Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 19 августа 2020 г. N 15АП-10444/20 по делу N А32-52667/2018

город Ростов-на-Дону

19 августа 2020 г.

дело N А32-52667/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 13 августа 2020 года.

Полный текст постановления изготовлен 19 августа 2020 года.

Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Николаева Д.В.,

судей Стрекачёва А.Н., Деминой Я.А.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Синициной М.Г.,

при участии:

от Муратовой Мананы Ильиничны: представитель Бойко Л.В. по доверенности от 10.08.2020;

от Банка "Первомайский" (ПАО) в лице конкурсного управляющего государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов": представитель Огурцов А.Х. по доверенности от 04.02.2019,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Муратовой Мананы Ильиничны и Банка "Первомайский" (ПАО) в лице конкурсного управляющего государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" на определение Арбитражного суда Краснодарского края от 22.06.2020 по делу N А32-52667/2018 об объединении споров для совместного рассмотрения, разрешении разногласий, включении требований в реестр требований кредиторов должника, признании требований подлежащими удовлетворению после завершения расчетов с кредиторами первой очереди по заявлению Муратовой Мананы Ильиничны в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Банка "Первомайский" (ПАО) (ИНН 2310050140, ОГРН 1022300001063),

УСТАНОВИЛ:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Банка "Первомайский" (ПАО) (далее - должник) Муратова Манана Ильинична (далее - заявитель) обратилась в Арбитражный суд Краснодарского края с заявлением, в котором, согласно уточненным требованиям, принятым судом на основании статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, просила:

- восстановить в реестре обязательств должника 13 079 226,37 руб. задолженности;

- внести в первую очередь реестра требований кредиторов должника 11 679 226,37 руб. задолженности;

- увеличить в реестре кредиторов первой очереди должника объем общих требований на сумму 1 400 000 руб. и выплатить страховое возмещение в указанной сумме.

Фактически воля заявителя направлена на включение 11 679 226,37 руб. в реестр требований кредиторов должника и получение 1 400 000 руб. страхового возмещения.

Определением от 22.06.2020 суд принял заявленные уточнения.

Обособленный спор по делу N А32-52667/2018-68/52-Б-64-УТ в части требований по 1 400 000 руб. задолженности выделил и объединил с обособленным спором N А32-52667/2018-68/52-Б-813-УТ для совместного рассмотрения.

Разрешил разногласия.

Включил требования Муратовой Мананы Ильиничны в размере 7 133 937,98 руб. задолженности в первую очередь реестра требований кредиторов Банка "Первомайский" (ПАО) (ИНН 2310050140, ОГРН 1022300001063).

Признал требования Муратовой Мананы Ильиничны в размере 4 497 394,85 руб. задолженности подлежащими удовлетворению после завершения расчетов с кредиторами первой очереди Банка "Первомайский" (ПАО), предъявившими свои требования в установленный срок.

В остальной части требований отказал.

Муратова Манана Ильинична и Банк "Первомайский" (ПАО) в лице конкурсного управляющего государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" обжаловали определение суда первой инстанции в порядке, предусмотренном гл. 34 АПК РФ, и просили отменить судебный акт, принять новый.

В судебном заседании суд огласил, что от Муратовой Мананы Ильиничны через канцелярию суда поступили письменные пояснения для приобщения к материалам дела с ходатайством о приобщении к материалам дела дополнительных документов: копии выписки из приговора суда, содержащей выводы в отношении признанной потерпевшей по уголовному делу Муратовой М.И. (листы 144-147, 373-374); копии расчета требования, поданного в Арбитражный суд Краснодарского края Муратовой М.И.; копии отчета конкурсного управляющего от 28.05.2020; копии ответа государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" от 26.06.2020 N 20/19049 на запрос представителя Муратовой Мананы Ильиничны.

Представитель Муратовой Мананы Ильиничны в судебном заседании поддержал ходатайство о приобщении дополнительных доказательств к материалам дела.

Представитель Банка "Первомайский" (ПАО) в лице конкурсного управляющего государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" возражал против удовлетворения ходатайства.

Суд протокольным определением удовлетворил ходатайство и приобщил к материалам дела письменные пояснения и дополнительные доказательства как связанные с предметом исследования по настоящему спору.

Кроме того суд учитывает, что по существу представленные документы не являются новыми доказательствами, находятся в основном дела о несостоятельности (банкротстве) Банка "Первомайский" (ПАО) и с учетом положений аб. 2 ч. 2 ст. 268 АПК РФ представлены в обоснование возражений на доводы апелляционной жалобы конкурсного управляющего.

Представитель Муратовой Мананы Ильиничны заявил ходатайство о приобщении к материалам дела судебной практики.

Представитель Банка "Первомайский" (ПАО) в лице конкурсного управляющего государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" возражал против удовлетворения ходатайства.

Суд, совещаясь на месте, определил: приобщить судебную практику к материалам дела.

Представитель Муратовой Мананы Ильиничны заявил отказ от своей апелляционной жалобы.

Представитель Банка "Первомайский" (ПАО) в лице конкурсного управляющего государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" не возражал против принятия судом отказа Муратовой Мананы Ильиничны от апелляционной жалобы.

Представитель Муратовой Мананы Ильиничны отозвал заявленный отказ от своей апелляционной жалобы.

С учетом того, что заявитель отозвал ранее заявленный отказ от жалобы суд оставил без рассмотрения отказ Муратовой Мананы Ильиничны заявил от апелляционной жалобы.

Представитель Банка "Первомайский" (ПАО) в лице конкурсного управляющего государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" заявил ходатайство об отложении судебного заседания, мотивированное необходимостью ознакомления с дополнительными пояснениями Муратовой Мананы Ильиничны и дополнительными доказательствами, поступившими в материалы дела.

