Постановление Арбитражного суда Московского округа от 25 августа 2021 г. N Ф05-8645/19 по делу N А40-168513/2018

Москва

25 августа 2021 г.

Дело N А40-168513/18

Резолютивная часть постановления объявлена 18 августа 2021 года.

Полный текст постановления изготовлен 25 августа 2021 года.

Арбитражный суд Московского округа в составе:

председательствующего-судьи Тарасова Н.Н.,

судей Коротковой Е.Н., Мысака Н.Я.,

при участии в судебном заседании:

от конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Терминал сервис" Солтовца М.Ф. - Паничев Ф.А. по доверенности от 28.06.2021;

от общества с ограниченной ответственностью "Виакард" - Шицле Я.В. по доверенности от 10.08.2021;

от общества с ограниченной ответственностью "РКК капитал" - Артаев А.В. по доверенности от 02.08.2021;

от общества с ограниченной ответственностью "Торговый дом Нефтьмагистраль" - Дятцина Е.В. по доверенности от 25.01.2021;

рассмотрев в судебном заседании кассационные жалобы

общества с ограниченной ответственностью "РКК капитал" и общества

с ограниченной ответственностью "Виакард"

на определение Арбитражного суда города Москвы от 01.02.2021,

на постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 28.05.2021

об отказе в признании недействительными платежей в общем размере 159 908 434,43 руб.

в рамках рассмотрения дела о признании несостоятельным (банкротом) общества с ограниченной ответственностью "Терминал сервис",

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда города Москвы от 02.10.2019 общество с ограниченной ответственностью "Терминал сервис" (далее - должник) было признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 25.11.2020 конкурсным управляющим должника утверждена Солтовец М.Ф.

В Арбитражный суд города Москвы поступило заявление общества с ограниченной ответственностью "Виакард" (далее - общество "Виакард", кредитора) о признании недействительными сделками платежей по договору поставки от 24.02.2014 N 1402/ПК/ТС-20140224, от 21.05.2015 N ТС20150521 в пользу общества с ограниченной ответственностью "Торговый дом "Нефтьмагистраль" (далее - ответчика) в общем размере 159 908 434,43 руб., в удовлетворении которого обжалуемым определением Арбитражного суда города Москвы от 01.02.2021, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 28.02.2021, было отказано.

Не согласившись с принятыми судебными актами, общество "Виакард" и общество с ограниченной ответственностью "РКК Капитал" (далее - общество "РКК Капитал") обратились в Арбитражный суд Московского округа с кассационными жалобами, в которых, указывая на неправильное применение судами норм материального права и неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения данного дела, просят удовлетворить кассационные жалобы, обжалуемые определение и постановление отменить, принять новый судебный акт об удовлетворении заявленных требований.

В судебном заседании представители общества "Виакард", общества "РКК Капитал" и конкурсного управляющего должника доводы кассационных жалоб поддержали, а представитель ответчика просил суд обжалуемые судебные акты оставить без изменения, ссылаясь на их законность и обоснованность, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения кассационных жалоб, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что, в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не препятствует рассмотрению кассационной жалобы в их отсутствие.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ), информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Изучив доводы кассационных жалоб и возражений относительно них, выслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, явившихся в судебное заседание, исследовав материалы дела, проверив, в порядке статей 284, 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судами норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в обжалуемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, суд кассационной инстанции приходит к следующим выводам.

Согласно статье 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

В соответствии со статьей 61.1 Закона о банкротстве, сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации (далее - ГК РФ), а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

Как следует из материалов дела, и было установлено судом первой инстанции, обращаясь в суд с заявлением, конкурсный кредитор полагал, что действия должника по перечислению ответчику денежных средств являются недействительными сделками по основаниям, предусмотренным пунктом 2 статьи 61.2, пунктом 1 статьи 61.3 Закона о банкротстве, а также статьями 10, 168 и 170 ГК РФ.

