Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 21 августа 2020 г. N 13АП-2077/20 по делу N А56-67039/2018

г. Санкт-Петербург

21 августа 2020 г.

Дело N А56-67039/2018/

Резолютивная часть постановления объявлена 04 августа 2020 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 21 августа 2020 года.

Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

в составе:

председательствующего судьи И.Н.Барминой,

судей Н.А.Морозовой, И.Ю.Тойвонена,

при ведении протокола судебного заседания до перерыва секретарем С.В.Барабановым, после перерыва - К.Б.Бойко,

при участии:

от конкурсного управляющего Воюшина П.С. по доверенности от 12.05.2020,

от Багиева Е.Г. Панова А.С. по доверенности от 30.06.2019, Вершининой Е.Е. по доверенности от 02.07.2020 (после перерыва),

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы (регистрационные номера 13АП-2077/2020, 13АП-2080/2020) конкурсного управляющего ООО "Балтийская экспедиторская компания" и Багиева Евгения Георгиевича на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 30.12.2019 по делу N А56-67039/2018/сд.17 (судья Ильенко Ю.В.), принятое по заявлению конкурсного управляющего ООО "Балтийская экспедиторская компания"

к Багиеву Евгению Георгиевичу

об оспаривании сделок должника в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО "Балтийская экспедиторская компания",

УСТАНОВИЛ:

ООО "ПРОКАМИ" обратилось в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с заявлением о признании ООО "Балтийская экспедиторская компания" несостоятельным (банкротом).

Определением арбитражного суда от 16.07.2018 заявление ООО "ПРОКАМИ" признано обоснованным, в отношении должника введена процедура наблюдения, временным управляющим утверждена Ванюшкина Елизавета Владиславовна. Указанные сведения опубликованы в газете "Коммерсантъ" N 138 от 04.08.2018.

Решением арбитражного суда от 19.02.2019 ООО "Балтийская экспедиторская компания" признано несостоятельным (банкротом), в отношении должника открыто конкурсное производство сроком на шесть месяцев, исполнение обязанностей конкурсного управляющего временно возложено на Ванюшкину Елизавету Владиславовну. Определением арбитражного суда от 02.04.2019 полномочия исполняющего обязанности конкурсного управляющего Ванюшкиной Елизаветы Владиславовны прекращены, конкурсным управляющим должника утвержден Назаров Евгений Константинович.

В арбитражный суд от конкурсного управляющего ООО "Балтийская экспедиторская компания" Назарова Евгения Константиновича поступило заявление к Багиеву Евгения Георгиевичу об оспаривании сделок должника, в котором заявитель просит признать недействительными взаимосвязанные сделки ООО "Балтийская экспедиторская компания" по перечислению денежных средств за период с 29.04.2014 по 29.02.2016 на сумму 410629996,29 руб. в пользу Багиева Е.Г., а также применить последствия недействительности в виде взыскания с Багиева Евгения Георгиевича 410629996,29 руб. в конкурсную массу должника.

Определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 30.12.2019 удовлетворены частично требования конкурсного управляющего Назарова Е.К., признаны недействительными сделки (платежи), совершенные должником в пользу ответчика в период с 23.07.2015 по 29.02.2016 на общую сумму 70595000 рублей, в остальной части требований отказано.

Ответчик не согласился с указанным судебным актом, им была подана апелляционная жалоба. Ответчик в апелляционной жалобе указал, что судом первой инстанции неверно было установлено наличие у оспариваемых сделок признаков, предусмотренных п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве: доводы заявителя о наличии у должника признаков банкротства в период с 23.07.2015 по 29.02.2016 не доказаны, ответчик не является аффилированным лицом по отношению к должнику, ответчиком представлены исчерпывающие доказательства реальности оказания услуг по заключенным агентским договорам, в счет оплаты услуг по которым производились оспариваемые платежи. Кроме того ответчик отметил, что в результате оказанных им услуг, должник получил значительную прибыль.

Конкурсный управляющий Назаров Е.К. также не согласился с принятым судебным актом в части отказа в удовлетворении требований о признании недействительными платежей, совершенных должником в пользу ответчика в период с 29.04.2014 по 26.05.2015, то есть за пределами трехлетнего периода, предшествующего возбуждению дела о банкротстве в отношении должника (дело о банкротстве в отношении ООО "Балтийская экспедиторская компания" возбуждено 01.06.2018).

Также конкурсный управляющий Назаров Е.К. также не согласился с принятым судебным актом в части отказа в удовлетворении требований о признании недействительной "уступки денежных средств в размере 216 764 966, 69 руб." и применении последствий недействительности указанной сделки в виде взыскания с ответчика указанных денежных средств. Кроме того, конкурсный управляющий Назаров Е.К. указывает, что суд первой инстанции необоснованно не применил ст.10 ГК РФ в отношении указанных платежей.

