Обзор судебной практики Челябинского областного суда за первый квартал 2011 года (утв. постановлением президиума Челябинского областного суда от 15 июня 2011 г.)

Судебная практика по уголовным делам

Вопросы квалификации преступлений

1. По смыслу части 3 статьи 309 УК РФ насилие, не опасное для жизни и здоровья свидетеля, потерпевшего, эксперта, специалиста и переводчика, должно быть применено самим виновным.

Л. был признан виновным в принуждении потерпевшего Б. к даче ложных показаний, соединенном с угрозой убийством, причинением вреда здоровью, с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья потерпевшего. Его действия были квалифицированы судом по ч. 3 ст. 309 УК РФ.

Адвокат и осуждённый в кассационных жалобах просили отменить приговор, поскольку стороной обвинения не было представлено достаточных доказательств того, что преступление совершил именно Л. Никто из допрошенных свидетелей не являлся очевидцем событий.

Проверив материалы дела, суд кассационной инстанции пришел к следующим выводам. Из показаний потерпевшего Б. следует, что он являлся потерпевшим по факту разбойного нападения, совершенного на него Л. При встрече Л. потребовал от него изменить показания и забрать заявление из правоохранительных органов. После отказа его избили четверо неизвестных парней, которых Л. остановил, и сказал ему, что если он не выполнит его требования, то его продолжат и дальше избивать либо убьют. Аналогичные по содержанию показания дали свидетели С., М. и К. Кроме того, сам осуждённый не отрицал факт встречи с потерпевшим и избиения его неустановленными лицами.

Положения ч. 3 ст. 309 УК РФ предусматривают уголовную ответственность за принуждение потерпевшего к даче ложных показаний, если это сопряжено с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья указанных лиц.

Однако, как следует из материалов дела, осуждённый какого-либо насилия в отношении потерпевшего Б. непосредственно сам не применял. При таких обстоятельствах действия Л. должны быть квалифицированы как принуждение потерпевшего к даче ложных показаний, соединенное с угрозой убийством и причинением вреда здоровью.

Судебная коллегия по уголовным делам изменила приговор: переквалифицировала действия осуждённого Л. с ч. 3 на ч. 2 ст. 309 УК РФ и снизила наказание до 1 года 6 месяцев лишения свободы.

Определение по делу N 22-50/2011

2. Решая вопрос об отграничении грабежа и разбоя от вымогательства, соединенного с насилием, судам следует учитывать, что если при грабеже и разбое насилие является средством завладения имуществом или его удержания, то при вымогательстве оно подкрепляет угрозу.

Осуждённый К. признан виновным в вымогательстве денежных средств у граждан У. и З., совершенном с угрозой применения насилия и применением насилия. Суд первой инстанции квалифицировал действия К. по п. "в" ч. 2 ст. 163 УК РФ.

В кассационном представлении государственный обвинитель просил отменить приговор и направить уголовное дело на новое судебное разбирательство, поскольку действия К. были необоснованно переквалифицированы судом с ч. 2 ст. 162 УК РФ на п. "в" ч. 2 ст. 163 УК РФ. Из материалов дела следует, что осуждённый требовал передачи ему денежных средств именно в момент совершения преступления, а не в будущем. Даже после того, как потерпевшие согласились передать деньги К. на следующий день, он продолжил применение к ним насилия с целью получения денег.

Судебная коллегия по уголовным делам согласилась с доводами представления по следующим основаниям.

Из показаний потерпевших У. и З. следует, что осуждённый К. требовал от них передать ему денежные средства, а когда они отказались это сделать, он взял кухонный нож и высказал угрозы его применения. После чего данным ножом он причинил телесные повреждения обоим потерпевшим. При этом К. требовал передать ему деньги немедленно и не соглашался на предложение потерпевших получить их на следующий день.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного суда Российской Федерации N 3 от 04 мая 1990 года (в редакции Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 25 октября 1996 года) "О судебной практике по делам о вымогательстве", завладение имуществом при грабеже и разбое происходит одновременно с совершением насильственных действий либо сразу после их совершения, тогда как при вымогательстве умысел виновного направлен на получение требуемого имущества в будущем. Поскольку в ходе судебного разбирательства было достоверно установлено, что К. намеревался получить денежные средства немедленно и с этой целью угрожал потерпевшим и применил к ним насилие, то выводы суда первой инстанции о юридической квалификации противоречат фактическим обстоятельствам дела.

Приговор был отменен, а уголовное дело в отношении К. было направлено на новое рассмотрение.

Определение по делу N 22-1535/2011

3. Необходимым условием привлечения к уголовной ответственности по статье 293 УК РФ является наличие у должностного лица конкретных обязанностей в неисполнении или ненадлежащем исполнении которых ему предъявлено обвинение.

Щ. был признан виновным в халатности и осужден по ч. 1 ст. 293 УК РФ к наказанию в виде штрафа в размере 50000 рублей.

Органами предварительного расследования Щ. обвинялся в том, что он, занимая должность следователя органов внутренних дел, своевременно не обратился в суд с ходатайством о продлении срока содержания под стражей в отношении обвиняемого Р. После истечения срока содержания Р. под стражей Щ. не предпринял мер по освобождению обвиняемого, что повлекло существенное нарушение прав и законных интересов Р., поскольку последний незаконно содержался в изоляторе 4 дня.

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что Щ. ненадлежащим образом исполнял свои обязанности, которые установлены статьями 38, 109 и 110 УПК РФ, статьями 49 и 50 Федерального закона N 103-ФЗ от 15 июля 1995 года "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", а также должностной инструкцией следователя.

Однако указанными положениями законов никаких обязанностей следователя, связанных с обращением в суд с ходатайством о продлении срока содержания под стражей и освобождением обвиняемого из-под стражи при истечении срока, не установлено. Не содержит таких обязанностей и должностная инструкция следователя Щ. Выводы суда о нарушении Щ. положений статьи 110 УПК РФ о незамедлительном освобождении обвиняемого из-под стражи являются необоснованными, поскольку данная статья не содержит такой обязанности следователя. Обвиняемый должен быть освобожден из-под стражи вне зависимости от действий следователя в случае истечения срока его содержания и отсутствия постановления суда о продлении действия данной меры пресечения.

Таким образом, суд первой инстанции не установил наличие либо отсутствие причинно-следственной связи между наступившими последствиями - незаконностью содержания обвиняемого Р. под стражей - и действиями следователя Щ. Также суд не установил наличие конкретных обязанностей следователя по контролю и освобождению из мест заключения лица, содержащегося под стражей.

По изложенным основаниям суд кассационной инстанции отменил приговор в отношении Щ.

Определение по делу N 22-201/2011

4. Доводы виновного об отсутствии у него предварительного сговора на совершение преступления были обоснованно отклонены судом первой инстанции, поскольку материалами дела достоверно установлено, что он принимал непосредственное участие в завладении имуществом потерпевшего.

Е. осужден по ч. 2 ст. 162 УК РФ к 8 годам лишения свободы без штрафа с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Этим же приговором К. осужден по ч. 2 ст. 162 УК РФ к 7 годам 10 месяцам лишения свободы, а по совокупности приговоров, определяемой правилами ст. 70 УК РФ, - к 8 годам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

В надзорной жалобе осуждённый Е. указал, что не вступал в предварительный сговор с К. на хищение имущества, он не видел ножа у К., имущество Ю. не похищал и применением насилия ему не угрожал. Его действия выразились только в пособничестве, поскольку он предоставил машину для перевозки похищенного имущества.

Президиум областного суда удовлетворил надзорную жалобу частично по следующим основаниям.

Исследованными судом первой инстанции доказательства достоверно установлено, что К., решив завладеть имуществом Ю., предложил Е. подъехать на автомобиле и совершить преступление совместно. После того, как Е. пришел в квартиру к Ю., К. стал выдвигать требования о передаче ему денег, взял на кухне нож и ударил его рукояткой Ю. по голове. Далее Е. осмотрел квартиру на предмет наличия ценных вещей, а затем пошел подогнать автомобиль ближе к подъезду. В этот момент К. вынес из квартиры вещи, принадлежавшие Ю., и погрузил их в автомобиль Е., после чего К. и Е. уехали.

Наличие между осуждёнными предварительного сговора на хищение чужого имущества подтверждалось тем, что Е. дважды приходил в квартиру к Ю. и осматривал ее, выяснял с кем проживает Ю. После этого он более десяти раз разговаривал с К. по телефону, когда последний находился в квартире Ю. Действия по завладению имуществом К. начал только после прихода Е. в квартиру к Ю., при этом их действия носили согласованный характер.

В то же время указанные обстоятельства нельзя признать достаточными для вывода о наличии между Е. и К. предварительного сговора на завладение имуществом Ю. путем разбойного нападения с применением угрозы насилия, опасного для жизни и здоровья, в данном случае ножа.

Так, в соответствии с ч. 2 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления, при этом договоренность о применении к потерпевшим предмета, используемого в качестве оружия, должна иметь место до совершения преступления. Однако в приговоре не приведено данных, свидетельствующих о том, что Е. знал о намерении К. применить в процессе совершения преступления нож. Отсутствуют они и в материалах дела.

Поскольку Е. не угрожал Ю. насилием, опасным для жизни и здоровья, его действия президиум переквалифицировал с ч. 2 ст. 162 УК РФ на п. "а" ч. 2 ст. 161 УК РФ (в редакции Федерального закона N 26-ФЗ от 07.03.2011 г.), т.е. с разбоя на грабеж.

Одновременно из осуждения К., в действиях которого усматривается эксцесс исполнителя, президиум исключил указание о совершении им разбойного нападения по предварительному сговору группой лиц.

Постановление президиума N 44у-56/2011

5. При переквалификации действий виновного с части 4 статьи 111 УК РФ на часть 1 статьи 118 УК РФ суд первой инстанции оставил без юридической оценки последствия в виде смерти потерпевшего.

Органами предварительного расследования В. обвинялся в том, что он умышленно причинил тяжкий вред здоровью М., повлекший по неосторожности его смерть. Данные действия были квалифицированы по ч. 4 ст. 111 УК РФ.

В ходе судебного разбирательства было установлено, что между В. и М. произошел конфликт, в ходе которого осуждённый нанес один удар кулаком в голову М., от которого последний упал на бетонное покрытие пола и ударился головой о деревянный косяк двери. В результате ему была причинена закрытая черепно-мозговая травма, которая сопровождалась переломом костей основания черепа, кровоизлияниями под оболочки головного мозга, ушибом мозга и вызвала развитие отека головного мозга. Данная травма относилась к тяжкому вреду здоровью по признаку опасности для жизни и повлекла за собой смерть М., которая наступила в больнице.

Суд первой инстанции переквалифицировал действия В. с ч. 4 ст. 111 УК РФ на ч. 1 ст. 118 УК РФ и оценил их как причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности.

Судебная коллегия по уголовным делам не согласилась с данными выводами суда первой инстанции по следующим основаниям.

В приговоре содержатся выводы об отсутствии у В. умысла на причинение тяжкого вреда здоровью М., поскольку, нанеся один удар кулаком по голове потерпевшего, осуждённый не мог предвидеть того, что М. в результате падения получит закрытую черепно-мозговую травму. Таким образом, суд дал оценку только последствиям в виде тяжкого вреда здоровью.

Между тем из заключения судебно-медицинской экспертизы следует, что закрытая черепно-мозговая травма повлекла тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и находится в причинной связи с наступлением смерти. Однако суд не дал никакой оценки тяжким последствиям в виде смерти потерпевшего М. и оставил без внимания то обстоятельство, что ответственность за причинение смерти по неосторожности предусмотрена ст. 109 УК РФ.

По кассационному представлению суд второй инстанции отменил приговор в отношении В. и направил дело на новое судебное разбирательство.

Определение по делу N 22-1377/2011

Вопросы назначения наказания

6. По смыслу статьи 58 УК РФ под лицом, ранее отбывавшим лишение свободы, понимается осуждённый, который отбывал данный вид наказания в исправительном учреждении.

Б. признан виновным в умышленном причинении С. тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни, и осужден по ч. 1 ст. 111 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 4 года с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Президиум областного суда пришел к выводу о необходимости внесения изменений в приговор в связи с неправильным применением судом первой инстанции уголовного закона.

Суд первой инстанции усмотрел в действиях Б. рецидив преступлений и назначил наказание с учетом положений п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ, согласно которым отбывание лишения свободы при рецидиве преступлений, если осуждённый ранее отбывал лишение свободы, назначается в исправительной колонии строгого режима.

Однако, согласно материалам дела по предыдущему приговору Б. осуждался по ч. 1 ст. 111 УК РФ к лишению свободы в пределах срока нахождения его под стражей в качестве меры пресечения и был освобожден в зале суда. Таким образом, Б. не отбывал наказание в исправительном учреждении, поэтому он не может быть отнесен к лицам, ранее отбывавшим лишение свободы. В связи с чем Б. по последнему приговору должен отбывать наказание в исправительной колонии общего режима.

Постановление президиума N 44у-63/2011

7. Суд кассационной инстанции посчитал наказание, назначенное с применением положений статьи 73 УК РФ, несправедливым вследствие чрезмерной мягкости.

К. осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.1 УК РФ к лишению свободы сроком на 4 года, по ч. 1 ст. 228 УК РФ (2 преступления) к лишению свободы сроком на 1 год за каждое преступление. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений К. назначено 4 года 6 месяцев лишения свободы, условно с испытательным сроком в 3 года.

В кассационном представлении государственный обвинитель просил отменить приговор, поскольку суд не в полной мере учел степень общественной опасности преступлений, которые связаны с распространением наркотических средств. Кроме того, преступления осуждённым совершены в условиях опасного рецидива, в период непогашенной судимости за тяжкие преступления, в связи с чем назначение К. условного осуждения является необоснованным.

Суд кассационной инстанции удовлетворил представление, указав при этом следующее.

Судом первой инстанции в качестве обстоятельства, отягчающего наказание К., правомерно признан опасный рецидив преступлений. Преступления, в совершении которых К. признан виновным, отнесены законом к категории тяжких, связанных с распространением наркотических средств, направленных против здоровья населения и общественной нравственности.

