Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 7 апреля 2021 г. N 15АП-3375/21 по делу N А32-52667/2018

ГАРАНТ:

Постановлением Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 9 июня 2021 г. N Ф08-5474/21 настоящее постановление оставлено без изменения

город Ростов-на-Дону

07 апреля 2021 г.

дело N А32-52667/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 31 марта 2021 года.

Полный текст постановления изготовлен 07 апреля 2021 года.

Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Деминой Я.А.,

судей Емельянова Д.В., Сулименко Н.В.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Сорокиным Д.М.,

при участии:

от Манько В.Н.: представителя Языковой Д.С. по доверенности от 30.06.2017,

от ГК "АСВ": представителя Оленева А.Е. по доверенности от 04.12.2020,

рассмотрев в открытом судебном заседании с использованием системы веб-конференции апелляционную жалобу Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" на определение Арбитражного суда Краснодарского края от 02.02.2021 по делу N А32-52667/2018

по заявлению Манько Валентины Николаевны о включении требований в реестр требований кредиторов

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Банка "Первомайский" (ПАО) (ИНН 2310050140, ОГРН 1022300001063),

УСТАНОВИЛ:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ПАО Банка "Первомайский" (далее - должник) в Арбитражный суд Краснодарского края обратилась Манько Валентина Николаевна (далее - заявитель) с заявлением о включении требований в первую очередь реестра требований кредиторов должника в размере 3 883 929,48 руб. (с учетом страхового возмещения в размере 1 400 000 руб.), согласно уточненным требованиям, принятым судом на основании статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (т. 2 л.д. 102-103).

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 02.02.2021 по делу N А32-52667/2018 в истребовании доказательств отказано. Уточнения требований приняты, разрешены разногласия. Требования Манько Валентины Николаевны в размере 1 842 838 руб. задолженности включены в первую очередь реестра требований кредиторов Банка "Первомайский" (ПАО) (ИНН 2310050140, ОГРН 1022300001063). Требования Манько Валентины Николаевны в размере 478 334,37 руб. задолженности признаны подлежащими удовлетворению после завершения расчетов с кредиторами первой очереди Банка "Первомайский", предъявившими свои требования в установленный срок. В остальной части требований отказано.

Не согласившись с определением суда от 02.02.2021 по делу N А32-52667/2018, конкурсный управляющий должника обратился в Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит обжалуемое определение отменить и принять по делу новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявления.

Апелляционная жалоба мотивирована тем, что суд первой инстанции неправильно применил нормы материального и процессуального права, неполно выяснил обстоятельства, имеющие значение для дела, выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела. Заявитель жалобы отмечает о невозможности рассмотрения договора о банковском вкладе "Индивидуальный" N 00891-000111817/17 от 19.10.2009 и дополнительных соглашений к нему как надлежащих доказательств, подтверждающих наличие у Банка обязательств по возврату суммы вклада, поскольку, исходя из представленных заявителем документов, Манько В.Н. по указанному договору выплачены денежные средства в большем размере, нежели подлежало выплате (без учёта расходных кассовых ордеров N 018361 от 02.12.2012 и N 125574 от 04.12.2012). В отношении договора N 00891-000111986/17 от 04.05.2012 (доллар) заявитель жалобы полагает, что в отсутствие у Банка оригинала, подписанного сторонами сделки, подтверждающего факт его заключения, у финансово-кредитной организации не могло возникнуть обязательств по его выполнению. Заявитель указывает, что согласно приходному кассовому ордеру N 04592 от 04.06.2012, Манько В.Н. внесено 18 583 доллара, но в указанную дату (04.06.2012) между сторонами не было заключенного договора, и, соответственно, у Банка могла лишь возникнуть обязанность по возврату данной суммы в случае обращения вкладчика. При этом внесенные денежные средства, согласно приходному кассовому ордеру N 89547 от 20.09.2012, в размере 720 долларов, также подлежали возврату при обращении вкладчика за их получением в Банк. Исходя из изложенного, следует, что при признании судом факта надлежащего внесения Манько В.Н. денежных средств на общую сумму 19 303 доллара (18 583 доллара + 720 долларов) у Банка могут возникнуть лишь обязательства по её возврату. Податель жалобы также просит суд обратить внимание, что поскольку валюта вклада при подписании договора сторонами не конкретизирована, довод заявителя, что при совершении сделки стороны имели в виду доллар США, является неподтвержденным. Кроме того, заявитель обращает внимание суда на то обстоятельство, что Манько В.Н. согласно приговору Геленджикского городского суда от 30.05.2018 по делу N1-1/18 потерпевшей не признана.

