Постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 22 марта 2022 г. N 19АП-9075/19 по делу N А14-13825/2019

город Воронеж

22 марта 2022 г.

Дело N А14-13825/2019

Резолютивная часть постановления объявлена 17 марта 2022 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 22 марта 2022 года.

Девятнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Ушаковой И.В.,

судей Песниной Н.А.,

Донцова П.В.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Шиловой А.В.,

при участии:

от общества с ограниченной ответственностью "Экологическая безопасность": Ананьева М.И., действующего на основании решения N 1 от 20.07.2016; Пискуновой Т.В., представителя по доверенности от 10.06.2021;

от общества с ограниченной ответственностью "Диамир": Корнева С.В., представителя по доверенности от 01.12.2021; Киселева И.Ф., представителя по доверенности N 4 от 09.03.2022;

от временного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Диамир" Коробкина Николая Никитовича: Палихова А.Ю., представителя по доверенности от 19.12.2021;

рассмотрев в открытом судебном заседании жалобу временного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Диамир" Коробкина Николая Никитовича, обратившегося в порядке пункта 24 постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", на постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.05.2020 по делу N А14-13825/2019 по иску общества с ограниченной ответственностью "Экологическая безопасность" (ОГРН 1167746699020, ИНН 7716829923) к обществу с ограниченной ответственностью "Диамир" (ОГРН 1123668010652, ИНН 3663090950) о взыскании 7 789 020 руб. 00 коп. задолженности по арендной плате и пени, обязании вернуть оборудование,

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью "Экологическая безопасность" (далее - ООО "Экологическая безопасность", истец) обратилось в Арбитражный суд Воронежской области с исковым заявлением к обществу с ограниченной ответственностью "Диамир" (далее - ООО "Диамир", ответчик) о взыскании 4 300 000 руб. 00 коп. задолженности по арендной плате по договору аренды оборудования N 4 от 01.07.2018 за период аренды с 01.01.2019 по 31.05.2019, 49 020 руб. 00 коп. договорной неустойки (пени) за период с 27.01.2019 по 19.07.2019, 3 440 000 руб. 00 коп. суммы арендной платы за период просрочки возврата арендованного оборудования с 01.06.2019 по 30.09.2019, и возложении обязанности на ООО "Диамир" вернуть оборудование в техническом состоянии, пригодном для его дальнейшего использования по назначению (с учетом уточнения).

Решением Арбитражного суда Воронежской области от 26.11.2019 исковые требования удовлетворены в части возложения на ООО "Диамир" обязанности возвратить ООО "Экологическая безопасность" спорное оборудование в технически исправном состоянии, пригодном для его дальнейшего использования по назначению (с учетом нормального износа). В остальной части иска отказано.

Постановлением Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.05.2020 вышеуказанное решение в обжалуемой части в части отказа во взыскании с ООО "Диамир" в пользу ООО "Экологическая безопасность" 4 300 000 руб. задолженности по арендной плате по договору аренды оборудования от 01.07.2018 N 4 за период с 01.01.2019 по 31.05.2019, 49 020 руб. договорной неустойки (пени) за период с 27.01.2019 по 19.07.2019, 3 440 000 руб. суммы арендной платы за период просрочки возврата арендованного оборудования с 01.06.2019 по 30.09.2019 отменено, требования в данной части удовлетворены.

Постановлением Арбитражного суда Центрального округа от 17.08.2020 постановление суда апелляционной инстанции оставлено без изменения.

Определением Верховного суда Российской Федерации от 24.11.2020 отказано в передаче кассационной жалобы ООО "Диамир" для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.

Временный управляющий ООО "Диамир" Коробкин Николай Никитович в порядке пункта 24 постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" обратился с апелляционной жалобой на постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.05.2020 по делу N А14-13825/2019.

По мнению заявителя апелляционной жалобы, постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.05.2020 по делу N А14-13825/2019 нарушает права и законные интересы ООО "Диамир" и его кредиторов.

Временный управляющий оспаривает оценку доказательств и фактологические выводы, сделанные судом апелляционной инстанции при рассмотрении данного дела.

В обоснование своего несогласия с обжалуемым судебным актом заявитель ссылается то, что при отмене решения Арбитражного суда Воронежской области от 26.11.2019 суд апелляционной инстанции руководствовался сфальсифицированными документами.

В обоснование права на обжалование судебного акта конкурсный управляющий ссылался на пункт 24 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ N 35 от 22.06.2012 "О некоторых вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", указывая на следующие обстоятельства.

Определением Арбитражного суда Воронежской области от 04.10.2021 по делу N А14-7220/2021 заявление ООО "Диамир" о признании несостоятельным (банкротом) признано обоснованным. В отношении ООО "Диамир" введена процедура банкротства - наблюдение сроком на шесть месяцев. Временным управляющим ООО "Диамир" утвержден арбитражный управляющий Коробкин Николай Никитович.

Определением Арбитражного суда Воронежской области от 07.10.2021 по делу N А14-7220/2021 принято заявление ООО "Экологическая безопасность" о включении требований в размере 29 939 959 руб. 50 коп. в реестр требований кредиторов ООО "Диамир".

В части 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод.

Конституция Российской Федерации гарантирует каждому государственную, в том числе судебную, защиту его прав и свобод, правосудие в Российской Федерации осуществляется только судом, право на судебную защиту является непосредственно действующим, оно признается и гарантируется согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации. Ценность права на судебную защиту как важнейшей конституционной гарантии всех других прав и свобод обусловлена особым местом судебной власти в системе разделения властей и ее прерогативами по осуществлению правосудия (определение Конституционного Суда Российской Федерации от 24.12.2020 N 2867-О-Р).

Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, отсутствие возможности пересмотреть нарушающий (затрагивающий) права третьих лиц судебный акт не согласуется с универсальным правилом скорейшего восстановления в правах посредством справедливого правосудия (статья 46 Конституции Российской Федерации). Институциональные и процедурные условия пересмотра судебных актов должны отвечать требованиям процессуальной эффективности, экономии в использовании средств судебной защиты, прозрачности правосудия, исключать затягивание или необоснованное возобновление судебного разбирательства и тем самым обеспечивать правильность и своевременность разрешения дела и вместе с тем - правовую определенность, в том числе признание законной силы судебных решений, их неопровержимости (res judicata), без чего недостижим баланс публично- и частноправовых интересов (постановления от 02.02.1996 N 4-П, от 03.02.1998 N 5-П, от 19.03.2010 N 7-П, от 12.11.2018 N 40-П, от 01.06.2021 N 25-П и др.).

Следовательно, законодатель, реализуя свои дискреционные полномочия, должен определить нормативные условия, при которых судебное решение, разрешившее спор по существу (в том числе в отношении прав и обязанностей лиц, не принимавших участия в деле) и вступившее в законную силу, но при этом содержащее фундаментальную ошибку, могло бы быть пересмотрено в соответствии с предусмотренными законом основаниями и в разумный срок (постановления от 05.02.2007 N 2-П и от 17.03.2010 N 6-П). Иное искажало бы саму суть правосудия, являлось бы отступлением от гарантированных статьями 19 (часть 1) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации принципов равенства всех перед законом и судом, осуществления судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон. В силу универсальности названных принципов данная правовая позиция распространяется на все виды судопроизводства.

В соответствии с разъяснениями, данными в пункте 24 Постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", если конкурсные кредиторы полагают, что их права и законные интересы нарушены судебным актом, на котором основано заявленное в деле о банкротстве требование (в частности, если они считают, что оно является необоснованным по причине недостоверности доказательств либо ничтожности сделки), то на этом основании они, а также арбитражный управляющий вправе обжаловать в общем установленном процессуальным законодательством порядке указанный судебный акт, при этом в случае пропуска ими срока на его обжалование суд вправе его восстановить с учетом того, когда подавшее жалобу лицо узнало или должно было узнать о нарушении его прав и законных интересов.

Право конкурсного кредитора и арбитражного управляющего обжаловать судебный акт, на котором основано заявленное в деле о банкротстве требование конкурсного кредитора, является правовым механизмом, обеспечивающим право на судебную защиту лиц, не привлеченных к участию в деле, в том числе тех, чьи права и обязанности обжалуемым судебным актом непосредственно не затрагиваются. Данный механизм обеспечивает право на справедливое судебное разбирательство в целях наиболее полной его реализации и подразумевает наличие у лица, обращающегося с соответствующей жалобой по делу, в котором оно до этого не принимало участия, права представить новые доказательства и заявить новые доводы в обоснование своей позиции по спору (Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2017) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 16.02.2017) (ред. от 26.04.2017).

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 24.12.2015 N 304-ЭС15-12643, обжалование кредитором (или арбитражным управляющим) судебных актов по правилам пункта 24 постановления N 35 (далее - экстраординарное обжалование ошибочного взыскания) является одним из выработанных судебной практикой правовых механизмов обеспечения права на судебную защиту лиц, не привлеченных к участию в деле, в том числе тех, чьи права и обязанности обжалуемым судебным актом непосредственно не затрагиваются.

При этом названный механизм отличается от предусмотренных АПК РФ порядков обжалования (пересмотра), закрепленных в статье 42 и главе 37 АПК РФ.

В отличие от названных двух порядков экстраординарное обжалование ошибочного взыскания предполагает, что с заявлением обращается лицо (кредитор или арбитражный управляющий в интересах кредиторов), не участвовавшее в деле, которое и не подлежало привлечению к участию в нем, по которому судебный акт о взыскании долга объективно противопоставляется в деле о банкротстве ответчика (должника). В случае признания каждого нового требования к должнику обоснованным доля удовлетворения требований остальных кредиторов снижается, в связи с чем они объективно заинтересованы, чтобы в реестр включалась только реально существующая задолженность (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 23.08.2018 N 305-ЭС18-3533). Этим и обусловлено наделение иных кредиторов правом на экстраординарное обжалование ошибочного взыскания в рамках общеискового процесса.

Из этого следует также, что названный порядок обжалования по своей функциональности предполагает как возможность приведения новых доводов, так и представления (в случае необходимости) новых доказательств.

Согласно позиции, изложенной в упомянутом выше определении от 24.12.2015 N 304-ЭС15-12643, вступление в дело лиц, обращающихся с жалобой в порядке пункта 24 постановления N 35 и желающих представить новые доказательства, должно осуществляться применительно к правилам о пересмотре судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам в суде апелляционной инстанции (пункт 22 постановления N 36).

При этом само по себе такое рассмотрение не является пересмотром по вновь открывшимся обстоятельствам, судом лишь по аналогии (часть 5 статьи 3 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации) применяются соответствующие правила, которые в то же самое время не умаляют правовую природу экстраординарного порядка и не препятствуют представлению новых доказательств.

Указанные разъяснения приведены в пункте 19 "Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2 (2020)" (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 22.07.2020).

