Защита прав приобретателя доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью при уклонении других участников от внесения изменений в учредительные документы (Я.В. Карнаков, "Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации", N 6, июнь 2007 г.)

Защита прав приобретателя доли в уставном
капитале общества с ограниченной ответственностью
при уклонении других участников от внесения
изменений в учредительные документы

Статья 34 Конституции Российской Федерации закрепляет право каждого на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности. Конституционно-правовой смысл данной нормы, выявленный Конституционным Судом Российской Федерации, в систематическом толковании с положениями ст. 8 Конституции Российской Федерации предполагает право граждан осуществлять соответствующую деятельность как в индивидуальном порядке, так и совместно с другими лицами путем участия в хозяйственном обществе, товариществе или производственном кооперативе, то есть путем создания коммерческой организации как формы коллективного предпринимательства, самостоятельно выбирать экономическую стратегию развития бизнеса и т.д.*(1).

При этом самой популярной организационно-правовой формой среди коммерческих организаций на сегодняшний день является общество с ограниченной ответственностью*(2). Обладая несомненными преимуществами, которые делают эту организационно-правовую форму весьма привлекательным инструментом ведения бизнеса, общество с ограниченной ответственностью тем не менее имеет и отдельные недостатки. В частности, не совсем четко прописана процедура защиты интересов приобретателя доли в уставном капитале при отказе других участников общества с ограниченной ответственностью внести соответствующие изменения в учредительные документы юридического лица.

Согласно п. 6 ст. 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью"*(3) уступка доли (части доли) в уставном капитале общества должна быть совершена в простой письменной форме, если требование о ее совершении в нотариальной форме не предусмотрено уставом общества. Несоблюдение формы сделки по уступке доли (части доли) в уставном капитале общества влечет ее недействительность. Общество должно быть письменно уведомлено о состоявшейся уступке доли (части доли) в уставном капитале общества с представлением доказательств такой уступки. Приобретатель доли (части доли) в уставном капитале общества осуществляет права и несет обязанности участника общества с момента уведомления общества об указанной уступке.

Системный анализ норм Закона об ООО показывает, что данные об участниках общества с ограниченной ответственностью, в том числе ставших таковыми в результате перехода доли, подлежат отражению в учредительных документах общества с ограниченной ответственностью. Данный вывод может быть сделан на основании анализа п. 1 и 2 ст. 12 Закона об ООО. Кроме того, в Едином государственном реестре юридических лиц должны содержаться сведения об учредителях (участниках) юридического лица (подп. "д" п. 1 ст. 5 Федерального закона от 8 августа 2001 г. N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" - далее Закон о государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей).

Однако на практике зачастую возникают ситуации, когда остальные участники общества с ограниченной ответственностью уклоняются от внесения соответствующих изменений в учредительные документы общества.

В связи с этим актуальным становится вопрос о правовом статусе приобретателя доли в уставном капитале ООО и о защите его интересов до государственной регистрации изменений в учредительные документы.

Однако сначала мы бы хотели рассмотреть вопрос о том, как происходит процедура уведомления общества о состоявшейся уступке доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью. Прежде всего следует отметить, что Закон об ООО устанавливает ограничения по объему прав, переходящих приобретателю доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью. Так, согласно абзацу третьему п. 6 ст. 21 Закона об ООО к приобретателю доли (части доли) в уставном капитале общества переходят все права и обязанности участника общества, возникшие до уступки указанной доли (части доли), за исключением прав и обязанностей, предусмотренных соответственно абзацем вторым п. 2 ст. 8 *(4) и абзацем вторым п. 2 ст. 9 настоящего Федерального закона*(5).

В связи с этим в литературе отмечается, что "дополнительные права... в случае отчуждения их носителем (носителями) своей доли они (дополнительные права. - Прим. авт. - Я.К.) не переходят к ее приобретателю, как обычные права участника. Даже в том случае, когда дополнительные права были предоставлены всем участникам общества, при появлении нового участника общества в результате приобретения им доли (части доли) у кого-либо из участников на него автоматически не распространяются дополнительные права предыдущего обладателя доли (части доли)"*(6).

В Законе об ООО также не урегулирован вопрос о том, кто - приобретатель доли или лицо, ее отчуждающее, - несет обязанность по уведомлению общества с ограниченной ответственностью о состоявшейся уступке и предоставлении соответствующих доказательств. Представляется, что ни общество, ни его участники не вправе ставить под сомнение законность и действительность такой уступки только на том основании, что уведомление и соответствующие доказательства представляются приобретателем доли. Кроме того, на наш взгляд, было бы целесообразным урегулировать данный вопрос в соглашении об уступки доли в уставном капитале общества.

Во многих изученных нами судебных актах часто встречается утверждение о том, что с момента уведомления общества о состоявшейся уступки новый участник приобретает право собственности на долю в уставном капитале общества. Так, ФАС Западно-Сибирского округа в постановлении от 26 февраля 2001 г. N Ф04/578-128/А46-2001 отметил, что "переход права собственности на долю в обществе с ограниченной ответственностью не связан с внесением изменений в устав общества"*(7). Подобные формулировки хотя и не влияют на верное определение судом момента перехода прав и обязанностей участника общества с ограниченной ответственностью к приобретателю доли в уставном капитале ООО, но тем не менее могут вызвать нежелательную путаницу. Ни положения ГК РФ об обществах с ограниченной ответственностью, ни Закон об ООО не содержат норм, регулирующих переход права собственности на долю в уставном капитале ООО. Следовательно, отсутствуют какие бы то ни было ограничения для заключения договора об отчуждении доли в уставном капитале ООО с оплатой стоимости доли в рассрочку и т.д. Вместе с тем следует отметить тот факт, что своим соглашением об отчуждении доли в уставном капитале общества стороны не вправе установить иной момент возникновения прав и обязанностей участника ООО, иначе как с момента уведомления общества о состоявшейся уступке с приложением доказательств такой уступки, поскольку положения п. 6 ст. 21 Закона об ООО носят императивный характер*(8).

