архитектурных сооружений, выполненные преимущественно в темно-коричневой, бежевой и черной цветовой гамме.

С учетом изложенного сравниваемые обозначения не являются сходными по графическому признаку ввиду наличия значительных визуальных отличий.

При таких обстоятельствах судебная коллегия признает обоснованным вывод Роспатента о том, что между спорным и вышеназванными противопоставленными товарными знаками имеются существенные различия, в связи с чем они не ассоциируются друг с другом, что позволяет констатировать низкую степень сходства сравниваемых обозначений.

Сопоставив спорный товарный знак "" с комбинированным товарным знаком "" по международной регистрации N 1005042, Суд по интеллектуальным правам также приходит к выводу о том, что между этими знаками имеется достаточно низкая степень сходства. При этом сходство обусловлено наличием в сравниваемых знаках буквы А, которая расположена в центре композиции. Вместе с тем, если в товарном знаке по международной регистрации N 1005042 указанная буква выполнена обычным шрифтом, то в спорном товарном знаке она вписана в сложную композицию, стилизована под скважину, из которой вырывается вода, включает оригинальные орнаменты, фигуры людей и изображения птиц. При этом Роспатентом верно отмечено в оспариваемом решении, что приемы, используемые для изображения элементов этих знаков, композиционные решения, иные элементы, вписанные вокруг буквы или в нее, не имеют общих черт.

В соответствии с пунктом 14.4.3 Правил N 32 при установлении однородности товаров определяется принципиальная возможность возникновения у потребителя представления о принадлежности этих товаров одному производителю.

Для установления однородности товаров принимается во внимание род (вид) товаров, их назначение, вид материала, из которого они изготовлены, условия сбыта товаров, круг потребителей и другие признаки.

Как разъяснено в пункте 162 Постановления N 10, однородность товаров устанавливается исходя из принципиальной возможности возникновения у обычного потребителя соответствующего товара представления о принадлежности этих товаров одному производителю. При этом суд учитывает род (вид) товаров, их назначение, вид материала, из которого они изготовлены, условия сбыта товаров, круг потребителей, взаимодополняемость или взаимозаменяемость и другие обстоятельства.

Вывод об однородности товаров делается по результатам анализа по перечисленным признакам в их совокупности в том случае, если товары по причине их природы или назначения могут быть отнесены потребителями к одному и тому же источнику происхождения.

Вместе с тем признаки однородности товаров подразделяются на основные и вспомогательные. К основным признакам относятся род (вид) товаров; назначение товаров; вид материала, из которого изготовлены товары. Остальные признаки относятся к вспомогательным.

Основные признаки однородности товаров могут учитываться как каждый в отдельности, так и в совокупности один с другим и со вспомогательными признаками. При этом основные признаки могут переходить в разряд вспомогательных.

Аналогичные методологические подходы сформулированы в пунктах 37 и 42 Обзора судебной практики по делам, связанным с разрешением споров о защите интеллектуальных прав, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 23.09.2015, в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 27.06.2016 N 307-ЭС16-881, от 05.12.2017 N 300-КГ17-12018, от 05.12.2017 N 300-КГ17-12021 и от 05.12.2017 N 300-КГ17-12023, в постановлениях Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 18.07.2006 N 2979/06 и от 18.07.2006 N 3691/06, а также в постановлении президиума Суда по интеллектуальным правам от 25.07.2019 по делу N СИП-642/2018.

Анализируя товары, в отношении которых зарегистрированы сравниваемые товарные знаки, - "минеральная вода" (спорный товарный знак) и "алкогольные напитки" (противопоставленные товарные знаки), судебная коллегия соглашается с выводом Роспатента об их неоднородности, поскольку они относятся к разному роду/виду (безалкогольные напитки и алкогольные напитки), изготовлены по разной технологии из различного исходного сырья (природная минеральная вода, добытая из скважины - виноградный сок), имеют разные условия сбыта (широко представлены в продуктовых магазинах, аптеках - реализация возможна только в специальных отделах продуктовых магазинов, преимущественно в специализированных и в фирменных магазинах), разный круг потребителей (люди любого возраста, вкусовых предпочтений, социального положения, уровня достатка приобретают для собственного употребления - постоянные покупатели, имеющие доход выше среднего уровня либо высокий уровень и понимающие как его употреблять и хранить, приобретают для собственного употребления либо в качестве подарка), разная распространенность в торговой сети (общедоступный товар широкого потребления как правило низкой ценовой категории - обычно дорогостоящий товар, к приобретению которого потребитель относится более внимательно особенно в случае покупки элитных (эксклюзивных, коллекционных и т.п.) напитков), разная цель потребления (утоление жажды, правильное питание, лечение - достижение лицом эффекта алкогольного опьянения, получение удовольствия).

