Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 7 марта 2020 г. N 15АП-22170/19 по делу N А32-52667/2018

город Ростов-на-Дону

07 марта 2020 г.

дело N А32-52667/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 02 марта 2020 года.

Полный текст постановления изготовлен 07 марта 2020 года.

Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Сурмаляна Г.А.,

судей Сулименко Н.В., Стрекачёва А.Н.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Лавриновой Т.Г.,

при участии:

от конкурсного управляющего Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов": представитель Нардина Е.А.по доверенности от 15.02.2019,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу публичного акционерного общества Банк "Первомайский" в лице конкурсного управляющего Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" на определение Арбитражного суда Краснодарского края от 24.10.2019 по делу N А32-52667/2018 по заявлению Каминской Светланы Игоревны о включении требований в первую очередь реестра требований кредиторов должника в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Миронова Ивана Васильевича,

принятое в составе судьи Кунейко А.Н.,

УСТАНОВИЛ:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Банка "Первомайский" (ПАО) (далее - должник) Каминская Светлана Игоревна (далее - заявитель) обратилась в Арбитражный суд Краснодарского края с заявлением о включении в реестр требований кредиторов задолженности в размере 1 437 331 руб.

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 24.10.2019 по делу N А32-52667/2018 требования заявителя в размере 37 331 руб. признаны подлежащими удовлетворению после завершения расчетов с кредиторами первой очереди реестра требований кредиторов Банка "Первомайский" (ПАО), производство по заявлению в части требования заявителя на сумму 1 400 000 руб. прекращено.

Не согласившись с принятым судебным актом, Государственная корпорации "Агентство по страхованию вкладов" (далее - конкурсный управляющий) обжаловала определение суда первой инстанции в порядке, предусмотренном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, просила обжалуемое определение отменить.

Апелляционная жалоба мотивирована тем, что судом первой инстанции при вынесении обжалуемого судебного акта не осуществлена проверка верности расчета произведенного заявителем. Податель апелляционной жалобы указывает, что по условиям договора банковского вклада от 26.01.2012 N 00891-00011826957/17 размер невыплаченной заявителю суммы составляет 1 362 666, 63 руб., указанная сумма находится в пределах лимита страхового возмещения. Таким образом, по мнению конкурсного управляющего, заявление Каминской С.И. подлежит рассмотрению в суде общей юрисдикции. Конкурсный управляющий отмечает, что обжалуемое определение не содержит мотивов, по которым суд первой инстанции пришел к выводу об обоснованности включения требований заявителя в первую очередь реестра требований кредиторов должника. Заявитель апелляционной жалобы со ссылкой на определение Верховного Суда Российской Федерации от 06.05.2014 N 15-КГ14-55 указывает, что выводы суда первой инстанции о наличии у банка обязательства по возмещению вреда, причиненного сотрудниками банка, является ошибочным. Конкурсный управляющий полагает, что судом первой инстанции нарушены нормы процессуального законодательства, поскольку не принято во внимание имеющее преюдициальную силу и вступившее в законную силу решение Геленджикского городского суда Краснодарского края от 31.01.2017 по делу N 2-240/2017 в соответствии с которым заявителю отказано во взыскании денежных средств по договору о банковском вкладе.

В дополнениях к апелляционной жалобе конкурсный управляющий уточнил свою правовую позиции относительно расчета процентов заявителем, полагает, что общий размер требований заявителя не может превышать 812 339, 47 руб., поскольку проценты по ставке 16 % годовых по договору банковского вклада подлежали начислению только в период действия договора, то есть до 26.12.2013, а проценты после указанной даты следует исчислять по ставке до востребования, которая была установлена банком в размере 0.01 % годовых.

В отзыве на апелляционную жалобу заявитель просил обжалуемое определение оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Определением председателя судебной коллегии от 27.02.2020 в связи с нахождением судьи Николаева Д.В. в очередном трудовом отпуске, в порядке части 3 статьи 18 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации произведена замена судьи Николаева Д.В. на судью Сулименко Н.В.

В связи с этим рассмотрение апелляционной жалобы производится с самого начала в порядке части 5 статьи 18 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В судебном заседании представитель конкурсного управляющего государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" пояснил свою правовую позицию по спору.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом уведомленные о времени и месте судебного разбирательства, явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили.

