Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 18 ноября 2020 г. N 15АП-16347/20 по делу N А32-52667/2018

город Ростов-на-Дону

18 ноября 2020 г.

дело N А32-52667/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 11 ноября 2020 года.

Полный текст постановления изготовлен 18 ноября 2020 года.

Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Шимбаревой Н.В.,

судей Николаева Д.В., Деминой Я.А.,

при ведении протокола судебного заседания Сорокиным Д.М.,

при участии:

Билер И.С. лично (паспорт), представитель Четверикова С.Ю. по доверенности от 31.07.2020;

от конкурсного управляющего Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов": Буткова Ю.М. по доверенности от 14.08.2020,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу конкурсного управляющего Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов"

на определение Арбитражного суда Краснодарского края

от 12.08.2020 по делу N А32-52667/2018

по заявлению Билер Игорь Степанович о включении требований в первую очередь реестра требований кредиторов должника в размере 4 600 000 руб.

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Банка "Первомайский" (ПАО) (ИНН 2310050140, ОГРН 1022300001063),

УСТАНОВИЛ:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ПАО Банк "Первомайский" (далее - должник), Билер Игорь Степанович обратился в Арбитражный суд Краснодарского края с заявлением о включении требований в первую очередь реестра требований кредиторов должника в размере 4 600 000 руб. (с учетом уточнений в порядке статьи 49 АПК РФ).

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 12.08.2020 разрешены разногласия, требования Билер Игоря Степановича 4 600 000 руб. задолженности включены в первую очередь реестра требований кредиторов Банка "Первомайский" (ПАО).

Определение мотивировано тем, что наличие задолженности документально подтверждено, представленный расчет процентов верен и основан на обоснованном применении процентной ставки, установленной в договоре.

Конкурсный управляющий в лице Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" обжаловал определение суда первой инстанции в порядке, предусмотренном гл. 34 АПК РФ, и просил определение отменить.

Апелляционная жалоба мотивирована тем, что обращение в банк не может быть истрактовано как доказательство факта обращения в банк с требованием о возврате вклада и нарушении строительных норм и правил. Кроме того, по мнению банка, заявителем при расчете не учтено расходование денежных средств со вклада гражданина.

Законность и обоснованность принятого судебного акта проверяется Пятнадцатым арбитражным апелляционным судом в порядке, установленном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Изучив материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы, выслушав представителей участвующих в деле лиц, арбитражный суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что апелляционная жалоба не подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, Банк России (ИНН 7702235133, ОГРН 1037700013020) на основании статьи 189.61. Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) обратился в Арбитражный суд Краснодарского края с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом).

Определением суда от 24.12.2018 заявление принято к рассмотрению.

Решением Арбитражного суда Краснодарского края от 31.01.2019 (резолютивная часть от 28.01.2019) должник признан банкротом, конкурсным управляющим утверждена Государственная корпорация "Агентство по страхованию вкладов" (далее - управляющий).

Сообщение о введении процедуры опубликовано на официальном источнике (газета "КоммерсантЪ") от 09.02.2019 N 24, в ЕФРСБ - 09.02.2019.

6 августа 2019 года в суд первой инстанции поступило заявление Билер Игоря Степановича о разрешении разногласий с конкурсным управляющим посредством включения в первую очередь реестра требований кредиторов требований Билер И.С. в размере 4 600 000 руб. (без учета страхового возмещения в размере 1 400 000 руб.).

В обоснование своих требований заявитель указывает, что между заявителем и должником в лице дополнительного офиса "Геленджикский" заключен договор банковского вклада от 22.06.2012 N 00891-00011826893/17 с уплатой процентов на сумму вклада в размере 16% годовых на срок до 22.12.2014.

Из заявления следует, что заявителем для зачисления во вклад были переданы в кассу банка денежные средства в размере 700 000 руб.

Впоследствии сумма вклада была увеличена до 3 000 000 руб., что подтверждается дополнительными соглашениями от 26.06.2012, от 27.06.2020 от 31.07.2012, от 02.08.2012 и приходными кассовыми ордерами N 03084 от 26.06.2012 на сумму 700 000 руб., N 03459 от 27.06.2012 на сумму 700 000 руб., N 04957 от 31.07.2012 на сумму 500 000 руб., N 5037 от 02.08.2012 на сумму 400 000 руб. Срок вклада дополнительными соглашениями не изменялся.