При этом Суд по интеллектуальным правам критически оценивает доводы заявителя о взаимодополняемости минеральной воды и коньяка (бренди и других крепких алкогольных напитков).

То обстоятельство, что они могут употребляться совместно во время праздников и застолий и что определенная часть потребителей пьет коктейли с минеральной водой и существуют рецепты таких напитков, само по себе не свидетельствует о наличии оснований для вывода об их взаимодополняемости, поскольку исходя из представленных доказательств, такое употребление не является распространенным.

Аналогичный вывод при оценке однородности таких товаров, как минеральная вода и алкогольные напитки был сделан при рассмотрении дела N СИП-100/2014, в котором принимали участие те же лица, что и в настоящем деле.

Отсутствие однородности товаров, для индивидуализации которых зарегистрированы сравниваемые товарные знаки, не позволяет сделать вывод о какой-либо степени такой однородности.

Низкая степень сходства сравниваемых товарных знаков и отсутствие однородности товаров, для индивидуализации которых они зарегистрированы, не позволяет суду прийти к выводу о вероятности смешения данных обозначений потребителями.

Судебной коллегией не принимается довод заявителя о том, что исходя из положений пункта 3 статьи 1508 ГК РФ, наличие у него исключительного права на общеизвестный в Российской Федерации товарный знак дает возможность распространить его правовую охрану на неоднородные товары.

В силу пункта 3 статьи 1508 ГК РФ правовая охрана общеизвестного товарного знака распространяется также на товары, неоднородные с теми, в отношении которых он признан общеизвестным, если использование другим лицом этого товарного знака в отношении указанных товаров будет ассоциироваться у потребителей с обладателем исключительного права на общеизвестный товарный знак и может ущемить законные интересы такого обладателя.

При этом суд исходит из того, что требования подпункта 3 пункта 6 статьи 1483 ГК РФ корреспондируют положениям пункта 6.bis Парижской конвенции, согласно которой ее участники обязуются или по инициативе администрации, если это допускается законодательством данной страны, или по ходатайству заинтересованного лица отклонять или признавать недействительной регистрацию и запрещать применение товарного знака, представляющего собой воспроизведение, имитацию или перевод другого знака, способные вызвать смешение со знаком, который по определению компетентного органа страны регистрации или страны применения уже является в этой стране общеизвестным в качестве знака лица, пользующегося преимуществами этой Конвенции, и используется для идентичных или подобных продуктов. Это положение распространяется и на те случаи, когда существенная составная часть знака представляет собой воспроизведение такого общеизвестного знака или имитацию, способную вызвать смешение с ним.

Вместе с тем перечень оснований оспаривания регистрации товарного знака шире, чем перечень оснований для отказа в регистрации (пункт 2 статьи 1512 ГК РФ), в частности согласно подпункту 4 пункта 2 статьи 1512 ГК РФ предоставление правовой охраны товарному знаку может быть оспорено и признано недействительным полностью в течение всего срока действия правовой охраны, если правовая охрана была предоставлена товарному знаку с более поздним приоритетом по отношению к признанному общеизвестным зарегистрированному товарному знаку иного лица, правовая охрана которого осуществляется в соответствии с пунктом 3 статьи 1508 названного Кодекса.

Пунктом 3 статьи 16 Соглашения по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (ТРИПС) от 15 апреля 1994 года, в отличие от положений пункта 3 статьи 1508 ГК РФ и подпункта 4 пункта 2 статьи 1512 ГК РФ, также установлено, что статья 6.bis Парижской конвенции применяется mutatis mutandis к товарам или услугам, отличным от тех, для которых зарегистрирован товарный знак, при условии, что использование этого товарного знака для упомянутых товаров или услуг будет указывать на взаимосвязь между упомянутыми товарами или услугами и владельцем зарегистрированного товарного знака, и что при таком использовании интересы владельца зарегистрированного товарного знака могут быть ущемлены.