Представитель Муратовой Мананы Ильиничны возражал против удовлетворения ходатайства.

Суд определил: рассмотреть ходатайство в совещательной комнате.

Представитель Муратовой Мананы Ильиничны поддержал доводы, изложенные в своей апелляционной жалобе, просил определение суда отменить в части выделения судом первой инстанции требования на сумму 1 400 000 руб. в отдельное производство и объединении его с обособленным спором N А32-52667/2018-68/52-Б-813-УТ, а также в части отказа в удовлетворении требований, в остальной части определение суда просил оставить без изменения, апелляционную жалобу конкурсного управляющего - без удовлетворения.

Представитель Банка "Первомайский" (ПАО) в лице конкурсного управляющего государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" поддержал доводы, изложенные в своей апелляционной жалобе, просил определение суда отменить.

Суд удалился в совещательную комнату.

Суд огласил протокольное определение об отказе в удовлетворении ходатайства Банка "Первомайский" (ПАО) в лице конкурсного управляющего государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" об отложении рассмотрения апелляционной жалобы, поскольку судебная коллегия не усматривает препятствий для рассмотрения жалобы по существу. Кроме того, по смыслу ст. 158 АПК РФ отложение судебного заседания является правом, а не обязанностью суда.

Как уже отмечалось ранее, ходатайство Банка "Первомайский" (ПАО) в лице конкурсного управляющего государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" об отложении судебного заседания мотивировано необходимостью ознакомления с дополнительными пояснениями Муратовой Мананы Ильиничны и дополнительными доказательствами, поступившими в материалы дела.

При этом, отказывая в удовлетворении ходатайства, суд также учитывает, что по существу представленные документы не являются новыми доказательствами, находятся в основном деле о несостоятельности (банкротстве) Банка "Первомайский" (ПАО), представленные дополнительные пояснения Муратовой Мананы Ильиничны не содержат новых доводов и по существу повторяют позицию, изложенную ранее в суде первой инстанции.

Изучив материалы дела, оценив доводы апелляционных жалоб, дополнительных письменных пояснений, выслушав представителей участвующих в деле лиц, арбитражный суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что апелляционные жалобы не подлежат удовлетворению по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, Банк России (ИНН 7702235133, ОГРН 1037700013020) на основании статьи 189.61. Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) обратился в Арбитражный суд Краснодарского края с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом).

Определением суда от 24.12.2018 заявление принято к рассмотрению.

Решением Арбитражного суда Краснодарского края от 31.01.2019 (резолютивная часть от 28.01.2019) должник признан банкротом, конкурсным управляющим утверждена Государственная корпорация "Агентство по страхованию вкладов" (далее - управляющий).

Сообщение о введении процедуры опубликовано на официальном источнике (газета "КоммерсантЪ") от 09.02.2019 N 24, в ЕФРСБ - 09.02.2019.

Муратова Манана Ильинична (далее - заявитель) обратилась в Арбитражный суд Краснодарского края с заявлением, в котором, согласно уточненным требованиям, принятым судом на основании статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, просила:

- восстановить в реестре обязательств должника 13 079 226,37 руб. задолженности;

- внести в первую очередь реестра требований кредиторов должника 11 679 226,37 руб. задолженности;

- увеличить в реестре кредиторов первой очереди должника объем общих требований на сумму 1 400 000 руб. и выплатить страховое возмещение в указанной сумме.

В обоснование заявленных требований Муратова М.И. указывает, что 17.10.2012 между заявителем и должником в лице дополнительного офиса "Геленджикский" заключен договор N 00891-00011627/17 о банковском вкладе "Индивидуальный" от 10.10.2011 на сумму 1 172 000 руб., дополнительное соглашение от 22.06.2012 к договору о срочном банковском вкладе N 00891-00011929/17 от 15.05.2012 (евро) на сумму 64 995 евро, приходный кассовый ордер N 1957 от 22.06.2012 на сумму 49 995 евро, договор N 00891-000117239/17 о банковском вкладе "Индустриальный" от 24.09.2012 на сумму 1 100 000 руб.

Заявителем для зачисления во вклад были переданы в кассу банка денежные средства в размере 1 100 000 руб., что подтверждается приходным кассовым ордером от 24.09.2012 N 79528.

В марте 2013 года заявитель обратился в банк с целью закрытия договоров банковского вклада и снятия денежных средств, однако ему было отказано в получении вклада на том основании, что заключенные с банком договоры отсутствовали в реестре договоров, а денежная сумма в кассу банка не поступала.

Разрешая возникшие между заявителем и конкурсным управляющим банка разногласия по вопросу включения требований, суд первой инстанции исходил из следующего.

В силу статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным данным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

В соответствии со статьей 60 Закона о банкротстве в рамках дела о банкротстве рассматриваются заявления и ходатайства арбитражного управляющего, в том числе о разногласиях, возникших между ним и кредиторами.

Согласно пункту 1 статьи 189.85 Закона о банкротстве кредиторы вправе предъявлять свои требования к кредитной организации в любой момент в ходе конкурсного производства, а также в порядке, установленном статьей 189.32 настоящего Федерального закона, в период деятельности в кредитной организации временной администрации по управлению кредитной организацией. Указанные требования предъявляются конкурсному управляющему наряду с приложением вступивших в силу решений суда, арбитражного суда, определений о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решений третейского суда или иных судебных актов, а также подлинных документов либо их надлежащим образом заверенных копий, подтверждающих обоснованность этих требований.