В судебном заседании представители сторон поддержали свои правовые позиции, изложенные в апелляционных жалобах и в отзывах на них.

Законность и обоснованность обжалуемого судебного акта проверены в апелляционном порядке.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве. Требования о признании недействительными сделок должника вправе предъявлять в арбитражный суд от своего имени конкурсный управляющий.

Рассмотрение таких требований арбитражных управляющих осуществляется судами по правилам, предусмотренным Главой III.1 Закона о банкротстве в деле о банкротстве должника в порядке, установленном Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации (пункт 2 статьи 61.8, статья 61.9 Закона о банкротстве).

Согласно п.1 ст.61.9 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника может быть подано в арбитражный суд внешним управляющим или конкурсным управляющим от имени должника по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, при этом срок исковой давности исчисляется с момента, когда арбитражный управляющий знал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки, предусмотренных настоящим Федеральным законом.

Согласно п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника, либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Конкурсным управляющим установлено, что между должником и Багиевым Е.Г. были заключены следующие договоры: агентский договор N 403 от 04.03.2014, агентский договор N 2306 от 23.06.2014,

В рамках договора N 403 должником и ответчиком был утвержден отчет агента от 02.04.2014 года, в соответствии с которым ответчиком в качестве клиента было привлечено ЗАО "Нефтехимпроект", с которым в результате действий ответчика должник заключил договор N 1403 от 14.03.2014.

Судом установлено, что в период с 29.04.2014 по 23.12.2014 должник осуществил в пользу ответчика ряд платежей на общую сумму 60000000 рублей в счет оплаты по указанном агентскому договору.

В рамках договора N 2306 должником и ответчиком был утвержден отчет агента от 09.10.2014 года, в соответствии с которым ответчиком в качестве клиента была привлечена компания CHEVRON LUMMUS GLOBAL LLC. с которой в результате действий ответчика должник заключил договоры N RN1 от 07.10.2014 и N RN2 от 07.10.2014.

Размер вознаграждения ответчика за привлечение указанного контрагента составил 60000000 рублей.

01.07.2014 между должником и ответчиком было заключено дополнительное соглашение к агентскому договору N 2306, в соответствии с которым обязался оказать должнику услуги по сопровождению договора подряда N 1403 от 14.03.2014 года, заключенного между должником и ЗАО "Нефтехимпроект". Согласно утвержденного отчета агента от 11.11.2015 размер вознаграждения ответчика составил 73 865 000 рублей.

Кроме того, между должником и Багиевым Е.Г. заключен договор уступки права требования (цессии) от 04.10.2016, по которому уступлены права требования на сумму 216 754 966,69 руб.

Судом установлено, что в период с 22.01.2015 по 29.02.2016 должник осуществил в пользу ответчика ряд платежей на общую сумму 133865000 рублей в счет оплаты по агентскому договору N 2306.

Полагая, что перечисление денежных средств по вышеуказанным договорам осуществлено в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, конкурсный управляющий должника обратился в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с настоящим заявлением, в обоснование которого сослался на нормы статьи 61.2 Закона о банкротстве, а также на положения ст. 10 ГК РФ.

В обоснование своего заявления конкурсный управляющий указывает, что, по его мнению, указанные сделки совершены в отсутствие на то достаточных гражданско-правовых оснований с целью вывода денежных средств в пользу Багиева Е.Г., являвшегося заместителем Генерального директора должника, а на момент совершения сделок являлся заинтересованным по отношению к должнику лицом и входил с должником в одну группу лиц.

Конкурсный управляющий также указывает, что в результате совершения вышеуказанных сделок имущественным правам кредиторов должника причинен вред, выразившейся в уменьшении конкурсной массы должника. При этом конкурсный управляющий ссылается на то, что аналогичные действия должника по перечислению значительной части денежных средств по агентским договорам осуществлялось не только в пользу Калины Р.В., но и в пользу Прокопцова В.Е., Багиева Е.Г., Калины Е.Г., Прокопцовой И.С., Терентьева А.В., Шаленко М.В., Федорова С.Н. В связи с этим, конкурсным управляющим предъявлены соответствующие требования к Багиеву Е.Г. (А56-67039/2018/сд17), Калине Е.Г.(А56-67039/2018/сд14), Прокопцову В.Е. (А56-67039/2018/сд15), Шаленко М.В. (А56-67039/2018/сд13), Федорову С.Н. (А56-67039/2018/сд12), где указано, в частности, на нереальность и недоказанность факта оказания услуг.

