Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 24 декабря 2020 г. N Ф07-13403/20 по делу N А56-70701/2019

24 декабря 2020 г.

Дело N А56-70701/2019

Резолютивная часть постановления объявлена 21 декабря 2020 года.

Полный текст постановления изготовлен 24 декабря 2020 года.

Арбитражный суд Северо-Западного округа в составе председательствующего Казарян К.Г., судей Богаткиной Н.Ю., Мирошниченко В.В.,

при участии представителя ФНС России Свиридовой Е.Ю. по доверенности от 13.05.2020, представителя ООО "Гроссманн Рус" Бобровского А.С. по доверенности от 18.06.2020, представителя ООО "Стальной Альянс" Платонова П.С. по доверенности от 17.09.2020, представителя ПАО "Сбербанк России" Мешкова А.С. по доверенности от 06.04.2020, представителя конкурсного управляющего Шулявской Е.Е. - Мироновой Е.Ю. по доверенности от 18.12.2020,

рассмотрев 21.12.2020 в открытом судебном заседании кассационные жалобы Федеральной налоговой службы и общества с ограниченной ответственностью "Стальной Альянс" на постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.08.2020 по делу N А56-70701/2019/тр.16,

УСТАНОВИЛ:

В рамках конкурсного производства, открытого в отношении непубличного акционерного общества "Компрессорный комплекс", адрес: 192029, Санкт-Петербург, пр. Обуховской Обороны, д. 51, ОГРН 1037825021090, ИНН 7811037607 (далее - Общество), решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 05.03.2020, общество с ограниченной ответственностью "Гроссманн Рус", адрес: 191186, Санкт-Петербург, набережная реки Мойки, д. 40, лит. А, пом. 8-н, ОГРН 1127847110038, ИНН 7841460048 (далее - Компания), обратилось в суд с заявлением о включении требования в размере 2 520 265 791 руб. 34 коп. в реестр требований кредиторов Общества.

Определением суда первой инстанции от 13.04.2020 в удовлетворении заявления Компании отказано.

Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.08.2020 определение суда первой инстанции отменено, требование Компании в заявленном размере признано обоснованным и подлежащим удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

Конкурсными кредиторами - обществом с ограниченной ответственностью "Стальной Альянс" и Федеральной налоговой службой (далее - ФНС) поданы кассационные жалобы на постановление от 27.08.2020.

В кассационной жалобе ООО "Стальной Альянс" просит названное постановление отменить и оставить в силе определение суда первой инстанции от 13.04.2020.

Податель жалобы ссылается на отсутствие в материалах дела доказательств предоставления Обществу кредитных денежных средств, полагая, что выписка по ссудному счету, мемориальный ордер не являются надлежащим подтверждением перечисления денежных средств,

ООО "Стальной Альянс" указывает, что суды не рассмотрели заявление конкурсного управляющего Общества Демитрова Д.Н. о пропуске Компанией срока исковой давности, не приняли во внимание довод о ничтожности соглашения о переводе долга по договору от 20.01.2012 N 1853, а также довод о наличии в действиях публичного акционерного общества "Сбербанк России" (далее - Банк) признаков злоупотребления правом, выразившихся в совершении цепочки сделок, по результатам которых на должника дважды возложено обязательство за приобретение корпоративного контроля над самим собой.

Заявитель полагает ошибочными выводы суда апелляционной инстанции о компенсационном характере сделки, положенной в основание заявленного Компанией требования.

В кассационной жалобе и дополнениях к ней ФНС просит отменить постановление апелляционного суда от 27.08.2020 и оставить в силе определение от 13.04.2020.

В части недоказанности факта предоставления должнику кредитных средств и нерассмотрения судами заявления о пропуске срока исковой давности ФНС привела доводы, аналогичные изложенным в кассационной жалобе ООО "Стальной Альянс".

ФНС, ссылаясь на непредставление Компанией, имеющей возможность контролировать должника через общество с ограниченной ответственностью "Арго", доказательств, подтверждающих реальность хозяйственных отношений с Обществом, полагает, что во включении требования Компании должно быть отказано в связи с допущенным злоупотреблением правом.

По мнению подателя кассационной жалобы, вывод апелляционного суда о реальности соглашения об уступке противоречит фактическим обстоятельствам дела, поскольку акт приема-передачи документов к договору уступки прав требования в пользу Компании не заполнен и не подписан, дополнительные документы по сделке представлены в арбитражный суд Банком.

