Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 22 августа 2022 г. N 11АП-4237/22 по делу N А65-4569/2016

г. Самара

22 августа 2022 г.

Дело N А65-4569/2016

Резолютивная часть постановления объявлена 15 августа 2022 года.

Полный текст постановления изготовлен 22 августа 2022 года.

Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

Председательствующего судьи Гольдштейна Д.К.,

судей Львова Я.А., Машьяновой А.В.,

при ведении протокола судебного заседания

секретарем судебного заседания Ахмеджановой Э.М.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении суда по адресу: г. Самара, ул. Аэродромная, д.11 "А", апелляционные жалобы Фаттахова Рафаэля Лиюсовича, Миндубаева Руслана Вилевича, Фаттаховой Татьяны Анатольевны, ИП Хрулева Ивана Анатольевича, Зайцева Евгения Анатольевича, ООО "ТД ОПТРЕЙД" на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 25.02.2022 по заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности Фаттахова Рафаэля Лиюсовича, ООО "Дизель-Маркет", Малееву Светлану Анатольевну, ИП Хрулева Ивана Анатольевича, ООО "Чулпан - Трейд", Камалова Дениса Глебовича, Миндубаева Руслана Вилевича, Фаттахову Татьяну Анатольевну (вх. 6129),

по делу о несостоятельности (банкротстве) Общества с ограниченной ответственностью "Ойлтэк", ОГРН 1111673000834, ИНН 1648031018

В судебном заседании, открытом 08.08.2022 в соответствии со статьей 163 АПК РФ, объявлялся перерыв до 15.08.2022 до 14 часов 35 минут, информация о котором размещена на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в сети Интернет по веб-адресу: https://11aas.arbitr.ru.

при участии в судебном заседании: представитель Зайцева Е.А. - Чипчиков Р.Х., доверенность от 14.03.2022 (после перерыва).

представитель Фаттаховой Т. А. - Шишкина Е.В., доверенность от 26.06.2021.

представитель ИП Хрулева И. А. - Фаттахов Р.Л., доверенность от 07.08.2020.

представитель АКБ "Энергобанк" - Соколова Ю.В., доверенность от 10.01.2022.

Малеева С. А., лично - паспорт.

Фаттахов Р. Л., лично - паспорт.

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 15.02.2017 ООО "Ойлтэк", признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утверждена Онуфриенко Юрий Вячеславович.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 22.11.2018 Онуфриенко Юрий Вячеславович освобождён от исполнения обязанностей конкурсного управляющего должника. Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 14.12.2018 конкурсным управляющим должника утверждена Бурнашевская Екатерина Андреевна.

В Арбитражный суд Республики Татарстан 15.02.2019 поступило заявление кредитора Абдуллина Рената Медхатовича о привлечении к субсидиарной ответственности в солидарном порядке Фаттахова Рафаэля Лиюсовича, ООО "Дизель-Маркет", Малеевой Светланы Анатольевны, Хрулева Ивана Анатольевича, ООО "Чулпан Трейд", Камалова Дениса Глебовича, Миндубаева Руслана Вилевича,

Кредитор АКБ "Энергобанк" (АО) поддержал заявление о привлечении к субсидиарной ответственности, заявлением от 06.06.2019 в порядке присоединения к заявлению просил о привлечении к субсидиарной ответственности в солидарном порядке Фаттахова Рафаэля Лиюсовича, ООО "Дизель-Маркет", Малееву Светлану Анатольевну, ИП Хрулева Ивана Анатольевича, ООО "Чулпан Трейд", Камалова Дениса Глебовича, Миндубаева Руслана Вилевича.

Также кредитор АКБ "Энергобанк" (АО) также просил привлечь к ответственности Фаттахову Татьяну Анатольевну. Определением суда от 18.02.2020 Фаттахова Татьяна Анатольевна привлечена в качестве соответчика.

Кроме того, конкурсный управляющий ООО "Ойлтэк" присоединился к заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности, заявлением от 05.09.2019 просил о привлечении к субсидиарной ответственности в солидарном порядке Фаттахова Рафаэля Лиюсовича, ООО "Дизель-Маркет", ИП Хрулева Ивана Анатольевича, ООО "Чулпан Трейд", Миндубаева Руслана Вилевича.

По результатам рассмотрения обособленного спора Арбитражный суд Республики Татарстан вынес определение от 25.02.2022 (с учетом определения об исправлении опечатки от 25.02.2022) следующего содержания:

"Заявление удовлетворить частично.

Привлечь Фаттахова Рафаэля Лиюсовича, ООО "Дизель-Маркет", Миндубаева Руслана Вилевича, Хрулева Ивана Анатольевича, ООО "Чулпан - Трейд" к субсидиарной ответственности в солидарном порядке.

В удовлетворении заявления в отношении Камалова Дениса Глебовича, Малеевой Светланы Анатольевны отказать.

Взыскать с Фаттахова Рафаэля Лиюсовича и Фаттаховой Татьяны Анатольевны в солидарном порядке в пользу общества с ограниченной ответственностью "Ойлтэк", РТ, Зеленодольский район, пгт.Васильево, (ОГРН 1111673000834, ИНН 1648031018) денежные средства в сумме 23 810 400 руб. в составе убытков.

Приостановить производство по обособленному спору в части определения размера субсидиарной ответственности до окончания расчетов с кредиторами.".

Фаттахов Рафаэль Лиюсович, Миндубаев Руслан Вилевич, Фаттахова Татьяна Анатольевна, Хрулев Иван Анатольевич, Зайцев Евгений Анатольевич, ООО "ТД ОПТРЕЙД" обратились в Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционными жалобами на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 25.02.2022.

Информация о принятии апелляционной жалобы к производству, о времени и месте судебного заседания размещена на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" по адресу: www.11aas.arbitr.ru в соответствии с порядком, установленным статьей 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В судебном заседании Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда явившиеся участники спора и их представители дали суду объяснения относительно сформулированных требований и возражений.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в том числе публично путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на официальных сайтах Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда и Верховного Суда Российской Федерации в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, в связи с чем жалоба рассматривается в их отсутствие, в порядке, предусмотренном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ).

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в соответствии со статьями 258, 266, 268 АПК РФ правомерность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, соответствие выводов содержащихся в судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд считает обжалуемый судебный акт подлежащим частичной отмене, а производство по апелляционным жалобам Зайцева Евгения Анатольевича, ООО "ТД ОПТРЕЙД" подлежащим прекращению, исходя из следующего.

В силу статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) и части 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим АПК РФ, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Согласно пункту 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

В силу пункта 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве, если иное не предусмотрено настоящим Федеральным законом, в целях настоящего Федерального закона под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

Согласно положений подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии причинения существенного вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона.

В пунктах 16 - 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" разъяснено, что под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы, при этом суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Решая вопрос о том, какие нормы подлежат применению - общие нормы о возмещении убытков (включая статью 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации) или специальные правила о субсидиарной ответственности, - суд в каждом конкретном случае оценивает, насколько существенным было негативное воздействие контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц, действующих совместно или раздельно) на деятельность должника, проверяя, как сильно в результате такого воздействия изменилось финансовое положение должника, какие тенденции приобрели экономические показатели, характеризующие должника, после этого воздействия.

Если допущенные контролирующими лицами нарушения явились необходимой причиной банкротства, применению подлежат нормы о субсидиарной ответственности, а, если причиненный контролирующими лицами, указанными в статье 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, вред, исходя из разумных ожиданий, не должен был привести к объективному банкротству должника, такие лица обязаны компенсировать возникшие по их вине убытки в размере, определяемом по правилам статей 15, 393 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Судом первой инстанции указано, что в ходе процедуры банкротства конкурсным кредитором и управляющим выявлены действия и сделки, по их мнению, явившиеся причиной банкротства должника и невозможности погашения требований кредиторов, включенных в реестр.

Как установил суд первой инстанции, убыточность спорных сделок, состоит в поведении контролирующих должника лиц и фактически сводится к умышленной неоплате в 2015-2016 годах дебиторской задолженности со стороны именно аффилированных лиц и при использовании позже выявленных у них имеющихся денежных средств путем их направления в обход должника на личные цели самого контролирующего лица (Фаттахова Р.Л.), в частности, через ООО "Дизель-Маркет".

Суд первой инстанции указал, что спорные события доведения должника до банкротства имели место в период 2014-2016 годов (18.04.2016 возбуждено дело о банкротстве). В случае подачи конкурсным управляющим или иным заявителем заявления о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности в суд после 01.07.2017, такое заявление подлежит рассмотрению в порядке главы III.2 Федерального закона от 26.10.2002 года N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (в части применения процессуальных положений), с учетом положений Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ.

При этом согласно действующему законодательству, позиций Верховного Суда Российской Федерации и судебной практике положения о субсидиарной ответственности и сроке исковой давности относятся к материальным нормам.

Материальной нормой, применимой к спорным правоотношениям и регулирующей основания для привлечения к субсидиарной ответственности в силу пункта 1 статьи 4 Гражданского кодекса Российской Федерации, является статья 10 Закона о банкротстве, которая действовала в период, когда имели место вменяемые ответчикам действия (бездействия), а именно 2014-2016 годы.

В силу пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам.

Поскольку предусмотренное статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ) такое основание для привлечения к субсидиарной ответственности как "признание должника несостоятельным вследствие поведения контролирующих лиц" по существу не отличается от предусмотренного действующей в настоящее время статьей 61.11 Закона основания ответственности в виде "невозможности полного погашения требований кредитора вследствие действий контролирующих лиц", значительный объем разъяснений норм материального права, изложенных в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", может быть применен и к статье 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ.

Предполагается, что не передача документации указывает на наличие причинно-следственной связи между действиями руководителя и невозможностью погашения требований кредиторов.

Суд первой инстанции указал, что в настоящем случае с учетом итогов разрешения обособленных споров усматривается, что обязанность по передаче документации должника конкурсному управляющему надлежащим образом не была исполнена.

В соответствии с требованием конкурсного управляющего определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 11.04.2017 документы у директора истребованы, в порядке частичного исполнения указанного определения по акту от 26.04.2017 передана часть документов, отдельные договоры, счета - фактуры и оригиналы книг покупок и продаж должника. При этом, в связи с отсутствием передачи документации в полном объеме, управляющий 26.02.2018 повторно обратился в арбитражный суд с заявлением об истребовании у Миндубаева Р.В. соответствующих документов. Определением от 26.06.2018 судом установлено, что иная документация и ценности у Миндубаева Р.В. отсутствуют и не могут быть фактически переданы. По настоящему делу конкурсному управляющему не была передана, в том числе, база электронной формы бухгалтерского учета в системе "1С-Бухгалтерия", отражающая финансово-хозяйственные операции должника и позволяющая системно и достоверно выявить и оценить операции должника.

В постановлении Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 30.03.2021 по настоящему делу указано, что Фаттаховым Р.Л., как лицом, контролировавшим действия ООО "Ойлтэк" и ООО "Дизель-Маркет", не представлены своевременно документы, послужившие основанием для оспаривания сделок, сокрыта необходимая информация, в связи с чем суд апелляционной инстанции соглашается с доводами конкурсного управляющего о наличии в действиях Фаттахова Р.Л. злоупотребления правом и искусственного создания условий для заявления о пропуске срока исковой давности.

Суд первой инстанции указал, что посчитал, что указанное существенным образом не затруднило инвентаризацию и работу с дебиторской задолженностью должника, в связи с чем, сама по себе неполная передача документов не расценивается в данном случае основной причиной банкротства, но учитывается в том числе, для совокупного учета злонамеренного поведения и при разрешении вопроса о сроке исковой давности.

Согласно абзацев 2 и 3 пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ) пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, в том числе, когда причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона. Аналогичная презумпция закреплена в подпункте 1 пункта 2 статьи 61.11 действующей редакции Закона о банкротстве.

Применение данной материально-правовой нормы в настоящем споре не исключает необходимости руководствоваться разъяснениями, содержащимися в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", в той их части, которая не противоречит существу нормы статьи 10 Закона о банкротстве в приведенной выше редакции.

Как разъяснено в пункте 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" для целей применения специальных положений законодательства о субсидиарной ответственности, по общему правилу, учитывается контроль, имевший место в период, предшествующий фактическому возникновению признаков банкротства, независимо от того, скрывалось действительное финансовое состояние должника или нет, то есть принимается во внимание трехлетний период, предшествующий моменту, в который должник стал неспособен в полном объеме удовлетворить требования кредиторов из-за превышения совокупного размера обязательств над реальной стоимостью его активов (объективное банкротство).

Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

В соответствии с разъяснением пункта 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.). Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

В силу правовой позиции, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 30.09.2019 N 305-ЭС19-10079, судебное разбирательство о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности по основанию невозможности погашения требований кредиторов должно в любом случае сопровождаться изучением причин несостоятельности должника. То есть, суду надлежит установить повлекли ли действия, с которыми заявитель связывает требование о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности, наступление объективного банкротства должника, невозможности полного исполнения обязательств перед кредиторами.

При этом, исходя из разъяснений, данных в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", привлечение контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности является исключительным механизмом восстановления нарушенных прав кредиторов. При его применении судам необходимо учитывать как сущность конструкции юридического лица, предполагающей имущественную обособленность этого субъекта (пункт 1 статьи 48 ГК РФ), его самостоятельную ответственность (статья 56 ГК РФ, наличие у участников корпораций, учредителей унитарных организаций, иных лиц, входящих в состав органов юридического лица, широкой свободы усмотрения при принятии (согласовании) деловых решений, так и запрет на причинение ими вреда независимым участникам оборота посредством недобросовестного использования института юридического лица (статья 10 ГК РФ).

В соответствии с разъяснениями пункта 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", при решении вопроса о том, какие нормы подлежат применению - общие положения о возмещении убытков (в том числе статья 53.1 ГК РФ) либо специальные правила о субсидиарной ответственности (статья 61.11 Закона о банкротстве), - суд в каждом конкретном случае оценивает, насколько существенным было негативное воздействие контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц, действующих совместно либо раздельно) на деятельность должника, проверяя, как сильно в результате такого воздействия изменилось финансовое положение должника, какие тенденции приобрели экономические показатели, характеризующие должника, после этого воздействия. Независимо от того, каким образом при обращении в суд заявитель поименовал вид ответственности и на какие нормы права он сослался, суд применительно к положениям статей 133 и 168 АПК РФ самостоятельно квалифицирует предъявленное требование. При недоказанности оснований привлечения к субсидиарной ответственности, но доказанности противоправного поведения контролирующего лица, влекущего иную ответственность, в том числе установленную статьей 53.1 ГК РФ, суд принимает решение о возмещении таким контролирующим лицом убытков.

Контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого должник признан несостоятельным (банкротом), не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в признании должника несостоятельным (банкротом) отсутствует. Такое лицо также признается невиновным, если оно действовало добросовестно и разумно в интересах должника.

Суд первой инстанции указал, что ответчики Миндубаев Р.В. и Фаттахов Р.Л. признаются контролирующими, поскольку Миндубаев Р.В., в том числе, в течение двух лет до возбуждения дела о банкротстве должника исполнял обязанности генерального директора должника, а Фаттахов Р.Л. с мая 2013 года являлся владельцем 100%, а с 2015 года - 90% долей уставного капитала должника.

Остальные ответчики заявлены контролирующими лицами в качестве фактически контролирующих лиц, определяющих действия должника и в том числе, извлекшие выгоду из недобросовестного поведения руководства должника, в также совершившего синхронные операции в противоречие интересам должника, но к существенному приросту имущества на стороне ответчиков.

Определение контролирующего должника лица на момент совершения оспариваемых сделок было дано в абзаце 31 статьи 2 Закона о банкротстве, согласно которому им признается лицо, имеющее либо имевшее в течение менее чем два года до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом (в частности, контролирующим должника лицом могут быть признаны члены ликвидационной комиссии, лицо, которое в силу полномочия, основанного на доверенности, нормативном правовом акте, специального полномочия могло совершать сделки от имени должника, лицо, которое имело право распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, руководитель должника).

По смыслу пункта 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснений, изложенных в пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих конечных бенефициаров является наличие у него фактической возможности давать обязательные для исполнения указания или иным образом определять действия подконтрольных организаций. Осуществление таким бенефициаром фактического контроля возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности.

Поскольку в данном случае подлежат применению положения Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ, то предусмотренная подпунктом 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве презумпция контроля над должником у лица, которое извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, в рассматриваемом случае не применима, поскольку подобная презумпция в предыдущих редакциях Закона буквально отсутствовала.

Однако, как прямо указано Верховным судом РФ, это не означает, что при доказывании в общем порядке (статья 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации) наличия контроля у лица, не имеющего формальноюридических полномочий давать должнику обязательные для исполнения указания, истец лишен возможности ссылаться на приведенные в упомянутой презумпции обстоятельства (Определение от 25 сентября 2020 года N 310-ЭС20-6760).

Несмотря на то, что подобные факты (извлечения выгоды из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации) применительно к рассматриваемому периоду действия закона в редакции 134-ФЗ не образуют презумпцию контроля, суд должен дать им правовую оценку в контексте всей совокупности обстоятельств, установленных по обособленному спору, тем более, что на данные обстоятельства ссылается участник судебного спора.

Как отмечено в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 30.09.2019 N 305-ЭС19-10079, предусмотренное, например, статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ) такое основание для привлечения к субсидиарной ответственности как "признание должника несостоятельным вследствие поведения контролирующих лиц" по существу мало чем отличается от предусмотренного действующей в настоящее время статьей 61.11 Закона основания ответственности в виде "невозможности полного погашения требований кредитора вследствие действий контролирующих лиц", а потому значительный объем правовых подходов к толкованию положений как прежнего, так и ныне действующего законодательства является общим (в том числе это относится к разъяснениям норм материального права, изложенным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве".

По смыслу пунктов 4, 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности.

В соответствии с пунктом 16 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Контролирующее лицо также подлежит привлечению к субсидиарной ответственности и в том случае, когда после наступления объективного банкротства оно совершило действия (бездействие), существенно ухудшившие финансовое положение должника, при этом по общему правилу, контролирующее лицо, создавшее условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в полном объеме, поскольку презюмируется, что из-за его действий (бездействия) окончательно утрачена возможность осуществления в отношении должника реабилитационных мероприятий по восстановлению платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем (пункт 17 постановления Пленума ВС РФ от 21.12.2017 N 53).

По смыслу пункта 3 статьи 61.11 Закона о банкротстве для применения презумпции, закрепленной в подпункте 1 пункта 2 данной статьи, наличие вступившего в законную силу судебного акта о признании такой сделки недействительной не требуется. Равным образом не требуется и установление всей совокупности условий, необходимых для признания соответствующей сделки недействительной, в частности недобросовестности контрагента по этой сделке.

Основанием для привлечения лица как контролирующего к субсидиарной ответственности по основанию, предусмотренному пунктом 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ, является фактический контроль, внешним проявлением которого (синхронности действий, противоречия экономическим интересам должника и одновременно выгоды контролирующего лица, заключения сделок, условия которых недоступны обычному субъекту гражданского оборота) является, как правило, совершение сделок, условия которых недоступны обычному субъекту гражданского оборота, в противоречии экономическим интересам должника и к существенному приросту имущества лица, привлекаемого к ответственности.

Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника. Если сделки, изменившие экономическую и (или) юридическую судьбу должника, заключены под влиянием лица, определившего существенные условия этих сделок, то такое лицо подлежит признанию контролирующим должника. При этом суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Бремя доказывания добросовестности и разумности действий контролирующих должника лиц возлагается на этих лиц, поскольку причинение ими вреда кредиторам в перечисленных в Законе о банкротстве случаях презюмируется.

Заявителями обосновывается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие вывода активов действиями контролирующих должника лиц в виду совершения этими лицами или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Федерального закона, в частности совокупность множества синхронных нестандартных сделок, изменивших экономическую судьбу должника и приведшие его к банкротству.

Поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства. Суду надлежит исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц), способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства.

Удовлетворение подобного рода исков свидетельствует о том, что суд в качестве причины банкротства признал недобросовестные действия ответчиков. И напротив, отказ в иске указывает на то, что в основе несостоятельности лежат иные обстоятельства, связанные с объективными рыночными факторами, либо что принятая предприятием стратегия ведения бизнеса хотя и не являлась недобросовестной, но ввиду сопутствующего ведению предпринимательской деятельности риску не принесла желаемых результатов. При этом как ранее, так и в настоящее время процесс доказывания обозначенных выше оснований привлечения к субсидиарной ответственности был упрощен законодателем для истцов посредством введения соответствующих опровержимых презумпций, при подтверждении условий которых предполагается наличие вины ответчика в доведении должника до банкротства, и на ответчика перекладывается бремя доказывания отсутствия оснований для удовлетворения иска.

Суд первой инстанции указал, что вменяемое в настоящем деле поведение и сделки контролирующих лиц должника частично в рамках обособленных споров уже признаны недействительными.

Как установил суд первой инстанции, в обоснование своей позиции кредиторы и конкурсный управляющий на всем протяжении рассмотрения обособленного спора ссылались на умышленное создание и поддержание такой системы управления должником, которая ограничена взаимодействиями преимущественно с аффилированными лицами участника должника Фаттахова Р.Л., и нацелена на вывод имущества должника на явно недоступных независимым хозяйствующим субьектам условиям передачи имущества, полученного от аффилированного поставщика, в адрес аффилированного покупателя в долг без процентов, и в том числе, вообще без итоговой оплаты, в целях создания круговой задолженности и систематического извлечение выгоды и прироста имущества на стороне аффилированных к участнику должника лиц (ООО "Чулпан - Трейд", ООО "Дизель-Маркет").

Суд первой инстанции указал, что аффилированность данной группы лиц (Фаттахов Р.Л., Хрулев И.А., Миндубаев Р.В., ООО "Чулпан-Трейд", ООО "Дизель-Маркет", Камалов Д.Г., Малеева С.А.) и должника подтверждена. Так, согласно постановлению Арбитражного суда Поволжского округа от 31.03.2021 по настоящем делу судами было установлено, что Фаттахов Р.Л. (участник должника) и общество "Дизель-Маркет" являются аффилированными лицами, согласно данным ЕГРЮЛ 90% уставного капитала должника принадлежат Фаттахову Р.Л., 10 % - Хрулеву И.А. Фаттахову Р.Л. также принадлежит 100% уставного капитала ООО "Чулпан - Трейд", Малеева С.А. как директор и единственный участник общества "Дизель-Маркет" являлась представителем должника; в определении Арбитражного суда Республики Марий Эл от 02.11.2018 по делу N А38-5891/2016 о несостоятельности (банкротстве) ООО "Чулпан - Трейд" установлено, что директор ООО "Чулпан - Трейд" Фаттахов Р.Л. и Хрулев И.А. являются родственниками, а именно: Хрулев И.А. является родным братом супруги Фаттахова Р.Л. Также судом установлено, что Хрулев И.А., являющийся родным братом жены Фаттахова Р.Л., уступил права на 279 893 262,50 руб. обществу "Дизель-Маркет" и заключил сделку зачета однородных требований от 08.12.2016, признанную недействительной вступившим в законную силу определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 21.05.2018 по делу N А65-30648/2016. Также судами установлено, что Фаттахов Р.Л., будучи исполнительным органом ООО "Чулпан - Трейд", женат на родной сестре Хрулева И.А. - Фаттаховой Т.А., что указанные лица проживают и зарегистрированы по одному адресу: Республика Татарстан, Высокогорский район, село Высокая Гора, ул.2-я Молодежная, д. 17, и д.20а, Хрулев И.А. проживает в доме своей сестры Фаттаховой Т.А. (постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 29.03.2021 NА65-40849/2017). Также в Постановлении АС Поволжского округа от 18.11.2019 в рамках дела NА65-39312/2017 установлена аффилированность Фаттахова Р.Л. (100% доля и директор ООО "Чулпан-Трейд") и ООО "Дизель-Маркет": в судебном заседании по рассмотрению кассационной жалобы на определение от 24.08.2018 Фаттахов Р.Л. подтвердил, что денежные средства были перечислены ООО "Дизель-Маркет" должнику по его просьбе и с его участием, ООО "Ойлтэк" 15.08.2014 руководителю заявителя Малеевой С.А. выдана доверенность на получение и передачу расчетных документов для оплаты денежных средств, получение выписок о движении денежных средств; в делах о банкротстве ООО "Ойлтэк" и ООО "Чулпан - Трейд" Малеева С.А. принимает участие в качестве представителя Хрулева И.А. - брата супруги Фаттахова Р.Л., факт родственных отношений установлен определением Арбитражного суда Республики Марий Эл от 02.11.2018 по делу N А38-5891/2016; ООО "ОйлТэк" в отсутствие оплаты осуществляет поставку нефтепродуктов ООО "Дизель-Маркет", сумма задолженности согласно определению от 05.06.2017 по делу N А65-30648/2016 составляет 239 000 000 руб. Также судами установлено, что сделки по перечислению ООО "Дизель-Маркет" денежных средств были признаны недействительными ввиду неполучения встречного исполнения со стороны ООО "Чулпан -Трейд". Разумные экономические мотивы совершения сделок ООО "Дизель-Маркет" не раскрыты. Попытки Хрулева И.А. переоценить факт аффилированности судами были отклонены. Постановлением АС ПО от 11.02.20 N А65-24356/16 в пересмотре судебных актов по аффилированности Фаттахова Р.Л. и ООО Дизель-Маркет по жалобе Хрулева И.А. отказано, подтверждена правильность последующего вывода об аффилированности лиц вне зависимости от выводов о ее недоказанности в предшествующем общеисковом деле NА65-27644/18. Верховным судом РФ подтверждена правильность выводов об аффилированности таких лиц, жалоба Хрулева И.А. отклонена (Определение 28.02.2020 N306-ЭС19-27829).