Также конкурсный управляющий ссылается на то, что в конце 2013 года контролирующие должника лица приняли единое хозяйственное решение, согласно которому должник стал заключать контракты с контрагентами, привлекая для заключения таких контрактов топменеджеров должника и их родственников в качестве агентов. При этом размер вознаграждений агентов определялся должником таким образом, что денежные средства, принадлежащие должнику, стали перераспределяться агентам, а реальный механизм образования стоимости услуг агента отсутствовал, поскольку размер вознаграждения определялся еще до осуществления агентом своих обязанностей, что исключало возможность его определения.

Конкурсный управляющий также указывает, что в пропорциональном соотношении выплата агентского вознаграждения от всей прибыли должника в год Багиеву Е.Г. составила в 2014 году - 11% (60000000 / 545161000), в 2015 году - 17% (63430000 / 353379000), в 2016 году - 575% (70435000/ 12236000).

В обоснование заявленных доводов, конкурсный управляющий указывает на отсутствие ценообразования стоимости агентских услуг, поскольку, по его мнению, в деловой практике распространена зависимость агентского вознаграждения от объема и качества оказанных услуг. Указанная ссылка, по мнению конкурсного управляющего, является достаточным основаниям для возложения обязанности по доказыванию и обоснованию соответствующего ценообразования по договорам на ответчика в силу специальных норм законодательства о банкротстве, а также того обстоятельства, что денежные средства в большей своей массе перечислялись методом авансирования, что исключает возможность определить на момент осуществления платежей объем и качество предполагаемых к оказанию услуг.

Исследовав и оценив в соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, имеющиеся в деле доказательства, суд первой инстанции определением от 30.12.2019 заявленные конкурсным управляющим требования удовлетворил частично, признаны недействительными сделки (платежи), совершенные должником в пользу ответчика в период с 23.07.2015 по 29.02.2016 на общую сумму 70595000 руб., в остальной части требований отказано.

Изучив материалы дела, заслушав объяснения представителей участвующих в деле лиц, проверив доводы апелляционных жалоб, суд апелляционной инстанции усматривает основания для отмены обжалуемого судебного акта от 30.12.2019 в части удовлетворения заявления конкурсного управляющего.

Как следует из материалов дела, между должником (Принципал) и ИП Багиевым Е.Г. (Агент), заключен агентский договор N 403 от 04.03.2014, согласно которому агент принимает на себя обязательство осуществлять от имени и за счет Принципала поиск и привлечение организаций и индивидуальных предпринимателей - потенциальных заказчиков услуг Принципала, имеющих намерение заключить договор на услуги, аналогичные, оказываемым Принципалом, в целях реализации услуг Принципала неограниченному кругу лиц. Агент заявляет и гарантирует, что осуществит поиск и обеспечит заключение потенциальными заказчиками договоров с Принципалом на общую сумму стоимости услуги Принципала не менее 500000000 руб.

В результате исполнения указанной сделки, ИП Багиевым Е.Г. привлечено ЗАО "Нефтехимпроект" (656944528 руб. - сумма реализации). Сумма вознаграждения ИП Багиева Е.Г. составила 60000000 руб.

Факт реальности заключения договора между Должником и ЗАО "НЕФТЕХИМПРОЕКТ" подтверждается Решением Арбитражного суда Иркутской области от 03.08.2017 года по делу N А19-21138/2015.

Между должником (Принципал) и ИП Багиевым Е.Г. (Агент), заключен агентский договор N 2306 от 23.06.2014, согласно которому Агент принимает на себя обязательство осуществлять от имени и за счет Принципала поиск и привлечение организаций и индивидуальных предпринимателей - потенциальных заказчиков услуг Принципала, имеющих намерение заключить договор на услуги, аналогичные, оказываемым Принципалом, в целях реализации услуг Принципала неограниченному кругу лиц. Агент заявляет и гарантирует, что осуществит поиск и обеспечит заключение потенциальными заказчиками договоров с Принципалом на общую сумму стоимости услуги Принципала не менее 300000000 руб.

В соответствии с условиями дополнительного соглашения N 1 общая сумма вознаграждения Агента составляет 60000000 руб. за привлечение CHEVRON LUMMS GLOBAL LLC (3 838 000 долл. США и 3582000 долл. США, всего 7420000 долл. США).

В соответствии с дополнительным соглашением от 01.07.2014 N б/н к Агентскому Договору N 2306 от 23.06.2014, общая сумма вознаграждения Агента за оказываемые услуги составляет 90000000 руб. за оказание услуг по сопровождению договора подряда N 1403 от 14.03.2014 между ООО "Балтийская экспедиторская компания" и ЗАО "НЕФТЕХИМПРОЕКТ".

В соответствии с Соглашением от 10.08.2015 к дополнительному соглашению N б/н от 01.07.2014 к Агентскому договору N 2306 от 23.06.2014, размер вознаграждения Агента составит 73865000 руб.

Выручка по контракту с ChevronLummusGlobal LLC N RN1 от 07.10.2014 - 3 838 000 долл. США * 52,9 руб./долл.США (на дату исполнения сделки) 203030200 руб.

