Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 18 апреля 2024 г. N 09АП-89791/23 по делу N А40-137804/2020

г. Москва

18 апреля 2024 г.

Дело N А40-137804/20

Резолютивная часть постановления объявлена 01 апреля 2024 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 18 апреля 2024 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи А.Н. Григорьева,

судей О.В. Гажур, Е.А. Скворцовой

при ведении протокола секретарем судебного заседания П.С. Бурцевым,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы Михалева О.В., Минца Б.И., Минца Д.Б., Козыренко Е.А., компании "О1 Груп Лимитед" ("O1 GROUP LIMITED") на определение Арбитражного суда г. Москвы от 29.11.2023 по делу N А40-137804/20 о привлечении Михалева О.В., Минца Б.И., Минца Д.Б., Козыренко Е.А., Компании "О1 Груп Лимитед" ("O1 GROUP LIMITED") солидарно к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "БЦ Машкова, 13", по делу о несостоятельности (банкротстве) ООО "БЦ Машкова 13",

при участии в судебном заседании:

от Михалева О.В.: Шароварова О.Д. по дов. от 30.10.2023

от Майор О.В.: Халиков А.Р. по дов. от 20.04.2023

от Минца Д.Б.: Королев С.А. по дов. от 18.10.2023

от Китаева Д.В.: Ахметов А.И. по дов. от 28.03.2024

от Надеина В.В.: Ахметов А.И. по дов. от 02.02.2024

от Азаренко Б.Н.: Ахметов А.И. по дов. от 26.01.2023

от ООО "Эйва: Ахметов А.И. по дов. от 02.02.2024

от ООО "Ук Веспер": Ахметов А.И. по дов. от 02.02.2024

от Карвейон ЛТД: Ахметов А.И. по дов. от 23.01.2023

от Минца Б.И.: Лысов С.В. по дов. от 18.10.2023

от к/у "БЦ Машкова 13": Трескова Л.В. по дов. от 10.01.2024

от "О1 Груп Лимитед": Зиновьев Н.А. по дов. от 22.12.2022

иные лица не явились, извещены

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда г. Москвы от 14.08.2020 принято к производству заявление ИП Коваленко Н.Л. о признании несостоятельным (банкротом) ООО "БЦ МАШКОВА 13".

Решением Арбитражного суда г. Москвы от 07.07.2021 должник признан банкротом, в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден Боравченков А.А. Сообщение о признании должника банкротом опубликовано в газете "Коммерсантъ" N 124 от 17.07.2021.

Определением Арбитражного суда г. Москвы от 29.11.2023 солидарно к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "БЦ Машкова, 13" привлечены Минц Д.Б., Минц Б.И., Козыренко Е.А., Михалев О.В., Акционерная компания с ограниченной ответственностью "О1 ГРУП ЛИМИТЕД" ("O1 GROUP LIMITED"). Производство в части определения размера субсидиарной ответственности приостановлено до окончания формирования конкурсной массы и расчетов с кредиторами.

Прекращено производство по заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности в отношении соответчика Частная Акционерная компания с ограниченной ответственностью "Баркасия Сервисез Лимитед".

Отказано в удовлетворении заявления о привлечении Китаева Д.В., Азаренко Б.Н., Надеина В.В., ООО "УК Веспер", ООО "Эйва", Карвейон ЛТД к субсидиарной ответственности.

Не согласившись с принятым судебным актом, Минц Д.Б., Минц Б.И., Козыренко Е.А., Михалев О.В., "О1 ГРУП ЛИМИТЕД" обратились в Девятый арбитражный апелляционный суд с апелляционными жалобами, в которых просят отменить определение суда первой инстанции и отказать в привлечении их к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

В судебном заседании представители Минца Д.Б., Минца Б.И., Михалева О.В., "О1 ГРУП ЛИМИТЕД" доводы апелляционных жалоб поддержали. Представители конкурсного управляющего, Майора О.В., Карвейон ЛТД, ООО "УК Веспер", ООО "ЭЙВА", Надеина В.В., Китаева Д.В., Азаренко Б.Н. возражали.

Иные лица, участвующие в деле, уведомленные судом о времени и месте слушания дела, в том числе публично, посредством размещения информации на официальном сайте в сети Интернет, в судебное заседание не явились, в связи с чем, апелляционные жалобы рассматриваются в их отсутствие, исходя из норм ст. 156 АПК РФ.

Рассмотрев дело в порядке ст. 156, 266, 268 АПК РФ, изучив материалы дела, выслушав доводы, суд апелляционной инстанции приходит к выводу об отсутствии оснований для отмены обжалуемого судебного акта.

В соответствии с ст. 61.10 Закон о банкротстве, если иное не предусмотрено настоящим Федеральным законом, в целях настоящего Федерального закона под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее, либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

При определении момента возникновения признаков банкротства для целей определения наличия статуса контролирующего лица суд первой инстанции принял во внимание следующие обстоятельства.

Сообщение кредитора-заявителя о намерении обратиться с заявлением о признании должника банкротом, на основании которого была введена настоящая процедура, было опубликовано 20.07.2020, следовательно, с указанной даты однозначно имелись признаки банкротства.

Кроме того, 27.09.2019 было вынесено судебное решение по делу А40-159174/19 о взыскании в пользу Департамента городского имущества г. Москвы арендных платежей. Указанным судебным актом установлено, что задолженность возникла со 2 квартала 2018 года. В последующем она включена в реестр требований кредиторов должника.

Также, вступившим в законную силу определением Арбитражного суда г. Москвы от 18.05.2022 установлено, что должник отвечал признаку недостаточности имущества к с января 2018 года.

Таким образом, для целей установления контролирующих лиц принимаются во внимание лица, имевшие совместно и/или самостоятельно контроль над должником с 2016 года.

В соответствии с п. 4 ст. 61.10 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо:

1) являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии;

2) имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника;

3) извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в п. 1 ст. 53.1 ГК РФ.