В марте 2013 года заявитель обратился в банк с целью возврата денежных средств, однако ему было отказано в получении вклада на том основании, что заключенный с банком договор отсутствовал в реестре договоров, а денежная сумма в кассу банка не поступала.

Поскольку банк не возвратил денежные средства по вкладу Билер И.С. обратился к конкурсному управляющему должника - Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" с заявлением о включении задолженности в реестр требований кредиторов должника, однако конкурсный управляющий должника уведомлением N 30к/103638 от 28.08.2019 отказал вкладчику во включении его требования в реестр.

Не согласившись с конкурсным управляющим, заявитель обратился в суд с настоящим заявлением и просил включить в реестр требований кредиторов банка задолженность в размере 4 600 000 руб. (без учета страхового возмещения в размере 1 400 000 руб.), рассчитанных исходя из ставки 16% годовых.

Разрешая возникшие между заявителем и конкурсным управляющим банка разногласия по вопросу включения требований, суд первой инстанции исходил из следующего.

В силу статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным данным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

В соответствии со статьей 60 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) в рамках дела о банкротстве рассматриваются заявления и ходатайства арбитражного управляющего, в том числе о разногласиях, возникших между ним и кредиторами.

В соответствии с пунктом 1 статьи 189.85 Закона о банкротстве кредиторы вправе предъявлять свои требования к кредитной организации в любой момент в ходе конкурсного производства, а также в порядке, установленном статьей 189.32 Закона о банкротстве, в период деятельности в кредитной организации временной администрации по управлению кредитной организацией. Указанные требования предъявляются конкурсному управляющему наряду с приложением вступивших в силу решений суда, арбитражного суда, определений о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решений третейского суда или иных судебных актов, а также подлинных документов либо их надлежащим образом заверенных копий, подтверждающих обоснованность этих требований.

В силу пункта 7 статьи 189.85 Закона о банкротстве требования кредиторов, по которым заявлены возражения, рассматриваются арбитражным судом в порядке, установленном статьей 60 названного Федерального закона. По результатам такого рассмотрения выносится определение арбитражного суда о включении или об отказе во включении указанных требований в реестр требований кредиторов. В определении арбитражного суда о включении таких требований в реестр требований кредиторов указываются размер и очередность удовлетворения этих требований. Определение арбитражного суда о включении или об отказе во включении требований кредиторов в реестр требований кредиторов подлежит немедленному исполнению и может быть обжаловано.

На основании пункта 10 статьи 189.85 Закона о банкротстве требование кредитора, предъявленное кредитной организации в период деятельности в ней временной администрации по управлению кредитной организацией и внесенное в реестр требований кредиторов в порядке, установленном статьей 189.32 Закона о банкротстве, считается установленным в размере, составе и очередности удовлетворения, которые определены временной администрацией по управлению кредитной организацией, если в течение шестидесяти рабочих дней со дня опубликования сообщения о признании кредитной организации банкротом и об открытии конкурсного производства конкурсный управляющий с учетом положений подпункта 1 пункта 3 настоящей статьи не направит кредитору уведомление о полном или частичном исключении указанного требования из реестра требований кредиторов.

Разногласия между конкурсным управляющим и заявителем заключаются в том, что управляющим отказано заявителю в удовлетворении заявления о включении в реестр требований кредиторов должника.

Из заявления следует, что между заявителем и должником в лице дополнительного офиса "Геленджикский" заключен договор банковского вклада от 22.06.2012 N 00891-00011826893/17 с уплатой процентов на сумму вклада в размере 16% годовых на срок до 22.12.2014.

Для зачисления во вклад были переданы в кассу банка денежные средства в размере 700 000 руб., что подтверждается приходным кассовым ордером N 02957 от 22.06.2012.

