Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 1 сентября 2022 г. N 13АП-10254/22 по делу N А56-140063/2018

г. Санкт-Петербург

01 сентября 2022 г.

Дело N А56-140063/2018/

Резолютивная часть постановления объявлена 30 августа 2022 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 01 сентября 2022 года.

Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

в составе:

председательствующего И.В. Сотова

судей Д.В. Бурденкова, И.В. Юркова

при ведении протокола судебного заседания секретарем С.С. Князевым

при участии:

представители конкурсного управляющего - ГК "АСВ" О.С. Мотлохова и С.В.Филиппович по доверенности от 11.05.2022 г.

от ответчиков: не явились, извещены

представители С.В. Бажанова - Е.Г. Смоляк и Н.Е. Показанова по доверенности от 20.05.2020 и 10.06.2020 г., соответственно

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу (регистрационный номер 13АП-10254/2022) конкурсного управляющего - Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 16.03.2022 г. по делу N А56-140063/2018/сд.15, принятое

по заявлению конкурсного управляющего - Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов"

об оспаривании сделок должника

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Международного банка Санкт-Петербурга (акционерное общество)

ответчики:

1. Group Rich Enterprises Limited (место нахождения (адрес): Unit A, 13/F Center Mark II, 305 Queens Road Central, Hong Kong);

2. Hervet Investments Limited (место нахождения (адрес): 29A, Annis Komninis street, 1061 Nicosia, Cyprus)

3-е лицо: Бажанов Сергей Викторович (адрес: 191015, Санкт-Петербург, ул. Таврическая д. 19, кв. 9) о вступлении в дело

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области (далее - арбитражный суд) от 03.10.2019 г. (резолютивная часть оглашена 24.09.2019 г.) по настоящему делу, вынесенным по заявлению (принято к производству суда (возбуждено дело о несостоятельности (банкротстве)) определением от 19.11.2018 г.) Центрального банка Российской Федерации (далее - ЦБ РФ), Международный банк Санкт-Петербурга (акционерное общество) (далее - должник, Банк, Банк МБСП (АО)) признан несостоятельным (банкротом), в отношении него введена процедура конкурсного производства, функции конкурсного управляющего возложены на Государственную корпорацию "Агентство по страхованию вкладов" (далее - Управляющий, ГК "АСВ").

В ходе данной процедуры, а именно - 18.10.2019 г. - ГК "АСВ" (далее также - заявитель) обратилась в арбитражный суд с заявлением (зарегистрировано 28.10.2019 г.), уточненным впоследствие в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса РФ, в соответствии с которым заявитель просил:

1) признать недействительным договор об уступке прав требования N 2 (цессии) от 27.12.2017 г. (далее - сделка-1, Договор цессии), заключенный между Банком и компанией Хервет Инвестментс Лимитед (Hervet Investments Limited) (далее - ответчик-1, Компания-1, Hervet, Компания Hervet), по кредитному договору N GR06092016 от 06.09.2016 г. (далее - Кредитный договор) между Банком и компанией Group Rich Enterprises Limited (далее - ответчик-2, Компания-2, Group Rich, Компания Group Rich);

2) применить последствия недействительности данной сделки в виде восстановления требования должника к Group Rich в размере 7 000 000 долларов США по Кредитному договору;

3) признать недействительной сделкой освобождение Банком Компании-2 от 15.09.2016 г. (далее - сделка-2) от обязательств по Кредитному договору;

4) применить последствия недействительности сделки-2 в виде восстановления требования должника к ответчику-2 в размере 44 979 341,50 долларов США по Кредитному договору.

Определением суда от 14.07.2020 г. к участию в деле (обособленном споре) в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований, по его ходатайству привлечен Бажанов Сергей Викторович (далее - третье лицо, С.В.Бажанов), а определением суда от 16.03.2022 г. в удовлетворении заявленных требований отказано.

Последнее определение обжаловано управляющим в апелляционном порядке; в жалобе ее податель просит определение отменить, разрешить обособленный спор по существу, удовлетворив заявленные требования в полном объеме, настаивая на своих доводах о неплатежеспособности должника и Компании Hervet на момент совершения сделки-1, что, в частности, подтверждается актами и предписаниями ЦБ РФ, а также его показателями их финансовой деятельности (ее убыточности, недостаточности имущества и неплатежеспособности) с учетом необоснованности отказа суда первой инстанции в признании доказательственного значения соответствующих документов; неравноценности этой сделки (с учетом технического характера соответствующего обеспечения) и - как следствие - недоказанности ее экономической целесообразности для Банка при выходе сделки за пределы обычной хозяйственной деятельности (в т.ч. в силу аффилированности ее сторон и, соответственно - осведомленности ответчика-1 о неплатежеспособности должника); ненадлежащем доказательственном значении документов, представленных третьим лицом (заключений экспертов, в т.ч. как основанных на недостоверной отчетности Банка, а также составленных лицами, не обладающими необходимой квалификацией/компетенций) и т.д.

Равным образом, апеллянт поддерживает требования в отношении сделки-2, как совершенной в целях причинения вреда кредиторам и являющейся ввиду этой недействительной в силу пункта 2 статьи 61.2 федерального закона от 26.10.2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) с учетом разъяснений, содержащихся в пунктах 5-7 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 23.12.2010 г. N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.I Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Постановление N 63) с учетом опять наличия у должника на тот момент признаков неплатежеспособности, осведомленности компании-2 об этом, как фактически аффилированного с Банком лица и - как следствие - об указанной цели, а также искажения Банком своей бухгалтерской отчетности.

Кроме того, ГК "АСВ" полагает обе оспариваемые сделки ничтожными в силу общих норм - статей 10 и 168 Гражданского кодекса РФ, в т.ч. с учетом противоречивости представленных в материалы дела третьим лицом доказательств и действий сторон сделок, а также их несоответствия их условиям обычного хозяйственного оборота (отсутствия экономической целесообразности)

В заседании представители управляющего поддержали доводы своей жалобы с учетом представленных дополнительно пояснений; представители третьего лица возражали против ее удовлетворения, в т.ч. по мотивам, изложенным в ранее представленном отзыве, а также направленных к настоящему заседанию письменных пояснениях, а кроме того - заявив (поддержав содержащиеся в этих пояснениях) ходатайства о приобщении дополнительных доказательств в обоснование своей позиции (возражений/доводов), включая сами эти письменные пояснения, о назначении по делу судебной экспертизы и о привлечении с учетом этого (применительно к вопросу о возможности финансирования экспертизы (депонирования на счет суда средств на ее проведение) со стороны С.В. Бажанова, как также находящегося в процедуре банкротства) к участию в деле (данному обособленному спору) финансового управляющего.

Управляющий возражал против удовлетворения всех заявленных ходатайств, рассмотрев которые, апелляционный суд протокольным определением удовлетворил ходатайство о приобщении к материалам дела дополнительных доказательств и указанных письменных пояснений (для обеспечения права третьего лица на судебную защиту и объективности судебного разбирательства, а также с учетом нормы части 2 (абзац 1) статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса РФ) и, в то же время, отклонив ходатайства о назначении экспертизы и - как следствие - привлечении к участию в деле (споре) финансового управляющего С.В. Бажановым, поскольку надлежащим образом третье лицо невозможность ходатайствовать о проведении соответствующей экспертизы в суде первой инстанции не обосновало, что в силу ограничений, установленных опять же статьей 268 Арбитражного процессуального кодекса РФ, исключает ее назначение в апелляционном суде.

Ответчики своих позиций по жалобе (спору) не представили; в заседание не явились; однако, о месте и времени судебного разбирательства они считаются извещенными, в т.ч. в силу части 1 статьи 123 Арбитражного процессуального кодекса РФ с учетом разъяснений Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ, содержащихся в пункте 5 постановления от 17.02.2011 г. N 12, и при соблюдении требований абзаца второго части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса РФ, в связи с чем и в соответствии с частью 3 статьи 156 данного Кодекса дело (жалоба) рассмотрено без их участия при отсутствии также с их стороны каких-либо ходатайств с обоснованием невозможности явки в судебное заседание.