В обоснование заявленных требований кредитор указывал, что оспариваемые операции производились в период неплатежеспособности должника в пользу заинтересованного лица, которое в преддверии банкротства участвовало в переводе деятельности должника на вновь учрежденное общество, а также выводило активы из имущественной сферы должника в предшествующий период, формально составляя товарные накладные.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции исходил из того, что в период процедуры наблюдения арбитражным управляющим Гулиевым М.М. проведен анализ финансового состояния должника по состоянию на 23.05.2019, а также составлено заключение о наличии (отсутствии) оснований для оспаривания сделок должника, которые в составе отчета о результатах проведения процедуры наблюдения представлены на ознакомление кредиторам и приняты во внимание на первом собрании кредиторов 30.05.2019.

Из указанного заключения судами сделан вывод о том, что в период наличия признаков банкротства между должником и ответчиком были заключены договоры поставки от 24.02.2014 N 1402/ПК/ТС-20140224 и от 21.05.2015 N ТС-20150521, по которым в период с 07.02.2018 по 07.08.2018 должником в пользу ответчика было перечислено в общей сумме 159 908 434,43 руб.

Суд пришел также к выводу о том, что из подготовленного арбитражным управляющим анализа финансового состояния должника не следует, что должник на протяжении всего спорного периода отвечал признакам неплатежеспособности и недостаточности имущества.

Также суд, ссылаясь на указанное заключение арбитражного управляющего, указал, что условия заключенного договора соответствуют условиям, которые при аналогичных обстоятельствах предлагали иные поставщики, а также отсутствуют признаки "невыгодных" сделок для должника.

Заключением арбитражного управляющего установлено, что данная сделка заключена на условиях, соответствующих рыночным, не послужила причиной возникновения или увеличения неплатежеспособности и не причинила реальный ущерб должнику в денежной форме.

Помимо этого, суд указал, что в спорный период должник не имел неисполненных обязательств перед кредиторами.

Указанное обстоятельство стало основанием для вывода суда о том, что оспариваемые сделки не могли причинить вред имущественным правам кредитором.

Таким образом, суд пришел к выводам о том, что на момент совершения оспариваемых платежей должник не имел признаков неплатежеспособности.

Признавая доказанным фактическое исполнение договора поставки, суд сослался на акты сверки за периоды работы организаций, счета-фактуры, товарные накладные за спорный период, оборотно-сальдовые ведомости за весь период работы организаций, книги продаж за каждый квартал, выписки с расчетного счета ответчика о поступлении от должника денежных средств.

Помимо этого, суд первой инстанции указал на пропуск кредитором срока исковой давности.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и оставил обжалуемое определение без изменения.

Между тем, судами не было учтено следующее.

Согласно условиям договора поставки, заключенного между должником (покупателем) и обществом "Торговый дом "Нефтьмагистраль" (поставщиком), поставщик обязуется передать покупателю в собственность нефтепродукты, а покупатель, в свою очередь, обязуется принять нефтепродукты и оплатить их.

По условиям договора, отгрузка нефтепродуктов осуществляется путем отпуска нефтепродуктов в пользу держателей топливных карт, предъявляемых на АЗС, в объемах и по маркам топлива, которые были заказаны держателями карт и авторизованы покупателем.

Факт отгрузки нефтепродуктов фиксируется в электронной системе учета данных, которая производит валидацию отпуска топлива при предъявлении карты и собирает сведения с установленных на АЗС терминалов о совершенных транзакциях.

Соответственно, для наличия возможности отпуска нефтепродуктов в пользу держателей карт, общество "Торговый дом "Нефтьмагистраль" должно было располагать соответствующим терминальным оборудованием с установленным программным обеспечением, позволяющим принимать конкретные карты должника и обслуживать производимые транзакции.

В ходе судебного разбирательства общество "Торговый дом "Нефтьмагистраль" сообщило, что в спорный период прием топливных карт, их валидацию и учет совершаемых транзакций обеспечивало непосредственно общество "Виакард", которое устанавливало на АЗС собственные терминалы и располагало специализированным программным обеспечением - процессинговой системой "VIACARD".

Между тем, вступившим в законную силу судебным актом - постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 11.07.2018 по делу N А56-92673/16 были установлены обстоятельства прекращения правоотношений по оказанию процессинговых услуг между обществом "Виакорд" и должником, которым 30.10.2016 в одностороннем порядке договор процессинга от 03.03.2014 был расторгнут в одностороннем порядке, а 01.11.2016 было произведено отключение терминалов, а также их демонтаж с АЗС.

