Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 14 ноября 2023 г. N Ф04-4747/19 по делу N А70-8365/2019

город Тюмень

14 ноября 2023 г.

Дело N А70-8365/2019

Резолютивная часть постановления объявлена 13 ноября 2023 года.

Постановление изготовлено в полном объёме 14 ноября 2023 года.

Арбитражный суд Западно-Сибирского округа в составе:

председательствующего Доронина С.А.,

судей Зюкова В.А.,

Качур Ю.И. -

рассмотрел в открытом судебном заседании с использованием средств веб-конференций при ведении протокола помощником судьи Бачуриным Е.Д. кассационную жалобу АБФА Коммодитис Трейдинг Лимитед (ABFA Commodities Trading Limited) на определение Арбитражного суда Тюменской области от 29.04.2023 (судья Атрасева А.О.) и постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 20.07.2023 (судьи Котляров Н.Е., Аристова Е.В., Горбунова Е.А.) по делу N А70-8365/2019 о несостоятельности (банкротстве) акционерного общества "Антипинский нефтеперерабатывающий завод" (ИНН 7204084481, ОГРН 047200609202; далее - завод, должник), принятые по заявлению частной компании с определённым видом деятельности "ВТБ Коммодитис Трейдинг" (VTB Commodities Trading Designed Activity Company, Dublin) о привлечении Андриасова Максима Григорьевича к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

В заседании приняли участие представители Андриасова М.Г. - Бобова Е.Д. по доверенности от 07.11.2023, конкурсного управляющего Сичевого Е.М. - Гагарин М.В. по доверенности от 01.07.2023, публичного акционерного общества "Сбербанк России" и общества с ограниченной ответственностью "СБК" - Рудаев Н.К. по доверенностям от 03.07.2023, 10.10.2023, соответственно, АБФА Коммодитис Трейдинг Лимитед - Тесис С.Д. по доверенности от 07.06.2023, Компании "Тинтрейд Лимитед" - Волкоморов Р.Б. по доверенности от 20.07.2021.

Суд установил:

в рамках дела о банкротстве завода АБФА Коммодитис Трейдинг Лимитед обратилось в арбитражный суд с заявлением, уточнённым в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ), о привлечении Андриасова М.Г. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в размере 157 597 098 234,86 руб., а также о взыскании с него убытков в размере 753 464 000 руб.

Определением Арбитражного суда Тюменской области от 29.04.2023, оставленным без изменения постановлением Восьмого арбитражного апелляционного суда от 20.07.2023, в удовлетворении заявленных требований отказано.

В кассационной жалобе АБФА Коммодитис Трейдинг Лимитед просит определение суда от 29.04.2023 и постановление апелляционного суда от 20.07.2023 отменить, обособленный спор направить на новое рассмотрение.

Доводы кассационной жалобы сводятся к тому, что денежные средства, поступившие в распоряжение завода от собственника бизнеса, перечислены последним аффилированным с ним компаниям по мнимому договору займа, то есть без получения встречного предоставления и без наличия действительных намерений возвратить денежные средства, в результате чего кредиторы должника утратили право на получение удовлетворения за счёт имущественной массы предприятия-банкрота; несостоятельность завода стала очевидна для ответчика с 07.12.2018, поскольку на указанную дату у него имелись просроченные обязательства в размере 30 000 000 долларов США, однако действий по своевременному раскрытию и опубличиванию перед контрагентами данной информации Андриасовым М.Г. совершено не было. Совокупность названных обстоятельств, с учётом нахождения завода в условиях имущественного кризиса, по мнению кассатора, свидетельствует об ошибочность выводов судов первой и апелляционной инстанций об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных требований.

Изучив материалы обособленного спора, доводы, изложенные в кассационной жалобе и отзывах на неё, выслушав объяснения лиц, явившихся в судебное заседание, проверив в соответствии со статьями 286, 288 АПК РФ законность обжалуемых определения и постановления, суд округа не находит оснований для их отмены.

Материалами обособленного спора подтверждается, что 13.11.2018 Совет директоров завода принял решение о досрочном прекращении полномочий прежнего генерального директора Лисовиченко Г.А. и избрал на данную должность Андриасова М.Г.

Приказом от 14.11.2018 N 730 Андриасов М.Г. вступил в должность генерального директора должника с данной даты.