В соответствии с п. 2 ст. 61.10 Закона о банкротстве возможность определять действия должника может достигаться:

1) в силу нахождения с должником (руководителем или членами органов управления должника) в отношениях родства или свойства, должностного положения;

2) в силу наличия полномочий совершать сделки от имени должника, основанных на доверенности, нормативном правовом акте либо ином специальном полномочии;

3) в силу должностного положения (в частности, замещения должности главного бухгалтера, финансового директора должника либо лиц, указанных в пп. 2 п. 4 настоящей статьи, а также иной должности, предоставляющей возможность определять действия должника);

4) иным образом, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом.

Судом первой инстанции установлено следующее.

- Козыренко Елена Алексадровна исполняла обязанности единоличного исполнительного органа должника в период с 19.04.2019 по дату введения конкурсного производства.

- Михалев Олег Викторович исполнял обязанность единоличного исполнительного органа Должника в период с 11.08.2015 по 19.04.2019.

- "О1 ГРУП ЛИМИТЕД" (рег. N НЕ 267038) являлась единственным участником должника с 21.12.2018.

До 21.12.2018 единственным участником должника являлась также Кипрская компания Баркасия сервисез лимитед (рег. N HE 304297).

- Минц Борис Иосифович являлся бенефициарным владельцем обеих указанных компаний, что подтверждается сведениями из ПАО Банк "ФК Открытие" о бенефициарном владельце должника, а также постановлением Арбитражного суда Московского округа от 28.12.2021 по делу N А40-27551/2019.

- Минц Дмитрий Борисович входил в число директоров О1 ГРУП ЛИМИТЕД наряду с Минцем Б.С. (отец), что подтверждается свидетельством о регистрации компании от 05.12.2016.

Также из материалов дела следует, что в отношении Минца Б.И. и его сыновей, в т.ч. Минца Д.Б., в 2018 году возбуждено уголовное дело. Указанные лица 21.01.2020 заочно арестованы Басманным районным судом г. Москвы (дела N 3/1-0030/2020, 3/1-0029/2020, 3/1-0028/2020).

При этом данные уголовные дела возбуждены в связи реализаций облигационных схем, за счет которых были погашены кредиты должника в Рост Банке (установлено в деле А40-135629/2019).

Как прямо установлено Арбитражным судом г. Москвы в решении от 13.08.2020 по делу А40-135629/2019, еще 21.08.2017, то есть более чем за год до формального вхождения "О1 ГРУП ЛИМИТЕД" в состав участников должника, денежные средства, полученные компанией "О1 ГРУП ЛИМИТЕД" по договору купли-продажи облигаций, частично предоставлены ООО "БЦ Машкова 13" в качестве займа в размере 2 094 425 410,96 руб. В период с 21.08.2017 по 11.09.2017 денежные средства, перечисленные на счет ООО "БЦ Машкова 13" направлены в АО "РОСТ банк" для полного погашения задолженности по кредитному договору, прекращен договор залога.

Доводы Минца Б.И. о том, что он является лишь собственником траста, участвующего в "О1 ГРУП ЛИМИТЕД", также были предметом судебной оценки в рамках дела А40-27551/2019, где Минц Б.И. привлечен к субсидиарной ответственности.

Так, согласно представленным в материалы дела пояснениям, Минц Б.И. является собственником траста, участвующего в "O1 ГРУП ЛИМИТЕД", то есть выгодоприобретателем деятельности "O1 ГРУП ЛИМИТЕД". Доводы о якобы невозможности участия Минца Б.И. в принятии деловых решений от имени траста не опровергают наличие у него статуса контролирующего должника лица. (Определение Арбитражного суда г. Москвы от 11.06.2021 по делу N А40-27551/19).

Указанные обстоятельства ответчиками надлежащим образом не опровергнуты, что в совокупности с представленными конкурсным управляющим и конкурсным кредитором доказательствами контроля ответчиков за должником свидетельствует об их контролирующем статусе принимая во внимание ограниченность средств доказывания с учетом сложной корпоративной структуры владения при участии обществ, зарегистрированных в иностранных юрисдикциях.

При этом законодательством о банкротстве предусмотрена возможность привлечения к ответственности как фактических (теневых), так и номинальных контролирующих лиц.

Смысл и предназначение номинального контролирующего лица (в частности, руководителя) состоят в том, чтобы обезопасить действительных бенефициаров от негативных последствий принимаемых по их воле недобросовестных управленческих решений, влекущих несостоятельность организации. В результате назначения номинальных руководителей создается ситуация, при которой имеются основания для привлечения к ответственности лиц, формально совершивших недобросовестное волеизъявление. При этом внешне условия для возложения ответственности на теневых руководителей (иного контролирующего лица) не формируются по причине отсутствия как информации об их личности, так и письменных доказательств их вредоносного поведения.

Тем самым происходит перекладывание ответственности с реально виновных лиц на номинальных, что в конечном итоге нарушает права кредиторов на получение возмещения, поскольку номинальные руководители не являются инициаторами действий, повлекших банкротство, и, как правило, не имеют имущества, достаточного для погашения причиненного ими вреда. При этом бенефициары, избежавшие ответственности, подобным способом извлекают выгоду из своего недобросовестного поведения.

Очевидно, что такое положение дел не может являться допустимым.

Именно поэтому к субсидиарной ответственности подлежат привлечению как теневые, так и номинальные контролирующие лица солидарно: первые - поскольку в результате именно их виновных действий стало невозможным погасить требования кредиторов, вторые - поскольку они своим поведением содействовали сокрытию личности действительных правонарушителей (Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 23.01.2023 N 305-ЭС21-18249(2,3)).