В пункте 5 статьи 189.85 Закона о банкротстве указано, что возражения по результатам рассмотрения конкурсным управляющим требования кредитора могут быть заявлены в арбитражный суд кредитором не позднее чем в течение пятнадцати календарных дней со дня получения кредитором уведомления конкурсного управляющего о результатах рассмотрения этого требования. К указанным возражениям должны быть приложены уведомление о вручении конкурсному управляющему копии таких возражений или иные документы, подтверждающие направление конкурсному управляющему копии возражений и приложенных к возражениям документов.

Согласно пункту 7 статьи 189.85 Закона о банкротстве требования кредиторов, по которым заявлены возражения, рассматриваются арбитражным судом в порядке, установленном статьей 60 настоящего Федерального закона. По результатам такого рассмотрения выносится определение арбитражного суда о включении или об отказе во включении указанных требований в реестр требований кредиторов. В определении арбитражного суда о включении таких требований в реестр требований кредиторов указываются размер и очередность удовлетворения этих требований. Определение арбитражного суда о включении или об отказе во включении требований кредиторов в реестр требований кредиторов подлежит немедленному исполнению и может быть обжаловано.

Требование кредитора, установленное соответствующим определением арбитражного суда, включается конкурсным управляющим в реестр требований кредиторов не позднее дня, следующего за днем получения копии указанного определения конкурсным управляющим, о чем кредитор уведомляется конкурсным управляющим в течение трех дней со дня внесения соответствующей записи в реестр требований кредиторов.

Согласно пункту 10 статьи 189.85 Закона о банкротстве требование кредитора, предъявленное кредитной организации в период деятельности в ней временной администрации по управлению кредитной организацией и внесенное в реестр требований кредиторов в порядке, установленном статьей 189.32 настоящего Федерального закона, считается установленным в размере, составе и очередности удовлетворения, которые определены временной администрацией по управлению кредитной организацией, если в течение шестидесяти рабочих дней со дня опубликования сообщения о признании кредитной организации банкротом и об открытии конкурсного производства конкурсный управляющий с учетом положений подпункта 1 пункта 3 настоящей статьи не направит кредитору уведомление о полном или частичном исключении указанного требования из реестра требований кредиторов.

Возражения по содержанию уведомления, указанного в пункте 10 настоящей статьи, могут быть заявлены кредиторами, а также рассмотрены арбитражным судом в порядке, установленном настоящей статьей. Требования кредиторов, по которым не заявлены указанные возражения в срок, предусмотренный пунктом 5 настоящей статьи, считаются установленными в размере, составе и очередности удовлетворения, которые определены конкурсным управляющим.

Согласно пункту 11 статьи 189.96 Закона о банкротстве требования кредиторов, предъявленные после закрытия реестра требований кредиторов, удовлетворяются за счет имущества кредитной организации, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, предъявленных в установленный срок и включенных в реестр требований кредиторов.

Расчеты с кредиторами по указанным требованиям производятся конкурсным управляющим в порядке, установленном настоящей статьей.

Согласно пункту 12 статьи 189.96 Закона о банкротстве требования кредиторов первой очереди, предъявленные после закрытия реестра требований кредиторов, но до завершения расчетов со всеми кредиторами, после завершения расчетов с кредиторами первой очереди, предъявившими свои требования в установленный срок, подлежат удовлетворению до удовлетворения требований кредиторов последующей очереди. До полного удовлетворения указанных требований кредиторов первой очереди удовлетворение требований кредиторов последующей очереди приостанавливается.

В случае, если указанные требования были предъявлены до завершения расчетов с кредиторами первой очереди, они подлежат удовлетворению после завершения расчетов с кредиторами первой очереди, предъявившими свои требования в установленный срок, при наличии денежных средств на их удовлетворение.

Разногласия между конкурсным управляющим и заявителем заключаются в том, что управляющим отказано заявителю в удовлетворении заявления о включении в реестр требований кредиторов должника.

Из заявления следует, что должник в лице дополнительного офиса "Геленджикский" имеет перед заявителем денежное обязательство в сумме 13 079 226,37 руб. (с учетом страхового возмещения в размере 1 400 000 руб.). Указанная сумма состоит из денежных средств внесенных во вклады и причитающихся по договорам процентов.

Заявителем и должником в лице дополнительного офиса "Геленджикский" 10.10.2011 заключен договор N 00891-00011627/17 о банковском вкладе "Индивидуальный" на сумму 1 172 000 руб. под 17% годовых на срок с 10.10.2011 по 10.10.2012.

Согласно пункту 3.4 указанного договора в случае когда вкладчик не требует возврата суммы вклада и процентов по нему по истечении срока договора, договор считается продленным на условиях вклада до востребования с уплатой процентов по ставке до востребования, действующей на момент окончания срока действия договора.

Заявителем и должником в лице дополнительного офиса "Геленджикский" 24.09.2012 заключен договор N 00891-000117239/17 о банковском вкладе "Индивидуальный" на сумму 1 100 000 руб. под 17% годовых на срок с 24.09.2012 по 24.09.2013.

Согласно пункту 3.4 указанного договора в случае когда вкладчик не требует возврата суммы вклада и процентов по нему по истечении срока договора, договор считается продленным на условиях вклада до востребования с уплатой процентов по ставке до востребования, действующей на момент окончания срока действия договора.

Заявителем и должником в лице дополнительного офиса "Геленджикский" 15.05.2012 заключен договор N 00891-00011929/17 о срочном банковском вкладе на сумму 15 000 евро под 11% годовых на срок с 15.05.2012 по 15.05.2013.

Дополнительным соглашением от 22.06.2012 к указанному договору заявитель внес для зачисления во вклад еще 49 995 евро (общая сумма вклада 64 995 евро).

