Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 6 июня 2021 г. N 15АП-6138/21 по делу N А32-52667/2018

город Ростов-на-Дону

06 июня 2021 г.

дело N А32-52667/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 01 июня 2021 года.

Полный текст постановления изготовлен 06 июня 2021 года.

Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Деминой Я.А.,

судей Сулименко Н.В., Долговой М.Ю.

при ведении протокола судебного заседания секретарем Сорокиным Д.М.,

при участии:

от Шпак Т.П.: представителя Четвериковой С.Ю. по доверенности от 14.01.2021,

от конкурсного управляющего - государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов": представителя Оленева А.Е. по доверенности от 04.12.2020,

рассмотрев в открытом судебном заседании с использованием системы веб-конференции апелляционную жалобу конкурсного управляющего - государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" на определение Арбитражного суда Краснодарского края от 05.03.2021 по делу N А32-52667/2018 по заявлению Шпак Татьяны Петровны о включении требований в реестр требований кредиторов в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Банка "Первомайский" (ПАО) (ИНН 2310050140, ОГРН 1022300001063),

УСТАНОВИЛ:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Банка "Первомайский" (ПАО) (далее - должник), Шпак Татьяна Петровна (далее - заявитель) обратилась в суд с заявлением о включении в первую очередь реестра требований кредиторов должника задолженности в размере 2 139 080 руб. (без учета страхового возмещения в размере 1 400 000 руб.), согласно уточненным требованиям, принятым судом на основании статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 05.03.2021 разрешены разногласия посредством признания требований Шпак Татьяны Петровны в размере 2 139 080 руб. задолженности подлежащими удовлетворению после завершения расчетов с кредиторами первой очереди Банка "Первомайский" (ИНН 2310050140, ОГРН 1022300001063), предъявившими свои требования в установленный срок.

Конкурсный управляющий Банка "Первомайский" (ПАО) - Государственная корпорация "Агентство по страхованию вкладов" обжаловал определение суда первой инстанции в порядке, предусмотренном главой 34 АПК РФ, и просил определение отменить.

Апелляционная жалоба мотивирована тем, что суд первой инстанции неполно выяснил обстоятельства, имеющие значение для дела, выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела. По мнению конкурсного управляющего, из обжалуемого определения не следует, что арбитражный суд первой инстанции выяснял обстоятельства оплаты по указанным заявителем сделкам, также из обжалуемого определения не следует, что арбитражный суд первой инстанции выяснял обстоятельства обращения кредитора за возвратом денежных средств. Конкурсный управляющий указывает, что суд первой инстанции не учел тот факт, что приговором Геленджикского городского суда Краснодарского края от 30.05.2018 по делу N 1-1/18 не установлен размер ущерба, причиненного Шпак Т.П.

В представленном отзыве на апелляционную жалобу конкурсного управляющего Шпак Т.П. просила оставить определение суда первой инстанции от 05.03.2021 без изменения, а апелляционную жалобу конкурсного управляющего ГК АСВ - без удовлетворения.

В судебном заседании представитель конкурсного управляющего - государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" поддержал доводы, изложенные в апелляционной жалобе, просил определение суда первой инстанции отменить.

Представитель Шпак Т.П. поддержал доводы, изложенные в отзыве на апелляционную жалобу, просил определение суда первой инстанции оставить без изменения.

Законность и обоснованность принятого судебного акта проверяются Пятнадцатым арбитражным апелляционным судом в порядке, установленном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Изучив материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы, выслушав представителей участвующих в деле лиц, арбитражный суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что апелляционная жалоба не подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, Банк России (ИНН 7702235133, ОГРН 1037700013020) на основании статьи 189.61. Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) обратился в Арбитражный суд Краснодарского края с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом).

Определением суда от 24.12.2018 заявление принято к рассмотрению.