При решении вопроса о том, не пропущен ли кредитором процессуальный срок на подачу заявления об экстраординарном обжаловании ошибочного взыскания, необходимо принимать во внимание не только момент возникновения у него процессуальных прав на обращение с таким заявлением, но и момент, когда он узнал об обстоятельствах, ставящих под сомнение правомерность взыскания долга с банкрота, то есть указывающих на наличие судебной ошибки. Соответственно, подобный срок начинает исчисляться только тогда, когда имеют место оба названных условия одновременно: 1) появление процессуального права на подачу заявления по пункту 24 постановления N 35 и 2) наличие у кредитора сведений о судебной ошибке (Определение Верховного Суда РФ от 19.05.2020 N 305-ЭС18-5193(3)).

По смыслу статьи 64 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" в процедуре наблюдения руководитель организации-должника продолжает осуществлять свои функции под контролем временного управляющего.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 43 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" после даты введения процедуры наблюдения все имущественные споры, истцом или ответчиком по которым является должник, должны рассматриваться в суде с участием временного управляющего в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований. Эта мера направлена на защиту интересов как самого должника, так и его кредиторов, так же как и запрет на принятие судом признания руководителем должника иска или его отказ от иска.

Временный управляющий обязан в силу закона действовать разумно и добросовестно при осуществлении своих полномочий, для реализации мероприятий процедуры наблюдения и достижения ее целей, поэтому совершение временным управляющим действий направленных на обеспечение сохранности имущества является необходимым и целесообразным.

Определением от 11.01.2022 суд апелляционной инстанции, учитывая приведенные правовые позиции, сочтя доводы, заявленные временным управляющим в обоснование ходатайства о восстановлении срока состоятельными, удовлетворил ходатайство и установил наличие права на обжалование.

В ходе рассмотрения апелляционной жалобы ООО "Экологическая безопасность" возражало относительно обоснованности восстановления судом временному управляющему ООО "Диамир" Коробкину Николаю Никитовичу процессуального срока на подачу апелляционной жалобы.

Арбитражный суд апелляционной инстанции, оценив возражения истца, а также принимая во внимание правовую позицию Верховного Суда РФ, изложенную в Определении от 19.05.2020 N 305-ЭС18-5193(3), конкретные обстоятельства настоящего дела, учитывая указанные конкурсным управляющим в ходатайстве о восстановлении срока доводы и то, что временный управляющий действует в интересах кредиторов ответчика и самого ответчика, пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения ходатайства временного управляющего ООО "Диамир" Коробкина Николая Никитовича о восстановлении пропущенного процессуального срока на апелляционное обжалование.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции 10.03.2022 представитель временного управляющего ООО "Диамир" Коробкина Николая Никитовича поддержал доводы жалобы.

Представитель ООО "Диамир" поддержал правовую позицию временного управляющего.

Представители ООО "Экологическая безопасность" возражали против доводов жалобы временного управляющего по основаниям указанным в отзыве на апелляционную жалобу.

Рассмотрев доводы апелляционной жалобы, выслушав пояснения представителей сторон, исследовав в совокупности материалы дела, суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены обжалуемого судебного акта в силу нижеследующего.

Из материалов дела усматривается, что между ООО "Экологическая безопасность" (арендодатель) и ООО "Диамир" (арендатор) был заключен договор аренды оборудования N 4 от 01.07.2018, согласно которому арендодатель обязуется предоставить арендатору во временное владение и пользование производственную линию, состоящую из технически автономных механизмов, узлов и машин, предназначенную для переработки ПП биг-бэгов в конечную продукцию в виде гранул, состав и технические характеристики которого указаны в приложении N 1 к договору, а арендатор обязуется принять и оплатить арендную плату за оборудование, по окончании срока аренды вернуть оборудование арендодателю (пункт 1.1 договора).

В приложении N 1 к договору согласован следующий перечень оборудования, сдаваемого в аренду.

По акту приема-передачи от 01.07.2018 оборудование в обозначенном приложением N 1 к договору составе передано арендодателем арендатору.

По акту возврата от 21.07.2018 часть оборудования, а именно одновальный шредер (мощность 75 кВт, вращающиеся резцы: 51 шт. D 2, стартовые резцы: 4 шт. D 2, диаметр ротора: 450 мм.), количество ед. - 1; центрифуга (мощность центрифуги: 75 кВт, вентилятор 15 кВт), количество ед. - 1 возвращены арендатором арендодателю.

В соответствии с пунктом 1.2 договора срок аренды оборудования: с 01.07.2018 по 23.02.2019.

При этом, как согласовано сторонами в пунктах 3.1 и 3.2 договора, по истечении срока аренды, указанного в пункте 1.2 договора, договор считается прекращенным, не пролонгируется и не возобновляет свое действие для сторон на тех же или иных условиях.

Срок аренды по договору может быть продлен только на основании дополнительного письменного соглашения сторон.

Соглашением N 1 к договору от 01.10.2018 стороны внесли изменения в пункт 1.2 договора, изложив его в следующей редакции: срок аренды оборудования по договору - с 01.07.2018 по 30.09.2018 и с 01.01.2019 по 31.05.2019.

По сроку арендных отношений спора между сторонами не имелось: как истец, так и ответчик подтвердили, что с учетом дополнительного соглашения стороны договорились об аренде оборудования сроком на 8 месяцев с 01.07.2018 по 30.09.2018 и с 01.01.2019 по 31.05.2019.

Как определено в пункте 5.1 договора аренды, арендная плата по договору составляет 860 000 руб. 00 коп. за период аренды, указанный в пункте 1.2 договора.

Согласно пункту 5.2. договора арендатор обязан оплатить арендую плату, указанную в пункте 5.1 договора, в полном размере в срок не позднее 26 числа текущего месяца.

В соответствии с пунктом 6.2 договора за просрочку внесения арендной платы более чем на 5 дней арендодатель вправе взыскать с арендатора пени в размере 0,01 % от размера арендной платы, установленной в пункте 5.1 договора, за каждый день просрочки.