Выручка по контракту с ChevronLummusGlobal LLC N RN 2 от 07.10.2014 - 3 582 000 долл. США * 52,9 руб./долл.США (на дату исполнения сделки) 189 487 800 руб.

Общая выручка по контрактам 7420000 долл. США или 392518000 руб.

В результате исполнения указанного агентского договора, сумму вознаграждения ИП Багиева Е.Г. составила 133865000 руб.

Из материалов дела следует, что в пользу ИП Багиева Е.Г. перечислено 133865000 руб., при этом в трехлетний период, предшествующий дате принятия заявления о признании должника несостоятельным (банкротом) (01.06.2018), совершено платежей на сумму 70595000 руб. в период с 23.07.2015. Таким образом, суд первой инстанции правомерно отказал в удовлетворении требований конкурсного управляющего, поскольку диспозиция п.2 ст. 61.2 Закона о банкротстве не позволяет признавать недействительными сделки, выходящие за трехлетний период, предшествующий принятию заявления о банкротстве вне зависимости от их идентичной правовой природы и юридической оценки с платежами, совершенными в трехлетнем периоде, предшествующим принятию заявления о банкротстве.

Суд первой инстанции так же правомерно отказал конкурсному управляющему в признании недействительным договора уступки прав требования (цессии) по возмещению убытков, состоящих из суммы излишне взысканных таможенных платежей в размере 213015887,08 руб. и пени 3749079,61 руб.

Судебными актами по делу N А40-3 7764/2017 было отказано в удовлетворении требований Багиева Е.Г. к ФТС России, ЦЭКТУ (третье лицо - Хабаровская таможня) о взыскании убытков в размере 216764966,69 руб., требование о взыскании которых было заявлено истцом на основании договора уступки права требования (цессии) от 04.10.2016 в связи с отсутствием правовых оснований.

При указанных обстоятельствах заявителем не доказано, что заключение должником договора уступки права требования (цессии) от 04.10.2016 повлекло причинение вреда кредиторам, а также то, что в результате заключения указанной сделки ответчиком были получены денежные средства в размере 216764966,69 руб., о взыскании которых в качестве применения последствий недействительности сделки заявляет конкурсный управляющий.

Учитывая, что заявитель не смог обосновать и документально подтвердить факт наличия у него права требования, являющегося предметом договора уступки, то доводы о наличия какого-либо вреда должнику и правам кредиторов необоснованны. Фактически цедентом было уступлено несуществующее право требования, что не допускается в силу п.2 ст.390 ГК РФ.

В соответствии с п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).

В п.5 Постановления от 23.12.2010 N 63 Пленум ВАС РФ указал, что в силу п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки.

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

Однако, суд апелляционной инстанции считает, что материалы дела не содержат ни одного из указанных обстоятельств, что в силу п.1 ст.270 АПК РФ является основанием для отмены принятого судебного акта.

В п.6 Постановления от 23.12.2010 N 63 Пленум ВАС РФ разъяснил, что согласно абз.2-5 п.2 ст.61.2 ФЗ от 26.10.2002 N 127-ФЗ цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия:

а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества;

б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абз.2-5 п.2 ст.61.2 ФЗ от 26.10.2002 N 127-ФЗ.

В обоснование наличия у должника признаков неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества в период с 23.07.2015 по 29.02.2016 суд первой инстанции сослался на следующие обстоятельства:

- анализ финансового состояния должника, выполненный временным управляющим за период с 31.12.2015 по 31.12.2017, устанавливает, что коэффициент абсолютной ликвидности должника на конец анализируемого периода (т.е. на 31.12.2017) находился ниже значения 0,2; коэффициент текущей ликвидности на конец анализируемого периода находился ниже значения 1;

- из бухгалтерской отчетности должника за 2017 года следует очевидное снижение показателей баланса по сравнению с показателями за 2015 и 2016 года;

- согласно отчету о финансовых результатах должника за 2017 год деятельность должника носила убыточный характер.

Однако, указанные обстоятельства не имеют отношения к вопросу о наличии/отсутствии у должника признаков неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества в период с 23.07.2015 по 29.02.2016, то есть в период совершения оспариваемых сделок.

В рамках выполненного временным управляющим анализа финансового состояния должника анализировался период с 31.12.2015 по 31.12.2017, то есть период деятельности должника с 23.07.2015 по 30.12.2015 временным управляющим не анализировался.

При этом, все выводы анализа финансового состояния должника относительно наличия у должника признаков неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества сделаны только в отношении конца анализируемого периода (31.12.2017) либо в отношении периода с 01.01.2017 по 31.12.2017.