Решением Арбитражного суда Краснодарского края от 31.01.2019 (резолютивная часть от 28.01.2019) должник признан банкротом, конкурсным управляющим утверждена Государственная корпорация "Агентство по страхованию вкладов" (далее - управляющий).

Сообщение о введении процедуры опубликовано на официальном источнике (газета "КоммерсантЪ") от 09.02.2019 N 24, в ЕФРСБ - 09.02.2019.

В Арбитражный суд Краснодарского края 17.09.2019 поступило заявление Шпак Татьяны Петровны о разрешении разногласий с конкурсным управляющим посредством включения в первую очередь реестра требований кредиторов требований в размере 2 139 080 руб., с учетом принятых судом первой инстанции уточнений (л.д. 112-119).

В обоснование заявленных требований кредитор указал, между Шпак Татьяной Петровной и должником в лице дополнительного офиса "Геленджикский" заключен договор о срочном банковском вкладе "Индивидуальный" от 16.12.2011 N 00891-00011189/17 на сумму 1 000 000 руб. под 13,5% годовых на срок с 16.12.2011 по 16.12.2012.

В материалы дела представлен приходный кассовый ордер от 16.12.2011 N 0059294 на сумму 1 000 000 руб.

Также, между Шпак Татьяной Петровной и должником в лице дополнительного офиса "Геленджикский" заключен договор о срочном банковском вкладе "Индивидуальный" от 17.12.2012 N 00891-00011264/17 на сумму 1 000 000 руб. под 15% годовых на срок с 17.12.2012 по 17.12.2013.

В материалы дела представлен приходный кассовый ордер от 17.12.2012 N 9827 на сумму 1 000 000 руб.

Таким образом, размер вклада составляет 2 000 000 руб.

Поскольку банк не возвратил денежные средства по вкладу, Шпак Т.П. обратилась к конкурсному управляющему должника - Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" с заявлением о включении задолженности в реестр требований кредиторов должника, однако конкурсный управляющий отказал вкладчику во включении его требования в реестр.

Не согласившись с конкурсным управляющим, Шпак Т.П. обратилась в суд с настоящим заявлением и просила включить в реестр требований кредиторов банка задолженность в размере 2 139 080 руб., без учета страхового возмещения в размере 1 400 000 руб., рассчитанных исходя из ставок, установленных договорами банковского вклада от 16.12.2011 N 00891-00011189/17 (13,5% годовых) и от 17.12.2012 N 00891-00011264/17 (15% годовых).

Разрешая возникшие между заявителем и конкурсным управляющим банка разногласия по вопросу включения требований, суд первой инстанции исходил из следующего.

В силу статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным данным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

В соответствии со статьей 60 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) в рамках дела о банкротстве рассматриваются заявления и ходатайства арбитражного управляющего, в том числе о разногласиях, возникших между ним и кредиторами.

В соответствии с пунктом 1 статьи 189.85 Закона о банкротстве кредиторы вправе предъявлять свои требования к кредитной организации в любой момент в ходе конкурсного производства, а также в порядке, установленном статьей 189.32 Закона о банкротстве, в период деятельности в кредитной организации временной администрации по управлению кредитной организацией. Указанные требования предъявляются конкурсному управляющему наряду с приложением вступивших в силу решений суда, арбитражного суда, определений о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решений третейского суда или иных судебных актов, а также подлинных документов либо их надлежащим образом заверенных копий, подтверждающих обоснованность этих требований.

В силу пункта 7 статьи 189.85 Закона о банкротстве требования кредиторов, по которым заявлены возражения, рассматриваются арбитражным судом в порядке, установленном статьей 60 названного Федерального закона. По результатам такого рассмотрения выносится определение арбитражного суда о включении или об отказе во включении указанных требований в реестр требований кредиторов. В определении арбитражного суда о включении таких требований в реестр требований кредиторов указываются размер и очередность удовлетворения этих требований. Определение арбитражного суда о включении или об отказе во включении требований кредиторов в реестр требований кредиторов подлежит немедленному исполнению и может быть обжаловано.