Суд апелляционной инстанции, руководствуясь положениями статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, признал возможным рассмотреть апелляционную жалобу без участия не явившихся представителей лиц, участвующих в деле, уведомленных надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства.

Исследовав материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы, выслушав представителей участвующих в деле лиц, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что апелляционная жалоба не подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, Банк России обратился в Арбитражный суд Краснодарского края с заявлением о признании несостоятельным (банкротом) кредитной организации Банк "Первомайский" (ПАО).

Определением суда Арбитражного суда Краснодарского края от 24.12.2018 по делу N А32-52667/2018 заявление принято к рассмотрению.

Решением Арбитражного суда Краснодарского края от 31.01.2019 по делу N А32-52667/2018 (резолютивная часть объявлена 28.01.2019) должник признан банкротом, конкурсным управляющим утверждена Государственная корпорация "Агентство по страхованию вкладов" (далее - конкурсный управляющий).

Сообщение об открытии конкурсного производства опубликовано в газете "КоммерсантЪ" 09.02.2019 N 24, в ЕФРСБ 09.02.2019.

12 августа 2019 года конкурсному управляющему поступило заявление Каминской Светланы Игоревны о включении в реестр требований кредиторов задолженности 1 437 331 руб.

28 августа 2019 года конкурсный управляющий уведомил заявителя об отказе во включении требований в реестр требований кредиторов по причине отсутствия обязательств.

06 августа 2019 года Каминская Светлана Игоревна обратилась в Арбитражный суд Краснодарского края с рассматриваемым заявлением о включении требований в реестр требований кредиторов. В обоснование заявленных требований заявитель указал, что между ним и Банком "Первомайский" (ПАО) заключен банковского вклада от 26.01.2012 N 00891-00011826957/17.

В соответствии с пунктом 1 статьи 189.85 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) кредиторы вправе предъявлять свои требования к кредитной организации в любой момент в ходе конкурсного производства, а также в порядке, установленном статьей 189.32 названного Федерального закона, в период деятельности в кредитной организации временной администрации по управлению кредитной организацией.

При предъявлении требований кредитор обязан указать наряду с существом предъявляемых требований сведения о себе, в том числе фамилию, имя, отчество, дату рождения, реквизиты документа, удостоверяющего его личность, и почтовый адрес для направления корреспонденции (для физического лица), наименование, место нахождения (для юридического лица), а также банковские реквизиты (при их наличии).

Указанные требования предъявляются конкурсному управляющему наряду с приложением вступивших в силу решений суда, арбитражного суда, определений о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решений третейского суда или иных судебных актов, а также подлинных документов либо их надлежащим образом заверенных копий, подтверждающих обоснованность этих требований.

В силу пункта 7 статьи 189.85 Закона о банкротстве требования кредиторов, по которым заявлены возражения, рассматриваются арбитражным судом в порядке, установленном статьей 60 названного Федерального закона.

Согласно пункту 10 статьи 189.85 Закона о банкротстве требование кредитора, предъявленное кредитной организации в период деятельности в ней временной администрации по управлению кредитной организацией и внесенное в реестр требований кредиторов в порядке, установленном статьей 189.32 настоящего Федерального закона, считается установленным в размере, составе и очередности удовлетворения, которые определены временной администрацией по управлению кредитной организацией, если в течение шестидесяти рабочих дней со дня опубликования сообщения о признании кредитной организации банкротом и об открытии конкурсного производства конкурсный управляющий с учетом положений подпункта 1 пункта 3 настоящей статьи не направит кредитору уведомление о полном или частичном исключении указанного требования из реестра требований кредиторов.

Согласно пункту 11 статьи 189.96 Закона о банкротстве требования кредиторов, предъявленные после закрытия реестра требований кредиторов, удовлетворяются за счет имущества кредитной организации, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, предъявленных в установленный срок и включенных в реестр требований кредиторов.

Расчеты с кредиторами по указанным требованиям производятся конкурсным управляющим в порядке, установленном настоящей статьей.

В силу пункта 12 статьи 189.96 Закона о банкротстве требования кредиторов первой очереди, предъявленные после закрытия реестра требований кредиторов, но до завершения расчетов со всеми кредиторами, после завершения расчетов с кредиторами первой очереди, предъявившими свои требования в установленный срок, подлежат удовлетворению до удовлетворения требований кредиторов последующей очереди. До полного удовлетворения указанных требований кредиторов первой очереди удовлетворение требований кредиторов последующей очереди приостанавливается.