При этом в статье 1512 ГК РФ речь идет о признанном общеизвестном зарегистрированном товарном знаке, а в статье 1508 ГК РФ - о признанном общеизвестным товарном знаке, которым в силу пункта 1 статьи 1508 ГК РФ может быть и не зарегистрированное в качестве товарного знака обозначение.

С учетом изложенного судебная коллегия считает, что в отношении неоднородных товаров / услуг регистрация товарного знака может быть оспорена и признана недействительной при одновременном наличии следующих четырех условий: 1) существует признанный на территории Российской Федерации общеизвестным зарегистрированный товарный знак; 2) спорный товарный знак имеет более позднюю дату приоритета по отношению к признанному общеизвестным зарегистрированному товарному знаку иного лица; 3) использование спорного знака в отношении неоднородных товаров/услуг вызовет ассоциации с правообладателем общеизвестного знака; 4) использование оспариваемого знака в отношении неоднородных товаров / услуг может ущемить законные интересы такого обладателя.

Исходя из имеющихся в материалах дела доказательств, судебная коллегия считает, что заявителем подтверждено только наличие первых двух условий. В обоснование довода о том, что спорный товарный знак ассоциируется с общеизвестным в Российской Федерации товарным знаком по свидетельству Российской Федерации N 11, заявитель ссылается, среди прочего, на представленные им отчеты о результатах социологических исследований.

Исследовав данные доказательства в их совокупности и взаимной связи, судебная коллегия пришла к выводу о том, что они достоверно не подтверждают доводы общества "Ереванский коньячный завод" о наличии у среднего потребителя ассоциации между ним и спорным товарным знаком, равно как и возможность смешения этого знака с противопоставленными товарными знаками.

Так, в подготовленном ВЦИОМ по заказу заявителя в 2018 году отчете по результатам исследования "Мнение респондентов о сходстве / различии товарного знака "ARARAT", использующегося для маркировки минеральной воды, с одной стороны, и товарного знака "АРАРАТ", использующегося для маркировки крепкой алкогольной продукции, с другой стороны, а также о возможности введения в заблуждение потребителей относительно их производителей" только 9% респондентов указали на то, что производителем минеральной воды, маркированной спорным товарным знаком, является общество "Ереванский коньячный завод" и почти 16% назвали общество "Арарат Груп", а количество опрошенных, которые считают, что обозначение "АРАРАТ" и спорный товарный знак используются одной или связанными компаниями (44%) сопоставимо с количеством тех, которые считают, что данные товарные знаки не связанными между собой компаниями (38%), притом что 18% респондентов затруднились ответить на этот вопрос.

Отчет ВЦИОМ по результатам исследования "Мнение респондентов о возможности введения в заблуждение относительно производителей продукции, маркированной обозначениями ARARAT (двумя этикетками, изображения которых представлены в названии и тексте отчета), с одной стороны, и обозначением АРАРАТ, с другой стороны", также не принимается во внимание Судом по интеллектуальным правам, поскольку в ходе этого исследования респондентам не представлялся для оценки спорный товарный знак, на что правильно указал в оспариваемом решении Роспатент.

При этом важно отметить, что отвечая на вопрос - "если бы в магазине Вы увидели коньяк, маркированный обозначением "АРАРАТ", и минеральную воду с обозначением "ARARAT", восприняли ли бы Вы их как продукцию одного производителя, связанных производителей или разных?", 35% респондентов ответили, что восприняли бы как продукцию разных производителей. Данное количество опрошенных, по мнению судебной коллегии, является значительным, при том, что 28% и 29% респондентов соответственно указали на то, что восприняли бы как продукцию одного производителя либо связанных производителей.

Суд считает обоснованным аргумент Роспатента о том, что предложенный вариант ответа - "как продукция связанных производителей" нуждается в уточнении или комментарии, поскольку неочевидно, какую связь между организациями имеет в виду лицо, проводившее анкетирование.

Вместе с тем большое число опрошенных указали на восприятие коньяка и минеральной воды в качестве товаров, произведенных разными изготовителями.