На основании пункта 10 статьи 189.85 Закона о банкротстве требование кредитора, предъявленное кредитной организации в период деятельности в ней временной администрации по управлению кредитной организацией и внесенное в реестр требований кредиторов в порядке, установленном статьей 189.32 Закона о банкротстве, считается установленным в размере, составе и очередности удовлетворения, которые определены временной администрацией по управлению кредитной организацией, если в течение шестидесяти рабочих дней со дня опубликования сообщения о признании кредитной организации банкротом и об открытии конкурсного производства конкурсный управляющий с учетом положений подпункта 1 пункта 3 настоящей статьи не направит кредитору уведомление о полном или частичном исключении указанного требования из реестра требований кредиторов.

Разногласия между конкурсным управляющим и заявителем заключаются в том, что заявителем пропущен срок обращения к конкурсному управляющему с требованием о включении в реестр требований кредиторов Банка "Первомайский" (ПАО), реестр требований закрыт 10.04.2019, однако требование кредитора получено управляющим 12.09.2019.

Также конкурсный управляющий полагает, что заявителем не подтверждена оплата по договорам банковского вклада, обстоятельства обращения заявителя за возвратом денежных средств. Конкурсный управляющий полагает, что приговором Геленджикского городского суда Краснодарского края от 30.05.2018 по делу N 1-1/18 не установлен размер ущерба, причиненный Шпак Т.П.

Исследуя заявленные конкурсным управляющим возражения в отношении требований Шпак Т.П., суд апелляционной инстанции установил, что в материалы дела представлена выписка из приговора Геленджикского городского суда Краснодарского края от 30.05.2018 по делу N 1-1/18 в отношении Голодновой Л.И., которым установлено наличие реального ущерба, причиненного Шпак Т.П.

Так, приговором Геленджикского городского суда Краснодарского края от 30.05.2018 по делу N 1-1/18 установлено, что в результате последовательности спланированных и осуществленных противоправных действий, Голодновой Л.И., похищены обманным путем денежные средства в размере 2 000 000 рублей, которыми она распорядилась по своему усмотрению и причинила Шпак Т.П. материальный ущерб в указанном размере.

Как указано в приговоре, Геленджикский городской суд Краснодарского края осмотрел предоставленные потерпевшим документы, подписанные директором дополнительного офиса Голодновой Л.И. и вкладчиком Шпак Т.П. содержащие оттиск печати и реквизиты Банка "Первомайский", а именно:

- договор N 00891-00011189/17 о банковском вкладе "Индивидуальный" от 16.12.2011 на сумму 1 000 000 рублей;

- приходный кассовый ордер N 0059294 от 16.12.2011 на сумму 1 000 000 рублей;

- договор N 00891-00011264/2017 о банковском вкладе "Индивидуальный" от 17.12.2012 на сумму 1 000 000 рублей;

- приходный кассовый ордер N 9827 от 17.12.2012 на сумму 1 000 000 рублей.

После осмотра указанные документы признаны вещественными доказательствами и приобщены к материалам уголовного дела.

Согласно заключению финансовой экспертизы документов от 11.04.2014, Шпак Т.П. по заключенному договору с дополнительным офисом "Геленджикский" Банк "Первомайский" внесены во вклад денежные средства на общую сумму 2 000 000 руб. Остаток денежных средств, не возвращенных Шпак Т.П., составил 2 000 000 рублей.

На основании представленных доказательств, признанных вещественными доказательствами, суд приговором от 30.05.2018 признал, что виновными деяниями Голодновой Л.И. причинен Шпак Т.П. реальный ущерб в размере 2 000 000 руб.

Учитывая изложенное доводы конкурсного управляющего о том, что вступившим в законную силу приговором Геленджикского городского суда Краснодарского края от 30.05.2018 по делу N 1-1/18 не установлен размер ущерба, причиненного Шпак Т.П., подлежат отклонению.