Суд апелляционной инстанции отмечает, что в отношении данного порядка кредитором не заявлено возражений, более того, его представителем в судебном заседании 02.09.2019 заявлено именно о включении требований в порядке пункта 12 статьи 189.96 Закона о банкротстве, что подтверждается аудиозаписью судебного заседания и отражено в протоколе.

Разногласия между конкурсным управляющим и заявителем заключаются в том, что управляющим отказано заявителю в удовлетворении заявления о включении в реестр требований кредиторов должника, что подтверждается уведомлением от 28.08.2019 N 30К/103638.

Из заявления следует, что должник в лице дополнительного офиса "Геленджикский" имеет перед заявителем денежное обязательство в сумме 1 437 331 руб. (с учетом страхового возмещения в размере 1 400 000 руб.). Указанная сумма состоит из денежных средств, внесенных во вклад, в размере 700 000 руб. по договору о банковском вкладе (т. 1 л.д. 14) и причитающихся по договору процентов в размере 737 331 руб.

Согласно пункту 1.1 названного договора вкладчик вносит во вклад, а банк принимает денежные средства в сумме 700 000 руб. на срок с 26.12.2012 по 26.12.2013, с уплатой процентов на сумму вклада в размере 16 % годовых. Датой заключения договора является дата взноса денежных средств во вклад.

02 апреля 2013 года заявитель обратился в банк с целью закрытия договора банковского вклада и снятия денежных средств, однако ему было отказано в получении вклада на том основании, что заключенный с банком договор отсутствовал в реестре договоров, а денежная сумма в кассу банка не поступала.

Как следует из приговора Геленджиксого городского суда Краснодарского края от 30.05.2018 и апелляционного определения судебной коллегии по уголовным делам от 30.10.2018 в отношении Голодновой Л.И. и Бондарь Д.Н., руководитель дополнительного офиса "Геленджикский" должника - Голоднова Л.И., действуя умышленно, осознавая противоправный характер своих действий, желая путем хищения достичь собственных корыстных целей, влекущих причинение ущерба собственнику и направленных на безвозмездное изъятие и обращение его имущества в свою пользу, находясь в помещении дополнительного офиса "Геленджикский", используя свое служебное положение и предоставленный ей в соответствии с этим доступ к программному обеспечению должника, содержащему сведения о клиенте, его операциях, счетах и вкладах, решила похитить мошенническим путем и в последующем распорядиться денежными средствами заявителя по своему усмотрению.

В результате убедительности доводов Голодновой Л.И. заявитель, будучи неосведомленным о ее преступных намерениях, выразил свою заинтересованность и согласие на заключение договора банковского вклада на индивидуальных условиях.

Голоднова Л.И., преследуя цель хищения денежных средств путем обмана, в помещении своего служебного кабинета дополнительного офиса "Геленджикский", расположенного по адресу: г. Геленджик, ул. Островского, д. 7, лично изготовила заведомо подложный договор о банковском вкладе, без реального намерения его исполнения, создавая видимость принятия должником денежных средств заявителя и внесения их во вклад с повышенной процентной ставкой.

В результате последовательности спланированных и осуществленных противоправных действий, руководителем дополнительного офиса "Геленджикский" должника Голодновой Л.И. похищены обманным путем денежные средства, которыми она распорядилась по своему усмотрению и причинила заявителю материальный ущерб.

При вынесении определения, суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что вред, причиненный потерпевшим, был связан с исполнением Голодновой Л.И., своей трудовой деятельности и ответственность за причиненный работником вред должен нести работодатель, то есть Банк "Первомайский", на основании следующего.

Президиум Краснодарского краевого суда от 06.02.2019 по делу N 44у-133/2019 удовлетворяя представление прокурора и жалобы потерпевших граждан, изменил приговор суда и апелляционное определение суда, в своем постановлении сослался на Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27.10.2015 N 28-П, на положения статьи 44 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и части 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, пришел к выводу о том, что вред, причиненный потерпевшим, был связан с исполнением Голодновой Л.И. своей трудовой деятельности и ответственность за причиненный работником вред должен нести работодатель, то есть Банк "Первомайский", по этим же основаниям признал подлежащим удовлетворению гражданский иск потерпевших к Банку.