Проверив законность и обоснованность обжалуемого определения в порядке, предусмотренном статьями 223, 266, 268 и 269 Арбитражного процессуального кодекса РФ, апелляционный суд пришел к следующим выводам:

В соответствии с пунктом 1 статьи 32 Закона о банкротстве и частью 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса РФ дела о банкротстве юридических лиц и граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Как предусмотрено пунктом 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве, сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а кроме того - по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве, при этом, пунктом 3 этой статьи установлено, что правила главы III.1 названного Закона могут применяться к оспариванию действий, направленных на исполнение обязательств и обязанностей, возникающих в соответствии с гражданским, трудовым, семейным законодательством, законодательством о налогах и сборах, таможенным законодательством Таможенного союза и (или) законодательством Российской Федерации о таможенном деле, процессуальным законодательством Российской Федерации и другими отраслями законодательства Российской Федерации, а в пункте 1 Постановления N 63 разъяснено, что по правилам этой главы Закона о банкротстве могут, в частности, оспариваться: действия, являющиеся исполнением гражданско-правовых обязательств (в том числе наличный или безналичный платеж должником денежного долга кредитору, передача должником иного имущества в собственность кредитора), или иные действия, направленные на прекращение обязательств (заявление о зачете, соглашение о новации, предоставление отступного и т.п.).

Также согласно пункту 1 статьи 61.8 Закона о банкротстве, заявление об оспаривании сделки должника подается в арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве должника, и подлежит рассмотрению в деле о банкротстве должника, а в силу пункта 1 статьи 61.9 Закона о банкротстве, заявление об оспаривании сделки должника может быть подано в арбитражный суд внешним управляющим или конкурсным управляющим от имени должника по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, при этом срок исковой давности исчисляется с момента, когда арбитражный управляющий узнал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки, предусмотренных настоящим федеральным законом.

Кроме того, в соответствии с пунктом 1 статьи 189.90 Закона банкротстве, сделка, совершенная кредитной организацией или иным лицом за ее счет, может быть признана арбитражным судом, рассматривающим дело о банкротстве кредитной организации, недействительной по заявлению конкурсного управляющего в порядке и по основаниям, которые предусмотрены указанным законом, Гражданским кодексом РФ и другими федеральными законами, с учетом особенностей, установленных настоящим параграфом.

В данном случае, конкурсный управляющий установил, что между Банком и Group Rich (заемщик) заключен кредитный договор N GR06092016 от 06.09.2016 г. об открытии заемщику кредитной линии (Кредитный договор) с лимитом выдачи в размере 44 979 341 долларов США; 27.12.2017 г. между Банком и Hervet (цессионарий) был заключен договор об уступке требования N 2 (цессии) (Договор уступки), по условиям которого Банк уступил часть денежных требований к Group Rich по Кредитному договору в сумме 7 000 000 долларов США; кроме того, из письма Group Rich от 18.12.2018 г., адресованного временной администрации по управлению Банком, управляющему стало известно, что 15.09.2016 г. Банк освободил Group Rich от исполнения обязательств по Кредитному договору (прощение долга) в полном объеме на общую сумму 44979341 долларов США.

ГК "АСВ", полагая, помимо прочего, что Договор цессии является недействительной сделкой применительно к положениям пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве и статьям 10 и 174 Гражданского кодекса РФ, а сделка совершена в отсутствие встречного предоставления, с неплатежеспособным контрагентом в ущерб интересам Банка, при наличии осведомленности Hervet об ущербе Банку в силу своей взаимосвязанности с Банком, обратилась в арбитражный суд с настоящим заявлением.

Согласно пункту 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (подозрительная сделка).

При этом, неравноценным встречным исполнением обязательств будет признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств; в соответствии с пунктом 8 Постановления N 63 для признания сделки недействительной на основании указанной нормы не требуется, чтобы она уже была исполнена обеими или одной из сторон сделки, поэтому неравноценность встречного исполнения обязательств может устанавливаться исходя из условий сделки; согласно абзацу первому пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве неравноценное встречное исполнение обязательств другой стороной сделки имеет место, в частности, в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия на момент ее заключения существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки, а при сравнении условий сделки с аналогичными сделками следует учитывать как условия аналогичных сделок, совершавшихся должником, так и условия, на которых аналогичные сделки совершались иными участниками оборота.

Кроме того, на основании пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве может быть оспорена также сделка, условия которой формально предусматривают равноценное встречное исполнение, однако должнику на момент ее заключения было известно, что у контрагента по сделке нет и не будет имущества, достаточного для осуществления им встречного исполнения; судам, при этом, необходимо учитывать, что по правилам упомянутой нормы могут оспариваться только сделки, в принципе или обычно предусматривающие встречное исполнение; сделки же, в предмет которых в принципе не входит встречное исполнение (например, договор дарения) или обычно его не предусматривающие (например, договор поручительства или залога), не могут оспариваться на основании пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, но могут оспариваться на основании пункта 2 этой статьи; если подозрительная сделка была совершена в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия этого заявления, то для признания ее недействительной достаточно обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в связи с чем наличие иных обстоятельств, определенных пунктом 2 данной статьи (в частности, недобросовестности контрагента), не требуется (пункт 9 Постановление N 63).

В силу же пункта 3 статьи 189.40 Закона банкротстве, периоды, в течение которых совершены сделки, которые могут быть признаны недействительными, или возникли обязательства кредитной организации, указанные в статьях 61.2, 61.3 и пункте 4 статьи 61.6 указанного закона, исчисляются с даты назначения Банком России временной администрации по управлению кредитной организацией, и в в данном случае, как следует из материалов дела, приказом ЦБ РФ от 15.10.2018 г. N ОД-2668 с 15.10.2018 г назначена временная администрация по управлению кредитной организацией - Международный банк Санкт-Петербурга (акционерное общество); таким образом, оспариваемый Договор цессии - сделка-1 (27.12.2017 г.) совершен в период регулирования пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, то есть в течение одного года до назначения Банком России временной администрации по управлению кредитной организацией.

Также материалами дела подтверждается (установлено судом первой инстанции), что Кредитный договор (об открытии кредитной линии) между Банком и Компанией-2 (заемщик) заключен на следующих условиях: лимит выдачи - 44979 341 долларов США; цель кредита - финансирование торгового контракта N GRCC-02-09-2016, заключенного заемщиком с Uprich Trading Limited 02.09.2016 г. на покупку сельскохозяйственных товаров; срок действия кредитной линии - до 06.09.2017 г.; максимальная процентная ставка - 3,5 % годовых, дата уплаты процентов - в дату возврата основного долга.

Фактически денежные средства в общей сумме 44 979 341 долларов США были перечислены Банком тремя траншами на основании заявок заемщика: 06.09.2016 г. - в сумме 14 999 996 долларов США; 07.09.2016 г. - в сумме 14999990 долларов США; 14.09.2016 г. - в сумме 14 979 355 долларов США. Дополнительными соглашениями от 11.07.2017 и 05.06.2018 г. действие Кредитного договора было пролонгировано сторонами до 06.05.2019 г., а в период с 30.12.2016 по 12.07.2018 г. заемщиком были оплачены Банку проценты за пользование кредитом в общем размере 2 719 000,40 долларов США.

Согласно же условиям Договора цессии, Банк уступил ответчику-1 часть денежных требований к Group Rich по Кредитному договору в сумме 7 000 000 долларов США; дата оплаты - не позднее 31.07.2025 г.; процентная ставка - 4,5 % годовых; стоимость части уступаемых прав требования составляет 7 000 000 долларов США (пункт 3.1 Договора); в соответствии с пунктом 3.4 Договора, в обеспечение исполнения обязательства цессионария по уплате стоимости передаваемых прав указанной в пункте 3.1 Договора и обязательства по уплате процентов на сумму рассрочки указанного в его пункте 3.2, между цедентом и цессионарием заключается договор залога прав требования по договору о субординированном депозитном вкладе в долларах США от 18.11.2002 г. N 9/СД.

