Законные проценты (В.А. Белов, журнал "Законодательство", N 1, январь 2016 г.)

Законные проценты

В.А. Белов,

доктор юридических наук,

профессор кафедры коммерческого права

юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова

Журнал "Законодательство", N 1, январь 2016 г., с. 12-23.

Каждый российский юрист - как ученый, так и практик - знает, что действующей с 1 января 1995 г. (т.е. вот уже более 20 лет) статьей 395 Гражданского кодекса РФ установлена особого рода ответственность за нарушение денежных обязательств, точнее - за пользование так называемыми чужими денежными средствами, ставшее следствием такого нарушения (неправомерного удержания подлежащих уплате денежных средств, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате либо неосновательного получения или сбережения за счет другого лица). В подобных случаях, именуемых в теории гражданского права охранительными денежными обязательствами, на суммы таких обязательств - т.е. на суммы средств, неправомерно удержанных, не возвращенных вопреки обязанности или просроченных возвратом, неосновательно полученных или сбереженных, - подлежат уплате проценты.

"Закрывая" собой одну сферу денежных отношений, эта норма в течение некоторого времени оставляла открытой другую, порождая вопрос о том, как обстоит дело с регулятивными денежными обязательствами, т.е. с такими, которые еще пока не нарушены (и быть может, даже еще не возникли), но при этом факт правомерного пользования чужими денежными средствами налицо.

Простой пример: покупатель авансировал поставщика (внес аванс (предоплату) или задаток) сроком на три месяца. Обязан ли поставщик заплатить за пользование таким образом полученной денежной суммой?

Обратный случай: поставщик передал покупателю товары, предоставив трехмесячную отсрочку (вариант - рассрочку с помесячной уплатой равными частями) их оплаты. Обязан ли покупатель, получивший товары, до тех пор, пока он за них не заплатил, уплачивать проценты на сумму своего денежного долга?

Еще пример: предоставлен денежный заем, но условие о процентах по нему не согласовано. Заключен ли договор, и если да, то обязан ли заемщик платить проценты за пользование таким займом?

Во всех случаях при положительном ответе на поставленные вопросы к ним добавлялись еще три: о нормативном основании для такого вывода; о ставке, по которой проценты надлежит исчислять; о периодичности и технологии их уплаты.

Ответы были получены 1 марта 1996 г. в связи со вступлением в силу второй части Гражданского кодекса РФ. Согласно п. 1 его ст. 823 "договорами, исполнение которых связано с передачей в собственность другой стороне денежных сумм или других вещей, определяемых родовыми признаками, может предусматриваться [т.е. по общему правилу не предусматривается. Здесь и далее выделения и вставки в квадратных скобках в цитаты мои. - В.Б.] предоставление кредита, в том числе в виде аванса, предварительной оплаты, отсрочки и рассрочки оплаты товаров, работ или услуг (коммерческий кредит), если иное не установлено законом". Эта же мысль - о том, что условия о коммерческом кредите не могут ни предполагаться, ни откуда-либо вытекать (из существа договора, из обстоятельств конкретного случая, из какого-либо другого источника), но должны быть прямо (ясно и недвусмысленно) предусмотрены конкретным договором, - выражена в п. 1 и 2 ст. 486 ГК РФ, сформулированных применительно к договору купли-продажи. Никакого условия о коммерческом кредите, в частности рассрочке, нет, если оно прямо не предусмотрено договором.

Внимательное прочтение цитированных норм оставляет в некотором недоумении, поскольку многое остается неясным. Допустим, в договоре есть условие о рассрочке, коммерческом кредите. Что при этом происходит с процентами? Где в ГК РФ указание о том, что коммерческий кредит предполагает проценты, начисляемые по известной ставке? И как их следует платить - периодически или единовременно, в момент возврата суммы долга? Если периодически, то надлежит ли платить одни только проценты или же вместе со взносами в погашение основного долга? В последнем случае - аннуитетными или дифференцированными платежами? Ответы на все эти вопросы помог получить п. 2 ст. 823 ГК РФ, установивший, что отношения, возникающие в связи с предоставлением коммерческого кредита в любой его форме, регулируются правилами главы 42 ГК РФ, т.е. нормами о займе и кредите, "если иное не предусмотрено правилами о договоре, из которого возникло соответствующее обязательство, и не противоречит существу такого обязательства" (п. 2 ст. 823 ГК РФ).

Обратившись к нормам ГК РФ о займе, мы найдем среди них ст. 809 ("Проценты по договору займа"). Согласно п. 1 данной статьи "при отсутствии в договоре условия о размере процентов их размер определяется существующей в месте жительства займодавца, а если займодавцем является юридическое лицо, в месте его нахождения ставкой банковского процента (ставкой рефинансирования) на день уплаты заемщиком суммы долга или его соответствующей части". Исключение составляет договор денежного займа, заключенный "между гражданами на сумму, не превышающую пятидесятикратного установленного законом минимального размера оплаты труда", и не связанный "с осуществлением предпринимательской деятельности хотя бы одной из сторон": он предполагается беспроцентным, как и договор займа не денег, а других вещей, определенных родовыми признаками (п. 3 ст. 809 ГК РФ). Уплачиваются же проценты по общему правилу ежемесячно, если иное не предусмотрено договором (п. 2 ст. 809 ГК РФ), т.е. самостоятельно, независимо от возврата основного долга*(1). Иное - т.е. обязанность внесения процентов одновременно с возвратом основного долга полностью или в части - не может предполагаться и должно быть предусмотрено договором. Таким был до недавнего времени общий правовой режим законных процентов на суммы регулятивных денежных обязательств - процентов по денежным займам и коммерческим кредитам; номинально он остается без изменений.