Таким образом, приведенные в апелляционных жалобах доводы об отсутствии у Минцев Д.Б. и Б.И. статуса контролирующих лиц правомерно отклонены судом первой инстанции, поскольку в материалы дела представлено достаточно прямых и косвенных доказательств того, что указанные лица были связаны родственными и корпоративными связями, совместно вели предпринимательскую деятельность и являлись бенефициарами должника и до формального вхождения "О1 ГРУП ЛИМИТЕД" в состав участников, поскольку участником должника являлась подконтрольная семье Минцев компания Баркасия Сервисез лимитед.

В соответствии с п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53), если необходимой причиной объективного банкротства явились ряд сделок, по которым выгоду извлекло третье лицо, признанное контролирующим должника исходя из презумпции, закрепленной в пп. 3 п. 4 ст. 61.10 Закона о банкротстве, такой контролирующий выгодоприобретатель несет субсидиарную ответственность, предусмотренную ст. 61.11 Закона о банкротстве, солидарно с руководителем должника (абз. 1 ст. 1080 ГК РФ).

Судом первой инстанции верно установлено наличие оснований для привлечения Козыренко Е.А., Михалева О.В., компании "О1 ГРУП ЛИМИТЕД", Минца Б.И. и Минца Д.Б. к субсидиарной ответственности вследствие нарушения обязанности по подачи заявления должника о своем банкротстве, а также совершения и (или) одобрения действий, способствовавших невозможности полного погашения требований кредиторов.

Как следует из положений п. 24 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2020) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 10.06.2020), Закон о банкротстве предусматривает два юридических состава для привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам должника-банкрота: невозможность полного погашения требований кредиторов и неподачу (несвоевременную подачу) заявления должника. В связи с этим причинение субсидиарным ответчиком вреда кредиторам должника-банкрота происходит при наступлении объективных признаков составов этих правонарушений, обозначенных в ст. 61.11 и 61.12 Закона о банкротстве.

Из п. 1 ст. 61.11 Закона о банкротстве следует, что вред причиняется при совершении контролирующим должника лицом деяний (действия или бездействия), вследствие которых стало невозможно полное погашение требований кредиторов контролируемого лица. Наличие обстоятельств, указанных в п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве, в том числе отсутствие обязательных документов должника-банкрота, это лишь презумпция, облегчающая процесс доказывания состава правонарушения с целью выравнивания процессуальных возможностей сторон спора. Признаки презумпции не могут подменять обстоятельства самого правонарушения и момент наступления признаков презумпции может не совпадать с моментом правонарушения. Смысл этой презумпции состоит в том, что если лицо, контролирующее должника-банкрота, привело его в состояние невозможности полного погашения требований кредиторов, то во избежание собственной ответственности оно заинтересовано в сокрытии следов содеянного. Установить обстоятельства содеянного и виновность контролирующего лица возможно по документам должника-банкрота. В связи с этим, если контролирующее лицо, обязанное хранить документы должника-банкрота, скрывает их и не представляет арбитражному управляющему, то подразумевается, что его деяния привели к невозможности полного погашения требований кредиторов.

Согласно ст. 61.11 Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

Пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств:

1) причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в ст. 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона;

2) документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы;

4) документы, хранение которых являлось обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации об акционерных обществах, о рынке ценных бумаг, об инвестиционных фондах, об обществах с ограниченной ответственностью, о государственных и муниципальных унитарных предприятиях и принятыми в соответствии с ним нормативными правовыми актами, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют либо искажены.

Согласно п. 24 Постановления N 53 под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается в том числе невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также:

- невозможность определения основных активов должника и их идентификации;

- невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы;

- невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

В п. 4 ст. 61.11 Закона о банкротстве указано, что положения пп. 2 п. 2 настоящей статьи применяются в отношении лиц, на которых возложены обязанности:

1) организации ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника;

2) ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника.

Согласно п. 6 ст. 61.11 Закона о банкротстве положения пп. 4 пункта 2 настоящей статьи применяются в отношении единоличного исполнительного органа юридического лица, а также иных лиц, на которых возложены обязанности по составлению и хранению документов, предусмотренных законодательством Российской Федерации об акционерных обществах, о рынке ценных бумаг, об инвестиционных фондах, об обществах с ограниченной ответственностью, о государственных и муниципальных унитарных предприятиях и принятыми в соответствии с ним нормативными правовыми актами.

Как следует из материалов дела, ни временному, ни конкурсному управляющему документы о финансово-хозяйственной деятельности должника до предъявления требования о привлечении к субсидиарной ответственности не передавались.

Не передача документов существенным образом затруднила формирование конкурсной массы, т.к. в последнем бухгалтерском балансе должника, предшествующем введению процедуры банкротства, а именно на 31.12.2019 числилась дебиторская задолженность на сумму 516 млн. руб. при том, что за 2020 год на счета должника поступило всего 400 тыс. руб. Следовательно - дебиторская задолженность не была погашена и контролирующие лица должника должны были располагать первичными учетными документами, подтверждающими такую задолженность.

Однако до сегодняшнего дня документы, раскрывающие судьбу такой задолженности, не представлены и отсутствуют в перечне переданных Козыренко Е.А. документов.

Как было пояснено апеллянтом, 02.08.2021 Козыренко Е.А. отправила в адрес конкурсного управляющего письмо о готовности передать документы и просьбой сообщить, какие конкретно документы необходимо передать (т. 29 л.д. 89-91).

Однако, как обоснованно отметили и конкурсный управляющий и суд первой инстанции, письмо не содержит в себе никаких документов, в качестве обратного адреса указан юридический адрес должника, по которому он не находился (в связи с чем в ЕГРЮЛ внесена запись о недостоверности), а не адрес самой Козыренко Е.А.

Содержание письма ограничивается тем, что конкурсный управляющий должен был написать какие документы ему нужны, а Козыренко Е.А. готова их направить по почте в течение 14 дней.