Вместе с тем, управляющий указал, что Банк без разумных на то экономических оснований уступил права требования на заведомо невыгодных условиях; обстоятельств, свидетельствующих об экономической оправданности заключения сделки, в частности, таких как ее совершение с целью предотвращения еще больших убытков либо невыгодные условия сделки были результатом взаимных равноценных уступок, установлено не было, и в рассматриваемой ситуации Договор цессии совершен с существенной рассрочкой платежа, то есть на условиях недоступных обычным участникам рынка; уступленные по оспариваемому Договору права требования до настоящего времени Hervet не оплачены; более того - письмом от 11.12.2018 г. последний уведомил должника о неспособности отвечать по своим обязательствам и погасить свои долги перед Банком в соответствии с условиями соглашений о передаче на дату направления письма, при том, что согласно пункту 4.1 Договора цессии, стороны несут ответственность за неисполнение либо ненадлежащее исполнение взятых на себя обязательств по настоящему договору в соответствии с действующим законодательством Российской Федерации.

Кроме того, управляющий полагал, что Компания Hervet является заинтересованным лицом по отношению к Банку, а именно - владельцем 13390464 штук обыкновенных акций Банка, что составляет 0,77 % его уставного капитала, а в письме от 18.07.2018 г., подписанном от лица Банка Председателем Правления С.В. Бажановым, указано, что непосредственным владельцем Hervet является С.В. Зуев, который входил в Совет директоров Банка, а также приходится родным братом супруги Председателя Правления Банка - Т.В.Бажановой; в этой связи управляющий полагал, что в силу взаимосвязи с цессионарием Банк знал и не мог не знать о заведомой невыгодности сделки с неплатежеспособной компанией - Hervet, а Договор цессии был направлен на вывод активов Банка в пользу неплатежеспособного лиц.

Также применительно к неравноценности сделки (и/или того обстоятельства, что должнику на момент ее заключения было известно, что у контрагента по сделке нет и не будет имущества, достаточного для осуществления им встречного исполнения) управляющий сослался на то, что в результате совершения спорной сделки произошла замена требований Банка к Group Rich из Кредитного договора на требования к Компании Hervet, финансовая несостоятельность которой, по мнению управляющего, была установлена службой текущего банковского надзора Банка России при вынесении предписания от 24.09.2018 г. N 36-5-3-1/17003ДСП, а также аналитической группой специалистов при подготовке заключения о наличии признаков преднамеренного банкротства Банка от 29.07.2020 г. N 8/37635, а Банку в силу аффилированности с данным ответчиком было известно о том, что у последнего нет и не будет имущества, достаточного для осуществления им встречного исполнения.

Однако, суд первой инстанции, оценивая доводы управляющего, отметил, что выводы, сформулированные в указанном предписании, носят предположительный характер; иных доказательств неплатежеспособности Hervet на момент заключения оспариваемой сделки управляющим не представлено; заключение договора об уступке прав требований было одобрено Комитетом по управлению рисками (решение от 26.12.2017 г.), а также решением Правления Банка - протокол N 65 от 26.12.2017 г., согласно которому заключение сделки было одобрено на условиях предоставления обеспечения исполнения обязательств Hervet перед Банком путем заключения договора залога прав требований по договору о субординированном депозитном вкладе в долларах США от 18.11.2002 г. N 9/СД; также Правлением в соответствии с пунктом 3.12.3 Положения N 590-П деятельность Hervet признана реальной, ссуде присвоена 3 категория качества с формированием резерва в размере 21 %, а в обеспечение исполнения обязательств Hervet на период рассрочки по договору цессии Банком приняты договоры залога имущественных прав.

В частности, в соответствии с договором залога имущественных прав от 08.12.2017 г. N 2/ЗИ в целях обеспечения надлежащего исполнения обязательства должника перед залогодержателем, следующего из условий основного договора, залогодатель передает в залог, а залогодержатель принимает предмет залога (пункт 2.1 договора); по соглашению сторон стоимость предмета залога на дату подписания настоящего договора составляет 7 000 000 долларов США (пункт 2.2 договора); в соответствии с пунктом 2.3 указанного договора предмет залога остается у залогодателя, в его владении и пользовании; вместе с тем, распоряжение залогодателем предметом залога, включая продажу, отчуждение любым иным способом, передачу его во владение и/или пользование третьим лицам, внесение в качестве вклада в хозяйственное общество допускается только при условии получения предварительного письменного согласия залогодержателя (пункт 2.5 договора).

В этой связи третье лицо по делу - С.В. Бажанов указал, что на дату совершения оспариваемой сделки сумма депозита Hervet, открытого в Банке и размещенного на срок до 31.07.2025 г. по договору от 18.11.2002 г. N 9/СД, составила 41 370 000 долларов США; также данным ответчиком на дату совершения оспариваемой сделки во вкладах в Банке были размещены денежные средства, многократно превышающие сумму задолженности Hervet перед должником, что подтверждается представленными в материалы спора договорами банковских вкладов и выписками по счетам, открытым по договорам банковских вкладов, а в период с 2002 г. Hervet являлась крупнейшим кредитором Банка с учетом заключения и исполнения сторонами указанного договора о размещении субординированного депозитного вклада в долларах США N 9/СД от 18.11.2002 на сумму 146 млн. долларов США, и права требования по указанному договору переданы Hervet в залог Банку для целей обеспечения оспариваемой сделки.

Кроме того, с 22.03.2017 г. Hervet вошел в состав акционеров Банка, финансовое положение и деловая репутация Hervet была проверена ЦБ РФ в порядке, установленном Инструкцией Банка России от 25.10.2013 г. N 146-И "О порядке получения согласия Банка России на приобретение акций (долей) кредитной организации"; также С.В. Бажанов указал, что Компания Hervet, являясь акционером Банка, безвозмездно прекратила обязательства Банка путем частичного прощения долга по договору о субординированном депозитном вкладе N 9/СД от 18.11.2002 г., а сумма 70 630 000 долларов США зачислена в доход Банка, что подтверждается представленной в материалы спора выпиской по счету N 4250780000000000001; остаток депозитного вклада компании Hervet на сумму 41 370 000 долларов США был зачислен в доход Банка 30.09.2018 г.; более того, устойчивое финансовое состояние Hervet и ее надлежащая платежеспособность в период, предшествующий заключению спорной сделки, подтверждается экономическим заключением эксперта ООО "Центр оценки и экспертиз "Партнер" от 20.01.2021 г. N 1.

Таким образом, как резюмировал суд первой инстанции имущество и денежные средства Hervet, многократно превышающие сумму задолженности Hervet перед Банком, находились в распоряжении Банка, должник и ответчик имели однородные встречные требования, срок исполнения которых совпадал, за счет указанных денежных средств Банк мог погасить свои требования к ответчику; следовательно, должник фактически не принимал на себя кредитных рисков в отношении указанного финансового актива (тогда как по всем требованиям Банка к компании Hervet Банком (на 27.12.2017 г.) в соответствии с пунктом 4.4. Положения Банка России от 28.06.2017 г. N 590-П был сформирован резерв в размере 8,5 млн. долларов США, что не ниже фактически сформированного по уступаемым требованиям на дату уступки), как отметил суд, что в соответствии с предписанием от 24.09.2018 г. N 36-5-3-1/17003ДСП Hervet и Group Rich отнесены к одной категории качества, обслуживание долга обоими заемщиками признано "хорошим"; Правлением Банка (протоколы от 30.11.2017 г. N 59 и от 17.08.2017 г. N 38) деятельность компании Hervet была признана реальной, принимая во внимание, в том числе, такие существенные факторы как подтверждение уплаты налоговых платежей, наличие офиса и штатных сотрудников и иные, а учитывая изложенное, судом отклонены доводы управляющего о том, что в результате заключения спорного договора произошла замена требований Банка к Group Rich, как к компании, способной удовлетворить требования Банка, на требования к компании Hervet, заведомо неспособной удовлетворить требования Банка, поскольку они опровергаются представленными в материалы спора доказательствами.