В составе суда, рассматривающего дело в порядке кассационного производства, в соответствии со статьей 18 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) и на основании определения председателя первого судебного состава от 21.12.2020 произведена замена судьи Зарочинцевой Е.В. на судью Богаткину Н.Ю.

В судебном заседании представители ООО "Стальной Альянс" и ФНС поддержали доводы кассационных жалоб. Представители конкурсного управляющего и Банка просили оставить обжалуемое постановление без изменения. Представитель Компании просил отказать в удовлетворении кассационных жалоб.

Иные участвующие в деле лица, надлежащим образом уведомленные о времени и месте судебного разбирательства, своих представителей для участия в заседании кассационной инстанции не направили, что не является препятствием для рассмотрения кассационных жалоб.

Законность обжалуемых судебных актов проверена в кассационном порядке.

В обоснование заявленных требований Компания указала на наличие у Общества задолженности по двум договорам об открытии кредитной линии:

- от 20.12.2012 N 1853 (далее - Кредитный договор 1) в размере 2 469 754 353 руб. 91 коп., в том числе 1 925 389 744 руб. 41 коп. основного долга, 451 565 008 руб. 49 коп. процентов, 73 164 810 руб. 29 коп. неустойки за несвоевременное погашение кредита, 17 159 470 руб. 41 коп. неустойки за несвоевременную уплату процентов, 2 384 701 руб. 65 коп. платы за обслуживание кредита, 90 618 руб. 66 коп. неустойки за просрочку платы за обслуживание кредита;

- от 06.12.2012 N 2006-1-110212 (далее - Кредитный договор 2) в размере 50 511 437 руб. 43 коп., в том числе 32 099 923 руб. 99 коп. основного долга, 446 292 руб. 20 коп. процентов, 17 682 399 руб. 18 коп. неустойки за несвоевременное погашение кредита, 282 822 руб. 76 коп. неустойки за несвоевременную уплату процентов.

Как установлено судами, Кредитный договор N 1 заключен между Банком и ООО "Арго", долг которого в размере 34 890 138,93 долларов США (34 700 000 долларов США основного долга и 189 143,44 долларов США процентов) переведен на Общество по соглашению о переводе долга от 19.07.2012 N 1853/Д.

Кредитный договор N 2 заключен между Банком и Обществом (заемщиком).

В подтверждение приобретения кредитором права требования к должнику в материалы дела представлен договор уступки прав (требований) от 14.09.2017 N 90, по условиям которого Банк уступил в пользу Компании права требования заявленной в рамках дела о банкротстве суммы с оплатой за уступленное право в размере 649 990 000 руб. (пункт 2.1 договора уступки).

В пункте 2.3 договора уступки оговорено, что уступка прав (требований) по договору происходит в момент поступления от цессионария денежных средств в сумме, указанной в пункте 2.1 договора, но не ранее полной оплаты цессионарием стоимости по договору купли-продажи 100% долей в уставном капитале ООО "Арго" от 14.09.2017.

Отказывая Компании в признании обоснованным ее требования, суд первой инстанции в определении от 13.04.2020 указал на отсутствие доказательств, подтверждающих обоснованность заявленного требования, в частности кредитных договоров и документов, подтверждающих их исполнение, а также документов, связанных с исполнением договора уступки и доказательств оформления на имя нового кредитора обеспечительных обязательств. Со ссылкой на указанные обстоятельства и отсутствие сведений об исполнении сторонами пункта 2.3 договора уступки суд первой инстанции посчитал, что права требования по договору к Компании не перешли.

Кроме того, суд первой инстанции принял во внимание представленные временным управляющим данные о том, что Банк до 22.09.2017 являлся аффилированным по отношению к должнику и Компании лицом, и сделал вывод об отсутствии экономического смысла в приобретении кредитором прав требования к должнику и заключении договора уступки прав (требования), направленности действий Компании исключительно на получение контроля над процедурой банкротства должника. Суд признал заявленное требование корпоративным, и посчитал, что в действиях кредитора усматриваются признаки злоупотребления правом.