Как следствие, с указанной даты должник был лишен возможности использовать процессинговую систему общества "Виакард", а последнее, в свою очередь, оказывать должнику какие-либо услуги.

Вместе с тем, также вступившим в законную силу судебным актом - решением Арбитражного суда города Москвы от 09.11.2020 по судебному делу N А40-77749/20 было установлено, что общество "Торговый дом "Нефтьмагистраль" письмом от 29.05.2017 в одностороннем порядке также отказалось от исполнения заключенного им с обществом "Виакард" договора от 21.05.2013 N ПТ0513/1, а также демонтировало терминалы общества "Виакард" с собственных АЗС, что повлекло невозможность использования системы, что также подтверждается отсутствием транзакций согласно выписке.

Представленный обществом "Торговый дом "Нефтьмагистраль" отчет из процессинговой системы кредитора, содержит сведения о прекращении обслуживания транзакций в 2017 году.

При этом, выписка не содержит сведений об операциях по отпуску топлива в пользу должника после 31.10.2016, что также соотносится с установленными в деле N А56-92673/16 обстоятельствами, при том, что спорный период составляет с 01.11.2016 по 06.02.2018.

Соответственно, выводы судов о том, что представленной выпиской из процессинговой системы общества "Виакард" подтверждается реальность отгрузки нефтепродуктов в спорный период, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и опровергаются вступившими в силу судебными актами.

При этом, сам по себе факт возможного использования обществом "Торговый дом "Нефтьмагистраль" удерживаемого терминального оборудования и ведение хозяйственной деятельности не подтверждает реальность взаимоотношений с должником, поскольку существование возможности исполнения договора должно определяться непосредственно к должнику, который не располагал программно-аппаратным комплексом и утратил возможность обслуживания у прежнего оператора процессингового центра.

Верховным судом Российской Федерации в определении от 11.05.2021 N 307-ЭС20-6073(6) сформулирована правовая позиция, согласно которой, в пункте 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве закреплены презумпции, которые могут быть использованы при доказывании обстоятельств, необходимых для признания сделки недействительной.

Однако, сама по себе недоказанность этих признаков (как одной из составляющих презумпции цели причинения вреда) не блокирует возможность квалификации сделки в качестве подозрительной.

В частности, цель причинения вреда имущественным правам кредиторов может быть доказано и без использования презумпций, на общих основаниях.

Соответственно, вывод судов о том, что сам по себе факт отсутствия признаков неплатежеспособности является достаточным для оставления доводов кредитора без рассмотрения, является ошибочным.

Суд округа также не может согласиться с выводами судов об отсутствии признаков неплатежеспособности должника и заинтересованности ответчика.

Рассматривая вопрос о наличии обстоятельств неплатежеспособности должника, суд не принял во внимание, что в предшествующих обособленных спорах в рамках настоящего дела о банкротстве судами уже было установлено, что ом установлено, что должник, начиная с 2014 года отвечал признакам неплатежеспособности (постановление Арбитражного суда Московского округа от 07.06.2021).

В частности, судами, с выводами которых согласился суд округа, было установлено, что в период процедуры наблюдения арбитражным управляющим Гулиевым М.М. был проведен анализ финансового состояния должника по состоянию на 23.05.2019, а также составлено заключение о наличии (отсутствии) оснований для оспаривания сделок должника, которые в составе отчета о результатах проведения процедуры наблюдения представлены на ознакомление кредиторам и приняты во внимание на первом собрании кредиторов 30.05.2019.

По итогам проведенного анализа финансового состояния должника арбитражным управляющим был сделан вывод о том, что должник в течение всего анализируемого периода (01.01.2015 по 23.05.2019) не имел оборотных средств для ведения хозяйственной деятельности и своевременного погашения срочных обязательств, в связи с чем, баланс предприятия имел неудовлетворительную структуру во всем проверяемом периоде, а предприятие являлось неплатежеспособным, стоимости имущества было недостаточно для исполнения денежных обязательств должника в полном объеме перед кредиторами на протяжении всего существования должника.