По смыслу закона положения ст. 73 УК РФ применяются при наличии обстоятельств и условий, свидетельствующих о возможности исправления осужденного без реального отбывания назначенного наказания. Однако в отношении К. таких обстоятельств установлено не было. Напротив, из материалов дела видно, что К. ранее судим за умышленные тяжкие преступления к наказанию в виде лишения свободы, имеются данные об употреблении осужденным наркотических средств. В отношении К. судом назначалось условное осуждение по приговору от 26 марта 2003 года, которое было отменено по приговору от 09 августа 2005 года в соответствии с ч. 5 ст. 74 УК РФ.

С учетом изложенного, назначение К. наказания с применением положений ст. 73 УК РФ не соответствует требованиям ст.ст. 6, 60 УК РФ.

Определение по делу N 22-7/2011

8. При назначении наказания по совокупности преступлений в соответствии с частью 5 статьи 69 УК РФ суду необходимо убедиться в том, что наказание за преступление по первому приговору, учитываемое в данной совокупности, не вошло в совокупность преступлений по другому приговору.

Приговором от 24 июня 2010 года А. осужден по ч. 1 ст. 166 УК РФ к 1 году лишения свободы, а на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ, путем частичного сложения с наказанием по приговору от 29 марта 2010 года, - к 4 годам 2 месяцам лишения свободы со штрафом в размере 1000 рублей с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима. Кассационным определением приговор оставлен без изменений 19 августа 2010 года.

Приговором от 10 июня 2010 года А. был осужден по п. "в" ч. 2 ст. 158, ч.1 ст.158 УК РФ к 3 годам лишения свободы, а на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ, путем частичного сложения с наказанием по приговору от 29 марта 2010 г., к 4 годам 2 месяцам лишения свободы со штрафом в размере 1000 рублей. Кассационным определением от 30 августа 2010 года данный приговор также оставлен без изменений.

Поскольку на момент вынесения приговора от 24 июня 2010 года предыдущий приговор в отношении А. от 10 июня 2010 года в законную силу еще не вступил, то наказание, назначенное А. по приговору от 29 марта 2010 года, было учтено судами дважды, что повлекло ухудшение положения осуждённого.

Президиум областного суда исключил из приговора от 24 июня 2010 года назначение наказания на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ, указав при этом, что вопрос об исполнении приговоров в отношении А. подлежит разрешению судом, постановившим последний по времени приговор, в порядке, предусмотренном главой 47 УПК РФ.

Постановление президиума N 44у-36/2011

Процессуальные вопросы

9. Отсутствие педагога в судебном заседании, в котором участвовала потерпевшая в возрасте 13 лет, явилось нарушением требований статьи 280 УПК РФ и повлекло отмену приговора.

С. был осужден по ч. 1 ст. 134 УК РФ к 2 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года.

Приговор в отношении С. был обжалован прокурором области в надзорном порядке по тем основаниям, что судом первой инстанции были допущены фундаментальные нарушения уголовных и уголовно-процессуальных норм, повлекшие несправедливое судебное разбирательство и ограничение прав несовершеннолетней потерпевшей.

Проверив материалы дела, президиум областного суда установил, что судебное разбирательство проводилось по правилам главы 40 УПК РФ. Однако ходатайство обвиняемого С. о рассмотрении дела в особом порядке было заявлено не после ознакомления с материалами дела в порядке, предусмотренном ст. 217 УПК РФ, а после назначения дела к слушанию. При этом суд первой инстанции в нарушение требований ст. ст. 227, 231 и ч. 2 ст. 315 УПК РФ удовлетворил данное ходатайство.

Также судом были нарушены требования ст. 280 УПК РФ об обязательном участии педагога, поскольку потерпевшей на момент судебного разбирательства было 13 лет. Кроме того, согласно заключению судебно-психиатрической экспертизы она обнаруживала признаки социализированного расстройства личности.

Президиум областного суда отменил приговор в отношении С. и направил дело на новое судебное разбирательство.

Постановление президиума N 444-71/2011

10. Согласно статье 132 УПК РФ процессуальные издержки могут быть взысканы только с осуждённых.

Судебной коллегией по уголовным делам Челябинского областного суда был рассмотрен в кассационном порядке материал судебного производства по жалобе З. на постановление об отказе в восстановлении срока на кассационное обжалование постановления суда, принятого по его жалобе в порядке ст. 125 УПК РФ. В судебном заседании принимал участие адвокат Ф., назначенный судом кассационной инстанции для защиты интересов З. Судебной коллегией было вынесено определение об оплате труда адвоката в сумме 686 руб. 26 коп. и взыскании данных процессуальных издержек с заявителя З.

Не согласившись с данным решением, З. обратился в президиум областного суда с надзорной жалобой.

В соответствии с положениями ст. 132 УПК РФ процессуальные издержки, к которым относятся суммы, выплачиваемые адвокатам за участие в судопроизводстве по назначению, возмещаются за счет средств федерального бюджета или осуждённого.

Суд надзорной инстанции установил, что З. по данному материалу являлся заявителем. В заседании суда кассационной инстанции он отказался от услуг адвоката. Учитывая процессуальное положение заявителя, оснований для назначения ему адвоката не имелось, как и правовых оснований для возложения на него обязанности по возмещению процессуальных издержек.

Определение судебной коллегии в части взыскания с З. процессуальных издержек было отменено.

Постановление президиума N 44у-57/2011

11. Сумма исковых требований потерпевшего подлежит уменьшению с учетом размера возмещенного виновным ущерба.

Л. и Ж. признаны виновными в краже имущества С. на общую сумму 92 369 руб. 82 коп., совершенной группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в помещение, с причинением значительного ущерба гражданину.

Согласно приговору Л. и Ж. тайно похитили у С. два пластиковых окна по 12 050 руб. 39 коп. на общую сумму 24 100 руб. 78 коп., одно пластиковое окно по 14 735 руб. 38 коп., две алюминиевые двери по 23 301 руб. 83 коп. на общую сумму 46 603 руб. 66 коп. и одну металлическую дверь "Гардиант" стоимостью 6 930 руб., всего на общую сумму 92 369 руб. 82 коп.

Как видно из материалов дела, потерпевшему С. в период предварительного расследования были возвращены похищенные у него две алюминиевые двери и два пластиковых окна (одно - по 12 050 руб. 39 коп., второе - по 14 735 руб. 38 коп.), о чем потерпевший составил расписку, указав, что к возвращенным предметам претензий не имеет.

Из протокола осмотра вещественных доказательств следует, что окна из белого пластика повреждений не имеют; алюминиевые двери также без повреждений. Повреждения в виде деформации обнаружены на алюминиевом пороге и металлическом засове сверху.

Потерпевший обратился с исковым заявлением о взыскании с осужденных в его пользу материального ущерба в размере 92 000 руб., пояснив в судебном заседании, что возвращенные окна и двери ему не нужны, поскольку имеют повреждения. Суд удовлетворил указанное исковое заявление полностью, при этом не решил судьбу вещественных доказательств, возвращенных С. в ходе предварительного расследования.

Суд надзорной инстанции посчитал, что при таких обстоятельствах сумма, взысканная с осужденных в пользу С., подлежит уменьшению с учетом размера возмещенного ущерба. Взысканию подлежит сумма 18 980 руб. 39 коп., так как потерпевшему возвращено имущество на сумму 73 389 руб. 43 коп.

Постановление президиума N 44у-34/2011

12. При рассмотрении вопросов, связанных с исполнением приговора, осуждённому должна быть предоставлена возможность довести свою позицию до суда и право воспользоваться помощью защитника.

Постановлением городского суда приговоры в отношении Л. пересмотрены в связи с изменениями Уголовного кодекса РФ, внесенными Федеральным законом N 162-ФЗ от 08 декабря 2003 года. В кассационном порядке постановление оставлено без изменения.

В надзорной жалобе осуждённый просил отменить данные судебные решения, поскольку судом первой инстанции были допущены нарушения уголовно-процессуального закона, которые выразились в том, что, вопреки его просьбе об участии в судебном заседании, вопрос о приведении приговоров в соответствие с действующим уголовным законом был рассмотрен без него и адвоката.

Президиум областного суда удовлетворил жалобу осуждённого по следующим основаниям.

По смыслу положений ст. ст. 47, 399 УПК РФ осужденный вправе участвовать в рассмотрении вопросов, связанных с исполнением приговора. При этом ему должна быть предоставлена возможность воспользоваться правом участия в судебном заседании, а также иными гарантированными осужденному правами, в том числе пользоваться помощью защитника, высказываться по существу рассматриваемого вопроса.

В своем ходатайстве о пересмотре приговора Л. просил судебное заседание провести с его участием. Между тем из материала судебного производства видно, что Л. не извещался судом о предстоящем рассмотрении указанного вопроса, ему не разъяснялось право пользоваться услугами защитника в судебном заседании, сам осужденный в судебном заседании суда первой инстанции не участвовал. Таким образом, при рассмотрении ходатайства осужденного допущено нарушение его прав как участника процесса, которое могло повлиять на постановление законного и обоснованного судебного решения.

Постановление президиума N 44у-49/2011

Судебная практика по гражданским делам

Производство по делам, возникающим из гражданских правоотношений

1. То обстоятельство, что дорожно-транспортное происшествие произошло после рабочего времени, не является безусловным основанием для освобождения от ответственности работодателя - владельца источника повышенной опасности. Источник повышенной опасности был использован лицом, которое состоит в трудовых отношениях с владельцем источника повышенной опасности, и транспортное средство передано ему для выполнения трудовых обязанностей.

В соответствии с положениями статей 1068, 1079 Гражданского кодекса РФ и согласно разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации, данным в п. 19 постановления N 1 от 26 января 2010 года "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" не признается владельцем источника повышенной опасности лицо, управляющее им в силу исполнения своих трудовых (служебных, должностных) обязанностей на основании трудового договора (служебного контракта) или гражданско-правового договора с собственником или иным владельцем источника повышенной опасности. На лицо, исполнявшее свои трудовые обязанности на основании трудового договора (служебного контракта) и причинившее вред жизни или здоровью в связи с использованием транспортного средства, принадлежавшего работодателю, ответственность за причинение вреда может быть возложена лишь при условии, если будет доказано, что оно завладело транспортным средством противоправно (п. 2 ст. 1079 Гражданского кодекса РФ).

При наличии вины владельца источника повышенной опасности в противоправном изъятии этого источника из его обладания ответственность по возмещению вреда может быть возложена как на владельца, так и на лицо, противоправно завладевшее источником повышенной опасности, в долевом порядке в зависимости от степени вины каждого из них.

Указанные требования закона не были учтены судом при разрешении спора. Наличие или отсутствие обстоятельств, свидетельствующих о выбытии источника повышенной опасности из владения ЗАО в результате противоправных действий Н. для исключения ответственности ЗАО за вред, причиненный источником повышенной опасности, судом не выяснялось.

То обстоятельство, что ДТП произошло после рабочего времени в ЗАО, не является основанием для освобождения ЗАО от ответственности, источник был использован лицом, которое состоит в трудовых отношениях с владельцем источника повышенной опасности и которому транспортное средство передано для выполнения трудовых обязанностей. Представителем ЗАО не отрицалось, что доверенный Н. автомобиль по окончании рабочего времени не принимался владельцем источника повышенной опасности, допускалось его хранение водителем на платной стоянке по его месту жительства, а в день ДТП Н. возвращался из аэропорта, куда отвозил руководителя ЗАО.

Постановление президиума N 44г-24/2011

2. Отказывая истцу в удовлетворении иска, суд первой инстанции руководствовался положениями ст. 10, ст. 12 Закона РФ от 07 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей" и обоснованно исходил из отсутствия оснований для расторжения договора купли-продажи автомобиля ввиду того, что при продаже автомобиля истцу продавцом была предоставлена достоверная информация о цене автомобиля в рублях. Судом верно указано на то, что действующим законодательством не предусмотрена обязанность продавца разъяснять покупателю особенности вывоза товара за пределы Российской Федерации.

Суд отказал в удовлетворении иска Б. к обществу с ограниченной ответственностью (ООО) о расторжении договора купли-продажи автомобиля, взыскании убытков, заявленного в связи с тем, что истец приобрела у ответчика автомобиль Skoda Yeti, при вывозе указанного автомобиля на территорию Республики Казахстан, гражданкой которой является истец, она была вынуждена уплатить НДС, сумма которого (18%) уже была ею уплачена на территории РФ. Однако ответчиком при продаже автомобиля информация о необходимости уплатить налог еще и при вывозе автомобиля в Республику Казахстан истцу предоставлена не была.

Как следует из материалов дела, по условиям договора купли-продажи автомобиля истец приобрела у ответчика автомобиль по цене 792 900 рублей с учетом НДС 18% в сумме 120 950 рублей.

Судебная коллегия согласилась с решением суда первой инстанции об отказе в удовлетворении иска ввиду того, что суд первой инстанции на основании положений ст. 10, ст. 12 Закона РФ от 07 февраля 1992 года N2300-1 "О защите прав потребителей" обоснованно исходил из отсутствия оснований для расторжения договора купли-продажи автомобиля ввиду того, что при продаже автомобиля истице продавцом была предоставлена достоверная информация о цене этого автомобиля в рублях, судом также верно указано на то, что действующим законодательством не предусмотрена обязанность продавца разъяснять покупателям особенности вывоза товара за пределы Российской Федерации.

Обжалуя решение суда, истец указала на то, что свидетели могли бы подтвердить недоведение ответчиком до покупателя информации о цене товара, однако представленные сторонами доказательства в совокупности позволили суду прийти к правильному выводу о том, что такая информация была продавцом до покупателя доведена, что следует из содержания письменного доказательства - договора купли-продажи, в котором условие о цене, включающей в себя НДС в размере 18% в сумме 120 950 руб., отражено в письменной форме, каждая страница договора, в том числе и содержащая пункт 3.1, подписана истцом.