Апелляционный суд, отменяя определение от 13.04.2020, признал необоснованными выводы суда первой инстанции о недоказанности Компанией заявленных требований, приняв во внимание представленные в материалы дела выписки по ссудному счету N 45208840036140018531 и по счету N 452007810655100000420, дополнительное соглашение N 10 к договору N 1853, мемориальный ордер от 24.10.2016 N 893297 к дополнительному соглашению N 10, расчет задолженности по кредитным договорам.

В то же время апелляционный суд пришел к выводу, что задолженность перед Компанией не подлежит включению в реестр требований кредиторов Общества, поскольку носит характер компенсационного финансирования с учетом приобретения Компанией 100% долей в уставном капитале ООО "Арго", которому, в свою очередь, принадлежит 79% акций должника, и неистребования кредитором задолженности у Общества до возбуждения дела о банкротстве.

Проверив законность обжалуемых судебных актов исходя из содержащихся в кассационных жалобах доводов и возражений на них, Арбитражный суд Северо-Западного округа приходит к следующим выводам.

В пункте 14 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 15.12.2004 N 29 "О некоторых вопросах практики применения Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", разъяснено, что возражения на требования конкурсных кредиторов, основанные на пропуске исковой давности, являются средством защиты заинтересованных лиц, а потому могут заявляться любым лицом, имеющим право на заявление возражений относительно требований кредиторов в соответствии со статьями 71 или 100 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве).

Если обстоятельства, на которые ссылаются указанные лица, подтверждаются в судебном заседании, арбитражный суд на основании части 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) выносит определение об отказе во включении требования данного кредитора в реестр требований кредиторов в связи с пропуском срока исковой давности.

Положениями статьи 196 ГК РФ установлен общий трехгодичный срок исковой давности для защиты нарушенного права.

При рассмотрении обособленного спора в суде первой инстанции временным управляющим заявлено о пропуске срока исковой давности.

Суд первой инстанции не рассмотрел данное заявление, тогда как в соответствии с пунктом 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске.

Суд апелляционной инстанции также не дал оценку заявлению временного управляющего о пропуске Компанией срока исковой давности на обращение в суд, несмотря на соответствующие доводы апелляционной жалобы.

При таком положении следует признать, что судами при принятии определения от 13.04.2020 и постановления от 27.08.2020 неправильно применены нормы материального права и допущены процессуальные нарушения, которые могли привести к принятию неправильного судебного акта.

Кроме того, кассационный суд приходит к выводу, что суды не дали оценку представленным в материалы дела доказательствам и не проверили обстоятельства, имеющие существенное значение для квалификации заявленного требования.

В силу положений пункта 1 статьи 384 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. Таким образом, содержание прав и обязанностей нового кредитора и должника в обязательстве определяется исходя из содержания обязательства в момент его возникновения.

Кассационный суд не может считать в достаточной степени обоснованным вывод суда первой инстанции об отсутствии обязательств из Кредитного договора 1 и Кредитного договора 2, с учетом того, что указанный вывод сделан на факте отсутствия в материалах дела определенных доказательств, в то время как из документов, которые имелись в распоряжении суда первой инстанции, усматривалось наличие спорного обязательства, предоставление денежных средств в рамках кредитных договоров подтверждалось объяснениями участников спорных правоотношений, содержанием договора цессии, на основании которого права требования приобретены новым кредитором, последующим поведением участников спорных правоотношений, в частности фактом совершения сделки по приобретению акций должника ООО "Арго", на финансирование которой предоставлялись денежные средства по условиями Кредитного договора 1.

Исходя из положений статьи 71 Закона о банкротстве, с учетом разъяснений пункта 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", при проверке обоснованности требований кредиторов суд не должен занимать пассивную позицию при проверке обоснованности заявленных кредиторами требований, принимая без дополнительной проверки только те доказательства и доводы, которые представлены лицами, участвующими в деле о несостоятельности.

Проверка обоснованности требования кредитора заключается в исследовании судом фактических обстоятельств, положенных в основание заявления кредитора, с учетом необходимости установления реальных правоотношений между кредитором должником и их квалификации, принимая во внимание необходимость защиты прав иных кредиторов должника, которые могут не располагать сведениями и доказательствами в отношении заявленных требований, вытекающих из обязательств, участниками которого они не являются.