Также Арбитражным судом Поволжского округа) 25.11.2021 отмечено, что Хрулев И.А. является супругом родной сестры Фаттахова Р.Л. В связи с этим, суды пришли к выводу о том, что фактически Хрулев И.А., будучи аффилированным лицом по отношению к должнику, уклонился от исполнения условий договоров аренды, не уплачивал платежи в адрес должника, что не могло не быть известно участнику должника Фаттахову Р.Л. 25.01.2022. АС Поволжского округа указано, что суды признали, что такие обстоятельства с учетом аффилированности Хрулева И.А. с ООО "Чулпан-Трейд" и должником через Фаттахова Р.Л., наличие возможности осуществить формальное исполнение мнимой сделки лишь для вида, нахождение транспорта в спорный период под контролем Хрулева И.А., но с продолжением представления документов перевозки со стороны ООО "Автофорвард", не являющегося арендатором, дополнительно свидетельствуют о создании между участниками неэкономической схемы отношений. Суды признали, что в результате спорных сделок создана задолженность должника, которая как носящая текущий характер, была через совместные согласованные действия использована внутри группы для зачета возникших еще с 2014 года и накопленных долгов Хрулева И.А., являющегося аффилированным лицом всех участников отношений, с фактической целью не платить аффилированному лицу долги перед должником (постановление 11 ААС от 24.08.2021).

Должник и аффилированные с участником должника Фаттаховым Р.Л лица входят в корпоративную группу, которая занимается перепродажей нефтепродуктов (гсм). Схема построена на цепочке закупки от ООО "Чулпан - Трейд" (договор от 18 мая 2011 года N 18/05-11, 01 октября 2012 года N 01-10/12) в адрес должника и с перепродажей от должника в адрес ООО "Дизель-Маркет" (договор от 01.03.2012 N 01/03-12).

Как указал суд первой инстанции, с 2014-2015 годов за счет систематического отвлечения и вывода активов, должник утратил возможность получать необходимый доход от своей деятельности, финансовые результаты деятельности общества являлись существенно ухудшающими и приведшими к банкротству.

Согласно балансу должника за 2015 год, на дату возбуждения дела о банкротстве (решение о банкротстве от 15.02.2017) имелись следующие показатели: 384 291 000 рублей дебиторская задолженность, 309 544 000 рублей кредиторская задолженность, 277 458 000 рублей краткосрочные кредиты и займы.

В реестр включены 6 кредиторов с требованиями на сумму 587 995 809 рублей. То есть, размер требований кредиторов соответствует существенной кредиторской задолженности.

Согласно анализу финансового состояния должника и его отчетности за 2016-2017 год, за период 2014-2016 год финансовые показатели, характеризующие результаты деятельности должника, резко ухудшались: актив баланса сократился с 782 966 тыс.руб. до 450 407 тыс.руб; выручка упала с 429 818 тыс.руб. до 1 022 тыс. руб.; валовая прибыль сократилась с 52 118 тыс. руб. до 38 038 тыс. руб.; прибыль от продаж снизилась с 2014 на 2015 год на 53,19%; прибыль с продаж с 13 322 тыс. руб. перешла в убыток 17 250 тыс. руб.; чистая прибыль с 2014 года упала на 80% и составила на 2015 год 2 504 тыс. руб. и далее упала до 585 тыс. руб., перешла в убыток 20 805 тыс. руб. У должника накоплена существенная дебиторская задолженность к ООО "Дизель - Маркет" в размере 239 618 782,19 руб. (дело N А65-30648/2016, N А65-853/2019).

По состоянию на дату 08.12.2015 имелось сообщение на ЕФРСБ о намерении АКБ Энергобанк обратиться в суд с заявлением о банкротстве должника, на эту дату уже имелись просроченные существенные обязательств перед АКБ "Энергобанк" на сумму более 270 000 000 рублей и обязательства перед АИР Консул по решению от 24.06.2015 N А65-23738/15.

Тем самым, показатели свидетельствуют о падении доходов и выручки с ростом дебиторской задолженности, свойственным систематическому выводу имущества (в том числе, не получением выручки за отгруженные товары).

Суд первой инстанции указал, что систематический временный вывод денежных средств и выручки в пользу контролирующего должника лица - ООО "Чулпан - Трейд" (более 1,1 млрд рублей), вывод оплаченного топлива в пользу ООО "Дизель-Маркет" без оплаты и создание невозвратной дебиторской задолженности за счет поставок в долг (более 239 000 000 рублей), что при совокупном размере реестровых требований (587 995 809 рублей) является существенным и составляет совокупностью сделок, изменивших экономическую судьбу должника, и повлекшими наступление банкротства и сделавшими его неизбежным.

Кроме того, как установил суд первой инстанции, значимая часть сделок по выводу активов была совершена должником в преддверии банкротства, в пределах шести месяцев до возбуждения дела о банкротстве (18.04.2016), с аффилированными организациями, что выходит за рамки нормального осуществления хозяйственной деятельности и не может быть признано добросовестным поведением со стороны контролирующих лиц должника и сделало банкротство неизбежным.

Как установил суд первой инстанции, в данном случае приведенные кредиторами и конкурсным управляющим доводы указывают на искусственный характер возникновения у должника имущественного кризиса, вызванный умышленными недобросовестными действиями контролирующих лиц, которые вопреки установленным законом презумпциям, ответчиками не опровергнуты.

Так, в указанный период контроля, на фоне недостаточности собственных оборотных денежных средств, подтверждаемых систематическим оформлением кредитов, в первую очередь с учетом последующего, как правило, нецелевого со стороны ООО "Чулпан-трейд" использования авансов, создана схема использования платных процентных денежных средств должника на авансирование должником покупки топлива, с последующим нецелевым и бесплатным временным существенным использованием оборотных средств должника контролирующим лицом ООО "Чулпан-трейд" в собственных интересах, в том числе, по своим долговым обязательствам, и с последующей отгрузкой такого топлива должником явно в долг с искусственной умышленной неоплатой такой задолженности, впоследствии выводимой к выгоде и приросту имущества на стороне компаний участника должника Фаттахова Р.Л. (ООО "Чулпан - трейд", ООО "Дизель-Маркет").

Судом первой инстанции установлено, что выписками по счетам должника и ООО "Чулпан-Трейд" подтверждается направление заявленных сумм кредитов, а также иных оборотных средств должника, из оборота должника в пользу аффилированного выгодоприобретателя ООО "Чулпан-Трейд" (за 2014-2015 год в размере более 1,3 миллиарда рублей) с назначением платежа - аванс, оплата по договору поставки 01.04.2013, с последующим синхронным их использованием ООО "Чулпан-Трейд" не на заявленную оплату топлива, а в погашение своих долгов или выдачу займов в собственных интересах ООО "Чулпан - Трейд" с наличием через различное время встречных платежей должнику с назначением платежа "возврат авансов".

Суд первой инстанции указал, что таких обороты, в период 2014 - 2015 годов, произведены на сумму 1 177 395 000 рублей, что почти в 1,5 раза превышает активы баланса должника и свидетельствует о существенном влиянии таких операций и их нецелесообразности при факте привлечения самим должником кредитов на условиях уплаты процентов.

Суд первой инстанции посчитал, что совершение ООО "Чулпан-Трейд" указанных действий по временному нецелевому использованию средств должника за топливо, на исполнение своих долговых обязательств и в том числе последующий возврат таких авансовых платежей, вызывают обоснованные сомнения в том, что Фаттахов Р.Л., ООО "Чулпан - Трейд" и Миндубаев Р.В. руководствовались интересами подконтрольного общества, которое, в свою очередь привлекало такие денежные средства на платной процентной основе.

При этом признак цели причинения вреда не опровергается наличием отдельных расчетов по счету или недоказанностью имущества, цель причинения вреда имущественным правам кредиторов может быть доказана и иным путем, в том числе на общих основаниях, в частности факт заключения спорной сделки в условиях неисполнения существовавших обязательств перед кредиторами на момент спорной сделки, отчуждение актива по существенно заниженной цене и аффилированность покупателя - в своей совокупности являлись обстоятельствами, достаточными для определения того, что у должника имелась цель причинения вреда своим кредиторам. (Определение СК по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 12 марта 2019 года N 305-ЭС17-11710 (4)).

Суд первой инстанции констатировал, что недобросовестный характер поведения по отвлечению и использованию кредитных и оборотных средств должника, направленных фактически на погашение обязательств ООО "Чулпан - Трейд", не опровергнут, доказательств эффективного платного использования кредитов в интересах и к выгоде должника с получением реальной необходимой прибыли, достаточной для уплаты процентов и возврата долга, контролирующими лицами вопреки возложенной презумпции не представлено и опровергается непогашением таких кредитов на момент возбуждения дела о банкротстве.

Также, определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 10.09.2019 по делу N А65-4569/2016 признаны недействительными договоры поставки, заключенные между ООО "Чулпан-Трейд" и ООО "ОйлТэк", при этом, суд пришел к выводу, что в товарных накладных указаны не стороны договора, а иные поставщики - ПАО АНК "Башнефть", АО "Танеко", ООО "Марийский НПЗ", ООО "АНПЗ Продукт", Таиф-НК и т.д., а грузополучателями являются - АО "Ядран Ойл", ООО "Норд Ойл", Техно-Ойл. При этом, никто из указанных лиц факт отношений по поставкам с ООО "Чулпан - Трейд" и ООО "Ойлтэк" не подтвердил. Доказательств оприходования нефтепродуктов, использования должником и ответчиками данного товара, получения дохода от данного товара, дальнейшей реализации также не имеется. Определением суда от 03.12.2020 по делу N А65-40849/2017 ООО "Чулпан - трейд" было отказано во включении в реестр требований кредиторов ИП Хрулева И.А. по требованию об оплате поставленных в 2016 году нефтепродуктов ввиду отсутствия доказательств их реальности (с учетом возражений заявленных Фаттаховым Р.Л., ООО "Дизель - Маркет", ИП Хрулевым А.И. и ООО "Хазар").

Суд пришел к выводу, что целью такой сделки было создание круговорота искусственной задолженности за ГСМ между заинтересованными лицами с взаимными последовательными долгами. Учитывая изложенное, суд пришел к выводу, что с 2014 года внутри группы компаний, контролируемых Фаттаховым Р.Л., велся формальный документооборот и заключались мнимые договоры между ООО "Ойлтэк", ООО "Дизель-Маркет", ООО "Чулпан-Трейд", ООО "Автофорвард" и другими участниками группы лиц, сторонами спорных сделок, которые являются фактически аффилированными лицами, создавались цепочки взаимоотношений, основанных на формальном документообороте, без реального движения товаров, работ и услуг, что позволяло внутри группы лиц иметь взаимную подконтрольную задолженность с целью установления контроля в случае несостоятельности (банкротства) одного из членов группы аффилированных лиц. По мнению суда апелляционной инстанции оспариваемые сделки совершены в экономическом интересе группы лиц, контролируемой Фаттаховым Р.Л, вследствие чего группа аффилированных лиц достигла цели консолидации требований в рамках группы, такие взаимоотношения имели цель управления контролирующим лицом Фаттаховым Р.Л. размерами внутригрупповой кредиторской и дебиторской задолженности с целью создания искусственного долга и одновременно получения необоснованной налоговой выгоды (поскольку участники применяют общую систему налогообложения и уплачивают НДС).

Суд первой инстанции указал, что данная оценка недобросовестности действий Фаттахова Р.Л. соответствует необходимой причине банкротства (пункт 12 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 4 (2020), утв. Президиумом Верховного Суда РФ 23.12.2020).