В данной связи суд апелляционной инстанции учитывает Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27.10.2015 N 28-П "По делу о проверке конституционности пункта 1 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан И.С. Билера, П.А. Гурьянова, Н.А. Гурьяновой, С.И. Каминской, А.М. Савенкова, Л.И. Савенковой и И.П. Степанюгиной", в котором указано следующее.

Исходя из того, что пункт 1 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации допускает подтверждение соблюдения письменной формы договора банковского вклада выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, установленным банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота, т.е. перечень документов, которые могут удостоверять факт заключения договора банковского вклада, не является исчерпывающим, внесение денежных средств на счет банка гражданином-вкладчиком, действующим при заключении договора банковского вклада разумно и добросовестно, может доказываться любыми выданными ему банком документами.

Суд первой инстанции верно отметил, что ответственность за несоблюдение требований к форме договора банковского вклада и процедуры его заключения, возлагается на банк, поскольку как составление проекта такого договора, так и оформление принятия денежных средств от гражданина во вклад осуществляются именно банком, который, будучи коммерческой организацией, самостоятельно, на свой риск занимается предпринимательской деятельностью, направленной на систематическое получение прибыли (абзац третий пункта 1 статьи 2 и статья 50 Гражданского кодекса Российской Федерации), обладает специальной правоспособностью и является - в отличие от гражданина-вкладчика, не знакомого с банковскими правилами и обычаями делового оборота - профессионалом в банковской сфере, требующей специальных познаний.

В частности, если из обстоятельств дела следует, что договор банковского вклада, одной из сторон которого является гражданин, был заключен от имени банка неуполномоченным лицом, необходимо учитывать, что для гражданина, проявляющего при заключении договора необходимые разумность и добросовестность, соответствующее полномочие представителя может явствовать из обстановки, в которой он действует (абзац второй пункта 1 статьи 182 Гражданского кодекса Российской Федерации). Например, когда договор оформляется в кабинете руководителя подразделения банка, то у гражданина имеются основания полагать, что лицо, заключающее этот договор от имени банка, наделено соответствующими полномочиями. Подобная ситуация имеет место и в случае, когда договор банковского вклада заключается уполномоченным работником банка, но вопреки интересам своего работодателя, т.е. без зачисления на счет по вкладу поступившей от гражданина-вкладчика денежной суммы, притом что для самого гражданина из сложившейся обстановки определенно явствует, что этот работник действует от имени и в интересах банка.

Соответственно, суды, которые при рассмотрении споров между гражданами и кредитными организациями по поводу банковских вкладов самостоятельно осуществляют гражданско-правовую квалификацию отношений сторон, в том числе определяют, могут ли эти правоотношения считаться установленными, какова их природа, юридические факты, их порождающие, должны учитывать различный уровень профессионализма сторон в данной сфере правоотношений, отсутствие у присоединившейся стороны - гражданина реальной возможности настаивать на изменении формы договора и на проверке полномочий лица, действующего от имени банка, и т.д.

Определяя пределы осуществления гражданских прав, статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации устанавливает, что добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5). Разъясняя это законоположение, Верховный Суд Российской Федерации указал, что при оценке действий сторон как добросовестных или недобросовестных судам следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации (пункт 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