Согласно анализу финансового состояния должника, проведенного арбитражным управляющим, должник на протяжении всего периода деятельности (с 2014 по 01.01.2019) обладал признаками неплатежеспособности и недостаточности имущества.

Выводы суда о том, что отсутствие признаков платежеспособности должника подтверждается фактом проведения расчетов должника с частью кредиторов, основаны на неправильном толковании статьи 2 Закона о банкротства, в которой указывается, что под неплатежеспособностью понимается невозможность исполнения части денежных обязательств, а не в полном объеме, как это ошибочно определил суд.

При определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества суды нижестоящих инстанций должны были исходить из содержания понятий, данных в абзацах 33 и 34 статьи 2 Закона о банкротстве.

В соответствии с указанной нормой права, под неплатежеспособностью понимается прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств.

При этом, недостаточность денежных средств предполагается, если не доказано иное.

Под недостаточностью имущества понимается превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника.

При этом, статьей 2 Закона о банкротстве устанавливается презумпция неплатежеспособности должника.

В связи с этим, суд мог прийти к иным выводам только в случае, если бы ответчик предоставил достаточные доказательства, опровергающие выводы анализа финансового состояния должника.

Таким образом, вывод судов о том, что в спорный период должник не отвечал признакам неплатежеспособности и недостаточности имущества, не соответствует фактическим обстоятельствам дела.

По смыслу пункта 1 статьи 19 Закона о банкротстве, к заинтересованным лицам должника относятся лица, которые входят с ним в одну группу лиц, либо являются по отношению к нему аффилированными.

Таким образом, критерии выявления заинтересованности в делах о несостоятельности через включение в текст закона соответствующей отсылки сходны с соответствующими критериями, установленными антимонопольным законодательством.

При этом, согласно позиции, изложенной в определении Верховного суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической.

Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

При представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства.

В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.3 Закона о банкротстве, сделка, совершенная должником в отношении отдельного кредитора или иного лица, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка влечет или может повлечь за собой оказание предпочтения одному из кредиторов перед другими кредиторами в отношении удовлетворения требований, в частности при наличии одного из следующих условий: сделка направлена на обеспечение исполнения обязательства должника или третьего лица перед отдельным кредитором, возникшего до совершения оспариваемой сделки; сделка привела или может привести к изменению очередности удовлетворения требований кредитора по обязательствам, возникшим до совершения оспариваемой сделки; сделка привела или может привести к удовлетворению требований, срок исполнения которых к моменту совершения сделки не наступил, одних кредиторов при наличии не исполненных в установленный срок обязательств перед другими кредиторами; сделка привела к тому, что отдельному кредитору оказано или может быть оказано большее предпочтение в отношении удовлетворения требований, существовавших до совершения оспариваемой сделки, чем было бы оказано в случае расчетов с кредиторами в порядке очередности в соответствии с законодательством Российской Федерации о несостоятельности (банкротстве).

Пунктом 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве предусмотрено, что сделка, указанная в пункте 1 названной статьи и совершенная должником в течение шести месяцев до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом, может быть признана арбитражным судом недействительной, если в наличии имеются условия, предусмотренные абзацами 2 и 3 пункта 1 названной статьи, или если установлено, что кредитору или иному лицу, в отношении которого совершена такая сделка, было известно о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества либо об обстоятельствах, которые позволяют сделать вывод о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Согласно пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).

Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника

Как разъяснено в пункте 5 постановления Пленума Высшего арбитражного суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - постановление от 23.12.2010 N 63), пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусматривает возможность признания недействительной сделки, совершенной должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов (подозрительная сделка).

В силу этой нормы для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств: а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов; в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 постановления от 23.12.2010 N 63).

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что, в силу абзаца 32 статьи 2 Закона о банкротстве, под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Согласно абзацам 2-5 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия: а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества; б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Установленные абзацами 2-5 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

Таким образом, в соответствии со статьей 61.2 Закона о банкротстве, для применения презумпции о том, что оспариваемая сделка была совершена в целях причинения вреда кредиторам достаточным является доказывание того факта, что в момент совершения сделки должник имел признаки неплатежеспособности и сделка совершалась в пользу заинтересованного лица.

