Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 10 декабря 2021 г. N Ф04-71/21 по делу N А46-24785/2019

город Тюмень

10 декабря 2021 г.

Дело N А46-24785/2019

Резолютивная часть постановления объявлена 08 декабря 2021 года.

Постановление изготовлено в полном объёме 10 декабря 2021 года.

Арбитражный суд Западно-Сибирского округа в составе:

председательствующего Доронина С.А.,

судей Лаптева Н.В.,

Шаровой Н.А. -

при ведении протокола помощником судьи Бачуриным Е.Д. с использованием средств видеоконференц-связи рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобу конкурсного управляющего Костяковой Натальи Владимировны на определение от 29.07.2021 Арбитражного суда Омской области (судья Скиллер-Котунова Е.В.) и постановление от 23.09.2021 Восьмого арбитражного апелляционного суда (судьи Брежнева О.Ю., Дубок О.В., Зорина О.В.) по делу N А46-24785/2019 о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Домостроительная компания - 7" (ИНН 5506049850, ОГРН 1025501262676; далее - общество "ДСК-7", должник), принятые по заявлению конкурсного управляющего Костяковой Натальи Владимировны к обществу с ограниченной ответственность "Домостроительный комбинат-3" (ИНН 5506146860, ОГРН 1165543093253; далее - общество "ДСК-3"), индивидуальному предпринимателю Макарову Станиславу Александровичу (ОГРНИП 317554300005930;

далее - предприниматель) о признании недействительными сделок, применении последствий их недействительности.

Путём использования систем видеоконференц-связи при содействии Арбитражного суда Омской области (судья Микуцкая А.П.) в заседании участвовали представители: конкурсного управляющего Костяковой Натальи Владимировны - Косятков Н.Г. по доверенности от 01.09.2021.

Суд установил:

между обществом "ДСК-7" (инвестор) и Министерством внутренних дел в лице Управления Министерства внутренних дел по Омской области (заказчик) заключён договор инвестирования от 06.03.2006 по строительству жилого дома (объект N 1) и полуподземного гаража (объект N 2) по улице Госпитальная в Центральном административном округе города Омска" (далее - инвестиционный договор).

На основании разрешений от 23.01.2015 N RU55301000-1588, от 09.10.2015 N 55-ru55301000-1718-2015, акта о результатах реализации проекта по инвестиционному договору объекты N 1 и N 2 введены в эксплуатацию.

Право собственности общества "ДСК-7" на объект N 2 (кадастровый номер 55:36:040103:12975, площадь 7 908,6 кв. м) зарегистрировано 15.12.2016. Кадастровая стоимость объекта N 2 составляет 109 348 257,90 руб.

На основании договора купли-продажи от 20.12.2016 (далее - договор купли-продажи N 1), зарегистрированного Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Омской области 30.12.2016, общество "ДСК-7" реализовало в пользу общества "ДСК-3" объект N 2 по цене 10 000 000 руб. Оплата по данной сделке осуществлена посредством проведения между обществами зачёта взаимных требований (договор инвестирования от 19.12.2016 и соглашение о зачёте от 20.12.2016).

Впоследствии объект N 2 разделён на два объекта недвижимости: нежилое помещение 1П общей площадью 7 219,7 кв. м (кадастровый номер 55:36:040103:13227; далее - объект N 3) и нежилое помещение 2П общей площадью 688,9 кв. м (кадастровый номер 55:36:040103:13226).

На основании договора купли-продажи от 11.07.2018 (далее - договор купли-продажи N 2) общество "ДСК-3" (продавец) реализовало в пользу предпринимателя (покупатель) объект N 3 по цене 24 000 000 руб., который впоследствии передан покупателем в залог публичному акционерному обществу Банк ВТБ в обеспечение исполнения обязательств по кредитному договору от 12.09.2018 N КР/402018-000851 (залоговая стоимость - 35 172 000 руб.).

Общество "ДСК-3" 31.12.2019 обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании общества "ДСК-7" банкротом.

Определением Арбитражного суда Омской области от 14.01.2020 заявление общества "ДСК-3" принято, возбуждено производство по настоящему делу о банкротстве.

Решением суда от 01.08.2020 общество "ДСК-7" признано банкротом, открыто конкурсное производство, в рамках которого конкурсным управляющий обратился в арбитражный суд с заявлением, уточнённым в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ), о признании недействительной единой сделки по отчуждению должником объекта N 2 в пользу аффилированных с ним общества "ДСК-3", предпринимателя, оформленную договорами купли-продажи N 1, N 2, применении последствий её недействительности в виде обязания ответчиков вернуть в конкурсную массу приобретённые по недействительным сделкам объекты недвижимости с учётом их преобразования, аннулирования записей в публичном реестре о вещном праве ответчиков на эти объекты и восстановлении прав должника на возвращённые активы.