Теперь разберемся, не установлены ли нормами об отдельных видах договоров какие-либо исключения из этих общих правил. Не зря же, в самом деле, п. 2 ст. 823 ГК РФ зарезервировал такую возможность ("...если иное не предусмотрено правилами о договоре, из которого возникло соответствующее обязательство, и не противоречит существу такого обязательства"). И действительно, "иное" обнаруживается в ГК РФ, а именно в его статьях, посвященных договору купли-продажи (см. ст. 487 (о предоплате), 488 (о продаже в кредит или с отсрочкой), 489 (о продаже в рассрочку), 491 (о сохранении права собственности за продавцом), п. 2 и 3 ст. 500 (о цене и оплате товара по договору розничной купли-продажи), ст. 501 (о договоре найма-продажи). Во всех этих случаях кредит, предоставляемый в рамках условий договоров купли-продажи (будь то аванс, отсрочка или рассрочка), вообще не предполагает уплаты процентов за пользование им, за исключением случая нарушения сроков возврата такого кредита (поставки товаров).

Применительно к предоплате (авансу и, значит, задатку) об этом говорится в последнем предложении п. 4 ст. 487 ГК РФ: "Договором может быть предусмотрена обязанность продавца уплачивать проценты на сумму предварительной оплаты со дня получения этой суммы от покупателя". Если такая обязанность не предусмотрена, то проценты за пользование суммой полученной предоплаты продавцом не платятся.

Применительно к отсрочке подобное правило установлено абз. 2 п. 4 ст. 488 ГК РФ: "Договором может быть предусмотрена обязанность покупателя уплачивать проценты на сумму, соответствующую цене товара, начиная со дня передачи товара продавцом". Формулировка "может быть предусмотрена" вновь указывает на то, что если не предусмотрена, то такой обязанности нет. Этим же правилом надлежит воспользоваться в случае рассрочки, во всяком случае именно к нему отсылает п. 3 ст. 489 ГК РФ.

Рассмотренные нормы ГК РФ о последствиях пользования денежными средствами, уплаченными по договору купли-продажи, прямо связывают право получения процентов на суммы таких денежных средств (суммы оказанных/полученных коммерческих кредитов) либо с нарушением сроков их возврата, либо с прямо выраженными договорными условиями*(2). Таким образом, стороны всякого договора купли-продажи, договорившиеся о том, что одна из них предоставит другой коммерческий кредит в той или иной форме, должны в своем договоре прямо зафиксировать, во-первых, само это обстоятельство (т.е. факт предоставления коммерческого кредита (п. 1 ст. 823 ГК РФ)), во-вторых (в подлежащих случаях), условие о праве кредитора потребовать с должника (обязанности должника уплатить кредитору) проценты за пользование суммой коммерческого кредита по определенной ставке и в предусмотренный договором срок (или сроки)*(3). В противном случае условия о коммерческом кредите по договору купли-продажи либо не будет вовсе, либо оно будет, но правомерное пользование коммерческим кредитом окажется безвозмездным, причем даже между коммерческими организациями.

Такой вывод поначалу кажется настолько противоестественным, что приводящее к нему толкование норм ГК РФ невольно вызывает сомнение в своей истинности. И причина не только в его противоречии принципу запрещения дарения между коммерческими организациями, заложенному в подп. 4 п. 1 ст. 575 ГК РФ, и даже не в том, что ничего подобного Кодексом не установлено применительно ни к одному другому договору (в том числе, например, договору подряда, почти всегда предполагающему уплату значительных авансов заказчиком подрядчику). Дело в несоответствии безвозмездности самому существу понятия о коммерческом кредитовании.

Понятно, что обозначение кредитования словом "коммерческое" имеет несколько иную непосредственную цель - не подчеркнуть его возмездный характер, а противопоставить банковскому кредитованию, учитывая, что коммерческое кредитование практикуется между хозяйствующими субъектами непосредственно, без привлечения банков. Но кто эти хозяйствующие субъекты? Прежде всего - индивидуальные предприниматели и коммерческие организации, а также некоммерческие организации, ведущие коммерческую деятельность*(4). Недаром борьба с коммерческим кредитованием, завершившаяся его полной ликвидацией и заменой кредитованием банковским, была одной из целей так называемой кредитной реформы начала 1930-х годов, которая имела целью свертывание новой экономической политики (нэпа), этого "временного отступления, отката советской власти к капитализму". Тогда как нормативно-правовое восстановление возможности коммерческого кредитования, состоявшееся в конце 1980-х - начале 1990-х годов*(5), стало главным, первоочередным, решающим условием, без которого возврат экономики к рыночным принципам просто невозможен. Вспомним:

1) "Совместные предприятия при необходимости могут пользоваться кредитом, получаемым на коммерческих условиях в переводных рублях и в иностранной валюте во Внешторгбанке СССР, в Международном инвестиционном банке и Международном банке экономического сотрудничества либо с согласия Внешторгбанка СССР в иностранных банках или фирмах" (абз. 2 п. 34 постановления Совмина СССР от 13 января 1987 г. N 48 "О порядке создания на территории СССР и деятельности совместных предприятий, международных объединений и организаций СССР и других стран - членов СЭВ)";

2) "Совместное предприятие при необходимости может пользоваться кредитами, получаемыми на коммерческих условиях: - в иностранной валюте - во Внешторгбанке СССР или с согласия Внешторгбанка СССР в иностранных банках и у фирм..." (п. 27 постановления Совмина СССР от 13 января 1987 г. N 49 "О порядке создания на территории СССР и деятельности совместных предприятий с участием советских организаций и фирм капиталистических и развивающихся стран");

3) "Кооператив может предоставлять за счет своих денежных средств другим предприятиям и организациям кредит на условиях, определяемых соглашением сторон, включая договоренность о размерах процента за пользование им" (п. 4 ст. 23 Закона СССР от 26 мая 1988 г. N 8998-XI "О кооперации в СССР);

4) "Предприятие может поставлять продукцию, выполнять работы, оказывать услуги в кредит с уплатой покупателями (потребителями) процентов как за пользование заемными средствами. Для оформления таких торговых сделок предприятие может применять в хозяйственном обороте векселя" (п. 5 ст. 27 Закона СССР от 4 июня 1990 г. N 1529-1 "О предприятиях в СССР");