Согласно правовой позиции, изложенной в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056(6) и от 11.09.2017 N 301-ЭС17-4784, если стороны дела действительно являются аффилированными, именно заявитель требования (ответчик) должен исключить разумные сомнения в реальности долга, поскольку общность экономических интересов, в том числе повышает вероятность представления кредитором внешне безупречных доказательств исполнения по существу фиктивной сделки с противоправной целью последующего распределения конкурсной массы в пользу "дружественного" кредитора и уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю кредиторов независимых, что не отвечает стандартам добросовестного осуществления прав.

Следует учесть, что конкурирующий кредитор не является стороной сделки, в силу чего объективно ограничен в возможности доказывания необоснованности требования другого кредитора.

Поэтому, предъявление к конкурирующему кредитору высокого стандарта доказывания привело бы к неравенству таких кредиторов.

В данном случае достаточно подтвердить существенность сомнений в наличии долга.

Напротив, стороны сделки не лишены возможности представить в суд как прямые, так и косвенные доказательства, опровергающие сомнения в реальности ее исполнения.

Поэтому, при наличии убедительных доводов и доказательств невозможности хранения бремя доказывания обратного возлагается в данном споре на истца и ответчика.

Аналогичная правовая позиция выражена в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.05.2014 по делу N А41-36402/12.

Данная позиция применима и при рассмотрении обособленных споров об оспаривании сделок, поскольку сделка между аффилированными лицами могла заключаться в целях прикрытия корпоративных взаиморасчетов либо вывода активов из имущественной сферы должника.

Вопреки изложенному, суды при рассмотрении настоящего спора не применили повышенный стандарт доказывания и необоснованно возложили бремя доказывания на кредитора, в то время как при установленных обстоятельствах именно ответчик должен был исключить все разумные сомнения в реальности отношений сторон.

Суд округа также усматривает основания считать, что выводы судов о доказанности факта исполнения договора не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Для подтверждения реальности поставки нефтепродуктов ответчику надлежало подтвердить наличие оборудования и программного обеспечения, необходимых для обеспечения отпуска топлива, а также их применения для отгрузки нефтепродуктов именно в пользу должника.

С учетом изложенного, достаточным доказательством, подтверждающим фактическую поставку товара, является совокупность первичных сведений, получаемых из чеков терминала, сменных отчетов по АЗС и отчетов по процессинговой системе, а товарные накладные оформляются не по факту каждой поставки, а по итогу каждого месяца, при том, что сведения товарной накладной могут корректироваться на основании исходной документации.

При рассмотрении настоящего обособленного спора суды указали, что товарные накладные являются достаточными доказательствами реальности хозяйственных операций.

Данный вывод суды нижестоящих инстанций обосновали ссылкой на постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 20.04.2010 N 18162/09, от 09.12.2010 N 8835/10, определения Верховного суда Российской Федерации от 29.11.2016 N 305-КГ16-10399, от 14.05.2020 N 307-ЭС19-27597.

Однако, перечисленные разъяснения не могут быть применимы к настоящему спору, поскольку касаются налоговых споров, в которых рассматриваются иные вопросы ведения хозяйственной деятельности юридических лиц и при применении иного стандарта доказывания.

Тем самым, выводы судов о достаточности доказательства поставки товарной накладной противоречат положениям о применении повышенного стандарта доказывания в делах о банкротстве, согласно которому, товарные накладные не могут являться достаточным доказательством реальности сделки.

Из материалов дела следует, что ответчик в обоснование реальности поставок топлива представил копии товарных накладных, счета, акты сверки взаимных расчетов, оформленных с должником в период с 07.02.2018 по 07.08.2018.

Однако, в подтверждение данной документации ответчиком не представлено чеков терминалов, сменных отчетов по АЗС, отчетов из процессинговой системы, подтверждающие поставки топлива в указанный период на сумму 159 908 434,43 руб.