Между тем, и Закон о банкротстве, и решение суда (о признании должника банкротом) обязывают Козыренко Е.А., как бывшего руководителя, передать конкурсному управляющему все документы, материальные ценности, печати и штампы должника. При этом Закон о банкротстве не требует направления конкурсным управляющим каких-либо дополнительных запросов в адрес руководителя.

В случае, если Козыренко Е.А. была готова направить документы по почте, то суд не усматривает препятствий для выполнения этого без запроса арбитражного управляющего, как это и предписано Законом о банкротстве. Доказательств иного суду не представлено.

Вместе с тем. конкурсный управляющий написал Козыренко Е.А. на электронную почту указанную в письме, никакого ответа не последовало.

Впоследствии было возбуждено исполнительное производство об истребовании, в рамках которого передача документов также не осуществлялась.

Ссылки Козыренко Е.А. на то, что у нее отсутствуют какие-либо документы, подтверждающие дебиторскую задолженность на сумму 516 млн. руб., либо раскрывающие ее дальнейшую судьбу, не только не исключают оснований для привлечения ее к субсидиарной ответственности, поскольку именно руководитель несет ответственность за сохранность документации, и в случае утраты документов он должен принять все возможные меры, направленные на их восстановление.

Тот факт, что частично конкурсным управляющим были самостоятельно установлены, рассчитаны и предъявлены требования к третьим лицам, в основном представляющие собой неустойки, которые не отражаются на балансе, если они прямо не признаны или не взысканы в судебном порядке (абз. 8, п. 7, п. 10.2 ПБУ 9/99 "Доходы организации"), не освобождает бывшего руководителя от ответственности за не передачу документов по дебиторской задолженности, отраженной на балансе, которая составляла 516 млн. руб. (достоверность бухгалтерской отчетности презюмируется).

Таким образом, указанные действия причинили должнику ущерб в размере более 500 млн. рублей потенциальной дебиторской задолженности.

Помимо этого, суд первой инстанции учел в совокупности тот факт, что в рамках настоящего дела о банкротства на основании п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, ст. 10, 170 ГК РФ признаны недействительными сделки должника, заключенные с ЗАО "Фарвель" (Определения от 11.07.2022). При этом указанные договоры подписаны от имени должника Козыренко Е.А. Сумма ущерба, причиненная указанными сделками, и взысканная в качестве последствий недействительности составила 22 527 943,81 руб.

Поскольку указанные обстоятельства приведены в качестве обоснования для требования о привлечении к субсидиарной ответственности не самостоятельно, а в совокупности с иными основаниями, доводы Козыренко Е.А., о том, что сами по себе сделки не привели к банкротству, подлежат отклонению.

В соответствии с п. 1 ст. 61.12 Закона о банкротстве неисполнение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд (созыву заседания для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника или принятию такого решения) в случаях и в срок, которые установлены ст. 9 настоящего Федерального закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Федеральным законом возложена обязанность по созыву заседания для принятия решения о подаче заявления должника в арбитражный суд, и (или) принятию такого решения, и (или) подаче данного заявления в арбитражный суд.

Согласно п. 2. ст. 10 Закона о банкротстве в редакции, действовавшей в 2016 году, нарушение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, которые установлены ст. 9 настоящего Федерального закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Федеральным законом возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления, по обязательствам должника, возникшим после истечения срока, предусмотренного п. 2 и 3 ст. 9 настоящего Федерального закона.

Согласно ст. 9 Закона о банкротстве Руководитель должника обязан обратиться с заявлением должника в арбитражный суд в случае, если:

- удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения должником денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей и (или) иных платежей в полном объеме перед другими кредиторами;

- органом должника, уполномоченным в соответствии с его учредительными документами на принятие решения о ликвидации должника, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника;

- органом, уполномоченным собственником имущества должника - унитарного предприятия, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника;

- обращение взыскания на имущество должника существенно осложнит или сделает невозможной хозяйственную деятельность должника;

- должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества;

- имеется не погашенная в течение более чем 3 месяцев по причине недостаточности денежных средств задолженность по выплате выходных пособий, оплате труда и другим причитающимся работнику, бывшему работнику выплатам в размере и в порядке, которые устанавливаются в соответствии с трудовым законодательством.

Заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в случаях, предусмотренных п. 1 настоящей статьи, в кратчайший срок, но не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств.

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, исходя из бухгалтерской отчетности должника за 2017 г., непокрытый убыток на конец 2017 г. составил 375 млн. руб., увеличившись более чем в два раза по сравнению с 2016 г., когда непокрытый убыток составил 167 млн. руб., а чистый убыток 296 млн. Выручка за 2017 г. отсутствовала вообще (отчет о финансовых результатах за 2017 г.) За 2018 г. - непокрытый убыток составил уже 581 млн. руб. (вырос еще в два раза), а к концу 2019 г. достиг 1,5 млрд. руб.

Таким образом, должник как минимум с 2016 года отвечает признакам недостаточности имущества, его финансовое состояния только продолжает ухудшаться вплоть до введения процедуры банкротства.

Кроме того, как уже было указано выше, у должника со 2 квартала 2018 г. имелась задолженность перед ДГИ г.Москвы, которая в последующем была включена в реестр, а также ряд иных обязательств, которые подробно указаны судом первой инстанции.

Наличие вышеуказанных обязательств свидетельствует о финансовых трудностях должника, в результате которых было возбуждено дело о банкротстве.

Согласно правовой позиции, приведенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 12.02.2018 N 305-ЭС17-11710 (3) наличие обязательств должника, которые не были исполнены и впоследствии включены в реестр требований кредиторов, подтверждает факт неплатежеспособности должника.

При этом ссылка на судебную практику со стороны апеллянтов не может быть применима, поскольку в каждом конкретном случае суд устанавливает фактические обстоятельства дела и применяет нормы права к установленным обстоятельствам с учетом представленных доказательств (Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 01.06.2023 по делу N А45-6109/2021).