Ссылаясь на ненадлежащее исполнение ответчиком принятых на себя договорных обязательств, истец обратился в суд с рассматриваемым иском.

Статьей 606 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) предусмотрено, что по договору аренды (имущественного найма) арендодатель (наймодатель) обязуется предоставить арендатору (нанимателю) имущество за плату во временное владение и пользование или во временное пользование.

По смыслу положений статей 606, 610, 614, 622 ГК РФ, обязанность арендатора по внесению арендной платы арендодателю распространяется на период с момента передачи арендатору во временное владение и пользование объекта аренды и до момента прекращения между арендатором и арендодателем договорных правоотношений и фактического возврата последнему объекта аренды, договор аренды заключается на срок, определенный договором.

Суд апелляционной инстанции установил, что в ходе рассмотрения дела у сторон возникли разногласия в отношении размера арендной платы и толкования пункта 5.1 договора аренды оборудования.

Руководствуясь положениями статьи 431 ГК РФ, разъяснениями, данными в пункте 43 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 N 49 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора", правомерно исходя из того, что для установления воли сторон в соответствии с положениями статей 160, 421, 431, 434 ГК РФ оценке подлежит вся совокупность отношений сторон, в том числе содержание заключенных сторонами соглашений, составленных сторонами в целях их заключения и исполнения документов, предшествующее и последующее поведение участников сделки, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что при толковании условий пунктов 5.1, 5.2 договора в их совокупности, однозначного вывода об установлении размера арендной платы в размере 860 000 руб. за период аренды, указанный в пункте 1.2 договора, не следует.

С целью выяснения действительной общей воли сторон при заключении договора аренды оборудования относительно достижения договоренности о размере арендной платы апелляционный суд принял во внимание цель договора, взаимные отношения сторон при его исполнении, последующее после заключения договора поведение сторон.

Из материалов дела следует, что после заключения договора аренды оборудования сторонами были подписаны УПД за июль - сентябрь 2018, где за каждый месяц сторонами согласована арендная плата в размере 860 000 руб. Кроме того, ответчиком перечислены истцу денежные средства в размере 860 000 руб. платежным поручением N 514 от 30.10.2018, 260 000 руб. платежным поручением N 526 от 07.11.2018, 600 000 руб. платежным поручением N 589 от 05.12.2018 и в назначении платежей имеется ссылка на договор аренды оборудования N 4 от 01.07.2018.

Истцом в материалы дела представлен акт сверки взаимных расчетов за период июль - декабрь 2018, подписанный уполномоченными представителями сторон и скрепленный печатями организаций, который содержит сведения о перечислении ответчиком денежных средств в общей сумме 2 580 000 руб. и об отсутствии задолженности перед истцом по заключенному договору по состоянию на 31.12.2018, которым стороны выразили согласованное волеизъявление о взаимном признании указанных обстоятельств, связанных с исполнением договора аренды оборудования N 4 от 01.07.2018, в связи с чем апелляционный суд сделал заключение об обоснованности требования истца.

Ответчиком подписание указанного акта сверки взаимных расчетов и печать организации на нем не оспорены, о фальсификации акта сверки взаимных расчетов в порядке статьи 161 АПК РФ заявлено не было (статьи 9, 65 АПК РФ).

Доказательства направления ответчиком в период действия и исполнения сторонами договора аренды оборудования в адрес арендодателя каких-либо уведомлений, уточняющих размер арендной платы либо писем о возврате излишне уплаченного, в материалах дела отсутствуют.

Приняв во внимание, что с просьбой для приведения документов в соответствие с заключенным договором аренды выставить один документ на общую сумму 860 000 руб. с указанием правильного периода аренды и возврата денежных средств ответчик обратился к истцу с письмом N 36 от 27.08.2019, то есть после истечения срока действия договора и принятия данного иска к производству, суд апелляционной инстанции сделал вывод о том, что такое поведение ответчика может объясняться только одним обстоятельством - действительная воля сторон при заключении договора, изменение которой возможно только по соглашению сторон договора, была иной.

Анализ материалов дела, в отсутствие признаков того, что действительная воля сторон не соответствовала волеизъявлению, выраженному при исполнении договора аренды оборудования, позволил апелляционному суду придти к выводу об отсутствии у сторон разногласий либо заблуждений в отношении суммы (цены) арендных платежей до момента обращения в суд с настоящим иском; неопределенности в отношении размера арендных платежей у сторон не имелось.

Обращаясь с апелляционной жалобой, временный управляющий ООО "Диамир" Коробкин Николай Никитович ссылался на то, что в составе документов, полученных временным управляющим ООО "Диамир" от руководителя ООО "Диамир" Корневой С.В. имеются заключения специалиста N 431 от 11.09.2020 и N 510 от 08.10.2020, выполненные ООО "Воронежский центр судебной экспертизы", в которых установлено, что в УПД N 47 от 31.07.2018, УПД N 48 от 31.08.2018, УПД N 393 от 05.09.2018, акте сверки взаимных расчетов за период: июль 2018 года - декабрь 2018 года между ООО "Экологическая безопасность" и ООО "Диамир" по договору аренды оборудования N4 от 01.07.2018 подпись от имени Корневой С.В. выполнена не самой Корневой С.В., а иным лицом с подражанием каким-либо подписям Корневой С.В.

