Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 26 августа 2019 г. N 09АП-37241/19

г. Москва

26 августа 2019 г.

Дело N А40-71362/17

Резолютивная часть постановления объявлена 19 августа 2019 г.

Полный текст постановления изготовлен 26 августа 2019 г.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи А.А.Комарова,

судей Ю.Л.Головачевой, С.А.Назаровой,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Л.И. Кикабидзе,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу НАО "БШПУ" на определение Арбитражного суда г. Москвы от 17.05.2019 по делу N А40-71362/17, вынесенное судьей Игнатовой Е.С., о признании недействительными соглашений о расторжении двух договоров залога требований и дополнительного соглашения к кредитному договору, заключенных между банком и Некоммерческим акционерным обществом "Башкирское шахтопроходческое управление" (далее - управление), а также о применении последствий недействительности этих сделок по делу о признании несостоятельным (банкротом) Акционерным обществом "Коммерческий банк "РОСЭНЕРГОБАНК"

при участии в судебном заседании:

от ГК АСВ к/у Акционерным обществом "Коммерческий банк "РОСЭНЕРГОБАНК" -Людиновских Н.В. по дов.от 21.06.2019

Иные лица не явились, извещены.

Руководствуясь ст. ст. 176, 266 - 269, 272 Арбитражного процессуального Кодекса Российской Федерации

УСТАНОВИЛ:

Приказами Банка России от 10.04.2017 N ОД-942 и ОД-943 у должника отозвана лицензия на осуществление банковских операций и назначена временная администрация по управлению банком.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 30.06.2017 должник признан банкротом, в отношении него открыта процедура конкурсного производства, функции конкурсного управляющего возложены на агентство.

В Арбитражный суд г. Москвы поступило заявление конкурсного управляющего должника о признании недействительной сделкой заключенных 27.03.2017 между должником и ответчиком соглашения о расторжении договоров залога, которыми обеспечивалось исполнение обязательств управления по возврату кредита банку, а также дополнительного соглашения к кредитному договору об исключении из него положений, касающихся обеспечительных обязательств управления.

Определением Арбитражного суда г. Москвы от 17.05.2019 года суд признал недействительными соглашения от 27.03.2017 о расторжении договоров залога требований N 15254/ДЗ2-1 от 24.12.2015, заключенных между акционерным обществом "Коммерческий банк "РОСЭНЕРГОБАНК" и некоммерческим акционерным обществом "Башкирское шахтопроходческое управление", в остальной части заявления конкусрного управляющего отказал.

Не согласившись с принятым судебным актом, НАО "БШПУ" обратился с апелляционной жалобой, в которой просит определение Арбитражного суда города Москвы отменить, в удовлетворении заявления конкурсного управляющего отказать.

От конкурсного управляющего ГК "АСВ" и ООО "Башкирская медь" поступили отзывы на апелляционную жалобу.

Рассмотрев апелляционную жалобу в порядке статей 266, 268, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, изучив представленные доказательства, суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены или изменения определения Арбитражного суда города Москвы на основании следующего.

Как следует из заявления, в ходе работ по выявлению подозрительных сделок, совершенных банком в предшествующий возбуждению дела о его банкротстве период, агентство установило, что 27.03.2017 между должником и управлением заключены соглашения о расторжении договоров залога, которыми обеспечивалось исполнение обязательств управления по возврату кредита банку, а также дополнительное соглашение к кредитному договору об исключении из него положений, касающихся обеспечительных обязательств управления.

Полагая, что указанные сделки подлежат признанию недействительными как совершенные при неравноценном встречном исполнении обязательств управлением, в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов банка и при злоупотреблении правом, агентство обратилось в суд с соответствующими требованиями на основании пунктов 1 и 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).

Из материалов дела следует, что между банком и управлением 24.12.2015 заключен кредитный договор N 15254, по условиям которого управлению открыта кредитная линия на 1 000 000 000 рублей под 16,5 процентов годовых со сроком погашения 24.12.2018 (срок действия кредитной линии - до 23.12.2016).

В обеспечение обязательств заемщика по кредитному договору 24.12.2015 между управлением и банком заключены договоры залога требований N 15254/ДЗ2-1 и N 15254/ДЗ2-2.

По условиям договора N 15254/ДЗ2-1 обязательство управления по возврату кредита обеспечивается требованием должника к Обществу с ограниченной ответственностью "Башкирская медь" в размере 990 530 000 рублей, вытекающим из договора подряда от 10.04.2008 N 50/08-БШПУ.