При этом надлежит отметить, что суд первой инстанции не отождествлял неплатежеспособность должника с наличием отдельно взятого долга кредитору, который в последствии был погашен, а принял во внимание все обстоятельства настоящего дела о банкротстве, вопреки доводам апеллянтов.

Так, в частности, в ходе анализа выписки о движении денежных средств по счетам должника было установлено перечисление в период с 29.03.2017 по 27.11.2017 денежных средств на общую сумму 210.134.087,13 руб. в пользу Кипрской компании STRATOLA INVESTMENTS LTD (Стратола инвестментс лтд) рег. N 264795. В назначении платежа было указано на возврат основного долга / процентов по договору займа N LA-SIL-MSH-25-12-14 от 25.12.2014.

Вместе с тем, как уже было указано выше, компания Стратола является фактически аффилированной должнику и ее контролирующим лицам компанией, осуществляющей свою деятельность в пользу компании "О1 ГРУП ЛИМИТЕД" (единственный участник должника), подконтрольной Минцу Б.И. и Минцу Д.Б.

Согласно данным опубликованным АО "Эксперт РА" - российским кредитным рейтинговым агентством, включенным в реестр рейтинговых агентств Банка России, компания Стратола осуществляла свою деятельность в интересах O1 Group. Экспертом рейтингового агентства Мухамедом Косовым, именно широкие финансовые возможности бенефициара (О1 Груп), названы в качестве позитивно повлиявших на уровень рейтинга компании Стратола в марте 2015 г. В мае 2016 г. Рейтинговое агентство "Эксперт РА" понизило рейтинг кредитоспособности (долгосрочной кредитоспособности) компании Стратола до уровня B "Низкий уровень кредитоспособности" и отозвало его в связи с отказом компании от поддержания публичного статуса рейтинга.

При этом, вопреки доводам апеллянтов, ссылки на публикации в рейтинговом агентстве, не являлись единственным доказательством аффилированности компании Стратола к должнику, а приведены в совокупности с иными доказательствами, в том числе фактами, установленными Арбитражным судом г. Москвы, которые верно оценены судом первой инстанции.

Так, в рамках дела о банкротстве ООО "ПраймФинанс" (А40-27551/2019), Определением от 11.06.2021 Минц Б.И. привлечен к субсидиарной ответственности в связи с осуществлением указанным юридическим лицом недобросовестной деятельности в интересах "О1 ГРУП ЛИМИТЕД", в т.ч. в результате привлечения финансирования со стороны третьих лиц, посредством эмиссии облигаций выпусками от 11.07.2013, 10.12.2014 и дальнейшего перераспределения денежных средств полученных от размещения облигаций в пользу компании Стратола (договор займа от 20.07.13 на сумму 11 750 000 000,00 руб., договор займа от 23.11.2015 на сумму 5 000 000 000,00 руб.) без предоставления обеспечения исполнения обязательств, графиков погашения задолженностей, с постоянным переносом сроков возврата, и др. обстоятельств, позволивших Арбитражному суду сделать вывод о том, что все участники данной цепочки сделок были фактически аффилированными, имело место внутригрупповое движение денежных средств.

Одновременно с этим, Решением Арбитражного суда г. Москвы по делу А40- 35224/2018 от 28.05.2019 с компании Стратола в пользу Банка Траст как правопреемника ОАО "РОСТ БАНК" взыскана задолженность по договору купли-продажи облигаций ООО "ФинСтандарт" с ISIN: RU000A0JS8R5 в количестве 69 997 штук.

Руководителем ООО "ФинСтандарт" являлся Михалев О.В., одновременно являвшийся руководителем должника, поручительство по облигациям ООО "ФинСтандарт" было обеспечено "О1 ГРУП ЛИМИТЕД".

Таким образом, подконтрольная "О1 ГРУП ЛИМИТЕД" компания Стратола выкупила облигации указанного общества, входящего в одну группу лиц с должником, обеспечив возможность их реструктуризации без выплаты денежных средств банку.

Из изложенного следует, что компания Стратола является аффилированной организацией к должнику и его контролирующим лицам Минцам Д.Б и Б.И. и Михалеву О.В., а также транзитным звеном для осуществления финансовых операций в пользу "О1 ГРУП ЛИМИТЕД", Минцев Д.Б и Б.И.

При этом суд учел то обстоятельство, что документация о финансово-хозяйственной деятельности должника была сокрыта от конкурсного управляющего, а согласно ответу от ПАО "Банк ФК "Открытие", информация о движении денежных средств по счетам должника за период до 04.05.2017 отсутствует. Таким образом, у конкурсного управляющего не имелось договора и/или условий его заключения, равно как и самого подтверждения выдачи такого займа должнику.

Козыренко Е.А. в материалы дела представлены платежные поручения, подтверждающие выдачу займа должнику от компании Стратола, однако данное обстоятельство не влияет на наличие ущерба независимым кредиторам должника в связи с перечислением в 2017 году денежных средств в пользу аффилированной компании Стратола при наличии неисполненных обязательств, которые были включены в реестр требований.

Так, в соответствии с договором займа от 25.12.2014 аффилированная компания Стратола выдала должнику заем в размере 4.000.000 долларов США (в последующем увеличенный до 8.000.000) для целей пополнения оборотных средств (п. 1.3.), фактически осуществляя ее докапитализацию в связи с изначальным недостатком денежных средств для осуществления хозяйственной деятельности.

Срок возврата займа изначально был установлен до 31.12.2015, за день до истечения срока возврата займа стороны дополнительным соглашением от 30.12.2015 продлили срок возврата до 31.12.2017, дополнительным соглашением от 27.02.2017 срок возврата займа был продлен до 31.12.2019, то есть фактически аффилированным лицом, подконтрольным с должником единому центру, был выдан займа для пополнения оборотных средств и в последующем предоставлена отсрочка длиною в четыре года, что соответствует природе компенсационного финансирования, обозначенной в п. 3.2 Обзора судебной практики ВС РФ по спорам связанным с установлением в процедурах банкротства требований лиц, контролирующих должника и аффилированных с ним лиц от 29.01.2020 (далее - Обзор по субординации).

