Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 4 мая 2023 г. N 11АП-5534/23 по делу N А65-32977/2021

г. Самара

04 мая 2023 г.

Дело N А65-32977/2021

Резолютивная часть постановления объявлена 26 апреля 2023 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 04 мая 2023 года.

Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Львова Я.А.,

судей Гольдштейна Д.К., Машьяновой А.В.,

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Цветиковым П.А.

без участия представителей лиц, участвующих в деле, извещенных надлежащим образом о месте и времени судебного разбирательства,

рассмотрев в открытом судебном заседании 26 апреля 2023 года в помещении суда в зале N 2, апелляционную жалобу финансового управляющего Хазиева И.Ф. - Кузьмина А.А. на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 14 марта 2023 года по заявлению финансового Хазиева И.Ф. - Кузьмина А.А. к Пипляевой Наталье Викторовне, Амирову Энверу Ибрагимовичу, Амировой Татьяне Асфановне о признании сделки недействительной (вх.49176) в рамках дела N А65-32977/2021 о несостоятельности (банкротстве) Хазиева И.Ф.

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 10.03.2022 гр. Хазиев Ильфат Фаязович признан банкротом, в отношении его имущества введена процедура реализации. Финансовым управляющим имуществом должника утвержден Кузьмин Алексей Александрович.

В Арбитражный суд Республики Татарстан 13.09.2022 г. поступило заявление финансового управляющего имуществом должника Хазиева Ильфата Фаязовича к Пипляевой Наталье Викторовне, Амирову Энверу Ибрагимовичу, Амировой Татьяне Асфановне о признании сделки недействительной (вх.49176),

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 14 марта 2023 года судом отказано в удовлетворении заявления финансового управляющего имуществом должника Хазиева Ильфата Фаязовича к Пипляевой Наталье Викторовне, Амирову Энверу Ибрагимовичу, Амировой Татьяне Асфановне о признании сделки недействительной (вх.49176).

Заявитель обратился в Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 14 марта 2023 года в рамках дела N А65-32977/2021.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 04 апреля 2023 года апелляционная жалоба принята к производству.

Информация о принятии апелляционной жалобы к производству, движении дела, о времени и месте судебного заседания размещена арбитражным судом на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в сети Интернет по адресу: www.11aas.arbitr.ru в соответствии с порядком, установленным ст. 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ).

Лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в том числе публично путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на официальных сайтах Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда и Верховного Суда Российской Федерации в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, в связи с чем жалоба рассматривается в их отсутствие, в порядке, предусмотренном главой 34 АПК РФ.

Рассмотрев материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы в совокупности с исследованными доказательствами по делу, судебная коллегия Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда не усматривает оснований для отмены обжалуемого определения суда.

Как следует из материалов дела, при вынесении обжалуемого определения суд первой инстанции исходил из следующих обстоятельств.

Из материалов дела следует, что 23.06.2017 г. между должником (продавец) и ответчиком Пипляевой Н.В. (покупатель) заключен договор купли-продажи, согласно которому продавец передал в собственность покупателю следующие объекты недвижимости:

1) земельный участок: с кадастровым номером 16:24:150117:101, площадь 1251 +/- 12.38 кв. м, расположенный по адресу: Российская Федерация, Республика Татарстан, Лаишевский муниципальный район, с. Столбище, ул.Цветочная, 3.

2) жилой дом: с кадастровым номером 16:24:150117:251, площадь 164.6 кад. расположенный по адресу: 422620, Татарстан респ, р-н Лаишевский муниципальный, с/п Столбищенское, с Столбище, ул Цветочная, дом 3.

Стоимость земельного участка и дома по договору от 23.06.2017 составляет 1677123 руб.

20.04.2018 между ответчиком Пипляевой Н.В. (продавец) и ответчиками Амировым Э.И., Амировой Т.А. (покупатели) заключен договор купли-продажи, согласно которому продавец передал в собственность покупателям указанные объекты недвижимости. Стоимость земельного участка и дома по договору от 20.04.2018 составляет 2 600 000 руб.