Законность и обоснованность определения Арбитражного суда Краснодарского края от 02.02.2021 по делу N А32-52667/2018 проверяются Пятнадцатым арбитражным апелляционным судом в порядке, установленном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В отзыве на апелляционную жалобу Манько В.Н. в лице представителя Языковой Д.С. просит обжалованный судебный акт оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения, считает выводы суда соответствующими установленным по делу обстоятельствам и нормам Закона о банкротстве.

В судебном заседании представители лиц, участвующих в деле, поддержали свои правовые позиции по рассматриваемому спору.

Исследовав материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы, выслушав представителей участвующих в деле лиц, арбитражный суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что апелляционная жалоба не подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, Банк России (ИНН 7702235133) на основании статьи 189.61 Закона о банкротстве обратился в Арбитражный суд Краснодарского края с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом).

Определением суда от 24.12.2018 заявление принято к рассмотрению.

Решением Арбитражного суда Краснодарского края от 31.01.2019 (резолютивная часть от 28.01.2019) должник признан банкротом, конкурсным управляющим утверждена Государственная корпорация "Агентство по страхованию вкладов" (далее - конкурсный управляющий).

Сообщение о введении процедуры конкурсного производства опубликовано в официальном источнике (газета "КоммерсантЪ" от 09.02.2019 N 24), в ЕФРСБ - 09.02.2019.

Манько Валентина Николаевна обратилась в арбитражный суд с заявлением о включении в реестр требований кредиторов задолженности в размере 3 883 929,48 руб.

Исследовав материалы дела по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, дав надлежащую правовую оценку доводам лиц, участвующих в деле, суд первой инстанции удовлетворил заявленное требование в части, обоснованно приняв во внимание нижеследующее.

В соответствии со статьей 60 Закона о банкротстве в рамках дела о банкротстве рассматриваются заявления и ходатайства арбитражного управляющего, в том числе о разногласиях, возникших между ним и кредиторами.

Согласно пункту 1 статьи 189.85 Закона о банкротстве кредиторы вправе предъявлять свои требования к кредитной организации в любой момент в ходе конкурсного производства, а также в порядке, установленном статьей 189.32 настоящего Федерального закона, в период деятельности в кредитной организации временной администрации по управлению кредитной организацией. Указанные требования предъявляются конкурсному управляющему наряду с приложением вступивших в силу решений суда, арбитражного суда, определений о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решений третейского суда или иных судебных актов, а также подлинных документов либо их надлежащим образом заверенных копий, подтверждающих обоснованность этих требований.

В пункте 5 статьи 189.85 Закона о банкротстве указано, что возражения по результатам рассмотрения конкурсным управляющим требования кредитора могут быть заявлены в арбитражный суд кредитором не позднее чем в течение пятнадцати календарных дней со дня получения кредитором уведомления конкурсного управляющего о результатах рассмотрения этого требования. К указанным возражениям должны быть приложены уведомление о вручении конкурсному управляющему копии таких возражений или иные документы, подтверждающие направление конкурсному управляющему копии возражений и приложенных к возражениям документов.

Согласно пункту 7 статьи 189.85 Закона о банкротстве требования кредиторов, по которым заявлены возражения, рассматриваются арбитражным судом в порядке, установленном статьей 60 настоящего Федерального закона. По результатам такого рассмотрения выносится определение арбитражного суда о включении или об отказе во включении указанных требований в реестр требований кредиторов. В определении арбитражного суда о включении таких требований в реестр требований кредиторов указываются размер и очередность удовлетворения этих требований. Определение арбитражного суда о включении или об отказе во включении требований кредиторов в реестр требований кредиторов подлежит немедленному исполнению и может быть обжаловано.

Требование кредитора, установленное соответствующим определением арбитражного суда, включается конкурсным управляющим в реестр требований кредиторов не позднее дня, следующего за днем получения копии указанного определения конкурсным управляющим, о чем кредитор уведомляется конкурсным управляющим в течение трех дней со дня внесения соответствующей записи в реестр требований кредиторов.

Согласно пункту 10 статьи 189.85 Закона о банкротстве требование кредитора, предъявленное кредитной организации в период деятельности в ней временной администрации по управлению кредитной организацией и внесенное в реестр требований кредиторов в порядке, установленном статьей 189.32 настоящего Федерального закона, считается установленным в размере, составе и очередности удовлетворения, которые определены временной администрацией по управлению кредитной организацией, если в течение шестидесяти рабочих дней со дня опубликования сообщения о признании кредитной организации банкротом и об открытии конкурсного производства конкурсный управляющий с учетом положений подпункта 1 пункта 3 настоящей статьи не направит кредитору уведомление о полном или частичном исключении указанного требования из реестра требований кредиторов.