Таким образом, в результате перечисления денежных средств должника, имеющего признаки недостаточности имущества, а также обязательства перед независимыми кредиторами (подрядчиками, покупателями) в пользу компании Стратола после предоставления отсрочки, но не дожидаясь последнего срока возврата займа, аффилированное лицо получило возможность удовлетворить свои требования в ущерб интересам независимых кредиторов, поскольку его требования о возврате компенсационного финансирования не могли в рамках банкротства конкурировать с требованиями независимых кредиторов (п. 3 Обзора по субординации, п. 18 Обзора судебной практики N 5 (2017), утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 27.12.2017).

Указанные действия в условиях сокрытия объективной несостоятельности были расценены судом как направленные на уклонение от возбуждения дела о банкротстве как со стороны непосредственных руководителей должника (Михалева О.В. и Козыренко Е.А), единственного участника должника ("О1 ГРУП ЛИМИТЕД"), так и со стороны бенефициаров Минцев Б.И. и Д.Б., являвшихся не только контролирующими должника и группу компаний О1 Груп лицами, но и выгодоприобретателями.

Помимо этого, согласно п. 15 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2 (2018) (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 04.07.2018) возврат приобретшего корпоративную природу капиталозамещающего финансирования не за счет чистой прибыли, а за счет текущей выручки должника необходимо рассматривать как злоупотребление правом со стороны мажоритарного участника (акционера). Соответствующие действия, оформленные в качестве возврата займов, подлежат признанию недействительными по правилам ст. 10, 168 ГК РФ как совершенные со злоупотреблением правом.

В соответствии с пп. 1 п. 3 ст. 61.11 Закона о банкротстве, положения пп. 1 п. 2 указанной статьи применяются независимо от того, были ли предусмотренные данным подпунктом сделки признаны судом недействительными, в том числе если заявление о признании сделки недействительной не подавалось.

Соответственно, по смыслу Закона о банкротстве, подача заявлений о признании недействительными сделок, в связи с совершением которых предъявлены требования о привлечении к субсидиарной ответственности, не требуется. То обстоятельство, что данные сделки не были оспорены, не может являться основанием для освобождения контролирующего лица от субсидиарной ответственности.

Кроме этого, по данным конкурсного управляющего, на момент возврата компенсационного финансирования у должника имелись обязательства перед независимыми кредиторами, которые в последующем были просрочены и включены в реестр на сумму более 40 млн. руб. (ДГИ и ООО "Прайдекс Констракшн").

Таким образом, поскольку прибыль у должника отсутствовала, возврат компенсационного финансирования не должен был осуществляться из выручки.

В связи с данными обстоятельствами надлежит также учесть, что о возникновении неплатежеспособности (обстоятельства, упомянутого в абз. 6 п. 1 ст. 9 Закона о банкротстве) может свидетельствовать отсутствие у должника возможности за счет собственных средств (без финансовой поддержки контролирующего лица) поддерживать текущую деятельность (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 03.06.2022 N 303-ЭС22-1644 по делу N А51-4609/2020).

При это предметом настоящего спора не является рассмотрение заявления о признании договора займа недействительным как по общим, так и по специальным основаниям недействительности. Как уже было указано ранее, Договор займа сам по себе не признавался судом первой инстанции ничтожным.

Таким образом, недобросовестное, экономически необоснованное досрочное изъятие компенсационного финансирования в сумме 210 134 087,13 руб. в пользу аффилированной компании Стратола, предоставленного в начальный период деятельности, осуществлено из выручки должника при отсутствии прибыли и наличии непокрытого убытка в размере 167 млн. руб. и чистого убытка в размере 296 млн. руб.

Совершение указанных сделок по перечислению денежных средств осуществлено генеральным директором должника Михалевым О.В., занимавшим указанный пост с 11.08.2015 по 19.04.2019.

Данные сделки совершены в пользу выгодоприобретателей, бенефициаров должника - Минцев Б.И. и Д.Б.

При этом судом было учтено, что должник был не единственной организацией, подконтрольной Минцам Б.И. и Д.Б, в которой Михалев О.В. занимал руководящий пост, а следовательно, действия Михалева О.В. напрямую контролировались указанными бенефициарами.

В соответствии с п. 17 Постановления N 53 в силу прямого указания пп. 2 п. 12 ст. 61.11 Закона о банкротстве контролирующее лицо также подлежит привлечению к субсидиарной ответственности и в том случае, когда после наступления объективного банкротства оно совершило действия (бездействие), существенно ухудшившие финансовое положение должника. Указанное означает, что, по общему правилу, контролирующее лицо, создавшее условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в полном объеме, поскольку презюмируется, что из-за его действий (бездействия) окончательно утрачена возможность осуществления в отношении должника реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем.

Суд апелляционной инстанции принимает во внимание доводы контролирующих должника лиц о том, что банкротство было обусловлено объективными внешними факторами, в частности, повышением цен на строительные материалы, изменение курса валют.

Однако ввиду отсутствия надлежащего и полного раскрытия указанных обстоятельств перед судом оснований для освобождения ответчиков от субсидиарной ответственности не уставнолено.

Ссылки на заключения специалистов не могут быть положены судом в основу выводов относительно привлечения контролирующих лиц к субсидиарной ответственности, поскольку данные документы являются частным мнением лиц, не участвующих деле, не являются относимыми и допустимыми доказательствами, не могут подменять собой выводы суда о вопросах права и правовых последствий, к которым относятся такие категории как неплатежеспособность, недостаточность имущества, объективное банкротство и проч., которые относятся к исключительной компетенции суда (Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 28.09.2020 N 310-ЭС20-7837 по делу N А23-6235/2015).