С учетом неоднократно выраженной Конституционным Судом Российской Федерации позиции, согласно которой суды при рассмотрении дел обязаны исследовать по существу фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, поскольку иное приводило бы к тому, что право на судебную защиту, закрепленное статьей 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации, оказывалось бы существенно ущемленным, это означает, что суд не вправе квалифицировать, руководствуясь пунктом 2 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации во взаимосвязи с его статьей 166, как ничтожный или незаключенный договор банковского вклада с гражданином на том лишь основании, что он заключен неуполномоченным работником банка и в банке отсутствуют сведения о вкладе (об открытии вкладчику счета для принятия вклада и начисления на него процентов, а также о зачислении на данный счет денежных средств), в тех случаях, когда - принимая во внимание особенности договора банковского вклада с гражданином как публичного договора и договора присоединения - разумность и добросовестность действий вкладчика (в том числе применительно к оценке предлагаемых условий банковского вклада) при заключении договора и передаче денег неуполномоченному работнику банка не опровергнуты. В таких случаях бремя негативных последствий должен нести банк, в частности создавший условия для неправомерного поведения своего работника или предоставивший неуправомоченному лицу, несмотря на повышенные требования к экономической безопасности банковской деятельности, доступ в служебные помещения банка, не осуществивший должный контроль за действиями своих работников или наделивший полномочиями лицо, которое воспользовалось положением работника банка в личных целях, без надлежащей проверки.

Действия банков, работники которых принимали у вкладчиков дополнительные денежные суммы для внесения во вклад (со ссылкой на подписанный договор) и выдавали денежные суммы в качестве процентов по вкладу, в силу статьи 402 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которой действия работников должника по исполнению его обязательства считаются действиями должника, должны расцениваться с учетом предписаний пункта 5 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации устанавливающего, что заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действовало недобросовестно, в частности если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки. Приведенное правило, по сути, лишь нормативно подтверждает необходимость добросовестного поведения участников регулируемых гражданским правом отношений (в том числе возникших до его формальной имплементации в текст Гражданского кодекса Российской Федерации), которое должно отвечать критерию определенности, однозначности и точности.

При этом на гражданина-вкладчика, не обладающего профессиональными знаниями в сфере банковской деятельности и не имеющего реальной возможности изменить содержание предлагаемого от имени банка набора документов, необходимых для заключения данного договора, возлагается лишь обязанность проявить обычную в таких условиях осмотрительность при совершении соответствующих действий (заключить договор в здании банка, передать денежные суммы работникам банка, получить в подтверждение совершения операции, опосредующей их передачу, удостоверяющий этот факт документ). Поэтому с точки зрения конституционных гарантий равенства, справедливости и обеспечения эффективной судебной защиты необходимо исходить из того, что гражданин-вкладчик, учитывая обстановку, в которой действовали работники банка, имел все основания считать, что полученные им в банке документы, в которых указывается на факт внесения им денежных сумм, подтверждают заключение договора банковского вклада и одновременно удостоверяют факт внесения им вклада. Иное 10 означало бы существенное нарушение прав граждан-вкладчиков как добросовестных и разумных участников гражданского оборота.

Таким образом, пункт 1 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации в части, позволяющей подтверждать соблюдение письменной формы договора "иным выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, предусмотренным для таких документов законом, установленными в соответствии с ним банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота", не противоречит Конституции Российской Федерации, поскольку в этой части его положения, закрепляющие требования к форме договора банковского вклада, по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования не препятствуют суду на основании анализа фактических обстоятельств конкретного дела признать требования к форме договора банковского вклада соблюденными, а договор - заключенным, если будет установлено, что прием от гражданина денежных средств для внесения во вклад подтверждается документами, которые были выданы ему банком (лицом, которое, исходя из обстановки заключения договора, воспринималось гражданином как действующее от имени банка) и в тексте которых отражен факт внесения соответствующих денежных средств, и что поведение гражданина являлось разумным и добросовестным.

В силу положений части 3 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации вступившее в законную силу решение суда общей юрисдикции по ранее рассмотренному гражданскому делу обязательно для арбитражного суда, рассматривающего дело, по вопросам об обстоятельствах, установленных решением суда общей юрисдикции и имеющих отношение к лицам, участвующим в деле.

В то же время, правовая оценка обстоятельств судом общей юрисдикции не может рассматриваться в качестве обстоятельства, имеющего преюдициальное значение для иного дела (определение Верховного Суда Российской Федерации от 14.06.2016 N 309-ЭС16-1553).

