25 января 2021 г. |
Дело N А56-70701/2019 |
Резолютивная часть постановления объявлена 19.01.2021.
Полный текст постановления изготовлен 25.01.2021.
Арбитражный суд Северо-Западного округа в составе председательствующего Каменева А.Л., судей Казарян К.Г., Колесниковой С.Г.,
при участии от общества с ограниченной ответственностью "Стальной Альянс" Платонова П.С. (доверенность от 17.09.2020), от Федеральной налоговой службы Свиридовой Е.Ю. (доверенность от 13.05.2020), от публичного акционерного банка "Сбербанк России" Файзрахманова К.Р. (доверенность от 16.07.2020), от конкурсного управляющего непубличного акционерного общества "Компрессорный комплекс" Шулявской Е.Е. - Мироновой Е.Ю. (доверенность от 18.12.2020),
рассмотрев 19.01.2021 в открытом судебном заседании кассационные жалобы общества с ограниченной ответственностью "Стальной Альянс", Федеральной налоговой службы на постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.10.2020 по делу N А56-70701/2019/сд.3,
УСТАНОВИЛ:
определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 01.07.2019 по делу N А56-70701/2019 в отношении непубличного акционерного общества "Компрессорный комплекс", адрес: 192029, Санкт-Петербург, проспект Обуховской обороны, 51, ОГРН 1037825021090, ИНН 7811037607 (далее - НАО "КК", Общество), возбуждено производство о несостоятельности (банкротстве).
Определением суда от 23.10.2019 в отношении Общества введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден Дорогов Егор Вячеславович.
Решением суда первой инстанции от 05.03.2020 НАО "КК" признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим должника утвержден Демитров Денис Николаевич.
Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.09.2020 решение суда от 05.03.2020, в части утверждения конкурсным управляющим Демитрова Д.Н. отменено, конкурсным управляющим Общества утверждена Шулявская Елена Евгеньевна.
В рамках дела о банкротстве, Федеральная налоговая служба (далее - ФНС России, уполномоченный орган), обратилась в суд с заявлением, в котором просила признать недействительным договор поручительства 14.11.2018 N 02100018/00751200/ПЮЛ-5 (далее - Договор поручительства ПЮЛ-5), заключенный между публичным акционерным обществом "Сбербанк России", адрес: 117312, Москва, улица Вавилова, дом 19, ОГРН 102770132195, ИНН 7707083893 (далее - ПАО "Сбербанк России", Банк) и НАО "КК" (поручителем), по основаниям пункта 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве).
Уполномоченный орган также просил применить к данному договору последствия недействительности сделки.
Определением суда первой инстанции от 05.08.2020 заявление ФНС России удовлетворено, Договор поручительства ПЮЛ-5 признан недействительным.
Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.10.2020 определение суда первой инстанции от 05.08.2020 отменено, в удовлетворении заявления уполномоченному органу отказано.
В кассационной жалобе ФНС России просит отменить постановление апелляционного суда от 28.10.2020, а определение суда первой инстанции от 05.08.2020 оставить в силе, полагая, что суд апелляционной инстанции вопреки мотивированным выводам суда первой инстанции оставил без внимания доводы уполномоченного органа и доказательства о том, что Банк имел возможность осуществлять контроль за деятельностью НАО "КК" на протяжении длительного времени, в том числе на момент заключения спорного договора. В этой связи Банк знал или должен был знать о фактическом финансовом и имущественном состоянии Общества, в частности о его активах и обязательствах, возникших до этого момента в рамках сделок с участием данной кредитной организации и ее контролируемых компаний (ООО "СБК Премьер", ООО "СБК Проект", ООО Сбербанк Капитал"), а также через участие в органах управления сотрудников Банка.
Приняв на себя дополнительные обязательства перед Банком, должник тем самым уменьшил размер возможного удовлетворения требований других независимых с должником кредиторов, поскольку имеющиеся у Общества активы, в частности дебиторская задолженность общества с ограниченной ответственностью "Арго" (далее - ООО "Арго"), представляющая значительную часть, является абсолютно неликвидной. ФНС России считает, что апелляционным судом также не учтено, что направленность обеспечительной сделки носила характер исключительно формальный, отличный от результата обеспечительной сделки, позволяющий возложить на должника дополнительную финансовую нагрузку в ущерб другим кредиторам.
Уполномоченный орган настаивает на том, что оспариваемая обеспечительная сделка заключена должником в период неплатежеспособности НАО "КК", поэтому не может считаться действительной. Кроме того, ФНС России указывает, что общество с ограниченной ответственностью "Гроссман РУС" (далее - ООО "Гроссман РУС", Компания), за исполнение обязательств которого поручился должник, также является неплатежеспособным, а денежные операции между Компанией и Обществом в рамках обеспечиваемой сделки имели транзитный характер.