По условиям договора N 15254/ДЗ2-2 обязательство управления по возврату кредита обеспечивается требованием должника к государственному предприятию "Навоийский горно-металлургический комбинат" в размере 16 092 956 долларов США, вытекающим из договора подряда от 25.12.2014 N 77.

В рамках настоящего обособленного спора агентством заявлены требования о недействительности соглашений о расторжении указанных выше обеспечительных сделок и дополнительного соглашения, которым из кредитного договора от 24.12.2015 N 15254 исключены положения, касающихся обеспечительных обязательств управления.

Спорные сделки совершены 27.03.2017, то есть менее чем за месяц до назначения временной администрации по управлению банком (10.04.2017), таким образом, они могут быть оспорены по всем заявленным агентством основаниям.

Вместе с тем, суд первой инстанции не нашел оснований для удовлетворения требований агентства в части признания недействительным дополнительного соглашения к кредитному договору ни по одному из заявленных оснований, поскольку внесенные в этот договор спорным соглашением изменения не влияют на объем прав и обязанностей банка и управления, касающихся обеспечения обязательства по возврату кредита.

В связи с этим суд отказал агентству и в применении последствий недействительности дополнительного соглашения к кредитному договору.

Заявляя о недействительности спорных соглашений о расторжении договоров залога как совершенных при неравноценном встречном исполнении обязательств управлением (пункт 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве), агентство сослалось на то, что эти сделки направлены на безвозмездный для банка вывод из залога ликвидного имущества управления и, как следствие, на лишение должника возможности обратить взыскание на предметы залога.

Какого-либо встречного предоставления, в том числе иного обеспечения взамен прекращенного, банк не получил.

Принимая во внимание размер непогашенной кредиторской задолженности управления перед банком, справедливыми представляются выводы о том, что спорные сделки являлись экономически нецелесообразными для должника, не соответствовали типичному поведению кредитной организации на рынке и причинили ущерб интересам банка.

В связи с изложенным суд первой инстанции согласился с доводом агентства о неравноценности встреченного предоставления со стороны управления по соглашениям о расторжении договоров залога.

Заявляя о недействительности спорных соглашений о расторжении договоров залога как заключенных в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов должника (пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве), агентство сослалось на следующие обстоятельства.

В момент расторжения договоров залога банк отвечал признаку неплатежеспособности.

Это подтверждается тем, что банк перестал исполнять распоряжения своих клиентов, на его корреспондентских счетах имелись скрытые картотеки неисполненных платежных документов.

Согласно отчетности, предоставленной должником в Банк России, с середины марта 2017 года банк перестал исполнять распоряжения своих клиентов из-за недостаточности денежных средств на корреспондентских счетах.

Этот факт нашел отражение в предписании Банка России от 29.03.2017, вынесенном в результате осуществления надзорных мероприятий, инициированных после обращения клиентов банка.

Официальная картотека неисполненных распоряжений клиентов банка была сформирована уже 30.03.2017 (после вынесения следующего предписания Банка России).

В дальнейшем Банком России неоднократно выносились предписания, в которых отражены многочисленные случаи нарушения должником обязательств по исполнению распоряжений клиентов.

Требования большинства клиентов банка, чьи платежные поручения попали в картотеку неисполненных распоряжений в преддверии заключения спорных соглашений, в дальнейшем были включены в реестр требований кредиторов банка и до настоящего времени остаются неудовлетворенными.

Помимо прочего, должник перед совершением спорных сделок неоднократно получал предписания Банка России о применении мер воздействия по результатам дистанционного надзора, связанных с ухудшением финансового состояния банка.

Наличие этих предписаний также указывает на дестабилизацию деятельности должника в предшествующий заключению соглашений период.

Вместе с тем, банк в сложный финансовый период совершил спорные сделки, повлекшие утрату обеспечения обязательств управления по возврату кредита, то есть допустил снижение объема своих активов (как отмечалось выше, безвозмездное).

Следствием таких действий для кредиторов банка явилась невозможность получить удовлетворение требований за счет средств, которые банк мог бы получить, обратив взыскание на предметы залога.

Эти обстоятельства, по мнению суда, в достаточной степени свидетельствуют о противоправной цели заключения спорных сделок как со стороны должника, так и со стороны управления, а также о фактическом причинении такого вреда в виде невозможности для кредиторов получить удовлетворение требований за счет обращения взыскания на дебиторские задолженности банка.