Из содержания указанного анализа финансового состояния должника не следует, что признаки неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества имелись у должника в период с 01.06.2015 по 19.05.2016, либо хотя бы по состоянию на 31.12.2016, чтобы можно было сделать вывод о том, что должник стал отвечать признакам банкротства в период совершения оспариваемых сделок.

При этом, как следует из финансовой отчетности должника, имеющейся в материалах обособленного спора, всего должник совершил платежей в пользу поставщиков (подрядчиков) на сумму 8440934000 руб. за 2013 год, 7342116000 руб. за 2014 год и на сумму 7305755000 руб. за 2015 год, на сумму 4286938000 руб. за 2016 год. Размер активов должника по состоянию на 31.12.2013 составлял 5052978000 руб., по состоянию на 31.12.2014 составлял 4627939000 руб., по состоянию на 31.12.2015 - 3247385000 руб., при этом размер кредиторской задолженности по состоянию на 31.12.2013 - 2221687000 руб., по состоянию на 31.12.2014 - 2081911000 руб., на 31.12.2015 - 1225446 000 руб.

Таким образом, из финансовой отчетности должника в период совершения оспариваемых сделок (платежей) никак не следовало, что должник имеет признаки неплатежеспособности или недостаточности имущества. В указанной ситуации у ответчика, на момент заключения оспариваемых сделок и получения оспариваемых платежей в период с 23.07.2015 по 29.02.2016 объективно не могло возникнуть подозрений в том, что у должника имеются признаки неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Кроме того, в доказательство наличия у должника признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества суд первой инстанции сослался на наличие у должника неисполненных обязательств перед кредиторами с декабря 2015 года, в том числе перед следующими кредиторами: ОАО "Мурманское морское пароходство" по договору морской перевозки грузов от 14.05.2015; ЗАО "Нефтехимпроект"; ООО "ПРОКАМИ" по договору от 30.12.2015.

Как следует из заявления ОАО "Мурманское морское пароходство", требование ОАО "Мурманское морское пароходство" к должнику в размере 5 031 250 руб. возникло 16.03.2016 на основании отправленного счета на оплату демереджа. При этом ответчик, мог узнать о наличии требования ООО "Мурманское морское пароходство" к должнику и его обоснованности не ранее 11.10.2018 (дата определения суда о включении требований ООО "Мурманское морское пароходство" в реестр требований кредиторов).

В соответствии с обстоятельствами, установленными решением АС Иркутской области от 03.08.2017 по делу N А19-21138/2015 формально требование ЗАО "Нефтехимпроект" к ООО "БЭК" возникло 26.01.2016, однако до момента вступления решения суда по делу N А19-21138/2015 в законную силу (09.11.2017) оплата в пользу ЗАО "Нефтехимпроект" не осуществлялась должником не по причине неплатежеспособности, а по причине того, что должник был не согласен с указанным требованием по техническим причинам. Ответчик, не являющийся заинтересованным лицом по отношению к должнику, мог узнать о наличии требования ЗАО "Нефтехимпроект" к должнику и его обоснованности не ранее 03.08.2017 (дата решения суда первой инстанции по делу N А19-21138/2015).

Требования ООО "Проками", включенные в реестр требований кредиторов должника, были установлены в рамках дела N А56-45765/2017. В соответствии с обстоятельствами, установленными решением АС города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 16.07.2018 по этому делу, 30.03.2016 ООО "Проками" и ООО "БЭК" только заключили соглашение, согласно которому определили порядок расчетов по договору, на основании которого возникла задолженность. В соответствии с самим решением невозможно определить момент возникновения задолженности ООО "БЭК" перед ООО "Проками", однако неустойка за несвоевременную оплату поставленного товара взыскана с ООО "БЭК" за период с 27.04.2017. Кроме того в материалах дела N А56-45765/2017 имеется акт сверки взаимных расчетов между ООО "БЭК" и ООО "ПРОКАМИ", согласно которому ООО "БЭК" надлежащим образом оплачивало поставленный товар вплоть до 29.07.2016. Таким образом, требование ООО "ПРОКАМИ" к ООО "БЭК" возникло не ранее 29.07.2016.

В связи с изложенным, вывод суда первой инстанции о наличии у должника признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества в период с 23.07.2015 по 29.02.2016 не соответствует обстоятельствам дела и имеющимся в материалах дела доказательствам.

Установленные обстоятельства свидетельствуют, что должник не прекратил осуществление расчетов с кредиторами, активы должника превышали кредиторскую задолженность, должник осуществлял хозяйственную деятельность, что исключает основания полагать, что у должника имелись признаки банкротства в период совершения оспариваемых платежей. При этом, отсутствие явных и объективных признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества должника на момент совершения спорных сделок исключает презумпцию цели причинения вреда кредиторам при совершении сделки, равно как и осведомленности второй стороны сделки о наличии такого рода цели, что исключает возможность признания сделок недействительными по п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве.