5) "Предприятие имеет право пользоваться кредитом советских и зарубежных банков и коммерческим кредитом в иностранной валюте..." (п. 3 ст. 25 Закона РСФСР от 25 декабря 1990 г. N 445-1 "О предприятиях и предпринимательской деятельности");

6) "Предоставление кредита, в том числе в виде аванса, предварительной оплаты, отсрочки и рассрочки оплаты товаров, может быть предусмотрено договорами купли-продажи, подряда и другими договорами, если это не запрещено законодательными актами и не противоречит существу соответствующих обязательств" (п. 5 ст. 113 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 г. N 2211-1). Несложно увидеть, что именно эта норма составляет источник правового режима коммерческого кредита, закрепленного ныне в ГК РФ;

7) "Разрешить предприятиям, организациям, учреждениям и предпринимателям осуществлять поставку продукции (выполнять работы, оказывать услуги) в кредит с взиманием с покупателей (потребителей, заказчиков) процентов, используя для оформления таких сделок векселя" (п. 4 постановления Президиума ВС РФ от 24 июня 1991 г. N 1451-1 "О применении векселя в хозяйственном обороте РСФСР").

И так далее*(6). Без купли-продажи нет рынка, а купли-продажи (нормальной, классической, коммерческой купли-продажи) - без коммерческого кредитования. Но помимо нее имеются и другие экономические инструменты и правовые институты, целиком (подчеркиваем: всецело!) обязанные своим существованием именно коммерческому кредиту и без него немыслимые. Таков, к примеру, институт, прежде называвшийся учетом векселей, а ныне - финансированием под уступку денежных требований (глава 43 ГК РФ) в его двух формах: факторинга и форфейтинга. Он базируется на предпосылке, согласно которой коммерческое кредитование является необходимым элементом практически каждой сделки по поставке товаров, выполнению работ или оказанию услуг. Иначе откуда возьмутся пресловутые "денежные требования", под уступку которых предполагается осуществлять финансирование всей текущей деятельности клиента? Почему "всей"? Потому что иначе нет смысла говорить об услугах финансового агента по ведению бухгалтерского учета клиента (п. 2 ст. 824 ГК РФ). Неужели законодатель, предусматривая все это, искренне полагал, что коммерческое кредитование в соответствующих масштабах способно сформироваться на безвозмездной почве? Отрицательный ответ на этот вопрос слишком очевиден, чтобы быть предметом особого обоснования. Но тогда почему ст. 487-489 ГК РФ не предполагают проценты за правомерное пользование суммами авансов, отсроченных и рассроченных выплат в качестве общего правила?

Варианты могут быть самые разные. Нам представляется, что законодатель, скорее всего, в очередной раз поосторожничал, проявив ту саму "наклонность по возможности дольше сохранять однажды установившийся порядок юридических отношений", которую в свое время С.А. Муромцев назвал консерватизмом юридического мышления. Возможно, дело было в чем-то другом, но не в этом суть. В конце концов законодатель не запретил процентное коммерческое кредитование, просто оно стало отступлением от общего правила. Хозяйствующие субъекты всегда имели и имеют возможность пойти по этому пути - закрепить в договоре обязанность получившего аванс поставщика (или получившего отсрочку либо рассрочку покупателя) уплатить проценты на соответствующую сумму. К тому же проценты по кредиту - это отнюдь не единственная форма платы за пользование чужими деньгами. В коммерческом обороте такая плата может иметь вид скидки с цены (при предварительной оплате - авансе и задатке) или, наоборот, ценовой надбавки (при отсрочке и рассрочке). Своеобразными формами платы за кредит следует также считать законные залоговые обременения, по общему правилу падающие на вещь, проданную с отсрочкой или в рассрочку (п. 5 ст. 488, п. 3 ст. 489 ГК РФ), а также договорное условие о сохранении права собственности за продавцом на вещь, переданную покупателю, но не оплаченную им (ст. 491, 501 ГК РФ). Словом, платный, возмездный характер коммерческого кредита в той или иной форме себя проявит, найдет способ внешнего выражения.

Такое положение вещей сохранялось до совсем недавнего времени, а именно до дополнения Кодекса новой статьей 317.1, в п. 1 которой установлено прежде неизвестное ГК РФ понятие так называемых законных процентов - процентов на любые денежные суммы, являющиеся предметом пользования за чужой счет.

С момента, когда заплачен аванс (внесен задаток), и до тех пор, пока не состоялось ответное предоставление, имеет место пользование продавца денежными средствами покупателя, деньги уже заплатившего, но товар еще не получившего. Конечно, пользование это правомерное, но ведь ст. 317.1 ГК РФ говорит вовсе не о санкциях, не об ответственности, а о чисто экономическом явлении - пользовании чужими денежными средствами за чужой счет. Дело, значит, не в том, правомерно или неправомерно такое пользование, а в самом его факте: одно лицо (в нашем случае продавец) пользуется денежными средствами, которые еще могли бы находиться в пользовании другого лица (покупателя), следовательно, продавец извлекает выгоду, которую мог бы извлечь покупатель. Процентная ставка, по которой определяется размер этой выгоды, устанавливается в договоре; если же по этому поводу соглашения нет, применяется "ставка рефинансирования Банка России, действовавшая в соответствующие периоды".

Идентичная по "модулю", но противоположная по "знаку" ситуация складывается при предоставлении товаров на условиях отсрочки или рассрочки платежа: покупатель уже получил товары (и пользуется ими, а может быть, уже использовал (употребил) либо распорядился иначе), а деньги еще не заплатил; следовательно, в его пользовании в течение какого-то времени находятся денежные средства, которые уже должны были бы находиться в пользовании продавца. Совершенно логично требовать, чтобы покупатель за такое пользование заплатил.