Также, относительно экономической целесообразности сделки С.В.Бажанов пояснил, что кредитная линия по Кредитному договору была предоставлена под 3,5 % годовых; рассрочка платежа по Договору цессии была предоставлена Hervet на возмездной основе - ежемесячно подлежали уплате проценты в размере 4,5 % годовых от суммы задолженности, что существенно превышало процентные ставки по валютным вкладам (не более 1 %)., следовательно, сделка совершена при равноценном встречном предоставлении, на более выгодных для Банка условиях по сравнению с рыночными, и в частности - к моменту наступления срока исполнения обязательств планируемая сумма полученных Банком процентов составила бы не менее 2 388 750 долларов США (исходя из представленного С.В. Бажановым расчета: 4,5 % / 12 месяцев * 91 месяц (срок рассрочки) * 7 000 000 долларов США), что существенно превышает возможную прибыль при ином использовании денежных средств, в особенности, с учетом стабильно растущего курса доллара США, при том, что начисление и уплата процентов производилась именно в долларах США; также обеспечение по сделке значительно превышало сумму задолженности этим обеспечением служили денежные средства Hervet, находящиеся в распоряжении Банка, а Hervet надлежащим образом исполнял свои обязательства перед Банком по уплате процентов, а именно: всего за период с 28.12.2017 по октябрь 2018 г. ответчик уплатил Банку проценты на общую сумму 232 054,76 долларов США, что подтверждается представленной выпиской по счету N 30114840900000000027, и совокупность указанных обстоятельств исключает вывод о наличии явного ущерба, причиненного спорной сделкой, а также о совершении сделки на заведомо и значительно невыгодных условиях, тогда как действия Банка по заключению спорной сделки были направлены на бережное использование имущества должника с целью ведения деятельности на наиболее экономически выгодных условиях для Банка.

Ввиду этого суд пришел к выводу, что управляющим не доказана неравноценность встречного исполнения по спорному договору и отсутствие у Hervet на момент его заключения имущества для осуществления им этого встречного исполнения, как оценивая доводы сторон относительно заключения Договора цессии в рамках обычной хозяйственной деятельности, суд отметил, что в силу пункта 1 статьи 61.4 Закона о банкротстве с учетом соответствующих разъяснений Верховного Суда РФ данный Договор не выходит за пределы такой деятельности - исходя в этой связи, в частности, из недоказанности неплатежеспособности и аффилированности сторон сделки и пояснений С.В.Бажанова применительно к размеру собственных средств (капитала) Банка в соответствии с формой отчетности Базель III на 01.12.2017 г. (812 216 тыс.руб.) и активам Банка в соответствии с бухгалтерским балансом (публичная форма) на 01.10.2017 г. (42 340 968 тыс.руб.), ввиду чего сумма оспариваемой сделки не превысила 0,95 % балансовой стоимости активов Банка, как признал суд указанные выводы (относительно правомерности принимаемых Банком решений в отношении спорной сделки и справедливости оценки рисков по спорной сделке) надлежаще подтвержденными представленными третьи лицом доказательствами, и в частности - заключением эксперта N 5 от 12.11.2021 г., составленным судебным экспертом-оценщиком ООО "Аллегра" и отклонив, в то же время, соответствующе возражения управляющего на это заключение, как, по мнению суда надлежаще - в соответствии со статьей 65 Арбитражного процессуального кодекса РФ - не доказанные (не подтвержденные).

Отклоняя ссылки управляющего на неплатежеспособность или недостаточность имущества Банка на момент совершения оспариваемой сделки, суд исходил из того, что в период с 30.11.2016 по 30.01.2017 г. Банком России проводилась тематическая проверка Банка МБСП (АО), по результатам которой вынесен акт проверки от 30.01.2017 г. N А1КИ25-12-1/34 ДСП, в котором указано, что выявленные в ходе проверки нарушения в части недооценки кредитного риска могли привести к возникновению на 01.01.2017 г. оснований для осуществления мер по предупреждению несостоятельности (банкротства) кредитной организации, предусмотренных пунктом 3 и пунктом 4 статьи 189.10 Закона о банкротстве, и оснований для назначения временной администрации, предусмотренных подпунктом 2 пункта 1 статьи 189.26 Закона о банкротстве, а на дату предшествующую дате завершения проверки (27.01.2017 г.), установлены основания для осуществления мер по предупреждению несостоятельности (банкротства) кредитной организации, предусмотренных пунктом 3 и пунктом 4 статьи 189 Закона о банкротстве. Вместе с тем по результатам акта проверки от 30.01.2017 г. какие-либо предписания Банку не направлялись, оценка качества активов и обязательств Банка, а также отчетность Банка недостоверными не признаны.

Кроме того, в период с 06.08.2018 по 28.08.2018 г. Банком России проводилась внеплановая инспекционная проверка Банка МБСП (АО), по результатам которой составлен акт от 28.08.2018 г. N А2КИ25-12/291 ДСП и направлено предписание от 24.09.2018 г. N 36-5-3-1/17003ДСП, и согласно указанному акту, принимая во внимание, что в случае досоздания резервов на возможные потери в указанных размерах на 01.08.2018 г. и на дату составления акта проверки значение нормативов достаточности собственных средств (капитала) кредитной организации становится ниже двух процентов, а размер собственных средств (капитала) Банка ниже минимального значения уставного капитала, установленного на дату его государственной регистрации, в соответствии с частью 2 статьи 20 Закона N 395-1 имеются основания для отзыва лицензии на осуществление банковских операций и, согласно пунктам 2 и 5 статьи 189.26 Закона N127-ФЗ - для назначения временной администрации по управлению кредитной организацией. Вместе с тем, в соответствии с указанным предписанием от 24.09.2018 г., Банку предъявлено требование о досоздании в срок до 01.10.2018 г. резервов по вложениям в ценные бумаги UBS AG London, а также задолженности 5 компаний (Group Rich Enterprises Limited, Global Traders & Consultants Limited, Quadra Commodities SA, Louis Dreyfus Suisse SA, Hervet Investments Limited), 2 заемщиков (ООО "АгроПромСервис", ООО "Нефть Поволжья"). Кроме того, с 24.09.2018 г. введено ограничение сроком на 6 месяцев на проведение ряда банковских операций; однако, данное предписание вынесено после совершения оспариваемых сделок и о нем не могло быть известно Компании Hervet на момент совершения оспариваемой сделки, более того - она совершена до начала указанной проверки Банка.

При назначении же Банком России приказом от 15.10.2018 г. N ОД-2668 временной администрации по управлению кредитной организацией - Банком МБСП (АО), причины и основания принятия указанного приказа не раскрыты, а приказ Банка России от 31.10.2018 г. N ДО-2851 об отзыве у Банка лицензии на осуществление банковских операций издан в связи с неисполнением кредитной организацией федеральных законов, регулирующих банковскую деятельности, и нормативных актов банка России, снижением размера собственных средств (капитала) ниже минимального значения уставного капитала, учитывая неоднократное применение в течение одного года мер, предусмотренных Федеральным законом "О Центральном банке Российской Федерации" (Банке России), и в заключении о финансовом состоянии Банка указано, что на дату отзыва у кредитной организации лицензии на осуществление банковских операций следует, что временной администрацией с учетом досозданных резервов произведен расчет бухгалтерского баланса (публикуемой формы) пункт 3 Порядка составления и представления отчетности по форме 0409806 "Бухгалтерский баланс (публикуемая форма), приложения 1 к Указанию N4212-У. По результатам произведенного расчета размер активов составил 10 845 064 тыс.руб., размер обязательств перед клиентами 23 879 182 тыс.руб.