Между заводом (займодавец) и обществом с ограниченной ответственностью "Нефтяная компания "Новый Поток" (заёмщик; далее - общество "Нефтяная компания "Новый Поток") заключён договор займа денежных средств от 13.12.2018 N НП-11/12-18 (далее - договор займа), в рамках которого в период с декабря 2018 года по апрель 2019 года должник передал обществу "Нефтяная компания "Новый Поток" денежные средства в общем размере 687 956 729,98 руб. на возмездной (10,1% процента годовых) и возвратной (до 27.02.2019) основах.

В рамках настоящего дела о банкротстве многочисленными судебными актам установлена вхождение завода и общества "Нефтяная компания "Новый Поток" в группу компаний "Новый поток", находящуюся под управлением Мазурова Д.П. (например, определения суда от 03.09.2020 и от 09.09.2020).

Впоследствии заводом в Арбитражный суд Оренбургской области подан иск о взыскании с общества Нефтяная компания "Новый Поток" задолженности по договору займа, заводом заявлен встречный иск о признании договора займа недействительным (ничтожным).

Решением Арбитражного суда Оренбургской области от 09.07.2021 по делу N А47-4135/2020, оставленным без изменения постановлением Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 21.09.2021 и постановлением Арбитражного суда Уральского округа от 15.12.2021, в удовлетворении первоначальных исковых требований отказано; встречные исковые требования удовлетворены.

После признания договора займа недействительным, заводом (в 2020 году) задолженность по данной сделке списана.

В ходе рассмотрения дела судами первой и апелляционной инстанций установлено, что заключение договора займа не имело своей целью создание правовых последствий, характерных для заёмных правоотношений, а было направлено на использование конечным бенефициаром группу компаний "Новый поток" (Мазуров Д.П.) собственных денежных средств для финансирования подконтрольных ему юридических лиц, входящих в эту группу.

Ссылаясь на мнимый характер договора займа, утрату кредиторами должника возможности получить удовлетворение за счёт денежных средств, предоставленных по недействительной сделке, а также неисполнение Андриасова М.Г. обязанности по обращению в арбитражный суд с заявлением о банкротстве завода, возникшей 07.01.2019 - даты, когда независимому разумному руководителю стала очевидна имущественная несостоятельность подконтрольного ему юридического лица по итогу предшествующего года, АБФА Коммодитис Трейдинг Лимитед обратилось в арбитражный суд с требованием о привлечении ответчика к субсидиарной ответственности и взыскании с него убытков.

Суды первой и апелляционной инстанций, отказывая в удовлетворении заявления, исходили из недоказанности АБФА Коммодитис Трейдинг Лимитед всей совокупности обстоятельств, необходимых для привлечения ответчика к гражданско-правовой ответственности по заявленным правовым основаниям.

Суд округа считает выводы судов первой и апелляционной инстанций правильными.

1. Статус лиц, контролирующих должника.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.10 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), если иное не предусмотрено настоящим Законом, в целях настоящего Закона под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

Согласно подпункту 1 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо, в частности, являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии.

Дело о банкротстве завода возбуждено определением суда от 21.05.2019, Андриасов М.Г. приступил к исполнению обязанностей директора предприятия с 14.11.2018, именно Андриасов М.Г. выступал от имени должника при заключении договора займа, соответственно, суды первой и апелляционной инстанций обосновано указали на наличие у ответчика статуса контролирующего лица.

2. Привлечение к субсидиарной ответственности руководителя за неподачу заявления о банкротстве должника (статья 61.12 Закона о банкротстве).

Согласно абзацу шестому пункта 1 статьи 9 Закона о банкротстве руководитель должника обязан обратиться в арбитражный суд с заявлением должника о собственном банкротстве, в частности, в случае, если должник отвечает признакам неплатёжеспособности и (или) признакам недостаточности имущества.

Заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в случаях, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, в кратчайший срок, но не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств (пункт 2 статьи 9 Закона о банкротстве).

В силу пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве неисполнение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд (созыву заседания для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника или принятию такого решения) в случаях и в срок, которые установлены статьёй 9 настоящего Федерального закона, влечёт за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Федеральным законом возложена обязанность по созыву заседания для принятия решения о подаче заявления должника в арбитражный суд, и (или) принятию такого решения, и (или) подаче данного заявления в арбитражный суд. При нарушении указанной обязанности несколькими лицами эти лица отвечают солидарно.

Обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве должника возникает в момент, когда находящийся в сходных обстоятельствах добросовестный и разумный менеджер в рамках стандартной управленческой практики должен был узнать о действительном возникновении признаков неплатёжеспособности либо недостаточности имущества должника (пункт 26 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства, утверждённого Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 20.12.2016).