Суд первой инстанции дал надлежащую оценку доводам со ссылкой на определение Верховного Суда Российской Федерации от 28.04.2016 N 305-ЭС14-5119 и указал, что в отличие от данного случая с КБ "МастерБанк", заявитель являлся обычным гражданином, особенностей обслуживания VIP-клиентов не знал (недобросовестности и неразумности в действиях гражданина не усматривается), размер вклада значителен только для гражданина, но является обычным и не значительным при сравнении с вкладами VIP-клиентов (как в случае с КБ "Мастер-Банк").

Гражданско-правовые отношения (заявитель - банк) не прекращаются в результате хищения.

В данном случае судом верно указано, что неправомерные действия Банка по отказу в компенсации вкладчикам денежных средств привели к существенному нарушению их прав, длящемуся более шести лет (ссылки на пункт 5 статьи 189.85 Закона о банкротстве подлежат отклонению).

Данное нарушение также имело место и со стороны конкурсного управляющего банком, так как отказ во включении требования заявителя в реестр со ссылкой его неосторожности и неосмотрительность при заключении договора о банковском вкладе, не может быть признан правомерным. Учитывая, что вопрос о законности требований вкладчика к банку был предметом продолжительных судебных разбирательств в суде общей юрисдикции, конкурсный управляющий банком не мог не знать об обязанности компенсировать вкладчикам денежные средства.

Суд первой инстанции обоснованно принял во внимание, что заявитель не является профессиональным участником в спорных правоотношениях, в свою очередь, банком допущены существенные нарушения прав и интересов потребителя.

Отклоняя доводы конкурсного управляющего о неподтвержденности размера требований, суд апелляционной инстанции учитывает, что размер реального ущерба, который заявлен Шпак Т.П. в качестве суммы основного долга, подтвержден приговором суда, а сам заявитель является потерпевшим по уголовному делу.

При указанных обстоятельствах требования Шпак Т.П. являются обоснованными.

Согласно пункту 3.1. договора о банковском вкладе, заключенного между заявителем и банком, проценты на сумму вклада начисляются со дня, следующего за днем его поступления в банк, по день исполнения обязательств по договору.

В силу пункта 3.4. договора о банковском вкладе, в случае если вкладчик не требует возврата суммы вклада и процентов по нему по истечении срока договора, договор считается продленным на условиях вклада до востребования с уплатой процентов по ставке до востребования.

В соответствии с пунктом 3.5 договора в случае когда вклад в полном объеме возвращается вкладчику по его требованию до истечения срока действия договора, проценты по вкладу выплачиваются в размере процентной ставки, установленной по вкладу.

Согласно пункту 4.4 договора банковского вклада изменения и дополнения в настоящий договор, а также изменения процентной ставки оформляется дополнительным соглашением сторон.

В силу пункта 4.5 договора настоящий договор действует до полного исполнения обязательств сторонами.

Таким образом, условия вклада до востребования с уплатой процентов по ставке до востребования применяются лишь тогда, когда вкладчик не требует возврата суммы вклада и процентов по нему по истечении срока договора.

Из материалов дела следует, что обязательства по договору банком не исполнены по настоящее время.

Судом первой инстанции установлено, что заявителем предпринимались меры по закрытию вклада и расторжению договоров банковского вклада N 00891-0011264/17 от 17.12.2012 и N 00891-00011189/17 от 16.12.2011. Так, 01 апреля 2013 Шпак Т.П. представлено в банк заявление о расторжении договора банковского вклада.

В ответ на данное заявление начальник отдела по развитию региональной сети Коротченко И.О. информировал заявителя посредством письма от 02.04.2013 N 5624/31, что такие договора N 00891-0011264/17 от 17.12.2012 и N 00891-00011189/17 от 16.12.2011 банком не заключались, денежные средства в кассу банка не поступали, представленный приходный кассовый ордер по бухгалтерскому учету банка не проводился.