Вместе с тем, в соответствии с п. 19 Постановления N 53, если банкротство наступило в результате действий (бездействия) контролирующего лица, однако помимо названных действий (бездействия) увеличению размера долговых обязательств способствовали и внешние факторы (например, имели место неправомерный вывод активов должника под влиянием контролирующего лица и одновременно порча произведенной должником продукции в результате наводнения), размер субсидиарной ответственности контролирующего лица может быть уменьшен по правилам абз. 2 п. 11 ст. 61.11 Закона о банкротстве.

В настоящем споре вменяемые ответчикам действия составляют продолжаемое гражданское правонарушение, совершенное в период с 2016 года по 2020 год, охватываемое единой формой вины (неосторожностью) при отсутствии необходимой для надлежащего руководства производственно-хозяйственной и финансово-экономической деятельностью организации степени заботливости и осмотрительности, повлекшее причинение имущественного вреда кредиторам. В связи с чем, при рассмотрении дела судами применены не только ст. 10 Закона о банкротстве, но и положения главы III.2 Закона о банкротстве, в том числе при оценке статуса контролирующего должника лица, указанного в ст. 61.10 Закона о банкротстве.

Согласно правовой позиции, выраженной в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 06.08.2018 N 308- ЭС17-6757(2,3) по делу N А22-941/2006, субсидиарная ответственность по своей правовой природе является разновидностью ответственности гражданско-правовой, материально-правовые нормы о порядке привлечения к данной ответственности применяются на момент совершения вменяемых ответчикам действий (возникновения обстоятельств, являющихся основанием для их привлечения к ответственности).

Судом обоснованно учтено, что вменяемые ответчикам действия (возникновение обстоятельств, являвшихся основанием для привлечения к субсидиарной ответственности) были совершены не только в 2016 году, но и после вступления в силу положений главы III.2 Закона о банкротстве.

В частности, перечисление денежных средств в пользу кипрской компании Стратола, аффилированной с должником, осуществлено в период с 29.03.2017 по 27.11.2017. Конкурсный управляющий указывает на то обстоятельство, что конкретно платежи на сумму 142 625 000,00 руб. совершены после 28.06.2017.

Как указывалось выше, основанием для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности послужили единые действия в период времени, как до принятия главы III.2 Закона о банкротстве (по правилам ст. 10 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве) в редакции 134-ФЗ), так и после.

Следовательно, ссылки и применение судов на положения ст. 61.10, 61.11 Закона о банкротстве являлись обоснованными, исходя из вывода о едином противоправном продолжаемом поведении ответчиков с единой целью.

Кроме того, учитывая тот факт, что предусмотренное ст. 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ) такое основание для привлечения к субсидиарной ответственности как "признание должника несостоятельным вследствие поведения контролирующих лиц" по существу мало чем отличается от предусмотренного действующей в настоящее время ст. 61.11 Закона основания ответственности в виде "невозможности полного погашения требований кредитора вследствие действий контролирующих лиц", а потому значительный объем разъяснений норм материального права, изложенных в Постановлении N 53, может быть применен и к ст. 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ.

При этом как ранее, так и в настоящее время процесс доказывания обозначенных выше оснований привлечения к субсидиарной ответственности был упрощен законодателем для истцов посредством введения соответствующих опровержимых презумпций, при подтверждении условий которых предполагается наличие вины ответчика в доведении должника до банкротства, и на ответчика перекладывается бремя доказывания отсутствия оснований для удовлетворения иска. Данные разъяснения изложены в Определении Верховного суда РФ от 30.09.2019 N 305-ЭС19-10079.

При этом, суды, исходя из содержания судебных актов, применение разъяснений, изложенных в Постановлении N 53 с указанием на новые нормы, не свидетельствует о нарушении судами норм материального права.

Суд первой инстанции правомерно отклонил доводы ответчиков о применении срока исковой давности в отношении деликтов (перечисление денег в компанию Стратола), имеющих место в период с 29.03.2017 по 27.06.2017, что составило только 67 509 087,13 руб. из общей суммы перечислений в 210 134 087,13 руб., как основанные на неверном толковании норм права, а также не имеющие значения для разрешения спора о привлечении к субсидиарной ответственности, поскольку сумма перечислений за вычетом платежей в указанный период все равно превышает совокупный размер реестра требований кредиторов.

Так, Определением Арбитражного суда г. Москвы от 14.08.2020 по настоящему делу в отношении должника возбуждено производство по делу о банкротстве.

Определением от 13.01.2021 введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден Можоров С.В.

Решением от 07.07.2021 должник признан банкротом, введена процедура конкурсного производства, конкурсным управляющим утвержден Боравченков А.А.

25.10.2022 т.е. в пределах трех лет, а именно через 1 г. и 3 месяца с даты введения процедуры наблюдения, при том, что Боравченков А.А. обязанности временного управляющего не исполнял, и в пределах трех лет с даты открытия конкурсного производства, конкурсный управляющий обратился в дело о банкротстве с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих лиц.

По мнению Минца Б.И. и Михалева О.В., поскольку часть обстоятельств с которыми конкурсный управляющий связывает наличие на стороне ответчиков субсидиарной ответственности имели место в 2017 году, то применению подлежат нормы ст. 10 Закона о банкротстве в редакции Закона N 34-ФЗ. Поэтому заявление о привлечении к субсидиарной ответственности должно было быть подано в течение одного года со дня, когда лицо подавшее заявление узнало или должно было узнать о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности.

Однако апеллянты не указывают, когда, по их мнению, конкурсный управляющий должен был узнать о наличии основании для привлечения к субсидиарной ответственности при том, что документы о финансово хозяйственной деятельности ему не были переданы в установленные сроки.

Законодательство не содержит положений, согласно которым конкурсный управляющий автоматически узнает об основаниях для привлечения к субсидиарной ответственности в день введения конкурсного производства.

Федеральным законом от 28.06.2013 N 134-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям" в ст. 10 Закона о банкротстве был введен п. 5.