В обоснование заявленных требований антикризисный управляющий сослался на положения пункта 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), статью 170 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - Гражданский кодекс), указав на согласованность действий группы аффилированных лиц по выведению активов должника в условиях его объективного банкротства посредством совершения притворной сделки - договора купли-продажи N 1, прикрывающей правоотношений по дарению между коммерческими организациями.

Определением Арбитражного суда Омской области от 29.07.2021, оставленным без изменения постановлением Восьмого арбитражного апелляционного суда от 23.09.2021, в удовлетворении заявления отказано.

Суды первой и апелляционной инстанций, разрешая обособленный спор, исходили из того, что договор купли-продажи N 1 совершён за пределами периода подозрительности, установленного пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве; управляющим не доказана притворность договора купли-продажи N 1; договор купли-продажи N 2 не является сделкой должника, либо совершённой за его счёт.

В кассационной жалобе конкурсный управляющий просит определение суда от 29.07.2021 и постановление апелляционного суда от 23.09.2021 отменить, обособленный спор направить на новое рассмотрение.

Доводы кассационной жалобы сводятся к тому, что при вынесении судебных актов судами не учтены обстоятельства, ранее неоднократно установленные в рамках настоящего дела о банкротстве в отношении вопроса о дате наступления у должника признаков неплатёжеспособности;

суды ошибочно рассмотрели недействительность договоров купли-продажи N 1, N 2 в качестве самостоятельных сделок, в то время как управляющий настаивал на их взаимосвязанности в качестве единой сделки по выводу активов должника в пользу аффилированного с ним лица.

Конкурсный управляющий также указывает на наличие в представленных в материалы обособленного спора противоречий и неточной, косвенно подтверждающих противоправное поведение аффилированных между собой ответчиков направленное на причинение вреда имущественным правам кредиторов общества "ДСК-7".

Изучив материалы обособленного спора, доводы, изложенные в кассационной жалобе и отзывах на неё, выслушав объяснения лиц, явившихся в судебное заседание, проверив в соответствии со статьями 286, 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) законность обжалуемых определения и постановления, суд округа считает их подлежащими отмене.

Судебной практикой выработаны определённые критерии, применяемые для квалификации сделок в качестве взаимосвязанных, к которым, в частности, относятся: преследование единой хозяйственной цели при заключении сделок, в том числе общее хозяйственное назначение проданного (переданного во временное владение или пользование) имущества, консолидация всего отчуждённого (переданного во временное владение или пользование) по сделкам имущества у одного лица, непродолжительный период между совершением нескольких сделок (абзац первый пункта 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.06.2018 N 27 "Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность").

По смыслу приведённых разъяснений, взаимосвязанными могут быть признаны такие сделки, которыми опосредуется ряд хозяйственных операций, направленных на достижение одной общей (генеральной) экономической цели.

При отчуждении имущества должника в преддверии его банкротства и последующем оформлении передачи права собственности на данное имущество от первого приобретателя к иным лицам по цепочке сделок следует различать две ситуации.

Во-первых, возможна ситуация, когда волеизъявление первого приобретателя, отчуждённого должником имущества соответствует его воле: этот приобретатель вступил в реальные договорные отношения с должником и действительно желал создать правовые последствия в виде перехода к нему права собственности. В таком случае при отчуждении им спорного имущества на основании последующих (второй, третьей, четвертой и т.д.) сделок права должника (его кредиторов) подлежат защите путём предъявления заявления об оспаривании первой сделки по правилам статьи 61.8 Закона о банкротстве к первому приобретателю и виндикационного иска по правилам статей 301 и 302 Гражданского кодекса к последнему приобретателю.

Во-вторых, возможна ситуация, когда первый приобретатель, формально выражая волю на получение права собственности на имущество должника путём подписания договора об отчуждении, не намеревается породить отражённые в этом договоре правовые последствия.

Например, личность первого, а зачастую, и последующих приобретателей может использоваться в качестве инструмента для вывода активов (сокрытия принадлежащего должнику имущества от обращения на него взыскания по требованиям кредиторов), создания лишь видимости широкого вовлечения имущества должника в гражданский оборот, иллюзии последовательного перехода права собственности на него от одного собственника другому (оформляются притворные сделки), а в действительности совершается одна единственная (прикрываемая) сделка - сделка по передаче права собственности на имущество от должника к бенефициару указанной сделки по выводу активов (далее - бенефициар): лицу, числящемуся конечным приобретателем, либо вообще не названному в формально составленных договорах. Имущество после отчуждения его должником все время находится под контролем этого бенефициара, он принимает решения относительно данного имущества.