Предложенное толкование не вполне соответствует буквальному смыслу ст. 317.1 ГК РФ, которая называет лицом, имеющим право на законные проценты, "кредитора по денежному обязательству [!], сторонами которого являются коммерческие организации"; субъект, же, обязанный к уплате таких процентов, называется должником. По какому же обязательству он должник? Очевидно, по тому, кредитором по которому является лицо, притязающее на проценты, и сумма которого (сумма долга) служит базой для начисления таких процентов "за период пользования денежными средствами"*(7). Случаи с отсрочкой и рассрочкой - денежными обязательствами покупателя - укладываются в такое толкование и, следовательно, подпадают под действие ст. 317.1 ГК РФ.

Но как быть в ситуации с авансом (задатком)? Действительно, обязательство возвратить аванс (задаток) у продавца по общему правилу не возникает - он обязан не возвратить аванс, а поставить товары, оплаченные этим авансом. Обязательство поставки товаров - явно не денежное. Иное дело, если продавец просрочит поставку. Тогда покупатель получит право (см. п. 3 ст. 487 ГК РФ) требовать возврата аванса, и только тогда у продавца появится денежное обязательство. С задатком дело обстоит еще сложнее - ведь при нарушении обязательства лицом, принявшим задаток (продавцом), он должен уплатить задаток в двойном размере (абз. 1 п. 2 ст. 381 ГК РФ), т.е. вернуть задаток с процентами из расчета... 100% суммы.

Таким образом, при буквальном толковании ст. 317.1 ГК РФ получается следующее:

1) на денежную сумму, отсроченную или рассроченную платежом, проценты по ст. 317.1 ГК РФ начисляются за все время пользования ею, поскольку эта сумма - предмет денежного обязательства;

2) на сумму аванса проценты по ст. 317.1 ГК РФ по общему правилу не начисляются, поскольку полученная в этом качестве сумма не является предметом денежного обязательства (хотя и может стать таковым, если лицо, получившее аванс, нарушит обязательство, но в таком случае проценты по ст. 317.1 ГК РФ будут начисляться не ранее чем с момента такого нарушения);

3) на сумму задатка проценты по ст. 317.1 ГК РФ не начисляются никогда, поскольку до нарушения обязательства лицом, принявшим задаток, сумма задатка не является предметом денежного обязательства возврата, а после нарушения - подлежат применению последствия, установленные специальной нормой п. 2 ст. 381 ГК РФ.

Несмотря на стройность и системность результата такого толкования, мы никак не можем признать его правильным, кроме заключительной части последнего тезиса (о процентах на задаток в случае нарушения обязательства*(8)). Кроме соответствия букве закона никакими другими положительными качествами этот вариант толкования, на наш взгляд, не обладает. С каких пор основанием уплаты процентов стала юридическая квалификация денежных сумм? Является сумма предметом обязательства - надо уплатить проценты, не является - не надо! В конце концов юриспруденция - штука чисто техническая, а юридическая квалификация - вывеска. Откуда такой пиетет перед вывеской? Да, статья говорит, как представляется, именно об этом, но в то же время она не менее четко говорит и о другом - о том, за что платятся проценты, а именно "за период пользования денежными средствами". Сколько продолжается пользование - за такое время и платятся. Основанием уплаты процентов по ст. 317.1 ГК РФ является, следовательно, пользование (на этом слове надо поставить акцент при чтении и толковании статьи) денежными средствами. Указание же на обязательство здесь имеет совсем другой смысл: оно должно подчеркнуть, что речь идет о пользовании за чужой счет, о пользовании в такой ситуации, когда у лица, пользующегося денежными средствами, оснований к такому пользованию или еще (аванс, задаток), или уже (отсрочка, рассрочка) нет.

Конечно, об обязательствах здесь упоминать не следовало. Уместнее было сказать о пользовании денежными средствами за чужой счет или без достаточного для этого экономического основания; в крайнем случае, можно было воспользоваться выражением ст. 395 ГК РФ и вести речь о пользовании чужими денежными средствами, только без уточнения о том, что пользование стало следствием удержания, уклонения, просрочки и иных подобных (неправомерных) деяний. Для статьи 317.1 ГК РФ неважно, следствием чего стало пользование (было оно правомерным или неправомерным), - важен сам его факт: одно лицо пользовалось денежными средствами, которыми с точки зрения справедливости должно было бы пользоваться другое лицо, т.е. чужими денежными средствами.

Критикуемое толкование неправильно также по своей сути. Аванс, задаток, отсрочка и рассрочка - это четыре формы одного экономического инструмента - коммерческого кредитования. В подобной ситуации имеется, с одной стороны, некто, что-то предоставивший, но ничего (пока) не получивший, а с другой - некто, что-то получивший, но ничего (тоже пока) не предоставивший. Налицо тот, кто уплатил (принял) деньги (внес аванс, задаток), но пока за это не получил (не предоставил) ни товаров, ни работ, ни услуг, или, наоборот, тот, кто предоставил (получил) товар, но пока не получил (не уплатил) денег (отсрочка, рассрочка). Соответственно тот, кто нечто предоставил (неважно, товар или деньги), имеет право требовать с того, кому он это предоставил, эквивалент предоставленного (опять-таки неважно, денежный или товарный), а за тот период времени, в течение которого этот эквивалент не предоставлен, - плату за его отсутствие, т.е. проценты по ст. 317.1 ГК РФ. Взаимные предоставления типа "Д - Т", "Т - Д" должны быть одновременными (что, кстати, записано в п. 1, 2 ст. 486 ГК РФ); если они не одновременны, то тот, кто получил, но не передал, должен заплатить проценты.