Аналогичные по существу разъяснения изложены в абзаце первом пункта 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53), согласно которым обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель, находящийся в сходных обстоятельствах, в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Таким образом при разрешении вопроса о привлечении бывшего руководителя к ответственности за неподачу (несвоевременную подачу) заявления должника о собственном банкротстве существенное значение имеет установление момента возникновения соответствующей обязанности. Этот момент определяется тем, когда обычный, разумный и добросовестный руководитель, поставленный в ту же ситуацию, что и руководитель должника, должен был осознать такую степень критичности положения подконтрольной организации, которая объективно свидетельствовала о невозможности продолжения нормального режима хозяйствования.

Невыполнение руководителем требований Закона о банкротстве об обращении в арбитражный суд с заявлением должника о его собственном банкротстве свидетельствует, по сути, о недобросовестном сокрытии от кредиторов информации о неудовлетворительном имущественном положении юридического лица. Подобное поведение руководителя влечёт за собой принятие несостоятельным должником дополнительных долговых обязательств в ситуации, когда не могут быть исполнены существующие, заведомую невозможность удовлетворения требований новых кредиторов, от которых были скрыты действительные факты, и, как следствие, возникновение убытков на стороне этих новых кредиторов, введённых в заблуждение в момент предоставления должнику исполнения. Хотя предпринимательская деятельность не гарантирует получение результата от её осуществления в виде прибыли, тем не менее она предполагает защиту от рисков, связанных с неправомерными действиями (бездействием), нарушающими нормальный (сложившийся) режим хозяйствования.

Грамотный менеджер после своего назначения на руководящую должность сразу приступает к детальному анализу ситуации, развивающейся на предприятии, что соответствует смыслу разъяснений, приведенных в подпункте 2 пункта 3 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица". Согласно этим разъяснениям неразумными считаются действия директора, который до принятия решения не предпринял обычных для деловой практики при сходных обстоятельствах мер, направленных на получение информации, необходимой и достаточной для его принятия, в частности, если при имеющихся обстоятельствах разумный директор отложил бы принятие решения до получения дополнительной информации.

По результатам такого анализа не исключается возможность разработки и реализации экономически обоснованного плана, направленного на санацию должника, если его руководитель имеет правомерные ожидания преодоления кризисной ситуации в разумный срок, прилагает необходимые усилия для достижения результата (абзац второй пункта 9 Постановления N 53).

Наличие антикризисной программы (плана) может подтверждаться не только документом, поименованным соответствующим образом, но и совокупностью иных доказательств (например, перепиской с контрагентами, органами публичной власти, протоколами совещаний и т.п.). При этом возложение субсидиарной ответственности допустимо, в частности, когда следование плану являлось явно неразумным с точки зрения обычного руководителя, находящегося в сходных обстоятельствах, либо, когда план разрабатывался лишь для создания внешней иллюзии принятия антикризисных мер и получения отсрочки с тем, чтобы выиграть время для совершения противоправных действий, причиняющих вред кредиторам.

По прошествии времени с момента принятия антикризисного плана, когда оценивающему его лицу уже известен негативный результат реализации этого плана, он, действительно, может показаться неразумным. Однако это не означает, что это же лицо, анализирующее план в момент его принятия, пришло бы к такому же выводу.

В рассматриваемом случае по результату исследования представленных в материалы обособленного спора доказательств, судами первой и апелляционной инстанций установлено, что после избрания Андриасовым М.Г. генеральным директором должника (14.11.2018) им последовательно проводились мероприятия, направленные на оптимизацию его работы и уменьшению кредиторской задолженности (осуществлялась операционная деятельность, должник постепенно сокращал задолженность перед кредиторами).

В частности, судами отмечено, что им заключено соглашение о модернизации производственных мощностей с Министерством энергетики Российской Федерации (получены налоговые преференции от государства, приемлемый уровень маржинальности работы), осуществлён переход на условия предоплаты с контрагентами (сокращён объём дебиторской задолженности); привлечено дополнительное финансирование.

При этом судами также отмечено, что ухудшение финансового состояния завода было обусловлено рядом факторов внешнего характера (поломка установки гидроочистки дизельного топлива и последующий перевод завода в режим рециркуляции в связи с невозможностью закупки нефти в необходимых объёмах, отказ крупнейших кредиторов предоставить оборотное финансирование и обращение к процедуре взыскания задолженности); обращение в арбитражный суд с заявлением о банкротстве должника осуществлено ответчиком в разумный срок после наступления указанных факторов.