Условие о возврате истцу НДС, которое, по мнению истца, было достигнуто между сторонами при заключении договора, в письменном виде не оформлено, что в силу подп. 1 п. 1 ст. 161, п. 1 ст. 162 Гражданского кодекса РФ, ст. 60 Гражданского процессуального кодекса РФ лишает сторону права ссылаться в подтверждение указанных условий на свидетельские показания.

Определение по делу N 33-2320/2011

3. Согласно ст. 1112 Гражданского кодекса РФ в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности.

Суд отказал в удовлетворении иска Ш-ым о компенсации морального вреда, предъявленного к К. и С., как к наследникам Н., погибшего виновника ДТП.

Отменяя решение суда и удовлетворяя иск в пользу истцов о компенсации морального вреда с К. и С. солидарно, но в пределах стоимости перешедшего к каждому из них наследственного имущества, судебная коллегия учитывала, что Н. является виновником ДТП, нарушение им п. 11.1 Правил дорожного движения РФ привело к столкновению автомашин на встречной полосе движения и трагическим последствиям, в силу закона у него возникло деликтное имущественное обязательство по погашению морального вреда, связанного со смертью одного из членов семьи Ш. и причинением вреда здоровью другого члена семьи.

По общему правилу гражданин отвечает по имущественным обязательствам всем своим имуществом, которое после его смерти может перейти к наследникам.

Согласно ст. 1112 Гражданского кодекса РФ в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности.

В силу ст. 1175 Гражданского кодекса РФ наследники, принявшие наследство, замещают выбывшего из гражданских правоотношений умершего субъекта и становятся вместо него носителем гражданских прав и обязанностей, но в пределах действительной стоимости перешедшего к ним наследственного имущества. Обязанность наследников рассчитаться по имущественным обязательствам (долгам) наследодателя вытекает из сущности универсального правопреемства.

Как разъяснено в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу законов нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права ( право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности), либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

Определение по делу N 33-1838/2011

4. Право на отдых в ночное время - естественное право и естественная потребность человека. Поэтому отказ суда первой инстанции в удовлетворении иска о компенсации морального вреда в результате деятельности М., связанной с эксплуатацией бани и круглосуточным предоставлением платных банных услуг, признан незаконным.

И-вы обратились в суд с иском к М. о прекращении незаконной предпринимательской деятельности по предоставлению платных банных услуг, об оборудовании входа и въезда к дому, о запрете парковки автотранспорта между жилыми домами, о компенсации морального вреда.

Разрешая спор, суд исходил из того, что в результате деятельности М., связанной с эксплуатацией бани и круглосуточным предоставлением платных банных услуг, права истцов не нарушены.

С таким выводом суда не согласилась судебная коллегия и, отменяя решение суда, указала на то, что незаконной предпринимательской деятельностью М. по круглосуточному предоставлению платных банных услуг в жилом секторе нарушено неимущественное право истцов на отдых в ночное время, причинены нравственные страдания.

Судом при разрешении настоящего дела не учтены положения ст. 18 Конституции РФ, согласно которой права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.

Согласно ст. 24 Всеобщей декларации прав человека и ч. 5 ст. 37 Конституции РФ право на отдых является неотъемлемым правом человека. Право на отдых в ночное время - естественное право и естественная потребность человека. Поэтому на основании ч. 1 ст. 151 Гражданского кодекса РФ истцы вправе требовать от М. компенсацию причиненного морального вреда.

Определение по делу N 33-3250/2011

5. Судам для правильного разрешения дел по спорам, связанным с причинением вреда жизни или здоровью в результате взаимодействия источников повышенной опасности, следует различать случаи, когда вред причинен третьим лицам (например, пассажирам, пешеходам), и случаи причинения вреда владельцам этих источников. При причинении вреда жизни или здоровью владельцев источников повышенной опасности в результате их взаимодействия вред возмещается на общих основаниях (статья 1064 ГК РФ).

Истцы Ж-вы обратились в суд с иском к страховому обществу и работодателю виновника дорожно-транспортного происшествия С. о возмещении вреда, причинённого смертью кормильца, расходов на погребение, компенсации морального вреда.

Суд постановил решение, которым исковые требования удовлетворил частично. Расходы на погребение суд взыскал со страховщика. С него же в пределах установленного законом размера страховой выплаты взыскал денежные средства в счет возмещения вреда, причиненного смертью кормильца (Ж.), в остальной части обязанность по возмещению этого вреда, а также по компенсации морального вреда возложил на работодателя С.

При этом суд исходил из того, что вред причинён источником повышенной опасности, поэтому в силу п. 1 ст. 1079 Гражданского кодекса РФ подлежит возмещению, а компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

Не соглашаясь с выводами суда первой инстанции, судебная коллегия указала на применение к спорным правоотношениям положений абзаца второго пункта 3 статьи 1079 Гражданского кодекса РФ, согласно которому вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (статья 1064 ГК РФ).

Как следует из материалов дела, водитель Ж. не справился с управлением и выехал на встречную полосу движения, тем самым нарушив п.п. 1.5, 10.1 Правил дорожного движения, совершил столкновение с автомобилем под управлением С., вины которого в столкновении транспортных средств не установлено.

Поэтому в силу п. 3 ст. 1079, ст. 1064 ГК РФ оснований для возложения на ответчиков обязанности по осуществлению страховой выплаты, по возмещению вреда, причиненного смертью кормильца, компенсации морального вреда у суда первой инстанции не имелось.

В пункте 25 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" разъяснено, что судам для правильного разрешения дел по спорам, связанным с причинением вреда жизни или здоровью в результате взаимодействия источников повышенной опасности, следует различать случаи, когда вред причинен третьим лицам (например, пассажирам, пешеходам), и случаи причинения вреда владельцам этих источников.

При причинении вреда жизни или здоровью владельцев источников повышенной опасности в результате их взаимодействия вред возмещается на общих основаниях (статья 1064 ГК РФ), то есть по принципу ответственности за вину. При этом необходимо иметь в виду, что при наличии вины лишь владельца, которому причинен вред, он ему не возмещается.

Определение по делу N 33-3003/2011

6. Поскольку Банк предоставил заемщику кредит в долларах США, погашение кредита по условиям договора должно производиться также в долларах США, то задолженность ответчика перед истцом согласно требованиям ст. 807, п. 2 ст. 317 Гражданского кодекса РФ следует определить в долларах США, а взыскание производить в рублях по курсу Центробанка РФ на день платежа.

Суд постановил решение об удовлетворении иска Банка, взыскав с ответчика в пользу истца задолженность по кредитному договору в сумме 373476 рублей, расходы по уплате государственной пошлины.

По условиям кредитного договора кредит предоставлен в сумме 15000 долларов США на потребительские цели на срок по 23 ноября 2012 года под 13,5 % годовых.

Взыскивая с ответчика в пользу истца задолженность в рублях, исчисленную по курсу доллара, установленного Центральным Банком РФ на день рассмотрения дела, суд первой инстанции не учел, что согласно кредитному обязательству, Банк предоставил заемщику кредит в долларах США, погашение кредита должно производиться также в долларах США, для исполнения возложенных на заемщика обязательств открыт валютный лицевой счет, а следовательно, задолженность ответчика перед истцом согласно требованиям ст. 807, п. 2 ст. 317 Гражданского кодекса РФ следует определить в долларах США, а взыскание производить в рублях по курсу Центробанка РФ на день платежа.

Указание в исковом заявлении на эквивалент суммы задолженности ответчика в рублях для целей определения цены иска и исчисления госпошлины не свидетельствует о требовании истца взыскать с ответчика задолженность в рублях.

Судебная коллегия изменила решение суда, определив ко взысканию с ответчика задолженность в долларах США.

Определение по делу N 33-2018/2011

7. Сторонами был заключен договор о предоставлении и обслуживании кредитной карты "Русский Стандарт" путем акцепта оферты истца Г., изложенной в его заявлении, Условиях и Тарифах по картам, в виде совершения определенных конклюдентных действий банка - открытия счета клиента и осуществления его кредитования. Поэтому у суда первой инстанции не имелось законных оснований считать договор о карте между сторонами незаключенным и отказывать в удовлетворении заявленного банком иска о взыскании задолженности по кредитному договору.

Отказывая в удовлетворении иска ЗАО "Банк Русский Стандарт" о взыскании с Г. как заемщика задолженности по кредитному договору (договор о предоставлении и обслуживании кредитной карты), суд первой инстанции исходил из того, что такой кредитный договор в порядке, установленном ст. 432, главой 42 Гражданского кодекса РФ, между сторонами не заключался, поскольку стороны не согласовали все существенные условия кредитного договора (в частности, срок и сумму предоставления кредита).

В связи с этим суд пришел к выводу о необходимости применения к отношениям сторон норм главы 60 Гражданского кодекса РФ об обязательствах вследствие неосновательного обогащения, которое и взыскал с ответчика Г. в пользу банка на основании ст. 1102 Гражданского кодекса РФ.

Признавая указанные выводы суда первой инстанции не соответствующими действительным обстоятельствам дела и основанными на неправильном толковании норм материального права, судебная коллегия указала, что сторонами был заключен договор о предоставлении и обслуживании кредитной карты "Русский Стандарт" в порядке, предусмотренном п. 3 ст. 434 Гражданского кодекса РФ, - путем акцепта оферты истца Г., изложенной в его заявлении, Условиях и Тарифах по картам, в виде совершения определенных конклюдентных действий банка - открытие счета клиента и осуществление его кредитования. Сам истец в своем заявлении указал, что он понимает и соглашается с тем, что акцептом его оферты о заключении договора о карте являются действия банка по открытию ему счета карты.

Поэтому у суда первой инстанции не имелось законных оснований считать договор о карте между сторонами незаключенным и отказывать в удовлетворении заявленного банком иска о взыскании задолженности по кредитному договору.

Вследствие чего судебная коллегия в соответствии с абз. 4 ст. 361 Гражданского процессуального кодекса РФ решение суда первой инстанции отменила и приняла новое решение об удовлетворении иска ЗАО "Банк Русский Стандарт" по вышеизложенным основаниям.

Определение по делу N 33-570/2011

Производство по делам, вытекающим из земельных правоотношений

8. Если самовольная постройка возведена на земельном участке, не принадлежащем застройщику, однако на ее создание были получены необходимые разрешения, с иском о признании права собственности на самовольную постройку вправе обратиться правообладатель земельного участка. При отсутствии у застройщика прав на земельный участок не имеют правового значения и не могут рассматриваться как согласие правообладателя земельного участка на создание спорного объекта действия лица, создавшего самовольную постройку, по получению исходно-разрешительной документации на строительство, по оформлению землеустроительного дела, по согласованию границ земельного участка.

Удовлетворяя иск администрации к М. о сносе объекта незавершенного строительства и об освобождении земельного участка от строительных материалов, суд первой инстанции установил, что спорный объект возведен без оформления земельных отношений и разрешения на строительство, в связи с чем является самовольной постройкой и подлежит сносу.

Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение городского суда и приняла новое решение об отказе администрации в удовлетворении заявленных требований, полагая, что отведенный М. постановлением главы администрации трехлетний срок для получения разрешения на строительство не истек, требования о сносе возведенного объекта заявлены преждевременно и до истечения указанного срока у ответчика имеется возможность получить разрешение на строительство и документ, подтверждающий право на выбранный для строительства кафе земельный участок. А возложение на ответчика обязанности снести спорный объект повлечет для М. несоизмеримые с нарушенным правом истца убытки.

С выводами суда кассационной инстанции не согласился президиум Челябинского областного суда, указав на неправильное применение норм материального права - пунктов 1, 2, 3 ст. 222 Гражданского кодекса РФ, согласно которым признание права собственности на самовольную постройку поставлено в зависимость от прав на земельный участок.

Поскольку строительство спорного объекта осуществлено без соответствующих разрешений и на земельном участке, не принадлежащем ответчику на каком-либо праве, возведенная им постройка является самовольной.

При отсутствии у застройщика прав на земельный участок не имеют правового значения и не могут рассматриваться как согласие правообладателя земельного участка на создание спорного объекта действия лица, создавшего самовольную постройку, по получению исходно-разрешительной документации на строительство, по оформлению землеустроительного дела, по согласованию границ земельного участка и подготовке проекта здания.

Как разъяснено в п. 25 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.04.2010 года N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", если самовольная постройка осуществлена на земельном участке, не принадлежащем застройщику, однако на ее создание были получены необходимые разрешения, с иском о признании права собственности на самовольную постройку вправе обратиться правообладатель земельного участка.

Как было установлено, после вынесения постановления главы администрации о согласовании М. места размещения кафе ответчик за оформлением и получением правоустанавливающих и правоудостоверяющих документов на земельный участок в администрацию города не обращался.

Следовательно, оснований для отмены решения городского суда у суда кассационной инстанции не имелось.

Постановление президиума N 44-г- 27/2011

9. Для разрешения спора об определении границы смежных земельных участков необходимо определить месторасположение и площади смежных земельных участков, а также закрепление на местности границ земельных участков, кроме того, следует принять во внимание, что граница землепользования может быть установлена судом и по фактически сложившемуся порядку пользования земельными участками при разнице в фактических и указанных в правоустанавливающих документах данных о площадях земельных участков в случае, если между сторонами сложился порядок пользования земельными участками.

Суд постановил решение, которым удовлетворил иск Ч., обязал Ш. и Г. не нарушать границу земельного участка, принадлежащего истцу дома N 83, обозначенную прямой линией по точкам 16864-16870 земельного участка с кадастровым номером 74:10:0000000:144, по прямой линии по точкам HI-Н7 межевого плана, не препятствовать в установлении забора по указанным точкам, при этом суд исходит из сведений, содержащихся в показаниях кадастрового инженера Е. о том, что граница нарушена была, забор отнесен в сторону земельного участка Ч.

Отменяя решение суда, судебная коллегия исходила из того, что для разрешения спора об определении границы смежных земельных участков необходимо определить месторасположение и площади смежных земельных участков, а также закрепление на местности границ земельных участков, чего судом первой инстанции не было сделано.