В своей кассационной жалобе конкурсный кредитор - общество с ограниченной ответственностью "Стальной Альянс" (далее - ООО "Стальной Альянс"), также просит отменить постановление апелляционного суда, а определение суда первой инстанции оставить в силе. Податель жалобы считает, что оснований для отмены указанного определения у апелляционной инстанции не имелось, поскольку при разрешении данного спора было установлено и не опровергнуто Банком наличия совокупности условий, предусмотренных в пункте 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, а именно, о размере обеспечения относительно активов должника и очевидной осведомленности Банка о кризисном финансовом положении, как НАО "КК", так и группы лиц, в которую входит должник.
В отзыве на жалобы ПАО "Сбербанк" возражает против их удовлетворения, считая, что именно апелляционным судом сделаны правильные выводы относительно того, что обеспечительная сделка не является недействительной по заявленным уполномоченным органам основаниям, поскольку размер доли Банка в упомянутых заявителем юридических лицах не позволял контролировать деятельность НАО "КК", при этом за исполнение обязательств ООО "Гроссман РУС", помимо должника, предоставлено обеспечение и другими лицами, что позволяет уменьшить в итоге финансовую нагрузку на Общество при исполнении всеми обязанными должниками обязательства перед Банком. Также при оценке активов НАО "КК" при заключении Договора поручительства ПЮЛ-5, Банк обоснованно учитывал числящуюся в балансе должника в качестве актива - дебиторскую задолженность ООО "Арго".
По мнению Банка, перечисленные ФНС России в заявлении обстоятельства финансирования кредитной организацией ООО "Арго" (с переводом долга на НАО "КК"), ООО "Гроссман РУС", не свидетельствуют о недействительности оспоримой сделки.
В судебном заседании представители ФНС России и ООО "Стальной Альянс" поддержали доводы, приведенные в жалобах.
Против удовлетворения жалобы возражал представитель Банка и конкурсного управляющего НАО "КК" по мотивам их необоснованности.
Остальные лица, участвующие в деле, надлежащим образом уведомленные о времени и месте судебного разбирательства, своих представителей для участия в заседании кассационной инстанции не направили, что не является препятствием для рассмотрения жалоб в их отсутствие.
Законность судебных актов, принятых по обособленному спору, проверена в кассационном порядке.
Как следует из материалов дела, в обоснование своего заявления об оспаривании сделки и ссылаясь на положения пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве уполномоченный орган раскрыл хронологию событий относительно правоотношений упомянутой группы лиц и Банком, существовавших, как до заключения спорного обеспечения, так и на момент его заключения.
Обосновывая признаки корпоративной и (или) фактической аффилированности между Банком и НАО "КК", ФНС России указал, что предоставленный в 2012 году валютный кредит ООО "Арго" за N 1853 (в том же году переведенный на НАО "КК" по договору о переводе долга) был направлен исключительно на приобретение заемщиком крупного пакета акций Общества (79% акций). С этого момента, НАО "КК" является кредитором по отношению к ООО "Арго" (на сумму более 2 млрд руб.) и заемщиком соответственно перед Банком.
После приобретения в мае 2016 года ста процентов долей в ООО "Арго", ООО "СБК Премьер" (подконтрольный через выше упомянутые юридические лица Банку) стал посредством ООО "Арго" контролировать и НАО "КК". Таким образом, факт опосредованной корпоративной аффилированности Банка по отношению к должнику в этом случае подтверждается.
Отчуждая в сентябре 2017 года 100% доли ООО "Арго" в пользу ООО "Гроссман РУС" у ООО "СБК Премьер" формально не осталось прав дающих названной организации, а также Банку, осуществлять корпоративное управление должником.
Однако коллегиальный орган управления должника - совет директоров (в компетенцию которого входило одобрение сделок) был сформирован, в том числе из сотрудников Банка.
С учетом приведенных обстоятельств о вхождении НАО "КК" и ООО "Гроссман РУС" в одну группу лиц, подконтрольных ПАО "Сбербанк России", ФНС России посчитал, что Банк в ноябре 2018 году предоставляя кредит Компании и принимая обеспечение (спорное поручительство) от Общества был осведомлен о сделках, под которые выдается кредит, а также о финансовом состоянии должников, в данном случае НАО "КК".