Предмет будущей передачи - это не обязательно деньги. Ведь дело, повторим, не в обязательстве, а в реальных обстоятельствах: в обоих вариантах коммерческого кредита имеет место пользование, и притом пользование именно деньгами (а не чем бы то ни было еще*(9)). Допустим, продавец получил деньги от покупателя в качестве аванса (задатка). Разве он сложит их в сейф и не прикоснется к ним, пока у него не появятся для этого основания (пока он не поставит товар)? Конечно, нет - не для этого он выговаривал себе аванс! Продавец пустит полученные деньги в оборот, т.е. начнет пользоваться ими так, как если бы он не получил их от покупателя, а взял взаймы или в кредит. Или другой случай: покупатель получил товар, но не заплатил за него. Как это скажется на его деятельности? Деньги сохранятся в обороте у покупателя - последний продолжит пользоваться ими, как и раньше (хотя по справедливости пора их отдать).

В обоих примерах имеет место пользование, причем пользование деньгами, за него и надо заплатить согласно ст. 317.1 ГК РФ.

Но можно ли объяснить с точки зрения экономики и справедливости подход сторонников рассмотренного нами буквального толкования нормы: почему в одном случае (за пользование, ставшее следствием отсрочки и рассрочки) платить надо, в другом (при авансе или задатке) - нет? Какими соображениями мог бы руководствоваться законодатель, раскалывая единый по сути институт коммерческого кредитования на две части: часть платную по общему правилу, "если иное не установлено договором" (отсрочка, рассрочка), и часть бесплатную (аванс, задаток)? Даже попытка увидеть в таком разделении некий элемент протекционизма - законодатель, допустим, желал поощрить коммерческое кредитование покупателей (отсрочка, рассрочка), но не хотел оказывать такой поддержки продавцам - ничего не объясняет. Во-первых, в обоих случаях договором можно предусмотреть противоположное; во-вторых, неясно, что могло бы заставить законодателя прибегнуть к такой политике; в-третьих, для коммерческого оборота наиболее естественным и нормальным является именно кредитование продавцов со стороны покупателей - сфера поставки и подряда, к примеру, вообще не живет без авансов от заказчиков. Статья же 317.1 ГК РФ адресована именно коммерческим организациям. Какой из всего сказанного нужно сделать вывод? Неужели законодатель задался целью "убить" подряды и поставки?

Абсурдность заключения, к которому мы пришли, свидетельствует об ошибочности какого-то из обосновывающих его тезисов. Сомнение у нас вызывает лишь одна посылка - о том, что основанием уплаты процентов по ст. 317.1 ГК РФ является наличие денежного обязательства. С нашей точки зрения, повторяем, дело не в том, есть ли обязательства и какие они, а в том, что имеет место пользование чужими деньгами, которое в отношениях между коммерческими организациями не может быть безвозмездным. Представляется, что именно такова идея, заложенная в статью. Иначе говоря, наличие денежного обязательства (договорного или внедоговорного) может свидетельствовать о том, что имело место пользование денежными средствами, за которое надо заплатить; однако отсутствие денежного обязательства не означает отсутствия пользования чужими денежными средствами.

Всегда ли наличие денежного обязательства свидетельствует о подлежащем оплате пользовании денежными средствами? Возьмем договор аренды между коммерческими организациями с условием о том, что арендная плата подлежит уплате "ежемесячными платежами не позднее 10-го числа текущего календарного месяца". Итак, каждый месяц пользования, подлежащего оплате, начинается первого числа. Допустим, арендатор вносит плату за этот месяц 10-го числа. Значит, 10 дней он пользовался арендованным имуществом (имел оказанное ему предоставление), но не платил за него, поэтому за эти 10 дней он должен заплатить проценты. В то же время арендодатель, получив 10-го числа плату за весь месяц, в том числе за еще не прошедшую его часть, которая может составлять от 18 до 21 дня, обязан заплатить арендатору проценты за пользование суммой арендной платы за дни, оплаченные заранее. В конце месяца арендатор окажется должен арендодателю проценты за 10 дней*(10), арендодатель арендатору - допустим, за 21 день. Если процентные ставки все это время были одинаковыми, то после зачета получится, что арендодатель должен арендатору проценты за 11 дней.

Стороны могут, разумеется, завести себе контокоррентный счет, куда будут заносить выплаченные (полученные) суммы и набежавшие на них проценты, а в конце каждого месяца определять суммы процентов и производить зачет встречных требований по процентам. Однако вспомним условие нашего гипотетического договора: арендная плата подлежит уплате ежемесячными платежами, т.е. период пользования короче одного месяца стороны договорились не учитывать. При этом плата вносится 10-го числа текущего календарного месяца, т.е. в продолжение того же самого месяца, в течение которого осуществляется пользование арендованным имуществом. С юридической точки зрения момент предоставления по такому договору аренды совпадает с моментом его оплаты, следовательно, никаких процентов ни с той, ни с другой стороны начислять не нужно. Такая необходимость была бы, если бы по условиям договора арендатор обязан был вносить арендную плату до начала месяца, в котором осуществляется пользование (текущего месяца), т.е. авансом ("арендная плата уплачивается за шесть месяцев вперед"), или получил бы право на пост-оплату - внесение арендной платы по завершении месяца, в котором осуществлялось пользование, т.е. право на отсрочку оплаты. В первом случае (на сумму полученного аванса) проценты должен был бы платить арендодатель, во втором (на сумму отсроченного платежа) - арендатор.

Приведенный пример убеждает в том, что наличие денежного обязательства не всегда служит верным индикатором пользования чужими денежными средствами, а значит, вопрос о применении (или неприменении) ст. 317.1 ГК РФ подлежит особому обсуждению в каждом конкретном случае. На наш взгляд, очевидно, что проценты по ст. 317.1 ГК РФ не должны начисляться на суммы займов и кредитов, банковских депозитов и вкладов, а также остатки средств по банковским счетам, на суммы уплаченных страховых взносов, суммы банковских гарантий и обеспечительных платежей, суммы убытков, неустоек и иных процентов и т.д. Почему? В одних случаях потому, что "иное" прямо предусмотрено законом, в других - потому, что такие проценты вступали бы в противоречие с существом соответствующей операции, не имеющей никакого отношения к коммерческому кредитованию, вернее, к ситуации, предполагающей разрыв во времени между предоставлением и его оплатой.