Также, взаимосвязанным продолжением схемной организации бизнес процессов в ущерб интересам должнику указана организация существенного вывода активов путем изъятия оплаченного должником топлива без его незамедлительной оплаты покупателем и с формированием умышленно невозвратной безнадежной дебиторской задолженности в пользу ООО "Дизель-Маркет", чей аффилированный статус к участнику должника был установлен судом в 2019 году (определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 10.06.2019 по делу N А65-39312/2017), с последующим использованием таким лицом средств к выгоде участника должника Фаттахова Р.Л. (постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.07.2019 по делу N А65-24356/2016).

Суд первой инстанции указал, что должник имел объективную возможность продавать топливо на рыночных условиях по авансовой предоплате или с незамедлительной оплатой после отгрузки, что по делу не опровергнуто. Однако, несмотря на явную недостаточность оборотных средств и получения кредитных средств в 2014 году, система организации бизнеса должника умышленно была построена через использование должника посредником между аффилированными лицами (согласно книге покупок и продаж 90% топлива покупалось именно у ООО "Чулпан-Трейд" и продавалось ООО "Дизель-Маркет") и через схему вывода топлива путем отгрузки преимущественно только в адрес ООО "Дизель-Маркет" и путем отгрузки в долг без оплаты, при этом согласно акта сверки сторон от 31.12.2016 задолженность перед должником на 31.12.2014 года уже составляла более 62 000 000 рублей (62 026 789,91 рублей) и была за 2015-2016год увеличена до 239 756 787,42 руб. Динамика систематичной отгрузки без получения своевременной оплаты подтверждается отражением встречных движений сторон за 2015 - 2016 годы (452 позиции) в акте сверки от 31.12.2016.

Заключение поставок без оплаты являлось экономически не целесообразным для должника в связи с тем, что сам должник оплачивал такое топливо в авансовом порядке и за счет платных кредитных средств, что ответчиками не опровергнуто. Недобросовестный характер таких действий по отгрузке в долг проявлен и вскрыт в том, что при этом самому дебитору шла систематическая выручка от реализации топлива, но без погашения долгов перед ООО "Ойлтэк" и с направлением в интересах бенефициара Фаттахова Р.Л.

Как установил суд первой инстанции, вывод активов прямым причинением вреда в виде неоплаты топлива составил более 239 756 787,42 рублей, что составляет почти третью часть активов баланса и кредиторской задолженности должника.

Суд первой инстанции указал, что недобросовестная цель именно умышленной неоплаты долга и выход данных сделок за рамки обычной нормальной хозяйственной деятельности с выводом таким образом средств должника к выгоде контролирующих лиц следует из факта злонамеренных схемных действий в виде наличия у ООО "Дизель-Маркет" достаточных денежных средств за полученное от должника топливо, умышленно тем не менее направляемых в обход должника не на погашение долга за топливо, а на финансирование интересов аффилированных лиц Фаттахова Р.Л., в пользу ООО "Чулпан - Трейд", установленных судами в определении 10.06.2019 по делу N А65-39312/17 (выписка по счету ООО "Дизель-Маркет"). Также установлено, что имевшиеся денежные средства ООО "Дизель-Маркет" систематически безвозмездно выводились в личных интересах участника должника Фаттахова Р.Л. (постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 21.10.2019 по делу N А65-24356/2016), тогда как само ООО "Дизель-Маркет" не имеет имущества для погашения своих обязательств (определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 02.08.2018 по делу N А65-30648/2018).

Кроме того, в определении Арбитражного суда Республики Татарстан 10.06.2019 по делу N А65-39312/2017 установлено, что ООО "Ойлтэк" в отсутствие оплаты осуществляло поставку нефтепродуктов ООО "Дизель-Маркет", сумма задолженности согласно определению Арбитражного суда Республики Татарстан от 05.06.2017 по делу N А65-30648/2016 составляет 239 000 000 рублей.

В постановлении Арбитражного суда Поволжского округа от 25.01.2022 по настоящему делу указано о том, что отсутствовали разумные причины получать ГСМ от одного неплатежеспособного аффилированного лица в адрес другого неплатежеспособного лица, находящегося в процедуре банкротства, с заявленной дальнейшей переадресацией поставки также аффилированному лицу, в отсутствие возможности сторон по оплате и в отсутствие реальной оплаты, что повлекло в итоге только формирование задолженности. Доводов, обосновывающих целесообразность заключения спорной сделки, в том числе с экономической точки зрения, для должника и ответчиков, учитывая установленное выше, последними не приведено.

Такая отгрузка в долг с его умышленным непогашением долга явно не отвечает интересам рентабельности и кредитной нагрузке должника: прибыль с продаж снизилась с 2014 на 2015 год на 53,19%, с прибыли 13 322 тыс.руб. перешла в убыток 17 250 тыс. руб., чистая прибыль с 2014 года упала на 80% и составила на 2015 год 2 504 тыс. руб. и далее упала до 585 тыс. руб. и перешла в убыток 20 805 тыс. руб.

При наличии на 31.08.2015 года долга в 62 000 000 рублей, продолжение должником поставок в долг на 329 000 000 рублей и при неоплаченных требованиях кредиторов и с выводом объективно имеющейся выручки на предприятия Фаттахова Р.Л. и снова с выводом в январе 2016 года еще 33 000 000 рублей как возврат аванса (при наличии долга) очевидно не является разумным и добросовестным, обстоятельства непреодолимой силы при выводе актива и неполучении оплаты от ООО "Дизель-Маркет" также явно отсутствуют.

Как установил суд первой инстанции, доказательств, что указанная конкурсным управляющим схема наращивания долга с его умышленным итоговым непогашением явились следствием обычного хозяйственного оборота и соблюдают интересы должника, а не вызвано использованием участником его возможностей, касающихся определения действий общества, во вред кредиторам должника, ответчиками не представлено.

Ссылки ответчиков на формальную отмену определения Арбитражного суда Республики Татарстан от 05.06.2017 по делу N А65-30648/2016 о включении требований должника в реестр ООО "Дизель-Маркет" в виду пересмотра судебного акта по основанию признания мнимыми части поставок (в части суммы 53 308 778,58 руб. из суммы 239 756 787,42 руб. по определению от 10.09.2019) суд первой инстанции отклонил, указав, что поставка в отсутствие оплаты и задолженность за отгруженное топливо, как и факт непогашения задолженности по иным поставкам до 18.04.2016, не оспоренным и не признанным недействительными, в том числе подтвержденную учтенным судом актом сверки от 31.12.2016, не опровергнуты.

Также, как указал сл первой инстанции, о спланированном выводе активов без цели оплаты в пользу исключительно аффилированных лиц свидетельствуют и вывод основных средств в виде транспорта через должника в пользу Хрулева И.А. (договор 30.12.2013). При этом, в судебном порядке установлено, что изначально залоговое имущество (транспортные средства) было собственностью ООО "Чулпан - Трейд" и ООО "Ойлтэк", затем 30.12.2013 было выведено в пользу ИП Хрулева И.А. с учетом использования единой корпоративной воли и центра управления (Фаттахов Р.Л.) (постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 16.06.2021 по делу N А65-40849/2017).

Суд первой инстанции указал также, что в корпоративной группе была реализована бизнес-модель, предполагающая вывод и отвлечение средств и товара должника и получение должником выручки от осуществляемой им деятельности со значительным опозданием или неполучением выручки от отгрузки в долг вообще, что не соответствует обычным рыночным отношениям.

Неоднократное (системное) воспроизведение одних и тех же результатов хозяйственной деятельности внутри корпоративной группы в виде вывода оборотных средств в личных целях и вывода оплаченного топлива в долг без получения оплаты с накоплением значительной долговой нагрузки перед независимыми кредиторами указывает на цикличность бизнес процессов внутри группы с заведомым ведением в отношении должника убыточной деятельности.

Суд первой инстанции указал, что такую деятельность нельзя признать добросовестной, поскольку она причиняет вред независимым кредиторам и создает для корпоративной группы необоснованные преимущества, которые ни один участник соответствующего рынка, находящийся в схожих условиях, не имел бы. В данном случае преимущества выразились в отсутствии необходимости возвращать кредитные средства за счет искусственного создания невозвратной задолженности.

Суд первой инстанции констатировал, что совершение ООО "Чулпан - Трейд" указанных действий по использованию авансов должника на исполнение своих долговых обязательств и получение ООО "Дизель-Маркет" топлива без его оплаты с направлением выручки в обход должника в личных целях контролирующего лица вызывают объективные сомнения в том, что Фаттахов Р.Л., ООО "Чулпан - Трейд", ООО "Дизель-Маркет", Хрулев И.А., Миндубаев Р.В. руководствовалась интересами подконтрольного общества, а не явилось следствием использования участником его возможностей, касающихся определения действий общества, во вред кредиторам должника

Как установил суд первой инстанции, судами при оспаривании сделок с участием ООО "Чулпан - Трейд" и ООО "Дизель-Маркет" приняты во внимание доводы конкурсного управляющего должником о том, что цель оформления спорных поставок в виде формирования задолженности для использования в интересах аффилированных лиц подтверждается также аналогичными отношениями сторон, когда в итоге создана цепочка задолженности между заинтересованными лицами с взаимными последовательными долгами (ООО "Чулпан-Трейд" имеет права требования за ГСМ к должнику, должник имеет право требования за ГСМ к ООО "Дизель-Маркет", ООО "Дизель-маркет" имеет право требования за ГСМ к ООО "Чулпан-Трейд") с передачей контроля над такой задолженностью в пользу Хрулева И.А. (права от ООО "Чулпан -Трейд" к должнику на 121 000 000 рублей были уступлены в адрес Хрулева И.А., данная уступка прав признана судом недействительной определением Арбитражного суда Республики Марий Эл от 02.11.2018 по делу N А38-5891/2016, определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 21.05.2018 по делу N А65-30648/2016 признана недействительной сделка по уступке прав от ООО "Дизель-Маркет" к ООО "Чулпан-Трейд", также в пользу Хрулева И.А. соглашение от 08.12.2016 с указанием на то, что имело место злоупотребление правом со стороны всех участников правоотношений).

Выбранная схема действий между аффилированными участниками и подобной структуры внутригрупповых юридических связей позволяет создать подконтрольную фиктивную задолженность

С учетом перечисленного, доводы о доведении организации до банкротства по причине существенного негативного воздействия контролирующего лица на деятельность должника, построившего всю бизнес модель на выводе активов в иные компании с оставлением расходов на должнике, совершения совокупности нестандартных не в интересах должника сделок по выводу активов с аффилированными ответчиками, что привело к критическому изменению финансового положения должника, экономические показатели которого приобрели явно негативные и убыточные тенденции, к появлению признаков объективного банкротства, признаются убедительными и достоверными.

Вследствие системы организации деятельности должника умышленно перераспределялся доход, получаемый от осуществления деятельности по торговле топливом, в пользу аффилированных лиц, извлекавших выгоду в виде увеличения (сбережения) активов, получая актив от должника без их своевременной и полной оплаты при заключении сделок, условия которых недоступны обычному субъекту гражданского оборота, на заведомо невыгодных для должника условиях передачи актива без оплаты, и такие выгодоприобретатели, извлекшие существенные и систематические преимущества из такой системы могут быть признаны контролирующими.

В силу пункта 56 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2017 года N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" отсутствие у членов органов управления, иных контролирующих лиц заинтересованности в раскрытии документов, отражающих реальное положение дел и действительный оборот, не должно снижать уровень правовой защищенности кредиторов при необоснованном посягательстве на их права. Поэтому, если арбитражный управляющий и (или) кредиторы с помощью косвенных доказательств убедительно обосновали утверждения о наличии у привлекаемого к ответственности лица статуса контролирующего и о невозможности погашения требований кредиторов вследствие действий (бездействия) последнего, бремя опровержения данных утверждений переходит на привлекаемое лицо, которое должно доказать, почему письменные документы и иные доказательства арбитражного управляющего, кредиторов не могут быть приняты в подтверждение их доводов, раскрыв свои документы и представив объяснения относительно того, как на самом деле осуществлялась хозяйственная деятельность.

Для установления причинно-следственной связи и вины привлекаемых к ответственности лиц суду следует учитывать содержащиеся в статье 10 Закона о банкротстве презумпции, а именно: презумпция признания банкротом вследствие неправомерных действий/бездействия руководителя должника и презумпция вины контролирующих должника лиц.

Данные презумпции являются опровержимыми, что означает следующее: при обращении в суд конкурсного управляющего либо кредитора о привлечении руководителя должника к субсидиарной ответственности в порядке статьи 10 Закона о банкротстве указанные обстоятельства не должны доказываться конкурсным управляющим (они предполагаются), но они могут быть опровергнуты соответствующими доказательствами и обоснованиями ответчика, то есть тем лицом, которое привлекается к субсидиарной ответственности.