Кроме того, говорить о переходе (а равно о наличии у лица) права собственности на долю в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью не совсем корректно. В настоящее время большинство авторов исходят из того, что по своей правовой природе доля в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью является особым имущественным правом, а как известно, можно быть обладателем права, но не его собственником*(9) Так, Е.В. Кортенова указывает, что "доля участника в уставном капитале общества представляет собой не имущество (вещь), а право требования участника к обществу. Поэтому возмездное отчуждение доли в уставном капитале представляет собой договор об уступке права (ст. 382-390 ГК РФ), а не о купле-продаже вещи"*(10). В.В. Лемешов также отмечает, что "доля в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью не является объектом права собственности"*(11) Аналогичного мнения придерживается и В. Горлов, рассматривающий долю в уставном капитале ООО как комплекс прав и обязанностей, уступка которого должна осуществляться с учетом требований главы 24 ГК РФ*(12). Некоторые судебные инстанции также исходят из правовой природы доли в уставном капитале ООО как имущественном праве. В частности, в судебных актах отмечается, что "доли являются лишь носителями прав, но не вещью"*(13), что "доля участника в уставном капитале общества представляет собой имущественное право, к правоотношениям по отчуждению которого в соответствии с п. 4 ст. 454 ГК РФ применяются общие положения о купле-продаже"*(14).

Иногда в судебной практике встречаются ошибочные решения о том, что приобретатель доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью становится участником общества со всеми вытекающими отсюда правами и обязанностями с момента государственной регистрации изменений, вносимых в учредительные документы юридического лица.

Данный подход основывается на неправильном понимании некоторыми юристами положений п. 6 ст. 21 Закона об ООО в его связи с другими положениями гражданского законодательства Российской Федерации. Пункт 6 ст. 21 Закона об ООО подлежит буквальному толкованию - приобретатель доли становится участником общества с ограниченной ответственностью, осуществляет связанные со статусом участника общества права и несет обязанности с момента уведомления общества с ограниченной ответственностью о состоявшейся уступки*(15). На это же обстоятельство обращается внимание и в юридической литературе. Так, в частности, Н.Н. Пахомова отмечает, что "согласно п. 6 ст. 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" приобретатель доли в уставном капитале общества осуществляет права и несет обязанности участника общества с момента уведомления общества об уступке доли. С данного момента, в частности, приобретатель доли вправе участвовать в управлении делами общества"*(16). Как справедливо указывает B.C. Епишин, "если лицо, которое приобрело долю в уставном капитале ООО, становилось бы участником ООО только с момента государственной регистрации соответствующих изменений в учредительные документы последнего, вступление этого лица в участники ООО было бы поставлено от воли каждого участника ООО. Также такое вступление будет зависеть от добросовестности исполнительного органа ООО, который осуществляет действия, направленные на государственную регистрацию этих изменений"*(17). И.И. Кириллова также отмечает, что Закон не связывает возникновение у лица статуса участника общества с моментом государственной регистрации соответствующих изменений учредительных документов*(18). Большинство споров также разрешаются арбитражными судами исходя из того, что статус участника ООО приобретается с момента уведомления общества о состоявшейся уступке. В частности, в одном из дел ФАС Западно-Сибирского округа указал, что "исходя из положений ст. 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", приобретатель доли становится участником общества с момента письменного уведомления общества о состоявшейся уступке, то есть даже ранее внесения соответствующих изменений в учредительные документы общества. Для него, следовательно, не требуется и специального решения общего собрания о его принятии в число участников общества"*(19). Это, однако, не исключает принятия общим собранием участников ООО решения о внесении соответствующих изменений в учредительные документы. А вот другой пример. ФАС Уральского округа при рассмотрении в порядке кассационного производства одного из дел отметил: "Исходя из положений ст. 21 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" суд первой инстанции обоснованно указал на то, что приобретатель доли становится участником общества с момента письменного уведомления общества о состоявшейся уступке, то есть до внесения соответствующих изменений в учредительные документы общества. В связи с чем не требуется решения общего собрания об изменении состава участников общества"*(20). В судебной практике иногда встречается неверное толкование положений п. 6 ст. 21 Закона об ООО, однако возможные неточности в толковании данной нормы исправляются федеральными арбитражными судами округов*(21).

Однако одного лишь уведомления общества о состоявшейся уступке для приобретения статуса участника общества недостаточно. Помимо этого, к уведомлению должны быть приложены доказательства такой уступки. Закон об ООО не указывает, какие документы могут служить доказательством такой уступки. Судебная практика в качестве таковых рассматривает гражданско-правовой договор, заключенный между лицом, отчуждающим долю, и приобретателем доли*(22).

Таким образом, следует однозначно констатировать - лицо приобретает статус участника общества с ограниченной ответственностью, осуществляет права и несет обязанности, вытекающие из соответствующего статуса, с момента уведомления общества о состоявшейся уступке при условии приложения доказательств такой уступки.

Одной из важнейших практических проблем является вопрос о том, как соотносятся нормы п. 6 ст. 21 и п. 4 ст. 12 Закона об ООО. Положения абзаца третьего п. 4 ст. 12 Закона устанавливают, что изменения, внесенные в учредительные документы общества, приобретают силу для третьих лиц с момента их государственной регистрации, а в случаях, установленных настоящим Федеральным законом, - с момента уведомления органа, осуществляющего государственную регистрацию.

Также необходимо уяснить, что следует понимать под третьими лицами в контексте абзаца третьего п. 4 ст. 12 Закона об ООО. Мы полагаем, что третьи лица - это все иные лица, не подпадающие под понятие самого общества и его участников. Так, Н.Н. Пахомова отмечает, что "изменения состава участников до государственной регистрации соответствующих изменений, внесенных в учредительные документы общества, имеют значение только при реализации внутрикорпоративных отношений. Для третьих же лиц изменения, внесенные в учредительные документы общества, приобретают силу с момента их государственной регистрации (п. 4 ст. 12 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью")*(23). Аналогичную позицию данный автор приводит и в другой своей работе*(24).

В то же время положения п. 4 ст. 12 Закона об ООО не следует гипертрофировать. Неправильное толкование данной нормы может привести к серьезным нарушениям. В частности, при рассмотрении иска приобретателя доли (при условии уведомления общества о состоявшейся уступке и при предъявлении доказательств такой уступки), сведения о котором не были внесены в учредительные документы юридического лица в связи с уклонением его участников, суд при неправильном толковании п. 4 ст. 12 Закона об ООО может вообще отказать в принятии иска, ссылаясь на тот факт, что для третьих лиц изменения, внесенные в учредительные документы общества, приобретают силу с момента их государственной регистрации. Следовательно, для суда как для третьего лица такие изменения в силу не вступили.