При вынесении определения, суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что вред, причиненный потерпевшим, был связан с исполнением Голодновой Л.И., своей трудовой деятельности и ответственность за причиненный работником вред должен нести работодатель, то есть Банк "Первомайский", на основании следующего.

Президиум Краснодарского краевого суда от 06.02.2019 по делу N 44у-133/2019 удовлетворяя представление прокурора и жалобы потерпевших граждан, изменил приговор суда и апелляционное определение суда, в своем постановлении сослался на Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27.10.2015 N 28-П, на положения статьи 44 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и части 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, пришел к выводу о том, что вред, причиненный потерпевшим, был связан с исполнением Голодновой Л.И. своей трудовой деятельности и ответственность за причиненный работником вред должен нести работодатель, то есть Банк "Первомайский", по этим же основаниям признал подлежащим удовлетворению гражданский иск потерпевших к Банку.

В связи с изложенным суд апелляционной инстанции отклоняет довод апелляционной жалобы о том, что Верховный Суд Российской Федерации в своем определении от 06.05.2014 по делу N 18-КГ14-55 указал, что Банк не должен нести ответственность за преступные действия своих работников по следующим основаниям. Действительно, по результатам рассмотрения кассационной жалобы Муромцева И.В. на решение Ленинского районного суда г. Краснодара от 24.05.2013 и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 15.11.2013, которыми отказано в удовлетворении требований Муромцева И.В. о возложении на банк обязанности выдать сумму вклада и проценты на нее, определением Верховного Суда Российской Федерации от 06.05.2014 по делу N 18-КГ14-55 отказано в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, поскольку суды не допустили нарушений, которые могли бы служить основанием для пересмотра вступивших в законную силу постановлений.

Кроме того, постановлениями Верховного Суда Российской Федерации кассационные представления заместителя Генерального прокурора Российской Федерации о пересмотре постановлений Октябрьского районного суда города Краснодара от 22.04.2014, 20.05.2015 и 26.05.2015 и апелляционных постановлений Краснодарского краевого суда от 17.06.2014 и 10.07.2015 переданы на рассмотрение президиума Краснодарского краевого суда. Постановлениями суда кассационной инстанции от 18.11.2015 и от 23.11.2016 кассационные представления заместителя Генерального прокурора Российской Федерации удовлетворены, апелляционные постановления Краснодарского краевого суда от 17.06.2014 и 10.07.2015 отменены, материалы направлены на новое апелляционное рассмотрение.

Кроме того, в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 27.10.2015 N 28-П "По делу о проверке конституционности пункта 1 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан И.С. Билера, П.А. Гурьянова, 7 Н.А. Гурьяновой, С.И. Каминской, А.М. Савенкова, Л.И. Савенковой и И.П. Степанюгиной" указано следующее.

Исходя из того, что пункт 1 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации допускает подтверждение соблюдения письменной формы договора банковского вклада выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, установленным банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота, т.е. перечень документов, которые могут удостоверять факт заключения договора банковского вклада, не является исчерпывающим, внесение денежных средств на счет банка гражданином-вкладчиком, действующим при заключении договора банковского вклада разумно и добросовестно, может доказываться любыми выданными ему банком документами.

Суд первой инстанции верно отметил, что ответственность за несоблюдение требований к форме договора банковского вклада и процедуры его заключения, возлагается на банк, поскольку как составление проекта такого договора, так и оформление принятия денежных средств от гражданина во вклад осуществляются именно банком, который, будучи коммерческой организацией, самостоятельно, на свой риск занимается предпринимательской деятельностью, направленной на систематическое получение прибыли (абзац третий пункта 1 статьи 2 и статья 50 Гражданского кодекса Российской Федерации), обладает специальной правоспособностью и является - в отличие от гражданина-вкладчика, не знакомого с банковскими правилами и обычаями делового оборота - профессионалом в банковской сфере, требующей специальных познаний.

В частности, если из обстоятельств дела следует, что договор банковского вклада, одной из сторон которого является гражданин, был заключен от имени банка неуполномоченным лицом, необходимо учитывать, что для гражданина, проявляющего при заключении договора необходимые разумность и добросовестность, соответствующее полномочие представителя может явствовать из обстановки, в которой он действует (абзац второй пункта 1 статьи 182 Гражданского кодекса Российской Федерации). Например, когда договор оформляется в кабинете руководителя подразделения банка, то у гражданина имеются основания полагать, что лицо, заключающее этот договор от имени банка, наделено соответствующими полномочиями. Подобная ситуация имеет место и в случае, когда договор банковского вклада заключается уполномоченным работником банка, но вопреки интересам своего работодателя, т.е. без зачисления на счет по вкладу поступившей от гражданина-вкладчика денежной суммы, притом что для самого гражданина из сложившейся обстановки определенно явствует, что этот работник действует от имени и в интересах банка.

Соответственно, суды, которые при рассмотрении споров между гражданами и кредитными организациями по поводу банковских вкладов самостоятельно осуществляют гражданско-правовую квалификацию отношений сторон, в том числе определяют, могут ли эти правоотношения считаться установленными, какова их природа, юридические факты, их порождающие, должны учитывать различный уровень профессионализма сторон в данной сфере правоотношений, отсутствие у присоединившейся стороны - гражданина реальной возможности настаивать на изменении формы договора и на проверке полномочий лица, действующего от имени банка, и т.д.