При рассмотрении дела суду следовало выяснить действительные размеры земельных участков сторон, как должна в действительности проходить граница между участками согласно генеральному плану застройки этих участков, соответствует ли это фактическому расположению границы в настоящее время, имеют ли стороны соответствующие разрешения на возведение построек на земельных участках, соблюдены ли строительные нормы и правила при возведении этих строений относительно их месторасположения от границы с земельным участком.

Согласно ч. 9 ст. 38 Федерального закона от 24.07.2007 года N 221-ФЗ "О государственном кадастре недвижимости" при уточнении границ земельного участка их местоположение определяется исходя из сведений, содержащихся в документе, подтверждающем право на земельный участок, или при отсутствии такого документа из сведений, содержащихся в документах, определявших местоположение границ земельного участка при его образовании. В случае, если указанные в настоящей части документы отсутствуют, границами земельного участка являются границы, существующие на местности пятнадцать и более лет и закрепленные с использованием природных объектов или объектов искусственного происхождения, позволяющих определить местоположение границ земельного участка.

Установив, что граница между спорными земельными участками сторон должна проходить "по прямой линии по точкам 16864-16870 земельного участка, по прямой линии по точкам Н1-Н7 межевого плана", суд не установил имеющее значение для дела обстоятельство о том, соответствует ли это фактическому расположению границы в настоящее время, не принял во внимание доводы стороны Ш. о том, что установленная судом граница проходит по гаражу и хозяйственным постройкам Ш., расположенным на ее земельном участке на границе с земельным участком Ч.

Действительно, кадастровый инженер Е., используя материалы планов земельных участков прошлых лет, пришел к обоснованному заключению о том, что длина лицевой части (фасадной) земельного участка Ч. уменьшилась со стороны земельного участка Ш. на 90 см ввиду того, что Ш. простроен гараж частично на земельном участке Ч.

Однако суд первой инстанции оставил невыясненным обстоятельство наличия разрешений на строительство, время постройки гаража и сараев Ш. для разрешения имеющего значение обстоятельства о фактическом пользовании сторонами земельными участками, то есть о сложившемся порядке пользования, согласно которому фактические границы спорных земельных участков не совпадают с теми, которые указаны в правоустанавливающих документах и генеральном плане застройки.

Суд не учел, что у Ч. не было спора о границе с предыдущими владельцами земельного участка ответчиков N 81, суду следовало установить, когда истец сочла свои права по пользованию земельным участком нарушенными, в чем именно заключалось это нарушение, где была расположена граница участков до нарушения прав истца (в случае, если такое нарушение имело место), где граница (фактическая) проходит в настоящее время.

Кроме того, суд не принял во внимание, что граница землепользования может быть установлена судом и по фактически сложившемуся порядку пользования земельными участками при разнице в фактических и указанных в правоустанавливающих документах данных о площадях земельных участков в случае, если между сторонами сложился порядок пользования земельными участками.

Определение по делу N 33-2629/2011

Практика рассмотрения дел по спорам, возникающим из трудовых и социальных правоотношений

10. В силу ч. 4 ст. 80 Трудового кодекса Российской Федерации до истечения срока предупреждения об увольнении работник имеет право в любое время отозвать свое заявление. Увольнение в этом случае не производится, если на его место не приглашен в письменной форме другой работник, которому в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации и иными федеральными законами не может быть отказано в заключении трудового договора.

Решением районного суда Д. отказано в удовлетворении иска к администрации муниципального образования о восстановлении на работе в должности специалиста, взыскании заработной платы. Суд посчитал правомерным непринятие ответчиком заявления Д. об отзыве своего заявления об увольнении в связи с согласованием с филиалом ОГУП "Челябинскавтодор" вопроса об увольнении в порядке перевода П. и наличия распоряжения главы администрации о приеме П. на работу на должность специалиста.

Отменяя решение суда, судебная коллегия указала на то, что на дату подачи истцом ответчику заявления об отзыве своего заявления об увольнении - 04 октября 2010 года другой работник на место истца принят не был, что письмо с просьбой уволить П. в порядке перевода работодателю истца было направлено только 05 октября 2010 года.

В силу ч. 4 ст. 64 Трудового кодекса Российской Федерации запрет отказывать в заключении трудового договора работникам, приглашенным в письменной форме на работу в порядке перевода от другого работодателя, начинает действовать со дня увольнения с прежнего места работы.

В данном случае Д. отозвала свое заявление об увольнении до момента направления ответчиком письма об увольнении П. в порядке перевода и до прекращения трудовых отношений П. по прежнему месту работы, поэтому в это время у администрации сельского поселения еще не возникла по закону обязанность принять П. на работу, в связи с чем у истца имелось право на отзыв заявления об увольнении, а распоряжение от 04 октября 2010 года о приеме П. на работу в администрацию сельского поселения с 07 октября 2010 года, вынесенное до прекращения трудовых отношений П. с прежним работодателем, не имеет правового значения.

Определение по делу N 33-3582/2011

11. Поскольку ни истец, ни члены ее семьи в улучшении жилищных условий на момент продажи жилого дома не нуждались, а средствами материнского капитала истец рассчитывала восстановить право собственности на жилой дом, а не улучшить жилищные условия, то решение Управления пенсионного фонда (УПФ) об отказе в удовлетворении заявления о распоряжении средствами материнского (семейного) капитала и направлении средства материнского (семейного) капитала на погашение долга по кредитному договору является законным.

Обращаясь в суд с иском к УПФ о признании незаконным и отмене указанного решения, Ш. указала на выдачу ей государственного сертификата на материнский (семейный) капитал, на то, что истцом и ее супругом были приобретены в долевую собственность жилой дом и приусадебный земельный участок за счет собственных и кредитных средств, предоставленных Банком по кредитному договору и на оформление нотариально удостоверенного обязательства в УПФ о передаче приобретенной недвижимости в общую долевую собственность детей в течение шести месяцев после снятия обременения с жилого помещения.

Отклоняя указанные исковые требования, суд первой инстанции руководствовался положениями ст. 10 Федерального закона "О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей" от 29.12.2006 года N 256-ФЗ и признал отказ УПФ в направлении средств материнского капитала на погашение долга истца перед Банком законным.

Соглашаясь с такими выводами суда, судебная коллегия указала в определении на то, что Ш., не нуждаясь в улучшении жилищных условий, проживая в собственном жилом доме, произвела его отчуждение, чем по собственному усмотрению искусственно ухудшила жилищные условия членов своей семьи, а приобретя вновь этот дом, таким образом восстановила ранее существовавшее положение, когда ни истец, ни члены ее семьи в улучшении жилищных условий на момент продажи жилого дома не нуждались; средствами материнского капитала истец рассчитывала восстановить право собственности на жилой дом, а не улучшить жилищные условия.

Определение по делу N 33-3201/2011

12. Включение судом в страховой стаж истца спорных периодов работы в крестьянском фермерском хозяйстве только на основании записи в трудовой книжке при отсутствии соответствующих сведений в данных персонифицированного учета о полной занятости истца и уплате за него страховых взносов признано незаконным и необоснованным.

Отменяя решение суда об удовлетворении иска У. к УПФ о включении в трудовой стаж периодов работы в крестьянском фермерском хозяйстве, судебная коллегия указала на несоответствие выводов суда обстоятельствам дела, неправильное применение норм материального права и на то, что обстоятельства по данному делу не могут быть подтверждены свидетельскими показаниями, а перерасчет пенсии не может быть произведен, поскольку к заявлению о перерасчете не были приложены документы, подтверждающие уплату страховых взносов.

Удовлетворяя исковые требования, суд признал доказанным, что весь спорный период с 01 января 1994 года по 14 ноября 1995 года и с 16 декабря 1995 года по 27 февраля 2002 года У. работал в крестьянском - фермерском хозяйстве и ассоциации крестьянско-фермерских хозяйств по трудовому договору (работник по найму); в связи с чем не должен нести ответственность за действия работодателя, главы крестьянского (фермерского) хозяйства, не перечислившего страховые взносы за оспариваемые периоды деятельности истца в хозяйстве.

Судебная коллегия не согласилась с таким выводом суда, поскольку из анализа представленных доказательств вывод о том, что весь юридически значимый период истец не только числился по трудовой книжке, но и фактически работал в крестьянском хозяйстве, как и то, что он работал в качестве работника по трудовому договору, а не члена КФХ, не вытекает.

В соответствии с п. 1 ст. 10 Федерального закона "О трудовых пенсиях в РФ" от 17 декабря 2001 года N 173-ФЗ в страховой стаж включатся периоды работы и (или) иной деятельности, которые выполнялись на территории Российской Федерации лицами, указанными в части первой статьи 3 настоящего федерального закона, при условии, что за эти периоды уплачивались страховые взносы в Пенсионный фонд Российской Федерации.

Согласно ст. 7 Федерального закона от 15 декабря 2001 года N 167-ФЗ "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации" застрахованные лица - лица, на которых распространяется обязательное пенсионное страхование в соответствии с настоящим федеральным законом. Застрахованными лицами являются граждане РФ, в том числе, являющиеся членами крестьянских (фермерских) хозяйств.

В соответствии с Правилами подсчета и подтверждения страхового стажа для установления трудовых пенсий, утвержденного постановлением Правительства РФ от 24.07.2002 года N 555, основным документом о трудовом стаже является трудовая книжка. Периоды работы членов крестьянского (фермерского) хозяйства и граждан, работающих в крестьянском (фермерском) хозяйстве по договорам об использовании их труда, подтверждаются трудовой книжкой и документами территориального органа пенсионного фонда РФ или территориального налогового органа об уплате обязательных платежей. Те же условия подтверждения трудового стажа работы в крестьянском (фермерском) хозяйстве членов хозяйства и граждан, заключивших договор об использовании их труда, предусмотрены с п. 6 ст. 25 Закона РСФСР от 22.11.1990 года "О крестьянском (фермерском) хозяйстве" N 348-1, утратившего силу с принятием Федерального закона от 11.06.2003 года N 74-ФЗ.

Крестьянское хозяйство имеет особый правовой статус. Имущество хозяйства принадлежит его членам на праве общей (долевой или совместной) собственности. Правовой статус наемного работника отличается от статуса члена крестьянского хозяйства, что влияет на условия подтверждения и включения тех или иных периодов в страховой стаж.

Законом Российской Федерации "О государственных пенсиях в Российской Федерации" N 340-1, действовавшим до 01.01.2002 года, предусматривалось, что финансирование выплаты пенсий, назначенных в соответствии с данным Законом, осуществляется Пенсионным фондом Российской Федерации за счет страховых взносов работодателей, граждан и ассигнований из федерального бюджета (статья 8); в общий трудовой стаж включается любая работа в качестве рабочего, служащего, члена колхоза или другой кооперативной организации, иная работа, на которой работник, не будучи рабочим или служащим, подлежал государственному социальному страхованию (статья 89).

Из этого следует, что уплату страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации в пользу граждан, работающих по трудовому договору (как и в настоящее время на основании Федерального закона "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации"), должен был производить работодатель.

То есть право застрахованных лиц, работающих по трудовому договору, на получение трудовой пенсии обеспечивалось (и обеспечивается в настоящее время) уплатой страхователями в их пользу страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации.

Гарантируя права застрахованных лиц (работников), законодатель установил правило, согласно которому неуплата работодателями взносов на государственное социальное страхование не лишает работников права на обеспечение за счет средств государственного социального страхования, а значит, на пенсию (статья 237 КЗоТ РФ в редакции Закона Российской Федерации от 25 сентября 1992 года N 3543-1).

Предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации также являлись взаимосвязанные нормативные положения пункта 1 статьи 10 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" и абзаца третьего пункта 7 Правил учета страховых взносов, включаемых в расчетный пенсионный капитал, в той части, в какой они относятся к застрахованным лицам, работавшим по трудовому договору, и определяют условия приобретения ими права на трудовую пенсию и размер ее страховой части (п. 1.4 постановления Конституционного Суда РФ N 9-П от 10 июля 2007 года).

В то же время постановлением Конституционного Суда РФ от 10 июля 2007 года N 9-П п. 1 ст. 10 ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" и абзац третий пункта 7 Правил учета страховых взносов, включаемых в расчетный пенсионный капитал, признаны не противоречащими Конституции РФ в части безусловной обязанности всех страхователей уплачивать страховые взносы.

Следовательно, правило об ответственности работодателей за неуплату страховых взносов не распространяется на лиц, самостоятельно обеспечивающих себя работой (индивидуальные предприниматели, адвокаты, главы, члены фермерских (крестьянских) хозяйств), осуществляющих свободно избранную ими деятельность на основе частной собственности и на свой страх и риск, которые уплачивают страховые взносы сами за себя. В силу требований статьи 89 Закона Российской Федерации "О государственных пенсиях в Российской Федерации" в общий трудовой стаж им засчитывались лишь те периоды, за которые они производили уплату страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации. Иное противоречило бы принципам пенсионного страхования.

Определение по делу N 33-780/2011

13. Решение суда об отказе в иске о взыскании невыплаченной части компенсации за неиспользованный отпуск отменено ввиду неправильного толкования судом п. 28 Правил об очередных и дополнительных отпусках.

Б. обратился в суд с иском к открытому акционерному обществу (ОАО) о взыскании невыплаченной части компенсации за неиспользованный отпуск, указывая, что, проработав у ответчика в период с 21 апреля 2008 года по 11 октября 2010 года, был уволен в связи с сокращением штата, однако при увольнении денежная компенсация за неиспользованный отпуск ему необоснованно была выплачена не в полном размере, а пропорционально отработанному времени.

Суд первой инстанции отклонил заявленные требования, признавая правильной позицию ответчика о том, что истец вправе получить компенсацию за неиспользованный отпуск пропорционально отработанному времени, поскольку истец проработал у работодателя более года.

Отменяя решение суда об отказе в удовлетворении иска, судебная коллегия указала на правильное применение судом к спорным правоотношениям п. 28 Правил об очередных и дополнительных отпусках, утвержденных Народным комиссариатом труда СССР 30 апреля 1930 года N 169 (Правила), поскольку указанная норма продолжает действовать в настоящее время, в соответствии со ст. 423 Трудового кодекса РФ и указанной нормой права, работникам предоставляются дополнительные гарантии при увольнении по сокращению штата, что также не противоречит ст.ст. 127, 165 Трудового кодекса РФ.