Так, ФАС Волго-Вятского округа в постановлении по одному из дел указал: "Из материалов дела усматривается, что на момент совершения оспариваемой сделки... изменения в учредительный договор и устав общества относительно состава участников и размера их долей... в установленном законом порядке не внесены и не прошли государственную регистрацию. В связи с указанным обстоятельством истец не доказал наличие статуса участника общества и соответственно возникновение у него права на оспаривание сделки в соответствии со ст. 46 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью"*(25). И хотя в данном случае суд принял правильное решение по делу, отрицание у приобретателя доли статуса участника ООО только лишь на том основании, что соответствующие сведения не внесены в учредительные документы, является неверным. Более того, во многих судебных актах совершенно справедливо подчеркивается, что возникновение статуса участника общества с ограниченной ответственностью не связано с моментом государственной регистрации изменений в учредительные документы общества*(26).

Между тем подобный подход может иметь далеко идущие негативные последствия, тем более что его порочность очевидна. Статья 46 Конституции РФ гарантирует каждому право на судебную защиту его интересов. Конституционно-правовой смысл указанной нормы, выявленный в актах Конституционного Суда Российской Федерации, предполагает, что правоприменительные органы и суды не должны формально подходить к рассмотрению вопросов, возникающих при реализации права лица на судебную защиту. Именно данная мысль четко прослеживается в некоторых определениях и постановлениях этой высшей судебной инстанции*(27).

Проблема состоит в том, что в данном случае изменения в учредительных документах вообще отсутствуют. Поэтому в любом случае возникает вопрос о том, на какие данные должны опираться третьи лица в своих взаимоотношениях с обществом, поскольку "несвоевременная регистрация изменений в учредительных документах общества влечет неопределенность в отношениях общества с третьими лицами и создает условия для злоупотреблений, в частности при совершении обществом сделок"*(28).

На практике возникают ситуации, когда приобретателю доли в уставном капитале ООО, уведомившему общество о состоявшейся уступке и приложившему к уведомлению соответствующие доказательства, отказывается во внесении соответствующих изменений в учредительные документы. В связи с вышеизложенным неизбежно возникает вопрос о способах защиты интересов такого лица.

Прежде всего у такого лица существует возможность предъявить в суд иск о внесении соответствующих изменений в учредительные документы ООО. Такой подход нашел практически единодушную поддержку в действующей судебно-арбитражной практике.

Впрочем, возможны и исключения. Так, в конкретном деле, рассмотренном ФАС Северо-Западного округа, возник спор о понуждении к внесению изменений в учредительный договор общества в связи с переходом доли в уставном капитале ООО к другому лицу. Оставляя решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции, которыми было отказано в удовлетворении иска, в силе, суд кассационной инстанции отметил следующее. Во-первых, порядок созыва и проведения общих собраний участников общества предусмотрен Законом, нормами которого регламентирована процедура внесения изменений в учредительные документы общества с ограниченной ответственностью и определен орган, уполномоченный рассматривать вопросы о внесении изменений в учредительные документы. Отнесение решения названных вопросов к исключительной компетенции общего собрания участников общества исключает возможность принятия судом решения, которое может быть принято только общим собранием участников общества в порядке, определенном Законом. Обратное означало бы подмену судом высшего органа общества и вмешательство суда в деятельность общества, что недопустимо в силу положений ст. 1 ГК РФ. Во-вторых, удовлетворение иска об обязании внести изменения в учредительные документы сводится к обязанию участников проголосовать на собрании одним строго определенным судом образом за внесение изменений. Предопределение судебным актом результатов голосования на собрании означает аннулирование возможности свободного голосования участников и фактическое принятие судом того решения, которое может быть принято только общим собранием участников общества.

А как же быть с необходимостью внесения в учредительные документы сведений, касающихся состава участников? Суд дает свою достаточно оригинальную трактовку положений Закона об ООО: "С момента государственной регистрации приобретают силу именно изменения в договоре, а не права участника, которые в соответствии с п. 6 ст. 21 Закона возникают не с момента регистрации изменений, а с момента уведомления общества об уступке доли... в силу прямого указания Закона с момента уведомления общества об уступке доли наличие у приобретателя доли прав и обязанностей участника общества должно считаться установленным не только в правоотношениях, возникающих внутри общества, но и с третьими лицами, вне зависимости от того, внесены ли в учредительный договор соответствующие изменения и были ли такие изменения зарегистрированы. А значит, невнесение изменений в учредительный договор не нарушает законных прав соответствующего участника, что является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении требования о внесении изменений в учредительный договор. Такой участник может полноценно пользоваться своими правами участника общества, в том числе голосовать на собрании, принимать участие в деятельности общества исходя из размера фактически имеющейся у него доли (на основании договора уступки доли и письменного уведомления общества об уступке), оспаривать в судебном порядке решения собраний участников общества, урегулировать в судебном порядке иные конфликтные ситуации, возникающие в процессе деятельности общества, и при этом все участники правоотношений обязаны будут исходить из принадлежности этому участнику той доли (или доли в том размере), принадлежность которой подтверждена договором уступки доли и уведомлением общества об уступке"*(29).

Вместе с тем данный пример лишь исключение, подтверждающее общее правило о допустимости предъявления иска о внесении изменений в учредительные документы.

Так, B.C. Епишин отмечает, что "судебная практика признает возможность внесения (и государственную регистрацию) изменений, в том числе связанных с изменением состава участников ООО, либо в устав, либо в учредительный договор ООО"*(30).

Возникает вполне закономерный вопрос о том, кто в данном случае будет являться ответчиком (ответчиками) по иску и о чем будет предъявляться иск (иски)?

Надлежащим ответчиком в данном случае В.В. Лемешов считает само общество с ограниченной ответственностью. В частности, данный автор указывает на ситуацию, когда суд обязал общество с ограниченной ответственностью внести в устав общества изменения, связанные с переходом прав и обязанностей участника общества к другому лицу*(31).

На наш взгляд, ответчиками по такому иску будут как само общество с ограниченной ответственностью, так и его участники, уклоняющиеся от принятия соответствующего решения о внесении изменений в учредительные документы. Вместе с тем требования истца в данном случае будут различны. К участникам общества должно предъявляться требование о принятии решения, касающегося изменения состава участников ООО; к обществу - о созыве общего собрания участников и о совершении действий по государственной регистрации изменений, вносимых в учредительные документы общества.