Последний тезис позволяет без труда ответить на вопрос о соотношении процентов по ст. 317.1 ГК РФ с процентами по ст. 823 ГК РФ. Проценты по ст. 823 начисляются за коммерческий кредит; проценты по ст. 317.1 - за всякое пользование чужими денежными средствами, в том числе, следовательно, и за коммерческий кредит. Таким образом, под ст. 317.1 ГК РФ подпадают все те ситуации, которые урегулированы ст. 823 ГК РФ (коммерческий кредит), и ряд других, ею не охваченных. В этом смысле гипотеза ст. 317.1 ГК РФ несколько шире, чем гипотеза ст. 823 ГК РФ.

С другой стороны, ст. 317.1 ГК РФ касается отношений только между коммерческими организациями*(11), в то время как для ст. 823 ГК РФ такого ограничения нет. Интересно, что по своему содержанию (диспозициям) нормы этих статей друг другу не противоречат, так как обе они:

а) предполагают регулируемые ими отношения процентными (возмездными);

б) допускают возможность установления иного законом*(12);

в) предусматривают, что в отсутствие в договоре условия о размере процентов таковые должны исчисляться по ставке рефинансирования *(13).

Тем не менее как с чисто технической точки зрения, так и для разрешения того небольшого содержательного несоответствия, которое было нами обнаружено (п. 1 ст. 317.1 ГК РФ позволяет предусматривать "иное" договором, а ст. 823 ГК РФ - нет (только законом)), на вопрос о соотношении (приоритетности) указанных норм все же надлежит ответить. Ответ этот тем более важен, что п. 1 ст. 317.1 ГК РФ вступает в противоречие с правилами ст. 487-489 ГК РФ (предписаниями о договоре купли-продажи, отталкивающимися от презумпции беспроцентного характера коммерческого кредита). Пока нормы ст. 317.1 ГК РФ не существовало, все было ясно: по п. 2 ст. 823 (и п. 1 ст. 809) ГК РФ коммерческий кредит является процентным, если иное не предусмотрено законом; нормы же п. 4 ст. 487 (последнее предложение), абз. 2 п. 4 ст. 488 и п. 3 ст. 489 ГК РФ - это то самое "иное", которое предусмотрено законом. С появлением п. 1 ст. 317.1 ГК РФ ясность утратилась: можно ли считать, что при разработке более поздней нормы, установившей (отметим еще раз) презумпцию процентного характера всякого пользования чужими деньгами (в том числе в ходе коммерческого кредита), законодатель намеревался сохранить те исключения из общего правила, которые предусматриваются действовавшими на момент вступления в силу ст. 317.1 ГК РФ (т.е. нормами ст. 487-489 ГК РФ)? Вряд ли.

Такое толкование, разумеется, возможно, но нам оно не представляется основательным, ибо норма п. 1 ст. 317.1 ГК РФ как более поздняя по времени принятия должна отменить противоречащие ей нормы более ранние. И нормы ст. 487-489 ГК РФ, несмотря на их специальный характер, в данном случае не составляют исключения*(14), поскольку их сохранение в неизменном виде объясняется только тем, что вопрос о таковых попросту не обсуждался, был, так сказать, принудительно вынесен за рамки работы над соответствующим законом. Почему не обсуждался? Потому что такова была концепция законопроекта N 47538-6, из которого был выделен проект N 47538-6/9, ставший в конечном итоге тем самым Федеральным законом (от 8 марта 2015 г. N 42-ФЗ), который ввел в ГК РФ статью 317.1. В пояснительной записке к этому проекту сказано: "Следуя Концепции развития гражданского законодательства, проект предусматривает внесение изменений в части первую, третью (за исключением раздела V "Наследственное право") и четвертую ГК, а также [!] в некоторые главы части второй ГК (так называемые финансовые сделки). Содержание и объем предусмотренных проектом изменений и дополнений ГК позволяют говорить о существенной модернизации ГК, прежде всего его части первой, содержащей наиболее общие и принципиальные положения российского гражданского права".

Коротко говоря, реформаторы приняли решение вторую часть ГК РФ пока не трогать. Только из-за этого, а вовсе не потому, что вопрос был поставлен, обсужден и сознательно решен, нормы ст. 487-489 ГК РФ о презумпции бесплатности коммерческого кредита в договоре купли-продажи (а также ст. 823 ГК РФ о возможности предусмотреть "иное" только законом, а не договором) сохранились. Если бы состоялась должная ревизия норм, их, несомненно, привели бы в соответствие со вновь включенным в Кодекс принципиальным положением п. 1 ст. 317.1: всякое пользование чужими денежными средствами является возмездным (процентным), если иное не установлено законом или договором.

Последний вопрос, который мы хотели бы затронуть в настоящей статье, касается соотношения процентов по п. 1 ст. 317.1 и п. 1 ст. 395 ГК РФ*(15). Мы можем позволить себе коснуться его лишь кратко, поскольку он вполне может быть разрешен читателями самостоятельно на основании всего сказанного ранее; кроме того, он уже был освещен в одной из наших предыдущих публикаций*(16). Как было отмечено, ст. 317.1 ГК РФ предусматривает проценты за всякое пользование чужими денежными средствами, как правомерное, так и неправомерное. Иного, во всяком случае, не установлено. Следовательно, проценты по ст. 317.1 ГК РФ должны начисляться на суммы как срочных (регулятивных), так и просроченных (нарушенных, охранительных) денежных обязательств, хотя и не всех - пока только тех, что связывают коммерческие организации. Следовательно, проценты по п. 1 ст. 395 ГК РФ должны не заменять собою законные проценты по ст. 317.1 ГК РФ, а взыскиваться наряду с ними - дополнять их, складываться с ними.