Впоследствии сумма вклада была увеличена до 3 000 000 руб., что подтверждается дополнительными соглашениями от 26.06.2012, от 27.06.2020 от 31.07.2012, от 02.08.2012 и приходными кассовыми ордерами N 03084 от 26.06.2012 на сумму 700 000 руб., N 03459 от 27.06.2012 на сумму 700 000 руб., N 04957 от 31.07.2012 на сумму 500 000 руб., N 5037 от 02.08.2012 на сумму 400 000 руб. Срок вклада дополнительными соглашениями не изменялся.

Конкурсный управляющий указывает на то, что форма договора не соответствует установленной типовой форме ПАО Банк "Первомайский".

Между тем, в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 27.10.2015 N 28-П "По делу о проверке конституционности пункта 1 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан И.С. Билера, П.А. Гурьянова, Н.А. Гурьяновой, С.И. Каминской, А.М. Савенкова, Л.И. Савенковой и И.П. Степанюгиной" указано следующее.

Исходя из того, что пункт 1 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации допускает подтверждение соблюдения письменной формы договора банковского вклада выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, установленным банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота, т.е. перечень документов, которые могут удостоверять факт заключения договора банковского вклада, не является исчерпывающим, внесение денежных средств на счет банка гражданином-вкладчиком, действующим при заключении договора банковского вклада разумно и добросовестно, может доказываться любыми выданными ему банком документами.

Суд первой инстанции верно отметил, что ответственность за несоблюдения требований к форме договора банковского вклада и процедуры его заключения, возлагается на банк, поскольку как составление проекта такого договора, так и оформление принятия денежных средств от гражданина во вклад осуществляются именно банком, который, будучи коммерческой организацией, самостоятельно, на свой риск занимается предпринимательской деятельностью, направленной на систематическое получение прибыли (абзац третий пункта 1 статьи 2 и статья 50 Гражданского кодекса Российской Федерации), обладает специальной правоспособностью и является - в отличие от гражданина-вкладчика, не знакомого с банковскими правилами и обычаями делового оборота - профессионалом в банковской сфере, требующей специальных познаний.

В частности, если из обстоятельств дела следует, что договор банковского вклада, одной из сторон которого является гражданин, был заключен от имени банка неуполномоченным лицом, необходимо учитывать, что для гражданина, проявляющего при заключении договора необходимые разумность и добросовестность, соответствующее полномочие представителя может явствовать из обстановки, в которой он действует (абзац второй пункта 1 статьи 182 Гражданского кодекса Российской Федерации). Например, когда договор оформляется в кабинете руководителя подразделения банка, то у гражданина имеются основания полагать, что лицо, заключающее этот договор от имени банка, наделено соответствующими полномочиями. Подобная ситуация имеет место и в случае, когда договор банковского вклада заключается уполномоченным работником банка, но вопреки интересам своего работодателя, т.е. без зачисления на счет по вкладу поступившей от гражданина-вкладчика денежной суммы, притом что для самого гражданина из сложившейся обстановки определенно явствует, что этот работник действует от имени и в интересах банка.

Соответственно, суды, которые при рассмотрении споров между гражданами и кредитными организациями по поводу банковских вкладов самостоятельно осуществляют гражданско-правовую квалификацию отношений сторон, в том числе определяют, могут ли эти правоотношения считаться установленными, какова их природа, юридические факты, их порождающие, должны учитывать различный уровень профессионализма сторон в данной сфере правоотношений, отсутствие у присоединившейся стороны - гражданина реальной возможности настаивать на изменении формы договора и на проверке полномочий лица, действующего от имени банка, и т.д.