Почему мы исходим из такой, казалось бы, на первый взгляд излишне обременительной конструкции? Дело заключается в следующем. По смыслу действующего законодательства, общество с ограниченной ответственностью и его участники являются самостоятельными субъектами правоотношений. При этом участники общества с ограниченной ответственностью в отличие, скажем, от генерального директора органом юридического лица не являются. Следовательно, действия участников общества с ограниченной ответственностью не могут рассматриваться в качестве действий самого общества и наоборот - действия общества не могут рассматриваться в качестве действий его участников. Поэтому суд может обязать само общество лишь созвать общее собрание участников общества*(32) и совершить необходимые действия по государственной регистрации изменений в учредительные документы общества*(33), однако обязать само общество с ограниченной ответственностью принять решение о внесении изменений в учредительные документы общества суд не может постольку, поскольку это прерогатива общего собрания участников общества, решения и действия которого самому обществу не подконтрольны и не являются действиями самого общества*(34).

На это же обстоятельство обращается внимание и в литературе. Так, И.И. Кириллова отмечает, что "общество не может принудить своих участников голосовать тем или иным образом"*(35). Далее при анализе одного из дел она же совершенно справедливо указывает: "Судом первой инстанции не было принято во внимание то обстоятельство, что правом внесения изменений в учредительный договор, о чем в том числе был заявлен удовлетворенный судом иск, обладают участники общества, но не само общество. Принимая решение об обязании внести изменения в учредительные документы, в том числе в учредительный договор, суд тем самым принял решение о правах и обязанностях участников общества, не привлеченных к участию в деле, что является безусловным основанием для отмены судебных актов" (курсив авт. - Я.К.)*(36). Аналогичную позицию по данному вопросу занимает и В. Горлов: "Общество как юридическое лицо - самостоятельный субъект, обладающий обособленным имуществом и юридически отделенный от его участников... содержание правоотношений общества с любыми иными третьими лицами определяется содержанием правоотношений с участниками, и фактически действия общества зависят от действий участников. Степень предопределенности действий общества зависит от количества участников и, соответственно, от их возможности участвовать в управлении и принятии решений"*(37).

Правильность сделанных нами выводов подтверждается и изучением конкретных дел, возникающих в практике арбитражных судов. Так, по одному из дел был предъявлен иск об обязании генерального директора общества с ограниченной ответственностью направить в налоговый орган документы для государственной регистрации изменений в учредительные документы в связи с вступлением в права и обязанности участника общества приобретателя доли в уставном капитале ООО. Суд первой инстанции заявленное требование удовлетворил. Постановлением суда апелляционной инстанции решение суда первой инстанции было отменено, в удовлетворении иска - отказано. При рассмотрении дела в кассации ФАС Московского округа, приняв позицию апелляционной инстанции, указал: "Принимая решение об удовлетворении исковых требований, суд апелляционной инстанции исходил из того, что само общество, без решения общего собрания участников, в том числе исполнительные органы общества, не вправе вносить изменения в учредительные документы общества. Кассационная инстанция соглашается с таким выводом суда"*(38). Кроме того, суд кассационной инстанции отметил, что в соответствии с п. 4 ст. 35 Закона об ООО в случае, если в течение установленного настоящим Законом срока не принято решение о проведении внеочередного общего собрания участников общества или принято решение об отказе в его проведении, внеочередное общее собрание участников общества может быть создано органами или лицами, требующими его проведения. Так как истец не представил документов, подтверждающих, что такое собрание им созывалось, а следовательно, и вопрос о внесении изменений в учредительные документы общества в установленном законом порядке не рассматривался, суд апелляционной инстанции обоснованно пришел к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований истца*(39).

В другом деле ФАС Северо-Западного округа, оставляя в силе решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции об отказе в удовлетворении иска об обязании общества с ограниченной ответственностью внести изменения в учредительные документы общества (устав и учредительный договор) в связи с приобретением лицом статуса участника общества, отметил, что "изменения в учредительные документы вносятся участниками общества путем принятии решений общим собранием... невозможно в судебном порядке обязать общество внести изменения в его учредительные документы. Таким образом, общество - ненадлежащий ответчик по данному спору"*(40).

В связи с вышеизложенным вряд ли можно согласиться с авторами, рассматривающими именно общество с ограниченной ответственностью, а не его участников в качестве надлежащего ответчика по внесению изменений в учредительные документы. В частности, Д.В. Мурзин указывает, что "специфика отношений между участниками общества проявляется в том, что основанием изменения учредительного договора является решение общего собрания"*(41). "Таким образом, - полагает данный автор, - изменение учредительного договора должно рассматриваться как волеизъявление самого общества, а не волеизъявление каждой из сторон договора. Соответственно, и адресатом требований изменить договор считается само общество, а не отдельные его участники"*(42). Вместе с тем с данным предложением трудно согласиться, поскольку само общество вносить изменения в учредительные документы не может, так как решение вопросов, связанных с изменением учредительных документов общества с ограниченной ответственностью, является прерогативой общего собрания участников, на решения которого общество влиять не может. По этой же причине нам представляется малоубедительным встречающийся в судебной практике подход, в соответствии с которым изменения в устав общества вносит само общество, а в учредительный договор - участники*(43), поскольку в основе изменения и учредительного договора, и устава лежит волеизъявление участников общества, а не самого общества.

В то же время следует отметить, что даже в случае принятия судом решения об обязании участников общества с ограниченной ответственностью внести изменения в учредительные документы, на практике могут возникнуть проблемы при принудительном исполнении такого решения. В этой связи некоторые авторы совершенно справедливо критикуют возможность вынесения решений об обязании внесения изменений в учредительные документы. В частности, Д.В. Мурзин указывает, что "присуждение к совершению иных действий не встречает препятствий, когда судебное решение содержит предписание третьему лицу (регистратору, реестродержателю и т.п.) оформить документы, совершить перерегистрацию, внести записи и т.д. о закреплении за истцом права на имущество. Но принуждение к внесению изменений в учредительные документы на практике означает принуждение к проведению общего собрания участников. Думается, в арсенале судебных приставов отсутствуют механизмы по прямому принуждению ответчика к совершению подобных действий"*(44).

Кроме того, позиция о возможности обязать участников общества внести соответствующие изменения в учредительные документы ООО хотя и не противоречит действующему законодательству, тем не менее обладает еще одним недостатком. Обязывая участников общества проголосовать определенным образом, суд тем самым заранее предрешает исход возможного голосования, что сводит возможность волеизъявления участников общества на нет.