В то же время судебная коллегия не согласилась с выводом суда о том, что названная гарантия не распространяется на истца, поскольку непосредственно перед увольнением он находился в очередном отпуске и со дня завершения отдыха до дня увольнения по сокращению численности работников не прошло требуемых п. 28 Правил 5,5 месяцев.

Так, согласно п. 28 Правил при увольнении работника, не использовавшего своего права на отпуск, ему выплачивается компенсация за неиспользованный отпуск. При этом увольняемые по каким бы то ни было причинам работники, проработавшие у данного нанимателя не менее 11 месяцев, подлежащих зачету в срок работы, дающей право на отпуск, получают полную компенсацию. Полную компенсацию получают также работники, проработавшие от 5,5 до 11 месяцев, если они увольняются вследствие сокращения штатов. Во всех остальных случаях работники получают пропорциональную компенсацию. Таким образом, пропорциональную компенсацию получают работники, проработавшие от 5,5 до 11 месяцев, подлежащих зачету в срок работы, дающей право на отпуск, если они увольняются по каким-либо другим причинам, кроме указанных выше (в том числе по собственному желанию), а также все работники, проработавшие менее 5,5 месяцев, независимо от причин увольнения.

Признавая неправильным толкование судом указанной нормы права, судебная коллегия указала, что в п. 28 Правил отсутствует указание на то, что полная компенсация при увольнении по сокращению штатов работников, проработавших до увольнения от 5,5 до 11 месяцев, выплачивается только работникам, работающим первый год на предприятии или проработавшим такой срок после завершения отпуска, предоставленного за очередной рабочий год.

Данное судом первой инстанции толкование положений Правил приводит к ограничению конституционного принципа равенства всех перед законом, а также к ограничению принципа правового регулирования трудовых отношений - равенства прав работников (ст. 2 Трудового кодекса РФ). В этом случае работник, отработавший без отпуска более 5,5 месяцев в течение не первого года работы и увольняемый по сокращению штата, будет находиться в неравном положении с работником, также проработавшим без отпуска за очередной рабочий год более 5,5 месяцев, но в течение первого года работы.

Определение по делу N33-3172/2011

14. Нормы локальных нормативных актов, ухудшающие положение работников по сравнению с установленным трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, не подлежат применению.

Приказом директора МП от 24.04.2008 года установлена оплата труда кондукторов-контролеров в размере 13% от сданной выручки за проданные контрольные билеты, приказом от 24.03.2010 года введены в действие изменения к Положению об оплате труда кондукторов депо, согласно которым кондукторам установлена оплата труда в размере 9% от сданной выручки за проданные контрольные билеты, что согласно приказу произведено в целях дальнейшего усовершенствования системы по оплате труда и усиления материальной заинтересованности.

Отменяя решение суда первой инстанции об отказе в удовлетворении исковых требований кондуктора-контролера Ф. в части признания указанных изменений недействительными, судебная коллегия исходила из того, что работодателем изменены условия трудового договора в части оплаты труда в сторону ухудшения положения работника.

В силу ст.72 Трудового кодекса РФ изменение определенных сторонами условий трудового договора допускается только по соглашению сторон трудового договора, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом.

В соответствии с ч. 1 ст. 74 Трудового кодекса РФ в случае, когда по причинам, связанным с изменением организационных или технологических условий труда (изменения в технике и технологии производства, структурная реорганизация производства, другие причины), определенные сторонами условия трудового договора не могут быть сохранены, допускается их изменение по инициативе работодателя, за исключением изменения трудовой функции работника.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 21 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса РФ", разрешая дела о признании незаконным изменения определенных сторонами условий трудового договора при продолжении работником работы без изменения трудовой функции (статья 74 Трудового кодекса РФ), необходимо учитывать, что исходя из статьи 56 ГПК РФ работодатель обязан, в частности, представить доказательства, подтверждающие, что изменение определенных сторонами условий трудового договора явилось следствием изменений организационных или технологических условий труда, например изменений в технике и технологии производства, совершенствования рабочих мест на основе их аттестации, структурной реорганизации производства, и не ухудшало положения работника по сравнению с условиями коллективного договора, соглашения. При отсутствии таких доказательств изменение определенных сторонами условий трудового договора не может быть признано законным.

Как видно из материалов дела, МП "Маггортранс" не указало на основания, при наличии которых в соответствии со ст.74 Трудового кодекса РФ допускается изменение определенных сторонами условий трудового договора по инициативе работодателя при продолжении работником работы без изменения трудовой функции, а также не представило доказательства, подтверждающие, что изменение определенных сторонами условий трудового договора явилось следствием изменений организационных или технологических условий труда.

Определение по делу N 33-9/2011

15. Судебная коллегия согласилась с решением суда, которым отказано в удовлетворении иска П. о взыскании суммы возмещения вреда здоровью с учетом индексации в размере 10 576 рублей, поскольку право истца на получение ежемесячных выплат как инвалиду-чернобыльцу наступило только в 2010 году и на момент обращения его с настоящим иском установлен правовой порядок индексации указанных сумм исходя из уровня инфляции.

Истец является участником ликвидации последствий аварии на ЧАЭС, с 16.03.2010 года ему установлена инвалидность 2 группы в связи с заболеванием, полученным вследствие работ по ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС, имеет соответствующее удостоверение; с 31.05.2010 года в статусе инвалида-чернобыльца он состоит на учете в УСЗН и получает данную компенсацию на сегодняшний день в размере 6191,93 руб.. До указанного периода он состоял на учете как участник ликвидации последствий катастрофы на ЧАЭС не ставший инвалидом, так как имел группу инвалидности по общему заболеванию не связанному с работой на ЧАЭС.

Судебная коллегия согласилась с решением суда об отказе в удовлетворении иска, поскольку право П. на получение ежемесячных выплат как инвалиду-чернобыльцу наступило только в 2010 году и на момент обращения его с настоящим иском установлен правовой порядок индексации указанных сумм исходя из уровня инфляции, оснований для применения временного порядка индексации, названного в постановлении Конституционного Суда РФ N 11 П от 19 июня 2002 года, у суда не имелось.

Правовое положение П. индексацией причитающихся ему платежей в соответствии со ст. 5 базового чернобыльского закона в редакции Федерального закона от 26 апреля 2004 года N 31-ФЗ не ухудшено, поскольку права на получение назначенных истцу в настоящее время ежемесячных выплат в 2002-2004 годах у него не было.

Определение по делу N 33-2705/2011)

16. Период работы З. в качестве секретаря комсомольской организации относился к периодам деятельности до 1 января 2002 года, то есть до установления нового правового регулирования назначения досрочных трудовых пенсий педагогическим работникам, поэтому указанный период работы подлежал включению в стаж работы по специальности при досрочном назначении трудовой пенсии по старости независимо от времени обращения истца за назначением пенсии и времени возникновения на это права.

З. обратилась в суд с иском к УПФ о включении в специальный стаж педагогической деятельности периода работы с 08.10.1986 по 11.05.1987 года секретарем комсомольской организации СГПТУ.

Отказывая в удовлетворении иска в указанной части, суд первой инстанции исходил из того, что на момент обращения истца за назначением досрочной трудовой пенсии постановление Совета Министров СССР от 17 декабря 1959 года N 1397, действовавшее в спорный период работы, утратило силу, следовательно, условие о включении в специальный стаж периода работы в качестве секретаря комсомольской организации при наличии не менее 2/3 стажа работы на тех должностях, которые дают право на назначение такой пенсии, должно быть соблюдено не на момент обращения гражданина за пенсией, а на момент утраты силы названного постановления.

Отменяя решение суда в указанной части как принятое с нарушением норм материального права, судебная коллегия указала на то, что в соответствии с постановлением Конституционного Суда N 2-п от 29 января 2004 года при исчислении продолжительности стажа на соответствующих видах работ могут применяться правила и нормы, действовавшие до введения в действие нового правового регулирования.

Положения части 2 статьи 6, части 4 статьи 15, части 1 статьи 17, статей 18, 19 и части 1 статьи 55 Конституции РФ предполагают правовую определенность и связанную с ней предсказуемость законодательной политики в сфере пенсионного обеспечения, необходимых для того, чтобы участники соответствующих правоотношений могли в разумных пределах предвидеть последствия своего поведения и быть уверенными в том, что приобретенное ими на основе действующего законодательства право будет уважаться властями и будет реализовано.

Период работы истца в качестве секретаря комсомольской организации СГПТУ в ГК ВЛКСМ относился к тому периоду, когда действовал Перечень учреждений, организаций и должностей, работа в которых дает право на пенсию за выслугу лет, утвержденный постановлением Совета Министров СССР от 17.12.1959 года N 1397.

Указанным постановлением утверждено Положение о порядке исчисления стажа для назначения пенсий за выслугу лет работникам просвещения и здравоохранения, в соответствии с п. 1 которого учителям и другим работникам просвещения в стаж работы по специальности, кроме работы в учреждениях, организациях и должностях, работа в которых дает право на пенсию за выслугу лет, засчитывается выборная и другая ответственная работа в партийных и комсомольских органах.

В соответствии с п. 4 Положения время работы, указанной в пунктах 1, 2 и 3 Положения, засчитывается в стаж работы по специальности при условии, если не менее 2/3 стажа, требуемого для назначения пенсии в соответствии с настоящим постановлением, приходится на работу в учреждениях, организациях и должностях, работа в которых дает право на эту пенсию.

Период работы З. в качестве секретаря комсомольской организации относился к периодам деятельности до 1 января 2002 года, то есть до установления нового правового регулирования назначения досрочных трудовых пенсий педагогическим работникам, поэтому указанный период работы подлежал включению в стаж работы по специальности при досрочном назначении трудовой пенсии по старости независимо от времени обращения истца за назначением пенсии и времени возникновения на это права.

Спорный период работы составил 07 месяцев 03 дня. Для выполнения условия, предусмотренного п. 4 Положения, истцу необходим специальный стаж работы в учреждениях, организациях и должностях, работа в которых дает право на эту пенсию, не менее 16 лет 08 месяцев. Ответчиком включен в специальный стаж истца период работы продолжительностью 24 года 05 месяцев 12 дней, то есть более 16 лет 08 месяцев, таким образом, приведенное выше условие выполняется на день зачета указанного периода в специальный стаж.

Определение по делу N 33-311

Практика рассмотрения дел, возникающих из публичных правоотношений

17. При отсутствии в материалах дела данных, свидетельствующих о наличии по возникшим правоотношениям спора о праве, заявление об оспаривании решения об отказе в государственной регистрации перехода права собственности, подлежит разрешению в порядке главы 25 ГПК РФ.

Определением суда оставлено без рассмотрения в связи с наличием спора о праве, подлежащего рассмотрению в порядке искового производства, заявление А.О.Ю. об оспаривании решения Управления Росреестра по Челябинской области об отказе в государственной регистрации перехода права собственности и права собственности на земельный участок. Заявительница просила признать это решение незаконным и обязать произвести регистрацию перехода права собственности и права собственности на данный земельный участок.

Судебной коллегией определение суда первой инстанции было отменено в связи с неправильным применением норм процессуального права, а дело направлено на новое рассмотрение в тот же суд.

В силу ст. 9 Гражданского кодекса РФ граждане и юридические лица по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права. Выбор одного из способов защиты гражданских прав, предусмотренных ст. 12 ГК РФ, принадлежит не суду, а заявителю, который определил в заявлении избранный им способ защиты своего права.

В соответствии с ч. 3 ст. 247 ГПК РФ в случае, если при подаче заявления в суд будет установлено, что имеет место спор о праве, подведомственный суду, судья оставляет заявление без движения и разъясняет заявителю необходимость оформления искового заявления с соблюдением требований статей 131 и 132 настоящего Кодекса. В случае, если при этом нарушаются правила подсудности дела, судья возвращает заявление. В случае, если наличие спора о праве, подведомственного суду, установлено в ходе рассмотрения дела, суд выносит определение об оставлении заявления без рассмотрения, в котором разъясняет заявителю и другим заинтересованным лицам их право разрешить спор в порядке искового производства по аналогии с ч.3 ст.263 ГПК РФ.

Однако из заявления А.О.Ю. следует, что ею оспариваются действия регистрирующего органа, допустившего, по ее мнению, нарушения действующих правил регистрации прав на недвижимое имущество. Спора относительно принадлежности земельного участка нет, что не принято во внимание судом первой инстанцией при рассмотрении дела. В материалах дела отсутствуют данные, свидетельствующие о наличии по возникшим правоотношениям (государственная регистрация перехода права собственности) спора о праве. А.О.Ю. в заявлении не указывает, что ее право собственности кем-либо оспаривается.

Проверка законности действий Управления Росреестра по Челябинской области осуществляется по правилам главы 25 ГПК РФ.

Материал возвращен на новое рассмотрение в порядке, предусмотренном главой 25 ГПК РФ, в ходе которого суду следует проверить законность отказа в государственной регистрации перехода права собственности и права собственности заявителя и наличие нарушения права заявителя.

Определение по делу N 33-261/2011

18. Признание объекта недвижимости жилым помещением осуществляется соответствующими органами местного самоуправления при соблюдении требований, установленных градостроительным и жилищным законодательством, а не судом.

С.Н.А. обратилась с заявлением об оспаривании отказа Управления Федеральной миграционной службы РФ по Челябинской области в признании за ней права на регистрацию по месту жительства в жилом строении, возведенном на принадлежащем ей на праве собственности садовом земельном участке, расположенном в садоводческом товариществе в черте города Челябинска, указав на то, что фактически постоянно проживает в этом доме, который является единственным возможным местом ее жительства и по заключению специализированной проектной организации пригоден для постоянного круглогодичного проживания. Отказ в регистрации по месту жительства противоречит постановлению Конституционного Суда РФ N 7-П от 14 апреля 2008 г.

Суд постановил решение об отказе в удовлетворении заявленных требований, которое определением судебной коллегии оставлено без изменения.