Доказывая отсутствие оснований привлечения к субсидиарной ответственности, в том числе при опровержении установленных законом презумпций (пункт 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), контролирующее лицо вправе ссылаться на то, что банкротство обусловлено исключительно внешними факторами (неблагоприятной рыночной конъюнктурой, финансовым кризисом, существенным изменением условий ведения бизнеса, авариями, стихийными бедствиями, иными событиями и т.п.).

Суд первой инстанции указал, что посчитал, что по настоящему делу, такие презумпции не опровергнуты, иные (объективные, рыночные и т.д.) варианты ухудшения финансового положения должника не доказаны, ответчиками недобросовестный характер заявленной совокупности сделок ничем допустимым и достаточным не опровергнут

В указанном случае суд первой инстанции признал обоснованными доводы о том, что на фоне платного привлечения кредитных средств и недостаточности денежных средств у должника действия по выводу и отвлечению денежных средств из оборота должника и без получения дохода в пользу ООО "Чулпан - Трейд", по выводу топлива без оплаты в пользу ООО "Дизель-Маркет" и с умышленным непогашением такой задолженности, лишили должника возможности зарабатывать на платных ресурсах и в итоге должник не смог исполнять растущие кредитные обязательства, что усугубило и без того затруднительное финансовое состояние должника, что привело к объективному банкротству, которое в такой ситуации стало неизбежным.

Признавая наличие оснований для привлечения Фаттахова Р.Л., Миндубаева Р.В., ООО "Чулпан - Трейд" ООО "Дизель-Маркет", Хрулева И.А. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, суд первой инстанции исходил из того, что являясь лицами юридически и фактически управляющими должником, они имели и использовали возможность участвовать в управлении делами общества, с совершением синхронных системных сделок, которые повлекли неблагоприятные последствия для общества, вследствие которых оно стало неспособным отвечать по своим обязательствам перед кредиторами.

Суд первой инстанции посчитал, что в настоящем деле имеется совокупность значимых сделок, причинивших существенный вред и совершенных под влиянием контролирующих лиц, способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства, что в силу пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве влечет субсидиарную ответственность контролирующих должника лиц по его обязательствам.

При этом, влияние действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника с систематическим отвлечением денежных средств на условиях бесплатного авансирования и выводом топлива без оплаты при привлечении самим должником платных кредитных ресурсов является существенным и повлекло причинно-следственную связь с невозвратом кредитов и фактически наступившим объективным банкротством.

Кроме того, как указал суд первой инстанции, контролирующее лицо также подлежит привлечению к субсидиарной ответственности и в том случае, когда после наступления объективного банкротства оно совершило действия (бездействие), существенно ухудшившие финансовое положение должника.

Указанное означает, что, по общему правилу, контролирующее лицо, создавшее условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в полном объеме, поскольку презюмируется, что из-за его действий (бездействия) окончательно утрачена возможность осуществления в отношении должника реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем (пункт 17 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2017 года N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве").

Суд первой инстанции указал, что в настоящем случае за три месяца до возбуждения дела о банкротстве и после его возбуждения, на фоне недостаточности денежных средств у общества (появления первых признаков неплатежеспособности) действия тех же контролирующих лиц (Фаттахова Р.Л., Миндубаева Р.В., ООО "Чулпан - Трейд", ООО "Дизель-Маркет" и ИП Хрулева И.А.) по изъятию выручки и ликвидного имущества в пользу себя и своих аффилированных лиц во вред должнику, усугубили и без того затруднительное финансовое состояние должника, что привело к банкротству, которое в такой ситуации стало неизбежным (пункт 1 Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2 (2016) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 6 июля 2016 года).

Судом первой инстанции установлено, что данные сделки признаны недействительными, были направлены на вывод активов должника.

Так, Фаттахов Р.Л. вывел в свою пользу 626 000 руб., ООО "Чулпан - Трейд" вывел в свою пользу 1 507 000 руб., ООО "Дизель-Маркет" вывел в свою пользу средства должника 20.01.2016 в сумме 3 505 300 рублей, 26.01.2016 в сумме 2 540 000 рублей, 27.01.2016 в сумме 1 400 000 рублей, 19.01.2016 в сумме 25 500 000 рублей, 27.01.2016 в сумме 248 000 рублей.

Суд установил, что ООО "Дизель-Маркет" не могло не знать неплатежеспособности должника, поскольку аффилированность предполагает его осведомленность о наличии соответствующих признаков, и пришел к выводу о том, что платеж, совершенный 19.01.2016, повлекший предпочтительное удовлетворение требований ООО "Дизель-Маркет" (заинтересованного по отношению к должнику лица) подлежит признанию недействительным в соответствии с пунктом 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве. Именно вследствие вскрытой аффилированности и осведомленности о явно имевшей место неплатежеспособности должника, признаны недействительной сделкой платеж в пользу ООО "Дизель-Маркет" в размере 25 500 000 руб., в размере 3 505 300 руб., в размере 2 540 000 руб., в размере 248 000 руб., в размере 1 400 000 руб.

Суд первой инстанции указал, что ответчик Фаттахов Р.Л. вывел средства за счет должника через платежи от имени ООО "Дизель-Маркет" в 2016 году на сумму более 3 100 000 рублей, что признано недействительной сделкой (определение от 16.12.2019) и на сумму 3 800 000 рублей, что признано недействительной сделкой (постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 30.03.2021).

ООО "Чулпан - Трейд" с участием Фаттахова Р.Л. и Миндубаева Р.В. получил в свою пользу векселя АО ХК "Татнепродукт" 20.06.16 номиналами в размере 30 000 000 рублей, в размере 9 065 000 рублей, в размере 8 496 700 рублей безвозмездно и во вред должнику, что установлено судом определением от 08.09.2020.

Ответчик Хрулев И.А., умышленно накопив задолженность по договорам аренды с 2014 года, ее денежными средствами не оплатил, а уже после возбуждения дела о банкротстве 30.09.2016, оформив договор цессии N 5-8/12 от 30.09.2016 с ООО "Чулпан - Трейд", попытался зачесть встречными правами требования 6 325 823 рубля по договору поставки нефтепродуктов N 01-04/2013 от 01.04.2013, которые признаны мнимыми, и во вред должнику, что установлено определением от 26.12.2020 и подтверждено постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 24.08.2021 и постановлением кассационной инстанции 25.01.2022.

При этом, суд первой инстанции принял во внимание согласованную попытку со стороны Фаттахова Р.Л. и Хрулева И.А. по последующему оспариванию и самой аренды со стороны аффилированных лиц, направленной именно на недопущения взыскания с Хрулева И.А. такой неуплаченной аренды, что расценено судом как злоупотребление правом со стороны подконтрольных Фаттахову Р.Л. и Хрулеву И.А. лиц (определение суда от 12.03.2021 по делу N А65-40849/2017).

Креме того, в постановлении Арбитражного суда Поволжского округа от 25.01.2022 по настоящему делу указано, что суды признали, тот факт, что в результате спорных сделок создана задолженность должника, которая как носящая текущий характер, была через совместные согласованные действия использована внутри группы для зачета возникших еще с 2014 года и накопленных долгов Хрулева И.А., являющегося аффилированным лицом всех участников отношений, с фактической целью не платить аффилированному лицу долги перед должником.

Также суд первой инстанции принял во внимание действия Хрулева И.А. и Фаттахова Р.Л по уменьшению размера аренды именно в 2016 году в период неплатежеспособности должника. Согласно акта зачета от 30.06.2016 за период 01.10.2014 по 30.09.2016 (24 месяца) размер аренды составил сумму в размере 2 057 389,97 рублей, то есть, в среднем за месяц составлял сумму 85 724,58 рублей, в то время как Хрулевым И.А. заявлены счета-фактуры и акты выполненных работ в период с 01.10.2015 по 13.02.2017 всего по 5 000 рублей.

Суд первой инстанции указал, что с учетом аффилированности сторон, Хрулев И.А. очевидно был осведомлен о наличии признаков неплатежеспособности должника в указанный период и уменьшение причитающегося дохода является действием во вред должнику, в то время как сам Хрулев И.А. вел по аренде реальную коммерческую деятельности с целью извлечения прибыли в качестве индивидуального предпринимателя, использовал контрольно-кассовую технику, создавал рабочие места. Хрулев И.А. является супругом родной сестры Фаттахова Р.Л., в связи с этим суд пришел к выводу о том, что фактически Хрулев И.А., будучи аффилированным лицом по отношению к должнику, уклонился от исполнения условий договоров аренды, не уплачивал платежи в адрес должника, что не могло не быть известно участнику должника Фаттахову Р.Л.

Заявленные сделки и платежи совершены в период явной неплатежеспособности должника и признаны недействительными.

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что такое поведение руководителей должника, а также его участника и выгодоприобретателей является недобросовестным и направленным на умышленное причинение вреда имущественным правам должника и его кредиторов. Указанные противоправные действия ответчиков привели к прекращению хозяйственной деятельности должника, невозможности погашения задолженности по обязательным платежам и кредиторской задолженности, и как следствие к несостоятельности (банкротству) должнику.

Также, суд первой инстанции указал, что в период с 18.04.2016 по 31.12.2016 теми же лицами (Фаттахов Р.Л., Миндубаев Р.В., ООО "Чулпан - Трейд" и ООО Дизель-Маркет") умышленно произведен мнимый оборот по поставкам нефтепродуктов по якобы получению от ООО "Чулпан - Трейд" нефтепродуктов на суммы: 49 434 691,15 рублей и 29 799 281,03 рублей и с отгрузкой якобы в ООО "Дизель-Маркет" на сумму 53 308 778,58 руб. с возложением долга и налоговой нагрузки на должника.

Согласно представленных инкассовым поручениям (N 792 от 13.03.2017 на 2 115 422 руб., N 982 от 30.03.2017 на 2 115 422 руб., N 909 от 19.05.2017 на 2 115 421 руб.) со счета должника в период по 11.12.2017 списана налоговая задолженность, с датой налогового периода 31.12.2016.

Определениями Арбитражного суда Республики Татарстан от 10.09.2019, от 24.12.2020 такие поставки признаны мнимыми и совершенными при злоупотреблении правом, как совершенные в период после банкротства, в отсутствие разумного экономического смысла получения и поставки товара в долг без возможности оплаты, между аффилированными лицами и в целях искусственного создания задолженности, в итоге не принесшей никаких реальных экономических выгод, в то время как создана текущая задолженность должника. Совершение такой недействительной сделки было возможным вследствие недобросовестных действий директора должника, совершившего мнимые сделки в противоречии экономическим интересам должника и одновременно к существенной выгоде контролирующих лиц. При этом, согласно сведений конкурсного управляющего налоговым органом в возврате списанных НДС отказано, что соответственно не уменьшило вред должнику.

Указанные суммы вывода имущества, превышающие 100 миллионов рублей, являются существенными по сравнению с заявленным реестром требований кредиторов. Признание недействительными сделок по факту оказания предпочтения по передаче имущества может свидетельствовать о вине в банкротстве организации и являться основанием для привлечения к субсидиарной ответственности, поскольку доказывает наличие причинно-следственной связи между действиями ответчиков и неплатежеспособностью должника, которая в такой ситуации стала неизбежной.

Суд первой инстанции признал, что материалами дела подтверждены действия Фаттахова Р.Л., Миндубаева Р.В., ООО "Чулпан - Трейд" и ООО "Дизель-Маркет", Хрулева И.А., направленные на доведение должника до банкротства, а также на причинную связь между такими действиями и последствиями в виде наступления банкротства должника, то суд приходит к выводу о том, что по делу доказано наличие состава субсидиарной ответственности и совокупности предусмотренных абзацем 3 пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве условий, необходимых для привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в солидарном порядке.

С учетом перечисленного, суд первой инстанции удовлетворил заявленные требования в отношении перечисленных выше ответчиков, приостановил производство по рассмотрению заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности на основании пункта 7 статьи 61.16 Закона о банкротстве до окончания расчетов с кредиторами.

При этом обстоятельств контролирующего положения у иных лиц, указанных в качестве ответчиков, включая наличие существенных сделок, повлекших вред должнику (Малеева С.А., Камалов Д.Г.) суд первой инстанции не установил.

Отклоняя заявления ответчиков о пропуске срока исковой давности, суд первой инстанции руководствовался следующим.