Исследовав аналитический отчет "Характер восприятия словесного товарного знака "АРАРАТ", маркирующего алкогольные напитки, и словесного товарного знака "ARARAT", маркирующего минеральную воду", подготовленный в 2012 году по заказу заявителя социологическим факультетом МГУ имени М.В. Ломоносова", Роспатент верно обратил внимание на вариативность полученных данных в зависимости от акцентов, поставленных в вопросах, и сделал вывод об их необъективности.

Кроме того, предметом данного исследования также не был спорный товарный знак, а вниманию респондентов представлялись лишь словесные обозначения вне связи с обществом "Ереванский коньячный завод", что само по себе исключает возможность признания его надлежащим доказательством.

С учетом изложенного Суд по интеллектуальным правам признает обоснованными выводы Роспатента о том, что спорный и противопоставленные товарные знаки не являются сходными до степени смешения, поскольку отсутствует вероятность их ассоциирования в гражданском обороте как друг с другом, так и спорного товарного знака с обществом "Ереванский коньячный завод", а также о том, что спорный товарный знак не способен ввести в заблуждение потребителя относительно товара либо его изготовителя.

Исходя из этого, не усматривается опасности восприятия сравниваемых товарных знаков в качестве средств индивидуализации, принадлежащих одному правообладателю.

При таких обстоятельствах предоставление правовой охраны спорному товарному знаку не противоречит как положениям подпунктам 2 и 3 пункта 6, так и требования подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ.

Вопреки позиции заявителя, содержание норм материального права Роспатентом установлено правильно, нарушений законодательства при принятии административным органом оспариваемого решения судом не установлено.

Принимая во внимание, что предметом спора является проверка законности решения Роспатента, суд приходит к выводу о законности и обоснованности оспариваемого ненормативного правового акта, поскольку оспариваемое решение принято уполномоченным органом, соответствует требованиям действующего законодательства, а доводы заявителя фактически сводятся к субъективному несогласию с выводами (оценками) Роспатента.

Доводы общества "Ереванский коньячный завод" о наличии в действиях общества "Арарат Груп" признаков злоупотребления правом и недобросовестной конкуренции подлежат отклонению в силу следующего.

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, изложенной в пункте 170 Постановления N 10, законом не установлен специальный порядок признания действий правообладателя, связанных с государственной регистрацией товарного знака, злоупотреблением правом. Возможность заявления отдельного требования о признании таких действий злоупотреблением правом законом не предусмотрена.

Вместе с тем в пункте 171 Постановления N 10 обращено внимание судов на то, что при рассмотрении дела об оспаривании решения Роспатента о признании или об отказе в признании недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку, об оспаривании решения, вынесенного по результатам рассмотрения возражения на отказ в предоставлении правовой охраны товарного знака, суд на основании положений статьи 10 ГК РФ, статьи 10.bis Парижской конвенции вправе, исходя из имеющихся фактических обстоятельств, признать действия лица по регистрации товарного знака, в том числе по подаче заявки на регистрацию товарного знака, злоупотреблением правом или недобросовестной конкуренцией и принять решение о признании недействительным решения административного органа и об обязании его аннулировать регистрацию товарного знака, оставить в силе решение административного органа об аннулировании правовой охраны товарного знака или об отказе в предоставлении правовой охраны товарному знаку.

Признание действий лица по регистрации товарного знака, в том числе по подаче заявки на регистрацию товарного знака, злоупотреблением правом или недобросовестной конкуренцией в случаях, предусмотренных пунктом 171 Постановления N 10, осуществляется исходя из поданного в Роспатент возражения.

Общество "Ереванский коньячный завод" в поданном в Роспатент возражении ссылалось на положения статьи 14 Закона о защите конкуренции и статьи 6.bis Парижской конвенции, а непосредственно при рассмотрении спора в суде указало на нарушение статьи 10.bis Парижской конвенции и статьи 10 ГК РФ.

В соответствии с пунктом 2.5 Правил N 56 пределы полномочий Роспатента по проверке обоснованности поданных возражений в рамках административной процедуры обусловлены теми мотивами, на которые ссылается податель возражения в подтверждение наличия оснований для признания предоставления правовой охраны недействительными полностью или частично.