Представленные ответчиком в материалы дела документы, именуемые как детализированные отчеты о совершенных операциях с топливом, представляют собой внутренний односторонний документ (таблицы в формате Excel), который не является отчетом из процессинговой системы, составлен ответчиком самостоятельно, что, по смыслу статьи 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не может являться допустимым доказательством.

Данные документы не содержат сведения о серийных номерах терминалов, номерах топливных карт, принадлежащих должнику, иных реквизитов транзакций, позволяющих произвести аутентификацию данных операций и прийти к выводу, что они могли совершаться с использованием программно-аппаратного комплекса.

Однако, суды необоснованно охарактеризовали данный документ как выписка из процессинговой системы, что не подтверждается материалами дела.

Суд округа отмечает, что заявления ответчика о большом объеме документов не могут обосновывать освобождение ответчика от обязанности исчерпания бремени доказывания, поскольку в рассматриваемом случае ответчик не ограничен в способах доказывания.

Тем самым, в материалы дела ответчиком представлены только бухгалтерская и финансовая документация, которая в отсутствие первичной документации (чеки терминалов, выписка из процессинговой системы, сменные отчеты по АЗС) не может являться надлежащим доказательством.

В связи с этим суд округа считает необходимым отметить, что при повышенном стандарте доказывания возможное подтверждение поставки товара в части не может свидетельствовать о доказанности поставки в полном объеме.

С учетом изложенного, при применении повышенного стандарта доказывания оспариваемая сделка может быть признана реальной только в случае предоставления исчерпывающих доказательств, подтверждающих исполнение обязательств ответчика в полном объеме.

Подтверждение исполнения обязательств в части не может служить доказательством полного исполнения обязательств.

В пункте 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)" разъяснено, что, исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов, по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной, совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов.

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны.

Если совершение сделки нарушает запрет, установленный пунктом 1 статьи 10 ГК РФ, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной.

Указанное суды нижестоящих инстанций не учитывали, в связи с чем, пришли к необоснованным выводам.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 1 постановления от 23.12.2010 N 63, по правилам главы III.1 Закона о банкротстве могут, в частности, оспариваться действия, являющиеся исполнением гражданско-правовых обязательств (в том числе наличный или безналичный платеж должником денежного долга кредитору, передача должником иного имущества в собственность кредитора), или иные действия, направленные на прекращение обязательств (заявление о зачете, соглашение о новации, предоставление отступного и т.п.), банковские операции, в том числе списание банком денежных средств со счета клиента банка в счет погашения задолженности клиента перед банком или другими лицами (как безакцептное, так и на основании распоряжения клиента).

Таким образом, также является несостоятельным вывод суда о том, что заявитель не имеет права оспаривать произведенные должником платежи в период с 07.02.2018 по 07.08.2018 отдельно от оспаривания сделки (договора поставки от 24.02.2014 N 1402/ПК/ТС-20140224, от 21.05.2015 N ТС20150521), по которой они были произведены, поскольку разъяснения данные в постановлении от 23.12.2010 N 63 позволяют оспаривать платежи по договору отдельно от оспаривания самого договора.

Суд округа также не может согласиться с выводами судов нижестоящих инстанций о пропуске кредитором срока исковой давности.

В соответствии с пунктом 1 постановления 23.12.2010 N 63, в силу пункта 3 статьи 61.1 Закона о банкротстве, под сделками, которые могут оспариваться по правилам главы III.1 этого Закона, понимаются, в том числе, действия, направленные на исполнение обязательств и обязанностей, возникающих в соответствии с гражданским, трудовым, семейным законодательством, законодательством о налогах и сборах, таможенным законодательством Российской Федерации, процессуальным законодательством Российской Федерации и другими отраслями законодательства Российской Федерации, а также действия, совершенные во исполнение судебных актов или правовых актов иных органов государственной власти.

В связи с этим, по правилам главы III.1 Закона о банкротстве могут, в частности, оспариваться действия, являющиеся исполнением гражданско-правовых обязательств (в том числе наличный или безналичный платеж должником денежного долга кредитору, передача должником иного имущества в собственность кредитора), или иные действия, направленные на прекращение обязательств (заявление о зачете, соглашение о новации, предоставление отступного и т.п.).