В обоснование наличия иных обстоятельств, предусмотренных абз.2-5 п.2 ст.61.2 ФЗ от 26.10.2002 N 127-ФЗ, а также в обоснование осведомленности ответчика о цели причинения вреда кредиторам, суд первой инстанции сослался на факт заинтересованности ответчика по отношению к должнику.

В обоснование наличия заинтересованности ответчика по отношению к должнику суд первой инстанции указал, что ответчик входил в одну группу лиц с участником должника Терентьевым А.В. и должником, так как являлся лицом, подконтрольным фактическому руководителю должника Прокопцову В.Е., поскольку занимал должность первого заместителя руководителя должника.

Как следует из материалов дела, ответчик занимал должность первого заместителя руководителя должника в период с 02.04.2007 по 03.03.2014, то есть задолго до совершения оспариваемых платежей. На момент совершения оспариваемых платежей Багиев Е.Г. не являлся работником должника и не мог влиять на финансово-хозяйственную деятельность.

Кроме того, заинтересованность ответчика по отношению к должнику доказывается конкурсным управляющим через аффилированность ответчика с 25.06.2015 по отношению к Прокопцову В.Е. (как заместителя генерального директора ООО "Балтик Ойл" с 04.03.2014 по 29.01.2016, в которой Прокопцов В.Е. являлся конечным бенефициаром через ООО "Балтийская энергетическая компания"), поскольку входил в одну группу лиц с участником должника Терентьевым А.В.

В силу п. 1 ст. 19 Закона о банкротстве, заинтересованными лицами по отношению к должнику признаются: лицо, которое в соответствии с Федеральным законом от 26 июля 2006 года N 135-ФЗ "О защите конкуренции" входит в одну группу лиц с должником; лицо, которое является аффилированным лицом должника.

При этом согласно п.1 ст. 65 АПК РФ, каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

При этом, следует различать два самостоятельных понятия - заинтересованного лица (ст.19 Закона о банкротстве) и контролирующего лица (ст.61.10 Закона о банкротстве).

Так, сделав вывод, что ответчик является аффилированным к должнику по признакам фактической аффилированности, суд также сделал вывод, что указанные обстоятельства подтверждают наличие у ответчика возможности влиять на принимаемые должником решения.

В то же время возможностью влиять на принимаемые должником решения обладают только контролирующие лица (ст. 61.10 Закона о банкротстве), а не вообще все заинтересованные лица. Сама по себе фактическая аффилированность лица по отношению к должнику не предоставляет этому лицу возможности влиять на принимаемые должником решения.

Концепция фактической аффилированности, предусмотренная в соответствии с позицией Верховного Суда РФ для случаев доказывания осведомленности лица о цели причинения вреда кредиторам в порядке ст.61.2 Закона о банкротстве не должна принимать произвольного и абстрактного понимания, а должна устанавливаться применительно к конкретным подлежащим доказыванию обстоятельствам.

Согласно п.1 и 8 ч.1 ст.9 ФЗ от 26.07.2006 N 135-ФЗ группой лиц признается совокупность физических лиц и (или) юридических лиц, соответствующих следующим признакам: хозяйственное общество (товарищество, хозяйственное партнерство) и физическое лицо или юридическое лицо, если такое физическое лицо или такое юридическое лицо имеет в силу своего участия в этом хозяйственном обществе (товариществе, хозяйственном партнерстве) либо в соответствии с полномочиями, полученными, в том числе на основании письменного соглашения, от других лиц, более чем 50 процентов общего количества голосов, приходящихся на голосующие акции (доли) в уставном (складочном) капитале этого хозяйственного общества (товарищества, хозяйственного партнерства; юридическое лицо и осуществляющие функции единоличного исполнительного органа этого юридического лица физическое лицо или юридическое лицо; физическое лицо, его супруг, родители (в том числе усыновители), дети (в том числе усыновленные), полнородные и неполнородные братья и сестры; лица, каждое из которых по какому-либо из указанных выше признаков входит в группу с одним и тем же лицом, а также другие лица, входящие с любым из таких лиц в группу по какому-либо из указанных в пунктах 1 - 7 ч.1 ст.9 ФЗ от 26.07.2006 N 135-ФЗ признаку.

Ответчик Багиев Е.Г. не соответствует ни одному из указанных признаков.

Также, что указанная фактическая аффилированностьПрокопцова В.Е. не может подтверждать тот факт, что Багиев Е.Г., как работник ООО "Балтик Ойл" до 29.01.2016, в которой Прокопцов В.Е. был бенефициаром, мог влиять на принимаемые должником решения, а так же то, что должник (в лице Терентьева А.В.) был каким-то образом заинтересован в выводе активов должника в пользу Багиева Е.Г., то есть в пользу работника организации, в которой "конечным бенефициаром" выступает Прокопцов В.Е. - соучредитель Терентьева А.В. в ряде иных организаций.