В качестве аргумента о фактической неплатежеспособности НАО "КК" на момент предоставления поручительства, ФНС России указала, что спорный Договор поручительства ПЮЛ-5 в итоге увеличил обязательственную нагрузку на должника на 552 929 315 руб. 07 коп. (требование Банка к Обществу), при условии, что более половины балансовой стоимости его активов составляла упомянутая дебиторская задолженность ООО "Арго", не осуществляющего деятельности, поэтому размер обеспечения следует объективно считать более 20% от активов должника.
Также уполномоченный орган поставил под сомнение направление Компанией кредитных ресурсов в оплату поставляемой Обществом продукции (по договору поставки от 02.11.2018 N GRUS-KK-02-11/18), полагая о фиктивности поставки и указывая на транзитный характер платежей.
Банк в свою очередь возражал против заявленных уполномоченным органом требований, ссылаясь на отсутствие того корпоративного управления НАО "КК", который бы позволял утверждать о заключении должником сделок исключительно под контролем кредитной организации предоставляющей заемщикам кредиты. При этом Банк объективно полагал, что в обеспечение по упомянутому кредиту за Компанию, помимо Общества, поручилось еще несколько юридических и физических лиц, а также предоставлены соответствующие залоги, что уменьшает финансовую нагрузку на должника, равно как и на других лиц, предоставивших обеспечение. Данные обстоятельства, на взгляд Банка, позволило кредитной организации принять спорное поручительство, не нарушая имущественных прав других кредиторов НАО "КК", включая заявителя. Банк также считает, что предоставление должником поручительства, в том числе за лиц, входящих в одну группу, связанную корпоративными и экономическими интересами, не влечет за собой недействительность такой сделки.
Удовлетворяя заявление, суд первой инстанции полностью принял во внимание сведения и доказательства, приведенные (представленные) уполномоченным органом, и пришел к выводу о подтверждении заявителем условий, перечисленных в пункте 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, позволяющих признать Договор поручительства ПЮЛ-5 недействительной сделкой, поскольку в результате сделки другим кредиторам фактически причинен вред.
Делая такой вывод, суд посчитал доказанным убыточность данной сделки для должника, а также учел заключение временного управляющего должника (о преднамеренном банкротстве) о сделке по поставке продукции (под которую выдавался кредит) и заключение аудитора.
Согласно выводу суда, на момент совершения сделки поручительства у должника имелись признаки неплатежеспособности и недостаточности имущества, что следует из условий договора уступи прав требования от 14.09.2017 N 90, на основании которого ООО "Гроссман Рус" приобрело у Банка право требования к должнику по кредитным договорам (от 20.01.2012 N 1853 и от 06.12.2012 N 2006 - 1110201) с существенным дисконтом. Кроме того, суд учел долговое бремя по упомянутому кредитному договору N 1853 возложенное ООО "Арго" на НАО "КК", по которому должником не было получено какой-либо экономической выгоды, кроме как учета долга названного общества.
Апелляционный суд, отменяя определение суда первой инстанции и отказывая в удовлетворении заявления, пришел к иному выводу о том, что приобретение корпоративных прав в отношении НАО "КК", через ООО "Арго", подконтрольной ПАО "Сбербанк России" структурой - ООО "СБК Премьер", за счет кредитных средств, и в последующем переводе на Общество кредитного долга в 2012 году, было связано исключительно с наличием интереса в бизнесе должника, а также с гарантией возврата последним кредита, что не выходит за рамки обычной для таких случаев экономической деятельности Банка и не отличался от интереса иных кредиторов.
Также апелляционный суд посчитал, что еще до момента предоставления спорного поручительства корпоративный контроль над Обществом перешел к Компании, соответственно Банк более не имел возможности управлять должником.
Давая правовую оценку условиям Договора поручительства ПЮЛ-5 и поведению сторон, заключивших его, апелляционный суд не установил того, что данная обеспечительная сделка выходит за рамки обычной практики кредитных организаций при получении обеспечения возврата кредитных средств, а также лиц, предоставляющих такие поручительства.
По мнению суда апелляционной инстанции, при обеспечительной сделке интересы кредитующей организации безусловно отличаются от интересов солидарного должника, при этом собственные экономические интересы последним могут преследоваться за счет деятельности заемщика.
Кроме того, давая оценку выводу суда первой инстанции о заключении оспариваемой сделки в период имущественного кризиса должника (недостаточности активов), апелляционный суд посчитал, что поведение Банка в данном случае не отклонялось от стандартов разумного и добросовестного поведения займодавца, при том, что последним принимались во внимание активы не только Общества и Компании, но и всей группы лиц, также участвовавших в обеспечении возврата кредитных средств.