Согласно пункту 2 статьи 170 Гражданского кодекса притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учётом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

Это означает, что правопорядок признает совершенной лишь прикрываемую сделку - ту сделку, которая действительно имелась в виду. Именно она подлежит оценке в соответствии с применимыми к ней правилами. В частности, прикрываемая сделка может быть признана судом недействительной по основаниям, установленным Гражданским кодексом или специальными законами.

Как разъяснено в абзаце третьем пункта 86, абзаце первом пункта 87, абзаце первом пункта 88 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", притворная сделка может прикрывать сделку с иным субъектным составом; для прикрытия сделки может быть совершено несколько сделок; само по себе осуществление государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество к промежуточным покупателям не препятствует квалификации данных сделок как ничтожных на основании пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса.

При этом наличие доверительных отношений между формальными участниками притворных сделок позволяет отсрочить юридическое закрепление прав на имущество в государственном реестре, объясняет разрыв во времени между притворными сделками и поэтому само по себе не может рассматриваться как обстоятельство, исключающее ничтожность сделок.

Таким образом, цепочкой последовательных сделок купли-продажи с разным субъектным составом может прикрываться одна сделка, направленная на прямое отчуждение должником своего имущества в пользу бенефициара. Такая прикрываемая сделка может быть признана недействительной как подозрительная на основании статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Статья 61.2 Закона о банкротстве предусматривает возможность признания сделки должника недействительной, если она совершена при неравноценном встречном исполнении (пункт 1), с целью причинения вреда кредиторам (пункт 2). При этом положения пункта 2 данной статьи являются частным случаем её пункта 1.

Так, для признания сделки недействительной на основании пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве конкурсному управляющего необходимо доказать факт совершения юридически значимых действий в определённый период времени до возбуждения дела о банкротстве (один год), неравноценность полученного либо предусмотренного встречного предоставления.

Для признания сделки недействительной на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве конкурсному управляющему необходимо доказать факт совершения сделки в определённый период времени до возбуждения дела о банкротстве (три года), причинение вреда имущественным правам кредиторов (по существу - неравноценность сделки), наличие у должника на дату совершения сделки признаков неплатёжеспособности, осведомлённость об этом другой стороны сделки (недобросовестность контрагента).

Существо подозрительной сделки сводится к правонарушению, заключающемуся в совершении сделки, направленной на уменьшение имущества должника или увеличение его обязательств, совершенное в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов должника в преддверии его банкротства в ситуации, когда другая сторона сделки (кредитор) знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки.

Конкурсное оспаривание может использоваться либо как инструмент возврата в имущественную массу должника утраченного актива (прямая защита - пополнение имущественной массы), либо как превентивная меры защиты имущества должника от неправомерных посягательств на него (косвенная защита - уменьшение требований к предприятию-банкроту).

Если во втором случае оспаривание сводится к действиям в будущем, в связи с чем реальное исполнение сделки не имеет существенного значения для правильного рассмотрения спора, то в первом случае существенное значение для спора имеет момент самого исполнения сделки, то есть даты в которую должник действительно утратил вещные права на актив.

Следовательно, в условиях оспаривания совокупности юридически значимых действий в качестве единой сделки, совершённой между лицами, юридически либо фактически заинтересованными между собой, датой совершения сделки следует считать, ту в которую были реально достигнуты характерные для этой сделки правовые последствия (переход фактического контроля над имуществом должника бенефициару, получившему реальную возможность им пользоваться или распоряжаться по своему усмотрению).

Конкурсный управляющий в обоснование своих требований на протяжении всего рассмотрения обособленного спора указывал на то, что:

- общества "ДСК-7", "ДСК-3" являются аффилированными лицами, что установлено вступившим в законную силу решением суда от 01.08.2020 по настоящему делу и не отрицается участниками обособленного спора;

- предприниматель (бенефициар) является сыном бывшего руководителя общества "ДСК-7" - Макарова А.П., что также не оспаривается участникам спора;

- на дату совершения первой из оспариваемых сделок у общества "ДСК-7" имелись неисполненные обязательства свыше 20 000 000 руб., впоследствии включённые в реестр требований кредиторов должника и не погашенные до настоящего момента, что неоднократно устанавливалось судебными актами в рамках настоящего дела о банкротстве (например, определения суда от 27.05.2021, от 31.05.2021, постановления апелляционного суда от 05.08.2021, от 02.09.2021) (определение Верховного Суда Российской Федерации от 12.02.2018 N 305-ЭС17-11710(3));