Как установлено судом и подтверждается материалами дела, С. Н.А. на праве собственности принадлежит земельный участок и садовый дом на нем, расположенный в г. Челябинске в садоводческом товариществе.

Садовый дом, возведенный на вышеуказанном земельном участке, является нежилым, что подтверждено выпиской из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним о правах отдельного лица на имеющиеся у него объекты недвижимого имущества и не оспаривается сторонами.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции правильно исходил из того, что для регистрации по месту жительства в садовом доме заявительницей не представлены документы, подтверждающие, что строение, возведенное на садовом участке, признано жилым помещением.

Согласно ч. 1 ст. 6 Закона Российской Федерации от 25 июня 1993 года "О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации" регистрация гражданина по месту жительства производится при предъявлении им должностному лицу, ответственному за регистрацию, паспорта или иного заменяющего его документа, удостоверяющего личность гражданина, и документа, являющегося основанием для вселения гражданина в жилое помещение.

При этом предоставление гражданином соответствующих документов порождает у органа регистрационного учета обязанность зарегистрировать гражданина в жилом помещении.

Каких-либо доказательств, подтверждающих, что строение, возведенное на садовом участке, признано жилым помещением, заявителем не представлено в регистрирующий орган - Управление Федеральной миграционной службы РФ по Челябинской области в Советском районе г. Челябинска. Согласно ст. 60 ГПК РФ обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут быть подтверждены иными другими доказательствами.

Суд не согласился с тем, что документы, в частности заключение ОАО Института "Челябинский Промстройкомплект" по соблюдению санитарных, гигиенических требований, требований по соблюдению радиационного, шумового, вибрационного воздействий, гигиенических требований, подтверждающие пригодность для круглосуточного проживания в садовом доме и его соответствие жилому дому, могут являться основанием для регистрации заявителя по месту жительства.

Действующим законодательством установлено, что объектами жилищных прав являются только жилые строения и гражданин может быть зарегистрирован лишь только в жилом помещении, отвечающем принципу пригодности для постоянного проживания, за исключением установленных законом случаев. В полномочия миграционной службы при решении вопроса о регистрации по месту жительства не входит разрешение вопроса отнесения объекта недвижимости к жилому строению.

Так, и в позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в постановлении от 14 апреля 2008 года N 7-П, единственным признаком необходимого для регистрации гражданина по месту жительства является признание строения, пригодного для постоянного проживания, жилым.

Органы Федеральной миграционной службы РФ в соответствии с действующим законодательством не уполномочены разрешать вопросы о пригодности объекта недвижимости для постоянного проживания (признании его жилым).

Признание объекта недвижимости жилым помещением осуществляется соответствующими органами местного самоуправления при соблюдении требований, установленных градостроительным и жилищным законодательством, а не судом.

Суд обоснованно разъяснил порядок признания помещения жилым помещением в административном порядке, ссылаясь на Положение "О признании помещения жилым помещением, жилого помещения непригодным для проживания и многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу или реконструкции", утвержденное постановлением Правительства РФ N 47 от 28 января 2006 года, которым и установлен указанный порядок и общие требования, предъявляемые к жилому помещению.

То обстоятельство, что садовый домик фактически используется как жилой дом и что он является единственным местом жительства, не является основанием для регистрации заявителя по месту жительства в этом садовом доме, так как эти обстоятельства не имеют юридического значения.

Определение по делу N 33-264/2011

19. Примененная налоговым органом в порядке, предусмотренном подпунктом 7 пункта 1 статьи 31 Налогового кодекса РФ, методика расчетного метода при обоснованности его применения не может рассматриваться как ущемление прав налогоплательщика.

Н., бывший индивидуальный предприниматель, обратилась в суд с заявлением об оспаривании решения Инспекции Федеральной налоговой службы в части привлечения ее к налоговой ответственности в соответствии с п. 2 ст. 119 Налогового кодекса РФ за непредставление в установленный срок налоговых деклараций по единому социальному налогу ( далее ЕСН) за 2006г., по налогу на добавленную стоимость (далее НДС) за март 2007г., в виде штрафа, в части предложения уплатить доначисленные суммы налогов, пени.

В обоснование своих требований заявитель указала на то, что оспариваемое решение вынесено по результатам выездной налоговой проверки, отраженным в акте выездной налоговой проверки , основанном на недопустимых доказательствах. В нарушение требований подп. 7 п.1 ст. 31 и ст. 166 Налогового кодекса РФ налоговый орган не исчислил суммы налога, подлежащие уплате в бюджет, расчетным путем на основании имеющейся информации о налогоплательщике, а также данных об иных аналогичных налогоплательщиках, в связи с утратой заявителем документов, служащих основанием для исчисления и уплаты налогов, необоснованно определил размер профессионального налогового вычета, не ознакомил заявителя со сведениями, содержащимися в выписках по счету, представленными банком, и произвел проверку банковских документов без участия налогоплательщика. Заявитель также указала на то, что налоговая проверка является повторной.

Суд постановил решение об удовлетворении заявленных требований.

Отменяя решение суда, судебная коллегия указала следующее.

Как установлено судом первой инстанции, решением ИФНС по району была назначена проверка индивидуального предпринимателя по вопросам соблюдения налогового законодательства по налогу на доходы, единому социальному налогу, страховым взносам, налогу на добавленную стоимость, единому налогу на вмененный доход для отдельных видов деятельности, единому налогу по упрощенной системе налогообложения, земельному налогу, своевременности предоставления сведений о выплаченных доходах физлицам, полноты оприходования выручки, полученной с применением ККТ, налогу на доходы физических лиц с выплат работникам за период с 01.01.2006 года по 31.12.2008 года. Проверка проводилась в течение 5 месяцев, при этом неоднократно приостанавливалась для предоставления времени заявителю для восстановления бухгалтерского учета и предоставления документов.

Решением ИФНС района, с учетом изменений, внесенных решением Управления ФНС по Челябинской области, заявитель привлечена к налоговой ответственности за совершение налогового правонарушения по ст. 123, по п. 2 ст. 119 и ч.1 ст.119 Налогового кодекса РФ. В привлечении к налоговой ответственности по п.4 и п.2 ст.109 Налогового кодекса РФ отказано в связи с отсутствием вины лица в совершении налогового правонарушения.

Признавая оспариваемое решение незаконным, суд первой инстанции мотивировал свой вывод недостоверностью выполненного налоговым органом расчета сумм налогов, подлежащих уплате заявителем в бюджет в связи с отсутствием достоверных доказательств получения ею доходов, указанных в акте выездной налоговой проверки, а также тем, что выездная налоговая проверка является повторной и проведена за тот же период, что и проверка, ранее назначенная другим решением и по тем же вопросам. Также исходил из того, что налоговый орган воспользовался правом, предусмотренным подпунктом 7 пункта 1 статьи 31 Налогового кодекса РФ, исчислил суммы налогов способом, не обеспечивающим достоверность финансовых показателей деятельности индивидуального предпринимателя.

В ходе судебного разбирательства установлено и не оспаривается сторонами, что заявительница в проверяемом периоде осуществляла предпринимательскую деятельность по оптовой торговле мебелью, мебельными тканями, портьерами и аксессуарами к ним, налогообложение которой осуществляется по общей системе налогообложения, и розничную торговлю мебелью, мебельными тканями, портьерами и аксессуарами к ним с уплатой единого налога на вмененный доход.

В соответствии с подпунктами 3, 8 пункта 1 статьи 23 Налогового Кодекса РФ налогоплательщики обязаны вести в установленном порядке учет своих доходов (расходов) и объектов налогообложения, если такая обязанность предусмотрена законодательством о налогах и сборах; в течение четырех лет обеспечивать сохранность данных бухгалтерского и налогового учета и других документов, необходимых для исчисления и уплаты налогов, в том числе документов, подтверждающих получение доходов, осуществление расходов (для организаций и индивидуальных предпринимателей), а также уплату (удержание) налогов. Это гарантирует налогоплательщику начисление налогов в том размере, в котором они подлежат начислению в соответствии с действующим налоговым законодательством.

Отсутствие документов первичного бухгалтерского учета мотивировано заявительницей их утратой при аварии на водоводе, в результате которой складские помещения, оказались затопленными. При этом, как указано в акте проверки, факт утраты в ходе аварии документов не отражен ни в актах обследования помещений, ни в постановлении органом милиции об отказе в возбуждении уголовного дела.

В соответствии с подп. 7 п.1 ст. 31 Налогового кодекса РФ налоговый орган вправе определять суммы налогов, подлежащих уплате налогоплательщиками в бюджетную систему Российской Федерации, расчетным путем на основании имеющейся у них информации о налогоплательщике, а также данных об иных аналогичных налогоплательщиках в случаях отказа налогоплательщика допустить должностных лиц налогового органа к осмотру производственных, складских, торговых и иных помещений и территорий, используемых налогоплательщиком для извлечения дохода либо связанных с содержанием объектов налогообложения, непредставления в течение более двух месяцев налоговому органу необходимых для расчета налогов документов, отсутствия учета доходов и расходов, учета объектов налогообложения или ведения учета с нарушением установленного порядка, приведшим к невозможности исчислить налоги.

Отсутствие документов бухгалтерского учета, отсутствие раздельного учета налогообложения деятельности за проверяемый период, подтверждающих факт расходов налогоплательщика, послужили основаниями для определения налоговым органом дохода заявительницы расчетным методом в порядке, предусмотренном подпунктом 7 пункта 1 статьи 31 Кодекса.

По существу заявленных требований оспаривается примененная налоговым органом методика расчетного метода, в соответствии с которым налогооблагаемая база исчислена как разница между полученными доходами и суммой профессионального налогового вычета. Заявитель полагает, что для определения налогооблагаемой базы налоговый орган должен был использовать иной расчетный метод - исходя из усредненных показателей, рассчитанных по данным налогоплательщиков, осуществляющих аналогичные виды экономической деятельности.

Между тем наделение налоговых органов правом исчислять налоги расчетным путем вытекает из возложенной на них обязанности по осуществлению налогового контроля в целях реализации основанных на Конституции Российской Федерации и законах общеправовых принципов налогообложения - всеобщности и справедливости налогообложения, юридического равенства налогоплательщиков, равного финансового бремени. Допустимость применения расчетного метода исчисления налогов непосредственно связана с обязанностью правильной, полной и своевременной их уплаты и обусловливается неправомерными действиями (бездействием) налогоплательщика. Поэтому сам по себе избранный налоговым органом метод исчисления налогов, при обоснованном его применении, не может рассматриваться как ущемление прав налогоплательщиков.

Вывод суда о том, что налоговый орган исчислил налоги недостоверно, не учитывает, что при расчетном методе начисления налогов достоверное исчисление налогов невозможно по объективным причинам. Налоги могут быть исчислены достоверно только при надлежащем оформлении учета доходов и расходов, в то время как применение расчетного метода предполагает исчисление налогов с той или иной степенью вероятности. Поэтому вывод суда о том, что исчисление налогов в ходе налоговой проверки с применением сведений о доходах за минусом профессионального налогового вычета является изначально недостоверным, противоречит самой сути расчетного метода исчисления налога.

При определении расчетным методом налоговых обязательств налоговый орган использовал как данные самого заявителя, так и данные, полученные по запросам налогового органа из кредитных учреждений, обслуживающих счета налогоплательщика.

Заявитель не представила доказательств, опровергающих доводы налогового органа, в том числе контррасчета своих налоговых обязательств, которые не были представлены ни в ходе проведения проверки, ни в суд.

Поскольку заявитель не обеспечила сохранности документов бухгалтерского учета и не опровергла правильности расчета суммы налогов, произведенного инспекцией, считать необоснованным размер ее налоговой обязанности, определенный налоговым органом в порядке, установленном подпунктом 7 пункта 1 статьи 31 Кодекса, оснований не имеется.

Что касается выводов суда о недействительности оспариваемого решения по мотиву повторности проведения налоговой проверки, то суд первой инстанции не учел следующего.

Ранее решением было назначено проведение в отношении заявительницы выездной налоговой проверки соблюдения налогового законодательства за этот же период, однако сведения о том, что в рамках этой проверки налоговым органом проводились мероприятия налогового контроля и принимались решения по ее результатам, в материалах дела отсутствуют. По данным налогового органа выездная налоговая проверка не проводились, а решение было погашено как несостоявшееся.

Системный анализ положений ст. 89 Налогового кодекса РФ, правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении от 17.03.2009 N 5-П, позволяет сделать вывод о том, что повторность проведения выездной налоговой проверки предполагает наличие результатов первоначальной проверки, оценка которых вышестоящим налоговым органом позволяла бы определить, насколько эффективны, законны и обоснованны решения, принимаемые инспекцией, с точки зрения существа выявленных нарушений и их оценки.

Статья 89 Налогового кодекса РФ не содержит запрета на назначение и проведение первичной выездной налоговой проверки на общих основаниях, если ранее решение налогового органа о проведении такой проверки не было реализовано по процедурным основаниям, в частности по мотиву отсутствия информации о вручении копии решения налогоплательщику, и не является препятствием для назначения новой налоговой проверки. Иной подход противоречил бы принципу обеспечения налогового контроля со стороны государства.

Допущенные судом первой инстанции нарушения процессуальных требований и норм материального права повлекли отмену постановленного по делу решения.

Определение по делу N 33-1472 /2011

Процессуальные вопросы

20. Иск о признании договора беспроцентного займа незаключенным является имущественным спором, не подлежащим оценке. Соответственно, государственная пошлина при подаче иска в суд гражданином оплачивается согласно подпункту 3 пункта 1 статьи 333.19 Налогового кодекса РФ в размере 200 руб.

Определением суда исковое заявление Ч. о признании договора беспроцентного займа незаключенным оставлено без движения в связи с отсутствием доказательств уплаты государственной пошлины в размере 60000 руб.

При этом судья исходил из того, что спор о признании договора беспроцентного займа незаключенным является имущественным, подлежащим оценке, следовательно, при подаче иска подлежит уплате государственная пошлина, исходя из цены иска.

С таким выводом согласился и суд кассационной инстанции.