Определяя пределы осуществления гражданских прав, статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации устанавливает, что добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5). Разъясняя это законоположение, Верховный Суд Российской Федерации указал, что при оценке действий сторон как добросовестных или недобросовестных судам следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации (пункт 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

С учетом неоднократно выраженной Конституционным Судом Российской Федерации позиции, согласно которой суды при рассмотрении дел обязаны исследовать по существу фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, поскольку иное приводило бы к тому, что право на судебную защиту, закрепленное статьей 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации, оказывалось бы существенно ущемленным, это означает, что суд не вправе квалифицировать, руководствуясь пунктом 2 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации во взаимосвязи с его статьей 166, как ничтожный или незаключенный договор банковского вклада с гражданином на том лишь основании, что он заключен неуполномоченным работником банка и в банке отсутствуют сведения о вкладе (об открытии вкладчику счета для принятия вклада и начисления на него процентов, а также о зачислении на данный счет денежных средств), в тех случаях, когда - принимая во внимание особенности договора банковского вклада с гражданином как публичного договора и договора присоединения - разумность и добросовестность действий вкладчика (в том числе применительно к оценке предлагаемых условий банковского вклада) при заключении договора и передаче денег неуполномоченному работнику банка не опровергнуты. В таких случаях бремя негативных последствий должен нести банк, в частности создавший условия для неправомерного поведения своего работника или предоставивший неуправомоченному лицу, несмотря на повышенные требования к экономической безопасности банковской деятельности, доступ в служебные помещения банка, не осуществивший должный контроль за действиями своих работников или наделивший полномочиями лицо, которое воспользовалось положением работника банка в личных целях, без надлежащей проверки.

Действия банков, работники которых принимали у вкладчиков дополнительные денежные суммы для внесения во вклад (со ссылкой на подписанный договор) и выдавали денежные суммы в качестве процентов по вкладу, в силу статьи 402 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которой действия работников должника по исполнению его обязательства считаются действиями должника, должны расцениваться с учетом предписаний пункта 5 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации устанавливающего, что заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действовало недобросовестно, в частности если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки. Приведенное правило, по сути, лишь нормативно подтверждает необходимость добросовестного поведения участников регулируемых гражданским правом отношений (в том числе возникших до его формальной имплементации в текст Гражданского кодекса Российской Федерации), которое должно отвечать критерию определенности, однозначности и точности.

При этом на гражданина-вкладчика, не обладающего профессиональными знаниями в сфере банковской деятельности и не имеющего реальной возможности изменить содержание предлагаемого от имени банка набора документов, необходимых для заключения данного договора, возлагается лишь обязанность проявить обычную в таких условиях осмотрительность при совершении соответствующих действий (заключить договор в здании банка, передать денежные суммы работникам банка, получить в подтверждение совершения операции, опосредующей их передачу, удостоверяющий этот факт документ). Поэтому с точки зрения конституционных гарантий равенства, справедливости и обеспечения эффективной судебной защиты необходимо исходить из того, что гражданин-вкладчик, учитывая обстановку, в которой действовали работники банка, имел все основания считать, что полученные им в банке документы, в которых указывается на факт внесения им денежных сумм, подтверждают заключение договора банковского вклада и одновременно удостоверяют факт внесения им вклада. Иное 10 означало бы существенное нарушение прав граждан-вкладчиков как добросовестных и разумных участников гражданского оборота.

Таким образом, пункт 1 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации в части, позволяющей подтверждать соблюдение письменной формы договора "иным выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, предусмотренным для таких документов законом, установленными в соответствии с ним банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота", не противоречит Конституции Российской Федерации, поскольку в этой части его положения, закрепляющие требования к форме договора банковского вклада, по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования не препятствуют суду на основании анализа фактических обстоятельств конкретного дела признать требования к форме договора банковского вклада соблюденными, а договор - заключенным, если будет установлено, что прием от гражданина денежных средств для внесения во вклад подтверждается документами, которые были выданы ему банком (лицом, которое, исходя из обстановки заключения договора, воспринималось гражданином как действующее от имени банка) и в тексте которых отражен факт внесения соответствующих денежных средств, и что поведение гражданина являлось разумным и добросовестным.

В силу положений части 3 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации вступившее в законную силу решение суда общей юрисдикции по ранее рассмотренному гражданскому делу обязательно для арбитражного суда, рассматривающего дело, по вопросам об обстоятельствах, установленных решением суда общей юрисдикции и имеющих отношение к лицам, участвующим в деле.

В то же время, правовая оценка обстоятельств судом общей юрисдикции не может рассматриваться в качестве обстоятельства, имеющего преюдициальное значение для иного дела (определение Верховного Суда Российской Федерации от 14.06.2016 N 309-ЭС16-1553).

В данном случае суд первой инстанции дал надлежащую оценку доводам со ссылкой на определение Верховного Суда Российской Федерации от 28.04.2016 N 305-ЭС14- 5119 и указал, что в отличие от данного случая с КБ "МастерБанк", заявитель являлся обычным гражданином, особенностей обслуживания VIP-клиентов не знал (недобросовестности и неразумности в действиях гражданина не усматривается), размер вклада значителен только для гражданина, но является обычным и не значительным при сравнении с вкладами VIP-клиентов (как в случае с КБ "Мастер-Банк").

Суд первой инстанции верно указал, что гражданско-правовые отношения (заявитель - банк) не прекращаются в результате хищения. При указанных обстоятельствах требования подлежат удовлетворению по основному долгу. Требования по процентам, так как заявитель по ним не обращался к конкурсному управляющему, подлежат удовлетворению после завершения расчетов с кредиторами первой очереди должника, предъявившими свои требования в установленный срок.