Возражения по содержанию уведомления, указанного в пункте 10 настоящей статьи, могут быть заявлены кредиторами, а также рассмотрены арбитражным судом в порядке, установленном настоящей статьей. Требования кредиторов, по которым не заявлены указанные возражения в срок, предусмотренный пунктом 5 настоящей статьи, считаются установленными в размере, составе и очередности удовлетворения, которые определены конкурсным управляющим.

Согласно пункту 11 статьи 189.96 Закона о банкротстве требования кредиторов, предъявленные после закрытия реестра требований кредиторов, удовлетворяются за счет имущества кредитной организации, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, предъявленных в установленный срок и включенных в реестр требований кредиторов.

Расчеты с кредиторами по указанным требованиям производятся конкурсным управляющим в порядке, установленном настоящей статьей.

Согласно пункту 12 статьи 189.96 Закона о банкротстве требования кредиторов первой очереди, предъявленные после закрытия реестра требований кредиторов, но до завершения расчетов со всеми кредиторами, после завершения расчетов с кредиторами первой очереди, предъявившими свои требования в установленный срок, подлежат удовлетворению до удовлетворения требований кредиторов последующей очереди. До полного удовлетворения указанных требований кредиторов первой очереди удовлетворение требований кредиторов последующей очереди приостанавливается.

В случае, если указанные требования были предъявлены до завершения расчетов с кредиторами первой очереди, они подлежат удовлетворению после завершения расчетов с кредиторами первой очереди, предъявившими свои требования в установленный срок, при наличии денежных средств на их удовлетворение.

Манько В.Н. указала, что разногласия между нею и конкурсным управляющим заключаются в том, что заявителю отказано в удовлетворении заявления о включении требования в реестр требований кредиторов должника.

Из заявления следует, что банк в лице дополнительного офиса "Геленджикский" имеет перед заявителем денежное обязательство в сумме 3 883 929,48 руб. Указанная сумма состоит из денежных средств, внесенных во вклад и причитающихся по договорам банковского вклада процентов.

При разрешении настоящего спора суд первой инстанции обоснованно принял во внимание, что в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 27.10.2015 N 28-П "По делу о проверке конституционности пункта 1 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан И.С. Билера, П.А. Гурьянова, Н.А. Гурьяновой, С.И. Каминской, А.М. Савенкова, Л.И. Савенковой и И.П. Степанюгиной" указано следующее.

Исходя из того, что пункт 1 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации допускает подтверждение соблюдения письменной формы договора банковского вклада выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, установленным банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота, т.е. перечень документов, которые могут удостоверять факт заключения договора банковского вклада, не является исчерпывающим, внесение денежных средств на счет банка гражданином-вкладчиком, действующим при заключении договора банковского вклада разумно и добросовестно, может доказываться любыми выданными ему банком документами.

Суд первой инстанции верно отметил, что ответственность за несоблюдения требований к форме договора банковского вклада и процедуры его заключения, возлагается на банк, поскольку как составление проекта такого договора, так и оформление принятия денежных средств от гражданина во вклад осуществляются именно банком, который, будучи коммерческой организацией, самостоятельно, на свой риск занимается предпринимательской деятельностью, направленной на систематическое получение прибыли (абзац третий пункта 1 статьи 2 и статья 50 Гражданского кодекса Российской Федерации), обладает специальной правоспособностью и является - в отличие от гражданина-вкладчика, не знакомого с банковскими правилами и обычаями делового оборота - профессионалом в банковской сфере, требующей специальных познаний.

В частности, если из обстоятельств дела следует, что договор банковского вклада, одной из сторон которого является гражданин, был заключен от имени банка неуполномоченным лицом, необходимо учитывать, что для гражданина, проявляющего при заключении договора необходимые разумность и добросовестность, соответствующее полномочие представителя может явствовать из обстановки, в которой он действует (абзац второй пункта 1 статьи 182 Гражданского кодекса Российской Федерации). Например, когда договор оформляется в кабинете руководителя подразделения банка, то у гражданина имеются основания полагать, что лицо, заключающее этот договор от имени банка, наделено соответствующими полномочиями. Подобная ситуация имеет место и в случае, когда договор банковского вклада заключается уполномоченным работником банка, но вопреки интересам своего работодателя, т.е. без зачисления на счет по вкладу поступившей от гражданина-вкладчика денежной суммы, притом что для самого гражданина из сложившейся обстановки определенно явствует, что этот работник действует от имени и в интересах банка.