На практике может возникнуть следующая ситуация: суд принимает решение об обязании участников общества с ограниченной ответственностью внести соответствующие изменения в учредительные документы. Однако участники общества такое решение не выполняют. Как в данном случае защитить интересы приобретателя доли в уставном капитале ООО? Может ли судебный акт восполнить отсутствие решения общего собрания участников общества с ограниченной ответственностью? Исходя из норм действующего законодательства о государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей - нет. Согласно п. 1 ст. 17 Закона о государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей для государственной регистрации изменений, вносимых в учредительные документы юридического лица в регистрирующий орган представляются в том числе решение о внесении изменений в учредительные документы юридического лица и сами изменения. На практике это означает представление в налоговую инспекцию решения о внесении изменений в учредительные документы, принятого уполномоченным органом (в данном случае - решения общего собрания участников ООО), и самих изменений (в виде собственно изменений или в виде новой редакции устава и учредительного договора). В свою очередь ст. 23 Закона о государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей допускает отказ в государственной регистрации при непредставлении определенных в Законе о государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей документов. Такой отказ в государственной регистрации изменений будет законен. Ведь в отличие, скажем, от Федерального закона от 21 июля 1997 г. N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", п. 1 ст. 17 которого в качестве одного из оснований для государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним указывает на вступившие в законную силу судебные акты, Закон о государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей таких норм не содержит. Применение норм Федерального закона "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" к отношениям, урегулированным Законом о государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, по аналогии вряд ли можно считать допустимым. Кроме того, ст. 51 ГК РФ предусматривает, что "отказ в государственной регистрации юридического лица, а также уклонение от такой регистрации могут быть обжалованы в суд". Однако ни эта, ни другая статьи ГК РФ не упоминают о возможности государственной регистрации юридического лица, а равно о возможности государственной регистрации его учредительных документов по решению суда.

Каков же выход из сложившейся ситуации? Представляется, что возможны два варианта. Первый вариант - внесение изменений в Закон о государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей и включение в него норм о том, что отсутствие какого-либо документа, необходимого для государственной регистрации, может восполняться соответствующим судебным решением, вступившим в законную силу. Данный вариант, безусловно, наиболее предпочтителен. Вместе с тем необходимо отдавать себе отчет в том, что принятие соответствующих изменений в Закон о государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей может занять значительный период времени, тогда как проблемы возникают и их необходимо решать.

Второй вариант - применение к сложившейся ситуации по аналогии норм ГК РФ о заключении договора в обязательном порядке. То есть в отсутствие решения общего собрания участников общества с ограниченной ответственностью о внесении изменений в учредительные документы ООО (мы исходим из того, что суд обязал участников ООО внести изменения в учредительные документы ООО, однако данное решение участниками общества добровольно не исполнено) приобретатель доли обращается с иском к остальным участникам общества и предъявляет в суд проект изменений в учредительные документы и проект решения общего собрания участников. Указанные документы "укрепляются" судом и направляются в регистрирующий орган. К сожалению, на практике с подобными конструкциями мы не сталкивались и предугадать реакцию налогового органа проблематично. Вероятно, налоговый орган попытается отказать в государственной регистрации изменений в учредительные документы. Такой отказ опять-таки может быть обжалован приобретателем доли в соответствии с п. 5 ст. 23 Закона о государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей. При этом следует предъявить иск не только о признании отказа в государственной регистрации изменений незаконным, но и об обязании налогового органа осуществить государственную регистрацию соответствующих изменений. В случае удовлетворения соответствующего иска (заявления) у налогового органа не будет оснований отказать в государственной регистрации соответствующих изменений. В то же время и данный способ во многом будет зависеть от желания суда принять иск приобретателя доли об утверждении проекта решения общего собрания участников ООО и проекта изменений в учредительные документы (проекта новой редакции учредительных документов).

Между тем проблема соотношения п. 4 ст. 12 и п. 6 ст. 21 Закона об ООО на практике способна породить определенные проблемы.

Как мы указали ранее, приобретатель доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью осуществляет права и несет обязанности участника общества с момента уведомления последнего. Следовательно, с данного момента у приобретателя доли существует законодательно предусмотренная возможность обжаловать решения общего собрания участников общества, поскольку право обжалования решения собрания на основании ст. 43 Закона об ООО принадлежит участнику, являющемуся таковым на день принятия оспариваемого решения*(45), "поскольку истцы на момент совершения сделок не являлись участниками общества, их воля не могла учитываться при заключении сделок. Следовательно, у них не возникло право на предъявление настоящего иска"*(46). Данный подход основан на том, что "с момента уведомления общества об уступке доли участник общества, уступивший эту долю, не является таковым"*(47). Впрочем, некоторые нижестоящие суды допускают неточности в ответе на вопрос: кто является участником общества и, следовательно, кто вправе обращаться в суд с иском об оспаривании решения общего собрания участников? В связи с этим вышестоящие суды, главным образом кассационные инстанции, вынуждены отменять или изменять решения нижестоящих судов для обеспечения единообразия в толковании и применении норм права*(48).

Аналогичное понимание положений Закона об ООО существует и в юридической литературе: "Обжаловать решения общего собрания и других органов управления может только участник общества. Иными словами, лицо, вышедшее из общества тем или иным образом, уже не может защитить свои права, которые были нарушены в результате незаконного решения в то время, когда данное лицо еще было участником общества"*(49). При этом в судебных актах, как правило, обращается внимание на тот факт, что в соответствии со ст. 43 Закона об ООО с заявлением о признании решения общего собрания участников общества недействительным может обращаться только участник общества. Однако истец выбыл из состава участников общества, утратив тем самым право на обжалование решений общего собрания его участников*(50). Вместе с тем следует признать, что по своей правовой природе право обжалования решений общего собрания участников является особого рода субъективным правом, которое, как следует из самого названия, принадлежит конкретному лицу и вне связи с конкретным субъектом немыслимо. Таким субъектом в случае перехода доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью (при условии уведомления общества о состоявшейся уступке и при предоставлении доказательств такой уступки) следует признать приобретателя доли.