В связи с изложенным суд апелляционной инстанции отклоняет довод апелляционной жалобы о том, что Верховный Суд Российской Федерации в своем определении от 06.05.2014 по делу N 18-КГ14-55 указал, что Банк не должен нести ответственность за преступные действия своих работников по следующим основаниям. Действительно, по результатам рассмотрения кассационной жалобы Муромцева И.В. на решение Ленинского районного суда города Краснодара от 24.05.2013 и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 15.11.2013, которыми отказано в удовлетворении требований Муромцева И.В. о возложении на банк обязанности выдать сумму вклада и проценты на нее, определением Верховного Суда Российской Федерации от 06.05.2014 по делу N 18-КГ14-55 отказано в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, поскольку суды не допустили нарушений, которые могли бы служить основанием для пересмотра вступивших в законную силу постановлений.

Кроме того, постановлениями Верховного Суда Российской Федерации кассационные представления заместителя Генерального прокурора Российской Федерации о пересмотре постановлений Октябрьского районного суда города Краснодара от 22.04.2014, 20.05.2015 и 26.05.2015 и апелляционных постановлений Краснодарского краевого суда от 17.06.2014 и 10.07.2015 переданы на рассмотрение президиума Краснодарского краевого суда.

Постановлениями суда кассационной инстанции от 18.11.2015 и от 23.11.2016 кассационные представления заместителя Генерального прокурора Российской Федерации удовлетворены, апелляционные постановления Краснодарского краевого суда от 17.06.2014 и 10.07.2015 отменены, материалы направлены на новое апелляционное рассмотрение.

Кроме того, в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 27.10.2015 N 28-П "По делу о проверке конституционности пункта 1 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан И.С. Билера, П.А. Гурьянова, Н.А. Гурьяновой, С.И. Каминской, А.М. Савенкова, Л.И. Савенковой и И.П. Степанюгиной" указано следующее.

Исходя из того, что пункт 1 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации допускает подтверждение соблюдения письменной формы договора банковского вклада выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, установленным банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота, т.е. перечень документов, которые могут удостоверять факт заключения договора банковского вклада, не является исчерпывающим, внесение денежных средств на счет банка гражданином-вкладчиком, действующим при заключении договора банковского вклада разумно и добросовестно, может доказываться любыми выданными ему банком документами.

Суд первой инстанции верно отметил, что ответственность за несоблюдения требований к форме договора банковского вклада и процедуры его заключения, возлагается на банк, поскольку как составление проекта такого договора, так и оформление принятия денежных средств от гражданина во вклад осуществляются именно банком, который, будучи коммерческой организацией, самостоятельно, на свой риск занимается предпринимательской деятельностью, направленной на систематическое получение прибыли (абзац третий пункта 1 статьи 2 и статья 50 Гражданского кодекса Российской Федерации), обладает специальной правоспособностью и является - в отличие от гражданина-вкладчика, не знакомого с банковскими правилами и обычаями делового оборота - профессионалом в банковской сфере, требующей специальных познаний.

В частности, если из обстоятельств дела следует, что договор банковского вклада, одной из сторон которого является гражданин, был заключен от имени банка неуполномоченным лицом, необходимо учитывать, что для гражданина, проявляющего при заключении договора необходимые разумность и добросовестность, соответствующее полномочие представителя может явствовать из обстановки, в которой он действует (абзац второй пункта 1 статьи 182 Гражданского кодекса Российской Федерации). Например, когда договор оформляется в кабинете руководителя подразделения банка, то у гражданина имеются основания полагать, что лицо, заключающее этот договор от имени банка, наделено соответствующими полномочиями. Подобная ситуация имеет место и в случае, когда договор банковского вклада заключается уполномоченным работником банка, но вопреки интересам своего работодателя, т.е. без зачисления на счет по вкладу поступившей от гражданина-вкладчика денежной суммы, притом что для самого гражданина из сложившейся обстановки определенно явствует, что этот работник действует от имени и в интересах банка.

Соответственно, суды, которые при рассмотрении споров между гражданами и кредитными организациями по поводу банковских вкладов самостоятельно осуществляют гражданско-правовую квалификацию отношений сторон, в том числе определяют, могут ли эти правоотношения считаться установленными, какова их природа, юридические факты, их порождающие, должны учитывать различный уровень профессионализма сторон в данной сфере правоотношений, отсутствие у присоединившейся стороны - гражданина реальной возможности настаивать на изменении формы договора и на проверке полномочий лица, действующего от имени банка, и т.д.