В рамках предоставленных ему полномочий суд первой инстанции имел возможность провести проверку реальности перечисления денежных средств по кредитным договорам в порядке статьи 66, 68, 71 АПК РФ с учетом представленных в материалы дела сведений о предоставлении займов и исходя из совокупности собранных по делу доказательств. Между тем указанными возможностями суд первой инстанции не воспользовался, сделав не основанный на представленных в материалы дела доказательствах вывод о неисполнении Банком обязательств по выдаче кредитов.

Законодатель и правоприменительная практика исходят из различной квалификации при банкротстве должника требований независимых кредиторов, а также требований контролирующих и иных аффилированных лиц, предоставляя преимущество при распределении конкурсной массы должника независимым кредиторам.

Требования контролирующих должника и аффилированных лиц, в свою очередь, делятся для целей их квалификации в рамках дела о банкротстве по основаниям их возникновения: из корпоративных правоотношений (требования, непосредственно связанные с участием в органах управления должника, и требования, вытекающие из иных обязательственных правоотношений).

В силу абзаца восьмого статьи 2 Закона о банкротстве обязательства, вытекающие из корпоративных отношений по управлению должником, не предоставляют кредитору прав на предъявление требования к должнику в рамках дела о несостоятельности, такие требования не подлежат включению в реестр требований кредиторов.

В отношении требований аффилированных по отношению к должнику лиц, вытекающих из иных обязательственных правоотношений, не являющихся корпоративными, предусмотрено понижение очередности требований контролирующего должника лица в случаях, отраженных в правовых позициях, сформулированных в Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020 (далее - Обзор).

Делая вывод о наличии оснований для понижения очередности заявленного кредитором требования, апелляционный суд не исследовал условия возникновения спорных обязательств и не проверил наличие оснований для применения указанных выше положений статьи 2 Закона о банкротстве, притом что условия Кредитного договора 1 о целях кредитования, а также приобретение Компанией прав требования к должнику одновременно с приобретением прав контролирующего его лица через участие в ООО "Арго" могут указывать на корпоративный, а не кредитный характер спорного требования. Получение должником имущественного предоставления в результате заключения Кредитного договора 1, наличие которого могло повлечь возникновение встречного денежного обязательства должника, судами не исследовано, выгодоприобретатель по указанной сделке не установлен, ее экономический смысл кредитором не раскрыт и судами не определен.

Вывод апелляционного суда о том, что требование, заявленное контролирующим лицом, может быть квалифицировано как компенсационное финансирование вне зависимости от наличия потребности должника в предоставлении такого финансирования, не соответствует правовой позиции, сформулированной Верховным Судом Российской Федерации в Обзоре.

В пункте 3 Обзора отражено, что понижение очередности требования контролирующего должника может иметь место в том случае, если исполнение по договору, на котором основано требование, предоставлено в ситуации имущественного кризиса. Судами, в том числе апелляционным судом, не исследовано обстоятельств финансового положения должника ни на момент заключения кредитных договоров, положенных в основание заявленного требования, ни на момент приобретения прав требования к должнику новым кредитором, ни после указанной даты, с учетом правовой позиции, сформулированной в пункте 6 Обзора о том, что очередность удовлетворения требования, перешедшего к лицу, контролирующему должника, в связи с переменой кредитора в обязательстве, понижается, если основание перехода этого требования возникло в ситуации имущественного кризиса должника.

Апелляционный суд, делая вывод о предоставлении должнику компенсационного финансирования, не установил конкретный способ финансирования должника, если оно имело место исходя из содержания сделок, положенных в основание заявленного требования, в том числе целей предоставления денежных средств в рамках кредитных договоров, а также обстоятельств приобретения кредитором прав требования к должнику, что также не позволяет признать этот вывод обоснованным.

Равным образом суды не проверили надлежащим образом статус Банка как независимого кредитора на момент возникновения спорных обязательств, что исходя из изложенного выше имеет существенное значение для квалификации кредитного обязательства в рамках дела о банкротстве, в том числе с учетом последующей передачи прав требования новому кредитору, обладающему правами контролирующего лица по отношению к должнику.

Суд первой инстанции со ссылкой на позицию временного управляющего указал на факт приобретения Банком при кредитовании должника прав контроля над ним в силу наличия возможности контролировать ООО "Арго", на приобретение которым контролирующего пакета акций должника были предоставлены кредитные денежные средства на основании Кредитного договора 1.