При таких обстоятельствах, суд пришел к выводу, что недостаток имущества для исполнения обязательств по данным временной администрации составляет 13 034 118 тыс.руб., что указывает на наличие признака банкротства, определенного статьей 189.8 Закона о банкротстве, а именно - недостаточности стоимости имущества (активов) кредитной организации для исполнения своих обязательств перед кредиторами; вместе с тем, в соответствии с заключением о финансовом состоянии Банка недостаточность стоимости имущества (активов) Банка возникла в результате досозданния временной администрацией резервов. Также в заключении о наличии признаков преднамеренного банкротства указано, что в исследуемом периоде Банк неоднократно нарушал требования нормативных актов Банка России, Банку неоднократно направлялись предписания, в том числе от 26.12.2016 N 825-05-0-28-2/51354ДСП, от 25.05.2017 г. N Т2-19-2-19/17577ДСП, от 09.07.2018 г. N36-5-3-1/12283ДСП, от 24.09.2018 г. N 36-5-3-1/17003ДСП; однако, эти предписания за исключением последнего не содержат выводов о наличии признаков неплатежеспособности Банка или о принятии мер по предупреждению банкротства кредитной организации, а указанный признак банкротства, соответствующий пункту 1 статьи 189.8 Закона о банкротстве, а именно: стоимость имущества (активов) Банка недостаточно для исполнения его обязательств перед кредиторами, согласно решению арбитражного суда от 03.10.2019 г. по настоящему делу, имелся только на дату отзыва лицензии у Банка (31.10.2018 г.), в связи с чем Банк России в соответствии с пунктом 5 статьи 189.61 Закона о банкротстве и обратился в суд с заявлением о признании Банк МБСП (АО) несостоятельным (банкротом), как наличие признаков банкротства (недостаточности имущества) у должника только на 01.10.2018 г. подтвержден, по мнению суда, и самим управляющим в своих письменных объяснениях

Относительно же требований управляющего о признании недействительной сделкой соглашения об освобождении Компании Group Rich от обязательств по Кредитному договору - применительно, в частности, к положениям пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве и статьям 10, 168 Гражданского кодекса РФ - суд первой инстанции исходил из того, что управляющим в материалы спора представлена копия письма данного ответчика от 18.12.2018 г., полученного в период работы временной администрации по управлению Банком, которым Компания-2 информировала о том, что с учетом письма должника от 13.11.2018 г. у нее не имеется задолженности перед Банком, а как указал управляющий, в письме Банка от 15.09.2016 г. имеется ссылка на соглашение об освобождении от обязательств от 06.09.2016 г. и уступку без указания существа, наименования участников и иных реквизитов указанных сделок,; вместе с тем, документы по сделкам в распоряжение временной администрации переданы не были.

В этой связи суд установил, что в соответствии с переводом письма от 15.09.2016 г., представленным управляющим, Банк сообщает, что он получил от Group Rich подписанную уступку прав в отношении уступаемых прав, признает и соглашается с тем, что на дату данной уступки прав все обязательства заемщика (Group Rich) в отношении соглашения о содействии торговле N GR06092016 (далее - ССТ) и соответствующих выплат в размере 14 999 996 долларов США, 14 999 990,50 долларов США и 14 979 355 долларов США исполнены и погашены в полном объеме; как признает и соглашается он с тем, что любые обязательств заемщика перед Банком в связи с указанным и соответствующей заявкой на получение кредита или любыми дополнительными соглашениями настоящим безвозвратно исполняются и аннулируются. При этом, настоящее освобождение от обязательств регулируется английским законодательством, а положение о решении споров ССТ применяются к данному документу, как если бы они были изложены в нем.

Вместе с тем, суд отметил, что в материалах спора отсутствует текст соглашения об освобождении от обязательств; доказательства обращения управляющего к Компании Group Rich с просьбой о предоставлении отсутствующих приложений отсутствуют.

Управляющий же указал, что непосредственно соглашение не направлено Group Rich в адрес Банка и отсутствует у управляющего; представленное в материалы спора уведомление об освобождении от обязательств от 15.09.2016 г., являющееся приложением к соглашению об освобождении от обязательств, подписано Председателем Правления Банка С.В. Бажановым и главным Бухгалтером Банка Т.В. Бережанской, а по мнению ГК "АСВ", освобождение Group Rich от обязательств по кредитному договору совершено с целью причинить вред имущественным правам кредиторов Банка, с учетом того, что а момент совершения сделки Банк отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества должника (пункт 1 статьи 189 Закона о банкротстве), что подтверждаются разделом 3 Заключения о наличии признаков преднамеренного банкротства Банка, при том, что Банком допущено искажение документов бухгалтерской отчетности, и факты искажения отчетности имеются как со стороны Group Rich, так и со стороны Банка, поскольку последний, в частности, освободив Компанию-2 от обязательств по Кредитному договору, не отразил соответствующие изменения на балансе по состоянию на дату отзыва лицензии, и на балансе Банка учитывалась задолженность Group Rich, а в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов, выразившийся в уменьшении имущества Банка на общую сумму 44 979 341 долларов США.

При этом, по мнению управляющего, Group Rich должен был знать об указанной цели должника - причинении вреда имущественным правам кредиторов с учетом того, что основным контрагентом отватчика-2 является Exide Service Inc., бенефециаром которого, в свою очередь, является А.В. Зуев, член Совета директоров Банка, в связи с чем Компания Group Rich входит в сферу контроля Банка, как управляющим применительно к аффилированности сторон в материалы спора представлен и договор купли-продажи N SC/22/08/2016 от 22.08.2016 г., заключенный между Group Rich (продавец) и Exide Service Inc. (покупатель).

Однако, суд полагал, что, как указано выше, на момент заключения оспариваемого соглашения (15.09.2016 г.) у Банка отсутствовали признаки несостоятельности (банкротства), а тот факт, что Exide Service Inc. является контрагентом Group Rich, не является доказательством заинтересованности и аффилированности Group Rich по отношению к Банку применительно к положениям статьи 19 Закона о банкротстве, а также осведомленности Group Rich о финансовом состоянии Банка, равно как управляющий, располагая информацией о наличии на балансе Банка задолженности Group Rich по Кредитному договору, не представил доказательств обращения с соответствующим заявлением о взыскании указанной задолженности и принятия мер по урегулированию в общем правовом порядке истребования у контрагента спорной задолженности.

Более того - С.В. Бажанов, возражая против доводов управляющего в этой части, указал, что Банк и Group Rich заключили соглашение об исполнении обязательств, однако впоследствии не обеспечили и не реализовали выполнение его условий: освобождение Group Rich от обязательств по кредитному договору и получение Банком прав требований на оплату товаров к Exide Service Inc., вытекающих из договора купли-продажи N SC/22/08/2016 от 22.08.2016 г.; также из материалов спора следует, что дальнейшие действия сторон были направлены на исполнение обязательств по Кредитному договору, а именно: между Банком и Group Rich были заключены дополнительные соглашения, которыми срок действия Кредитного договора был пролонгирован до 06.05.2019 г.; Group Rich на протяжении срока действия договора уплачивала проценты в соответствии с условиями кредитного договора в общем размере 2 719 445,76 долларов США (что не оспаривалось ГК "АСВ"), а 27.12.2017 г. Банк заключил оспариваемый по настоящему же спору Договор цессии с компанией Hervet. Таким образом, действия Банка и компании Group Rich свидетельствуют о том, что стороны продолжали взаимно исполнять обязательства по Кредитному договору (при отсутствии в материалах спора доказательств исполнения сторонами соглашения об освобождении от обязательств), т.е. своими действиями по подписанию дополнительных соглашений, выплате процентов по кредитному договору их участники подтвердили юридическую силу такого договора, в том числе и в части обязательств заемщика, что, по мнению суда, исключает признание сделки-2 недействительной как по специальным нормам Закона о банкротстве (пункт 2 статьи 61.2), так и по общим - также заявленным управляющим - общегражданским нормам, и в частности - на основании статей 10, 168 и 174 Гражданского кодекса РФ.