Однако такой вывод судов первой и кассационной инстанций сделан с существенным нарушением норм процессуального права, поскольку иск о признании договора незаключенным не связан с признанием права собственности на деньги за лицом, обратившимся в суд с таким иском. В данном случае предъявление такого иска преследует цель оспаривания договора для определения, не является ли договор безденежным. Если в процессе оспаривания заемщиком договора займа по его безденежности будет установлено, что деньги или другие вещи в действительности не были получены от заимодавца, договор займа считается незаключенным.

По результатам рассмотрения такого требования судом истец не становится собственником спорного имущества.

Следовательно, такой иск является имущественным, не подлежащим оценке, а государственная пошлина гражданином оплачивается согласно подп. 3 п.1 ст. 333.19 Налогового кодекса РФ в размере 200 руб.

По изложенным основаниям состоявшиеся по делу судебные постановления были отменены, материал направлен в суд первой инстанции для рассмотрения со стадии принятия заявления.

Постановление президиума N 44-Г-22/2011

21. Прекращая производство по делу в связи с утверждением мирового соглашения, суд первой инстанции не учел, что стороны не вправе договариваться о недействительности сделки, поскольку любое соглашение направлено на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей. Соглашение о признании сделки недействительной невозможно, поскольку такое соглашение, в отличие от самой недействительной сделки, не является юридическим фактом и не порождает никаких последствий.

Г. обратился в суд с иском к Б. о признании недействительным заключенного сторонами договора дарения 3/4 доли в праве собственности на квартиру, применении последствий недействительности сделки, указывая на совершение сделки под влиянием обмана со стороны ответчика.

По ходатайству сторон суд первой инстанции постановил определение, которым утвердил мировое соглашение, по условиям которого: признал недействительным заключенный сторонами договор дарения в части дарения 1/2 доли в праве собственности на квартиру; признал за истцом право собственности на 1/2 доли в праве собственности на квартиру, за ответчиком - право собственности на 1/4 доли в праве; отменил государственную регистрацию права собственности ответчика на 3/4 доли в праве собственности на квартиру.

Определение суда отменено судебной коллегией ввиду существенного нарушения судом первой инстанции норм процессуального права.

В соответствии со ст. 173 Гражданского процессуального кодекса РФ отказ истца от иска, признание иска ответчиком, мировое соглашение сторон поставлены под определенный контроль суда, что является проявлением принципа законности и судейского руководства гражданским процессом.

В соответствии с ч. 2 ст. 39 Гражданского процессуального кодекса РФ суд не утверждает мировое соглашение сторон, если это противоречит закону или нарушает права и законные интересы других лиц.

Судом не учтено, что стороны не вправе договариваться о недействительности сделки, поскольку любое соглашение направлено на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей (ст. 153 Гражданского кодекса РФ). Соглашение о признании сделки недействительной невозможно, поскольку такое соглашение, в отличие от самой недействительной сделки, не является юридическим фактом и не порождает никаких последствий.

Определение по делу N 33-2789/2011

22. Исковые требования о компенсации морального вреда за незаконное осуждение, предъявленные к городскому суду, не подлежат рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку законодательством предусмотрен иной порядок судебного обжалования указанных в заявлении действий.

Г. обратился в суд с иском к Саткинскому городскому суду Челябинской области о компенсации морального вреда, причиненного действиями судей, связанными с осуществлением правосудия, а также в связи с реабилитацией и незаконным нахождением в местах лишения свободы.

Судом первой инстанции заявление было принято к производству, в качестве соответчиков привлечены прокуратура Челябинской области, министерство финансов РФ в лице управления федерального казначейства по Челябинской области.

Разрешая заявленные требования Г. к Саткинскому городскому суду Челябинской области, суд не учел требования ст. 16 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации", ст. 1070 Гражданского кодекса РФ, п. 1 ч. 1 ст. 134 Гражданского процессуального кодекса РФ.

Так, в соответствии со ст. 16 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации", судья не может быть привлечен к какой-либо ответственности за действия, совершенные при осуществлении правосудия, если вступившим в законную силу приговором суда не будет установлена его виновность в преступном злоупотреблении.

Согласно ст. 1070 Гражданского кодекса РФ вред, причиненный гражданину при осуществлении правосудия, возмещается только в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу.

В данном случае вопрос об уголовной ответственности судей, рассматривавших 22 сентября 1998 года уголовное дело по обвинению Г. в совершении преступлений, в установленном законом порядке не решался.

Вопрос о возмещении государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) суда (судьи) при осуществлении правосудия применительно к иным случаям (кроме оснований ст. 1070 Гражданского кодекса РФ и Федерального закона от 30 апреля 2010 года N 68-ФЗ "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок" и Федерального закона от 30 апреля 2010 года N 69-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок"), в настоящее время в законодательном порядке не урегулирован, как и вопрос об основаниях и порядке такого возмещения, не определены подсудность и подведомственность дел данной категории.

Поэтому требования заявителя к Саткинскому городскому суду Челябинской области не подлежали рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку законодательством предусмотрен иной порядок судебного обжалования указанных в заявлении действий, а именно: путем оспаривания вступивших в законную силу судебных постановлений. Судье следовало отказать в принятии искового заявления.

Поскольку исковое заявление Г. к Саткинскому городскому суду не подлежало рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства и незаконно принято к производству суда, решение суда в части разрешения требований Г. к Саткинскому городскому суду о компенсации морального вреда отменено, производство по гражданскому делу в указанной части прекращено.

Определение по делу N 33-3177/2011

23. Рассмотрев дело по иску, предъявленному к Верхнеуфалейскому почтамту, суд фактически разрешил вопрос о правах и обязанностях ФГУП "Почта России", не привлеченного к участию в деле, что в силу п. 4 ч. 2 ст. 364 и ст. 361 Гражданского процессуального кодекса РФ является безусловным основанием, влекущим отмену решения суда.

С. уволена с работы приказом начальника Верхнеуфалейского почтамта управления федеральной почтовой связи Челябинской области - филиала ФГУП "Почта России", обратилась в суд с иском к Верхнеуфалейскому почтамту о восстановлении на прежней работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда.

Отменяя решение суда об удовлетворении иска и передавая дело на новое рассмотрение, судебная коллегия указала на существенное нарушение судом норм процессуального права, поскольку, рассмотрев дело по иску, предъявленному к Верхнеуфалейскому почтамту, суд фактически разрешил вопрос о правах и обязанностях ФГУП "Почта России", не привлеченного к участию в деле.

Суд не учел положения п. 1 ст. 48 Гражданского кодекса РФ, согласно которому юридическим лицом признается организация, которая имеет в собственности, хозяйственном ведении или оперативном управлении обособленное имущество и отвечает по своим обязательствам этим имуществом, может от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права, нести обязанности, быть истцом и ответчиком в суде.

Между тем Верхнеуфалейский почтамт не является юридическим лицом, поэтому не может быть ответчиком в суде, следовательно, не является стороной по настоящему делу.

Как видно из материалов дела, Верхнеуфалейский почтамт является обособленным структурным подразделением управления федеральной почтовой связи Челябинской области, которое в свою очередь является филиалом Федерального государственного унитарного предприятия "Почта России" (ФГУП "Почта России").

В силу п. 2 и п. 3 ст. 55 Гражданского кодекса РФ филиалом является обособленное подразделение юридического лица, расположенное вне места его нахождения и осуществляющее все его функции или их часть, в том числе функции представительства. Филиалы не являются юридическими лицами и должны быть указаны в учредительных документах создавшего их юридического лица.

Определение по делу N 33-2817/2011

Разъяснения по вопросам, возникающим в судебной практике

Вопрос 1. Каким образом определяется подведомственность спора (судам общей юрисдикции или арбитражному суду) о взыскании задолженности с должника (юридического лица или индивидуального предпринимателя), в отношении которого возбуждено производство по делу о банкротстве либо введена одна из процедур банкротства?

Ответ. При рассмотрении иска о взыскании задолженности с должника (юридического лица или индивидуального предпринимателя), в отношении которого возбуждено производство по делу о банкротстве либо введена одна из процедур банкротства, важное значение имеет квалификация задолженности (мораторная/реестровая либо текущая).

Исходя из положений пятого абзаца пункта 1 статьи 4, пункта 1 статьи 5 и пункта 3 статьи 63 Закона о банкротстве текущими являются только денежные обязательства и обязательные платежи, возникшие после возбуждения дела о банкротстве. В связи с этим денежные обязательства и обязательные платежи, возникшие до возбуждения дела о банкротстве, независимо от срока их исполнений, не являются текущими ни в какой процедуре.

Если денежное обязательство или обязательный платеж возникли до возбуждения дела о банкротстве, но срок их исполнения должен был наступить после введения наблюдения, то такие требования по своему правовому режиму аналогичны требованиям, срок исполнения по которым наступил до возбуждения дела о банкротстве, поэтому они подлежат включению в реестр.

Указанные требования могут быть предъявлены только в деле о банкротстве в порядке, определенном статьями 71 и 100 Закона о банкротстве, а в случае предъявления иска о взыскании соответствующей задолженности в общем порядке, предусмотренном процессуальным законодательством, арбитражный суд оставляет исковое заявление без рассмотрения на основании части 4 статьи 148 АПК РФ, а суд общей юрисдикции прекращает производство по делу на основании абзаца второго статьи 220 ГПК РФ, так как дело не подлежит рассмотрению и разрешению в суде в порядке гражданского судопроизводства по основаниям, предусмотренным пунктом 1 части первой статьи 134 ГПК РФ, поскольку в силу пункта 1 части 1 статьи 33 АПК РФ рассмотрение дел о несостоятельности (банкротстве) отнесено к специальной подведомственности арбитражных судов.

Таким образом, в порядке гражданского судопроизводства могут быть рассмотрены по существу только требования о взыскании задолженности по текущим платежам, а также имущественные требования и требования о компенсации морального вреда.

Требование о компенсации морального вреда всегда, независимо от существования дела о банкротстве, подлежит рассмотрению по существу судом общей юрисдикции. Только после такого рассмотрения требование может быть квалифицировано как текущее или реестровое.

Для единообразного понимания вопросов, связанных с применением положений Закона о банкротстве о текущих платежах по денежным обязательствам, и в целях обеспечения единообразных подходов к их разрешению издано постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23 июля 2009 г. N 63 "О текущих платежах по денежным обязательствам в деле о банкротстве".

Вопрос 2. Какие информационные ресурсы либо носители содержат данные о возбуждении в отношении конкретного лица производства по делу о банкротстве?

Ответ. Для квалификации задолженности (мораторная/реестровая либо текущая) основное значение имеет дата возбуждения производства по делу о банкротстве.

Введение любой из процедур банкротства (наблюдение, внешнее управление, финансовое оздоровление, конкурсное производство) на квалификацию платежа не влияет.

Дата возбуждения производства по делу о банкротстве совпадает с датой принятия заявления (должника, кредитора или уполномоченного органа) о признании должника несостоятельным (банкротом) к производству арбитражного суда первой инстанции и может быть установлена на основании сведений, размещенных на официальном сайте Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в сети Интернет по адресу http//www.arbitr.ru, в разделе "Картотека дел", адрес: http://www.kad.arbitr.ru.

Для удобства поиска целесообразно ввести в соответствующую строку поиска номер дела о банкротстве либо наименование должника (ответчика).

Названная база данных содержит сведения обо всех делах, находящихся в производстве арбитражных судов Российской Федерации, и об их актуальном состоянии.

Кроме того, пунктом 3 статьи 28 Федерального закона от 26 октября 2002г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) предусмотрены сведения, подлежащие обязательному опубликованию при проведении процедур, применяемых в деле о банкротстве.

На основании распоряжения Правительства Российской Федерации от 21 июня 2008г N 1049-р газета "Коммерсантъ" определена в качестве официального издания, осуществляющего опубликование сведений, предусмотренных Законом о банкротстве.

Для оперативного и достоверного поиска информации о банкротстве целесообразно использовать информационный ресурс газеты "Коммерсантъ", размещенный на ее официальном сайте в сети Интернет, адрес: http.//www.kommersant.ru.

На указанном сайте имеется раздел "Объявления о несостоятельности", поиск в котором осуществляется путем введения каких-либо известных данных о должнике. Рекомендуется вводить информацию об ОГРН либо ИНН должника (ответчика). После обработки введенных данных выводится результат в форме объявлений, из которых можно получить как информацию о номере дела о банкротстве, который является уникальным, о суде, в производстве которого находится дело о банкротстве, а также, например, о руководителе должника - внешнем (конкурсном) управляющем и адресе, по которое ему можно направлять почтовую корреспонденцию, что позволит суду обеспечить соблюдение норм процессуального законодательства о надлежащем извещении лиц, участвующих в деле.

Вопрос 3. Вправе ли суд апелляционной инстанции, отменяя определение мирового судьи об оставлении искового заявления без движения, разрешить вопрос по существу (отказать в принятии заявления или возвратить его)?

Ответ. Если заявление не подлежало рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства либо имелись основания для его возврата, то мировой судья должен был соответственно отказать в принятии заявления либо возвратить его.

Поэтому оставление заявления без движения при таких обстоятельствах не основано на законе. В соответствии с положениями ст.334 ГПК РФ суд апелляционной инстанции, рассмотрев частную жалобу, представление прокурора, вправе отменить определение суда полностью или в части и разрешить вопрос по существу.

Таким образом, в случае, если суд апелляционной инстанции отменяет определение мирового судьи об оставлении заявления без движения, усмотрев основания для отказа в принятии заявления (ст.134 ГПК РФ) или возвращения искового заявления (ст.135 ГПК РФ), он вправе, не передавая разрешение вопроса о принятии искового заявления мировому судье, вынести определение соответственно об отказе в его принятии или о его возвращении.

Вопрос 4. Ставится ли право прокурора на обращение с заявлением в суд в порядке ст.45 ГПК РФ в зависимость от использования им иных мер прокурорского реагирования, должен ли прокурор до обращения в суд применить последовательность данных мер?