В связи с изложенным временный управляющий ООО "Диамир" Коробкин Николай Никитович в ходе рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции в порядке статьи 161 АПК РФ заявил ходатайство о фальсификации следующих документов: УПД N 47 от 31.07.2018, УПД N 48 от 31.08.2018, УПД N 393 от 05.09.2018, акта сверки взаимных расчетов за период: июль 2018 года - декабрь 2018 года между ООО "Экологическая безопасность" и ООО "Диамир" по договору аренды оборудования N 4 от 01.07.2018.

В целях подтверждения изложенных обстоятельств временный управляющий считал необходимым провести по настоящему делу судебную почерковедческую экспертизу следующих документов: УПД N 47 от 31.07.2018, УПД N48 от 31.08.2018, УПД N 393 от 05.09.2018, акта сверки взаимных расчетов за период: июль 2018 года - декабрь 2018 года между ООО "Экологическая безопасность" и ООО "Диамир" по договору аренды оборудования N4 от 01.07.2018.

ООО "Экологическая безопасность" представлены в суд письменные пояснения, в которых истец возражал против удовлетворения заявления о фальсификации доказательств, поскольку согласно постановлению Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда по данному делу от 27.05.2020, в целях установления действительной воли сторон по согласованию размера арендной платы по спорному договору, суд принял во внимание в качестве письменных доказательств по делу не только указанные УПД и акт сверки, но и другие письменные документы, оформленные со стороны ответчика для исполнения договора, а именно: три платежных поручения, содержащие в назначении платежей указания именно на спорный договор (N 514 от 30.10.2018, N 526 от 07.11.2018, N 589 от 05.12.2018).

Как указывал истец, оценивая последующее поведение сторон, апелляционный суд дал правомерную критическую оценку письму ответчика N 36 от 27.08.2019, направленному истцу после истечения срока действия спорного договора и принятия иска к производству суда, а также отсутствию в материалах дела уведомлений ответчика в адрес истца, уточняющих размер арендной платы или содержащих требования ответчика о возврате излишне уплаченного.

Кроме того, при вынесении судебного акта судом апелляционной инстанции было принято во внимание отсутствие заявлений ответчика (руководителя ООО "Диамир" Корневой С.В.) о фальсификации спорных УПД и акта сверки.

В материалах дела имелись письменные отзывы ответчика на апелляционную жалобу истца, поданную на решение суда первой инстанции, согласно которым ответчик (в том числе за подписью директора ООО "Диамир" Корневой С.В.) не оспаривал факт оформления и подписания указанных УПД и акта сверки со своей стороны.

Как полагает истец, ходатайство временного управляющего о фальсификации доказательств является необоснованным и подлежащим критической оценке со стороны суда, объективная необходимость и основания для назначения судебной экспертизы документов (УПД и акта сверки) отсутствуют.

Более того, как указывает истец, фактам не соответствия подписей Корневой С.В., проставленных на спорных УПД и акте сверки, вытекающим из указанных внесудебных заключений специалистов ранее была дана правовая оценка со стороны Арбитражного суда г. Москвы, при рассмотрении арбитражного дела N А40-231822/2020 с участием ООО "Диамир" и ООО "Экологическая безопасность", по результатам рассмотрения которого решением от 25.03.2021 в удовлетворении иска ООО "Диамир" о признании указанных УПД и акта сверки недействительными сделками судом было отказано.

При этом решение Арбитражного суда г. Москвы по указанному делу содержит вывод суда, о том, что доводы ООО "Диамир", основанные на заключениях внесудебных почерковедческих исследований специалистов ООО "Воронежский центр судебных экспертиз" N 510 от 08.10.2020 и N 431 от 11.09.2020, судом проверены, признаны необоснованными и не подтверждённым материалами дела.

При слушании указанного дела ООО "Диамир" не заявляло о фальсификации доказательств и не ходатайствовало о назначении судебной экспертизы в отношении указанных УПД и акта сверки.

Указанный судебный акт не обжаловался ни ответчиком в вышестоящие инстанции, ни временным управляющим с применением механизма экстраординарного обжалования.

Ссылаясь на данные обстоятельства и положения статьи 69 АПК РФ, истец посчитал доводы временного управляющего, изложенные в апелляционной жалобе и ходатайствах о фальсификации доказательств и назначении судебной экспертизы, недопустимыми и незаконными, как направленные на переоценку обстоятельств, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу с участием тех же лиц, и изученных судом доказательств.

Кроме того, обосновывая свою позицию по существу заявленных требований, истец указывал на проставление печати общества на документах, о фальсификации которых заявлено, подтверждая принадлежность данных оттисков печати ООО "Диамир" заключением специалиста N 22-033 ТэД от 16.03.2022, содержащего исследование оттиска круглой печати ООО "Диамир" в УПД и акте сверки.

Рассмотрев ходатайство временного управляющего ООО "Диамир" Коробкина Николая Никитовича о фальсификации доказательств, суд апелляционной инстанции не нашел оснований для его удовлетворения на основании следующего.

Согласно части 1 статьи 161 АПК РФ, если лицо, участвующее в деле, обратится в арбитражный суд с заявлением в письменной форме о фальсификации доказательства, представленного другим лицом, участвующим в деле, суд: 1) разъясняет уголовно-правовые последствия такого заявления; 2) исключает оспариваемое доказательство с согласия лица, его представившего, из числа доказательств по делу; 3) проверяет обоснованность заявления о фальсификации доказательства, если лицо, представившее это доказательство, заявило возражения относительно его исключения из числа доказательств по делу. В этом случае арбитражный суд принимает предусмотренные федеральным законом меры для проверки достоверности заявления о фальсификации доказательства, в том числе назначает экспертизу, истребует другие доказательства или принимает иные меры.

Фальсификация доказательств предполагает сознательное искажение представляемых доказательств, производимое путем их подделки, подчистки, внесения исправлений, искажающих действительный смысл и содержащих ложные сведения.