Определяя пределы осуществления гражданских прав, статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации устанавливает, что добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5). Разъясняя это законоположение, Верховный Суд Российской Федерации указал, что при оценке действий сторон как добросовестных или недобросовестных судам следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации (пункт 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

С учетом неоднократно выраженной Конституционным Судом Российской Федерации позиции, согласно которой суды при рассмотрении дел обязаны исследовать по существу фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, поскольку иное приводило бы к тому, что право на судебную защиту, закрепленное статьей 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации, оказывалось бы существенно ущемленным, это означает, что суд не вправе квалифицировать, руководствуясь пунктом 2 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации во взаимосвязи с его статьей 166, как ничтожный или незаключенный договор банковского вклада с гражданином на том лишь основании, что он заключен неуполномоченным работником банка и в банке отсутствуют сведения о вкладе (об открытии вкладчику счета для принятия вклада и начисления на него процентов, а также о зачислении на данный счет денежных средств), в тех случаях, когда - принимая во внимание особенности договора банковского вклада с гражданином как публичного договора и договора присоединения - разумность и добросовестность действий вкладчика (в том числе применительно к оценке предлагаемых условий банковского вклада) при заключении договора и передаче денег неуполномоченному работнику банка не опровергнуты. В таких случаях бремя негативных последствий должен нести банк, в частности создавший условия для неправомерного поведения своего работника или предоставивший неуправомоченному лицу, несмотря на повышенные требования к экономической безопасности банковской деятельности, доступ в служебные помещения банка, не осуществивший должный контроль за действиями своих работников или наделивший полномочиями лицо, которое воспользовалось положением работника банка в личных целях, без надлежащей проверки.

Действия банков, работники которых принимали у вкладчиков дополнительные денежные суммы для внесения во вклад (со ссылкой на подписанный договор) и выдавали денежные суммы в качестве процентов по вкладу, в силу статьи 402 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которой действия работников должника по исполнению его обязательства считаются действиями должника, должны расцениваться с учетом предписаний пункта 5 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации устанавливающего, что заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действовало недобросовестно, в частности если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки. Приведенное правило, по сути, лишь нормативно подтверждает необходимость добросовестного поведения участников регулируемых гражданским правом отношений (в том числе возникших до его формальной имплементации в текст Гражданского кодекса Российской Федерации), которое должно отвечать критерию определенности, однозначности и точности.

При этом на гражданина-вкладчика, не обладающего профессиональными знаниями в сфере банковской деятельности и не имеющего реальной возможности изменить содержание предлагаемого от имени банка набора документов, необходимых для заключения данного договора, возлагается лишь обязанность проявить обычную в таких условиях осмотрительность при совершении соответствующих действий (заключить договор в здании банка, передать денежные суммы работникам банка, получить в подтверждение совершения операции, опосредующей их передачу, удостоверяющий этот факт документ). Поэтому с точки зрения конституционных гарантий равенства, справедливости и обеспечения эффективной судебной защиты необходимо исходить из того, что гражданин-вкладчик, учитывая обстановку, в которой действовали работники банка, имел все основания считать, что полученные им в банке документы, в которых указывается на факт внесения им денежных сумм, подтверждают заключение договора банковского вклада и одновременно удостоверяют факт внесения им вклада. Иное 10 означало бы существенное нарушение прав граждан-вкладчиков как добросовестных и разумных участников гражданского оборота.

Таким образом, пункт 1 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации в части, позволяющей подтверждать соблюдение письменной формы договора "иным выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, предусмотренным для таких документов законом, установленными в соответствии с ним банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота", не противоречит Конституции Российской Федерации, поскольку в этой части его положения, закрепляющие требования к форме договора банковского вклада, по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования не препятствуют суду на основании анализа фактических обстоятельств конкретного дела признать требования к форме договора банковского вклада соблюденными, а договор - заключенным, если будет установлено, что прием от гражданина денежных средств для внесения во вклад подтверждается документами, которые были выданы ему банком (лицом, которое, исходя из обстановки заключения договора, воспринималось гражданином как действующее от имени банка) и в тексте которых отражен факт внесения соответствующих денежных средств, и что поведение гражданина являлось разумным и добросовестным.