Таким образом, пока денежное обязательство не нарушено, пока должник пользуется чужими денежными средствами законно (правомерно), он платит за это проценты либо по ставке, предусмотренной договором, либо по ставке рефинансирования. Но как только денежное обязательство нарушено, как только пользование чужими денежными средствами становится незаконным, должник должен будет продолжать платить проценты по ст. 317.1 ГК РФ и вдобавок начать платить проценты по ст. 395 ГК РФ. В итоге должник будет выплачивать проценты по ставке рефинансирования и проценты по средней ставке процента по вкладам физических лиц.

Конечно, это не средняя ставка по банковским кредитами, возможно, даже не двойная ставка рефинансирования, но это однозначно лучше, чем было раньше. К тому же только такое толкование и применение закона позволяет объяснить смысл изменения, внесенного в п. 1 ст. 395 ГК РФ, - замену ранее содержавшегося там указания на "охранительные" проценты по ставке рефинансирования указанием на охранительные проценты по "средней ставке банковского процента по вкладам физических лиц" - ставке, которая (как показывает начавшая формироваться практика) обычно ниже прежней ставки рефинансирования. Трудно допустить, что законодатель ставит коммерческие организации в ситуацию, когда правомерное пользование денежными средствами (по ст. 317.1 ГК РФ) им обойдется дороже, чем неправомерное (по ст. 395 ГК РФ). Единственный способ не допустить такого оригинального толкования - это сложить проценты по п. 1 ст. 317.1 и п. 1 ст. 395 ГК РФ в случае, если пользование деньгами становится неправомерным.

Список литературы

1. Белов В.А. Денежные обязательства: Учебное пособие. М., 2007.

2. Дмитриев-Мамонов В.А., Евзлин З.П. Деньги. Пг., 1915.

3. Замотаева Т.Б. Деньги как объект гражданских прав: Дис. ... канд. юрид. наук. Самара, 2003.

4. Литовченко М. Деньги в гражданском праве. Киев, 1887.

5. Лунц Л.А. Деньги и денежные обязательства в гражданском праве. М., 1999.

6. Новоселова Л.А. Проценты по денежным обязательствам. М., 2000.

7. Рамберг Я. Международные коммерческие транзакции: публикация ICC N 711 / Пер. с англ. / Под ред. Н.Г. Вилковой. М., 2011.

8. Цитович П.П. Деньги в области гражданского права. Харьков, 1873.

9. Эльяссон Л.С. Деньги, банки и банковые операции. М., 1926.

------------------------------------------------------------------------

*(1) Но если проценты уплачиваются ежемесячно сами по себе, а основной долг - сам по себе (возвращается единовременно с наступлением установленного договором или законом (см. ст. 810 ГК РФ) срока), то как применить п. 1 ст. 809 ГК РФ? Ведь ставка уплачиваемых процентов определяется по состоянию "на день уплаты заемщиком суммы долга или его соответствующей части". Если по состоянию на дату уплаты процентов сумма долга не уплачивается ни полностью, ни в части, то как определить их ставку? Ни судебных решений, ни профессиональных комментариев по этому вопросу нам обнаружить не удалось. Полагаем, что законодатель в данном случае под выражением "сумма долга" имел в виду не только основной долг (взятую взаймы сумму), но и сумму долга по процентам. Если это так, то ставка законных процентов по п. 1 ст. 809 ГК РФ должна определяться по состоянию на дату их уплаты.

*(2) Об отказе во взыскании процентов за период пользования продавцом полученной суммой предоплаты (аванса), если обязанность платить такие проценты не была прямо предусмотрена договором, см.: п. 14 постановления Пленумов ВС и ВАС РФ от 8 октября 1998 г. N 13/14; определение ВАС РФ от 4 апреля 2007 г. N 3401/07 по делу N А40-8220/06-50-87; постановление ФАС ЗСО от 15 мая 2008 г. N Ф04-2871/2008(4766-А45-17) по делу N А45-9265/07-15/336); постановление ФАС МО от 25 августа 2005 г. N КГ-А40/7724-05; постановление ФАС УО от 4 мая 2011 г. N Ф09-1638/11-С5 по делу N А50-16963/2010. Примеры противоположного решения вопроса см. в постановлениях ФАС МО от 25 ноября 2002 г. N КГ-А40/7758-02; ФАС УО от 25 февраля 2003 г. N Ф09-309/03-ГК; ФАС ЦО от 4 июля 2011 г. по делу N А23-1295/10Г-15-48.

*(3) См. дополнительные требования абз. 2 п. 1 ст. 489 ГК РФ о существенных элементах условия о рассрочке платежа.

*(4) Конечно, договоры купли-продажи заключаются и иными лицами, в том числе в целях, не имеющих отношения к коммерции. Но даже если предположить, что ст. 487-489 ГК РФ писались в расчете именно на эти случаи, их все равно следовало бы скорректировать, а именно ограничить применение содержащихся в них презумпций беспроцентного характера авансов, отсрочек и рассрочек в их существующем виде бытовыми, некоммерческими случаями, не связанными с осуществлением стороной, получающей коммерческий кредит, коммерческой деятельности.

*(5) Основы гражданского законодательства Союза ССР и Союзных республик от 8 декабря 1961 г. в ч. 2 ст. 85 (а также ГК РСФСР от 11 июня 1964 г. в ч. 2 ст. 393) устанавливали, что "кредитование одной организации другой в натуральной или денежной форме, в том числе выдача авансов, допускается лишь в случаях, установленных законодательством Союза ССР". Как видим, коммерческое кредитование не решились передать даже на республиканский уровень, настолько серьезным отклонением от принципов социалистической экономики оно виделось! Надо ли говорить, что соответствующих "случаев" в законодательстве Союза ССР (исключая внешнеторговые операции) просто не было?