Однако, апелляционный суд не может согласиться с данными выводами, как противоречащими обстоятельствам дела (имеющимся доказательствам), а также основанными на доказательной базе с дисбалансом интересов сторон при ее оценке, при принятии в первую очередь доводов и доказательств со стороны третьего лица - С.В. Бажанова, который, при этом не является участником оспариваемых сделок, и интерес которой с учетом этого, по мнению суда, состоит в попытке избежать в дальнейшем неблагоприятных для него последствия в виде возможного предъявления к нему убытков или привлечения его к субсидиарной ответственности по обязательствам Банка, как контролировавшего должника лица.

В частности (в т.ч. применительно к оценке представленных в дел доказательств), апелляционный суд исходит из следующего:

Как уже указано выше, в соответствии с пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (подозрительная сделка). При этом, неравноценным встречным исполнением обязательств будет признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.

Также согласно пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).

При этом, как опять же указано выше, согласно пункту 3 статьи 189.40 Закона о банкротстве периоды, в течение которых кредитной организацией (или иными лицами за счет кредитной организации) совершены сделки, которые могут быть признан недействительными, или возникли обязательства должника, указанные в статьях 61.2, 61.3 и пункте 4 статьи 61.6 Закона о банкротстве, исчисляются, начиная с даты назначения Банком России временной администрации по управлению кредитной организацией, и в данном случае приказом ЦБ РФ от 15.10.2018 г. N ОД-2668 с 15.10.2018 г. назначена временная администрация по управлению кредитной организацией - Банком МБСП (АО); таким образом, первая из оспариваемых сделок - Договор цессии от 27.12.2017 г. - заключена в течение года до назначения временной администрации, и для признания ее недействительной достаточно обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в связи с чем наличие иных обстоятельств, определенных пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве (в частности, недобросовестность контрагента), не требуется (абзац второй 2 пункта 9 Постановления N 63).

Необходимым же условием для признания сделки должника недействительной по основаниям пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве является неравноценное встречное исполнение обязательств другой стороной этой сделки, в т.ч. в части, касающейся согласования договорной цены, неравноценность имеет место в тех случаях, когда эта цена существенно отличается от рыночной, а из диспозиции названной нормы следует, что помимо цены для определения признака неравноценности во внимание должны приниматься и все обстоятельства совершения сделки, то есть суд должен исследовать контекст отношений должника с контрагентом для того, чтобы вывод о подозрительности являлся вполне убедительным и обоснованным (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 15.02.2019 г. N 305-ЭС18-8671(2)).

Также в силу абзаца первого пункта 1 статьи 10 Гражданского кодекса РФ не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

Отказывая в удовлетворении требований управляющего, суд первой инстанции исходил из того, что конкурсным управляющим не доказано наличие на дату заключения спорной сделки (Договора цессии) признаков несостоятельности ни у Банка, ни и у Компании Hervet, как не доказано и отсутствие экономической целесообразности ее заключения с учетом возмездности спорного договора, недоказанности заявителем неравноценности встречного предоставления и наличия обеспечения исполнения обязательств ответчика перед Банком с учетом того, что сделка одобрена Комитетом по управлению рисками согласно решению от 30.11.2017 г., а также решением правления Банка, согласно протоколу от 30.11.2017 г. N 59.

Между тем судом не учтено, что в результате заключения Договора цессии произошла замена требований Банка к компании, способной удовлетворить его требования, - Group Rich, деятельность которой признана реальной, вытекающих из Кредитного договора на требования к технической компании Hervet, при том, что благополучное финансово-хозяйственное состояние Компании Group Rich (его кредитоспособность/платежеспособность) помимо внутренних решений самого Банка и факта заключением им Кредитного договора с данным ответчиком подтверждается наличием у нее торгового контракта N GRCC-02-09-2016 с Uprich Trading Limited от 02.09.2016 г. на покупку сельскохозяйственных товаров, договора купли-продажи N SC/22/08/2016 от 22.08.2016 г. с Exide Service Inc., соглашения о содействии торговле N GR06092016 и т.д.

В отношении же Компании Hervet управляющим в материалы дела представлены документы, свидетельствующие о ее неудовлетворительном финансовом состоянии на дату заключения Договора, и в частности - финансовая отчетность за 2016-2017 г.г., из которой следует, что ее деятельность в указанный период являлась убыточной; акт внеплановой тематической проверки Банка (рег. N 197) от 28.08.2018 г. N А2КИ25-12/291ДСП, а также Предписание ЦБ РФ от 24.09.2018 г. N 36-5-3-1/17003ДСП, которыми установлены отсутствие у Компании-1 возможности исполнять принятые на себя обязательства перед Банком, факт ее убыточной деятельности, снижение стоимости собственных средств, существенное снижение выручки, неудовлетворительная структура баланса, существенный рост дебиторской задолженности, при том, что данное Предписание не оспаривалось руководством Банка в установленном законом порядке, что свидетельствует о согласии должника с выводами, сделанными регулятором в указанном предписании.

В этой связи суд отмечает, что в силу статьи 73 Федерального закона от 10.07.2002 г. N 86-ФЗ "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)" для осуществления функций банковского регулирования и банковского надзора Банк России проводит проверки кредитных организаций (их филиалов), направляет им обязательные для исполнения предписания об устранении выявленных в их деятельности нарушений федеральных законов, издаваемых в соответствии с ними нормативных актов Банка России и применяет предусмотренные настоящим Федеральным законом меры по отношению к нарушителям, а соответственно - выводы суда первой инстанции о предположительном характере предписаний Банка России, и в частности - от 24.09.2018 г. N 36-5-3-3/17003ДСП, противоречат положениям статьи 73 названного Федерального закона, а выводы о том, что у Hervet отсутствовали признаки несостоятельности не соответствуют вышеуказанным доказательствам, имеющимся в материалах обособленного спора.

Аффилированность же сторон оспариваемой сделки - Банка и Компании-1 - подтверждается фактом принадлежности последнему доли в уставном капитале должника, а также письмом от 18.06.2018 г., подписанном председателем Правления С.В. Бажановым, где Банк сообщает, что непосредственным владельцем данной компании является С.В. Зуев, который входил в состав Совета директоров Банка, а также является братом супруги председателя Правления Банка (выписка из протокола от 18.06.2018 г. N 1/2018 об избрании членов Совета директоров Банка имеется в материалах обособленного спора).

И наконец, в подтверждение наличия у Банка признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества на момент совершения оспариваемой сделки управляющий ссылался, помимо прочего, на наличие оснований для осуществления мер по предупреждению несостоятельности (банкротства) Банка на начало 2017 г., что отражено в акте проверки ЦБ РФ N А2КИ25-12-1/29 ДСП от 25.01.2017 г.

Так, в заключительной части данного акта указано, что на дату составления акта установлены основания для осуществления мер по предупреждению несостоятельности (банкротства) кредитной организации, предусмотренных пунктами 3 и 4 статьи 189.10 и подпунктом 2 пункта 1 статьи 189.26 Закона о банкротстве, а также назначения временной администрации.

Кроме того, актом проверки ЦБ РФ рег. N А1КИ25-12-1/34ДСП (дата составления 30.01.2017 г.) установлено, что на дату, предшествующую дате завершения проверки - 27.01.2017 г., также выявлены основания для осуществления мер по предупреждению несостоятельности (банкротства) кредитной организации, предусмотренных пунктами 3 и 4 статьи 189.10 Закона о банкротстве; помимо этого, в материалы обособленного спора совместно с заключением о наличии признаков преднамеренного банкротства Банка управляющим был представлен расчет показателя достаточности/недостаточности стоимости имущества Банка для исполнения его обязательств перед кредиторами за период с 01.10.2016 по 31.10.2018 г. (дату отзыва лицензии), согласно которому, по состоянию на начало исследуемого периода (01.10.2016 г.) значение показателя достаточности (недостаточности) стоимости имущества (активов) (ПИ) уже являлось отрицательным и составляло "минус" 11 248 046 тыс.руб., а затем произошло увеличение показателя ПИ до "минус" 6 734 354 тыс.руб. (по состоянию на 01.10.2017 г.), и далее, начиная с 01.10.2017 г., значение ПИ резко снизилось и к дате отзыва лицензии составило "минус" 13 581 589 тыс.руб., что свидетельствует о стабильном (последовательном) снижении финансовых показателей Банка в спорный период, при том, расчет показателя достаточности/недостаточности имущества ликвидируемых финансовых организаций оценивается арбитражными судами в качестве надлежащего доказательства наравне с первичной документацией, что подтверждается судебной практикой (постановления Арбитражного суда Московского округа от 29.09.2021 г. N Ф05-18866/2016 по делу N А40-31570/2016 и от 27.02.2020 г. N Ф05-10001/2016 по делу N А41-90487/2015, Арбитражного суда Поволжского округа от 01.11.2021 г. N Ф06-31708/2018 по делу N А65-5355/2017 и т.д.).