В силу положений части 3 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации вступившее в законную силу решение суда общей юрисдикции по ранее рассмотренному гражданскому делу обязательно для арбитражного суда, рассматривающего дело, по вопросам об обстоятельствах, установленных решением суда общей юрисдикции и имеющих отношение к лицам, участвующим в деле.

В то же время, правовая оценка обстоятельств судом общей юрисдикции не может рассматриваться в качестве обстоятельства, имеющего преюдициальное значение для арбитражного суда, рассматривающего дело (определение Верховного Суда Российской Федерации от 14.06.2016 N 309-ЭС16-1553).

Конкурсный управляющий не учитывает, что надлежащие документы о закрытии, снятии средств по вкладу "Новогодний" отсутствуют. Документы составлены в отсутствии заявителя. С учетом ссылки конкурсного управляющего в отказе заявителю во включении в реестр требований кредиторов должника на волю (инициативу) последнего по списанию средств с вклада "Новогодний" также необходимо указать на позицию Конституционного Суда Российской Федерации, изложенную в постановлении от 27.10.2015 N 28-П.

В отличие от случая с КБ "Мастер-Банк" (определение Верховного Суда Российской Федерации от 28.04.2016 N 305-ЭС14-5119) заявитель являлся обычным гражданином, особенностей обслуживания VIP-клиентов не знал (недобросовестности и неразумности в действиях гражданина не усматривается), размер вклада значителен только для гражданина, но является обычным и не значительным при сравнении с вкладами VIP-клиентов (например, случай с КБ "Мастер-Банк").

При указанных обстоятельствах суд первой инстанции пришел к верному выводу о необходимости включения требований заявителя в первую очередь реестра требований кредиторов должника.

Согласно пункту 3.1. договора о банковском вкладе от 26.12.2012 N 00891-00011826957/17, заключенного между заявителем и банком проценты на сумму вклада начисляются со дня, следующего за днем его поступления в банк, по день исполнения обязательств по договору.

Согласно пункту 3.4. договора о банковском вкладе, в случае если вкладчик не требует возврата суммы вклада и процентов по нему по истечении срока договора, договор считается продленным на условиях вклада до востребования с уплатой процентов по ставке до востребования.

Таким образом, условия вклада до востребования с уплатой процентов по ставке до востребования применяются лишь тогда, когда вкладчик не требует возврата суммы вклада и процентов по нему по истечении срока договора.

Установлено, что обязательства по договору банком не исполнены по настоящее время, несмотря на постоянные и неоднократные требования Каминской С.И. с период с апреля 2013 года.

Из пункта 4.5 указанного договора, он действует до полного исполнения обязательств сторон.

В силу статьи 309 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями или иными обычно предъявляемыми требованиями. Односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом, другими законами или иными правовыми актами (пункт 1 статьи 310 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Относительно довода о неверности расчета произведенного заявителем, суд апелляционной инстанции указывает, что из условий договора следует, что банк обязался выплачивать заявителю 16 % годовых, что составляет 112 000 руб. в год или 9 333 руб. в месяц. Просрочка по выплате процентов на день подачи заявления составила 6 лет и 7 месяцев. Таким образом, сумма процентов на день подачи заявления рассчитывает из следующей формулы:

(112 000 руб. (сумма процентов за год) * 6 (количество просроченных лет)) + (9 333 руб. (сумма процентов за месяц) * 7 (количество просроченных месяцев)) = 737 331 руб. - итоговая сумма процентов за просрочку.

Итоговая сумма денежного вклада внесенного заявителем по договору о банковском вкладе от 26.12.2012 N 00891-00011826957/17 вместе с процентами составила 700 000 руб. + 737 331 руб. = 1 437 331 руб.

Сомнения подателя апелляционной жалобы относительно выводов изложенных в постановлении Президиума Краснодарского краевого суда от 06.02.2019 по делу N 44у-133/2019 и, как следствие критическое отношение к позиции суда первой инстанции основанного на выводах данного постановления, не может являться основанием для отмены обжалуемого определения, поскольку вышеназванное постановление Президиума Краснодарского краевого суда не изменено и не отменено вышестоящими судебными инстанциями. Кроме того, вопрос о признании банка гражданским ответчиком судом общей юрисдикции не разрешен по причине объявления банка банкротом 31.01.2019.

Также является несостоятельным довод жалобы о том, что из определения неясно, по какому именно договору вклада требования заявителя включены в реестр требований кредиторов.