Такая связь Багиева Е.Г. с должником и Терентьевым А.В. является недостаточной для выводов о наличии у Терентьева А.В. какого-либо экономического интереса в выводе имущества на Багиева Е.Г.

При этом сам Багиев Е.Г. в рассматриваемый период не являлся совместно с Терентьевым А.В. участником обществ, не выступал поручителем за должника и вообще не был каким-либо образом связан с должником или Терентьевым А.В.

Багиев Е.Г. не имеет никакого отношения к организациям, в которых Прокопцов В.Е. и Терентьев А.В. осуществляют совместное участие, а также к корпоративным и арбитражным спорам указанных лиц.

Работа Багиева Е.Г. в должности заместителя генерального директора в ООО "Балтик Ойл" не была связана с управлением этой организацией, управлением имущества Прокопцова В.Е. и т.д., а была связана с реализацией проектов поставки промышленных катализаторов в ООО "КИНЕФ". То есть Багиев Е.Г. в ООО "Балтик Ойл" занимался отдельным проектом и только в этом качестве принимался на работу в эту компанию.

Таким образом, Багиев Е.Г., не имел доступ к информации о финансово-хозяйственной деятельности должника.

Кроме того, доводы об аффилированности ответчика к должнику относятся только к периоду до 29.01.2016, когда Багиев Е.Г. являлся работником ООО "Балтик Ойл", но не к периоду с 29.01.2016 по 29.02.2016.

Судом первой инстанции был сделан вывод о том, что в результате исполнения сторонами указанных сделок был причинен вред имущественным правам кредиторов должника (абз.10 стр.10 определения), а также о том, что указанные сделки являются мнимыми, поскольку при ее совершении стороны не преследовали цель создать реальные правовые последствия (абз.7 стр.11 определения).

Данные выводы суда первой инстанции не соответствуют имеющимся в материалах дела доказательствам.

Конкурсным управляющим не представлено доказательств убыточности сделок, в рамках которых осуществлялось перечисление оспариваемых платежей, а так же доказательств того, что данные сделки повлекли причинение вреда каким либо кредиторам должника.

В качестве результата оказания услуг по дополнительному соглашению от 01.07.2014 года к агентскому договору N 2306, ответчик передал, а должник принял по акту приема-передачи проекты схем (чертежей) КТО по объекту "Комплекс нефтеперерабатывающих и нефтехимических производств" ЗАО "Восточная нефтехимическая компания, а во исполнение абз.2-12 п.3 дополнительного соглашения N б/н от 01.07.2014 ответчик передал, а должник принял по акту от 10.08.2015 разработанные агентом исходные и логистические данные по транспортировке КТО по объекту "Комплекс нефтеперерабатывающих и нефтехимических производств" ЗАО "Восточная нефтехимическая компания".

В соответствии с указанным актом приема-передачи от 10.08.2015 стороны признали, что в результате передачи указанной информации ответчиком надлежащим образом и без замечаний были оказаны услуги по сопровождению подготовки и актуализации общего перечня крупногабаритного и тяжеловесного оборудования по объекту "Комплекс нефтеперерабатывающих и нефтехимических производств" ЗАО "Восточная нефтехимическая компания" в соответствии с заключенным дополнительным соглашением.

Ответчиком в материалы дела представлены доказательства реальности взаимодействия с привлеченными контрагентами по вопросам заключения и сопровождения указанных выше сделок, в том числе письма привлеченных контрагентов, протоколы участия в совещаниях, переписка.

Так, участие ответчика в заключении должником договора N 1403 от 14.03.2014 с контрагентом ЗАО "Нефтехимпроект" подтверждается представленным в материалы дела письмом ЗАО "НЕФТЕХИМПРОЕКТ" N 53 от 19.09.2019, а также показаниями бывшего руководителя проекта ЗАО "НЕФТЕХИМПРОЕКТ" Кашина О.Н., допрошенного в порядке ст.ст.102-103 Основы законодательства Российской Федерации о нотариате.

Аналогично участие ответчика в заключении должником договоров N RN1 от 07.10.2014 и N RN2 от 07.10.2014 с компанией CHEVRON LUMMUS GLOBAL LLC подтверждается представленным письмом компании CHEVRON LUMMUS GLOBAL LLC, представленными протоколами совещаний и электронной перепиской, а также ранее было установлено судебными актами в рамках дела А56-57515/2018.

Заявителем не опровергнуто участие ответчика в качестве представителя ООО "Балтийская экспедиторская компания" при заключении и сопровождении указанных выше сделок.