В этой связи, апелляционная инстанция не установила того, что обязательства поручителя в пользу Банка, хотя и составили крупный размер (но по бухгалтерскому балансу должника были менее 20% от всех активов), и явно не были направлены на причинения ущерба другим кредиторам Общества.
Исследовав материалы дела, проверив доводы жалоб и возражения на них, суд кассационной инстанции приходит к следующему.
Согласно пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).
Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.
Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий: стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок; должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы; после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.
Исходя из положений приведенной нормы и с учетом разъяснений, данных в пункте 5 постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Постановление N 63), причинение ущерба должнику или его кредиторам в результате умаления имущественной массы должника является обязательным условием вывода о недействительности оспариваемой сделки.
По смыслу статей 363, 365 Гражданского кодекса Российской Федерации и солидарного характера ответственности поручителя, само по себе предоставление поручительства юридическим лицом не предполагает, с обязательностью, безвозмездного изъятия из имущественной массы поручителя суммы обеспеченного обязательства, и не может быть расценено в качестве убыточной сделки.
Из материалов дела не следует, что при обращении в суд, а также в период рассмотрения спора, заявителем были представлены такие доказательства, которые бы подтверждали очевидную неплатежеспособность НАО "КК" (объективное банкротство) на момент предоставления поручительства, а также свидетельствовали о неплатежеспособности самого заемщика ООО "Гроссман Рус", либо других лиц, предоставивших обеспечение (с учетом экономических интересов группы лиц), что вызывало бы обоснованное сомнение или подозрение в экономическом качестве оспариваемой сделки.
Не нашло в данном споре подтверждение и то, что обеспечиваемый Договором поручительства ПЮЛ-5 кредит, не был направлен на указанные в нем цели, на что обращал внимание заявитель при обосновании своих утверждений в недействительности поручительства. Обстоятельства использования кредитных средств, предоставленных Банком Компании, в данном случае на действительность упомянутого поручительства не влияют.
Совершение противоправных хозяйственных операций с указанными денежными средствами, если это обстоятельство и имело место быть, может являться основанием для иного самостоятельного процесса и судебного разбирательства.
Вопрос о наличии у обеспечительной сделки признаков причинения вреда интересам кредиторов или злоупотребления правом неоднократно являлся предметом рассмотрения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации. По соответствующей проблематике, начиная с декабря 2015 года, выработана достаточно обширная судебная практика, определившая критерии квалификации соответствующих сделок на предмет их действительности (например, определения Верховного Суда Российской Федерации от 28.12.2015 N 308-ЭС15-1607, от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, от 28.05.2018 N 301-ЭС17-22652, от 24.12.2018 N 305-ЭС18-15086(3)).
Так, в частности, наличие корпоративных либо иных связей между поручителем (залогодателем) и должником объясняет мотивы совершения обеспечительных сделок.
Получение поручительства от компании, входящей в одну группу лиц с заемщиком, с точки зрения нормального гражданского оборота, является стандартной практикой и потому указанное обстоятельство само по себе не свидетельствует о наличии признаков неразумности или недобросовестности в поведении кредитора даже в ситуации, когда поручитель принимает на себя обязательства, превышающие его финансовые возможности. Предполагается, что при кредитовании одного из участников группы лиц, в конечном счете, выгоду в том или ином виде должны получить все ее члены, так как в совокупности имущественная база данной группы прирастает. В такой ситуации для констатации сомнительности поручительства должны быть приведены достаточно веские аргументы, свидетельствующие о значительном отклонении поведения заимодавца от стандартов разумного и добросовестного осуществления гражданских прав, то есть фактически о злоупотреблении данным заимодавцем своими правами во вред иным участникам оборота, в частности, остальным кредиторам должника (пункт 4 статьи 1 и пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации). К их числу могут быть отнесены, в том числе следующие: участие кредитора в операциях по неправомерному выводу активов; получение кредитором безосновательного контроля над ходом дела о банкротстве; реализация договоренностей между заимодавцем и поручителем (залогодателем), направленных на причинение вреда иным кредиторам, лишение их части того, на что они справедливо рассчитывали (в том числе, не имеющее разумного экономического обоснования принятие новых обеспечительных обязательств по уже просроченным основным обязательствам в объеме, превышающем совокупные активы поручителя, при наличии у последнего неисполненных обязательств перед собственными кредиторами). Соответствующая правовая позиция изложена в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 15.02.2019 N 305-ЭС18-17611 по делу N А41-14638/2016.
В данном случае доказательства, которые бы могли подтверждать соответствующие факты, в материалах дела отсутствуют, и податели жалоб на такого рода доказательства не ссылаются.