Как уже указано выше, ранее между Банком и заявителем был заключен договор банковского вклада, который не признан недействительным. То обстоятельство, что в последующем работник Банка, совершая преступление, обманным путем заключил с заявителем поддельный договор и похитил его денежные средства, не может являться обстоятельством, исключающим возможность возврата денежных средств потерпевшего.

Конкурсный управляющий также не учитывает, что в силу положений пункта 2 статьи 834 Гражданского кодекса Российской Федерации договор срочного банковского вклада с гражданами относится к договорам присоединения. Его условия в соответствии с пунктом 1 статьи 428 названого Кодекса определяются банком в стандартных формах. В результате граждане-вкладчики как сторона в договоре лишены возможности влиять на его содержание. Это является ограничением свободы договора и как таковое требует соблюдения принципа соразмерности, в силу которого гражданин как экономически слабая сторона в данных правоотношениях нуждается в особой защите своих прав. В результате возникает необходимость в соответствующем правовом ограничении свободы договора и для другой стороны, т.е. для банков.

С учетом изложенного, следуя позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Постановления от 27.10.2015 N 28-П, суд апелляционной инстанции оценивая с точки зрения разумности и добросовестности действия заявителя по заключению указанного договора, исходит из того, что договор банковского вклада относится к таким видам договоров как договоры присоединения, условия которого, определенные одной стороной, должны приниматься другой стороной не иначе как путем присоединения к предложенному договору в целом, что договор банковского вклада является публичным договором, в рамках которого исключается право лица, осуществляющего предпринимательскую деятельность, оказывать предпочтение одному лицу перед другими в отношении заключения и условий публичного договора, а также учитывает, то, что договор заключался должностным лицом Банка, в помещении Банка, в рабочее время, с использованием бланков и печатей Банка.

Абзацем первым пункта 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации на юридическое лицо либо гражданина возложена ответственность за вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей. Как разъяснено в определении Конституционного Суда Российской Федерации от 29.05.2019 N 1394-О, названное законоположение - как само по себе, так и в системной взаимосвязи с пунктами 1 и 2 статьи 1064 "Общие основания ответственности за причинение вреда" Гражданского кодекса Российской Федерации - направлено на обеспечение при возмещении причиненного вреда баланса прав работодателя, его работника как непосредственного причинителя вреда при исполнении возложенных на него работодателем обязанностей, а также потерпевшего лица и не может рассматриваться как нарушающее указанные в жалобе конституционные права заявителя.

Таким образом, оснований для отказа в удовлетворении заявления о включении требования заявителя в реестр требований кредиторов должника не имеется.

Также судом первой инстанции правильно прекращено производство по заявлению в части требований в сумме 1 400 000 руб., поскольку требования по страховому возмещению не являются требованиями к должнику.

Рассматривая требования заявителя о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 1 400 000 руб., суд первой инстанции верно исходил из того, что денежные требования по вкладам физических лиц в пределах страхового возмещения не являются требованиями к банку, в связи с чем, подобные требования в рамках дела о банкротстве рассмотрению не подлежат. В рамках настоящего дела кредитор не заявлял требования к компетентному органу о страховом возмещении, следовательно, оснований для выделения такого требования и направления в суд общей юрисдикции не имеется.

Апелляционная жалоба не содержит доводов о несогласии с выводами суда первой инстанции в данной части.

Аналогичная позиция отражена в определении Верховного суда Российской Федерации от 04.04.2019 N 305-ЭС18-22224(77), постановлении Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 25.08.2014 N А61-4046/13.

Апелляционная жалоба не содержит доводов, которые бы могли повлиять на правовую оценку спорных правоотношений. Оснований для отмены или изменения обжалованного судебного акта по доводам, приведенным в апелляционной жалобе, у судебной коллегии не имеется.

Нарушений или неправильного применения норм материального или процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основанием к отмене или изменению обжалуемого судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 188, 258, 269 - 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Краснодарского края от 24.10.2019 по делу N А32-52667/2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление арбитражного суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в порядке, определенном главой 35 Арбитражного процессуального Кодекса Российской Федерации, в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в срок, не превышающий месяца со дня его вступления в законную силу, через Арбитражный суд Краснодарского края.

Председательствующий

Г.А. Сурмалян

Судьи

Н.В. Сулименко А.Н. Стрекачёв