Таким образом, в апреле 2013 года заявителем предпринимались меры о прекращении обязательств, что свидетельствует о предъявлении вкладчиком требования о возврате суммы вклада, что позволяет сохранить процентную ставку, установленную договорами банковского вклада.

Суд апелляционной инстанции учитывает, что указанные действия совершены до истечения срока действия договора N 00891-0011264/17 от 17.12.2012 - до 17.12.2013 года.

Таким образом, заявитель до истечения срока действия договора банковского вклада просил вернуть денежные средства (воля заявителя была направлена на возврат денежных средств), стороны договора не меняли процентную ставку, соответственно, процентная ставка "до востребования" (0,01%) в спорный период не подлежит применению.

Таким образом, процентная ставка "до востребования" (0,01%) в спорный период подлежит применению только по договору от 16.12.2011 N 00891-00011189/17.

Проверив расчет заявителя на депозитном калькуляторе https://fincalculator.ru суд приходит к выводу об обоснованности требований заявителя (без учета страхового возмещения в размере 1 400 000 руб.).

Шпак Т.П. указывала, что обращалась к конкурсному управляющему до даты закрытия реестра требований кредиторов. В качестве доказательства прикладывала копию требования кредитора от 23.01.2019.

Суд первой инстанции правомерно отметил, что в материалах дела имеется уведомление конкурсного управляющего от 03.10.2018 N 30К/119063 (в ответ на требование полученное 12.09.2019) об отказе в удовлетворении требования заявителя о включении требований в реестр требований кредиторов должника.

Оценив представленные в материалы дела доказательства в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу, что Шпак Т.П. обратилась к конкурсному управляющему с требованием о включении в реестр задолженности после закрытия реестра требований кредиторов (12.09.2020), в связи с чем, указанные требования подлежат удовлетворению после завершения расчетов с кредиторами первой очереди, предъявившими свои требования в установленный срок.

При таких обстоятельствах, суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для отмены либо изменения определения Арбитражного суда Краснодарского края от 05.03.2020 по делу N А32-52667/2018.

Довод конкурсного управляющего о том, что документы, представленные кредитором в обоснование заявления, не соответствуют требованиям для оформления финансовой документации, установленным Положением ЦБ РФ от 24.04.2008 N 318-П, не является основанием для отказа заявителю в удовлетворении требования, поскольку в рассматриваемом случае кредитор не является профессиональным участником правоотношений, при заключении договоров банковского вклада и передаче денежных средств действовал добросовестно и разумно, указанные документы оформлены сотрудником банка при исполнении им служебных обязанностей, а потому кредитор не должен нести негативные последствия ненадлежащего оформления банком документов, подтверждающих требования кредитора.

Довод конкурсного управляющего об отсутствии доказательств внесения денежных средств во вклад по спорным договорам отклоняется судом, поскольку это обстоятельство установлено вступившим в законную силу приговором суда в отношении Голодновой.

Суд первой инстанции выполнил требования статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, полно, всесторонне исследовал и оценил представленные в деле доказательства и принял законный и обоснованный судебный акт.

Нарушений процессуальных норм, влекущих отмену оспариваемого акта (часть 4 статьи 270 АПК РФ), судом апелляционной инстанции не установлено, основания для удовлетворения жалобы отсутствуют.

Оснований для отмены или изменения обжалованного судебного акта по доводам, приведенным в апелляционной жалобе конкурсного управляющего, у судебной коллегии не имеется.

На основании изложенного, апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь статьями 258, 269 - 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Краснодарского края от 05.03.2021 по делу N А32-52667/2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

В соответствии с частью 5 статьи 271, частью 1 статьи 266 и частью 2 статьи 176 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации постановление арбитражного суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в месячный срок в порядке, определенном статьей 188 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа.

Председательствующий

Я.А. Демина

Судьи

Н.В. Сулименко М.Ю. Долгова