Данный пункт содержал, в частности, специальную норму о том, что заявление о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным п. 2 и 4 данной статьи, может быть подано в течение одного года со дня, когда подавшее это заявление лицо узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, но не позднее трех лет со дня признания должника банкротом.

П. 5 ст. 10 Закона о банкротстве изложенный в новой редакции Федеральным законом от 28.12.2016 N 488-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", который вступил в силу с 28.06.2017, устанавливает, что заявление о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным п. 2 и 4 ст. 10 Закона о банкротстве, может быть подано в течение трех лет со дня, когда лицо, имеющее право на подачу такого заявления, узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, но не позднее трех лет со дня признания должника банкротом.

Поскольку указанная норма не изменяет существа материальных правоотношений и имеет процессуальный характер, в ситуации, когда неправомерные действия (бездействие), причинившие вред кредиторам, были совершены в период до 28.06.2017, а осведомленность заинтересованного лица о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности и его обращение в суд с соответствующим требованием состоялись после указанной даты (в период действия другой редакции Закона о банкротстве относительно сроков исковой давности по требованиям о привлечении к субсидиарной ответственности), начало течения срока исковой давности и его продолжительность определяются законом, который действовал на момент, когда заинтересованное лицо узнало или должно было узнать о наличии реальной возможности предъявления иска.

Как следует из разъяснений, содержащихся в п. 21 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2 (2018), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 04.07.2018, согласно п. 1 ст. 200 ГК РФ срок исковой давности по требованию о привлечении к субсидиарной ответственности, по общему правилу, начинает течь с момента, когда действующий в интересах всех кредиторов арбитражный управляющий или кредитор, обладающий правом на подачу заявления, узнал или должен был узнать о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности - о совокупности следующих обстоятельств: о лице, контролирующем должника (имеющем фактическую возможность давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия), неправомерных действиях (бездействии) данного лица, причинивших вред кредиторам и влекущих за собой субсидиарную ответственность, и о недостаточности активов должника для проведения расчетов со всеми кредиторами.

При этом в любом случае течение срока исковой давности не может начаться ранее возникновения права на подачу в суд заявления о привлечении к субсидиарной ответственности, то есть не может начаться ранее введения процедуры конкурсного производства.

Согласно ст. 4 Закона N 488-ФЗ положения п. 5 - 5.4, 5.6 ст. 10 Закона о банкротстве в редакции Закона N 488-ФЗ применяются к поданным после 01.07.2017 заявлениям о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности или заявлениям о привлечении контролирующих должника лиц к ответственности в виде возмещения убытков.

Установленные положениями Закона о банкротстве новые сроки исковой давности и правила их исчисления применяются к тем требованиям, сроки предъявления которых были предусмотрены ранее действовавшим законодательством и не истекли на момент вступления в силу новых норм о сроках исковой давности и правилах их исчисления.

Неправомерные действия контролирующих должника лиц, на которые ссылается конкурсный управляющий, совершались длительный период, только частично попадающий в период до 01.07.2017. Однако годичный срок исковой давности, в любом случае исчисляемый не ранее чем с даты открытия конкурсного производства, на дату вступления в силу Закона N 488-ФЗ не истек, поэтому подлежит применению трехлетний срок исковой давности.

В данном случае, поскольку течение срока исковой давности в любом случае не может начаться ранее возникновения у заявителя права на подачу в суд заявления о привлечении к субсидиарной ответственности (07.07.2021), когда действовала редакция Закона о банкротстве, введенная как N 488-Ф, так и Федеральным законом от 29.07.2017 N 266-ФЗ, закрепляющая трехгодичный срок исковой давности, то основания для применения годичного срока исковой давности обращения с рассматриваемым заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности отсутствуют, и, соответственно, срок исковой давности не пропущен.

Таким образом, суд первой инстанции надлежаще пришел к выводу о доказанности наличия оснований для привлечения Минца Д.Б., Минца Б.И., Козыренко Е.А., Михалева О.В., Акционерную компания с ограниченной ответственностью "О1 ГРУП ЛИМИТЕД" ("O1 GROUP LIMITED") к субсидиарной ответственности.

Согласно п. 7 ст. 61.16 если на момент рассмотрения заявления о привлечении к субсидиарной ответственности по основанию, предусмотренному ст. 61.11 настоящего Федерального закона, невозможно определить размер субсидиарной ответственности, арбитражный суд после установления всех иных имеющих значение для привлечения к субсидиарной ответственности фактов выносит определение, содержащее в резолютивной части выводы о доказанности наличия оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности и о приостановлении рассмотрения этого заявления до окончания расчетов с кредиторами либо до окончания рассмотрения требований кредиторов, заявленных до окончания расчетов с кредиторами.

В настоящее время конкурсным управляющим проводится работа по формированию конкурсной массы.

В связи с изложенным, рассмотрение вопроса об установлении размера субсидиарной ответственности было обоснованно приостановлению до окончания расчетов с кредиторами.

Таким образом, доводы апелляционных жалоб, направленные на переоценку правильно установленных и оцененных судом первой инстанции обстоятельств и доказательств по делу, не свидетельствуют о нарушении судом первой инстанции норм материального и процессуального права. Оспариваемый судебный акт соответствует нормам материального права, а содержащиеся в нем выводы - установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, в связи с чем, апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь ст. ст. 266 - 269, 272 Арбитражного процессуального Кодекса Российской Федерации

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 29.11.2023 по делу N А40-137804/20 оставить без изменения, а апелляционные жалобы Михалева Олега Викторовича, Минца Бориса Иосифовича, Минца Дмитрия Борисовича, Козыренко Елены Александровны, Акционерной компании с ограниченной ответственностью "О1 Груп Лимитед" ("O1 GROUP LIMITED") - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

А.Н. Григорьев

Судьи

О.В. Гажур Е.А. Скворцова