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.9 Закона о банкротстве, заявление об оспаривании сделки должника может быть подано в арбитражный суд наряду с лицами, указанными в пункте 1 названной статьи, конкурсным кредитором или уполномоченным органом, если размер кредиторской задолженности перед ним, включенной в реестр требований кредиторов, составляет более десяти процентов общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, не считая размера требований кредитора, в отношении которого сделка оспаривается, и его аффилированных лиц.

Из данной нормы следует, что конкурсный кредитор имеет право на реализацию своего права на оспаривание сделок должник только при условии, что требования такого кредитора включены в реестр и размер данных требований составляет более чем десять процентов от общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов.

Исходя из разъяснений, изложенных в пункте 30 постановления от 23.12.2010 N 63, заявление об оспаривании сделки на основании статей 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве может быть подано только в процедурах внешнего управления или конкурсного производства.

Датой введения процедуры конкурсного производства по настоящему делу является 02.10.2019.

Следовательно, кредитор имел возможность обратиться с заявлением о признании недействительной сделки, совершенной между должником и третьим лицом, в течение одного года с момента открытия даты процедуры конкурсного производства, то есть до 02.10.2020 включительно.

Из материалов дела следует, что заявление об оспаривании сделки было загружено в систему "Мой Арбитр" 02.10.2020.

Исходя из изложенного следует, что кредитором не был пропущен годичный срок на оспаривание сделок должника по специальным основаниям Закона о банкротстве.

Кроме того, учитывая, что кредитор ссылался на обстоятельства недействительности сделки по общим основаниям, то судом подлежит применению статья 196 ГК РФ, согласно которой, общий срок исковой давности составляет три года.

Поскольку фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судами на основании не полного и не всестороннего исследования имеющихся в деле доказательств, суд кассационной инстанции лишен возможности принять новый судебный акт.

Допущенные нарушения могут быть устранены только при повторном рассмотрении дела в суде первой инстанции.

Согласно пункту 1 статьи 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, при принятии решения арбитражный суд оценивает доказательства и доводы, приведенные лицами, участвующими в деле, в обоснование своих требований и возражений, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены, и какие обстоятельства не установлены, какие законы и иные нормативные правовые акты следует применить по данному делу.

Аналогичные требования предъявляются к судебному акту апелляционного суда в соответствии с частью 2 статьи 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии со статьей 15 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, принимаемые арбитражным судом решение и постановление должны быть законными, обоснованными и мотивированными.

В соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, по результатам рассмотрения кассационной жалобы арбитражный суд кассационной инстанции вправе отменить обжалуемый акт суда первой инстанции и (или) постановление суда апелляционной инстанции полностью или в части и направить дело на новое рассмотрение в соответствующий арбитражный суд, решение, постановление которого отменено или изменено.

Учитывая, что выводы судебных инстанций сделаны по неполно установленным фактическим обстоятельствам дела, без исследования и надлежащей оценки в совокупности всех доказательств, имеющих значение для правильного разрешения спора, судебная коллегия приходит к выводу об отмене обжалованных судебных актов и передаче дела на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

Нарушений норм процессуального права, являющихся, в силу части 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, безусловным основанием для отмены судебного акта, не установлено.

При новом рассмотрении, суду следует учесть изложенное, а также правильно установить фактические обстоятельства дела, дать надлежащую оценку вышеизложенным доводам, всесторонне, полно и объективно, с учетом имеющихся в деле доказательств и доводов лиц, участвующих в деле, с учетом установления всех фактических обстоятельств, исходя из подлежащих применению норм материального права, принять законный, обоснованный и мотивированный судебный акт.

На основании изложенного, судебная коллегия приходит к выводу об удовлетворения кассационных жалоб и отмены обжалуемых судебных актов.

Руководствуясь статьями 284-289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда города Москвы от 01.02.2021 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 28.05.2021 по делу N А40-168513/18 - отменить.

Направить обособленный спор на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в судебную коллегию по экономическим спорам Верховного суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья

Н.Н. Тарасов

Судьи

Е.Н. Короткова Н.Я. Мысак