Определяя пределы осуществления гражданских прав, статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации устанавливает, что добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5). Разъясняя это законоположение, Верховный Суд Российской Федерации указал, что при оценке действий сторон как добросовестных или недобросовестных судам следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации (пункт 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

С учетом неоднократно выраженной Конституционным Судом Российской Федерации позиции, согласно которой суды при рассмотрении дел обязаны исследовать по существу фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, поскольку иное приводило бы к тому, что право на судебную защиту, закрепленное статьей 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации, оказывалось бы существенно ущемленным, это означает, что суд не вправе квалифицировать, руководствуясь пунктом 2 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации во взаимосвязи с его статьей 166, как ничтожный или незаключенный договор банковского вклада с гражданином на том лишь основании, что он заключен неуполномоченным работником банка и в банке отсутствуют сведения о вкладе (об открытии вкладчику счета для принятия вклада и начисления на него процентов, а также о зачислении на данный счет денежных средств), в тех случаях, когда - принимая во внимание особенности договора банковского вклада с гражданином как публичного договора и договора присоединения - разумность и добросовестность действий вкладчика (в том числе применительно к оценке предлагаемых условий банковского вклада) при заключении договора и передаче денег неуполномоченному работнику банка не опровергнуты. В таких случаях бремя негативных последствий должен нести банк, в частности создавший условия для неправомерного поведения своего работника или предоставивший неуправомоченному лицу, несмотря на повышенные требования к экономической безопасности банковской деятельности, доступ в служебные помещения банка, не осуществивший должный контроль за действиями своих работников или наделивший полномочиями лицо, которое воспользовалось положением работника банка в личных целях, без надлежащей проверки.

Действия банков, работники которых принимали у вкладчиков дополнительные денежные суммы для внесения во вклад (со ссылкой на подписанный договор) и выдавали денежные суммы в качестве процентов по вкладу, в силу статьи 402 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которой действия работников должника по исполнению его обязательства считаются действиями должника, должны расцениваться с учетом предписаний пункта 5 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации устанавливающего, что заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действовало недобросовестно, в частности если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки. Приведенное правило, по сути, лишь нормативно подтверждает необходимость добросовестного поведения участников регулируемых гражданским правом отношений (в том числе возникших до его формальной имплементации в текст Гражданского кодекса Российской Федерации), которое должно отвечать критерию определенности, однозначности и точности.

При этом на гражданина-вкладчика, не обладающего профессиональными знаниями в сфере банковской деятельности и не имеющего реальной возможности изменить содержание предлагаемого от имени банка набора документов, необходимых для заключения данного договора, возлагается лишь обязанность проявить обычную в таких условиях осмотрительность при совершении соответствующих действий (заключить договор в здании банка, передать денежные суммы работникам банка, получить в подтверждение совершения операции, опосредующей их передачу, удостоверяющий этот факт документ). Поэтому с точки зрения конституционных гарантий равенства, справедливости и обеспечения эффективной судебной защиты необходимо исходить из того, что гражданин-вкладчик, учитывая обстановку, в которой действовали работники банка, имел все основания считать, что полученные им в банке документы, в которых указывается на факт внесения им денежных сумм, подтверждают заключение договора банковского вклада и одновременно удостоверяют факт внесения им вклада. Иное 10 означало бы существенное нарушение прав граждан-вкладчиков как добросовестных и разумных участников гражданского оборота.

Таким образом, пункт 1 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации в части, позволяющей подтверждать соблюдение письменной формы договора "иным выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, предусмотренным для таких документов законом, установленными в соответствии с ним банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота", не противоречит Конституции Российской Федерации, поскольку в этой части его положения, закрепляющие требования к форме договора банковского вклада, по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования не препятствуют суду на основании анализа фактических обстоятельств конкретного дела признать требования к форме договора банковского вклада соблюденными, а договор - заключенным, если будет установлено, что прием от гражданина денежных средств для внесения во вклад подтверждается документами, которые были выданы ему банком (лицом, которое, исходя из обстановки заключения договора, воспринималось гражданином как действующее от имени банка) и в тексте которых отражен факт внесения соответствующих денежных средств, и что поведение гражданина являлось разумным и добросовестным.

В силу положений части 3 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации вступившее в законную силу решение суда общей юрисдикции по ранее рассмотренному гражданскому делу обязательно для арбитражного суда, рассматривающего дело, по вопросам об обстоятельствах, установленных решением суда общей юрисдикции и имеющих отношение к лицам, участвующим в деле.