Оценив описанные обстоятельства в совокупности и взаимосвязи, суды двух инстанций правильно указали на то, что после назначения директором должника поведение Андриасова М.Г. соответствовало действиям любого иного разумного и добросовестного руководителя, находящийся в той же ситуации с учётов масштабов специфичной хозяйственной деятельности подобного рода предприятий.

Фактически он разработал и исполнял антикризисную программу (план) по выводу завода из временного финансового неблагополучного состояния, но, когда негативные тенденции, продолжившиеся в ходе реализации плана, в совокупности, привели предприятие в состояние, свидетельствующее о том, что план себя исчерпал, появились признаки объективного банкротства, он незамедлительно опубличил сведения об имущественной несостоятельности завода (спустя шесть месяцев после своего назначения).

При таких обстоятельствах суды пришли к обоснованному выводу об отсутствии оснований для привлечения ответчика к гражданско-правовой ответственности на основании статьи 61.12 Закона о банкротстве.

3. Привлечение контролирующих лиц к гражданско-правовой ответственности в виде взыскания убытков и субсидиарной ответственности за невозможность полного погашения требований кредиторов вследствие их действий.

Как разъяснено в пункте 20 Постановления N 53, при решении вопроса о том, какие нормы подлежат применению - общие положения о возмещении убытков (в том числе статья 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, далее - ГК РФ) либо специальные правила о субсидиарной ответственности (статья 61.11 Закона о банкротстве), - суд в каждом конкретном случае оценивает, насколько существенным было негативное воздействие контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц, действующих совместно либо раздельно) на деятельность должника, проверяя, как сильно в результате такого воздействия изменилось финансовое положение должника, какие тенденции приобрели экономические показатели, характеризующие должника, после этого воздействия.

Если допущенные контролирующим лицом (несколькими контролирующими лицами) нарушения явились необходимой причиной банкротства, применению подлежат нормы о субсидиарной ответственности (пункт 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве), совокупный размер которой, по общим правилам, определяется на основании абзацев первого и третьего пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

В том случае, когда причинённый контролирующими лицами, указанными в статье 53.1 ГК РФ, вред исходя из разумных ожиданий не должен был привести к объективному банкротству должника, такие лица обязаны компенсировать возникшие по их вине убытки в размере, определяемом по правилам статей 15, 393 ГК РФ.

Исходя из содержания пункта 1 статьи 61.20 Закона о банкротстве, в случае введения в отношении должника процедуры, применяемой в деле о банкротстве, требование о возмещении должнику убытков, причинённых ему лицами, уполномоченными выступать от имени юридического лица, членами коллегиальных органов юридического лица или лицами, определяющими действия юридического лица, в том числе учредителями (участниками) юридического лица или лицами, имеющими фактическую возможность определять действия юридического лица, подлежит рассмотрению судом в рамках дела о банкротстве должника по правилам, предусмотренным настоящей главой.

Так, по смыслу пункта 1 статьи 53.1 ГК РФ лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени (пункт 3 статьи 53 ГК РФ), несёт гражданско-правовую ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе, если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску.

Недобросовестность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица.

Добросовестность и разумность при исполнении возложенных на директора обязанностей заключаются в принятии им необходимых и достаточных мер для достижения целей деятельности, ради которых создано юридическое лицо.

Субсидиарная ответственность контролирующего лица, предусмотренная пунктом 1 статьи 61.11 действующей редакции Закона о банкротстве, по своей сути является ответственностью данного лица по собственному обязательству - обязательству из причинения вреда имущественным правам кредиторов, возникшего в результате неправомерных действий (бездействия) контролирующего лица, выходящих за пределы обычного делового риска, которые явились необходимой причиной банкротства должника и привели к невозможности удовлетворения требований кредиторов (обесцениванию их обязательственных прав).

В подпункте 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве закреплена презумпция наличия причинно-следственной связи между несостоятельностью должника и действиями (бездействием) контролирующего лица при совершении им сделки, которой был причинён существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона.

Квалифицирующим признаком сделки, ряда сделок, при наличии которых к контролирующему лицу может быть применена упомянутая презумпция доведения до банкротства, являются значимость этих сделок для должника (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно их существенная убыточность и направленность на причинение вреда кредиторам путём не имеющего разумного экономического обоснования уменьшения (обременения) имущественной массы.

При разрешении вопроса о реальной цели совершения тех или иных сделок должны быть приняты во внимание обычные условия делового оборота. По общему правилу реализация коммерческим предприятием принадлежащего ему актива должна быть обусловлена конкретными производственными целями либо объективной необходимостью денежных средств для текущих расходов.