Отклоняя доводы апелляционной жалобы со ссылкой на ненадлежащее оформление кассовых документов, представленных заявителем, а также на то, что Муратова М.И. не проявила должную осмотрительность при заключении договора, суд апелляционной инстанции отмечает следующее.

Постановлением Президиума Краснодарского краевого суда от 06.02.2019 со ссылкой на правовой подход Верховного Суда Российской Федерации в рамках дела о привлечении Голодновой Л.И. к уголовной ответственности, указано, что вред, причиненный работником банка, должен нести его работодатель, то есть Банк "Первомайский" (ПАО). Следовательно, ненадлежащее оформление кассовых и иных документов Голодновой Л.И. не может являться обстоятельством, которое освобождает банк от возмещения вреда его вкладчикам.

Проверив расчет заявителя на депозитном калькуляторе http://www.fin-plus.ru суд первой инстанции признал его неверным и удовлетворил требования частично.

Согласно сведениям, опубликованным Центробанком, курс Евро по состоянию на 23.11.2018 (дата отзыва лицензии) составлял 74,8048 руб.

При указанных обстоятельствах суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что требования подлежат удовлетворению в размере 7 133 937,98 руб. Требования в размере 4 497 394,85 руб., так как заявитель по ним не обращался к конкурсному управляющему, подлежат удовлетворению после завершения расчетов с кредиторами первой очереди должника, предъявившими свои требования в установленный срок.

Указанные выводы суда первой инстанции подателем жалобы - Муратовой Мананой Ильиничной документально не опровергнуты.

Суд апелляционной инстанции также отклоняет как необоснованные доводы жалобы Банка "Первомайский" (ПАО) в лице конкурсного управляющего государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" со ссылкой на незаключенность и не согласованность условий договора банковского вклада, со ссылкой отсутствие подписи работника банка Голодновой Л.И. на одном (N 00891-00011627/17 от 10.10.2011 г.) из 3 договоров банковского вклада, со ссылкой на представление Муратовой Мананой Ильиничной подписанного работником банка Голодновой Л.И. и Муратовой М.И. дополнительного соглашения от 22.06.2012 г. к договору о банковском вкладе N 00891-00011929/17 от 15.05.2012 г. без представления экземпляра самого договора о банковском вкладе и иные доводы конкурсного управляющего, поскольку в данном случае обстоятельства заключения соответствующих договоров о банковском вкладе N 00891-00011627/17, N 00891-000117239/17 и N 00891-00011929/17, внесения денежных средств конкретным вкладчиком - Муратовой Мананой Ильиничной и их получение работником банка, признанной потерпевшей по уголовному делу, установлены приговором Геленджикского городского суда Краснодарского края от 30.05.2018.

Так согласно приговору Геленджикского городского суда Краснодарского края от 30.05.2018 судом установлено, что Голоднова Л.И., используя свое служебное положение, 10.10.2011 в период времени с 08 часов до 19 часов, находясь в своем служебном кабинете в дополнительном офисе "Геленджикский", расположенном по ул. Островского, д. 7 в г. Геленджике, лично изготовила, подписала с Муратовой М.И. и заверила печатью дополнительного офиса "Геленджикский" договор о банковском вкладе "Индивидуальный" N 00891-00011627/17, на общую сумму вклада 1 172 000 руб. на срок с 10.10.2011 по 10.10.2017 с уплатой 17% годовых.

Далее Голоднова Л.И. 24.09.2012 в период времени с 08 часов до 19 часов, находясь в своем служебном кабинете в дополнительном офисе "Геленджикский", вновь лично изготовила заведомо подложный договор о банковском вкладе "Индивидуальный" N 00891-000117239/17, без реального намерения его исполнения, создавая таким образом видимость принятия денежных средств Муратовой М.И. на общую сумму вклада в размере 1 100 000 руб. и внесения их во вклад на срок с 24.09.2012 по 24.09.2013 с уплатой 17,0%.

Кроме того, согласно приговору Геленджикского городского суда Краснодарского края от 30.05.2018 Голоднова Л.И. 15.05.2012 в период в времени с 08 часов до 19 часов, находясь в своем служебном кабинете в дополнительном офисе "Геленджикский", лично изготовила, подписала с гр. Муратовой М.И. и заверила печатью договор о валютном банковском вкладе N 00891-00011929/17 (евро) на общую сумму валютного вклада в размере 15 000 евро.

В названном приговоре также указано, что Голоднова Л.И. 22.06.2012 в период с 08 часов до 16 часов, используя свое служебное положение и представленный ей в соответствии с этим доступ к программному обеспечению Банка "Первомайский", содержащему сведения о клиенте, его операциях, счетах и вкладах, достоверно зная из программного обеспечения Банка "Первомайский" о заключенном с Муратовой М.И. договоре вклада до востребования N ВКЛ-07832/17 от 1406.2012 и наличии у нее на счете N 42301978300170000217 денежных средств в сумме 49 996 евро 20 евро центов, предложила ей осуществить перевод денежных средств со вклада до востребования на счет по ранее открытому подложному договору банковского вклада N 00891-00011929/17, отличающийся повышенной процентной ставкой, лично изготовила дополнительное соглашение к договору о срочном банковском вкладе N 00891-00011929/17 (евро) на общую сумму валютного вклада в размере 49 995 евро (заверила его печатью дополнительного офиса "Геленджикский".

При этом Голоднова Л.И. убедила Муратову М.И. в том, что ее денежные средства со счета N 42301978300170000217 в сумме 49 995 евро в порядке безналичной банковской операции зачислены на счет по заключенному ранее договору банковского вклада N 00891-00011929/17 с общей суммой валютного вклада в размере 64 995 евро и установленной процентной ставкой 11% годовых и в подтверждение выдала приходный кассовый ордер, якобы свидетельствующий о поступлении в Банк "Первомайский" и размещении на лицевом счете Муратовой М.И. вклада денежных средств в размере 49 995 евро.