Соответственно, суды, которые при рассмотрении споров между гражданами и кредитными организациями по поводу банковских вкладов самостоятельно осуществляют гражданско-правовую квалификацию отношений сторон, в том числе определяют, могут ли эти правоотношения считаться установленными, какова их природа, юридические факты, их порождающие, должны учитывать различный уровень профессионализма сторон в данной сфере правоотношений, отсутствие у присоединившейся стороны - гражданина реальной возможности настаивать на изменении формы договора и на проверке полномочий лица, действующего от имени банка, и т.д.

Определяя пределы осуществления гражданских прав, статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации устанавливает, что добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5).

Разъясняя это законоположение, Верховный Суд Российской Федерации указал, что при оценке действий сторон как добросовестных или недобросовестных судам следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации (пункт 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

С учетом неоднократно выраженной Конституционным Судом Российской Федерации позиции, согласно которой суды при рассмотрении дел обязаны исследовать по существу фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, поскольку иное приводило бы к тому, что право на судебную защиту, закрепленное статьей 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации, оказывалось бы существенно ущемленным, это означает, что суд не вправе квалифицировать, руководствуясь пунктом 2 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации во взаимосвязи с его статьей 166, как ничтожный или незаключенный договор банковского вклада с гражданином на том лишь основании, что он заключен неуполномоченным работником банка и в банке отсутствуют сведения о вкладе (об открытии вкладчику счета для принятия вклада и начисления на него процентов, а также о зачислении на данный счет денежных средств), в тех случаях, когда - принимая во внимание особенности договора банковского вклада с гражданином как публичного договора и договора присоединения - разумность и добросовестность действий вкладчика (в том числе применительно к оценке предлагаемых условий банковского вклада) при заключении договора и передаче денег неуполномоченному работнику банка не опровергнуты. В таких случаях бремя негативных последствий должен нести банк, в частности создавший условия для неправомерного поведения своего работника или предоставивший неуправомоченному лицу, несмотря на повышенные требования к экономической безопасности банковской деятельности, доступ в служебные помещения банка, не осуществивший должный контроль за действиями своих работников или наделивший полномочиями лицо, которое воспользовалось положением работника банка в личных целях, без надлежащей проверки.

Действия банков, работники которых принимали у вкладчиков дополнительные денежные суммы для внесения во вклад (со ссылкой на подписанный договор) и выдавали денежные суммы в качестве процентов по вкладу, в силу статьи 402 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которой действия работников должника по исполнению его обязательства считаются действиями должника, должны расцениваться с учетом предписаний пункта 5 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации устанавливающего, что заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действовало недобросовестно, в частности если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки. Приведенное правило, по сути, лишь нормативно подтверждает необходимость добросовестного поведения участников регулируемых гражданским правом отношений (в том числе возникших до его формальной имплементации в текст Гражданского кодекса Российской Федерации), которое должно отвечать критерию определенности, однозначности и точности.

При этом на гражданина-вкладчика, не обладающего профессиональными знаниями в сфере банковской деятельности и не имеющего реальной возможности изменить содержание предлагаемого от имени банка набора документов, необходимых для заключения данного договора, возлагается лишь обязанность проявить обычную в таких условиях осмотрительность при совершении соответствующих действий (заключить договор в здании банка, передать денежные суммы работникам банка, получить в подтверждение совершения операции, опосредующей их передачу, удостоверяющий этот факт документ). Поэтому с точки зрения конституционных гарантий равенства, справедливости и обеспечения эффективной судебной защиты необходимо исходить из того, что гражданин-вкладчик, учитывая обстановку, в которой действовали работники банка, имел все основания считать, что полученные им в банке документы, в которых указывается на факт внесения им денежных сумм, подтверждают заключение договора банковского вклада и одновременно удостоверяют факт внесения им вклада. Иное 10 означало бы существенное нарушение прав граждан-вкладчиков как добросовестных и разумных участников гражданского оборота.

Таким образом, пункт 1 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации в части, позволяющей подтверждать соблюдение письменной формы договора "иным выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, предусмотренным для таких документов законом, установленными в соответствии с ним банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота", не противоречит Конституции Российской Федерации, поскольку в этой части его положения, закрепляющие требования к форме договора банковского вклада, по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования не препятствуют суду на основании анализа фактических обстоятельств конкретного дела признать требования к форме договора банковского вклада соблюденными, а договор - заключенным, если будет установлено, что прием от гражданина денежных средств для внесения во вклад подтверждается документами, которые были выданы ему банком (лицом, которое, исходя из обстановки заключения договора, воспринималось гражданином как действующее от имени банка) и в тексте которых отражен факт внесения соответствующих денежных средств, и что поведение гражданина являлось разумным и добросовестным.