Состав деликта, влекущего обязанность руководителя юридического лица по возмещению убытков подконтрольному ему обществу и деликта, влекущего для него правовые последствия в виде привлечения его к субсидиарной ответственности, имеют схожую структуру (гражданско-правовой характер), и аналогичны по необходимости установления пороков в действиях лица, контролирующего должника.

Отличия указанных правовых институтов заключаются в объёме негативных последствий для обязанного лица (руководителя). Так, при взыскании убытков причинитель вреда возмещает лицу, чьи права нарушены, размер фактически нарушенного права (статья 15 ГК РФ), в то время как при привлечении к субсидиарной ответственности контролирующего должника лица размер ответственности равен совокупному размеру реестра требований кредиторов предприятия (пункт 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

В рассматриваемом случае судами установлено, что в собственности общества "Нефтяная компания "Новый Поток" имеется лицензия на разведку и добычу углеводородного сырья (нефти), позволяющая осуществлять переработку добытой нефти исключительно на нефтеперерабатывающих заводах, расположенных в южной части Уральского федерального округа, в которым относится завод.

Лицензионные требования лишают общества "Нефтяная компания "Новый Поток" права свободно и по своему усмотрению распорядиться товаром, налагают на добытое сырье обременение в виде обязательства по переработке только на имущественном комплексе завода.

С учётом аффилированности и взаимосвязи завода (материнская компания) с обществом "Нефтяная компания "Новый Поток" (дочерняя компания), невозможности осуществления последним хозяйственной деятельности без финансовых вливаний, суды двух инстанций отметили, что передача должником денежных средств (финансирования) в обход корпоративных процедур, осуществлённое по указанию конечного бенефициара группы компаний "Новый поток" (Мазуров Д.П.) в нарушение закона и обличённое в форму договора займа, само по себе не причинило имущественного вреда кредиторам должника, не уменьшило рыночную стоимость его активов.

Действия конечного бенефициара фактически сводились к корпоративному финансированию юридических лиц, входящих в группу компаний "Новый поток", посредством передачи личных денежных средств через должника с их последующим перераспределением внутри этой группы компаний исходя из объективной необходимости и производственных нужд юридических лиц, входящих в неё, посредством составления ряда мнимых сделок. Такой подход коррелирует с выводами, изложенными в решении суда от 09.07.2021 по делу N А47-4135/2020, постановлении апелляционного суда от 21.09.2021 и постановлении суда округа от 15.12.2021, а также полностью раскрывает существо фактически сложившихся между заводом и обществом "Нефтяная компания "Новый Поток" правоотношений.

Таким образом, поскольку завод являлся, по сути, транзитным звеном при распределении денежных средств, поступивших от конечного бенифициара (сложилась модель при которой он через должника осуществлял поддержание операционной деятельности бизнеса в целом), то есть предоставленные денежные средства по мнимому по форме договору займа изначально не причитались должнику, суды первой и апелляционной инстанций обосновано указали на то, что заключение данной сделки не могло причинить имущественный вред заводу, его кредиторам.

С учётом изложенного, суды двух инстанций установив, что имеющий место порок формы договора займа не свидетельствует о недействительности его содержания, пришли к правильному выводу о недоказанности заявителем противоправного поведения Андриасова М.Г., находящего в причинно-следственной связи с невозможностью погашения задолженности завода перед его кредиторами.

Таким образом, суд округа полагает, что все обстоятельства, имеющие существенное значение для дела, судами первой и апелляционной инстанций установлены, доказательства исследованы и оценены по правилам статьи 71 АПК РФ, обособленный спор разрешён правильно.

По существу, доводы, приведённые кассатором в жалобе, не могут быть приняты во внимание на данной стадии процесса, поскольку они направлены на переоценку доказательств и установление фактических обстоятельств по делу, что находится за пределами полномочий судебной коллегии (статья 286 АПК РФ).

Нарушений норм процессуального права, в том числе влекущих безусловную отмену судебных актов в силу части 4 статьи 288 АПК РФ, судом округа не установлено.

Руководствуясь пунктом 1 части 1 статьи 287, статьями 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Западно-Сибирского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Тюменской области от 29.04.2023 и постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 20.07.2023 по делу N А70-8365/2019 оставить без изменения, кассационную жалобу АБФА Коммодитис Трейдинг Лимитед (ABFA Commodities Trading Limited) - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьёй 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

С.А. Доронин

Судьи

В.А. Зюков Ю.И. Качур