Представим себе следующую ситуацию. Приобретатель доли в уставном капитале ООО уведомил общество о состоявшейся уступке с приложением всех необходимых документов. Однако участники общества уклоняются от внесения соответствующих изменений в учредительные документы общества. Одновременно общество решает заключить крупную сделку с третьим лицом. Поскольку согласно п. 3 ст. 46 Закона об ООО решение о совершении крупной сделки принимается общим собранием участников общества, проводится общее собрание участников общества и принимается решение об одобрении крупной сделки, в соответствии с которым заключается соответствующий договор. При этом, скажем, третьему лицу были представлены не только решение общего собрания участников об одобрении крупной сделки, но и выписка из ЕГРЮЛ о составе участников общества, а также учредительные документы (в которых информация о приобретателе доли, разумеется, отсутствует). В дальнейшем приобретатель доли, узнав о совершенной сделке, предъявляет иск о признании крупной сделки недействительной (данная сделка носит оспоримый характер) и о признании решения общего собрания участников ООО об одобрении сделки недействительным.

Как показывает проведенное нами исследование, в большинстве подобного рода дел суды отказывают в удовлетворении требований о признании крупной сделки недействительной со ссылкой на тот факт, что изменения в учредительные документы о составе участников для третьих лиц в силу не вступили (п. 4 ст. 12 Закона об ООО)*(51). Хотя в данном случае может возникнуть коллизия между положениями п. 4 ст. 12 Закона об ООО и постановления Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 9 декабря 1999 года N 90/14 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью"*(52), согласно п. 24 которого "в случаях, когда стороны, участвующие в рассматриваемом судом споре, ссылаются в обоснование своих требований или возражений по иску на решение общего собрания участников общества, однако судом установлено, что данное решение принято с существенными нарушениями закона или иных правовых актов (с нарушением компетенции этого органа, при отсутствии кворума и т.д.), суд должен исходить из того, что такое решение не имеет юридической силы (в целом или в соответствующей части) независимо от того, было оно оспорено кем-либо из участников общества или нет, и разрешить спор, руководствуясь нормами закона". "Существенность" нарушений закона, безусловно, подлежит установлению судом, который, в частности, в качестве таковых может признать неуведомление участника общества о проведении общего собрания участников общества*(53), отсутствие кворума и т.д.

В данном случае может возникнуть парадоксальная ситуация. С одной стороны, суд может исходить из п. 4 ст. 12 Закона об ООО и отказать в удовлетворении иска о признании крупной сделки недействительной, что практически будет означать игнорирование судом существенных нарушений, допущенных при принятии решения об одобрении крупной сделки. С другой стороны, возможна и иная крайность - суд признает решение об одобрении крупной сделки не имеющим юридической силы ввиду допущенных при его принятии существенных нарушений. Следовательно, суд будет обязан признать недействительной и соответствующую крупную сделку, что, безусловно, нарушит интересы третьего лица, которое добросовестно полагалось на учредительные документы и выписку из ЕГРЮЛ*(54).

А как же быть с иском о признании решения общего собрания участников ООО об одобрении сделки недействительным? Ведь ни само общество, ни его участники не вправе ссылаться на отсутствие государственной регистрации изменений учредительных документов и апеллировать к п. 4 ст. 12 Закона об ООО. Кроме того, ответчиком по иску о признании решения общего собрания участников ООО об одобрении сделки недействительным третье лицо не будет. В данном случае возможна ситуация, когда суд удовлетворит иск о признании решения общего собрания участников ООО об одобрении сделки недействительным по вышеизложенным основаниям. И опять-таки мы оказываемся в ситуации, когда придется признавать недействительной и соответствующую крупную сделку. Ведь не можем же мы допустить ситуацию, когда решение об одобрении крупной сделки признано недействительным, а сама сделка - действительной.

Проведенное нами исследование показывает, что в настоящее время актуальна проблема защиты интересов приобретателя доли в уставном капитале ООО при отказе или уклонении других участников общества от внесения изменений в учредительные документы.

Одной из наиболее важных проблем, на наш взгляд, является реализация возможности принудить участников общества принять решение об изменении учредительных документов общества.

Представляется, что действующее законодательство едва ли сможет предложить достойное решение данной проблемы, в связи с чем мы полагаем необходимым говорить о внесении изменений в законодательство о государственной регистрации юридических лиц с тем, чтобы по аналогии с законодательством о государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним судебный акт рассматривался бы в качестве основания для государственной регистрации изменений, вносимых в учредительные документы юридического лица.

Я.В. Карнаков

"Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации", N 6, июнь 2007 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См., напр.: постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2004 г. N 3-П "По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 74 и 77 Федерального закона "Об акционерных обществах", регулирующих порядок консолидации размещенных акций акционерного общества и выкупа дробных акций, в связи с жалобами граждан, компании "Кадет Истеблишмент" и запросом Октябрьского районного суда города Пензы // Вестник Конституционного Суда. 2004. N 2.

*(2) См. п. 13 Концепции развития корпоративного законодательства на период до 2008 года // http: // www.rcca.com.ru/indexl36.html. 26.04.2007.

*(3) Федеральный закон от 8 февраля 1996 г. N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (далее - Закон, Закон об ООО).

*(4) Согласно указанной норме помимо прав, предусмотренных настоящим Федеральным законом, устав общества может предусматривать иные права (дополнительные права) участника (участников) общества. Указанные права могут быть предусмотрены уставом общества при его учреждении или предоставлены участнику (участникам) общества по решению общего собрания участников общества, принятому всеми участниками общества единогласно. Дополнительные права, предоставленные определенному участнику общества, в случае отчуждения его доли (части доли) к приобретателю доли (части доли) не переходят.

*(5) Данная норма предусматривает, что помимо обязанностей, установленных настоящим Федеральным законом, устав общества может вводить иные обязанности (дополнительные обязанности) участника (участников) общества. Указанные обязанности могут быть предусмотрены уставом общества при его учреждении или возложены на всех участников общества по решению общего собрания участников общества, принятому всеми участниками общества единогласно. Возложение дополнительных обязанностей на определенного участника общества осуществляется по решению общего собрания участников общества, принятому большинством (не менее двух третей) голосов от общего числа голосов участников общества, при условии если участник общества, на которого возлагаются такие дополнительные обязанности, голосовал за принятие такого решения или дал письменное согласие. Дополнительные обязанности, возложенные на определенного участника общества, в случае отчуждения его доли (части доли) к приобретателю доли (части доли) не переходят.