Закрепление в процессуальном законе правил, регламентирующих рассмотрение заявления о фальсификации доказательства, направлено на исключение оспариваемого доказательства из числа доказательств по делу. Сами эти процессуальные правила представляют собой механизм проверки подлинности формы доказательства, а не его достоверности (определение Конституционного Суда Российской Федерации от 22.03.2012 N 560-О-О).

На основании абзаца 2 пункта 3 части 1 статьи 161 АПК РФ назначение арбитражным судом экспертизы является одной из мер, применяемой судом в целях проверки обоснованности заявления о фальсификации доказательства, поэтому достоверность сведений представленного доказательства может быть подтверждена совокупностью иных доказательств по делу, либо проверена в результате совершения судом иных процессуальных действий без назначения экспертизы.

Иными словами процессуальный закон не исключает возможности проверки судом заявления о фальсификации другими способами, судебная экспертиза не является исключительным средством доказывания.

Рассматривая заявленное ходатайство по существу, арбитражный суд принял предусмотренные Федеральным законом меры для проверки достоверности заявления о фальсификации доказательства.

Так, судом апелляционной инстанции сторонам разъяснены уголовно-правовые последствия заявления о фальсификации, о чем сделана отметка в протоколе судебного заседания от 10-17.03.2022 и приложении к нему.

Судебной коллегией предложено представителям ООО "Экологическая безопасность" исключить из числа доказательств спорные документы.

От исключения из числа доказательств УПД N 47 от 31.07.2018, УПД N 48 от 31.08.2018, УПД N 393 от 05.09.2018, акт сверки взаимных расчетов за период: июль 2018 года - декабрь 2018 года между ООО "Экологическая безопасность" и ООО "Диамир" по договору аренды оборудования 4 от 01.07.2018 истец отказался.

В связи с этим апелляционным судом приняты меры для проверки ходатайства о фальсификации путем сопоставления спорных документов с иными имеющимися в материалах дела документами.

Как установлено судом, временный управляющий ООО "Диамир" Коробкин Николай Никитович не привел убедительных доводов в пользу фальсификации заявленных документов (подделка, подчистка, внесение исправлений, искажающих действительный смысл и содержащих ложные сведения).

Ссылки заявителя жалобы на наличие сомнений в подлинности подписей подписанта - руководителя ООО "Диамир" Корневой С.В. не могут быть приняты во внимание судебной коллегии, поскольку на указанных документах подпись заверена печатью общества, достоверность которой не оспаривается.

Согласно пункту 1 статьи 9 Федерального закона от 06.12.2011 N 402-ФЗ "О бухгалтерском учете" каждый факт хозяйственной жизни подлежит оформлению первичным учетным документом. Эти документы служат первичными учетными документами, на основании которых ведется бухгалтерский учет.

В силу пункта 1.2 постановления Госкомстата России от 25.12.1998 N 132 "Об утверждении унифицированных форм первичной учетной документации по учету торговых операций" к первичным документам, на основании которых осуществляется учет торговых операций, отнесена товарная накладная (форма N ТОРГ-12).

Письмом ФНС России от 21.10.2013 N ММВ-20-3/96@, ФНС России предложило к применению форму универсального передаточного документа на основе формы счета-фактуры, которая может подтверждать в том числе факты отгрузки товаров.

Представленные в материалы дела универсальные передаточные документы соответствуют указанным требованиям, имеется подписи лиц в соответствующих графах, скрепленные печатями хозяйствующих субъектов.

На основании части 5 статьи 2 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" общество должно иметь круглую печать, содержащую его полное фирменное наименование на русском языке и указание на место нахождения общества.

Согласно пункту 5.24 ГОСТ Р 7.0.97-2016. Национальный стандарт Российской Федерации. "Система стандартов по информации, библиотечному и издательскому делу. Организационно-распорядительная документация. Требования к оформлению документов", утвержденного приказом Росстандарта от 08.12.2016 N 2004-ст, печать заверяет подлинность подписи должностного лица на документах, удостоверяющих права лиц, фиксирующих факты, связанные с финансовыми средствами, а также на иных документах, предусматривающих заверение подписи печатью в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Таким образом, юридическое значение круглой печати общества заключается в удостоверении ее оттиском подлинности подписи лица, уполномоченного представлять общество во внешних отношениях, а также того факта, что соответствующий документ исходит от индивидуально определенного общества как юридического лица, являющегося самостоятельным участником гражданского оборота и субъектом предпринимательского права.

Юридическое лицо несет ответственность за использование собственной печати и, как следствие, риск за ее неправомерное использование другими лицами.

В ходе рассмотрения настоящего дела достоверность печати ООО "Диамир" надлежащими доказательствами не опровергнута, о потере или хищении печати ответчик не заявлял, доказательств того, что она незаконно выбыла из владения ответчика суду также не представлено.

В порядке статьи 161 АПК РФ о фальсификации оттиска печати временным управляющим не заявлено.

Согласно пункту 3 статьи 10 ГК РФ в случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагаются.

Ответчик является коммерческой организацией и в соответствии с положениями пункта 1 статьи 2 ГК РФ занимается самостоятельной, осуществляемой на свой риск деятельностью, направленной на систематическое получение прибыли.

Передача обществом печати лицу, подписавшему УПД и акт сверки, и допуск к использованию печати общества, свидетельствует о том, что именно подписавшее документы лицо в данной ситуации было вправе действовать от его имени.

Постановка печати на спорных документах является подтверждением полномочий подписавшего их лица как представителя ответчика.