Как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 21 раздела "Практика применения законодательства N 2 (2018)", утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 04.07.2018, согласно пункту 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации срок исковой давности по требованию о привлечении к субсидиарной ответственности, по общему правилу, начинает течь с момента, когда действующий в интересах всех кредиторов арбитражный управляющий или кредитор, обладающий правом на подачу заявления, узнал или должен был узнать о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности - о совокупности следующих обстоятельств: о лице, контролирующем должника (имеющем фактическую возможность давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия), неправомерных действиях (бездействии) данного лица, причинивших вред кредиторам и влекущих за собой субсидиарную ответственность, и о недостаточности активов должника для проведения расчетов со всеми кредиторами. При этом в любом случае течение срока исковой давности не может начаться ранее возникновения права на подачу в суд заявления о привлечении к субсидиарной ответственности, то есть не может начаться ранее введения процедуры конкурсного производства.

Учитывая объективную сложность получения арбитражным управляющим, кредиторами отсутствующих у них прямых доказательств того, что лицо давало указания должнику-банкроту и его контролирующим лицам, судами должна приниматься во внимание совокупность согласующихся между собой косвенных доказательств, сформированная на основании анализа поведения упомянутых субъектов.

Таким косвенным доказательством является поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка (Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056 (6) по делу N А12-45751/2015; Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 08.10.2020 N 308-ЭС20-8307 по делу N А53-5830/2019).

Согласно пункту 5 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ заявление о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 4 настоящей статьи, может быть подано в течение одного года со дня, когда подавшее это заявление лицо узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, но не позднее трех лет со дня признания должника банкротом. В случае пропуска этого срока по уважительной причине он может быть восстановлен судом.

Положения пункта 5 статьи 10 Закона о банкротстве были изменены Федеральным законом от 28.12.2016 N 488-ФЗ, согласно которому заявление о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 4 настоящей статьи, может быть подано в течение трех лет со дня, когда лицо, имеющее право на подачу такого заявления, узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, но не позднее трех лет со дня признания должника банкротом. Федеральным законом от 28.12.2016 N 488-ФЗ предусмотрено, что установленные им правила применяются к поданным после 01.07.2017 заявлениям о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности.

Таким образом, данная норма Закона о банкротстве содержала указание на применение двух сроков исковой давности: однолетнего субъективного, исчисляемого по правилам, аналогичным пункту 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, и трехлетнего объективного, исчисляемого со дня признания должника банкротом.

Должник признак банкротом решением суда от 15.02.2017. Соответственно, трехлетний срок исковой давности не пропущен.

При этом в любом случае течение срока исковой давности не может начаться ранее возникновения права на подачу в суд заявления о привлечении к субсидиарной ответственности (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.02.2018 N 302-ЭС14-1472(4,5,7)), то есть с момента введения процедуры банкротства.

Верховным Судом Российской Федерации в определении от 06.08.2018 N 308-ЭС17-6757 (2,3) изложена правовая позиция, согласно которой субсидиарная ответственность по своей правовой природе является разновидностью ответственности гражданско-правовой, в связи с чем материально-правовые нормы о порядке привлечения к данной ответственности применяются на момент совершения вменяемых соответствующим лицам действий (возникновения обстоятельств, являющихся основанием для привлечения данных лиц к ответственности).

Изменение срока исковой давности с одного года до трех лет для обращения с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности внесено в абзац 5 пункта 5 статьи 10 Закона о банкротстве с 01.07.2017 (в редакции Закона N 488-ФЗ), в пункт 5 статьи 61.14 Закона о банкротстве (введен в действие с 30.07.2017 в редакции Закона N 266-ФЗ).

В спорном случае обстоятельства, в связи с которыми заявители связывали наличие оснований для привлечения ответчика к субсидиарной ответственности, имели место до вступления в силу Закона N 488-ФЗ и Закона N 266-ФЗ, соответствующее заявление поступило в суд после вступления в силу Закона N 266-ФЗ, следовательно, настоящий спор подлежит рассмотрению с применением пунктов 2 и 4 статьи 10 Закона о банкротстве, в ранее действовавшей редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям".

При этом, трехлетний объективный срок исковой давности подлежит применению при установлении обстоятельств, свидетельствующих о наличии препятствий (объективной невозможности) для обращения с заявлением в течение годичного субъективного срока исковой давности.

Суд первой инстанции указал, что сами обстоятельства, на которые ссылался конкурсный управляющий в качестве оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, имели место в период по 2016 год.

Однако, состав лиц, привлекаемых к субсидиарной ответственности, их взаимная связь, основания ответственности обусловленные обстоятельствами совершения убыточных сделок, стали известна лишь 2018 - 2019 году. При этом с заявлениями о привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности кредитор и конкурсный управляющий обратились 15.02.2019, 06.06.2019 и 05.09.2019.

Предполагается, что в пределах объективного срока, отсчитываемого от даты признания должника банкротом, выполняются мероприятия конкурсного производства, включающие в себя, в том числе, выявление сведений об основаниях для предъявления к контролирующим лицам иска о привлечении к субсидиарной ответственности; объем ответственности контролирующих и иных лиц по данной категории исков подлежит определению по тем правилам, которые действовали на момент возникновения обстоятельств, являющихся основанием для привлечения этих лиц к ответственности, то есть на момент совершения противоправных действий.

Суд первой инстанции посчитал, что конкурсный управляющий узнал о наличии всех вышеперечисленных обстоятельств (в том числе о недостаточности активов должника для проведения расчетов со всеми кредиторами) не в день открытия конкурсного производства в отношении должника, а значительно позднее.

Как указано в определении Верховного Суда РФ от 06.08.2018 N 308- ЭС17-6757 (2,3) по делу N А22-941/2006 если материально-правовые основания привлечения к ответственности на дату совершения правонарушения и на дату обращения с заявлением не изменились и на дату прекращения действия предыдущих редакций данного Закона (и Гражданского кодекса Российской Федерации), предусматривавших иной порядок исчисления давности по этой категории дел, срок исковой давности привлечения к субсидиарной ответственности не истек (или даже не начинал течь), к вопросу о продолжительности и порядку исчисления исковой давности подлежит применению новая норма. Увеличение срока исковой давности применительно к тем отношениям, по которым установленный ранее действовавшим законодательством срок исковой давности еще не истек, не может расцениваться как ухудшение правового положения лица и ограничение его прав, уже существующих в конкретных правоотношениях, недопустимое с точки зрения Конституции Российской Федерации (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 20.04.2010 N 9-П).

Поскольку неправомерные действия контролирующих должника лиц, на которые ссылаются заявители, совершались до вступления в силу Закона N 488-ФЗ, однако годичный срок исковой давности, исчисляемый в любом случае не ранее даты открытия конкурсного производства, на дату вступления в силу Закона N 488-ФЗ не истек, то подлежит применению трехлетний срок исковой давности.

При ином подходе, добросовестные кредиторы и конкурсный управляющий, которые в данной ситуации действовали разумно и добросовестно с учетом многообразного правоприменения, не имели бы защиты, что не соответствует целям закона, на которую и направлены нормы закона о банкротстве и его изменения.

Как разъяснил Верховный суд РФ, факт обращения заявителя в арбитражный суд в период, предшествующий установлению правовой определенности в судебной практике по конкретным делам по спорному вопросу, сам по себе не может ухудшать положение заявителя, так как в силу существовавшей ранее устойчивой правоприменительной практики, закрепляющей иной подход к спорному вопросу, действия заявителя носили разумный характер (пункт 51 Обзор судебной практики Верховного Суда РФ N 3 (2019) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 27 ноября 2019 года, Определение N 305-ЭС18-19058).

С учетом изложенного, суд первой инстанции не нашел нарушений конкурсным управляющим и конкурсным кредитором сроков подачи заявления о привлечении к субсидиарной ответственности.

Также, судом первой инстанции учитено, что конкурсный управляющий узнал о наличии всех обстоятельств, необходимых для привлечения лица к субсидиарной ответственности (в том числе о недостаточности активов должника для проведения расчетов со всеми кредиторами), не в день открытия конкурсного производства, а значительно позднее.

Судом установлено, что имелась объективная невозможность подачи заявления в виду отсутствия совокупности достаточных оснований для иска о привлечении к субсидиарной ответственности в виду сокрытия фактической аффилированности и вывода средств через Хрулева И.А. и ООО "Дизель-Маркет", установленной только в 2019 году, что следует, в частности из постановления Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 23.01.2020 по настоящему делу).

Как неоднократно подчеркивал Верховный Суд Российской Федерации (в определениях от 29.01.2018 N 310-ЭС17-13555, от 12.02.2018 N 305-ЭС17-13572, от 06.08.2018 N 308-ЭС17-6757 (2,3), от 19.11.2018 N 301-ЭС18-11487 и др.), срок исковой давности не может начать течь ранее момента возникновения у истца права на иск и объективной возможности для его реализации, то есть момента, начиная с которого истец должен был узнать о нарушении своих прав, об основаниях для предъявления иска и о личности надлежащего ответчика (Определение СК по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 11 февраля 2019 года N 305-ЭС16-20779).

По общему правилу, с учетом сокрытия обстоятельств деятельности должника, процессу доказывания по делам о привлечении к субсидиарной ответственности сопутствуют объективные сложности, возникающие зачастую как в результате отсутствия у заявителей, в силу объективных причин, прямых письменных доказательств, подтверждающих их доводы, так и в связи с нежеланием членов органов управления, иных контролирующих лиц раскрывать документы, отражающие их статус, реальное положение дел и действительный оборот, что влечет необходимость принимать во внимание совокупность согласующихся между собой косвенных доказательств, сформированных на основе анализа поведения упомянутых субъектов, с учетом чего законодателем в п.5 ст. 61.14 признан срок для осведомленности 3 года (определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.02.2018 N 302-ЭС14-1472 (4, 5, 7)).

В пункте 59 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2017 года N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" разъяснено, что срок исковой давности по требованию о привлечении к субсидиарной ответственности, по общему правилу, исчисляется с момента, когда действующий в интересах всех кредиторов арбитражный управляющий или обычный независимый кредитор, обладающий правом на подачу заявления, узнал или должен был узнать о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности о совокупности следующих обстоятельств: о лице, имеющем статус контролирующего, его неправомерных действиях (бездействии), причинивших вред кредиторам и влекущих за собой субсидиарную ответственность, и о недостаточности активов должника для проведения расчётов со всеми кредиторами (без выяснения точного размера такой недостаточности).

В этой связи, суд первой инстанции указал, что дата, с которой конкурсный управляющий должен был узнать о наличии оснований для обращения с требованием о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности ввиду совершения сделок, повлекших несостоятельность (банкротство) должника, определяется не датой вынесения судебного акта о признании сделок должника недействительными, а моментом, когда конкурсному управляющему стало известно о наличии, в том числе, оснований для признания таких сделок недействительными.

Суд первой инстанции посчитал, что с учетом сокрытия обстоятельств фактического контролирующего влияния и признаков неправомерности сделок, таковым отклоняющимся и явно недобросовестным поведением сторон и проявлением фиктивности условия по оплате стало выявление контролирующего влияния, включая скрываемую аффилированность, с наличием фактической выручки у дебитора ООО "Дизель-Маркет", умышленно под контролем Фаттахова Р.Л., направленной ее явно в обход должника в целях вывода к личной выгоде Фаттахова Р.Л. и с созданием невозможности возврата таких средств за счет ее финансирования в адрес ООО "Чулпан-Трейд" и с собственным банкротством, то есть, создания фиктивности условия о возмездности с целью причинения вреда должнику, которое привело к банкротству должника, которые были достаточно выявлены только в период с ноября 2018 года по июль 2019 года.

С учетом изложенного, суд первой инстанции не нашел в данном случае оснований для применения исковой давности.

Арбитражный апелляционный суд не находит оснований для отмены обжалуемого судебного акта в данной части.

Судом первой инстанции дана подробная и мотивированная оценка доводам заявителей и ответчиков, доводы апелляционной жалобы, по существу, повторяют первоначальные доводы ответчиков и сводятся к несогласию с их оценкой судом первой инстанции.

Относительно исковой давности, апелляционный суд считает необходимым отметить следующее.

Федеральным законом от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" (далее - Закон N 266) статья 10 Закона о банкротстве признана утратившей силу и Закон о банкротстве дополнен главой III.2 "Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве".

Согласно пункту 3 статьи 4 Закона N 266 рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу настоящего Федерального закона), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве (в редакции настоящего Федерального закона).