Судебная коллегия полагает, что Роспатент в оспариваемом решении правомерно указал на то, что оценка действий правообладателя, связанных с государственной регистрацией товарного знака, как злоупотребления правом либо акта недобросовестной конкуренции, не относится к его компетенции.

При таких обстоятельствах судебная коллегия считает необходимым рассмотреть по существу доводы заявителя о наличии в действиях общества "Арарат Груп" при подаче заявки на регистрацию спорного товарного знака признаков злоупотребления правом и недобросовестной конкуренции.

Суд принимает во внимание, что правообладатель возражал против доводов заявителя и, напротив, указал на наличие в его поведении признаков недобросовестности.

Исходя из положений подпункта 6 пункта 2 статьи 1512 ГК РФ предоставление правовой охраны товарному знаку может быть оспорено и признано недействительным полностью или частично в течение всего срока действия правовой охраны, если действия правообладателя, связанные с предоставлением правовой охраны товарному знаку или сходному с ним до степени смешения другому товарному знаку, признаны в установленном порядке злоупотреблением правом либо недобросовестной конкуренцией.

Признание недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку влечет отмену решения федерального органа исполнительной власти по интеллектуальной собственности о регистрации товарного знака (пункт 1 статьи 1512 ГК РФ).

Согласно пункту 1 статьи 10 ГК РФ не допускается осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ).

Пунктом 3 статьи 10 ГК РФ установлено, что в случае, если злоупотребление правом выражается в совершении действий в обход закона с противоправной целью, последствия, предусмотренные пунктом 2 этой же статьи Кодекса, применяются, поскольку иные последствия таких действий не установлены ГК РФ.

По смыслу приведенных норм для признания действий какого-либо лица злоупотреблением правом судом должно быть установлено, что умысел такого лица был направлен на заведомо недобросовестное осуществление прав, единственной его целью было причинение вреда другому лицу (отсутствие иных добросовестных целей).

При этом злоупотребление правом должно носить достаточно очевидный характер, а вывод о нем не должен являться следствием предположений.

Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5 статьи 10 ГК РФ).

Таким образом, исходя из указанных положений гражданского законодательства, злоупотреблением правом признается действие по осуществлению права, хотя формально законное, но имеющее противоправную цель.

Как разъяснено в абзаце втором пункта 5 постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 13.02.2018 N 8-П "По делу о проверке конституционности положений пункта 4 статьи 1252, статьи 1487 и пунктов 1, 2 и 4 статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью "ПАГ", конституционное требование действовать добросовестно и не злоупотреблять своими правами равным образом обращено ко всем участникам гражданских правоотношений. Исходя из этого ГК РФ называет в числе основных начал гражданского законодательства следующие: при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно (пункт 3 статьи 1 ГК РФ); никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 ГК РФ); не допускаются любое заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом), использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке (пункт 1 статьи 10 ГК РФ); в случае несоблюдения этих требований суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом (пункт 2 статьи 10 ГК РФ).

В силу статьи 10.bis Парижской конвенции актом недобросовестной конкуренции считается всякий акт конкуренции, противоречащий честным обычаям в промышленных и торговых делах. Так, подлежат запрету: 1) все действия, способные каким бы то ни было способом вызвать смешение в отношении предприятия, продуктов или промышленной или торговой деятельности конкурента; 2) ложные утверждения при осуществлении коммерческой деятельности, способные дискредитировать предприятие, продукты или промышленную или торговую деятельность конкурента; 3) указания или утверждения, использование которых при осуществлении коммерческой деятельности может ввести общественность в заблуждение относительно характера, способа изготовления, свойств, пригодности к применению или количества товаров.

Недобросовестная конкуренция - это любые действия хозяйствующих субъектов (группы лиц), которые направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, противоречат законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости и причинили или могут причинить убытки другим хозяйствующим субъектам-конкурентам либо нанесли или могут нанести вред их деловой репутации (пункт 9 статьи 4 Закона о защите конкуренции).

Часть 1 статьи 14 Закона о защите конкуренции, действовавшая в период подачи третьим лицом заявки на регистрацию спорного товарного знака, содержит запрет на недобросовестную конкуренцию и открытый перечень действий, относящихся к таковой.