*(6) Интересующей нас проблематике была посвящена одна из первых "рыночных" юридических публикаций - статья "Правовые вопросы коммерческого кредитования в СССР" (Правоведение. 1989. N 4. С. 49-58). Ее автор Дмитрий Медведев, согласно аннотации к статье - аспирант кафедры гражданского права юридического факультета ЛГУ, истолковал в смысле разрешения коммерческого кредитования даже п. 4 ст. 4 Закона СССР от 30 июня 1987 г. "О государственном предприятии (объединении)", согласно которому "предприятие имеет право: передавать другим предприятиям и организациям, продавать, обменивать, сдавать в аренду, предоставлять бесплатно во временное пользование либо взаймы здания, сооружения, оборудование, транспортные средства, инвентарь, сырье и другие материальные ценности, а также списывать их с баланса, если они изношены или морально устарели; передавать материальные и денежные ресурсы, в том числе с согласия трудового коллектива средства фондов экономического стимулирования, другим предприятиям и организациям, выполняющим работы или услуги для предприятия" (цит. по: Медведев Д. Указ. соч. С. 58). Насколько это толкование основательно - судить читателям; в настоящее время важно не это, а то, насколько сильным было в тот момент желание прочитать статью закона именно таким образом и насколько твердым - понимание того, что без коммерческого кредита никакой перестройки, а тем более перехода к рынку нет и не может быть.

*(7) К тому же ст. 317.1 ГК РФ называется "Проценты по денежному обязательству". Следовательно, если денежного обязательства нет, то не может быть и процентов по этой статье. Отмечаем это в сноске, поскольку названия статей вряд ли могут служить аргументом в пользу того или иного их толкования.

*(8) Тут статья 317.1 ГК РФ действительно ни при чем: 100%, предусмотренные п. 2 ст. 381 ГК РФ, да еще в совокупности с убытками, если они останутся в какой-то части непокрытыми, - это последствия, предусмотренные специальной нормой, рассчитанной именно на задаток. Да и ее содержание делает взыскание процентов по ставке рефинансирования не очень актуальным даже на фоне сегодняшней инфляции рубля.

*(9) В случаях отсрочки и рассрочки возможно еще и пользование полученными, но не оплаченными товарами, но очевидно, что и пользования пока не заплаченными деньгами это обстоятельство никак не исключает.

*(10) О процентах на эти проценты, которые могли быть начислены к 10-му числу, мы не упоминаем, чтобы не усложнять наше рассуждение. К тому же, как выяснится далее, никакой необходимости в них нет.

*(11) А также (в силу п. 3 ст. 23 ГК РФ) к отношениям с участием граждан, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица.

*(12) Пункт 2 ст. 823 ГК РФ уточняет, что не всяким законом, а только "правилами о договоре, из которого возникло соответствующее обязательство", в то время как ст. 317.1 ГК РФ такого уточнения не содержит. Зато статья 317.1 позволяет предусмотреть "иное" не только законом, но и договором, чего нет в ст. 823. Это единственный не вполне согласованный момент.

*(13) Отличия состоят в следующем. Во-первых, ст. 317.1 ГК РФ определяет законную ставку сама, непосредственно, а ст. 823 ГК РФ - посредством отсылки к правилам главы 42 (заем и кредит), т.е., следовательно, и к п. 1 ст. 809 ГК РФ, в частности норме, указывающей на эту ставку. Во-вторых, в ст. 317.1 ГК РФ говорится просто о ставке рефинансирования, а в п. 1 ст. 809 ГК РФ - о "ставке банковского процента (ставке рефинансирования)", к тому же разнящейся в зависимости от места жительства (места нахождения) займодавца.

Первое отличие чисто техническое, второе объясняется устаревшим подходом к понятию ставки рефинансирования, отраженным в п. 1 ст. 809 ГК РФ (до 1 июня 2015 г. аналогичная формулировка сохранялось в п. 1 ст. 395 ГК РФ). В 1994-1996 гг., т.е. в период разработки первоначальной редакции частей I и II ГК РФ, исходили из представления, согласно которому Банком России будет устанавливаться дифференцированная ставка рефинансирования, различная для отдельных регионов Российской Федерации. Впоследствии концепция поменялась, ставка рефинансирования осталась единой на всей территории страны. С учетом сложившейся на практике ситуации была написана ст. 317.1 ГК РФ. Кстати, из реальности исходили и суды, так что небольшое расхождение в формулировках п. 1 ст. 317.1 и п. 1 ст. 809 ГК РФ следует признать чисто номинальным.

*(14) Перед нами довольно любопытный случай конфликта двух равноправных принципов разрешения нормативных коллизий: применение принципа lex posteriori derogat lex apriori требует "отодвинуть" комментируемые нормы ст. 487-489 ГК РФ на задний план, отдав приоритет п. 1 ст. 317.1 ГК РФ, а применение принципа lex speciali derogat lex generali, наоборот, выдвинуть их вперед. Видимо, общий ответ на вопрос о том, какой из этих принципов должен иметь преимущество в применении, сформулировать невозможно (во всяком случае, нам даже таких попыток не встречалось). Следовательно, ответ на него должна, очевидно, искать судебно-арбитражная практика всякий раз применительно к особенностям данного конкретного случая.

*(15) Интересно то, что он возник еще на стадии работы над вторым чтением законопроекта N 47538-6/9. В заключении правового аппарата Государственной Думы по этому проекту от 11 февраля 2015 г. N 2.2-1/602 о предложенной к включению в Кодекс ст. 317.1 сказано: "Использование в пункте 1 проектируемой статьи 317.1 ГК РФ термина "долг" дает основание полагать, что по обязательству уже существует задолженность, но из пункта 1 указанной статьи не следует обязанность должника, просрочившего исполнение денежного обязательства, уплачивать за весь период внедоговорного пользования денежными средствами проценты в размере и порядке, которые были определены заключенным между ними договором. С учетом того, что правовые последствия неправомерного удержания денежных средств изложены в статье 395 ГК РФ, полагаем излишними положения пунктов 1 и 2 проектируемой статьи 317.1 ГК РФ". Иными словами, сотрудники правового аппарата Думы... вообще не нашли разницы между ст. 317.1 и 395 ГК РФ.

*(16) См.: Белов В.А. Денежные обязательства в актах международной частноправовой унификации // Законодательство. 2015. N 6 (заключительный отдел статьи).