Ответ. Действующим законодательством, в том числе Федеральным законом "О прокуратуре Российской Федерации", право прокурора на обращение с заявлением в суд в порядке ст. 45 ГПК РФ не ставится в зависимость от использования им иных мер прокурорского реагирования, не установлена и какая-либо последовательность в применении данных мер. Правовая позиция по данному вопросу высказана и в определении Верховного Суда РФ от 28 июля 2009 года N 78-Впр09-21.

Производство по делам об административных правонарушениях

1. Действующее законодательство не предусматривает возможности обжалования в суд постановления прокурора о возбуждении дела об административном правонарушении, которое оценивается в совокупности со всеми представленными доказательствами по делу об административном правонарушении при вынесении постановления по результатам рассмотрения дела.

Постановлением прокурора в отношении должностного лица - директора возбуждено дело об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 5.27 КоАП РФ.

Не согласившись с вынесенным постановлением о возбуждении прокурором дела об административном правонарушении, Г. обжаловал его в суд в порядке, предусмотренном ст.ст. 30.1 и 30.2 КоАП РФ.

Определением судьи, с которым согласился и суд второй инстанции, жалоба возвращена директору ЗАО "П" Г. без рассмотрения по существу.

Дело об административном правонарушении считается возбужденным с момента составления протокола об административном правонарушении или вынесения прокурором постановления о возбуждении дела об административном правонарушении.

В силу ч. 2 ст. 28.4 КоАП РФ о возбуждении дела об административном правонарушении прокурором выносится постановление, содержащее сведения, предусмотренные статьей 28.2 КоАП РФ.

В соответствии со ст. ст. 28.1, 28.2 КоАП РФ протокол об административном правонарушении относится к числу документов, на основании которых возбуждается дело об административном правонарушении, в котором фиксируются сведения о лице, в отношении которого возбуждено дело об административном правонарушении, место, время совершения и событие правонарушения, статья Кодекса или закона субъекта РФ, предусматривающая административную ответственность за данное административное правонарушение, иные сведения, необходимые для разрешения дела.

В силу ст. ст. 29.9, 29.10 КоАП РФ административное наказание накладывается постановлением административного органа, которое выносится по результатам рассмотрения административного дела.

Таким образом, доводы жалобы о том, что постановление о возбуждении дела об административном правонарушении нарушает интересы Г., поскольку влечет за собой последствия в виде назначения административного наказания, не могут быть приняты во внимание.

Постановление прокурора о возбуждении дела об административном правонарушении исследуется при рассмотрении дела об административном правонарушении и оценивается в совокупности со всеми представленными доказательствами по делу. В случае вынесения постановления по результатам рассмотрения дела об административном правонарушении, которое не будет отвечать интересам Г., такое решение может быть обжаловано вышестоящему должностному лицу или в суд, как не вступившее в законную силу.

В судебном порядке, предусмотренном ст. 30.1 Кодекса об административных правонарушениях РФ, обжалованию подлежит только постановление (решение) административного органа, вынесенное в порядке ст. 29.9 и 29.10 КоАП РФ, либо определение об отказе в возбуждении дела об административном правонарушении.

При таких обстоятельствах, судья городского суда пришел к правильному выводу о том, что жалоба не может быть принята к производству суда в порядке административного судопроизводства, и правомерно вернул жалобу Г.

Постановление по делу N 7-80/2011

2. В соответствии с Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 13 июля 2010 N 15-П давность привлечения к административной ответственности в случаях, предусмотренных ч. 4 ст. 4.5 Кодекса, должна исчисляться со дня совершения (обнаружения) правонарушения и в случаях отказа в возбуждении уголовного дела или его прекращения.

Решением судьи от 10 декабря 2010 года по жалобе Х. постановление инспектора по исполнению административного законодательства ГИБДД от 21 октября 2010 года, которым Х. признана виновной в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.13 КоАП РФ, и ей назначено административное наказание в виде штрафа в размере 200 рублей, отменено, дело об административном правонарушении возвращено начальнику ГИБДД УВД на новое рассмотрение.

Решением судьи Челябинского областного суда решение районного суда в части возвращения дела об административном правонарушении начальнику ГИБДД УВД на новое рассмотрение отменено и производство прекращено. В части отмены постановления решение судьи районного суда оставлено без изменения.

Как усматривается из материалов дела, в отношении Х. 21 октября 2010 года составлен протокол об административном правонарушении, согласно которому 22 сентября 2010 года она, управляя автомобилем и выполняя маневр разворота, не уступила дорогу транспортному средству, следующему со встречного направления, в результате чего между транспортными средствами произошло столкновение, и она постановлением инспектора по исполнению административного законодательства ГИБДД привлечена к административной ответственности по ч. 2 ст.12.13 КоАП РФ.

Отменяя постановление, судья районного суда мотивировал свой вывод тем, что постановление вынесено с существенным нарушением процессуальных требований, предусмотренных ст. 24.1, 26.1 и п.п.2 и 4 ч.1 ст.29.10 КоАП РФ. Выводы судьи районного суда о наличии оснований к отмене постановления обоснованы и соответствуют установленным по делу обстоятельствам.

Однако, принимая решение о возвращении дела об административном правонарушении в отношении Х. на новое рассмотрение начальнику ГИБДД, судья районного суда не учел следующего.

В силу п. 6 ст. 24.5 КоАП РФ производство по делу об административном правонарушении не может быть начато, а начатое производство подлежит прекращению по истечении сроков давности привлечения к административной ответственности. Согласно ст. 4.5 КоАП РФ срок давности привлечения к административной ответственности для данного вида административного правонарушения составляет два месяца.

Принимая решение об отмене постановления инспектора ГИБДД и возвращении дела об административном правонарушении в отношении Х. на новое рассмотрение начальнику ГИБДД УВД, судья мотивировал его тем, что срок давности привлечения Х. к административной ответственности не истек, поскольку постановление об отказе в возбуждении уголовного дела вынесено 21 октября 2010 года.

В силу ч. 4 ст. 4.5 КоАП РФ в случае отказа в возбуждении уголовного дела или прекращения уголовного дела, но при наличии в действиях лица признаков административного правонарушения сроки, предусмотренные ч. 1 настоящей статьи, начинают исчисляться со дня принятия решения об отказе в возбуждении уголовного дела или его прекращении.

Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 13 июля 2010 N 15-п указанное положение признано не соответствующим Конституции Российской Федерации, ее статьям 17 (часть 1), 19 (часть 1) и 55 (часть 3), в той мере, в какой содержащаяся в ней норма позволяет в случае отказа в возбуждении уголовного дела или его прекращения, но при наличии в действиях лица признаков административного правонарушения исчислять срок давности привлечения к административной ответственности со дня принятия решения об отказе в возбуждении уголовного дела или о его прекращении (п.3 резолютивной части Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 13 июля 2010 N 15-п).

Впредь до внесения федеральным законодателем - в соответствии с требованиями Конституции Российской Федерации и с учетом правовых позиций, выраженных в настоящем Постановлении, - необходимых изменений в действующее правовое регулирование давность привлечения к административной ответственности в случаях, предусмотренных ч. 4 ст. 4.5 Кодекса, должна исчисляться со дня совершения (обнаружения) правонарушения (п. 4 резолютивной части Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 13 июля 2010 N 15-п).

Как усматривается из представленных материалов дела, 21 октября 2010 года инспектором по ИАЗ ОБДПС ОГИБДД УВД г.Магнитогорска вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Х. по факту дорожно-транспортного происшествия 22 сентября 2010 года. При этом, днем совершения административного правонарушения является 22 сентября 2010 года; с учетом правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации последним днем окончания срока давности для привлечения Х. к административной ответственности является 22 ноября 2010 года. Таким образом, предусмотренный ст. 4.5 КоАП РФ двухмесячный срок давности привлечения Х. к административной ответственности на момент рассмотрения жалобы судьей районного суда (10 декабря 2010 года) истек, что в силу п. 6 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ является обстоятельством, исключающим производство по делу об административном правонарушении.

По смыслу части 1 статьи 4.5 и пункта 3 части 1 статьи 30.7 КоАП РФ само по себе истечение сроков привлечения к административной ответственности на время пересмотра Постановления не влечет за собой его отмену и прекращение производства по делу, если для этого отсутствуют иные основания.

В силу того, что судьей районного суда установлено, что постановление по делу об административном правонарушении от 21 октября 2010 года вынесено с существенным нарушением процессуальных требований и не соответствует положениям ст. 29.10 КоАП РФ, что явилось основанием к отмене постановления по делу об административном правонарушении, данное обстоятельство в совокупности с истечением срока давности привлечения к административной ответственности, являлось основанием к прекращению производства по делу в соответствии с требованиями п.3 ч.1 ст. 30.7 и п.6 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ.

При таких обстоятельствах у суда отсутствовали правовые основания для возвращении дела об административном правонарушении в отношении Х.Т.Ш. на новое рассмотрение. Производство по делу об административном правонарушении в отношении Х. подлежит прекращению на основании п. 6 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ в связи с истечением срока давности привлечения к административной ответственности.

Постановление по делу N 7-10/2011)

3. Постановление о привлечении к административной ответственности за совершение административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.13 КоАП РФ не может содержать выводы о виновности лица, привлекаемого к административной ответственности, в совершении дорожно-транспортного происшествия, так как установление этих обстоятельств в силу закона выходит за рамки установленного предмета доказывания.

Постановлением инспектора дорожно-патрульной службы от 23 декабря 2010 года, оставленным без изменения решением судьи городского суда, П. привлечен к административной ответственности за совершение административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.13 КоАП РФ, и подвергнут административному наказанию в виде административного штрафа в размере 100 рублей,

Решением судьи Челябинского областного суда решение судьи городского суда и постановление инспектора дорожно-патрульной службы в отношении П. изменены, из них исключены выводы о виновности П. в совершении дорожно-транспортного происшествия - фраза "в результате чего совершил с ним столкновение, причинив повреждения". В остальной части постановление и решение суда оставлены без изменения.

В силу ч. 2 ст. 12.13 КоАП РФ невыполнение требования Правил дорожного движения уступить дорогу транспортному средству, пользующемуся преимущественным правом проезда перекрестков, влечет наложение административного штрафа в размере от 100 до 200 рублей.

Правила проезда перекрестков регламентирует раздел 13 Правил дорожного движения РФ. В соответствии с п. 13.9 Правил дорожного движения РФ на перекрестке неравнозначных дорог водитель транспортного средства, движущегося по второстепенной дороге, должен уступить дорогу транспортным средствам, приближающимся по главной, независимо от направления их дальнейшего движения.

Как следует из материалов дела, П., управляя транспортным средством, двигался по второстепенной дороге, в нарушение п. 13.9 Правил дорожного движения РФ, не уступил дорогу приближающемуся по главной дороге транспортному средству. Факт допущенных нарушений Правил дорожного движения РФ и виновность П. в совершении административного правонарушения подтверждены имеющимися в материалах дела доказательствами, которые являются допустимыми и достаточными для установления виновности П. в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.13 КоАП РФ.

Вместе с тем судья городского суда не учел, что, установив нарушение П. п. 13.9 Правил дорожного движения РФ и его виновность в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.13 КоАП РФ, инспектор ГИБДД пришел к выводам о том, что в результате нарушения П. требований Правил дорожного движения он совершил столкновение с двигавшимся по главной дороге автомобилем, причинив ему повреждения.

Между тем вменяемое П. правонарушение, предусмотренное ч. 2 ст. 12.13 КоАП РФ, с объективной стороны заключается в невыполнении требования Правил дорожного движения уступить дорогу транспортному средству, пользующемуся преимущественным правом движения, при этом последствия, наступившие в результате несоблюдения водителем указанных требований, составом указанного административного правонарушения не охватываются. Указанное правонарушение считается оконченным с момента нарушения водителем требования Правил дорожного движения уступить дорогу транспортному средству, пользующемуся преимущественным правом движения.

Как указывалось выше, положения ст.ст. 2.1, 2.2, 24.1 КоАП РФ предусматривают, что в рамках административного судопроизводства подлежит выяснению вопрос о виновности лица в совершении административного правонарушения, ответственность за которое установлена нормами КоАП РФ или закона субъекта РФ, установление лица, виновного в дорожно-транспортном происшествии, выходит за рамки установленного предмета доказывания по данному делу об административном правонарушении.

Таким образом, вынесенное в отношении П. постановление содержит выводы, которые в силу закона выходят за рамки установленного предмета доказывания, что недопустимо.

Защищать свои нарушенные права, приводить доказательства причинения по вине другой стороны имущественного ущерба и требовать его возмещения заинтересованные лица имеют возможность путем предъявления соответствующих исков, в рамках производства по которым подлежат определению причины и виновники дорожно-транспортного происшествия.

Постановление по делу N 7-226/2011

4. Подсудность дел об административных правонарушениях, влекущих дисквалификацию лиц, определяется в зависимости от субъекта правонарушения.

В соответствии с ч.1 ст. 3.11 КоАП РФ дисквалификация заключается в лишении физического лица права замещать должности федеральной государственной гражданской службы, должности государственной гражданской службы субъекта Российской Федерации, должности муниципальной службы, занимать должности в исполнительном органе управления юридического лица, входить в совет директоров (наблюдательный совет), осуществлять предпринимательскую деятельность по управлению юридическим лицом, а также осуществлять управление юридическим лицом в иных случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации. Административное наказание в виде дисквалификации назначается судьей.

При определении подсудности необходимо учитывать положения абзаца второго ч. 3 ст. 23.1 КоАП РФ, в соответствии с которым дела об административных правонарушениях, указанных в частях 1 и 2 данной статьи и влекущих дисквалификацию лиц, замещающих должности федеральной государственной гражданской службы, должности государственной гражданской службы субъекта Российской Федерации, должности муниципальной службы, рассматриваются судьями районных судов (в редакции федеральных законов от 09.05.2005 N 45-ФЗ, от 17.07.2009 N 160-ФЗ).

Дела об административных правонарушениях, влекущих дисквалификацию лиц, осуществляющих организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции в органе юридического лица, членов советов директоров (наблюдательного совета), лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица, а также лиц, занимающихся частной практикой, рассматриваются мировыми судьями.