*(6) Шлыкова Т.А. Права участников общества с ограниченной ответственностью: юридическая природа, понятие, виды: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 16.

*(7) Здесь и далее судебная практика приводится по СПС Консультант Плюс.

*(8) И.И. Кириллова в этой связи совершенно справедливо указывает, что "в силу императивности названной нормы Закона (п. 6 ст. 21 Закона об ООО. - Прим. авт. - Я.К.) стороны договора об уступке доли не могли своим соглашением установить иной момент перехода прав участника общества, нежели тот, который определен законом" // Кириллова И.И. Споры, связанные с переходом доли в уставном капитале ООО от одного участника общества к другим и третьим лицам // Арбитражные споры. 2005. N 4. С. 45. Этот же подход превалирует и в судебной практике. В изученных нами судебных актах отмечается, что "моментом возникновения у приобретателя доли прав участника общества является уведомление общества об уступке доли, а невнесение изменений в учредительные документы общества" (см. постановление ФАС Поволжского округа от 29 июня 2006 г. N А12-31276/05-15), либо что "включение в договор купли-продажи доли в уставном капитале общества условия, в соответствии с которым продавец теряет права и обязанности участника общества с момента подписания договора уступки доли, а покупатель с того же момента эти права и обязанности приобретает, само по себе не устанавливает иного момента, с которого приобретатель доли наделяется статусом участника общества, нежели установленный законом" (см. постановление ФАС Северо-Западного округа от 18 декабря 2006 г. N А56-16536/2006).

*(9) Так, лицо обладает правом собственности и одновременно имеет вещь (но не право) в собственности. Справедливости ради следует отметить, что в судебно-арбитражной практике присутствует и противоположная точка зрения, т.е. некоторые суды идут по пути признания доли в уставном капитале ООО объектом права собственности, в частности существуют дела о признании права собственности на долю в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью и т.д. См. обзор соответствующей судебной практики в статье Лемешева В.В. Некоторые проблемные вопросы защиты прав участников общества с ограниченной ответственностью // Арбитражные споры. 2005. N 3. С. 193-194. Другую точку зрения на правовую природу доли в уставном капитале ООО поддерживает А.В. Урюжникова, которая рассматривает такую долю в качестве "иного" имущества (ст. 128 ГК РФ) (См. Урюжникова А.В. Правовая природа доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью // Юридический мир. 2006. N 1. С. 49). Вместе с тем мы не склонны согласиться с подобными подходами, поскольку они не учитывают правовую природу доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью. В любом случае данный дискуссионный вопрос не входит в перечень вопросов, рассматриваемых в настоящей статье.

*(10) Кортенова Е.В. Переход доли в обществе с ограниченной ответственностью к другим лицам: на что обратить внимание при расчете налогов // Законодательство. 2006. N 9. С. 21-22.

*(11) Лемешов В.В. Некоторые проблемные вопросы защиты прав участников общества с ограниченной ответственностью // Арбитражные споры. 2005. N 3. С. 196.

*(12) Горлов В. Правовое положение участника общества с ограниченной ответственностью // Хозяйство и право. 2000. N 7. С. 97.

*(13) Постановление ФАС Северо-Западного округа от 15 июня 2006 г. N А56-1915/2005.

*(14) Постановление ФАС Уральского округа от 7 июня 2006 г. N Ф09-4608/06-С5.

*(15) Как справедливо указывает И.И. Кириллова, "коль скоро момент перехода прав и обязанностей участника общества от участника общества к приобретателю доли определен Законом как момент уведомления общества об уступке доли, то регистрация изменений в учредительных документах относительно состава участников общества и размера их долей в уставном капитале общества, являясь одним из доказательств перехода доли, в то же время сама по себе не может восполнить отсутствия доказательств уведомления общества как условия перехода к приобретателю доли прав участника общества" // Кириллова И.И. Споры, связанные с переходом доли в уставном капитале ООО от одного участника общества к другим и третьим лицам // Арбитражные споры. 2005. N 4. С. 41.

*(16) Пахомова Н.Н. Спорные вопросы возникновения статуса участника общества с ограниченной ответственностью, статуса акционера // Актуальные вопросы налогового, гражданского и корпоративного права (сборник статей). М., 2004. С. 130.

*(17) Епишин B.С. Изменение состава участников общества с ограниченной ответственностью: некоторые вопросы перехода права собственности на долю // Акционерный вестник. 2004. N 8. С. 13.

*(18) Кириллова И.И. Указ. соч. С. 44.

*(19) Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 9 ноября 2004 г. N Ф04-7229/2004(5295-А67-37).

*(20) Постановление ФАС Уральского округа от 18 января 2006 г. N Ф09-4448/05-С4.

*(21) Так, ФАС Поволжского округа в одном из дел отметил, что "переход прав и обязанностей по договору уступки доли в уставном капитале общества не зависит от факта регистрации в установленном порядке изменений в учредительные документы" (постановление ФАС Поволжского округа от 14 октября 2004 г. N А06-526-3/04). ФАС Северо-Западного округа обратил внимание на тот факт, что "закон не связывает момент возникновения или утраты участником общества своих прав с государственной регистрацией изменений, вносимых в учредительные документы" (постановление ФАС Северо-Западного округа от 31 января 2007 г. N А56-12891/2005). При рассмотрении дела в кассационном порядке ФАС Уральского округа отметит, что "по смыслу названной нормы (п. 6 ст. 21 Закона об ООО. - Прим. авт. - Я.К.) переход права на долю в уставном капитале общества связан не с фактом заключения соответствующего договора, а с извещением общества о состоявшейся сделке" (постановление ФАС Уральского округа от 17 января 2007 г. N Ф09-12001/06-С4).

*(22) См., напр.: постановление ФАС Волго-Вятского округа от 31 августа 2006 г. N А79-14910/2005.

*(23) Пахомова Н.Н. Спорные вопросы возникновения статуса участника общества с ограниченной ответственностью, статуса акционера // Актуальные вопросы налогового, гражданского и корпоративного права (сборник статей). М., 2004. С. 130.

*(24) Пахомова Н.Н. Нигилистическая теория корпоративных отношений. Екатеринбург, 2005. С. 297-298.

*(25) См. постановление ФАС Волго-Вятского округа от 20 июня 2005 г. N А28-7757/2004-240/2.

*(26) Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 29 июня 2006 г. N А39-6522/2005-253/8.