В силу положений части 3 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации вступившее в законную силу решение суда общей юрисдикции по ранее рассмотренному гражданскому делу обязательно для арбитражного суда, рассматривающего дело, по вопросам об обстоятельствах, установленных решением суда общей юрисдикции и имеющих отношение к лицам, участвующим в деле.

В то же время, правовая оценка обстоятельств судом общей юрисдикции не может рассматриваться в качестве обстоятельства, имеющего преюдициальное значение для иного дела (определение Верховного Суда Российской Федерации от 14.06.2016 N 309-ЭС16-1553).

Суд первой инстанции дал надлежащую оценку доводам со ссылкой на определение Верховного Суда Российской Федерации от 28.04.2016 N 305-ЭС14- 5119 и указал, что в отличие от данного случая с КБ "МастерБанк", заявитель являлся обычным гражданином, особенностей обслуживания VIP-клиентов не знал (недобросовестности и неразумности в действиях гражданина не усматривается), размер вклада значителен только для гражданина, но является обычным и не значительным при сравнении с вкладами VIP-клиентов (как в случае с КБ "Мастер-Банк").

Суд первой инстанции верно указал, что гражданско-правовые отношения (заявитель - банк) не прекращаются в результате хищения. При указанных обстоятельствах требования подлежат удовлетворению по основному долгу. Требования по процентам, так как заявитель по ним не обращался к конкурсному управляющему, подлежат удовлетворению после завершения расчетов с кредиторами первой очереди должника, предъявившими свои требования в установленный срок.

Суд апелляционной инстанции отклоняет при этом доводы конкурсного управляющего о том, что указанная позиция не может быть применена в отношении Манько В.Н., поскольку в материалы дела представлены доказательства того, что Манько В.Н. признана, как и другие вкладчики, потерпевшей.

Из материалов дела усматривается и установлено судом первой инстанции, что 19.10.2009 Манько В.Н. (до брака Дементьевой В.Н.) и должником в лице дополнительного офиса "Геленджикский" заключен договор банковского вклада N 00891-000111817/17 "Индивидуальный" на сумму 525 000 рублей сроком с 19.10.2009 по 19.04.2010 под 17,2% годовых.

Впоследствии первоначальный договор N 00891-000111817/17 от 19.10.2009 неоднократно пролонгировался сторонами посредством заключения к нему дополнительных соглашений (дополнительное соглашение от 25.03.2010; дополнительное соглашение от 19.04.2010; дополнительное соглашение от 24.05.2010; дополнительное соглашение от 28.06.2010; дополнительное соглашение от 04.07.2010; дополнительное соглашение от 19.07.2010; дополнительное соглашение от 20.07.2010; дополнительное соглашение от 18.08.2010; дополнительное соглашение от 10.08.2010; дополнительное соглашение от 30.08.2010; дополнительное соглашение от 20.09.2010; дополнительное соглашение от 19.10.2010; дополнительное соглашение от 02.12.2010; дополнительное соглашение от 19.08.2011; дополнительное соглашение от 23.08.2011; дополнительное соглашение от 20.10.2012; дополнительное соглашение от 20.10.2012).

Согласно условиям договора банковского вклада N 00891-000111817/17 в редакции дополнительного соглашения от 20.10.2012, Манько В.Н. во вклад внесены денежные средства в сумме 806 150 рублей на срок до 20.04.2013 под 16,5% годовых.

Заявитель пояснил суду, что в дате дополнительного соглашения допущена опечатка, оно должно быть датировано 04.12.2012, поскольку именно 04.12.2012 с вклада снимались денежные средства в размере 145 000 руб. Таким образом если от суммы 938 250 руб. (дополнительное соглашение от 20.10.2012 к договору) отнять 145 000 руб. (сняты со вклада заявителем 04.12.2012) и прибавить 12 900 руб. начисленных процентов на вклад, получается сумма вклада равная 806 150 руб., то есть, указанная в крайнем дополнительном соглашении к договору.

Также, 04.05.2012 Манько В.Н. и должником в лице дополнительного офиса "Геленджикский" заключен договор банковского вклада N 00891-000111986/17 (доллар).