Голоднова Л.И. 22.06.2012 в период времени с 08 часов до 16 часов 41 минуту, осознавая, что самостоятельно и в одиночку осуществить задуманное неспособна, ввиду ограниченного доступа к специальным разделам программного обеспечения и отсутствия полномочий по распоряжению денежными средствами на счете, так как они не отнесены к компетенции иных сотрудников, поочередно обратилась к подчиненным бухгалтерскому работнику Финашиной О.Б. и кассовому работнику Сарычевой И.И., и дала указание бухгалтерскому работнику Финашиной О.Б. о подготовке и регистрации расходного кассового ордера для дальнейшей передачи и принятия кассовым работником Сарычевой И.И. к исполнению, последующего производства банковской операции по выдаче наличных денежных средств из кассы.

Из названного приговора также следует, что бухгалтерский работник Финашина О.Б. 22.06.2012 в 16 часов 32 минуты, находясь в помещении дополнительного офиса "Геленджикский" на служебном компьютере в программном обеспечении Банка "Первомайский", в отсутствие Муратовой М.И. сформировала и провела, лично подписала и передала Голодновой Л.И. два экземпляра расходных кассовых ордеров N 116 от 22.06.2012 на сумму 48 540 евро.

Также приговором Геленджикского городского суда Краснодарского края от 30.05.2018 установлено, что бухгалтерским работником Финашиной О.Б. была удержана комиссия за совершение банковской операции по снятию наличными по договору N вкл-07832/17 от 14.06.2012 в размере 1 456 евро 20 евро центов, согласно тарифам банка. После чего Голоднова Л.И., используя имеющуюся в досье копию паспорта Муратовой М.И., в качестве образца с 16 часов 33 минуты до 16 часов 40 минут подделала ее подпись в двух экземплярах расходных кассовых ордеров N 116 от 22.06.2012, расписалась в них от своего имени в графе контролера, создавая видимость проверки банковской операции и якобы подтверждая ее соответствие предъявляемым требованиям, передала их кассовому работнику Сарычевой И.И., которая приняла данные документы, являющиеся основанием для выдачи 48 540 евро со счета N 42301978300170000217, открытого на имя Муратовой М.И. в дополнительном офисе "Геленджикский".

В свою очередь кассовый работник Сарычева И.И., действуя 22.06.2012 в 16 часов 41 минуту, находясь в помещении кассы дополнительного офиса "Геленджикский" произвела на основании расходного кассового ордера N 116 от 22.06.2012 банковскую операцию по выдачи наличных денежных средств в размере 48 540 евро из кассы в отсутствие Муратовой М.И., которые передала Голодновой Л.И.

Также согласно приговору Геленджикского городского суда Краснодарского края от 30.05.2018 полученными в результате хищения денежными средствами Голоднова Л.И. распорядилась по своему усмотрению.

При обращении Муратовой М.И. в Банк "Первомайский" в выдаче денежных средств ей было отказано в связи с тем, что представленные договоры банковского вклада "Индивидуальный" N 00891-00011627/17, N 00891-00011929/17 (евро), "Индивидуальный" N 00891-000117239/17, по мнению кредитной организации, являются подложными и денежные средств в кассу кредитной организации по ним не поступали, а согласно данным бухгалтерского учета по договору банковского вклада N ВКЛ-07832/17 денежные средства на основании расходного кассового ордера N 116 от 22.06.2012 выданы по инициативе Муратовой М.И.

При этом суд общей юрисдикции в указанном выше приговоре Геленджикского городского суда Краснодарского края от 30.05.2018 непосредственно установил обстоятельства заключения в помещении банка работником банка Голодновой Л.И. соответствующих договоров о банковском вкладе N 00891-00011627/17, N 00891-000117239/17 и N 00891-00011929/17, внесения денежных средств работникам банка конкретным вкладчиком - Муратовой Мананой Ильиничной, признанной потерпевшей по уголовному делу, и их получение работником банка.

В соответствии с ч. 4 ст. 69 АПК РФ вступившие в законную силу приговор суда по уголовному делу, иные постановления суда по этому делу обязательны для арбитражного суда по вопросам о том, имели ли место определенные действия и совершены ли они определенным лицом.

Суд апелляционной инстанции оценивает как необоснованные доводы конкурсного управляющего банка о неверном расчете процентов, так как Муратова М.И. производит на сумму задолженности исходя из ставки 11% и 17% как за период действия договора о банковском вкладе, так и после его окончания. Со ссылкой на пункт 3.4 договора о банковском вкладе конкурсный управляющий указывает, что после окончания действия данного договора проценты подлежат начислению исходя из ставки "до востребования" - 0,01%.

Вместе с тем, из материалов дела следует, что Муратова М.И. своевременно, до окончания срока банковского вклада, обратилась в Банк "Первомайский" (ПАО) с целью закрытия договора банковского вклада. Однако ей было отказано. Как установлено в рамках уголовного дела в отношении Голодновой Л.И. такой отказ является неправомерным, так как банк несет ответственность за неправомерные действия своего работника. В результате данного отказа Муратова М.И. против ее воли была лишена возможности вернуть принадлежащие ей деньги и разместить их в качестве вклада в том же либо другом банке на условиях выплаты причитающихся ему процентов.