В этой связи и при наличии указанных обстоятельств, вывод суда первой инстанции об убыточности оспариваемой сделки, не мог быть сделан исходя из имеющихся доказательств, что исключает возможность признания спорного поручительства недействительной сделкой по основаниям пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.
Кроме того, недостаточность у поручителя имущества для исполнения договора поручительства на момент его заключения (на что указывают податели жалоб) сама по себе не может служить основанием для признания договора поручительства недействительным (пункт 1 статьи 421 ГК РФ).
Осуществление деятельности группой аффилированных лиц, вне зависимости от оснований их аффилированности, также не может быть расценено в качестве бесспорного доказательства наличия у указанной группы, при совершении сделок, намерения на причинение вреда кредиторам.
Экономический смысл в совершении оспариваемой сделки, связанный с осуществлением обычной хозяйственной деятельности, опровергает установленную пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве с учетом разъяснений пункта 6 Постановления N 63, презумпцию наличия у стороны сделки цели причинения вреда кредиторам в связи с имеющимися внутригрупповыми связями между участниками спорных правоотношений.
Подателями жалоб не приведено обоснования, каким образом обстоятельства приобретения ООО "Гроссман Рус" контроля над деятельностью должника путем покупки 100% долей участия в ООО "Арго", владеющего, в свою очередь 79% акций должника, и финансирование указанной сделки, связано с мотивами заключения Договора поручительства.
Приобретение ООО "Гроссман Рус" статуса контролирующего должника лица в сентябре 2017 года имело место до совершения спорной сделки, и, как следует из изложенного выше, само по себе не может являться основанием для вывода о пороках Договора поручительства ПЮЛ-5, предусмотренных пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. Это же обстоятельство позволяет сделать вывод о том, что, даже в случае наличия ранее у Банка возможности корпоративного влияния на деятельность должника через ООО "СБК Премьер", на момент возникновения спорных сделок указанная возможность прекращена.
Исследуя правоотношения по управлению НАО "КК" после приобретения права корпоративного контроля над Обществом ООО "Гроссман Рус" и давая им оценку, апелляционный суд пришел к выводу о том, что влияние Банка на работу органов управления должника через членов совета директоров ограничивалось интересом по обеспечению возврата предоставленного кредитования, с чем можно согласиться.
На это указывает содержание условий акционерного соглашения от 29.03.2018 между ООО "Арго" и ООО "СБК Премьер", из которых следует обязанность контролирующих должника лиц воздержаться от действий, могущих повлечь отчуждение имущества НАО "КК" на значительную сумму, изменение состава контролирующих лиц вопреки интересам действующих органов управления должника, или прекращение его статуса как юридического лица, но не возможность ООО "СБК Премьер" давать должнику руководящие указания.
Вопреки доводам подателей жалоб, избрание одного члена в совет директоров по указанию ООО "СБК Премьер", с учетом количества участников указанного органа управления, не предоставляет названному юридическому лицу возможности влиять через такого участника на принимаемые советом директоров Общества решения (один участник названного коллегиального органа управления правом решающего голоса не обладает).
С учетом интересов сторон упомянутых сделок с использованием кредитных ресурсов Банка, а также с учетом балансовых данных об активах НАО "КК", указывающих на отсутствие признаков убыточности спорного поручительства для должника, причинение вреда кредиторам в результате его предоставления, равно как и недоказанность этой цели при совершения сделки, по заявленным основаниям исключается.
В данном спорном случае, выводы апелляционной инстанции о том, что условия оспариваемого Договора поручительства ПЮЛ-5 не соответствуют признакам недействительной сделки, предусмотренным пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, следует признать обоснованными.
Другие доводы, приведенные в жалобах, не нашли своего обоснованного подтверждения в суде кассационной инстанции.
По мнению суда кассационной инстанции, при разрешении обособленного спора апелляционный суд правильно квалифицировал спорные отношения и правильно применил к ним нормы материального права, норм процессуального права не нарушил.
В силу изложенного, оснований для отмены апелляционного постановления от 28.10.2010 и для удовлетворения кассационных жалоб не имеется.
Руководствуясь статьями 286, 287 и 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Западного округа
ПОСТАНОВИЛ:
постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.10.2020 по делу N А56-70701/2019 оставить без изменения, а кассационные жалобы общества с ограниченной ответственностью "Стальной Альянс", Федеральной налоговой службы - без удовлетворения.
Председательствующий |
А.Л. Каменев |
Судьи |
А.Л. Каменев |
Если вы являетесь пользователем интернет-версии системы ГАРАНТ, вы можете открыть этот документ прямо сейчас или запросить по Горячей линии в системе.