Не допускается недобросовестная конкуренция, связанная с приобретением и использованием исключительного права на средства индивидуализации юридического лица, средства индивидуализации продукции, работ или услуг (пункт 2 статьи 14 Закона о защите конкуренции).

Исходя из системного толкования вышеназванных нормативных положений, в качестве акта недобросовестной конкуренции может быть квалифицировано такое поведение хозяйствующего субъекта, которое противоречит законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости, нарушает один из установленных в статье 14 Закона о защите конкуренции запретов, направлено на получение преимуществ перед другими лицами-конкурентами и может причинить убытки либо нанести ущерб деловой репутации другого хозяйствующего субъекта, стремящегося к тому же экономическому результату.

Согласно части 1 статьи 14.4 Закона о защите конкуренции, действующей с 05.01.2016, не допускается недобросовестная конкуренция, связанная с приобретением и использованием исключительного права на средства индивидуализации юридического лица, средства индивидуализации товаров, работ или услуг.

Как разъяснено в пункте 169 Постановления N 10, квалификация действий правообладателя по приобретению исключительного права на товарный знак путем его государственной регистрации в качестве акта недобросовестной конкуренции зависит от цели, преследуемой лицом при приобретении такого права, намерений этого лица на момент подачи соответствующей заявки.

Цель лица, его намерения могут быть установлены с учетом в том числе предшествующего подаче заявки на товарный знак поведения правообладателя, а равно его последующего (после получения права) поведения.

В случае если лицо подает заявку на государственную регистрацию в качестве товарного знака обозначения, использующегося иными лицами, оценке подлежат в числе прочего известность, репутация обозначения, вероятность случайности такого совпадения.

При этом, исходя из положений статьи 14.4 Закона о защите конкуренции, абзаца шестого пункта 169 Постановления N 10 добросовестность действий правообладателя товарного знака должна определяться на момент подачи заявки на регистрацию товарного знака.

На необходимость учета цели действий при анализе добросовестности поведения обращено внимание также в пункте 17 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.02.2011 N 11 "О некоторых вопросах применения Особенной части Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях".

Одним из обстоятельств, которые могут свидетельствовать о недобросовестном поведении лица, зарегистрировавшего товарный знак, может быть то, что это лицо знало или должно было знать о том, что третьи лица (третье лицо) на момент подачи заявки на регистрацию обозначения в качестве товарного знака законно использовали соответствующее обозначение для индивидуализации производимых ими товаров или оказываемых услуг без регистрации в качестве товарного знака, а также то, что такое обозначение приобрело известность среди потребителей.

Вместе с тем то, что лицо знало или должно было знать об использовании третьими лицами тождественного или сходного до степени смешения обозначения до даты приоритета товарного знака самого по себе недостаточно для вывода о том, что лицо, приобретая исключительное право на товарный знак, действовало недобросовестно. Должно быть также установлено, что лицо, приобретая исключительное право на товарный знак, имело намерение воспользоваться чужой репутацией и узнаваемостью такого обозначения.

Критерием квалификации действий лица, зарегистрировавшего обозначение в качестве товарного знака, как злоупотребления правом или недобросовестной конкуренции может служить предшествовавшее использование спорного обозначения. Если до даты приоритета товарного знака спорное обозначение широко использовалось третьими лицами (например, конкурентами, в том числе наравне с последующим правообладателем), регистрация товарного знака одним из конкурентов могла быть произведена исключительно с целью устранения присутствия третьих лиц на рынке определенного товара.

Такая регистрация не соответствует основной функции товарного знака по индивидуализации товаров правообладателя.

В силу части 2 статьи 14.4 Закона о защите конкуренции решение антимонопольного органа о нарушении положений части 1 названной статьи в отношении приобретения и использования исключительного права на товарный знак направляется заинтересованным лицом в федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности для признания недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку.

Приведенные выше нормы права, основанные на положениях статьи 10.bis Парижской конвенции, обуславливают нежелательность появления в гражданском обороте товарных знаков, вызывающих у потребителей неоправданные представления об ассоциативной связи между разными производителями товаров и услуг. Это обязывает хозяйствующего субъекта, претендующего на правовую охрану конкретного обозначения в качестве товарного знака, принять исчерпывающие меры по предотвращению регистрации в качестве товарного знака обозначения, при использовании которого маркируемый этим обозначением товар воспринимается потребителями как товар иного производителя (в том числе путем смешения его обозначения со средствами индивидуализации иных лиц).