Договор заключен на сумму 18 583 доллара США под 10% годовых на срок с 04.05.2012 по 04.05.2013.

Впоследствии сумма вклада была увеличена до 20 089 долларов США под 10% годовых на срок с 04.05.2012 по 04.05.2013 (дополнительное соглашение от 20.10.2012 к договору).

Согласно пункту 3.4 договора банковского вклада в случае, когда вкладчик не требует возврата суммы вклада и процентов по нему до истечения срока договора, договор считается продленным на условиях вклада до востребования с уплатой процентов по ставке до востребования, действующей на момент окончания срока действия договора. При этом проценты на сумму вклада до востребования начисляются ежемесячно и выплачиваются вкладчику по его требованию по истечении каждого квартала отдельно от суммы вклада, а невостребованные в этот срок проценты увеличивают сумму вклада, на которую начислялись проценты. При возврате вклада выплачиваются все начисленные к этому моменту проценты.

В соответствии с пунктом 3.5 договора в случае, когда вклад в полном объеме возвращается вкладчику по его требованию до истечения срока действия договора, проценты по вкладу выплачиваются в размере процентной ставки, установленной по вкладу.

В соответствии с пунктом 4.4 договора банковского вклада изменения и дополнения в настоящий договор, а также изменения процентной ставки оформляется дополнительным соглашением сторон.

Согласно пункту 4.5 договора настоящий договор действует до полного исполнения обязательств сторон.

Заявитель в марте 2013 года (до истечения срока действия договоров банковского вклада) просил вернуть денежные средства (заявление от 26.03.2013, воля заявителя была направлена на возврат денежных средств). Стороны договора не меняли процентную ставку. В результате отказа банка заявитель против его воли был лишен возможности вернуть принадлежащие ему деньги и разместить их в качестве вклада в том же либо другом банке на условиях выплаты причитающихся ему процентов. В связи с чем процентная ставка "до востребования" (0,01%) в спорный период не подлежит применению.

Согласно расчету размера задолженности, представленному кредитором, сумма вклада с начисленными и капитализированными процентами по договору N 00891-000111817/17 с начисленными процентами на 20.11.2012 составила 806 140 рублей.

В обоснование заявителем представлен следующий расчет:

По состоянию на 20.10.2012 сумма вклада составляла 938 250 рублей, что подтверждается представленным дополнительным соглашением, а также приходными и расходными документами от 20.10.2012. За период с 21 октября по 20 ноября 2012 года на сумму вклада были начислены проценты в размере 16,5% годовых, сумма которых составила: 938 250 рублей * 16,5% :12 месяцев = 12 900 рублей. 04.12.2012 со счета вклада были выданы 145 000 рублей.

По состоянию на 04.12.2012 во вкладе находились денежные средства в сумме: 938 250 рублей +12 900 рублей - 145 000 рублей = 806 150 рублей.

Сумма вклада с начисленными и капитализированными процентами по договору N 00891-0001111986/17 составила 20 089 долларов США, что по курсу доллара США на дату 23.11.2018 составляет 2 120 969,48 руб. (20 089 долларов США х 65,6067 руб.).

Кредитор предъявил к включению в реестр требование в размере 3 883 929,48 руб. (с учетом страхового возмещения в размере 1 400 000 руб.).

Проверив расчет процентов по банковскому вкладу на депозитном калькуляторе http://fmcalculator.ru суд установил, что сумма процентов рассчитана заявителем ошибочно. Согласно расчету, произведенному судом, сумма долга составила 3 721 172,37 руб.

Материалами дела подтверждено, что Манько В.Н. обращалась к конкурсному управляющему ГК "АСВ" до даты закрытия реестра требований кредиторов с требованием в размере 1 842 838 руб. (т. 2 л.д. 22-23).

При указанных обстоятельствах требование в размере 1 842 838 руб. обоснованно включено судом в первую очередь реестра требований кредиторов. Требование в размере 478 334,37 руб. (без учета страхового возмещения в размере 1 400 000 руб.), подлежат удовлетворению после завершения расчетов с кредиторами первой очереди должника, предъявившими свои требования в установленный срок. В удовлетворении остальной части требований правомерно отказано.

Арбитражный суд первой инстанции полно и всесторонне выяснил обстоятельства, имеющие значение для дела, выводы суда соответствуют обстоятельствам дела, нормы материального права применены правильно.

Довод конкурсного управляющего о том, что договор о банковском N 00891-0001111986/17 от 04.05.2012 является незаключенным, подлежит отклонению ввиду следующего.