- договор купли-продажи N 1 в действительности являлся безвозмездной для должника сделкой, поскольку по своей сути прикрывал сделку по дарению актива, что, косвенно, по мнению кассатора, подтверждается установлением формальной цены сделки (первоначальное отчуждение объекта N 3 за 10 000 000 руб. против последующего отчуждения за 24 000 000 руб., определение залоговой стоимости - 35 172 000 руб., при кадастровой стоимости объекта N 2, часть которого в размере 91 % составляет объект N 3, в 109 348 257,90 руб.), и это не соответствует рыночной стоимости отчуждённого актива, его оплатой посредством зачёта взаимных требований;

- о недействительности единой оспариваемой сделки свидетельствует фактическое поведение её участников - общество "ДСК-3" создано за месяц до заключения договора купли-продажи N 1, процедура банкротства общества "ДСК-7" инициирована обществом "ДСК-3" ровно день в день через три года после регистрации права собственности на приобретённый актив (цель - выйти за срок давности подозрительных сделок должника).

Каждое из названных обстоятельств само по себе может и не свидетельствует о вредоносности оспариваемой сделки, однако их совокупность не могла не породить у судов разумные сомнения относительно её заключения в рамках обычной хозяйственной жизни общества "ДСК-7".

По сути, не опровергая ни одно из указанных конкурсным управляющим мотивов оспаривания в условиях наличия значительного количества судебных актов в рамках дела о банкротстве должника в которых уже установлены обстоятельства, имеющие существенное значение для правильного рассмотрения споров (в частности, момент наступления признаков объективного банкротства общества "ДСК-7"), суды первой и апелляционной инстанций ограничились формальным подходом - указанием на совершение договора купли-продажи N 1 за периодом подозрительности (статья 61.2 Закона о банкротстве), отсутствии у договора купли-продажи N 2 статуса сделки должника и/или совершённой за его счёт, не анализируя существо всех правоотношений сторон, мотивы совершения ответчиками юридически значимых действий в отношении имущества, изначально принадлежащего обществу "ДСК-7".

Совокупность названных конкурсным управляющим обстоятельств может свидетельствовать о согласованном и спланированном поведении аффилированных лиц по выведению активов из фактически неплатёжеспособного общества "ДСК-7" в пользу конечного бенифициара, посредством заключения ряда сделок с первого взгляда не взаимосвязанных между собой, со значительными промежутками времени между ними, для сокрытия ликвидного актива от правопритязаний кредиторов должника.

Последующее функционирование предприятия, из которого таким образом выводятся активы, осуществляется как правило на минимальных производственных мощностях при создании видимости его финансовой стабильности и имущественной состоятельности для целей сокрытия вредоносных сделок от возможности их конкурсного оспаривания (сдвигу срока за период подозрительности).

Учитывая, что суды первой и апелляционной инстанций при рассмотрении обособленного спора разрешали вопрос о вредоносности договоров купли-продажи N 1, N 2 в качестве самостоятельных сделок, а не как составных частей единой взаимосвязанной сделки, исполнение которой началось за периодом подозрительности, но завершилось в пределах двух лет до даты возбуждения настоящего дела о банкротстве, судами не исследовались фактические обстоятельства наличия (отсутствия) причинения вреда имущественным правам кредиторов должника применительно к диспозиции статьи 61.2 Закона о банкротстве, суд округа считает обжалуемые судебные акты подлежащим отмене, а обособленный спор - направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении обособленного спора суду первой инстанции следует учесть изложенное, всесторонне, полно и объективно, с учётом имеющихся в деле доказательств и доводов лиц, участвующих в деле, установить обстоятельства, входящие в предмет доказывания по настоящему спору в их совокупности и взаимосвязи, после чего принять законный и обоснованный судебный акт.

Руководствуясь пунктом 3 части 1 статьи 287, частью 1 статьи 288, статьями 289, 290 АПК РФ, Арбитражный суд Западно-Сибирского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение от 29.07.2021 Арбитражного суда Омской области и постановление от 23.09.2021 Восьмого арбитражного апелляционного суда по делу N А46-24785/2019 отменить.

Обособленный спор направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд Омской области.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьёй 291.1 АПК РФ.

Председательствующий

С.А. Доронин

Судьи

Н.В. Лаптев Н.А. Шарова