Финансовый управляющий обратился в арбитражный суд с заявлением о признании данных сделок недействительными, указав в качестве правового основания ст.10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, считая, что отсутствует равноценное встречное исполнение, данная сделка совершена с целью причинить вред кредиторам.

Финансовый управляющий указывал в обоснование заявления, что в период с августа 2015 года по август 2017 года должником совершались активные действия по отчуждению имущества. По мнению финансового управляющего, сделки совершены при злоупотреблении правом, носят мнимый характер, их целью явилось исключение возможного обращения взыскания на недвижимое имущество должника.

В соответствии с п.1 ст.166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Согласно п. 1 ст. 61.1 Федерального закона Российской Федерации N 127-ФЗ от 26.10.2002 "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в данном Федеральном законе.

Из разъяснений, данных в п.10 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)", следует, что исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам.

Согласно пункту 3 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно.

В силу пункта 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

В силу ст.10 ГК РФ не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

Под злоупотреблением правом понимается умышленное поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему гражданского права, сопряженное с нарушением установленных в ст.10 Гражданского кодекса Российской Федерации пределов осуществления гражданских прав, причиняющее вред третьим лицам или создающее условия для наступления вреда.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда РФ от 01.12.2015 N 4-КГ15-54, под злоупотреблением субъективным правом следует понимать любые негативные последствия, явившиеся прямым или косвенным результатом осуществления субъективного права.

Одной из форм негативных последствий является материальный вред, под которым понимается всякое умаление материального блага.

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации (п.1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Заявление о признании должника банкротом принято арбитражным судом к производству определением от 27.01.2022, оспариваемые сделки совершены 23.06.2017, 20.04.2018. Поскольку сделки совершены более чем за три года до возбуждения дела о банкротстве, п.1,2 ст.61.2 и 61.3 Закона о банкротстве применению не подлежат.

Как следует из материалов дела, оспариваемый финансовым управляющим договор купли-продажи от 20.04.2018 совершен не должником.

Как указала судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в определении от 27.08.2020 по делу А65-27171/2015 при отчуждении имущества должника в преддверии его банкротства и последующем оформлении передачи права собственности на данное имущество от первого приобретателя к иным лицам по цепочке сделок следует различать две ситуации.

В первом случае, когда волеизъявление первого приобретателя отчужденного должником имущества соответствует его воле: этот приобретатель вступил в реальные договорные отношения с должником и действительно желал создать правовые последствия в виде перехода к нему права собственности. В таком случае при отчуждении им спорного имущества на основании последующих (второй, третьей, четвертой и т.д.) сделок права должника (его кредиторов) подлежат защите путем предъявления заявления об оспаривании первой сделки по правилам статьи 61.8 Закона о банкротстве к первому приобретателю и виндикационного иска по правилам статей 301 и 302 Гражданского кодекса к последнему приобретателю, а не с использованием правового механизма, установленного статьёй 167 Гражданского кодекса (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 21.04.2003 5 N 6-П). Вопрос о подсудности виндикационного иска в этом случае подлежит разрешению с учётом разъяснений, данных в пункте 16 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" - требование о виндикации при подсудности виндикационного иска тому же суду, который рассматривает дело о банкротстве, может быть разрешено в деле о банкротстве, в иных случаях - вне рамок дела о банкротстве с соблюдением общих правил о подсудности.

Однако возможна обратная ситуация, при которой первый приобретатель, формально выражая волю на получение права собственности на имущество должника путём подписания договора об отчуждении, не намеревается породить отраженные в этом договоре правовые последствия. Например, личность первого, а зачастую, и последующих приобретателей может использоваться в качестве инструмента для вывода активов (сокрытия принадлежащего должнику имущества от обращения на него взыскания по требованиям кредиторов), создания лишь видимости широкого вовлечения имущества должника в гражданский оборот, иллюзии последовательного перехода права собственности на него от одного собственника другому (оформляются притворные сделки), а в действительности совершается одна единственная (прикрываемая) сделка - сделка по передаче права собственности на имущество от должника к бенефициару указанной сделки по выводу активов (далее - бенефициар): лицу, числящемуся конечным приобретателем, либо вообще не названному в формально составленных договорах. Имущество после отчуждения его должником все время находится под контролем этого бенефициара, он принимает решения относительно данного имущества.