Таким образом, в спорной ситуации для признания действий общества "Арарат Груп" по подаче заявки на регистрацию спорного товарного знака актом недобросовестной конкуренции подлежат установлению следующие обстоятельства: факт использования заявителем либо иными лицами под его контролем зарегистрированного обозначения до даты подачи заявки на регистрацию спорного обозначения в качестве товарного знака; приобретение таким обозначением известности среди потребителей; наличие на дату подачи спорной заявки конкурентных отношений между обществом "Ереванский коньячный завод" и обществом "Арарат Груп"; наличие у общества "Арарат Груп" намерения (цели) посредством приобретения исключительного права на такое обозначение (приобретение монополии на него) причинить вред обществу "Ереванский коньячный завод" или иным лицам, действующим под его контролем, вытеснить их с товарного рынка путем предъявления требований, направленных на пресечение использования спорного обозначения, либо намерение использовать их деловую репутацию; причинение либо вероятность причинения обществу "Ереванский коньячный завод" или иным лицам, действующим под его контролем, вреда путем предъявления требований о прекращении использования спорного обозначения.

Судебная коллегия считает, что представленными в материалы настоящего дела доказательствами заявитель не подтвердил наличие вышеперечисленных обстоятельств и, прежде всего, факт наличия между ним и третьим лицом на дату подачи заявки на регистрацию спорного товарного знака конкурентных отношений. При этом является очевидным, что рынок алкогольных напитков и рынок минеральной воды являются разными товарными рынками.

Как указывалось выше, общество "Ереванский коньячный завод" не доказало наличие у потребителя ассоциации между спорным товарным знаком и продукцией заявителя, а его доводы о намерениях и целях третьего лица носят предположительный характер и вопреки требованиям статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не подтверждены доказательствами, отвечающим принципам относимости, достоверности, допустимости и объективности.

Сведениями о признании антимонопольным органом каких-либо действий общества "Арарат Груп", связанных с приобретением исключительного права на спорный товарный знак, актом недобросовестной конкуренции, суд также не располагает.

На основании изложенного судебная коллегия не усматривает оснований для признания обоснованным довода заявителя о наличии в действиях третьего лица признаков как злоупотребления правом, так и недобросовестной конкуренции.

Как разъяснено в пункте 6 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 01.07.1996 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", основанием для принятия решения суда о признании ненормативного акта недействительным являются одновременно как его несоответствие закону или иному правовому акту, так и нарушение указанным актом гражданских прав и охраняемых законом интересов гражданина или юридического лица, обратившихся в суд с соответствующим требованием.

Таким образом, для признания недействительным ненормативного акта необходимо установление одновременно двух указанных оснований.

Оценив в соответствии с требованиями статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации представленные доказательства, суд пришел к выводу о законности и обоснованности оспариваемого ненормативного правового акта, поскольку судом проверено и установлено, что оспариваемое решение принято уполномоченным органом, соответствует требованиям действующего законодательства, не нарушает права и законные интересы заявителя, в связи с чем требование заявителя о признании оспариваемого решения Роспатента недействительным удовлетворению не подлежит.

На основании статьи 112 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации вопросы распределения судебных расходов разрешаются арбитражным судом, рассматривающим дело, в судебном акте, которым заканчивается рассмотрение дела по существу.

При обращении в суд заявителем была уплачена государственная пошлина в размере 3 000 рублей, что подтверждается платежным поручением от 01.10.2019 N 1599 и соответствует подпункту 3 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации.

Поскольку в удовлетворении заявления отказано, судебные расходы относятся на общество "Ереванский коньячный завод" в соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь статьями 110, 167-170, 180, 197-201 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам

РЕШИЛ:

требования иностранного лица - закрытого акционерного общества "Ереванский коньячный завод" оставить без удовлетворения.

Решение по настоящему делу вступает в законную силу немедленно и может быть обжаловано в президиум Суда по интеллектуальным правам в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий судья

А.А. Снегур

Судья

Ю.В. Борисова

Судья

Д.И. Мындря