Вместе с тем, при разрешении спора судом первой инстанции неправомерно принято в качестве надлежащего доказательства о соответствии показателей деятельности Банка установленным нормативам заключение эксперта ООО "Аллегра" от 12.11.2021 г. N 5, представленное третьим лицом -С.В. Бажановым, поскольку оно основано на недостоверной отчетности Банка, а именно - исходя из аналитической части заключений эксперта, исследование проводилось на основании отчетности должника, опубликованной на сайте ЦБ РФ, а также на основании документов, имеющихся в материалах обособленного спора; однако, данные о финансовом состоянии Банка, отраженные в бухгалтерских документах, не отражали его действительное финансовое положение, что подтверждается представленными в материалы дела предписаниями ЦБ РФ от 26.12.2016, 25.05.2017, 09.07.2018 и 24.09.2018 г., что, помимо прочего, подтверждено постановлениями Арбитражного суда Северо-Западного округа от 20.07.2020 и 03.06.2021 г. по настоящему делу.

Вывод суда первой инстанции о том, что Договор цессии был заключен при равноценном встречном исполнении со стороны Hervet, основанный на том, что обязательства должника были обеспечены залогом прав требований по договору о субординированном депозитном вкладе от 18.11.2002 г. N 9/СД, также противоречит имеющимся в деле доказательствам. В частности, в акте проверки ЦБ РФ от 08.10.2018 г. N А1КИ25-12/326ДСП Банком России сделан вывод, что отнесение Банком МБСП (АО) субординированного депозита к категории гарантийного не в полной мере соответствует требованиям, предъявляемым к гарантийному депозиту Инструкцией Банка России N 180-И "Об обязательных нормативах банков", как установлено Банком России и то, что 30.09.2018 г. обязательства по указанному депозиту прекращены, и на основании распоряжения председателя Правления С.В. Бажанова от 30.09.2018 г. N 19 остаток по депозиту доведен до нулевого значения (счет N 42507), а оборот по высвобождению средств за 30.09.2018 г. составил 41 370 тыс.долларов США (сумма эквивалента составила - 2 713 483 тыс.руб.).

При этом, ЦБ РФ отметил, что прекращение обязательств Банка по возврату субординированного депозита может являться подтверждением правильности позиции о его несоответствии условиям гарантийного депозита, предусмотренным Инструкцией Банка России N 180-И. Кроме того, Банком России в акте проверки ЦБ РФ N А1КИ25-12/326ДСП от 08.10.2018 г. установлено, что размещение Hervet депозитов являлось лишь инструментом регулирования ликвидности, в том числе при замещении аккредитивных обязательств, и позволяло Банку (при образовании отрицательного сальдо по процентным операциям) только обслуживать проблемную задолженность нерезидентов, о чем в силу аффилированности сторон оспариваемой сделки им не могло быть неизвестно об указанных обстоятельствах.

Изложенное также опровергает выводы суда первой инстанции об экономической целесообразности сделки, в результате заключения которой к моменту наступления срока исполнения обязательств Банк должен был получить, помимо прочего, проценты за предоставленную рассрочку в размере 2 388 750 долларов США, что существенно превышает возможную прибыль при ином использовании денежных средств, в особенности, с учетом стабильно растущего курса доллара США, при том, что начисление и уплата процентов производилась именно в долларах США, поскольку, как указывалось выше, Hervet и Банк являются аффилированными лицами, а следовательно, на дату заключения Договора уступки С.В. Бажанову (как председателю Правления Банка, заключившему оспариваемую сделку) не могло быть неизвестно, что у контрагента по оспариваемому Договору цессии нет и не будет имущества, достаточного для осуществления им встречного исполнения. Следовательно, делая вывод об отсутствии факта причинения ущерба кредиторам, суд не учел доводы управляющего о том, что, заключение сделки-1 произведено на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка, а в результате совершения сделки в преддверии банкротства из активов должника по существу выбыло имущество в пользу неплатежеспособного аффилированного Банку лица.

Таким образом, в силу изложенных обстоятельств апелляционная коллегия признает доказанной совокупность условий для признания Договора цессии недействительной сделкой как по пункту 1 статьи 61.2 Закона (неравноценность встречного исполнения по сделке), так и по пункту 2 этой статьи - с учетом соответствующих разъяснений (в т.ч. предусмотренных ими и положениями указанной нормы презумций), содержащихся в Постановлении N 63: причинение вреда должнику (его независимым кредиторам) вследствие выбытия ликвидного актива, неплатежеспособность должника (как и контрагента - в качестве обстоятельства, свидетельствующего о невозможности встречного (равноценного) исполнения) и аффилированность сторон сделки, что свидетельствует об осведомленности ответчика-1 и о неплатежеспособности Банка, и о наличия у него цели причинения вреда кредиторам в результате совершения сделки, что (последние обстоятельства), помимо прочего, вопреки опять же выводам суда первой инстанции, опровергают возможность отнесения оспариваемой сделки к обычной хозяйственной деятельности, при том, что представленные третьи лицом на данной стадии процесса дополнительные документы в обоснование своих возражений на требования управляющего в этой части, по мнению апелляционного суда, не только не опровергают изложенные выводы по существу (в т.ч. в силу доказательственного значения перечисленных выше актов и предписаний ЦБ РФ и - в то же время - отсутствия такого значения у соответствующих заключений ООО "Аллегра" и т.д., как основанных на недостоверной отчетности Банка), но и более того - такое процессуальное - поведение: предоставление этих документов незаблаговременно, после не только вынесения судебного акта судом первой инстанции (без надлежащего обоснования С.В. Баженовым невозможности предоставления этих документов до вынесения обжалуемого определения, право на что (такое предоставление), впрочем, он имеет в силу, как указано выше, нормы части 2 (абзац 1) статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса РФ), но и после нескольких состоявшихся заседаний по настоящему спору апелляционного суда - суд расценивает как в недостаточной степени добросовестное и направленное, как опять же указано выше, на попытку принятия благоприятного для себя судебного акта в целях избежания в дальнейшем возможного привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам Банка или взыскания соответствующих убытков, что влечет критическое отношение к этим доказательствам и к пояснениям третьего лица.

Применительно же к сделке-2 апелляционный суд также полагает ее недействительной, причем как по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, так и и в силу статей 10 (злоупотребление правом), 168 и 170 (пункт 1 - мнимость) Гражданского кодекса РФ, что - возможность признания сделки по общегражданским основаниям вне зависимости от специальных норм законодательства о банкротстве - как правильно отметил сам суд первой инстанции, предусмотрена в пункте 4 Постановления N 63 и в пункте 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 30.04.2009 г. N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)".