Если цепочкой последовательных сделок купли-продажи с разным субъектным составом прикрывается сделка, направленная на прямое отчуждение имущества первым продавцом последнему покупателю, то надлежащим способом защиты является использование правового механизма, установленного пунктами 1 и 2 статьи 167 ГК РФ. При этом осуществление государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество к промежуточным покупателям не препятствует квалификации соответствующих сделок как ничтожных на основании пункта 2 статьи 170 ГК РФ. Поскольку притворная сделка совершается лишь для целей прикрытия, она ничтожна и не порождает вытекающих из волеизъявления правовых последствий, но при этом суд должен установить ту сделку, которую стороны имели в виду (например, вместо договора купли-продажи сторонами договора произведено дарение либо вместо договора купли-продажи с первоначальным покупателем прикрывается сделка по отчуждению имущества конечному приобретателю имущества с целью создания видимости добросовестного приобретения последним покупателем). Сделка, которую стороны прикрывали, оценивается судом в соответствии с теми правилами, которые к ней применимы. Иначе говоря, судам следует произвести переквалификацию сделки. В результате применения пункта 2 статьи 170 ГК РФ истинная воля сторон приобретает приоритет над внешним волеизъявлением. Если реально желаемая сделка запрещена законом, то переквалификация приводит к признанию ничтожной не только сделки-прикрытия, но и прикрываемой сделки.

Между тем, из материалов дела не следует, что оспариваемые договоры купли -продажи представляют собой цепочку сделок, прикрывавшую сделку по отчуждению имущества должником в целях сокрытия имущества.

Первоначальная сделка по продаже квартиры должником совершена в 2017 г., при этом доказательства наличия у должника обязательств перед кредиторами и признаков банкротства по состоянию на 2017 год в материалах дела отсутствуют.

Рассматривая вопрос о вовлеченности приобретателей в процесс отчуждения имущества, арбитражный суд также установил, что Пипляева и Амировы не являются заинтересованными по отношению к должнику лицами, доказательства в деле, позволяют установить их истинную волю на приобретение недвижимости для собственного использования.

Таким образом, в процедуре купли-продажи квартир принимали участие третьи лица, при этом доказательства знакомства сторон до совершения сделки в материалах дела отсутствуют, что может являться одним из признаков, характеризующих реальность сделки.

Последовательность действий по отчуждению квартиры заинтересованным лицам по существенно заниженной цене из материалов дела не следует.

Согласно п.5 договора от 23.06.2017, согласно п.4 договора от 20.04.2018 расчет между сторонами произведен до подписания договоров.

Должником в договоре купли-продажи собственноручно подтверждено получение денег по договору.

Ответчиком Пипляевой Н.В. (продавец по договору от 20.04.2018) также в договоре купли-продажи собственноручно подтверждено получение денег по договору.

Кроме того, в обоснование своих возражений ответчиком Амировым Э.И. представлена копия расписки на сумму 2 600 000 руб., что подтверждает наличие встречного предоставления по оспариваемому договору от 20.04.2018.

Напротив, совокупность обстоятельств позволяет суду сделать вывод о том, что воля сторон была направлена именно на приобретение квартиры первоначально Пипляевой Н.В., а затем супругами Амировыми для собственных нужд, а не с целью вывода активов должника.

Более того, законодательством о банкротстве установлены специальные основания для оспаривания сделки, совершенной должником-банкротом в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов. Такая сделка оспорима и может быть признана арбитражным судом недействительной по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в котором указаны признаки, подлежащие установлению (противоправная цель, причинение вреда имущественным правам кредиторов, осведомленность другой стороны об указанной цели должника к моменту совершения сделки), а также презумпции, выравнивающие процессуальные возможности сторон обособленного спора.

Баланс интересов должника, его контрагента по сделке и кредиторов должника, а также стабильность гражданского оборота достигаются определением критериев подозрительности сделки и установлением ретроспективного периода глубины ее проверки, составляющего в данном случае три года, предшествовавших дате принятия заявления о признании должника банкротом.