В связи с изложенными обстоятельствами вывод суда первой инстанции о наличии оснований для признания оспариваемых платежей недействительными в соответствии со ст. 61.2 Закона о банкротстве следует признать ошибочным. Вывод суда первой инстанции о том, что в результате совершенных сделок был причинен вред имущественным правам кредиторов должника, является недоказанным и не соответствует обстоятельствам дела.

В материалах дела имеются доказательства, подтверждающие реальность оказания услуг по заключенным договорам, совершения комплекса действий, направленных на заключение должником договоров. У суда апелляционной инстанции отсутствуют основания сомневаться в реальности исполнения ответчиком предусмотренных агентскими договорами обязательств.

Также в материалы дела представлены и иные доказательства того, что оказание агентских услуг по приобретению/реализации катализаторов является основной деятельностью ответчика как индивидуального предпринимателя.

В Решении Управления ФНС по Ленинградской области N 13/01-3 от 12.03.2019, на которое ссылается конкурсный управляющий, отсутствуют какие-либо доводы о нереальности или необоснованности агентских услуг, оказанных ответчиком должнику. То есть по результатам выездной налоговой проверки налоговый орган признал указанные услуги реальными и экономически целесообразными.

Соответственно суд апелляционной инстанции считает, что материалами дела надлежащим образом доказана реальность оказания агентских услуг по соответствующим агентским договорам.

Довод заявителя о том, что ответчик не обосновал невозможность заключения указанных договоров должником самостоятельно без привлечения агента, является наложением на ответчика бремени доказывания отрицательного факта, что недопустимо с точки зрения поддержания баланса процессуальных прав и гарантий их обеспечения (невозможно представить доказательства того, что должник не мог заключить определенный договор) (п.32 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 (2017) (утв.Президиумом Верховного Суда РФ 12.07.2017). Кроме того, любые услуги (юридические, технические, бухгалтерские и т.д.), приобретаемые организацией, теоретически всегда могут быть осуществлены ей самостоятельно, что, однако ни в коей мере не свидетельствует о мнимости таких услуг и не освобождает организацию от их оплаты.

Также стоит учесть, что наличие схожих по признакам составов правонарушения не говорит о том, что совокупность одних и тех же обстоятельств (признаков) может быть квалифицирована как по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, так и по статьям 10 и 168 ГК РФ. Поскольку определенная совокупность признаков выделена в самостоятельный состав правонарушения, предусмотренный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве (подозрительная сделка), квалификация сделки, причиняющей вред, по статьям 10 и 168 ГК РФ возможна только в случае выхода обстоятельств ее совершения за рамки признаков подозрительной сделки (Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 06.03.2019 N 305-ЭС18-22069 по делу N А40-17431/2016).

В то же время судом первой инстанции в оспариваемом определении не указано, на каких основаниях, позволяющих признать перечисленные выше сделки не соответствующими положениям ст.10 и 168 ГК РФ, выходящих за рамки признаков подозрительной сделки.

Отдельные платежи должника могут оспариваться только по специальным основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве (абз.2 п.1 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63). Отдельные платежи не могут быть признаны недействительным по общим основаниям гражданского законодательства.

В соответствии с п.3 ст.61.1 Закона о банкротстве к оспариванию действий, направленных на исполнение обязательств (в том числе, безналичный платеж), могут применяться только правила главы III.1 ФЗ от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)". Параграф 2 главы 9 ГК РФ "Недействительность сделок" не допускает возможности оспаривания в качестве сделок действий, направленных на исполнение обязательств.

Требование о признании недействительными перечисленных договоров, конкурсным управляющим в ходе рассмотрения настоящего обособленного спора не заявлялось (заявлено только требование о признании недействительными произведенных должником платежей по договорам в пользу ответчика).

В силу части 1 статьи 71 АПК РФ арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. В соответствии с частью 2 указанной статьи арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Исследовав и оценив в соответствии со статьей 71 АПК РФ, имеющиеся в деле доказательства, суд пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения заявленных требований.

При указанных обстоятельствах суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для удовлетворения апелляционной жалобы конкурсного управляющего.

Руководствуясь статьями 176, 110, 223, 268, 269, 270 ч. 1 п. 4, 271 АПК РФ, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение арбитражного суда первой инстанции от 30.12.2019 в части удовлетворения заявления конкурсного управляющего отменить.

Принять в этой части новый судебный акт.

В удовлетворении заявления конкурсного управляющего отказать.

В остальной части определение арбитражного суда первой инстанции от 30.12.2019 оставить без изменения, апелляционную жалобу конкурсного управляющего - без удовлетворения.

Взыскать с ООО "Балтийская экспедиторская компания" в пользу Багиева Евгения Георгиевича 3000 руб. 00 коп. расходов по госпошлине по апелляционной жалобе.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий

И.Н. Бармина

Судьи

Н.А. Морозова И.Ю. Тойвонен