При этом, признавая недействительной сделку по первому из указанных оснований суд исходит из бесспорности факта причинения вреда кредиторам этой сделкой (в силу прощения долга перед Банком) и доказанности материалами дела (по приведенным выше судом первой инстанции основаниям) аффилированности ее сторон, что третьим лицом документально не опровергнуто (не оспорено) и что, помимо прочего, свидетельствует об осведомленности ответчика-2 о соответствующей цели (причинения вреда кредиторам) у должника, как отмечает суд, что актуальные на данный момент правовые подходы в сложившейся судебной практике, поддержанной (выработанной) в т.ч. Верховным Судом (в частности - в определении от 01.10.2020 г. N 305-ЭС19-20861 (4) по делу N А40-158539/2016) сводятся к тому, что отсутствие у должника признаков несостоятельности (банкротства) на момент совершения сделки (а соответственно - и отсутствие осведомленности другой стороны сделки (ответчика) о наличии таких признаков) само по себе не препятствует квалификации сделки как подозрительной в соответствии с нормой пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, поскольку доказанность этих признаков всего лишь презумируют цель причинения вреда кредиторам, а отсутствие таких признаков само по себе не исключает вывод о совершении сделки именно с этой целью, как исходит суд и из того, что в соответствии с правовой позицией, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 23.08.2019 г. N 304-ЭС15-2412(19), положения статьи 61.2 Закона о банкротстве необходимы, в первую очередь, для того, чтобы посредством аннулирования подозрительных сделок ликвидировать последствия вреда, причиненного кредиторам должника после вывода активов последнего, то есть квалифицирующим признаком таких сделок является именно наличие вреда кредиторам, уменьшение конкурсной массы в той или иной форме, а в целях определения того, повлекла ли сделка вред, поведение должника может быть соотнесено с предполагаемым поведением действующего в своем интересе и в своей выгоде добросовестного и разумного участника гражданского оборота.

Так, если сделка, скорее всего, не могла быть совершена таким участником оборота, в первую очередь, по причине ее невыгодности (расточительности для имущественной массы), то наиболее вероятно, что сделка является подозрительной, и напротив - если есть основания допустить, что разумным участником оборота могла быть совершена подобная сделка, то предполагается, что условий для ее аннулирования не имеется.

В этой связи необходимо учитывать, что кроме стоимостных величин при квалификации сделки во внимание должны приниматься и все иные обстоятельства ее совершения, указывающие на возможность получения взаимной выгоды сторонами, то есть суд должен исследовать контекст отношений должника с контрагентом для того, чтобы вывод о подозрительности являлся убедительным и обоснованным (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 15.02.2019 г. N 305-ЭС18-8671(2)), при том, что в силу правовых подходов, сформулированных в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 30.07.2020 г. N 310-ЭС18-12776(2), гражданское законодательство основывается на презюмируемой разумности действий участников гражданских правоотношений; вместе с тем, разумность стороны гражданско-правового договора при его заключении и исполнении означает проявление этой стороной заботливости о собственных интересах, рациональность ее поведения исходя из личного опыта данной стороны, в той ситуации, в которой она находится, существа правового регулирования заключенной ею сделки и сложившейся практики взаимодействия таких же участников гражданского оборота при сходных обстоятельствах, а согласно правовой позиции, сформулированной в определении Верховного Суда РФ от 22.12.2016 г. N 308-ЭС16-11018 по делу N А22-1776/2013, отчуждение имущества, не имеющего недостатков, по цене, заниженной многократно, очевидно свидетельствует о заключении сделки с целью вывода ликвидного имущества, что, в свою очередь, не может не порождать у любого добросовестного и разумного участника гражданского оборота сомнений относительно правомерности отчуждения, а поэтому покупатель, проявляя обычную степень осмотрительности, должен при заключении подобной (подозрительной, в т.ч. в силу ее цены) сделки предпринять дополнительные меры, направленные на проверку обстоятельств, связанных со стоимостью имущества.

Применительно же к общегражданским основаниям для оспаривания сделки-2 суд полагает, что безвозмездное отчуждение должником высоколиквидного актива, тем более в преддверии банкротства и в пользу фактически аффилированного лица безусловно является злоупотреблением правом, а равно как противоречит это и установленному законодательством (подпункт 4 пункта 1 статьи 575 Гражданского кодекса РФ) запрету на осуществление дарения в отношениях между коммерческими организациями.

В этой связи суд полагает не имеющими значения для квалификации сделки по освобождению Банком ответчика-2 от обязательств перед ним выводы суда первой инстанции (доводы третьго лица) о том, что факт совершения такой сделки надлежащими документами не подтвержден и опровергается последующими конклюдентными действиями сторон, свидетельствующими о сохранении этих обязательств - договорных отношений (заключение дополнительных соглашений к Кредитному договору, уплата процентов Компанией-2 и т.д.), поскольку наличие (заключение/совершение) такой сделки подтверждается совокупностью материалов дела: уведомлением Банка от 15.09.2016 г., являющимся приложением к соглашению об освобождении от обязательств от 06.09.2016 г., и письмом самого ответчика-2 от 18.12.2018 г., полученного в период работы временной администрации по управлению Банком, со ссылкой на указанное уведомление Банка от 15.09.2016 г., которые хотя и имеются у управляющего (представлены им в материалы дела) только в виде копий, но наличие (подписание) которых ни данным ответчиком, ни третьи лицом по спору не оспаривается, а признание этой сделки недействительной имеет своей целью устранение правовой неопределенности относительно наличия или отсутствия соответствующих обязательства и возможных правовых последствий самой сделки.

Таким образом, по мнению суда, материалами дела подтверждается наличие всех условий для признания обеих сделок недействительными по заявленным управляющим основаниям, в связи с чем обжалуемое определение, как принятое при неполном исследовании фактических обстоятельств (материалов) дела и - как следствие - несоответствии изложенных в нем выводов этим обстоятельствам (материалам) и неправильном применении норм материального права, подлежит отмене с принятием нового судебного акта - о полном удовлетворении - в силу изложенного - заявленных управляющим требований, в т.ч. с применением последствий недействительности сделок, а кроме того - с взысканием с ответчика в пользу Банка понесенных от его имени расходов по оплате государственной пошлины по заявлению и по апелляционной жалобе (в размере, согласно имеющимся в материелах дела платежным документам).

На основании изложенного и руководствуясь статьями 51, 82, 110, 112, 159, 266, 268, 271 и 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

В удовлетворении ходатайств о назначении экспертизы и о привлечении к участию в деле третьего лица отказать.

Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 16.03.2022 г. по делу N А56-140063/2018/сд.15 отменить.

Заявление конкурсного управляющего Банка "МБСП" (АО) - ГК АСВ удовлетворить.

Признать недействительным договор об уступке прав требования N 2 (цессии) от 27.12.2017 г., заключенный между Международным банком Санкт-Петербурга (Акционерное общество) и Хервет Инвестментс Лимитед (Hervet Investments Limited), по кредитному договору N GR06092016 от 06.09.2016 г. между Международным банком Санкт-Петербурга (Акционерное общество) и Group Rich Enterprises Limited.

Применить последствия недействительности сделки - договора об уступке прав Требования N 2 (цессии) от 27.12.2017 г., заключенного между Международным банком Санкт-Петербурга (Акционерное общество) и Хервет Инвестментс Лимитед (Hervet Investments Limited), в виде восстановления требования Международного банка Санкт-Петербурга (Акционерное общество) к Group Rich Enterprises Limited в размере 7 000 000 долларов США по кредитному договору N GR06092016 от 06.09.2016 г.

Признать недействительной сделкой освобождение Международным банком Санкт-Петербурга (Акционерное общество) Group Rich Enterprises Limited от 15.09.2016 г. от обязательств по кредитному договору N GR06092016 от 06.09.2016 г.

Применить последствия недействительности сделки - освобождения Международным банком Санкт-Петербурга (Акционерное общество) Group Rich Enterprises Limited от 15.09.2016 г. от обязательств по кредитному договору N GR06092016 от 06.09.2016 г. в виде восстановления требования Международного банка Санкт-Петербурга (Акционерное общество) к Group Rich Enterprises Limited в размере 44 979 341,50 долларов США по кредитному договору N GR06092016 от 06.09.2016 г.

Взыскать с Хервет Инвестмент Лимитед (Hervet Investments Limited) в пользу Банка "МБСП" (АО) 6 000 руб. расходов по оплате государственной пошлины по заявлению и по апелляционной жалобе.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий

И.В. Сотов

Судьи

Д.В. Бурденков И.В. Юрков