Согласно пункту 5 статьи 166 ГК РФ и разъяснениям, приведенным в пункте 70 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25, сделанное в любой форме заявление о недействительности (ничтожности, оспоримости) сделки и о применении последствий недействительности сделки (требование, предъявленное в суд, возражение ответчика против иска и т.п.) не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность лицо действует недобросовестно, в частности, если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки.

Приговором Геленджикского городского суда Краснодарского края от 30.05.2018 Голоднова Л.И. (руководитель филиала банка) признана виновной в совершении преступления, предусмотренного частью 4 статьи 159 УК РФ с назначением наказания в виде 8 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

Приговором суда установлено, что Голоднова Л.И., действуя умышленно, преследуя общую с Бондарь Д.Н. корыстную цель завладения денежными средствами Дементьевой В.Н. (в последующем изменила фамилию на Манько), используя свое служебное положение, 19.10.2009 в рабочее время, находясь в своем служебном кабинете в дополнительном офисе "Геленджикский", расположенном по ул. Островского, д.7 в г. Геленджике, сообщила заведомо ложные сведения последней и убедила ее в том, что имеет возможность заключить индивидуально, в порядке исключения, договор банковского вклада на выгодных условиях с повышенной процентной ставкой.

Голоднова Л.И. в продолжение действий, направленных на хищение денежных средств Дементьевой (Манько) В.Н. путем обмана, лично изготовила заведомо подложный договор "О банковском вкладе "Индивидуальный"" N 00891-000111817X17, без реального намерения его исполнения, создавая, таким образом, видимость принятия денежных средств Дементьевой (Манько) В.Н. в размере 525 000 рублей с уплатой 17,2 % годовых.

Далее Голоднова Л.И., добившись путем обмана согласия Дементьевой (Манько) В.Н., подписала с ней заведомо подложный договор "О банковском вкладе "Индивидуальный"" N 00891-000111817X17, заверила его печатью дополнительного офиса "Геленджикский" и приняла денежные средства в размере 525 000 рублей, якобы подлежащие внесению в кассу и размещению на лицевом счете Дементьевой (Манько) В.Н. согласно заключенному договору банковского вклада.

В дальнейшем, с 25.03.2010 по 20.10.2012 Голоднова Л.И., продолжая реализацию своего преступного умысла, находясь в своем служебном кабинете в дополнительном офисе "Геленджикский", в период времени с 08 часов до 19 часов, вновь создавала перед Дементьевой (Манько) В.Н., видимость обслуживания ее банковского вклада и совершения банковских операций по продлению срока действия договора, приему и выдаче денежных средств, 25.03.2010, 19.04.2010, 24.05.2010, 28.06.2010, 04.07.2010, 19.07.2010, 20.07.2010, 10.08.2010, 18.08.2010, 30.08.2010, 20.09.2010, 02.12.2010, 20.04.2011, 20.05.2011, 09.08.2011, 23.08.2011, 23.09.2011, 20.06.2012, 11.07.2012, 20.08.2012, 10.09.2012, 20.09.2012, 03.10.2012,

20.10.2010, подписала с ней лично изготовленные и не влекущие правовых последствий дополнительные соглашения к заведомо подложному договору "О банковском вкладе "Индивидуальный"" N 00891-000111817X17, якобы в подтверждение изменения суммы вклада, которая в итоге составила 806 150 рублей (без учета начисленных и капитализированных процентов), а также выдавала ей экземпляры подложных приходных и расходных кассовых ордеров, создававшие видимость банковских операций.

Продолжая свой преступный умысел, направленный на хищение денежных средств Дементьевой (Манько) В.Н., понимая, что последняя ей полностью доверяет, 04.05.2012 путем обмана лично изготовила заведомо подложный договор N 00891-000111986X17, без реального намерения его исполнения, создавая таким образом видимость принятия денежных средств Дементьевой (Манько) В.Н. в размере 18 583 доллара (которая согласно установленному курсу Банка России по состоянию на 04.05.2012 эквивалентна сумме 547 510 рублей 90 копеек) с уплатой 10 % годовых.

Далее Голоднова Л.И., добившись путем обмана согласия Дементьевой (Манько) В.Н., подписала с ней заведомо подложный договор N 00891-000111986X17, заверила его печатью дополнительного офиса "Геленджикский" и приняла денежные средства в размере 18 583 доллара, якобы подлежащие внесению в кассу и размещению на лицевом счете Дементьевой (Манько) В.Н. согласно заключенному договору банковского вклада.