Изложенное в совокупности не позволяет сделать вывод об отсутствии полномочий у лица, подписавшего спорные документы, выступать от имени ответчика.

Также в материалах дела отсутствуют доказательства того, что подписание спорных УПД и акта сверки было связано с мошенническими либо иными противоправными действиями подписавшего ее лица.

Кроме того, результат проверки заявления о фальсификации подписи руководителя ООО "Диамир" Корневой С.В. на спорных документах не может повлиять на результат рассмотрения дела, поскольку в материалы дела имеются платежные поручения N 514 от 30.10.2018, N 526 от 07.11.2018, N 589 от 05.12.2018, N 393 от 05.09.2018, подтверждающие совершение ответчиком действия по оплате арендных платежей по спорному договору в установленном размере.

Более того, фактам не соответствия подписей Корневой С.В., проставленных на спорных УПД и акте сверки, вытекающим из указанных внесудебных заключений специалистов ранее была дана правовая оценка со стороны Арбитражного суда г. Москвы, при рассмотрении арбитражного дела N А40-231822/2020 с участием ООО "Диамир" и ООО "Экологическая безопасность", по результатам рассмотрения которого решением от 25.03.2021 в удовлетворении иска ООО "Диамир" о признании указанных УПД и акта сверки недействительными сделками судом было отказано в полном объеме.

При этом решение Арбитражного суда г. Москвы по указанному делу содержит вывод суда, о том, что доводы ООО "Диамир", основанные на заключениях внесудебных почерковедческих исследований специалистов ООО "Воронежский центр судебных экспертиз" N 510 от 08.10.2020 и N 431 от 11.09.2020, судом проверены, признаны необоснованными и не подтверждённым материалами дела.

На основании части 2 статьи 69 АПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица.

Преюдициальная связь судебных актов судов обусловлена указанным свойством обязательности как элемента законной силы судебного акта, в силу которой в процессе судебного доказывания суд не должен дважды устанавливать один и тот же факт в отношениях между теми же сторонами. Преюдициальность предусматривает не только отсутствие необходимости повторно доказывать установленные в судебном акте факты, но и запрет на их опровержение.

Следовательно, факты, которые входили в предмет доказывания, были исследованы и затем отражены в судебных актах, приобретают качество достоверности, пока акт не отменен или не изменен.

Учитывая изложенное, обоснованность заявления о фальсификации в порядке статьи 161 АПК РФ проверена апелляционным судом путем оценки на относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности в соответствии с требованиями процессуального законодательства, по результатам которой заявление о фальсификации УПД N 47 от 31.07.2018, УПД N48 от 31.08.2018, УПД N 393 от 05.09.2018 и акта сверки взаимных расчетов за период: июль 2018 года - декабрь 2018 года между ООО "Экологическая безопасность" и ООО "Диамир" по договору аренды оборудования N4 от 01.07.2018 признано судом необоснованным и не подлежащим удовлетворению.

В связи с отклонением заявления о фальсификации доказательства, основания для удовлетворения ходатайства заявителя жалобы о назначении судебной почерковедческой экспертизы также отсутствуют (статьи 67, 68, 82, 268 АПК РФ).

В рассматриваемом случае заявителем не обоснована безусловная необходимость проведения экспертизы и не доказано, что без проведения экспертизы невозможно объективно и всесторонне разрешить настоящий спор с учетом иных доказательств по делу.

На основании требований части 1 статьи 64 и статей 71, 168 АПК РФ арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, на основании представленных доказательств.

Оспаривая судебный акт в порядке экстраординарного обжалования, временный управляющий должен заявить такие доводы, указать на такие прямые или косвенные доказательства, которые с разумной степенью достоверности позволили бы суду усомниться в достаточности и достоверности доказательств, представленных должником и имеющим с ним общий интерес кредитором.

Апелляционная коллегия критически оценивает в качестве таких оснований заключения специалиста N 431 от 11.09.2020 и N 510 от 08.10.2020, выполненные ООО "Воронежский центр судебной экспертизы", полученные временным управляющим ООО "Диамир" Коробкиным Николаем Никитовичем от руководителя ООО "Диамир" Корневой С.В.

В рассматриваемом деле обе стороны спора занимали активные процессуальные позиции, предоставляя доказательства своих требований и возражений и опровергая позиции друг друга; судебные акты последовательно обжаловались в вышестоящие инстанции до Верховного Суда Российской Федерации. При таких обстоятельствах оснований полагать, что судебный спор носил формальный характер, не имеется ни по составу его участников, ни по процессуальной деятельности сторон.

Сама по себе передача указанных заключений директором ООО "Диамир" Корневой С.В. внешнему управляющему, уже после использования процессуальных процедур последовательного обжалования судебного акта в вышестоящие судебные инстанции, опровергает презумпцию добросовестности руководителя хозяйственного общества, не заявляющего о подписании УПД и акта сверки не им, а иным неустановленным лицом, на стадии рассмотрения дела арбитражными судами апелляционной и кассационной инстанций, с инициированием процедуры проверки заявления о фальсификации доказательств в порядке статьи 161 АПК РФ.

Впервые довод о подписании УПД N 47 от 31.07.2018, УПД N48 от 31.08.2018, УПД N 393 от 05.09.2018 и акта сверки взаимных расчетов за период: июль 2018 года - декабрь 2018 года между ООО "Экологическая безопасность" и ООО "Диамир" по договору аренды оборудования N4 от 01.07.2018 не директором ООО "Диамир" Корневой С.В., а иным лицом, со ссылкой на заключения специалиста N 431 от 11.09.2020 и N 510 от 08.10.2020, был заявлен при подаче кассационной жалобы на постановление арбитражного суда апелляционной инстанции от 27.05.2020, постановление арбитражного суда Центрального округа от 17.08.2020 по делу N А14-13825/2019 в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации.