Справедливым представляется вывод о том, что управление, осознававшее условие о безвозмездности прекращения залога, было осведомлено о финансовом состоянии должника.

Таким образом, суд первой инстанции согласился и с тем, что соглашения о расторжении договоров залога заключены с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов банка, а в результате их исполнения такой вред был причинен.

Суд первой инстанции также отметил отсутствие оснований для отнесения спорных сделок к категории совершенных в процессе обычной хозяйственной деятельности банка.

В обоснование этого довода агентство указало на то, что само по себе безвозмездное прекращение залога, обеспечивающего неисполненное обязательства по возврату кредита, для кредитной организации не является типичным. Такие действия являются экономически нецелесообразными для банка и наносят ущерб его имущественным интересам. Кроме того, в пользу позиции агентства свидетельствуют факты наличия скрытых картотек по корреспондентским счетам банка, превышение сумм спорных сделок одного процента стоимости активов должника за последний отчетный период и отсутствие сведений о совершении аналогичных сделок в ходе осуществления банком своей деятельности.

Ссылка третьего лица на ничтожность договоров залога была отклонена судом первой инстанции судом первой инстанции, поскольку управление, банк и это третье лицо своими действиями, совершаемыми в преддверии разбирательства по данному обособленному спору, подтверждали заключенность обеспечительных сделок и не пытались их оспорить. В своих возражениях третье лицо не раскрыло, какие именно обстоятельства изменились настолько, что в настоящее время оно считает договоры залога ничтожными, при том, что в них, вопреки возражениям, не содержится запрета на передачу требования в залог, а также отсутствуют иные существенные нарушения условий договоров.

При таких обстоятельствах суд признал спорные соглашения о расторжении договоров залога недействительными и применил в порядке статьи 61.6 Закона о банкротстве последствия их недействительности.

Суд апелляционной инстанции признает верными выводы суда первой инстанции, а доводы апелляционной жалобы необоснованными по следующим основаниям.

Доводы, изложенные в апелляционной жалобе, ранее заявлялись в суде первой инстанции, были рассмотрены, оценены и правомерно признаны несостоятельными.

Довод заявителя о том, что оба договора являются недействительными, поскольку противоречат условиям договора подряда N 77 от 25.12.2014, судом не принимается, поскольку предметом настоящего спора являлись соглашения от 27.03.2017 о расторжении договоров залога требований N 15254/ДЗ2-1 от 24.12.2015, а не сами договоры залога, при этом заявитель с самостоятельными требованиями о признании недействительными договоров залога не обращался, доказательств обратного в материалы дела не представлено. К тому же наличие оснований для признания сделки недействительной само по себе позволяет суду признать ее недействительной.

По аналогичным основаниям подлежит отклонению довод заявителя, касающийся признания договоров залога не заключенными. Законом не предусмотрена возможность расторжения незаключенного договора, однако судом не были признаны незаключенными спорные договоры залога.

Также подлежит отклонению довод, касающийся исполнения договоров подряда, поскольку это никоим образом не подтверждает действительность соглашений от 27.03.2017 и отсутствие оснований для признания сделок недействительными, предусмотренных Законом о банкротстве.

Наличие или отсутствие обязательств между должником и ответчиком по кредитному договору не является предметом настоящего спора, не подлежало установлению судом, поскольку в данном случае не имеет правового значения. Судом было установлено наличие договорных отношений (договоры залога) между указанными лицами, а также противоправные действия по расторжению указанных договоров в отсутствие экономической целесообразности для должника. При наличии признаков неплатежеспособности должника на момент совершения сделок, а также в отсутствие встречного предоставления со стороны ответчика, суд первой инстанции правомерно признал сделки недействительными.

На основании изложенного коллегия приходит к выводу, что судом первой инстанции в полном объёме выяснены обстоятельства, имеющие значение для дела; выводы суда, изложенные в определении, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, им дана надлежащая правовая оценка; судом правильно применены нормы материального и процессуального права.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены или изменения определения суда первой инстанции по доводам, изложенным в апелляционной жалобе.

Иных доводов, основанных на доказательственной базе, которые бы влияли или опровергали выводы суда первой инстанции, апелляционная жалоба не содержит.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 АПК РФ безусловным основанием для отмены судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 102, 110, 269 - 271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Девятый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 17.05.2019 по делу N А40-71362/17 оставить без изменения, а апелляционную жалобу НАО "БШПУ" - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

А.А.Комаров

Судьи

Ю.Л.Головачева С.А.Назарова