В то же время, правовая оценка обстоятельств судом общей юрисдикции не может рассматриваться в качестве обстоятельства, имеющего преюдициальное значение для иного дела (определение Верховного Суда Российской Федерации от 14.06.2016 N 309-ЭС16-1553).

Суд первой инстанции дал надлежащую оценку доводам со ссылкой на определение Верховного Суда Российской Федерации от 28.04.2016 N 305-ЭС14- 5119 и указал, что в отличии от данного случая с КБ "МастерБанк", заявитель являлся обычным гражданином, особенностей обслуживания VIP-клиентов не знал (недобросовестности и неразумности в действиях гражданина не усматривается), размер вклада значителен только для гражданина, но является обычным и не значительным при сравнении с вкладами VIP-клиентов (как в случае с КБ "Мастер-Банк").

Суд первой инстанции верно указал, что гражданско-правовые отношения (заявитель - банк) не прекращаются в результате хищения. При указанных обстоятельствах требования подлежат удовлетворению по основному долгу. Требования по процентам, так как заявитель по ним не обращался к конкурсному управляющему, подлежат удовлетворению после завершения расчетов с кредиторами первой очереди должника, предъявившими свои требования в установленный срок.

Суд апелляционной инстанции отклоняет при этом доводы конкурсного управляющего о том, что указанная позиция не может быть применена в отношении Билера И.С., поскольку в материалы дела представлены доказательства того, что Билер И.С. признан, как и другие вкладчики, потерпевшим.

При указанных обстоятельствах требования Билера И.С. являются обоснованными.

В апелляционной жалобе банк возражает относительно размера требований, а также установленных процентов. В отношении доводов о применении необоснованной процентной ставки в размере 16% годовых суд апелляционной инстанции учитывает следующее:

Согласно пункту 3.1. договора о банковском вкладе, заключенного между заявителем и банком, проценты на сумму вклада начисляются со дня, следующего за днем его поступления в банк, по день исполнения обязательств по договору.

Согласно пункту 3.4. договора о банковском вкладе, в случае если вкладчик не требует возврата суммы вклада и процентов по нему по истечении срока договора, договор считается продленным на условиях вклада до востребования с уплатой процентов по ставке до востребования.

Таким образом, условия вклада до востребования с уплатой процентов по ставке до востребования применяются лишь тогда, когда вкладчик не требует возврата суммы вклада и процентов по нему по истечении срока договора.

Из материалов дела следует, что обязательства по договору банком не исполнены по настоящее время.

Между тем, заявителем предпринимались меры по закрытию вклада и расторжению договора. Так, согласно рукописному заявлению Билера И.С. от 02.04.2013, адресованному заместителю правления Банк "Первомайский" (ПАО) Горшковой Т.Б., Билер И.С. просил представить информацию о состоянии его банковского вклада, открытого по договору N 00891-00011826893\17 от 22.06.2012.

В ответ на данное заявление начальник отдела по развитию региональной сети Банк "Первомайский" (ПАО) Коротченко И.О. информировал заявителя посредством письма от 04.04.2013 N 5754/5, что договор N 00891-00011826893\17 от 22.06.2012 банком не заключался, денежные средства в кассу банка не поступали, представленный приходный кассовый ордер по бухгалтерскому учету банка не проводился.

05.04.2013 Билером И.С. подготовлено исковое заявление о расторжении договора о банковском вкладе и возмещении ущерба, вызванного неисполнением договора по закону РФ от 07.02.1992 N 2300-I "О защите прав потребителей", в котором истец просил суд:

- расторгнуть договор о банковском вкладе N 00891-00011826893\17 от 22.06.2012,

- взыскать с Банк "Первомайский" (ПАО) нанесенный ущерб в размере 3 040 000 рублей,

- взыскать с Банк "Первомайский" (ПАО) нанесенный моральный вред в размере 300 000 рублей.

Копия данного иска направлена Билером И.С. в Банк и 20.06.2013 данный иск подан для рассмотрения заявленных требований по существу в Геленджикский городской суд.