Определением Верховного суда Российской Федерации от 24.11.2020 отказано в передаче кассационной жалобы ООО "Диамир" для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.

Кроме того судебная коллегия учитывает, что обязанным лицом по смыслу статьи 53 ГК РФ является само юридическое лицо, приобретающее гражданские права и принимающее на себя гражданские обязанности через свои органы, или лицо, уполномоченное по доверенности юридическим лицом на осуществление юридически значимых действий.

Создавая или допуская создание обстановки, свидетельствующей о наличии полномочий у представителя действовать от имени юридического лица, последнее сознательно входит в гражданский оборот в лице такого представителя, поэтому не вправе ссылаться на отсутствие у него полномочий, так как обстановка как основание представительства не только заменяет собой письменное уполномочие (доверенность), но и возможна в отсутствии каких-либо надлежащим образом оформленных правоотношений между представителем и представляемым.

К одному из признаков подобной обстановки судебная практика относит наличие у представителя печати юридического лица, о потере которой или ее подделке этим представителем юридическое лицо в судебном процессе не заявляло (определения Верховного Суда Российской Федерации от 09.03.2016 N 303-ЭС15-16683, от 24.12.2015 N 307-ЭС15-11797, от 23.07.2015 N 307-ЭС15-9787).

Из правовой позиции, сформированной в постановлениях Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 03.07.2012 N 3170/12 и N 3172/12, следует, что при отсутствии доказательств иного наличие полномочий представителя стороны, подписавшего юридически значимый для правоотношения документ, на представление интересов этой стороны в правоотношении, предполагается.

Принимая во внимание, что экстраординарное обжалование ошибочного взыскания является одним из выработанных судебной практикой правовых механизмов обеспечения права на судебную защиту лиц, не привлеченных к участию в деле, в том числе тех, чьи права и обязанности обжалуемым судебным актом непосредственно не затрагиваются, при этом при обращении с обжалованием судебных актов в таком порядке должны быть заявлены такие доводы, представлены такие прямые или косвенные доказательства, которые с разумной степенью достоверности позволили бы суду усомниться в достаточности и достоверности доказательств, представленных должником и имеющим с ним общий интерес кредитором, апелляционная коллегия отмечает, что использование указанного правового механизма в целях восполнения не реализованных ответчиком процессуальных возможностей доказывания своей правовой позиции по делу недопустимо.

В ходе рассмотрения апелляционной жалобы временного управляющего его представитель, наставая на несоответствии выводов, сделанных апелляционным судом при рассмотрении данного дела, выступил с пояснениями по делу, ссылаясь также на то, что размер арендной платы в договоре сторонами согласован не был, полагал необходимым при рассмотрении дела руководствоваться положениями пункта 3 статьи 424 ГК РФ, в обоснование чего заявил ходатайство о приобщении к материалам дела отчета N 22/01002-ОЦ об оценке рыночной стоимости аренды производственной линии на 01.07.2018 и 28.11.2018, которое судебной коллегией было удовлетворено.

Изучив материалы дела, заслушав пояснения присутствующих представителей, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

Сторонами в ходе рассмотрения дела не оспаривался сам факт отражения в договоре размера арендной платы, разногласия возникли в отношении толкования пункта 5.1 договора аренды оборудования относительно периодичности ее внесения.

В соответствии со статьей 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами.

Из пояснений директора ООО "Экологическая безопасность" Ананьева М.И., данных в судебном заседании апелляционного суда, а также из представленных в материалы дела договоров аренды от 22.02.2018, от 01.04.2018, от 01.05.2018, договора купли-продажи от 31.08.2016 следует, что между сторонами сложились длительные отношения относительно пользования спорным имуществом, в которых ООО "Диамир", в периоде, предшествующему заключению спорного договора, определялось по рентабельности производства для длительного использования арендованного оборудования по назначению.

Доказательств, позволяющих суду усомниться в достоверности документов, представленных истцом в подтверждение суммы (цены) арендных платежей, в дело не представлено. Допустимыми и достоверными доказательствами временный управляющий должника факт согласования иной суммы (цены) арендных платежей не опроверг.

При этом следует отметить, что договор аренды оборудования N 4 от 01.07.2018 не оспорен и не признан недействительным в установленном законом порядке.

При таких обстоятельствах, ссылку заявителя жалобы о необходимости применения пункта 3 статьи 424 ГК РФ с учетом установленной при вынесении оспариваемого постановления действительной воли сторон при заключении договора аренды оборудования относительно достижения договоренности о размере арендной платы, которой предшествовала оценка всей совокупности отношений сторон: цели договора, взаимных отношений сторон при его исполнении, последующего после заключения договора поведения сторон, следует признать ошибочной.

Оценив доводы апелляционной жалобы временного управляющего, совокупность собранных по делу доказательств, апелляционный суд не установил оснований для пересмотра состоявшегося судебного акта в порядке экстраординарного обжалования.

При таких обстоятельствах постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.05.2020 следует оставить без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения.

В силу статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации государственная пошлина за подачу апелляционной жалобы относится на ее заявителя и возврату либо возмещению не подлежит.

Руководствуясь статьями 269, 270, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Девятнадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.05.2020 по делу N А14-13825/2019 оставить без изменения, апелляционную жалобу временного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Диамир" Коробкина Николая Никитовича - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Арбитражный суд Центрального округа в двухмесячный срок через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий судья

И.В. Ушакова

Судьи

Н.А. Песнина П.В. Донцов