В дальнейшем, Голоднова Л.И, продолжая реализацию своего преступного умысла, находясь в своем служебном кабинете в дополнительном офисе "Геленджикский", вновь создавала перед Дементьевой (Манько) В.Н., видимость обслуживания ее банковского вклада и совершения банковских операций по продлению срока действия договора, приему и выдаче денежных средств, 20.09.2012, 20.10.2012 подписала с ней лично изготовленные и не влекущие правовых последствий дополнительные соглашения к заведомо подложному договору N 00891-000111986X17, якобы в подтверждение изменения суммы вклада, 20.09.2012 года получив денежные средства в размере 1 340 долларов (которая согласно установленному курсу Банка России по состоянию на 20.09.2012 эквивалентна сумме 41 356 рублей 95 копеек), 20.10.2012 денежные средства в размере 166 долларов (которая согласно установленному курсу Банка России по состоянию на 20.10.2012 эквивалентна сумме 5 109 рублей 86 копеек), ко-; торая в итоге составила 20 089 долларов (без учета начисленных и капитализированных процентов), а также выдавала ей экземпляры подложных приходных и расходных кассовых ордеров, создававшие видимость банковских операций.

Полученными в результате хищения денежными средствами Голоднова Л.И. распорядилась по своему усмотрению.

При обращении Дементьевой (Манько) В.Н. в Банк "Первомайский" в выдаче ей денежных средств было отказано в связи с тем, что договор банковского вклада является подложным, а денежные средства в кассу кредитной организации не поступали.

Таким образом, в результате последовательности спланированных и осуществленных с корыстной целью противоправных действий, обусловленных уговорами Бондарь Д.Н., Голодновой Л.И. похищены обманным путем денежные средства в размере 806 150 рублей и 20 089 долларов, сумма денежных средств в рублевом эквиваленте составила 5 939 77,71 руб., которыми она распорядилась по своему усмотрению, чем причинила Дементьевой (Манько) В.Н. материальный ущерб в указанном размере.

Постановлением суда кассационной инстанции от 06.02.2019 из описательно-мотивировочной части приговора исключено указание о том, что при передаче денежных средств в кабинете Голодновой Л.И., а не в кассе, и подписывая заведомо подложные договоры под завышенный по сравнению с банковским процент по депозиту, потерпевшие не действовали с той степенью добросовестности, разумности и осмотрительности, которая обеспечивала бы им уверенность в передаче денежных средств именно финансовой организации.

Принимая во внимание установленный факт хищения денежных средств у вкладчиков, заключение договора банковского вклада в офисе филиала банка и с сотрудником банка, учитывая наличие ответственности банка за действия своего сотрудника, суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для признания договора банковского вклада незаключенным.

Конкурсный управляющий заявил довод о том, что валюта вклада при подписании договора N 00891-0001111986/17 от 04.05.2012 сторонами не конкретизирована, ссылки Манько В.Н., что при совершении сделки стороны имели в виду доллар США является неподтвержденным.

Указанный довод конкурсного управляющего отклоняется судом, поскольку из обстоятельств дела следует, что в рассматриваемый период времени Банк предлагал заключать валютные вклады только в долларах США.

Иные доводы, приведенные в апелляционной жалобе, не могут служить основанием для отмены обжалованного судебного акта, поскольку не опровергают сделанных судом выводов и направлены по существу на переоценку доказательств и обстоятельств, установленных судом первой инстанций. Оснований для переоценки фактических обстоятельств дела или иного применения норм материального права у суда апелляционной инстанции не имеется.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в любом случае основаниями для отмены судебного акта, судом не допущено.

Оснований для отмены или изменения обжалованного судебного акта по доводам, приведенным в апелляционной жалобе, у судебной коллегии не имеется.

На основании изложенного, апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.

Статья 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации не предусматривает уплаты государственной пошлины за рассмотрение апелляционных жалоб на судебные акты, принятые арбитражным судом по результатам проверки обоснованности требований кредиторов по делам о несостоятельности (банкротстве).

Руководствуясь статьями 258, 269 - 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Краснодарского края от 02.02.2021 по делу N А32-52667/2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Возвратить Банку "Первомайский" (ПАО) (ИНН 2310050140, ОГРН 1022300001063) из федерального бюджета Российской Федерации государственную пошлину в сумме 3000,00 руб., уплаченную по платежному поручению N 124390 от 25.03.2021.

В соответствии с частью 5 статьи 271, частью 1 статьи 266 и частью 2 статьи 176 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации постановление арбитражного суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в месячный срок в порядке, определенном статьей 188 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа.

Председательствующий

Я.А. Демина

Судьи

Д.В. Емельянов Н.В. Сулименко