Таким образом, законодательство пресекает возможность извлечения сторонами сделки, причиняющей вред, преимуществ из их недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 ГК РФ), однако наличие схожих по признакам составов правонарушения не говорит о том, что совокупность одних и тех же обстоятельств (признаков) может быть квалифицирована как по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, так и по статьям 10 и 168 ГК РФ.

Иной подход приводит к тому, что содержание части 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве теряет смысл, так как полностью поглощается содержанием норм о злоупотреблении правом. Фактически ссылка на заключение сделки по отчуждению имущества должника ответчику при наличии признаков злоупотребления правом позволяет обойти как ограничения на оспаривание сделок, установленные пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве в части трехлетнего периода подозрительности, так и правила об исковой давности по оспоримым сделкам, что недопустимо.

В данном случае сделка совершена должником в 2017 году, ответчиками - в 2018, тогда как заявление о банкротстве должника принято к производству лишь 27.01.2022.

Учитывая изложенное, и, установив, что спорные сделки совершены за пределами трехгодичного периода подозрительности, установленного пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, что делает невозможным проверку действительности данных сделок применительно к обозначенному специальному основанию, предусмотренному Законом о банкротстве, заявление финансового управляющего о признании спорных сделок недействительными (ничтожными) на основании статей 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, подлежит удовлетворению только при доказанности материалами дела наличия у них пороков, выходящих за пределы дефектов подозрительной сделки (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.06.2014 N 10044/11 по делу N А32-26991/2009, определения Верховного Суда Российской Федерации от 28.04.2016 N 306-ЭС15-20034, от 29.04.2016 N 304-ЭС15-20061, от 31.08.2017 N 305-ЭС17-4886).

В рассматриваемом случае приведенные финансовым управляющим основания полностью охватываются диспозицией нормы пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, и каких-либо иных обстоятельств, которые выходили бы за пределы дефектов подозрительных сделок, финансовым управляющим не заявлено.

Каких-либо иных аргументов и доказательств в обоснование своей позиции о ничтожности сделок, которые позволили бы прийти к иным выводам по данному вопросу, финансовым управляющим в настоящем обособленном споре не заявлено и не представлено.

При таких обстоятельствах заявление финансового управляющего признано судом не подлежащим удовлетворению.

Кроме того, заявляя о квалификации сделки по статьям 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, финансовым управляющим в обоснование доводов о причинении вреда имущественным правам кредиторов (в результате заключения указанной сделки) доказательств о неплатежеспособности должника и причинении вреда, не представлено. Не представлены сведения и доказательства о том, как стороны сделки могли предвидеть появление признаков неплатежеспособности должника в будущем.

В апелляционной жалобе финансовым управляющим Кузьминым А.А. указано, что 21.03.2016 должником спорные объекты недвижимости были отчуждены в пользу дочери Галлямовой Р.И., 23.06.2017 собственником объектов недвижимости вновь стал должник, после чего 23.06.2017 г. между должником и ответчиком Пипляевой Н.В. заключен договор купли-продажи, право собственности перешло к покупателю 05.07.2017.

Конкурсный управляющий считал, что указанные сделки носят мнимый характер (п.1 ст. 170 ГК РФ), совершены с целью исключения возможного обращения взыскания на недвижимое имущество должника. Указанный факт свидетельствует о сговоре указанных лиц с целью вывода имущества Должника из конкурсной массы с целью невозможности дальнейшего взыскания и пополнения конкурсной массы.

Сделки по мнению заявителя имеют массовый характер, что выражается в отчуждении объектов недвижимости за непродолжительный период времени между родственниками. Отклонение от обычных стандартов поведения участника гражданского оборота также выражается в том, что спорный объект недвижимости сначала был отчужден в пользу дочери Хазиева И.Ф. - Галлямовой Р.И., а после право собственности вновь перешло к Должнику и через 2 недели объекты недвижимости были отчуждены в пользу ответчика Пипляевой Н.В.

Суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для вывода о ничтожности сделок по правилам ст.10, 168 ГК РФ.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 06.03.2019 N 305-ЭС18-22069 по делу N А40-17431/2016, по общему правилу сделка, совершенная исключительно с намерением причинить вред другому лицу, является злоупотреблением правом и квалифицируется как недействительная по статьям 10 и 168 ГК РФ.

В равной степени такая квалификация недобросовестного поведения применима и к нарушениям, допущенным должником-банкротом в отношении своих кредиторов, в частности к сделкам по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам, направленным на уменьшение конкурсной массы.

В то же время законодательством о банкротстве установлены специальные основания для оспаривания сделки, совершенной должником- банкротом в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов. Такая сделка оспорима и может быть признана арбитражным судом недействительной по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в котором указаны признаки, подлежащие установлению (противоправная цель, причинение вреда имущественным правам кредиторов, осведомленность другой стороны об указанной цели должника к моменту совершения сделки), а также презумпции, выравнивающие процессуальные возможности сторон обособленного спора.

Баланс интересов должника, его контрагента по сделке и кредиторов должника, а также стабильность гражданского оборота достигаются определением критериев подозрительности сделки и установлением ретроспективного периода глубины ее проверки, составляющего в данном случае три года, предшествовавших дате принятия заявления о признании должника банкротом.

Тем же целям служит годичный срок исковой давности, исчисляемый со дня реальной или потенциальной осведомленности заявителя об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной (пункт 2 статьи 181 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.9 Закона о банкротстве, пункт 32 постановления N 63). Таким образом, законодательство пресекает возможность извлечения сторонами сделки, причиняющей вред, преимуществ из их недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 ГК РФ), однако наличие схожих по признакам составов правонарушения не говорит о том, что совокупность одних и тех же обстоятельств (признаков) может быть квалифицирована как по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, так и по статьям 10 и 168 ГК РФ.

Поскольку определенная совокупность признаков выделена в самостоятельный состав правонарушения, предусмотренный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве (подозрительная сделка), квалификация сделки, причиняющей вред, по статьям 10 и 168 ГК РФ возможна только в случае выхода обстоятельств ее совершения за рамки признаков подозрительной сделки.

В противном случае оспаривание сделки по статьям 10 и 168 ГК РФ по тем же основаниям, что и в пункте 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, открывает возможность для обхода сокращенного срока исковой давности, установленного для оспоримых сделок, и периода подозрительности, что явно не соответствует воле законодателя.

В данном случае обстоятельства, выходящие за пределы признаков подозрительной сделки, предусмотренных п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве, конкурсным управляющим не указаны и судом первой инстанции не установлены.

Фактически из материалов дела следует, что утверждение конкурсного управляющего о мнимости сделки основано только на утверждении об аффилированности сторон сделки и отсутствии оплаты имущества.

Данные обстоятельства охватываются признаками п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве.

Судом первой инстанции также дана правильная оценка утверждению финансового управляющего о притворности сделки.

Обстоятельства перехода права собственности на имущество к дочери должника и впоследствии обратно к должнику не являются признаком совершения сделки со злоупотреблением правом. Кроме того, совершение сделок между аффилированными лицами является признаком подозрительной сделки в порядке п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве. Суд также отмечает, что сделка по отчуждению имущества в пользу дочери Хазиева И.Ф. - Галлямовой Р.И. не оспаривается в рамках настоящего спора, поэтому ссылка заявителя на это обстоятельство является неотносимой.

Таким образом, суд первой инстанции, исследовав в совокупности в соответствии со статьей 71 АПК РФ представленные в материалы дела доказательства, пришел к правомерному выводу об отказе в удовлетворении заявления.

Доводы апелляционной жалобы не опровергают выводов суда первой инстанции, нарушений норм процессуального права, являющихся в силу ч. 4 ст. 270 АПК РФ безусловным основанием для отмены судебного акта, не установлено.

В соответствии со ст.110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации расходы по уплате государственной пошлины подлежат отнесению на должника.

Руководствуясь ст.ст. 268-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 14 марта 2023 года по делу N А65-32977/2021 оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в месячный срок в Арбитражный суд Поволжского округа, через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий

Я.А. Львов

Судьи

Д.К. Гольдштейн А.В. Машьянова