Верховный суд Российской Федерации в определениях от 06.08.2018 N 308-ЭС17-6757(2,3) и от 20.01.2020 N 309-ЭС19-24945) указал на необходимость применения срока исковой давности, руководствуясь редакцией Закона о банкротстве, действовавшей в период, когда у истца появилась объективная возможность реализации права на иск, при этом, если по состояния на 01.07.2017 не истек срок давности по старой редакции Закона (один год), при таких обстоятельствах с учетом использования по аналогии правил применения изменившихся положений Гражданского кодекса Российской Федерации о сроках исковой давности к обычным (небанкротным) правоотношениям (пункт 9 статьи 3 Федерального закона от 07.05.2013 N 100-ФЗ) следует исходить из того, что в данной ситуации подлежат применению нормы о трехгодичном сроке исковой давности.

Согласно пункту 59 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" предусмотренный абзацем первым пункта 5 статьи 61.14 Закона о банкротстве срок исковой давности по требованию о привлечении к субсидиарной ответственности, по общему правилу, исчисляется с момента, когда действующий в интересах всех кредиторов арбитражный управляющий или обычный независимый кредитор, обладающий правом на подачу заявления, узнал или должен был узнать о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности - о совокупности следующих обстоятельств, о лице, имеющем статус контролирующего, его неправомерных действиях (бездействии), причинивших вред кредиторам и влекущих за собой субсидиарную ответственность, и о недостаточности активов должника для проведения расчетов со всеми кредиторами (без выяснения точного размера такой недостаточности).

При этом, течение срока исковой давности не может начаться ранее возникновения права на подачу в суд заявления о привлечении к субсидиарной ответственности (например, ранее введения первой процедуры банкротства, возврата уполномоченному органу заявления о признании должника банкротом, прекращения производства по делу о банкротстве на основании абзаца восьмого пункта 1 статьи 57 Закона о банкротстве на стадии проверки обоснованности заявления о признании должника банкротом).

На 01.07.2017 годичный срок для подачи заявления о привлечении к субсидиарной ответственности с даты введения в отношении должника процедуры конкурсного производства не истек, а следовательно в рассматриваемом случае применима правовая позиция, сформулированная в указанных выше актах Верховного суда Российской Федерации (определения от 06.08.2018 N 308-ЭС17-6757(2,3) и от 20.01.2020 N 309-ЭС19-24945).

Более того, вопреки доводам апелляционной жалобы ответчиками не опровергнуты выводы суда первой инстанции о том, что о необходимой совокупности обстоятельств для обращения в суд, предусмотренной пунктом 59 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", заявители не могли узнать ранее 2019 года.

При указанных обстоятельствах, по мнению апелляционного суда, оснований считать пропущенным срок исковой давности, в данном случае не имелось.

В то же время, апелляционный суд не может согласиться с выводами суда первой инстанции в части, касающейся солидарного взыскания с ответчиков Фаттахова Рафаэля Лиюсовича и Фаттаховой Татьяны Анатольевны в пользу ООО "Ойлтэк" убытков в сумме 23 810 400 руб.

Разрешая спор в указанной части суд первой инстанции сослался на правовую позицию, сформулированную в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 23.12.2019 N 305-ЭС19-13326 по делу N А40-131425/2016.

Также суд первой инстанции в данной части установил, что решением Высокогорского районного суда Республики Татарстан от 25.02.2019 по делу N 2-13/2019 произведен раздел имущества супругов Фаттаховых, ответчику Фаттаховой Т.А. выделены:

- Жилой дом с. Высокая гора, ул.2-Молодежная, д. 20А, 16:16:080318:150 площадь 162,4 кв.м, рыночной стоимостью 6 326 500 руб., земельный участок с. Высокая гора, ул.2-Молодежная, д. 20А площадь 879 кв.м, рыночной стоимостью 1 770 900 руб., Жилой дом с. Высокая гора, ул.2-Молодежная, д. 22, 16:16:080318:115 площадь 163 кв.м, рыночной стоимостью 6 326 500 руб., земельный участок с. Высокая гора, ул.2-Молодежная, д. 22 площадь 879 кв.м, рыночной стоимостью 1 770 900 руб., квартира Казань, Адоратского д.1а кв. 90 площадью 66,5 кв.м, рыночной стоимостью 6 130 170 руб., автомобиль Acura MDX 2011 2HNYD2H78BH527703 номер Е511ОУ 116 RUS рыночной стоимостью 1 139 700 руб., мотоцикл YAMAHA V MAX 2008 год JYARP2110000012149648 АЕ рыночной стоимостью 750 600 руб.

Стоимость таким образом переданного Фаттаховой Т.А. имущества составила 24 215 270 рублей.

Суд первой инстанции указал, что к ответчику Фаттаховой Т.А. заявлены требования не за доведение общества до банкротства, а об ответственности, обусловленной действиями, направленными на создание невозможности получения кредиторами полного исполнения за счет имущества контролирующих лиц, виновных в банкротстве должника, путем использования членов семьи такого контролирующего лица в качестве инструмента для сокрытия принадлежащего имущества от обращения на него взыскания.

Суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для ответственности супруги (Фаттаховой Т.А.), поскольку, получая имущество, она преследовала наряду с приобретением права собственности и другую цель - освободить данное имущество от обращения взыскания со стороны кредиторов супруга по обязательствам перед независимыми кредиторами в банкротстве.

Суд первой инстанции посчитал установленным факт скоординированности действий супругов, позволяющих вывести имущество из под контроля кредиторов и обращения взыскания.

В целях квалификации действий причинителей вреда как совместных могут быть учтены согласованность, скоординированность и направленность этих действий на реализацию общего для всех намерения, то есть может быть принято во внимание соучастие в любой форме, в том числе соисполнительство, пособничество и т.д. (абзац первый пункта 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве").

Суд первой инстанции указал, что констатировал, что вывод имущества из под обращения взыскания по долгам Фаттахова Р.Л. произведен при очевидном участии и осведомленности Фаттаховой Т.А. о действиях приведших к банкротству ООО "Ойлтэк", ООО "Чулпан - Трейд", Фаттахова Р.Л., при явной недостаточности имущества для погашения требований кредиторов и со злостной целью сокрытия принадлежащего имущества от обращения на него взыскания по требованиям кредиторов о возмещении вреда, причиненного данным кредиторам.

По мнению суда первой инстанции, заявленный сговор с супругом и злостная цель по выводу активов из ООО "Ойлтэк" и ООО "Чулпан-Трейд", в том числе, в виде вывода выручки ООО "Дизель-Маркет" на финансовую помощь ООО "Чулпан - Трейд" на существенную сумму 280 000 000 рублей вместо погашения долга за такое неоплаченное топливо, подтверждается представленной распиской лично Фаттаховой Т.А. как поручительства за ООО "Чулпан-Трейд" по такой финансовой помощи от 21.04.2016, поскольку выдавая такую расписку Фаттахова Т.А. тем самым публично заявляла об осознанном принятии на себя рисков перед кредиторами по внутригрупповым долгам группы компаний Фаттахова Р.Л., которое вследствие аффилированности с ООО "Дизель-Маркет" было использовано только против независимых кредиторов.

Суд первой инстанции посчитал, что Фаттахова Т.А., с учетом ее сделок с аффилированными лицами, не могла не знать о том, что безосновательно топливо выводится из должника без оплаты с получением другим хозяйственным обществом ООО "Дизель-Маркет", подконтрольным той же семье, от должника значительной части средств, которые должны были быть израсходованы в интересах должника, в том числе, направлены на исполнение им обязанности перед кредиторами.

Со ссылкой на правовую позицию, сформулированную в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 23.12.2019 N 305-ЭС19-13326 по делу N А40-131425/2016, суд первой инстанции указал на необходимость учесть, что вред кредиторам может быть причинен не только доведением должника до банкротства, но и умышленными действиями, направленными на создание невозможности получения кредиторами полного исполнения за счет имущества контролирующих лиц, виновных в банкротстве должника, в том числе путем приобретения их имущества родственниками по действительным безвозмездным сделкам, не являющимся мнимыми, о вредоносной цели которых не мог не знать приобретатель. При этом не имеет правого значения, какое именно имущество контролирующих лиц освобождается от притязаний кредиторов на основании подобной сделки - приобретенное за счет незаконно полученного дохода или иное, поскольку контролирующее лицо отвечает перед кредиторами всем своим имуществом, за исключением того, на которое в соответствии с законом не может быть обращено взыскание (статья 24 ГК РФ).

В этом случае возмещение причиненного кредиторам вреда ограничено по размеру стоимостью имущества, хотя и сменившего собственника, но, по сути, оставленного в семье (статья 1082 ГК РФ).

Заявление о привлечении Фаттаховой Т.А. к субсидиарной ответственности суд первой инстанции переквалифицировал в требование о взыскании убытков в сумме 23 810 400 рублей и пришел к выводу о необходимости ее взыскания как с Фаттаховой Т.А., так и с Фаттахова Р.Л. в солидарном порядке, сославшись на то, что имели место совместные действия супругов, учитывая, что при рассмотрении иска о разделе имущества ответчик Фаттахов Р.Л. иск признал и согласился с вариантом раздела, предложенным Фаттаховой Р.Л.

В пункте 1 статьи 61.20 Закона о банкротстве установлено, что в случае введения в отношении должника процедуры, применяемой в деле о банкротстве, требование о возмещении должнику убытков, причиненных ему лицами, уполномоченными выступать от имени юридического лица, членами коллегиальных органов юридического лица или лицами, определяющими действия юридического лица, в том числе учредителями (участниками) юридического лица или лицами, имеющими фактическую возможность определять действия юридического лица, подлежит рассмотрению арбитражным судом в рамках дела о банкротстве должника по правилам, предусмотренным главой III.2 данного Федерального закона.

В соответствии с пунктом 3 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно.

Согласно пункту 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации данное лицо обязано возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу, и несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе, если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску.

Исходя из разъяснений, приведенных в абзацах третьем и четвертом пункта 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих лиц к ответственности при банкротстве", когда причиненный контролирующими лицами, указанными в статье 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, вред, исходя из разумных ожиданий, не должен был привести к объективному банкротству должника, такие лица обязаны компенсировать возникшие по их вине убытки в размере, определяемом по правилам статей 15, 393 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В силу пункта 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб).

В соответствии с пунктами 1 и 6 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица" истец, обращающийся за возмещением убытков, должен доказать наличие обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия) директора, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица.

Согласно части 1 статьи 64 и статьям 71, 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, на основании представленных доказательств, при оценке которых он руководствуется правилами статей 67 и 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации об относимости, допустимости, достоверности и достаточности доказательств.

По мнению апелляционного суда, правовая позиция, сформулированная в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 23.12.2019 N 305-ЭС19-13326 по делу N А40-131425/2016 относится к иным фактическим обстоятельствам.

В рамках указанных обстоятельств, супруга основного ответчика была фактически признана контролирующим должника лицом, непосредственно участвовавшим в схеме по выводу денежных средств должника-банкрота: лично участвовала в деятельности организаций, использованных должником для получения необоснованной налоговой выгоды; осуществляла полномочия единоличного исполнительного органа отдельных лиц; их бухгалтера; консультировала других по вопросам налогообложения и бухгалтерского учета; являлась руководителем и единственным участником организации, на счета которой были перенаправлены скрытые должником от налогообложения денежные средства.

В то же время, несовершеннолетние дети супругов получили от родителей по безвозмездным действительным сделкам (дарение) имущество указанных супругов, что с очевидностью могло затруднить обращение взыскания на такое имущество, формально выбывшее из владения последних, но фактически оставшееся в сфере их контроля.

В абзаце четвертом пункта 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" указано, что лицо не может быть признано контролирующим должника только на том основании, что оно состояло в отношениях родства или свойства с членами органов должника, либо ему были переданы полномочия на совершение от имени должника отдельных ординарных сделок, в том числе в рамках обычной хозяйственной деятельности, либо оно замещало должности главного бухгалтера, финансового директора должника (подпункты 1 - 3 пункта 2 статьи 61.10 Закона о банкротстве). Названные лица могут быть признаны контролирующими должника на общих основаниях, в том числе с использованием предусмотренных законодательством о банкротстве презумпций, при этом учитываются преимущества, вытекающие из их положения.

В настоящем случае, не доказано, что Фаттахова Т.А. может быть отнесена к контролирующим должника лицам, не имеется оснований полагать, что она имела возможность определять действия должника или оказывать на них серьезное влияние и воспользовалась такой возможностью.

При этом, по мнению апелляционного суда, обстоятельства выдачи Фаттаховой Т.А. расписки-поручительства от 21.04.2016 по обязательствам ООО "Чулпан-Трейд" сами по себе такие обстоятельства не свидетельствуют, наличие и подтвержденность соответствующего обязательства может быть лишь основанием для предъявления требований к обязанному лицу в рамках такого обязательства.