По результатам проведённого судебного разбирательств, в соответствии с протоколом судебного заседания по делу N 2-2037/13 от 26.06.2013, суд, рассмотрев иск Билера И.С. к Банку о расторжении договора о банковском вкладе и возмещении ущерба, определением от вышеобозначенной даты оставил иск без рассмотрения по причине наличия подобного спора на рассмотрении в суде с тем же предметом и основанием, что подтверждается выпиской по делу, полученной на официального сайте- Геленджикского городского суда.

Таким образом, несмотря на то, что заявление Билера И.С. в банк не содержало требований о закрытии вклада либо расторжении договора, последующие действия по подаче искового заявления и поддержания правовой позиции, свидетельствуют о том, что в апреле-июне 2013 года заявителем предпринимались меры о прекращении обязательств, что свидетельствует о предъявлении вкладчиком требования о возврате суммы вклада, что позволяет сохранить процентную ставку 16% годовых.

Суд апелляционной инстанции учитывает, что указанные действия совершены до истечения срока действия договора - до 22.12.2014года.

В отношении доводов о том, что заявителем при расчете не учтены суммы снятия процентов по расходным кассовым ордерам.

Как указано ранее, на дату открытия сумма вклада состояла 700 000 руб. Впоследствии сумма вклада была увеличена до 3 000 000 руб., что подтверждается дополнительными соглашениями от 26.06.2012, от 27.06.2020 от 31.07.2012, от 02.08.2012 и приходными кассовыми ордерами N 03084 от 26.06.2012 на сумму 700 000 руб., N 03459 от 27.06.2012 на сумму 700 000 руб., N 04957 от 31.07.2012 на сумму 500 000 руб., N 5037 от 02.08.2012 на сумму 400 000 руб.

В свою очередь, банк указывает, что заявителем денежные средства частично снимались со вклада, в подтверждение чего представлены расходные кассовые ордера от 03.09.2012 N 5129 на сумму 40 000 руб., от 03.11.2012 N 1059 на сумму 40 000 руб., от 04.02.2013 N 311 на сумму 49 333 руб., итого на сумму 129 333 руб.

Между тем, суд апелляционной инстанции учитывает, что расчет суммы требований произведен заявителем исходя из суммы внесенных денежных средств по состоянию на даты последнего дополнительного соглашения, т.е. исходя из суммы обязательства 3 000 000 руб. Таким образом, размер процентов заявленных кредитором рассчитан без учета капитализации процентов, а только на денежные средств, которые были дополнительно внесены в соответствии с приходными ордерами, проценты рассчитаны за период с даты последнего дополнительного соглашения.

Однако представленные расходные кассовые ордеры содержат сведения о выдаче процентов и не влияют на сумму денежных средств, из расчета которой происходит начисление процентов. Учитывая то, что сторонами не применялась капитализация процентов, последующая выдача процентов из кассы должника не влияет на размер основного обязательства и на порядок начисления процентов. Поскольку представленные расходные ордера не влияют на расчет требований, который произвел кредитор, без учета капитализации процентов, суд апелляционной инстанции отказал в их приобщении к материалам дела, как не относящихся к предмету спора.

Исходя из указанных обстоятельств, судебная коллегия приходит к выводу о правильности примененного расчета. Контррасчет банка с установлением процентов до востребования признается неверным, поскольку заявителем принимались меры по закрытию договора, предъявлялись требования о расторжении договора.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для отмены либо изменения определения Арбитражного суда Краснодарского края от 12.08.2020 по делу N А32-52667/2018.

Суд первой инстанции выполнил требования статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, полно, всесторонне исследовал и оценил представленные в деле доказательства и принял законный и обоснованный судебный акт.

Нарушений процессуальных норм, влекущих отмену оспариваемого акта (ч. 4 ст. 270 АПК РФ), судом апелляционной инстанции не установлено, основания для удовлетворения жалобы отсутствуют.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 258, 269 - 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Краснодарского края от 12.08.2020 по делу N А32-52667/2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

В соответствии с частью 5 статьи 271, частью 1 статьи 266 и частью 2 статьи 176 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации постановление арбитражного суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в месячный срок в порядке, определенном статьей 188 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа.

Председательствующий

Н.В. Шимбарева

Судьи

Я.А. Демина Д.В. Николаев