Согласно выводам суда первой инстанции Банк имел возможность контролировать общество с ограниченной ответственностью "СБК Премьер", которому принадлежала доля в размере 100% в ООО "Арго" (переданная на основании договора купли-продажи от 14.09.2017 Компании) через цепочку также подконтрольных Банку юридических лиц: общества с ограниченной ответственностью "Сбербанк Капитал", общество с ограниченной ответственностью "СБК Проект". В материалах обособленного спора объективных доказательств, подтверждающих указанные выводы, не имеется, позиция временного управляющего таким объективным доказательством являться не может в силу того, что у данного лица имеется собственный процессуальный интерес в исходе разрешения спора.

Апелляционным судом обратного не установлено, и лицами, участвующими в деле, указанные обстоятельства со ссылкой на представленные в дело доказательства, не опровергается.

Из изложенного выше следует, что обстоятельства корпоративного контроля кредитной организации в отношении должника на момент предоставления кредитования имеют существенное значение для квалификации спорного требования, поэтому должны и могли быть проверены судом в порядке статьи 66 АПК РФ посредством истребования информации из официальных источников, в которых фиксируются сведения об органах управления юридических лиц, в частности из Единого государственного реестра юридических лиц.

На возможность установления факта заинтересованности кредитной организации в рамках отдельного обособленного спора по рассматриваемому делу о банкротстве вне зависимости от доказанности этого обстоятельства в рамках иных обособленных споров указано в определении Верховного Суда Российской Федерации от 28.08.2020 N 307-ЭС20-9433.

Наличие статуса кредитной организации само по себе не исключает возможности осуществления кредитования в целях извлечения прибыли от деятельности хозяйственного общества, в частности осуществления кредитования на приобретение долей участия в таком хозяйственном обществе подконтрольным кредитной организации юридическим лицом.

В таком случае к отношениям кредитования не могут быть применены стандарты, установленные для участия в деле о несостоятельности независимых кредиторов, чьи требования вытекают из предоставления должнику заемных денежных средств, а интерес кредитной организации по осуществлению контроля за текущей деятельностью должника путем обеспечения возможности дачи обязательных указаний органам его управления или залога прав участия в нем не может быть признанным ограниченным интересом в возврате предоставленного должнику финансирования.

Указанное следует, в частности из правовой позиции, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 19.11.2020 N 307-ЭС20-2151(4-8).

Согласно приведенной позиции Верховного Суда Российской Федерации к таким требованиям не подлежат применению разъяснения, изложенные в Обзоре, поскольку соответствующие разъяснения относятся к требованиям контролирующих либо аффилированных с должником лиц, возникшим в рамках гражданско-правовых обязательств; на требования, вытекающие из прав участия, разъяснения Обзора не распространяются, они не могут быть включены в реестр и подлежат удовлетворению по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 ГК РФ, то есть при распределении ликвидационной квоты.

Поскольку судами при оценке требований кредитора не учтены указанные выше нормы и сформированная Верховным Судом Российской Федерации правоприменительная практика их применения, не установлены обстоятельства, имеющие существенное значение для оценки правоотношений, положенных в основание заявленного требования, принятые в рамках обособленного спора судебные акты подлежат отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении суду следует дать оценку заявлению временного управляющего о пропуске срока исковой давности, а также определить круг обстоятельств, имеющих значение для дела, а именно квалификации заявленного Компанией требования, исследовать обстоятельства его возникновения и приобретения кредитором, заявившим требование ко включению в реестр требований кредиторов, фактическое содержание положенных в основание заявленного требования обязательств и их соответствие условиям указанных кредитором в качестве основания заявления сделок; оценить исходя из имеющихся и дополнительно представленных в материалы дела доказательств цели совершения этих сделок; произвести надлежащую проверку реальности кредитных правоотношений, положенных в основание заявленного требования.

Также суду следует исследовать наличие зависимости между участниками спорных обязательств, возможность их взаимного влияния при совершении сделок, положенных в основание заявленного требования, на формирование содержания обязательств и квалифицировать заявленные требования с учетом приведенных выше положений абзаца восьмого статьи 2 Закона о банкротстве и правоприменительной практики рассмотрения требований контролирующих должника лиц.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289 и 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Западного округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 13.04.2020 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.08.2020 по делу N А56-70701/2019 отменить.

Дело направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области.

Председательствующий

К.Г. Казарян

Судьи

К.Г. Казарян Н.Ю. Богаткина В.В. Мирошниченко