Более того, суд первой инстанции не установил у Фаттаховой Т.А. соответствующий статус контролирующего должника лица, указав, что основанием ее ответственности являются не факты доведения должника до банкротства, а действия, направленные на создание невозможности получения кредиторами полного исполнения за счет имущества действительного контролирующих должника лиц.

Указанные обстоятельства не опровергались и конкурсным управляющим, конкурсными кредиторами.

В то же время, предусмотренное законом право на судебное установление доли в общем имуществе супругов, по мнению апелляционного суда, само по себе не может быть истолковано в качестве действий, направленных на создание невозможности получения кредиторами полного исполнения.

В соответствии со статьей 34 Семейного кодекса Российской Федерации имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью (пункт 1).

К имуществу, нажитому супругами во время брака (общему имуществу супругов), относится любое другое нажитое супругами в период брака имущество независимо от того, на имя кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства (пункт 2).

Раздел общего имущества супругов может быть произведен как в период брака, так и после его расторжения по требованию любого из супругов, а также в случае заявления кредитором требования о разделе общего имущества супругов для обращения взыскания на долю одного из супругов в общем имуществе супругов (пункт 1 статьи 38 СК РФ).

При разделе общего имущества супругов и определении долей в этом имуществе доли супругов признаются равными, если иное не предусмотрено договором между супругами (пункт 1 статьи 39 СК РФ).

В соответствии с пунктом 1 статьи 45 Семейного кодекса Российской Федерации по обязательствам одного из супругов взыскание может быть обращено лишь на имущество этого супруга. При недостаточности имущества кредитор вправе требовать выдела доли супруга-должника, которая причиталась бы супругу-должнику при разделе общего имущества супругов, для обращения на нее взыскания.

В случае спора раздел общего имущества супругов, а также определение долей супругов в этом имуществе производятся в судебном порядке (пункт 3 статьи 38 Семейного кодекса Российской Федерации).

Осуществляя судебный раздел совместно нажитого имущества, супруги исходили из принадлежности такого имущества им обоим в соответствии с вышеназванными нормами семейного законодательства: имущество Фаттахова Р.Л. не отчуждалось в пользу Фаттаховой Т.А., поскольку последняя изначально обладала правом собственности в отношении указанного имущества, в котором в судебном порядке осуществлено лишь установление той его части, которая принадлежит Фаттаховой Т.А.

Поскольку кредиторы должника изначально не могли претендовать на имущество Фаттаховой Т.А., установление конкретного состава такого имущества не может быть квалифицировано как действия, направленные на создание невозможности получения кредиторами полного исполнения за счет имущества контролирующего должника лица.

Более того, из решения Высокогорского районного суда Республики Татарстан от 25.02.2019 по делу N 2-13/2019 следует, что в разрешении спора о разделе имущества участвовали привлеченные к указанному спору лица, включая АКБ "Энергобанк" (АО), который имел возможность заявлять соответствующие доводы и возражения относительно такого раздела, однако не сделала этого, напротив, поддержав предложенный вариант раздела имущества, что следует из отзыва АКБ "Энергобанк" (АО) б\н б\д, представленного в материалы настоящего дела.

Кроме того, из решения Высокогорского районного суда Республики Татарстан от 25.02.2019 по делу N 2-13/2019, апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Татарстан от 16.05.2019 следует, что суд при разделе имущества отступил от принципа равенства долей супругов, сохранив за Фаттаховым Р.Л. право собственности на объекты имущества, значительно (в 2,5 раза) превышающие стоимость имущества, выделенного Фаттаховой Т.А.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 22.08.2019 по делу N А65-17199/2019 в отношении Фаттаховой Т.А. введена процедура реструктуризации долгов гражданина, требования АКБ "Энергобанк" (АО) в размере 175 173 572,31 руб., основанные на договорах поручительства (N 13180/2пф от 11.07.2013; N 14095/2пф от 25.03.2014; N 14096 от 25.03.2014), включены в третью очередь реестра требований кредиторов.

25.12.2019 года между АКБ "Энергобанк" (АО) и ООО "Автострада" заключен договор N 25/12 уступки прав требования (цессии), в соответствии с которым право требования к должнику Фаттаховой Т.А. в общей сумме 170 843 827,52 руб., перешло к ООО "Автострада".

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 26.02.2020 по делу N А65-17199/2019 удовлетворено заявление АКБ "Энергобанк" (АО) о процессуальном правопреемстве произведена замена АКБ "Энергобанк" (АО) на его правопреемника ООО "Автострада" в реестре требований кредиторов Фаттаховой Т.А.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 12.10.2020 по делу N А65-17199/2019 удовлетворено ходатайство ООО "Автострада", утверждено мировое соглашение от 24.07.2020 между Фаттаховой Т.А. и ООО "Автострада", производство по делу о банкротстве Фаттаховой Т.А. прекращено.

В указанной ситуации, по мнению апелляционного суда, у суда первой инстанции не имелось оснований для взыскания с Фаттаховой Т.А. убытков, равно как не имелось оснований и для возложения обязанности по возмещению таких убытков на Фаттахова Р.Л.

Учитывая указанные обстоятельства, обжалуемый судебный акт подлежит отмене в данной по основаниям, предусмотренным п.п. 1, 4 ч. 1 ст. 270 АПК РФ, с принятием нового судебного акта об отказе в удовлетворении соответствующих требований.

Относительно апелляционных жалоб Зайцева Евгения Анатольевича, ООО "ТД ОПТРЕЙД", апелляционный суд считает необходимым отметить следующее.

В силу пункта 1 статьи 257 АПК РФ правом обжалования в апелляционном порядке решений и определений арбитражного суда первой инстанции наделены лица, участвующие в деле, а также иные лица в случаях, предусмотренных АПК РФ.

Согласно пункту 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 N 12 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции" (далее - Постановление N 12), при применении статей 257, 272, 2721 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражным судам апелляционной инстанции следует принимать во внимание, что право на обжалование судебных актов в порядке апелляционного производства имеют как лица, участвующие в деле, так и иные лица в случаях, предусмотренных АПК РФ.

К иным лицам в силу части 3 статьи 16 и статьи 42 АПК РФ относятся лица, о правах и об обязанностях которых принят судебный акт. В связи с этим лица, не участвующие в деле, как указанные, так и не указанные в мотивировочной и/или резолютивной части судебного акта, вправе его обжаловать в порядке апелляционного производства в случае, если он принят о их правах и обязанностях, то есть данным судебным актом непосредственно затрагиваются их права и обязанности, в том числе создаются препятствия для реализации их субъективного права или надлежащего исполнения обязанности по отношению к одной из сторон спора.

Судебный акт может быть признан вынесенным о правах и обязанностях лица, не привлеченного к участию в деле, лишь в том случае, если им устанавливаются права этого лица относительно предмета спора либо возлагаются обязанности на это лицо.

В силу пункта 1 статьи 259 АПК РФ лица, участвующие в деле, а также иные лица в случаях, предусмотренных данным Кодексом, вправе обжаловать в порядке апелляционного производства решение арбитражного суда первой инстанции, не вступившее в законную силу.

Согласно положениям статей 42 и 257 АПК РФ правом обжаловать судебный акт в порядке апелляционного производства обладают лица, участвующие в деле, а также иные лица, о правах и обязанностях которых принят судебный акт.

Статья 40 АПК РФ называет в качестве лиц, участвующих по делам о несостоятельности (банкротстве), заявителей и заинтересованных лиц.

В статьях 34, 35 Закона о банкротстве перечислены лица, участвующие в деле о банкротстве, и лица, участвующие в процессе по делу о банкротстве.

В связи с этим лица, не участвующие в деле, как указанные, так и не указанные в мотивировочной и/или резолютивной части судебного акта, вправе его обжаловать в порядке апелляционного производства в случае, если он принят об их правах и обязанностях, то есть данным судебным актом непосредственно затрагиваются их права и обязанности, в том числе создаются препятствия для реализации их субъективного права или надлежащего исполнения обязанности по отношению к одной из сторон спора.

В апелляционных жалобах Зайцев Е.А. и ООО "ТД ОПТРЕЙД" ссылаются на то, что обжалуемый судебный акт об их правах, поскольку указывает на наличие признаков злоупотребления правом, а также аффилированности по отношению к Фаттаховой Т.А. и Фаттахову Р.Л. без участия в споре Зайцева Е.А. и ООО "ТД ОПТРЕЙД".

В то же время, по мнению апелляционного суда, указанное не означает, что судом первой инстанции сделаны выводы, непосредственно касающиеся прав и законных интересов указанных заявителей апелляционных жалоб.

Зайцев Е.А., ООО "ТД ОПТРЕЙД" не привлекались к участию в деле о банкротстве ООО "Ойлтэк" или к участию в обособленном споре, кредитором ООО "Ойлтэк" Зайцев Е.А., ООО "ТД ОПТРЕЙД" не являются.

Упоминание судом первой инстанции в обжалуемом судебном акте Зайцева Е.А. и ООО "ТД ОПТРЕЙД" в числе лиц, аффилированных Фаттахову Р.Л., вне связи с конкретными обстоятельствами отчуждения конкретного имущества или иными непосредственно связанными с участием Зайцева Е.А., ООО "ТД ОПТРЕЙД" событиями, не составляет для последнего объем каких-либо прав и интересов, которые могли бы нарушаться таким указанием суда.

Мотивировочная часть судебного решения в данном случае не содержит выводов, которые породили бы установление каких-либо прав и обязанностей для Зайцева Е.А., ООО "ТД ОПТРЕЙД". Содержание судебного акта не свидетельствует об установлении в мотивировочной части какого-либо факта, могущего в дальнейшем иметь преюдициальное значение для Зайцева Е.А., ООО "ТД ОПТРЕЙД".

При этом, неучастие лица в судебном процессе по конкретному спору в целом создает ситуацию отсутствия для него преюдиции со стороны судебного акта состоявшегося в таком споре (статья 69 АПК РФ).

Выраженное же заявителями несогласие с оценкой доказательств и установленными судом первой инстанции обстоятельствами не свидетельствует о том, что обжалуемый судебный акт затрагивает права и обязанности заявителя.

Как указано выше, в соответствии с пунктом 1 Постановления N 12 право на обжалование судебных актов в порядке апелляционного производства имеют как лица, участвующие в деле, так и иные лица в случаях, предусмотренных АПК РФ. К иным лицам в силу части 3 статьи 16 и статьи 42 Кодекса относятся лица, о правах и об обязанностях которых принят судебный акт. В связи с этим лица, не участвующие в деле, как указанные, так и не указанные в мотивировочной и/или резолютивной части судебного акта, вправе его обжаловать в порядке апелляционного производства в случае, если он принят об их правах и обязанностях, то есть данным судебным актом непосредственно затрагиваются их права и обязанности, в том числе создаются препятствия для реализации их субъективного права или надлежащего исполнения обязанности по отношению к одной из сторон спора.

Судебный акт может быть признан вынесенным о правах и обязанностях лица, не привлеченного к участию в деле, в том случае, если им устанавливаются права этого лица относительно предмета спора, либо возлагаются обязанности на это лицо.

С учетом изложенного, выводы суда первой инстанции, изложенные в обжалуемом определении не затрагивают права и обязанности непосредственно Зайцева Е.А., ООО "ТД ОПТРЕЙД". Указанное соответствует выводам Арбитражного суда Поволжского округа, сделанным в постановлении от 30.05.2022 по настоящему делу.

Согласно пункту 2 Постановления N 12, если после принятия апелляционной жалобы будет установлено, что заявитель не имеет права на обжалование судебного акта, то применительно к пункту 1 части 1 статьи 150 АПК РФ производство по жалобе подлежит прекращению.

При указанных обстоятельствах, производство по апелляционным жалобам Зайцева Е.А., ООО "ТД ОПТРЕЙД" подлежит возвращению.

Руководствуясь статьями 266-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

1. Производство по апелляционным жалобам Зайцева Евгения Анатольевича, ООО "ТД ОПТРЕЙД" на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 25.02.2022 по делу N А65-4569/2016 прекратить.

2. Определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 25.02.2022 по делу N А65-4569/2016 отменить в части взыскания с Фаттахова Рафаэля Лиюсовича и Фаттаховой Татьяны Анатольевны солидарно в пользу ООО "Ойлтэк" денежных средств в сумме 23 810 400 руб. - убытков.

В отмененной части принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявленных требований в данной части.

В остальной части определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 25.02.2022 по делу N А65-4569/2016 оставить без изменения.

3. Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Арбитражный суд Поволжского округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его вынесения, через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий

Д.К. Гольдштейн

Судьи

Я.А. Львов А.В. Машьянова