*(27) См., напр.: постановление Конституционного Суда РФ от 20 декабря 2005 г. N 518-О; Определение Конституционного Суда РФ от 5 ноября 2002 г. N 319-О // Вестник Конституционного Суда РФ. 2003. N 2.

*(28) Кириллова И.И. Указ. соч. С. 42.

*(29) Постановление ФАС Северо-Западного округа от 18 сентября 2006 г. N А05-20472/05-17.

*(30) Епишин B.C. Указ. соч. С. 14.

*(31) Лемешов В.В. Указ. соч. С. 188-189.

*(32) На практике общие собрания участников общества созываются генеральным директором общества, действия которого считаются действиями самого общества.

*(33) В соответствии с положениями Федерального закона от 8 августа 2001 г. N 128-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" заявителем при государственной регистрации изменений, вносимых в учредительные документы юридического лица (форма Р13001), может выступать руководитель единоличного исполнительного органа юридического лица.

*(34) В связи с этим нам представляется недостаточно обоснованным подход некоторых судов, которые выносили решение об обязании общества по внесению соответствующих изменений в учредительные документы общества в связи с приобретением доли в уставном капитале ООО (см., напр.: постановление ФАС Московского округа от 28 декабря 2006 г. N КГ-А40/11133-06). Вместе с тем в большинстве изученных нами дел арбитражные суды в целом дают правильное толкование норм о полномочиях лиц, уполномоченных принимать решение о внесении изменений в учредительные документы ООО.

*(35) Кириллова И.И. Указ. соч. С. 34.

*(36) Там же. С. 47.

*(37) Горлов В. Правовое положение участника общества с ограниченной ответственностью // Хозяйство и право. 2000. N 7. С. 94.

*(38) Постановление ФАС Московского округа от 30 октября 2003 г. N КТ-А41/8382-03.

*(39) Постановление ФАС Московского округа от 30 октября 2003 г. N КТ-А41/8382-03.

*(40) Постановление ФАС Северо-Западного округа от 22 сентября 2005 г. N А13-6709/04-24. Аналогичная позиция была высказана в постановлении ФАС Северо-Западного округа от 22 сентября 2005 г. N A13-6708/04-24.

*(41) Мурзин Д.В. Защита прав участника общества с ограниченной ответственностью, сведения о котором не внесены в учредительные документы // Вестник Федерального арбитражного суда Уральского округа. 2006. N 3. С. 49.

*(42) Там же. С. 49.

*(43) См., например, постановление ФАС Северо-Западного округа от 27 апреля 2005 г. N А56-21448/05.

*(44) Мурзин Д.В. Указ. соч. С. 47-48.

*(45) Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 18 октября 2005 г. N Ф04-6769/2005(15355-А45-11),Ф04-6769/2005(15303-А45-11).

*(46) Постановление ФАС Северо-Западного округа от 15 марта 2007 г. N А05-8908/2006-17.

*(47) Постановление ФАС Поволжского округа от 13 сентября 2005 г. N А65-13934/04-СГЗ-25, постановление ФАС Северо-Западного округа от 10 марта 2006 г. N А21-8366/04-С2.

*(48) "С момента уведомления общества об оказанной уступке даритель доли в уставном капитале утрачивает права и обязанности участника общества. Поэтому вывод судов о том, что участником общества является лицо, чьи права на долю зарегистрированы в ЕГРЮЛ, является ошибочным" (постановление ФАС Северо-Западного округа от 28 декабря 2005 г. N А56-12891/2005).

*(49) Лемешев В.В. Указ. соч. С. 188.

*(50) Постановление ФАС Центрального округа от 17 июля 2006 г. N А14-10305-2005/319/29.

*(51) См., напр.: постановление ФАС Волго-Вятского округа от 20 июня 2005 г. N А28-7757/2004-240/2.

*(52) Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. N 3.

*(53) Изученные нами судебные дела наглядно показывают, что неизвещение участников общества о проведении общего собрания участников во многих случаях расценивается судом как основание отмены решения, принятого на таком собрании. Например, ФАС Московского округа в одном из дел отметил буквально следующее: "Установив, что истец является участником ООО "Д." и не был извещен о проведении... общего собрания... суд сделал правильный вывод о том, что указанное решение является недействительным как противоречащее требованиям п. 1 ст. 36, абз. 2 п. 8 ст. 37 Закона об ООО, п. 8.5 устава ООО "Д.", предусматривающим обязанность общества по извещению участников о проведении общего собрания... Кассационная инстанция отмечает, что правовым основанием для признания обжалованного решения недействительным является также положение п. 5 ст. 36 Закона об ООО, в соответствии с которым в случае нарушения установленного данной статьей порядка созыва общего собрания такое собрание признается правомочным, если в нем участвуют все участники общества" (постановление ФАС Московского округа от 18 августа 2005 г. N КГ-А40/6191-05). В другом деле ФАС Северо-Западного округа, оставляя в силе акты нижестоящих судов, признавших недействительным решение общего собрания участников общества, отметил, что, поскольку общество было уведомлено о состоявшейся уступке доли, "довод подателей жалобы о том, что общество не было обязано уведомлять истца о проведении собрания, поскольку он не мог являться участником общества до внесения изменений в учредительные документы, следует признать несостоятельным" (постановление ФАС Северо-Западного округа от 28 ноября 2005 г. N А56-12064/05). Наконец, ФАС Уральского округа указал, что "участник ООО о проведении собрания уведомлен не был, что является существенным нарушением порядка созыва общего собрания участников (п. 1 ст. 36 Закона об ООО) и нарушает право участника на участие в управлении делами общества (п. 1 ст. 8 Закона об ООО)" (постановление ФАС Уральского округа от 22 февраля 2006 г. N Ф09-646/06-С5).

*(54) В этой связи Д.В. Мурзин совершенно справедливо отмечает, что "в отношении сведений об участниках ООО Единый государственный реестр юридических лиц... не обладает публичной достоверностью - важнейшей предпосылкой этой достоверности для всякого реестра является возникновение субъективных прав исключительно с момента их внесения в реестр. А как уже было отмечено, возникновение прав участника ООО не зависит от момента внесения соответствующих изменений в Единый государственный реестр юридических лиц" // Мурзин Д.В. Защита прав участника общества с ограниченной ответственностью, сведения о котором не внесены в учредительные документы // Вестник Федерального арбитражного суда Уральского округа. 2006. N 3. С. 44.