Следовательно, применение ставки "до востребования" в данном случае не является правомерным. Фактические обстоятельства дела свидетельствуют о том, что Муратова М.И. своевременно востребовала вернуть ей денежные средства. При таких обстоятельствах, в целях соблюдения принципа защиты экономически слабой стороны правоотношений (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27.10.2015 N 28-П, определение Конституционного Суда Российской Федерации от 18.11.2004 N 371-О), суд апелляционной инстанции признает, что расчет процентов по ставке 11% и 17% годовых является правомерным как до окончания срока банковского вклада, так и после. Негативные последствия противоправных, преступных действий работников банка не могут быть возложены на потребителя.

Суд апелляционной инстанции отклоняет доводы апелляционной жалобы о нарушении Муратовой М.И. предусмотренного пунктом 5 статьи 189.85 Закона срока на заявление возражений по результатам рассмотрения конкурсным управляющим требования кредитора. В рассматриваемом случае неправомерные действия Банка по отказу в компенсации вкладчикам украденных денежных средств привели к существенному нарушению их прав, длящемуся более шести лет.

При этом суд апелляционной инстанции отмечает, что данное нарушение также имело место и со стороны конкурсного управляющего банком, так как отказ во включении требования Муратовой М.И. в реестр со ссылкой его неосторожности и неосмотрительность при заключении договора о банковском вкладе, не может быть признан правомерным. Учитывая, что вопрос о законности требований вкладчика к банку был предметом продолжительных судебных разбирательств в суде общей юрисдикции, конкурсный управляющий банком не мог не знать об обязанности компенсировать вкладчикам похищенные денежные средства.

Суд также учитывает, что Муратова М.И. не является профессиональным участником в спорных правоотношениях, в свою очередь, банком допущены существенные нарушения прав и интересов потребителя, следовательно, суд признает расчет кредитора по ставке 11% и 17% годовых верным.

Аналогичные выводы относительно несения банком ответственности за действия сотрудника, а также продолжения применения ставки, установленной договором, в связи с незаконным отказом банка возвратить денежные средства, изложены в постановлениях Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 12.03.2020 N Ф08-1326/2020 по делу N А32-52667/2018, от 12.03.2020 N Ф08- 1328/2020, от 16.07.2020 N Ф08-5248/2020 по делу N А32-52667/2018.

Принимая во внимание установленный факт хищения денежных средств у вкладчиков, наличие ответственности банка за действия своих сотрудников, а также правовую позицию вышестоящей судебной инстанции, суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для отмены определения Арбитражного суда Краснодарского края от 22.06.2020 по делу N А32-52667/2018.

Производство по апелляционной жалобе Муратовой Мананы Ильиничны в части обжалования определения Арбитражного суда Краснодарского края от 22.06.2020 по делу N А32-52667/2018 о выделении требований на сумму 1 400 000 руб. в отдельное производство и объединении его с обособленным спором N А32-52667/2018-68/52-Б-813-УТ подлежит прекращению по следующим основаниям.

Как указано выше, в силу части 2 статьи 188 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в отношении определения, обжалование которого не предусмотрено настоящим Кодекса, могут быть заявлены возражения при обжаловании судебного акта, которым заканчивается рассмотрение дела по существу.

Исходя из разъяснений, содержащихся в пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.06.2020 N 12 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции", при решении вопроса о том, подлежит ли определение суда первой инстанции, на которое подана апелляционная жалоба, обжалованию отдельно от обжалования судебного акта, которым заканчивается рассмотрение дела по существу, как это предусмотрено частью 1 статьи 188 АПК РФ, следует иметь в виду, что в отношении определений о выделении некоторых требований в отдельное производство или об объединении дел могут быть заявлены возражения только при обжаловании судебного акта, которым заканчивается рассмотрение дела по существу.

Как разъяснено в абзаце 2 пункта 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.06.2020 N 12 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции", в случае, когда арбитражный суд апелляционной инстанции ошибочно принял к производству апелляционную жалобу на судебный акт, не подлежащий обжалованию в порядке апелляционного производства, применительно к пункту 1 части 1 статьи 150 Кодекса производство по жалобе подлежит прекращению.

Учитывая, что действующим процессуальным законодательством не предусмотрена возможность обжалования определения о выделении требований или об объединении дел, суд апелляционной инстанции считает, что производство по апелляционной жалобе на определение суда в части о выделении требований на сумму 1 400 000 руб. в отдельное производство и объединении его с обособленным спором N А32-52667/2018-68/52-Б-813-УТ подлежит прекращению, а возражения по данному вопросу могут быть заявлены при обжаловании судебного акта, которым заканчивается рассмотрение дела по существу.

Суд первой инстанции выполнил требования статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, полно, всесторонне исследовал и оценил представленные в деле доказательства и принял законный и обоснованный судебный акт.

Нарушений процессуальных норм, влекущих отмену оспариваемого акта (ч. 4 ст. 270 АПК РФ), судом апелляционной инстанции не установлено, основания для удовлетворения апелляционных жалоб отсутствуют.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 258, 269 - 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

ПОСТАНОВИЛ:

прекратить производство по апелляционной жалобе Муратовой Мананы Ильиничны в части обжалования определения Арбитражного суда Краснодарского края от 22.06.2020 по делу N А32-52667/2018 о выделении требований на сумму 1 400 000 руб. в отдельное производство и объединении его с обособленным спором N А32-52667/2018-68/52-Б-813-УТ.

В остальной части определение Арбитражного суда Краснодарского края от 22.06.2020 по делу N А32-52667/2018 оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

В соответствии с частью 5 статьи 271, частью 1 статьи 266 и частью 2 статьи 176 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации постановление арбитражного суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в месячный срок в порядке, определенном статьей 188 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа.

Председательствующий

Д.В. Николаев

Судьи

А.Н. Стрекачёв Я.А. Демина